Алиса возвращается! Комментарии излишни!

Открыв свою анкету на крупном сайте BDSM-знакомств, Алиса поморщилась: двадцать семь непрочитанных сообщений от четырнадцати пользователей. И это при том, что в последний раз она была на своей странице, ответив всем заинтересовавшим ее собеседникам, буквально вчера, в одиннадцать вечера. Девушка была завсегдатаем этого интернет-портала уже семь лет с первых дней его создания. На форуме она почти ничего не писала, считая это пустой тратой времени. Если ее интересовал какой-нибудь тематический нюанс, то она просто искала на него ответ в сети, или обращалась к своим постоянными собеседниками. Обладая огромным опытом, девушка смогла бы стать наставником практически для любого посетителя сайта. Но, периодически, душа и тело требовали не только общения, но и встреч, на которых девушка жаждала выступить в нижней роли.

Через час у нее была намечена еженедельная летучка с руководителями подразделений и некоторыми ключевыми сотрудниками ее компании. Но, поскольку в обязанности Алисы, как руководителя фирмы, входили лишь контроль и общая координация процесса предоставления услуг, то девушка практически не готовилась к совещанию. В настоящий момент времени ее волновал лишь ответ собеседника, а вернее одной собеседницы на сайте знакомств. Они познакомились только позавчера, в субботу, но женщина уже успела заинтересовать ее настолько, что девушка каждые полчаса в нетерпении обновляла страницу, ожидая увидеть от нее новые письма.

К ее радости, она увидела напротив знакомого ника значок конверта, оповещающий о новом сообщении. Открыв его, с некоторым возбуждением Алиса стала жадно вчитываться в слова:

— Привет, моя девочка! Меня очень поразил твой рассказ. Он одновременно и задел за живое, и заставил тебя пожалеть, и, конечно же, возбудил. Честно говоря, не встречала еще таких неординарных личностей как ты в нашем узком тематичном мире. Твое знакомство с Темой, жизнь в ней и увлечения поразили своей оригинальностью. В частности, никогда не слышала, чтобы настолько сильная и волевая девушка (а я уверена, что ты именно такая), таким кардинальным образом меняла свои предпочтения, интересы и позиционирование. Хоть твой рассказ и был совсем немаленьким и довольно подробным, но все же, я хочу узнать о тебе как можно больше. Хочу, чтобы каждую из частей своего рассказа ты описала максимально точно, вспоминая все нюансы, детали и даже разговоры между участниками событий. Я понимаю, что ты сейчас на работе и, что, учитывая твою должность, тебе не так просто заниматься этой писаниной. Однако, к 18:00 я хочу видеть у себя на почте рассказ о твоем знакомстве с Темой, о тех полутора годах, которые тебя использовала твоя репетиторша. Жду, не опаздывай и не разочаровывай меня. Я искренне надеюсь, что ты не один из тех тысяч задротов-виртуалов с этого сайта. Удачи.

Дочитав сообщение, Алиса согласилась с тем, что ее тоже до бешенства достали толпы озабоченных мужиков на сайте знакомств, которые доводили ее до бешенства своими неграмотными и глупыми обращениями. Многие из них, увидев указанное на сайте позиционирование девушки в Теме, сразу переходили в наступление и писали идиотские сообщения вроде: «на колени сука», «покажи сиськи», «я опытный гаспадин будиш маей?» и тому подобную ахинею. Большинство тут же требовали фото, причем сразу откровенные и интимные, что уже просто смешило девушку. Со временем она стала относиться к подобным сообщениям с долей здорового равнодушия, но количество мало вменяемых мужчин не уменьшалось.

Попадались и десятки таких, которые видя ориентацию Алисы, указанную как «лесби», с целью самоудовлетворения пытались под видом девушек с фейковых анкет выпросить у нее все те же фото или хотя бы навязать откровенный разговор. Не обладая большим количеством свободного времени, Алиса почти не отвечала на такие сообщения. Только изредка, будучи в хорошем настроении, «тролила» наглых собеседников, посылая им чужие фото и рассказывая, как она удовлетворяет себя под их виртуальные приказы. Но ей быстро надоедала такая игра и похотливый мужик отправлялся в игнор. Недостатка в таких задротах у нее не было, ведь каждый день пара десятков новых неудачников писала ей личные сообщения. Мысль о том, что такой извращенец под женским ником мог попасть на абсолютно такого же притворщика, забавляла Алису.

В реальности своей нынешней собеседницы, Алиса почему-то была уверена на сто процентов. Ее приятно удивил грамотный слог ее писем и сама неспешность диалога. Собеседница не требовала никаких подтверждений ее личности и пола, не выпрашивала фотографий, только лишь изначально поинтересовалась, насколько реальна и точна анкета девушки и что означает ее короткая фраза в описании «Ищу себя».

Анкета Алисы была правдива, честна и откровенна. Помимо ее настоящего имени, были указаны ее реальные физические данные: рост 169 см., вес 57 кг., ориентация: «лесби» и обширный перечень сексуальных и тематических интересов. Список был действительно немаленький. Порой девушка сама поражалась содержанию своей страницы, да и в целом тому, что уже успела попробовать, перетерпеть и полюбить в BDSM за свои двенадцать лет в Теме.

За семь лет на этом сайте анкета девушки претерпела множество изменений. Ее интересы и количество практик регулярно росло, а позиционирование с «Верхней» в один прекрасный момент сменилось на «свитч», а вскоре и вовсе в этой графе отобразился новый статус: «нижняя».

На самом деле, она довольно скептически относилась к этим терминам. Они предназначались лишь для первоначального знакомства с анкетой и человеком, скрывающимся за ней. Как показывал опыт Алисы, не каждая девушка, назвавшаяся «нижней» соответствовала своему положению. Зачастую они обладали более волевым и сильным характером, чем многие «Верхние», которые в большинстве своем искали лишь секса в активной роли с какой-нибудь податливой глупышкой.

Сайт и раздражал, и одновременно манил девушку. Дни, когда она не заходила на сайт в эти годы можно было пересчитать по пальцам ее ухоженных рук. Она любила рассматривать и многочисленные фото, и откровенные видео из мира BDSM, но больше всего ее, конечно, интересовали люди. К сожалению, их главными недостатками, были их мнимая реальность, неадекватность и лживость. Из тысяч людей, с которыми Алисе довелось перекинуться хоть парой фраз, стоящими и настоящими оказались лишь несколько десятков.

Большинство из них так и остались ее виртуальными собеседниками, но с некоторыми из них она все же познакомилась и поддерживала отношения в реальной жизни. Несколько девушек на какое-то время стали ее хорошими подругами, с которыми они и просто общались, и проводили совместные тематические встречи. Одна девушка – нижняя, даже несколько лет успела проработать ее личной секретаршей в фирме, совмещая работу и развлечения в офисе.

Нынешняя собеседница Алисы даже через экран монитора, показалась ей очень приятной в общении. Чувствуя ее опыт и властность Алиса, всем нутром потянулась к ней, боясь потерять и чем-то разочаровать с первого дня общения. Получив от нее просьбу, а вернее приказ, о подробном описании своего знакомства с Темой, девушка, не откладывая, тут же открыла текстовый документ и стала набирать в нем подробный пересказ о своей молодости.

«Уважаемая, Астра, по Вашей просьбе я подробно описываю начало своего пути. Обещаю стараться писать максимально подробно, правдиво и без купюр.

Итак, я росла в обеспеченной семье, и на меня, как на старшую дочь, родители с раннего детства возлагали большие надежды. Они планировали, что я продолжу бизнес одного из них. Отец владел фирмой (которой я в настоящий момент руковожу), без лишней скромности, оправдывая его ожидания. Мама, в свою очередь, владела сетью кафе. Вернее, сетью назвать их было сложно, это было всего лишь три заведения, которые к тому же, почти не приносили прибыли. Расширять свой бизнес родители принципиально не хотели. Они не любили излишнего риска, да и не хотели пропадать на работе сутками. При этом у них все было просчитано на годы вперед.

Благодаря их жесткому и требовательному обращению со мной в школьные годы я росла умной, начитанной и достаточно волевой девочкой. Вопреки мнению, что у строгих родителей, как правило, вырастают забитые и безинициативные дети, я была абсолютно не такой. Как и мама, я была требовательной к себе и окружающим. Слабые и мнительные одноклассники не вызывали у меня никаких эмоций, кроме жалости и даже отвращения, поэтому друзей у меня всегда было мало.

Закончив школу с золотой медалью, я не остановилась на достигнутом и поступила на бюджет в МГИМО. Забегая вперед, скажу, что моя универсальная специальность дала мне очень многое в жизни. Я не была склонна только к математическим или гуманитарным наукам и легко проглатывала всю основную программу обучения, единственное, что вызывало у меня затруднения, это иностранные языки. Никаких способностей к их изучению у меня не было, а их глубокое знание и понимание, которое требовалось в институте, мне давалось с трудом.

Когда родители увидели в моей зачетке две четверки после экзаменов в первом семестре, они устроили мне сильную взбучку. После скандала, когда они, наконец, остыли и поняли, что я не отлынивала от занятий, и что не «связалась с плохой компанией». Просто мне требовалась дополнительная помощь с определенными предметами, а в идеале - опытный наставник. Они решили не мелочиться и наняли моим репетитором аж саму заведующую кафедрой иностранных языков.

Мы впервые познакомились с ней прямо в ее кабинете на кафедре, куда волнуясь за мое «отставание», вместе приехали и отец, и мама. Некоторое время мы провели вчетвером и взрослые буквально раздавили меня своим интеллектом и уничижительными диалогами обо мне. Никогда до этого в жизни мне не было так дискомфортно и стыдно выслушивать о себе такие неприятные вещи. Мне хотелось провалиться сквозь землю, я чувствовала себя маленькой глупенькой девочкой, а не вчерашней золотой медалисткой и одной из лучших студенток первого курса.

Результаты встречи были следующими: я приговаривалась к двум занятиям в неделю с великой и ужасной Надеждой Николаевной, о жестком нраве которой был наслышан весь институт. Ее по делу боялись и уважали даже некоторые преподаватели с других кафедр. За ее статус, знания и авторитет мои родители, в свою очередь, были приговорены к выплатам аж двухсот долларов за одно двухчасовое занятие. Нехитрые подсчеты показывали, что в месяц мои родители тратили на мое дополнительное образование от полутора до двух тысяч долларов, в зависимости от количества занятий.

Эта сумма тогда меня безумно испугала, да и сейчас вызывает некоторое недоумение. Немного успокаивало то, что в принципе, я училась на бюджете и, иных трат на меня у родителей не было. Сейчас я, конечно, понимаю, что, официально выплачивая такую сумму за репетиторские услуги, в институте у меня появлялся сильный иммунитет и серьезный покровитель, услугами которого, к слову, я так и не воспользовалась, так как все сдавала сама».

Когда без двух минут десять на столе у Алисы зазвонил телефон и, секретарша доложила о том, что на совещание пришли первые сотрудники, девушке пришлось свернуть свой рассказ и нехотя углубиться в работу. Сделать это оказалось не так просто, потому что нахлынувшие воспоминания мешали ей сосредоточиться на проблемах, о которых бойко вещали ей подчиненные. Когда двое из них сцепились в словесной перепалке, обвиняя друг друга в срыве сроков поставки груза, Алиса вскипела и, рявкнув на коллег, велела им идти и разбираться в коридор. После чего, констатировала, что совещание окончено и к вечеру она ждет подробный доклад об устранении проблем. Когда за подчиненными закрылась дверь, она вновь приступила к продолжению рассказа.

«Перед первым занятием я очень нервничала, что не могла не заметить репетиторша. Занятие мы провели прямо в ее кабинете. Надежда Николаевна сразу поставила меня на место, сказав, что на встречу к ней нужно приходить заранее. Помню, что в тот раз я не опоздала ни на минуту, поэтому и не поняла такого «наезда» в свой адрес. В течение часа оказалось, что преподавателю не нравится то, как я выгляжу, не нравится мой маникюр и макияж. Причем как именно я должна выглядеть по мнению Надежды Николаевны, я сначала даже не поняла. Да и вообще, каким образом мой внешний вид относился к усвоению программы обучения, тоже было непонятно.

Когда мы перешли к языковым предметам, то она буквально смешала меня с грязью, объявив, что я бестолочь и полная бездарность. К концу занятия мне уже хотелось плакать, и в какой-то момент, я была не в силах была проронить ни слова, ни на английском, ни на испанском, ни даже на родном русском языке. Мне казалось, что еще немного, и она меня ударит по лицу только из-за моего плохого произношения. Когда занятие, наконец, закончилось, то бросив две стодолларовые купюры на стол, я просто выбежала из кабинета. Забившись в кабинку туалета, я все же разрыдалась и минут двадцать проплакала в ней.

Вечером родители с интересом ожидали моего рассказа о первом занятии с репетитором. Предварительно я была готова рассказать им всю правду и честно признаться, что регулярные сеансы двухчасовых унижений за их же деньги - это неправильный путь к пятеркам в приложении к диплому. Увидев мое опухшее от слез лицо, родители не дали мне произнести ни слова. Они тут же принялись щебетать о том, как я измученно выгляжу и даже стали жалеть, чего я от них практически никогда не слышала. В своем диалоге они пришли к самостоятельному выводу, что Надежда Николаевна нашла ко мне подход и, мол, скоро выбьет из меня всю дурь. Если бы они знали, насколько они были правы, произнося эту фразу...

Они так радовались мыслям и моих будущих потенциальных успехах, что так и не дали рассказать о моих собственных впечатлениях от первого занятия. Вскоре, я уже сама будто бы поверила в их слова, поэтому так и не смогла сказать, что они зря потратили свои первые двести долларов. Зная характеры своих родителей-максималистов, в итоге им бы стало жаль не денег, а себя, из-за того, что вырастили такую никчемную дочь, не способную успешно учиться и развиваться. В течении всей жизни мои достижения быстро забывались ими и их тут же сменяли новые цели и наполеоновские планы цели. Короче говоря, после первого же занятия с репетитором родители представляли меня уже во главе какой-нибудь международной компании с красным дипломом в сумочке от Louis Vuitton.

В такие моменты я всегда завидовала младшей сестре, с которой спрос, почему-то бы в разы меньше, чем с меня. В тот день я промолчала, и это, вероятно, стало судьбоносным событием всей моей жизни.

Следующая встреча с Надеждой Николаевной произошла через три дня, снова на кафедре. Сначала она приказала мне извиниться за свое в прошлый раз. Причем именно приказала, а не предложила. Я извинилась, хотя и не понимала за что именно мне приходится просить прощения. В этот раз мы больше времени уделили именно занятиям, а не обсуждению моей заурядной внешности, других надуманных пороков и прочих смертных грехов.

Возможно, дело было в том, что репетиторшу все время отвлекали другие студенты и преподаватели. Она только и успевала дать мне очередное задание, и выслушать ответ на него. Когда два часа этого невнятного занятия истекли, и я протянула женщине оплату ее «трудов», она сообщила мне, что заниматься мы теперь будем у нее дома, по вечерам, чтобы больше никто не мешал, как сегодня. Мол, она очень ценит свои услуги и ее раздражает, когда из-за посторонних она не может их предоставить в полном объеме.

Родители были просто в восторге от этой новости. Они в очередной раз порадовались, что за меня взялись всерьез. И в серьез стали обсуждать, как можно отблагодарить женщину за ее серьезное и профессиональное отношение к дополнительным занятиям.

На третью встречу я пришла к ней к восьми часам вечера. Позвонив в дверь, я ждала около двух минут, пока она, наконец, не соизволила ее открыть. После чего была обозвана «нетерпеливой дрянью», потому что позвонила несколько раз, думая, что звонок не работает. Я вновь проглотила это унизительное высказывание, разулась и прошла в комнату, куда она меня пригласила.

Помещение меня поразило сразу, в первую очередь своем минимализмом, а уже потом довольно странным расположением предметов мебели. В глаза сразу бросились стол со стулом, стоящие прямо посреди комнаты. Напротив них, у широкого окна, расположился большой шикарный диван из белой натуральной кожи. Я тут же подумала, что он был обтянут кожей нерадивых студенток. С обеих сторон от стола у стен стояли огромные зеркала в полный рост. В углу, в вазе, стояла икебана, состоящая из одних лишь прутьев. Почти что над самым столом, из потолка торчал голый крюк, на котором, видимо, когда-то весела люстра. Сейчас свет в комнате излучали шесть мощных светильников, равномерно распределенных по стенам. Рядом с дверью стоял шкаф-купе с непрозрачными стеклами.

Разувшись, я дошла до стола и сразу уселась за него, логично предположив, что он предназначен для меня. За что получила очередное строгое замечание. Оказывается, садиться за стол и вообще делать что-либо без разрешения Надежды Николаевны в ее присутствии было нельзя. Мне пришлось подняться и получить ее одобрение, после чего я все же села, но теперь боялась даже шевелиться.

Все выглядело очень странно: и окружающая обстановка, и поведение властной женщины. Поначалу я думала, что ее строгость и требовательность – это искусственные и напускные эмоции, которые она выплескивает на окружающих, для повышения собственного статуса и важности, но время показало, что я ошибалась. Ее поведение оказалось самым настоящим и не притворным.

Несмотря на растерянность от абсурдности некоторых требований и довольно странных условий для учебы, я все же взяла себя в руки. Занятие складывалось неплохо, я узнала для себя много нового, а репетиторша, на удивление все разъясняла спокойно и без ругани исправляла мои ошибки. Единственное, что меня смущало, это вид и положение женщины: все занятие она просидела напротив меня на диване, положив одну ногу на другую. Кстати, ее стройные ножки – это отдельная тема для описания. Думаю, в моем рассказе я еще ни раз заострю на них внимание, но в тот день они мне попадались на глаза и отвлекали буквально каждую минуту.

Она была одета также как в институте – в строгий костюм с юбкой. Правда юбка к концу занятий сильно задралась и оголила резинки ее чулок. Но женщину это абсолютно не смущало. Даже наоборот, она будто бы сама демонстрировала мне эту особенность своего внешнего вида. Более того, в конце занятия, когда я встала и подошла к ней, чтобы отдать деньги, Надежда Николаевна сказала, чтобы в следующий раз я приходила к ней в чулках или без них. Мол, колготки в ее доме запрещены, впрочем, как и любые джинсы и брюки на девушках.

Не сдержавшись, я задала вполне резонный вопрос о целесообразности такой формы одежды с учетом того, что на улице стояла зима с довольно холодной для Москвы погодой. Про странное условие о необходимости проведения самих занятий в чулках я даже не заикнулась, но и уже сказанного было достаточно для того, чтобы НН неожиданно вскипела...

Она резко вскочила с дивана и отвесила мне неслабую пощечину. После чего выдала длинную тираду, смыслом которой было то, что ее приказы не обсуждаются и если она захочет, то я буду приходить к ней и полностью голая. В ужасе и страхе я поспешила ретироваться, а горящая щека напоминала мне о пощечине до самого дома. К слову, как оказалось, я жила всего лишь в десяти минутах ходьбы от своего необычного преподавателя.

Почему в тот день я опять не рассказала родителям про странности: новые «условия» занятий и факт физического воздействия на меня, сейчас мне сказать сложно. Наверно, я все еще пребывала в каком-то ступоре или даже шоке от произошедшего, возможно просто опасалась их реакции.

Тем не менее, через несколько дней я вновь взяла у отца очередные двести долларов и пошла в институт. Мне пришлось задержаться, и я совсем забыла о том, что сегодня была одета «не по форме». На мне были и колготки, и джинсы. Градусник показывал, что на улице похолодало до минус двадцати или даже ниже, поэтому я даже и не вспомнила про чулки.

Опоздав на шесть минут и позвонив в уже знакомую мне дверь, я увидела непроницаемое лицо хозяйки квартиры, от которого мне и вовсе стало не по себе. А когда я услышала в свой адрес железное: «ну, проходи», то моя душа ушла в пятки.

Я прошла, разулась и только оказавшись перед столом, осознала ошибку в своем внешнем виде. Тут же, запаниковав от бездействия НН и ее пронзительного взгляда, я зачем-то всучила ей деньги еще до начала занятия. Подойдя к столу, я долго ждала команды, чтобы мне разрешили сесть, но около двух минут женщина пытала меня тишиной и неопределенностью. Наконец, когда репетиторша прошла мимо меня и уселась на диван, то у нас состоялся следующий диалог, который я отчетливо помню даже спустя одиннадцать лет.

— В чем дело!? – Грозно спросила НН.

— Понимаете, на улице дикий холод, при этом меня попросили помочь на нашей кафедре...

— Это твои проблемы, дрянь! – Перебила меня женщина. – Я тебе озвучила условия твоего пребывания и обучения. Поэтому будь добра выполнять их, или проваливай. Я сейчас же позвоню твоим родителям и откажусь от тебя. Поверь, я владею красноречием и заставлю их поверить в то, что ты никчемная и бездарная! И уж поверь, в совсем крайнем случае, я легко смогу превратить твое обучение в нашем институте в ад! И, кстати, не только в нашем, дорогая моя!

— Простите, Надежда Николаевна... - Я потупила взгляд и представила себе реакцию родителей. Домой при этом лучше было не возвращаться... Резко нахлынуло ощущение какой-то безнадежности, поэтому я сразу и не поняла, что в каком-то роде все сказанное было откровенным шантажом – Я исправлюсь!

— Хорошо. – После полуминутной неловкой паузы она продолжила: - Я жду!

— Простите, чего?

— Твоего исправления. Снимай лишнее!

— Но... Я же не в юбке, я не могу все снять!

— Можешь! А впрочем... - Женщина демонстративно взяла телефон и стала листать список контактов.

— Не надо! Не звоните родителям! – Кровь в висках яростно запульсировала, я тут же стала расстегивать джинсы и неуклюже стягивать их с себя. Не найдя куда их положить, я просто сложила их и бросила на пол. Осознав свой глупый вид (модный свитер под самое горло сверху, а снизу колготки с виднеющимися под ними белыми трусиками) я услышала в свой адрес:

— Дальше!

Я помедлила, на что сразу отреагировала НН, тут же набрав номер и приложила телефон к уху. Я судорожно стала стягивать с себя колготки, но немного запуталась от волнения. В этот момент, все внутри меня замерло:

— Добрый вечер. Да это я... - Я буквально сорвала колготки и отбросила их на метр от себя. От смущения и страха я опустила голову и прикрыла руками трусики, после чего посмотрела на женщину исподлобья. Ее жест говорил о том, чтобы я убрала руки. - Алиса сейчас у меня и, знаете, что я хочу Вам сказать... - Обратного пути уже не было и я завела руки за спину. – А вернее попросить: есть ли у Вас возможность передавать оплату за обучение более мелкими купюрами? – Тут же нашлась репетиторша. Быстро свернув разговор и отложив телефон, она сказала, глядя мне прямо в глаза:

— Умница! Иди ко мне!

От нее впервые прозвучала похвала, но приятнее и спокойнее от этого мне не стало. Переступив босыми ногами через джинсы, я приблизилась к НН, встав в метре от нее. Помню, что в тот момент я сильно замерзла: во-первых, не успела согреться после улицы, а во-вторых, паркетная доска, которой был выложен пол, тоже была довольно прохладной. Мои голые ноги быстро покрылись мурашками. Женщина заметила это и сострила:

— Это ты меня так боишься или тебе действительно холодно?

— Холодно... – Тихо ответила я, умолчав о том, что действительно боялась НН больше самого лютого мороза.

— Подойди. – Я неуверенно шагнула к ней навстречу. – Ближе! – Я сделала еще один маленький шаг, приблизившись на расстояние вытянутой руки.

Я стояла, опустив руки по швам и, смотря прямо перед собой в окно. Прикосновение теплой руки женщины заставило меня вздрогнуть. Она провела рукой по моей ноге от сгиба под коленкой до ягодицы. Только ткань трусиков остановила ее пальцы.

— Да, ты действительно замерзла. Я тебя согрею. Только так, как привыкла это делать я. Тем более ты провинилась. Пора тебе показать, что за каждой провинностью обычно следует наказание!

При этом, она неожиданно схватила меня за руку и потянула на себя. Потеряв равновесие, я буквально упала на нее, после чего, женщина продемонстрировала свою немалую силу, пытаясь удержать и одновременно укладывая так, как ей было удобно. Воспользовавшись моим замешательством, она развернула меня поперек себя таким образом, что я оказалась лежащей бедрами у нее на коленях, а мои ноги и попа оказались легко доступными ей для осмотра и ощупывания.

Сначала я потеряла дар речи и от неловкости будто оцепенела, боясь пошевелиться. Стоя на локтях, будто делая планку я немигающим взглядом уставилась перед собой в стену. Почувствовав на задней стороне бедра теплую ладонь женщины, я напряглась еще сильнее, хотя, не скрою, это нежное прикосновение было приятным. Пройдясь рукой от белого кружева трусиков, до икр, репетиторша положила вторую руку мне на спину. Я все еще смущенно смотрела перед собой, ожидая дальнейших действий женщины.

— Алиса, я утрирую, ты не тупая и не безмозглая девочка. – Внезапно, ее голос стал каким-то бархатным, - Ты бываешь очень сообразительной и покладистой, моя задача состоит в том, чтобы ты была такой всегда. Для начала только со мной, а в дальнейшем, возможно, и с кем-то еще. Хорошие девочки должны быть исполнительными и послушными. Я хочу закрепить успех, поэтому советую тебе потерпеть и быть паинькой.

Я не знала, как нужно отреагировать на эту тираду и стоит ли реагировать на нее вообще. Как оказалось, в дальнейшем, в присутствии НН, говорить мне вообще было не обязательно. Больше скажу, молчание было в приоритете, впрочем, как и терпеливость которую я тут же вынуждена была продемонстрировать.

Я понимала, что произойдет дальше, судя по моей позе на коленях у женщины, вариантов было немного, но все равно, первый удар, обрушившийся на мою попу, застал меня врасплох. Мне чудом удалось промолчать, хотя замерзшая попа тут же будто зазвенела от боли. До этого дня меня ни разу в жизни не пороли и не шлепали даже в шутку.

Конечно, про холод я забыла сразу, хотя и не успела почувствовать тепло ладони преподавателя. Обе ягодицы, вскоре, жгло как от огня. НН принялась шлепать меня по ягодицам прямо через кружева трусиков монотонно и умело. Я героически молчала, хотя очень хотелось закричать и выплеснуть все свои эмоции. Все тело и особенно попа, с непривычки, были сильно напряжены, от этого удары ощущались еще болезненнее.

В тот первый раз, я еще не знала, что в таких случаях лучше всего расслабиться. На второй минуте экзекуции, терпеть стало совсем невмоготу: я стала извиваться и ерзать, но железная рука женщины крепко прижала мою спину.

— Будешь мешать мне, я продлю наказание!

Хоть я не знала, сколько времени НН отвела на эту процедуру, но ее продолжения явно не хотелось. Собрав волю в кулак, я еще сильнее напряглась и постаралась лежать ровнее. Но меня хватило буквально на полминуты. То ли удары женщины становились сильнее, то ли кровь прилила к ягодицам и шлепки стали доставлять невыносимую боль, но я сначала застонала, потом замычала, а вскоре инстинктивно постаралась прикрыть попу.

Моя рука оказалась тут же перехваченной и заломленной за спину. Уворачиваться стало еще сложнее, а удары усилились. Через минуту, мое первое физическое наказание завершилось двумя самыми увесистыми шлепками, и я услышала знакомый железный голос:

— Вставай, дрянь! - Я резко вскочила и принялась судорожно растирать попку, которая продолжала гореть огнем. – Подойди к зеркалу и осмотри свой зад! – Я быстро подскочила к нему и, развернувшись вполоборота увидела, что на фоне белых трусиков, мои ягодицы и верхняя часть бедер выглядят ярко розовыми, если не сказать, красными. – Нравится картина? Впрочем, мне твое мнение по этому поводу малоинтересно. Марш в угол! На колени! – Скомандовала женщина.

Послушание и даже покорность оказались правильно линией поведения в тот момент. Я прошлепала в дальний от женщины угол и медленно опустилась на колени. Все происходящее ощущалось как что-то нереальное, будто я была во сне, а не наяву. Я попала в какой-то новый для себя мир с необходимостью подчинения и настоящими наказаниями.

Меня наказали, как маленькую девочку не только отшлепав, но и поставив в угол, чего не делали со мной даже родители. Раньше я считала, что наказание словом – самое обидное и действенное, а тут, внезапно, прочувствовала на себе альтернативу такому методу внушения, с ярко выраженной физической болью.

— Руки за спину, дрянь! Привыкай к этой позе и запомни ее!

В полной тишине я простояла на коленях минут пять-десять. С непривычки даже потерялась во времени. Все мысли были сосредоточены на горящей попе и на страхе от дальнейшей неопределенности. Когда колени стали гудеть от стояния на жестком полу, я услышала:

— Вставай, садись на стул.

Когда я села, НН, как ни в чем не бывало, принялась рассказывать мне нюансы произношения некоторых фраз в разных испаноязычных странах. Попа гудела, и мне было довольно сложно сосредоточиться на словах женщины. Пару раз я не смогла поддержать диалог на испанском, и репетиторша сочла это моей невнимательностью. Тогда она подошла к вазе в углу и достала самый толстый прут, который там был. «Вот так и икебана!» - подумала я и тут же примерила эту сорокасантиметровую палку к своим ягодицам.

От одних только мыслей о предстоящей экзекуции с применением этого орудия мне стало немного больно. А когда НН стукнула прутом по столу рядом с моей рукой, у меня внутри все сжалось, и я почему-то выпрямила спину, будто пытаясь стать идеальной во всем. Остаток занятия я была максимально сосредоточена и сконцентрирована, за что моя персональная наставница меня даже похвалила. К моему удивлению, благодаря страху я смогла собраться и, была этим обязана именно перспективе более жестокого и болезненного наказания. Дискомфорт на раздраженных ягодицах мне почти удалось не замечать, но к концу занятия стали немного мерзнуть босые ноги на полу.

— На сегодня хватит, вставай! – Объявила НН. - Обопрись на стол и нагнись, я проверю твою попу! Прогни спину! – Командовала она, а я послушно выполняла ее приказы. – Все хорошо, красивая розовая попка, уже к утру следов не останется! – Констатировала она.

— Спасибо. – Сказала я и сама не поняла за что именно поблагодарила ее: то ли за отсутствие следов, то ли за занятие, то ли что-то другое.

— Всегда помни о том, что я тебе говорила раньше и всегда внимательно вслушивайся в слова. Тогда занятия будут приносить тебе только приятные ощущения. – Как-то двусмысленно произнесла женщина.

Когда я подошла к входной двери, то вопросительно посмотрела на репетиторшу, держа в руках джинсы и колготки.

— Я повторяю, еще раз: дома ничего кроме чулок на твоих ногах быть не должно!

— А как же...

— Это твои проблемы, вперед! – С этими словами она открыла дверь и просто вытолкнула меня наружу. Вслед за мной на лестничную площадку полетели остальные вещи, в том числе сапоги и сумочка. В считанные секунды я оказалась по другую сторону двери в одних трусиках и свитере, абсолютно не ожидая подобного развития событий. Тут же почувствовала и обжигающий холод голого бетона под ногами. Но моральные неудобства оказались сильнее физических ведь напротив меня чернел дверной глазок соседней квартиры. Лифты и лестница находились за поворотом, поэтому опасаться приходилось только наблюдателей из квартиры напротив. Я судорожно стала натягивать на себя джинсы и сапоги, оценив, что лучше замерзнуть без колготок, чем быть обнаруженной соседями в таком виде.

Я почему-то совсем не помню свои мысли и ощущения, после того занятия. Видимо, холод произвел на меня более сильное впечатление, чем манипуляции НН. Хотя сейчас я вновь не могу понять, почему же я все-таки позволила совершить с собой подобное, вновь не сказали ничего родителям, да и вообще продолжила ходить на эти «занятия».

По дороге домой я сильно продрогла, поэтому через несколько дней, когда градусник вновь показывал температуру не выше минут пятнадцати, я вновь надела джинсы, но предусмотрительно под ними уже были натянуты чулки. Единственное, что я не учла во время подготовки к занятию, чулки у меня оказались не самого приличного вида. Будучи купленными из озорства, они были черного цвета и состояли из крупной шестиугольной клетки. В сумочке лежала юбка, доходящая мне до середины бедра.

Придя к НН на десять минут раньше, выйдя из лифта, я тут же направилась на лестницу, где можно было быстро переодеться, а появление посторонних людей легко отслеживалось громких эхом от их шагов. Я быстро стянула сапоги, затем джинсы, чувствуя, как снова мерзнут мои ноги, натянула юбку, а затем снова надела сапожки. Честно говоря, зимние сапоги, с торчащим наружу мехом, вместе с юбкой и чулками смотрелись довольно глупо. Я не учла и еще один момент: мне некуда было положить джинсы, поэтому я просто перекинула их через сумку.

НН довольно быстро открыла дверь и тут же придирчиво осмотрела меня снизу доверху. Заметив джинсы, свисающие с сумки она улыбнулась и произнесла:

— Ну что ж, проходи. – Когда я прошла внутрь и снова стала расстегивать сапоги, женщина добавила: - Я вижу, ты начинаешь хорошо усваивать материал. Продолжай в том же духе и в институте в деканате на тебя появится положительная характеристика. Положительный отзыв могут услышать и твои родители, думаю, это для тебя даже важнее оценок в институте. - Я молча подняла светящиеся от радости глаза на преподавателя, давая понять, что она раскусила меня. – Проходи в комнату.

Обстановка была уже привычной: полный минимализм во всем. Только лишь толстый прут стоял не в вазе, а лежал на диване, там, где его и оставила женщина несколько дней назад. Она процокала по паркету каблуками дорогих туфель и села на свое привычное место.

— Подойди. – Властно сказала она. – Покажи мне, что ты в чулках. Хочу отметить твой интересный выбор. Чулки в сетку? Да у тебя сегодня игривое настроение?

— Н-нет, просто других у меня не было. – Замялась я.

— Значит по двести баксов на занятия дважды в неделю есть, а трехсот рублей на чулки нет?

— Доллары же не мои, а родителей... - Замямлила я.

— Ладно, забудь, меня устраивает твой выбор. Если порвешь эти – купи такие же. Так что? Почему я снова тебя жду!?

Я поняла намек и потянула узкую юбку вверх, демонстрируя резинки чулок плотно обтягивающие белую кожу бедер.

— Молодец. Кстати, сними юбку, покажи свою попу, синяки после предыдущего занятия остались?

Я не ответила и, немного помедлив, просто расстегнула юбку, собравшуюся на бедрах гармошкой и стянула ее. Мысль о том, что юбку можно просто задрать, чтобы продемонстрировать свой зад даже не пришла в голову, ведь я четко выполняла поставленный приказ. Сегодня на мне снова были кружевные трусики, но на этот раз черного цвета, в тон с чулками.

Мне вновь приходилось раздеваться перед этой женщиной, что до сих пор казалось мне чем-то странным и даже диким, тем не менее, я подчинялась. Каких именно последствий я боялась в случае неповиновения, сказать сложно. Я будто не хотела разочаровать наставницу и воспринимала происходящее как должное.

— Повернись попой! – Скомандовала НН, пересев на край дивана, она сама пододвинусь ко мне и протянула руку. Я почувствовала, как пальцы женщины снова гладят мои твердые от напряжения ягодицы, оценивая состояние кожи. – Прекрасно, следов совсем нет! Мне нравится твой вид! Только вот твой свитер тут совсем не в тему. Снимай.

Мое лицо вспыхнуло от стыда, а по телу прокатилась какая-то странная горячая волна. Почему я так себя вела, зачем позволяла так манипулировать собой, унижать меня и даже бить? Ответов у меня не было, происходящее действительно воспринималось как что-то из ряда вон выходящее, но желания спорить у меня не возникало. Любые мои вольности и попытки получить ответы на мои вопросы жестко пресекались вербально и физически.

Раздеваться было проще чем в первый раз, но все же очень дискомфортно и стыдно. Я повиновалась, понимая, что выбора у меня нет. Затем женщину не устроила и моя футболка. К сожалению, я не планировала сегодня раздеваться сверху, поэтому надела первую попавшуюся невзрачную тряпку с длинными рукавами. Вскоре и она полетела вниз, а я осталась перед НН, одетой в идеальный деловой костюм, в одном белье и чулках.

К сожалению, лифчик на мне тоже был надет самый заурядный, и хоть женщина не заострила на этом внимания вслух, все же мне стало стыдно еще и именно за одежду. Дело в том, моя жизнь почти целиком состояла из одних занятий в институте и прочих домашних обязанностей, поэтому и соблазнять мне было особо некого, вот я и одевалась так, чтобы мне в первую очередь было удобно. Удивительно, я стояла полуголая перед собственным институтским преподавателем, но больше стыдилась не своей обнаженки, а из-за некрасивой одежды.

К слову, я не носила лифчик с пушапом, с моим вторым размером он был лишним и только испортил бы, пропорции тела. Без лишней скромности скажу, что я всегда знала себе цену и сама любила разглядывать себя перед зеркалом полностью оголившись. Судя по всему, моя фигура понравилась и НН. Она велела повернуться, после чего прошлась пальцем по резинке трусиков. Ухоженным ногтем провела по моему животику, нырнув в пупок, а затем остановилась на ткани лифчика.

— Хорошее тело! Как поддерживаешь форму? – Задала она очередной неожиданный вопрос.

— Танцами с пяти до пятнадцати лет занималась... А сейчас на фитнес хожу.

— Молодец! Но зря танцы бросила. Садись, доставай тетрадь.

В ближайший час мы занимались грамматикой. Женщина расхаживала передо мной, помахивая прутом как указкой. Пару раз она резко тыкала им в ошибки в моем тексте, каждый раз заставляя меня вздрагивать. Удивительно, но мне уже начинали нравиться наши занятия, я имею ввиду само изучение языков, а не свой сопутствующий вид и окружающую обстановку. Тем более, я чувствовала, что от занятий есть толк, это очень воодушевляло. В какой-то момент, я заметила, что НН буквально пялится на мою грудь, а один раз она подошла сзади вплотную и, наблюдая, как я пишу, стала накручивать мои волосы на край прута.

Когда первый час занятий истек, она вновь села на диван, а мне приказала встать.

— У тебя очень красивое тело, Алиса. Я хочу, чтобы ты мне его полностью продемонстрировала. – Сначала я даже не поняла, чего от меня хотят. Потанцевать что ли перед ней? – Сними лифчик и трусики. – Конкретизировала женщина.

— Н-Надежда Николаевна, Вам не кажется, что это лишнее? Это помешает занятиям. – Неожиданно для самой себя осмелилась сказать я. Можно подумать обучение в белье и чулках только помогала учить языки.

Через мгновение прут как будто ожил в ее руках. Не знаю, что показалось мне более страшным: свистящий звук от рассекаемого воздуха или громкий хлопок твердого дерева о поверхность дивана. На белой натянутой коже тут же появилась, но быстро пропала вмятина от прута, когда диван восстановил свою форму.

— Дрянь, если бы меня интересовало твое мнение, то я бы спросила тебя! А ну быстро раздевайся, мразь, иначе я твою жопу изрисую этим прутом так, что неделю сидеть не сможешь!

Сказать, что я дико перепугалась от этих слов, значит не сказать ничего. Я уже ощутила строгий нрав женщины на своем теле, а новый предмет для наказания действительно внушал страх. Дрожащими руками я с трудом расстегнула лифчик, после чего он упал к моим ногам. Затем к нему улетели трусики. Вытянувшись перед женщиной в струнку, я предстала перед ней в одних чулках.

НН встала и подошла ко мне вплотную. Сначала она взяла рукой меня за одну грудь, ладонью будто делая слепок и запоминая ее форму, после чего несильно сжала ее. Затем ее наглые пальчики заскользили по ореолам сосков, которыми я сама любила любоваться в зеркале. Сами соски уже давно стояли от нервного возбуждения (прошу не путать с сексуальным). Сексуального возбуждения в тот момент я, конечно, не ощущала, но все тело явно потрясывало от волнения.

Опустив руку, проведя ногтями по коже внизу живота, она запустила пальцы в густые черные волосы на моем лобке. Я никогда не брила его и даже не задумывалась об этом. Два моих первых парня, с которыми у меня были сексуальные отношения, не обращали на естественный вид моего тела никакого внимания, или просто стеснялись говорить на эту тему.

— Это что такое!?

— Волосы...

— Они тебе не мешают? Ты себе сама с ними нравишься?

— Не мешают...

— Иди сюда! – Она подвела меня к зеркалу и встала рядом со мной.

Мы были с ней примерно одного роста, но на каблуках она смотрелась намного выше и статнее. Мое тело мне тоже понравилось в тот момент, но я еще не умела им «пользоваться». Меня этому не учили, а сама я пока не стремилась реализовать его потенциал. Я сутулилась, стесняясь демонстрировать свою выделяющуюся на фоне стройной фигуры грудь даже в одежде.

Да и сама вещи на мне не имели ни малейшего намека на сексуальность. Иными словами, я будто инстинктивно пыталась скрыть все возбуждающие мужчин пропорции своего тела. Даже потеря девственности и первые сексуальные опыты проходили либо в темноте, либо под одеялом или в одежде..

— Посмотри на себя! – Испуганно, я встала по стойке смирно. Внезапно НН шлепнула меня по попе и сказала: - Выпрями спину! – Оказывается, когда я смущалась, то полностью не выпрямлялась. Видимо, сказывалась внутренняя зажатость, вызванная детскими комплексами и жизнь в семье со строгими родителями.

Женщина зашла за спину и помассировала руками плечи, выгибая их в обратную сторону. Затем она снова обхватила мою грудь, на этот раз обеими руками. Я увидела, как в зеркале отражается эта очень необычная для меня картина, как ее умелые пальцы перебирают мои твердые соски. Не убирая рук, она снова спросила:

— Ты себе нравишься?

— Да...

— Мне тоже. Только вот эта ерунда все портит! – Она внезапно схватила за волосики на моем лобке и резко дернула. Было больновато, но еще больше унизительно. Она продолжала обращаться со мной как с безвольной куклой, а я послушно терпела все издевательства над собой. Еще никому в жизни я так откровенно не демонстрировала себя, даже врачам. Хотя у них на приеме я тоже всегда стыдилась показывать свое обнаженное тело, несмотря на то, что понимала, что делаю это без всякого сексуального подтекста.

— Сейчас же ты исправишь это. Садись на диван! – Снова шлепнув меня по попе, НН вышла из комнаты. Вскоре она вернулась и застала меня сидящей голой попой на краешке дивана с плотно сжатыми ногами и руками на коленях. Рядом со мной женщина поставила стул, а на него сложила ножницы, бритву, пену для бритья и миску с теплой водой. – Раздвинь ноги!

Мне пришлось выполнить и это, открыто демонстрируя свою заросшую промежность. Я старалась опустить колени как можно ниже, чтобы НН не увидела самого сокровенного, но она сама заметила это.

— Хватит прикрываться! Сядь задницей поглубже на диван! Согни ноги! Разведи их! Сильнее! Еще! Сведи стопы! – Она буквально вкрикивала в меня эти приказы, продолжая морально подавлять и отключать мое привычное мироощущение. Поочередно выполняя ее требования, я все больше раскрывалась. Результатом стала следующая поза: я сидела на попе с согнутыми в коленях ногами, которые были максимально широко разведены в стороны, ступни были сведены, и моя заросшая промежность стала прекрасно видна моей мучительнице. Она пододвинула ко мне стул с принесенными принадлежностями и велела начинать.

— Простите, можно вопрос?

— Вот теперь ты правильно обратилась ко мне. Слушаю.

— Зачем все это?

— Видишь ли, ты умная девочка, но при этом совсем неопытная! У тебя огромный потенциал, гораздо больший, чем, к примеру, у меня. Но ты его не реализовываешь, даже не стремишься к этому. Ты тренируешь и оттачиваешь только умственные способности. Нужны более практические навыки, которые помогут тебе достичь заданных высот, завести достойную семью, да и просто получить удовольствие от жизни и своего тела. Я сейчас про умение подать себя, пользуясь возможностями своего тела. И речь не про проституцию и эскорт, а про то, умная женщина не значит некрасивая и наоборот. Женщина должная сочетать в себе максимально возможное количество качеств и никогда не останавливаться на достигнутом. Нужно постоянное самосовершенствование. Но что-то я разговорилась, стриги волосы!

НН действительно занесло куда-то в дебри ее сознания. Я не только не получила ответа на свой вопрос, но и придумала десяток новых. Поведение женщины и то, чем мы сейчас занимаемся все еще было мне непонятно.

— Но, почему Вы со мной так обращаетесь? – После этих слов репетиторше надоело разглагольствовать, и она залепила мне обидную пощечину.

— Дрянь, ты хочешь, чтобы я повторила еще раз!?

Перепугавшись, я схватила ножницы и, оттягивая длинные волосики, стала их подрезать. НН, в свою очередь, присела на стол, за которым я до этого занималась и заложив ногу на ногу стала внимательно контролировать весь процесс.

Убрав основную массу волос, я взяла пену и неумело стала размазывать ее по лобку и промежности. Затем взяла бритву и аккуратно, боясь порезаться, стала убирать оставшуюся растительность. Когда голая кожа на лобке стала будто светиться от своей чистоты, я спустилась ниже. Порезаться стало еще страшнее, поэтому мои движения замедлились еще больше.

— Быстрее! Такими темпами мне тебя еще час ждать!

— Но, мне же не видно, что там...

— Тогда садись на пол перед зеркалом, трусиха!

Я послушно встала, подошла к одному из зеркал и села прямо на пол в аналогичную позу. Попа быстро начала мерзнуть от холодного паркета, но дело пошло быстрее. Через несколько минут, я уже могла похвастаться наголо выбритой промежностью. Как оказалось, это мне и пришлось сделать.

— Ляг на стол на спину! – Я вздохнула и выполнила очередной унизительный приказ. Прерывать происходящее сейчас было уже совсем глупо. Стол оказался таким же холодным как пол, и все мое тело тут же покрылась мурашками.

НН сама развела мои ноги и залюбовалась результатом. Она нежно провела ноготками по лобку, затем провела по капюшону клитора, но вдруг резко схватила пальцами обеих рук за мои выступающие половые губы и оттянула их. Это оказалось не больно и даже немного приятно. Забегая вперед, скажу, вскоре я быстро полюбила различные манипуляции со своими губками, постоянно теребя их и оттягивая в разные стороны.

Сейчас же я лежала лопатками на столе, а под попу, для удобства и тепла я подложила ладони. Наигравшись с губками, моя искусительница запустила пальчик прямо во влагалище. Ее ноготь неприятно проскреб нежную плоть, но быстро вышел.

— Займусь этим местом позже. – Внезапно она отошла от меня. - А сейчас мы завершим наше сегодняшнее занятие десятью ударами по твоей заднице. В следующий раз ты должна будешь думать головой, перед тем как задавать мне неуместные вопросы! А если и задаешь, то делай это правильно! Переворачивайся! Вставай раком! На четвереньки, дура! Выстави попу!

Я встала в коленно-локтевую позу прямо на столе и прогнула спину стараясь выполнить приказы правильно. Тогда я еще окончательно не понимала, чем мне могут обернуться мои споры, но снова приняла правильное решение – не перечить этой женщине. Хотя я и понимала, что мне сейчас будет очень больно. Удар прутом обжег обе ягодицы сразу. От боли я зажмурила глаза, смешно замычала и перенесла вес с одного колена на другое.

— Умница, терпи! – Удары сыпались на попу с интервалом в десять секунд, видимо, чтобы я успела прочувствовать как боль от резкого соприкосновения толстого прута к нежной коже, так и усиливающийся болевой эффект после него. На восьмом ударе, когда прут попал дважды в одно и то же место, я не выдержала и произнесла короткое, но громкое:

— Ай!

– Вот за «Ай» тебе еще два удара! Терпи молча! – Как помню, меня это очень возмутило, но согласившись на экзекуцию, опять же, не в моих интересах было вступать в полемику к ее завершению.

После двенадцати ударов, как и в прошлый раз, меня снова отправили в угол. Позу я запомнила и сразу сомкнула руки в замок за головой. НН стала проговаривать домашнее задание на обоих языках, как будто сразу забыв про происходящее в комнате минуту назад.

— Вставай! А теперь новые правила касательно твоего внешнего вида у меня дома, руки за голову и слушай внимательно. Я снова встала перед женщиной во весь рост, в одних чулках, продолжая открыто демонстрировать свое тело. – Про джинсы и колготки ты уже все запомнила, молодец. Теперь, войдя в квартиру, ты всегда сразу будешь раздеваться догола! На себе разрешается оставлять только чулки и туфли. Об исключениях сообщу тебе позже. Вперед! Выметайся! – Увидев мой ступор, прокричала она последние слова.

Подхватив свои вещи, включая белье, я подбежала в коридор и стала быстро одеваться. НН даже не вышла проводить меня, и я даже чуть не забыла отдать ей деньги за это занятие, в итоге я просто положила их на полку рядом с дверью. Выйдя, я захлопнула дверь, будто отгородившись ею от странного и извращенного мира, куда меня втягивали практически без моего желания и согласия.

В тот день я конечно же, долго не могла заснуть. После горячего душа, не стала, как обычно, одеваться в шелковую ночнушку, а, вытершись и подождав пока высохнут волосы, я легла в кровать голой. Причем даже не стала надевать после душа халатик, осторожно проскользнув в свою комнату в чем мать родила.

Одеяло приятно щекотало соски, которые вновь почему-то стояли. Лежа на спине, я представляла, как надо мной стоит мой преподаватель, а теперь, наверно, еще и наставник в отличных от учебы делах. Мои руки попытались повторить движения НН. Так же, как и она, я захватила свою грудь ладонями и стала перебирать пальчиками соски. Одна рука скользнула между ног и, попала на выбритую промежность. Так определенно было лучше, мне понравились эти ощущения. Я как будто стала еще более обнаженной и совсем доступной между ног. Поласкав и потеребив свои губки, я проникла пальцем в свою дырочку.

Раньше я редко занималась мастурбацией и представляла при этом произвольные картины из фильмов с известными актерами. Сейчас, у меня перед глазами возник образ моего строгого репетитора. Женщина ничего не делала, а всего лишь наблюдала за мной, как я, лежа перед ней просто двигаю пальцем в своем влагалище. Внезапно до меня дошло, что моя дырочка стала непривычно мокрой. Ощущения и эмоции усилились, и мне захотелось показать своей «наблюдательнице» весь процесс. Я рывком откинула одеяло, развела ноги и согнула их в коленях, будто действительно демонстрируя себя ей.

Позже к одному пальчику присоединился второй. Ногти больно царапали стенки влагалища, и на будущее я решила их подстричь как можно короче. Тут же подключился пальчик второй руки, он лег на клитор и стал массировать его, постепенно усиливая темп и силу нажима. Я не продержалась и пяти минут, кончив, сведя колени и сжав ими свою руку. Сильных оргазмов в моей жизни было не так много, но этот оказался одним из самых ярких. Я так и уснула совсем голой, запомнив это приятное ощущение легкости и свободы.

Следующее занятие выпало на четверг, по иронии судьбы, сегодня у НН был день рождения. Зайдя к ней на кафедру, чтобы подтвердить, состоится ли сегодняшняя встреча, я обнаружила много преподавателей, бывших выпускников и других, незнакомых мне людей. Нерешительно остановившись в дверях, я соображала, как к ней подступиться. Рассудив, что проще узнать у родителей ее номер телефона и отправить ей смс, я развернулась, но тут НН сама разглядела меня в толпе и, перекрикивая присутствующих, позвала меня:

— Алиса, иди сюда!

— Кто эта юная леди? – Спросил пожилой профессор. В институте про него ходила молва, что в свои годы он до сих пор является любителем женских прелестей и вербальных непристойностей в их адрес. При этом он казался немного сумасшедшим.

— Моя студентка. – Сухо ответила женщина, и встала между ним и мной, будто защищая меня от престарелого извращенца, за что я ей была безмерно благодарна. – Алиса, сегодня все как запланировали, и ты как раз поможешь мне довести эти букеты и подарки.

Я восхищенно оглядела все пространство вокруг: не только стол преподавателя, но и все остальные поверхности на кафедре были завалены огромным количеством презентов.

— Да, конечно, Надежда Николаевна! Буду рада помочь!

— Приходи сюда в шесть.

Без пяти минут шесть я как штык была у кафедры. Постучав и дождавшись приглашения, я увидела, как шестеро студентов собирают подарки преподавателя в большие пакеты, а цветы набирают в огромные охапки.

— Так, ребята, несите все это добро в мою машину! Алиса, держи ключи, откроешь ее. Черный BMW X5, номер С777НН. - «Суворова Надежда Николаевна 777 – круто», подумала я. - Складывайте все на заднее сидение и в багажник. Саша, ты сегодня на машине? Отлично, не в службу, а в дружбу, помоги довезти все это добро до моего дома, а то боюсь, все ко мне не влезет.

Молодой человек не мог отказать, впрочем, как и остальные студенты. Весь этот муравейник стремительно переместился во двор, где я без труда нашла эффектную машину. Неумело отключив сигнализацию, я открыла двери и багажник, после чего они быстро наполнились под завязку.

Когда НН вышла на улицу, то обрадовала меня тем, что я поеду с ней на переднем сидении. Я стала проникаться к ней странной симпатией, при этом сама не могла объяснить себе ее природу.

Почти весь путь до ее дома мы провели в полном молчании. Женщина следила не только за заснеженной дорогой, но и за тем, чтобы ее студент на более скромной иномарке не отстал от ее динамичной машины. Во дворе мы остановились прямо у ее подъезда. Собрав часть букетов, мы втроем поднялись на лифте на четвертый этаж. Зайдя в квартиру, НН разулась, дала указание Саше отправиться вниз и возвратиться с очередной порцией подарков, а сама прошла на кухню и вернулась с несколькими вазами.

— Я не поняла, это что такое? – На ее лице отобразилось наигранное удивление.

— О чем Вы? – Искренне не понимала я в чем дело.

— Ты так быстро забыла о моих правилах? Дома ты должна быть голой, сучка! – Очередное желание женщины «поиграть» со мной, на этот раз практически при посторонних, поставило меня в ступор.

— Н-но... Тут же был Саша... И сейчас он вернется... - Я не могла поверить в услышанное.

— Вот я и дала тебе пару минут, чтобы ты успела раздеться и накинуть на себя верхнюю одежду. Я должна разъяснять тебе каждый шаг? Кстати, минуту ты уже потеряла, Саша вот-вот вернется.

Кажется, я потеряла не только минуту, но и голову. Забыв про осторожности, я судорожно стала стягивать с себя сапоги и джинсы. Когда я осталась в одних чулках ниже пояса, то через открытую входную дверь услышала звук открывшегося на первом этаже лифта. Потянувшись к двери, я хотела закрыть ее, но Надежда Николаевна прикрикнула на меня, запретив это делать. Запаниковав и теряя драгоценные секунды на раздумья, я чуть не разорвала пуговицы на кофточке и, стянув футболку, осталась в одном белье и чулках. Послышался звук открывающихся створок лифта. В панике, я успела подхватить с пола брошенное пальто и накинуть его на себя.

Когда на лестничной клетке показался Саша с пакетами набитыми коробками конфет и дорогими чаями, я только-только успела запахнуть пальто, не успев даже застегнуть его до конца. Осознав, что парень может увидеть снятую мной одежду, я ногой отфутболила ее от входа и она разлетелась по всему коридору...

— Спасибо Саша, теперь иди, сторожи машины, а то мы выезд перегородили, а Алиса все поднимет. – Буквально спасла меня НН, перегородив дверной проем.

— Надежда Николаевна, но там еще куча цветов.

— Ничего, девочка сильная, не развалиться от того, что сходит несколько раз. Ты машину водишь? – Обратилась она уже ко мне.

— Нет...

— Вот видишь, Саш, вся надежда только на тебя.

Наклонившись к ее ногам, я стала натягивать свои сапожки. Выйдя за Сашей, я заметила его удивленный взгляд. Наверно, он заметил, что джинсов на мне уже не было, но, видимо, подумал, что ему показалось. А вот отсутствие кофточки он явно заметил. Под горлом, между полами пальто вместо шерстяной ткани белело мое голое тело.

— А ты зачем разувалась?

— Так чтобы в квартире не наследить. – Тут же нашлась я.

— Ааа... А мне казалось ты в свитере была.

— Так жарко, сняла...

— Ну, смотри, не простудись...

Мы спустились вниз, и я мгновенно почувствовала, как холодный воздух забирается мне под пальто одновременно снизу и сверху. Набрав целую охапку цветов, я поднялась наверх. Дверь все еще была распахнута, а внутри квартиры женщина расставляла вазы вдоль стен. Положив букеты на кресло, я уже хотела выйти за новой партией подарков, как была остановлена грозным голосом.

— А сними-ка ты еще и белье! Вниз пойдешь в сапогах, чулках и пальто! В наказание за пререкание пойдешь пешком туда и обратно!

Ужаснувшись новых условий, у меня снова не возникло мысли, что я нахожусь в гуще каких-то нереальных и странных событий. Женщина напрямую издевалась надо мной, получая от этого своеобразное удовольствие. Покосившись на открытый проем двери, я сняла пальто, завела руки за спину и освободилась от лифчика, бросив его на кучу своей одежды. Затем стянула трусики, переступая через них ногами прямо в сапогах. Они улетели вслед лифчику.

— Вот теперь вперед!

Я вновь накинула пальто и в таком необычном виде пошла вниз по лестнице. Величина каблуков на сапогах не была предназначена для беготни в них по лестнице, поэтому дорога заняла у меня немало времени. Приняв из рук Саши букеты с цветами, я тут же оцарапала ладонь чересчур шипастой розой. Снова ощутив ледяную прохладу у себя между ног и на всем теле, я поперла букеты наверх. Отдав их в руки Надежды Николаевны, я вновь пошла вниз.

— Почему ты так долго? – Спросил молодой человек, протягивая новую порцию букетов. «Ну, еще перед тобой что ли я буду оправдываться?!» - Внутренне вскипела я, но ответила спокойно:

— Лифт сломался.

— Надо же, только что работал... Последняя ходка осталась.

— Ура. – Произнесла я, постукивая зубами.

Именинница ждала меня с улыбкой. Почему-то мне это сразу не понравилось.

— Там последний раз сходить осталось. – Тяжело дыша, сказала я.

— Прекрасно, тогда на обратном пути, снимай в подъезде на лестнице сапоги с чулками, и дуй ко мне в одном пальто! – Огорошила она.

— Я же могу заболеть! – В тот момент меня больше беспокоило здоровье, чем очередной унизительный приказ изобретательной женщины.

— Сразу в горячий душ пойдешь. – На этот раз НН пропустила мое возмущение мимо ушей, хотя, возможно, она сама беспокоилась о моем здоровье. - А Саше скажи, что я сразу после тебя спущусь, машину переставить.

— Хорошо. – Я побрела вниз.

Попрощавшись с Сашей, я вошла в промозглый подъезд. Сейчас он был ненамного теплее улицы. Идти на четвертый этаж по голому бетону абсолютно не хотелось. Я решила схитрить и снять сапоги на этаже репетиторши. Но, я недооценила ее. Она любила контролировать абсолютно все, в том числе мои действия и поступки. Поднявшись на третий этаж, я подняла голову и встретилась взглядом с НН. По нему я поняла, что попала на очередное наказание. Быстро стянув сапоги и чулки, замерзая все сильнее с каждой секундой, я практически добежала до квартиры. Дверь была закрыта.

В нерешительности я подергала за ручку и когда та не поддалась, я просто стала ждать своей участи. Со стороны я, наверно, смотрелась комично: в руке охапка цветов и собственные сапоги с торчащими из них чулками. На теле зимнее пальто и голые ноги под ним от колен до ступней.

Переминаясь с ноги на ногу на голом бетоне, через две минуты меня начало буквально трясти от холода. Я была уверена, что женщина сейчас смотрит на меня и на мою реакцию в дверной глазок, поэтому послушно продолжала стоять, не меняя позы.

— Пожалуйста, разрешите мне войти! – Наконец, взмолилась я. – Я очень замерзла и боюсь заболеть! – Я постаралась давить на жалость. Но НН и не подумала меня «прощать» сразу. Она приоткрыла дверь, но оставила ее закрытой на цепочку

— Положи вещи на пол, снимай пальто и вставай на колени. Где твои руки должны быть, ты и так знаешь. Через три минуты я тебя впущу.

Мне очень захотелось выругаться, но я сдержалась. Пытаясь как можно скорее попасть внутрь, я чуть ли не бросила цветы на пол, поставила сапоги и на них положила пальто сложенное вдвое. Встав на колени перед дверью и, заведя руки за спину, я стала ждать своей участи. От напряжения, холода и унижения я закрыла глаза... Через пару секунд меня будто ударило током: я же как на ладони стою перед дверным глазком соседей и меня могут в данный момент видеть совсем посторонние люди! Нервного возбуждения добавлял и факт того, что лифт стал активно развозить жильцов, возвращающихся домой после рабочего дня. Через три минуты, показавшимися мне вечностью, когда я вся тряслась от холода и напряжения, дверь открылась и властный голос произнес:

— Бери вещи и вползай! – Боясь ослушаться женщину в очередной раз, я решила выполнять все ее приказы дословно. Засунув вещи в подмышки и подхватив цветы, я, переступая голыми конечностями, буквально вползла в квартиру. – Бегом в душ, а я вниз, скоро вернусь!

Минут через десять НН застала меня сидящей на полу ванны, под горячими струями воды. Я сидела на попе, прижав колени к груди и наслаждалась теплотой и комфортом.

— Молодец. В следующий раз будешь думать, перед тем как пытаться надурить меня, или ускользнуть от выполнения задания. У тебя еще пять минут. Жду тебя голой и сухой перед своим диваном.

Через пять минут я уже была там, действительно голая, с насухо вытертым телом и только мои длинные волосы я не успела просушить как следует, лишь промокнув их полотенцем. Чтобы порадовать свою мучительницу, я сразу встала на колени, хотя она меня об этом не просила.

Мне в руки была вручена кружка с горячим чаем. Этот заботливый жест от НН поразил меня даже больше, чем ее сегодняшние приказы. Вскоре, отогревшись не только снаружи, но и изнутри, сначала я взбодрилась, а потом меня наоборот начало резко клонить ко сну. Видя мое состояние, женщина сказала:

— Я вижу, что ты устала и тебе не до учебы, поэтому сегодня заниматься не будем. Но у меня сегодня день рождения и я хочу чего-то особенного. Мне кажется, что подарка для меня у тебя нет, я права? – Конечно же, она была права, я вообще поражалась, как она всегда была в курсе всего происходящего вокруг, а мои мысли и вовсе угадывались ею с завидной частотой.

— Вы правы...

— Тогда моим подарком будешь ты! – Я не очень поняла, что она имела ввиду. Одно было ясно, сегодня отдыхать мне больше не придется. – Ты согласна?

— Да. Конечно. – Зачем-то добавила я.

— У тебя когда-нибудь был лесбийский опыт?

— Н-нет. – Тут уж и такая недотепа как я сразу догадалась обо всем, что будет происходить дальше.

— Прекрасно! Просто прекрасно! Тогда сейчас ты его и приобретешь! – Она встала и начала раздеваться прямо на ходу.

Я бы с удовольствием полюбовалась на то, как она избавляется от одежды, но она зашла мне за спину и вышла из комнаты. Когда она вернулась, то я стояла в той же позе, на коленях перед диваном с пустой кружкой из-под чая в руках. Но увидев Надежду Николаевну, я чуть не выронила ее.

На ней было надето только нижнее белье, да еще и какое! Черные кружева сковывали и приподнимали аппетитную грудь третьего размера, от чего она казалась большой и упругой одновременно. Черные стринги очерчивали шикарные ягодицы натренированной попы. Плоский живот и загорелая кожа говорили о том, что паспорт женщины врет и ей сегодня исполнилось не тридцать семь, а максимум двадцать пять лет. В руке Надежды Николаевны пузырился бокал с шампанским.

— Вы выглядите просто шикарно! – Не удержалась я от похвалы.

— Спасибо, сучка, ты тоже ничего! – Улыбнувшись, игриво парировала женщина. – Не будем ходить вокруг да около. Я думаю, ты уже все поняла о моих увлечениях в свободное от преподавания время.

— В целом, да...

— А что тебе непонятно?

— Скажите, пожалуйста, Вы увлекаетесь BDSM? Вы так называемая «Верхняя»?

Перед тем как ответить, Надежда Николаевна впервые при мне засмеялась, но, взяв себя в руки, ответила прямо.

— Да, можно и так сказать. Но мне не интересны эти термины и как это называется, мне важно получать положительные эмоции и удовольствие от того, что я делаю. А еще я хочу, чтобы ты стала моей!

— В каком смысле?

— В прямом. Моей послушной девочкой. Хочу, чтобы ты доставляла мне удовольствие и получала его сама. Я уже хорошо изучила тебя и уверена, что это твое и ты втянешься!

— Если Вы так считаете, то я Вам верю и доверяю... – Я завороженно смотрела на эту великолепную женщину и легко согласилась на продолжение, несмотря на неоднозначность предыдущих манипуляций. Помимо некоторого страха по отношению к ней, я искренне восхищалась ее поведением, внешностью и жизненными успехами.

— Прекрасный ответ, Алисочка! То, что происходит между нами наедине должно оставаться только между нами, давай не будем портить друг-другу жизни и карьеры, а просто будем получать удовольствие, играя свои роли.

— И какова же моя роль?

— Твоя роль довольно проста: послушная сучка, пиздолизка и моя игрушка! – Эти слова хоть и обидно кольнули где-то глубоко в душе, но почему-то не вызвали у меня страха и отвращения. Может быть потому, что мы с ней были обнажены и честны друг перед другом. Меня влекло к этой искусительнице уже и на физическом уровне, поэтому, по моим ощущениям, я была готова исполнить в данный момент любой ее приказ. – Ты согласна? – Добавила она?

— Да!

— Чудесно, сучка!

— Для начала ты научишься доставлять мне удовольствие, научишься лизать! – При этом одной рукой, она отвела в сторону край стрингов, оголив свои прекрасные половые губки, которые уже слегка блестели от смазки. Как оказалось, она быстро возбуждалась от покорного выполнения ее приказов и, конечно, от вида молоденьких голых девушек, ползающих у нее в ногах.

Я поставила кружку на пол и, вытянув шею, прильнула к ее промежности...»

Девушка оторвала взгляд от текстового файла. На часах в углу экрана горели цифры: 17:35. До шести часов, до времени, отведенного ей на написание рассказа оставалось совсем немного времени. Закрыв документ и поставив курсор на ярлык с рассказом, она подумала, что неплохо было бы дать рассказу подходящее название. Лишь через пару минут в голове возникла сомнительная идея, но все же тонкие пальчики вновь запорхали по клавиатуре ноутбука: «Алиса. Моя история». Вскоре файл уже улетел на личную почту женщины, адрес которой девушка легко запомнила с первого раза.

Она встала и зашагала по своему кабинету, разминая затекшее тело. Подумать только, она весь день провела за написанием этого небольшого рассказа, постоянно стирая написанное и дополняя фразы новыми мыслями и воспоминаниями. Она была так взбудоражена ими, что совсем забыла и про обед, и про работу. Она быстро проверила рабочую почту и, не увидев там ничего значимого, позвонила секретарше и сказала, что та на сегодня может быть свободной.

Зайдя в личную дамскую комнату, вход в которую осуществлялся прямо из ее кабинета, Алиса присела над унитазом и звонко зажурчала скопившейся за день жидкостью. Промокнув промежность туалетной бумагой, она задумчиво ввела в свое влагалище указательный пальчик руки. Ощущения ее не обманули - она была очень мокрой.

— Ох уж эта Надежда Николаевна. – Тихо проговорила девушка и, ухмыльнувшись собственным мыслям, мечтательно закатила глаза.

Воспоминания не отпускали ее, а тело требовало разрядки. Закрывшись в кабинете изнутри, Алиса достала из закрытого ящика стола один из своих любимых вибраторов. Стянув с себя мешающую ей юбку и трусики, она легла на кожаный диван, который повидал на себе уже ни одну голую девушку. С громким придыханием, не теряя больше ни секунды, девушка резко ввела в себя знакомую игрушку и вновь закатила глаза...

Оргазм не заставил себя долго ждать, свое тело Алиса знала идеально. Она могла «с нуля» довести себя до оргазма за считанные минуты, а уж будучи сильно возбужденной, это было для нее сущей ерундой. Отдохнув после первого пика удовольствия, девушка сбавила обороты вибрации на вибраторе и уже более медленно и аккуратно стала растягивать приятные ощущения, постепенно подводя себя ко второму оргазму...

Когда и он ожидаемо разлился по ее телу теплыми волнами, она скрестила ноги, удерживая вибратор в себе и улеглась на спину, подложив под голову скрепленные в замок руки. Но насладиться блаженством ей не дали: ноутбук издал знакомый звук, оповещающий о том, что на любимом сайте пришло важное сообщение от «избранного» контакта. Таковых у нее было не больше десятка, но самым активным в последние дни был только один с красивым ником – Астра. Вскочив с дивана, Алиса выронила вибратор, который громко стукнулся о ламинат и укатился под стол, пачкая пол соком девушки.

— Умница, моя девочка, уложилась в отведенное время. До полуночи прочту твое произведение и завтра напишу свое резюме. Не скучай.

Алиса разочаровалась увиденным ответом женщины, хотя глупо было ожидать каких-то отзывов через двадцать минут после отправки рассказа. Подобрав непослушный вибратор, она неспешно оделась и поехала снимать остатки сексуального напряжения в любимый фитнес-клуб.

Обратная связь с автором:

Бусти: https://boosty.to/car1os

ТГ: https://t.me/carlosstory

e-mail: carlos.story@yandex.ru