Уважаемые читатели, данное произведение непростое и очень жестокое. Лицам со слабой психикой, лучше пройти мимо.(все действующие лица совершеннолетние)

«Ксения Самойлова»

******************

Настоящее время:

Высокие каблуки громко отбивали ритм неспешных шагов в тишине и пустоте лестничного проема. Длинные ноги Ксении, затянутые в бежевые колготки и такие же бежевые подследники шаг за шагом, приближали её к заветному помещению.

Поднимаясь по лестнице, следователь районного отдела Ксения Самойлова, облаченная в строгий синий пиджак и юбку до колен, предчувствовала недоброе.

Она уже успела увидеть часть видеосъемки того, что тут случилось и видела фото, но разум отказывался поверить в то, что подобное действительно могло произойти. За время службы повидала Ксения всякого, но такой масштаб происшествия встретила впервые.

Плюс ко всему, за последние сутки Самойлова успела наслушаться самых немыслимых показаний от свидетелей, и что хуже всего, от участников событий прошедшей ночи.

Большие люди, очень большие, вплоть до зам.главы города, с насмешкой и удовольствием посвящали её в детали случившегося. Ксении нахально указывали на то, что можно предать огласке, и на то, что не стоит озвучивать в новостях и протоколах.

«Конечно, Ксения Михайловна, это не бесплатно» - улыбался каждый из них, намекая на машины, украшения, путевки для детей.

Поёжившись от воспоминаний, Ксения наконец-то добралась до второго этажа ресторана «Заря» и взялась за ручки массивной двухстворчатой двери.

Закрыла глаза, глубоко вдохнула и распахнула вход в эту преисподнюю.

То, что она увидела, превзошло все её самые смелые и отчаянные ожидания...

_____________________

«Егор Рудаков»

*************************

За три месяца до событий в ресторане «Заря»: ледовая арена города «С».

______________________________________________

— Итак слушаем ритм! Раз-Два-Три! – отбивала ладошками строгая женщина, глядя сквозь очки в роговой оправе. – Раз! Два! Три! – повторяла она, оглашая зал звонкими хлопками.

Рассекая лед лезвиями коньков по арене кружилась фигуристка в обычной, не парадной форме.

Аленка Синицкая, юная 18-ти летняя, рыжеволосая красавица. Волосы её были яркими как огонь, и длинными. Сейчас, будучи собранными в хвост они развевались как пламя факела на ветру с каждым движением девушки.

Стройная и прекрасная лицом Алена не могла похвастать размером груди, там было что-то не больше единички. Но её округлые бедра и отличная попа компенсировали всё с лихвой.

— Раз, два, три! – отбивала в ладоши строгая тренерша. – Раз! Два! Три! Подскок!

«Раз, два, три», - вращалась на льду Алена, блистая роскошной фигурой и огнем волос.

Вжух! Вжух! – вылетали фонтаны рассеченного льда из-под блестящих лезвий коньков.

Совершенная как ангел девчонка, двигалась точными, выверенными кульбитами и разворотами. Взлетала в тройных прыжках и подскоках, подставляя лицо и прекрасное тело сиянию прожекторов под потолком арены.

Из динамиков над трибунами гремела «Болеро», вверху, на одном из выкрашенных в синий цвет кресел сидел ещё один наблюдатель, мужчина.

Смотрел он молча и спокойно, вальяжно развалившись на седушке. Суровый, в спортивном костюме с белыми лампасами, с плешью, но не лысый. На лице пара узловатых шрамов, во взгляде холод и сальность.

Из тени трибун, Егор Рудаков, руководитель спортивного комитета города, в очередной раз наблюдал за изящным танцем Алёны. Приходил он сюда на каждую тренировку, с того самого дня как по случайности заметил Синицкую на соревнованиях.

Стройный, рыжий ангел с огнем в волосах и взгляде привлек внимание Рудакова окончательно и бесповоротно. У Егора просто крышу сносило от одного её вида, дыхание мужчины становилось сбивчивым, на плеши выступал пот, язык непроизвольно облизывал сохнущие губы.

Масла в огонь подливало ещё и то, что дочь спортрука Маша, будучи одноклассницей Алёны, дружила с ней и приходилось нередко пересекаться.

— На сегодня достаточно, Алёнушка! – похлопала ладоши тренер и усталая Синицкая подкатилась к бортику арены. Выбросив из-под лезвий коньков ворох льда, девчонка счастливо улыбнулась и склонилась, уперев руки в коленки.

Алена стояла в наклон, задом к трибунам и Егор Рудаков смотрел на её фигуру как завороженный. Изучал взглядом крутые бедра, округлости спортивных ягодиц, изящество рук и ног рыжего ангела на коньках.

— Синицкая?! – неожиданно даже для самого себя, окликнул её Егор.

Девчонка резко обернулась, мотнув огненным, рыжим хвостом будто лисица. Отыскав взглядом Рудакова, Алена улыбнулась и покинув арену, вбежала между рядов кресел наверх.

— Егор Васильевич, здравствуйте! – улыбнулась она, глядя на Рудакова взглядом ясных зеленых глаз.

Юное дарование приблизилось к спортруку совсем близко, и Егор снова вытер с плеши пот. Кадык его шумно качнулся, судорожно сглатывая слюну.

Проклиная себя за то, что чувствует и ведет себя как мальчишка, а не как боксер, прошедший 90-е годы, Рудаков через силу улыбнулся рыжему ангелу.

— Видел твоё выступление на прошлой неделе, - продолжая потеть и улыбаться, произнес Егор, не сводя взгляда с фигуры девчонки. – Делаешь успехи! – похвалил он.

— Спасибо, Егор Васильевич! – неловко качнувшись на лезвиях, девчонка оперлась на спинку сиденья. - Я очень стараюсь!

— Заметно, Алёнушка, заметно, - покивал Рудаков. – Может помощь какая нужна? – ещё раз отерев плешь платком, поинтересовался он.

— Да пока справляюсь! – пожала хрупкими, изящными плечами, рыжая девчонка.

— Ну иди, иди в душ, устала, наверное, - улыбнулся спокойно, как мог, Егор.

— Немного устала, - вежливо и скромно улыбнулась Алёна. – До свидания, Егор Васильевич! – помахав рукой в полудетском жесте, Синицкая развернулась и зашагала к раздевалке, продолжая манить взгляд Рудакова линиями своей фигуры.

Выждав около минуты после ухода девчонки, Егор тяжело вздохнул, взялся за спинку сиденья и встал с места. Сунув руки в карманы спортивной мастерки, Рудаков поднялся по ступеням, вбивая в них каждый шаг.

Егор не пропустил ни одной тренировки и ни одного выступления Синицкой, и очередной раз почувствовал, что достиг предела. Терпеть он больше не мог, голова не соображала и ноги сами несли Рудакова к женской раздевалке.

Так было уже не раз, и повторится снова.

Затуманенный возбуждением и лихорадкой влюбленности разум, вел матерого спортрука к цели, отсеивая здравый смысл и аргументы.

Свернув в полутемный коридор помещений для участников соревнований и персонала, Егор продолжал углубляться во мрак. Где-то впереди лязгнула дверца железного шкафчика, слышалось тихое пение, Алёна мурлыкала себе под нос мелодию.

Сбавив шаг, Рудаков остановился среди холодных, покрытых голубой краской стен, под плафонами выключенных ламп. Пахло резиной и тальком, было прохладно, но Егор продолжал потеть от волнения.

Ещё шаг вперед и Рудаков заглянул в просвет между дверью и косяком.

Да, он увидел её обнаженное тело, прикрытое покровом из распущенных рыжих волос. Девчонка переодевалась непринужденно, слегка улыбалась, на её веснушчатых щеках играл румянец после активной тренировки.

— Сучка рыжая...- облизнул губы Егор, привалившись плечом к стене и продолжая наблюдать за Синицкой из полумрака.

Не замечая слежки, Алёна закинула на плечо большое, махровое полотенце и шлепая сланцами по бетонному полу направилась к открытой душевой.

Несколько леек вдоль стены уже исходили горячей водой, и паром, заполнявшим помещение будто туман. Пар обволакивал ноги и талию девчонки, придавая происходящему сходство со сценическим шоу.

Подняв руку, Егор пальцем отодвинул полотно двери в сторону и вошел в раздевалку. Обут Рудаков был в борцовки и ступал мягко, почти бесшумно. Шум воды из душевых леек глушил его дыхание и шелест поступи, в раздевалке звучало только пение Алёны.

— Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог... - подставляя юное тело струям воды, красиво пропела Синицкая. – Шла босиком не жалея ног... - девчонка выгнулась и по её бледной коже присыпанной родинками и редкими веснушками полился прозрачный как родник поток.

Рудаков подошел ближе, как только она намылила свои роскошные волосы.

Аромат от шампуня тут же перебил едкий запах застарелого пота, которым была заполнена раздевалка. Ваниль и цветочные оттенки ворвались в нос Рудакова, заставляя мужчину дышать тяжело и глубоко.

Возбуждение Егора выросло до предела.

Он стоял всего в трех шагах от мокрых, округлых ягодиц Алёны, от её точеной талии и выпирающих, розовых сосков на почти плоской груди.

Егор подошел ещё ближе, теперь горячие капли из душа попадали на его лицо, на его костюм, делая темными даже лампасы на рукавах и штанах.

Пальцы на руках Рудакова непроизвольно сжимались, представляя, как стиснут задницу девчонки, как поползут вверх по её талии и зажмут соски как в тиски. Его мечта была близка, обнажена и беззащитна как никогда.

— Сердце моё в твоих руках... - продолжала петь Алёна, в двух метрах от разгоряченного спортрука. – Не потеряй его, и не сломай...

Рудаков повернул ладонь ребром и потянулся вперед, к промежности девчонки.

Между ног Синицкой было выбрито, но рыжая шерстка уже немного отросла, и Егор, ещё даже не коснувшись её ощутил, как лобковые волосы Алёны защекочут его пальцы.

Ощутил, как коснется её нежной, розовой щели и насадит её на крючок среднего и указательного.

Сначала она испугается, вскрикнет, но он не ослабит натиск, продолжит разминать половинки её вульвы и крупный, прикрытый лепестками клитор. Она посмотрит растерянно, зажмет свои пухлые, алые губки рукой, чтобы не простонать на весь комплекс.

«Всё нормально, это я», - улыбнется ей Рудаков, и девчонка расслабится, выдохнет.

Рыжий ангел застонет на его руке, бесстыдно присядет, выгнет спину и обнимет за шею, прижавшись роскошной задницей к паху мужчины.

Размечтавшись о том, что случится в ближайшие минуты, Егор с силой мял свой член через штаны.

Рудаков стоял ссутулившись, набычившись, будто в боевой стойке.

Разум спортрука изо всех сил боролся с искушением, с похотливым, диким желанием наброситься и оттрахать рыжую красавицу прямо тут. Изнасиловать её к чертовой матери.

Засадить ей до упора, вдавив девчонку щекой в белый кафель. Если она девственница, то впихнет ей в анал, подмазав дырку мыльной пеной шампуня.

Пусть заорет под ним, как сука, сначала от боли, а потом от удовольствия. Зашлепает ладошками по кафелю, застонет, и обмякнет, отдастся в руки.

Рудаков сделал ещё шаг вперед и теперь его дыхание касалось красивых, хрупких плеч поющей девчонки. Стоял у Егора просто колом, руки его тряслись, взгляд блестел как у маньяка...

— Кто здесь?! - ощутив присутствие постороннего, Алёна быстро подставила лицо под струи воды и торопливо промыла глаза от пены.

Синицкая прикрыла торчащие соски руками и резко развернулась на месте, моргая и оглядывая раздевалку сквозь призму капель воды.

За спиной было пусто...

________________________

Покинув спорткомплекс Рудаков быстрым шагом сбежал вниз по ступенькам и на ходу щелкнул кнопкой на брелке. Его БМВ 5 отозвалось покорным писком снимая блокировку с дверей.

Руки Егора всё ещё дрожали, в голове творился хаос, в штанах горел пожар. С трудом соображая из-за сильного стояка, Рудаков рывком открыл дверь авто и бухнулся на водительское сиденье.

Повернул ключ и утопил педаль в пол.

Пытаясь из-за всех сил сосредоточиться на дороге, Рудаков сжимал руль крепко, до боли в пальцах. Образ Алёны не отпускал его. Вместо трассы, за лобовым стеклом он снова и снова видел изгибы её юного, бледного тела.

Мысли о теле Синицкой просто сводили с ума.

Ударив по тормозам, Егор свернул на обочину и с трудом отдышавшись взялся за айфон. Выбрал контакт «Канифоль-шлюхи» и нажал на вызов.

— Алло! – рявкнул Рудаков вместо приветствия.

— Здраве желаю, епта... - ответил приблатненный голос на другом конце. – Тебе рыжую, как всегда?

— Да, – тяжело дыша, ответил Егор.

Он пристально смотрел на своё отражение в зеркале заднего вида. Лицо было разъяренным, взгляд острым как ледяная игла.

— Василич, ты конечно человек авторитетный, уважаемый, но скажи... Ты опять испортишь мне товар, как обычно? – спросил тот же голос. – Можешь без жести в этот раз? У нас субботник на этой неделе, шлюхи мне целыми нужны. Им и так достанется, сам понимаешь.

— Ниче не обещаю. Твои девки, для меня, это вообще не бабы и не люди, - устало вздохнул Рудаков. – На ту же хату по Потемкина привози, да, да... Жду.

— Бля, ну не убьешь хоть?

— Не знаю. Вези реще! - завершив вызов, Егор вывернул руль влево и с визгом колес миновав двойную сплошную отправил БМВ обратном направлении.

______________

Залив в себя полстакана виски, Егор со стуком опустил стекло на лакированную поверхность столика.

— Иду! – отозвался он в айфон и взявшись за подлокотники рывком поднялся с кресла. Накинул на ноги тапки и быстро сбежал вниз по подъездной лестнице.

Во дворе, среди стрекота сверчков и цвета акаций, у джипа выстроилась троица шлюх Канифоли. Сам Канифоль стоял чуть в стороне, худощавый и лысый, измученный туберкулезом мужик лет сорока. В руках он крутил хлебные четки, в зубах сжимал сигарету.

Миновав три бетонных ступеньки, Рудаков махнул Канифоли в знак приветствия и тот ответил ему таким же, вялым жестом. Больше не глядя на сутенера, Егор сунул руки в карманы и взялся за осмотр предложенных шлюх.

Все они были неопределенного, но явно разного возраста.

Две оказались крашенными «рыжими», одна в красный, вторая в осенний. Натуральной рыжухой оказалась только самая, с виду, младшая из путан. Девчонка жевала жвачку и меланхолично смотрела на Рудакова из-под длинных, покрытых черной тушью ресниц.

Такую Рудаков ещё не пробовал, незнакомое личико.

— Эту! – указал Егор, и Канифоль молча кивнул в ответ. Остальные две, облегченно вздохнув открыли двери джипа и растворились в тенях просторного салона крузака.

Развернувшись на месте, Егор, шлепая тапками по тишине летнего двора вернулся к двери подъезда и открыл её под трель домофона.

Виляя задом, и стуча каблуками на тощих ногах, путана вошла в подъезд. Она поднималась первой, и Рудаков с прежней агрессией смотрел на её икры, затянутые в черные, узорчатые чулки.

Егор злился на себя, на свой возраст, на Синицкую и на весь этот ебаный мир.

Его разбитые боксом руки тряслись, зубы скрипели и хрустели, сжимаясь в бессильной ярости.

— Направо! – приказным тоном произнес Рудаков, указывая на дверь излюбленной квартиры которую держал в резерве для таких случаев.

Молодая шлюха взялась за ручку, надавила и вальяжно переступила порог.

Выглядела и вела она себя так, будто ей было совершенно похуй на то, что и как с ней сделают. Несмотря на то, что смотрелась путана лет на двадцать, в её движениях и повадках чувствовался большой опыт.

Держась рукой за тумбочку, девушка присела и сняла поочередно туфли. Выпрямилась и вопросительно поглядела на Егора, держа руками сумочку у своего лобка.

Рудаков хлопнул по выключателю, наполняя прихожую ярким светом лампы. Молча и пристально уставился на шлюху. Её щёки и нос были присыпаны веснушками, глаза были не зелеными как у Алёны, а голубыми.

Ростом потаскуха была примерно таким же как Синицкая, а телом более тощая. Правда грудь у шлюхи тянула на 2-2, 5 размер, если только бюстгальтер был без подкладок.

— Раздевайся! - мрачновато приказал Рудаков, стоя у порога.

— Чё, прям тут? – скривила напомаженные губы девка, продолжая терзать жвачку во рту.

— А тебе че, блядь, особый прием устроить?! – рявкнул побагровевший от раздражения Егор и сжал кулаки.

Театрально закатив глаза и ни капли не испугавшись, шлюха бросила сумочку на тумбочку и скинула с плеч меховую жилетку. Взялась за низ прозрачной блузки и стянула её через голову.

Едва тело рыжей шалавы обнажилось до пояса, как Егор заметил следы от сигаретных ожогов на её ребрах и животе. Об девку явно тушили окурки и не раз и не два.

Сбросив бретельки, девчонка развернула бюстгальтер и расстегнула замок, отбросила эту часть гардероба в сторону и опустила руки. Взгляду Рудакова предстали её небольшие, но округлые груди. Левый сосок был отрезан, на правой груди виднелся обширный ожог.

Нисколько не смущаясь своей наготы, девица стянула с себя и юбку вместе с трусами. Встала по стойке «смирно», демонстрируя Егору выбритый лобок и худые ноги в чулках.

— Тебя зовут Алёна, - спуская штаны и вываливая член, негромко предупредил Рудаков.

— Я Алёна, - кивнула голая шлюха.

— Меня называй Егор Васильевич.

— Ладно, Егор Васильевич, - равнодушно пожала плечами шлюха, вынула изо рта жвачку и налепила её на зеркало прихожей.

— Не ладно, а «слушаюсь»! Сука.

— Слушаюсь... - равнодушно ответила проститутка.

Опустившись на колени, рыжая путана взялась рукой за член Егора и качнула на нём кожу, обнажая пунцовую головку. Отбросив с лица пряди волос, шалава наклонилась вперед и накрыла член опытными губами.

Губы Егора мелко задрожали в блаженном вдохе, он упер руки в бока и запрокинул голову к белым лампам потолка.

Светильники били в лицо Рудакова как прожекторы на спортивной арене, в паху разливалось блаженство от отсоса. Член погружался в нежную, влажную глубину изъебанного рта путаны, перед глазами стоял образ танцующей на льду Синицкой.

— Алёнка... - бессвязно прошептал Егор, чувствуя, как стояк целиком исчезает во рту шлюхи.

— Угу, - пробубнила шалава, подлизывая мошонку спортрука языком.

Член заполнил её горло как вставленный в мокрую трубу, мягкий шланг, перекрыв доступ кислорода.

Рудаков опустил руки и взял шлюху за кудрявые, рыжие пряди.

Он не открывал глаз, боясь потерять заветный образ Синицкой. Полностью погрузившись в свои мечты, Егор начал двигать тазом, грубо всаживая член в горло хрипевшей шлюхи.

Прошло ещё несколько секунд, и задыхающаяся путана заколотила руками по бедрам и животу Рудакова. Не обращая на это внимания, Егор орудовал членом в её шее, продолжая шепотом стонать имя Алёны.

Глаза шлюхи покраснели, она обмякла, теряя сознание, руки её безвольно упали на пол. Теперь Рудаков держал голову задохнувшейся путаны на весу, продолжая с наслаждением ебать её рот.

Ему пришлось присесть для удобства, прислонив обмякшую шалаву плечом к тумбочке.

Вдоволь насладившись горлом девки, Егор выпустил из рук её рыжие пряди. Тело проститутки грохнулось на пол, громко стукнув по нему костлявыми локтями и бедрами.

Бездыханная шалава распласталась на коврике в прихожей в неестественной позе.

— Блядь... - устало посмотрев на тело, выдохнул Рудаков, продолжая качать в руке стоячий член. Егор был всё ещё возбужден, его трясло, валявшаяся на полу девица не вызывала никаких эмоций.

Не надевая штанов, Рудаков опустился на колени и с размаху грохнул кулаком между разваленных по бокам грудей шалавы. Девчонка вздрогнула и закашлявшись свалилась набок, хватая воздух как рыба.

Её голая задница колыхалась от кашля, снова возвращая в голову Егора мысли о теле Синицкой.

— Гандоны есть у тебя? – нависая над шлюхой, мрачно спросил Рудаков.

— Су... - путана недоговорила, снова тяжело закашлявшись. – В сумке! – с трудом выдавила она из себя, так, будто только что не побывала на том свете в очередной раз.

Докашляв, шлюха села спиной к стене и вытерла губы тыльной стороной ладони, размазывая помаду по щеке как спятивший клоун.

Опершись на колено, Рудаков встал, качнув стояком, и рывком открыл сумку шалавы. Порывшись в косметике усыпанной мефедроном и пудрой, Егор отыскал блестящий квадрат упаковки презерватива и вскрыл его зубами.

Раскатав гондон по члену, Егор взял «воскресшую» шалаву за локоть и рывком поставил её на ноги. Повернул и загнул раком. Шлюха не сопротивлялась, безропотно согнувшись и подставив Рудакову свою обожжённую окурками промежность.

— Что надо сказать? – взяв её за таз и пристраивая член к дырке окликнул Егор.

— Егор Васильевич, я вас люблю, - снова закашлявшись, сдавлено ответила шалава.

— Правильно, - кивнул Рудаков и пропихнул член в сухую, непромокшую дырку девчонки.

Она коротко вскрикнула, выгнулась и Егор ухватил её за волосы, наматывая пряди на кулак.

Рудаков начал трахать её резкими, глубокими движениями, стуча обнаженными бедрами по худому заду потасканной девки. Влагалище отказывалось растягиваться, в животе шалавы была только боль.

Егор снова закрыл глаза, представляя себе Алёну, но как он не старался, не мог заставить себя поверить в то, что ебёт именно её.

Может голос у шлюхи был другим, может запах от её потасканного тела. Но всё это разрушало образ рыжего ангела кружившегося по льду.

Разъярившись от бесполезности происходящего, Рудаков натянул волосы шалавы сильно, до хруста. Шлюха заорала под ним от боли и Егор выдернув член из её пизды, тут же вдавил его в ослабший от работы анал девчонки.

Она заорала сильнее, почти до хрипа.

— Да заткнись ты, блядища! Соседи ментов вызовут! – рыкнул спортрук.

Сучка примолкла, но едва сдерживалась, чтобы не разораться под мужиком снова.

Рывком развернув шалаву лицом к стене, Рудаков начал драть её в задницу с неистовой силой.

Всаживал резко и до конца, под новые, оглушительные вопли боли. Обливаясь слезами, шалава орала на его члене в потолок и беспомощно скребла ногтями по обоям, обдирая их и ломая маникюр.

Член врывался в анал шлюхи, скользя по презервативу изнутри, снаружи по резине стекала кровь и грязь.

Каждым движением, Егор разряжался своей яростью, зажмурив глаза и представляя себе Синицкую.

Не переставая орать, шлюха перешла под ним с рыданий на стоны.

Теперь она колотила ладонями по стене, прогибая спину под жесткой еблей. Ещё пара секунд и она сама задвигала порванной задницей на встречу мучительному удовольствию.

— Говори, блядина! – прорычал в её ухо вспотевший Рудаков.

— Егор... Васильевич! Блядь, больно! БОЛЬНО! – взвыла она и тут же затряслась в болезненном, противоестественном оргазме. Кончив от унижений, а не от секса, шлюха громко и с блаженством выдохнула. Однако, её мазохистское удовольствие было недолгим.

Обливаясь слезами и слюнями, трясущаяся шалава сползла на пол как только Рудаков выдернул член из её рваного анала.

Щелчком сорвав презерватив со стояка, Егор уперся левой рукой в стену и завершил начатое, облив рыжие кудри шлюхи спермой.

— Не надо на волосы, пожалуйста, мне ещё работать сегодня... - простонала она, и вместо ответа, Рудаков сжал её пряди в комок, перемешивая их с густой, семенной жидкостью, обмазывая их так, что не отмыть, не расклеить не выйдет.

— Уебывай отсюда, блядь дырявая, - открыв дверь в подъезд, Егор схватил обнаженную шлюху за локоть и вышвырнул на площадку. Её костлявое, оттраханное тело громко грохнулось о бетон.

Вслед за телом, из квартиры вылетели шмотки и сумка.

Размахнувшись дверью, Рудаков с грохотом закрыл её и схватил с тумбочки телефон. Всё ещё красный от возбуждения и злости, Егор пролистал фото на экране и отыскал снимок, где Синицкая стоит в красивой, выгнутой позе.

Снова взявшись за член, Егор в несколько движений поднял его и неотрывно глядя на фото Алёны, выплеснулся на экран новой порцией спермы.

Отбросив аппарат в сторону, Рудаков уперся руками в стену. С его члена капали белые, мутные капли, расплываясь по половику под ногами.

В мыслях снова была только Она.

— Так больше нельзя, - прошептал он, закрывая глаза. – Надо, что-то делать...

________________________

Вадим Кузнецов.

За три месяца до событий в ресторане «Заря».

************************************************

Прижимая пальцем гарнитуру в ухе, рослый и широкоплечий телохранитель открыл дверь авто. Вышагнув из салона бронированного мерседеса, мужчина в черном костюме осмотрелся по сторонам.

— Володя, ну что там? – окликнул он кого-то в гарнитуру.

— Чисто.

— Лёх, у тебя как?

— Порядок, - ответил голос в наушнике.

Федор Комаров, телохранитель Кузнецова, осмотрелся ещё раз.

Шум и гам на открытии школы в новом микрорайоне стояли неимоверные. Вдобавок, вокруг было полно панельных десятиэтажек с миллионом окон. Всё это сильно напрягало Комарова, как опытного спецназовца и бывшего сотрудника ФСБ. Выстрелить тут могли откуда угодно.

Вздохнув, Фёдор заглянул в салон мерседеса.

Вадим Кузнецов, зам главы города, с невозмутимым видом смотрел прямо перед собой. Представительный мужчина сорока пяти лет, с белесым шрамом на правой щеке и серебряной сединой на висках. Сцепив пальцы в замок, Кузнецов, через лобовое стекло наблюдал за суетой возле школы.

Детей в бантиках и платьях с белыми кружевами тут собралось не меньше двух сотен. Воздушные шарики, агитплакаты в духе «Знания – сила!» и прочая ерунда пестрила перед глазами как бродячий цирк.

Чуть поодаль от детской гурьбы собрались представители родительского комитета и учителя.

Среди прочих, сильно выделялась «англичанка», блондинка среднего роста.

Яркая, жизнерадостная, несмотря на пасмурное небо, её улыбка освещала праздник не хуже солнца. Под серым пиджачком учительницы угадывалась грудь тройка и осиная талия, посаженная на изгиб отличной попы.

Именно на неё неотрывно смотрел Кузнецов. Елену Миронову, молодую учительницу английского, Вадим видел в третий раз.

_______________________________

Раз первый:

Первый раз был, когда среди скучных приглашений и отчетов, приготовленных секретаршей, Вадиму на глаза попался проект ярко раскрашенной школы в новом районе.

Лениво взяв в руки целлофановый файл с фотографиями, Кузнецов мельком просмотрел их.

Фото новой школы с разных ракурсов не вызвало особого интереса. Единственное, что отметил для себя Вадим в тот момент было то, что на школе почему-то нет мозаики с изображением Ленина. Вспомнив, что таких мозаик давно не делают, Кузнецов усмехнулся своей ностальгии и отбросил снимки в сторону.

Фотографии расползлись по столу глянцевым веером, и уже в следующую секунду Вадим увидел её.

Лена Миронова стояла на групповом фото вместе с другими сотрудницами и сотрудниками школы. Она одна привлекла взгляд Кузнецова среди двух десятков молодых девушек и женщин на снимке.

Вадим протянул руку и взяв в руки фото долго смотрел на светлое лицо Мироновой. Её ясный, устремленный в объектив взгляд манил к себе как магнит, как омут. Он затягивал и приковывал к себе. В её чистом, прекрасном облике было что-то ангельское, что-то бесконечно доброе и невинное.

— Анечка?! – громко позвал секретаршу Вадим, не сводя взгляда с фото. – АНЬ!

В коридоре раздался торопливый стук каблучков и в кабинет, отделанный красным деревом, заглянула миловидная брюнетка. Девушка не зашла внутрь, просто наклонилась, свесив своё ухоженное зеркальное каре и внушительное декольте через порог.

— Звали, Вадим Семёнович? – произнесла она заученную фразу, сдавив пухлыми губами густой слой алой помады на них.

— Зайди, - поманил пальцем Кузнецов. – И дверь закрой. Запри точнее.

— Вадим Семёнович, - устало вздохнула девушка, заходя внутрь на стройных ногах, торчащих из-под короткой лайкровой юбки. – Ну я ведь только что губы накрасила! – надулась как обиженный ребенок она.

— Не выебывайся, - продолжая мрачновато смотреть на фото, отозвался Кузнецов. – У меня таких как ты вон, полная папка резюме. И у всех губы некрашены, поняла? – он поднял суровый взгляд на холеную секретаршу.

Девушка опустила взгляд и расстегнула пуговицы на белой блузке. Завела руки за спину и расстегнув бюстгальтер повесила его на спинку стула для гостей.

Груди тяжело провисли третьим размером, просвечивая темными сосками через полупрозрачную ткань.

— Что? – уперла руки в бока Аня, ожидая приказаний. – Надеюсь, не надо будет опять на четвереньках ползать? Я не успеваю колготки покупать, – снова сдерзила секретарша, несмотря на предупреждение. Она прекрасно знала, что Кузнецову нравится «ломать» непокорных женщин, а припугнул он только для острастки.

— Сегодня не надо ползать, - со вздохом ответил Вадим. – Лезь под стол, отсоси и свободна.

Понимая, что легко отделалась, Аня обошла стол и влезла под него, протиснувшись между креслом Кузнецова и массивными ящиками.

Облокотившись на столешницу и чувствуя, как секретарша расстегивает ему ширинку, Вадим продолжал смотреть на фото Мироновой.

Теперь его взгляд был прикован к её губам покрытым блеском или помадкой от обветривания. Кузнецов протянул руку и коснулся пальцами рта Елены на снимке, как раз в тот момент, когда секретарша накрыла член губами.

Пока Аня старательно работала ртом, покрывая стояк Кузнецова помадой и слюнями, зам. Главы города С продолжал размышлять о Мироновой.

Член купался в нежной плоти губ и языка секретарши, Вадиму делали профессиональный минет, за который любой мужик бы душу продал, но мысли Кузнецова были далеко.

В тот момент, под возбуждением от смачного, горлового отсоса, Вадим четко осознал, что хочет эту училку с фотографии. Ему было совершенно наплевать кто она и чем живет.

И самое смешное, что, купая член во рту роскошной телки, Кузнецов думал о возвышенных чувствах. Ему хотелось обнять Миронову, прижать её к себе и увидеть, как она потянется сама, чтобы поцеловать в губы.

Запыхавшись, Аня сняла рот с члена начальника и дрочила его ствол рукой, пытаясь отдышаться для нового заглатывания.

От движений её руки, карандаши на столе Кузнецова побрякивали, вода в графине покачивалась и дрожала. Сжимая ствол ухоженными пальчиками, Аня оттянула кожу вниз и снова облепила губами пунцовую головку члена.

— В жопу слей, - устало и обыденно потребовал Вадим, продолжая любоваться на снимок Мироновой.

Его палец сполз по груди запечатленной на фото училки и коснулся её крутых бедер, затянутых в серую юбку. Кузнецов подвигал по снимку пальцем, так, будто пытался развернуть девушку на фото задом к себе.

— Вадим Семеныч! – перестав хрипеть горлом на члене, возмутилась Анечка под столом. – Ну имейте совесть! Я не готова даже!

— В жопу слей себе, - равнодушно повторил Кузнецов, легонько улыбаясь фотографии.

Несчастная Аня тяжело вздохнула, так, словно ей было не двадцать три года, а все пятьдесят.

Как измученная тяжелой работой женщина, секретарша с трудом развернулась в тесном пространстве под столом и задрала юбку. Лайкра сползла вверх по её роскошным, округлым ягодицам и девушка спустила колготки.

Продолжая неловко корячится в тесном закутке, секретарша оттянула в сторону ажурные трусики, макнула в рот два пальца и размяла ими свой анал, настолько, насколько успела за три секунды.

Продолжая качать ствол Вадима рукой, она придвинулась задницей к стояку и вдавила головку члена в свой анус. Пунцовое навершие протолкнулось в тугое колечко, и девушка принялась дрочить быстрее. Сотня движений с головкой в заднице и член напрягся и раздулся, выплескивая сперму в анал секретарши.

Кузнецов не застонал, только взгляд его помутнел, и облик Елены перед глазами расплылся на пару секунд.

Вылив всю сперму в свой анал, Аня выдернула из приготовленной пачки салфетку и подтерлась. Скривилась, увидев, что сперма смешалась с содержимым зада и свернув салфетку вдвое, подтерлась ещё раз, тщательно вычищая свой грязный, растянутый проход, изнутри.

Действовала она привычно и профессионально, как всегда.

Точными движениями вернула на место трусики, колготки и юбку. Слизнула последние капли спермы с члена Кузнецова, заправила его в ширинку и застегнула её.

Выползла из-под стола и бросив использованную салфетку в ведро, надела бюстгальтер. Пригладила юбку и блузку на точеной фигуре. Щелкнула помадой и встав перед зеркалом, снова покрыла губы густым слоем алого бархата.

Повернулась и встав по стойке смирно посмотрела на Вадима. Она снова выглядела как само совершенство, будто ничего не случилось минуту назад.

Идеальная секретарша.

— Ещё будут пожелания, Вадим Семенович? – строго спросила Анна, сцепив пальцы в районе своего скрытого под юбкой лобка.

— Да, - кивнул кончивший, но не успокоившийся Кузнецов.

Понимая, что влюбился как мальчишка, мужик, прошедший 90-е даже не пытался бороться с губительным чувством. Напротив, теперь он был полон решимости.

– Магомеду позвони, пусть пробьет эту бабу... - Вадим бросил снимок вперед и постучал пальцем по улыбавшемуся облику Мироновой. – Где живет, с кем живет, что ест на завтрак, какие фильмы любит. Короче всё. Поняла?

Стукнув каблучками пару раз, и шагнув вперед, Аня к своей неприятности ощутила, что из задницы вытекают остатки спермы. Одернув подмокшие трусики через юбку, девушка взяла фото и посмотрела сначала на Миронову, потом на начальника.

С легкой долей горечи осознав, что сосала и терпела член в заднице вместо какой-то другой бабы, Аня тяжело вздохнула.

— Будет сделано. Можно идти? – выгнула бровь секретарша.

— Иди, делай, что я сказал. Жду результаты сегодня, - откинулся на скрипучем, кожаном кресле Кузнецов и с блаженством прикрыл глаза, погружаясь в мечты о светловолосой училке.

____________________

Раз второй:

— Алло. Далеко? Ага... - сидевший за рулем крузака Фёдор обернулся к Кузнецову, расположившемуся на заднем сиденье. – Уже идет с остановки, - сообщил телохранитель. – Ориентировочное время прибытия 1-2 минуты.

Поглядев на своего верного охранника Кузнецов покачал головой и вздохнул.

— Ох, - вздохнул Вадим, с усмешкой глядя на Фёдора. – Дуболом ты Федя! – посетовал он, и отпил коньяк из стакана. – Ну какое «время прибытия», ебтвоюмать? А? Это же женщина, а не цель для ликвидации. Ласковее надо, нежнее.

— А... - пожал плечами Федор и почесал выбритый затылок. – Ну я так, по военной привычке, - он виновато кашлянул в кулак.

— Не извиняйся, - отмахнулся Вадим и снова отпил коньяк, - Шучу я. За военные привычки я тебе и плачу зарплату...

Едва Кузнецов произнес последнее слово, как тихий, зеленеющий листвой двор, огласил стук каблучков. Облаченная в свой извечный серый костюм из юбки и пиджака, Елена Миронова шагала к подъезду, устало склонив голову набок.

Юбка плотно облегала её крутые налитые бедра. Пиджак держался на одной пуговице и два полушария грудей раскачивались под блузкой в такт походке.

Миронова хоть и выглядела усталой после работы, и не улыбалась как на фото, но всё равно была прекрасна. Глядя на неё живьем, Кузнецов испытал целый ураган эмоций.

Вроде вот она, та самая, настоящая.

А с другой стороны, смотрел Вадим оценивающе, сравнивал со своей супругой. Делал он это не по Фрейду, а умышлено, подумывая заменить жену на это чудо природы.

— Отодвинься, не видно, - Кузнецов хлопнул Федора по плечу и тот послушно нагнулся.

Наклонившись вперед, Вадим жадно впился взглядом в идущую по тротуару Миронову...

**********

Жена Кузнецова, Татьяна, не работала ни дня за последние пятнадцать лет, Вадим содержал её полностью. Супруга ухаживала за собой, готовила, содержала в чистоте и порядке немаленький коттедж, в общем выполняла все обязанности домохозяйки.

Но чувства между Кузнецовым и женой, конечно же угасли, давным-давно.

Вадим, иногда все-таки трахал жену, но в основном от безделья. В сексе использовал её как сливной бачок для спермы. Как обычные дырки, в которые можно запихать стояк, если у секретарши месячные или лень ехать к шлюхам.

Татьяна не возражала, она с юности была очень чувствительна и длительный секс становился пыткой. А механические фрикции под одеялом, продолжительностью в 3-5 минут её вполне устраивали, женщина успевала кончить.

Плюс ко всему, будучи ужасным собственником, Кузнецов запрещал ей заводить любовника и даже использовать вибратор. Так что заводилась Татьяна даже от самого грубого отношения с пол-оборота.

— Если будут хоть малейшие подозрения, что ты кончала без меня, пожалеешь, - предупредил однажды Вадим, - Увезу в пригород, посидишь под мостом на цепи, подумаешь о своем поведении. И мне всё равно, сама ты это себе делала или ебарь какой-то. Любой секс без меня – измена, даже дрочка.

Понимая, что её муж страшный и опасный человек, Татьяна слушалась, не позволяя себе даже мастурбацию в душе.

Она просто жила надеждой, что вечером, когда лягут спать, муж захочет. Что Вадим придвинется сзади и поднимет ночнушку. Как обычно устало вздохнет и грубо плюнув на пальцы, мазнет слюной по её ноющей от желания вульве.

Вставит член и сделает то, чего она подолгу ждала.

Иногда, её мечты затягивались на месяцы, но Татьяна терпела и ждала. И каждый раз, когда она получала желаемое, просто взрывалась оргазмом.

В итоге, муж чувствовал себя альфа-самцом, видя, как жену трясет в экстазе. А она получала дозу удовольствия на которой её держал Кузнецов как рабыню.

Эта зависимость, которую Вадим умышленно сформировал в ней, продолжалась уже больше двадцати лет и устраивала обоих супругов.

До этого дня...

**************

— В реальности она ещё лучше, а?! – бодро усмехнулся Кузнецов и хлопнув пригнувшегося Федора по спине, уставился на приближающуюся Миронову.

— Да мне не видно нихрена, Вадим Семеныч! – отозвался согнувшийся в три погибели телохранитель. – Верю на слово.

— Так, так, так, - забормотал Кузнецов, глядя на то, как Елена неизбежно приближается к подъезду. Вот её каблучки застучали по теплым, бетонным ступеням. Вот она зазвенела ключами под стрекот сверчков. – Федя, какой у нас был план? – прихлебывая от волнения коньяк, спросил Вадим.

— Не было плана, Вадим Семёныч! – промычал Федор из-под торпеды. – Вы сказали только два слова «погнали, посмотрим». Мы и погнали!

— Ладно, сообразим! – бросив стакан с янтарным напитком в подставку, Кузнецов дернул ручку на двери и шагнул из салона в теплый летний двор.

Одернув лацканы пиджака, Вадим вприпрыжку вскочил на тротуар, тянувшийся вдоль кустов сирени и окликнул Миронову.

— Елена Дмитриевна?! Минуточку! – улыбаясь как можно обаятельнее выдохнул он.

Не успев приложить ключ к домофону, Елена обернулась, красиво мотнув волной золотистых волос. Сложив руки у груди, она прищурилась, всмотрелась в лицо мужчины и тут же растеряно ахнула.

— Кузнецов? Вадим Семёнович, вы? – узнав в собеседнике зам.главы города, Миронова буквально побледнела. – Ч... чем... обязана? – растеряно попятилась Елена от «высокого начальства».

— Да вы не пугайтесь! Я не с проверкой! – отмахнулся Кузнецов и тихо посмеялся. Он снова поправил пиджак, волнуясь, как пацан. – Разрешите, отниму пару минут вашего времени?

— К... конечно, - также растеряно пожала плечами Миронова и с готовностью спустилась по ступенькам у подъезда навстречу гостю.

Уже за два метра Елена почувствовала, что от Кузнецова пахнет алкоголем.

О том, что большой начальник поддатый, говорила и краснота на его лице. Тем не менее, от Вадима Семеновича веяло властью и силой, перед Мироновой стоял образ из телевизора и из газет.

Воспринимать Кузнецова как обычного человека, вот так, сходу, Елена просто не могла.

— Чем обязана? – продолжая находится в настороженности и удивлении, негромко переспросила Миронова.

В своей растерянности она выглядела для Вадима ещё более очаровательной. Такая хрупкая, потерянная. Из такой получится отличная нижняя или рабыня, надо только сломать её, дожать немного...

Конечно, он привык получать всё, что хочет, и не сомневался в том, что влезет в трусы прекрасной учительницы уже в ближайшие пару дней, но сейчас, наслаждался процессом.

Бывалый бандит и ошалевший от вседозволенности чиновник, напряженно пытался вспомнить, что такое обычный флирт.

Не получалось, слишком он зачерствел от жизни.

Где-то наверху забрякало окно балкона, выдергивая Кузнецова и Миронову из неловкого молчания.

— Леночка?! – послышался оклик, и Вадим поднял взгляд. С балкона второго этажа выглядывал мужчина лет тридцати, видимо муж Мироновой. – Леночка, ты где там? Я волнуюсь! – вновь окликнул тот же голос.

Вернув взгляд к Елене, Кузнецов сделал шаг вперед, подойдя к ней почти вплотную. Муж Лены не видел их из-за козырька подъезда.

Вадим тяжело вдыхал запах женщины, аромат её парфюма, одежды и тела. Он откровенно нюхал Елену, даже не думая о такте.

Текстура ткани её костюма манила прикоснуться, вздымавшиеся от тревожного дыхания груди в декольте, покачивались.

Елена всё ещё смотрела растерянно. Но уже понимала, что к чему, и порядком напряглась, а затем и попятилась.

Как и откуда Кузнецов узнал о ней было уже не важно, но Лена была не маленькой девочкой и взгляд этот прекрасно знала.

Взгляд, который говорил о намерениях мужчины вместо тысячи слов.

Теперь, вместо публичного представителя власти, она видела перед собой обычного мужика, да ещё и озабоченного.

— Что вам нужно? – собравшись с духом спросила она, скорее из вежливости, они оба всё понимали. – Я замужем, у меня есть сын. И я счастлива в браке. – напрямую отказала Елена, желая расставить точки в голове поддатого чиновника прямо сейчас.

— А... Замужем? – выгнул бровь Вадим. – Понимаю. Тогда может завтра? – полушепотом произнес Кузнецов, недвусмысленно глядя в упор, и указывая пальцем в сторону балкона с мужем Мироновой.

Посмотрев в ответ пару секунд, Елена густо покраснела. Не от смущения, а от возмущения. Она уже не в первый раз сталкивалась с подобным отношением и быстро пришла в ярость. Ненависть к таким вот, которые думают, что им можно всё, просто вскипела в её душе.

— Простите, но, если вы... о том, - насупилась она. – О том, о чем я думаю, то нет! Я не такая. Это невозможно, простите! – тон её голоса сменился на резкий.

Она попятилась ещё дальше.

Кузнецов шагнул вперед, угнетая её своим видом.

— Уверена? Может возьмешь время подумать? – сменив приветливость на мрачное выражение лица, уже тише спросил Вадим. – Знаешь, девочка... я не привык слышать отказы. К тому же, я предлагаю просто поужинать вместе. Пока только ужин... - снова улыбнулся он, но улыбка вышла недоброй.

— Простите, мне пора! – заторопилась уйти Елена. – И пожалуйста, не преследуйте меня больше! – добавила она, уже у двери. – Оставьте в покое нашу семью!

— Да я ещё и начинал, дурочка! – усмехнулся ей вслед Вадим, и цокнув языком, со злостью пнул пустую бутылку, валявшуюся у подъезда. Стекло взорвалось о стену пятиэтажки с оглушительным грохотом.

Елена испуганно вздрогнула от резкого звука и обернулась. Кузнецов всё ещё стоял за её спиной, глядя пристально и сально.

Лицо его было искажено в угрозе и насмешке.

Хлопнув ключом по домофону, Миронова рванула на себя скрипучую дверь и исчезла в полумраке подъезда.

— Всё правильно, сучка, всё по плану... - шепнул Кузнецов вслед убегающей Елене. – Вот так я люблю, так мне нравится... - облизнулся Вадим.

Проводив взглядом её обтянутый серой юбкой, аппетитный зад, Вадим облизнул губы. и постояв ещё секунду вернулся в крузак.

— Домой меня отвези, - грубо потребовал он, толкнув Фёдора в спину. – И побыстрей давай! Водишь как мямля, блядь...

________________

Добравшись до дома и отпустив Фёдора, Кузнецов медленно поднялся на крыльцо своего коттеджа и остановился у двери. Внутри слышалось суетливое бряканье посуды, Татьяна увидела свет фар и теперь спешила разогреть ужин.

Взявшись за прохладную ручку из черного чугуна, Вадим рывком распахнул дверь и переступил порог. Мужчина был всё ещё раздражен, поддат и погружен в мысли о Мироновой.

Сбросив туфли, Кузнецов двинулся по начищенному до блеска ламинату прямого коридора к ярко освещенной кухне, где у плиты крутилась Татьяна.

Жена была одета в легкий халат не скрывающий ног и до середины бедер, волосы закручены в хвост на затылке. Как всегда, улыбчивая, и светлая.

Таня с нежностью посмотрела на мужа, накладывая в тарелку пюре и мясо.

— Привет милый, - опуская ужин на стол, улыбнулась она, - Как день прошел? Всё хорошо?

Даже не посмотрев на еду, и глядя куда-то в пустоту, Кузнецов расстегнул пиджак. Снял его с себя, и повесил на спинку стула. Вслед за этим, под изумленным взглядом жены, он снял и рубаху, обнажая по пояс своё уже не молодое, покрытое нечастыми волосами тело.

— Ммм! – игриво усмехнулась Татьяна, вставая в сексапильную позу. – Что за незапланированный стриптиз? – в душе её затрясло. Секса не было уже месяц, и несчастная женщина разрыдаться готова была от счастья.

Надежда затеплилась в её груди и промежности, слабая, щекотливая.

Внизу живота Татьяны разыгрались бабочки, соски стали упругими, зрачки расширились, с губ истосковавшейся по ласкам женщины срывалось горячее дыхание.

Она снова улыбнулась, но зря.

Продолжая равнодушно смотреть куда-то в сторону, Кузнецов наклонился и резко выпрямился, ударив жену по лицу наотмашь.

— Блядь такая, выебываешься значит... - процедил Вадим, куда-то в пустоту.

От хлесткого, звонкого удара, Татьяна вскрикнула, отлетела к окну и упала, грохнувшись плечом в радиатор отопления.

— Вадим! За что?! – закричала она, закрываясь руками, когда муж зашагал к ней. – Вадик, не надо! Аааа! – срываясь на вопль заверещала женщина.

Забрякав ремнем, Кузнецов расстегнул ширинку и покопавшись в ней, вывалил наружу член который так любила Татьяна. Толстый, жилистый, привставший. Где он только не побывал кроме неё.

На смену боли, тело Татьяны моментально окатило желанием. Дыхание женщины стало горячим, плач встал комом в горле и затих.

Всю обиду как рукой сняло.

Вместо неё, сознание домохозяйки захлестнуло цунами из новых эмоций. Унижение освобождало, дарило пьянящую свободу, расковывало. Лишало всех комплексов, а вместе с ними и человеческого лица.

Делало её блядью.

Чувство унижения извращенным образом превращалось внутри Татьяны возбуждение. Как и каждый раз, когда муж использовал её вместо дырки для слива спермы, Таня завелась.

Но теперь, получив по лицу, она возбудилась в десятки раз больше.

Продолжая держаться за отбитую ударом щёку, женщина подняла покорный, сальный взгляд на каменное лицо супруга.

— Вадик, ты чего? – еле слышно пролепетала она, и вновь посмотрела на встающий член мужа. – Вадечка... - в полустоне выдохнула послушная жена.

Страх и надежда смешались в мыслях Татьяны в ядерную смесь бешеного желания.

Она невольно облизнула губы вспоминая какой член на вкус, вспоминая о том, как стояк заполняет рот. Вспоминая, что Вадим уже очень давно не давал ей отсосать. Не ебал её со злости, не держал за волосы, не имел грубо.

Не драл как ебанную вещь, как в молодости.

Под тяжелым, недобрым взглядом возвышавшегося над ней мужа, промежность Татьяны обдало сладким жаром. По животу разлилось тепло, анал и вульву скрутило спазмом желания, сжало, сдавило, выжимая из женского нутра скользкие соки.

Из влагалища, с треском вылились первые пузырьки смазки, стекая на бежевый ламинат под обнаженными ягодицами испуганной и возбужденной до предела Татьяны.

— Вадик, - опять простонала она, глядя на грозного, молчаливого мужа. – Сделаешь со мной, что-нибудь? – нетерпеливо, как ребенок спросила она, - Сделаешь, а Вадик? Сделаешь?

Кусая губы от нетерпения, уже не юная, но всё ещё красивая и фигуристая жена Кузнецова продолжала смотреть на член, как на идол.

Не обращая на неё внимания, Вадим остановился в двух шагах от жены и уперев руки в бока, задумчиво поглядел на танец мотыльков в ночном саду за окном.

Все мысли Кузнецова были заняты Мироновой.

Вдохнув её запах, ощутив близость её тела, Вадим стремительно терял контроль над собой.

В голове Кузнецова прокручивались образы того, как треклятая училка стонет под мужем будто шлюха, или сидя на его члене сверху.

Как качается округлой, роскошной задницей, двигая ягодицами по мошонке, как мнет свои упругие, большие груди и выкручивает в экстазе соски. Как выплескивает на лобок мужа капли сквирта, такие же идеальные по форме, как и изгиб её холеной спины.

Как влажно и горячо между её крутых бедер, как там хлюпает от возбуждения и желания. Как член перемешивает её нежное, мокрое нутро будто пирог с сиропом.

Как блестят её мокрые от поцелуев губы и как они сохнут, когда она горячо и быстро дышит, стоя под мужиками раком.

— Вот сучка... - беззвучно шевельнул губами Вадим, глядя на своё отражение в оконном стекле. – Сучка... - добавил он, глядя на силуэт своего тела, очерченный на фоне глубокой темноты над городом.

Не понимая, что происходит с мужем, и даже не желая думать об этом, сидящая у его ног Татьяна развязала поясок своего халата. Скинула его с плеч и уронила на ламинат, оставшись полностью обнаженной.

Не сводя взгляда с желанного члена, измученная воздержанием женщина встала на четвереньки и подползла к мужу как покорная собака.

В её глазах пылало обожание и желание, дрожащие руки тянулись к стоячему стволу.

— Вадик? – спросила она, выгибая спину как можно привлекательнее. – Вадик, можно? Можно, Вадик? – умоляюще спросила Татьяна, облизываясь всё чаще от вида крепкого стояка.

Её ягодицы и осиная талия лоснились бархатными округлостями, аппетитно торчащими над полом. Соски Татьяны касались прохлады пола, напрягаясь и вытягиваясь всё сильнее. Вагина распухала, ныла и наливалась кровью, заставляя скользкие, блестящие лепестки торчать из щели.

— Можно? – снова спросила Таня, дрожащим от волнения и возбуждения голосом. – Вадечка, можно мне его?

Кузнецов не ответил, и она подползла ближе с видом самой послушной рабыни. Также как это делали все шлюхи, которые видели деньги Вадима, также как ползала секретарша по его приказу.

Также как все, кого он ебал на стороне.

Кроме одной...

— Я уже пару дней в душе не был, - наконец ответил Кузнецов, раболепно смотрящей на него жене. – Дело твоё.

— Ничего, Вадик, ничего! – торопливо ответила красная от румянца Татьяна, боясь упустить своё счастье. – Я отмою сейчас. Я сама, не переживай...

Она взялась рукой за крепкий ствол и блаженно закрыла глаза, наслаждаясь ощущением горячей, упругой плоти в своей ладони. Женщина сжала дрожащие пальцы крепче и потянула кожу к лобку мужа.

Обнажилась головка покрытая густым бело-коричневым налетом, после слюней и грязного анала с секретаршей.

Нисколько не брезгуя и трясясь от возбуждения, Таня испуганно посмотрела на мужа ещё раз и быстро схватила немытый член губами.

Рот заполнил кислый, творожный привкус с оттенками дерьма, но от этого женщина сосала только жаднее. Она нежно и с любовью качала кожу по стояку, а пальцами второй руки массировала мошонку мужа.

Сглатывая слюну, побелевшую от налета с члена, измученная Татьяна уже плакала от счастья и наслаждения. Она стучала стволом в свою гортань, всхлипывая носом и протекая слезами из глаз.

Изредка, Таня нехотя снимала рот со стояка и тщательно вылизывала тяжелые, волосатые яйца мужа.

Не обращая на неё внимания и не меняя позы, Кузнецов продолжал смотреть в окно.

Формы Мироновой извивающейся в экстазе виделись ему всё отчетливее. Он слышал мычание жены в член, чувствовал теплую влагу её рта на своей головке и стволе, но думал о другой.

О другом языке, и о других обнаженных грудях с торчащими сосками.

Опустив руку, Вадим вцепился пальцами в волосы сосущей жены и рывком поставил её на ноги.

Вскрикнув от боли, она вскинула руки, чтобы схватить Кузнецова за запястья, но увидев его взгляд, испуганно сжалась. Вадим держал её за волосы, почти намотав их на кулак и смотрел в перекошенное болью, красное и заплаканное лицо жены.

— Как же ты заебала меня, - вдруг, тяжело выдохнул он. – Ты даже не представляешь, как ты настаебала мне за эти годы, тупая ты мымра.

Жена продолжала смотреть молча и раболепно.

Зрачки её были бесконечно расширены от возбуждения, боль от унижения пробуждала в ней настоящую блядь, открывая новые границы внутренней свободы.

Она просто обожала Вадима в этот момент, он был для неё всем. Не обладающая большим умом Татьяна искренне верила, что муж играет с ней, что унижает для удовольствия.

Ей нравилось принадлежать Кузнецову, отдаваться ему без остатка, и мечтать о том, что он может с ней сделать своими руками и членом.

— Я сделаю из неё такую же как ты, - разворачивая Татьяну задницей к себе, в полный голос произнес Кузнецов. – Вот увидишь, - добавил он.

— Ты о ком, милый? – выгнувшись от боли, отозвалась жена куда-то в белый потолок кухни.

Она завела руку под свои ягодицы и замахала ей по воздуху, пытаясь ухватить стояк Вадима и направить его в себя, но недотягивалась, отчего мучения усиливались втрое.

Не ответив на её вопрос, Кузнецов сам направил член в промокшую, опухшую вагину жены и вошел сразу до конца, смяв её округлую задницу своим лобком. Лобковые волосы уперлись в анус Татьяны, обдавая её тело великолепной щекоткой, а нутро наслаждением от глубокого проникновения.

Вместо блаженного стона, Татьяна просто заорала, её ляжки затряслись, щель беспомощно повисла на члене.

Ствол Вадима погрузился в сочное, горячее нутро жены, но мысли его по-прежнему были с другой. Натянув волосы Татьяны до треска, он напялил её влагалище снова, не обращая внимания на вопли.

— Ай, бля! Вадик! ВАДИК! - жена орала под ним от наслаждения и боли, рыдая и умоляя не останавливаться. – Ещё, милый! ЕЩЁ!

Вадим проникал в неё грубо, как в силиконовую куклу для мастурбации, выбивая из вагины всплески сквирта снова и снова. Кузнецов долбил Татьяну под округлую задницу, вбивая её вечно выбритый лобок в подоконник, и глядя на своё отражение в стекле.

Под ним дергалась и извивалась текущая баба, но лицо Вадима в отражении было каменным и сосредоточенным.

Женщина хлестала руками по пластиковой поверхности подоконника и стеклу, оставляя на нём мутные разводы от пальцев.

— Вадь... Вадь... - шептала она как в бреду, занимаясь лучшим сексом за последние двадцать лет. – Милый! Ой, да! Да! Да! Возьми меня глубже! АААА!!!

— Пошли в комнату, - почти равнодушно буркнул Кузнецов и вытащив член, волоком потащил жену за волосы по коридору.

Она шагала неуклюже, враскорячку и нагнувшись, кричала от боли, хватала его за руки, но продолжала протекать на свои бедра от желания.

– Ложись, блядина, - швырнув Татьяну на кровать, Вадим взялся за смартфон и также как Рудаков, открыл фото той, о которой мечтал уже не первый день.

— Вадечка, ты чего? – вздрогнула жена, когда Кузнецов небрежно бросил смартфон ей на лицо.

— Заткнись, нахуй, и делай, что говорю, – рыкнул он, раздвигая фото пальцами и приближая изображение улыбающейся Мироновой. – Держи вот так, у лица, чтобы не упал, - он грубо поднял руки жены и вручил в них смартфон. – Крепко держи, сука!

Татьяна послушно стиснула телефон дрожащими пальцами, держа его перед своим носом, как оберег от перекошенного злостью лица мужа.

— Получай, сука! – заправив член в мокрую вагину супруги и не сводя глаз с фото на экране, Вадим начал грубо проникать во влагалище Татьяны, под её оглушительные стоны. – Вот так, сучка, вот так! – приговаривал он, разгоняясь перед оргазмом. – Ори давай, ори блядина!

Лобки шлепали друг о друга, жена орала от удовольствия, Вадим рычал, обливая её потом.

Татьяна прекрасно понимала, как ей сегодня повезло и сходила с ума от восторга. Кузнецов редко работал членом сам, обычно усаживал шлюх на себя сверху или заставлял двигать жопой, вставив сзади на боку. Он ленился ебать сам, но не сегодня.

Этот день был особенным.

Кровать неистово качалась и скрипела, Кузнецов вбивал в матрас задницу задравшей ляжки жены и пыхтел, неотрывно глядя на улыбку Мироновой.

Таким возбужденным Татьяна видела и ощущала его впервые за последние двадцать лет.

— Шлюхой тебя сделаю, подстилкой ебучей! Ноги будешь мне лизать, мразь белобрысая! – рычал он, ворочая членом в животе супруги и обращаясь к Елене на фото. – Будешь блядиной последней, это я тебе обещаю! Вот так! На! На, шлюха!

Жена заорала в очередном оргазме, попутно принимая в себя полившуюся из члена сперму. После задницы секретарши досталось ей немного, но Таня была рада и этому. Теплая сперма вытекла на её анал, и женщина выгнулась в приступе удовольствия.

Татьяна выронила телефон и тут же получила от Вадима звонкую пощечину.

Боль завела её ещё больше, и женщина выгнулась под мужем в мультиоргазме, тряся грудями и задом будто в припадке.

— Боже! БОЖЕ, ВАДИК! – вопила она, извиваясь на обмякающем члене. – Боже! – разрыдалась и закрыла лицо руками женщина, свалившись на бок. – Хороший мой, любимый мой... - невнятно бормотала она, дрожащими от бешеного удовольствия губами.

Сейчас она была похожа на юную, затраханную девочку, а не на женщину бальзаковского возраста. Разгоряченная, румяная, наконец-то по-настоящему довольная.

В каждом всхлипе и стоне Татьяны чувствовалось счастье, пожалуй, впервые за много, много лет.

В отличии от неё, Вадим удовлетворен не был.

— Сука... – резко сел на край кровати Кузнецов, барабаня пальцами друг о друга и глядя в непроглядную тьму над городом за окном...

_______________________

Раз третий:

Открытие школы в новом микрорайоне «Лукоморье».

___________________________________________________

...среди прочих, сильно выделялась «англичанка», блондинка среднего роста. Яркая, жизнерадостная, несмотря на пасмурное небо, её улыбка освещала праздник не хуже солнца. Под серым пиджачком учительницы угадывалась грудь тройка и осиная талия, посаженная на изгиб отличной попы.

Именно на неё неотрывно смотрел Кузнецов.

Елену Миронову, молодую учительницу английского, Вадим видел в третий раз.

***********

Пара минут созерцания желанной женщины и перед глазами Кузнецова проплыло пятно огненного цвета. Устало вздохнув, Вадим закрыл веки и потер их пальцами, понимая, что не спал всю ночь.

Кузнецов вновь открыл глаза, однако, огненное пятно всё ещё маячило впереди.

Прищурившись, и приглядевшись, Кузнецов с усмешкой осознал, что неподалеку от его авто, у самого ограждения школьного двора маячит никакое не пятно, а рыжая как пламя девчонка-старшеклассница.

Волосы школьницы были настолько яркими, что, развеваясь на ветру действительно напоминали олимпийский огонь.

— Хорошая девка растет, - небрежно указал Вадим на рыжую. – Знатная красавица будет.

— А, эта-то? Знаю её. Это - протеже Рудакова, - отозвался Федор, глядя на стоящую у ограды Синицкую. – Я так понимаю, что Егор Васильевичу бес в ребро ударил.

— Откуда это ты знаешь? – нахмурился Вадим.

— Пересекались с Рудаковым недавно, на районом турнире по рукопашке, - вздохнул Федор. – Все уши про неё прожужжал, фотки показывал. Это точно она, фигуристка, гимнастка, Алёнка Синицкая, - пожал плечами телохранитель. – Такую роскошную шевелюру с другой не перепутаешь, она у нас одна на весь город, - усмехнулся он.

— Во дает, Егор! Ну старый бес! – посмеялся Кузнецов и снова глянул на крыльцо школы. На этот раз, Мироновой среди учителей не было. Кузнецов моментально сменился в лице, улыбка его пропала. – Федь, где Ленка?! Федь, где она?! – встрепенулся и перегнулся вперед Вадим, всматриваясь в шумный школьный двор через лобовое стекло.

— Да вон она! – указал Федор на Елену, которая усаживалась в такси. – Видать специально уезжает, чтобы с вами на перерезании ленточки не пересекаться.

— Вот сучка! – сжав кулаки, Кузнецов грохнул по спинкам сидений так, что вздрогнул даже телохранитель. – А ну, давай за ней! – махнул рукой Вадим.

— Да вы чего, Вадим Семеныч? А открытие школы? – с недоумением обернулся Федор. – Вам ведь ленту резать ещё. А если не явитесь, это и по рейтингу ударит, да и втык вам дадут сверху.

— Бляяяядь... - опал на сиденье Вадим и скрипнул зубами до хруста. – БЛЯДЬ! - ещё раз долбанув кулаком по спинке водительского, Кузнецов резко открыл дверь и вышел из машины, «к народу».

Изобразив на лице улыбку величайшего благодетеля, Кузнецов развел руки и обнял подбежавших к нему детей.

Никто из тех, кто смотрел на него сейчас со стороны, не смог бы даже подумать о том, что в последствии натворит этот добрый и приветливый «папа» города.

__________________

Перерезав ленту и наговорив на телекамеру шаблонных фраз про важность образования и правильное воспитание детей, Вадим вернулся в джип.

Федор спал на руле и громко храпел, сотрясая салон.

— Федя, вспышка справа! – захлопав в ладоши, громко прокричал Кузнецов и тут же рассмеялся, видя, как подскочил телохранитель. Напускавший во сне слюней Фёдор, замахал, обматываясь ими как человек-паук, и попутно пытаясь выхватить оружие из кобуры.

— Чё?! – успокоившись, обернулся Фёдор, сонно глядя на начальника. – Какая вспышка?

Вадим усмехнулся снова, глядя на то, как помощник смотрит, вытаращив глаза.

— Вот тут вспышка нужна, вспышечка... – Кузнецов с задумчивым видом постучал себя по виску. – Как к этой козе подкатить, понять хочу. Думай, голова, думай... - добавил он, отворачиваясь к окну.

— Может денег сунуть? – пожал плечами Фёдор, поворачивая ключ зажигания. Двигатель крузака тихо заурчал, качнув салон короткой вибрацией.

— Нет, деньги тут не прокатят, - вздохнул Вадим. – Гордая, не возьмет. Здесь другой подход нужен, хитрый.

— Куда едем? – не оборачиваясь спросил Фёдор.

Кузнецов прищурился, задумался на пару секунд, а затем махнул рукой.

— А погнали в сауну. Стресс снимем, - объявил он.

— О-о-о! – обрадовался и ухмыльнулся Федя. – Ништяк, это я завсегда рад! – бодро хохотнул он и вырулил на главную дорогу...

_________________

Привыкший оплачивать все услуги без исключения, но не оказывать их, Вадим доверил выбор шлюх и пива Фёдору. Самый большой выбор «товара» был у Канифоли, его номер и набрал телохранитель.

— Сколько брать? – прижав трубку к шее, обратился Фёдор к своему боссу, замотанному в полотенце.

— Мне троих, себе сколько хочешь бери, - вздохнул Кузнецов, задумчиво отхлебнув глоток пенного фильтрованного.

— Канифоль, слышь? – снова заговорил в трубку Фёдор. – Пятерых нам сообрази. Да... Ну пойдет, нормально... В смысле помятая? – телохранитель примолк, выслушивая сутенера, а потом ухмыльнулся и глянул на Вадима, подмигнул ему. – Рудаков попоротил? Охуеть...

— Бери, бери! – явно заинтересовавшись, закивал Кузнецов.

— Давай эту тоже! – уверено ответил в трубку Фёдор.

___________________

Шалавы прибыли через двадцать минут в составе из пятерых размалеванных особ. Привычными движениями они разделись догола и обмотавшись полотенцами сели к столу в сауне.

Глядя на их поведение, Кузнецову невольно подумалось, что также четко и привычно раздевается Аня секретарша. Как раздевается порядочная женщина, для секса, Вадим давно забыл. В последний раз он флиртовал и заигрывал ещё до того, как вступил на высокую должность.

— Тебя - Егор попортил? – обратился Вадим к крашеной в рыжий цвет шлюхе сидевшей напротив. На лице её была написана усталость и немалый жизненный опыт, несмотря на молодые годы.

— Какой Егор, епта? – меланхолично переспросила она, продолжая жевать жвачку.

— Который задушил, епта, вспомнила? – вмешался Фёдор, выслушавший от Канифоли историю во всех красках.

— Ну меня, - пожала худыми плечами шалава. – И чо? Со мной чё только не делали, какого хера я должна этого Егора помнить?

— То есть, бывало и хуже? – усмехнулся Кузнецов, с любопытством глядя на шлюху.

— Само собой, - хмыкнула та и отпила пива из кружки. – Только я ведь не на исповедь приехала вроде, а на работу. Так?

В её голосе мелькнуло раздражение и явное нежелание вспоминать жесткие эпизоды из своего прошлого. Шлюха сменилась в лице, и теперь на Кузнецова смотрела не развязная подстилка, а мрачная девка с остатками юной красоты.

Вадим ещё помнил «субботники» из 90-х, но уже очень смутно, и сейчас, во время охоты на Миронову, всё связанное с сексом он ощущал особенно остро.

— Расскажи про Егора, - открыв бумажник, Вадим достал 5-ти тысячную купюру и протянул лично рыжей шалаве.

Девчонка смотрела на деньги несколько секунд, видимо внутри неё боролась какая-то извращенная, бившаяся в последней агонии гордость. Гордость отстрадала своё довольно быстро, и шлюха шлепнув ладонью по купюре, утащила её под полотенце.

— Ну? – продолжая месить жвачку во рту, заговорила она. – Че ты хочешь узнать?

— Как тебя звать? – наклонился вперед Кузнецов, зачем-то пытаясь изображать сочувствие и понимание.

— Кристина, - хмыкнула та.

— Гонишь, ведь! – усмехнулся Фёдор, глядя на неё.

— Ну тогда Наташа, или Валя, или на кого ты там дрочил в детстве? Как этот ваш Егор... - отозвалась рыжая и вытащив изо рта жвачку, прилепила её под стол.

— А на кого дрочил Егор? – прищурился Кузнецов.

— Да я ебу, что ли?! – вздохнула шалава. – На фотку девки какой-то рыжей, на телефоне. Малолетка там, лет семнадцать-восемнадцать. Я мельком видела, мне знаешь, не до этого было после путешествия на тот свет. – «Кристина» оторвала полоску от воблы и отправив её в рот, запила пивом.

— Синицкая, - покивал Фёдор, глядя на босса. – Я ж говорил вам, ему бес в ребро ударил...

— Ну и чё? Чё было? – поторопил шалаву с рассказом Вадим.

— Да че было, - вздохнула та, - Зашли в квартиру, он мне с порога говорит, - соси, - начала Кристина обыденным тоном. – Я встала на колени, сосу у него, думаю, вроде трезвый, может минетом отделаюсь и свалю нахер. Просто он мне сразу не понравился, смотрел так... Так как смотрят те, кто ударить может, короче, - объяснила она, немного оживившись.

— Так, дальше, - кивнул Вадим, представляя себе старого друга, дающего ей в рот, и попутно продолжая изображать сочувствие на лице.

— Сначала нормально всё было, потом он меня за волосы взял и пропихнул хер в горло, - снова отхлебнула пива Кристина. – Я-то знаю, что в такие моменты лучше не сопротивляться, мужик сам отпустит. А этот держит и держит, у меня в глазах потемнело, потеряла сознание.

— То есть он тебя хуем, что ли задушил?! – переспросил Фёдор и разразился громовым хохотом.

Вместе с ним, не выдержав, прыснул со смеху и Кузнецов.

Уронив голову на локти, Вадим сдавленно засмеялся в стол, отчего кружки и тарелки с закусками зазвенели.

Кристина смотрела на них молча и холодно. Остальные проститутки и вовсе разговаривали между собой, не вникая в происходящее. Насмотрелись девчонки всякого, и история их совершенно не развлекала.

— Ой блядь, не могу... - вытирая слезы смеха, поднял голову Кузнецов. – Ладно, раздевайтесь, - махнул рукой он.

Встав как по команде, все пятеро девушек скинули с себя полотенца.

Хорошие, молодые формы, юная кожа кое где покрыта шрамами. У кого-то выбрито, у кого-то «кустик» оставлен. Груди от единички до тройки. Приятные, измызганные мужскими губами соски.

Только у рыжей Кристины один сосок был грубо отрезан.

— На четвереньки вставайте, на пол, - безразлично вздохнул Вадим. Ползание шлюх перед сексом было традицией и нарушать её в этот раз он не планировал.

Девушки послушно встали на четвереньки как пять собак.

— Ползайте друг за другом, по кругу, - также устало и отстраненно скомандовал Кузнецов, вновь вспоминая образ Мироновой. Ему безумно хотелось, чтобы и она сейчас поучаствовала в этом ебанутом хороводе, но всему своё время.

Девушки поползли по кафельному полу сауны, пытаясь двигаться в такт друг-другу. Кто-то сбивался с шага и тогда задняя утыкалась лицом в разрез задницы передней. Продолжая потягивать пиво, Кузнецов молча смотрел на то, как заманчиво качаются их груди и ягодицы.

У Вадима быстро привстал член, и он со вздохом сбросил с себя полотенце. Откинулся на спинку скамейки и задрал ноги на стол, уложив пятки прямо в тарелки с рыбой и салатом.

— Вы трое! – поочередно указал пальцем Кузнецов на Кристину, брюнеточку с каре, и грудастую блондинку лет девятнадцати. – Под стол! Одна жопу лижет, вторая соски, третья хуй сосет. Поехали, - Вадим расслабился, вытянул руки по спинке скамейки и закрыл глаза.

Как и обычно, трахать ему было лень. Он привык оплачивать услуги, а не оказывать их, тем более каким-то шалавам.

Зато не лень было Федору.

Встав из-за стола, мускулистый и высокий детина подхватил как игрушку одну из шлюх. Совсем молодую девчонку с бело-черным мелированием и грудью двойкой. Соски на её грудях были большими и мягкими, такие удобно сосать, но они не встают толком. Федор смял девичьи дойки пальцами, присосался к ним, и сауну огласил первый, похотливый стон девчонки.

За спиной телохранителя, под столом, Кристина равнодушно выбрала задницу клиента. Может побаивалась снова захлебнуться членом, а может ей было просто наплевать.

Крашеная в рыжий цвет шлюха заехала языком в заросший волосами анал Кузнецова и принялась старательно его вылизывать.

Рот девушки быстро заполнил привкус задницы, от мошонки Вадима пахло возбуждением и потом. Волосы на яйцах клиента щекотали нос шлюхи, и она иногда потирала рукой лицо, почесываясь и снова пропихивая язык в жопу.

Ощущая приятные, влажные проникновения в анал, и нежные губы блондинки обсасывающей член, Кузнецов поглаживал по волосам третью девушку.

Пахнущая розовым маслом, юная шлюха неумело лизала соски Вадима, поглаживая грудями его тело. Её соски были правильно формы и торчали упругими, щекотливыми резинками.

Кузнецов обожал такое «трио» и чувствовал себя хозяином жизни, наслаждаясь двумя языками на своем теле и ещё одним в заднице. Одно дело, когда «лижут жопу» подчиненные, и совсем другое, когда это делает юная шалава, которую сломала и заставила жизнь.

Сказочное удовольствие.

— На её месте будешь ты... - блаженно выдохнул Вадим, тихим шепотом, обращаясь к образу Елены в своей голове.

— Что? – лизавшая соски девочка посмотрела на Кузнецова, не расслышав слов.

Её губы были так близко, её запах и тепло тела окутывали лицо Вадима.

В этот же момент Кристина впихнула язык в жопу особенно глубоко, блондинка заглотила ствол по самые гланды, хрипя горлом на члене и усердно подлизывая волосатые яйца.

Уплывая в одуряющее блаженство и продолжая мечтать о теле Мироновой, Кузнецов смотрел в лицо молодой шлюхи в упор.

Брюнетка с гладким, красивым каре, зеленоглазая, за пухлыми губами ровные зубки похожие на белоснежный фарфор.

— Поцелуй меня, - чуть наклонил вперед голову Вадим.

— Простите, не целуюсь в губы, - робко и шепотом ответила девочка.

Блаженство с лица Кузнецова как ветром сдуло. Взгляд его похолодел, зубы сжались.

Больше всего Вадим ненавидел отказы.

— Я сказал поцелуй меня, шалава, - понизив тон до угрожающего потребовал он.

— Простите, - отстранилась назад девушка, и её стоячие соски в последний раз приласкали тело Кузнецова. – Не целуюсь... - уже с испугом добавила она, вскакивая со скамейки и заматываясь в полотенце.

Округлая, тяжелая задница девушки аппетитно качнулась, прежде чем исчезнуть под белой махрой.

В углу, под огромным Фёдором стонала мелированная девчонка.

Телохранитель драл её раком, крепко держа руками за ягодицы. Усердно хлопая яйцами по влажной девичей щели, Федя беспощадно напяливал потаскуху как вещь, даже не задумываясь о том, что ебёт живую женщину. Задница шлюхи была просто игрушечной в сравнении с пальцами громилы и полностью помещалась в его ладонях.

Член входил в шалаву до отказа, выбивая из неё стоны и крики, Фёдор долбил просто нещадно.

— Значит, ты сказала «нет»? – вставая со скамейки, недобро усмехнулся Вадим, обращаясь к отказавшей ему в поцелуе, юной брюнетке. – Или мне послышалось? – уточнил он.

Шлюха сосавшая член испуганно сдернула рот со стояка и отползла под стол. Кристина просто села на пол, вытирая губы от привкуса жопы и мрачно глядя на происходящее.

— Не целуюсь, простите, - снова повторила девочка, забиваясь в угол.

— А почему? – прищурился Кузнецов, продолжая наступать на неё.

— У меня... - всхлипнула она, уже начиная плакать. – У меня парень есть, и... Я беременна. – добавила девчонка, сглотнув комок слез в горле.

— Тогда, какого хуя ты тут делаешь? – Вадим уперся руками в стену по бокам от головы испуганной шлюхи и навис над ней как гора.

Его стоячий член покачивался, задирая полотенце на крутых бедрах шалавы и постукивая концом по её мягкому клитору. От каждого такого движения, девчонка вздрагивала в страхе.

Не надо было ходить к гадалке, чтобы понять, - парень потаскухи какой-то нищеброд, а подрабатывает она здесь тайком от него. И скорее всего в первый или второй раз, а ему скажет, что трудится дежурной медсестрой в больнице и спасает жизни.

— Ты хуже бляди и шлюхи, ты - просто мразь, - процедил сквозь зубы Кузнецов, глядя на девчонку в упор. – Я ненавижу таких как ты. Понимаешь?

Девушка сорвалась с плача на рыдания, плечи её затряслись из глаз хлынули слезы, размывая тушь и превращая лицо в готичное подобие Арлекина.

— Ты пришла на работу, - снизив голос ещё, прорычал ей в лицо Вадим. – Назвалась груздем, полезай в кузов. Знаешь поговорку?

Девчонка испуганно, отрицательно затрясла головой.

— В первый раз небось? – Кузнецов поднял руку и сорвал с неё полотенце, вываливая груди и обнажая лобок девушки. – На айфон пришла подработать? – усмехнулся он. – Думала и поебешься и денег получишь, сучка мелкая? А ты хоть представляешь, ЧТО это за работа?

Шлюха вздрогнула и вжалась в угол комнаты отдыха ещё глубже, хотя казалось, что дальше некуда. Превратившись в комок страха и рыданий, девчонка закрыла глаза обливаясь слезами.

— Ты хоть знаешь, как достаются деньги, мразь?! – побагровев от ярости, прокричал Кузнецов, врезав кулаками в стену рядом с головой юной потаскухи.

Шлепки бедер Фёдора по заднице молодой шалавы стихли. Телохранитель Вадима оперся руками на красиво выгнутую спину шлюхи, и не вынимая члена из влагалища повернулся к боссу.

— Вадим Семёныч, вы чего? – тяжело дыша после грубого траха, окликнул начальника Фёдор. – Чего жестите? Вы бы кончили, полегчает сразу. Стресс у вас, Вадим Семёныч.

— Я тебя не спрашивал, - строго поднял палец Кузнецов и снова уставился на плачущую брюнеточку. – Ты не ответила, сука, ты понимаешь, куда ты пришла и что должна делать?

Девочка только всхлипнула, но не ответила.

— Повернись и растяни булки в стороны, - оттолкнувшись от стены, Вадим плюнул на ладонь и обмазал слюнями свой стояк.

— У... у м-м-меня нет анала в программе! – с трудом выдавила из себя девчонка и снова разрыдалась.

— Вадим Семёныч, вы бы гондон надели, мало ли... - смирился с предстоящей «экзекуцией» девушки, Фёдор.

— Да ничё у неё нету, максимум «хлам». И пусть тот, у кого его нет, первым бросит в меня камень, - покачивая кожу на стояке, усмехнулся Кузнецов. – Поворачивайся, блядина, потренирую тебя для работы.

Продолжая трясти плечами и грудями от слёз, девушка медленно развернулась. Она некрасиво выгнула спину дугой, будто подросток, которого собираются «опустить» за школой.

Взявшись дрожащими пальцами за ягодицы, девушка, всхлипывая, немного растянула их, приоткрывая тугой, девственный анал.

— Я тебе говорила, - иди домой, тупица блядь! - подала голос обнаженная Кристина, которая вновь сидела за столом с кружкой пива. – Говорила тебе, не связывайся с этим занятием, ебанашка пустоголовая... - вздохнула она и закинув стройные ноги на скамейку отвернулась от грядущего шоу. – А теперь, как мне в первый раз сказали, «расслабься и кайфуй!», - подытожила она с горькой усмешкой.

Вадим шагнул вперед, наслаждаясь страхом и слезами юной шалавы.

Он прижался телом к её хрупкой, ещё не обожжённой окурками спине. Уложил стояк под сухую, не гладко выбритую щель девушки и взялся руками за её плечи. Стволом Кузнецов ощущал трепет сжимавшейся в спазмах вагины и легкую щетину на половинках нежной девичьей щели.

Девочка зажмурилась и сжалась, чувствуя, как снизу, на её половые губы и клитор толчками надавливает мощный стояк. Чужой, незнакомый член, который был в два раза больше члена её любимого парня.

«Это же не измена, - думала она ещё пару часов назад. – Просто трах без любви, и всё. Зато деньги будут».

— Хорошо! Я... я поцелую вас... - выдавила из себя девчонка сквозь сопли и слёзы. – Я согласна... - снова всхлипнула она.

— Поздно, - ответил Кузнецов, обдав её ухо горячим, возбужденным дыханием. – Ты должна усвоить урок, иначе не запомнишь, кто ты и что ты. Ты знаешь, кто ты? – вновь спросил он, лизнув ухо девчонки.

— Н-ннн-нет... - вздрогнула та.

— Вот видишь, ты не запоминаешь, я же говорил, - ты мразь! – прошипел в ухо Вадим. – Повтори, - добавил он, до боли сжав пальцами плечи девчонки.

— Я... м-м-м... м... мразь! – всхлипнула в его жестких объятиях девушка. – Конченая мразь... - добавила она, зажмуриваясь изо всех сил и кусая губки.

— Любишь в жопу? – тем же зловещим шепотом спросил Вадим.

— Я... не пробовала... - зарыдала девушка, переходя на скорбный вой.

— Возьми меня за хуй и вставь его себе в жопу, - приказным тоном потребовал Кузнецов.

Девушка не ответила, продолжая дрожать и плакать.

— Алло, Канифоль? – произнесла в телефон блондинка, которая отсасывала Вадиму пять минут назад. – Тут клиент быкует. Зайди.

Услышав это, Кузнецов тихо рассмеялся, уткнувшись лбом в затылок плачущей девушки.

— В смысле тебе похуй?! – переспросила в телефон блондинка с явным возмущением. – Че это значит... Кто он?! Ты шутишь? – шлюха медленно перевела взгляд на Кузнецова.

Зам.главы города смотрел на неё в ответ с холодной насмешкой.

Блондинка опустила телефон, завершив вызов и обреченно села голой задницей на скамейку. Кристина сидевшая рядом с ней, также равнодушно, как и прежде смотрела в телек под потолком.

— Вставляй, - спокойно повторил Кузнецов брюнетке. – Сама.

Всхлипнув ещё пару раз, девушка протянула руку за спину и взялась за мощный стояк, толщиной почти со свою хрупкую руку. Головка члена была больше ствола и пульсировала тяжелым, пунцовым набалдашником.

— Девочки? – вытирая слезы окликнула брюнетка. – У вас есть смазка?

— Никакой смазки, только если из пизды нальется, - предупредил Вадим.

— Там нет ничего, я сухая, - с болью в голосе ответила девушка.

— Твои проблемы, значит вставляй на сухую, - отрезал Кузнецов холодным тоном.

Предчувствуя адскую боль, девчонка с гладким каре поднесла головку члена к своему сухому, туго сжатому анусу.

Дрожа всем телом, она подалась немного назад, чувствуя, что мужской стояк распирает своей толщиной её ягодицы. В разрез задницы будто упиралась горячая, кожаная бейсбольная бита.

— Я не смогу такой принять в себя, - с последней надеждой в голосе, проныла она.

— Ты себя недооцениваешь, делай, - холодно отозвался Вадим.

Девчонка прицелила головку члена в дырку и закрыв глаза, закусила губу до крови. Её фарфоровые зубки были почти детскими, как и пухлость влажных губ. Стекающая по округлым щечкам черная тушь, поделила лицо натрое.

Первое прикосновение конца к аналу было приятным и пугающим одновременно.

Несчастная Соня, приехавшая в город из провинции, ещё никогда не была так беспомощна и напугана. Во власти взрослого, жесткого мужчины, её тело оказалось впервые в жизни.

Записываясь на своё первое «дежурство» Соня искренне надеялась, что будет крутить клиентами как захочет, что будет обманывать их ласками и имитировать оргазмы, как напели подруги.

Но всё обернулось иначе...

Едва почувствовав, что прицел есть, Кузнецов качнул бедрами, запихивая почти сухой член в тугой, неподготовленный анал девушки. Наслаждаясь воплями боли, Вадим проникал в задницу орущей Сони всё глубже. На лице его почти не было эмоций, только надменная ухмылка.

Пропихнув ствол через девственный сфинктер и погрузив его в горячее дерьмо, Вадим застыл, с трясущейся от боли и слез шлюхой на члене. Девушка орала и колотила ладонями по рейкам, которыми была обшита стена.

Она извивалась, пыталась вырваться и в этой истерике ласкала ствол Кузнецова своей дыркой.

Вадим опустил взгляд, с наслаждением глядя на то, как из жопы девушки, ему на мошонку вытекает струйка крови.

— Ты, похуистка, - поманил он пальцем Кристину. – Сюда иди.

Отхлебнув ещё глоток пенного, рыжая шлюха с одним соском поднялась из-за стола и подойдя к Вадиму встала по стойке смирно.

— Под меня залезай, и вылизывай, чтобы на пол не лилось, - не обращая внимания на вопли юной брюнетки, потребовал Кузнецов.

Коротко и обыденно вздохнув, Кристина села на пол и подсунула лицо под яйца Вадима. Открыв рот, шлюха высунула язык навстречу каплям крови и дерьма из задницы «стажерки».

Получая огромное удовольствие от страданий Сони, Кузнецов положил руки на её талию и вытащил член покрытый густым слоем дерьма смешанного с кровью. Анал девушки жалобно хлюпнул, оставшись открытым, сама шалава вскрикнула особенно громко в тот момент, когда раздутая головка покидала дырку.

Кристина безропотно обсосала кровь и говно с члена, покрыв его блеском слюны. Вадим вновь ввел стояк в жопу девчонки, снова заставив её орать.

— Двигай жопой, - холодно приказал он.

Морщась и вскрикивая, девочка задвигала задом, с трудом напяливая анус на мощный ствол.

Стояк снова покрылся дерьмом и кровью, Кристина четкими движениями слизывала всё, что стекало на мошонку Вадима. Её влажный язык плашмя проезжал по яйцам, оставляя на них густую, красно-коричневую слюну.

— Блядь, че то есть в этом, а? – сально глядя усмехнулся Фёдор, обращаясь к одной из шлюх.

Та отвернулась, не желая смотреть на мучения молодой и не видавшей жизни ебанашки.

— Шевелись быстрее, - посоветовала Соне Кристина, наклонившись под её вагину и заглянув в заплаканное лицо. – Если ты будешь трахать как улитка, то он до завтра не кончит.

— Мне больно! – уронила слезы на Кристину Соня. – Очень больно!

— Я тебе про че и говорю, - отозвалась голая, рыжая шлюха. – Чем быстрее сделаешь, тем быстрее всё кончится. – поучительно добавила Кристина и вернула свой рот к мокрым яйцам Кузнецова.

Вадим слушал их с прежней ухмылкой, упиваясь властью и болью.

Он держал Соню за талию, но не натягивал на член. Ему было в сто раз приятнее видеть, как она натаскивает свой порванный анал на стояк сама. Как терпит и ебёт его за какие-то гроши.

Заорав и искусав губы до крови, юная брюнетка задвигала задницей быстрее, через боль и дикое желание обделаться. Она скребла ногтями по рейкам и зажмуривалась до судорог, продолжая ебать мощный член своей уже не девственной дыркой.

Перемешанное стояком дерьмо капало на кафель под ногами, а всё, что попадало на мошонку Вадима тут же слизывала Кристина.

После пяти минут абсолютных страданий, Кузнецов похлопал её по спине.

— Остановись, - с этими словами Вадим вытащил грязный стояк из ягодиц девушки и терпеливо дождался, пока Кристина его вылижет.

— Бляяя... - продолжая дрочить, снова повторил Фёдор, - А мне понравилось, заебись! - с одобрением кивнул он. – Че-то я раньше даже не думал, что тут «всё оплачено». С ними ведь реально можно делать всё, что хочешь... Всё стерпят. Да, девочки? - посмеялся он, оглядывая голых шлюх.

Ни одна из шалав не ответила ему, и веселья тоже никто не разделил.

Никто, Кроме Кузнецова.

— Ты даже не представляешь, насколько всё оплачено. Сейчас я тебе покажу... - мрачно ухмыльнулся Вадим, наслаждаясь старательным минетом от рыжей шлюхи. – Дай нож со стола, - кивнул он на резак для балыка.

Фёдор перестал дрочить и молча поглядел на начальника.

Он знал и помнил этот взгляд ещё со времен девяностых, у Кузнецова явно сносило крышу от возбуждения и вседозволенности.

— Шеф... - перестав улыбаться, сдавленно кашлянул Фёдор. – Может душ холодный примете, а, Вадим Семёныч?

— Я сказал, подай мне нож, - твердым голосом повторил Вадим, тоже сменив улыбку на холод.

Побледневшая Соня сползла по стенке на пол, продолжая протекать дерьмом и кровью на ягодицы. Кристина отерла грязные губы тыльной стороной ладони и встав на ноги, попятилась.

Трое остальных шлюх просто побледнели, переглядываясь между собой.

— Шеф...

— Дай! Нож! – рыкнул Вадим и выставил к Фёдору открытую ладонь.

Неуверенно прошлепав босыми ногами к столу, Фёдор взял резак за лезвие и протянул начальнику, рукояткой вперед. Взвесив холодное оружие в руке, Кузнецов повернулся к Кристине.

— Скажи, - указал он острием на отрезанный сосок шлюхи, - Сколько ты заработала на том клиенте, который тебя изуродовал?

— Пятьсот рублей, - тут же отозвалась Кристина, с опаской глядя на нож. – Я на трассе тогда стояла. Это был минет дальнобойщику.

— Вы оговаривали увечья? – поднял бровь Вадим.

— Нет, - покачала головой она. – Я сосала ему в кабине, он достал такой нож, типа... Которым обои режут, и сказал, что хочет почистить яблоко, - она говорила сдавленно, поочередно глядя то на лезвие, то в каменное, покрасневшее лицо Кузнецова.

— Что было дальше?

— Он начал мять мне грудь, так делают почти все клиенты во время отсоса, - Кристина зажалась, прикрыв груди руками.

От вида Вадима стало не по себе даже опытной шалаве, Соня и вовсе рыдала на полу.

— Дальше.

– Потом начал тянуть за сосок до боли, но так тоже многие делают, - продолжала рассказ Кристина. – Натянул сильно и полоснул этим ножом. Отрезал наполовину, потом ударил меня по лицу. Я упала, и он отгрыз остальное зубами... Потом... потом выпнул меня из кабины и бросил скомканную пятихатку, - закончила шлюха.

— Пиздец, - подал голос Фёдор, стоявший посреди комнаты.

— Сколько ты хочешь за второй сосок? – прищурился Кузнецов, глядя в лицо шалавы. – Сколько он по-твоему стоит?

Фёдор побледнел.

— Вадим Семёныч...

— Заткнись! – пригрозил Фёдору ножом Вадим и повернулся к шлюхе снова. – Цена? – с насмешкой спросил он снова.

Тяжело вздохнув, Кристина медленно покивала головой, уже заранее понимая, что этот человек пойдет на всё, чтобы доказать себе и своему дружку свою правоту. Шлюха опустила взгляд, а вместе с ним и руки, обнажая груди.

— Вадим Семёныч? - снова окликнул Фёдор. – Я её вообще-то выебать хотел. Может не надо портить? Возьмите вон эту плаксу в углу, она же за бабками пришла.

Соня взвыла громче прежнего.

Кристина закрыла глаза, явно сочувствуя несчастной и наивной девке, для которой первая же смена обернулась кошмаром.

— Еби, - протянув руку, Кузнецов взял Кристину за волосы и подтащил к себе. Девушка послушно выгнула спину, подставляя промежность под член подошедшего сзади Фёдора.

— Не по-людски как-то, Вадим Семёныч! - шмыгнул носом Фёдор, поглядывая на округлую, оттопыренную жопу проститутки.

— Тебе же приказали, делай, - распылалась в истеричной ухмылке Кристина, глядя на державшего её за волосы Вадима. – Отъеби меня, Ф е д я... - с насмешкой и горечью добавила она.

Подумав ещё пару секунд, Фёдор подошел к загнутой раком шлюхе и впихнул член в её влажную вагину.

Взяв шалаву за широкий таз, помощник Кузнецова начал грубо пропихивать член в её заебанное сотнями мужиков нутро. Кристина не стонала, просто пялилась на Кузнецова продолжая висеть волосами на его кулаке Вадима.

— Че вылупилась, шлюха?! – рыкнул Кузнецов и врезал ей пощечину.

Дергающаяся от толчков под задницу шлюха не отвернулась, снова уставившись на Вадима.

— Это не то слово, которым меня можно обозвать, - болезненно рассмеялась Кристина, не сводя глаз с лица мучителя. – И ты не тот, кто может сделать мне больно, уж поверь! – сквозь горький смех, выдавила она из себя.

Член проникал в неё глубоко и грубо. Но она давно научилась промокать по команде, и стояк не причинял боли. Ствол просто скользил, тыкаясь головкой в бесплодную матку шалавы.

Груди Кристины качались на весу, единственный сосок стоял колом как резиновая палка. Он манил к себе взгляд Кузнецова и его грубые, властные пальцы.

Вадим отпустил волосы шлюхи, и она уткнулась лбом в его грудь. Фёдор продолжал долбить её бедрами по ягодицам, тело Кристины дергалось от глубоких, грубых проникновений члена в нутро.

Кузнецов завел руку под ребра стонущей шалавы и взялся пальцами за её единственный сосок. Опустил вторую руку и оттянув упругий наконечник груди вниз, приставил к нему лезвие ножа.

Едва сталь похолодила стоячий сосок, как стоны шлюхи стали громче.

Потеряв голову от близкой расправы, Кристина вцепилась ногтями в обнаженные ягодицы Кузнецова и взяла в рот его пахучий член. Она сосала глубоко и с отчаянием, будто надеясь вымолить пощаду в обмен на своё горло.

Девушка хрипела со стволом в шее, обливая слюной мошонку Вадима. Кузнецов продолжал держать нож у последнего соска шлюхи.

— Кончай, блядина... - негромко приказал Вадим.

Дойдя до последнего края экстаза и страха, Кристина кончила.

Также, как кончала от члена в заднице, вернувшись из мертвых. Шлюха орала в живот Вадима, содрогаясь всем телом от сладких судорог и сильных проникновений Фёдора.

Разогнавшись до стремительных шлепков, здоровяк выдернул член из влагалища кончающей шалавы. Фёдор сдернул со ствола презерватив и резкими движениями закончил начатое.

Облив ягодицы и разрез шлюхиной задницы обильной, густой спермой, Федор оперся на её изящную спину и тяжело выдохнул.

— Блядь, охуенно... - довольно ухмыльнулся он и шлепнул девчонку по ягодице. – Охуенная блядь, - сам пошутил и сам хохотнул Фёдор.

Пальцы Кузнецова отпустили сосок, и Кристина обессиленно грохнулась на колени, к его ногам. Похлопав её по румяной щеке, Вадим подошел к вешалке, достал из брюк бумажник и вытащил на свет новенькую, хрустящую пятисотрублевую купюру.

Скомкав бумажку пальцами, Кузнецов подошел к Кристине, и присел на корточки, глядя в её разгоряченное, остывающее после мощного оргазма лицо.

— Ты не сказала стоимость, - Вадим бросил в неё скомканной купюрой. – Оплачу по стандартному тарифу.

Прежде чем шлюха успела опомниться и отскочить, Кузнецов схватил её за единственный сосок, и коротко полоснув лезвием, отсек его.

В лицо Вадима полетели брызги крови, хлестко покрывая его щеку алыми потёками...

_____________________________________

Денис «Слон» Соломатин.

За три месяца до событий в ресторане «Заря».

**************************

Оглядывая, почти достроенный торговый комплекс, Денис Андреевич Соломатин неспешно шагал по широкому пролету. Бизнесмен пристально оглядывал пространство для будущего расположения магазина из своей сети.

Рослый и широкоплечий мужчина с сединой на висках, облаченный в дорогой костюм и туфли, производил на окружающих подавляющее и даже пугающее впечатлением.

Аура Соломатина была тяжелой, и оказавшись рядом с ним, сотрудники просто сжимались в комок нервов.

— Вот на этот закуточек тоже обратите внимание, - указал менеджер строительной компании, на темный угол. – Там можно будет субаренду организовать для небольшой торговой точки, либо комнату для персонала. Если выберите второе, то я попрошу гипсокартоном перегородку сделать, и дверь поста...

— Не надо для персонала ничего, - перебил его Соломатин. – Все должны быть на виду, на работе. Я не зря камеры наблюдения в пятнадцати точках зала поставил.

— Простите, - мягко улыбнулась будущая директриса магазина. Симпатичная, строгая женщина невысокого роста. – Но дело в том, что перерыв положен по закону...

Оглянувшись, Денис смерил её испепеляющим взглядом.

— Напомни, - чуть склонился вперед он. – Ты кто вообще такая?

— Будущий руководитель этого магазина, Зайцева Светлана Алексеевна, - спокойно ответила та, показав достойную стрессоустойчивость.

Соломатину явно понравилось то, что она выдержала и его взгляд и «наезд», не дрогнув. Сильная, или думает, что сильная.

Соломатин просто обожал таких женщин. Мнят о себе черт знает что, обламывать и ломать таких особенно приятно.

— Светик, я тебе одно скажу, - сбавил тон Денис Андреевич. – Сотрудники должны твои указания выполнять, а ты мои. Это ясно?

— И должны отдыхать, - нервно раздув ноздри, упрямо настояла Светлана.

— Что ты сказала? – наклонился вперед Соломатин, изображая глухоту.

Женщина промолчала, шевельнув желваками, тяжело сглотнула. Стойко смотрела в каменное лицо Соломатина ещё пару секунд.

Наконец не выдержала и отвела взгляд.

Ни один из этих мимических сигналов не ускользнул от побитого судьбой и жизнью Соломатина. Бывший бандит и авторитет, немало отсидевший на зоне, с жадностью выискивал больную точку в каждом, с кем говорил или взаимодействовал по работе.

Тем более в женщинах, которых Денис вообще не считал за людей.

Будущая директриса магазина, была приятной внешности, стройная, фигуристая, волосы острижены под каре и обесцвечены. Округлая грудь, скрытая рубашкой под приталенным, красным пиджаком, юбка до колен и лакированные красные туфли на невысоком каблуке.

В целом красотка, если бы не стервозный взгляд.

Взгляд Светланы был холоден и пронзителен, но располагал к себе, как это и подобает хорошему руководителю с большим опытом. На руке старомодно поблескивали золотые кольца, хотя едва ли Зайцевой перевалило за тридцать пять.

Место для обручального кольца пустовало.

Очевидно, что Светлана развелась из-за того, что муж не вынес жену-командира, а кольцо она не носила, потому, что отчаялась от одиночества и недоёба.

Все эти (кстати, абсолютно верные) выводы, Соломатин сделал буквально за пару секунд, осмотрев свою будущую подчиненную как заправский Шерлок. Жизненный опыт сделал из него феноменального наблюдателя и талантливого экспериментатора.

Однако, свои «таланты» он предпочитал скрывать от окружающих, и оплачивать эти тайны ему обходилось дороже всего. Но Денис не жалел ни о чём, а только совершенствовался в своих опытах.

— Сколько ещё площадей не зарезервировано? – обратился Соломатин к позитивному, деловитому менеджеру. – Есть место метров на двадцать?

— Найдем, - кивнул молодой, улыбчивый парень с планшетом в руках. – А для чего вам, Денис Андреевич? Уточните, чтобы я выбрал наиболее подходящий для нужд вариант планировки.

— Комнату отдыха оборудуйте для моего персонала, и для Светланы Алексеевны лично, - распорядился Соломатин, с легкой усмешкой глядя на удивленную Зайцеву. – Поставьте пару диванов хороших, телек плазму и эту, как её... - пощелкал пальцами немолодой уже бандит.

— Игровую приставку, - сильно потеплев лицом и улыбкой, подсказала ему Зайцева. – Самую современную, для того, чтобы впечатлить молодые кадры.

— Я вообще-то имел ввиду микроволновку... - вздохнул с усмешкой Денис. – Но раз ты просишь, то ладно, поставьте приставку тоже, - одобрил он, отчего Светлана улыбнулась ещё шире, оставшись окончательно обезоруженной перед такой щедростью.

В тысячный раз выиграв на контрасте плохого и хорошего, Соломатин самодовольно усмехнулся.

Этот прием работал безотказно.

Главное подготовить почву, и ударить вовремя.

— Ладно, работайте! Скоро открытие, а тут пусто! Шевелитесь! – строго отмахнулся Денис и потеплев лицом глянул на Зайцеву. Обходительно взял её под руку и отвел в сторону, подальше от остальных. – Светлана Алексеевна, а ты не против в ресторане посидеть, обсудить набор кадров и стратегию развития? – шепотом спросил Соломатин, оглядываясь, не слышать ли остальные.

— Ну... - Зайцева подняла руку и коснулась своих волос, а потом и уха, окончательно выдав себя. – Можно вообще-то... - пожала плечами она...

— Давай, я тут закончу и рванем. Только пожалуйста, жди меня на остановке, подберу с личным водителем. Лады? – также шепотом предложил он. – Просто знаешь, слухи пойдут разные...

Смущенно усмехнувшись, Светлана согласно кивнула в ответ.

— Понимаю конечно, мне же не пятнадцать лет, - отозвалась она, немного покраснев от румянца.

«Думает, что коварная. Знает, что я холост и надеется охомутать» - моментально оценил её взгляд и повадки Денис. – «Теперь важно сделать так, чтобы она поверила в себя и в меня окончательно...».

__________________________

Пять часов спустя:

Первый раз в жизни попробовав «Монте белло», и почувствовав себя уважаемой и желанной дамой, якобы «холодная, властная и неприступная» Светлана быстро растаяла.

Соломатин взял ещё бутылку, сообщив, что это «с собой», и отказать ему, румяная и хмельная Зайцева уже не смогла. Возраст не позволял выебываться, тем более перед потенциальным ухажером такого уровня.

Пьяно качнувшись, Светлана поднялась со стула в ресторане и взяла Дениса под локоть. Улыбаясь, он как истинный джентльмен, проводил её до машины и усадил в комфортабельный салон «Мазератти» с личным водителем.

Отродясь не видавшая подобной роскоши Светлана пила «Монте белло» прямо из горлышка, со счастливой улыбкой глядя на пролетающие за окнами огни ночного города.

Настроение её было раскованным и романтичным, как в юные годы. Цвела сирень, пахло вишневым табаком и дорогим вином. Рядом сидел высокий, сильный и богатый мужчина.

«Просто сказка, а не вечер!» - пронеслось в голове Светланы, и она, с блаженным вздохом, снова отпила вина из бутылки ценой в тысячу баксов.

Сам Денис пил мало, и сейчас, всю дорогу просто курил, даже не глядя на свою спутницу.

Спустя двадцать минут, «Мазератти», поблескивая неоновой подсветкой тормознул у ворот коттеджа Соломатина. Денис был неизменно вежлив и торопливо оббежав машину, подал руку Светлане.

Она пьяно улыбнулась, вышла и склонилась в нелепом па, благодаря Соломатина за обходительность.

— Аревуар! – зачем-то сморозила она, изображая французский акцент. И тут же громко рассмеялась, запрокинув голову как обычная, хмельная женщина, которая стремиться привлечь к себе внимание или просто «дорвалась».

— Свободен на час, Миша, - заглянув в салон, отпустил водителя Денис. – Жду тебя и пацанов к десяти.

— Сколько? – полушепотом спросил тот в ответ.

— На твоё усмотрение, - кивнул Соломатин, совершенно не меняясь в лице. – Эта особенно сладкая, я прям вижу по ней.

— Так точно, Денис Андреевич, - ухмыльнувшись, ответил крепкий парень за рулем и махнул рукой на прощание.

— Давай, - тихо и с улыбкой отозвался Соломатин, захлопнув дверь.

Покачиваясь по ухабам коттеджного поселка, автомобиль укатил за лесополосу, оставив Соломатина и хмельную Светлану наедине.

Открыв калитку в высокой стене из красного кирпича, Денис жестом пригласил Зайцеву во двор. Она вошла, покачиваясь и держась рукой за калитку.

— Если хочешь, можешь отнести меня на руках! - развязно улыбнулась Светлана, обернувшись к мужчине своей мечты.

Коротко усмехнувшись, Соломатин запер вход во двор и легко подхватил женщину на руки. Она звонко вскрикнула от неожиданности и обняла Дениса за шею, любуясь его суровым лицом и седеющими висками.

Дошагав до крыльца коттеджа, Соломатин не стал подниматься по ступенькам, а прошел мимо него, под цинковый навес на заднем дворе. Не обращая на это внимания, Светлана продолжала улыбаться и смотреть в его лицо.

Придерживая женщину коленом, Денис порылся в кармане брюк и достав пульт, с кнопки открыл стальной люк в бетонном полу. Под светом фонарей показались ступени, ведущие в прохладное подземелье.

Неся на руках хмельную Светлану, Соломатин спустился вниз, остановился и закрыл люк также с пульта, погрузив прохладное помещение в абсолютную темноту.

В этот момент Зайцеву впервые посетило чувство тревоги. Она вздрогнула и попыталась осмотреться по сторонам.

— Мы где, Денис? Это что, какой-то сюрприз? – голос её заметно дрогнул.

Вместо ответа, Соломатин опустил её спиной на холодный пол.

— Денис?! – вскакивая на ноги окликнула Зайцева и тут же, в её голосе появился страх. – Денис, где ты?!

В темноте грохнул рубильник и помещение замерцало в свете нагревавшихся ламп дневного света. С гудением набрав силу, светильники залили ледяным освещением комнату, похожую на морг.

Серые стены, белый свет сверху, и единственный предмет интерьера посередине.

Прямое бдсм ярмо, закрепленное на коротком стальном столбе, торчащем из пола.

От былой гордости и вальяжности Светланы не осталось и следа. Теперь в её глазах был виден только ужас и слезы.

— Пожалуйста... - покачала головой она, пятясь назад от наступающего Соломатина. – Пожалуйста, не надо!

— Ты же хотела ебли, или я тебя неправильно понял? – прищурился Денис, чуть склонив голову набок. – Что не надо? О чём ты? – искренне удивился он.

— Пожалуйста... - снова прошептала Светлана, упершись спиной в холодную, бетонную стену. – Пожалуйста, я хочу домой!

Не отвечая ни слова, Денис подошел в упор и взявшись за верхнюю пуговицу на красном пиджаке Зайцевой, аккуратно расстегнул её. Вслед за первой, расстегнул вторую и третью.

Женщина продолжала всхлипывать и умолять, но Соломатин совершенно не менялся в лице.

Закончив расстегивать пиджак, Денис прошагал к висевшим на стене инструментам и выбрал большой, охотничий нож. Зеркальное лезвие сверкнуло, отражая потолочные лампы ослепительным, белым бликом.

Увидев это, Светлана сорвалась с места и бросилась к люку, ведущему наружу. Рыдая и оглядываясь, она заколотила по гладкой, стальной поверхности на которой не было ни кнопок, ни замка.

Соломатин приближался сзади, не сводя спокойного взгляда с округлой задницы Светланы, под натянувшейся от неудобной позы юбкой. Схватив женщину за пояс юбки, Денис стащил её обратно, вниз по ступеням.

— Не ори, пожалуйста, - не поднимая ножа, предупредил он.

Сглотнув комок рыданий, Светлана зажмурилась и замолкла.

— Когда у тебя был секс в последний раз? – холодно спросил Денис, продолжая освобождать стройное женское тело от одежды.

Он не рвал и не резал ткань, всё делал аккуратно и это вселяло в Светлану надежду на то, что ей оставят жизнь.

Крючки бюстгальтера разъединились на спине Зайцевой и наружу выпали её тяжелые, красивые груди с крупными сосками. Светлана попыталась прикрыть их, но Денис шлепнул её по рукам, запрещая сделать это.

— Я... Я не помню, может пару лет назад, - ответила она. – Я уже не помню... - сглотнув новый комок страха, добавила Зайцева.

Дрожа всем телом, женщина опустила руки по швам, оставшись только в ажурных трусах.

— Ты носишь кружевное белье. Для кого? - оглядывая её подтянутую, округлую задницу под ажурным узором голубой ткани.

— Просто... просто мне нравится, - тихо пролепетала она очередную женскую ложь.

Соломатин протянул широкую ладонь и смял правую ягодицу Светланы, прижимая её лобком и грудями к себе. Плоть наощупь была прохладной и упругой, как и всё прекрасное тело Зайцевой.

Среди холода подвального помещения, Денис был единственным источником тепла и несмотря на страх, тело женщины инстинктивно прижалось к нему без лишнего сопротивления. Бежать всё равно было некуда.

Их лица были очень близки.

Большие, заплаканные глаза Зайцевой смотрели на Дениса в упор. Простояв так несколько секунд, женщина вдруг обмякла, её дыхание из дрожащего, стало теплым, а затем и горячим.

Она была слишком хороша и беззащитна.

Впервые за многие годы, Соломатин решил отступить от своих неизменных правил и коснуться женской вагины рукой. Он настолько упивался своей правотой и умом, что просто не смог устоять.

Любопытство было сильнее всего.

Спокойно опустив руку, Соломатин сунул пальцы в трусики Светланы, лобок тоже оказался выбритым. Денис даже не удивился этому. Трогать промежность было приятно, и на какой-то момент Соломатин пожалел, что не облапал каждую из тех, в которые пихал член.

Строгая, стервозная, одинокая и гордая женщина, которая полностью подготовлена к случайному сексу.

Это даже не смешно, это грустно.

То, что обнаружит в промежности Светланы дальше, Денис уже понимал по всем приметам этого дня. Пальцы Соломатина смяли мягкие половинки гладко выбритой щели, проникли между ними и обнаружили, что Зайцева протекает как корова, несмотря на весь ужас ситуации.

Из трусов Светланы пахнуло возбуждением и ароматом лаванды.

Она подготовилась и в этом.

Денис не выдержал и его рот скривился в усмешке. Он прижал к себе трепетное женское тело ещё ближе, сильнее, заставляя её ощутить себя во власти рук.

— Денис... - выдохнула она, моментально превращаясь из жертвы в безвольную куклу.

Хрупкое тело, сжатое в объятиях сильных ладоней, расслабилось и требовало только одного, разжигая в животе зуд и пожар желания.

Дрожащие губы Светланы открылись шире, веки распахнулись, подрагивая веером черных ресниц, покрытых скомканной от слёз тушью.

Конечно она соврала про два года отсутствия секса.

Мужчина касался её вагины впервые за последние пять лет. Измученная мастурбациями и ебанутыми фантазиями Светлана, просто не могла сопротивляться. Даже страх смерти отступил под натиском окатившего её возбуждения и волнения.

Долгие годы она изображала на людях «железную леди», а дома, оставаясь в одиночестве просто сходила с ума. И чем больше времени проходило, тем тяжелее было.

Светлана спешила домой после работы, только для того, чтобы снова унять зуд в своей промежности.

Вечерами, сбрасывая с себя одежду в спальне, она дрожащей рукой брала банку с гигиеническим кремом и обмазывала им деревянный шарик на угловой стойке кровати. Выгибала спину, отставляла задницу и надевала своё влагалище на теплое, округлое орудие наслаждения.

Зажав рот обеими руками, чтобы соседи не слышали криков, Светлана шлепала ягодицами, вгоняя в себя стойку. Кончала, обливая ляжки сквиртом и обвисала влагалищем на стойке, будто марионетка, надетая на руку.

Придя в себя, «железная леди» начинала новую скачку, до тех пор, пока не теряла сознание.

Она не была ненормальной. Просто ещё одной одинокой, сильной и неприступной женщиной.

Теперь же, после всех этих лет, малознакомый и жестокий с виду Денис, выглядел для неё богом, а не мучителем или маньяком.

Ей хотелось обнимать его, ласкать, ублажать, целовать. Сделать всё, лишь бы он сделал с ней всё, что захочет своими руками и членом. Чтобы властно крутил её, ставя в разные позы, командовал, имел долго и глубоко.

Продолжая дрожать, Светлана развела бедра шире, давая пальцам Соломатина влезть в неё глубже.

Но Денис, вопреки её умоляющему взгляду, трогать внутри не стал.

Вместо этого, Соломатин отошел от неё на несколько шагов и нажал на скрытую панель в стене.

Идеальный квадрат бетона откатился в сторону, открывая сияющий подсветкой бар, уставленный дорогим алкоголем. Ещё одно нажатие кнопки на пульте, и свет под потолком сменился на возбуждающий красный оттенок.

Зазвучала музыка, и подвал моментально превратился из морга в подобие ночного клуба.

— Я не буду тебя ни к чему принуждать, - пожал плечами Денис. – Всё, что я хотел от тебя, я получил, - пожимая плечами рассуждал он, глядя на почти голую и растерянную Светлану.

— О чём ты? – постукивая каблуками, под музыку, подошла к Соломатину Светлана.

— Видишь ли, - сделал ещё глоток виски он. – У меня есть теория, что все бабы одинаковые шлюхи. Независимо от того, кто они в жизни и кого из себя корчат, все бабы – шлюхи, - он плеснул виски во второй стакан и протянул его Зайцевой.

Светлана с презрением посмотрела на Дениса и на предложенный стакан.

Подумав несколько секунд, женщина прикрыла рукой свои крупные торчащие соски, и подобрала с пола брошенную рубашку.

— То есть, я могу просто уйти? - выгнула ухоженную бровь Светлана, глядя на Соломатина. – Я правильно поняла?

— Да, конечно, - кивнул Денис, наслаждаясь продолжением игры, финал у которой всегда был одинаковым. – Ты свободна. Вызови такси, я оплачу.

— Ладно, тогда я ухожу... - застегнув бюстгальтер под объемными грудями, Светлана развернула его и уложила «девочек» в чаши. Натянула юбку по крутым бедрам и ткань плотно обтянула её красивые, большие ягодицы.

Вслед за юбкой, Зайцева надела красный пиджак и развернулась к выходу.

— Открой, - попросила она, на ходу застегивая пуговицы.

Не отвечая ни слова, Денис поднял пульт и нажал на кнопку. Люк ведущий наружу пополз в сторону.

Прихлебывая виски, Соломатин смотрел на то, как Светлана виляет задом, поднимаясь по ступеням навстречу звёздному, ночному небу. Она уходила не спеша, выгибая спину и покачивая бедрами в последней надежде.

— Света?! – окликнул её Денис, когда женщина встала на последнюю ступеньку.

— Да?! – слишком быстро для «обиженной» обернулась та.

— Совсем забыл, хотел тебе кое-что показать! – с этими словами, Соломатин расстегнул ширинку и с гордостью вывалил наружу свой аномально огромный член.

Уже наливавшаяся кровью, тяжелая кожаная дубина шлепнула мужчину по бедру и повисла, покачиваясь будто маятник.

Светлана, не видавшая таких размеров даже у негров в кино для взрослых, смотрела на член Дениса в немом шоке.

Это был не вибратор, не спинка кровати, не бутылка с шампунем, а настоящий, здоровенный член, который мог оказаться в её руках и влагалище прямо сейчас.

Дыхание Зайцевой участилось, она облизнула губы и развернулась к Соломатину всем телом.

Держа сумочку руками у вспотевшего от волнения лобка, женщина замерла.

— Он... настоящий? – после долгой паузы, спросила она, облизнув пересохшие губы.

— Да, - коротко ответил Соломатин, наслаждаясь произведенным впечатлением. Он испытывал это великолепное чувство уже десятки раз, но каждый раз упивался им как в первый.

Продолжая демонстрировать несчастной Светлане своё огромное достоинство, Денис прихлебывал виски, наблюдая за её реакцией.

Конечно она вернется.

Тяжело вздохнув, закусив губу и отведя взгляд, Зайцева посомневалась ещё пару секунд и спустилась по ступенькам вниз.

Денис нажал кнопку, и люк за её спиной с лязгом закрылся...

______________

Спустя минуту, полностью обнаженная Светлана стояла на коленях у ног Соломатина. Он не снял костюма и не отставил стакан. Молча глядя на то, с каким трепетом и блаженством Зайцева облизывает и обсасывает его здоровенный стояк, Денис прихлебывал виски.

Она не могла запихнуть головку себе в рот, но очень старалась это сделать.

Держась двумя руками за горячий, кожаный ствол, трясущаяся от желания и возбуждения женщина вела себя как рабыня. Начисто вылизывая языком тяжелые яйца, она качала кожу на члене двумя руками, по-настоящему трудилась, доставляя удовольствие себе и Денису.

Возбуждаясь всё больше и больше, Светлана теперь искренне стонала даже от минета. Она выгибалась, качала объемной задницей и гладила головкой члена свои соски. Стягивая кожу, щекотала языком уздечку, раболепно глядя в лицо Соломатина.

К такому поведению шлюх Денис привык, но всё равно ему было приятно. Он больше наслаждался в душе, чем членом, который Светлана обсосала и вылизала до мокрого блеска по всей длине.

Вена под стволом пульсировала, тяжелый стояк покачивался, постукивая женщину по румяному от возбуждения лицу. Её хрупкие руки были не в силах удержать упругий, мощный ствол.

— Возьми меня, - попросила она, сбивчиво дыша. – Денис, трахни меня, а? – движения её рук на мощном стволе ускорились.

— Вставай в ярмо, - указал стаканом Соломатин, качнув янтарным напитком в нём.

Светлана коротко оглянулась на стоящее в центре комнаты ярмо, и на миг ушла в сомнения.

Всё это было странно и немного жутко.

Но крышу от желания сносило напрочь, щекотка в сосках становилась невыносимой, налитые груди ныли. Влагалище трещало от пузырьков, выплескивая на бедра всё новые оплывы горячего женского геля.

— Это обязательно? – пробубнила Светлана, снова, жадно обсасывая мошонку. – Может просто вставишь мне, а? Делай со мной, что хочешь, я и так вся твоя, без оков и кандалов, – горячо прошептала она совершенно искренне.

Теперь, Зайцева даже не думала о женских уловках, ей хотелось секса, животного, безудержного. Она потеряла человеческий облик, как и все те, кто был на её месте до этого.

— Да, это обязательно, - отозвался Соломатин.

Покорно поднявшись с колен, Светлана подошла к ярму и посмотрела на пол вокруг столба, на котором оно держалось.

Бетон покрывали темные, въевшиеся пятна от мочи, слюней, спермы и пота.

С содроганием подумав о том, сколько девушек и женщин побывало здесь, она, как и все остальные, добровольно легла головой в ярмо. Положила руки и шею в полукруглые пазы, и Денис, накрыл её второй половиной оков сверху, надежно зафиксировав тело Светланы в позе раком.

Щелкнули замки, пазы сжались, и Светлана в полной мере ощутила свою беспомощность.

Измученная воздержанием женщина получала удовольствие от подчинения, от обладания её телом и от мыслей о том, что с ней сделает Денис.

Её соски и промежность остались совершенно беззащитны и ощущение этого, отправляло по нутру Светланы волны сладкой, волнительной дрожи.

Встав сбоку, Денис завел свой громадный стояк под живот женщины, и напряг его, постучав головкой по её пупку. Помял левой рукой груди, а правой её нежные, округлые ягодицы.

Светлана закрыла глаза и блаженно простонала, стоя в жестком плену ярма.

— Ты странный и удивительный... - выдохнула она, уплывая в блаженство. – Со мной ничего подобного в жизни не было...

— Это точно, - ухмыльнулся Соломатин, любуясь скованным, беззащитным телом. – Ничего подобного с тобой не было, ты уж мне поверь.

— Ты будешь меня бить? – спросила она, дернувшись и попытавшись оглянуться, но оковы удержали шею.

— Нет, - вновь усмехнулся Денис. Он снова поднял пульт, поглаживая здоровенным членом по бедрам женщины и всё больше возбуждая её.

Светлана постанывала и извивалась, соски её выпирали, скрутив ореолы в комки, из вагины до пола свисала тонкая, блестящая струйка влаги.

Палец Соломатина нажал кнопку на пульте и к ужасу Светланы, железная перегородка между подвалом и внешним миром поползла в сторону. Стоя обнаженной задницей к открытому выходу, женщина горячо дышала и внимательно прислушивалась, пытаясь понять, что происходит.

До слуха Светланы донесся звук похожий на стук когтей, а вслед за этим тяжелое, быстрое дыхание.

Денис снова нажал кнопку на пульте, и столб на котором держалось ярмо пополз вниз, уходя в пол и утягивая за собой тело Зайцевой.

Растерянно и испуганно вздрагивая, женщина опустилась вслед за столбом на колени, а потом и вовсе легла грудями на холодный пол. Её задница осталась бесстыдно отставленной назад.

Это было полное унижение, в прямом и в переносном смысле.

Она не видела, но чувствовала, как промежность обдало горячим дыханием.

Сразу вслед за этим, последовало жадное и торопливое вылизывание. Мокрый, холодный нос здоровенного пса тыкался в её половые губы и анал, доставляя щекотливые ощущения.

Светлана вскрикивала, тепло всё шире растекалось по её бедрам и заставляло лепестки вульвы разбухать от возбуждения.

Мерзкое и в тоже время безумно приятное ощущение заполняло её женское нутро, пробуждая в «железной леди» нижнюю сучку.

С каждым прикосновением собачьего языка к клитору и половым губам, Светлана всё ниже падала в бездну похоти.

Клитор распух так, что вылез из укрытия и торчал наружу упругой, пунцовой ягодой. Лепестки налились кровью до стояка. Выбритая вагина Светланы превратилась в скользкое и покрасневшее подобие сочного фрукта с вывернутыми дольками

Женщина стонала и извивалась, щёки её из румяных стали красными, стоны звучали бесстыдно громко. Ягодицы тряслись и дергались от прикосновений собачьего языка к сверхчувствительной, мокрой промежности.

Живот обдавало волнами щекотки, невыносимое желание члена заставляло Светлану выгибаться до невозможности. Никогда не занимавшаяся гимнастикой, строгая и воспитанная Зайцева, отклячила жопу также как фитнес-телки в инстаграмме.

Теперь, её задница превратилась в два объемных холма, с водопадом из смазки и собачих слюней между ними.

— Дени-и-ис, а-а!... Ааааах... - шептала она, протекая слюнями на темный от пятен бетонный пол. – Де-е-н-и-ис, что это? А-а-а-а... Что ты делаешь со мной? Аааа! А-А-А!!! – дергалась и сбивчиво вскрикивала она, чувствуя, как глаза утягивает под веки сладкой, окатывающей лоно и бедра судорогой.

— Дик, можно! - негромко приказал Соломатин, стоя у облизанной собакой задницы Светланы.

Торопливо перешагнув передними лапами через ягодицы женщины поставленной в удобную позу, пёс навис над спиной Светланы, просто стоя над ней.

Положив морду на ярмо, над головой Зайцевой, пёс слегка присел и потыкавшись в бедра, попал членом в истекающее соками влагалище самки человека.

Сильно прижавшись животом к разрезу аппетитной задницы, Дик вогнал в неё член до конца и задергался в стремительных, собачьих фрикциях.

Чувствуя спиной и задом шерсть собаки, ощущая её тепло над собой и шлепки её бедер по ягодицам, Светлана вытаращила глаза и открыла мокрые губы в немом крике.

Пёс драл её влагалище беспощадно и по животному, именно так, как она и мечтала.

Собака имела пизду Зайцевой без флиртов и долгих прелюдий, просто ебла мокрую охочую суку, а не любила гордую, образованную женщину.

Член пса был твердым и большим, но Светлана давно привыкла терпеть твердые предметы в себе, и теперь получала странное, унизительное и дикое удовольствие.

— А! А! А! А! А! – вскрикивала она в такт фрикциям.

Первый парень Зайцевой был груб с ней в постели, но это было лишь игрой. Да, он брал за волосы, шлепал по жопе и называл «сучкой», но в итоге это был всё равно просто секс. Именно секс, а не животная, грязная ебля которая происходила со Светланой сейчас.

Женщина орала от удовольствия, дергаясь в ярме от невероятно острых ощущений. Крики срывались с её губ, сквирт плескался на мошонку опытного пса.

Огромный алабай ебал Светлану без всякой пощады, пробивая её нежное, волнистое нутро своим толстым, твердым как кость прибором. Член пса бил в матку, отправляя по телу женщины волны дикого, судорожного наслаждения.

Но больше всего, её возбуждало именно то, что она стояла раком под собакой. Как настоящая текущая сука под настоящим кобелем.

— Аааа!!! Денис, Денис убери его! – орала Зайцева, когда очередной оргазм спадал и вагина становилась чувствительной до адской щекотки.

Пёс не останавливался, продолжая хлестать мохнатыми бедрами по жопе орущей сучки, и внутри Светланы поднималась новая волна бешеного возбуждения.

Хлестанув собой по колышущимся, круглым ягодицам текущей женщины ещё сотню раз, пёс замер, закачивая в её влагалище сперму. В животе Зайцевой разлилось одуряющее тепло, сперма вытекала на клитор и покрывала его мутными каплями.

Стоя раком под псом, Светлана в бреду от оргазма размышляла о том, что её жизнь уже никогда не станет прежней. Ни один мужчина не доставит ей такого жуткого и острого удовольствия как Соломатин.

Денису понадобилось всего несколько часов, чтобы уничтожить психику гордой и умной женщины, превратив её в жалкую игрушку для похоти.

И что было самым страшным, это понимал и сам Соломатин, с улыбкой наблюдавший за лицом орущей от удовольствия Светланы.

Выплеснув сперму внутрь сучки, пёс слез с неё и благодарно виляя обрубленным хвостом, сел у ног Дениса.

— Зачем... - тяжело дыша и ещё вздрагивая от удовольствия, прошептала Светлана в полубреде. – Зачем ты всё это делаешь? – собрав остатки сил и здравого смысла, спросила распаренная, удовлетворенная женщина.

— Тебе не понравилось? – мрачно усмехнулся Денис, почесывая волкодава за ухом.

— Я не знаю, это странно... - отозвалась Светлана, тяжело сглотнув слюну. Из влагалища продолжала стекать сперма, щекоча ей вагину и клитор каплями. – Я даже не могу сказать, что ты изнасиловал меня... Мне...

— Что тебе?

— Мне было очень хорошо, - обреченно закрыв глаза, созналась та, которая должна была стать строгой директрисой, но вместо этого стала собачьей подстилкой в подвале.

— Хочешь знать, в чём мой кайф? – Денис обошел ярмо и остановился перед лицом Светланы, покачивая большим, пахучим членом у её носа.

Увидев стоячий член и его размеры, Светлана моментально «поплыла» снова.

— Да-а-а-а, - выдохнула женщина, глядя на мощную пунцовую головку, как на гипнотизирующий маятник. – Скажи мне... Я хочу знать, что доставляет тебе удовольствие... - раболепно прошептала Светлана, обдавая стояк и мошонку Дениса горячим дыханием.

Она смотрела на ствол неотрывно, будто её взгляд прилип к нему, как к магниту.

Мощный член Соломатина всё ещё манил её ненасытное, после долгого воздержания тело. Она всё ещё надеялась насладиться им и буквально орала от этого желания немым криком в душе.

Но снаружи, лишь жарко дышала и часто облизывалась, стыдясь умолять о ебле.

— Видишь-ли, всё просто, я - обожаю секс. У меня было много женщин, очень много... Я давно потерял им счёт, - с тяжелым вздохом ответил Денис, благосклонно укладывая головку члена на жадно высунутый язык Светланы.

Она принялась торопливо ласкать его ртом и пухлыми мягкими губами, а Соломатин продолжил говорить.

– На зоне, я вынуждено драл петухов. Мой размер им очень нравился, сами просили, чуть ли не в очередь стояли. На воле таким не занимался, но искал всё новых и новых удовольствий...

— Мммм.... Уммм... - тем временем, благодарно стонала «железная леди» Светлана, тщетно пытаясь пропихнуть здоровенный член поглубже в свой влажный рот. – Вссс... - подбирала слюни она, и снова накрывала упругую головку губами.

— Первое, что мне понравилось из новых развлечений, - это обычные пытки, - продолжал Денис, наслаждаясь слюнявым минетом от очередной сломленной «гордой и независимой» шлюхи. – Проблем с деньгами никогда не было. Я выкупал у сутенера шалаву посимпатичнее и помоложе, а потом начиналось самое интересное...

Краем уха слушая историю Дениса, сквозь одурь возбуждения, Светлана с трудом осознавала где находится, и что ей говорит Соломатин. Любая женщина в трезвом уме давно бы умоляла о пощаде или звала на помощь, но Денис не допускал ошибок.

Она была доведена именно до того состояния, в котором воспринимала его откровения как, что-то далекое, и не касающееся её.

Сучка думала только о члене и всё шло по плану. Наивная Светлана искренне считала, что может довести Соломатина до желания секса своим отсосом.

Также думали и все те шлюхи, которые были здесь до неё.

— Уплатив сутенеру за месяц пользования проституткой, я ставил молодую шалаву в тупик, - продолжал рассказ Денис, прихлебывая виски из стакана. – Она не могла сбежать, потому что была фактически продана в моё пользование.

— Уммм... А меня? – тяжело дыша, Светлана посмотрела на Соломатина. – Меня ты сделаешь своей шлюхой? – улыбнулась она, глядя как наркоманка.

— Уже сделал, - спокойно отозвался Денис и продолжил, под новое, торопливое мычание рта Зайцевой на члене. – Я давал обязательство вернуть шлюху целой, без увечий. И каждый раз, сучки велись на это обещание... Но зря... Все они возвращались с парой десяткой швов на заднице и во влагалище. Каждая из них терпела мой член, я требовал принимать его до конца, потому что всё оплачено. И рыдающие суки слушались, крича от боли.

— Вставь мне, пожалуйста, Денис. Я не боюсь! Не боюсь его! Вставь мне! - прохрипела Светлана в член, краснея от натуги и безумной похоти. – Вставь, прошу тебя... - прошептала она и опять уперла толстенную головку в свою гортань.

Соломатин поднял взгляд, услышав тихий стук по люку.

Он вновь нажал кнопку на пульте, и наверху замелькали тени целой толпы. Водитель Мишка вернулся и как обычно привез с собой дружков. Спустя минуту, подвал заполнила толпа из пятнадцати человек.

«Гости» Соломатина почти не обращали внимания на прикованную Светлану, обсуждая события дня и наливая себе в стаканы алкоголь. Кто-то прибавил музыку и вечер превратился в шумную вечеринку, наполненную смехом и разговорами.

Вместе со спустившейся толпой, скованную в ярме Зайцеву будто окатило ушатом ледяной воды.

Она больше не была наедине с желанным мужиком с богатой фантазией и опытом. Она просто стояла с голой задницей посреди целой толпы, прикованная и беспомощная как вещь.

Светлану сковал дикий стыд и позор. Интересный и необычный вечер грозил перейти в групповое изнасилование.

Широко распахнув глаза она растерянно и потрясенно смотрела на то, как Денис пожимает руки пришедшим и перекидывается с ними дежурными фразами.

Зайцева пару раз дернулась, в попытках вырваться, но оковы держали надежно.

Уникальный опыт феерического сексуального наслаждения превращался для Светланы в дикий позор. Под давлением адского стыда и беспомощности, возбуждение женщины не отступало.

Щель всё ещё зудела и мокла, по соскам бегала щекотка, требуя сдавить их или отдать в чужие губы.

— Денис, кто эти люди? – прошептала Светлана, пытаясь докричаться до Соломатина сквозь музыку. – Денис?! – уже в полный голос окликнула она.

— Расслабься, - усмехнулся ей Денис и заправил член в ширинку. – Ты получишь то, что искала, и в избытке, - добавил он и ушел в сторону, вступив в беседу с кем-то из гостей.

— Слон, слышь? – окликнул Дениса мужик, подошедший к заднице Светланы. – Бля, она тоже после собаки, что ли?! Ну я просил же! – всё равно расстегивая ремень и ширинку, вздохнул он.

В следующую секунду, во влагалище Зайцевой проник член, скользнув по влаге собачьей спермы и женских соков. Руки крепко взяли Светлану за задницу и раздались первые шлепки бедер по её сочным ягодицам, всколыхнув их и нутро.

— Дик всегда первый, ты же знаешь правила, - обернулся Соломатин и поднял бокал, в знак тоста.

— Ладно, хуй с ним... - вздохнул мужик, продолжая драть мокрую щель скованной Светланы. Её объемные груди качались на весу, с губ растерянной и возбужденной женщины срывались первые стоны наслаждения. – Слон, слышь?

— Чего? – опять обернулся Денис.

— А кто она вообще? – пыхтя от ебли, уточнил мужик, трахающий Зайцеву.

— Директор одного из магазинов моих, - отозвался Соломатин.

— Долго ломалась? – ухмыльнулся ебарь.

— Пять часов, семнадцать минут, - отозвался Денис, бросив короткий взгляд на свои «Ролекс».

— Блядь, этож рекорд у тебя! – посмеялся мужик, слыша, как Светлана всё громче стонет под ним, и начинает понемногу подмахивать красивым задом. – Молодец, уважуха!

Светлана наслаждалась членом в своем влагалище, одновременно с этим осознавая, что стала предметом какого-то спора или угодила в клуб извращенцев.

Она пыталась придумать, как выбраться отсюда, но толчки горячего ствола в распаленном нутре выбивали из неё эти «дурные» мысли, разливая по телу удовольствие.

— Аааа! Аааа! – стонала она, присаживаясь и пытаясь принять член ещё глубже. Все её мечты возвращались к огромному стояку Соломатина, который она так и не получила в себя. – Глубже! Ещё! Глубже! – умоляла она бредовым шепотом, бесстыдно оттопыривая ягодицы под хлопки волосатого мужского лобка.

Загнав под задницу Светланы особенно сильно, мужик грубо долбанул её пахом по жопе ещё пару раз, сжав ягодицы до боли. Кончив внутрь, он вытащил и похлопал Зайцеву по спине.

— Хорошая сука, - похвалил он. – Люблю, когда подмахивают.

Ебарь застегнул ширинку, уступая место у задницы Светланы следующему. В пизду Зайцевой впихнули новый член, предварительно подергав ей за стоячие соски на красивых грудях.

Разгоряченная и растерянная в своих чувствах женщина застонала снова, наслаждаясь приближающимся оргазмом.

За следующий час, во влагалище, анал, и особенно в рот Светланы закачали столько спермы, что её ей же и вырвало. Натужно согнувшись в спазме, женщина исторгла из своего горла фонтан бело-серой жидкости.

По промежности и ляжкам стекал сплошной и густой поток спермы. Белые сопли свисали изо рта, и были намазаны на волосы.

Голова затраханной Светланы кружилась от бешеной токсикации, тело колотило от сотого оргазма.

И несмотря на всё это, Зайцева улыбалась...

— На, Миш, закончите с ней, запрешь тут всё и выключишь, - Денис бросил пульт в руки помощника и коротко глянув на покрытую красными пятнами, потную и дрожащую Светлану пошел к выходу.

— Денис Андреич? – окликнул его Миша. – Её отпустить или... - с намеком спросил он.

— Отпусти потом, ей послезавтра на работу в магазин выходить, - усмехнулся Денис. – И не калечьте её, а то работать не сможет, - равнодушно добавил он и вышел из подвала под свет звёзд...

___________________________________

Довольный, но не кончивший Соломатин, остановился за воротами коттеджа и вдохнул ночную прохладу. Его огромный член всё ещё держал штанину брюк приподнятой, будто спрятанная резиновая дубинка.

Жизнь казалась Слону прекрасной, настроение было отличным. После каждого «успеха», Денис чувствовал себя королем мира. Как после драки, как после прыжка с парашютом, в его крови играл адреналин.

— Алло, Вадим? – набрав номер Кузнецова, произнес в трубку Денис. – Может в сауну? У меня тут дело очередное выгорело, надо бы обмыть.

— Дарова Слоняра, - ответил сонный голос Вадима. – Мы вчера только в сауне гульнули! – отозвался он.

— Да хорош ломаться! Я плачу! – усмехнулся Соломатин. – И Рудакова цепани, пусть с нами посидит. Давно не виделись.

— Ладно, уговорил... - зевнул в трубке Кузнецов.

___________________________

— Бля, мне бы твои таланты, - спустя час, покачал головой Рудаков, отхлебывая пиво. Спортрук угрюмо смотрел в стол, пока Слон рассказывал о своих последних приключениях.

— Да ни говори! – возмутился и Вадим. – У меня эта училка в печенках сидит, сука, аж ночами снится! – покачал головой он. – Мне кажется, что я ни одну бабу никогда так не хотел.

— Твоя-то ещё ладно, - ответил ему Рудаков, - А моя Алёнка рыжая скоро замуж выходит. Любовь-морковь и хрен она на меня даже глянет. Упустил девку словом, а я ведь... - спортрук снова отхлебнул пива и с горечью посмотрел на друзей. – Я ведь для неё всё делал, а она... сука неблагодарная... - грохнул кулаком по столу он, так, что тарелки и кружки зазвенели.

Глядя на них с насмешкой, как на неудачников, Слон самодовольно улыбался.

— Могу помочь, - вдруг пожал плечами он, загадочно улыбаясь. – Но есть условие...

— Какое? – оживился Рудаков.

— Какое условие? – подхватил зам.главы города. – Ты скажи, а то... А то у меня крыша скоро поедет из-за бабы этой! – тяжело вздохнул он.

— А условие в том, - склонился вперед и с ухмылкой посмотрел в лица друзей Соломатин. – В том, что если я помогу, то они станут настоящими шлюхами и подстилками. Будут ебаться направо и налево, и никак иначе.

Рудаков и Кузнецов переглянулись между собой.

— А ты точно сможешь? – прищурился Вадим. – Я конечно понимаю, что ты баб знаешь, как облупленных, но... Ты ведь не волшебник, чтобы из строгой училки шалаву сделать.

— Я сказал свой метод, - пожал плечами Слон, снова откидываясь на спинку стула. – Решайте сами.

Рудаков почесал затылок, Кузнецов почесал лоб. Ни тот, ни другой не хотели изнасилований, но желание выебать Синицкую и Миронову сводило с ума.

— Ай, ладно! – махнул рукой спортрук. – Всё равно ничего не теряю. Да и не жалко мне эту стерву рыжую, довела!

— Я тоже согласен, - хмуро кивнул Вадим. – Давай сделаем, братан! - одобрил он. – Пусть сучки знают своё место!

— За победу! – поднял Соломатин кружку для тоста.

— За победу! – хором подхватили друзья, стукнув кружками и плеснув пенное на стол.

— Гляньте вот, - с усмешкой бросил телефон на стол Слон. – Это прямая трансляция из моего подвала.

Ухмыльнувшись, и Кузнецов и Рудаков с интересом уставились на изображение с камеры наблюдения. Светлану Зайцеву драли во все щели по четвертому кругу.

— Неплохо... - покивал с одобрением Вадим. – А кто она? – спросил он, покосившись на Слона.

— Ты не поверишь, - подмигнул ему Соломатин и с наслаждение отпил несколько глотков прохладного пива...

_______________________________

Через два дня, пробухав сутки и отлежавшись денёк с похмелья, Денис вернулся к делам. Открытие крупного магазина в торговом комплексе снова требовало его участия. Уже на запуске объекта объявилась какая-то чокнутая сука и начала размахивать документами.

Выпив пару таблеток аспирина и держась за больную голову, Соломатин снова погнал Мишу к комплексу «Рубин».

Всего одного взгляда на мешавшую открытию даму хватило, чтобы понять, кто перед ним. Ебучая Вероника Костина снова ставила палки в колёса.

Одетая в черный, строгий костюм из пиджака и юбки на белую рубаху, Вероника бросала гневные взгляды на представителей застройщика и арендодателей.

— Резерв на площадь стоит прошлым годом! – махала она договором, сверкая глазами из-за диоптрий строгих, дорогущих очков. – Вы слепой?! СЛЕПОЙ, Я СПРАШИВАЮ?! – с наездом рычала на менеджера бывалая бизнес-вумен.

Соломатин ненавидел Веронику, но и восхищался ей одновременно.

Настолько неприступной крепости он ещё не видел, за весь свой большой похотливый опыт. Это была не женщина, а просто какая-то машина, несмотря на эффектную, сексуальную внешность.

На неё не действовало ничего, ни один из приемов Слона не срабатывал на непримиримой конкурентке, которая снова и снова переходила дорогу Соломатину.

— Соломатин?! – завидев Слона, с нахальной усмешкой обернулась к нему Вероника. Приспустив очки на нос, она посмотрела на Дениса поверх диоптрий и усмехнулась снова. – Почему я не удивлена?! Так и знала, что ты снова влезешь на мою территорию по неосмотрительности!

— Костина, я тоже не удивлен, - вздохнул Соломатин и оглядел уже готовый к открытию торговый зал. Вывески и кассы стояли на местах, полки были заполнены товаром до отказа, сотрудницы и сотрудники протирали пыль.

Не обращая внимания на возмущавшуюся Веронику, Денис прошел ещё вперед, заглядывая в пролеты между стеллажами магазина. Остановился, увидев в одном из них Светлану, и облегченно выдохнул.

Она была жива, здорова и вполне бодра.

Уставшие на запуске объекта работники еле шевелились, но она не орала на них, напротив, говорила спокойно и по-доброму. Взгляд Зайцевой блестел, ноги она ставила немного враскорячку, но в целом выглядела прекрасно и даже помолодела лицом лет на десять.

Никто из подчиненных Светланы не мог сказать, что их начальница недоёбанная и злая стерва. Большего заблуждения в случае со Светланой и представить было нельзя.

Да, стерва, но изъебанная вдоль и поперек.

«Из неё, наверное, до сих пор сперма льется», - с усмешкой подумал Соломатин и вновь повернулся лицом к Веронике. Кто и тянул здесь на недотраханную суку, так это она.

Скорее всего именно так и было.

Слон видел её мужа и не раз. Супруг Костиной был адвокатом и Вероника нещадно эксплуатировала его как юриста для своих дел. Адвокат талантливый, но как мужик, с виду так себе...

— Ну че ты орешь? – мрачно глядя на Веронику, вздохнул Слон. – Точка моя, это не обсуждается, - отрезал он, давая понять, что не собирается спорить с взбешенной сукой.

Соломатин в который раз полюбовался на округлые бедра, изящную талию и грудь стервозной брюнетки.

Да, её бы Слон и сам хотел трахнуть, без всяких там гэнг-бенг шоу. Просто отодрать, чтобы визжала не от злости как обычно, а от огромного члена в своём влагалище, или ещё лучше в сладкой, упругой жопе.

И он пробовал подкатить, не раз и не два и не три, но прекрасная и разъяренная сука даже не понимала предложений и флиртов, ограничиваясь сухим, деловым общением.

— Откуда этот договор взялся? – Слон обернулся к молодому менеджеру, который ещё пару дней назад клялся всё сделать в лучшем виде.

— Понятия не имею, Денис Андреевич, десятилетний договор с вами был заключен ещё до начала строительства. А это... - парень покачал головой. – Это какая-то чудовищная ошибка... - договорил он и тут же попятился под пылающим взглядом Вероники.

— Чудовищная ошибка?! – взвизгнула она. – Чудовищная ошибка здесь – ты! Понял?!

— Я не уберу оборудование, - спокойно вставил Слон, тоном, не терпящим возражений. – Делай, что хочешь, выкручивайся как хочешь, но завтра я запускаю в работу свой объект, на этой площади.

Костина смотрела на него как разъяренная фурия, широко раздувая ноздри и сжимая бумаги с договором до хруста.

— У меня уже закуплено всё на эту точку. И теперь ты мне говоришь, что я потеряю семьдесят миллионов из-за ошибки этих дебилов? - с огромным трудом взяв себя в руки, как можно спокойнее ответила Вероника. – Может быть... пойдем на диалог, как цивилизованные люди?

Было видно, что эта фраза и предложение дались ей очень нелегко. Костина была не из тех, кто идет на компромиссы и уступки, но видимо в этот раз её положение и в самом деле получилось безвыходным.

— Что ты предлагаешь? – устало спросил Слон, понимая, что цивилизованно этот вопрос решить не выйдет.

Она помолчала, снова тяжело вздохнула, видимо обдумывая трижды и наконец заговорила.

— Знаю, что ты не семейный... - покусав губу, нерешительно начала Костина. – Но... мы планируем небольшое барбекю. Я, дочь, её подруга и мой муж, - она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Выглядела она настолько жалкой, что даже сердце Слона дрогнуло – Приходи, поговорим в неформальной обстановке, - подытожила Вероника.

Слон прищурился и промолчал, выискивая в мимике и поведении Вероники подвох. Ему просто не верилось, что эта непримиримая стерва может говорить адекватно, да ещё и в гости приглашает.

— Когда? – после долгой паузы, мрачновато спросил Соломатин.

— Так, сегодня понедельник, - подняла брови она. – Давай в субботу, приезжай к пяти. Адрес знаешь...

Слон кивнул в ответ.

Она развернулась и ушла, соблазнительно виляя задом. Было заметно, что Вероника действительно взяла себя в руки и успокоилась.

Зато провожающий её взглядом Слон понимал, что покоя он теперь лишен напрочь. Надо было срочно придумать план того, как сломать эту стерву и если не сделать из неё шалаву, то хотя бы склонить на свою сторону.

Лучше возможности уже не будет. Это единственный шанс.

— Алло, Миша? – произнес в телефон Денис. – Ещё четыре дня меня не трогай. Займись запуском магазина в «Рубине» сам.

— Сделаю, Денис Андреевич! – отозвался помощник. – А это...

— Тут она, тут, - посмеялся в ответ Слон, снова отыскав взглядом Светлану. – Можешь драть в любое время, не жалко. Главное про работу не забывай!

— Всё успею! Спасибо, Денис Андреич!

Зайцева, наконец-то заметив Соломатина моментально покрылась румянцем.

Смущенно кашлянув и отвернувшись, Светлана поспешно скрылась за стеллажами...

________________

На утро четвертого дня затянувшейся пьянки, решение к Слону так и не пришло. Он обдумал все варианты, но они были либо связаны с насилием, либо заведомо провальные.

— Дерьмо блядь... - со вздохом выругался он на своё бессилие. – К это суке ни на какой козе не подкатить, всё бесполезно... - со вздохом, шепотом добавил Соломатин, глядя в стакан с алкоголем.

Как и в предыдущие два дня, он сидел у стола, в своей любимой комнате под крышей коттеджа. Вид из широкого окна открывался на озеро, и это успокаивало вечно раздраженного бизнесмена.

Возраст брал своё и нервы становились ни к черту.

В моменты крайнего обострения психики, или необходимости важных размышлений, наученный горьким опытом Соломатин предпочитал уединение. Предупреждал своего помощника, выключал телефон и с хлопком выдергивал пробку из виски или коньяка.

Чем больше лет было Соломатину, тем чаще он впадал в ностальгию и апатию.

Сейчас, когда Денис мог позволить себе всё, что можно купить за деньги, он с горечью вспоминал те времена, когда потом и кровью боролся за место под солнцем и большие бабки.

Боролся за самого себя.

Больше у него никого не было.

От близких и бесполезного вредного чувства под названием любовь, Соломатин избавился вместе со своей первой и единственной женой. Бедняжка просто сбежала, не выдержав его члена.

Если Слон трахал сам, то предпочитал брать женщину грубо и без особых нежностей.

Пара продолжительных тюремных сроков научили Дениса осторожности не только в словах, но и в поступках. Даже в моменты нежности, он не трогал вагину рукой, а уж тем более не лизал её, так как это было не по понятиям.

Единственное за многие годы исключение он сделал для Светланы, да и то из любопытства.

Однако, «понятия» не мешали ему пихать свой член в рот всем особам которых он трахал, а трахать Соломатин любил. Это и стало одной из главных причин того, что Денис женат не был, хотя возраст требовал.

Его манило чувство обладания и подчинения. Одна покорная игрушка быстро приедалась и ему постоянно хотелось новую.

Каждая стонала, подмахивала, орала от боли - по-разному, и бывший криминальный авторитет искренне не понимал, почему хозяин жизни должен отказывать себе в удовольствиях, ради прихоти какой-то одной стервы.

Вставая, его член больше похожий на дубину или биту, не сильно увеличивался в длину, но твердел как камень, причиняя женщинам адские страдания своим размером.

Практический каждый раз, после секса, объект его страсти оставался порванным в прямом смысле.

Травмированное влагалище или кровоточащий анал были в 100% случаях, а в половине, и то и другое. Конечно, терпеть такое никто готов не был, и девушки и женщины просто сбегали от Дениса, не желая повторять печальный и болезненный опыт.

Сломанные и униженные Слоном шлюхи искали себе хозяев и приключений на стороне.

Практически все проститутки города также знали его как худшего клиента, и выезжать наотрез отказывались. Также, как и Рудакову с Кузнецовым, Денису в итоге пришлось пользоваться услугами Канифоли.

Не каждый день Соломатину попадалась подходящая жертва, а секса хотелось семь раз в неделю. И в такие перерывы Слон не брезговал купленными шалавами, они помогали отвлечься от мыслей о ебле и сосредоточиться на главном.

Слава «Канифоль» редко доставал элитных шлюх, но мог всегда обеспечить бабами на вечер. Конечно, товар у него был не первого сорта, неумелые целки, меф***едронщицы, или просто отмороженные сучки с большим, тяжелым опытом.

Одна из вторых, сидела сейчас за спиной Соломатина, продолжая трехсуточный наркотический марафон.

Обнаженная, белокурая девчонка девятнадцати лет, красивая как ангел и фигуристая, смотрела в одну точку как зомби. Она была совершенно потеряна в пространстве и думала только о ебле.

Наркота выжимала из неё весь эндорфин до капли, даря чувство бесконечного счастья и эмпатии.

Приятные ощущения в теле девушки вызывало любое движение, а секс просто сносил крышу и выбрасывал в космос.

Плюс ко всему, коварный порошок превращал её в самое любвеобильное существо на свете. По этим причинам, несчастная шлюха просто отказывалась покидать коттедж «неземных наслаждений».

Здесь было всё, для сказки. Порошок, большой член и музыка.

Соски девчонки не обмякли ни разу за трое суток. Она ни минуты не спала, вагина её была прохладной от низкого давления, но растянутой и влажной из-за постоянного возбуждения.

Впервые, за долгое время, Денису попалась настолько терпеливая и подходящая сучка.

Девчонка ебалась как тигрица, как в последний раз, и не отказывала ни в чём. Единственное, что ей требовалось, это очередная доза ебучего порошка.

Этот момент заинтересовал Соломатина не на шутку.

Он не просто ебал прекрасное юное тело, пропитанное наркотой, но и внимательно наблюдал за поведением молодой шалавы.

Ни с чем подобным Денис раньше не сталкивался. Сам Соломатин пробовал только траву и всего один раз геру, да и то, всё это было по молодости и просто из любопытства. Барыг он не любил, тоже по понятиям.

«Современная, молодежная» химия была для стареющего бандита загадкой, но эффект, который она производила на шлюху, ему весьма и весьма нравился.

Соломатин развернулся на большом, кожаном кресле и посмотрел на юную, голую потаскуху, изучавшую взглядом узор-серо белых обоев.

— Как ты сказала тебя зовут? – прищурился он, любуясь совершенным телом обдолбанной девчонки.

Грудь двойка, округлая, волосы обесцвечены до пепельного, татуировки, бриллиантовый пирсинг в ухе.

Задница молодой шлюхи была шире и больше нормальной, но без жира, чистая тяжесть двух молодых шаров. Трахая её раком, Денис не спешил, наслаждаясь тем, как ягодицы девчонки колышутся и шлепают по члену будто два тугих баллона с водой.

Тем, как она сладко стонет, как принимает его размер целиком и не орет в отличие от остальных, будто режут.

— Агата меня зовут, - ответила девушка, глядя в пустоту. – Агата Максимова, - добавила она, продолжив представляться. – У меня мама полячка, а папа русский. Ещё бабушка есть, с ней я сейчас и живу, мы на проспекте Ленина живем, дом семь, квартира одиннадцать...

Соломатин усмехнулся, с удовольствием осознав, что сейчас, ещё толком не похмелившись, открыл для себя новый эффект удивительного вещества. В предыдущие дни, он просто не заметил этого чудесного свойства из-за пьянки.

— Да ты что? Интересненько...– повел бровью Денис, с насмешкой и интересом глядя на очень уж разговорчивую молодую шалаву.

— Правда? – отозвалась та. – Клиенты обычно не разговаривают, никто меня не слушает. А вы хороший человек, я вижу это. И в сексе мне с вами очень хорошо, - будто автомат, выдала информацию Агата.

Чуть подумав, Слон решился на новый, забавный эксперимент. Если его догадки подтвердятся, то случится просто чудо, которое возможно спасет его нервы, но точно не спасет ебучую Веронику. К.

– А карта банковская есть у тебя? – с просил Денис, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. Ему хотелось видеть лицо девушки как следует.

Посмотреть действительно было на что.

От продолжительного секса, вся косметика с лица Агаты стерлась, и теперь на Соломатина смотрел чистый, светлый облик красивой девочки. Только вот зрачки её были расширены настолько, что едва ли не скрывали собой радужку голубых глаз.

— Карта? Есть конечно, - девчонка подняла валявшийся на ламинате клатч и расстегнув его вытащила пластиковый прямоугольник.

— И много там? – кивнул на карту Соломатин.

— Триста тысяч, - с готовностью ответила Агата. – Триста восемнадцать, точнее. Я просто на квартиру коплю. Не вечно же мне члены сосать, - попыталась пошутить и улыбнуться она. – Точнее я и потом буду сосать, но у одного, у любимого. У нас будут дети и большая, светлая квартира, - она улыбнулась снова.

Улыбка девушки вышла странной, просто губы растянулись в стороны, уголки глаз остались неподвижны.

— А пин-код от карты скажешь? – отхлебнув виски, посмаковал его во рту Денис. Всю болтовню про личную жизнь шлюхи Соломатин пропустил мимо ушей, ему было совершенно неинтересно слушать это.

Бывший авторитет просто наблюдал, с удивлением понимая, что заполучил в руки новое и неслабое оружие для своих грязных утех.И возможно лучшее оружие против Вероники.

Неплохо было бы и Костину закинуть в марафон ебли, вместе с сучками Рудакова и Кузнецова.

Воображение уже рисовало Денису немыслимые просторы для экспериментов, пока молодая шлюха несла околесицу про родных и своё невозможное, светлое будущее.

Если получится обдолбать этой дрянью Костину, то Слон уж точно устроит ей эксклюзивное, незабываемое шоу.

— Пин-код от карты? Да, скажу, два-один-один. А зачем вам? – как ни в чем не бывало пожала плечами Агата. – Вы ведь во-о-он какой богатый! – она развела руками, указывая на интерьер комнаты.

— Потрясающе... Просто охуеть! - прошептал и покачал головой Соломатин, снова отклоняясь назад на скрипучей спинке дорогого кресла. – А... Как ты говоришь эта херня называется? Ну... которую ты нюхаешь уже третий день.

— Ме***ф, мяу, по-разному, но по-научному меф***едрон, - ответила девушка, продолжая странно и бессмысленно таращиться на Дениса. – Это как амф***етамин, только лучше, - снова улыбнулась она, лицом-маской.

— И что ты чувствуешь? – опять прищурился Денис. – Что тебе дает эта дрянь?

— Ну не знаю, - как будто смутилась девушка, - Это лучшее чувство на земле. Я счастлива, я всех люблю и... И постоянно хочу секса! - договорила она, запнувшись перед последним откровением. – Это полный восторг, под ним, я готова на всё... И... под вами тоже! - заключила Агата с прежней странной улыбкой. – Кстати, может займемся делом? Я заждалась и очень хочу!

— Эмпатия к незнакомым, постоянное желание ебли, необоснованное доверие и раскованность, - полушепотом подытожил Соломатин, глядя в стеклянные глаза девушки. – А зависимость сильная? – снова склонился вперёд он.

Вместо ответа, Агата тяжело вздохнула, и кивнула.

Улыбка с её лица исчезла.

— Не могу представить, что я перестану обдалбываться, пока у меня есть деньги, - отозвалась она, снова глядя в стену. – Причем это началось с самой первой дозы и продолжается до сих пор. Уже второй месяц.

Денис медленно встал с кресла и сбросил с ног трусы.

Оставшись голым, Соломатин присел рядом с девушкой на кровать, приобнял её нежные, изящные плечи, и прошептал в самое ухо.

— Так это же прекрасно! Радость ты моя! – просиял он, с восхищением и интересом глядя на молодую шлюху, которая казалось вручила ему ключ от влагалища и сознания Костиной.

Теперь надо только начать, а дальше пойдет как по маслу.

Как член по смазке.

— Правда? – улыбнулась Агата, непривыкшая к позитивной реакции окружающих на её зависимость. – Вы не будете меня ругать и отговаривать?

— Правда, милая, правда, - покивал Денис, - Ты просто подарок судьбы! – ещё шире улыбнулся он. – Счастье ты моё!

Девушка упала спиной на кровать и с готовностью развела перед Слоном свои красивые, стройные ноги.

В промежности прекрасной шалавы поблескивала влагой темная, скользкая щелка.

Взобравшись сверху, Соломатин лег на неё всем весом как на вещь, и опустил свою грудь на её упругие, торчащие соски. Обхватив голову девушки руками и сцепив пальцы в замок, Слон впихнул свою дубину в нежное девичье нутро.

Щадивший её до этого Денис, отвлекся и забылся, мечтая о том, как также взберется на Веронику.

Он не просто ебал юную Агату, а напяливал её на всю длину, чувствуя, как рвется и трещит её волнистое, мокрое лоно.

Прохладное влагалище заполнилось чем-то горячим и густым, но Слон не останавливался, продолжая ворочать стояком в порванных внутренностях девушки.

Улыбаясь и не чувствуя боли в эйфории, шлюха обнимала его и гладила хрупкими пальцами по спине.

Соломатин давил телом сверху, она почти задыхалась, но не переставала улыбаться, наслаждаясь проникновениями огромного члена. Стояк Слона распирал промежность девушки как при родах, заставляя кости таза натужно ныть, но это не мешало ей любить и наслаждаться.

Денис вновь и вновь натаскивал девчонку на свой ствол, нажимая пальцами на её голову, она стонала и улыбалась, безумно целуя его грудь и плечи.

Вдоволь насладившись юным телом, Слон вытащил из него свою дубину и пошлёпал девушку по окровавленным бедрам.

— Вставай раком, - попросил он без грубости.

Девчонка торопливо вскочила и развернулась задом к Денису, с готовностью встала на локти и оттопырила промежность, истекающую кровью и смазкой.

Посмотрев на поток крови, Слон скривился.

Ему вдруг стало порванную девчонку, и желание ебли немного схлынуло, хотя обычно его заводило подобное.

— У тебя кровь хлещет, - нагнувшись к уху девчонки, негромко сказал он. – Сейчас я вызову скорую, не вздумай сказать, что нюхала эту дрянь у меня дома...

— Это месячные! – рассмеялась в подушку Агата. – Вставляйте, не бойтесь! А если боитесь, то там ещё есть куда войти! – с усмешкой добавила она.

— Уверена? – слегка растерялся Слон.

Это был тот редкий случай, когда он почувствовал себя дураком и обрадовался этому.

— Конечно! Давайте! – девчонка приподнялась, взялась за стояк и направила его в свой, порядком растянутый за последние трое суток, анал.

Соломатин вошел в задницу молодой шлюхи медленно, но до конца. Яйца легли на клитор, с губ Агаты сорвался сладкий, громкий стон. Она ничего не ела из-за наркоты и внутри неё была лишь скользкая, горячая пустота.

Член закачался в юной округлой заднице как поршень, раздвигая обнимающие его ягодицы. Живот девчонки выпячивало холмом, когда Слон входил до конца. В такие моменты она натужно, но довольно стонала, сгребая ногтями простынь под собой.

— Да, дяденька, да... - шептала Агата в подушку. – Обожаю вас, люблю вас! – бредово шептала она, наслаждаясь каждым сантиметром здоровенного члена. Ствол Соломатина входил под её копчик и двигался вдоль позвоночника, заставляя девушку чувствовать себя посаженой на кол.

Ускорив движения, Слон захлопал лобком по колыхающейся девичьей заднице, выбивая из неё всё более громкие стоны. Спермы у него почти не осталось, но при оргазме, член всё равно раздулся до размеров руки несчастной шлюхи, трясущейся на нём от удовольствия.

Подогнув колени, Денис сильно отклонился назад, чтобы вытащить всю длину своего стояка из юной жопы. Головка выскользнула из раздолбанного анала и хлопнула Слона по животу, намного выше пупка.

Свернувшись в клубок как котенок, протекающая кровью девушка заснула впервые за несколько дней.

Сев на край кровати, Соломатин взял со стеклянного столика пакетик с белым порошком и посмотрел на содержимое.

Бросил взгляд на часы и хлопнув себя по коленям встал на ноги.

Суббота.

Пора действовать...