Продолжение.

Ладно, скромник», — прошептал он обжигающе в ухо, и его голос, низкий, с хрипотцой, будто провёл по коже наждаком. «Теперь покажем тебе настоящие номера…»

Его пальцы сжали моё запястье, и я, почти не сопротивляясь, позволил увлечь себя к двери в конце коридора. Из-под неё сочился багровый свет — густой, как старая кровь, будто само пространство за ней пульсировало в такт моему учащённому сердцебиению.

Я шагнул внутрь — и сразу же споткнулся. Бёдра упёрлись во что-то мягкое, податливое, а в спину врезался лёгкий, но точный толчок. Баланс исчез мгновенно. Пол ушёл из-под ног, и я рухнул вниз, лицом в прохладную, слегка липкую поверхность.

Прежде чем я успел вдохнуть, на шею легла чья-то ладонь, широкая, с шершавыми пальцами, пригвоздила меня к высокой кожаной кушетке. Вторая крепко держала за талию. Дыхание перехватило. Полотенце, последняя преграда между наготой и этим странным, чужим пространством, бесшумно соскользнуло на плитку.

Я замер. Где-то рядом слышалось тяжёлое, размеренное, горячее дыхание.

"Вот это номер" - подумал я, когда грубоватый голос за спиной произнёс:

— Расслабься, девочка… Всё будет хорошо.

Губы незнакомца почти коснулись уха, и его шёпот, обволакивающий и властный, заставил тело подчиниться само собой. Мышцы дрогнули, отпустили напряжение — и в тот же миг тяжёлая ладонь, до этого прижимавшая меня к кожаной поверхности кушетки, исчезла.

Но прежде чем я успел перевести дух, по пояснице пробежала волна прохлады. Что-то жидкое, почти маслянистое, медленно скатилось вниз — сначала на копчик, затем ниже, между ягодиц, оставив за собой влажный след.

Я замер.

Вещество растекалось по коже с неприличной настойчивостью, будто живое.

"Я вижу, ты всё поняла..."* - прозвучало в темноте, и в тот же миг по моей спине медленно скользнула широкая ладонь. Её движение - от самой шеи вниз, вдоль позвонков - вызвало волну мурашек, разбежавшихся по всему телу. Рука замерла на мгновение, ощутимо тяжелея на изгибе поясницы, и я почувствовал, как пальцы слегка вжимаются в плоть.

Я лежал неподвижно, охваченный странным оцепенением. Мысли путались, тело отказывалось слушаться, будто бы парализованное этой необъяснимой смесью страха и предвкушения. Воздух вокруг казался густым, почти осязаемым, наполненным ароматом чего-то терпкого и чуждого.

Я почувствовал, как его пальцы — теперь уже, наверное, любовника? — начали неспешное исследование моего тела. Сначала движения были едва ощутимыми, легкими, как дуновение, вызывая волны странного, нарастающего возбуждения. Мое тело отозвалось само собой, изгибом спины, непроизвольным движением — будто подчиняясь какой-то древней, животной памяти.

"Как кошка в течку", — мелькнула в опьяненном сознании мысль, и на губах появилась глупая, пьяная улыбка. Но это расслабленное состояние длилось недолго.

Нежные касания сменились настойчивым давлением. Я ощутил, как его палец скользит внутрь — плавно, без сопротивления, будто смазанный маслом. Смазка делала свое дело, превращая вторжение в нечто почти естественное. А затем — второй палец, уже увереннее, глубже...

— Хватит баловаться… Девочка должна стать женщиной.*

Его голос прозвучал низко, почти вкрадчиво, но в словах чувствовалась стальная уверенность. И прежде чем я успел что-то осознать, в мою плоть уперлось *оно* — большое, странно противоречивое на ощупь: одновременно мягкое, податливое и в то же время неумолимо твердое.

Как такое возможно? Мысль мелькнула и тут же потерялась в нарастающем ритме давления. Оно то усиливалось, заставляя тело сжиматься в ожидании, то отступало, оставляя лишь тревожную пустоту. По бедрам пробежали мурашки, кожа натянулась, чувствительная до дрожи.

Но чем глубже продвигалось это вторжение, тем отчетливее становилось другое ощущение — *боль*. Она ворвалась внезапно, острой волной, будто разрывая изнутри. Я ахнул, голос сорвался в невольном вскрике.

Меня распирало. Наполняло.

И не было пути назад.

Он замер на мгновение, давая мне прийти в себя. Боль постепенно утихла, сменившись странным облегчением - будто моё тело смирилось с неизбежным.*

*Мой... "товарищ" (хотя после этого он явно перестал быть просто товарищем) оказался опытным самцом. Его движения стали размеренными и настойчивыми - с каждым новым толчком его член проникал всё глубже, но теперь не причиняя боли, а лишь усиливая нарастающее возбуждение.*

Мой собственный член стоял колом, обильно выделяя смазку, которая размазывалась по кушетке, создавая при каждом движении дополнительные скользящие ощущения, смешивая дискомфорт с неожиданным наслаждением

Время потеряло всякий смысл — остались только эти ритмичные толчки, раскачивающие меня изнутри. Каждое движение его члена теперь било точно в цель, задевая ту самую точку, о существовании которой я раньше лишь смутно догадывался.*

*Незнакомое прежде давление на простату вызывало странные волны — будто кто-то разливал по моему телу тёплый, тягучий мёд. Оргазм накатывал не так, как обычно — не взрывной волной от члена, а медленным, глубоким разливом из самой сердцевины тела. Я чувствовал, как с каждым толчком напряжение росло где-то в глубине таза, пульсируя горячими ударами.*

Мой собственный член, трёвшийся о кожу кушетки, лишь добавлял ощущений — смазка смешивалась с потом, создавая липкое, почти постыдное скольжение. Но всё это казалось второстепенным по сравнению с тем, что творилось внутри.

А он... он не торопился. Каждое движение было выверенным, настойчивым, будто он знал мое тело лучше, чем я сам. Глубокий ввод — пауза — почти полное извлечение — и снова вглубь, снова к той точке, от которой темнело в глазах...

И свет действительно померк - не от потери сознания, а от того, как я инстинктивно зажмурился, когда из груди вырвался хриплый крик. Внутри всё судорожно сжалось, волна за волной, а член начал выплескивать сперму - сначала на живот, потом, при следующих толчках, она размазывалась уже по груди.*

Но самое невероятное было глубже - в тех самых судорогах, сотрясавших меня изнутри. Каждое сокращение простаты под его натиском рождало новый всплеск удовольствия, смешанного с почти болезненным перенапряжением. Это не было единичным спазмом - скорее бесконечной серией мини-оргазмов, накатывающих один за другим.*

Мой мучитель, почувствовав эти конвульсии (именно конвульсии, а не просто кульминацию), лишь усилил натиск. Его орудие теперь входило с новой силой, специально ударяя в ту самую точку, продлевая и без того затянувшуюся пытку-наслаждение. Казалось, этот оргазм никогда не закончится - он только менял свои формы, то ослабевая, то вновь накатывая с новой силой.

Мой член уже обмяк, потеряв упругость, но каждый новый толчок внутри меня по-прежнему выжимал из него последние капли — сперма медленно стекала по животу, смешиваясь с потом, делая кожу липкой и чужой. Голова бессильно упала набок, щекой прижавшись к прохладной коже кушетки.*

*И тогда — неожиданно мощный толчок, после которого он вдруг замер, прижавшись всем телом: бёдрами, лобком, дрожащими ногами. Мы слились воедино, и в этот момент я почувствовал, как его член пульсирует внутри, изливая что-то густое и тёплое.*

Жидкость заполняла меня — не просто физически, а будто проникая глубже, в самые потаённые уголки сознания. Каждая новая волна его семени казалась почти болезненно горячей, а его сдавленный стон, сорвавшийся где-то над ухом, звучал как последний аккорд этого странного, мучительного, прекрасного действа.

И лишь когда его дрожь наконец стихла, а пальцы разжали хватку на моих бёдрах, я понял — это действительно конец.

Продолжение тут. https://vk.com/club230145535

Подпишитесь если понравилось.

Но это был не конец.........