Этот случай произошел в 70-е годы прошлого века, когда еще не было персональных компьютеров и интернета. А по некоторым сведениям не было секса! Но об этом судите сами, а я расскажу вам сущую правду.

Стоял конец мая. Как-то вечером к нам зашла Лиза. Лиза — дочь папиной двоюродной сестры из Красноярска. Она учится на втором курсе медицинского института и живет в общежитии, но иногда забегает к нам «на минутку». Это высокая девица, почти на голову выше меня (впрочем, она на три года старше), очкастая, не сказать, что красавица, но и не дурнушка. Фигурка ничего, и на лицо ничего... Ничего особенного, то есть. Во время своих визитов она общалась в основном с моими родителями, а на меня погладывала свысока — и в прямом, и в переносном смысле.

Я сидел в своей комнате и читал книгу. Лиза разговаривала с папой, а мамы не было дома. Через приоткрытую дверь я услышал, как папа ответил ей:

— Хорошо, хорошо, Лиза. Бери вещи и перебирайся.

Лиза поблагодарила и ушла. Потом пришла мама, и папа сказал ей:

— Ничего, если Лиза поживет у нас недельку?

— А с какой целью? — поинтересовалась мама, не проявляя особого восторга.

— В общежитии ремонт затеяли, а в гостинице очень дорого. А у нее еще сессия не кончилась. Как только сдаст, она сразу домой в Красноярск поедет на каникулы.

— А где она будет спать?

— Сережку положим на раскладушку, а она на его диване.

— Девочку с мальчиком в одной комнате... — засомневалась мама.

— А что тут такого? Спят же разнополые люди, скажем, в купе поезда. А они, хоть и троюродные, но брат и сестра. А Лиза девушка скромная, так что, не волнуйся, всё нормально.

Лиза на самом деле ужасная скромница. Если при ней папа рассказывал немного пикантный, но вполне приличный анекдот, она жутко краснела. И разговаривая со мной, всегда краснела. Она рыжеволосая, а лицо совсем белое, краска на нем очень сильно заметна.

В воскресенье к вечеру она явилась. Папа достал с антресолей раскладушку, мама постелила постели мне и Лизке, сама Лизка в это время мылась в ванной. Она вошла в халате и в чалме из полотенца на голове. Я накрылся одеялом, а Лизка погасила свет. В сумеречном освещении, пробивающимся из окна, я видел, как она сняла с головы полотенце, тряхнула волосами, потом сняла халат и залезла под одеяло, а я успел заметить, что под халатом на ней ничего не было. Она что ли голой спит? Забавно.

— Спокойной ночи! — сказала Лизка и повернулась к стене.

Да какой там, к чертям, спокойной! От увиденного мельком голого девичьего тела меня охватил стояк. А удовлетворить себя я стеснялся — вдруг Лизка еще не спит. Я посчитал овечек, слонов, верблюдов и на 362-м верблюде уснул. Но проспал недолго, проснулся часов в пять, мне захотелось в туалет. Вернувшись в комнату, я посмотрел на спящую Лизку. За окном уже стояли предрассветные сумерки. Она лежала на правом боку лицом к стене и мирно посапывала, положив правую руку под щеку. Одеяло сползло с нее, она была совсем раздета. Я хотел ее накрыть, но не спешил, хотелось рассмотреть ее тело, ведь я впервые видел голую девушку. Левая рука ее лежала сверху вдоль тела. Мне была видна ее левая грудь и розовый сосок. У нее была небольшая округлая грудь. Ее кожа была совсем белая, но грудь и ягодицы все равно чуть светлее, видимо, она где-то успела позагорать. Или это остатки прошлогоднего загара. Левая нога, которая сверху, была согнута и поджата к животу, а правая — вытянута. Поэтому меж бедер весьма пикантно выглядывали половые губки. От такого вида мой член напрягся до звону. Пойти, что ли в ванную спустить? Хм... А почему не здесь, пока она спит? Я потихонечку, быстро-быстро!

Я вытащил член из трусов и принялся за дело. И вдруг Лизка повернулась на спину и открыла глаза.

— Ты что делаешь? — удивилась она.

Я спешно убрал член в трусы и стоял слегка ошарашенный. А Лизка улыбнулась и говорит:

— Да ладно, не бойся, я никому не скажу. Я знаю, все мальчики так делают. В этом постыдного нет ничего. А вот прерываться вредно, это я как будущий врач тебе говорю. Так что, можешь продолжать. Считай, что я сплю, и ничего не видела.

Лизка закрыла глаза и чуть развела ноги, чтобы мне лучше было видно ее писю. На лобке у нее росли рыжие волоски, но очень редкие и не до самого низу — возле половых губ их почти не было. Я стоял в нерешительности — продолжать или нет? Мозг говорил «ложись спать и не позорься!», а стоящий член говорил «Продолжай!» Я повернулся так, чтобы Лизка, если откроет глаза, не видела моих манипуляций, а сам искоса смотрел на неё. Кончив в ладошку, я обтер ее о полотенце, висевшее на спинке стула, и юркнул на свою раскладушку.

Утром я проснулся поздно, родители ушли на работу, а Лизка сидела за моим письменным столом, обложившись учебниками, и писала что-то в тетрадь.

— Доброе утро, сонь-засонь! — Лизка обернулась и, улыбаясь, посмотрела на меня. — Завтракать будешь?

Во мне вовсю кипело чувство стыда от того, что произошло ночью. А Лизка вела себя как ни в чем не бывало. Может мне вообще это все приснилось?

— А ты уже?

— Нет, тебя ждала. Твоя мама сказала, чтоб мы сварили вареники. Или, умывайся, а я воду кипятить поставлю.

Завтракали мы молча, а когда пили кофе, Лизка спросила:

— А ты давно этим занимаешься?

— Чем? — прикинувшись дураком, спросил я.

И покраснел, снова вспомнив ночной случай. Я-то почти убедил себя, что это был сон.

— Да ладно, не стесняйся, — говорит Лизка. — Я на психотерапевта учусь, а сейчас как раз пишу курсовую по сексологии. Западные ученые, между прочим, уже пришли к выводу, что никакого вреда от этого нет. И вообще, семьдесят процентов мальчиков и сорок процентов девочек этим занимаются.

— И девчонки тоже? — удивился я.

— Конечно. Девочкам ведь тоже... хочется.

— А они что, чем-то этим... таким... похожим на... прямо туда? И... уже не девочки?

— Глупый. Совсем не обязательно. Вот я, например, с одиннадцати лет... И все еще девственница. Ну а ты? Давно?

— Ну... года два наверно....

Меня очень взволновало сделанное только что открытие:

— А как? Как вы это делаете?

— Все тебе расскажи, покажи, да дай потрогать. Вырастешь, узнаешь.

Вид у меня наверно был задумчивый и озадаченный. Надо же, девчонки тоже дрочат! Ни фига себе! Но как?

— Хорошо, — говорит Лизка. — Расскажу. Потом. А сейчас у меня к тебе просьба будет. Ты можешь добыть мне сперму?

Сначала я не понял вопроса.

— Как добыть?

Лизка засмеялась:

— Как? Способ только один!

А потом добавила уже строгим тоном:

— Это мне нужно для курсовой! Провести исследование.

Она пошла в комнату и вернулась с микроскопом и чашечкой Петри, протянула ее мне.

— Вот сюда. Если стесняешься, можешь в ванной.

Тогда я решил выдвинуть встречные условия.

— Ладно, сделаю, если ты мне покажешь.

— Я же сказала: потом!

— Я не об этом. Просто покажи мне.

— А-а. Да не вопрос.

Лиза распахнула халат и даже развела ноги, тогда я достал из трусов свое хозяйство. Она внимательно следила за моими движениями, и я заметил, что половые губки у нее слегка разошлись, как бы набухли. Там между ними показалось что-то розовое, словно мотылек со сложенными крылышками. Я гонял свой член в кулаке, а Лизка вдруг потрогала свою писю пальчиком, и на половых губках заблестела влага. Она стала ёрзать на табуретка и ещё раз потрогала писю. Вдруг она стиснула бедра и вся напряглась. А потом снова развела ноги. Из письки уже бежал ручеек, тогда она двумя пальчиками она начала тереть головку своего этого самого розового «мотылька». Это меня возбудило до крайности. Я подставил чашечку Петри, но все равно напор был такой, что половина брызнуло мимо. А Лиза уже на меня не смотрела, она сморщила лобик и закатила глаза, смотря куда-то вдаль, и усердно работала пальцами. Она постанывала «М-м-м! М-м-м!» вся извивалась, сжимала бедра, потом стала попискивать: «Ой, мамочки... мама... мама... ой... ой...ой... Ой!» И вдруг вся затряслась, задергалась, закрыла глаза и на несколько секунд замерла...

— Вот и я... — тихо сказала она, когда пришла в себя, — не сдержалась... и тоже... Теперь понял, как девочки это делают?

Я кивнул.

— Ну как? Много ты мне надоил?

Лиза взяла у меня чашечку Петри. Она капнула капельку спермы на предметное стекло и вставила в микроскоп.

— Ой! Правда. Живчики. Бегают. Хочешь посмотреть?

Я тоже глянул в окуляр на своих «головастиков».

— Надо ж, — все еще восхищалась Лизка. — Из таких... Человеки получаются!.. Ну всё. Теперь мне надо заниматься. Не мешай мне.

Лизка забрала микроскоп и пошла в комнату к тетрадкам и книжкам. А я оделся и пошел на улицу погонять на велике. Недавно мне купили классный велосипед «Спутник», полуспортивный, с тремя передачами. Катаясь по парку, я встретил прогуливающихся там одноклассниц Ирку и Светку.

— Привет! — сказал я им, проезжая мимо.

— Катись, катись! Смотри, не упади! — крикнула мне вслед Ирка, а Светка заржала.

«Задаваки, воображалы» — подумал я. А ведь тоже, небось... Теперь, став свидетелем девичьей мастурбации, я представлял, что каждая девчонка так делает. И небось мечтает, как ее трахают, а сама письку трет и «М-м-м! М-м-м! Ой! Мамочки!..»

Вечером, укладываясь спать, я ждал, когда Лизка придет из ванной. Она вошла, выключила свет и разделась.

— Лиз, — говорю, — а ты часто ЭТО делаешь?

— Когда как. Под настроение. Иногда каждый день, иногда неделю не хочется. А ты?

— А я каждый день. А то и два раза.

— Ну, мужчины более сексуально активны.

— А ты... сейчас... как?

— Понравилось? Давай завтра. Мне спать надо, завтра экзамен.

Утром Лиза ушла, когда я еще спал. А я весь день маялся и ждал ее. А вдруг мы опять вместе? Я был возбужден, и мне стоило больших усилий воздержаться и дождаться ее. Наконец, она пришла.

— Как экзамен?

— Пять!

— Поздравляю.

— Спасибо. Есть хочу, голодная как волчица.

Обедали мы практически молча. Потом я спросил:

— А курсовая как?

— Пишу. Кстати, у меня будет к тебе несколько вопросов. Ответишь?

— Постараюсь.

— Что у тебя вызывает желание заняться мастурбацией? Фантазии или еще что?

— Ну да, фантазии. Бывает, что представляю себя на месте... ну... в книжках иногда написано как там герои... Да даже если не написано, все равно представляю. Вот в «Томе Сойере», например, где Том с Бекки в пещере. Вот я и думаю, что они там одни в темноте, и могли бы... А есть книжки, где прямо об этом говорится. Короче, представляю, что я с женщиной и...

— Понятно. А картинки тебя возбуждают.

— Ну да, где женщина голая нарисована, Венера какая-нибудь... Тоже представляю, будто бы я ее имею.

— А первый раз у тебя как было?

— Кино по телевизору смотрел. «Девочка и эхо». Там девчонка с мальчишкой голышом купались.

— Да, я видела это кино.

— И я стал мечтать, что если был бы на месте этого мальчика, то я бы с этой девочкой... Я дома один был, лег животом на подушку и представил, что я с девчонкой... Ну и короче...

— Ясно.

Лиза убрала с обеденного стола, помыла посуду.

— Фу, жарко! Пойду под душем ополоснусь... А ты мне спину потрёшь?

— С удовольствием.

— Я тебя позову.

Когда она меня кликнула, я вошел в ванную и стал раздеваться.

— Ты чего?

— А как я тебе спину потру? Я же весь мокрый буду.

— А, ну ладно.

Я залез к ней в ванну, Лиза намылила мочалку. Я тер ей спину, а член мой опять встал и, раскачиваясь, задевал ее попу.

— Ну все, достаточно.

Лиза повернулась ко мне передом, я уставился на нее. Сначала на ее лице была как бы снисходительная улыбка, мол, так уж и быть, смотри, если хочешь. Я протянул руку, чтобы потрогать ее писю, но она отстранила ее.

— Не надо, я сама!

Ее пальцы оказались там, меж губок и занялись делом. Постепенно она возбуждалась, на ее лбу между бровями появились вертикальные морщинки, взгляд устремился вверх, она вся как бы уплыла куда-то вдаль и начала постанывать: «Ой... ой... мамочки... ой... ой...»

Глядя на нее, я тоже приступил к делу. Лиза кончила первой. Теперь она с любопытством смотрела на меня, мне это нравилось, и я хотел показать весь свой кураж. Я сложил вместе две ладони, просунул меж ними член, как будто в вагину, и двигал тазом, будто трахаюсь. И спустил Лизке на живот.

— Молодец! — похвалила она меня, смыла сперму с живота, мы оделись и пошли в комнату.

— Вместе здорово мастурбировать, правда?

— Да, — согласился я.

— Мы в общаге часто втроем. Нас три девчонки в комнате... А Верка как-то раз парня привела. Говорит ему: «Заходи, они спят». А мы с Люськой не спали. Вот Верка с ним в кровать легли, кровать скрипит, Верка стонет, а мы с Люськой тоже потихонечку... сами себя...

— А ты... хотела бы... с парнем?

— Да любая девчонка хочет. Но я... просто так с кем попало не хочу. Я считаю, это надо только по любви. Вот онанизм — это другое дело, это игра, баловство. А секс — это... что-то более серьезное. Для меня, по крайней мере. И потом, сам знаешь, от этого дети бывают.

Я слегка приуныл. Честно говоря, я уже вынашивал планы, не удастся ли развести Лизку на секс. Лизка словно уловила мои мысли.

— Так что, не рассчитывай! Я дам только тому, за кого замуж пойду. И вообще, мы хоть дальние, но родственники...

Лизка помолчала, потом спрашивает:

— А ты что, очень сильно хочешь?

— Конечно! Любой мальчишка хочет!

— Слушай! Знаешь что, а я поговорю с Веркой. Тебе же первый раз все равно с кем, правда? Лишь бы письку сунуть?

— Ну... вообще-то, да.

Подумаешь, Верка так Верка.

— А она девчонка такая... Ну... блядь, короче. В общем, попробую, спрошу у нее. Завтра.

Ночью я опять не мог долго уснуть. Ничего себе, Лизка завтра приведет мне бабу! Точнее... Она сказала «попробую». А вдруг не уговорит? Да нет, должна, раз уж обещала... И что это за Верка? Какая она? Я почему-то представил себе голубоглазую блондинку, такую изящную, длинноногую, миниатюрную. И мой член уже изнывал от желания и предвкушения. Лизка спала, повернувшись к стенке, а я не смог сдерживаться и начал... Раскладушка предательски заскрипела.

— Ты чего? — Лизка проснулась. А может, и не спала еще.

— Ничего, — ответил я, перестав мастурбировать.

Лизка усмехнулась.

— Иди сюда, — она придвинулась к стене, освободив рядом немного места.

Я встал, подошел к ней.

— Садись, — она показала на место рядом с собой.

Я сел. Лизка сама вытащила через боковую прореху трусов мой член и принялась за дело. Только очень медленно и как-то осторожно.

— Ты так делаешь, да?

— Да... но... я посильнее сжимаю. И двигаю быстрее.

Лизка поняла, как надо. И это было чертовски здорово, когда не сам, а когда это тебе делает девчонка. Я кончил чуть ли не за минуту.

— Ну все, спать! — Лизка снова повернулась к стене.

Утром она ушла в институт, а вернулась вдвоем с Верой. Если честно, я был немного разочарован. Вера была не блондинка, а брюнетка, полноватая и совсем не длинноногая. В попе она была широка, а сиськи побольше Лизкиных. Скуластое лицо и узкий разрез глаз говорили о наличии в ней азиатской крови.

— Привет, — поздоровался я.

— Это Сережа, мой троюродный брат, — представила меня Лиза.

Мы прошли на кухню, для начала решили попить чаю. Девчонки обсуждали свои институтские дела, «мыли косточки» препам и однокурсникам. Вера громко ржала. Я в разговоре участия не принимал, похоже, девки даже забыли о моем существовании, и в обсуждении знакомых парней от косточек добрались до других частей тела.

— А у Семен Макарыча с кафедры эндокринологии... знаешь его, да? — говорит Верка.

— Ага, — ответила Лизка.

— У него яйца — о какие! — Верка, сложив указательные и большие пальцы, показала, какие. — А членик — во!

Она вытянула мизинчик, потом посмотрела на меня и зажала ладошкой рот, словно только что обнаружив моё присутствие.

— Ну ладно, — говорит Лизка. — Вы идите туда, — она глазами указала на мою комнату, — а я пока посуду помою.

Верка встала и направилась в комнату. Я пошел за ней. Не знаю почему, но я не испытывал никакого возбуждения перед своим первым половым актом. Я прикрыл за собой дверь, а Верка тут же сняла блузку.

— Расстегни! — она повернулась ко мне спиной и указала на застежку бюстгальтера.

Повозившись немного, я справился и положил лифчик на стул. Верка повернулась ко мне, тряхнула сиськами. Они раскосо смотрели крупными ареолами вокруг темных, почти коричневых сосков и слегка свисали.

— Ну как?

— Ничего... — промямлил я.

— Ничего, — передразнила Верка. — Ща посмотрим, что у тебя за «чаво».

Она сдернула с меня спортивные штаны сразу вместе с трусами. Мой член все еще висел. Я не ожидал такой быстроты и напористости, мне вообще всё это представлялось совсем не так.

—Ни-че-го! — произнесла Верка без иронии, даже, можно сказать, довольно. Видимо, отсутствие эрекции ее не смущало. — Ну, здравствуй!

Она сжала член в кулаке, как бы приветствуя его. От прикосновения он, видимо, вспомнил, как его этой ночью уже держала девичья рука, и стал напрягаться. А у Верки, наверное, опыт обращения с мужскими органами был немалый, поэтому она быстро сумела привести его в боевое состояние.

— Вот, умничка, — она чуть отошла полюбоваться. — Да не ничего, а чего! Красавчик!

Верка расстегнула пуговичку на юбке и освободилась от нее. Взялась за резинку трусиков.

— Так! А что это дама сама раздевается? У кавалера рук, что ли, нет?

Я понял намек и стянул с нее трусы. Вся вульва была скрыта густыми черными волосами, а на волосах уже поблескивала влага. Оттуда исходил запах, это был запах желания и секса. Видимо, этот запах аналогичен тому, каким цветы приманивают шмелей.

— Вот, молодец, — похвалила меня Верка и, переступив ногами, освободилась от трусов.

Она повернулась, подошла к дивану и легла на него.

— Ну! Будем стоять или как?

Я устроился на ней сверху, ткнулся членом в промежность. Верка сама направила его во влагалище. Как ни странно, оно оказалось довольно тугим и узким, несмотря на немалый Веркин опыт. Я сделал несколько движений туда-сюда. «Я — мужчина!» — вдруг радостью озарилось сознание. И мой член, почувствовав, наконец, что дорвался до настоящего женского влагалища, буквально на десятой фрикции излил в него всю свою радость...

Я слез с Верки и сел рядом.

— Кончил, что ли? — спросила она.

Я кивнул.

— Ох, молодежь... А я еще нет!

Верка сказала с каким-то вызовом. А что я мог сделать? Член повис, продолжать я не мог...

— Между прочим, кроме хуя, у тебя есть еще пальцы.

Я вспомнил, как Лизка делала это себе. И стал так же делать Верке.

— Вот, молодец!

Верка двумя руками ухватила мою руку и стала помогать мне.

— Туда, туда, пальчик туда, в письку глубже!

Я сунул во влагалище средний палец. Там было очень мокро и от моей спермы, и Веркиных соков. И я начал быстро-быстро двигать, средним пальцем там, внутри, а на клитор нажимать большим. «О... о...» — стонала Верка, а я словно выполнял какую-то механическую работу, и думал про себя: «Ну когда, когда же она, кончит!». Наконец, Верка испустила протяжный вздох: «О-о-о-о!»

— Ну всё, молодец.

— Как вы тут? — в комнату заглянула Лизка.

— Нормально. Мы — всё! — ответила Верка.

— Понравилось? — спросила Лизка, когда Верка ушла.

— Да, здорово, — ответил я, хотя, если честно, ожидал чего-то большего.

— Лучше, чем онанизм?

— Ну... — я даже не знал, как ответить. — И то, и другое хорошо.

Лишь несколько лет спустя, когда я встретил по-настоящему любимую женщину, я понял, что секс может быть приятнее онанизма. Но это уже другая история.