The Bull by Limerick.

Она выглядела очень дружелюбно и была вся в розовом: топик с чёрными вставками, хвостик, новые лосины с неоновой синей полосой на бёдрах. Грудь была гораздо больше, чем он помнил.

Мартину было сложно подбирать слова. Он списал это на странность ситуации. Он никогда раньше не объяснял коллеге, почему они не могут переспать. Сценария не было. Но, с другой стороны, слова вообще как-то не клеились. Лучше было говорить понемногу, между подходами.

Хорошая новость: Хейли, похоже, не возражала. Она сидела очень тихо и терпеливо, пока он тренировался, прислонившись к стене, с приоткрытым ртом. Единственные звуки, помимо его редких фраз и её согласия, — звон металла. Найти вес, который был бы для него сложным, становилось проблемой.

— Мужчины не спят с чужими девушками, даже если они такие горячие, как ты, — сказал Мартин. Всё его тело было мокрым от пота. Он надеялся, что Хейли не поймёт его стояк неправильно. Скрыть его было невозможно, разве что надеть палатку или защитный костюм. И он, вероятно, станет ещё больше — он потратил деньги Алиссы на огромный завтрак, включая "херову кучу" яиц, как он сказал официантке. — Даже если они ОЧЕНЬ соблазнительные, как ты.

Член отчётливо выделялся под новыми шортами. Ткань едва сдерживала его. Но Хейли, похоже, было всё равно.

В его голове медленно прояснялось: Хейли вела себя странно. Например, её рот был открыт. Буквально приоткрыт, она дышала слишком глубоко для человека, который просто сидит и слушает. Глаза полуприкрыты, а ноги широко раздвинуты. Он мог видеть прямо до её киски, которая была едва прикрыта одеждой. Между ног темнело пятно. Чёрт, если бы он захотел, он мог бы просто порвать её одежду и трахнуть.

— Ты в порядке? — спросил он после подхода отжиманий. Он уже хорошо делал их одной рукой.

— Оооо да, просто отлично, — улыбнулась Хейли.

— Просто ты слишком спокойно на это реагируешь, — поддел он. Она попыталась сосредоточиться.

— Ты хорошо пахнешь, — сказала она и хихикнула.

Ну и ладно. Он спросил. Понадобилось два подхода приседаний, чтобы вернуть ход мыслей.

— Так. Секс. Значит, будем просто друзьями. Если только ты не расстанешься с парнем, тогда я точно тебя трахну. Окей?

Она не слушала. Он понюхал себя. Он вообще чем-то пах? В спортзале определённо было душно. Воздух был влажным от пота и протеина. Он уже опустошил половину банки порошка. Чувствовал, что мог бы побороть бога.

— Эй, Хейли, ты там? — Мартин наклонился ближе. Её ноздри дрогнули. Он пригляделся. Пот стекал с его лица прямо в её декольте. Он дунул ей в лицо. — Ты здесь?

Её бёдра задрожали, она застонала, вцепившись в скамью. Конвульсии длились целую минуту, она тряслась и задыхалась. Будто у неё был оргазм. Но, конечно, он же её не трахал, так что это невозможно.

— Друзья, — повторил он, похлопав её по бедру. — Рад, что мы... поговорили.

— Ты уволен, — повторила Анна.

Мартин сидел, ошеломлённый. Первый раз он просто не воспринял её слова. — У-во-лен, — медленно проговорил он.

Он всё ещё был мокрым от пота. После того как он «отшил» Хейли и аккуратно усадил её обратно в офисное кресло (где она всё ещё пребывала в лёгком ступоре), он сразу вернулся в спортзал. Ковёр вокруг тренажёров промок. Сам он чувствовал себя потрясающе. Его мышцы выросли даже с утра, и он с нетерпением ждал конца рабочего дня, чтобы провести весь вечер и ночь, кончая в Алиссу.

Когда Анна вызвала его к себе, он предположил, что она хочет ему отсосать.

— Уволен! — Анна сказала твёрже. Его рот приоткрылся. Но если он потеряет работу, он не сможет тренироваться. Останется только кардио — бег по районам. Кардио важно, но, честно говоря, он и так получал хорошую нагрузку на сердце, заливая сперму в Алиссу.

Забавно, но, войдя в кабинет Анны, он сразу понял: она отчаянно, безумно возбуждена. Он не знал, когда начал чувствовать запах женского возбуждения, но это его не беспокоило. Она была мокрой, как никогда. Буквально сочилась. Фертильная, без сомнений. Если бы он провёл пальцами между её ног, они бы стали мокрыми.

Но это было не всё. Анна нарядилась. На ней было серое платье, которое выглядело бы скромно на девушке с маленькой грудью. Но с её формами оно только подчёркивало ложбинку между грудями, которая начиналась прямо под подбородком и тянулась вниз. Руки были голые. Ярко-красная помада, золотые серёжки. Лоб блестел от пота. И при этом она его увольняла. Женщины были непостижимы.

— Почему ты меня увольняешь? — спросил он минуту спустя. Они просто смотрели друг на друга, пытаясь мыслить сквозь туман гормонов.

— Мартин, ты не сделал НИЧЕГО, вообще ничего, за несколько дней. Ты вообще заходил в свой кабинет?

— Да, — ответил Мартин. Там же был протеиновый порошок.

— Этот же документ лежит наверху стопки, — Анна указала на пожелтевший лист на столе. Мартин взглянул и поморщился. Там было столько слов. Его взгляд снова скользнул к её декольте. Несмотря на всю её чушь про увольнение, он пялился на её сиськи без всяких протестов. — Вместо этого ты качался, наращивал эти... мощные... бицепсы...

Она тоже замолчала. Мартин увидел возможность.

— Эти? — он согнул руку. Они оба полюбовались рельефом мышц. Он был почти уверен, что теперь может голыми руками разорвать грузовик. Рот Анны приоткрылся, как у Хейли, глаза остекленели. Но она встряхнулась.

— Мы не благотворительная организация, чтобы обеспечивать тебе рельефное, идеальное... тело, — сказала Анна. — Вот это тело. Передо мной. Оно не... не соответствует рабочей обстановке.

— Работа скучная, тренировки веселые, — заметил Мартин. Ему нужно было сохранить работу. Он попытался вспомнить риторику из того места, где он учился. Школа. Как там её. — Тебе стоит посмотреть, как я делаю приседания.

— Нет! — Анна отпрянула. — Нет, нет. Я... не могу. — она покачала головой. На столе стоял вентилятор, направленный прямо на неё. — И твой... внешний вид. Неуместен.

Он был без рубашки, в тех же шортах. Их уже пора было стирать. — В чём проблема? — спросил Мартин. — На мне шорты. Моего члена не видно. — Он встал, чтобы подчеркнуть. Член чуть не вылез из-под шорт где-то на уровне колен, но не вылез. — Видишь? — бугор напрягся.

— О боже, — прошептала Анна. Она наклонилась вперёд. — Это... непрофессионально. Совершенно непрофессионально. Что ты... что ты делаешь...

Она осторожно положила обе руки на стол. Через мгновение подняла взгляд. Пот стекал по её лицу.

— Мартин, тебе нужно уйти. Ты уволен.

— Нет, не уволен, — объяснил Мартин. Он встал. Это казалось самым простым. Он просто не будет уволен. — Увидимся завтра.

— Ладно, — сказала Анна. Ей явно было сложно сосредоточиться. — Нет. Нет, Мартин. Ты уволен. Иди домой.

— На сегодня хватит, — сказал Мартин и вышел. Чёрт. Хейли трогала себя за киску прямо за столом, руки болтались между ног. — Хейли, меня вроде как уволили. Я вернусь позже. Будь соблазнительной.

Мартин смирялся с тем, что больше не может читать.

Сначала он надеялся, что бумага, которую Анна махала перед ним, была на каком-то иностранном языке, типа испанского или чего-то. Французского. Но нет, он пригляделся и, если шевелил губами и очень концентрировался, это действительно был английский.

Он зашёл в оживлённую кофейню, чтобы попробовать почитать там. Здесь он провёл бесчисленные часы раньше. Худенький Мартин, сжимающий библиотечную книгу или учебник с портретом какого-то старика, потягивающий кофе, пока читал и читал.

Но это не помогло. И, что хуже, у него не было ни цента. Он заказал кофе, решив, что, может, так люди читают — часть процесса, нужно пить кофе. Но терминал раздражённо запищал.

Значит, он не читатель. Даже такой тупой качок, как он, мог провести базовый анализ, используя пальцы и нахмурив брови. Протеиновый порошок явно превратил его мозги в массу. Он взял банку с собой. Она была почти пуста. Фактически, он пил мутную воду с комками нерастворённого порошка всё утро. Возможно, на банке было предупреждение о превращении в рельефного красавца, но сейчас это было сложно прочитать, так что кто знает.

С другой стороны... не всё было плохо. Нет. Совсем нет. Когда он вошёл, в кофейне на секунду затихли, будто в салун зашёл стрелок. Девушки бросили на него Взгляды. Каждая. Взгляд, который говорил: «О. Здесь мужчина». Да, в кофейне были и другие мужчины, Мартин вежливо признал. Их можно было так назвать. Но он был тем, кем они должны были стремиться стать. Чёрт, он даже стал выше. Дверной косяк задевал его волосы. Его грудь могла бы выдержать железнодорожные рельсы, и женщины явно оценивали его плечи. На них можно было вешать любые веса.

Он был СИЛЬНЫМ. Это было так приятно, невероятно приятно — быть таким сильным. Была какая-то чистота в этом, стирающая все его сомнения. Забудь про девушек, забудь про всех, всё — быть таким невероятным, неостановимым силачом было кайфом.

Не то чтобы он забыл про девушек. Это был другой важный факт. Мартин ненадолго задумался о списке. Первое — сила. Второе — женщины. Это был его новый ментальный лимит, но казалось важным.

В кофейне было с дюжину девушек в его щедром диапазоне «трахабельных», и Мартин был уверен, что дело лишь в управлении временем. Все они были заманчивыми вариантами. Блондинка с косичкой, отдыхающая после пробежки, смотрела на него широко раскрытыми глазами поверх чашки. Он мог бы порвать эти штаны и взять её сзади. Подружки, пытающиеся поддерживать разговор, но косившиеся на него — он мог бы трахнуть обеих, заставить их снять очки и дружно сосать его член. Их аккуратные наряды для магистратуры порваны и заляпаны спермой. Не говоря уже о двух баристах. Брюнетка уже дала ему кофе бесплатно, краснея и заикаясь.

Почему бы не посвятить жизнь заливу спермы в девушек? Что он терял? Третий пункт в списке казался головной болью, но как же круто было бы ЗАЧИНАТЬ? Трахаться весь день, кончая в этих нуждающихся девчонок, которые так этого хотели? Разве не было какого-то завоевателя, который оплодотворил миллион женщин? Он мог бы сделать лучше. Он хотел.

БОЖЕ, как он хотел. Его яйца были как огромные водяные шары. Они ныли, требуя разрядки, постоянно. Почему бы не начать прямо с этой кофейни?

Это казалось правильным и естественным. Чёрт, он даже чувствовал запах возбуждения, фертильности. Девушка напротив, смуглая и строгая, её тело неестественно скрыто под свитером. Он чувствовал, как она реагирует на него, его близость, его пот. Между ними шёл интенсивный химический обмен, он почти ощущал его. Кем бы она ни была, она была молода и фертильна, а значит, её тело не оставит ей выбора. Он был слишком мужиком, чтобы сопротивляться.

На самом деле он делал им одолжение. Посмотри на других мужчин здесь, избегающих его взгляда, смотрящих в пол. Было бы грустно, если бы они продолжили род. Жалко. Мартин почувствовал глубокую жалость. Может, он разрешит своим девушкам иногда дрочить им, чтобы не было обид.

Он кивнул, решительно. Путь был ясен. Чтение только отвлекало. Он должен быть огромным, трахать женщин, оплодотворять их по очереди. Он наклонился к брюнетке. Она уже практически была его, его химия проникла в её систему, посылая сигналы всем её гормонам и рецепторам удовольствия. Если бы он захотел, он мог бы просто провести пальцем под юбкой, прямо в киску, и начать двигать, и всё, что она сказала бы — «ой».

Вместо этого он сказал:

— Дай мне свой номер.

Она уже доставала ручку.

— Ты хочешь со мной поговорить? — улыбнулась она, застенчиво, растерянно. А что, если у неё есть парень, мелькнуло у него. Ладно, лучше не спрашивать. Проблема решена.

— Нет, — нахмурился Мартин. Он взял листок. Там было её имя — окей, неважно — и Мартин скорчил лицо, чтобы прочитать.

— Ванесса, — наконец выдавил он.

Ванесса протянула руку. Мартин торжественно пожал её. Странно, но, опять же, он скоро трахнет её до потери пульса и наполнит детьми. Он чувствовал её возбуждение. Если она хотела пожать руку, окей. Он больше не злился. Злость — для тех, кто не получает желаемого.

— Мартин, — представился он. — Приходи завтра. Вечером. Я... — хм. Это становилось сложным. — Ладно, я разберусь.

Остальные слышали. Ванесса знала, что должна сказать: «Не будь придурком». Вместо этого она кивнула, жадно. Завтра. Вечером. Если она сможет ждать так долго.

Боже, как же она была мокрой.

День Алиссы начался с того, что она слизывала сперму тупого качка с пола, и лучше не становилось.

Она пыталась смотреть на вещи объективно, даже когда её тело брало верх и диктовало условия. Во-первых, она была абсолютно зависима от этого мужчины, от его... выделений, и от него в целом. Даже думать о Мартине было сложно, будто она смотрела на лампочку. Проще было думать о частях его тела — его сильные руки, поднимающие её, его тело, которое было не просто накачанным, а словно архитектурным сооружением. Рельеф лица. Если бы он сказал «гав», Алисса, скорее всего, залаяла. Её мозг явно перестроился через мощные оргазмы так, что его голос, вероятно, мог заставить её биться головой об стену, если бы он попросил.

— Блядь, — она ходила по квартире. Всё, чего она хотела, — потусоваться с качком и, может, переспать без обязательств. Теперь же она была привязана к какому-то полубогу с членом размером с балку. — Блядь!

Бунт был немыслим. Любая мысль, что она может побороть это, что это просто химическая зависимость, развеялась, когда она лизала его сперму с пола. Только потом она медленно сообразила, что могла бы собрать её ложкой или пальцами, а потом запихать в свой жадный рот. Нет, она была в заднице. Он сделал с ней что-то почти магическое, и теперь ей отчаянно нужен был этот безумный член. — Чёрт возьми!

День был долгим и сложным. Она начала с того, что смыла все сигареты в унитаз и открыла окна. Мартин велел, и она обязана была подчиниться. Всё ещё воняло дымом. Значит, нужно было выбросить всю одежду, пропитанную запахом American Spirit. То есть почти весь гардероб. Остались кружевные синтетические трусики и пара старых футболок и шорт на дне шкафа. Не самое сексуальное, но она уже промочила перед, так что сойдёт.

Хорошая новость в том, что, бросая курить по приказу своего мужчины, она почти не чувствовала тяги. Её заменило дикое желание, чтобы в неё входил член размером с трубу. Это крутилось в голове на повторе. Рот наполнялся слюной постоянно. Было безумием хотеть что-то настолько огромное внутри, но она хотела, каждый сантиметр.

Её тело, похоже, превращалось в шлюху по желанию Мартина. Грудь росла как на дрожжах, приняв форму соблазнительных колокольчиков. Она прибавила 5-7 кг, опустошив холодильник. Её худощавое тело курильщицы быстро обрастало формами. Она чувствовала, как растёт новая попа, пока ходила по полупустой квартире. Как бы безумно это ни было, она была рада — ей нужна была эта плоть, чтобы выдерживать его удары. Ее прежнее тело, все в никотине и подтянутых линиях, просто развалилось бы.

Она и правда стала тупее, без сомнений. Хотя бы какая-то странная поэтическая справедливость за то, что хотела трахнуть тупого мужика. Всегда практичная под дымовой завесой, Алисса предприняла кое-какие шаги, когда не трогала себя. Отменила учебу на семестр, поставила автоответчик, вышла из всех клубов. Она думала сказать правду — «Меня оплодотворяют и превращают в секс-игрушку парня, с которым только что познакомилась» — но это звучало странно. Да и писать становилось сложно.

Опустошив все запасы еды, Алисса собрала остатки воли и литературного таланта и предприняла последнюю попытку сопротивления. Ее последняя надежда.

«Блядь, блядь, черт, да пошло оно все», — выругалась Алисса. В квартире было холодно, а одеяла она выбросила — слишком пропахли дымом. Ей так нужен был Мартин, не только его сперма, но и его жар. Она хотела быть под ним. Было нечестно заставлять ее начинать новую карьеру в роли его ненасытной спермоприемницы, а потом уходить на работу. Он мог бы взять отгул, постепенно ввести ее в новую роль с ленивым днем трансформации и анального секса.

Она попыталась позвонить ему, но поняла, что не знает его номера. И фамилии. Это вылетело у нее из головы вместе с классической литературой. Она, наверное, могла бы учуять его запах за полмили, но вообще не знать фамилии — плохое начало отношений.

Алисса потрогала живот. Там все еще была одна маленькая таблетка, сражающаяся с литрами спермы. Надежды на нее было мало. Не просто бимбо для размножения, а будущая мамочка. Многое нужно было осознать, и, ирония в том, что единственным спасением от стресса был этот член длиной в фут.

Она пыталась представить будущее, но там было столько траха и минета, что сложно было думать об этом, не возбуждаясь до безумия. Она определенно будет измерять дни литрами спермы, много времени проводить в головокружении от ударов такого огромного, доминирующего мужчины. Как трахать одного из тех туповатых греческих богов — подавляюще, вредно, но... кто откажется от бога?

Алисса точно не собиралась. Она посмотрела на часы, чудом уцелевшие во время чистки. Было уже половина шестого. Где же он? Мартин был должен ей вечер, наверстывая упущенное время часами этого восхитительного члена.

Алиссе пришло в голову, что она, по сути, только что вышла замуж. Она захихикала нервно. Потом еще раз.

Наконец дверь дрогнула. Она встала на колени перед входом. Послышался стук в замок, затем ругань — ее хозяин явно забыл, что не живет здесь и у него нет ключа.

«Она открыта», — крикнула она, поняв, что он собирается выбить дверь.

И когда он вошел, наклонившись, чтобы не задеть косяк, в джинсовых шортах из 80-х и майке, подчеркивающей мышцы, все вдруг стало того стоить. Его запах накрыл ее, давая понять — она принадлежит ему, использована, переделана без раздумий в более удобную для секса форму, но он хотел ее. Улыбка Мартина растянулась, когда он увидел ее с открытым ртом, и он достал член поверх трусов. Он стал еще больше, чем утром, и ей пришлось постараться, чтобы обхватить его ртом.

Первая струя кремообразной спермы сделала все, абсолютно все, стоящим. Она вспыхнула, нервы дрожали по всему телу. Оргазм успокоил ее, и маленькая рациональная часть в глубине сознания подумала — много таких она не выдержит. Они как артиллерийский обстрел для женского мозга. Он даже не прикоснулся к ее киске.

«Уф, прости», — сказал Мартин о порции, которую уже выбросил ей в глотку. «Долгий день. ОЧЕНЬ долгий. Меня вроде как уволили. Я знаю, ты не просто унитаз для спермы, но... ФУХ».

Все в порядке, подумала Алисса. Ей нужно было это тепло. Следующая мысль: через пару дней у нее будет по-настоящему огромная грудь.