>>> >>> >>>

Было почти шесть вечера, и это был адский день. С работой всё было в порядке, но моя жизнь внезапно споткнулась. У меня было много вопросов, связанных с жизнью.

Я вошёл в бар и через несколько секунд увидел его сидящим на табурете. Ублюдок!

Я сел рядом с ним и протянул руку.

— Джордж Бейкер, давненько мы не виделись!

Он притворился, что не узнал меня. Ублюдок был прозрачен, как стекло.

— Я Билл Джонсон. Моя жена работает с вами? Мы познакомились на рождественской вечеринке в прошлом году.

— О да, Билл! Рад снова вас видеть.

Этот придурок пожал мне руку. Его хватка была липкой.

— Как дела, Билл?

Как будто он не знал...

Я заказал пиво.

— О, всё по-прежнему, всё по-прежнему.

Я поблагодарил бармена и сделал глубокий глоток. Это было приятно, и это было именно то, что мне было нужно после сегодняшних новостей.

— Я слышал, вы большой любитель чтения! Ваша жена всегда говорит о вашей последней истории.

Он говорит это так, словно умение читать - это какое-то великое достижение. Я хотел сказать ему, что этому учат в начальной школе, но не стал.

— Ну, я действительно много читаю, но она, вероятно, говорила об историях, которые я пишу.

Я сделал ещё один глоток янтарного золота.

— Действительно? Вы написали что-нибудь, что я мог бы прочитать?

Сотня язвительных ответов пронеслась у меня в голове одновременно. Вместо этого я пожал плечами.

— Вероятно, нет. В основном я пишу короткие рассказы и публикую их в Интернете. Я получаю несколько интересных отзывов. Иногда это похоже на мастер-класс по писательскому мастерству, а иногда - на борьбу со стаей бешеных собак.

Он засмеялся, но я не уверен почему. Вероятно, это было его нескрываемое чувство превосходства.

— Итак, о чём вы пишете, Шекспир?

— Я вижу, что происходит вокруг меня. Я слышу, как люди разговаривают. Вы можете многому научиться, просто слушая.

— Тогда вы сообщаете о своих выводах?

Ублюдок всё еще смеялся.

— Не совсем. Я думаю о том, что слышу, и прокручиваю это в уме. Я пытаюсь понять, что заставляет людей, и почему они делают то, что делают. Писание становится средством для исследования этих мыслей.

— Я бы предпочёл посмотреть футбол.

Я не удивлён. Бьюсь об заклад, он никогда в жизни не играл в футбол.

— Так как же вы пишете эти свои маленькие рассказы?

Снисходительность, похоже, его сильная сторона.

— Если вы думаете о персонажах в истории, они живут своей собственной жизнью. Вы начинаете, и они как бы направляют историю в своём собственном направлении. Для меня это форма медитации, которая помогает мне понять, какие люди обычно ускользают от меня.

— Может быть, вам просто нужно чаще выходить на улицу. Реальный мир гораздо интереснее.

— В этом и заключается особенность писательства - вы можете жить опосредованно словами на странице и делать то, чего не можете сделать в реальном мире.

— Например, что?

Я сделал ещё один глоток и посмотрел в зеркало за стойкой. Я не чувствовал необходимости смотреть ему в лицо, пока не был готов.

— Как будто ты застукал свою жену с каким-то паршивым трусом, ударил его по лицу и сломал ему нос. После сильного удара слышится удовлетворительный щелчок, когда у него ломается нос, и видны брызги крови, когда он падает. Затем ты разводишься со шлюхой и оставляешь её только с одеждой на спине.

— Вы не можете сделать этого в реальной жизни. Они всё равно арестовывают вас, несмотря на вашу мотивацию, или, по крайней мере, так делают в большинстве штатов. Здесь, в Техасе, они склонны поздравлять вас с проявленной сдержанностью. И жена получает половину.

Этот высокомерный придурок смеялся. Я думаю, он думал, что это шутка надо мной.

Пришло время мне подвести свою историю к концу.

— Да, писательство - это отличное отвлечение от жизни. Вы можете делать на страницах практически всё, что угодно, и у вас всегда будет счастливый конец.

Это было последнее предупреждение.

Я допил пиво и бросил деньги на стойку. Я хлопнул обеими руками по краю стойки и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Это было здорово!

Я стоял, повернувшись к двери, но, спохватившись, частично повернулся и сказал:

— О, ещё кое-что...

Я ударил его изо всех сил. Я сжал кулак со всем гневом и болью внутри меня, собрал всю силу, которая у меня была, от пальцев ног до плеч, и нанёс ему удар с разворота прямо в нос.

Я услышал удовлетворительный треск, у него сломался нос, и увидел брызги крови, когда он упал со стула. Я стоял над ним, глядя сверху вниз, пока он пытался защититься от избиения, которое, как он знал, должно было последовать, а затем я повернулся и вышел из бара. Я высказал свою точку зрения и не собирался садиться в тюрьму из-за какого-то жалкого труса, который пристаёт к замужним женщинам.

Я пришёл домой поздно к ужину, и моя жена устроила мне разнос.

— Ты опоздал! Ужин остыл! Где ты был? Почему ты не позвонил?

Она продолжала, но я проигнорировал её и молча поднялся по лестнице, чтобы переодеться. Моей руке понадобится лёд, а лицу - холодная мочалка, но я чувствовал себя хорошо.

Пока я переодевался, я услышал, как зазвонил телефон, и последовал приглушённый разговор, который я не мог разобрать. Освежённый, я спустился обратно и обнаружил сильно расстроенную жену.

Она выглядела испуганной, как будто её ожидает развод. В её глазах стояли слёзы.

— Мне жаль. Это было не то, что ты думаешь. Я никогда с ним не спала. Это были всего лишь танцы и небольшое дурачение.

— А как бы ты себя чувствовала, если бы я просто дурачился с Дженни Смит?

У Дженни была фигура, которая заставляла плакать взрослых мужчин, и я знал, что моя жена была более чем немного ревнива к тому вниманию, которое Дженни получала от мужчин, куда бы та ни пошла.

Она просто опустила голову и захныкала. Теперь уже текли слёзы.

— Не хочешь конкретизировать "валяние дурака"?

Говорят, исповедь полезна для души, и сегодня я не собирался отпускать её с крючка.

Она была на грани срыва. Её боль была неоспорима.

— Мы немного поцеловались. Он прикасался, но только поверх моей блузки. Он никогда не залезал в одежду.

Её признание соответствовало тому, что мне сказали, и я был склонен ей поверить.

— И к чему это привело?

— Клянусь, только это! Я чувствовала себя виноватой. Дальше этого дело не пошло, клянусь!

Она хватала ртом воздух и едва могла говорить.

— Ты же чувствуешь, как я несчастлив, верно? Ты же знаешь, что это останется с нами надолго, верно?

Она кивнула. Она знала.

— Я могу сказать тебе, что тебя видели. У меня есть друзья в этом городе. Если бы твоя история не соответствовала тому, что они мне рассказали, ты бы сейчас была на улице. Ты ведь знаешь это, верно?

— Да. Мне очень жаль.

Она была в панике.

— Я позволила ему добраться до меня, но он так и не зашёл далеко. Я клянусь в этом!

— Ты позволила ему, чёрт возьми, зайти дальше, чем следовало!

Я оставлю это на другой раз.

Люди - сложная штука. Это ещё одна особенность историй. В истории персонажи могут быть простыми, но в жизни люди сложны. Она флиртовала с другим мужчиной, но я знаю, что в глубине души она всегда была человеком, который серьёзно относится к клятвам. Когда она говорит "Я клянусь...", это буквально означает "Бог мне свидетель..." Вы не просите Бога быть вашим свидетелем легкомысленно, а потом лжёте, или, по крайней мере, она этого не делала.

Есть ещё одна особенность персонажей в историях по сравнению с людьми в реальной жизни - персонажи могут быть совершенно несовершенными, но на самом деле и хорошие люди совершают ошибки. Реальные люди несовершенны, даже самые лучшие из них, и у них есть неуверенность в себе и потребность быть принятыми. Трудный вопрос, который вам нужно задать, звучит так: "Извлекли ли они урок из этого или сделают это снова?" Чтобы ответить на это, вам нужно знать, почему, а на вопрос "почему" ответить сложно.

— Ладно, давай разогреем какой-нибудь ужин, а потом, я думаю, нам предстоит несколько серьёзных разговоров.

Она яростно кивала.

— Да, дорогой. Я знаю. Мне действительно очень жаль.

Я мог видеть, о чём она думала и что её беспокоило.

— Джеймс? Мы сегодня будем спать вместе?

— Да, Мэгги, но нам предстоит много работы, прежде чем я почувствую желание праздновать. Ты ведь знаешь это, верно?

Это принесло мне объятия и страстный поцелуй, когда она вытерла слёзы о мою щёку.

— Да, дорогой. Я люблю тебя! Я понимаю. Я не знаю, как он добрался до меня, но это больше никогда не повторится.

— Я тоже люблю тебя, но моё доверие к тебе сильно пострадало. Понимаешь?

Она кивнула. Я видел слёзы в её глазах.

Я сделал глубокий вдох и подавил то, что хотелось сказать.

— А теперь давай разогреем что-нибудь из тех остатков и попытаемся спасти вечер.

>>> >>> >>>

Возможно, я отпускаю её с крючка, но я полагаю, что в этой истории есть один хищник и одна глупая женщина, совершившая ошибку.

Вот что сказали свидетели: хищник был готов пойти дальше, но она покончила с этим прежде, чем ситуация вышла из-под контроля.

>>> >>> >>>

ПРЕЖДЕ ЧЕМ СИТУАЦИЯ ВЫШЛА ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ ???

Так ли это?