ЧУДО-РЕБЕНОК / Miracle Child ©Hooked1957

Опубликовано на LE в разделе Loving Wives 02/09/2025

Не прошло и пяти секунд, как Карли Спенсер успела проснуться, а ее окутало чувство вины. Она лежала на левом боку и обнаружила, что находится практически лицом к лицу со своим любовником, который появился у нее впервые за все десять лет брака.

Черт возьми, Аристотель Клеско красивый мужчина, подумала она, глядя на лицо спящего. Его вьющиеся темно-каштановые волосы обрамляли лицо, которое было идеальным. Он только открыл свои большие карие глаза, глядя на нее по-щенячьи, как ее чувство вины мгновенно исчезло.

Чувство вины? Какое чувство вины, теперь задавалась она вопросом, когда покалывание в ее киске, казалось, распространилось по всему телу. О да, раз уж она уже была здесь...

***

Перелет Карли домой из Сан-Франциско в Уичито всегда казался вечностью. Она часто шутила, что это был перелет от ярких огней к темным временам. Перелет дал ей много времени, чтобы подумать о своей последней поездке, особенно о том, что она делала прошлой ночью и этим утром.

Аристотель Клеско был помощником вице-президента по маркетингу в домашнем офисе Sebastian Electronics, национального поставщика систем отопления, вентиляции и кондиционирования воздуха для дома, обычно называемых HVAC. Карли заметила, что 30-летний мужчина был поразительно красив, когда он появился на последнем ежеквартальном собрании компании в декабре. Карли вспомнила, что была такой же косноязычной, как и в подростковом возрасте, на первом свидании, когда впервые встретила этого мужчину на вечернем светском рауте. В тот вечер они беседовали не менее часа и вместе поужинали в составе небольшой группы в течение двух вечеров пятидневной конференции.

После конференции они продолжали поддерживать связь, в основном обмениваясь текстовыми сообщениями, но иногда и телефонными звонками, и со временем сообщения, казалось, становились все более кокетливыми. Они признались друг другу, что с нетерпением ждут встречи на мартовской конференции, и Аристотель сказал женщине, что заказал столик на ужин только для них двоих в последний вечер предстоящей конференции. Карли всегда возвращалась в Уичито в субботу днем после окончания конференции, потому что в пятницу вечером в Уичито не было поздних рейсов. Опять эти темные времена.

Во время конференции они проводили друг с другом значительное количество свободного времени. Ари, как она его называла, казалось, был так же влюблен в нее, как и она в него.

С точки зрения Ари, Карли была более чем интригующей. Хотя она сказала, что была счастлива в браке с отличным парнем, 35-летняя женщина начала флиртовать с ним с первого момента их знакомства. Он тоже был женат, у него было двое маленьких детей, но когда привлекательная блондинка с пышными формами начала флиртовать с ним, поначалу без приглашения, его свадебные клятвы показались не такими строгими, какими они должны были быть.

Ужин в пятницу вечером в тихом элитном греческом ресторане был замечательным, сказала бы Карли, если бы ее спросили. Вечер продолжался, и оба чувствовали волнение, и Карли, не колеблясь, согласилась на его просьбу подняться к нему в номер после ужина.

Ари был из Финикса, и, хотя в тот вечер из Сан-Франциско в этот город было несколько рейсов, Ари забронировал номер в отеле еще на одну ночь, сказав жене, что хочет посетить заключительный ужин в пятницу вечером, чтобы еще больше пообщаться. Поскольку компания оплачивала дополнительную ночь, Ари сказал Карли, что у нее не будет проблем с тем, чтобы остаться еще на день.

Карли полностью осознавала, что ее чувства к Ари выходят за рамки ее клятв. Для нее это была новая территория. Она никогда раньше не думала об измене мужчине, которого считала своей второй половинкой.

Уолтер Спенсер и Карли Абрахам поженились через 18 месяцев после того, как познакомились на вечеринке в доме общего друга. Взаимное влечение возникло сразу. Оба были приятными на вид, умными и представительными. Уолтер, которого друзья называли "Спенс", был нордического происхождения, с типичными физическими данными: блондин, голубоглазый и высокий. Как отмечалось ранее, Карли тоже была блондинкой и голубоглазой, но ростом всего 5 футов 2 дюйма, то есть на целый фут ниже Спенса.

Почти для всех Спенс и Карли были почти идеальной парой. Нередко кто-нибудь советовал паре "снять комнату", поскольку они, казалось, постоянно прикасались друг к другу и посылали друг другу воздушные поцелуи. Спустя 10 лет они казались такими же влюбленными, как и через шесть месяцев.

Единственной ложкой дегтя в их браке была очевидная неспособность Карли иметь детей. Пара начала пытаться завести ребенка после трех лет совместной жизни, и когда через два года она не забеременела, они оба обратились к врачам, чтобы пройти обследование. У Карли были диагностированы "серьезные проблемы с репродуктивной системой", и врачи сказали ей, что шансы на то, что она забеременеет, практически ничтожны.

После нескольких недель выяснения мнений других людей и рассмотрения вопроса об усыновлении они решили, что останутся бездетными. По крайней мере, им не нужно будет тратить деньги на презервативы или противозачаточные таблетки, отметили они.

***

Когда Карли и Ари возвращались в отель, где жил Ари, бабочки в животе Карли боролись с противоречивыми мыслями, проносившимися в ее голове. Влечение к красивому молодому человеку одерживало верх в борьбе со здравым смыслом. Ари несколько раз в течение недели напоминал ей о том, что чего не знает ее муж, не причинит ему вреда, и он никогда не узнает об этом.

Едва они переступили порог комнаты Ари, как он заключил ее в объятия и одарил обжигающим поцелуем, фактически выиграв сделку в душевной битве Карли. В тот момент она с нетерпением ждала, что Ари станет первым мужчиной без имени Уолтер, который займется с ней сексом более чем за 12 лет.

Приняв решение позволить Ари овладеть ею, Карли решила, что получит от этого опыта максимум удовольствия и приложит все усилия, чтобы молодой человек сделал все, что в его силах. Она сделает так, чтобы Ари никогда этого не забыл, да и она сама, решила она.

Частью стратегии Карли, направленной на то, чтобы сделать секс более значимым для Ари, было то, что она была более демонстративной и словесной, чем обычно со своим мужем. Эта стратегия, казалось, сработала безукоризненно, поскольку Ари бурно отреагировал на ее дополнительные извивания и крики, устроив представление, которое она назвала бы лучшим сексом в своей жизни.

"Трахай меня сильнее! Трахай меня сильнее!" - кричала она, когда Ари колотил ее изо всех сил.

— Ух ты! Ух ты! Ух ты!" Ари ответила, прежде чем ее тело на секунду напряглось, и она кончила с хриплым криком.

Ари замедлил удары, пока Карли была поглощена оргазмом. Затем он возобновил свои жесткие толчки, когда она, казалось, пришла в себя. Десять минут спустя настала очередь Ари испытать бурный оргазм. Карли тихонько взвизгнула, затем подняла голову с подушки и крепко поцеловала его в губы.

«Да. Вот как ты это делаешь, чудовище! - воскликнула она, когда они закончили целоваться.

Карли лежала, тяжело дыша, пока Ари нежно водил пальцами по ее вспотевшей коже, заставляя ее дрожать и стонать. Затем он пощипал ее возбужденные соски по очереди, и когда его пальцы скользнули к ее киске, она была уже на пути к новому оргазму. Когда Ари нежно потянул зубами ее левый сосок, одновременно потирая клитор, Карли испытала потрясающий оргазм, хрипло выкрикивая имя мужчины.

К тому времени, как Карли достигла оргазма, у Ари снова встал. Он страстно поцеловал женщину, а затем одним движением ввел в нее свой твердый член, и она издала протяжный стон. Теперь, после того как он кончил первый раз, Ари мог двигаться дольше, и несколько долгих минут он входил и выходил, заставляя Карли кряхтеть каждый раз, когда он достигал дна. Примерно через 10 минут он остановился, снова крепко поцеловал Карли, затем поставил ее на четвереньки, развернул и вошел в нее сзади по-собачьи. Он был энергичнее и сильнее, чем Карли привыкла, и обращался с ней так, как с ней никогда раньше не обращалась. Сначала она получала удовольствие, но к тому времени, когда Ари наконец закончил 20 минут спустя, она уже просто терпела, чувствуя себя скорее безвольной игрушкой для траха, чем равноправной участницей.

Когда Ари наконец закончил с ней, она рухнула на кровать ничком, пот стекал с ее тела, как будто она только что пробежала марафон.

Ари лег на кровать рядом с Карли, тоже тяжело дыша.

"Это было нечто, детка. Я рад, что нам удалось это сделать", - сказал он.

Проснувшись утром, они снова занялись сексом. Позавтракав вместе в столовой отеля, они отправились в аэропорт на такси Uber. В аэропорту они поцеловались на прощание, а затем каждый пошел своей дорогой к выходу на посадку. Через полтора часа Карли уже возвращалась в Уичито к своему ничего не подозревающему мужу.

Включая остановку в пути, у Карли было восемь часов на размышления о ней... изменяющей с Ари Клеско. Это нельзя было с точностью назвать романом - в конце концов, это была всего лишь одна ночь и следующее утро, - но это определенно была измена. Да, эти двое употребили несколько алкогольных напитков, но вряд ли это было ошибкой по неосторожности, в состоянии алкогольного опьянения. Эти двое знали, куда направляются, еще до начала конференции; заказанный ими ужин был не чем иным, как подтверждением их связи.

На первый взгляд, Карли могла бы сказать, что секс, который у нее был с Ари, был лучшим в ее жизни. Однако при свете дня она поняла, что, хотя это был действительно хороший секс, он и близко не шел по сравнению с лучшим сексом, который у нее когда-либо был с Уолтером. Во всяком случае, член Ари был немного меньше, чем у ее мужа и его техника была не так хороша, как у Уолтера. Но Ари был немного моложе и сильнее мужа, и, в отличие от него, физически доминировал над ней; она также, если быть честной, должна была признать, что ее собственный энтузиазм по поводу нового и непохожего на других мужчины давал Ари огромное преимущество перед Уолтером. Чем дольше она думала об этом, тем больше понимала, что измена с Ари доставила ей не больше удовольствия, чем с мужем. Разоблачив еще один городской миф, она сардонически усмехнулась про себя.

Впервые в жизни Карли задалась вопросом, сможет ли ее муж узнать, что она занималась сексом всего несколько часов назад. Для них было обычным делом заниматься "приветственным сексом дома" всякий раз, когда Карли возвращалась из путешествия. Это беспокойство и чувство вины, которые начали нарастать в ней, скрутили ее желудок в узел к тому времени, как она прибыла в аэропорт. Уолтер заметил, что его жена неважно выглядела, когда он встречал ее в терминале аэропорта.

"Ты в порядке, детка? У тебя слегка позеленели жабры, - прокомментировал он.

"Меня немного беспокоит желудок", - призналась она. "Может быть, мне стоит сразу лечь спать, когда мы вернемся домой".

У Уолтера не было причин думать, что проблемы с желудком у его жены были не из-за этого. Когда ты кому-то доверяешь...

Воскресным вечером Карли и Уолтер действительно встретились, но, как каждый из них впоследствии отметил для себя, что-то определенно изменилось. Уолтер отметил, что Карли, казалось, просто выполняла свои обязанности, и, со своей стороны, чувство вины Карли начало разъедать дыру в ее душе.

Карли вышла из тупика в пятницу вечером, после того как они провели еще одну скучную ночь, посвященную сексу. Она посмотрела на Уолтера и заметила, что он лежит в постели и просто смотрит в потолок.

"На прошлой неделе, Уолтер, я переспала с другим мужчиной, когда была в Сан-Франциско".

На несколько долгих секунд в комнате повисла напряженная тишина.

"Что за хрень ты несешь!" Уолтер повысил голос в темноте.

Карли подскочила на месте. За 10 лет совместной жизни Уолтер кричал на свою жену всего несколько раз, и никогда раньше - в темноте их комнаты.

— Это была ошибка. Глупая, эгоистичная ошибка. Прости, - тихо сказала Карли.

— Ошибка? Как будто ты не понимала, что была в постели с кем-то, кто не был мной. Ну и черт с тобой. Я могу себе представить, как это могло случиться... Нет!" Уолтер закричал, вылезая из постели и принимаясь расхаживать в темноте.

"Это... это было глупо. Это было эгоистично. Этого, безусловно, не должно было случиться. Это ошибка", - сказала Карли.

— Так ты хочешь сказать, что это была твоя первая ошибка? Осторожно спросил Уолтер. - Или это всего лишь одна из нескольких? Что именно ты хочешь мне сказать, Карли?

"Я говорю тебе, что это был первый раз, когда я изменила тебе... и это будет в последний раз. Мне так жаль, Уолтер", - сказала она, начиная плакать.

Уолтер включил свет в комнате, чтобы ясно видеть лицо своей жены.

"О да, детка, это определенно будет последний раз, когда ты мне изменишь... потому что я не собираюсь давать тебе второго шанса. Почему, детка? Почему ты так поступила со мной? С нами?" Спросил Уолтер.

Карли съежилась от заявления Уолтера о том, что второго шанса смошенничать не будет.

"Подожди минутку, Уолт. Мы почти никогда не ссорились. До сих пор у нас все было неплохо. Одна ошибка, и ты готов просто бросить нас?" возразила она.

"Просто следую твоему примеру, малыш. У нас были неплохие отношения, так почему же ты решила переспать с другим мужчиной? Мне кажется, это ты бросила нас, - прорычал Уолтер.

Карли поморщилась от правдивости заявления Уолтера.

"Мне очень, очень жаль, Уолтер. Этого не должно было случиться. Единственное, что я могу тебе сказать, это то, о чем я думала... Я потеряла голову и увлеклась. Я действительно люблю тебя и знаю, что этого не должно было случиться. Все, что я могу сделать, это извиниться. К сожалению, я не могу взять свои слова обратно. Я могу пообещать, что, если ты дашь мне еще один шанс, я больше никогда не повторю ту же ошибку".

Карли видела боль в глазах Уолтера. Она видела, что он сдерживает слезы.

— Смогу ли я когда-нибудь снова доверять тебе? он прошептал.

— Я обещаю, что не заставлю тебя пожалеть об этом... никогда, - прошептала она в ответ.

Уолтер перестал расхаживать по комнате и уставился на жену. Он знал, что ей не нужно было признаваться. Она могла просто промолчать и продолжать жить, как ни в чем не бывало. Вопрос заключался в том, сможет ли он жить с этой болью.

"Я уже начинаю сожалеть, что ты ушла", - отчетливо произнес он.

В течение следующих нескольких дней они разговаривали друг с другом. Большая часть разговоров Карли была сосредоточена на ее желании остаться замужем за Уолтером. Большая часть мыслей Уолтера была сосредоточена на том, сможет ли он доверять Карли в будущем.

"Доверие трудно завоевать, и когда оно утрачено, кажется, что его невозможно вернуть", - сказал Уолтер своей жене, которая могла только молча кивнуть в знак согласия.

Прошла неделя, прежде чем Уолтер решил, что останется со своей женой. Он сказал ей, что именно ее признание подтолкнуло его к решению остаться с ней. Он сказал, что его любовь к ней была само собой разумеющейся, но он по-прежнему считает, что паре следует обратиться к психологу... и он ожидает, что на будущих встречах она будет держаться подальше от своего любовника.

"Мне не совсем удобно, что в будущем ты будешь ездить на конференции", - сказал он ей. "Просто помни, третьего шанса не будет".

По настоянию Уолтера Карли рассказала ему обо всем, что ее все еще неназванный любовник сделал с ней на прошлой неделе. Сначала она сопротивлялась, потому что знала, что подробности причинят боль ее мужу, но он громко настаивал, говоря, что ему нужно знать, чтобы между ними обоими не осталось ничего недосказанного... за исключением имени ее любовника. Она настаивала на том, что не назовет Уолтеру его имени, чтобы Уолтер не причинил ему вреда... и не угодил в тюрьму за нападение или, не дай Бог, за убийство.

Уолтер действительно увидел логику в этом аргументе и на мгновение согласился с ним.

После признания Карли у них не было интимных отношений, но постепенно все вернулось на круги своя, когда несколько недель спустя Карли начала испытывать приступы тошноты по утрам. Ее личный ассистент Дженнифер отметила, как плохо она выглядела сразу после того, как ее вырвало в туалете в третий раз за неделю.

"Если бы я не знала о твоих проблемах, я бы сказала, что ты беременна", - прокомментировала Дженнифер. - Я знаю, что шансы на это смехотворно высоки, но я бы посоветовала тебе купить домашний тест на беременность. Почему бы тебе не сделать это сегодня, когда мы пойдем куда-нибудь пообедать?

Не придав особого значения словам подруги, Карли зашла в аптеку, когда они вдвоем отправились на ланч. Она подождала, пока Себастьян вернется, чтобы сходить в туалет и сдать тест. Не поверив результатам первых двух тестов, Карли сделала третий, прежде чем вышла из туалета с ошеломленным, но счастливым выражением лица.

"Я-я-я беременна! Это самое близкое к чуду, что я могу себе представить, но я беременна!" - хихикнула она, подходя к столу Дженнифер и показывая женщине свой положительный тест.

Дженнифер, мать двоих детей, отреагировала положительно, но сдержанно. В конце концов, обе женщины были в деловом офисе.

"Поздравляю. Держу пари, тебе не терпится сообщить Уолтеру хорошие новости", - с энтузиазмом заявила Дженнифер.

"О да. Могу поспорить, он будет в таком же восторге, как и я. Мы так долго пытались, но потом просто остановились, когда стало казаться, что этого никогда не произойдет. Врачи сказали нам, что в лучшем случае у нас будет мало шансов", - сказала Карли.

Карли, напевая что-то себе под нос, порхала по кухне, готовя ужин, когда Уолтер вошел в дверь. Он сразу понял, что в мире Карли произошло что-то очень хорошее, и ему стало интересно, хорошо ли это обернется для них обоих.

— Ну? он спросил. "Ты собираешься поделиться со мной новостями или ждешь, что я сам догадаюсь, пока будешь танцевать?"

Улыбка Карли стала такой же лучезарной, как в тот день, когда они поженились, подумал Уолтер. Она подошла к столу, взяла пакетик и протянула его своему смущенному мужу.

"Не хочу портить тебе настроение, но на что я смотрю, детка? Это причина твоей широкой улыбки?" он спросил.

"Это тесты на беременность... три, если быть точным... и все они говорят, что я беременна. Сюрприз!"

Карли бросилась в объятия Уолтера, издавая нечленораздельные звуки счастья и покрывая его лицо поцелуями.

"Это чертово чудо, Уолт! Это чертово чудо! У нас есть шанс на миллион из одного! Я беременна!"

Уолтер прижался губами к губам жены, подхватил ее на руки и закружил, ликуя вместе с ней.

"Ты собираешься проконсультироваться с врачом, верно?" весело спросил он.

"Они нашли для меня немного времени послезавтра, - ответила она, - но эти тесты обычно проходят успешно. Я собираюсь стать мамой, а ты - папой. Как насчет этого?"

Уолтер сел на стул, снова посмотрел на тесты на беременность и начал всхлипывать.

"Я никогда не думал, что это случится. Никогда. Никогда."

В тот вечер ужин был готов поздно, так как в течение следующих двух часов они праздновали беременность Карли в своей спальне. Это был первый раз, когда они занимались любовью с той ночи, когда Карли призналась в измене. Казалось, в тот вечер они оба меньше всего думали об этом.

Однако к следующему вечеру у Уолтера был целый день, чтобы все обдумать, и реальная жизнь вытеснила эмоциональную реакцию предыдущего дня. В своих размышлениях Уолтер пришел к выводу, что свидание с Карли произошло в те сроки, которые могли бы сделать... его... подходящим кандидатом на роль отца ребенка. Простить Карли за измену - это одно, но Уолтер ни за что не стал бы растить ребенка другого мужчины. На следующий день после совместного празднования между ними произошла стычка, которая, как он знал, могла оказаться какой угодно, только не праздничной.

Ужин прошел весело, Карли без умолку болтала обо всем, что касалось малыша. Она была в таком приподнятом настроении, что не заметила, как Уолтер в основном молчал во время еды, время от времени что-то бормотал и отвечал односложно, когда его об этом просили. Он подождал, пока они вдвоем удалятся в гостиную, прежде чем затронуть тему, которая тяжело давила ему на душу.

— Э-э... мммм... Карли... задумывалась ли ты о том, что несколько недель назад переспала с другим мужчиной... и ребенок может быть не мой?.. а его?" Осторожно поинтересовался Уолтер.

Сразу стало ясно, что Карли не задумывалась о таком сценарии, судя по шокированному выражению ее лица. Она пыталась заговорить несколько раз, но первые несколько раз слова не давались ей, пока...

— О Боже мой. о мой Бог. Ты же не можешь на самом деле беспокоиться по этому поводу, правда? Этот ребенок - настоящее чудо, Уолтер?"

Уолтер опустил голову, смущенный тем, что он действительно беспокоился по этому поводу. Он поднял голову, понимая, что у него есть все основания для беспокойства по этому поводу.

"Когда я спросил тебя о том, что произошло, ты сказала мне, что это был грек с оливковой кожей, темными волосами и карими глазами. И ты, и я - светлокожие голубоглазые блондины. Если отец - он, то велика вероятность, что ребенок будет совсем не похож на меня... и в этом-то вся загвоздка.

"Хотя я ни за что не хотел бы растить незаконнорожденного ребенка другого мужчины, было бы особенно унизительно делать это, когда все об этом знают".

Карли, казалось, была в шоке и соображала не так быстро, как следовало бы.

— Итак... что ты хочешь этим сказать, Уолтер? Прости за тупость, но тебе придется объяснить мне это по буквам...

"О, ради бога, Карли!" закричал Уолтер. "Если этот ребенок не мой, я вижу только три варианта, ни один из которых тебе не понравится. Во-первых, ты сделаешь аборт. Во-вторых, родишь ребенка и отдашь его на усыновление. Третье: ты оставляешь ребенка, и мы разводимся. Я не собираюсь растить чужого ребенка, особенно если он похож на грека Зорбу! (Зорба – герой книги Никоса Казандзакиса, один из 100 лучших романов 20 века. Прим.пер.)."

— Подожди! Подожди! Если этот ребенок не твой, ты хочешь, чтобы я избавилась от него, или ты разведешься со мной? Это чудо-ребенок, Уолт. Я всегда хотела детей... и теперь у меня скоро будет ребенок. Я ни за что не рожу этого ребенка и не оставлю его кому-то, даже если это будет значить, что нам придется развестись. Я могу найти другого мужа. Вероятно, я больше никогда не смогу иметь детей. Одно чудо в жизни - это, наверное, мой предел", - сказала Карли, и ее большие глаза наполнились слезами.

Уолтер не мог поверить в то, что только что услышал. Он буквально вскочил, схватил ключи от машины и выбежал из дома. Когда он вернулся домой час спустя после поездки, Карли была уже в постели. Уолтер поставил будильник на телефоне и спал на диване, что стало обычным явлением в течение следующих нескольких недель.

По настойчивому требованию Уолтера Карли назначила тест ДНК плода на 10-недельном сроке. Карли продолжала утверждать, что донор спермы для ребенка не важен для нее... и для него это тоже не должно быть важно, если он действительно любит ее.

"Тебе легко говорить. Не тебя будут унижать в течение следующих 20 лет", - заметил он.

К великому ужасу Уолтера, анализ ДНК, проведенный несколько недель спустя, показал, что ребенок, которого носила Карли, не был от ее мужа. Уолтеру прислали результаты исследования прямо в офис, и первое, что он сделал, придя в себя, - записался на прием к адвокату по семейному праву, которого порекомендовал ему разведенный друг.

Карли узнала о результатах теста в тот момент, когда Уолтер вошел в их дом и бросил конверт в ее сторону, когда она готовила ужин на кухне. Она не получила ни приветственного поцелуя, ни кивка, ни даже "пошла ты", когда Уолтер поднимался по лестнице, чтобы переодеться в рабочую одежду. Спустившись вниз, он направился прямиком к холодильнику, взял бутылку пива, открыл ее и плюхнулся в свое любимое кресло в гостиной.

— Ребенок все еще может быть не похож на него, Уолтер. Он все еще может быть похож на меня и быть голубоглазым блондином, что также подойдет тебе. Думаю, мы не узнаем этого, пока он или она не родятся, - сказала она, безуспешно пытаясь придать своему голосу бодрость. "Может быть..."

"Прекрати, Карли!" прорычал Уолтер. - Если бы тебе действительно были небезразличны мои чувства, у тебя бы не было этого ребенка. Вот так просто.

— Это не наш ребенок, Карли. Это твой ребенок... и какого-то неназванного мужчины. Я не имею никакого отношения к твоему "чудо-ребенку", но для тебя это совершенно не имеет значения. Все зависит от того, чего ты хочешь... по крайней мере, ты так думаешь. На послезавтра у меня назначена встреча с адвокатом. Я устала беспокоиться о том, чего ты хочешь.

"Я не хочу развода, Уолт. Я люблю тебя, а ты любишь меня. Я знаю это, - захныкала Карли.

— Я действительно люблю тебя, Карли, но сейчас я не уверен, что ты мне очень нравишься. Сколько еще раз ты можешь проявить ко мне неуважение? Спросил Уолтер. - Я собираюсь провести некоторое время в отеле, подальше от тебя, чтобы не задушить тебя до смерти. Я никогда раньше не причинял вреда женщине — беременной или нет, — но прямо сейчас ты в дюйме от того, чтобы стать первой.

— Но мы не сможем поговорить, если тебя здесь не будет. Нам нужно поговорить, - сказала она.

— Нет, прямо сейчас мне не нужно с тобой разговаривать. Мне действительно, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нужно подумать. И не звони мне каждые пять минут, потому что я не отвечу".

Карли звонила Уолтеру по нескольку раз в день, каждый раз, когда его не было дома. Она всегда оставляла ему любовные послания и уговаривала вернуться к ней домой.

На пятый день после отъезда Уолтер сидел за обедом, когда ему позвонила его теща, женщина, которую он считал отвратительной и не относил к числу своих поклонниц. Уолтер предположил, что Вера Абрахам звонит, чтобы отругать его за то, что он подумывает о разводе, хотя именно ее дочь изменила ему.

Вера действительно звонила от имени своей дочери, но не для того, чтобы отчитать Уолтера. Она позвонила, чтобы сообщить ему, что Карли у них дома, собираясь на работу, упала в обморок и находится в местной больнице. Он сказал Вере, что будет в больнице через 20 минут.

Когда Уолтер приехал в больницу, Карли подключили к нескольким аппаратам, но она выглядела здоровой. Ее мать сидела на стуле рядом с кроватью. Уолтер подошел к ближайшему столу медсестры, показал ей свое удостоверение и спросил о проблемах со здоровьем своей жены.

"Сегодня утром ваша жена потеряла сознание из-за того, что доктор определил как сильный стресс. Ее кровяное давление подскочило до критической отметки. Доктор дал ей лекарство, которое поможет снизить уровень стресса. Судя по тому, что она рассказала нам о ваших текущих проблемах, одно ваше присутствие здесь должно помочь ей в этом, - сказала медсестра, откладывая карточку пациента.

Лицо Карли расплылось в широкой улыбке, когда Уолтер вошел в палату.

"Ты пришел. Я не была уверена, что ты согласишься, - сказала она.

— Я люблю тебя, детка, хотя сейчас я не очень доволен тобой. Конечно, я не мог не прийти, - сказал Уолтер, кивая своей теще.

Уолтер оставался рядом с женой до конца дня. Большую часть дня она бесцельно и без умолку болтала с ним и своей матерью. Она лишь изредка упоминала о текущих проблемах пары, всегда говоря Уолтеру, что ей нужно, чтобы он вернулся домой.

Уолтер не мог отрицать своей любви к жене. Он решил, что на данный момент вернется домой. Карли расплакалась, когда он сказал ей об этом.

На следующий день Уолтер сказал Карли, что прекратит бракоразводный процесс и будет растить ее ребенка как своего собственного, если она выполнит определенные условия: Уолтер будет указан в свидетельстве о рождении как отец, Карли никогда больше не будет обращаться к донору спермы, а ее очевидная неосмотрительность никогда не будет обсуждаться. Она должна будет сказать любому, кто захочет обсудить происхождение ребенка, что она совершила ошибку, муж простил ее, и эти двое стали родителями ребенка... конец истории.

"Боже мой, Уолтер! Ты сделаешь это для меня... для нас?" спросила она

— Да, детка. Я тебя люблю. Я не устаю повторять тебе это. Я серьезно, - сказал Уолтер.

Карли расплакалась и крепко обняла мужа.

Карли уже рассказала родителям о беременности и измене, когда лежала в больнице. Уолтер решил, что им нужно поговорить со своими родителями с глазу на глаз, поэтому они планировали совершить двухчасовую поездку в следующую пятницу вечером и провести там выходные.

"Мне неудобно делать это с тобой", - сказала Карли. "А ты не можешь поехать один?"

"Ты получишь свою долю ударов за это, детка. Ты сама создала эту ситуацию. Я не собираюсь быть единственным, кто будет терпеть это дерьмо. Понимаешь меня?" Спросил Уолтер.

Карли молча кивнула и сглотнула.

"Твоя мама точно надерет мне задницу. Думаю, я это заслужила".

Уолтер поднял брови, глядя на жену.

"Представь, какой разговор у меня будет с моим отцом. Черт возьми!" Уолтер сказал.

Уолтер и Карли прибыли в дом его родителей около 8 часов вечера. После обычной болтовни и обустройства Уолтер сказал своим родителям, что им с Карли нужно обсудить кое-что важное. Последовавший разговор шокировал и опечалил родителей Уолтера.

"Как ты могла, Карли? Как ты могла?" Спросила Франсин Спенсер, свирепо глядя на жену своего сына.

Карли неподвижно сидела на стуле, уставившись в пол, в то время как ее свекровь буквально изрыгала пламя. Джефф Спенсер несколько раз погладил жену по руке, чтобы привлечь ее внимание. Когда она, наконец, посмотрела на него, он слегка покачал головой. Она кивнула ему в ответ.

Джефф Спенсер поднялся со стула и жестом пригласил сына следовать за ним на кухню. Он подошел к бару и достал бутылку 15-летнего односолодового шотландского виски "Гленливет". Он разлил напиток по двум стаканам и добавил в каждый по чайной ложке воды, прежде чем передать один из них сыну. Уолтер знал, что отец готовится сообщить ему что-то, что он считал очень важным. Уолтер знал, что его отец считал односолодовый скотч вершиной винокуренной пирамиды и доставал его только для больших торжеств и важных бесед, подобных той, что сейчас предстояла.

"Я понимаю, что ты любишь ее, но ты должен посвятить себя ребенку на 100 процентов, иначе это не сработает", - начал отец Уолтера. "Ты просто не можешь говорить о ребенке только на словах. Ты должен любить его и ее безраздельно, так же, как если бы он или она были твоей настоящей кровью. Независимо от того, какое дерьмо выпадет на твою долю. Если ты не можешь любить этого ребенка полностью... безраздельно... тогда не трать впустую время других, и прежде всего свое собственное. Если же ты собираешься это сделать, делай это до конца, приятель. У тебя достаточно широкие плечи. Сделай это... сделай это правильно."

Уолтер и его отец всегда могли найти общий язык. Уолтер был вторым из троих детей Джеффа и Франсин, единственным сыном, и между ними всегда существовала особая связь. Уолтера утешал тот факт, что его отец всегда прикрывал его спину, и он пообещал своему отцу, что всегда будет прикрывать спину ребенка.

"Я справлюсь с этим, папа. Обещаю", - пообещал Уолтер.

Они чокнулись бокалами, а затем пригубили виски. Когда они вернулись в тихую гостиную, Джефф кивнул жене, и та кивнула в ответ. Уолтер уловил этот кивок и понял, что что-то решено.

— Не лучше ли сейчас выпить чашечку чая, Карли? В голосе Франсин снова зазвучала теплота.

Карли с надеждой подняла на нее глаза. Она заметила, что все остальные в комнате смотрят на нее с улыбками на лицах.

Семь месяцев спустя гинеколог Карли, перед тем как ее привезли, предупредил всех в родильном зале, что ее ребенок является результатом супружеской неверности и может быть совсем не похож на ее мужа, что исключило возможность возникновения неловкого момента во время родов. Это было сделано из вежливости по отношению к Уолтеру и оправдало себя, когда на свет появился мальчик с оливковой кожей, темными глазами и вьющимися темно-каштановыми волосами.

Уолтер, который посещал вместе с Карли все занятия по подготовке к родам, внимательно наблюдал за появлением на свет своего сына. Карли была слишком занята, чтобы заметить мимолетное разочарование на лице своего мужа, когда он впервые увидел более темный оттенок кожи, но он быстро скрыл первоначальное разочарование широкой улыбкой.

"Он прекрасен, Карли. Спасибо тебе", - сказал Уолтер.

Верный своему отцу, Уолтер изо всех сил старался быть отличным отцом для своего сына. Он тренировал команду Младшей лиги своего сына, посещал его юношеские футбольные матчи, собирал множество конструкторов LEGO и даже выучил испанский, чтобы помочь мальчику учить язык в школе. Лишь несколько раз за все годы, пока рос его сын, у кого-то действительно хватало наглости и дурного вкуса задавать вопросы о происхождении мальчика в пределах слышимости его отца. У первого человека был окровавлен рот и выбит зуб, в то время как второй, мужчина на четыре дюйма выше и на 40 фунтов тяжелее Уолтера, постоянно хромал после того, как Уолтер повредил ему переднюю крестообразную связку в драке, затеянной более крупным мужчиной.

Бобби Макнил был крепким, как пожарный кран, мужчиной 190 см роста, а его вес на вид имел лишних 15 килограмм. Мало кто понимал, что он был обладателем черного пояса в трех дисциплинах и в юности рос в неблагополучном районе. Он преподавал то, что он называл боевыми искусствами с изюминкой, сочетанием боевых искусств и уличных драк, что, безусловно, не соответствовало правилам маркиза Квинсбери. Когда Уолтер решил остаться с Карли и воспитывать ребенка другого мужчины, он знал, что рано или поздно все может осложниться. Друг дал ему номер Бобби Макнила, и Уолтер провел три года, тренируясь у него в зале.

После того, как Уолтер обидел парочку крикунов, задавшихся вопросом о происхождении его сына, и еще пару человек, оскорбивших его жену за то, что она шлюха, пошли слухи, что Уолтер Спенсер, может быть, и хороший парень, но он был вспыльчив, когда дело доходило до того, что кто-то приставал к его жене или сыну. Уолтер был не настолько глуп, чтобы думать, что это происходит не за его спиной, но через некоторое время ни у кого не хватало смелости сказать это ему в лицо или в пределах слышимости.

Со своей стороны, Карли в основном придерживалась соглашения, которое она заключила с Уолтером, когда он согласился отказаться от развода. Она не только никогда больше не изменяла Уолтеру, но и ни разу не дала мужу ни малейшего намека на то, что она самая лучшая жена в мире.

Блейк Спенсер был умным ребенком, и к 8 годам он понял, что совсем не похож на своих родителей. Хотя он не зацикливался на этом, он задавался вопросом, когда же они скажут ему, что его усыновили. За последние пару лет он слышал несколько разговоров шепотом от родителей своих друзей.

Когда к 15 годам этого не произошло, Блейк понял, что ему самому придется затронуть эту тему. Это было не то, чего он ждал с нетерпением. Он решил сделать это однажды вечером за обеденным столом.

— Ребята, вы когда-нибудь собирались сказать мне, что я приемный ребенок? Спокойно спросил Блейк. - Вы знаете, я не глупый и не слепой, и я вижу, что не похож ни на кого из вас.

— Я достаточно взрослый, чтобы справиться с этим, ребята. Я слышал кое-какие перешептывания на протяжении многих лет. Я люблю вас обоих до безумия, но вам не кажется, что я заслуживаю права знать?"

Оба родителя выглядели потрясенными. Карли тут же густо покраснела. Уолтер поморщился, затем глубоко вздохнул. Он знал, что этот день настанет.

Тщательно подбирая слова и говоря спокойным тоном, Уолтер рассказал сыну всю историю, в том числе о том, что он подумывал о разводе с женой из-за измены и ее последующей беременности. Уолтер наблюдал, как эмоции отражались на лице его сына во время рассказа. Он также заметил, что его жена не отрывала глаз от своей тарелки с ужином, что давало ему понять, что она не собирается получать никакой помощи в этом деле.

Уолтер ничего не скрыл от своего сына. Очевидно, что история не показывала Карли в хорошем свете, но Уолтер не собирался лгать сыну, чтобы выставить его жену в лучшем свете.

"Итак, ты не приемный ребенок", - закончил Уолтер. - Ты сын своей матери по крови... и мой по любви.

Блейк переводил взгляд с одного родителя на другого, его лицо было непроницаемо для матери, когда она подняла голову, но не для отца, который мог прочесть гнев и отчаяние в глазах сына, особенно когда тот смотрел на мать.

— Она совершила ошибку, сынок. Она призналась сама по себе... и я принял ее извинения. То, что она забеременела, было настоящим чудом, не меньше. Дело было не в нем... не в другом мужчине. С тех пор она каждый день показывала мне, что полностью предана мне... нам.

— А что касается твоего донора спермы... он не более чем донор, Блейк. Я был твоим отцом с момента твоего рождения. Я сидел с тобой, когда у тебя была свинка. Я учил тебя умножению, как отбивать бейсбольный мяч, как бросать баскетбольный мяч. Это то, что делает отец.

"Хотя это была ошибка и чудо, твой донор спермы виноват в том, что ты оказался здесь... но, на мой взгляд, это все. Однако, если ты решишь, что хочешь узнать о нем больше, я не буду тебя останавливать. Но это единственное, что тебе придется делать без меня. Я не знаю, кто он такой... Я никогда не спрашивал. Я не хочу знать. Твоей матери придется помочь тебе с этим.

Дыхание Блейка стало более прерывистым.

"Как... как ты могла, мама? - нерешительно спросил он.

Из глаз Карли покатились слезы. Ответа не последовало. Блейк встал из-за стола, взял свою тарелку и отнес ее в раковину.

— Нет, папа. Мне не нужно ничего знать о моем доноре спермы. Я в порядке, - сказал он, повернулся и пошел в свою комнату.

— Я справлюсь сам, малыш, - тихо сказал Уолтер жене, поднимаясь вслед за сыном по лестнице.

Уолтер постучал в дверь Блейка и вошел внутрь, когда Блейк пригласил его войти. Они провели около 30 минут, тихо разговаривая. Суть того, что Уолтер сказал Блейку, заключалась в том, что его мать очень любила его, несмотря на то, что совершила грубую ошибку почти 16 лет назад.

— Но она изменила тебе и родила ребенка от другого мужчины. Как ты смог с этим смириться? Спросил Блейк.

"Она призналась мне, когда в этом не было необходимости... проявила искреннее раскаяние. Любовь нельзя выключить, как выключают свет. Я решил, что все еще люблю ее... и если бы я любил ее, я мог бы любить и ее ребенка... если бы этот ребенок мог быть моим, и только моим. Таков был уговор, Блейк. Я бы не стал делить тебя с другим отцом... если бы ты в какой-то момент не решил, что хочешь с ним познакомиться. Я думаю, что этот момент настал. Если ты хочешь узнать о нем что-то... это твое право, приятель. Мы с твоей мамой сделаем так, чтобы это произошло".

"У меня самый лучший папа в мире. Мне не нужно знать о моем биологическом отце", - сказал Блейк.

Они крепко обнялись посреди комнаты.

"Теперь, я думаю, тебе нужно спуститься вниз и извиниться перед мамой", - тихо сказал Уолтер.

"Извиниться?" Сказал Блейк. "Почему я должен..."

Он посмотрел на лицо Уолтера. Спор окончен.

"Хорошо, папа", - сказал он почти шепотом.

Три года спустя невероятно гордые Уолтер и Карли услышали, как их сын — их собственный сын — произнес прощальную речь на выпускном вечере в старшей школе. Блейк получил полную академическую стипендию в Стэнфордском университете и планировал специализироваться в области генетики.

"У вас замечательный ребенок, Уолтер. Вы с Карли должны по-настоящему гордиться им", - сказал Дэн Уилсон, отец одного из хороших друзей Блейка, подойдя к Уолтеру и Карли сразу после церемонии.

"Спасибо вам, Дэн. Мы тоже считаем, что он очень хороший парень, - сказал Уолтер, и слеза гордости выкатилась из его правого глаза. "Кстати, поздравляю вашего сына с поступлением в военно-воздушные силы".

Уолтер предположил, что его жена вела себя странно из-за стресса за несколько дней до свадьбы их сына семь лет спустя. Как у матери жениха, у Карли было очень мало обязанностей по предстоящему бракосочетанию, поэтому ее муж решил, что она просто беспокоится о том, какое место займет в жизни ее сына после того, как он свяжет себя узами брака. Уолтер знал, что между матерями и сыновьями существует особая связь, отличная от той, которую он разделял со своим сыном.

Блейк познакомился со своей невестой, Рэйчел Боумен, в Стэнфорде, когда они были младше. Пара обручилась через год после окончания университета. И Уолтер, и Карли были без ума от будущей невестки, высокой рыжеволосой девушки.

Рейчел никогда не спрашивала, но Блейк в конце концов рассказал ей о своем происхождении, чтобы после свадьбы между ними не оставалось никаких серьезных разногласий. Рейчел была немало удивлена рассказом Блейка, потому что, по ее словам, Уолтер и Карли казались такими влюбленными, такими гармоничными.

"Мой отец простил ее и воспитал меня как своего собственного ребенка... я имею в виду, как своего собственного сына. Он был для меня отличным примером для подражания. Я даже никогда не спрашивал свою маму, кто был моим донором спермы. Мне все равно", - сказал он.

Свадьба, состоявшаяся год спустя, состоялась в родном городе Рейчел, который находился примерно в трех часах езды от родного города Спенсеров. Уолтер и Карли приехали примерно за три дня до свадьбы, остановившись в отеле в городе вместе с несколькими другими родственниками, включая мать Карли, единственную из оставшихся в живых бабушек и дедушек Блейка.

Уолтер и его теща никогда не были близки, но Уолтер терпел ее, потому что она была матерью Карли. Он был уверен, что она и ее покойный муж знали, кто был любовником Карли, и его подозрения подкреплялись их периодическими ухмылками в его сторону. Он никогда не спрашивал Карли о том, кому она рассказывала, а она никогда не сообщала эту информацию добровольно.

Уолтер не был слепым, и в течение двух дней, предшествовавших церемонии, он несколько раз наблюдал, как Карли и ее мать шептались, склонив головы друг к другу. Он предположил, что продолжающееся странное поведение Карли как-то связано с перешептыванием, но Карли отрицала, что что-то изменилось, когда ее муж спросил ее об этом.

Это была прекрасная церковная церемония. Макияж Карли размазался от слез с того момента, как заиграл "Свадебный марш". Во время церемонии она много раз сжимала руку Уолтера, сидя в первом ряду со стороны жениха.

"Посмотри, какой у нас красивый сын", - прошептала она ему в какой-то момент.

Уолтер и Карли шли рука об руку почти в последнем ряду церкви, покидая ее после церемонии, когда Уолтер увидел то, что, как он знал, было причиной нервозности Карли в последние несколько дней.

Он сидел один, и хотя Уолтер никогда раньше не видел этого человека, он сразу понял, кто это, поскольку тот выглядел как более взрослая версия Блейка. Мужчина пристально наблюдал за Блейком и Рейчел, когда они возглавляли очередь на прием, и не заметил, что Уолтер наблюдал за ним так же пристально, вплоть до того, как они с Карли встали в очередь вместе с родителями Рейчел.

Этот человек так и не прошел через очередь поздравляющих, и Уолтер потерял его из виду, и увидел только на нескольких фотографиях, когда машины начали выстраиваться в очередь для поездки из церкви к месту проведения приема в соседнем отеле.

Уолтер ни словом не обмолвился своей жене о мужчине, который подъехал на машине к залу приемов, когда она радостно болтала о церемонии, снова повторяя о том, какой красивый у них сын и какая красивая у них новая невестка. Уолтер знал, что в этот знаменательный день он должен был быть так же счастлив, как и его жена, но, очевидно, этому не суждено было случиться, особенно когда он увидел старшего двойника своего сына, сидящего за столом в зале для приемов.

В зале для приемов было сделано еще больше фотографий и проведены все обычные свадебные мероприятия, такие как специальные танцы, разрезание торта и речи. Спустя час после начала приема Уолтер общался с семьей и друзьями, собравшимися в холле, когда понял, что его жена, сын и теща пропали без вести. Он саркастически поинтересовался про себя, каковы шансы на то, что все трое окажутся в своих туалетах в одно и то же время, и решил перепроверить эти шансы, поскольку узел в его животе становился все туже.

Четыре головы удивленно повернулись, когда Уолтер вошел в комнату, расположенную всего через две двери от мужского туалета. Карли и неизвестный мужчина выглядели взволнованными. Блейк был явно раздражен.

"Почему я не приглашен на эту частную вечеринку?" Спросил Уолтер.

— Рад, что ты пришел, папа, - сказал Блейк. - Кажется, у мамы был для меня свой маленький свадебный подарок. Папа, познакомься с загадочным мужчиной, ранее известным только как мой донор спермы, Аристотелем Клеско.

"Как я только что узнал, мама ежегодно присылает донору спермы информацию о моей жизни, включая фотографии. И поскольку это такой знаменательный день, они вдвоем с бабушкой решили, что я должен наконец с ним познакомиться".

Настала очередь Уолтера удивляться. Он правильно догадался о личности таинственного мужчины, но понятия не имел, что его жена держала его в курсе жизни Блейка... хотя она и пообещала Уолтеру, что никогда больше не будет общаться с этим человеком, а Блейк встретится с ним только тогда, когда сам решит, что хочет чтобы встретиться.

"Значит, это была не твоя идея?" - спросил Уолтер своего сына.

"Только не в моей жизни, папа", - ответил Блейк. "Я мог бы прожить всю свою жизнь, так и не встретив донора спермы. У меня есть отец. Мне не нужен притворщик".

И Уолтер, и Блейк повернулись к Карли, которая выглядела более чем испуганной.

— У нас был уговор, Карли. Сначала ты изменила мне и залетела. Затем ты нарушила вторую данную мне клятву, сообщив этому куску дерьма о моем сыне... моем сыне, Карли! Мне насрать, чья сперма помогла его зачать. Я тот, кто вырастил его, кто любил его каждую минуту каждого дня. Что дал ему донор спермы, кроме того, что он обрюхатил его мать?"

Слезы текли по лицу Карли. Она запиналась, прежде чем, наконец, ответить.

"Мама... и я... мы решили, что Аристотель заслуживает того, чтобы, по крайней мере, знать о своем сыне и быть в курсе событий на протяжении всей его жизни", - сказала Карли. "Я имею в виду... юридически... он мог бы в любой момент заявить о Блейке как о своем собственном и бороться за то, чтобы его навестить. Значит, это был хоть какой-то способ, чтобы он...

— Мог оставаться достаточно близко, чтобы испортить Блейку и нам жизнь, если бы решил, что хочет этого, - перебил Уолтер.

— Эй... Аристотель впервые заговорил.

— Заткнись, донор спермы! Никто не хочет слышать от тебя ни хрена, - прорычал Блейк. - Я никогда не хотел и не должен был знать тебя или вообще что-либо о тебе. Мне все равно, есть у тебя другие дети или нет. Они для меня ничего не значат. Мгновение. Пшик. Ничего.

Аристотель сжал кулаки, когда услышал заявление Блейка. Уолтер не пропустил этого события.

— Даже не думай об этом, донор спермы, - тихо сказал Уолтер. - После того, как я вышибу из тебя все дерьмо, я поговорю с твоей женой, если ты женат, и взорву твой мир. Как бы ты отнесся к тому, чтобы развестись и 18 лет выплачивать алименты на ребенка, из-за которых я мог бы подать на тебя в суд? По-моему, это твой проигрышный вариант.

"Что касается тебя, - сказал Уолтер, поворачиваясь к жене, - первый удар - ты жульничаешь. Второй страйк - и ты залетаешь. Это твой третий страйк, и, как говорят мои любимые бейсбольные судьи, "ты вылетаешь отсюда!"

— Я не могу поверить, что ты снова нарушила мое доверие, и, судя по всему, ты не теряла времени даром, выбросив мое доверие в мусорную корзину, как и все эти годы назад. Я повелся на старое: "Я так сильно люблю тебя, Уолтер". Двадцать пять лет мне лгали. Дерьмо.

— Теперь между нами все кончено, детка. Желаю тебе приятной жизни.

Конец