Рассказ " Artwork " англоязычного автора Ashson

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Только что прозвенел последний звонок, и я распустил класс, позволив им присоединиться к орущей орде, которая бесчинствовала в коридорах школы. Я преподаю английский, и последним занятием была моя старшая группа. У них сегодня должны были быть эссе, и я забрал их, когда они уходили, отбросив все отговорки по поводу того, что они не успели. Я точно не заваливаю студента за невыполнение задания. Я просто применяю процентное снижение к его отметке за каждый день опоздания.

Глядя на стопку эссе, я подумал о кричащей орде и расположении учительской. Я решил, что вместо того, чтобы с боем пробираться по коридорам, я просто сяду за письменный стол и сразу же начну проверять задания. Не желая, чтобы меня беспокоили, я выбрал стол в дальнем углу. Любой случайный взгляд через дверной проем пропустил бы меня.

Я проработал около получаса, когда в комнату кто-то вторгся. Я был немного удивлен, так как полчаса после последнего звонка обычно означали, что школа совершенно опустела. Во всяком случае, студентами. У сотрудников все еще были дела, например, чтение эссе.

Неожиданным вторжением стала молодая леди, в большой спешке ворвавшаяся в комнату. Труди была старшеклассницей, одной из девочек в моем последнем классе, и была в панике. Она не заметила меня, подбежав к столу, которым пользовалась ранее, и открыла его. Какая перемена. От безумия до полного расслабления за то время, которое потребовалось ей, чтобы поднять трубку телефона. Очевидно, она спрятала его там во время урока и забыла достать. Вероятно, спрятала в спешке, когда подумала, что я смотрю.

Я ничего не сказал, предполагая, что она сейчас уйдет, и на мгновение мне показалось, что так оно и будет. Затем она остановилась, повернулась и посмотрела на белую доску и маркер на выступе доски. Она подошла к доске, и я услышал, как она тихонько хихикнула.

Я должен поставить ей высокие оценки за артистизм. Она нарисовала превосходный рисунок эрегированного фаллоса. Такому члену позавидовал бы и слон. Затем она очень аккуратно написала грубое сообщение, а именно: "Мистер Сомс трахает коз". Затем она добавила пару сердечек для украшения и отступила назад, чтобы полюбоваться работой своих рук.

Я тихо встал и направился к ней между столами.

— Хорошая работа, - похвалил я ее, - но откуда ты узнала о моих сексуальных наклонностях?

Говорите о немедленном съеживании. Она действительно, казалось, уменьшилась на порядок, когда медленно обернулась, сильно покраснев.

— Я видел другие примеры твоих, э-э, работ, - сказал я ей, - хотя до этого они не были направлены на меня. Может быть, я просто пропустил те, которые ты посвятила мне?

Я посмотрел на нее, приподняв одну бровь, ожидая, не захочет ли она что-нибудь прокомментировать. Она просто продолжала стоять с ошеломленным выражением кефали на лице.

— Учитывая тему искусства и содержательные небольшие комментарии, мы, учителя, в некотором роде предположили, что виновником был кто-то из младших мальчиков. Казалось, что именно так поступил бы тринадцатилетний подросток, хотя некоторые учителя утверждали, что ответственность может быть возложена на любого мужчину моложе пятидесяти лет. По какой-то причине нам не пришло в голову, что виновницей была молодая леди. Так тебе сколько, двенадцать, скоро будет тринадцать?

— Восемнадцать, - сказала Труди, выглядя оскорбленной тем, что я преуменьшаю ее возраст.

— Ага. Кто был твоей моделью? Похоже, у кого-то из твоих знакомых довольно впечатляющий член.

Она снова покраснела и прикусила губу, очевидно, не желая раскрывать свою модель.

— Ты так разорена, - сказал я. - Интересно, что скажет миссис Ратин, когда увидит этот последний шедевр.

При упоминании директрисы Труди покраснела и побледнела так быстро, что я подумал, она вот-вот упадет в обморок.

— Ты не можешь сказать ей, - выдохнула она. - Она убьет меня. После этого она выкинет мой труп. Ты просто не можешь ей сказать.

О да. Воспоминание манило. Я слышал об великолепном произведении искусства, которое было нацелено на миссис Ратин. Она была бы рада убить Труди, а затем выбросить ее труп, что, возможно, было бы немного чересчур в данной ситуации. В конце концов, работы ее рук всегда были на белых досках и легко удалялись. С досок, если не из памяти.

— Ну, это не моя проблема. Я просто должен вынести тебе суждение. Возможно, твои родители тоже захотят обсудить этот вопрос с тобой.

— О боже мой! Ты ведь не расскажешь моему отцу, не так ли? Он убьет меня.

— Боже мой. Похоже, что несколько человек собираются убить тебя. Я бы не стал слишком беспокоиться. Миссис Ратин, вероятно, назначит тебе наказание только после уроков до конца твоей школьной жизни. Я не думаю, что она точно проболтается твоим родителям, но квитанция о задержании, вероятно, будет интересным чтением.

У бедной Труди был затравленный вид.

— Она запишет подробности, - причитала она. - У нее, вероятно, есть фотографии, которые она приложит к квитанции. Я тогда мертвая.

— Я совершенно уверен, что на самом деле никто тебя не убьет, - сказал я, - хотя, помня твое маленькое стихотворение о мистере Бантоне, я не могу этого гарантировать. Тем не менее, я думаю, что твой отец, вероятно, ограничится жестоким избиением. А теперь почему бы нам не прогуляться по офисам и не посмотреть, здесь ли еще миссис Ратин.

— Подожди немного, будь добр. Почему ты не можешь наказать меня? Ты тот, кто поймал меня. Почему это должно достаться миссис Ратин?

— По двум причинам. Во-первых, потому что она хочет получить твою голову на блюде, хотя я признаю, что она предполагала, что виновником был один из младших мальчиков. Мне было бы очень интересно услышать, что она скажет, когда узнает, что ты старшеклассница. Вторая причина заключается в том, что, хотя я могу назначать задержания и дополнительную работу за незначительные нарушения, твои работы считаются серьезным нарушением, и директриса захочет принять в этом участие.

— Но разве ты не можешь просто назначить мне несколько длительных задержаний? Не то чтобы я собиралась делать это снова.

— И что бы ты хотела, чтобы я вписал в квитанцию о задержании? Если ты думаешь, что тебе сойдет с рук всего пара незначительных задержаний, то ты ошибаешься. Могу я заметить, что я не совсем доволен твоей последней работой.

Труди взглянула на граффити "Мистер Сомс трахает коз" и поморщилась.

— Из чистого любопытства, откуда этот внезапный всплеск граффити? Ты никогда не делала ничего подобного в прошлом.

— Мистер Бантон наказал меня после уроков за то, в чем я не была виновата. Мы объяснили, что он допустил ошибку, но он не стал ее отменять. Это было совершенно несправедливо, и он знал это, но ему было все равно. Именно тогда я сделала первый рисунок. Потом об этом говорило так много людей, что, думаю, я просто продолжала это делать.

Я мог видеть, как Бантон по ошибке назначил задержание и отказался отменить его, потому что это означало бы признать, что он допустил ошибку. Первоклассный придурок, этот парень.

— Ну что ж, теперь ты сделала свой последний рисунок. Пошли.

— Не надо так спешить, - причитала она. - А ты не можешь просто назначить какое-нибудь наказание и никому не говорить? Клянусь, я больше никогда этого не сделаю.

— И какое же наказание ты бы предложила?

— Я не знаю. Эм, мой отец побьет меня, если узнает, чем я занималась. Ты не можешь этого сделать.

— Под избиением, я полагаю, ты подразумеваешь, что тебя отшлепают по заднице? Так или иначе, я не могу представить, как твой отец привязывает тебя к столбу для битья и берет девятихвостую плеть.

— Да, я думаю отшлепает.

— Могу я обратить твое внимание на то, что я учитель-мужчина, а ты студентка. Школы, как правило, неодобрительно относятся к учителям-мужчинам, шлепающим девочек.

— Мне все равно, - сказала она мне, воинственно глядя на меня. - Это лучше, чем встречаться лицом к лицу с миссис Ратин и моим отцом.

— Понимаю. И где именно ты хотела бы, чтобы эта порка состоялась? Здесь, в классе, где кто-нибудь может пройти мимо?

— Я могла бы пойти к тебе, - предложила она.

— Только через мой труп. Быть застигнутым дома со студенткой во время физического наказания ее? Не в этой жизни.

На мгновение на лице Труди появилось побежденное выражение. Затем она просияла.

— Кладовая, - сказала она, указывая на дверь в дальнем углу комнаты. - Это было бы приватно, и у учителей есть ключи от них.

Она была права. Все кладовые запирались на один и тот же замок, и учителя имели к ним доступ. Вообще-то раньше я заходил в кладовую за кое-какими припасами. Если я правильно помню, там тоже был сломанный письменный стол, который был бы как раз такой высоты, чтобы за ним могла наклониться молодая леди.

Я направился к кладовой. Труди последовала за мной. Я был прав. Там был письменный стол, за вычетом сиденья.

— Хорошо, - сказал я, закрывая за нами дверь. - Сними трусики и перегнись через стол.

— Что? - Молодая леди теперь сильно покраснела. - Ты же не можешь всерьез ожидать, что я сниму трусики.

— Для хорошей порки я могу, - заметил я. - Не интересуешься? Я действительно не думал, что ты будешь согласна. Пошли.

— Нет! Все нормально. Ты просто застал меня врасплох, вот и все.

Ничуть не покраснев, она сбросила трусики и склонилась над столом. Ну, черт возьми. Теперь мне придется приступить к порке. Я был уверен, что она откажется.

Как опытный учитель, я намеренно не обращал внимания на девочек, посещающих школу. Они были просто единой однородной группой, обозначенной как "студент-женщина", в отличие от мальчиков, которые были "студентом-мужчиной". И вдруг передо мной над столом склонилась молодая леди, выставив на всеобщее обозрение попку, и это была очень симпатичная попка. Черт возьми. В другой ситуации я бы приударил за ней. Теперь я должен был ударить ее. Время от времени жизнь преподносит тебе неприятные сюрпризы.

Я взмахнул рукой, слегка изогнув ладонь, чтобы увеличить контакт и уменьшить уровень создаваемого шума. Раздался очень приятный шлепающий звук, когда моя рука коснулась ее ягодиц. Если Труди ожидала символической порки, то теперь она знала обратное.

Она потрясенно ахнула, повернувшись и бросив на меня укоризненный взгляд. Она увидела, что моя рука снова опускается, и поспешно отвела взгляд. Я услышал, как она приглушенно вскрикнула, по-видимому, сквозь плотно сжатый рот.

— Я думаю, по одному хорошему шлепку за каждое граффити, - сказал я ей, когда пришелся третий шлепок.

— Что? Но это... Ах, сколько же это будет шлепков? - спросила она. - Я, эм, я потеряла счет тому, сколько картинок я нарисовала.

Я просто готов поспорить, что так оно и было. Она, вероятно, помнила каждую из них.

— Все в порядке, - сказал я ей. - Я вел счет. Всего было выставлено сорок восемь рисунков.

— Не было, - последовало торопливое восклицание. - Ничего похожего на это количество. Я рисовала всего около пятнадцати.

— Проблема в том, что другие люди копировали твой стиль и делали дополнительные рисунки. Откуда нам знать, какие из них твои?

— Но…но, меня нельзя винить за чужие граффити.

— На самом деле можно, - заметил я. - Если бы ты этого не делала, никто бы это не копировал.

Пока мы болтали, я продолжал шлепать, стараясь шлепать только по заднице, тщательно игнорируя другие привлекательные предложения. Поверив ей на слово, что она нацарапала всего пятнадцать произведений искусства, я ограничил порку пятнадцатью шлепками, дав ей в конце еще один, на удачу.

Отшлепав ее в последний раз, я оставил свою руку лежать на ее попке, которая теперь была красной и саднящей, но все еще очень привлекательной.

— Я поверю тебе на слово, что ты рисовала всего пятнадцать, - сказал я ей. Моя рука нежно поглаживала ее попку. - Лучше бы больше никаких рисунков не появлялось, иначе мне придется поговорить с миссис Ратин. Просто в качестве предупреждения - мы знали, что граффити рисовали несколько человек. В произведении искусства представлены три стиля. Рано или поздно мы поймаем остальных, и если ты снова начнешь, я буду знать.

— Больше не буду, честное слово, - заверила меня Труди. - Теперь я могу идти?

— Еще не совсем, - сказал я ей. Моя рука скользнула с ее ягодиц вниз по холмику. Она была горячей и раскрасневшейся, и я почувствовал влагу в уголках ее губ. Я заметил, как набухли и приоткрылись ее половые губы, когда я шлепал ее. Она была приятно возбуждена, и я воспользовался этим.

— Мистер Сомс, - выдохнула она потрясенным голосом.

— Ммм? Есть какая-то проблема? - спросил я, массируя ее холмик, наслаждаясь ощущением и жаром ее тела.

— Ты... ты прикасаешься ко мне, - пробормотала она.

— Ты права, - согласился я, - и ты чувствуешь себя очень хорошо. Через несколько мгновений я буду делать гораздо больше, чем просто прикасаться.

— Но ты не можешь этого сделать?

— Правильный английский гласит, что я не должен этого делать. Для тебя должно быть очевидно, что я могу. - Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, я просунул палец между ее губ, макая в ее сладкий мед.

— И что же ты собираешься делать?

— Разумный вопрос. Через несколько мгновений я раздвину твои губы и введу свой член в твое влагалище. Мне любопытно посмотреть, сможешь ли ты вынести все это.

— Это изнасилование. Ты же на самом деле не собираешься меня изнасиловать, правда? - спросила она очень тихим голосом.

— Это будет изнасилованием, только если ты скажешь мне "нет", а я продолжу, - указал я. - Если ты скажешь мне "да" или ничего не скажешь, тогда это будет не изнасилование, а соблазнение.

Я не спрашивал, говорит ли она мне "нет". Если бы я спросил, ей почти пришлось бы сказать "нет". Поскольку ее не спрашивали, ей пока не нужно было принимать решение.

Мои пальцы теперь были очень заняты, поглаживая ее, растирая, усиливая ее возбуждение. Она немного поерзала под моими прикосновениями, тяжело дыша и сохраняя молчание, за исключением редких легких вздохов.

Когда я расстегивал молнию, я не старался делать это тихо, и по тому, как она слегка напряглась, она услышала и поняла, что я сделал. Через мгновение она заговорила.

— Ты же на самом деле не собираешься пытаться сделать это со мной, не так ли?

Вместо ответа я придвинулся к ней ближе. Мой твердый член вжался в ложбинку между ее ягодицами, позволяя ей почувствовать мой потенциал.

— Но если я скажу "нет", ты остановишься, верно?

— Да, - согласился я. По крайней мере, я надеялся, что так и будет. И если она собирается сказать "нет", ей лучше сказать это чертовски скоро.

Я слегка отодвинулся от нее, протягивая свой член вниз вдоль ее щелочки, продвигаясь вперед так, чтобы он двигался между ее ног, слегка касаясь ее холмика, чувствуя, как ее внутренние губки слегка хлюпают под моим нежным нажимом. Ее губы были надутыми и влажными, готовыми принять меня, и я не видел необходимости разочаровывать их.

Я раздвинул ее губы. Мой член надавил немного сильнее, протискиваясь между ними, проверяя, приятно ли это. Если не считать вздоха, Труди молчала, просто стояла в ожидании. Я видел, как она напряжена. Я подался вперед чуть сильнее.

Теперь я получил реакцию. Мой член продвигался по ее влагалищу (я отметил, что это был не девственный проход), и Труди издавала долгий протяжный звук "Ааааа". Это превратилось в речь.

— О боже мой, ты действительно делаешь это. Я не думала, что ты это сделаешь. Я чувствую тебя внутри себя. Ты не должен был этого делать. О мой Бог. Насколько велика эта штука? Я в это не верю. Этого не происходит.

Множество комментариев по мере того, как я погружался все глубже, и все это без слов "нет" или "стоп". Просто бессвязная болтовня о том, что я был учителем и трахал ее, а она была уверена, что это неправильно, и разве это еще не началось?

Она поняла, что это произошло, когда мой пах прижался к ее киске. Она судорожно вздохнула и замолчала, слегка подрагивая. Я чувствовал ее нервную дрожь на своем члене.

— Теперь начинается твое второе наказание, - тихо сказал я. - Я постараюсь, чтобы это продлилось подольше.

Я начал двигаться, плавно и медленно, давая ей возможность двигаться вместе со мной. Как только она закачалась вместе со мной, я начал двигаться немного быстрее. Звук удара плоти о плоть был удивительно похож на предыдущую порку. Разница заключалась в скорости. Прикосновение руки к попке было довольно устойчивым. Движение от паха к киске начиналось медленно и набирало скорость по мере того, как мы все больше и больше погружались в то, что делали.

Я поддерживал приятный устойчивый ритм. Труди двигалась вместе со мной без проблем. Пока мы двигались, я говорил ей, какая она замечательная, и как чудесно она чувствовалась. Я отпускаю небольшие комплименты, все время решительно вонзаясь в нее. Она издавала радостные звуки, не очень громко, но в них было слышно ее удовольствие. У меня возникло искушение издавать свои собственные счастливые звуки. Удовольствие, получаемое от трения плоти о плоть, было чем-то чудесным.

Я почувствовал, когда она начала перевозбуждаться. Она вертела головой по сторонам, рассеянно что-то ища, и я знал, что это было. Я начал двигаться немного быстрее, чувствуя ее нетерпеливый отклик.

Я снова набрал скорость. Мы приближались к концу нашего маленького приключения, и я был полон решимости, что Труди закончит его в спешке. Она задыхалась, больше не слушая моих коротких слов обожания. Ее чувства были обращены внутрь. Она хотела того, что должно было произойти, и тянулась к этому. Последний сильный толчок, и она перевалилась через край, увлекая меня за собой.

Она издала долгий протяжный вздох, содрогаясь подо мной. Оргазм сотрясал ее, оставляя опустошенной. Я чувствовал почти то же самое. Я был историей. Мужчина постарше может ненадолго остаться с женщиной помоложе, но да поможет мне бог, если я попытаюсь сделать это регулярным мероприятием.

Она подтянула трусики, и я напустил на себя свой суровый учительский вид. Я отметил, что если я найду еще какое-нибудь граффити с ее стилем, я буду очень разочарован, и она тоже будет разочарована результатом. Она кивнула с серьезным видом и заверила меня, что больше не будет этим заниматься.

Затем она удалилась, вальсируя из комнаты, нарочито покачивая задом взад-вперед на ходу. Она повернулась и, уходя, одарила меня озорной улыбкой, посмотрела на белую доску и хихикнула, прежде чем исчезнуть. Я посмотрел на белую доску, покачал головой, стер рисунок со слоганом и вернулся к проверке эссе.

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.