Перевод с китайского рассказа "女友做伴娘的真實經歷中部完"

В тот самый момент, когда я изливался в экстазе, дверь комнаты распахнулась. Мы с Лерой были так поглощены страстью, что не заметили, как за дверью собралась толпа во главе с Максимом, готовых ворваться внутрь.

К счастью, они не хлынули всем скопом. Лишь Максим, державший ручку двери, и его подруга Карина ясно увидели, как я кончаю в нежные губы моей Леры. Те, кто стоял позади, возможно, разглядели нашу позу сквозь щели между людьми и поняли, чем мы заняты, но никто не мог видеть так отчётливо, как Карина и Максим: мой член, наполовину погружённый в рот Леры, её лицо, полное блаженства, пока она жадно сосала.

Целых две секунды Максим не двигался — не входил и не закрывал дверь. Пожалуй, он был ошеломлён. Я же, в пике оргазма, крепко сжимал голову Леры, и даже если бы в тот момент вернулись жених с невестой или их родители, я бы не отпустил её. Лера, поглощённая моментом, не видела, что происходит за дверью.

Я изливался обильно, сдерживаемая слишком долго страсть выплеснулась в её маленький, сочный рот. Спермы было так много, что она не успевала глотать, и белёсая струйка медленно стекала по её подбородку.

Максим резко захлопнул дверь, отрезав толпу от нас. Во мне вспыхнуло чувство мстительного торжества: вот она, моя Лера, которую вы все жаждете, — моя милая жена, сосущая мой член под моим контролем. Это ощущение было таким острым, что у меня закружилась голова, а тело будто пронзило электричеством.

Если бы не остатки разума, я бы, наверное, заорал от восторга. После оргазма в её тёплом, мягком рту возбуждение не ушло, и мой член остался полутвёрдым. Пьянящее покалывание в паху заставило меня крепче сжать голову Леры, притягивая её к себе. Я напряг бёдра и толкнулся глубже, словно раздвигая мягкую преграду. Мой член скользнул в её горло, вызвав невероятное чувство. Глубокая глотка была чем-то, что мы редко практиковали — Лера обычно не могла сдержать рвотный рефлекс. Но в этот раз я упёрся в стенку её горла, и, к моему удивлению, она не отстранилась, а лишь старательно глотала, сжимая мой член ритмичными движениями гортани. Он дрогнул ещё пару раз, выплеснув последние капли.

Лера вдруг оттолкнула меня, слегка поперхнувшись. Её лицо покраснело, она прикрыла рот, кашлянув пару раз. Я опомнился, вспомнив о толпе за дверью. Не успев вытереть липкий член, я натянул трусы и, глядя на Леру, полулежащую на полу с моими следами на губах, бросился её поднимать:

— Любимая, они все у двери! Одевайся скорее!

Не успел я договорить, как раздался стук и голос Максима, нарочито громкий:

— Считаю до трёх, и мы врываемся! Раз…

Я не успел среагировать. Схватив красное шёлковое одеяло с кровати, мы с Лерой нырнули под него.

— Ого, мы ещё не начали тусить, а у них уже в разгаре! — раздался голос парня с родинкой, первым ворвавшегося в комнату.

За ним хлынули остальные. Максим вошёл последним, закрыв дверь. Карина оттолкнула парня с родинкой:

— Прочь, прочь! Я ещё не наигралась в подружку невесты! — Она бросила на меня многозначительный взгляд, затем посмотрела на Леру, которая, прижавшись ко мне, прятала лицо в одеяле.

Я чувствовал жар её обнажённого тела. После оргазма я стал холодно спокоен и твёрдо решил: нельзя позволить им продолжать. Это зашло слишком далеко. Максим, сияя улыбкой, подошёл к кровати, глядя на меня с явным намёком. Я напрягся, не зная, что он задумал после увиденного.

— Похоже, наши молодожёны не могут ждать! — громко объявил он. — Пора начинать тусовку, как считаете?

Толпа загудела в восторге.

— Невеста, не стесняйся, покажи личико! Мы все одеты, ха-ха! — хохотнул толстяк.

Лера, укрывшись одеялом, украдкой вытирала сперму с губ. Затем незаметно ущипнула меня. Я, стиснув зубы, выдавил:

— Друзья, мы просто репетировали тусовку. Когда настоящие жених с невестой вернутся, продолжим, ладно?

Карина закатила глаза:

— Сам сказал, что не хочешь тусить, а теперь в одеяле прячешься. Небось, уже примерил роль жениха?

Я не нашёл, что ответить. Толстяк подхватил:

— Если невеста не вылезет, мы одеяло сдерём!

Эта угроза подействовала. Лера нехотя высунула голову. Её глаза сияли похотью, щёки горели — само воплощение страсти. Я запаниковал: я-то своё получил, а Лера всё ещё на взводе. Только бы она не потеряла голову.

Максим мастерски держал толпу:

— Раз молодожёны уже в постели, пропустим прелюдии и начнём с постельных сцен!

Слово «постельные» прозвучало двусмысленно. Лера вздрогнула, и я почувствовал, как её лоно, должно быть, снова намокло. Мой член, к моему ужасу, начал подавать признаки жизни.

— Непорядок, в постели нужно быть без одежды! — продолжал Максим.

Он знал, что мы не успели толком одеться. Я запротестовал, но Лера молчала — то ли от стыда, то ли от возбуждения. Кто-то крикнул:

— Давайте разденем их!

Ситуация вышла из-под контроля. Чувствуя панику Леры, я рявкнул:

— Стойте! Мы сами!

Но Карина перебила:

— Поздно, сами вы не захотели. Теперь мы вас разденем!

Максим подливал масла в огонь. Лера слабо пискнула, но её голос утонул в рёве толпы. Максим успокоил всех:

— Не спорьте, она всё-таки девушка друга. Не будем нарываться. Пусть подружка невесты их разденет!

Толпа согласилась — лишь бы было шоу. Лера, кажется, смирилась, но мне было не по себе: Карина могла оставить меня в одних трусах.

Максим оттеснил всех на метр от кровати. Карина, сбросив туфли, забралась к нам, встав на колени над нами. Сцена выглядела дьявольски. Она наклонилась ко мне, почти касаясь грудью. Лера, стесняясь, крепче прижалась ко мне. Карина рука скользнула под одеяло, а вторая упёрлась рядом с шеей Леры.

Её ягодицы, должно быть, призывно торчали. Я вспомнил, как видел её в коридоре. Прохладные пальцы коснулись моего бока, поглаживая. Я обнимал Леру, не зная, что делать. Карина, понизив голос, чтобы слышали только мы, сказала:

— Одежды-то нет. Прямо к трусикам перейду, да?

Лера задрожала, а я, как ни странно, почувствовал предвкушение. Карина рука добралась до края моих трусов, обводя круги. Когда мой член начал твердеть, она запустила руку внутрь и сжала его. Я едва не застонал. Ощущение, что другая женщина, не Лера, держит меня за член — да ещё на глазах у Леры, — было ошеломляющим.

Она слегка подвигала рукой, и мой член, ещё влажный от Лериного рта, снова налился желанием. Трусы медленно сползли вниз. Я сжал бёдра, чтобы одеяло не выдало мою эрекцию. Карина отодвинулась, стягивая трусы, и бросила их на пол. Толпа взревела.

Она снова наклонилась, опять схватив мой член, и с насмешкой наблюдала за моим лицом. Поиграв с ним, она переключилась на Леру, запустив руку под одеяло с её стороны. Лерины бёдра тёрлись друг о друга, веки дрожали. Карина ловко расстегнула её лифчик и выдернула его, швырнув на пол. Толстяк подхватил его и засунул за пазуху, вызвав хохот.

Я чувствовал, как Карина гладит тело Леры. Та пыталась уклоняться, но куда там. Карина рука протиснулась между моим плечом и Лериной грудью, сжав её. Лера напряглась, тихо ахнув. Я ощущал, как Карина теребит её соски, играя с ними, словно дьяволица. Когда Лера начала вырываться, Карина скользнула к её трусикам, уже промокшим. Лера отпустила меня, схватив Каринину руку, и посмотрела на меня умоляюще.

Я не успел ответить. Карина снова шепнула нам:

— Малышка, вкусно было сосать мужа? Я тоже хочу попробовать!

Мы оба окаменели: Лера от первой фразы, я — от второй. В этот момент Карина молниеносно стянула Лерины трусики и швырнула их в толпу. Они достались Максиму. Тот, улыбаясь, поднёс их к носу, изображая экстаз. Комната взорвалась.

Карина продолжила шептать:

— Лерочка, сколько он в тебя спустил? Всё проглотила?

Лера, красная от стыда, молчала, прижимаясь ко мне. Карина, не унимаясь, запустила руку под одеяло, схватила Лерину ладонь и направила к моему члену. Он снова встал, как по команде. Затем она взяла мою руку и положила на Лерино лоно, сочащееся соками. Сама же вернулась к Лериной груди, а потом наклонилась и впилась языком в мой рот.

Мир сошёл с ума. Я ощущал двух женщин: дикую, бесстыдную Карину и Леру, разрываемую стыдом и желанием. Мы забыли о толпе. Под одеялом бушевали похоть и предательство. Все в комнате, казалось, забыли о времени, наблюдая за нами.

Лера сопротивлялась, но её бёдра сжимали мою руку. Возможно, прошло лишь несколько секунд, а может, вечность. Её тело обмякло, моя ладонь стала липкой от её оргазма — такого обильного, как никогда. Она зажала рот, чтобы не закричать.

Карина медленно слезла с кровати, глядя на нас, растрёпанных, под мятым одеялом. Её лицо пылало.

— Прелюдия началась! — объявила она.

Лера была в прострации. Я подумал, что, если бы толпа набросилась, она бы поддалась после слабого сопротивления. Но последствия были бы ужасны. К моему удивлению, мужчины, разинув рты, не ринулись на нас. Возможно, зрелище было слишком завораживающим. Я знал: если бы кто-то начал, всё закончилось бы катастрофой. Но Максим, который мог это спровоцировать, не сделал шага.

В тот момент моя настороженность к нему чуть ослабла.

Пальцы не могли утолить Лерину жажду — она лишь распаляла её. Лера как-то говорила, что оргазм от клитора оставляет пустоту, если не заполнить её членом. Я же, хоть и кончил недавно, был снова на взводе благодаря Карине. Мой член упирался в Лерины бёдра, но разум напоминал: рядом толпа. Пусть они видели наш безумный тройничок, но одеяло скрывало детали. Если я начну трахать Леру сейчас, каждый мой толчок будет виден через тонкое одеяло.

Максим, заметив мою неловкость, подмигнул:

— Хотите посмотреть, сколько поз знают наши молодожёны?

Парень в очках первым сорвался:

— Давай научим их! — И бросился к кровати.

Моё лицо побелело. Их горящие похотью взгляды погасили моё желание, сменив его страхом. Я понял: все мои фантазии о том, чтобы делить Леру, были лишь фантазиями. Они возбуждали, пока оставались в воображении. Реальность, где Леру трогают другие, была невыносима.

Лера дрожала от ужаса. Несмотря на всё, что произошло, она искала возбуждения только со мной. Потерять себя с другими означало для неё предательство — или страх, что после этого она не сможет смотреть мне в глаза.

Я перевернулся, прижав Леру лицом вниз под себя. Кто-то навалился на нас — один, два, три человека, пропахшие алкоголем. Кровать скрипела. Под одеялом шарили руки. Я пытался защитить Леру, но чьи-то пальцы лезли между моим телом и её спиной. Кто-то, прижавшись к кровати, тянулся к её груди. Мягкий матрас позволил одной руке всё-таки проскользнуть и сжать её грудь. Другие руки тянулись к её лону, касаясь моих бёдер, яиц, члена.

Я отчаянно отбивался. Одеяло, к счастью, не сдернули, и их действия были хаотичными. Вдруг крик Максима прорезал шум:

— Хватит! Вставайте, жених с невестой и старики вернулись!

Он стаскивал людей с кровати, выталкивая их из комнаты.

— Бегом встречать их! — крикнул он, а потом, повернувшись к нам: — Ребята, приводите себя в порядок. Лера, успокойся, идите в гостевую, чтобы старики не увидели слёз. Они это не любят.

Карина вошла:

— Я выгнала всех встречать жениха и стариков.

Максим хмыкнул:

— Я их надул. Если бы они продолжили, вам с Лерой пришлось бы туго!

Хоть всё это и началось с его подачи, я почувствовал благодарность. Лера, услышав его слова, тихо сказала:

— Спасибо, Максим.

Максим мельком взглянул на её заплаканные глаза:

— Моя вина, я затеял. Прости, Лера, не злись. Мы, парни, любим пошалить, но без зла. Макияж потёк, подправь, старики скоро будут.

Его слова разрядили обстановку. Мы начали искать одежду. Максим вышел, закрыв дверь, видимо, понимая, что нам неловко одеваться при нём. Карина осталась, найдя мои брюки и рубашку, но Лерин лифчик и трусики пропали — их забрали парни.

Карина вздохнула:

— Эти волки твои вещички не вернут, Лера. Надень платье, я потом куплю тебе новое.

Она бросила платье на кровать, но не уходила. Я неловко сказал:

— Мы одеваемся, может, выйдешь?

Карина рассмеялась:

— Что, боишься, что маленький? Не зубочистка же, я уже трогала. Давайте быстрее, кровать надо прибрать, тут бардак!

Лера, услышав про «трогала», бросила на меня взгляд. Я смущённо улыбнулся:

— Давай одеваться.

Под одеялом я натянул трусы, а Лера надела помятое платье. Встав с кровати, она была вся красная, без белья, в одном платье. Её соски выпирали сквозь ткань. Карина оценивающе посмотрела:

— Хорошая грудь, Лера. Даже без лифчика шикарно смотрится.

Лера, смутившись, помогла мне застегнуть рубашку. Карина вытолкала меня, оставшись с Лерой прибирать. Я вышел в гостиную, где Максим убирал бутылки с журнального столика.

Неловко поздоровавшись, я сел на диван. Он подсел и спросил:

— Когда с Лерой свадьба?

Хоть его выходки меня злили, я расслабился:

— С Лерой думаем на следующий год.

— Она классная, все её хотят, — усмехнулся он. — Ты молодец, что не сорвался, пока мы её… ну, шалили.

Я напрягся, но он говорил без насмешки:

— Просто повеселиться хотели. Никто не против, если не переборщить, да?

— Лера правда классная, — продолжил он. — Если хорошо её… воспитать, будешь жить как в раю.

Я не хотел продолжать, не понимая его намерений. Он сменил тему:

— Давно с Лерой? Ты у неё первый? Она тебя любит, видно.

Я коротко рассказал, как мы познакомились. Он вдруг сказал:

— Лера мне тоже нравится. Хотел бы такую любовницу.

Я насторожился. Это провокация? Улыбнувшись, ответил:

— Максим, с твоей харизмой у тебя девок полно, поди.

— Женщины — дело тонкое, — сказал он. — Хватит одной-двух, если по душе. Совет тебе: заведи постоянную любовницу, одну-две. С проститутками или на одну ночь — скучно, просто сброс напряжения.

Я промямлил:

— Леры мне хватает.

— Она хороша, — кивнул он. — Но мужикам всегда мало. Вот и появляются эти тусовки с обменом, тройнички — всё ради кайфа. Иначе проще к проститутке.

Я занервничал:

— Не знаю, как люди жену другим отдают. Не тошнит?

— Разница между новичком и профи, — хмыкнул он. — Мужики хотят всё контролировать, считают, что жена с другим — позор. Или боятся, что она попробует чужое и их не хватит.

Он закурил, продолжая:

— Женщин сложно удовлетворить. Не важно, какой у тебя размер или сколько ты можешь. Без эмоций и драйва — только фальшивый оргазм. А женщины зажаты, боятся быть «развратными», не ищут настоящего кайфа.

Я невольно задумался. Он говорил складно.

— Но в душе они хотят, — добавил он. — Если дать толчок, они раскроются. Все мы немного порочны. С мужем они развратничают без стыда, а с другими — боятся морали.

Я вспомнил, как Лера называла себя «моей маленькой шлюшкой» в постели. Её это заводило. Максим, заметив моё молчание, затушил сигарету:

— Пойду помогу девчонкам.

Из спальни доносился Каринин смех — она явно травила пошлые шутки. Я погрузился в мысли. Картины сегодняшнего дня — Лерины соки, её оргазмы, толпа, Карина — кружились в голове. Я вдруг испугался: а что, если Леру удерживает только моральный долг?

Каринин смех вернул меня в реальность. Она влетела в комнату и потащила меня:

— Пошли убирать гостевую!

В комнате был хаос. Я спросил:

— Где Лера?

— С Максимом в спальне, — ответила Карина. — Он извиняется перед ней.

Мне захотелось подслушать. Но Карина скомандовала:

— Вытри стол, не стой!

Я механически тёр стол, пока Карина прибирала. Вдруг она привалилась к моему плечу:

— Устала, дай опереться.

— Я тоже не железный, — буркнул я.

— Тогда массаж? — Она толкнула меня на кровать. Я опешил: что она задумала?

Её мягкие руки легли на мою грудь, вызывая покалывание. Я слабо запротестовал:

— Это массаж или изнасилование?

— Какая разница? — хмыкнула она, схватив мой член через штаны.

Я снова возбудился, чувствуя себя жалким. Леру лапали, а я позволяю другой женщине трогать себя. Карина расстегнула молнию, вытащив мой член, и начала рассказывать, как Максим и Олег её «воспитывали». Её рука двигалась то нежно, то сильно, от яиц к головке. Я едва сдерживал стоны.

— Максимов член потолще твоего, но твой твёрже, — шептала она. — А у Олега — огромный, как в порно. Как мой вибратор, сантиметров на пять длиннее твоего. Думаю о нём — и теку.

— Ты настоящая шлюха, — вырвалось у меня.

Но я не чувствовал унижения от её слов о размере. Может, не верил, что у азиата может быть такой. Позже, увидев, я поверил.

Карина чмокнула головку, но не взяла в рот. Я жаждал этого, но она добавила:

— Максим хочет показать Лере Олегов член. Говорит, она взлетит на небеса.

Я пытался не поддаваться, сдерживая оргазм. В этот момент дверь открылась. Максим вошёл, держа Леру за руку. Мой разум нарисовал Леру между их членами, и я кончил, залив Каринину руку, одежду и лицо.

Меня накрыла усталость — не физическая, а душевная. Я чувствовал себя чужим. Глядя на Леру, я не ощутил стыда за «пойманный» момент, лишь страх, что она уйдёт, что между нами вырастет стена. Я понял: измена — не кайф.

Но Лера не ушла. Она посмотрела на меня — не гневно, а с грустью, разочарованием, тревогой. Отпустила Максимову руку. Я забыл, что мой член всё ещё в Карининых руках. Карина, смутившись, сказала:

— Заляпал меня всю. В следующий раз зови Леру, а то она меня возненавидит.

Она сунула Лере салфетки:

— Вытри своего мужика. Не злись, я его заставила.

Схватив Максима, она потащила его к двери:

— Пошли, пусть парочка разберётся.

Максим, ухмыляясь, шлёпнул её по груди:

— Всё такая же, цепляешь красавчиков.

Они ушли. Мы с Лерой молчали. Она смотрела на меня, я — в пол. Мой член съёжился, словно извиняясь. Шум за дверью — похоже, вернулись Олег с Алиной — прервал тишину. Лера заперла дверь. Я подумал, что она уходит, и вскочил:

— Прости, я не знаю, что сказать!

Она молча взяла салфетки и, присев, начала вытирать мой вялый член. Он не смел шевельнуться.

— Было приятно? — вдруг спросила она.

Я опешил:

— Любимая, я…

Не слушая, она убрала мой член, застегнула ширинку и обняла меня:

— Ты меня любишь?

— Люблю! — ответил я без колебаний.

— Максим много говорил, — тихо сказала она. — Мужчины отделяют любовь от секса. Могут гулять, но возвращаться к любимой. Женщины тоже могут, если захотят.

Я понял: Максимовы слова — семена, которые он сеял, чтобы манипулировать нами. Лера продолжила:

— Я не могу это принять. Когда Карина… делала это тебе, мне было больно, но я не возненавидела тебя. Я знаю, ты любишь меня, а не её. Хочешь знать, почему Максим держал меня за руку?

Я кивнул, чувствуя укол ревности.

— Он утешал меня, — сказала она. — Говорил, что я не должна винить себя. Я боялась, что веду себя грязно, но он сказал, что ты всё равно будешь меня любить.

Я крепче обнял её:

— Дурашка, почему не остановила их? Я бы дрался, чтобы всё прекратить.

Она улыбнулась:

— Знаешь, почему я не остановила?

Я покачал головой, гадая, не из-за ли сильного возбуждения, как у меня.

— Потому что ты не остановил, — сказала она. — Когда ты впервые заговорил про обмен или тройнички, я была в шоке. Но ты был так увлечён. Я подавила отвращение. Потом ты показывал мне рассказы, фильмы. Я привыкла. Ты всегда так сильно возбуждался в этих фантазиях. Я хотела тебя порадовать, но не могла пойти дальше.

Я прижал её к себе.

— Сегодня, видя, как ты не останавливаешь их, как хмуришься и возбуждаешься, я почти решилась отпустить себя. Хотела дать тебе то, что ты хочешь. Может, даже отомстить. Но я боялась, что, если мы зайдём слишком далеко, пути назад не будет.

Она вдруг впилась в мои губы. Стук в дверь — видимо, звали к жениху — прервал нас. Мы целовались яростно, пока шум не стих. Мои губы онемели. Я вспомнил, что она не объяснила про руку, и спросил.

— Максим много говорил, — ответила она. — Его слова сняли часть вины. Он сказал, что в каждом мужчине есть желание делить жену, как в каждом есть «Горбатая гора».

Я всё больше злился на Максима, чувствуя, что он манипулирует нами.

— Что ты о нём думаешь? — спросил я.

Она замялась:

— Он неплохой, умеет утешить, заботливый. Но ты лучше.

Я улыбнулся, хоть и знал, что последнее — чтобы успокоить меня.

— Что ещё сказал?

— Анализировал тебя, — ответила она. — Угадал все наши привычки. Сказал, что сегодняшние игры сделают наши воспоминания ярче, а не разрушат нас. Предложил доказать.

— Доказать, держа тебя за руку? — вспылил я.

Она рассмеялась, подражая Карининому «хи-хи»:

— Он знал, что ты взбесишься!

Я растерялся. Что за игру он ведёт?

— Он сказал, ты ценишь мою душу, а не тело, — пояснила она. — Если я с кем-то с твоего согласия, ты не будешь против. Но рука в руке — знак чувств, это тебя разозлит. Вот он и показал.

Я насторожился. Максим слишком хорошо разбирался в психологии, и Лера не отталкивала его. Она, заметив моё молчание, хихикнула:

— Не бойся, он мне сказал, что ты его возненавидишь, боясь, что я к нему привяжусь.

— Да плевать мне! — буркнул я.

Она потрепала мои волосы:

— Максим хороший, но не навязывает ничего против воли. Сказал, что я ему нравлюсь.

Я вытаращил глаза:

— Серьёзно? Не злишься?

Она ущипнула меня:

— Почему злиться, если я кому-то нравлюсь? Это держит тебя в тонусе. Обожаю, когда ты ревнуешь!

— А если он тебя тронет? — спросил я глупо.

— Уже трогал, — ответила она, целуя меня и расстёгивая мою рубашку.

Я, хоть и устал, поддался.

— Как трогал? — спросил я, пока она толкала меня к кровати.

— За руку, — хихикнула она.

Я повалил её на кровать, лаская её грудь через платье. Шум за дверью — похоже, тусовка с невестой — не умолкал. Лерины соски торчали, и я гадал, разглядел ли их Максим. Она подыгрывала, но я знал: она не насытилась, ведь весь день её только дразнили.

После трёх оргазмов мой член не вставал. Я ласкал её лоно, но она, не выдержав, взяла мой вялый член в рот. Наконец он окреп, и я вошёл в неё, стоя у кровати. Её ноги широко раздвинулись, лоно было горячим и влажным. Лера застонала, не сдерживаясь.

Я двигался медленно, её губы раскрывались и закрывались с каждым толчком, выделяя белую пену — признак близкого оргазма. Но она не кончала, а я, после двух раз, не мог дойти до пика. Лера извивалась, её платье задралось, груди колыхались.

— Трахай меня, я твоя рабыня! — выкрикивала она.

Я ускорился, спрашивая:

— Максим видел, что ты без белья?

— Пялился на мои сиськи, — простонала она.

Я вонзился сильнее, смешав похоть и злость.

— Что ещё делал?

— Не велел тебе говорить, — выдохнула она. — Обнял, трогал мою грудь.

Мы часто говорили такое во время секса для возбуждения, так что я не поверил, но возбудился ещё сильнее.

— Продолжай!

— Он сказал, чтобы я думала о его руках, когда ты меня трахаешь, — стонала она. — Не сопротивлялась, дала ему залезть под платье, трогать сиськи, щипать соски. Он сунул руку под юбку, трогал мою пизду, я вся текла…

— Дальше!

— Показал свой член, велел сравнить с твоим. Сказал, чтобы я думала о нём, когда ты меня трахаешь. Он такой длинный… Хочет трахнуть мой рот, пока ты во мне…

Я кончил, вонзившись до упора, изливаясь в неё. Лера сжимала меня, извиваясь. Я рухнул на неё.

— Не накормил тебя? — шепнул я.

— Хочу, чтобы меня трахали толпой, пусть Максим тоже… — бормотала она, ещё в фантазиях.

Я вдруг спросил:

— Это правда? Он правда это делал?

Лера, очнувшись, улыбнулась:

— Я видела, как ты с Кариной передо мной изменял. Это моя месть. Ты никогда не узнаешь, правда это или нет. Я не скажу, и не смей спрашивать Максима. Пусть это мучает тебя всю жизнь.

Я замер, разрываемый чувствами. Я думал, что до обмена или тройничков нам далеко, что это возможно лишь через годы, когда секс станет рутиной. Мы фантазировали о других парах, о мужчинах, продумывая каждый шаг, но это были лишь фантазии, не обременённые реальностью.

Сегодня же, без подготовки, нас затянуло в водоворот, подстроенный другими. Я балансировал между возбуждением и желанием всё остановить. Лера же не сказала ни слова против.

После всего мы лежали голые в гостевой, обессиленные. Я смотрел на Леру, казавшуюся чужой, и не знал, что сказать. Она откинула волосы, прикусила моё ухо и шепнула:

— Сегодня не безопасный день. Напомни вечером купить таблетки.

— Хорошо, я куплю, — ответил я.

— Ты не считаешь меня плохой? — спросила она. — За то, как я вела себя перед всеми?

Я не мог её винить — всё произошло с моего молчаливого согласия.

— Ты была счастлива? Ты же всегда была против такого.

Она чмокнула меня:

— Если бы тебя не было, я бы боялась, чувствовала бы, что предаю. Но сегодня, видя тебя, я вспоминала рассказы, где герои выставляют подруг. Знала, что ты возбуждаешься, когда меня трогают. Это дало мне смелость. С тобой я не боюсь, знаю, что ты не отвернёшься.

Я молчал. Да, я возбуждался, но она не знала, как меня терзала ревность.

— Если бы кто-то захотел тебя трахнуть, ты бы согласилась?

— Зависит от тебя, — хихикнула она. — Но ты бы не позволил!

— А Максим? Он к тебе явно неровно дышит, — сказал я, решив прояснить.

— Он классный, заботливый, умеет говорить, — ответила она. Заметив моё лицо, рассмеялась: — Ха, мой глупый муж ревнует!

Я ущипнул её за попку:

— Ах ты, дразнишь меня!

Она поцеловала меня:

— Прости, я виновата. Дай я заглажу вину.

Её глаза искрили. Я знал, что она не насытилась. Потрепав её волосы, сказал:

— Я вымотался. Дай отдохнуть, а потом разберусь с тобой!

— Это Карина тебя выжала? — надулась она.

Я смутился, вспомнив, как кончил Карине на лицо перед Лерой.

— Ты правда злишься? Скажи честно.

Она легла на мою грудь:

— Я ревновала, но не могла остановить. Словно вы играли, а я смотрела. Когда ты кончил ей на руку, я почувствовала, будто это я отомстила ей. Странное чувство.

Я расслабился:

— А если бы я с ней переспал? Ты бы ушла?

— Попробуй только! — Она ущипнула моё ухо. — Я бы переспала с Максимом, наставила бы тебе рога!

— Ай, больно! — взвыл я. — Серьёзно, ты к Максиму неравнодушна? Твои слова про него — правда?

— Думай сам, — ответила она. — Он мне нравится, но я же не кидаюсь на каждого симпатичного парня.

Я подумал: а вот Максим явно хочет с тобой чего-то.

— Ты правда позволила бы другому мужчине? — спросил я. — Как говорил, что ради твоего счастья я на всё готов.

— Если мне будет хорошо, то давай! — хихикнула она.

Мы засмеялись, борясь. Усталость накрыла, и мы заснули, забыв, что это свадьба Алины. Никто нас не будил, и мы проспали до пяти вечера.

Лера вскочила:

— Ой, проспали! Где Алина и жених?

Мы наспех оделись. Лера, глядя на мятое платье, сказала:

— Попрошу у Алины одежду.

Она выбежала, открыв дверь. В гостиной слышались голоса и смех, но без шума тусовки. В спальне мы увидели пьяную Алину на кровати и Олега, болтающего с Максимом. Похоже, без подружки невесты гости напоили невесту. Я гадал, трогали ли её, как Леру.

Максим представил меня жениху:

— Это парень нашей подружки.

— Олег, — улыбнулся жених. — Поздравляю, твоя Лера — красотка.

— Артём, — ответил я. — Поздравляю, невеста у тебя огонь.

Максим подколол Леру:

— Подружка сбежала, а невесту напоили. Придётся наказать!

Лера смутилась, спрятавшись за мной. Я спросил жениха:

— Где родители?

— Уехали, тут шумно, — ответил он. — Пора на ужин.

Лера вызвалась:

— Я останусь с Алиной. Если проснётся одна, будет плохо. Это моё наказание. — И шепнула мне: — А я приму душ, вся липкая.

Максим собрал всех на ужин, и жених согласился оставить Леру. Я хотел остаться, но она вытолкала меня, велев принести еду. Мы поехали в ресторан. Я оказался в машине Карины с Максимом и парнем с родинкой. Карина всю дорогу болтала со мной, не стесняясь попутчиков.

В ресторане было три стола гостей. После тоста жениха началась пьянка. Я выпил пару рюмок, но, думая о Лере, ел и пил быстро, чтобы вернуться. Карина подкладывала мне еду и заказала еду на вынос. Попрощавшись с женихом, мы с Кариной поехали обратно.

По дороге она сказала:

— Лера не злится на меня. Я знаю женщин.

— Вы всегда так дико тусите? — спросил я.

— Бывает и пожёстче, — ответила она, посмотрев на меня.

Дома Лера открыла дверь. Я обнял её, крикнув:

— Любимая, я вернулся!

Она прыгнула на меня, но, увидев Карину, смутилась. Карина подколола:

— Разлука, как медовый месяц!

Лера забрала еду и умчалась к столу. Карина, заявив, что идёт в душ, разделась до белья и ушла в ванную. Я подкрался к Лере, закрыл ей глаза и запустил руку под платье, теребя её сосок. Она застонала, отложив еду.

— Почему не помылась? — спросил я, целуя её шею.

— Алину стошнило, убирала, — выдохнула она.

— Карина в душе, пойдёшь с ней? Я вам спину потру, — подмигнул я.

— Похотливый! Хочешь её съесть? Иди к ней! — надулась она.

Я вытер её губы салфеткой:

— Сначала разберусь с тобой, а потом с ней.

Заткнув ей рот, я скользнул рукой к её лону. Оно было влажным. Лера извивалась, лижа мою ладонь. Я снова возбудился, представляя Карину в душе — пена стекает по её груди.

Лера остановила мою руку:

— Не надо, я грязная, и Карина увидит.

— Она всё видела, — хмыкнул я. — Может, ещё присоединится.

— Мечтай! — Лера вернулась к еде. — Иди помой руки.

Я пошёл в ванную, где Карина принимала душ. Сухая зона была отделена стеклом, так что я просто хотел вымыть руки. Но сердце заколотилось — ситуация была пикантной. Выдавив мыло, я услышал, как стеклянная дверь открылась. Карина, вытирая волосы, вздрогнула, прикрыв грудь. Увидев меня, расслабилась:

— Напугал! Даже не пикнул. Теперь не боишься, что Лера приревнует?

Я молчал, разглядывая её. Кожа чуть темнее Лериной, но гладкая. Грудь больше на размер, соски темнее. Ягодицы упругие. Лера — нежная, Карина — энергичная, зовущая к постели.

Она, заметив мой взгляд, смутилась, но бросила мне томный взгляд и заперла дверь. Я напрягся.

— Хочешь сестричку? — спросила она, подходя ближе.

Я хотел уйти, боясь, что Лера позовёт, но Карина прижалась ко мне:

— Если Лера увидит, разозлится, даже если не подаст виду.

— Она видела, как ты мне дрочила, и ничего, — возразил я.

— То другое, — ответила она, направляя мою руку к своей груди. — Это же измена. Разве не кайф?

Я не возбудился — то ли из-за Леры, то ли из-за Карининой напористости. Или после трёх раз я выдохся. Её грудь была твёрже Лериной, скользкой от воды. Я сжал её, но решил уйти. Карина остановила меня:

— Хочешь знать, что будет, если Лера тебя не найдёт?

— Позвонит, — буркнул я.

— Я не заперла входную дверь, — хихикнула она. — Максим вернётся. Хочешь подслушать, о чём они будут говорить?

Я насторожился:

— Зачем он вернётся? Что вы задумали?

— Я позвала его, — ответила она. — Сказала, что мою спину некому потереть. Но ты опередил.

Её слова звучали как ловушка.

— Какой ещё игры? — спросил я.

— Посмотреть, что будет между Максимом и Лерой наедине, — подмигнула она. — Максим мастер цеплять девчонок. Не боишься, что Лера сдастся?

— Она не предаст, — отрезал я, но в душе заколебался.

Я верил в Леру, но любопытство взяло верх. Что, если Максим попробует? Карина подначивала:

— Всё под твоим контролем. Если что, остановишь. Не доверяешь Лере или себе?

Я согласился:

— Ладно, играем. Но если что…