**Отказ от ответственности:** Следующий текст является произведением чистой сексуальной фантазии и предназначен исключительно для взрослой аудитории. Если вам меньше 18 лет, пожалуйста, прекратите чтение немедленно и сообщите своему родителю или опекуну, что вам требуется более строгий контроль за интернетом. Любое физическое сходство вымышленных персонажей с реальными людьми, вероятно, намеренное и рассматривается как комплимент. Все вымышленные персонажи в этой фантазии — профессионалы и хороши в том, что делают. Поэтому, пожалуйста, не пытайтесь повторить это дома; такие вещи вряд ли физически возможны. Если вы всё же решите попробовать это дома, пожалуйста, отправьте все фотографии и отзывы об опыте мне через форму обратной связи в моём профиле. Если я не могу вас остановить, я хотя бы могу убедиться, что вы делаете это правильно. Считайте, что предупреждение сделано.

— --

### Ночи Уайлдеров

Пройдя по коридору к комнате Наоми, Аманда ненадолго остановилась у дверного проёма комнаты своих двух младших сестёр. Как заметила их мать полчаса назад, Кора всё ещё яростно долбила своим внушительным инструментом измождённую попку явно оргазмирующей Эмили. Бедная девушка просто лежала, не в силах двигаться — не то чтобы она могла куда-то деться, будучи привязанной за запястья и лодыжки к кровати, — и принимала неистовое проникновение в своё нижнее отверстие с истощёнными звуками хрюканья и стонов. Несмотря на пустой взгляд в её красных и опухших глазах, Аманде было очевидно, что Эмили всё ещё очень наслаждается любящим вниманием, которое ей оказывала сестра.

Ещё немного растянем эту тугую попку, подумала Аманда, наблюдая за продолжающимся анальным насилием над своей восемнадцатилетней сестрой. В конце концов, в этом доме полно похотливых женщин, которые только и мечтают, как бы разломать новую дырочку! Аманда лукаво улыбнулась и сделала мысленную заметку организовать в ближайшие дни немного сестринского времени для себя и Эмили. Ей и молодой женщине нужно было многое наверстать; не то чтобы она собиралась включать в их общение разговоры!

Несмотря на желание остаться и посмотреть, как разворачивается эта дьявольски горячая сцена, Аманда поспешила в комнату Наоми, чтобы проверить, как та.

Войдя в комнату — без стука и незваная — Аманда подошла к кровати сестры и плюхнулась на неё. «Ну, как дела, сестрёнка?»

«Я опаздываю, вот как дела», — ответила Наоми, заканчивая одеваться для работы в Gapers: «Изысканная европейская кухня по доступной цене». В отличие от определённой сети ресторанов начала века, названной в честь крика совы, Gapers не пыталась притворяться семейным рестораном. На самом деле это было то, во что эволюционировали стрип-клубы прошлого века, адаптируясь к постоянно меняющемуся обществу. Танцы топлесс давно вышли из моды. В конце концов, на большинстве общественных пляжей можно было увидеть больше обнажённого тела с тех пор, как Америка переняла более либеральное отношение Европы к женщинам с обнажённой грудью в общественных местах. Новым рискованным трендом стало публичное демонстрирование женщинами своих расширенных анусов за плату. Хотя Наоми сама не была исполнительницей — Лора выгнала бы её из дома, если бы узнала, — она работала «всего лишь» официанткой (хотя униформа официанток в Gapers оставляла мало простора для воображения). Лора всё ещё категорически не одобряла, но, по крайней мере, позволяла Наоми жить под её крышей, несмотря на эту непристойную работу.

Её рабочий график был нерегулярным, но на этой неделе часы работы были ещё более хаотичными, чем обычно, и Наоми была этим совсем не довольна. Сегодня ей нужно было быть на работе рано, и она скоро уйдёт; Наоми вернётся домой в ранние утренние часы после того, как поможет закрыть ресторан. Конечно, она должна была уйти двадцать минут назад, но помощь Аманды в обеспечении того, чтобы Наоми была должным образом прочищена, задержала её почти на полчаса.

«Мама ненавидит, когда я ношу эти штуки на людях», — прокомментировала Наоми, натягивая одну из своих многочисленных пар чёрных атласных гейп-трусиков французского кроя, — «что, я считаю, немного лицемерно с её стороны, поскольку я видела, как она носила их при папе не раз», — добавила она с ноткой бунтарства.

На первый взгляд гейп-трусики, или гейперы, выглядели как обычные трусики без промежности, которые носило большинство женщин ежедневно — если трусики вообще носили, — прежде чем различия становились очевидными. В то время как у большинства трусиков сзади была верёвка, чтобы проходить над основанием пробки, неизбежно засевшей в нижнем отверстии, задняя часть гейперов вместо этого сходилась в шести регулируемых ремнях, заканчивающихся гладкими металлическими крючками. Два ремня проходили между ног по обе стороны лобкового холма, два огибали заднюю часть ног там, где ягодица встречалась с верхней частью бедра, и два шли через попку сверху. Затем крючки вставлялись в анус и туго натягивались, пока между двумя ягодицами в форме сердца не становилась видна широкая мясистая розовая пещера. Чем пышнее попка, тем лучше эффект гейпа; и само собой разумелось, что все женщины Уайлдер — независимо от их форм — имели потрясающие попки!

Наоми купила эти конкретные гейперы у онлайн-ретейлера в Берлине; они были оснащены дополнительными функциями, которые трудно найти в Новом Свете. В то время как большинство традиционных гейп-трусиков и трусиков без промежности были разработаны, чтобы полностью демонстрировать всю генитальную область, пара Наоми показывала только нижние две трети её чисто выбритых половых губ. Это позволяло стандартному или расширительному катетеру быть вставленным в уретру и зафиксированным на месте, пока остальная часть белья закреплялась вокруг него. Маленькое отверстие было встроено в переднюю часть трусиков, чтобы дренажный порт катетера мог проскользнуть через него.

Наоми держала трусики на месте, с трубкой, выходящей из основания расширительного катетера, торчащей через маленькое отверстие. Она уже вставила катетер и расширила свою мочеиспускательную дырочку до прихода Аманды.

«Верно, но большинство женщин носят их с маленькими чёрными платьями или чем-то подобным», — возразила Аманда, — «для случаев, когда корсеты могут быть неуместны, а выпуклость живота от обычной расширительной пробки была бы... неловкой. И какого размера эта штука вообще?»

«О, это?» — спросила Наоми, указывая на свою пластиковую мочевую пробку. — «Всего пять восьмых дюйма в толщину; я всё ещё работаю над тем, чтобы носить более крупные на длительное время. Я действительно рада, что бабушка дала нам эти штуки; они классные!» — сказала она с энтузиазмом.

«Почему я не удивлена, что тебе они нравятся?» — сказала Аманда, качая головой. — «В любом случае, твоя форменная юбка едва ли проходит за широкий пояс, это может быть одной из причин, почему мама не одобряет», — добавила она, поднимая тёмно-красную микро-мини-юбку Наоми. Когда она была закреплена вокруг талии Наоми, одежда едва прикрывала верхнюю половину её упругой попки, оставляя её влажную киску спереди и зияющую дыру сзади ясно видимыми для всех, кто захочет посмотреть, а таких на работе будет много. В конце концов, девушки с самыми большими гейпами неизменно получали лучшие чаевые. Наоми гордилась тем, что была одной из лучших официанток Gapers по заработку, по крайней мере, среди неисполнителей. Если бы её мать позволила ей выйти на сцену, она, вероятно, могла бы удвоить или утроить свою недельную зарплату.

«Семантика!» — настаивала Наоми, вставляя один крючок за другим и подтягивая усиленные атласные ремни. — «Я не ношу в ресторане ничего, чего бы ты не увидела, гуляя по любой улице Парижа или Милана. Это не моя вина, что Америка отстаёт от Европы в социальном развитии на двадцать лет!» Наоми повернулась, чтобы посмотреть на свою попку в зеркале во весь рост, и подтянула ремни, чтобы гейп был максимально круглым; продолговатые или яйцевидные гейпы просто выглядели странно, в конце концов. Последние несколько подтяжек вызвали хмыканье у двадцатидвухлетней брюнетки, поскольку диаметр растущей тьмы между её ягодицами расширялся с каждым сильным рывком. «Вот. Идеально», — объявила она и потянулась за поясом с подвязками, лежащим на кровати, чтобы надеть его поверх своего специально разработанного белья.

«Правда? Идеально, говоришь? Милая, кто, чёрт возьми, научил тебя правильно надевать гейп-трусики?» — поинтересовалась Аманда. — «Уж точно не наша любящая мать. Она учила меня и Мэри, когда мы были младше, и это совсем не так делается».

Наоми выглядела слегка обиженной комментарием старшей сестры. «Что ты имеешь в виду? Вставляешь крючки в попку и укорачиваешь ремни, пока не станет некомфортно. Сколько разных способов может быть укоротить ремни?» — спросила она слегка раздражённо, уперев руки в бёдра и перенеся вес на левую ногу в жесте «не впечатлённой упрямой маленькой девочки», от которого она так и не отвыкла. Гейп-трусики были единственным, что Наоми успела надеть, и её среднего размера свободные груди покачивались взад и вперёд от резкости её движений.

Аманда позволила своим глазам проследить за движением невероятно упругих двадцатидвухлетних грудей перед ней, прежде чем ответить. «Перестань быть такой капризной маленькой сучкой и подойди сюда, я покажу тебе», — скомандовала она, полуобернувшись, чтобы взять ночной фаллоимитатор Наоми, удобно лежащий на прикроватной тумбочке; именно там, где Наоми оставила его, когда проснулась, вынула и вылизала дочиста перед тем, как отправиться в душ. — «Если, конечно, ты хочешь научиться правильному способу. Это может помочь с твоими чаевыми», — услужливо добавила она.

Мысль о лучших чаевых сняла остроту раздражения Наоми, и она подошла, чтобы встать рядом со своей старшей сестрой. «Я слушаю», — сказала она, пока её сестра поднимала толстую игрушку. Ствол был четыре дюйма в ширину и одиннадцать дюймов в длину. Это был тот самый фаллоимитатор с венами, которым она мастурбировала вчера утром после того, как измывалась над матерью, пока та была занята. Он не был таким большим, как могла бы принять Наоми, но комфортно заполнял её ректальную полость всю ночь. И чего ещё могла желать мазохистка?

Быть некомфортно заполненной, вот чего. Наоми сделала мысленную заметку засунуть пробку следующего размера в свою попку, когда вернётся домой завтра утром. Это должно снять напряжение.

«Хорошо. Теперь повернись и слегка наклонись», — сказала Аманда, и Наоми мгновенно подчинилась, как хорошая маленькая мазохистская покорная шлюшка. Выровняв четырёхдюймовый растяжитель попки с насильно раскрытым анусом сестры, Аманда быстро засунула толстую игрушку примерно наполовину. Она улыбнулась про себя, слушая жалобные хмыканья и стоны Наоми, пока задний проход младшей женщины снова растягивался до полного диаметра в четыре дюйма. На самом деле он был немного больше четырёх дюймов, поскольку крючки гейп-трусиков всё ещё были полностью вставлены вокруг несколько напряжённого анального кольца Наоми.

Ах, быть снова молодой, подумала Аманда про себя. Прошли годы с тех пор, как скромная четырёхдюймовая пробка, скользящая мимо её собственного хорошо натренированного сфинктера, вызывала у неё подобную реакцию. Не то чтобы она была чужда ощущениям, которые, как она знала, испытывала её сестра — её муж Тодд обеспечивал ей очень похожие ощущения каждый день, когда они были вместе. Размеры используемых инструментов были просто значительно больше и гораздо длиннее, но идея была той же.

«Хорошо, теперь, когда твоя дыра удерживается открытой на постоянный размер, давай, затяни ремни. Я вижу по ним, что они сейчас довольно свободные», — прокомментировала Аманда.

Продолжая хныкать от латексного нарушителя, заставляющего её нежную дыру широко раскрываться, Наоми сделала, как велела старшая сестра, и начала подтягивать один ремень за другим. «Как это выглядит?» — спросила она, когда почувствовала, что всё достаточно туго.

«Дай мне проверить», — ответила Аманда. — «Вот, подержи свой фаллоимитатор минуту, чтобы я могла использовать обе руки», — сказала она. Наоми быстро взяла контроль над своим латексным нарушителем, пока Аманда проверяла натяжение каждого ремня. С её более выгодного угла Аманде удалось затянуть каждый из них ещё немного туже. К тому времени, как она закончила, прерывистые хныканья Наоми превратились в мягкие рыдания боли от широко растянутого кольца ректальных мышц. Маленькие трещины тьмы были ясно видны вокруг каждого крючка, поскольку они делили анус Наоми с толстой пробкой; пробкой, которая больше не справлялась с задачей растяжения.

«Вот так. Теперь идеально», — прокомментировала Аманда, отбирая фаллоимитатор у сестры и извлекая его из широко расширенного нижнего отверстия ещё раз. Когда толстый фаллос выскользнул из розовой дыры с мягким влажным звуком, размер пещеры остался на первоначальном диаметре в четыре дюйма. Шесть ремней гейп-трусиков глубоко врезались в плоть Наоми, пока её истерзанное заднее отверстие тщетно пыталось снова закрыться. Попытка полностью провалилась, и оно сохранило свою почти идеальную круглую форму.

Поставив теперь ненужный латексный инструмент туда, где она его нашла, Аманда вернула своё внимание к дальнейшему восхищению своей работой. Положив руку на каждый из бёдер сестры и удерживая младшую женщину неподвижно, она спросила: «Думаю, мне нужно помогать тебе надевать эти штуки каждый день перед работой. Как считаешь?» — любуясь сочной попкой Наоми и непристойно зияющим анусом.

Несмотря на боль, исходящую от её ужасно растянутой дыры и ремней, впивающихся в её бледную плоть, Наоми не могла отрицать, что ей это нравится. Шансы, что она испытает оргазм по дороге на работу, были очень высоки, и она надеялась, что не разобьёт машину, когда это случится. Жизнь мазохистской шлюшки, любящей боль, никогда не была лёгкой, но, по крайней мере, обычно была насыщенной событиями. «Думаю, ты права», — всё, что она могла ответить.

Аманда взяла два пальца и легко вставила их в пропитанную киску Наоми, надавив назад. Пальцы толкнули тонкую мембрану плоти, разделяющую две дыры, вверх и наружу. Пока она шевелила пальцами, ей удалось растянуть ректальную стенку сестры за кольцо её мышц, чтобы она оказалась снаружи тела. Сомкнув пальцы с большим пальцем, Аманда крепко массировала тонкий слой плоти между пальцами и слушала стоны удовольствия Наоми, пока её нижние отверстия грубо игрались.

Взглянув на часы на стене, Аманда поняла, что Наоми опоздает, если позволит сестре испытать оргазм. «На этом хватит, Наоми», — сказала она. — «Тебе нужно одеваться на работу, иначе опоздаешь».

«Не волнует... Ещё чуть-чуть... Больше...»

«Нет. Это было бы безответственно с твоей стороны. Теперь соберись и закончи одеваться!»

Видимо встряхнув себя обратно в настоящее, Наоми надулась и вернулась к подножию кровати, чтобы закончить надевать подвязки и чулки. Она громко хмыкнула, наклоняясь, чтобы надеть чулки на ноги, поскольку это положение ещё немного сильнее растянуло её уже максимально раскрытую дыру. «Можем поиграть ещё, когда я вернусь с работы?» — спросила она старшую сестру.

«Конечно!» — ответила она. — «Давно мы не проводили хорошее старомодное сестринское общение. Хотя, возможно, придётся подождать до выходных; у меня завтра большой день на конвенции.

У меня есть к тебе вопрос. Тебе действительно нравится работать в Gapers? Я знаю, мама ненавидит, что ты там работаешь».

«На самом деле да», — ответила Наоми, прикрепляя чулок к зажимам на подвязках. — «Я знаю, это не подходящее место для работы хорошей девочки, и папа бы совсем не одобрил, но мне нравится. Ты когда-нибудь была в клубе европейского стиля?»

«Я? Раз или два, когда училась в колледже. Мама и папа, конечно, никогда не узнали. Ты можешь позволить себе работать в Gapers, будучи средним ребёнком, но я, как старшая дочь? Мне бы отхлестали груди тростью и заставили неделю носить наказательный фаллоимитатор!»

Они обе рассмеялись над правдой этого. Родители неизбежно становились менее строгими с каждым последующим ребёнком. Так уж повелось. Младшие дети всегда имели самое лёгкое детство.

Аманда воздержалась от упоминания своей младшей сестре, что во второй раз, когда она ходила в Gapers, она была достаточно пьяна, чтобы участвовать в их еженедельном любительском конкурсе. Они выстроили последовательно увеличивающиеся фаллоимитаторы, каждый длиной полные двенадцать дюймов, от одной стороны главной сцены до другой и открыли соревнование для всех девушек в аудитории. Победительница получала все деньги, брошенные на сцену, и бесплатные напитки до конца ночи. В тот вечер, когда она участвовала, на сцене было четырнадцать других подвыпивших «ву-девочек», которые разделись до пояса и оставили свои пробки на столах. Одна за другой они опускали свои анусы на один фаллоимитатор за другим перед полным залом зрителей, пока чаевые сыпались на сцену. Единственным правилом для продвижения было то, что девушки должны были трижды ударить ягодицами по сцене, чтобы проникновение засчиталось.

Через полчаса остались только две девушки: Аманда и двадцатилетняя азиатская красавица с чудовищными — и явно искусственными — грудями по имени Линг. Для финального противостояния все меньшие фаллоимитаторы, которые они уже прошли, были убраны, и второй набор колоссальных анальных разрушителей был закреплён на сцене. Одновременно пара насаживалась на себя и ударяла ягодицами по сцене. Если бы не всё спиртное, которое они обе явно выпили той ночью, ни одна из девушек не продвинулась бы так далеко. Но в итоге, пока Аманда — истощённая и опирающаяся весом на сцену, полностью насаженная на массивный фаллоимитатор — ждала, пока Линг ударит своими тугими ягодицами по сцене, азиатская красавица наконец сдалась.

Затем ведущий вышел, чтобы объявить победительницу. Вместо того чтобы позволить Линг вытащить свою больную попку из огромного фаллоса, он просто положил обе руки на её плечи и твёрдо и бесстрастно надавил вниз, объявляя впечатляющий размер возбуждённой толпе: пять с четвертью дюйма. Это был её личный рекорд на тот момент. Линг сопротивлялась лишь мгновение, прежде чем истощение взяло верх, и она позволила себя полностью насадить на массивный фаллоимитатор. Аманда попыталась встать, только чтобы быть прижатой обратно слегка скучающим ведущим. Как только все посетители закончили бросать деньги на сцену, и, скорее всего, владелец получил свою значительную долю, Аманде и Линг разрешили вытащить себя, и Аманде вручили толстую пачку наличных на 9600 долларов.

Вернувшись к своему столу и своим восторженным подругам, она была удивлена, увидев, что в качестве прощального подарка руководство любезно прикрепило её победный фаллоимитатор к её стулу. Изначально она была слишком уставшей и болезненной, чтобы играть дальше, но под насмешками, скандированием и общим давлением подруг она неохотно согласилась снова насадить себя за столом. И так она провела остаток ночи, выпивая с подругами, пока огромный пяти с четвертью дюймовый разрушитель попки продолжал растягивать её полностью раздолбанный ректум до новых ширин.

У неё всё ещё был тот фаллоимитатор дома в шкафу. Он часто появлялся, когда те же подруги приходили выпить. Конечно, он никогда не оставался надолго, прежде чем находил приятную влажную попку, чтобы спрятаться в ней; обычно её.

«Но я только наблюдала сзади», — солгала она. — «Интересное место. Никаких атрибутов правильного общества, в котором нас воспитали, но всё же интересное место», — добавила она правдиво.

«Именно так», — согласилась Наоми, — «и спасибо, что показала, как правильно надевать эти штуки. Не могу дождаться, чтобы посмотреть, как я справлюсь с чаевыми сегодня вечером! Клиенты могут видеть прямо до половины моего живота. Это должно принести немного лишних денег».

«Уверена, ты их всех поразишь!» — воскликнула Аманда, её глаза уставились на мясистую розовую дыру, ведущую в глубины живота сестры. Четырёхдюймовая анальная пещера между атлетическими ягодицами Наоми должна была привлечь более чем достаточно внимания; в этом не было сомнений.

Рабочий топ Наоми было гораздо проще надеть, чем нижнюю часть униформы, поскольку он состоял просто из обтягивающей красной майки, обрезанной так, что она заканчивалась чуть ниже вечно твёрдых сосков молодой женщины. Скудная одежда оставляла нижнюю половину её упругих грудей ясно видимой. Аманда была готова дать сестре щедрые чаевые прямо здесь и сейчас, но у неё не было с собой кошелька. Она всегда была большой поклонницей сексуального вида подгрудья; особенно когда оно принадлежало одной из её сестёр!

Главным украшением был стоппер-пробка с маленьким красным бантиком для дренажной трубки её расширительного катетера. Многие официантки в Gapers, очевидно, носили такие, и клиенты знали, что произойдёт, когда бант будет вытащен. Конечно, руководство очень злилось, если женский бокал для вина или рот не оказывались немедленно под рукой, чтобы поймать поток высвобожденной мочи. Аманда должна была признать, что милый маленький красный бант выглядел потрясающе в контрасте с чёрным атласом гейп-трусиков Наоми.

Наконец одевшись для работы, Наоми схватила свою потрёпанную жёлтую весеннюю куртку и повернулась к двери. Несмотря на её запретную работу и очень либеральный взгляд на жизнь, она не собиралась позволить себя увидеть на улице в таком откровенном наряде. По крайней мере, их матери удалось привить своей самой бунтарской дочери крохотное понятие скромности.

«Не забыла ли ты попрощаться, младшая сестрёнка?» — спросила Аманда, вставая и любуясь подтянутыми ягодицами и широкой чёрной пустотой между ними, уходящей за дверь. — «Самое меньшее, что ты могла бы сделать в знак признательности, — это дать мне правильный поцелуй на ночь. Я ведь не увижу тебя до завтрашнего вечера».

«Ну...» — ответила Наоми, притворно колеблясь, — «Ты причина, по которой я так опаздываю, но, думаю, ты немного помогла в конце. Так что давай быстро», — сказала она, поворачиваясь от бездверного входа в свою спальню.

Две сестры сошлись и обнялись в мягком, затяжном, чувственном поцелуе. Тонкие материалы, которые каждая носила, ничего не скрывали от взаимного возбуждения твёрдых сосков и излучаемого тепла тел. Наоми ахнула — пока сосала язык сестры — когда пальцы Аманды нашли влажную щель между её ног и быстро проскользнули двумя пальцами внутрь. Едва через мгновение лёгкий вздох Аманды — когда пальцы Наоми проникли в её мокрое переднее отверстие — также раздался в просторной спальне. Поцелуи и ласки пальцами длились, возможно, пятнадцать секунд, прежде чем они наконец, неохотно, разошлись. При этом тонкая нить слюны на мгновение растянулась между их губами, прежде чем оборваться и упасть в глубокое декольте Аманды. Наоми хихикнула, наблюдая, как она падает и разбрызгивается на белой коже левой груди своей старшей сестры.

В унисон пальцы были извлечены из похотливых кисок и поднесены к не менее похотливым ртам для очищения: пальцы Аманды к рту Наоми и наоборот. Это был освящённый временем и любящий поцелуй на ночь, который обычно давали друг другу две близкие женщины — обычно сёстры или матери и дочери — перед сном.

Это было одной из многих вещей, которых Аманде не хватало, когда она уехала из дома, чтобы быть с Тоддом. Просто простая ласковая близость от посасывания собственных соков киски с пальцев матери перед сном всегда согревала её сердце; и её чресла. С тех пор как она достигла совершеннолетия, Аманде всегда было легче проводить первый час или около того после отхода ко сну, мастурбируя; после того, как мать позволяла ей попробовать собственную влагу перед тем, как выйти из комнаты, чтобы заняться любовью с папой. И Аманда всегда любила смотреть, как уходит её мать: покачивание её сексуальных бёдер; бока её массивных грудей, ясно видимые даже сзади. Большая, но стройная попка, которой славились все женщины Уайлдер. И, конечно, огромная анальная пробка, всегда ясно видимая под любимыми полупрозрачными ночными сорочками её матери в стиле кукольного белья.

Тот факт, что Аманда ясно слышала звуки любовных утех родителей из конца коридора, также подпитывал её ночные сеансы мастурбации. Громкие стоны удовольствия и экстаза её матери, когда папа доводил её до множественных оргазмов, были почти так же волнующи для восемнадцатилетней Аманды, как крики агонизирующего восторга её матери, когда папа с любовью работал над анальным благополучием мамы далеко за полночь. Она просто лежала на боку в кровати и работала над своей скользкой киской одной рукой, в то время как другая рука сосредотачивалась на её собственном ректальном счастье.

Пальцы наконец очищены, Наоми ещё раз поблагодарила сестру быстрым поцелуем в щёку, надела куртку и вышла за дверь. Аманда осталась одна и разочарованная в спальне сестры. Хотя прошло едва полчаса с её последнего громового оргазма, она уже была так возбуждена снова, что едва могла это выносить.

К чёрту! — подумала она, садясь на кровать сестры и потянувшись за её набором для мастурбации. У меня есть как минимум двадцать минут до ужина. Я могу хотя бы немного снять напряжение с моего либидо.

Как только она выбрала красивый толстый фаллоимитатор с венами — который, как она определила, будет потрясающе чувствоваться, скользя через её бедный, уязвимый сфинктер, — звуки Эмили и Коры, начинающих снова, донеслись из коридора.

Вау! Эти двое точно очень любят друг друга, подумала Аманда про себя. Я даже не думаю, что мы с Мэри так много трахались, когда делили комнату. Годы назад, в восемнадцатый день рождения Мэри, она и Аманда переехали в одну спальню; и провели много интимных ночей вместе, прежде чем Аманда съехала.

Аманда злобно улыбнулась, когда ей внезапно пришла в голову прекрасная идея. Приняв решение, она взяла выбранную игрушку для попки и побежала по коридору в комнату младших сестёр. В конце концов, они использовали только одну из своих кроватей; Аманда намеревалась использовать другую, чтобы уделить своей нижней дырочке столь заслуженное внимание. А мысль о том, что она получит место в первом ряду, чтобы посмотреть, как её сестры-подростки пашут друг другу упругие попки, должна была обеспечить достаточно ментальной стимуляции для запоминающейся мастурбационной сессии.

— --

Кора и Эмили даже не заметили, как их старшая сестра вошла в спальню; они были слишком поглощены своими сестринскими утехами. Только когда Аманда наконец достигла достаточно сильного оргазма, что её собственные крики заглушили крики двух потных подростков, они наконец обратили внимание на сестру и огромный фаллоимитатор, который она вгоняла в свою растянутую попку. Кора и Эмили только улыбнулись друг другу и вернулись к своему страстному совокуплению.

— --

В кухне Лора подключила свой планшет к системе безопасности дома, занимаясь приготовлением ужина для семьи. Изначально она намеревалась воспроизвести наказательную сессию предыдущего вечера, когда её старшая дочь показала матери ошибочность её распутных путей. Попка Лоры всё ещё была весьма болезненной от ужасного долбления, которое она получила от фаллоимитатора для наказания тяжёлой зернистости шириной пять и три четверти дюйма и длиной двадцать дюймов. Эта болезненность была усилена тем, что всю ночь она провела с гладкой расширительной пробкой пять и семь восьмых дюйма, глубоко засунутой в её истерзанный кишечник.

Лора спала прошлой ночью лучше, чем за месяцы. В конце концов, ни одна из женщин Уайлдер даже не притворялась, что Лора не наслаждалась каждой секундой своего сурового наказания; не то чтобы её громкие крики оргазмического восторга что-то скрывали.

Самым удивительным во всём этом испытании было пробуждение, обнаружив Аманду, также связанной рядом с ней. Аманда обсудила свою собственную наказательную сессию с Эмили и Корой — и результирующее увеличение её максимального анального расширения до пяти и пяти восьмых дюйма — во время утреннего режима клизм семьи. Все четыре участвующие женщины Уайлдер хорошо посмеялись над неожиданным увеличением Аманды, пока они по очереди пользовались клизменными биде.

Лора наслаждалась просмотром своих частых наказательных сессий с тех пор, как была подростком и проходила собственное анальное обучение под строгим руководством своей матери. Когда она вошла в сеть безопасности, чтобы открыть временные архивы из главной спальни, она передумала, когда её взгляд привлекла прямая трансляция из спальни младшей дочери. Будучи матерью Эмили, она, вероятно, была предвзятой, но выражения лица девушки во время сильных оргазмов были чертовски милыми. Поэтому Лора решила посмотреть, как Кора безжалостно вгоняет толстый латексный фаллоимитатор в спазмирующую попку своей связанной сестры. Лора улыбнулась про себя, занимаясь готовкой, пока звуки любовных утех её детей наполняли кухню через стереодинамики планшета.

Когда она вынимала курицу из духовки, Наоми прошла через кухню по пути в гараж и к своей машине. На ней была старая ветровка, чтобы скрыть то, что Лора предположила, она бы не одобрила; учитывая работу младшей женщины.

«Уходишь?» — спросила Лора.

«Ага. И очень опаздываю», — сказала она, на мгновение остановившись, чтобы глубоко поцеловать мать по-французски. Пальцы ненадолго нашли мокрые киски, и два передних отверстия были быстро проникнуты, прежде чем она прервала поцелуй. — «И я ушла! Увидимся завтра вечером», — добавила она, направляясь к двери гаража, посасывая сладкие соки своей матери с пальцев.

«Хорошо, милая», — ответила Лора, прежде чем засунуть свои мокрые пальцы в рот, чтобы очистить нектар киски своей средней дочери. Остановившись, когда её пальцы были у губ, она добавила: — «И в любое время, когда захочешь начать респектабельную работу, TBTF снова нанимает молодых женщин в секретарский пул. Я знаю, Келли Джарвис в отделе закупок ищет нового ресепшиониста. Думаю, тебе понравилось бы работать на неё».

Лора знала, что её маленькая мазохистка действительно полюбила бы работать на миссис Джарвис. Каждый раз, когда она ходила в офис Келли на деловую встречу или «мозговой штурм за обедом», секретарша всегда была немного заплаканной и постоянно двигалась медленно и слегка согнувшись.

«Можем не начинать это сейчас, мама?» — сказала Наоми с раздражением от старого спора между собой и матерью. — «Мне вполне нравится моя работа».

«Просто подумай об этом. Позиция идёт с полными льготами, которые, думаю, ты найдёшь очень заманчивыми».

Обе женщины знали, что Лора не говорит о медицинской страховке и оплачиваемом отпуске.

«Ладно. Я подумаю», — сказала Наоми, закрывая за собой дверь.

Лора покачала головой над плохими решениями своей дочери. Ну что ж, подумала она. Я просто буду продолжать пытаться заставить её сделать лучший выбор карьеры. Полагаю, иногда родителю просто нужно позволить своим детям принимать плохие решения и надеяться, что они в итоге сделают правильные.

Возвращаясь к готовке и прямой трансляции траха, разворачивающейся на её планшете, Лора была удивлена, увидев, что Аманда присоединилась к Эмили и Коре на экране со своим внушительным фаллоимитатором. Она всё ещё засовывала длинный инструмент в свою стройную попку и, похоже, ментально готовилась к хорошему растяжению.

Эта маленькая нимфа! — подумала Лора про себя. Отдохнуть нашим дырочкам, сказала она? Моя зияющая задница! Посмотри на размер этой штуки, которую она туда засовывает! Это одна дыра, которая не получит никакого отдыха! Если она думает, что я буду сегодня вечером к ней снисходительна только потому, что она не может и получаса обойтись без того, чтобы засунуть что-то огромное в свою попку, она сильно ошибается! Откуда у неё такое поведение?

Ну, ладно. Так все знают, откуда у неё такое поведение, неохотно признала Лора себе.

Её собственная попка чувствовалась странно, будучи пустой. Просто не правильно, чтобы идеально вмещающий анус не был заткнут чем-то! Когда Лора остановилась в готовке, чтобы посмотреть, как три из её пяти дочерей доводят себя до оргазма, её правая рука потянулась за спину и под майку к её зияющему нижнему отверстию. Закрытый кулак Лоры без усилий проскользнул мимо её растянутого ануса, когда её сфинктер сомкнулся вокруг запястья.

К чёрту! — решила Лора.

Похотливая женщина легла торсом на кухонную стойку, чтобы получить хороший угол для раздражающего зуда в её попке; он был довольно глубоко в её попке, в конце концов. Мягкий стон сорвался с губ Лоры, когда её кулак нашёл ритм, соответствующий большому фаллоимитатору, вгоняемому в зияющий анус её младшей дочери на экране. Уголок её сознания отметил, что ритм огромной игрушки, входящей и выходящей из попки Аманды, также совпадал с долблением Коры.

Без осознания этого, кулак, который вскоре входил и выходил из её ануса, также подстроился под ритм экранного траха. Хотя её кулак не был того размера, который Лоре нужен, чтобы по-настоящему насладиться в полной мере, это было лучшее, что у неё было под рукой в тот момент. Временное средство для мастурбации выполняло свою работу эффективно — Лора вскоре почувствовала зарождение приятного предужинного оргазма, зарождающегося из глубин её похотливого ректума.

В итоге три женщины Уайлдер вскоре оргазмировали в идеальном ритме под управлением маэстро Коры Уайлдер. Жаль только, что проведение чисто женского анального оркестра не было оплачиваемой работой!

— --

Аманда, Кора и Эмили в итоге опоздали на ужин более чем на двадцать минут. Несмотря на их опоздание, их мать, похоже, не обиделась.

Никто не прокомментировал слегка подгоревшую курицу, пока они жадно ели, разговаривали и смеялись вместе; как и любая близкая и любящая семья за трапезой. Тот факт, что все женщины Уайлдер, сидящие за обеденным столом, были голыми ниже пояса, имели болезненные, зияющие и хорошо смазанные попки, а также киски, наполненные кремом от недавних множественных оргазмов, был достаточно обычным явлением, чтобы не стоить упоминания.

— --

Вечер продолжался без происшествий в доме Уайлдеров. Некоторое время после ужина Лора и Эмили были в большой комнате, смотря последний эпизод «Survivor», который давно закрепил за собой позицию самого продолжительного американского телешоу в истории. Хотя большинство считало, что шоу давно перешло черту — по мнению большинства людей — у него была достаточно большая фанатская база, чтобы обеспечить его продолжающееся существование в прайм-тайм. Текущий сезон приближался к кульминации, и актёры только что проголосовали за исключение жизнерадостной блондинки из Лас-Вегаса с удивительно большими грудями. Эти потрясающие груди провели большую часть сезона едва сдерживаемые топами бикини из верёвочек, которые почти ничего не оставляли воображению; совершенно неподходящая одежда в основном прикрывала только её вечно твёрдые соски маленькими треугольниками ткани, и это было почти всё. Лора и Эмили вели дружеский спор о том, почему она продержалась так далеко в соревновании, прежде чем её выгнали другие участники.

«Ну, очевидно, другие девушки в её племени устали от того, что она выставляла напоказ свои дыни перед камерами при каждой возможности!» — категорично заключила Эмили. — «Я имею в виду, Господи! Если бы у меня были такие штуки на моей фигуре, я бы падала каждый раз, вставая!» — добавила она для большего эффекта, обхватывая одну из своих значительно меньших грудей 32B левой рукой и притворяясь, что оценивает её вес.

«Твои груди идеальны, милая», — успокоила её Лора. — «Не все мужчины и женщины предпочитают девушек с массивными грудями, как у неё. Многим нравятся девушки с меньшими, более упругими спортивными грудями, как у тебя и Наоми».

«Это легко тебе говорить, мама», — ответила Эмили. — «Твои груди огромные!» — констатировала она как факт. Она подчеркнула свою точку зрения, сжав твёрдый сосок матери между ногтем большого пальца и указательным пальцем правой руки; эта рука проскользнула в бельё Лоры, чтобы играть со спрятанными под ним твёрдыми сосками почти час назад, когда они сели смотреть эпизод «Survivor» на этой неделе.

«Ай!» — поморщилась Лора. — «Это нехорошо делать с мамой, когда она этого не ожидает!» — отчитала она младшую дочь. Лора нахмурилась на стройную женщину, которая сейчас сидела у неё на коленях, с лучшей имитацией эмоциональной опустошённости; но она не сделала попытки вытащить руку дочери, которая возобновила мягкое поглаживание и игру с её теперь болезненно твёрдым соском. «Будь добра к маминым соскам, или я не позволю тебе больше с ними играть», — пригрозила Лора без убеждённости.

«Ага, как будто это произойдёт», — возразила Эмили. — «Как ты предпочитаешь, чтобы твои соски обрабатывали, не совсем секрет здесь, и это было нежное ласкание по сравнению». — заявила она правдиво. — «В наказание ты заставляла нас носить некоторые из зажимов, которые ты носишь просто для удовольствия, помнишь?»

«Это не в том дело!» — огрызнулась Лора. — «И те разы были для вашего же блага, твоего и твоих сестёр. Ничто так не сосредотачивает разум на том, что происходит внизу, как здоровая доза боли наверху. Но это ни туда, ни сюда. Сейчас мы просто пытаемся смотреть телевизор, и я пытаюсь следить за тем, что происходит. Мне нужно знать, что случилось, для завтрашних сплетен». Различные уловки и схемы в «Survivor» были обычной темой разговоров для женщин в TBTF, и Лоре нужно было оставаться в курсе.

«О, правда! Мы ‘просто пытаемся смотреть телевизор’? А что делает твоя левая рука прямо сейчас, пока ты ‘просто пытаешься смотреть телевизор’?» — невинно поинтересовалась Эмили.

Лора и Эмили удобно расположились вместе в большом, переполненном кресле в большой комнате семьи. Эмили сидела поперёк коленей матери, положив голову на правое плечо Лоры, пока они смотрели «Survivor» на их скромном 196-дюймовом гипер-плазменном телевизоре. Она всё ещё носила ту же обтягивающую тёмно-синюю кофту, что надевала в школу, оставляя себя голой ниже пояса. Левая нога Эмили лежала на левом подлокотнике кресла, а правая была задрана под углом 90 градусов. Это была лучшая позиция, чтобы дать матери беспрепятственный доступ к её двум нижним отверстиям, при этом удобно расположившись и обеспечивая обеим женщинам ничем не загороженный вид на телевизор.

Упомянутые пальцы руки в вопросе закончили искать густые соки, произведённые в текущей киске младшей женщины, всего несколько минут назад и вернулись к нижнему отверстию, расположенному всего в дюйме или около того ниже мокрого верхнего отверстия. Хотя называть верхнее отверстие «мокрым» на этом этапе было во многом ошибкой, поскольку Лора провела весь часовой эпизод «Survivor», перенося самодельный девичий нектар из верхнего отверстия в нижнее. К этому моменту оба отверстия были одинаково мокрыми, свободными и скользкими от сладкого, молодого сока киски Эмили.

То, что началось с начальных титров «Survivor» как просто два пальца в поисках влажной смазки марки Эмили, продвинулось по количеству по мере продолжения эпизода до трёх, четырёх и, наконец, до всех пяти пальцев. Экспертная рука Лоры теперь была до её вытянутого большого пальца в нижнем отверстии Эмили, пока она крутила её туда-сюда, пальцы шевелились и щекотали всё время, чтобы убедиться, что каждый квадратный дюйм внутренней поверхности ректума её дочери был тщательно покрыт как можно большим количеством скользкого сока, сколько она могла засунуть в просторную дыру. Лора чередовала удержание руки плоской и похожей на лезвие, вращая запястье на 180 градусов взад и вперёд и проскальзывая кулаком в тугую попку самой тугой из всех женщин Уайлдер и обратно. Она делала это снова и снова, гарантируя, что попка подростка раскрывалась до своего полного потенциала. Поскольку попка Эмили провела весь день, будучи болезненно расширенной пробкой, которую выбрала Аманда, разработка податливой дыры до её текущих размеров не составила труда для этой любящей матери пятерых ненасытных анальных шлюшек. В конце концов, все четыре старшие сестры Эмили провели много вечеров, свернувшись на коленях у матери, получая точно такое же анальное обращение, которое Эмили наслаждалась прямо сейчас.

В настоящее время, завершив первые два этапа своего кругового путешествия, Лора извлекла пропитанную соками киски и попки руку и пальцы из самого приватного отверстия своей дочери, чтобы поднести блестящие пальцы к ждущему рту дочери. Эмили издала маленький стон протеста от непрошенного ощущения пустоты, которое она внезапно почувствовала между своими подтянутыми и мускулистыми ягодицами. Но, к её чести и обучению, она даже не колебалась, принимая предложенные пальцы в рот, чтобы пососать и вылизать их дочиста в очередной раз за этот вечер.

«Я не имею ни малейшего понятия, о чём ты говоришь, юная леди», — отшутилась Лора, стараясь сохранить лучшее покерное лицо. Всё, что Эмили смогла выдавить в ответ вокруг грязных пальцев во рту, было мягким, вопросительным «Мм, хм?» — пока она старательно лизала и сосала их. В мгновение ока пальцы её матери снова были чистыми, и Лора вытащила руку, чтобы вернуть её к мокрой щели ниже.

«Я просто говорю, что... унх... она не должна удивляться, что её выгнали, с тем, как она играла на камеру с этими массивными штуками», — продолжила Эмили свой изначальный спор, как будто ничего примечательного не прерывало её, пока пальцы Лоры возвращались к первому пункту их трёхэтапного путешествия, снова зарываясь в выбритую подростковую киску. Эмили издала ещё один мягкий «унх», когда большой палец матери снова начал тереть её набухший клитор; её молодые бёдра вскоре начали двигаться в такт поглаживаниям большого пальца по её возбуждённому клитору.

Лучший способ заставить дочь производить обильное количество её собственной смазки — это уделить немного заслуженного внимания её бугорку. Лора не была разочарована, поскольку в мгновение ока почувствовала, как её рука снова начала хлюпать внутри растянутой киски дочери, производящей ещё одну порцию острой влаги.

«Я думаю, это больше связано с трюком с острым соусом, который она провернула на прошлой неделе, чем с размером её грудей», — наконец вступила в спор Лора. — «Конечно, они не скажут это прямо на национальном телевидении, но довольно сильно намекали, что она подмешала здоровую дозу этой штуки в запас лубриканта Bottom’s Eve своего племени». Хотя все удобства и роскоши современной жизни были убраны у участников «Survivor», большинство основных потребностей всё ещё предоставлялось: еда, вода, предметы личной гигиены, анальный лубрикант, презервативы, медикаменты и тому подобное. В эпизоде на прошлой неделе они запикселили этикетку бутылки, когда жизнерадостная блондинка играла на камеру, намекая, куда она планировала налить острый соус, но вся зрительская аудитория узнала форму бутылки как Bottom’s Eve. Это был распространённый, брендовый анальный лубрикант; «Специально разработан для её удовольствия», как гласили их объявления.

Это была та же марка лубриканта, которая находилась в каждой комнате дома Уайлдеров. Лично Лора предпочитала вишнёвый вкус Bottom’s Eve.

«Это была просто последняя капля, мама», — сказала Эмили. — «Я уверена, что её собирались выгнать ещё до того, как все поняли, кто подмешал соус в лубрикант. И говоря об этом, я имею в виду, насколько глупой блондинкой она может быть?! Я понимаю, она блондинка с огромной грудью, но да ладно! Когда ты единственная, у кого попка буквально не горит, не так уж сложно понять, кто это сделал. По крайней мере, она могла бы притвориться!

Хотя её актёрская игра вряд ли была бы убедительной».

«Ну, по крайней мере, с последним я с тобой согласна», — согласилась Лора, вытаскивая свои блестящие пальцы из пухлой вагины дочери, сжимая их в кулак и мягко вдавливая руку в зияющий анус Эмили. Понадобилась всего секунда или две, чтобы сфинктер Эмили удобно сомкнулся вокруг запястья матери. Это вызвало лишь небольшой вздох у молодой женщины; обе — мать и дочь — не отводили глаз от экрана, пока заплаканная блондинка делала последнюю мольбу к камере во время своего выходного интервью. Похоже, она просто не понимала, почему её только что выгнали.

«Глупая и невнимательная», — прокомментировала Эмили, перестраивая свою позицию, чтобы дать матери лучший доступ к её смазанному нижнему отверстию.

Лора не дала анусу дочери долго отдыхать удобно, начиная вращать руку внутри тугой анальной полости Эмили. Она чередовала это движение, вытаскивая свой закрытый кулак ровно настолько, чтобы вытянуть напряжённый сфинктер младшей женщины наружу от её тела, пока он боролся, чтобы приспособиться к диаметру руки Лоры. Не позволяя руке полностью выскользнуть из натянутого кольца мышц дочери, она удерживала самую широкую часть кулака прямо у тугого отверстия, прежде чем полностью погрузить его обратно в влажную дыру и возобновить вращение руки.

Эмили только тихо стонала и хныкала от непрерывных вторжений матери в её ректальную пещеру. С увеличением тренировок, которые её нижнее отверстие получило за последние несколько дней, проникновение было гораздо легче, чем обычно, когда они смотрели «Survivor» каждую неделю. Часть её была рада, что её анальное расширение хорошо продвигается благодаря всему дополнительному вниманию; возможно, она всё-таки станет достойной девушкой Уайлдер.

«Опять же, это то, с чем, я думаю, все могут согласиться».

В этот момент Кора прошла мимо телевизора по пути в спальни. Она замедлила шаг, чтобы понаблюдать, как её сестра и мать проводят качественное семейное время друг с другом в любимом кресле Лоры. Её собственная попка слегка покалывала от крохотной доли ревности, видя, как кулак матери скользит взад и вперёд в маленькой попке сестры. У Коры и Лоры было своё собственное расписание просмотра телевизора; но ей придётся ждать следующей недели, чтобы занять место Эмили на коленях Лоры, пока мать будет наполнять её попку её молодым соком киски.

«Что делаешь, милая?» — спросила Лора, когда её дочь медленно проходила мимо.

«Просто иду в свою комнату делать домашку, мама», — ответила Кора. — «Аманда получила звонок от Мэри из Лондона, так что я оставила её в кухне, чтобы они могли поболтать».

«Мэри? Как дела у твоей старшей сестры?»

«Нормально. Она с нетерпением ждёт отпуска дома, когда школа закроется на лето через несколько недель».

«Отлично!» — воскликнула Лора. Ей не нравилось, что Мэри живёт в Великобритании в эти дни, но она всегда возвращалась домой на пару месяцев летом. — «А как дела у её прекрасной жены, Виктории, в эти дни?»

«Эм... Нормально, наверное», — ответила Кора. Честно говоря, она не особо обращала внимание на начальные любезности между старшими сёстрами. — «Я уверена, Аманда может рассказать тебе все подробности», — добавила она, покидая большую комнату, направляясь в свою спальню и к ожидающей домашке. Конечно, единственная домашка, которую она собиралась делать, находилась в большом ящике с латексными инструментами под её кроватью.

«Ну, это было информативно», — прокомментировала Эмили, когда её сестра ушла, и затем громко ахнула от особенно сильного толчка и вращения, которые рука её матери сделала внутри её скользкой попки.

«Я уверена, Аманда расскажет мне после того, как закончит», — сказала Лора и улыбнулась про себя над своим непреднамеренным двусмысленным намёком.

Думаю, неважно, означает ли её «закончить» завершение телефонного разговора или её следующий оргазм; оба варианта не так уж далеки в будущем, подумала Лора. И ей лучше наполнить меня в более чем одном смысле!

Наконец, рыдающая блондинка с удивительно большими грудями попрощалась и ушла из кадра, и программа перешла на последнюю рекламную паузу.

«Хорошее избавление», — яростно сказала Эмили.

По счастливому совпадению, первой рекламой была реклама лубриканта марки Bottom’s Eve. Две привлекательные женщины, мать и дочь, шли по парку, разговаривая, когда сцена открылась. Дочь спрашивает: «Мама, ты когда-нибудь чувствуешь... недостаточно смазанной... там сзади?... Ну, знаешь...» Мама по-матерински улыбается и отвечает: «Конечно, милая. Поэтому я всегда использую много лубриканта Bottom’s Eve каждый день. Он ведь специально разработан для её удовольствия». Затем реклама продолжила говорить о вязкости при длительном использовании, сбалансированности pH для женского тела и бла-бла-бла... Всё это время обходя вероятный факт, что обе актрисы, как и подавляющее большинство женщин в мире, носили невероятно толстые анальные пробки ежедневно. Такое откровенное разоблачение никогда бы не прошло цензуру для прайм-тайм телевидения. Поэтому, кроме названия продукта, все другие отсылки к анальным стрессам, испытываемым целевой аудиторией, были искусно написаны, чтобы только косвенно касаться темы, при этом донося ключевые пункты продажи. Это было данью искусству рекламы чувствительного женского гигиенического продукта для масс, при этом сохраняя разговор на уровне G.

«И что ты теперь будешь делать, раз у тебя больше нет грудей этой бимбо, чтобы жаловаться на них во время «Survivor»?» — спросила Лора, вытаскивая свой закрытый кулак из его укрытия с влажным, слышимым хлопком. Проверяя скользкость своих пальцев, потирая их друг о друга, она определила, что пора начинать цикл отверстий заново для свежей женской смазки.

«Наслаждаться шоу?» — сказала Эмили и затем открыла рот, чтобы принять пропитанные соком киски и попки пальцы, которые мать снова поднесла к её лицу.

«Правда? Ты весь сезон ныла о них. Я начинаю думать, что тебе просто не нравятся большие груди».

«Я люблю большие груди!» — подтвердила Эмили вокруг пальцев, которые она старательно отмывала во рту. — «Особенно твои», — добавила она с улыбкой и снова ущипнула твёрдый сосок матери для дополнительного акцента.

«Ай!» — пожаловалась Лора. — «Я предупреждала тебя о том, чтобы не щипать мамины бедные соски так!»

«А я тебе сказала, что ты полна ерунды», — парировала Эмили, теперь, когда её рот снова был свободен от пальцев.

Лора не теряла времени, прежде чем зарыть эти пальцы обратно в пропитанную киску дочери в поисках ещё её сладкой смазки. «Теперь, когда шоу почти закончилось», — сказала она, намеренно меняя тему, — «пора начинать вытаскивать весь этот сок киски из твоей маленькой попки».

«Она не такая уж маленькая, мама», — запротестовала Эмили. — «Я весь день носила расширительную пробку три с половиной дюйма!»

«О, милая. Это так мило», — снисходительно сказала Лора, работая пальцами внутри переднего отверстия Эмили, покрывая их сочными соками, которые там находились. — «А какого размера были пробки твоих сестёр сегодня; или твоей матери? Тебе ещё далеко до того, чтобы люди перестали называть твою нижнюю дырочку словами вроде ‘тугая’ или ‘маленькая’».

Эмили вздохнула с покорностью. «Я знаю, мама. Но я стараюсь».

«Я знаю, что стараешься, милая; и я признаю, что частично виновата. Мы увеличим частоту твоих тренировочных сессий и быстро догоним Кору. По крайней мере, будет кто-то в этом доме, кто не сможет тебя дразнить!»

«Спасибо, мама. Мне бы это понравилось», — сказала Эмили, а затем поняла, что только что согласилась участвовать в более частых сессиях болезненного анального обучения своей матери. Несколько дней назад она бы усомнилась в своём здравомыслии при одной этой идее, но теперь она обнаружила, что на самом деле с нетерпением ждёт тренировок; какими бы мучительными они ни были.

«Это хорошо!» — гордо сказала Лора. Заметив, что «Survivor» теперь закончился и идут титры, — «Хорошо, юная леди, пора тебя прочистить», — сказала она, наконец вытаскивая свои ищущие пальцы из щели дочери. На этот раз, однако, она поднесла их к своему собственному рту для тщательной очистки.

Боже! — подумала Лора, пока её язык кружился вокруг её обмакнутых пальцев. У неё действительно самый вкусный нектар в мире!

Эмили только хихикнула и соскользнула с коленей матери.

— --

Несколько минут спустя Аманда — всё ещё разговаривая по телефону с Мэри — прошла через большую комнату по пути в главную спальню за зарядкой для своего смартфона. Зрелище в комнате напоминало её собственное раннее обучение. Эмили сидела на диване, её попка свисала с края, с лодыжками за плечами, пока она грубо играла со своими сосками под рубашкой. Их мать стояла на коленях на полу, жадно пожирая два нижних отверстия дочери; сосала и лизала изо всех сил.

Аманда помнила, что её мать всегда умела создавать особенно мощный вакуум ртом, и сомневалась, что ей понадобится много времени, чтобы высосать каждую каплю сладкого нектара из отверстий Эмили.

Мэри Аманда прокомментировала: «Помнишь ту штуку, которую мама всегда делала с нами, пока мы смотрели телевизор?»

«С фистингом на коленях у мамы? Конечно. Почему?» — ответила Мэри.

«Ну, похоже, теперь очередь Эмили. Мы здесь в фазе очистки», — весело прокомментировала Аманда. Её продолжающийся разговор с Мэри остался совершенно незамеченным младшей сестрой и матерью.

«Ооо... Я люблю эту фазу!»

Аманда остановилась на своём пути через комнату, чтобы посмотреть на спектакль; и жадно полюбоваться зияющей пропастью между твёрдыми ягодицами матери, которая даже сейчас, спустя часы простоя, всё ещё была легко четырёхдюймовой в поперечнике. Как бы ни была вышедшей из практики нижняя дыра её матери в общем масштабе вещей, никто не мог отрицать, насколько изысканно натренирован этот проход на самом деле.

Она задержалась лишь на мгновение дольше, чтобы сделать быстрый снимок и отправить Мэри; ей бы понравилось знакомое зрелище.

«Эй, сестрёнка. Я отправляю тебе кое-что, чтобы напомнить о доме и почему ты должна ждать своего отпуска», — сказала Аманда, переключаясь по экранам смартфона, чтобы прикрепить изображение к разговору.

«Восхитительно!» — всё, что сказала Мэри.

— --

Когда вечер подходил к концу той ночью, Эмили, Аманда и Лора были в общей ванной комнате семьи, готовясь ко сну. Они заканчивали свои обычные приготовления перед сном: чистили зубы, промывали кишечники и занимались другими личными гигиеническими делами. Кора только что покинула ванную, направляясь в кровать, первой завершив свой ночной ритуал.

«Так, мама говорит мне, что поймала тебя, как ты мастурбировала на днях, трогая только свою киску; и полностью пренебрегая своей изящной попкой», — внезапно спросила Аманда младшую сестру.

Щёки Эмили заметно покраснели от смущения. «Да, поймала», — призналась она. — «И я была наказана прямо там».

Аманда вздохнула. «Некоторые женщины в этом доме просто странные», — заявила она. — «Сначала вас двоих поймали за неправильной мастурбацией, а потом я нахожу Эмили, которую растягивали только с соком киски в качестве смазки, и маму, которая слишком много раз кончала во время собственной наказательной сессии. Вам двоим, возможно, нужна серьёзная психологическая помощь, чтобы разобраться с вашими раздвоенными личностями. По крайней мере, Кора, Наоми и я последовательны!»

Лора только хихикнула над правдой этой оценки. Эмили застенчиво улыбнулась. Среди женщин Уайлдер не было секретом, что их матриарх была наказана прошлой ночью; и за что.

«Я серьёзно, однако. Когда ты и девочки в последний раз проходили полное обследование?» — спросила Аманда у матери.

«На самом деле, прошло довольно много времени», — задумчиво ответила Лора после нескольких секунд.

«Знаешь что: я позвоню Веронике первым делом утром. Надеюсь, у неё найдётся свободное окно для вас троих. Наша компания ведь поставляет немало товаров в её клинику, так что я уверена, я могла бы попросить это как личное одолжение», — услужливо сказала Аманда. Доктор Вероника Дермотт была гинекологом, проктологом и терапевтом семьи Уайлдер годами. Муж Вероники был личным другом покойного мужа Лоры, Дэйва; они играли в гольф почти каждую субботу.

«Это на самом деле хорошая идея», — согласилась Лора.

«Унх! Я ненавижу обследования», — пожаловалась Эмили. — «Можно подумать, в двадцать первом веке у нас была бы технология, чтобы хотя бы подогреть зеркало!»

«Можно подумать», — согласилась Аманда, хихикая.

«О, не так уж это и плохо, вы двое!» — пожурила их мать. — «И нам будет полезно пройти обследование».

«Ладно, хорошо. Ну, я иду спать», — объявила Эмили, завершив всё, что ей нужно было сделать. — «Спокойной ночи, мама», — сказала она, обмениваясь языками и ласками киски с матерью.

«Спокойной ночи, старшая сестра», — и процесс повторился снова, прежде чем восемнадцатилетняя покинула комнату.

«А почему бы нам самим не отправиться в спальню, Аманда?» — спросила Лора. — «В конце концов, я считаю, что наказание собственной матери само по себе является наказуемым проступком.

Мамочке, возможно, придётся дисциплинировать попку своей милой маленькой девочки сегодня вечером!» — добавила она с злобным блеском в глазах, поворачиваясь и направляясь в главную спальню и её ожидающие полки, полные внушительного оборудования для наказания.

Аманда почувствовала, как её киска немедленно начала течь, когда мать перешла на третье лицо. «Думаю, мамина маленькая девочка тоже этого заслуживает», — сказала она и послушно последовала за матерью.

— --

Когда старшая сестра Уайлдер и матриарх направились в главную спальню, Эмили вошла в спальню, которую делила с Корой, одетая лишь в свободный белый кроп-топ. Хотя он хорошо прикрывал её упругие молодые груди, рубашка мало что скрывала от твёрдых сосков, венчавших их. Она с нетерпением ждала хорошего ночного сна; возможно, после небольшого анального развлечения с её набором для мастурбации, конечно.

Восемнадцатилетняя рыжеволосая была удивлена, увидев Кору, лежащую в её кровати, под её одеялами, в тускло освещённой комнате. Обычно Кора была бы в разгаре своей обычной мастурбационной сессии перед сном, когда Эмили входила в комнату. Предпочитаемый метод самоудовлетворения Коры заключался в том, чтобы установить довольно большой фаллоимитатор с венами на магнитной жёсткой точке, встроенной в её матрас, и оседлать латексный фаллос — в стиле наездницы — пока она не получала достаточно оргазмов и не засыпала; после закрепления значительной ночной пробки в её оргазмированной попке, конечно. Стоны удовольствия и крики экстаза её сестры обычно помогали Эмили засыпать.

Но сегодня всё выглядело так, будто события развернутся немного иначе.

Кора улыбнулась своей озадаченной сестре и отбросила верх одеяла, чтобы показать свою собственную ночную одежду: обтягивающую розовую майку. Глаза Эмили немедленно были привлечены к твёрдым, без лифчика соскам, торчащим через тонкий, обтягивающий материал; почти как будто они просили, чтобы их пососали. Несмотря на мгновенное удивление, она почувствовала, как её киска увлажняется при этой мысли.

«Я подумала, что мы могли бы спать вместе сегодня, сестрёнка», — сказала Кора, похлопывая по пустому матрасу рядом с собой. — «Мы действительно не так уж много это делали с тех пор, как ты решила, что, возможно, анальные игры — не твоё. Теперь, когда ты вернулась к принятию традиций семьи Уайлдер, я подумала, что мы могли бы проводить больше ночей вместе!»

Эмили знала, что простое приглашение, вероятно, далеко не всё, что задумала её чуть старшая сестра. Несмотря на свои сомнения, она ответила: «Думаю, это было бы нормально. Хотя, честно говоря, я думала, ты уже будешь на пути к своему очередному оргазму. Я знаю, как сильно ты любишь свои ночные мастурбационные сессии!»

«Конечно, я их люблю! Какая здоровая молодая женщина их не любит?! Что ты думала, я делала раньше, когда сказала, что иду в свою комнату учиться? Хотя, думаю, ты была слишком занята в тот момент, чтобы уловить мой тонкий намёк; с кулаком мамы, наполняющим твою попку твоим соком киски».

«Да, похоже, я пропустила намёк на этот раз», — согласилась Эмили, пересека комнату к кровати сестры. Она не могла не заметить, что её заботливая сестра уже разложила их ночные пробки на прикроватной тумбочке. Они выглядели как пара больших банок из-под газировки, стоящих на чуть более узких подиумах. Она предположила, что четырёх с половиной дюймовый анальный разрушитель был для Коры, а меньший трёх с половиной дюймовый анальный тренажёр — для неё. Как мило с её стороны!

«Ты выглядела так, будто наслаждаешься. Я знаю, что я наслаждаюсь, когда мы с мамой смотрим ‘American Idolater’ каждый вторник, и она так же обрабатывает мою попку час или около того», — мечтательно добавила Кора, пока её младшая сестра забиралась в кровать и под одеяла с ней.

Кора лежала на боку, и Эмили присоединилась к ней в подобной позе, так что пара теперь лежала в позе ложечек. Кора переместила руку, чтобы накинуть её на торс сестры; ей удалось просунуть руку в отверстие рукава свободного топа — пока Эмили поправляла простыни над ними — чтобы играть с обнажёнными грудями, которые она нашла под ним. Понадобился лишь один сильный щипок и твёрдое катящее движение к первому уже твёрдому соску, который она нашла, чтобы Эмили тихо застонала и повернула голову назад, чтобы посмотреть в глаза сестры с расстояния всего нескольких дюймов. Кора улыбнулась миниатюрной молодой женщине, делящей с ней кровать, прежде чем наклониться для страстного поцелуя. Пока их языки танцевали и играли друг с другом, мягкие стоны удовольствия начали вырываться изо рта Коры, соответствуя стонам её сестры. Собственные стоны желания Эмили только усиливались, по мере того как мучения, которые Кора применяла к её каменно-твёрдым соскам, нарастали в интенсивности.

«А я-то думала, ты действительно просто хочешь спать», — удалось выдавить Эмили между их играми языками и жестоким обращением, которому подвергались её соски.

«Опять ошиблась, младшая сестрёнка!» — похотливо поправила Кора, прежде чем заставить Эмили замолчать ещё более мощным обменом слюной. Воля Эмили покорно растворилась под напором своей доминантной сестры.

После нескольких минут этого любящего насилия младшая сестра начала раздвигать ноги, чтобы дать своим пальцам доступ к текущей киске между её стройными ногами. Это была лазейка, которую Кора искала в своём хитро спланированном засаде. Расслабив собственные ноги, трёх с четвертью дюймовый в ширину, двадцатидвухдюймовый в длину страпон, закреплённый на её талии, вырвался на свободу и с слышимым ‘шлёп’ столкнулся с пропитанной киской Эмили.

Глаза Эмили широко распахнулись от неожиданного удара, и она вопросительно посмотрела на сестру. К её чести, она не остановила страстные поцелуи и не отстранилась от явно значительного фаллоса, привязанного к тазу сестры; прекрасно понимая его предполагаемую цель. Глаза Эмили медленно закрылись снова, в принятии своей судьбы, пока Кора двигала бёдрами взад и вперёд; заставляя толстый инструмент массировать набухшие вагинальные губы сестры.

«Не могли бы ты помочь мне, Эм? Мои руки как-то не в удобном положении, чтобы сильно помочь», — мягко попросила Кора сестру, прежде чем вернуться к их поцелуям.

Не отвечая verbally и не открывая глаз, Эмили просунула свободную руку между их телами и наклонилась вперёд. Найдя предварительно смазанный ствол рукой, она умело выровняла жестоко толстый — по крайней мере, для её тугой и неподготовленной попки — фаллоимитатор с её расслабленным сфинктером и помогла Коре ввести первые несколько дюймов внутрь её жаждущего ректума. Лишь несколько лёгких вздохов сорвались с губ Эмили, пока Кора засовывала всё больше латекса в её нижнее отверстие.

С лишь примерно восемью дюймами, зарытыми в сестру, Кора начала мягкое движение траха взад и вперёд. Она намеревалась сделать это мягким и продолжительным любовным актом, а не жестоким трахом, вокруг которого, казалось, вращались их обычные сестринские занятия. Конечно, Эмили понятия не имела о настоящей длине двадцатидвухдюймового ректального разрушителя, на который она скоро будет полностью насажена. Насколько знала Кора, юная хрупкая девушка никогда раньше не была проникнута так глубоко. Она задавалась вопросом, сколько дюймов она сможет засунуть в свою младшую и менее опытную сестру, прежде чем Эмили поймёт, что происходит что-то особенное.

Если бы она была склонной к ставкам женщиной, она бы поставила на четырнадцать дюймов.

С достигнутым начальным проникновением Эмили вернула руку, чтобы положить её на бёдра сестры. Она мягко потянула вперёд, побуждая Кору трахать её попку глубже. Если бы она только знала, насколько глубоко страпон Коры может забраться в её внутренности, она, возможно, не была бы такой рьяной.

Стараясь не выдать Эмили её истинное положение, Кора продолжала свой мягкий ритм; позволяя своему инструменту проникать чуть глубже в свою невнимательную сестру с каждым толчком внутрь. Эмили только стонала от желания, пока нарушение её тугой дыры становилось всё глубже и глубже. Всё это время Кора отвлекала младшую сестру их энергичным обменом слюной и жестокой манипуляцией с теперь очень болезненными грудями младшей женщины.

После почти пяти минут мягкого растяжения попки Кора оценила, что она примерно на двенадцать дюймов глубоко в самом приватном проходе сестры. Эмили была вне себя от мазохистского желания. Снова и снова она умоляла старшую сестру вбить огромный разделитель попки в её аккуратную попку сильно, быстро и без оглядки на её комфорт или вероятные мольбы о пощаде; и снова и снова Кора отказывалась. Это был темп, к которому Эмили не привыкла. Их родители и старшие сёстры любили гораздо более энергичный секс — особенно когда дело касалось анального секса — и они научили своих дочерей и младших сестёр любить и жаждать энергичного ректального долбления; чем сильнее, тем лучше. Из-за этого Эмили ещё не достигла ни одного ошеломляющего оргазма; и после пяти минут сношения без одного — это было то, к чему женщины Уайлдер просто не привыкли. Кора могла признаться себе, что если бы роли были обратными, она тоже сходила бы с ума от разочарования.

«Пожалуйста, Кора!... Хватит... дразнить меня!» — требовала Эмили между медленными, но всё более глубокими толчками Коры в её нижнее отверстие. — «Мне нужно... кончить... так сильно!»

«Тшш, теперь, младшая сестрёнка», — успокаивала Кора нарастающее разочарование другой женщины. — «Просто позволь своей старшей сестре проработать твою крошечную попку. Если бы ты перестала постоянно ныть о том, как сильно тебе нужно кончить, и просто наслаждалась приятным трахом, который даёт тебе старшая сестра, ты бы, возможно, полюбила это», — солгала Кора. Ни одна живая женщина Уайлдер сегодня не подчинилась бы добровольно такому медленному и затянутому люблению попки, если бы у неё был выбор между этим и быстрым и яростным анальным долблением, которое могло длиться то же время. Последнее было бесконечно более продуктивным в создании гормонов, производящих удовольствие.

«Но... Кораааааа!» — вскричала Эмили. — «Мне нужно... кончить... так чёртовски... сильно!»

«Никаких но!» — отрезала Кора. — «Ты примешь свой приятный трах попки, как большая девочка, и тебе это понравится! Поняла?» — сказала она, вталкивая ещё хотя бы дюйм длинной игрушки, погружающейся в попку, в похотливую задницу сестры. Она особенно сильно потянула за воспалённый сосок Эмили, чтобы сестра не заметила более глубокое проникновение, которое к этому времени должно было быть далеко за четырнадцать дюймов. Эмили только зверино застонала и выгнула спину, чтобы дать своей садистской сестре ещё больше доступа к её бедным грудям; это имело дополнительный эффект, вталкивая ещё дюйм или около того толстого латекса в её заднюю дыру. В наполненной похотью бессознательности Эмили, похоже, даже не заметила.

Хорошо, что я не ставила настоящие деньги на отметку в четырнадцать дюймов, отметила Кора про себя. Думаю, я бы только что потеряла свои вложения!

Наконец, после всего трёх или около того толчков, Эмили начала замечать, что что-то не так. Хмыкая от неожиданного дискомфорта, пока страпон Коры вторгался в участки её толстой кишки, которые никогда раньше не знали вкуса латекса, глаза Эмили широко раскрылись, чтобы вопросительно уставиться на сестру.

«Чёрт возьми!... Какой длины... эта штука... Кора?» — серьёзно спросила она.

«О, всего около двадцати двух дюймов или около того», — небрежно прокомментировала Кора. — «Я позаимствовала его из маминого набора полной длины сегодня вечером. Подумала, ты оценишь!»

«Двадцать два дюйма! Ты что, с ума сошла!» — потребовала Эмили, сумев выдать полное предложение на одном дыхании. — «Я не могу принять ничего так глубоко!»

«Конечно можешь, глупышка!» — успокаивающе сказала Кора. — «Ты уже приняла три четверти», — добавила она, более твёрдо толкнув бёдра вперёд, чем раньше, чтобы раздвинуть прекрасную попку сестры почти на два полных дополнительных дюйма трёх с четвертью дюймовой латексной колонны. Эмили тихо вскрикнула от боли и плотно закрыла глаза.

Зная, что секрет теперь раскрыт, Кора начала слегка ускорять темп и нажимать глубже с каждым медленным и целенаправленным толчком. Она знала из личного опыта, насколько некомфортно были первые несколько раз с действительно глубоким анальным проникновением. Их мать познакомила её с этим актом всего несколько месяцев назад в рамках их всё более частых тренировочных сессий.

Кора плакала и умоляла мать остановиться, пока Лора погружала двадцатидвухдюймовый в длину, трёх с тремя четвертями дюймов в ширину фаллоимитатор всё глубже и глубже в её болезненную и протестующую попку. Если бы не энергичный куннилингус Наоми — Лора попросила среднюю дочь помочь в тренировке Коры той ночью — отвлекающий её, пока их мать вторгалась в неё глубже, чем она считала возможным, она, возможно, действительно попыталась бы сбежать. В итоге, когда Лора полностью погрузила толстый и невероятно длинный фаллоимитатор в её спазмирующий анус и начала по-настоящему изнурительное яростное долбление с выбранным инструментом, Кора узнала, насколько приятным может быть действительно глубокое анальное вторжение. Она кончила так сильно и так долго той ночью, что сама Кора попросила мать трахать её глубоко во время следующих трёх тренировочных сессий. Лора охотно исполнила просьбы дочери некоторое время, прежде чем наконец отказать, поскольку ей было чему ещё учить молодую девушку, кроме глубокого траха с простым трёх с тремя четвертями дюймовым фаллоимитатором.

Так что Кора знала, как сильно Эмили оценит то, что она делает для своей младшей сестры; при условии, что она сможет держать её достаточно отвлечённой, чтобы завершить глубокое осквернение болезненной попки младшей женщины. После дюжины медленных толчков Кора знала, что ей осталось всего несколько дюймов до полного погружения в попке сестры.

«Чёёёёёрт!... Кораааааа!» — задыхалась Эмили. — «Стой! Я не могу... больше взять!»

«Конечно можешь!» — быстро ответила Кора, не замедляя темп. — «Тебе остался всего дюйм!»

Ну, скорее два, но кто считает, поправила себя Кора.

«Нееееет... Больше не надо...»

«Да ладно! Разве не ты требовала, чтобы я трахала тебя, несмотря на любые протесты, которые ты можешь издать?» — напомнила Кора. — «Это было не больше нескольких минут назад. Неужели ты уже забыла свою просьбу?»

«Не... то, что я... имела в виду!» — хмыкнула Эмили, пока толстый и реалистично текстурированный фаллоимитатор начинал врезаться в основание её лёгких в своём бесконечном стремлении добраться до самой глубокой точки внутри сопротивляющегося тела Эмили. — «Пожалуйста... остановись...»

«Чепуха! Ты почти на месте», — успокаивающе сказала Кора. — «Поверь мне. Как только ты примешь это полностью и испытаешь несколько основательных оргазмов, ты будешь умолять об этом каждую ночь!»

«Пошла ты, Кора! Вытащи его!» — яростно сказала Эмили, но не сделала ни малейшего движения, чтобы попытаться избежать болезненно глубокого вторжения её тугой попки.

Непреклонная перед гневом сестры, Кора продолжала вталкивать всё больше и больше толстого ствола всё глубже и глубже в свою теперь плачущую сестру. Она тоже плакала, когда их мать впервые проникла в неё так глубоко.

«Поверь мне», — повторила Кора. — «Я знаю, это больно в первый раз. Мама трахала меня так глубоко всего несколько месяцев назад, и это было адски больно!» — доверительно сообщила она своей измученной сестре. — «Просто вспомни, как больно было, когда мама начала растягивать тебя там сзади, а теперь ты сертифицированная анальная мазохистка; как и все мы. И я знаю, ты видела, как мама и Аманда принимали вещи глубже, чем это, в свои попки, так что ты знаешь, это возможно. Так позволишь ли ты своей старшей сестре сделать тебе приятно?»

Эмили прикусила нижнюю губу и несколько раз прерывисто вдохнула и выдохнула, прежде чем ответить очень тихо: «Да».

Кора знала, что последние защиты Эмили наконец пали. «Хорошо», — сказала она и улыбнулась в наполненные слезами глаза своей любимой сестры.

С одним финальным толчком бёдер Кора зарыла все двадцать два дюйма трёх с четвертью дюймового укротителя попки в протестующую задницу младшей Уайлдер. Эмили только жалобно застонала от экстремального вторжения её изящной попки.

«Хорошая девочка!» — радостно объявила Кора. — «Все двадцать два дюйма!»

Эмили только прерывисто застонала.

С бёдрами, теперь вплотную прижатыми к мускулистым ягодицам сестры, Кора спросила: «Готова ли ты, чтобы старшая сестра сделала все эти страдания стоящими?»

Эмили только резко кивнула головой и держала свои наполненные слезами глаза плотно закрытыми, справляясь с интенсивными ощущениями перестраивающего органы проникновения её ректального тракта.

Кора оттянула бёдра назад примерно на шесть дюймов или около того, прежде чем вбить длинный искусственный фаллос обратно до упора в попку сестры. Эмили вскрикнула от боли при неожиданном толчке.

Не давая Эмили оправиться от этого первого эпического, зубодробительного погружения, Кора немедленно вытащила и толкнула обратно. И снова. И снова! Всё, что Эмили могла делать, — это безмолвно вскрикивать от агонии при огромном вторжении.

После дюжины или около того толчков Кора могла сказать, что движение требовало заметно меньше усилий с её стороны, поскольку толстая кишка Эмили приспособилась к этому новому и захватывающему способу анального сношения. Рот Эмили всё ещё оставался безмолвно открытым, пока Кора продолжала непристойное осквернение её аккуратной попки.

Наконец, Эмили издала звук. Не крик мучения или вопль боли, а долгий, низкий стон мазохистского удовольствия. Кора улыбнулась про себя, пока маленькая часть в задней части её мозга перефразировала строку из классического фильма: Твоё путешествие на Тёмную сторону теперь завершено, юная Уайлдер!

На мгновение приостановив свой грубый трах теперь извивающейся попки сестры, Кора медленно перекатила Эмили на живот, одновременно поднимая себя на руках над спиной сестры. Используя своё превосходное положение, она раздвинула коленями ноги Эмили, чтобы открыть заднее отверстие восемнадцатилетней так широко, как только можно, и выровнять себя под оптимальным углом для доступа к самым глубоким уголкам этого прохода.

Оттянув назад на полный фут, Кора остановилась лишь на мгновение, чтобы посмотреть вниз и насладиться зрелищем своего толстого инструмента, разделяющего две подтянутые ягодицы, прежде чем вбить все двадцать два дюйма толстого разрушающего попку латекса обратно в свою прекрасную рыжеволосую сестру. Эмили только застонала с неприкрытой похотью от яростного толчка, когда её сестра снова полностью погрузилась. С этого момента темп и жестокость траха попки были тем, что любая уважающая себя женщина Уайлдер оценила бы.

Эмили просила Кору трахать её попку сильно, быстро и без оглядки на её комфорт или мольбы о пощаде. Как могла Кора отказать такой просьбе?

Она не отказала.

И пока долбление продолжалось, и Эмили была сведена к оргазмированному обломку, её единственным ответом на неистовое долбление старшей сестры было выгнуть попку, чтобы дать Коре лучший угол, и протянуть назад обе руки, чтобы раздвинуть ягодицы, обеспечивая ей более лёгкий доступ.

Добро пожаловать на Тёмную сторону, Эмили, подумала Кора.

Добро пожаловать на Тёмную сторону...

— --

Это перевод рассказа A Proper Young Woman's Guide to Anal Etiquette Ch. 07 от автора lordodie. Заранее выражаю благодарность за оценки и комментарии.