Да простят меня подписчики, здесь я немножко хулиганю. У меня появилась возможность ответить самому себе молодому(были вопросы), что происходило на острове с Робинзоном Крузо и о чем стыдливо умолчал Даниэль Дефо. Итак...

На стоянке выглядываю на перрон, мне невмоготу дождаться в купе Никанора Петровича. Жду его с переводом любопытного документа, случайно попавшего в мои руки. Ну да обо всем по порядку.

Мой дядя, самых честных правил, когда не в шутку занемог... Да, обожаю Пушкина.У меня похожая ситуация:умер мой дядя, едва не дотянув до девяностолетия. Два десятка лет проработал в консульском отделе в Великобритании еще в советское время. Детей не имел, жена давно умерла.Последние годы интриговал между наследниками и посмеивался. В результате его четырёхкомнатная квартира в сталинской высотке досталась его сиделке, тайно с ним расписанной, А нам его деловые бумаги, пропахший нафталином гардероб и старый хромой пес. Все это спихнули на меня. Одежда мне не подошла, пес тяпнул за руку, а вот с бумагами повезло. Среди никчемных записок и ведомостей, я обнаружил старинный манускрипт, свернутый, по старинке, в трубочку. Написан по-английски, местами от старости текст выморан, но чутье мне говорило, что мне попался уникальный артефакт. Я позвонил Никанору Петровичу и попросил высказать свое экспертное мнение.Бывший геолог, на пенсии стал археологом, ищет клады:то золото Колчака, то леберею Ивана Грозного. Полеживать на диване не собирается. Переслал ему манускрипт. Через месяц он мне позвонил, кричал в трубку о какой-то супер удаче. Назначил рандеву на вокзале.

И вот я на месте. Жду Никанора Петровича, вместе едем в Москву, показывать артефакт специалистам.Он еле успел. Как молодой запрыгнул на движущую ступеньку.Лобызания отверг, как только уселись в купе, приступил сразу к делу:

— Саша, ты такое чудо нашел, не представляешь себе. Твой дядя вывез на Родину сокровище, и где только раздобыл. Поясню, это рукопись того самого Робинзона, о котором писал Дефо. Робинзон прожил до ста лет, прочитал о себе роман и ему не понравились пуританские взгляды автора книги. Из его приключений на острове вымараны самые яркие моменты, полностью искажающие его мысли и поступки.Не понимаешь?Я тут для тебя перевел и выписал отрывки дневника Робинзона, которые Дефо цензурировал и кастрировал. Читай, пока мы едем.

Да уж, Никанор Петрович умеет удивить. Отрывки из дневника Робинзона! Интересно, что Дефо убрал?

Больше всего на острове я страдал от отсутствия человеческого общения. Как назло, борясь за свою жизнь, я стал сильным и здоровым. Лишенный связи с лицами женского пола, я дрочил по три раза на день. Но это мало помогало не сходить с ума. Однажды я нашёл пальму с довольно похожим на женское лоно дуплом. Я стал за деревом ухаживать, называть женским именем и драть в дупло. Обманывать таким образом самого себя, меня хватило на пару месяцев, пока не увидел вылезавшую из дырки змею. Любовь сразу остыла.

А решение было прямо под рукой. Я одомашнил несколько коз, приплод был приличный, пришлось строить для животных кораль.Одна молодая козочка сломала ножку и я взял ее к себе для ухода и передержки, животные добивают своих больных. Она была мне очень благодарна, ела с рук, мекала и все пыталась меня поцеловать. Какая она была красивая. У серых, невзрачных родителей появилась белая грациозная козочка, делавшая интересными мои скучные дни.Господи, не гневайся на меня, мне все чаще и чаще приходят в голову грязные мысли. Я христианин и не могу понять, эта козочка прислана тобой мне для утешения или сатаной для соблазнения и я сгорю в гиенне огненной.

Все больше склоняюсь к мысли, что коза для меня спасение, иначе я сойду с ума от любви к ней. Я привязал ее крепко к дереву, для смазки взял кокосовое масло, обильно помазал свой стоящий колом хуй и...

Козочке стало больно, она попыталась вырваться, но мои сильные руки удержали ее на месте. Какой кайф! Разрядился я быстро но до самого заката я драл козочку в пизду.

С этого дня мне стало не так одиноко на острове, жизнь засияла разноцветными красками. И козочка попривыкла, если я бывал занят различными работами, подходила ко мне, поворачивалась задом и мекала. Я никогда не отказывал ей в этом...

Я оторвал взгляд от текста и подозрительно уставился на Никанора Петровича:

— А кто переводил текст? Все точно, дословно?

— Я сам и переводил, не сомневайся.

— Не разыгрываешь ты меня по случаю?

Какой розыгрыш, Саша, ты сам мне отдал бумаги. Написано чернилами, гусиным пером. Любой эксперт подтвердит. Читай дальше.

Все что нам посылает создатель, мы должны с благодарностью принимать и терпеть, если нам не по душе. Спасенный в пятницу чёрный юноша, оказался ловким и очень полезным в хозяйстве парнем. Да, и очень любвеобильным. Это я вскоре испытал на себе. Я давно заметил, что у парнишки стоит колом хуй, гораздо по размеру больше моего. Зная по собственному опыту как пагубно воздержание, я предложил ему любую козу на выбор, кроме одной, белой.

Но Пятница(так я его назвал) к козам никакого интереса не проявил.Что ж дикарь он и есть дикарь, пусть втихаря дрочит. Развязка наступила в ночь, когда я лежал, обессиленный лихорадкой. Я почувствовал, что мой слуга вводит в мой зад свой палец. Ах, скотина, но что я мог поделать Он перевернул меня на живот и двумя пальцами стал жестко трахать мою дырку. Ощущения были странными, непонятными и... о Господи. Он вставляет в мой нерабочий зад свою юлду. Меня накрывает боль, пока его залупа проходит мое защитное колечко. Потом становится даже приятно.

Так Пятница начал меня трахать пять раз в день. И откуда у островитянина столько сил? Охотились мы или работали, как только я присяду, огромный черный хуй уже у моего рта. Дальше я давлюсь, но могу проглотить только залупу, не больше. И, конечно, его вкусная, тягучая сперма. Когда пишу эти строки, до сих пор вспоминаю её вкус. А до этого у меня контакт был только с женщинами.

Так я и прожил на острове столько лет. Сохранил жизнь, здоровье и долголетие. А рецепт:коза и Пятница.Но мой биограф вычеркнул из моих приключений самое главное. Поэтому вынужден сам заполнить пробел. Еще вынужден сообщить, что пришлось пришибить моего самого старого друга, попугая. Когда на острове появились люди и я стал играть роль губернатора, то попугай начал сообщать им самые интимные моменты моей жизни;

— Давай, малыш, сильней меня еби, сильней.

— Как я люблю сосать твой черный хуй...

И так далее.Это могло разрушить мой авторитет и меня бы не забрали в милую старую Англию. Пришлось стукнуть ему по голове деревянным половником.

Это единственный грех, который я отмаливаю не один десяток лет. Скоро я предстану перед богом, поэтому решил выложить людям, что со мной действительно происходило на острове и о чем умолчал любезный Даниэль.

— Это нельзя публиковать, -первая моя реакция.

— Стыдись, это, можно сказать, исторический документ, -Никанор Петрович укоризненно качает головой.-Каких денег стоит подлинник, да и для сегодняшних европейцев ничего постыдного здесь нет. Разве что зеленые привлекли бы Робинзона за убийство попугая...

— Но он был бы оправдан за давностью лет, -в тон другу, отвечаю я.