Сидим в медпункте у Таньки, чаи гоняем, разговоры разговариваем. Перемываем косточки своим, то есть членам клуба ебливых, проще говоря нашей секс группе. Про остальных тоже не забываем. Весь наш командно-преподавательский состав перееблись друг с другом. И одинокие, и семейные. И почему бы и нет? Мужья с жёнами где-то там, а они все здесь. Места поебаться хватает. В каждом кабинете есть препараторская, да и так мест полно. Библиотекаршу Лариску в библиотеке ебут. Методистку Ольгу в методкабинете.

И так все находят место и время. Особенно после обеда. У курсантов личное время два часа, а преподам что делать? Не в носу же ковырять. Тем более, что папы в подразделении нет. Он едко в столовой обедает, чаще домой на обед уезжает.

Мне в нашей столовой питаться нравится. Готовят вкусно, разнообразно что для курсантов, что для офицеров. Многим жёны дома таких разносолов не подают. Заведующая столовой Антонина Николаевна девок себе в штат подобрала всё с высшими разрядами. Так что кушать можно и нужно. К тому же дёшево. Вот про Тоню разговор завели. Я пожаловался таньке, что в последнее время Тоня зазовёт меня к себе в кабинет и развлекает разговором, чаем поит с плюшками, и вообще выказывает какой-то нездоровый интерес. Танька аж подскочила на месте.

— А что ты хотел, Казанова доморощенный? Ты же сам ей раздраконил. - Тут я задумался. А Танька ещё и подзюкивает. - Вспомни, что ты ей наплёл и постоянно душу травишь?

Я и вспомнил. Тоня женщина в возрасте за полтишок, статей богатырских, про вес вовсе промолчу. Не может повар, а тем более зав столовой, быть худышкой. Это же антиреклама всего их производства. Повариха должна быть в теле. Бабий коллектив знает всё и про всех. Вот и Тоня знала про всё, что происходит в нашем учебном подразделении: кто с кем, когда и как. Слюни у неё текли, а подкатиться к ней с предложением никто не рисковал. А у неё муж страдает сахарным диабетом и как мужчина давно не устраивает жену. Мне просто вроде как жалко стало женщину, я и начал при каждом посещении столовой, а это в день по несколько раз, комплименты ей отвешивать, лапшу на уши вешать, рассказывая, какая она пышная женщина и я бы такую с огромным удовольствие УХ! А ту мне как-то сон приснился, что мы с Тоней в бане то ли моемся, то ли заодно и помылись. Я сдуру и рассказал. А Тоня давай подробности выпытывать: как я её имел, в какой позе, сколько раз и так далее.

Я, дурак, давай соловьём разливаться. Придумал чего и не было. Ни разу не видел Тоню голой, а тут расписал, какая у неё пизда и как она мне в неё давала. И лёжа, и сидя, и раком. Рассказал, как я тискал её пышную задницу, как целовал и ласкал ягодицы, как мял и облизывал титьки. Вот с той поры и начала Тоня меня под любым предлогом к себе заманивать и выспрашивать, не приснилась ли она мне снова. А я не подумал о последствиях и сочинял про наши с нею встречи не только под Луной, когда влюблённые читают стихи, но и в постели. Да всё описывал в подробностях. А эта голодная женщина во время моих рассказов натурально текла и могу дать стопроцентную гарантию, что после моего ухода она запиралась в кабинете и дрочила.По крайней мере внешние признаки возбуждения были на лице прописаны, как в книжке.

Да, похоже я влип. Спросил совета у Таньки: и что мне дальше делать? Танька ответила, что думать надо было раньше, а сейчас остаётся лишь выебать Тоню и принять в секс группу. Я возмутился

— Тань, да разве я такую бомбочку проебу?

Танька успокоила. Сказала, что в беде не оставит и постарается, чтобы у меня стоял долго и сильно. Тогда я поинтересовался, а как я полезу к Тоне со своими наглыми предложениями. Танька малость подумала и сказала, что мне и лезти не надо. Она, де, обставит дело так, наговорит Тоне такого, чо окажется, будто я давно и тайно страдаю о Тонечке, о её ласках, просто я очень застенчивый и не могу предложить Тоне снять трусы и дать мне. И если Тонечка хочет ебаться, пусть берёт это дело в свои крепкие женские руки, не пуская на самотёк.

Смелее надо быть, решительнее. Алгоритм такой. Заманить, раздеть, насосать, чтобы встал и дать. Или самой выебать стеснительного почти что мальчика. И дальше начала расписывать, как бы она сама действовала на месте Тони. И от её рассказов мы оба возбудились. Танька безо всякого стеснения сунула руку под подол, оттянула резинку трусов и начала наглаживать и ласкать пизду. Я сказал

— Тань, может не надо шалить руками? Может лучше поебёмся?

Танька вздохнула

— Ты, Вован, прав. Двери запри, а я пока трусы сниму, уже намокли. Раздеваться не буду, только трусы сниму и раком встану. Вован, в пизду не кончай.

— А куда?

— На спину...Дура! Я же не раздеваюсь. Вован, в жопу кончишь, только далеко не засовывай.

— Как скажешь, милая. В жопку даже лучше.

— Извращенец. Смажь сразу, чтобы потом не отвлекаться.

Это мы с превеликим удовольствием. То есть смазать Танькину задницу. Натолкал столько смазки, что она даже возмутилась

— Ты куда столько? Не кашу маслом удобряешь. Залупу тоже смажь. Что-то у меня последнее время со смазкой проблемы. К гинекологу забежать надо.

Таня встала раком на кушетку. Сучка, даже сапоги не сняла. Да я же не ноги ебать собрался, а пизда вот она, ждёт.

Минут через пятнадцать с небольшим трудом просунул головку в Танин зад, качнул несколько раз и спустил. Танька задом крутнула.

— Изыди, совратитель. Пукать пойду.

Благо в медпункте свой туалет и даже душевая.

Подмылись с Танькой, посидели, отдыхая, решили сходить к Тоне чаю попить. У Тони к чаю всегда сдоба есть.

Танька сучка, змеюга подколодная, пришибу, заразу, едва попили чаю, посмотрела на меня, усмехнулась и молвит, девица-красавица, хитро посматривая в мою сторону

— Тонь, я тебе хочу открыть страшную тайну. Забожись, что мои слова не уйдут никуда дальше этого кабинета.

У Тони слюнки потекли. Чего же такого интересного может рассказать медик заведующей столовой?

— Таня, ты же меня знаешь! Да я ни в жизнь! Никому! Могила!

Танька сделала вид, что ещё сомневается, потом вроде как решилась, приглушила голос и давай выкладывать Тоне почти слово в слово то, о чём мы с неё говорили, что она планировала рассказать Тоне. Но не при мне же! Сука! Я сидел, краснел, бледнел, не знал куда себя деть. Наконец словесный поток у Тани закончился. Она вздохнула тяжко, словно избавившись от тяжкого груза

— Вот, Тонечка, такие дела. Парень хочет до зубовного скрежета, но природная застенчивость мешает рассказать о своих чувствах. Тоня, ты же взрослая женщина. Даже если он тебе безразличен, помоги парню, дай ему. Может тебе самой понравится, тогда совет вам да любовь. А я обещаю, что ты в любое время можешь обратиться ко мне по любому вопросу. Ну, что скажешь?

Тоня посмотрела на меня. Её взгляд был многообещающим. А от её улыбки, особенно после того, как она облизнула губы, у меня по спине пробежала волна громко топочущих мурашек. Влип! Пиздец! Съест и не подавится! А Тоня посмотрела на Таню и тихонечко подталкивает ту к двери

— Иди, Таня, иди. У тебя дел полно. Мы тут сами разберёмся..

Едва за таней дверь закрылась, Тоня ключик в замке провернула, правда перед этим успела крикнуть девчатам

— Меня не беспокоить. Меня нет. Мы со строёвками работаем, не отвлекать.

Сижу на стуле, почти прилип.

Тоня подошла, встала напротив, спрашивает

— Вова, я правда тебе нравлюсь?

— Да.

— Но я же старая.

— Женщина среднего возраста.

— Некрасивая.

— Миловидная.

— Толстая.

— Пышная.

Разговор напоминает диалог Новосельцева и шахини. Чуть не рассмеялся, представив, что сейчас бы Тоня сказала

— Я сухая.

А я в ответ

— Мокрая.

Тоня ко мне наклонилась, спрашивает с придыханием, как это умеют женщины

— И ты меня правда хочешь?

— Очень! Сильно!

А что я мог ответить? Любой неправильный ответ грозил непоправимыми последствиями. А Тоня, услышав ответ, задышала так, что титьки заколыхались. Наклонилась и целует меня. А я что? Я стал целовать её в ответ. А ничего тётка, умеет целоваться. И чувствуется, что любит это делать. Она меня целует, а я на автомате по привычке подол платья задрал и трусы с задницы потянул. И ни слова против, ни намёка на хамство, даже ноги раздвинула, помогая таким образом трусы с неё снять.Руку, опять же по привычке, меж ног сунул и пизду сжал. Хорошая пизда, крупная, полная, сочная. Сжал руку, так сок промеж пальцев потёк. Тоня застонала и давай с меня рубашку стягивать. А потом за ремень взялась, расстегнула его и брюки, потянула их с меня вместе с трусами. Я едва успел жопу от стула оторвать, как штаны уже где-то внизу оказались. И пока Тоня приседала на корточки, чтобы избавить меня от остатков одежды, я с неё платье стянул. Во как у нас всё синхронно получилось. Миг - и оба голые, лишь Тонины титьки бюзик прикрывает. Тоня, так и сидя на корточках, взяла хуй в руку, вздохнула

— Как я давно его хотела. Противный, мог бы раньше сказать, что я тебе нравлюсь.

И с тем потянула залупу в рот.А я расстегнул лифчик и полушария грудей, весьма пышных, упали мне на колени. И тут я понял, что не знаю, за что хвататься в первую очередь. Могу до жопы дотянуться, титьки так вообще под рукой. И что тискать в первую очередь. Хочется всё и сразу.

Сосала Тоня тоже умело, даже не подозревал её в этом умении. Сосала, целовала, облизывала ствол, перебирала по нему губками, перекатывала яички, снова сосала, глотая почти наполовину, насколько позволяла глотка. А потом встала передо мной во всей красе взрослой пышнотелой женщины. Дав немного полюбоваться, села мне на колени, лицом к лицу. Сама заправила хуй, направив его куда надо. Опыт не пропьёшь. Обняла меня за шею, притиснув к себе и втискивая моё лицо в титьки, застонала. Ишь, как бабу проняло. Как наскучалась. Подпрыгнула раз несколько и кончила. Прижала меня к себе так, что едва между тех титек не задохнулся, отпустила, вздохнула

— Дурак ты, Вовка. Мог бы давно меня ебать. Я бы тебе всегда давала. А ты Лизку тощежопую ебёшь, а на меня и не смотришь.

— Но вот сейчас смотрю.

Засмеялась

— А что ты видишь, кроме титек? Хочешь на всю посмотреть?

— Хочу. Только на всю. И спереди, и сзади. И чтобы наклонилась и всё там показала.

— Пизду, что ли? Смотри.

С колен моих соскользнула, повернулась ко мне задом, наклонилась и ягодицы растянула. Ну не знаток я женской красоты. Мне нравятся все, у кого есть пизда. А уж какая она, то вопрос второй. Стоит Тонечка, свои богатства демонстрирует, а я, пока она стояла, со стула встал, присел на корточки, за жопу её ухватил и пизду поцеловал. Тоня ахнула, попыталась вырваться. Точнее сделала вид, что пытается, сама сильнее наклонилась, чтобы мне было удобнее пизду целовать. Сочная, течёт, ароматная. Вкусная такая пизда. Всё, решено, берём её в секс группу. И пока целовал, Тоня кончила. Вообще, как выяснилось позже, она обычная скорострелка. И едва она отстоналась, испытывая оргазм, встал и сразу вставил хуй, начал ебать стоящую раком женщину. И снова быстрый финиш.

Тоня говорит

— Вов, я бы легла. Старая я уже так стоять.

— Давай.

Она откуда-то скатерть вытащила. Да у заведующей этого добра должно быть полно. Вытащила и на полу расстелила, легла на спину, ноги раздвинула. Я встал на колени между её ног. Пизда блестит, губки раскрыла. Не стерпел, наклонился и поцеловал взасос. Тоня застонала

— Воооввваааа!

Закинула ноги мне на спину, давит ими, прижимая к себе, руками голову в пизду втискивает. Раз ты так, то я вот эдак. Я пизду целую, сам палец Тоне в зад вставил. Она аж подмахивать начала, подскакивая задом. Жопа свободно впустила палец, широкая. Тогда я добавил второй. Клитор лижу и сосу, пальцами ебу Тоню в жопу. Погоди, милая, я тебя ещё и хуем в задницу выебу. Всех своих девок через это пропустил, ты чем лучше или хуже их.

Тоня отдышалась, притянула меня к себе, целует взасос. И пока целует, её руки умело и ловко заправили хуй в пизду. Предупредил, что буду ебать долго.

— Сколько?

— Минут двадцать самое малое.

— Напугал. Это мечта женщины.

И начала подмахивать.

Короче говоря, наеблись с Тоней вдоволь. Не думал, что она такая ебливая. Отдохнули. Тоня полотенце водой из графина смочила, меня обтёрла, сама подтёрлась. Оделись

— Ладно, Тонечка, мне идти надо. Поцелуй меня.

Она поцеловала, спрашивает

— Тебе со мной понравилось?

— Очень.

— Завтра придёшь?

— Могла бы и не спрашивать.

— Я буду ждать.

Пошёл искать Таньку. Поначалу за такую подставу думал наказать её, выебать самым жёстким образом во все щели. Передумал. Но в жопу всё равно выебу. Не сегодня. Пока пустой, а скоро конец рабочего дня. Да никуда она от меня не убежит. Встанет раком, никуда не денется.

На следующий день пришёл к Тоне после обеда. Все голодные поели и разбрелись по своим норкам, занялись своими делами. Тонины девчата поварёшки тоже пообедали и ушли в свою комнату отдохнуть. Мешать нам некому. Тоня спросила, буду чай или кофе. Я отказался.

— Тонечка, что мне тот чай или кофе. Ты мне чего другого предложи.

Тоня нервно губы облизывает, спрашивает

— Другое что?

— А как ты думаешь, что мне надо?

Сам штаны расстегнул и приспустил. И Тоня глазами уставилась на стоячий ствол, который я вытащил из штанов.

— Сосать?

— Нафиг. Трусы снимай. Любиться будем.

Тоня спустила с плеч лямки платья, титьки выпрастала. Лифчик расстегнула, сняла. Сама глаз с хуя не сводит. Задрала подол, а трусов на ней нет, приготовилась. Развернулась, легла грудью на журнальный столик, ягодицы руками растянула.

Сегодня обошлись без поцелуев и сосаний. То есть без минета и куни. Просто еблись. Наяривал Тоню так, что только брызги летели во все стороны. Кончил быстро, минут через двадцать.

Говорю

— Тонь, я хочу сюда кончить

И пальцем в попу тыкаю. Она говорит

— Вова, мне больно будет.

— Тонечка, я аккуратно, тихонечко. Можно?

Вздохнула

— Ну что с тобой делать. Ты только не спеши.

Набрал на конец смазки из пизды и по анусу размазал. Потом ещё и ещё. И когда посчитал, что смазки стало достаточно, медленно всунул хуй в Тонину жопу. Она застонала. Я не понял, то ли от удовольствия, то ли от боли. Хотя сфинктер впустил головку и всё остальное легко. Ебал Тню в жопку ещё минут пять, пока спустил.

Тоня смеётся

— Танька говорила, что ты их в зад ебёшь. Это чтобы не забеременели?

— Тоня, Бог с тобой! Какая беременность в их годы? Это чтобы знали, кто в доме хозяин.

— Понятно. Теперь и я буду знать, кто хозяин. - Смеётся. - А в зад каждый раз будешь ебать?

— Нет, конечно. Только в качестве наказания или когда сами захотите. В качестве наказания ебу в присутствии всех членов клуба моих кружков. То есть кружков моего члена.

Тоня давай ржать

— Ой, не могу! Кружки члена. Всё, Вовка, иди уже. Мне в туалет надо, у меня уже всё по ляжкам течёт. Откуда ты столько берёшь?

— Кормишь хорошо.

— А буду кормить ещё лучше. Всё, иди уже, а то я снова захочу.

— Извини, не раньше, чем через часок. А захочешь, в медпункт приходи.

— ов, не пойду я туда. Давай ты ко мне вечером придёшь.

— А Виктор Иванович что скажет?

— В командировку уехал. Неделю дома не будет.

— Так всё равно узнает.

— И что? Сам не может, пусть молчит. Я тебе и при нём дам, пусть смотрит, боров толстопузый.

И дала. Но это было чуть позже. Как раз на дне рождения Виктора Ивановича.