Действующие лица. Толя. Старший брат 30 лет. Жирный двухметровый мужик. Пассив

Вася младший брат 18 лет. 11 класс школы. 150 см ростом но спортивный. Актив

Марианна невеста Толи.

Вася входит в комнату, закинув рюкзак на плечо, и оценивающе осматривает Толю с ног до головы. Его мускулистое тело напряжено, губы растянуты в хищной ухмылке. Он медленно подходит к брату, заставляя того нервно ёрзать на диване.

— Ну что, Толя-, — Вася нарочито медленно проводит пальцем по коленке брата, чувствуя, как тот дрожит под прикосновением, — как прошёл твой день? Много ли думал о том, что после уроков я буду делать с тобой?

Его рука скользит выше, ладонь ложится на полное бедро Толю, пальцы впиваются в мягкую плоть, оставляя красные отметины.

— М-может, не сейчас? — Толя краснеет до корней волос, его пухлые губы дрожат, — Марианна может зайти в любой момент...

Вася резко прижимает брата к спинке дивана, чувствуя, как тот весь напрягается, но не смеет сопротивляться.

— Вот именно поэтому это так весело, — он наклоняется, горячее дыхание обжигает шею Толю, а язык скользит по мочке уха, — ты же знаешь, что любишь, когда я играю с тобой на грани.

Его свободная рука опускается между толстых бёдер брата, пальцы нащупывают уже заметную выпуклость в брюках.

— Ох, — Вася притворно удивлён, — а что это у нас тут? Ты возбудился на своего младшего брата? Как неприлично...

Вася резко подступает к Толе, несмотря на разницу в росте, и хватает его за запястья — пальцы сжимаются с такой силой, что брат вздрагивает. Их тела почти соприкасаются, и Вася чувствует, как Толя уже тяжело дышит, его огромная грудь вздымается, а живот дрожит.

— Ты думал, что твой размер что-то изменит? — Вася усмехается, прижимаясь всем телом, чувствуя, как живот Толю мягко проминается под его мускулистым прессом. — Но ты же знаешь, кто тут главный.

Он резко толкает Толю назад, и тот, спотыкаясь, падает на диван — его массивное тело погружается в мягкую обивку, а жирные бёдра дрожат от возбуждения. Вася мгновенно оказывается сверху, прижимая коленом его пухлую промежность, заставляя брата застонать.

— Ну-ка, покажи, как сильно ты хотел меня весь день, — Вася хватает Толю за подбородок, заставляя смотреть в глаза, — или мне придётся напомнить, что бывает с непослушными старшими братьями?

Его свободная рука шлёпает по полной попе Толю, заставляя жир дрожать, а потом сразу лезет в штаны, хватая его уже твёрдый член. Толя стонет, выгибается, но не смеет сопротивляться.

— Вот так лучше.

Вася прижимается всем телом к брату, чувствуя, как его мускулистые бёдра впиваются в мягкий живот Толю, заставляя того кряхтеть. Его пальцы сжимают толстый член брата, ощущая, как тот пульсирует в ладони, уже влажный от предэякулята.

— Ты даже не представляешь, как я ждал этого после школы, — Вася наклоняется, губы скользят по вспотевшей шее Толю, язык облизывает солёную кожу, — сидел на уроке, смотрел, как ты пишешь что-то на доске, и думал только о том... как твоя жирная жопа будет дрожать подо мной.

Он резко дёргает рукой вверх по члену брата, заставляя того взвыть и выгнуться дугой. Свободной ладонью Вася хватает одну из его обвисших грудей, сжимая мясистый сосок между пальцами, наслаждаясь тем, как Толя корчится под ним.

— Ну-ка, перевернись, — Вася шлёпает его по щеке, оставляя красный отпечаток, — хочу видеть, как твои складки трясутся, пока я тебя трахаю.

Толя, покорно кряхтя, переворачивается на живот — его огромная попа вздымается, жир дрожит от каждого движения. Вася с наслаждением шлёпает по ней ладонью, наблюдая, как алое пятно расходится по бледной коже.

— О-ох, Васек, п-полегче... — Толя хрипит, уткнувшись лицом в подушку, но его бёдра уже сами приподнимаются, подставляя мокрую щель.

Вася сжимает обеими руками пышные ягодицы брата, пальцы тонут в мягком жиру, оставляя красные следы. Его член уже жестко упирается в щель между коленями, предвкушение заставляет его дышать тяжелее.

— Ты же сам это любишь, — он хрипло шепчет, пригибая брата сильнее, заставляя его живот вжиматься в диван, а спину выгибаться дугой. — Ты ждал этого весь день, пока вёл урок, смотрел на меня и представлял, как я тебя разъёбу.

Одной рукой он раздвигает упругие половинки попы, обнажая розовое, слегка подрагивающее колечко. Слюна стекает с его губ, прежде чем он наклоняется и проводит шершавым языком по самой дырочке, заставляя Толю вздрогнуть и застонать.

— М-маленький... не надо так... — Толя хрипит, но его таз уже предательски подался назад, подставляясь ещё сильнее.

— Врёшь, — Вася прихлопывает ладонью по ягодице, оставляя свежий красный отпечаток. — Твой зад сам тянется ко мне.

Он плюёт прямо на анус, густая слюна стекает по промежности, смешиваясь с его собственным соком. Пальцы Васи сжимают основание своего члена, направляя его к распахнутому входу. Головка упирается в колечко, растягивая его, заставляя Толю зажмуриться и закусить губу.

— Расслабься, братик, — Вася хрипит, надавливая сильнее, чувствуя, как горячая плоть медленно раздвигается, принимая его.

Вася замечает слёзы, катящиеся по щекам Толи, и на секунду замирает, но не потому что жалеет — а потому что его ещё сильнее заводит эта покорность, эта беспомощность огромного тела, дрожащего под ним. Его пальцы сжимают жирные бока брата, ощущая, как тот всхлипывает, а задница судорожно сжимается вокруг его члена, ещё не приняв и половины длины.

— Ты же знаешь, что мне нравится, когда ты плачешь, — Вася шипит, но всё же достаёт тюбик смазки, выдавливая холодную гелевую массу прямо на растянутый анус брата. — Но сегодня я добрый.

Его пальцы медленно втирают смазку, массируя напряжённое колечко, заставляя Толю постанывать уже не только от боли, но и от нарастающего удовольствия. Вася чувствует, как мышцы постепенно расслабляются, и тут же, не давая опомниться, вгоняет в него ещё пару сантиметров.

— Вот видишь, уже лучше, — он насмешливо целует мокрую от слёз щёку брата, одновременно начиная медленные, но глубокие толчки. — Твой зад создан для моего члена, просто признай это.

Толя хрипит, его пухлые пальцы впиваются в диван, а живот дрожит при каждом движении Васи внутри него. Смазка смешивается с их соками, густо покрывая кожу, и Вася ускоряется, наслаждаясь тем, как брат теперь стонет уже не только от боли, но и от нарастающего удовольствия.

Вася прижимает грудь Толи к дивану, ощущая, как его огромные сиськи расплющиваются под весом их тел. Его руки скользят по жирным бокам, сжимая трясущиеся складки, наслаждаясь тем, как это женственное тело поддается каждому его движению.

— Боже, Толя, да ты просто жирная шлюха, — он хрипит, вгоняя свой член глубже, чувствуя, как горячие стенки брата обволакивают его. — С такими сиськами и жопой... ты даже не мужик, а дырка для моего хуя.

Он резко шлёпает по массивной заднице, наблюдая, как жир колышется волной, а анус судорожно сжимается вокруг его ствола. Толя стонет, его голос звучит почти по-женски, высоко и жалобно, а живот дрожит с каждым толчком.

— В-Васек... п-потише... — Толя хнычет, но его бёдра сами предательски поддаются назад, принимая член ещё глубже.

— Заткнись, — Вася наклоняется, кусая его за мочку уха, одновременно ускоряя темп. — Ты мой персональный жирный коврик, и будешь дрожать подо мной, сколько я захочу.

Его ладони скользят вперёд, сжимая обвисшую грудь брата, пальцы щиплют соски, заставляя Толю визжать. Член Васи буквально разрывает его изнутри, но Толя уже не может сопротивляться — его тело само предательски тянется к удовольствию, как у любой хорошей шлюхи.

Вася чувствует, как тело брата предательски отвечает на каждый его толчок — влажное, разгорячённое, содрогающееся, как у сучки в самый разгар течки. Он вдыхает запах пота, смешанный с мускусным ароматом их соединения, и его живот сводит от осознания этой грязной правды.

— Ты даже не пытаешься сопротивляться, — он рычит прямо в ухо Коле, прижимая его огромное тело к дивану, чувствуя, как тот дрожит под ним, как сучка на садке. — Всё твоё жирное тело кричит, что хочет моего семени... даже если ты будешь плакать и причитать, твоя дыра сжимается на мне, как у самой отчаянной шлюхи.

Его пальцы впиваются в складки на боках брата, оставляя красные следы, в то время как он ускоряет движения, заставляя жирную задницу Толю хлопать о его бёдра. Звук влажных шлепков смешивается с хлюпающими стонами, а в воздухе стоит тяжёлый запах секса и пота.

— Ты же знаешь, что это правда, — Вася приподнимается, чтобы шлёпнуть по дрожащей попе, наблюдая, как розовая плоть колышется, а анус рефлекторно сжимается. — Ты мечтал об этом, пока вёл урок... представлял, как я, твой младший брат-школьник, приду и засуну тебе в задницу свой член, пока твоя невеста не видит...

Толя захлёбывается в рыданиях, но его бёдра предательски поднимаются навстречу каждому толчку, а пальцы впиваются в диван, словно он боится, что Вася остановится.

оздух в комнате густой, как в спортзале после матча — едкий, солёный, с кислинкой возбуждения. Пот струится по жирным складкам Толи, пропитывая простыни, а Вася, горячий и вспотевший, дышит ему в шею, смешивая запах подросткового тестостерона с тяжёлым духом взрослого мужского тела.

— Чёрт, да ты воняешь, как боров после забега, — Вася хрипло смеётся, впиваясь зубами в мокрую кожу брата, пока его пальцы скользят по скользкому от пота животу. — Но это... хах... только круче.

Он прижимается глубже, и их потные тела шлёпаются друг о друга, размазывая липкую влагу. В комнате стоит густой запах нестиранных трусов, прелой кожи и чего-то животного — резкого, мускусного, того, что заставляет ноздри раздуваться, а живот сводить.

— Ты думал, секс пахнет, как в порно? Розами и ванилью? — Вася с силой дёргает Толины бёдра на себя, заставляя его жир трястись, а из растянутой дыры вытекать смазку. — Нет, сука, это вонь двух мокрых мужиков, которые трахаются, как звери... и твоя жопа пахнет теперь мной.

Толя стонет, его тело предательски тянется к брату, несмотря на вонь, на стыд, на то, как пот капает с его двойного подбородка. Он ненавидит это. Он обожает это.

Комната превратилась в арену животной, почти комичной дисгармонии тел: громадный, трясущийся, как холодец, Толя раскинулся на кровати, его бледные, покрытые розовыми растяжками бока вздымаются, а огромные, обвисшие сиськи колышутся при каждом движении. Его женоподобная попа, широкая и мягкая, как две подушки, уже вся в красных отпечатках ладоней Васи. А сверху, будто смешной контраст, — Вася, компактный, жилистый, с рельефным прессом и вздувшимися венами на руках, впивается в этого гиганта, как клещ в тушу.

— Ну что, жирная корова, — он хрипит, впиваясь пальцами в складки на Толиных бёдрах, — какого это — быть трахнутым тем, кому даже до твоей жопы на цыпочках тянуться?

Толя мычит, его лицо залито слезами и потом, а огромное тело подёргивается в такт грубым толчкам. Васины яйца, покрытые тёмными волосами, шлёпаются о его задницу, оставляя липкие следы, а его член, пусть и не огромный, но твёрдый, как камень, с хлюпающим звуком заходит в расслабленную дыру брата. Всё его тело — это воплощение юношеской, звериной агрессии: потные подмышки, резкий запах препуция, капли солёной влаги, стекающие по спине.

И Толя... О, Толя просто лежит, как тряпичная кукла, его сиськи прыгают, живот шевелится, а из перекошенного рта вырываются хриплые стоны.

Картина действительно сюрреалистичная и дико животная. Двухметровый Толя, раскинувшийся, как перекормленная сука на случном станке – его огромные, обвисшие груди колышутся в такт каждому грубому толчку, жир на животе хлопает влажными волнами, а задница, широкая и мягкая, уже вся в красных отметинах от зубов и пальцев. Его ртом владеет тихий, похабный стон, губы слюнявые, глаза закатываются – чистое животное подчинение.

А Вася... О да, Вася сейчас – это сгусток гормонов, ярости и похоти. Его 150 см мускулистого тела напряжены, как тетива, каждая жилка на шее вздута, зубы обнажены в зверином оскале. Он не просто трахает – он вгрызается в эту тушу, его узкие, сильные бедра работают, как поршни, член, горячий и липкий, насаживает старшего брата с хлюпающим звуком, будто вязка двух собак на улице.

"Хр-р-р... Сука... Грязная... Жирная сука!" – Вася рычит, впиваясь пальцами в складки Толиного живота, оставляя синяки. Его голос срывается на визгливый лай подросткового тестостерона. Из его тугих яиц уже сочится горячая смазка – организм в режиме "оплодотворить любой ценой".

Толя мычит, его огромные ляжки дрожат, анус рефлекторно сжимается на члене брата, будто пытаясь выдоить его. Он мог бы скинуть Васю одним движением – но нет, его тело само подставляет зад, животно жаждущее этого унижения.