***********************

Как поймать изменщицу?

***********************

Меня зовут Джек Марли, а мою жену - Анита.

В наших социальных кругах моя жена рада, что её зовут Анита Марли. Но в деловой среде она предпочитает Аниту Ричардсон, это её девичья фамилия.

Мы работаем в международной компании Richardson Holdings, где мы оба являемся старшими менеджерами. Она возглавляет отдел контрактов, а я - менеджер по производству.

Анита считает, что её статусу не повредит, если она будет напоминать всем, что она дочь босса. Её отец Атлас основал бизнес и до сих пор является генеральным директором. Он часто шутит, что с именем Атлас он был предназначен для великих свершений.

*************************

— Спасибо, что нашли время встретиться со мной, сэр.

— Джек, ты называешь меня "сэр" только в присутствии других сотрудников, которые могут тебя услышать. Но когда мы остаемся вдвоём, ты называешь меня "Атлас". В конце концов, ты мой зять уже десять лет. Если тебе неудобно говорить "Атлас", тогда зови меня папой - как угодно, только не "сэр"!

— Хорошо, папа. Просто из-за этого образа мне трудно произносить "Атлас". Ну, знаешь, похоже на человека, на плечах которого лежит тяжесть всего мира.

— Ну, почему бы тебе не думать обо мне как о человеке, который достаточно силён, чтобы нести этот груз?

— Хорошая идея... Тогда Атлас.

— Итак, по какому поводу ты хотел меня видеть?

— Когда мы с Анитой поженились, ты составил брачный контракт. Нужно было защитить её долю в компании.

— Именно поэтому я это и сделал.

— И, понятно, если мы разведёмся по моей вине, я окажусь в затруднительном положении, и это тоже совершенно правильно.

— Пожалуйста, скажи мне, что вы не разводитесь.

Я сделал паузу - не для пущего эффекта, просто чтобы выразиться яснее.

— Боюсь, что мы движемся в этом направлении.

— Анита никогда не упоминала об этом. И я чертовски уверен, что она бы сразу мне сказала.

— Есть причина, по которой она не упоминала об этом, - она еще не знает.

— В чём дело, Джек? Что ты сотворил?

— Я ничего, а вот она...

— Ты хороший человек, Джек, и оказался прекрасным менеджером и прекрасным зятем, так что я держу себя в руках. На данный момент я совершенно уверен, что ты ошибаешься.

— Я понимаю, но, как бы то ни было, я тоже удивлён. И должен признать, что в суде мои показания были бы названы косвенными. Тем не менее, они очень убедительны.

— О чём речь, надеюсь, не о любовной связи?

— К сожалению, именно об этом. Я полагаю, что у неё был секс с Ломбарди, когда она была в Неаполе.

— Что, с генеральным директором Bonetti?

— Да. Я не говорю, что секс Аниты с Ломбарди был причиной того, что сделка была заключена в нашу пользу; это было бы аморальной деловой практикой. Возможно, она занималась с ним сексом только для того, чтобы познакомиться с другим мужчиной вне нашего брака, или по какой-то другой причине. В любом случае, как бы это ни огорчало нас обоих, я уверен, что она была неверна.

— Тогда ты должен рассказать мне всё что знаешь, и всё, о чём подозреваешь. Не упускай ни одной детали, какой бы неубедительной она ни была. Но исходи из предположения, что я не верю, что моя дочь совершила что-то предосудительное.

— Я понимаю. Чтобы окончательно согласовать детали нашего контракта с Бонетти, итальянцы пригласили нас в Неаполь на три дня и две ночи.

— Ты же понимаешь, что "контракт" здесь не совсем подходящее слово, Джек. Они называют это слиянием, но на самом деле мы выкупаем долю Bonetti; это называется дружественным поглощением. Сам Ломбарди уходит в отставку. Остальные сотрудники сохраняют свои рабочие места. И все они тоже очень довольны нашей сделкой.

— Да, я понимаю, что такое "Атлас вакансий". Просто мне проще думать об этом как о контракте, поскольку Анита, в конце концов, наш менеджер по контрактам.

— Конечно, я просто был педантичен. Поездка в Неаполь была частью её работы. Продолжай.

— Мы отправили Аниту и Теренса Грина на это шоу. Это было шоу мистера Грина, и можно утверждать, что Аните не обязательно было присутствовать на нём. Но я понимаю, что её присутствие было полезным, поскольку она свободно говорит по-итальянски.

— Ты снова прав.

— Конечно, её языковые навыки были отточены во время нашего медового месяца. И, да, я помню, что ты оплатил поездку в Рим и Венецию в качестве свадебного подарка.

— Продолжай.

— Компания Bonetti разместила их в отеле Grand Umberto. Лоренцо Ломбарди останавливался в том же отеле на время их визита, как и их менеджер по контрактам Романо Маттиа. Итак, моё первое подозрение - зачем они это сделали? Я понимаю, почему они, возможно, хотели произвести на нас впечатление роскошным местом для проведения встреч, но у них не было причин оставаться в отеле по окончании рабочего дня. Компания расположена в городе, поэтому они местные, и им не нужно было останавливаться на ночь. Анита рассказала мне о своей поездке и ни словом не упомянула о достопримечательностях или вечерних развлечениях. Так почему же они там были?

— Должен сказать, я не считаю это каким-либо доказательством, - сказал Атлас. - Они были нашими хозяевами, почему бы им не остаться? Ужинать с нами и выпивать по вечерам - обычная деловая практика, как здесь, так и во всей Европе. Кроме того, эти двое могут жить не в городе. Они могут ездить на работу еженедельно и в любом случае останавливаться в отелях.

— Согласен, но ты просил изложить все мои подозрения, какими бы надуманными они ни были. И косвенные улики становятся всё более убедительными по мере того, как накапливаются подробности.

— Согласен, продолжай.

— Далее идут удобства отеля; я прочитал их брошюру, и только в двух номерах на верхнем этаже - оба с видом на сады - есть гидромассажная ванна.

— Я знаю, что такое гидромассажная ванна. У нас есть джакузи.

— Ну, у Ломбарди была такая в номере, - продолжил я. - Но у остальных троих не было, их комнаты были этажом ниже. Когда Анита вернулась в Англию, я подслушал, как она разговаривала по телефону с подругой. Она сказала, что да, она пробовала только один раз, и гидромассажная ванна заставила её почувствовать себя по-настоящему сексуальной. Она не знала, что я об этом слышал, и позже она рассказала мне, что та же подруга только что купила гидромассажную ванну. Но Анита сказала, что никогда не пробовала, и не могли бы мы её купить?

— Это всего лишь слухи.

— Так и есть, но я и так нервничаю, рассказывая всё это. У меня, конечно, нет причин лгать. Но Анита солгала мне.

— Я слушаю.

— Меня также беспокоит, что Теренс Грин удалился в свой номер сразу после того, как они поужинали - оба вечера. Он оставлял Аниту в баре с двумя итальянцами. Я знаю, что он не употребляет алкоголь, но он мог бы остаться и выпить безалкогольные напитки. На самом деле, он должен был это сделать; ты сам сказал, что это всегда было обычной деловой практикой. Вы проводите некоторое время со своим клиентом, чтобы наладить отношения. Но если у Аниты была какая-то личная договоренность с Ломбарди, мне приходит в голову, что мистер Грин, возможно, был соучастником или даже поощрял это. На первый взгляд, оставлять их было по меньшей мере невежливо. Ни ты, ни я никогда бы не повели себя подобным образом в деловой поездке. Очень похоже, что он намеренно закрывал на это глаза.

— Я согласен, это выглядит плохо, но, возможно, он плохо себя чувствовал.

— Ты действительно думаешь, что он мог чувствовать себя плохо оба вечера подряд в одно и то же время? Он упоминал о болезни, когда вернулся с отчётом?

— Очень хорошо, это действительно кажется подозрительным.

— Я полагаю, что если бы это было полицейское расследование, они бы искали средства, мотив и возможности.

— Анита - очень привлекательная женщина, так что о средствах говорить не приходится. Я не могу придумать мотив, если только Анита не верила, что секс с Ломбарди завершит сделку или, возможно, улучшит её. И я должен сказать, что меня это, так или иначе, не интересует. Если у неё был секс с Ломбарди, каковы бы ни были причины, я хочу развестись. И Теренс Грин, спокойно ложившийся спать пораньше и оставлявший их наедине, предоставил ей прекрасную возможность - обе ночи.

— Я должен признать, что в этом сценарии её неверность выглядит возможной; даже вероятной. Тем не менее, я не соглашусь с этим на основании сказанного. Мы говорим о моей единственной дочери, и мне хотелось бы думать, что она лучше воспитана. Если мне придётся выбирать, моя преданность будет значить больше, чем мои подозрения. И моя преданность принадлежит Аните. Помни, что их менеджер по контрактам тоже присутствовал при этом.

— Я понимаю. Я, вероятно, чувствовал бы то же самое, если бы у меня была дочь.

— Что-нибудь ещё?

— Да, есть одна вещь, которая, кажется, связывает все мои подозрения воедино. Это касается их менеджера по контрактам, который, как ты заметил, также присутствовал при этом.

Я передал ему свой телефон.

— Это фото от Романо Маттиа было отправлено мне в первый вечер Аниты в Неаполе.

— И что? Это показывает, как она чокается с Ломбарди. Я полагаю, они поднимают бокалы за хороший исход переговоров.

— Да, конечно. Но мне интересно, почему здесь нет Маттиа и Грина.

— Я думаю, что Маттиа таким образом тонко предупреждал меня. Возможно, его жена изменяла ему в прошлом, и он таким образом выражает своё неодобрение.

— Его неодобрение по поводу чего? Это всего лишь вино. И они специально позировали перед камерой: пожимали друг другу руки правой рукой и поднимали тосты левой. Такую фотографию можно поместить в местном журнале или газете. Маттиа нет, потому что он, очевидно, фотографирует.

— Но посмотри на левую руку своей дочери. На ней нет обручального кольца. Замужние женщины не снимают кольца, чтобы договориться о дружеском поглощении. Они снимают их, чтобы казаться незамужними, и когда ищут внебрачного секса.

Атлас уставился на фотографию и нахмурился. Наконец-то я выложил козырную карту. Теперь он испытывал трудности.

— Но Ломбарди мог легко узнать, что она замужем. Зачем утруждать себя сокрытием этого факта?

— Верно. Тем более, значит отсутствие колец служит ему сигналом. Это сигнал о том, что "Смотри, я свободна". Ломбарди знает, что она замужем? Без колец на её пальце он мог сделать вид, что не знает. Восприятие Аниты как одинокой позволило бы Ломбарди оставаться в своей зоне комфорта.

— Хорошо, я почти убеждён. Так чего же ты хочешь? Я имею в виду, если - и я подчеркиваю, если - моя дочь была неверна. Ты начал этот разговор с того, что говорил о брачном контракте.

— В офисе ходят слухи, что ты можешь отправить Аниту в Неаполь, чтобы всё завершить. Если ты это сделаешь, мои подозрения усилятся. Но, правда это или нет, эту работу хочу получить я.

— Мы можем начать бракоразводный процесс здесь, с наименьшими неудобствами для компании, и я смогу переехать в Италию на постоянное жительство. С глаз долой, из сердца вон - ничего не будет ежедневно напоминать об измене дочери.

— Ты рисуешь привлекательную картину, но я не могу зайти так далеко без убедительных доказательств. Ты можешь скрыться из виду, но моя дочь всё равно будет здесь. Она узнает, почему ты получил эту работу, и будет удивляться, почему я встал на твою сторону. Я не могу обойти брачный контракт и дать тебе то, что ты хочешь, если ты не представишь неоспоримых доказательств.

— Она должна вернуться с обеда с минуты на минуту. Я представлю доказательства сегодня днём, скажем, в три?

— Она никогда не признается в этом, Джек. Она круче меня!

*********************

— Почему мы делаем это в комнате для совещаний? - спросила Анита.

— Нам нужно обсудить важный вопрос, - ответил я, - и я не хочу, чтобы нас кто-нибудь подслушал. Присаживайся.

— Это не может подождать до дома?

— Нет, это срочно.

— Тогда поторопись, мне нужно вернуться к работе.

— Тогда сразу к делу: у тебя был секс с Ломбарди, пока ты была в Неаполе?

— Ты вытащил меня из-за стола, чтобы задать такой глупый вопрос? Нет, конечно нет!

— Ну, учитывая, что у меня было меньше возможностей сбиться с пути, чем у тебя, как ты думаешь, я когда-нибудь изменял тебе?

— Нет, не так ли?

— Никогда, ты мне веришь?

— Да, Джек.

— Сегодня утром я обратился в клинику доктора Йорка с проблемой. Выяснилось, что у меня сифилис, и, единственный вариант, я заразился от тебя.

Молчание затянулось на целую минуту. Затем:

— О боже, Джек, мне так жаль.

— Это было с Ломбарди, или Маттиа, или с обоими?

Она вздрогнула на слове "с обоими", как я и ожидал. Признаться, кто это был, было легче, чем защищаться от обвинений в сексе с двумя мужчинами.

— Ломбарди.

— Две ночи?

— Да.

*****************

— Я полагаю, телефон был в кармане, и всё это записано? - спросил Атлас.

Я кивнул.

— Но ты все-таки солгал ей.

— Сначала она солгала мне.

— Я не собираюсь её увольнять, ты же знаешь.

— Я никогда не просил об этом.

— Возьми отгул до конца недели и начни оформлять документы на развод.

Я встал, чтобы уйти, и он нажал кнопку внутренней связи.

— Мисс Уэллс, пригласите, пожалуйста, мою дочь...