Мой парень с хвостом и я на метеорологической станции / The guy and I for Christmas / Автор threeOranges / 2020 год

Вы живёте «На краю света!», так говорил голос, по радиостанции связываясь с нами каждый день, когда холодные массы ветров несутся, по Чукотке в это время года. Я полагаю, вы можете спорить о том, самое ли это прекрасное время года, но если отбросить мнения, то конец декабря на северных равнинах Чукотки очень холодный месяц. Не рекомендуется снимать теплые вещи когда работаешь на удаленной на многие сотни километров, от людей метеостанции. Это неприятная проблема для меня Ольги Петровны сорокасемилетней замужней женщины метеоролога с тибетским мастифом Биллом.

Пёс мой тибетский мостив по кличке Билли, мой лучший друг и... Что ж, он гораздо больше, чем друг. Это большой, красивый, черно мальчик с блестящими янтарными глазами; Он умный, он дерзкий, он подчеркнуто, опьяняюще мужской, и он любит много трахаться. Мне нравится помогать ему в этом. Нет ничего приятнее, чем поймать взгляд в его глазах, понять, что мы оба хотим этого, и броситься в уединенное место на метеостанции, где я могу позволить Билли взять меня, как он хочет. Но мы зависим от уединения, которое дает нам амбар. Проживание с семьей означает, что о том, чтобы делать это в доме, почти не может быть и речи, потому что очень, очень редко рядом нет кого-то еще, особенно зимой. Я понятия не имею, какими будут последствия, если кто-то поймает нас на этом, но у меня нет желания выяснять это. Поэтому, когда на улице сильные морозы, мы по большей части обходимся без них. Напряжение нарастает и нарастает, и минусовые температуры никак не смягчают его остроту. К тому времени, когда проходит несколько недель без секса с Билли, мой разум едва может отвернуться от мысли о том, чтобы получить полное своё влагалище, полное теплой спермы тибетского мастифа, или грубый собачий член в своём рту.

В прошлом году, когда приближался Новый год, погода была исключительно суровой. Между домом где мы жили и сараем стояли сугробы высотой выше человеческого роста, и я была близка к критической точке в получении секса. Билли, должно быть, тоже желал меня. Обычно он хорошо воспитан, но все чаще и чаще он ударял меня головой, чтобы привлечь мое внимание, бросал мне взгляд и пытался загнать меня в себя. Я всерьез подумывала о том, чтобы попытаться согреть сарай внутри, когда мысль в канун Нового года пришла мне в голову, сияя, как золотой маяк... Обычно в это время мой муж Олег уезжал, со мной на пару суток на базу за двести километров, пополнить запас продуктов, дизельного топлива батареи, для рации поменять на новые и т.д. Подумав я решила в этот раз не ехать с мужем! Мы с Билли могли многое сделать, за двое суток в одиночестве, без моего мужа.

Когда настал день поездки, я сделала то, что делаю очень редко, и нагло солгала мужу, сказав ему, что чувствую себя плохо. Я попросилась остаться дома, и он согласился, не задавая слишком много вопросов. Казалось, что он, возможно, разглядели ложь насквозь, но пропустил ее мимо ушей. Возможно, он просто понимал, в общих чертах, что я хочу побыть наедине с собой, и он был готов позволить мне сделать это в качестве небольшого подарка за несколько дней до Нового года. Тем не менее, я чувствовала себя неловко из-за того, что делала это ради секса со своим псом Биллом не опасаясь быть пойманной, за этим занятием. Я сделала мысленную пометку, чтобы в какой-то момент попытаться загладить свою вину перед мужем.

Я лежала в комнате притворяясь что у меня температура, пока муж не подготовил машину и был готов уехать. Он проверил меня еще раз, и я сказал, что да, я все еще хотела остаться дома. Внедорожник съехал с подъездной дорожки у домика, и я увидела, как свет фар исчезает на длинной темной дороге. Я подождала, пока они не скроются из виду, а затем заставила себя подождать еще тридцать минут, чтобы убедиться, что муж не вернется забыв что-нибудь взять и уже не вернется раньше двух суток.

Дорога казалась пустой. Я впустила Билли в дом. Он сразу хорошо умеет находить уютные места, чтобы свернуться калачиком, и, как правило, кажется более счастливым, когда он не заперт в помещении, поэтому он в основном остается на улице в любую погоду, кроме самой холодной когда морозы опускаются до минус шестидесяти. Тем не менее, Билли был рад войти внутрь дома. Несколько минут он просто бегал по комнате, деловито осматривая все, что было в доме, включая большую радиостанцию сверкающее лампочками, к которой он относился с явным подозрением. Однако после этого Билли подошел ко мне и посмотрел на меня как бы спрашивая мысленно меня: «Хорошо, что теперь?». — Эй, Билли мальчик мой пойдем, — сказала я и Билли последовал за мной в маленькую комнату где мы спали с мужем.

У меня в комнате стояла своя, маленькая искусственная елочка. На полу также лежит плюшевый пушистый коврик. Я лежала на нём, глядя в окно, видя красочное северное сияние огней на небе. Я похлопала себя по груди, и Билли лег на меня сверху, дотянувшись лапами, до моих плеч. У него большая грудь, и она ощущалась сильной и твердой по отношению к моей, уютно устроившись между моих грудей свою морду и излучая тепло. Он проскользнул немного дальше по моему телу, чтобы лизнуть мое лицо. Я откинула волосы, обхватила руками его спину и открыла свой рот. Наши зубы слегка щелкнули, когда Билли лизнул внутри рта, так глубоко, как только мог дотянуться, и я крепко сжала его, наслаждаясь близостью, контактом и предвкушением секса с ним. Черный кончик хвоста Билли двигался взад и вперед, касаясь моих коленей, когда он счастливо извивался под прикосновением моих пальцев и продолжал лизать мою шею и лицо. Можно было бы подумать, что после долгого ожидания я должна была спешить к тому чтобы совокупится с ним. Однако теперь, когда мы были так близки с Билли, было приятно задержаться на мгновение, понаблюдать за огнями северного сияния и погрузиться в блаженное состояние любви к Билли, тепла и желания, смешанных вместе.

Однако, в конце концов, желание всегда побеждает, особенно когда оно сдерживается так долго. Я протянула руку между нами, под живот Билли, и легонько потерла его меховые ножны взад и вперед. Немного тепла на моем запястье дало мне понять, что кончик его члена выходит наружу. Я перевела его в сидячее положение, прямо на бедрах, чтобы я могла смотреть поверх его груди на его морду, которая теперь была слегка приоткрыта, и вниз по пространству между нами, чтобы увидеть его появляющийся розовый член, направленный прямо на меня. Я нежно погладил его еще несколько раз. Дриблинг вытек на запястье моей руки, затем последовала пара скромных рывков, а после этого последовали первые сильные струи прозрачной спермы. Я слегка приподнял его член рукой и получила несколько брызг на шею и подбородок. Случайный рывок послал несколько капель жидкости мне в ухо, затем я направила его туда, куда хотела, и позволила теплой соленой жидкости брызнуть мне на губы. Его бедра начали подрагивать, и, как бы мне ни нравился его вкус, я промокла насквозь в теплых штанах и моя киска давала знаки, чтобы член Билли вошел в неё. Я осторожно поднесла руку к лицу и слизала собачий сок, скопившегося в моей ладони. Затем я похлопала себя приказав Билли сесть на пол рядом с собой. Он спрыгнул и сидел, напряженно наблюдая за мной, пока я раздевалась, что заняло несколько минуту. Когда ты одеваешься во множество теплой одежды зимой, я остаюсь совсем голой. Билли прижался к моим ногам, глядя на меня снизу вверх в предвкушении, и я любовалась видом нас двоих в большом зеркале, меня и моего блестящего, холеного, спортивного мальчика готового всегда удовлетворить сексуально свою хозяйку.

Билли коснулся носом моей промежности, и, все еще стоя, я раздвинула ноги и позволила ему лизнуть её. Его язык прижался к моей киске, когда он жадно лакал сок, его уши были отодвинуты назад, его голова вклинилась в мои ноги, его глаза смотрели на меня. Все было мокрым и скользким, и я была так разгорячена, что уже издавала едва сдерживаемые визги и стоны, когда его язык обрабатывал меня внизу между ног. Шерсть на его морде вскоре покрылась моими соками. Я повернулась и немного наклонилась вперед, упершись одной рукой в стену и раздвинув щеки попочки свободной рукой. Билли с энтузиазмом нырнул обратно, его поглаживания языком теперь скользили по моей заднице... А затем он сильно надавил на отверстие и лизнул прямо в мою.... Я думаю, что мои глаза на самом деле немного скрестились, и мои ноги подкосились. Рука на стене удерживала меня в вертикальном положении, но я чувствовала, что вот-вот рухну от ласк моего пса. Я чувствовала, как твердые зубы прижимаются прямо к краю моего влагалища, когда он делал все возможное, чтобы проникнуть языком глубоко в меня. Шерсть щекотала мои щеки и внутреннюю поверхность бедер, а его язык извивался, изгибался и скользил внутрь и наружу с легким скрежетом. Другой рукой я прижалась лбом к стене и распахнулась так широко, как только могла, надеясь помочь ему проникнуть хоть немного глубже. На мгновение он подчинился, сильно надавливая. Затем он вытащил свой язык из моей задницы, дал мне еще несколько движений своим языком, вокруг моей задницы, киски и бедер, которые к этому моменту были такими же мокрыми, как и его морда и поразил меня легким покусыванием и одним напористым «Гав!», которого было достаточно, чтобы донести свое сообщение.

Я повернулась к нему и взъерошил ему шерсть на голове, но он отступил от моего прикосновения и посмотрел на меня острым взглядом: «Перестань бездельничать сучка и займи позицию!» С радостью подчинившись, я опустилась на четвереньки, расставив ноги достаточно широко, чтобы освободить место для него, вверх на высоте и под углом, определяемыми практическим опытом. Билли встал и сел верхом без каких-либо дальнейших предпосылок, обхватив меня передними лапами, за талию. Как только он взял меня в свои объятия, он начал интенсивные движения и тыкать в меня своим членом. Он ударил меня по киске, и это болезненное желание полностью войти в меня усилилось, как будто все разочарования предыдущих недель были сведены в один ослепительно возбужденный момент. Но Билли отступил! Ублюдок отстранился и прицелился выше, пригвоздив мой задний проход хорошо вылизанный при следующем ударе. Теперь я очень хорошо знаю, что он предпочитает это, и я обычно рада позволить ему набивать мой задний проход так долго и сильно, как он хочет. Нет ничего плохого в том, чтобы иметь, полный член пса, на самом деле, в этом все он правильно делал. Это самое полное из полных чувств. Но в тот конкретный момент более глубокое желание заставило меня протянуть руку, схватить его за член и направить его в моё возбужденное влагалище. Билли ворчал - он на самом деле ворчал на меня, у него в горле стоял тихий звук, - но его задние конечности двигались автоматически. Он снова подался вперед со всей силы, скользнул в меня своим членом и больше не ворчал, обхватив меня передними лапами и начав долбить с бешенной скорость моё влагалище так что временами у меня потемнело в глазах, от такого секса.

Член Билли был тверд как скала. Мои глаза немного расширились, и я издала нарастающую последовательность и простонала "О! О-о-о-о!», когда первые удары члена заставили меня открыться. Даже такой мокрой и готовой, как я чувствовала в себя его большой и толстый член. Я не знаю, как это сделать. Он не имеет ни малейшего понятия о том, что нужно делать это медленно, поэтому моё влагалище было в мгновение ока заполнено его до предела упираясь в матку, когда его сильные задние конечности рванулись вперед. Его пушистые яйца раскачивались и отскакивали от моих ног, и моя грудь тоже качалась подо мной, слегка не попадая в ритм пса. Яйца Билли большие, но они были нежными и чувствительными, и я просто чувствовала себя совершенно сексуальной, когда они раскачивались и раскачивались вот так, мое тело переносило удар, когда пушистый живот Билли неоднократно прижимался к моей заднице. Мягкая шерсть, натирающая мою голую кожу, заставляла длинный ствол собачьего члена казаться еще тверже внутри меня. Он издал непроизвольный звук прямо возле моего уха, и каким-то образом этот тихий, первобытный звук действительно зацепил меня, подтолкнул к новому уровню желания. — Ну милый вперед! — прошептала я. «Втягивай свой узел! Давай, мальчик!

Не то чтобы мне нужно было что-то сказать Билли собирался вставить все это, независимо от того, прошу я об этом или нет. Его ноги слегка затанцевали, укрепляя его стойку. Толчки по-прежнему шли быстро, но теперь каждый из них заставлял мое отверстие расширяться и изгибаться, когда выскакивала первая волна его узла. Выпуклость вытянула мои половые губы, когда он отстранился, а затем снова появилась, каждый раз чуть больше, чем в прошлый раз. Я услышала еще одно низкое «Ваф! Уф!», и хотя я никогда не смогу сравняться с его темпом удар за ударом, я рассчитала во время следующего удара и сильно оттолкнулся от него, как раз в тот момент, когда он двигался вперед. Узел широко распахнул моё влагалище, когда его полный обхват проскользнул мимо входа в него, и тогда все действительно вошло. Мои мышцы инстинктивно сжали его основание, крепко сжав узел, удерживая нас вместе и давая его телу сигнал наполнить меня горячей собачьей спермой. Поскольку к тому времени, когда он начинает садиться на меня, он уже брызгал своим семенем, я на самом деле не чувствую какого-то конкретного момента эякуляции от него, но его движения меняются, когда наступает это время. После нескольких последних рывков он расслабился и отпустил часть веса со своих ног на мою спину. Его член начал очень ровно, ритмично подергиваться и пульсировать в моём чреве. Отдельные всплески почти невозможно почувствовать, но я, безусловно, ощущала постепенно нарастающий жар и выплескивающееся давление, которое становилось более заметным, когда я раскачивала бедрами взад и вперед. Эта часть становится для меня очень мечтательной, так как все очень чувствительно. Каждое маленькое покачивающее движение, каждое рывок, сжатие и сдвиг усиливаются в дрожь, которая проходит по всему моему телу. Я опустила руки так, что мое лицо оказалось прямо на полу, и просто дрейфовал взад и вперед по границе между приятной, теплой полнотой и интенсивной, дрожащей дрожью.

Поскольку наше время было не ограничено, я не следила за часами, и могу сказать, что мы оставались связанными всего около десяти минут. Это звучит недолго, но время растягивается, когда мы так заперты вместе. Я не знаю, как Билли решает, когда он закончит меня осеменять. Иногда это бывает минут по тридцать длиннее, иногда короче. Десять минут были довольно типичными. Его тело изменилось от расслабленного, устойчивого веса, давящего на меня, к ерзанию и дерганию, и когда он отстранился, мое влагалище набухло и в нем была большая дыра и из неё вытекла сперма все еще очень теплая. Я отвела одну руку назад, чтобы почувствовать выпуклость в моем отверстии, когда Билли отстранился, и вскоре с нее начал капать сладкий сперматозоидный сок Билли. Я сделала ему пару последних толчков внутри себя, пока он пытался освободиться, а затем помогла ему выйти, слегка подтолкнув пса. Узел выскочил через отверстие, остальная часть его члена выскочила наружу. И капли спермы превратились в фонтан, который покрыл мою руку и брызнул на заднюю часть ног. Билли поковылял, чтобы начать приводить себя в порядок - он никогда не был из тех, кто тратит время на то, чтобы привести меня в порядок, - в то время как я поднесла свою тщательно закрытую руку ко рту и выпила нашу с ним сперму. Обычно меня не слишком интересует мой собственный вкус, но я обожаю вкус нас двоих, смешанных вместе и взбитых в моём влагалище как коктейль. Если бы у меня была портальная камера, я бы использовала ее, чтобы крупным планом увидеть, как Билли вытаскивает, свой члена затем вылизал себя. Не имея такой возможности, я слизала руку с пенистым коктейлем из нас, который прилип к ней, и перевернулась на спину, уставившись в пространство глядя в потолок. Звуки уборки Билли, казалось, доносились издалека, хотя я знала, что он был прямо здесь, в комнате со мной. Я все еще был где-то в другом мире после секса с ним.

Я вернулась на землю, Билли нежно обнюхивал меня. Я села, а он сел мордой ко мне. Я подкралась поближе, чтобы почесать его шею, уши и шерсть на груди, и поцеловал его в морду. Под животом не было видно ничего, кроме гладкой шерсти. Его член снова был в ножнах, и я могла видеть только очертания его яиц на полу. Странно думать, что их содержимое теперь вытекает из меня. Я дала ему еще один шлепок и прошептал: «Люблю тебя, любимый пёсик!».

Билли встал и еще раз выкрикнул свой повелительный лай. Очевидно, что это было «Я тоже тебя люблю», а «Опять когда будем снова заниматься сексом!». Я не могла его винить. Я тоже хотела большего, и часы показывали, что у нас есть еще очень много время для этого. Я одним пальцем потрогала своё влагалище. Как я и ожидала, влагалище было настолько растянуто и расслаблено, что мой палец погрузился в моё влагалище почти без какого-либо сопротивления. Моя задница была всегда готова для моей собаки, а моя собака всегда ненасытно горяча, чтобы выстрелить в задний проход свою сперму своей суке.

Какой бы расслабленной и восприимчивой я ни была, я знала, что «Пропустить смазку ануса и надеяться на лучшее» — не лучшая идея. Я тихо подошел к тумбочке, где хранила маленький тюбик с анальной смазкой, и позаботилась о необходимой, хотя и в некоторой степени клинической, подготовке своего заднего прохода.

На этот раз я опустился на колени у края кровати, удобно положив голову и руки на матрас. Мои руки все еще не очень хотели держать мой вес, поэтому поддержка кровати была хорошей. Билли промчался позади меня, и его никто не позвал. Он обнюхал мою киску, и я мимоходом подумала, может ли он распознать запах собственного семени, вытекающего из меня. Он несколько раз бегло лизнул его. Я могла бы наслаждаться облизыванием гораздо дольше, но мой пёс на задании не отвлекается на побочные вопросы. Две лапы забрались мне на спину. Какое-то мгновение он стоял надо мной, его поза была воплощением уверенного собачьего доминирования надо мной. Затем лапы опустились вниз с легким скрежетом когтей по моему боку, и я почувствовала, как его задние конечности начали дергаться. В таком положении я не могла видеть под собой, поэтому я должна была представить себе первые сантиметры розового цвета, выходящие из его волосатых ножен, ища входа.

Моя набухшая киска, должно быть, была легкой мишенью, потому что он сразу же попал в нее. Он начал дико трахаться, как только его член нашел моё влагалище. В течение нескольких секунд казалось, что он собирается наполнить мою киску второй порцией спермы, на случай, если первая кварта не совсем выполнит свою работу. Но как раз в тот момент, когда я готовился по-настоящему освоиться и насладиться повторным выступлением, он выскользнул из меня. Я поморщилась от досады. Прежде чем я успела среагировать или протянуть руку, чтобы направить его, раздался еще один толчок. Я не знаю, прицелился ли он намеренно, но кончик члена вошел мне прямо в задний проход. Я издала тихий звук «Мм....м!», приглушенный простынями. Затем, нисколько не отступая, он удвоил силы и рванулся вперед. Как я уже говорила, у него нет понятия о том, что нужно двигаться медленно. Я не могла удержаться от крика А....а!

Вы очень хорошо знаете, что некоторые детали здесь вышиты или собраны из разных переживаний. Никто на самом деле не помнит каждый толчок и укол собачьего секса в таких деталях, из которых впоследствии складывается хорошая история. Но этот молниеносный, двухтактный переход от киски к заднице врезался в мою память. Это было что-то новое.

Когда Билли вгоняет свой член в мою задницу, сначала я чувствую очень слабую боль, но ничего действительно болезненного и как бы мне ни нравилось доставлять ему удовольствие, я бы не пошла на это, если бы это было больно. Как только он входит, в основном возникает непреодолимая потребность закопать его член поглубже, и слабые маленькие покалывания, когда он проталкивается, похожи на маленькие уколы. Я расположилась так, чтобы смотреть через кровать в зеркало, и увидела голову Билли над своей головой со злой собачьей ухмылкой, когда его шерсть дрожала, а плечи сгибались. Мне нравилось, как мы выглядели вместе как партнеры, чего я никогда раньше не видела в сексе с мужем.

Очевидно, довольный тем, где теперь находится его член, Билли снизил темп и позволил мне получить его. Он даже близко не подошел к тому, чтобы снова выскользнуть, предпочитая делать удары короткими и быстрыми. В зеркале я видела, как кончик его хвоста покачивался и извивался вокруг задней части, как хаотичный маятник. Тем не менее, он продолжал двигать своим членом внутрь и наружу, как поршень, с удивительно устойчивой частотой для темпа, который он задал, и мое тело согревалось в ритме. Я смотрела в зеркало, завороженная, видя, как сияние удовольствия расцветает на моем лице, когда глаза Билли блестят, а его шерсть тереться по всей длине моего тела.

Моя дырочка растягивалась и сжималась вокруг растущего клубка узла Билли, когда он путешествовал взад и вперед. Он проскальзывал внутрь моего тугого кольца мышц, которое сжималось позади него с восхитительно приятным щелчком застежки. Затем он отстранялся, заставляя меня растягиваться еще шире, напрягаться и напрягаться. Затем снова погрузитесь в в задний проход. Тем временем наконечник поливался из шланга в мои дальние внутренние области. Каждый толчок и вытягивание вызывали сопутствующий хлюпанье, поскольку обильная собачья сперма накапливалась, насыщая задний проход. Моя уютная маленькая спальня, в которой поначалу пахло деревом, также приобретала легкий, но явный запах секса.

Его узел, конечно, был в полном размере, но он еще не успокоился. Он все еще пытался толкать и втягивать его внутрь меня. Я очень сильно сжала ему задницу за узлом, когда он вошел глубоко, и упс! Я был неправ. В конце концов, он еще не был в полный рост. Я не знаю, заставило ли его вырасти на несколько размеров в тот день, или это было результатом долго сдерживаемого возбуждения, или что-то еще. Во всяком случае, когда я сжала его, его тело замерло, и он заметно раздулся до того, что казалось ранее недостижимыми размерами. Я поднял голову и посмотрела в зеркало. Выражение его морды потеряло всю свою напряженность и остекленело. У меня сложилось впечатление, что его мозг растворился в счастливом тумане и отказался от любой дальнейшей ответственности, позволив своим яйцам взять верх и закончить работу. Мое собственное лицо выглядело утомленным - потным и счастливым, но ошеломленным. Я очень хотел сделать снимок, но, к счастью, у меня осталось достаточно мозгов, чтобы признать это плохой идеей. Я также намеренно положила свой фотоаппарат вне досягаемости.

На самом деле я чувствовала себя слишком чувствительной, чтобы сильно хотеть прикасаться к себе, кроме того, если можно так выразиться, я не люблю, когда моя рука протекает, когда он связан. Я удовлетворилась тем, что ослабила свой вес и просто позволил всему расслабиться. Я позволила себе устроиться поудобнее в, казалось бы, невозможном обхвате его узла, представляя, как неразрывно он должен быть соединен со мной. Пульс Билли все это время был, тихий и ровный, когда он покрывал меня, крепко держал меня, наполнял и переполнял своей спермой. Запах в комнате был действительно насыщенным. Я лизнула руку, чтобы посмотреть, остался ли от него хоть какой-то привкус с прежних времен.

Все было тихо, свет был тусклым, а воздух теплым и тяжелым. Мое тело обмякло, и вскоре я обнаружила, что мне трудно держать глаза открытыми. Не думаю, что я заснула, но я позволила своим глазам закрыться, и мои мысли блуждали, разрозненные и похожие на сон. Счастливые образы былых времен с Билли приходили и уходили — в основном не секс, а моменты общения, дружбы, общих радостей, побед в соревнованиях, освоения новых трюков, игр в догонялки. Иногда, изо дня в день, я задавалась вопросом, как секс может быть таким легким и естественным с собакой. По мере того, как воспоминания кружились в тумане моего мозга, мне пришло в голову, что это легко, потому что мы уже были близки, во многих отношениях. Соединение наших тел было просто еще одним шагом на том же пути, по которому мы уже шли. Необычный, но естественный шаг, если смотреть на него с правильной точки зрения.

Не имея возможности в таком положении нормально обнять его, я пошевелилась и несколько раз сжала его узел. — Аф, аф, — сказала я, немного посмеиваясь над собой. — Тебе это совсем нравится? Ответа не последовало, но я думаю, что ему это очень понравилось.

Я поняла, что снаружи завывает ветер, а это значит, что рыхлый снег на земле будет дрейфовать и заметать домик и сарай метеорологов. Я думала о том, что нашу дорогу может занести, и возвращение моего мужа задержится, но я знала, что мой муж с радостью проведет свой внедорожник старый через сугробы, чтобы приехать к своей жене, и никаких задержек не будет.

Нет, он вернется вовремя, и я подумала, что важно, чтобы он не завершил свой вечер тем, что, придя домой, обнаружив меня склонившейся над кроватью и привязанной к собаке. Никогда не знаешь. Вполне возможно, что мой муж может сказать: «О! Это другое!», и никогда больше не говорю об этом, но я не видела смысла проверять пределы его избегания конфронтации. Также возможно, что Билли услышит, как внедорожник мужа въезжает на подъездную дорожку, и захочет подбежать к входной двери. У меня слишком живое воображение, и образ меня, подпрыгивающею и тащащеюся за собакой, как тележка без колес, когда он мчится к двери, отталкивало, хотя я знала, что это комично невозможно.

Во всяком случае, нам нужно было вовремя разойтись... Но в то же время, если вы не знаете. На самом деле мне ничего не остается, кроме как расслабиться и ждать. У нас было достаточно времени, и нам не о чем было беспокоиться, честно говоря, но этот второй секс был длиннее, чем первый. Это было приятное маленькое упражнение в самоконтроле, чтобы оставаться терпеливым, дышать глубоко, наслаждаться чувствами и думать о приятных, свободных, скользких мыслях. Я воспользовалась своим живым воображением, чтобы представить себе эту сцену снизу вверх, глядя ему между ног. Кровать выдержала вес верхней части моего тела, когда я потянулась назад и раздвинула щеки, представляя, как будет выглядеть связь между нами снизу.

Может быть, это движение вывело Билли из задумчивости, а может быть, просто пришло время. Он отстранился, но он еще не собирался подходить. С моей воображаемой точки зрения, находящейся под нами, я бы просто увидела, как кривизна его члена появляется, а затем снова исчезает. Судя по тому, что внезапно стало намного влажнее, должно быть, раздался предварительный фонтан вытекающего собачьего семени. Он закачивал его в течение четырнадцати минут. Её было много. Моё воображаемое «я», наблюдающее снизу, должно было залить всё влагалище, когда начнётся большое наводнение.

Я тяжело дышала, когда Билли дергал снова и снова. Тем не менее, это ускоряющийся процесс, как только он начинается, и ему не потребовалось много времени, чтобы выбраться. Последний рывок даже не был особенно сильным. Он просто отпрянул назад. Я почувствовал короткое, но сногсшибательное чувство расширения, и он вышел узел, стержень и кончик, с хлюпающим звуком и фонтаном собачьей спермы, который брызнул на мои вздернутые икры. Моё влагалище подмигнуло, когда его член выскочил наружу. Билли закинул одну лапу мне на бок, повернулся и спрыгнул. В какой-то момент мы были связаны, в следующий момент мы были разлучены, и я остро ощущала пустоту в своём чреве. Ну, не полная пустота. Я раскачивалась из стороны в сторону, подсознательно пытаясь вилять несуществующим хвостом? -- и плеск спермы сказал мне, что во мне все еще плавает довольно много спермы Билли. Я держала его сперму внутри, немного затянувшегося тепла.

Я оглянулась и увидела, что Билли свернулся клубком. Мне очень хотелось его обнять, но он приводил себя в порядок, и мне нужно было сделать то же самое для себя... Мы можем пропустить зачистку. Когда со всем этим было покончено, я села на коврик, расставив ноги в форме буквы V, и подозвал Билли к себе. Он лег между моих ног, аккуратно поджав морду, положив свою морду мне на бедро. Я часто расчесываю его шерсть, когда мы сидим вот так, так что это знакомая поза для нас обоих. Не имея под рукой щетки, я просто гладил его, длинными движениями от ушей до хвоста. Он не всегда в настроении долго сидеть на месте, но в тот вечер он заставил меня на некоторое время гладить себя дольше. Билли выглядел довольным.

— Ты действительно любишь меня, да, Билли? Он вопросительно посмотрел на меня, но решил, что я не говорю ничего вразумительного, и снова опустил голову. Я взъерошила его шерсть.

— Я знаю, что ты знаешь. Мне нравится, когда ты во мне. Оставайся со мной надолго, хорошо? Любой разговор после этого всегда односторонний, но это неплохо. Он никогда не говорит глупостей и не задает раздражающих вопросов, и я все равно хочу так много говорить с ним.

Сообщение от мужа по рации сообщило мне, что он едет домой. Я сказал ему, что еще лежу в постели с температурой. Я потратила еще несколько минут, чтобы привести себя в порядок, а затем легла под одеяло. Билли вскочил и устроился на сгибе моих коленей. Я знала, что он, вероятно, встанет, когда муж вернется домой, и он выпустит его из дома на мороз. Но я была сонная, положив голову на подушку и прижавшись к Билли, я быстро заснула и не просыпалась до приезда мужа утром.

Мы провели Новый год так, как проводили с тех пор, как я была маленькой. Здесь нет той магии, что и тогда, но когда вся семья собралась вместе, чтобы провести утро вместе, это все еще особенное чувство. Билли присоединился к нам внутри после завтрака, когда мы открыли подарки. В качестве угощения он получил остатки яичницы-болтуньи, а затем с удовольствием совал нос в оберточную бумагу и наблюдал за всем происходящим.

Все было так, как и должно было быть Новогодним утром, но я осознавала, что между мной и мужем есть небольшая степень разделения. Я безоговорочно люблю своего мужа, и мне не нравится лгать им или скрывать от него что-то. Я также люблю Билли и все, что мы делаем вместе. Эти два факта плохо сочетаются друг с другом. Время идет, и мне приходится скрывать все больше и больше правду о наших отношениях с псом. Моя мама подарила Билли на Новый год красивый красный ошейник-колокольчик, и когда я надела его на него, я подумала, как он будет звенеть, когда он будет биться своим телом о мое совокупляясь со мной. Я держал этот подарок при себе не надевая его на шею Билли. Это все равно было очень приятный во всех отношениях Новый год, проведенное со всеми, кого я люблю больше всего....

Рассказ найден и переведен, по просьбе одного, из пользователей сайта специально, для его жены....