Лена ожидала дня собеседования с новым работодателем с трепетным волнением. Она уже давно искала работу, но все безуспешно. И вот сейчас ей была предложена вакансия секретаря и с такими заманчивыми условиями, что она уже с самого утра начала готовиться ко встрече. Она приняла ванну, уложила феном свои длинные белокурые локоны и погладила костюм. Лена имела неплохой вкус и любила хорошо одеваться. Она носила качественное белье, пояса и чулки, которые не столь уж любят другие женщины. В ее гардеробе были и изящные вечерние платья, и легкие летние сарафаны. Но в тот день она хотела выглядеть элегантной и деловитой, поэтому она решила, что, как нельзя кстати будет блузка и строгий костюм. Свои стройные ноги она облекла в чулки на резинках. Ей сказали, что бы он подъехала к 20 – 00 вечера и дали адрес офиса фирмы. Адрес она нашла без проблем и в назначенное время уже стояла около дверей. Вздохнув, она еще раз поправила свои волосы и решительно нажала ручку. На звук открываемой двери вышел молодой человек. "Вы наверное на собеседование. Проходите. Раздевайтесь" – сказал он. Лена прошла и очутилась в современно обставленном офисе. Кроме того мужчины, который встретил ее, никого больше не было. "Давайте сразу перейдем к делу, – предложил он, – меня зовут Виктором. Я директор фирмы и, как правило, сам разговариваю с предполагаемыми кандидатурами. Должен признаться, что достаточно требователен. Так что все зависит от вас". "Я понимаю сказала Лена, что ж, спрашиваете. Вас, наверное, интересует, где я работала раньше?" "Нет, засмеялся Виктор, это не важно. Моя система приема на работу отличается от других". Он расположился в мягком кресле и закурил. "Я изложу вам сейчас свои требования и, если вы их примете и пройдете нечто вроде простого теста, то вопрос решен". Лена ощутила некоторое беспокойство. "Видите ли, – продолжал Виктор, – мое представление об секретарях основано на том, что это должна быть дисциплинированная помощница, с полуслова понимающая все желания своего руководителя и беспрекословно ему подчиняющаяся. Скажите, – внезапно спросил он, – вам когда – нибудь приходилось подчиняться представителям властей, ну, например, при прохождение таможни вас когда – нибудь досматривали?" Лена растерялась еще больше. Она не разу не выезжала за границу и не знала правил таможни, но то, о чем сейчас спрашивал ее будущий шеф, очень напомнило ей ситуацию, как однажды летом ее остановил дорожный патруль ГАИ и двое инспекторов, проведя осмотр багажника ее машины, не удовлетворились этим и велели ей положить руки на капот машины. Они разъяснили, что производят поиск особо опасных преступников и им разрешены применять любые меры. В том числе и обыск. Они бегло ощупали ее сверху и провели руками по ее бедрам и ягодицам. Лена запомнила, что к чувству страха тогда подмешивалось какое – то чувство сладости подчинения действиям представителей власти. Она потом часто вспоминала об этом состоянии, когда была в близости со своим мужем, и от этого испытывала возбуждение. Она хотела было рассказать об этом своему супругу и, тем самым, подтолкнуть его к игре в аналогичную ситуацию, но знала, что он отвергнет ее. Ведь, однажды, она уже надевала для него чулки. Но он велел ей все снять и сказал, что она потаскушка и все в этом роде. Она долго потом плакала и больше никогда не говорила своему мужу, что ее эротические фантазии отнюдь не ограничивались стандартными постельными сценами. Все это вихрем пронеслось у нее в голове. "Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказала она –, но я думаю, что во всех женщинах самой природой заложено чувство повиновения перед представителями мужского пола, правда, при условии, что этот мужчина удовлетворяет ее представлении как о мужчине с большой буквы". "О, это ответ, который я и хотел услышать от вас, – улыбнулся Виктор, – В таком случае, я приступаю к изложению моих требований. Итак, секретарь должна носить одежду, максимально свидетельствующую об ее принадлежности к женскому полу. Я не допускаю брюки, джинсы. И наоборот, поощряю истинно женские аксессуары – чулки, пояса, кружевное белье, комбинации. На работе вы обязаны переобуваться в туфли. Предпочтителен деловой стиль одежды, блузки, юбки, деловые пиджаки. Длина юбок может быть различной, но не слишком короткой, а, если юбка длинная, она должны быть с разрезом. Хотел бы узнать ваше мнение на это". Описание внешнего облика секретаря очень соответствовало мнению Лены на этот счет. Поэтому она удовлетворенно кивнула. "Я согласна с вами во всем и, если это единственное ваше требование, то у вас проблем со мной не будет". "Замечательно, в таком случае, давайте определимся, что допустимо на работе для вашей фигуры. Встаньте, пожалуйста". Виктор достал швейный сантиметр. "Так,. декольтированный вырез или открытый ворот блузки может быть для вас не более:Расстегните несколько пуговок блузки, мне нужно померить. Еще, еще, что бы приоткрылся бюстгальтер. Не беспокойтесь, я не собираюсь заниматься с вами сексом, но я всегда принимаю активное участие в определении критериев фирменной одежды и, кроме того, мне надо убедиться, что вы достаточно уверенны в себе, и не страдаете ненужными комплексами". Лена расстегнула еще несколько пуговок и ощутила, что ей было приятно это сделать. Наверное, в любой женщине есть хоть малая толика эксгибиционизма.. Виктор же достаточно бесцеремонно, взявшись за отворот блузки, распахнул ее совсем и даже приспустил ее с плеч женщины. "Так, замечательно. Вам нечего стесняться своей груди. У вас очень красивая шея, рельефные ключицы". Говоря это, он поглаживал ее открытые места. Лена ощутила, что у него очень тонкие и нежные пальцы. "Я думаю, что можно открывать до двух – трех сантиметров. Давайте замерим". Виктор приложил сантиметр. "Вот, от уровня смычки бюстгальтера до открытого ворота не более двух сантиметров. Это будет вот тут". Его палец медленно поднимался по ее груди. "Да, я думаю, что ворот должен быть открыт где – то до этого уровня".. Дыхание у Лены стало порывистым. В ее жизни она ощущала ласки, когда мужчины гладили ее грудь, но то были полноценные ласки и их цель была подготовка к сексу. Здесь же мужчина интересовался степенью открытости отворота ее блузки, в которой она должна быть на его работе, и ничем более. Он, как бы, отвергал ее как женщину и его прикосновения были скупыми и деловитыми. "Ладно, – услышала она его голос –, займемся вашей юбкой. Точнее ее длиной". Руки его оторвались от нее совершенно спокойно. Виктор сел в кресло и вновь затянулся сигаретой. Она осталась стоять перед ним в расстегнутой блузке "Так, я думаю, вы могли бы носить более короткую юбку. Приподнимите, пожалуйста, ее повыше. Да, вот так обеими руками, взявшись по бокам. Нет, нет, не слишком быстро. Мне надо понять, какая длина вам нужна". Он остановил ее, когда уже полностью открылись кружевные резинки ее чулок. "Ну мне понятно. Хотя нет. Повернитесь, пожалуйста, спиной". Лена с приподнятой юбкой повернулась. "Замечательно. Можно вас попросит нагнуться?". Нагнуться? Лена представила себе в какой неуклюжей и унизительной позе она будет. Не слишком ли много он себе позволяет? Что она, девчонка для его развлечений, что ли? Нет, на это она не способна! "Нет, – она решительно одернула юбку и повернулась к нему, – мне кажетcя это излишним. " Ее лицо было красным от волнения и от стыда, которым ее подвергли. Его же лицо было таким же спокойным и бесстрастным, как и прежде. "Успокойтесь и сядьте –. Лена села. – Наклоняться вам все равно придется, хотя бы для того, чтобы что – нибудь поднять.. Длина вашей юбки должна быть удобной для всех поз, в которых вы можете оказаться.. Поэтому я и попросил вас наклониться. Кстати, мне больше нравится секретарь отнюдь не в короткой юбке. А говоря про позу, я хотел сказать, что имидж секретаря в большой степени зависит не только от ее одежды, но и от тех поз, в которых она находится. Вот об этом я и хотел поговорить с вами в дальнейшем. Однако, мне кажется, это уже не целесообразно. Вы отказались выполнить достаточно простое указание и у меня нет гарантий, что это не случиться и впредь. Давайте будем расставаться". Лена поняла, какую ошибку она совершила. Ведь, в сущности, действительно, она часто занимала эту позу, когда была с мужем. Она ей очень нравилась и была эротична. Другой дело, что это всегда было в сексе, а сейчас она должна была встать в нее в совершенно иной обстановке. Но, с другой стороны, разве мало ситуаций, когда секс и быт очень органично переплетаются. И, можно ли сказать уверенно, секс или нет, когда пациентка раздевается перед врачом – мужчиной? Разве это не аналогичный случай? И стоит ли из за своей глупости терять такую интересную работу?!. "Простите, я, наверное, поторопилась. Но вы тоже должны понять меня – это сложно сделать при малознакомом мужчине". Повисло молчание. Он раздумывал или только делал вид. "Видите ли, милая девушка, – наконец сказал он, – очевидно, что с ваших мнимых нравственных позиций, их можно назвать будничным словом – комплексы, вы пытаетесь разграничить сексуальные отношения от остальных отношений, критериями, которые, я характеризую как порнографию и похабщину. К сожалению, именно это встает перед глазами большинства людей, когда они говорят об отношениях между мужчиной и женщиной. Для меня же отношения основаны на эротических инициаторах, и если по Фрейду в основе всех поступков лежит сексуальное начало, то я во многом должен согласиться с таким постулатом. Для меня женщина, эротичная и желанная, источник всех моих действий и жизненных поступков. Насколько я себя помню, действительно, все, что я сделал или чего достиг в жизни, все это было тем или иным способом продиктовано моим интересом к женщине. Женщина – это источник творческой энергии, тонус, но интерес не в том, чтобы, соединившись с ней получить то, что называется высшей степенью сладострастия. Легкий флирт, прелюдия, основанная на игре по определенному сценарию, актеры, роли, перенос бытовых сцен в интим, гораздо ближе и интереснее мне. Моя партнерша – это личность, разделяющая мои интересы, а не проститутка и тем более не карьеристка, не видящая ничего, кроме своей работы". Виктор замолчал и снова закурил. Лена молча слушала и думала о том, как многое из того, что он говорил, совпадало с ее представлениями, просто не оформившимися и где – то дремавшими в ней. У нее начало появляться чувство уважения и интереса к этому человеку и, одновременно, к этому мужчине. Она вспомнила позу, в которую он должна была встать при нем, приподнятую юбку и она еще больше пожалела о том, что не сделала этого.. Она сжала свои колени. Он продолжал. "Поймите, сила женщины в ее слабости. Может быть в жизни женщина хочет быть независимой от мужчины, но в близости почти все вы хотите быть беззащитными и ощущать власть над собой любимого человека. Даже физическую. Спросите себя, почему в каждом втором фильме есть сцены подчинения женщины, это далеко не по причине коньюктуры, ведь если бы это было неприятно женщинам – разве они хотели бы смотреть эти фильмы снова и снова. Другой дело, что есть сцены грубого насилия – именно порнография и похабщина. Но есть и сцены другого характера подчинения женщины – сцены похищения, женщина предстает заложницей, пленницей:. ". Лена слушала с закрытыми глазами. Его слова проникали все глубже и глубже. Они обволакивали мозг, который был как в тумане и напоминали ей о ее фантазиях, нереализованных со своим мужем. Именно те, которые ей так хотелось, а не те, которые делал он. Она еще сильнее сжала свои колени. Она уже была его пленницей, она готова была уже сделать для Виктора все что угодно, даже раздеться перед ним самой. Ей так хотелось ощутить прикосновение мужских крепких рук на своем теле, что:. Внезапно она очнулась. Виктор молча пристально смотрел на нее. И то, что она услышала было самое страшное. "Идите, я вас больше не задерживаю. ". Лена продолжала сидеть неподвижно. Голова у нее кружилась и она никак не могла сосредоточиться и найти те слова, которые надо сейчас сказать. Она обязательно должна их найти, чтобы остаться вместе с этим человеком. "Разрешите мне попробовать еще раз, – наконец сказал она, – пожалуйста, ведь у вас еще есть задания для меня, быть может я с ними справлюсь". "Вряд ли – прозвучал ответ, – они касаются поз, а вы не смогли даже в первом задании пройти через это испытание". Позы? Мозг Лены лихорадочно начал работать. Подчинение, позы:. И тут она наконец – то поняла, что нужно попробовать сделать, чтобы найти выход из своего положения. Она встала со стула, подошла к Виктору и опустилась перед ним на колени. "Я у ваших ног. Вы можете сделать со мной все что хотите, можете наказать меня, но не прогоняйте. Я прошу Вас". Потому, как удивленно дернулись его веки, она поняла, что попала в цель. Но уже в следующий миг его глаза снова были как и прежде непроницаемы. Через несколько секунд она услышала приговор. "Хорошо, встаньте. При первом же неповиновении вы уйдете отсюда навсегда". Да разве могло быть сейчас какое – нибудь неповиновение! Она будет его служанкой, рабыней, она будет принадлежать ему вся, она сейчас разденется и обнимет его колени:. Но ей пришлось застегнуть свою блузку и принимать разные позы по его указанию. Нет, они не были развратными или сексуально откровенными. Они были просто как – то необычны для повседневности, и, тем самым, эротичны и трепетны. Вот она стоит с низко опущенной головой. Ее ноги сжаты вместе, колени – на переднем плане, – они чуть – чуть согнуты, как будто в легком поклоне. Вот она сидит на ковре в углу комнаты, обхватив поджатые к груди колени. Теперь на стуле – ее колени сжаты, а щиколотки ног разведены широко в стороны. Ее руки – то за спиной, грудь рельефно очерчена, то за головой: Вот она на коленях, прогнувшись:Лена, как говорится, вошла во вкус. Она была очень привлекательна в эти минуты, и не от своих природных качеств, а от той роли, которую так долго искала и, наконец, нашла. Поэтому, она не удивилась, когда Виктор одобрительно покачав головой, велел ей сесть и сообщил, что ей не составит большого труда пройди следующее испытание. "Как вам уже известно, – начал он, – наша фирма, в целях предотвращения утечки информации, принимает различные меры. В частности, я, как директор, могу внезапно произвести ваш личный досмотр. Вас это не должно удивить и вы всегда должны быть к этому готовы. Сейчас, пожалуйста, встаньте к стене лицом и поместите руки на нее. Ноги раздвиньте на ширину плеч. Вот так. Пошире. Теперь на шаг назад, руки не отрывая. Прогнитесь. Хорошо, стойте" – следовали команды. Он вышел из комнаты. Лена осталась стоять в позе, которая была очень похожа на ту, в которую ставили ее инспектора ГАИ. Она непроизвольно сжала ноги и в это время Виктор вернулся. "Я велел вам оставаться в той позе, в которой я вас оставил. Я недоволен вашим непослушанием. ". Лена запоздало расставила ноги и ощутила прикосновение его рук у себя на бедрах. Руки скользнули вверх до подмышек. Прошлись по плечам и задержались на затылке. Лена почувствовала, как они начали мягко ласкать ее затылочную часть головы, проникать в ее длинные локоны, поглаживать мочки ее ушей, как они переместились на лоб, скользнули по дрогнувшим векам, щекам к приоткрытому рту, задержались около ее губ, тронули подбородок и через шею соскользнули к вороту блузки. Лену охватила мелкая дрожь. Одна рука Виктора тем временем неторопливо расстегнула ее ворот, другая проникла внутрь к груди. Лена чувствовала, как она ощупывает пространство между ее грудей, настойчиво и плотно обхватывает ее тело, возвращается обратно. Руки начали скользить по ее животу, затем по бедрам, дошли до подола юбки. Вот они снова начали подниматься, подминая юбку. Лена ощутила, как они охватывают сначала одно бедро. прямо около ее промежности, даже слегка задевая ее, затем второе. Вот они находятся уже сзади ее, проходят по ягодицам и снова спускаются вниз. "Ну вот, ничего нет. По крайней мере крупных предметов. Хотя, конечно, небольшую записку можно спрятать в и нижнее белье. Но, сегодня я не ставлю своей задачей произвести доскональный досмотр. Тем более, что у вас предстоит еще одно внеочередное испытание". Лена одернула юбку и повернулась лицом к нему. После того, что он сделал с ней, он, несомненно, воспользуется сложившейся ситуацией и ее состоянием. Вероятно, внеочередное испытание и связано с этим. Первые его слова показали, что она опять была не права. "Я хочу предупредить, что на работе имею право наказывать вас за малейшие провинности. Ведь я велел вам не менять позы. Вы ослушались и теперь я имею все основания, чтобы заслуженно вас наказать. Конечно, речь идет не о чтении нотации или лишении вас премиальных. Наказание будет физическое. И то, что наказывать вас будет ваш руководитель и мужчина, я думаю, будет для вас воспринято гораздое щекотливее, чем любые финансовые потери. Пожалуйста, приспустите трусики до уровня колен, поддерживая их подойдите ко мне, поднимите юбку и лягте животом на мои колени". Как горячие удары хлыста проникали его распоряжения в уши Лены. Нет, ее не собираются ни насиловать, ни заниматься сексом, ни пользоваться ее доступностью, как давно бы уже сделал другой. Нет, ее, взрослую женщину, имеющую семью, немалый жизненный опыт, наконец, образование, собираются наказать, как маленького ребенка. Ее хотят просто отшлепать по обнаженным ягодицам. Причем ее не будут для этого даже раздевать! Она сама должна будет только приспустить трусики и встав на колени отдать себя на экзекуцию! "Ну, что же вы? – услышала она его голос, – или вы опять возражаете?" Руки Лены медленно приподняли юбку и еще медленнее приспустили трусики. Он смотрел на нее. Идти было ужасно неудобно, но по его заданию трусики не должны были упасть совсем, поэтому ей пришлось придерживать их руками на уровне колен и сделать несколько шагов, идя к нему. Она опустилась перед ним на колени, подняла юбку и приподнявшись заняла требуемую позу. "Ну вот вы и готовы, лягте поудобнее". Одна его рука обхватила ее за талию, другая за бедра, повыше колен, и подтянули повыше. Ее голова и руки лежали на диване, таз, ягодицы у него на коленях, а ноги свешивались вниз. Она почувствовала несильный хлопок. Скорее интуитивно Лена дернулась и попыталась прикрыть свои обнаженные ягодицы руками. Виктор, видимо, ожидал этого. Перехватив ее руки, он заломил их за спину. "Ну вот, опять непослушание. Придется мне прибегнуть к еще одному способу вашего усмирения". Лена почувствовала, как он связывается ей руки за спиной куском веревки, которую откуда – то достал.. Делая это, Виктор придерживал женщину на своих коленях и его руки, связывая, одновременно прикасались к ее ягодицам, к расщелине между ними. Лена пыталась сопротивляться. Она и сама не понимала, зачем это делает. Может быть, просто у нее не было времени подумать, правильно ли она себя ведет, что позволяет ему производить с собой такие вещи, которые ни делал с ней ни один мужчина. Или, может быть, это был случай, когда наконец – то реализовывались ее затаенные фантазии, о которых она никому не смела признаться? И в этих фантазиях она всегда сопротивлялась, извивалась и не давала мужчине так просто получить то, что ему так было нужно, и уже потом испытывая от своей изобретательности, умения подыграть, наконец от демонстрации своей слабости и беспомощности, удесятеренное наслаждение. Виктор обмотал конец веревки вокруг ее талии, отчего обе ее руки не могли опуститься ниже и вновь прикрыть обнаженные ягодицы. "Если вы будете сопротивляться и дальше, я свяжу вам и ноги. А теперь считайте вслух шлепки. Всего их будет 10. На сегодня". Его рука опускалась на ее ягодицы. Она произносила вслух свои удары и с каждым ударом ощущала все приближающееся и накатывающее чувство...

Через день Лена пришла первый раз на работу. Огромный букет роз, подаренный при всех ее новым руководителем был оценкой ее достоинств. И часто потом она размышляла на тем, кто же более властен из них двоих и над кем?