– Всё пучком, милая! Мы ещё успеем к Миллеру на ланч ту. У нас есть ещё час, чтобы позавтракать и успеть на конференцию.

– Ты такой точный, как и этот немец Миллер.

– Да нет, Сонечка, просто я давно уже здесь живу, знаю, сколько времени нужно, чтобы дойти до научного центра РАН. А «восьмерка»вот она. Но, это, конечно, уже не «наша» со Славкой, столовая. Ассортимент не тот, про цены вообще не говорю. Я-то могу себе позволить пообедать иногда здесь, а бедные студенты? В те времена на рубль мы могли заказать первое, второе и компот. Да ещё выпечку сверху на стакан, и салат. Если перед стипендией, то простой, из шинкованной капусты, или винегрет, копеек за 5-7, если сразу после стипендии – мясной за 22 копейки. Это такой шарик из риса, мясных кубиков, картофеля, чего-то ещё, политый майнезом.Не помню всех ингредиентов, но вкусно было обалденно. А сейчас этифастфуды, всё сухое, в рот не лезет, а надо есть, потому, что надо.

Помню, мы со Славкой были в интернациональном стройотряде с югославами. Да, была такая страна Югославия, что-то навроде СССР, только добившаяся он него независимости, в отличие от Польши, Чехословакии и прочих странах Варшавского блока.

– Название какое-то родное, прямо русское. Я про такую страну впервые слышу.

– Так, в 1999 году тебе было? – я стал считать в уме, но она меня опередила.

– Да, три года мне было, и что?

– А то, что тогда США и НАТО бомбили Белград!

– Ну, ты меня совсем-то за дурочку не принимай. Как это они бомбили Белгород. У нас там мамина племяница живет, она ничего такого не говорила, не писала.

– Конечно, откуда вам, молодежи об этом знать. Югославия, южные славяне. Жили-были на Балканском полуострове племена южных славян: сербы, хорваты, словенцы, словонцы, черногорцы, босняки. А, потом, эти земли захватили османы. Ну да ладно, не о том речь, о Югославии я тебе как-нибудь потом расскажу.А почему я стройотряд вспомнил? Жили мы тогда в «шестерке».

– Что, прямо в столовой? – Соня удивленно посмотрела на меня.

– Да нет, шестерка, это университетское общежитие. Я тебе потом его покажу, когда пойдем на «Камчатку».

– На Камчатку, пешком, – она ещё больше округлила глаза.

– Да нет, – я засмеялся в ответ, – я имел в виду не полуостров Камчатка, а угольную котельную, в которой качегарил ЦОЙ.

– Цой! Дяденька Сашенька, я обожаю Цоя, – Сонечка в восторге бросилась мне на шею, подогнула ноги, так, что я едва не упал вместе с нею, и стала целовать, – неужели мы с тобой пойдем к Цою?

– Если ты не устанешь на своей конференции, то можно туда и сегодня вечером «забуриться».

– Да я опять, как и вчера, сбегу после перерыва! Видеоматериалы мне всё равно сбросят на почту, просмотрю ночью или утром. Конечно же, утром, хихи, ночью у меня есть чем, точнее, кем заниматься. А что там вечером будет открыто?

– Конечно, это же теперь музей, с баром рокплощадкойв одном флаконе.

– Фсё, дядя Саша, после Миллера идем к Цою. Как я много сегодня от тебя узнала. Вся Стрелка, здание двенадцати коллегий, университетский туалет, хихи, «восьмерка» с «шестеркой», и даже близкая «Камчатка»! Здорово»! Да, а что – «шестерка, почему ты о ней вспомнил.

– О, в те годы это был старый шестиэтажный клоповник, с обваливающимися потолками, обшарпанными стенами, – и множеством грязных «черных» лестниц, на которых мы целовались с девочками.

Сейчас его уже нет, как нет и находившегося рядом общежития №1. На их месте построены новые здания с аналогичными фасадами. И у университета их, естественно, «отжали».

Через «Биржевой мост» (тогда он назывался, почему-то «Мост Строителей») ходили на завтрак и ужин в «восьмерку». Кормили нас шикарно, «как на убой»!

– А объясни мне, дядя Саша, что значит «черные лестницы?

– Все эти общежития были, когда-то доходными домами, с квартирами, в которых жили богатые аристократы. Для них были парадные лестницы или подъезды для экипажей. И была прислуга, кухарка и вот на кухню то и вела черная лестница, узкая крутая. По этой лестнице на кухню приносили свою продукцию мясники, зеленщики, булочники.

— - Так, с эти всё понятно!

— - А Цой? Почему он работал кочегаром? Ему что, не хватало денег, собираемых с концертов?

— - Сонечка, ну ты меня просто удивляешь!

Какие концерты? Он работал в котельной, чтобы его, как Бродского, не привлекли к уголовной ответственности, да и жить на что-то надо было. Работа не скажу что не пыльная, как раз пыли-то угольной хватало. Да в те годы в Питере было много маленьких угольных котельных: что ни здание, то своя котельная. Кочегарами в них работали в основном студенты и аспиранты университета, причем в каждой из них «хазу» держали студенты определенных факультетов. Так, в котельной Биржи работали в основном философы и психологи, в котельной Зоологического института – художники, учившиеся в институте Репина. Подкинув в топку угля, они принимались натягивать свои холсты на подрамники, грунтовать их, или продолжали прерванный творческий процесс. Угольная пыль накладывала, в прямом смысле слова, свой «отпечаток» на их холсты.Все эти котельные выполняли, по существу, роль клубов где собирались люди по интересам, обсуждали проблемы бытия, обменивались информацией, устраивали подпольные художественные выставки, концерты, как в котельной Цоя. Они были и своего рода отдушинами, позволявшими во времена застоя дышать свежим воздухом и «ждать перемен». Да мы со Славкой тоже почти год работали в котельной Биржи, пока нас оттуда не выперли.

– А за что это вас выперли?

– Да, дисидентскую литературу хранили, а кто-то из рабочих «настучал главному инженеру. Хорошо ещё, что в КГБ не сообщили, так бы нас и из университете бы поперли, Славка бы не закончил физфак, не уехал бы в свой Новосиб, и маму твою не встретил, и ты бы не родилась.

– Да, забавно! Вот что значит в жизни случай. Но, тогда бы и мы с тобой не встретились, и ты жил бы и не догадывался, какое это счастье, когда тебе молоденькая сосочка делает минет, хихи!

Её слова оживили в моей голове яркие воспоминания и мой член снова стал выпирать, что не осталось незамеченным Сонечкой.

– Какой же ты у меня, дядечка Сашенька возбудимый. Да не тушуйся ты, я же пошутила. Давай спустимся в низ, там кажется темный уголок и никто не ходит.

Я хотел её остановить, но она решительно потянула меня вниз по лестнице.

– Вот видишь, как здесь тепло и уютно. Ящики всякие стоят, прямо готовый стол. Выеби меня дядь Саш быстренько по-собачьи, прошу тебя, – взволнованным голосом попросила она, легла грудью на ящик и ловко приспустила трусики. Я вынул своего дружка, провел головкой по её уже текущей вовсю щелочке, и мой член быстро вошел на всю длину в писечку.

– Да, дядя Саш, еби жестко, еби... Ах, как хорошо, давай, трахай, ещё, кайф!

Я хотел побыстрее кончить, но, необычность обстановки и страх, что кто-нибудь нас застанет, но у меня долго не получалось, а Сонечка уже подошла, завиляла попкой, стала сильнее нанизываться на член и задергалась в экстазе. Придя в себя от сильнейшего оргазма, она сползла с члена и развернулась ко мне.

– Ну что, у тебя не получается кончить? Милый мой, давай я тебе помогу.

Она тут же присела, охватила одной рукой член, а другою стала теребить клитор. Она так старалась, щекотала головку, нанизывалась на член горлом, что я выплеснул в него струю теплой спермы.

– Ну вот видишь, а ты боялся! Всё прекрасно получилось, – сказала она, облизав мой член, мокрый от её тягучей слюны и остатков спермы, – теперь ты приведи в порядок, чтобы мои соки не пропали даром.

Она уселась на тот же ящик, спустила пониже трусики и максимально раздвинула ножки. Я встал на колени, торопливо присосался к её «колодцу» и в очередной раз убедился, какая она всё-таки сладенькая девочка!

– Ну, похоже мы с тобой уже сытно пообедали, хи-хи! Идем на конференцию, а потом к Цою!

36706   129 7723  138   1  +10 [6] Следующая часть

эротика, минет, кунилингус, вагинальный, оральный секс