Смерть разлучит нас / Death do us Part © cpete

Измена, Перевод

*************************

Я вернулась в сознание от назойливого звукового сигнала слева от меня и раздражающего зуда над обеими грудями. Открыв глаза, я увидела, что нахожусь в каком-то медицинском учреждении. По всему моему телу были прикреплены провода. Когда я попыталась поднять руки, то обнаружила, что в обе конечности воткнуты трубки, подсоединенные к различным пакетам с жидкостью.

"Как я сюда попала?" - Подумала я, все еще пребывая в затуманенном сознании. Услышав шум я повернулась, чтобы увидеть кровать по другую сторону открытой занавески. Мой муж Энтони полусидел-полулежал на кровати с ноутбуком на коленях, подпертым парой подушек. Выражение лица Энтони напомнило мне о нашей свадебной церемонии, состоявшейся более семи лет назад. Я помню, у него был такой же взгляд, когда он стоял рядом со своими братьями у алтаря, когда я в тот день шла к нему по проходу.

Я попыталась заговорить, но из моего горла вырвался только слабый хрип. Энтони отложил свой ноутбук и, прихрамывая, подошел ко мне. Он налил в чашку воды из кувшина, стоявшего на столике возле моей кровати. Вставив соломинку в чашку, он поднес ее к моим губам.

— Кейт, тебе нужно пить медленно.

В горле у меня пересохло, поэтому я проигнорировала его предупреждение и стала жадно пить. Я начала задыхаться и кашлять. Он вынул соломинку из моих губ и вытер излишки воды с моего лица и шеи краем простыни.

— Кейт, я же просил тебя не торопиться, — мягко сказал он, прежде чем снова поднести соломинку к моим губам. — Здесь много воды, не нужно давиться.

Отпив еще глоток воды я почувствовала, как пересохшее горло приходит в норму. Я покачала головой, убирая соломинку со рта. Энтони поставил чашку с водой обратно на низкий столик и сел на соседнюю кровать.

— Как ты сюда попал? — спросила я его. — Что я здесь делаю?

Он сделал секундную паузу, прежде чем ответить.

— ICE.

Я бросила на него озадаченный взгляд.

— ICE, Кейт. Ты помнишь «АЙ-СИ-ЭЙ» - В СЛУЧАЕ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ СИТУАЦИИ (IN CASE of EMERGENCY)? Мой брат заставил всех нас поставить «АЙ-СИ-ЭЙ» перед номерами телефонов в наших сотовых, где были указаны члены семьи, с которыми нужно связаться в случае чрезвычайной ситуации. Это помогает и парамедикам, и правоохранительным органам.

Я подумала: «О да, его брат - большой плохой коп. Вся чертова семья моего мужа считает, что этот жалкий позер - Грязный Гарри. А этот маленький даго просто сидит за столом каждый день».

— Даго-Спик, — услышала я слова мужа.

— Что? — сказала я, немного выйдя из оцепенения.

— Кейт, ты назвала моего брата маленьким Даго. Моя мать - кубинка, а отец - итальянец, так что технически мой брат и вся наша семья - Даго-Спики (макаронники-латиносы - сленг).

«Черт», - подумала я. - «Я не хотела говорить это вслух. Должно быть, эти препараты действительно меня подводят».

— И Кейт, — продолжил он, — хотя это правда, что старший брат сейчас работает в Metro PD (Police Metropolitan Division (PMD) - подразделение полиции, которое обеспечивает безопасность и поддерживает порядок в густонаселенных городских районах), но это потому, что десять лет назад он получил пулю в ногу, защищая группу кассиров во время ограбления банка. Он не просто получил инвалидность, а вернулся в школу и получил диплом бухгалтера. Теперь он возглавляет отдел учета криминалистической экспертизы полиции города. С помощью ручки и электронных таблиц он посадил больше наркодилеров и бандитов, чем большинство полицейских с помощью пистолета.

— Неважно. — Я действительно не хотела говорить о его чертовой семье. — Что я здесь делаю? Как я попала в эту больницу? Что случилось? Когда я выйду?

Энтони снова сделал паузу, и это начало меня раздражать. Он и его семья всегда делали такие вещи, чтобы раздражать меня. Мне кажется, они делали это специально, чтобы вывести меня из себя.

— Кейт, у тебя была очень плохая реакция на наркотик. Плохая новость - он разрушил твои почки и печень, а также повредил сердце. Хорошая новость - мама заставила всю семью пройти тест на донорство. И я, и мой брат, и старшая сестра Мэри Бет оказались подходящими.

— Самое время тебе и твоей семье хоть на что-то сгодиться! — слова сорвались с моих губ прежде, чем я смогла себя остановить.

Мне нужно по-настоящему следить за собой, препараты действительно давали мне возможность развязать язык.

— Что ж, Кейт, приятно знать, что ты чувствуешь по поводу...

Он прервался, когда в комнату вошел высокий врач в хирургической одежде. На голове врача все еще была шапочка с маской, натянутой на шею.

— Фонтейн? — спросил доктор, держа в руках планшет.

— Да, — ответили мы с Энтони.

Доктор секунду смотрел на меня, затем добавил:

— Мистер Фонтейн?

Мой муж поднял руку.

— Мистер Фонтейн, я был ведущим хирургом в команде трансплантологов. Я хотел, чтобы вы знали, что все прошло хорошо. Реципиент, — доктор взглянул на его карту, затем на меня. — Ожидается, что он полностью восстановится, хотя за ним придется много наблюдать. Но я уверен, что мы выкарабкались. Однако возникло одно осложнение.

Я увидела, как Энтони махнул рукой доктору, прерывая его.

— Спасибо, док. Ваш администратор объяснил мне это после операции в послеоперационной палате. Мы благодарны вам за то, что вы зашли.

Доктор посмотрел на него, потом на меня. Он начал что-то говорить, но остановился и только кивнул, прежде чем выйти из палаты.

Даже в полунаркотическом состоянии я вздохнула с облегчением. Со мной все будет в порядке. После того как доктор вышел из палаты, Энтони, прихрамывая, подошел к своей кровати. Я окликнула его.

— Ты это слышал? Со мной все будет в порядке. Доктор сказал, что я полностью выздоровею.

Энтони только хмыкнул, а потом повернулся, держа в руке пакет юридических документов.

— Кейт, ты не хочешь объяснить это?

Хотя мое зрение было немного затуманено, я смогла прочитать заголовок «ХОДАТАЙСТВО О РАСТОРЖЕНИИ БРАКА».

— Да, Кейт, можешь представить мое удивление, когда после звонка о том, что ты в больнице, мы с братом спешили покинуть здание нашего офиса, когда какой-то шутник в вестибюле назвал мое имя и сунул мне в руки вот это. — Он бросил лист бумаги мне на колени. — Не хочешь прокомментировать?

— О, Энтони, милый, — начала я.

— Кейт, пожалуйста, не называй меня так. Я не твой милый Энтони. — Его голос был холодным, бесстрастным.

— Милый, — я остановилась, а потом начала снова. — Я знаю, как сильно ты меня любишь. Эта пересадка, на которую ты решился, только доказывает, как сильно. Но я никогда не любила тебя так, как ты любишь меня.

Я попыталась собраться с мыслями, но под действием препаратов мне было трудно составить хорошую фразу.

— Выйти за тебя замуж было ошибкой. Я была на самом дне своей жизни. Мои родители только что умерли, мой финансист, Трей, только что порвал со мной. Я чувствовала себя одинокой. Ты был просто отскоком, который зашел слишком далеко.

— Да, Кейт, я понял это из твоего письма. — Он протянул еще один лист бумаги. — Не могла даже закончить брак лично? Тебе нужно было написать письмо? Извини, НАПЕЧАТАТЬ письмо! Кто набирает и распечатывает письмо «Дорогой Джон», то есть «Дорогой Энтони»?

— Энтони, малыш.

— Кейт, я просил тебя не называть меня этим именем. Также я не твой малыш Энтони. — Его тон был полностью лишен эмоций. — Просто скажи мне, как давно ты крутила с этим браком?

— Ты все неправильно понял... все было не так, Энтони, дорогой.

— Кейт, ПОЖАЛУЙСТА, не могла бы ты не называть меня так. — Он откинулся на спинку кровати. — Это началось год назад? Месяц, неделю назад? Это последний раз, когда мы видимся. Ты могла бы хоть раз сказать правду о наших отношениях.

Наверное, дело было в препаратах, потому что мне вдруг стало все равно.

— Ладно, хочешь правду? Вот она. Сначала это была просто кучка безмозглых мальчишек из колледжа. Они были никем, просто молодыми игрушками, которым я позволяла играть со своим телом. Просто интрижки, чтобы я чувствовала себя лучше, менее одинокой. Но потом вернулся Трей.

Энтони прервал меня.

— Через какое время после свадьбы ты начала трахаться со своим бывшим финансистом Треем, который, как ты утверждала, разбил тебе сердце?

— Не говори так о нем. Мы с Треем - родственные души. Сейчас это звучит странно, ведь, я изменяла ему, а он - мне. Но Трей связался со мной, примерно, через год после свадьбы. Трей извинился за то, что расстался. Сказал, что это было худшее решение в его жизни. Я знала, что я замужняя женщина, но в глубине души я понимала, что нам с Треем суждено быть вместе навсегда. Энтони, дорогуша, ты должен понять.

— Кейт, я же сказал тебе, что я не твой дорогой Энтони. Но ответь мне вот на что: зачем было оставаться замужем почти десять лет? Ты могла уйти в любой момент, зачем так долго изменять?

— Энтони, малыш. — Я остановилась, когда он окинул меня холодным взглядом. — Это было просто интересно, и ты никогда не узнал бы. Как в поговорке, если дерево падает в лесу, и никто его не слышит, значит, оно не издало ни звука.

— Кейт, ты пытаешься сказать мне, что если супруг изменяет своему партнеру, и никто не видит, как они трахаются, это не измена?

— Когда ты так говоришь, это звучит так мерзко. Кроме того, не говори мне, что ты все время вел себя как добрый молодец. А как же та «охота», на которую вы с братьями ездите каждый год. ОХОТА! Чушь, некоторые из вас даже не берут с собой оружие. А как же та горячая девчонка-чинка, которая постоянно крутится вокруг тебя на всех семейных мероприятиях. Только не говори мне, что ты не трахал ее несколько раз.

— Кейт, ты хуже, чем я думал. Во-первых, охотничьи поездки - это просто поездка в семейный домик для парней. Там нет ничего стоящего охоты. Несколько моих братьев берут огнестрельное оружие только для того, чтобы пострелять по мишеням. — Я увидела, как он покачал головой. — У этой девчонки «Чинки» (китаянка - сленг) есть имя. Это Ким. Мои родители спонсировали ее после того, как Ким сбежала из Мьянмы и привезла ее в эту страну в возрасте семи лет, после того как Ким увидела, как ее семью убили правительственные войска. Вся моя семья заботилась о ней. Ким повсюду следовала за моим братом и мной, потому что мы были ближе всех по возрасту.

— Да, конечно, твой младший брат. Если он не под кайфом, то сидит дома и читает целыми днями.

— Кейт, я надеюсь, что это наркотики заставляют тебя так говорить. Потому что мне бы не хотелось думать, что наша семья приняла такую суку. Это был совсем не тот брат, с которым маленькая Ким всегда была рядом. К твоему сведению, у моего младшего брата, которого ты презираешь, больная спина и поврежденные легкие. Он получил их после того, как нес беременную женщину и ее ребенка по шести лестничным пролетам во время пожара в офисном здании на его прежнем месте работы. Что касается того, что он целыми днями сидит дома и читает, то он записывает книги для слабовидящих школьников. Он утверждает, что если общество дает ему деньги, то он должен отдавать что-то взамен. Можешь ли ты сказать то же самое о своем парне, Трее?

Теперь я начинала злиться. Как он смеет так со мной разговаривать.

— Это твой путь. Тебя и твоей семьи. Половина наших выходов в свет всегда связана с какими-то сборами средств или благотворительными мероприятиями. Даже когда ты сидел за столом губернатора на новогодней вечеринке, он только и говорил о том, сколько денег мы собрали для его сына. Какая скука!

— Если я помню Кейт, ты взяла эти деньги и потратила их на себя.

— Ну и что - я собрала все эти деньги. Почему бы мне не получить с этого что-то? В любом случае, ты вернул деньги. Никто так и не узнал. Ты так и не понял, что сначала нужно сделать счастливым себя, а потом уже заботиться о других.

— Итак, Кейт, теперь ты счастлива?

— Я буду счастлива, как только выберусь из этой проклятой больницы.

Я попыталась еще немного приподняться, но это было похоже на движение в желе.

— У Трея есть отличный план. Мы утроим деньги моего трастового фонда. Если хочешь знать правду, вот почему я наконец-то разорвала фиктивный брак: ты мне больше не нужен в качестве запасного плана. Мы с Треем должны быть свободны, чтобы быть счастливыми. Я устала от того, что нас содержат мои трастовые деньги. — Затем я немного смягчилась. — Но теперь я вижу, что, возможно, ошиблась в тебе. Так что считай, что все трастовые деньги, которыми ты пользовался все эти годы - плата за органы, которые ты сейчас мне подарил.

— Кейт, Кейт, Кейт. — Я видела, как он покачал головой. — Твои трастовые деньги давно закончились. Большая часть трастовых денег была вложена в ценные бумаги, обеспеченные ипотекой. Эти средства испарились во время обвала цен на жилье. Добавь к этому твои траты, и твой траст прогорел почти до того, как ты вернулась из медового месяца.

— Энтони, ты такой ребенок. — Препараты сделали меня мягче. — Не нужно врать о трастовых деньгах, чтобы причинить мне боль. Не похоже, что ты не получил ничего от наших отношений. Давай будем честными, я гораздо более горячая женщина, чем та, которую ты мог бы получить, если бы я не была на отскоке. Абсолютно выше твоего уровня, любой может это увидеть. В спальне у нас все было хорошо. Я имею в виду, не так хорошо, как с Треем, когда он... — Я поймала себя. — В любом случае постарайся рассматривать наше время вместе как лучшее, что ты заслужил. Карма расплаты за те «добрые» дела, которые ты и твоя чокнутая семейка продолжаете совершать. Тем временем мы с Треем будем вместе, как и должно быть. Две родственные души, соединенные навечно. Все, что нам нужно - это друг друга.

— Это так, Кейт? Тогда почему ты опустошила банковские счета и потребовала половину дома при разводе?

Я пристально посмотрела на Энтони. В нем что-то изменилось.

— О Энтони, дорогой. — Я увидела, как он усмехается. — Должна же я хоть что-то получить за то время, что провела с тобой. Знаешь, компенсацию за то, что все это время я была с тобой. Ты и эта твоя... фу... семья. Эти бесчисленные посиделки, дни благодарения, Рождество и дни рождения. Слава Богу, все это позади. Теперь до конца наших дней будем только мы с Треем.

Я начала размышлять о нашем с Треем совместном будущем, когда в палату вошел еще один врач. Этот мужчина был ниже ростом и старше, одетый в типичный белый лабораторный халат.

— Миссис Фонтейн? Могу я называть вас Кейт? — Обратился ко мне пожилой врач, когда я кивнула. — Я хочу, чтобы вы знали, что мы не отказываемся от вас. Мы уже обзвонили несколько донорских организаций, поэтому я не хочу, чтобы вы теряли надежду. Времени мало, но, возможно, нам еще предстоит разыграть несколько карт.

Теперь я была в замешательстве и обратилась к этому новому врачу. Возможно, он перепутал меня с кем-то другим. Потерять надежду? Другие донорские организации?

— Доктор, тот другой хирург сказал, что пересадка прошла успешно и что я полностью выздоровею.

Пожилой врач выглядел озадаченным. Он несколько раз посмотрел на меня, потом на моего мужа, прежде чем снова заговорить.

— Кейт, этот другой врач, он был высоким джентльменом, одетым в медицинскую одежду? — Я кивнула: — Эм... э-э... Кейт, он возглавлял команду трансплантологов. Я хочу сказать, что органы вашего мужа, почка и часть печени, были успешно извлечены и доставлены для пересадки. Трансплантация действительно прошла успешно.

Дурные мысли начали просачиваться в мой одурманенный лекарствами разум.

Доктор положил руку мне на плечо.

— Кейт, вы лежали на столе. Мы уже собирались вскрыть вас, когда пришло сообщение, что органы... вашего... мужа отправятся к другому пациенту.

Даже трубки и провода не смогли удержать меня, и я села прямо в кровати.

— Что вы говорите? — Я почти кричала на доктора.

Я повернулась к своему мужу Энтони, сидевшему на другой кровати.

— ЭНТОНИ, ЧТО ПРОИСХОДИТ?

— Кейт, я говорю тебе в последний раз: перестань называть меня Энтони.

Я присмотрелась к мужчине и увидела, что это вовсе не мой муж Энтони, сидящий на противоположной кровати, а его старший брат Марк. Из всех братьев мой муж, Энтони, и его брат Марк выглядели наиболее похожими: одинаковый цвет волос и стиль, почти одинаковое телосложение. Они даже разговаривали одинаково, используя похожие выражения. Я часто путала их, если слишком много пила на его семейных собраниях. Должно быть, лекарства затуманили мой разум.

— Марк, это ты? — сказала я, пытаясь осознать, что в комнате находится не мой муж Энтони, а его брат Марк, с которым я разговаривала все это время.

— Да, Кейт, это я, Марк, — сказал мне брат Энтони Марк. — Я уже полдюжины раз говорил тебе, что я не Энтони.

Черт, я должна была догадаться, что это Марк. Эта чертова хромота, травма, полученная в Ираке (ага, а выше в тексте он защищал кассиров – пер.), должна была подсказать мне. Насколько я была одурманена? Выкинув Марка из головы, я повернулась к врачу, который неловко смотрел на происходящее.

— Доктор, пожалуйста, объясните мне, что происходит. Мне нужно, чтобы вы начали с самого начала.

— Ну, Кейт, я постараюсь, — сказал доктор, садясь на стул. — Меня вызвали, когда вы поступили в отделение неотложной помощи. Похоже, вы употребляли какие-то рекреационные фармацевтические препараты. Мы думали, что это кристаллический мет или крэк, но то, что было в наркотиках, которые вы употребили, оказалось еще более токсичным, очень мерзким варевом.

Теперь все вспомнилось. Мы с Треем праздновали вручение документов на развод и начало того, что мы навсегда останемся вместе. Трей сказал, что у него есть несколько «убийственных» ударов. Я помню, как Трей уговаривал меня нюхнуть из трубочки. Я почувствовала дикий прилив сил от вдыхания. Это было похоже на лучшее ощущение в моей жизни, помноженное на десять. Последнее, что я помню - это как я вдыхаю дорожку этой дряни с груди Трея.

Я вернулась в комнату, когда доктор заканчивал свой рассказ.

— Кейт, анализы показали, что ваши почки и печень повреждены без возможности восстановления. У нас возникло несколько проблем, ведь, даже если бы мы смогли найти доноров, которые бы нашли для вас почки и печень, ваше сердце также было повреждено настолько сильно, что требовалась полная пересадка. Поэтому ни один донорский совет не стал бы даже рассматривать вашу кандидатуру. Риск был слишком велик.

Даже под действием обезболивающих препаратов я почувствовала прилив паники.

— Доктор, что со мной будет?

Доктор встал и подошел к капельнице, что-то подправляя, прежде чем снова заговорить.

— Кейт, давайте еще немного увеличим дозировку. Я не хочу нагружать ваше сердце больше, чем нужно. — Он снова сел. — Кейт, без почки и печени у вас было меньше 72 часов. Но когда ваш муж согласился пожертвовать почку и часть печени, это дало нам надежду, что мы сможем убедить Совет доноров больницы в том, что вы подходите на роль кандидата на пересадку сердца. У вас была крепкая семья, надежная система поддержки дома и все такое. Это изменение в последнюю минуту планов вашего мужа, э-э-э, донора, очень сильно подпортило наши планы. Мне очень жаль. Мы постараемся, чтобы вам было как можно комфортнее.

Внезапно зазвонил пейджер. Доктор изучил номер, прежде чем заглушить пронзительный звук.

— Послушайте, Кейт, мне нужно идти, но я сейчас же пришлю кого-нибудь еще, чтобы объяснить вам некоторые варианты.

С облегчением вздохнув, доктор быстро вышел из палаты.

В палате остались только брат моего мужа, Энтони, Марк и я. Марк был моим наименее любимым членом семьи Энтони. Все считали Марка великим героем войны только потому, что у этого болвана не хватило здравого смысла бросить в бою группу раненых ребят, даже когда у него закончились патроны и вода. Так он и потерял ногу. Что это за тупая задница должна быть, чтобы не знать, когда пора срезать и бежать, заботясь о главном?

Мне захотелось зевнуть, увеличение дозы обезболивающих лекарств давало о себе знать. На меня нахлынуло спокойствие. «Что ж», - подумала я. - «А чего ты ожидала от семьи Энтони? Помнится, Марк поступил в юридическую школу на деньги, полученные от правительства по инвалидности. То, что нужно миру - еще один юрист, помогающий другим неудачникам. Он был таким неудачником. Марк никогда не поймет, что в этом мире нужно заботиться о себе».

Я подумала, смогу ли я добиться от него честного ответа?

— Марк, почему Энтони передумал делать донорство? Энтони получил документы о разводе, почему он не мог просто отдать мне органы, чтобы мы с Треем могли быть вместе? — Я действительно не чувствовала боли.

Мне показалось, что я услышала, как Марк фыркнул, прежде чем ответить.

— Кейт, мой брат, Энтони, так и не получил твои документы о разводе. Мы с Энтони работаем в одном здании. Документы о разводе мне подал твой глупый судебный исполнитель. Энтони ничего не знает ни о документах на развод, ни о том, что ты изменяла ему все эти годы, и так оно и останется.

Марк подошел к моей кровати и поднял бумаги о разводе.

— Кейт, мой брат Энтони был в больнице еще до моего приезда. Фактически, он был уже под наркозом. Но, к счастью для меня, Энтони выдал мне медицинскую доверенность, ведь я - адвокат в семье.

Я смотрела, как Марк складывает бумаги о разводе и убирает их в карман.

— Кейт, я не смог помешать пожертвованию почки Энтони и части его печени. Но в медицинской доверенности был пункт, который позволял мне сменить реципиента, если первоначальный реципиент трансплантата окажется нестабильным.

Даже сквозь туман успокоительного я понимала, что это неправильно.

— Марк, ты не можешь так поступить. Эти органы были МОИМИ! Мой муж, Энтони, хотел, чтобы они достались МНЕ!

Марк снова сел на противоположную кровать.

— Кейт, ты и права, и не права. Для начала, Энтони не собирается быть твоим мужем. — Он похлопал по бумагам о разводе в своем кармане. — Однако ты права и в том, что я не мог просто так, по собственному желанию, отказаться от донорства органов Энтони. Мне нужно было получить разрешение больницы.

Затем Марк сделал жест в сторону другой стороны моей кровати.

— Привет, Кейт, как ты себя чувствуешь?

Я услышала женский голос и повернула голову, чтобы увидеть Мэри Бет, мою невестку, старшую сестру Энтони, стоящую у моей кровати. Я даже не услышала, как она вошла в комнату.

Мэри Бет погладила меня по волосам, протянув руку, чтобы нащупать регулятор на одной из линий капельницы.

— Не знаю, помнишь ли ты Кейт, но я главный администратор в этой больнице.

Мне смутно вспомнилось, как мы с Энтони ходили на вечеринку по случаю повышения Мэри Бет. Что-то о первой медсестре, которая прошла путь от медсестры до руководителя крупной больницы.

— Понимаешь, Кейт, я не могла поверить, что ты могла сделать что-то подобное с моим младшим братом. Я была потрясена, так как знала, что Энтони поклоняется земле, по которой ты ходишь. Этот развод и измена просто убьют его. Но не волнуйся, Кейт, Энтони никогда не узнает. Об этом знаем только мы с Марком. Но ты будешь рада узнать, что почка Энтони досталась достойному человеку, молодой матери четверых детей. Она уже давно в списке на пересадку. Ее муж уже был в палате Энтони с их детьми и пытался поблагодарить его. Это было очень трогательно. Часть печени досталась больному ветерану Вьетнама. Здорово, что страна может отплатить ему за службу.

Я увидела, как Мэри Бет крутит диск на регуляторе, ведущем к моему обезболивающему лекарству.

Затем я услышала голос Марка, но не смогла найти в себе силы повернуть голову.

— К сожалению, Кейт, похоже, что при пересадке возникли небольшие осложнения, связанные с Энтони. Он находится в медикаментозной коме. К тому времени, когда он очнется, тебя уже не будет в живых. Я уверен, что он будет опечален, но, как ты уже заметила, Ким, та «чинка», с которой, как ты думала, Энтони «трахался», будет рада воспользоваться шансом заполнить пустоту в одинокой жизни Энтони.

— Трей, — смогла пролепетать я. — Трей знает, Трей, мой суженый, расскажет.

Мэри Бет нажала несколько кнопок на моем мониторе.

— Боюсь, что нет, Кейт. Похоже, твоему любовнику, Трею, не повезло, и он умер к тому времени, как парамедики добрались до его дома. Мой брат-коп имеет влияние в полиции. Тебя никогда не было на месте происшествия, по крайней мере, официально. Твоя смерть будет просто одним из тех трагических событий, которые никто не мог предвидеть.

— Нет, нет, НЕТ. — Я пыталась говорить, но едва слышала собственный голос.

— Ну, не все так трагично, Кейт, — продолжила Мэри Бет. — Из этого события выйдет что-то хорошее. Я видела, что у тебя на обратной стороне водительских прав приклеена карточка донора органов.

— Нет! — удалось мне проскрипеть.

— Ну, теперь будешь, Кейт, — услышала я голос Марка сквозь туман. — Посмотри на это с другой стороны. Это беспроигрышный вариант. Даже если бы ты получила почку Энтони и часть его печени, твое сердце не дожило бы до конца недели. Если бы сердце и удалось найти, шансов, что ты переживешь операцию, было бы немного. Таким образом, Энтони спас две жизни, и у тебя тоже есть шанс спасти несколько жизней.

— Да, Кейт. — Я узнала голос Мэри Бет, словно сквозь туннель. — Твои почки, печень и сердце повреждены, но некоторые другие органы еще можно использовать. У нас есть реципиенты для твоих легких, роговицы, костного мозга, кучи других пригодных для использования органов и даже кожной ткани, как только ты уйдешь. Поскольку ты так любишь, чтобы другие играли с твоим телом, мы собираемся пожертвовать остальную часть тебя для студентов-медиков.

Я попыталась заговорить, но не вышло ни слова.

Последнее, что я услышала, был голос Марка.

— Кейт, я знаю, как много для тебя значит счастье, поэтому ты исполнишь свое желание, о котором так много говорила. Ты и твой суженый Трей теперь навсегда останетесь вместе. Надеюсь, вам обоим понравится гнить в аду.

+++++

Правда страннее вымысла. Эта история основана на событии, рассказанном мне одной медсестрой из команды трансплантации. Она была свидетелем того, как родители остановили донорство органов их сыновей для жены/невестки (внезапная автомобильная авария) в середине операции, когда в больнице (по месту работы сына/мужа) появился судебный исполнитель, пытавшийся вручить сыну/мужу документы на развод.