Рассказ " A Weird Interlude Becomes Bliss " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Когда вы идете на спектакль, в афише обычно указаны действующие лица. Здесь я заимствую этот подход.

Я Брэдли Брэддок Брэди (видимо, моя мама любила аллитерацию), известный как "Брэд" всем моим друзьям и коллегам, а также любому мужчине, который не думает, что может выбить из меня все дерьмо. Единственные факты, имеющие отношение к этой истории, заключаются в том, что в выпускном классе средней школы я был чемпионом штата по борьбе в полутяжелом весе и поступил в колледж на стипендию по борьбе. Однако на первом курсе университета штата я вырос на десять сантиметров и набрал 11 килограмм, так что у меня больше не было реальной возможности заниматься борьбой в полутяжелом весе в колледже (максимальный вес в полутяжелом весе в колледже составляет 90 килограмм, что всего на полтора килограмма больше, чем в старшей школе. У меня даже были проблемы с набором веса в старшей школе, когда я, естественно, был на 11 килограмм легче). При росте 190 сантиметров и весе 105 килограмм в колледже я был самым легким тяжеловесом в округе. После 8-12 лет выступлений в супертяжелом весе я бросил борьбу и с отличием окончил бизнес-школу, а также прошел базовые курсы по гражданскому строительству - необычное сочетание. Сейчас я такого же роста, как и в колледже, и работаю руководителем строительных работ на крупных строительных объектах. Мне нравится заниматься физическим трудом в дополнение к работе мозгов, и я нахожу это одновременно пугающим и поднимающим моральный дух, когда практически все мои коллеги-мужчины знают, что я сильнее почти всех из них и не боюсь запачкать руки.

В начале этой истории Мелисса Минтон была моей женой пять лет. Мы поженились через год после окончания колледжа. Она не взяла мою фамилию, когда мы поженились, что не имело для меня большого значения. Мелисса - крупная, волевая, независимая, умная, успешная женщина, которая чертовски сексуальна и знает это. Она работает финансовым аналитиком высокого уровня.

Джеймс "Джимми" Уолтерс был моим лучшим школьным другом, и он был моим ровесником. В выпускном классе он занял второе место в штате по рестлингу в весе 75 килограмм. Он поступил в небольшой колледж на борцовскую стипендию, занимался там борьбой все четыре года и получил диплом специалиста по бизнес-администрированию. Мы оставались близки, несмотря на то, что учились в разных колледжах, переписываясь ежедневно, еженедельно созваниваясь по телефону и постоянно делая что-то вместе на каникулах. Даже после того, как мы закончили школу, несмотря на то, что я переехал из нашего родного города в город, расположенный в 600 километрах от нас, мы общались еженедельно и встречались (часто с женами после того, как мы оба поженились) по крайней мере два раза в год. Джимми оставил семейный бизнес примерно через год после женитьбы - к большому их ужасу - и стал работать продавцом высокотехнологичной продукции, в конечном итоге обслуживая территорию четырех штатов.

Шарлин Уолтерс, урожденная Симпсон, была женой Джимми около трех лет на момент начала этой истории. Шарлин миниатюрная, добрая, симпатичная, умная и стройная - однако по характеру она полная противоположность Мелиссе. Она не уверена в себе, не осознает, насколько она привлекательна, и у нее слабая воля. Она работала кассиром в банке. Я знаю, что путешествие Джимми было тяжелым испытанием для Шарлин, потому что она была так предана Джимми и зависела от него, но несколько раз Джимми с энтузиазмом говорил мне: - Секс на встрече выпускников, когда я вернусь домой, оправдает все это!"

Отношения между главными героями и их семьями сложны.

Я всегда терпеть не мог семью Джимми. В школе два его старших брата (Билли и Бобби - в их семье, очевидно, любят прозвища, оканчивающиеся на "и") задирали всех, кого только могли. К счастью, в них было всего около 75 килограмм, так что они не могли задирать всех подряд, и они даже не пытались задирать меня, потому что в четырнадцать лет я был крупнее их. Отец Джимми, Джейк, - полный придурок, а его мать Джин, возможно, самая злая женщина, которую я когда-либо встречал. Я никогда не мог понять, как такой по-настоящему милый, тактичный, располагающий к себе, популярный, умный парень, как Джимми, мог родиться в такой компании придурков. Я всегда удивлялся, как Шарлин могла жить с ними, как со своими родственниками. Из моих бесед с Джимми мне стало ясно, что он перестал работать в семейном бизнесе, потому что ему надоела его семья, и особенно то, как они относились к Шарлин.

Мелиссе, казалось, нравился Джимми - или, по крайней мере, она не испытывала к нему неприязни, - и хотя она была вежлива с Шарлин, она не испытывала к ней никакого уважения, потому что та была слишком слаба для нее, учитывая сильный характер Мелиссы. Мелисса была близка со своей семьей, особенно со своим отцом, который был успешным бизнесменом в городе, в котором мы жили. Ее отец уважал меня, но никогда по-настоящему не любил, потому что я противостоял ему и не выносил того дерьма, которое он, казалось, любил вываливать на всех вокруг, за исключением Мелиссы.

У Шарлин не было местной семьи, и ее родители так же не склонны к конфронтации, как и она сама. Мне действительно понравилась Шарлин с того момента, как я встретил ее, и, похоже, я действительно понравился ей. Джимми несколько раз говорил мне, что он счастлив, что его лучший давний друг и его жена так хорошо ладят.

Я влюбился в Мелиссу не только из-за ее внешности, но и потому, что она сильная независимая личность. В детстве мне всегда нравились сильные женщины, или, по крайней мере, я думал, что нравились. Секс с ней всегда был хорошим, но я обнаружил, что лучше всего было, когда я позволял ей руководить физически, потому что в такой ситуации она, казалось, получала от этого больше удовольствия - а также больше заботилась о моем удовольствии. Однако по мере того, как развивалась наша семейная жизнь, я обнаружил, что эта особенная волевая женщина (я верю, что это относится не ко всем и даже не к большинству) ставила во главу угла себя, затем свою работу, а затем меня. Что у нее было мало терпения к людям, которые, по ее мнению, не соответствовали ее стандартам. Она также не была такой уступчивой в частоте сексуальных контактов, как мне хотелось бы, но если я когда-нибудь ей откажу, мне придется дорого заплатить.

Будучи занятым работой, стараясь как можно чаще противостоять Мелиссе, так и затаскивать ее в постель, и в целом будучи уравновешенным парнем, я никогда всерьез не задавался вопросом, насколько я счастлив в жизни. Затем одна удивительная история изменила это.

***************

В четверг, около 4:30 пополудни, мне позвонили на мобильный телефон на работе. Я ответил только потому, что в определителе номера значилось, что звонили со стационарного телефона Джимми. Но это был не Джимми - это была мать Шарлин.

— Привет, Брэд, - раздался в моем наушнике голос, который я не сразу узнал.

— Да, это Брэд. Кто это? – ответил я.

— Э-э-э... это Синди Симпсон - мама Шарлин. Э-э-э... мы встречались раз или два... - последовало за этим.

— Привет, Синди, я тебя помню, - вежливо ответил я, пытаясь понять, зачем ей понадобилось звонить мне, тем более со стационарного телефона Джимми.

— Брэд, у меня плохие новости. Джимми погиб в автокатастрофе в другом штате прошлой ночью после посещения клиента. Шарлин очень трудно держать себя в руках, и она боится родственников мужа. Э-э-э... не мог бы ты... э-э-э... приехать в гости и помочь Шарлин привести все в порядок, чтобы выполнить волю Джимми? - Нерешительно спросила Синди.

Внезапно меня охватило чувство примитивного шока. На самом деле, это заставило меня быстро выдохнуть, потому что я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Ко мне вернулась ясность, когда Синди спросила: - Э-э-э... ты еще здесь, Брэд?

— Да, извини, Синди. Я просто думал о том, как быстро смогу туда добраться. Передай Шарлин, что я буду там самое позднее завтра днем, - сказал я.

— Большое тебе спасибо, Брэд. Шарлин будет очень рада, - ответила Синди, после чего мы оба прервали разговор.

Я внезапно обрел такую ясность в мыслях, какой у меня никогда не было. Я немедленно протрубил на стройплощадке, созывая всех сотрудников, и, как только все они собрались через пятнадцать минут, я разложил перед ними все по полочкам.

— Из-за семейных неурядиц я, скорее всего, уеду на следующую неделю или около того. Джейсон за главного. Я говорю ему прямо сейчас, в присутствии вас, парни и девушки, что, когда я вернусь, он должен доложить мне о любом небрежном поведении, о любом нежелании сотрудничать и о любом "отношении". Я могу гарантировать вам, что если я получу сообщение о ком-либо, ваша задница будет в опасности. У нас на рабочем столе есть реалистичный график того, что необходимо завершить в ближайшие десять дней, и, если не случится урагана или землетрясения, вам лучше все выполнить, когда я вернусь. Есть вопросы? - Рявкнул я.

Я обошел команду из пятидесяти человек, глядя каждому в глаза, и повторил "есть вопросы" пять или шесть раз. Все отрицательно покачали головой.

— Если вы все будете хорошими мальчиками и девочками, то, когда я вернусь, за мой счет будет пицца и пиво. На сегодня работа закончена, собирайтесь, - сказал я, повернулся и ушел.

По дороге домой я позвонил владельцу строительной компании. Он часто бывал колючим и любил позировать, однако, в принципе, он был порядочным парнем, когда дело доходило до этого. Я был единственным в компании, кто называл его по имени.

Как только его секретарша дозвонилась до него, я сразу перешел к делу. - Том, у меня возникли неотложные дела, и я буду отсутствовать от недели до десяти дней. Мы находимся на хорошем этапе реализации проекта, и я дал понять Джейсону и всей команде, что они будут работать по графику до тех пор, когда я вернусь, или им придется здорово поплатиться.

— Разве сейчас не плохое время для проекта? - Спросил Том.

— На самом деле, это хорошее время. Мы на тринадцать дней опережаем реальный график - график, который у меня есть на доске объявлений, я составил сам, чтобы было место для маневра. Кроме того, это действительно важно для меня, - ответил я.

— Ну... все же... - начал он.

— Том, прекрати! Я не спрашиваю твоего разрешения. Ты большой начальник, но я был образцовым сотрудником, и я тебе нужен. Я звоню тебе только для того, чтобы рассказать, что происходит. У тебя есть только один выход - сказать: - Я надеюсь, у тебя все получится, - или уволить меня, - парировал я, вероятно, чуть громче и резче, чем намеревался.

Примерно через десять секунд Том сказал: - Я надеюсь, у тебя все получится, Брэд, и дай мне знать, когда вернешься.

— Я буду... и я буду связываться с Джейсоном по телефону каждое утро, так что, если тебе понадобится связаться со мной, скажи ему, и я перезвоню тебе. - На этом я завершил разговор.

*********************

Мелиссе не очень понравилась ситуация, когда я сказал ей об этом - после того, как мой чемодан был собран, а билет на самолет забронирован на следующее утро, - когда она вернулась домой с работы. Она начала меня отчитывать, говоря что-то о том, что Шарлин нужно набраться мужества и самой решать свои проблемы, что меня чертовски разозлило. Я огрызнулся.

— С чего ты, черт возьми, начала критиковать Шарлин, когда ее муж только что умер, и когда ты не знаешь семейку Джимми, как я. Я ухожу и останусь столько, сколько потребуется. Если тебе это не нравится, смирись с этим! - Прорычал я.

Хотя в прошлом мне не раз приходилось ставить Мелиссу на место, я никогда не делал этого так решительно. Она благоразумно отступила.

— Хорошо... хорошо... не собирай свои трусы в кучу, - был ее мягкий ответ. - Я знаю, как много Джимми значил для тебя, и что ты хочешь поступить с ним правильно. Я справлюсь.

Мой подход сразу смягчился. - Спасибо, я ценю это, - ответил я. - Давай поужинаем в "Чарли", - ее любимом ресторане с непринужденной обстановкой, который, как она знала, я терпел только потому, что он нравился ей.

В ту ночь Мелисса устроила мне очень энергичный (даже напористый) трах на прощание. Конечно, она была главной, но, как я уже говорил, когда она была такой, то изо всех сил старалась доставить мне удовольствие, так что я не жаловался.

*****************

Когда я добрался до дома Шарлин на своей арендованной машине около часа дня, на следующий день все оказалось хуже, чем я думал. Синди была в некотором шоке, а Шарлин плакала не только из-за безвременной кончины Джимми, но и из-за того, что там были его братья-хулиганы Билли и Бобби, которые обвиняли ее в его смерти, потому что он путешествовал по работе, которую она хотела, чтобы он получил, и из-за этого ему пришлось уйти из семейного бизнеса. Они требовали, чтобы она ушла. Чтобы она предъявила им копию завещания, когда они вернутся в тот же вечер. Они даже прикасались к ней своими руками.

Я держал Шарлин в своих объятиях, пока она не выплакалась, заверяя ее и Синди, что я обо всем позабочусь и им нечего бояться семьи Уолтерс.

Как только Шарлин пошла вздремнуть - она не спала всю ночь - я поговорил с Синди и заверил ее, что у меня все под контролем, и она может вернуться домой к своему тяжелобольному мужу - как будто смерти Джимми было недостаточно. У мужа Синди - отца Шарлин, только что обнаружили рак, хотя это было замечено на ранней стадии. Она горячо поблагодарила меня и ушла.

Шарлин встала около пяти часов вечера. К тому времени я просмотрел все бумаги Джимми и был рад, что стал соисполнителем его завещания вместе с Шарлин. Очевидно, Джимми понял, что ей понадобится его помощь. Я также был рад, что его компания оформила на него полис страхования жизни ключевого сотрудника на сумму 1 000 000 долларов, подлежащий выплате им, и полис страхования жизни на сумму 750 000 долларов, подлежащий выплате Шарлин.

После того, как я накормил Шарлин, она рассказала мне больше подробностей о первой встрече с придурками Уолтерсами. Я заверил ее, что, когда они вернутся, проблем не возникнет, и переоделся в туристические ботинки, свободные брюки и облегающую рубашку, а также натянул плотные перчатки.

— Почему ты так одет? - Спросила Шарлин, несколько озадаченная.

— Увидишь, - улыбнулся я. - Кстати, держи свой iPhone наготове. Если Уолтерсы вернутся, я хочу, чтобы ты сняла на видео, что произойдет.

Мы с Шарлин просматривали кое-какие бумаги, когда около 6 часов вечера Уолтерсы ворвались в дом - они даже не постучались. Там была вся семейка: Билли, Бобби, Джейк и Джин.

Я выпрямился в полный рост, сжал кулаки и прорычал: - Какого хрена вы, придурки, здесь делаете, и вторгаетесь на чужую территорию, даже не потрудившись постучать.

Они были немного ошарашены, но, поскольку они были вместе, Билли проявил некоторую браваду и сказал: - Это тебя не касается, Брэд. Отвали - нам нужно посмотреть документы Джимми.

— Это ты собираешься отвалить, Билли. Мы с Шарлин являемся соисполнителями завещания Джимми, и нам не нужна ваша помощь. Говорю вам во второй и последний раз. Убирайтесь отсюда на хрен, - прорычал я.

— Мы не уйдем, пока не получим то, что хотим, - сказал энергичный Бобби, быстро подходя ко мне и отталкивая меня в сторону - или, по крайней мере, пытаясь это сделать.

Как только он вступил в первый контакт, я ударил его локтем в подбородок. Возможно, это был самый сильный удар, который я когда-либо наносил кому-либо в своей жизни. К тому времени, как он упал на пол, он был без сознания. Билли тупо замахнулся, и я, блокировав его жалкий удар, схватил его за руку, перешагнул через нее и сломал ее в локте.

Когда Билли, упав на колени, закричав от боли, я повернулся к Джейку и Джин. - Уберите отсюда своих придурковатых детишек через минуту, или я вышвырну вас вон. Я не буду с вами церемониться.

Они, очевидно, прониклись доводами, потому что я знаю, что злая Джин хотела что-то сказать, но придержала язык. Она помогла Билли выбраться, а Джейк тащил Бобби, пока тот не очнулся, а затем помог ему подняться и выбраться наружу.

Когда я повернулся, чтобы посмотреть на Шарлин, она была бледна как полотно, но, как и было велено, держала в руке свой iPhone. Очевидно она, записала весь инцидент. Однако после того, как дверь закрылась, на ее лице впервые за все время визита появилась улыбка, и она сказала: - Спасибо, Брэд, - и обняла меня.

Примерно через полчаса в дверь постучали. Я открыл. Это были двое лучших полицейских нашего города, мужчина и женщина. Мужчину-полицейского, Роланда Хупера, я хорошо знал по старшей школе. Он был звездой обороны нашей футбольной команды, защитником всего штата, и на год старше меня. Я был посредственным полузащитником, но, играя с Роландом, выглядел на все сто. Однако, когда Роланд закончил учебу, мне дали другого, и его замена оказалась такой же посредственной, как и я.

— Привет, Брэд, давно не виделись, - поприветствовал он меня своим глубоким баритоном.

— Роланд, - усмехнулся я, - ты просто загляденье, - ответил я, и мы "по-мужски" обнялись.

— Ты выглядишь так, будто похудел со времен нашей учебы в старшей школе, - хихикнул я.

— Ага, на этой работе мне не нужно быть 130-килограмовым. Во мне осталось 110 килограмм, и я никогда не чувствовал себя лучше, - хихикнул он в ответ. - Ты выглядишь крупнее, чем в старших классах.

— Да, я вырос на 10 сантиметров в колледже.

Мы поболтали еще несколько минут, потом он представил меня своей напарнице. - Брэд, это моя напарница, капрал Джуди Гетти, - сказал он.

— Приятно познакомиться, - сказали мы с Джуди друг другу, пожимая руки. У нее была мужественная хватка. Она была симпатичной девушкой - ей очень шла полицейская форма, - но, без сомнения, она была и крепкой.

— Я надеюсь, что Роланд хорошо к тебе относится, - усмехнулся я.

— Если это не так, я надеру ему задницу, - ответила она с ухмылкой, вызвав у Роланда громкий смех. Я не знал никого, кто мог бы надрать задницу Роланду.

— Послушай, Брэд, мы здесь не для светской беседы. Мы здесь потому, что Уолтерсы настаивают на подаче на тебя жалобы о нападении, поэтому я хочу тебя выслушать. Мне нужно выполнять свою работу, - сказал Роланд, теперь уже серьезно.

— Конечно, выполняй. Заходите, Роланд и Джуди, - сказал я, открывая дверь.

Я представил их Шарлин, попросил ее рассказать о первой встрече с Билли и Бобби, а затем подробно рассказал им, что произошло. Шарлин подтвердила это, и затем я показал им видео с ее iPhone.

— Ты же знаешь, какие хулиганы Билли и Бобби были в старших классах, и, если не считать того, что они оба набрали по 11 килограмм уродливого жира, они ничуть не изменились, - сказал я Роланду.

Это вызвало у него еще один громкий смех.

Шарлин отправила видео Джуди по электронной почте, и когда они уходили, Роланд сказал мне: - Я прослежу, чтобы сержант сказал им, что они должны держаться подальше от Шарлин, и точка. Я могу заверить тебя, что никаких обвинений в нападении предъявлено не будет, если только ты сам не захочешь их предъявить.

— Спасибо, Роланд, с меня достаточно их унижения. Мне не нужно выдвигать свои собственные обвинения, - ответил я, еще раз "по-мужски" обняв его, и сказал: - Приятно познакомиться, Джуди, и удачи в удержании лучшей защиты в истории штата, - когда они уходили, под очередной раскатистый смех Роланда и смешок Джуди.

Пока Роланд и Джуди были у нее дома, Шарлин держалась нормально, но как только они ушли, она снова сломалась. Я обнимал ее, пока мы разговаривали, в основном о том, как хорошо провели время с Джимми. Не успели мы опомниться, как было около 11 часов вечера, и ее веки отяжелели.

— Шарлин, я думаю, тебе нужно немного поспать.

— Э-э... хорошо... но, Брэд, я хочу попросить тебя о большом одолжении. Ты будешь спать со мной сегодня ночью? Я просто... не могу... быть... одна... - вырвалось у нее, прежде чем она окончательно расплакалась.

На самом деле это было не то, чего я хотел, но я действительно боялся за ее психическое здоровье и подумал, что это лучше, чем идти к врачу или в отделение неотложной помощи, если у нее случится нервный срыв.

Мы приняли душ в разных ванных комнатах, и я надел чистую футболку и боксеры, чтобы спать в них, потому что у меня даже пижамы нет, так что я не мог взять ее с собой. К сожалению, я мельком увидел обнаженное тело Шарлин, когда она надевала свою старую ночную рубашку в хозяйской ванной. Шарлин всегда одевалась консервативно, и я даже никогда не видел ее в цельном купальнике. Хотя мне показалось, что у нее красивое тело, я не был уверен - пока не увидел его мельком. Ее тело было более чем красивым - оно было впечатляющим.

— Успокойся, мальчик, - сердито сказал я своему непокорному члену, когда он начал отдавать честь.

Когда мы прижались друг к другу в постели, голова Шарлин лежала у меня на плече, и она пробормотала: - Большое спасибо, что пришел, Брэд. Джимми сказал, что, если с ним что-нибудь случится, ты позаботишься обо мне, и я тебе очень, очень благодарна.

— Я рад помочь и буду хорошо заботиться о тебе, - пробормотал я в ответ.

Меня охватило странное чувство. Я чувствовал себя членом Лиги справедливости, защищающим мир от зла, и испытывал к Шарлин больше заботы, чем когда-либо прежде в своей жизни.

Я был очень рад, когда менее чем через минуту Шарлин тихонько захрапела - должно быть, она действительно была измотана эмоционально и физически. Я, должно быть, тоже, потому что это было последнее, о чем я подумал до 8 утра следующего дня. Я попытался встать с постели, не разбудив Шарлин, но она проснулась, улыбнулась мне и сказала: - Спасибо, Брэд. Я действительно хорошо выспалась, и только благодаря твоей любви.

— Любви? – думал я. Я не ответил, но поцеловал ее в лоб.

****************

Следующий день был насыщенным. Нам пришлось ехать в аэропорт, чтобы забрать тело Джимми. Я не позволил Шарлин опознать тело (хотя не было никаких сомнений, что это он, судмедэксперту все еще требовалось подтверждение). Я был рад, что не допустил этого. Джимми был сильно изуродован в результате несчастного случая, но было ясно, что это он.

Остаток дня мы посвятили приготовлениям к его кремации (согласно его завещанию) и превращению его праха в бриллиант на память Шарлин, а также предварительным приготовлениям к праздничной службе по случаю его смерти, также согласно его завещанию. Я проследил за тем, чтобы Шарлин надлежащим образом питалась в течение дня, уложил ее на часок вздремнуть, пока я делал кое-какие приготовления, и мы оба принимали телефонные звонки и звонки на дом от многочисленных друзей и доброжелателей Джимми.

Пока Шарлин дремала, я позвонил Джин Уолтерс, маме Джимми.

— Джин, это Брэд. Мне нужно поговорить с тобой о службе Джимми... – начал я, прежде чем она ехидно сказала: - Мы его семья, и мы собираемся организовать службу.

— Джин, разберись, черт возьми, в этом, - закричал я в трубку. - Согласно его завещанию, здесь распоряжаемся мы с Шарлин, а не вы, сборище придурков. Я звоню, чтобы оказать вам любезность и сообщить, когда и где состоится отпевание. Вам нечего сказать по этому поводу. Ты и твоя свора шакалов будете вести себя почтительно, когда придете, или вас вышвырнут вон. Там у меня будет охрана. Я ясно выражаюсь?

В течение нескольких секунд телефон молчал. Только что увидев, как один из сыновей потерял сознание, а другому сломали руку, она, очевидно, не захотела со мной связываться. - Хорошо, я понимаю, - ответила она самым кротким тоном, который я когда-либо от нее слышал.

Я сказал ей, когда и где. Сказал, что один из членов семьи может высказаться, если захочет, но лучше, чтобы в разговоре не было никакой язвительности по отношению к кому-либо. Невероятно, но она поблагодарила меня и сказала, что выступит с небольшой речью, - Если ты с Шарлин не против.

Я сказал ей, что так и будет, и сообщил, что отправлю ей по электронной почте проект повестки дня, получил ее адрес электронной почты и отключился.

Я дважды безуспешно пытался дозвониться до Мелиссы, но оставил ей подробные сообщения. Конечно, как я и обещал Тому, я каждое утро звонил Джейсону, и все шло гладко.

Хотя в течение дня Шарлин чувствовала себя хорошо, около 10 часов вечера она потеряла самообладание. После того, как я утешал ее около часа, она снова попросила меня спать с ней. Мы проделали ту же процедуру, что и накануне вечером, и я снова выругал себя за то, что мельком взглянул на ее обнаженное тело как раз перед тем, как она легла спать.

И снова мы были словно выключены. Эмоционально и физически истощены. И снова меня охватило то чувство защищенности по отношению к Шарлин, которое охватило меня как раз перед тем, как я заснул.

Однако та ночь оказалась не такой, как предыдущая.

Я проснулся посреди ночи от очень приятного сна, но это был не сон. Рядом с кроватью горел приглушенный свет, и когда я посмотрел вниз, туда, откуда исходило наслаждение, я увидел обнаженную Шарлин, сосущую мой член и ласкающую мои яйца. Я был в трансе и пробормотал что-то разумное, вроде - Шарлин, что ты делаешь? - в результате чего она сделала мне глубокий минет.

Из-за слабого освещения и ее положения я хорошо разглядел ее сиськи. Если мой член еще не стал твердым, как сталь, то только после этого взгляда, к тому же, взгляд ее глаз был самым чутким и любящим, который я когда-либо видел в своей жизни. Прежде чем оторваться от меня, она остановилась, прижалась ко мне и со слезами на глазах сказала: - Брэд, мне так отчаянно нужно, чтобы меня любили. Я тону и не могу справиться со своими чувствами. Пожалуйста, займись со мной любовью!

С этими словами она перевернулась на спину и раздвинула ноги.

У меня не было сознательной мысли - только реакция, - когда я сбросил футболку и закончил снимать наполовину снятые боксеры. Взгляд, который она бросила на меня, когда я лег на нее сверху и вошел в нее, был восхитителен. - Пожалуйста, будь нежен, - пробормотала она, - заботься обо мне как следует.

Я пытался быть нежным, но не совсем преуспел в этом. Ее оральные ласки с моим членом, а также внезапный прилив вожделения при виде ее восхитительного обнаженного тела, сделали меня первобытным. Ее киска была влажной и уютной – и на самом деле, такой тугой. Ее реакция на мои движения свидетельствовала о полном подчинении - она полностью отдала себя под мой контроль, и это чувство настолько отличалось от моих ощущений во время секса с Мелиссой, что это был совершенно другой опыт.

Когда я кончил, как товарный поезд, в ее гостеприимную киску, она жестко кончила вместе со мной. Ее киска словно тисками сжалась на моем бьющем мужском члене.

Когда мы лежали бок о бок, меня охватило чувство эйфории, какого я никогда раньше не испытывал. Как будто я только что спас мир от демонов, хотя на самом деле я впервые в жизни изменил Мелиссе. Однако осознание моей измены было мимолетным, когда Шарлин со слезами на глазах нежно погладила меня по щеке и прошептала: - Спасибо, Брэд. Ты даже не представляешь, как сильно я в этом нуждалась. Пожалуйста, не чувствуй никакой вины и не обижайся на меня. Пожалуйста, делай со мной все, что хочешь. Я твоя, и ты можешь делать со мной все, что захочешь.

Эта короткая речь чуть не сбила меня с толку. Затем она уткнулась лицом мне в плечо, но впервые на моей памяти у меня сразу же снова встал. Реагируя, не думая, а просто поверив ей на слово, я поставил ее на четвереньки, а затем вошел в нее раком. После добрых пяти минут методичных, любовных взаимных движений в ее киске, во время которых она по крайней мере один раз испытала оргазм, я начал колотить ее, и у нас случился еще один набор потрясающих взаимных изнурительных оргазмов.

Следующее, что я помню, это то, что было утро, и Шарлин была на полпути к тому, чтобы заставить меня кончить ей в рот, пока она усердно работала с моим членом и яйцами. Покончив со мной, она несколько минут прижимала меня к себе, а затем заставила встать и пойти с ней в душ, где я смог в совершенстве рассмотреть ее великолепное тело.

В тот день у меня в голове царил сумбур. Я наконец-то дозвонился до Мелиссы и надеялся, что это прозвучало не слишком виновато. Когда я заговорил с ней, в ее голосе послышались странные нотки, которые я не смог определить, хотя она казалась необычайно милой.

После того как мы с Шарлин проработали большую часть утра, договариваясь о службе, связываясь с компаниями по страхованию жизни Джимми и принимая доброжелателей, стало очевидно, что она устала и ей нужно вздремнуть. Повернувшись, чтобы идти в свою спальню, она легонько поцеловала меня в губы и повторила то, что сказала прошлой ночью - или это было утром? - Я твоя, и ты можешь использовать меня, как тебе заблагорассудится.

Я последовал за ней в ее спальню, помог ей раздеться, а затем трахнул ее в миссионерской позе, что редко случалось с Мелиссой, которая держала все в руках. На самом деле, я должен это исправить. Я не трахал ее, а занимался с ней любовью.

**************

Я пригласил Мелиссу на службу, но она отказалась: - Слишком занята!

По счастливой случайности, и Роланд, и Джуди были свободны от дежурства в тот день, когда Джимми служил, поэтому я нанял их для охраны. "Нанять" оказалось неподходящим словом, потому что они оба отказались от компенсации, которую я пытался им выплатить, хотя я перечислил вдвое больше этой суммы полицейскому клубу мальчиков и девочек от их имени.

Уолтерсы - Билли с рукой в гипсе и Бобби в темных очках из-за последствий сотрясения мозга - вели себя прилично. На самом деле, короткая речь Джин на службе была самой безобидной из всех, что я когда-либо слышал от нее. Зал был переполнен, потому что практически все, кто знал Джимми, любили его.

У Шарлин дела шли неважно. По сути, все это время она была как на иголках, бормоча себе под нос: - Я так сильно любила тебя, Джимми.

Во время приема Шарлин пришла в себя и смогла почти нормально разговаривать со всеми доброжелателями. Даже Уолтерсы были добры к ней. Я пообещал Джин поговорить с ней через несколько дней и показать завещание Джимми - и она действительно поблагодарила меня и повела себя как нормальный человек.

Когда мы с Шарлин вернулись домой со службы, мы рухнули в постель, а затем занялись тем, чем занимались последние четыре дня, по крайней мере, дважды в день. Мы занимались любовью. Я остался еще на два дня, чтобы убедиться, что все в порядке. В последнюю ночь перед моим отъездом Шарлин стала очень серьезной.

— Брэд, мне так стыдно за то, что я соблазнила тебя, заставив изменять Мелиссе. Только мое всепоглощающее горе и эгоизм заставили меня сделать это. Пожалуйста, не думай обо мне плохо. Я обещаю оставить тебя в покое. Однако было бы упущением с моей стороны не сказать тебе, что я наслаждалась каждой секундой этого процесса. Я была удовлетворена больше, чем когда-либо в своей жизни, даже с Джимми. Ты проделал огромную работу, притворяясь, что любишь меня, и Джимми был прав, говоря, что ты будешь хорошо заботиться обо мне. Теперь я буду сильной и больше не буду плакать.

Я смотрел ей в глаза по меньшей мере целую минуту. Затем я просто сказал: - Я не притворялся, - и снова занялся с ней любовью. Затем посреди ночи я дважды энергично трахнул ее, один раз привязав ее руки к столбикам кровати, - это была моя фантазия, до которой Мелисса, владеющая собой, никогда бы не снизошла, а затем утром, как раз перед моим уходом, я снова занялся с ней любовью.

Взгляд, полный благодарности, тоски и кокетства, который она бросила на меня, когда я выходил из ее двери и обернулся, чтобы посмотреть на нее, запечатлелся в моем мозгу.

*************

Пока я ехал в аэропорт, а затем летел домой, у меня была настоящая проблема с чувством вины. Я изменил, но более того, я влюбился. Полное и безоговорочное согласие Шарлин, ее любовная страсть и тот факт, что наши половые органы словно созданы друг для друга, привели к самым приятным - как эмоционально, так и физически - сексуальным контактам в моей жизни. К тому же желание защитить ее, которое я испытывал по отношению к ней, было самым приятным несексуальным чувством, которое я когда-либо испытывал.

Я не знал точно, что собираюсь делать, но чувствовал, что должен рассказать Мелиссе, и пусть все идет своим чередом. Я был немного раздосадован тем, что она не смогла встретить меня в аэропорту, но, как оказалось, все было в порядке, потому что по дороге домой на такси и в течение часа, который я прождал, прежде чем она приехала, я смог собраться с мыслями.

Когда Мелисса вернулась домой, она тепло поприветствовала меня, хотя и немного неуверенно. Этот первый комментарий после нашего поцелуя мне не понравился. - Ну, как дела у маленькой зануды?

Я сдержался, чтобы не сорваться на ней, однако она могла видеть, как в моих глазах разгорается гнев. - Шарлин не слабачка - она просто зависимый человек, который ужасно скучает по Джимми, и у нее все настолько хорошо, насколько можно было ожидать, - ответил я.

— О... хорошо...Я надеюсь, что ты смог ей помочь, - ответила Мелисса, пытаясь загладить свой бестактный комментарий.

Я рассказал Мелиссе об услуге и некоторых других деталях, но не о том, что занимался любовью с Шарлин почти две дюжины раз. Об этом будет позже. Когда наступило затишье, я сказал: - Давай посидим минутку в гостиной.

Я заметил настороженность в глазах Мелиссы - не был уверен, почему именно, потому что не думал, что мои слова прозвучали зловеще. Я решил начать с того, что сказал: - Во время моего визита я узнал кое-что интересное, - Затем я хотел как можно мягче и бесстрастнее рассказать ей о том, как мне нравилось быть защитником, о зависимости Шарлин от меня и, в конечном счете, признаться в том, что заняться с ней сексом и посмотреть, что мы с Мелиссой будем делать дальше. Как оказалось, мой выбор вступительных слов привел к совершенно другому и неожиданному разговору.

После того, как мы сели, и я медленно произнес с гримасой на лице: - Во время моего визита я узнал кое-что интересное, - у меня не было возможности сказать что-либо еще, прежде чем она взволнованно выпалила: - Что тебе кто-то сказал? Это неправда!

Хотя я был ошеломлен этим, по какой-то причине мой разум внезапно прояснился - и я уверен, что этому помогло то, что было либо пустым взглядом, либо глубокомысленным выражением на моем лице. После паузы в несколько секунд она нервно продолжила: - У меня не было секса с Джоном Питерсом.

— С чего бы мне вообще думать, что моя любящая жена будет заниматься сексом с Джоном Питерсом, пока я посещаю панихиду по моему умершему лучшему другу? - Спросил я, и мой вопрос был полон сарказма.

— Э-э... ну...этот придурок угрожал позвонить тебе и все рассказать, если я откажусь с ним трахаться. У него даже был номер твоего мобильного телефона, - выпалила она, заламывая руки, которые выглядели так, словно у них были тревожно потные ладони.

— Значит, фотографии лгут? - Ехидно ответил я.

В один из немногих моментов за все время наших отношений Мелисса, казалось, не находила слов. Она закрыла лицо руками, и ее дыхание стало поверхностным и шумным. Когда она открыла лицо, то покраснела.

— Послушай, я многое знаю, - сурово сказал я, хотя в тот момент ни о чем не имел ни малейшего представления. Я просто вел ее по дорожке из первоцветов. - Единственный шанс для тебя - полностью признаться, и немедленно.

— Э-э... мне... э-э... нечего... рассказывать, - пробормотала она.

— Ладно, будь по-твоему. Как только я закончу стирку, я соберу вещи, - блефовал я, вставая и направляясь к выходу из комнаты.

— Нет... нет... нет... подожди, - заикаясь, пробормотала она, хватая меня за руку. - Садись, пожалуйста. Я расскажу все начистоту.

Я сел, и ирония ситуации, в которой я планировал рассказать ей, что я изменил ей, а теперь, вероятно, услышу, что это сделала она, вызвала смятение в моем мозгу.

— Э-э-э... ты должен с самого начала понять, что я люблю тебя безоговорочно. Я знаю, иногда кажется, что я ставлю себя и свою работу на первое место...

— Иногда? - рассмеялся я про себя, но промолчал. Я позволил ей продолжать.

— Я действительно люблю тебя. Я не могу объяснить, как это случилось, но на следующий день после твоего ухода я пошла куда-то с ребятами из моего офиса и слишком много выпила. На следующее утро я проснулась в постели Джона Питерса. Я... я... не могу объяснить, почему я оставалась с ним весь остаток дня и ту ночь тоже. Я думаю, это потому, что тебя не было, и я подумала, что если я согрешила один раз, то еще пара раз ничего не изменят.

Да, она действительно так сказала, хотя я не из тех, кто любит поговорить, не так ли? Затем она продолжила, заламывая руки и выглядя так, словно вот-вот расплачется.

— Как бы то ни было, на вторую ночь, когда я захотела уйти домой, он разозлился и сказал, что позвонит тебе и скажет, что я его шлюха, и показал мне номер твоего мобильного, который он, должно быть, взял с моего телефона, пока я спала. В этот момент я послала его к черту и ушла...Я не думала, что он действительно скажет тебе, потому что он знает, какой ты большой и крепкий, - сказала она, прежде чем снова закрыть лицо.

Я сидел ошеломленный. Мне было очень трудно переварить эту информацию. Я, конечно, не собирался признаваться сейчас, но в то же время я не был таким уж большим дерьмом, чтобы наказывать ее за то, что она сделала. После минутной паузы, когда она умоляла: - Скажи что-нибудь... - Я, наконец, ответил.

— Это был единственный раз, когда ты мне изменяла?

После продолжительной паузы и обеспокоенного выражения на ее лице она сказала "Да". Однако, судя по задержке и выражению ее лица, не было никаких сомнений в том, что настоящим ответом было "Нет".

— Я думаю, нам стоит чего-нибудь перекусить - опять в "Чарли", если хочешь, - и вернуться к этому завтра, - сказал я, вставая и протягивая ей руку.

Ее облегчение было очевидным, когда она вздохнула и, поежившись, встала. На самом деле, мне кажется, я заметил единственную слезинку на ее, в остальном всегда невозмутимом, лице.

Мы оба приложили все усилия, чтобы вести себя нормально во время еды, и в основном преуспели в этом. Когда мы вернулись домой, Мелисса оказалась необычайно влюбчивой, поэтому, как только наша еда переварилась, мы отправились в постель. Я попытался трахнуть ее в миссионерской позе, но она, как обычно, взяла на себя инициативу и оказалась сверху. Хотя я мог бы побороть ее (ха-ха) и доминировать над ней, это не входило в мои намерения. Я пытался понять, смогу ли я повторить ту эйфорию, которую испытывал с Шарлин, с Мелиссой.

В конце концов, у нас было два очень приятных с физической точки зрения секса, прежде чем мы заснули. Однако первый из них был почти безнадежен в эмоциональном плане, а второй доставил мне примерно половину такого же эмоционального удовлетворения, как мои занятия любовью с Шарлин.

Следующим вечером Мелисса была готова продолжить нашу беседу, но я отложил ее по нескольким причинам. Мне нужна была ясность ума, прежде чем я смогу поговорить с ней снова. У меня был настоящий внутренний конфликт по поводу того, что я собираюсь делать дальше. Однако одно было ясно - я собирался заставить Джона Питерса заплатить.

Конечно, с моей стороны было, по крайней мере, отчасти лицемерно желать выбить из него все дерьмо. Конечно, с моей стороны это было как у пещерного человека и потенциально рискованно. Конечно, мне следовало быть более оптимистичным по отношению к нему, особенно учитывая, что именно его реакция на Мелиссу вынудила ее признаться. Но мы такие, какие есть, и нельзя вырасти и заниматься легкой атлетикой, бизнесом и любовью, как это сделал я, и просто простить такой проступок, как у Питерса.

Убедившись, что видеосистема в моем строительном трейлере обеспечит мне алиби, показав видео со вторника как с четверга, я получил информацию о расписании клуба здоровья Питерса, по которому он тренировался в четверг в полдень. Пропустив обед, я нанес ему визит, полностью изменив выражение лица и одежду. Конечно, я не мог скрыть тот факт, что во мне было 190 сантиметров, и 105 килограмм, но я был уверен, что видео с моим строительным трейлером обеспечит мне алиби, даже если он заподозрит, что это был я. Я сжалился над ним, когда он съежился, и только вывихнул ему правое плечо, а не сломал руку в локте, что было моим первоначальным планом. В его глазах промелькнуло узнавание, когда я прорычал: - Ты знаешь, за что это, блудник!

************

Копы ко мне так и не обратились, но Мелисса обратилась в пятницу вечером после работы. Сначала она пыталась вести себя беззаботно, но я чувствовал, что внутри у нее все кипит.

— Угадай, кто пришел сегодня на работу с правой рукой на перевязи? - небрежно спросила она, когда мы ели китайскую еду на вынос.

Откусывая от курицы Кунг Пао, я так же небрежно ответил: - Понятия не имею. Кто это?

— Джон Питерс, - парировала она, снова стараясь быть невозмутимой.

— Действительно? Что с ним случилось? Какой-нибудь муж женщины, с которой он трахался, причинил ему боль? – ответил я, не глядя ей в глаза, и сразу же добавил: - Не могла бы ты передать мне еще немного жареного риса с говядиной, пожалуйста.

— Возможно, - хихикнула она, передавая рис, и ее хладнокровие начало сдавать. - Знаешь, что он мне сказал? Он клялся, что не звонил тебе и не рассказывал о нашем сексуальном контакте. Он клялся, что у него не было фотографий, - продолжила она, когда ее хладнокровие начало ослабевать.

— Я никогда не говорил, что он мне рассказывал или что у него были фотографии, - ответил я.

— Тогда как ты узнал? - огрызнулась она.

— Ты сказала мне, - ответил я, начиная по-настоящему наслаждаться ее тревогой.

— Но ты сказал, что получил кое-какую интересную информацию во время своего визита в родной город на похороны Джимми... - выплюнула она, бросив палочки для еды.

— Я так и сделал. Я обнаружил, что мне действительно нравится защищать Шарлин от тех, кто ее окружает, и кто пытается ее надуть. Я подумал, смогу ли я испытывать такое же чувство защищенности по отношению к тебе. Твоя нечистая совесть послужила толчком к твоей реакции, и как только мне показалось, что я понял, о чем ты говоришь, я подыграл. Хорошая игра с моей стороны, да? - Риторически спросил я с ухмылкой на лице, которую невозможно было подавить.

Всего лишь во второй раз за все время нашего знакомства Мелисса расплакалась, перевернула тарелку и выбежала из кухни.

— Думаю, сегодня секса не будет, - усмехнулся я про себя, доедая Кунг Пао - это было действительно вкусно.

В те выходные дома было холодно. Я нанес визит Тому, владельцу строительной компании, в которой работал, и два часа разговаривал по телефону с Шарлин. В воскресенье вечером мои планы были ясны.

Я понял, что Мелисса в некотором роде любила меня, но на самом деле другие вещи были для нее гораздо важнее, чем я или наш брак. Кроме того, я понял, что ее способность любить была невелика, ничтожно мала по сравнению с Шарлин. Я еще больше осознал, что Шарлин, вероятно, уже любила меня больше, чем Мелисса, и что мои отношения с Шарлин могли бы стать крепкими на века. Я все больше и больше осознавал, что секс с Шарлин был бесконечно более полезным в эмоциональном плане, чем с Мелиссой, и наравне с физическим, и что то, что Шарлин заставляла меня чувствовать, невозможно повторить.

Я снова усадил Мелиссу в гостиной. - Мелисса, мне жаль, что приходится это говорить, потому что у тебя много прекрасных качеств, но еще до того, как ты призналась в измене, я понял, что не люблю тебя так сильно, как тогда, когда мы поженились, когда я должен был любить тебя больше. Я понял, что не испытываю к тебе такой любви, как Шарлин испытывала к Джимми. Я поняла, что со временем мы будем отдаляться друг от друга, а не вместе. Я думаю, если ты будешь честна с собой, то поймешь, что твои чувства отражают мои. Я намерен подать на развод на следующей неделе из-за непримиримых разногласий и постараюсь все уладить как можно более мирным путем.

Мелисса стойко выдержала паузу. После долгой паузы она хихикнула: - Ты хочешь, чтобы я умоляла тебя остаться в браке?

— Нет, - спокойно ответил я. - Я хочу, чтобы ты приняла это и жила дальше как можно быстрее. Я не питаю к тебе неприязни и не собираюсь разводиться с тобой из-за твоей сексуальной связи с Джоном Питерсом.

Ее следующий вопрос был неожиданным. - Можем ли мы по-прежнему жить вместе и заниматься сексом, пока развод не станет окончательным?

— Мы можем подождать месяц. К тому времени проект, которым я руковожу, будет завершен, я покину этот район и уеду за тысячу километров.

Это, казалось, застало ее врасплох. - Ты не собираешься возвращаться в свой родной город?

— Нет, меня там ничего не ждет. Я переезжаю на юго-восток и предварительно подыскиваю работу супервайзера. - Это утверждение было правдой, но только потому, что Шарлин тоже переезжала туда.

******************

Возможно, самым удивительным было то, что моя сексуальная жизнь с Мелиссой была такой же хорошей, как и прежде, до моего переезда. Мы расстались настолько мирно, насколько это было возможно. Конечно, мне очень помогло то, что она зарабатывала больше денег, чем я, так что я не выплачивал ей алиментов, да я их и не просил, и что я продал ей свою долю в нашем доме за сумму, которая, вероятно, составляла всего 2/3 от того, что она действительно стоила. Если честно, я думаю, что сделал это, чтобы успокоить свою совесть за то, что не признался ей в своей измене.

Я действительно получил эту работу на Юго-востоке, и с этим даже была связана небольшая прибавка к зарплате. Шарлин переехала ко мне, и, как ни странно, секс, любовь и мое чувство защищенности, казалось, усиливались почти еженедельно. Шарлин работала в банке в нашем новом районе, пока я не оформил развод, и мы с ней не поженились. Примерно через месяц после нашего медового месяца мы всерьез занялись зачатием детей, а она навсегда ушла с работы, когда была на седьмом месяце беременности. Теперь, шесть лет спустя, у нас трое детей, и у меня больше любви, больше чувства собственного достоинства и лучшего секса, чем когда-либо в моей жизни.

Иногда я чувствую себя виноватым из-за того, что смерть моего лучшего друга стала для меня воплощением вечного счастья, но потом я вспоминаю, что сказала мне Шарлин в первый день, когда я приехал к ней домой после смерти Джимми. - Джимми сказал, что ты будешь хорошо заботиться обо мне!

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.