Уважаемые читатели, данное произведение непростое и очень жестокое. Лицам со слабой психикой, лучше пройти мимо.(все действующие лица совершеннолетние)

Часть вторая

Алёна Синицкая.

****************

Родителей дома не было и из комнаты раздавались громкие, бесстыдные стоны.

Обнаженный, рыжий ангел, разведя бедра извивался и стонал под языком своего парня. Бледное тело Алёны на котором выделялись соски похожие цветом и формой на половинки абрикосов, тряслось от волнения и возбуждения.

Выглядывая над рыжим лобком, между лепестков мокрой, розовой щели девчонки, гулял языком будущий жених Синицкой, Паша Слуев. За пару лет постоянных встреч без секса с проникновением, Пашка стал настоящим профи в куни, а Алёна научилась расслабляться под ним. И конечно же обучилась отличному, горловому минету.

— У тебя уже так растянуто, что плева скоро развалится, - усмехнулся парень, снова ныряя носом и губами в упругие от возбуждения лепестки Алёны. Щекотливые и возбуждающие прикосновения языка отправляли по бедрам и в соски девчонки импульсы сладкого тока.

Закрыв глаза от наслаждения, она гладила парня по голове, мяла свои небольшие, стоячие груди и тянула пальцами соски. Иногда, девчонка сжимала их до боли и выгибалась идеальной талией.

Зад Алёны был чуть больше нормального и белые, ухоженные ягодицы негромко хлопали друг о друга и о кровать, когда тело девчонки подбрасывало от удовольствия.

Любуясь её великолепным телом, Паша ощущал, что снова заводится до предела. Провал плоского живота Синицкой, её обнаженные среди бела дня груди и красное от румянца лицо, просто сводили парня с ума.

— Алён... - шепнул он, в промежность стонущей девчонки. – Давай потрахаемся, а? – с мольбой попросил парень. – Всего три месяца до свадьбы осталось, никто ведь не узнает?

Как и всегда, в ответ на эту просьбу, Синицкая тяжело вздохнула. Она не остыла, но замерла, глядя в потолок над собой.

Увидев, что настроение девчонки стремительно портится, Паша начал лизать с двойным усердием. Посопротивлявшись несколько секунд, Алёна застонала под ним снова.

Возбуждение парня опять достигло предела, и он поднял мокрое от слюней и вагинальных соков лицо.

Встав на руках, Паша прополз вперед и накрыл собой жаркое, стройное тело рыжей красавицы. Алёна смотрела на него по-детски влюбленно и предано. Взгляд её больших, влажных глаз, был больше похож на взгляд персонажа из мультиков, чем на женский.

— Пашенька, ну не надо, - шепотом алых губ попросила она. – Ну потерпи, милый. Немного ждать осталось.

Вместо того, чтобы как обычно психануть, или отступить, взяв себя в руки, Паша прикоснулся членом к скользкой и влажной вагине девчонки. Это было приятно обоим, взгляд Алёны помутнел от ощущения тяжелого, твердого ствола, который плашмя лёг на её возбужденную вульву. Мощная вена под членом пульсировала, сладко надавливая на мокрый и распухший клитор девственной девчонки.

Мечты о том, как этот стояк упрется в вагину мощной головкой, порвет преграду и утонет в соках живота, просто сводили Алёну с ума.

В такие моменты, здравый смысл покидал рыжую девчонку напрочь.

Ей хотелось самой двинуть бедрами и надеть разгоряченный лобок на этот член, сверху. Исполнить наконец свои фантазии и принять в себя любимого парня, подарив ему наслаждение, о котором он и она так мечтали.

— Не надо, Паш, - прошептала перевозбужденная Алёна под парнем, который давил членом всё сильнее. – Врачиха увидит, будут вопросы. Потерпи, прошу тебя... - вместе с горячим дыханием, умоляли пухлые губы девчонки.

Вагина сжалась в новом, опьяняющем спазме и Алёна простонала в лицо парня.

Желание надеть себя на стояк было просто невыносимым, но Синицкая, как спортсменка, была слишком волевой, чтобы допустить слабость.

С трудом сдерживая свои бедра, чтобы не двинуть ими вперед, Паша наклонился и поцеловал девчонку в шею. Алёна выгнулась под ним, застонала снова и гениталии подростков прижались друг к другу ещё теснее.

Ещё никогда до этого момента их игры не были настолько волнительными, возбуждающими и опасными.

Алёна чувствовала, как упругий, толстый стояк скользит между половин её разгоряченной мокрой щели. Паша сходил с ума, разминая своим членом горячую девичью промежность.

Они терлись о друг друга с отчаянием и наслаждением.

Парень покрывал поцелуями шею Синицкой, отправляя по её телу волны мурашек, Алёна благодарно стонала и выгибалась, поглаживая Пашу по спине. Обвивая его ногами, девчонка посмотрела в дальний верхний угол комнаты, в сотый раз подумав о том, что паучка засевшего там, давно пора убрать...

_________________

Егор Рудаков. В то же время.

********************

За восемь километров от квартиры Синицких, на трансляцию с установленной в верхнем углу комнаты Алёны камеры, смотрел Рудаков.

Руками Егор держал увесистую задницу шлюхи стоявшей перед ним раком на полу. Сам спортрук сидел на краю дивана перед экраном, шлюха трахала его собой, как обычная дырка, а не человек.

Рудаков гладил её округлости неспешно, проникая в нутро подвывающей потаскухи и неотрывно глядя на монитор компьютера, где под парнем извивалась Синицкая. Руки Рудакова лежали на объемных ягодицах молодой девушки, которую, как и многих других, кривая дорога привела на работу у Славы Канифоли.

Девчонка, которую выбрал сегодня Егор, была рыжей, как и все шлюхи которых нанимал Рудаков, но на этот раз неопытной и неумелой. Тело её было ухоженным, кожа гладкой и красивой, впрочем, как и юное, чистое лицо. Спортрук рассчитывал на то, что потаскуха будет вести себя также как Синицкая, смущаться и стесняться.

Но всё пошло не так.

Юная, красивая телом и прекрасная лицом шлюха просто ничего не умела, в отличие от Алёны на экране...

За тридцать минут до этого:

Устав от неприятного минета, Егор грубо взял юную шлюху за локоть и поставил на диван в коленно-локтевую позу. Погладив её по заднице и по изящной спине, Рудаков размял пальцами сухую пизду шалавы, пытаясь выжать из неё хоть немного свежего сока.

— Ты че, вообще не заводишься? Что с тобой не так, блядь?! Сосать не умеешь! Не возбуждаешься! – с упреком обратился он, к стоящей раком девушке.

Шлюха молчала, потупив взгляд.

– Может я тебе не нравлюсь? Так ты скажи, блядь, хули молчишь? – раздражение Егора росло всё больше. И виновата в этом была не молодая, неопытная шалава, а Синицкая, сладко стонущая под другим.

Шлюха, всё ещё стыдливо молчала в ответ, свесив свои груди тройку на простыню. Большие, голубые глаза проститутки смотрели виновато и испуганно, но пугала её не грубость, а то, что ей не заплатят или уволят.

— Сейчас, простите... - прошептала девушка, торопливо лизнула свои пальцы и сунув их в промежность, покрыла её влагой слюны.

— Ты ебанутая?! – глядя на это и продолжая дрочить себе, нахмурился Рудаков. – Если бы мне было надо, я бы харкнул в твою дырку, а не просил тебя своими слюнями хуесосными её мазать!

Обнаженная девушка вздрогнула и прогнула спину сильнее, пытаясь выглядеть соблазнительно. Краем глаза она видела изображение на экране компьютера и понимала, что этот немолодой уже мужик, использует её как вещь для мастурбации, а не женщину.

И да, ей было обидно из-за этого. Ещё не отмороженная молодая шалава искренне обижалась на клиента, который просто дрочит её телом, а не трахает с удовольствием.

На экране компа стонала и охала под парнем совсем юная, рыжая девчонка. На неё и дрочил странный клиент. Не отличавшаяся большим умом шлюха, даже не понимала, что видит не запись подросткового порно, а прямую трансляцию из квартиры.

— Паша, не надо, Пашенька... - горячо шептал голос Алёны из динамиков, всё больше возбуждая и зля Егора.

Взяв со спинки стула блузку молодой шалавы, Рудаков скомкал её и подтер промежность девушки, тщательно убирая с неё слюни которые она намазала. Егор действовал грубо, и девушка вскрикивала от жестких прикосновений к чувствительной вульве.

Увидев, что Паша на экране разминает клитор стонущей Алёны, брезгливый Рудаков надел презерватив на пальцы и вдавил ими клитор шалавы. Девушка снова вскрикнула и поползла вперёд, пытаясь убрать промежность от неприятных толчков.

Паша делал Алёне приятно, Егор стимулировал шлюху, чтобы выплеснуть свою злость.

— Не так сильно, мне больно! - забилась в угол дивана шалава, сжав все свои аппетитные формы в комок трепетной плоти. Соски её были спокойны, вход во влагалище, между дрожащих ягодиц был закрыт.

— Ты бесполезная сука, - холодно отозвался Егор и потянулся к телефону. – Позову другую, а ты пиздюлей получишь от Славки. Сейчас я ему выскажу, какую конченую дуру он мне выдал...

Увидев, что клиент набирает номер Канифоли, отчаянно нуждавшаяся в деньгах шлюха вздрогнула снова. Взгляд её ясных, голубых глаз забегал, рука потянулась и коснулась плеча Егора.

— Не надо, дайте мне минутку! Прошу! – взмолилась она. – Сейчас всё будет нормально, обещаю! – торопливо оправдывалась девушка, на её ресницах заблестела влага от слёз, тушь поползла по лицу темными оплывами.

Посмотрев на её жалобное лицо, Егор вздохнул и швырнул смартфон обратно на тумбочку.

— Ты понимаешь, что от тебя требуется сейчас, или нет? – прямо спросил он, намекая на то, что она сейчас просто дырки, а не женщина. – Делай всё, как она, в точности.

— Понимаю, - быстро покивала девушка, раболепно сползая на пол. – Понимаю... - шепнула она, пригнулась, соблазнительно выставив округлости красивого зада и прогнув спину так, что груди расплющились о ковролин у ног Рудакова.

Покорная и оплаченная сука перестала изображать из себя человека, полностью приняв роль игрушки для мастурбации Егора. Спортрук откинулся на диване, глядя на прекрасную как богиня Синицкую, которая накрыла губами член Пашки.

Шлюха в точности повторила её позу и движения, вобрав стояк Рудакова целиком в своё горло. Несчастная девушка, непривыкшая к горловому минету, ощутила, как член заполнил шею и перекрыл доступ кислорода.

Горло шлюхи сжалось в глотательном спазме, и Егор простонав от удовольствия, одобрительно кивнул.

— Вот так, так лучше... - похвалил он.

Едва не задохнувшись, как прошлая шлюха Рудакова, юная шалава уперлась руками в голые, волосатые бедра клиента и стащила своё сжавшееся горло со стояка. Обливаясь соплями и слезами, она отдышалась, вытирая губы от пузырей рвоты и слюны.

— Молодец, - снова похвалил её Егор, глядя на страдания обнаженной шлюхи с удовольствием.

Погладив сучку по волосам, спортрук снова надел её рот на свой стояк и вернул взгляд к экрану монитора.

Натренированная за два года свиданий, в бесконечных минетах и петтинге Алёна Синицкая, сосала Паше легко и умело. Это был единственный член, который юная фигуристка держала в руках и пробовала на вкус в своей жизни. Привычная форма, привычные ласки.

Всеми силами стараясь не задеть зубами и снова протолкнуть стояк в горло, у паха Егора хрипела молодая шалава. У неё снова получилось, и Рудаков опять довольно охнул. Достав языком до яиц и покраснев лицом, шлюха высунула язык и хрипя вылизала им мошонку Егора.

Давление в голове выросло до опасных пределов, и девушка снова сдернула горло с упругого ствола, качая его рукой.

На экране, между Алёной и Пашей начался диалог.

Парень лежал рядом с рыжей фигуристкой и гладил её прекрасное тело. Подростки говорили шепотом, Рудаков не слышал слов, но видел эмоции Синицкой. Она стеснялась и боялась, это было заметно, однако, парень продолжал настаивать и убеждать её.

—. ..сама сделаешь, - донеслось до микрофона, а потом и до слуха Егора. – Сама сделаешь, чтобы не больно было, - снова повторил Паша вслух, пытаясь говорить, как можно увереннее.

Спустя ещё минуту уговоров, Алёна вздохнула, кивнула и встала с дивана. Паша сел на край и девчонка опустилась на колени между его бедер, задом к нему. Плюнув на руку также как и шлюха Рудакова, Синицкая оттянула свою бледную, тяжелую ягодицу и обмазала анал слюной, вминая в него пальцы.

Егора заколотило от волнения. Он потряс за плечо сосущую шлюху и указал на экран.

— Повторяй за ней! – потребовал спортрук.

Послушно прокружившись на коленях, проститутка встала задом к Рудакову и наклонилась.

Правила она запомнила с первого раза, поэтому просто взяла себя за половинки красивой задницы и растянула их в стороны, приоткрывая ещё не растянутый членами анал и наконец-то приоткрывшийся для секса вход во влагалище.

Рудаков собрал слюну во рту и чуть склонившись вперед, прицельно харкнул в разрез зада шлюхи. Девушка торопливо размазала плевок по дыркам, видя, что уже опаздывает за действиями Алёны.

Рыжая фигуристка держала стояк парня рукой и старательно прицеливала его в свою анальную дырку.

Егор наблюдал за Алёной очень внимательно, подрагивая от волнения и предвкушения.

Синицкая сморщилась от боли, начав погружать в себя стояк Пашки. Её парень сидел откинувшись, в той же позе, что и Рудаков.

Молодая и неопытная шлюха у ног спортрука, повторяла за девчонкой на экране, вгоняя надутую, пунцовую головку в свой анал. Ей было больно, желание обделаться накрыло тело острой коликой и мурашками, но девушка терпела, пытаясь протолкнуть член через сфинктер.

Болезненное препятствие уступило и девушка, вскрикнув, приняла стояк Егора в своё неподготовленное нутро. Некрасиво выгнув спину, так, что был виден позвоночник, шлюха медленно склонилась, упираясь руками в ковролин.

Она боялась пошевелиться, проталкивающийся внутрь толстый стояк распирал её округлые ягодицы и доставлял массу неприятных ощущений.

— Нет, Паш, я не могу! – извинилась Алёна так и не вставив себя член. – Давай ртом доделаю и успокоишься, - предложила она, возвращаясь к глубокому минету.

— Ладно, в другой раз, - кивнул Паша, смирившись с тем, что опять ничего не вышло с проникновением в нутро любимой девчонки. Он уже готов был пихать ей хоть куда, гормоны и влюбленность бушевали в нём как вулкан.

Понимая, что рыжая незнакомка на экране отказалась от анала, а сама она страдала зря, несчастная шлюха на члене Рудакова обреченно закрыла глаза.

Это был всего третий клиент в её жизни, первые два использовали экспресс-программу, классику. Один выебал юную Марину прямо в подъезде, на лестничной площадке, а второй в вагончике на стройплощадке.

— Мне тоже сосать, как она? – с надеждой спросила шалава, оглядываясь на Рудакова, сжимавшего бедрами её широкую задницу.

— Нет, - отозвался Егор, холодно глядя на экран. – Продолжай так...

_____________________________________

Денис «Слон» Соломатин.

**************************

Час первый: Эйфория.

Сидя на заднем дворе коттеджа Костиных, Денис молча наблюдал за происходящим. Он уже успел подсыпать наркоту всем, кто присутствовал на семейной вечеринке, но из-за орального приема препарата его действие наступало не сразу.

Перед собой Соломатин видел изящный изгиб спины Вероники, переходящий в её округлый зад. Всё это было обтянуто чрезмерно тесным для летнего вечера платьем. Определённо, Костина была готова обговорить не только условия аренды, но и пофлиртовать с конкурентом, ради спасения своего бизнеса.

— Когда мы с тобой встречались в мирной обстановке, Денис? – очаровательно улыбалась Сломатину Ника. – Пять, десять лет назад? С тех пор, ты сильно похорошел, - под новый глоток вина, договорила она.

— Спасибо. Ты тоже хорошеешь! - из вежливости ответил Слон, слыша, что Вероника постепенно начинает заводиться и бредить.

Учитывая, что она только что выпила с коктейлем полграмма жесткого стимулятора, подсыпанного Денисом, все её женские штучки выглядели для Слона просто смешными.

Вздохнув, Соломатин перевел взгляд на двух совсем юных девчонок, которые беседовали у гриля. Бледная и рыжая красавица, примерно восемнадцати лет, - Денис знал и её, это Синицкая, та, которую так страстно хотел Рудаков.

Вместе с рыжей Алёной стояла Лиза, дочь Костиных. Ровесница Синицкой, а по совместительству прекрасная нимфетка. Русая, стройная. Грудь Лизы, в отличие от Алёнкиной, неплохо округлилась. Её дойки покачивались под просторной футболкой двумя тяжелыми полушариями, примерно второго с половиной или третьего размера.

Бедрами и задом были хороши обе девочки. Тугие шорты крепко обтягивали их подтянутые, округлые ягодицы, замыкаясь на тонких талиях.

Это был настоящий цветник, на который любовался Слон.

Весь вид немного портил муж Вероники, Сергей Костин. Стройный мужчина в строгих очках, холеной внешности. Несмотря на старания выглядеть простаком и добродушным хозяином, Сергей не вызывал симпатии у Слона. Напротив, его присутствие раздражало бывшего бандита и могло помешать планам по совращению Вероники.

Но Денис подсыпал порошка и ему, теперь оставалось просто ждать, когда у присутствующих снесёт крышу.

Взяв пластиковый стаканчик с вином и отпив глоток, Соломатин вдохнул запах мяса на гриле, с удовольствием думая о том, в каком позоре окажется Костина и вся её семья уже завтра.

Надо только не упустить момент.

А появление здесь, на этой вечеринке Синицкой было и вовсе подарком судьбы, невероятной удачей, на которую Слон и не рассчитывал.

Зато теперь, Денис планировал убить двух зайцев сразу, а точнее заполучить компромат сразу на две, а то и на три важных фигуры в этой игре. Сама Вероника, Синицкая которую так жаждет Рудаков и дочь Костиных Лиза, которая станет сильнейшим козырем в случае успеха сегодняшних планов.

Слон сделал ещё глоток и поставил стаканчик на круглый, пластмассовый столик для пикников. Он улыбнулся помахавшей ему Веронике и кивнул ей в ответ.

— Скоро будет ужин, Денис! – бодро и жизнерадостно окликнула его счастливая Вика. – Одну минуту, и мы присоединимся к тебе! – заверила она, подталкивая мужа к грилю с вопросом «Серёж, не готово ещё? Ткни вилкой, проверь».

Мишку-водителя и ещё пару парней из своей охраны Денис оставил в крузаке, за воротами. Слон специально взял с собой троих, для гарантированного успеха.

Второго такого счастливого шанса как сегодня, может больше никогда не быть. Уже заранее спланировав увезти одурманенных Костиных и Синицкую в свой фирменный бункер, Денис просто ждал момента.

Соломатин наблюдал как паук, ровно до тех пор, пока «дрожание паутины» не наметилось слева. Лиза, дочь Вики, явно теряла ориентацию в пространстве. Говорившая с подругой девочка вдруг замолкла и отставив стакан, уперла взгляд в одну точку.

Стоявшая перед ней Алёна, склонила голову набок, всматриваясь в изменившееся лицо подруги.

— Лиз? Ты чего? – тронула её пальцами за локоть Синицкая.

— А? – вздрогнула та и подняв руку посмотрела на свою кисть. Покрутила рукой в воздухе и снова посмотрев на подругу, развязно улыбнулась ей. Девчонка взяла в руки стаканчик и понюхала содержимое, затем обернулась к Веронике. – Мам? – окликнула она.

— Что солнышко? – обернулась та.

— А что это... за вино мы пьем? – снова улыбнулась Лиза, странно глядя на мать и окружающих.

Слон усмехнулся и сцепив пальцы на животе, удобнее устроился в летнем, плетеном кресле. С улыбкой он наблюдал за дальнейшими событиями.

— Вино? – слегка удивилась вопросу Ника и взяла с пластикового столика бутылку.

Посмотрев на этикетку ровно четыре секунды, женщина сменилась в лице и судорожно сглотнула.

Вслед за дочкой «накрыло» и мать.

Приоткрыв губы, Вероника уставилась в одну точку и опустила бутылку на место. Перевела взгляд на мужа, тот тоже был не в лучшем виде. Сергей Костин бессмысленно смотрел на траву газона, бледный и покрытый холодной испариной.

— Серёжа? – окликнула его жена, начиная немного приходить в себя, после первого, ударного эффекта наркоты.

Ещё несколько секунд и в адекватном состоянии остался только Соломатин. Взяв со стола стаканчик, он с ухмылкой сделал пару глотков и поднялся с садового стула на ноги.

— Ну что, друзья? – хлопнув в ладоши, довольно посмеялся Слон. – Может в сауну или сразу в баньку? – задорно предложил он, проверяя эффект воздействия химии.

Лиза Костина и Алёна Синицкая переглянулись.

Выражения лиц девочек уже были странными, а движения рассеянными, но никто из них ещё не решался показать желаний. Школьницы с интересом рассматривали друг-друга, взаимно задерживаясь взглядами на грудях и задницах.

Не лучше вели себя и старшие хозяева дома, Вероника и Сергей Костины. Муж Ники часто трогал свой пах и дергался, как заведенный, пытаясь доделать мясо на гриле. Его жена тяжело дышала и смотрела в огонь.

Слон уже начал было сомневаться, что на Веронику подействовала дрянь, но через минуту она рассеяла эти домыслы.

Вечно строгая и деловая бизнесвумен, совершенно забывшись, присела и сунув руку себя под платье. Она поправила нижнее белье, выдернув полоску трусов из своей смятой, влажной щели.

Нисколько не смущаясь, Ника, снова одернула платье на бедрах, пригладив его руками по круглым ягодицам.

Слон облегченно усмехнулся, подходя к компании ближе. Держа в руке стаканчик, он любовался на происходящее как шпион провернувший удачное дело.

— Что-то не так? – изображая заботу, Денис обратился к двум школьницам, что стояли к нему ближе всех.

— А?! – дернулась и обернулась заведенная Синицкая, – Да... да, всё в порядке... - задумчиво кивнула девочка, теперь уже откровенно пялясь на пах Слона.

Алёна часто облизывала сохнущие губы и неотрывно смотрела на скрытый под ширинкой прибор Соломатина. Его шланг был заметен даже через одежду, член лежал под штаниной как хобот.

Проследив её взгляд, на промежность Слона уставилась и скромная Лиза. Стакан в её руках дрожал, юная грудь часто вздымалась и опускалась от возбужденного дыхания.

— Я говорю, - может в баню?! – нарочито громко и с нажимом повторил Денис, так, чтобы слышали все, присутствующие на поляне за домом.

— Я не против! - пожала плечами вспотевшая Алёна, наконец оторвав взгляд от ширинки Дениса.

— Да, идем, - кивнула Лиза вслед за ней.

— Лиза, включи там всё, - согласилась Вероника, - Попаритесь, а потом мы, да, Сереж?

Вместо ответа, Сергей лишь снова задумчиво кивнул.

Было видно, что порядочного и вечно занятого адвоката просто распирает от внутренней эйфории и ему совершенно плевать и на сауну, и на то, кто в неё пойдет. Костин просто кайфовал, потеряв связь с реальностью.

— Что за... чертовщина... - бормотал он, то и дело вытирая испарину с бледного лба.

Спустя минуту, запустившая нагрев бани Лиза, вернулась из пристройки уже в нижнем белье. Качая красивыми формами и не по-детски виляя округлым задом, девочка прошлась по поляне к столу.

Слон пристально осмотрел лица окружающих. Ни отец Лизы, ни мать, ни подруга, никак не отреагировали на полуобнаженный вид девочки.

Всё шло по плану.

Ещё не разобравшись в действии вещества, Соломатин не спешил действовать. Бывший бандит, за пару долгих тюремных сроков привык к терпению и ожиданию.

Он просто пил вино, продолжая наблюдать. Чутье подсказывало Денису, что до начала представления остаются считанные минуты, главное не спешить и начать вовремя.

— Вероника? – выждав ещё пару минут, окликнул хозяйку Слон. – Так что насчет той торговой площади? – качнув стаканом в руке, спросил Денис. – Ты говорила, что у тебя, есть ко мне какое-то интересное предложение?

Женщина коротко глянула на него. Взгляд Ники был бессмысленным, зрачки расширены до размеров Вселенной.

— Я... я... да... - как-то странно и потеряно ответила она.

После чего, на глазах у всех, Ника подняла руки и сунув пальцы в декольте, помяла свою правую грудь под платьем, открыто подкрутив сосок. Она двигалась как умственно-отсталая, нелепо и неадекватно.

Увидев этот жест, Денис с трудом сдержал восторженный смех.

«- Ай молодец, шлюшка!» - мысленно поблагодарил он молодую проститутку, которая рассказала про волшебное средство для разврата.

Понимая, что видеозапись нужно начинать уже сейчас, Слон вынул из брюк айфон и набрал номер Мишки. Вопрос про торговую площадь откладывался до лучших времен.

К тому же, никаких лучших времен, по замыслу Слона, у Вероники больше не предвиделось. В этот вечер её жизни, а также жизням всей её семьи придет полный пиздец. Это будет жесткая, но эффективная расправа, с далеко идущими последствиями.

— Мишаня, пора! - негромко приказал Денис. – Начинай съемку.

— Сделаем! - отозвался тот и закончил звонок.

Спустя пару секунд, над задним двором дома Костиных с жужжанием взвился летательный аппарат с камерой, запуская панорамную съемку происходящего.

Размышляя, с кого начать потрясающее веселье, Денис ещё раз оглядел всех четверых и выбрал Веронику. Кто знает, сколько времени действует эта гадость, лучше перейти сразу к главному.

— Ника, слушай, - вздохнул Слон, вернувшись к Костиной после звонка. – Давно тебе сказать хотел... - он вздохнул и с прищуром посмотрел на роскошную женщину и свою главную конкурентку по совместительству. – Хотел сказать тебе, что ты просто сногсшибательно красива! Богиня, по-другому и не скажешь!

Всё это, Слон дополнил своей отличной актерской игрой и восхищенным взглядом. От такого откровенного комплимента, та слегка растерялась и смутилась даже под действием веществ.

— Спасибо, Денис, - широко и белоснежно улыбнулась Костина, краснея щеками.

Смущалась она зря, природа и правда одарила Веронику эффектной внешностью, от которой мужики падали, а члены вставали колом. Не действовали её чары, пожалуй, только на Слона, который вдоволь наигрался телами и судьбами женщин

Соломатин галантно улыбнулся и приподнял стакан.

— Хочу выпить за тебя и за твою невероятную красоту! – вежливо улыбнулся Слон, жадно всматриваясь в эмоции на лице Вероники.

— Согласен! - поддержал муж, на мгновение взяв себя в руки. – За тебя, милая! Ты самая красивая и желанная женщина на свете! – он поднял стакан и сделал пару глотков, вливая в себя новую порцию наркоты вместе с вином.

Вслед за Сергеем выпили и девчонки, а за ними, вино опрокинула в рот Вероника.

Все четверо допили до конца, вместе с белым, не растворившимся осадком вещества. Доза была абсолютно ударной и всего минуту спустя, остатки самообладания семьи Костиных и Синицкой - испарились.

В неадекват впали все, кроме загадочно улыбавшегося Дениса.

Квадрокоптер продолжал кружить над головой с легким жужжанием, но на него никто не обращал внимания. Взгляды были направлены друг на друга и на самые выдающиеся части женских и мужских тел.

— Музыки не хватает, да, друзья?! – диковато глядя, нервно рассмеялся Сергей и с пульта включил колонку. Выбрал песню и вместо обычных шансона с Ваенгой во дворе Костиных загремела клубная музыка.

Равнодушно глянув на непривычно танцующего отца, Лиза не испытала удивления. Внутри неё, как и внутри мамы с Алёнкой, кипела дикая эмпатия. Хотелось обнимать, трогать и даже лизать.

Интерес у девочки вызывали все тела вокруг.

Но больше всего, Лизу волновал размер, так заманчиво приподнимающий штанину Дениса Соломатина. Взгляд школьницы всё чаще падал на его пах, она пялилась, даже не скрывая своих фантазий и желаний.

— Чё смотришь? – усмехнулся Денис, упиваясь своей гениальностью и предвкушая веселье. – Нравится? – негромко спросил он, хотя музыка и так гремела на весь двор и даже дальше.

— У вас... правда такой большой? – подняв взгляд горящих адреналином, голубых глаз, с интересом спросила Лиза.

— А ты другие-то видела? – отпивая вино, прищурился Слон, продолжая смотреть на девочку в упор.

Она была чертовский красива и фигуриста.

Груди Лизы были значительно больше, чем у Синицкой, да и зад тоже, но она была стройна.

В отличии от своей подруги, Лиза Костина посещала только собственный финес-зал, обустроенный в стеклянной пристройке у дома. Наприседала ли она там, такую сочную задницу или получила от природы, Денис думать не хотел.

Перед Соломатиным были не юные девочки и семейная пара, а просто вещи, с которыми он планировал как следует развлечься.

— Я только в интернете члены видела, присылали пару раз, ну там... всякие... - пожала плечами Лиза, всё больше покрываясь испариной от действия наркоты. Теперь её взгляд был неотрывно направлен на ширинку Слона. – Вживую – нет.

— Вообще? – нахмурился от искреннего удивления Денис. – Серьезно? И ты с этими «всякими» из интернета ни разу не виделась?

— Конечно нет. Ни разу, - одними губами улыбнулась обдолбанная девочка и нервно сглотнула пересохшим горлом.

Быстро взяв со столика бутылку с минералкой, Лиза свинтила крышечку с громким «пшик» и жадно припала губами к влаге.

— Дай и мне, - выдернула бутылочку из рук подруги Синицкая и сжала пальцами пластик, шумно глотая воду. – Я видела... - отдышавшись после торопливого питья, выдохнула Синицкая, хватая воздух ртом. – Я видела член. У меня парень есть, - сообщила рыжая как огонь фигуристка и сделала ещё пару глотков минералки.

— Ты не девственница? – чуть прищурился Денис, продолжая вести разговор в нужном русле.

— Девственница, - совершенно не стесняясь, отозвалась Синицкая. – У нас только оральный секс. Пробовали анал, но... Не пошло! – опять, как-то странно и холодно рассмеялась она.

Усмехнувшись вместе с ней, Денис обернулся назад, выискивая взглядом Веронику и её мужа. Парочка нашлась у летнего столика.

Супруги безбашенно целовались, шаря руками под одеждой друг у друга.

По контурам ткани было видно, как пальцы Сергея мнут груди жены и дергают крупные соски на них. Рука самой Ники давно изучала ширинку мужа, совершая поступательные движения.

Они не обращали никакого внимания ни на Дениса, ни на двух девчонок подросткового возраста. Обвивая своими пальцами твердеющую плоть члена, Вероника утопала губами в поцелуе.

Ей самой, эти движения казались незаметными и вполне нормальными. Но Слон видел, что происходит агрессивный петтинг, который ведет к неизбежному сексу. Об этом говорили стоны Ники, зазвучавшие над двором негромкими выдохами страсти.

Но ещё более красноречиво, сигнализировала рука Сергея, которая сползла с грудей жены и полезла ниже в сторону лобка.

Прямо на глазах у Соломатина, успешный адвокат Костин, просунул пальцы между ног супруги и погрузил их во влагалище.

— Се! Сееерееежааа!!! – испытывая дикий стыд, а вместе с ними и удовольствие, женщина задрожала и выгнулась, наслаждаясь наглым вторжением в её нутро.

Приподняв бедро, как собирающийся пометить кобель, Вероника застонала ещё громче. Она требовательно взяла Сергея за запястье, надавливая на него и заставляя пихать пальцы глубже.

— Ещё! – прошептала румяная бизнесвумен, закрывая глаза.

Ещё никогда она не позволяла себе такой свободы, даже в спальне с мужем. Веронике было легко и хорошо, как никогда, а поцелуи просто сводили с ума. Каждое движение доставляло дикое удовольствие, тело требовало жаркого секса.

Ни один из супругов не оборачивался и не смотрел в сторону девочек.

Сергей с Никой были заняты поеданием губ друг-друга, и взаимным облапыванием. Мужские пальцы лезли всё глубже, женская рука ускоряла движения, крепче сжимая горячий, бархатный ствол.

Девочки продолжали пялиться на член Слона, скрытый под брюками.

— Нравится? – глотнув вина, спросил Денис, с ухмылкой глядя на юные, девичьи лица. – Хотите, покажу его вам? Вытащу из штанов.

Неестественно усмехнувшись и переглянувшись с подругой, Лиза пожала плечами.

— Ну покажите, если не трудно, - облизнув пересохшие губы, она вернула взгляд к ширинке Соломатина. – Дядя Денис... - томно прошептала девочка, снова облизываясь, розовым, влажным язычком.

Неторопливо потянув молнию замка вниз, Соломатин расстегнул ширинку.

За его спиной продолжали звучать стоны Вероники. Теперь возгласы с её губ срывались ритмично, муж трахал сочное влагалище Костиной пальцами, дергая ими под намокшим лобком.

— Ещё! Сережка, ещё! – охала Ника.

Пока средний и указательный палец Сергея ныряли в скользкое, волнистое нутро, а жена отчаянно стонала, Соломатин медленно вытащил из штанов свой «хобот». Подержав интригу пару секунд, он отпустил кожаную дубину из рук, и мощная головка шлепнула Дениса по бедру.

Девочки смотрели на огромный, обнаженный член как зачарованные.

Размер был просто конский. Да и сам член выглядел для заведенных наркотой девочек просто прекрасным. Бархатная, тонкая кожа на стволе, мягко обтягивала рельеф большого, кожаного шланга.

Тяжелая головка висел у середины бедра «дяди Дениса», постепенно наливаясь кровью и становясь упругим орудием для добычи оргазма.

Дыхание обеих школьниц ускорилось, по бледным щекам разлился алый румянец болезненного оттенка. Глаза у Лизки и Алёны нездорово блестели адреналином и похотью.

— Вау! – выдохнула потрясенная Лиза. Настоящий член она видела впервые в жизни, да ещё и такого размера.

— Значит, вы обе девственницы? – нисколько не стесняясь своего обнаженного прибора, обратился к ним Денис.

Девочки утвердительно покивали.

— Да, - тяжело дыша и пялясь на член, отозвалась в слух Синицкая. – Обе...

Соломатин продолжал пить вино, так, будто ничего не происходило. Над головой жужжал квадрокоптер, позади, под столиком, бессовестно стонала мать семейства.

— Хотите потрогать его? – с усмешкой повел бровью Слон, указывая взглядом на свой неокрепший стояк. – По-взрослому! - добавил и подмигнул он девчонкам.

— Не знаем, а можно? – снова в нерешительности переглянулись подружки.

Чтобы ускорить процесс, Денис сам взял Лизу за запястье и опустил её хрупкие, девичьи пальчики на мясистую плоть своего горячего члена. Обвив стояк пальцами, Лиза восхищенно усмехнулась и посмотрела в глаза Соломатина.

— Вау... Какой большой... Офигеть! – потрясенно выдохнула Лизка Костина. – Как он влазит в женщину? – прикидывая размеры, удивилась она.

— Обычно – целиком, - заверил её Денис, наслаждаясь прикосновениями к члену любопытных подростковых пальцев.

Конечно, Соломатин получал всё, что хотел и испробовал все мыслимые удовольствия в сексе, но невинность возбуждала его до сих пор.

Лиза покачала рукой несколько раз, так, как её учили девчонки в школе и так, как она пару раз видела в порнороликах.

Денис улыбнулся ей и кивнул.

— Вам так приятно, дядя Денис? – тихо спросила девочка, чувствуя, как в теле происходят дико волнующие, необратимые изменения. Запах мужчины и ощущение члена в руке, превращали опьяненную химией Лизу в зомби. Она почти перестала соображать и совершенно не думала о последствиях.

Для обдолбанной девчонки был только один момент времени, - здесь и сейчас.

— Приятно, - чувствуя нежность девичьей руки на стояке, кивнул Денис. – Продолжай, если хочешь.

— И что будет? – жарко выдохнула Лиза, уже начиная беспорядочно гладить своё тело, в том числе груди и лобок. Она переминалась с ноги на ногу так, будто боялась описаться. – Вы кончите, да? – наивно глядя, спросила девочка.

Зуд в её девственной щели нарастал всё больше, ляжки Костиной терлись друг о дружку, пытаясь хоть немного унять дикое желание ебли.

Также зудело и в промежности Синицкой.

Алёнка сосала член не один десяток раз и прекрасно знала, какой он наощупь. Воображения было достаточно, для того, чтобы представить, как этот здоровенный шланг проскользнет в рот.

Или...

«А зачем в рот?» - уже твердо решившая тоже отсосать Слону Алёна, вдруг передумала. – «Взрослый мужик, опытный. Может мне с ним поебаться в первый раз?» - наплевав и на свадьбу, и на своего парня, рассуждала фигуристка.

Порядочная и верная в трезвой жизни Синицкая, сейчас была готова взять рукой этот конский член и направить его в своё нутро. Мысли о том, что об этом может узнать любимый Пашка, уходили всё дальше и дальше на второй план.

На первом плане, ярко светилось желание отдать себя в руки «дяде Денису». В любое использование, в любом месте. Хоть прямо здесь, на глазах у Лизы и её родителей.

Очнувшись от мечтаний, Алёна к своему удивлению обнаружила, что скромная Лиза перехватила инициативу. Подростковые губы Вероникиной дочки громко и неумело чавкали, обсасывая большую залупу Слона.

— Умница, - похвалил Лизу бывший бандит, любуясь её спиной и задницей, всё ещё скрытой трусами.

Неловкость движений и отчаянные старания девочки возбуждали Соломатина.

Бедняжка, ускоренная веществами, сосала быстро и жадно. Отвердевшая кожаная громадина стучала в её горло. В ответ, нутро Лизы выталкивало рвоту, постепенно покрывая член Слона пузыристой слюной, смешанной с кусочками еды.

Протекая соплями из носа и слезами с тушью из глаз, Лиза лапала Соломатина за бедра, всё глубже натаскивая свой рот на его стояк. Это выглядело нелепо, по-детски, но дико возбуждало Слона, наполняя его ощущением абсолютной власти над всеми присутствующими.

Красивая как богиня девочка, торопливо сосала его член, всеми силами стараясь сделать приятно. Ещё один рыжий ангел стоял наготове, облизываясь и неотрывно глядя на отсос.

Вслед за девчонками можно будет попользовать Веронику, а её мужа отправить трахнуть дочь. Наверняка Сергей не постесняется запихать член в Лизу, когда его окончательно развезет от наркоты.

— Хорошая сучка растет, ты молодец, мужики тебя любить будут, - похвалил её Денис за старания и погладив по голове, взял за волосы. Скрутив её русые пряди в тугую рукоять, Соломатин начал агрессивно трахать девочку в горло, заставляя её трястись и блевать под ноги. – Старайся, старайся, милая... Давай...

Раздался хрип, затем громкий всплеск и брюки Слона покрылись мазней от рвоты школьницы. Струя изо рта девочки ударила мутным фонтаном, обливая член и штанину Дениса остатками пикника.

— Блин, простите, - виновато глядя, вытерла губы Лиза, снова вернула нежный рот на стояк Соломатина. На этот раз, она постаралась взять его как можно глубже, в качестве извинений за испорченный дорогой костюм.

— Кххххх.... Уэээ.... Гггггххх... - хрипела она, краснея лицом от натуги и усердия.

Пузыристая слюна стекала с губ Лизы на подбородок и шею, затекая в декольте между грудями. Синицкая ревниво смотрела на то, как её подруга почти задыхается на члене.

Алёна видела, что огромный стояк распирает шею Лизы, проталкиваясь в её пищевод. Но девочка вела себя так, будто отсасывала огромные члены далеко не в первый раз, или делала вид.

Горло девочки повторяло рельеф хуя и когда Денис всунул особенно глубоко, Синицкая смогла рассмотреть даже форму головки, обтянутой кожей Лизкиной шеи.

Отчаянно замахав руками от нехватки кислорода, Лиза принялась колотить по плечам и рукам Соломатина. Денис не отпускал «рукоятку» из волос девочки, продолжая держать свой горячий шланг в её горле.

— Как тебя зовут? – сдернув рот Костиной со своего шланга, Слон повернул её лицом к себе. На губах Лизы играла пьяная, развязная улыбка. Её распухшие от натуги, влажные глаза смотрели похотливо и довольно.

— Лиза! - прохрипела она, изнасилованным горлом, глядя на Дениса уже как на хозяина, снизу-вверх. Прекрасное тело Лизы было выгнуто в неестественной позе, рука Соломатина продолжала выкручивать её голову за волосы.

— Брезгуешь чем-нибудь в сексе? – спросил Слон, надменно глядя в перекошенное лицо девчонки. Она выглядела как настоящая секс-рабыня, возбужденная и готовая на всё.

Химия достигла пика своего действия.

— У меня не было настоящего секса, я не знаю, чем брезговать, - снова повторила Лиза, пуская слюну с губ. – Чего вы хотите, дядя Денис?

— А на что ты готова? – чуть прищурился Слон.

— На всё... Будьте моим учителем, дядя Денис, я буду послушной, - выдохнула Лиза и снова склонив голову, обхватила здоровенную головку члена губами.

Упругая, пунцовая плоть заняла всё пространство её рта и протолкнулась глубже, снова перекрывая девичью шею.

— Урок первый: женщина в жизни и сексе - это вещь, - проговорил Соломатин, всё глубже вводя стояк в хрипящее горло школьницы. – Ты должна стать для мужчины кем угодно, лишь бы он доволен. Даже если тебе придется стать живым туалетом.

Денис снова снял горло девочки со стояка и она натужно закашлялась, хватая воздух ртом.

Немного отдышавшись, Лиза снова посмотрела на Слона.

— Туалетом? – тяжело дыша, спросила девочка, глядя предано как собака. – Но зачем, дядя Денис? – искренне спросила она. – А любовь и нежность, как в кино?

— Только так ты поймешь себя и своё место в жизни, - глядя в ответ, отозвался Слон. – Ты станешь настоящей, только приняв свою роль «вещи». Ты ведь хочешь брать от жизни всё?

— Хочу, - уверено кивнула Лиза, вытирая губы от густой слюны. – Покажите, как делать приятно и как получать удовольствие. Я готова, – Лиза с готовностью открыла рот, встала на колени и покорно посмотрела на Слона. Белые ладошки она сложила на свои бедра, а голову запрокинула.

— Умница... - снова настойчиво вводя член в шею школьницы, кивнул Денис. – Вдохни поглубже...

Лиза вдохнула так глубоко, что её округлые груди в бюстгальтере высоко приподнялись, выпирая над чашами двумя округлостями юной плоти.

Синицкая видела, как горло подруги опять заполнил толстый, кожаный шланг, с тяжелым набалдашником на конце. Хуй Дениса входил в её шею как в кожаный чехол, будто это было не горло, а влажные ножны для него.

— Глотай... – коротко приказал Соломатин, тоном не терпящим возражений. – Привыкай. Потом ещё спасибо скажешь.

«Спасибо, дядя Денис» - хотела бы ответить девочка, но горло и рот забитые членом позволяли только хрипеть в ответ.

Вальяжно расслабившись и запрокинув голову так, словно испражняется на заднем дворе, Слон пустил струю мочи в пищевод Лизы.

Криминальный авторитет мочился спокойно и непринужденно, ощущая, как по яйцам стекает слюна хрипящей на члене школьницы. После пяти стаканов вина, он накопил достаточно жидкости и теперь устало вздыхал, чувствуя, как золотистый поток его облегчения стекает в желудок Лизы.

— Ум, ум, ум... - шумно глотала девчонка, пытаясь двигать перекрытой гортанью.

Пристально наблюдая за происходящим, порядочная и целеустремленная в жизни Алёна, постепенно впадала в абсолютный неадекват. Синицкой безумно хотелось оказаться на месте подруги.

Груди ныли, промежность стягивало спазмами, в животе горел пожар, а соски требовали языка или прикосновений рук.

— Ты как? – усмехнулся, мочившийся в горло Костиной Денис, глянув на Синицкую. – Тебя не смущает это? – он указал кивком на пьющую мочу Лизу. Девочка хлебала из последних сил, уже начиная задыхаться снова.

— Нет, не смущает, - отозвалась рыжая Алёнка, уже откровенно разминая пальцами свой лобок.

Вкус члена мерещился ей на языке, желание проникновения стало немыслимым. Синицкую никто не трогал и не трахал, но она уже умудрилась возбудиться до бешеного состояния и теперь была не в силах сдержать свои стоны.

Закачав около литра соленной мочи в горло побледневшей девчонки, Слон снял её шею со своего члена будто доставая стояк из чехла. Головка покинула горло и рот девочки, с громким чавкающим звуком, открывая Лизе доступ к кислороду.

Рухнув на четвереньки, Лиза закашлялась, пытаясь прийти в себя. Она истекала слюной, мочой и соплями, часто шмыгая носом и оглядываясь покрасневшими глазами.

— Ты, наверное, тоже хочешь? – даже не глядя на страдающую у его ног школьницу, Денис обратился к Алёне.

— Хочу, - коротко и уверено, тут же ответила Синицкая.

— А не боишься меня? – Слон с усмешкой кивнул на кашляющую Лизу.

— Не боюсь. Хочу также как они, - Алёна подняла руку и указала пальцем за спину Дениса.

Обернувшись, Соломатин на миг оторопел.

Платье было скомкано на роскошном теле хозяйки дома в районе поясницы, вся остальная поверхность её кожи была обнажена. Сама женщина сидела в позе обратной наездницы.

Влагалище Ники было надето на член мужа и женщина бесстыдно скакала на нём.

От прыжков и проникновений, груди Костиной взлетали вверх и опадали, мягко и звонко шлёпая по телу. Ягодицы Ники хлопали друг о дружку, сталкиваясь и обнимая плотью горячий ствол между ними.

Смешивая шлепки своих грудей с хлопаньем задницы о мошонку, Вероника блаженно еблась на виду у родной дочери и Соломатина. Она развязно стонала, мотала головой и волосами, вела себя как животное или сумасшедшая нимфоманка.

Член влетал между скользких губ её вагины, проталкиваясь через мокрое, волнистое нутро. Пористые стенки разгоряченного влагалища легко растягивались, позволяя члену входить целиком.

Ника и сама осознавала, что потеряла человеческий облик от желания. Но сейчас это было совсем неважно.

Гораздо больше Костину интересовали необычные ощущения и абсолютный восторг от публичной ебли. Она трахала свою щель о член мужа, бесстыдно разведя ляжки, откровенно демонстрируя свой обнаженный лобок девочкам и Денису.

Кожистый, упругий ствол проталкивался под клитором, упираясь в матку и с хлюпаньем выходил наружу, утягивая мошонкой блестящие соки. Распахнув влагалище навстречу жестким проникновениям, Вероника с упоением качала задом и стонала в вечерние небеса.

— Да! Да! Да! Аааа... ДА! – причитала она, упиваясь лучшим сексом в своей жизни.

Оценив взглядом её припухшие и скользкие половые губы, которые так сочно облизывали член, Денис снова повернулся к Синицкой.

— Также как они хочешь? – усмехнулся Соломатин. – А тебя парень не отругает? – с издевкой спросил он, у заведенной до предела девочки.

— Да плевать мне на парня! - Синицкая быстро шагнула вперёд и схватила огромный член Слона рукой, так, будто боялась, что это сокровище от неё ускользнет. – Дядя Денис... - глядя с надеждой и обожанием в больших влажных глазах, проникновенно попросила Алёнка. – Научите меня, пожалуйста... - покорно добавила она, мечтая о неземных удовольствиях в объятиях взрослого мужчины.

Синицкая совершенно не боялась остаться с Соломатиным наедине, отдать своё тело в его власть. Но Алёна слишком торопилась, чтобы искать укромный уголок для первого настоящего секса в своей жизни.

Она хотела здесь и сейчас.

Надо было действовать, пока волшебные чары ненормального возбуждения не рассеялись. С трудом соображая, что с ней происходит, наивная девчонка искренне думала, что в таком же состоянии находится и «дядя Денис».

Алёна считала, что это она и её «женские чары» заставляют Соломатина говорить с ней так уверено и откровенно.

Ощущение здоровенного, стоячего члена в руке, делало из Синицкой послушную самку, которая готова на всё ради удовлетворения «хозяина». Девочка понятия не имела о том, что такой стояк просто порвет не только её плеву, но и нутро, если резко войдет целиком.

Но даже если бы фигуристка знала об этих тонкостях, то не отступила бы. Основной инстинкт в её юном, отравленном наркотой теле был слишком силен, полностью контролируя Алёну и не давая ей отказаться от оплодотворения.

Строгая отличница и перспективная спортсменка превратилась в абсолютную секс-рабыню буквально за несколько минут.

— Хорошо, - согласно кивнул Денис. – Раздевайся сама и раздень её, - кивнул Слон на извивающуюся у ног Лизу.

Костина-младшая гладила себя, терзая груди и раздвигая ягодицы руками. Её взгляд был мутным и бессмысленным, губы открывались в сладких стонах. Посмотрев на неё почти равнодушным взглядом, Синицкая быстро обнажилась и отбросив вещи на плетеный стул, шагнула к подруге.

Присев на корточки, позади стоявшей на четвереньках Лизки, Алёна рывком сдернула трусы с её задницы, заставив сочные половинки колыхнуться, а девочку вскрикнуть.

— Алёнка... Ааааххх! – покинул вскрик губы Костиной-младшей. Дрогнув ещё пару раз, ягодицы юной Лизы приняли прежнюю, красивую и округлую форму.

Также безжалостно Синицкая обошлась и с бюстгальтером подруги, оставляя её полностью обнаженной. На шелковистой и гладкой коже Лизы остались полоски следов от белья. С её губ сорвался новый стон, когда чаши белья освободили груди, отпустив их качаться сосками над травой газона.

Тело Лизы было покрыто тонким слоем испарины, от неё пахло потом и возбуждением. Мускусный запах из щелей девочки мешался с ароматом кремов, врываясь в грудь Синицкой воздушным коктейлем похоти.

С удовольствием посмотрев в разрез подругиной задницы, Синицкая принюхалась, втягивая ноздрями запах её вагины. Блаженно прикрыла глаза и погладила ягодицы Лизки, сдавив их и раздвинув в стороны.

Половинки вульвы девочки раскрылись, открывая взору Алёны скользкие грани, покрытые тонким слоем влаги.

— Что теперь? – Синицкая подняла взгляд на Слона, посмотрев на него под томные, тихие стоны Лизы. – Брать в рот или...? – она вопросительно выгнула рыжую бровь и погладила спину страдающей от удовольствия Лизы.

— «Или», - усмехнулся в ответ Слон, стряхивая капли мочи с члена на лицо Лизы, так, словно две её нежных губки были общественным унитазом.

Впрочем, именно такую судьбу Соломатин и запланировал для этого юного, не тронутого мужиками цветочка. Судьбу конченой шлюхи, подвальной подстилки и сливного бачка для всех жидкостей.

Но до этого было ещё далеко, сейчас куда важнее убедиться, что завтра все эти самки не пойдут в отказную. Нужно было собрать нерушимый и очень действенный компромат на семейку и на Синицкую.

Пока, всё складывалось как нельзя лучше. Камера снимала, Костины и Алёна помешались на грязных желаниях.

Ещё раз мысленно поблагодарив юную проститутку, которая осталась валяться дома холодным телом, Слон мечтательно вздохнул.

На этот раз, он планировал провернуть шоу с бабами не только в своем подвале. Теперь его манил куда больший масштаб. Мысли о том, как все эти три порядочных и чопорных пизды станут достоянием общественности, сладко будоражили воображение бывшего бандита.

Жестокость и циничность Слона не знала пределов. Рудаков и зам. Главы города казались просто детьми, в своих извращениях, по сравнению с Денисом. Всё, что происходило на поляне за домом Костиных, было лишь маленькой прелюдией к настоящей жести.

— Ты умница, - задумчиво улыбнулся Слон, глядя на Лизу. – Просто умница... - радовался он, видя как хотят ебли и как покорны девочки у его ног.

Завтра – их жизнь превратиться в настоящий кошмар и позор на весь город. Но сегодня, эти юные милашки были счастливы, радовались и получали удовольствие.

Костина-младшая изнемогала и терлась телом о газон, как голая самка в брачные период. В голове школьницы происходил хаос, штормовые волны возбуждения в теле будоражили её, заставляя терять контроль над собой.

Квадрокоптер над головой Соломатина спустился ниже, взяв голых девочек и трахавшихся супругов крупным планом. Под этим ракурсом вся развратная картина была как на ладони и с подробностями.

Член в вагине Костиной-старшей, охающая как грязная шлюха сама Вероника, дерущий её на виду у дочери муж.

Две обнаженные и оглаживающие друг-друга сочных и упругих школьницы, которые буквально плакали от переизбытка эмоций. Девочки целовались, сотрясаясь от слёз и дикого наслаждения от прикосновений к телам.

Компромата уже было более чем достаточно, можно было заканчивать вечеринку.

Но Денис не спешил завершать волшебный вечер...

Бросив взгляд на обжимающихся в поцелуях подружек, Соломатин прошел по газону и подхватил с земли садовый шланг. Обычный, зеленоватый и полупрозрачный. Слегка приоткрыв кран, Слон пощупал полившуюся воду пальцами, проверяя температуру.

За день, вода в баке нагрелась и теперь на руку Дениса лилась приемлемо-теплая влага.

Взяв со столика майонез, Слон молча подошел к заднице Синицкой и свинтив белый колпачок с пачки, выдавил «Махеев» в промежность девочки. Она лишь вздрогнула, но так и не разомкнула поцелуя с подругой.

Вдавив двумя пальцами белую массу между ягодиц Алёны, Денис упер указательный и средний в тугой анал Алёны и хорошенько его смазал. Вставив пальцы в уже скользкую дырку, Слон провернул их внутри, заставляя кожаное колечко растянуться шире.

— Мама... - простонала Синицкая, блаженно закрывая глаза.

Тело её обдало коликой, ощущение вторжения в анал заставило девочку беспомощно охнуть. Продолжая готовить её задницу ко взрослой жизни и грядущим приключениям городского масштаба, Соломатин снова и снова вращал пальцы в заднем проходе девочки.

Её присыпанные веснушками плечи вздрогнули и распрямились, лицо запрокинулось к небу. Проникновение пальцев в задницу было прохладным, приятным и скользящим. Анал пытался сжиматься, но натыкался на скользящие в нем грубые и настойчивые пальцы.

Слон продолжал вращать рукой, даря эластичному аналу девочки щекотку и расслабление. Иногда он загибал средний и указательный внутри, растягивая кожаный цветок во все стороны, как кольцо презерватива. В эти моменты Денис заглядывал внутрь Алёниной дырки, любуясь вывернутой, розоватой плотью.

Выдернув пальцы, Соломатин быстрым движением поместил на их место конец садового шланга.

Мягкий, подточенный на конце пластик уперся в объемные ягодицы Алёны, утопая в формах её тела. Напор воды был сильным и из разреза задницы стонущей девочки ударил фонтан брызг.

Денис надавил сильнее, прекращая потоп.

Зеленоватая, сетчатая трубка легко погрузилась в подготовленную дырку, закачивая воду в живот Алёнки. Над лобком Синицкой начал стремительно расти холм, живот спортсменки всё больше заполнялся жидкостью.

Фигуристка, которая восторженно танцевала в свете прожекторов арены. Талантливая спортсменка, которая готовила своё прекрасное тело для побед, теперь выглядела жалко.

Синицкая стояла на четвереньках, бесстыдно охая и виляя жопой, под взглядом малознакомого мужчины. Обнаженная и возбужденная. Всё это было совсем не похоже на красивую брачную ночь, которую девочка представляла себе.

Но это было фантастически приятно и интересно...

— Хочешь уединиться? – негромко обратился к ней Слон, пристально глядя на лицо стонущей школьницы.

— Нет, - мотнула рыжими прядями Синицкая. – Я не хочу никуда уходить отсюда... - она взялась руками за порядком надувшийся живот, придерживая его. – Только...

— Что? – наигранно заботливо спросил Денис.

— Мне тяжело, вода быстро льется, - натужно простонала она, опуская голову.

В больницах Алёна бывала не раз, а потому клизма не пугала её. Её пугал напор, с которым вода хлестала в нутро, быстро надувая живот до опасного предела.

Стонущая Лиза, совершенно не обращая внимания на то, что подруге промывают анал. Ползая по траве, школьница бесстыдно лизала торчащие соски Алёны. Позади, за аппетитной и обнаженной задницей Лизки, трахалась её собственная мать, снова и снова охая на весь коттеджный поселок.

Посмотрев в сторону Вероники, Денис невольно усмехнулся.

Мать откровенно пялилась на голую дочь, ползающую у ног Слона. Она не возражала и не удивлялась. Вместо брани и осуждения с её губ срывались только стоны и страстные возгласы.

— Ещё! Ещё! – умоляла Вероника, шлепая мокрой пиздой по мошонке мужа. – Глубже! Ой, да! Да!

Ника смотрела на дочь и снова насаживалась на член, глубоко и с удовольствием принимая в себя стояк мужа. Её ягодицы тяжело хлопали по лобку Сергея, ляжки были широко расставлены из женской щели вытекали соки и моча.

Опьяняющие толчки стояка под матку сводили Костину-старшую с ума, заставляя её жестко долбиться нутром об член. Все её мысли были только о предстоящем взрыве сладких судорог в лоне и сознании.

Горячий оргазм поднимался из глубин женского естества, как кипящая лава, готовая ударить фонтаном сквирта. Мощный ствол между ног распирал вход вагины, с хлюпаньем проникая внутрь.

Мошонка Сергея шлепала по набухшим и скользким половым губам жены.

— С-с-с... Сережа! – огласил двор, вопль кончающей Вероники.

Изящное тело женщины выгнулось, качая роскошными формами и затряслось. Вагина Костиной, напяленная на пульсирующий член, трепетно дрожала, обливая ствол мужа стеклянными каплями соков и обычной мочой.

Задрожав ещё сильнее от внутреннего давления и бешеных эмоций, Ника сдернула влагалище со стояка Сергея и подняла таз выше.

Обостренный химией оргазм, скрутил её нутро цепкими пальцами, выжимая из тела всё удовольствие и соки до капли.

— Мама! – выгнулась Костина. – МАМА! ДА! – расслабляясь и одновременно скручиваясь от сладких конвульсий вскричала Ника.

Из-под клитора хозяйки дома хлестанула тугая струя золотистой мочи, сверкая в свете вечерних светильников. Потревоженные фонтаном сквирта мотыльки вокруг лампы, закружились ещё хаотичнее, покрывая двор танцем тысячи теней.

— Дааа! – хрипела Костина, снова надевая свою промежность на ствол и принимая его до упора. – Да... - уже обессиленно выдыхала она, падая с мужа набок. Она грохнулась лицом в траву, стащив свои ягодицы с обмякающего, но ещё длинного стояка.

Член выскользнул из мокрых ляжек женщины и пару раз качнувшись, шлепнулся на живот Сергея.

Глядя на то, как нежные и крутые бедра мамы сползают с отца, а член выскальзывает, Лиза села на газон. Переведя взгляд на лицо папы, девочка сунула руку под свой лобок и погладила аккуратную стрижку на нём.

Заметив её плотоядный взгляд, Сергей, не особо смущаясь, снова взялся за свой член. Его стояк ещё блестел от соков и был твёрдым, так и не выплеснув сперму в горячее лоно жены.

Продолжая ползти на четвереньках, полностью обнаженная и прекрасная Лиза, смотрела на отца как настоящая шлюха, а не школьница. Девочка ползла вперёд, не сводя взгляда с орудия в руках отца.

Кулак Сергея Костина поднимался, накрывая кожей головку члена и опускался, упираясь в лобок и сминая собой мошонку. От каждого движения вверх, его бархатные, чуть обросшие яйца приподнимались, вызывая у Лизы дикое желание облизывать их языком плашмя.

Мысль о том, что отцу будет хорошо с ней также, как с мамой, просто сводила девочку с ума. Старая, глубокая ревность и зависть Лизы к матери, сейчас выбирались наружу.

Продолжая ползти к паху отца, школьница вспоминала, как неловко ощущала себя в объятиях папы. Как путала его родные прикосновения с мужскими, не зная, как быть и краснея в руках родителя.

___________________________

Единственное, интимное воспоминание Лизы, связанное с папой, было из далекого прошлого. Она помнила, как ковыряясь пальцем в своей промежности, обнаружила какой-то легкий, белый налет.

Мамы дома не было и испуганная Лиза расплакалась, испугавшись, что очень больна.

— В чем дело, Лиза?! Ты чего там ревешь?! – после торопливых шагов на лестнице, прозвучал тогда голос отца. Вбежав в комнату девочки, он остановился на пороге и увидев её слезы, добился от дочери правды. – Ложись на кровать, я посмотрю. И перестань плакать, милая, - успокаивающе улыбнулся он, слезам наивной и растерянной дочки.

В тот вечер, чувствуя смущение и стыд, Лиза села на край своей кровати и медленно развела бедра перед папой. Сергей стоял перед ней на коленях и успокаивающе поглаживал по красивым бледным ляжкам свою дочь.

Аккуратно взяв Лизу за лямки трусиков, мужчина потянул их на себя, освобождая сочные бедра дочери от лишней одежды.

— Сейчас протрем салфеткой, а вечером мама тебя подмоет, - успокоил дочь Сергей, погладив её по ляжкам и улыбнувшись. – Не плачь, всё хорошо... - вместе с этими словами, нежные и заботливые пальцы отца коснулись розовой вульвы девочки, навсегда лишив её сексуального покоя.

Ойкнув, девочка смутилась и отвернулась, дико стесняясь своего обнаженного, ещё не обросшего пухом лобка. Она видела, что щель мамы укутана шерсткой гораздо теплее и теперь ужасно стыдилась, считая себя ущербной.

«Почему у меня так не заросло? Это плохо?» – мучала себя подростковыми вопросами Лизка. – «И грудь у мамы больше и попа. Наверное, папе нравятся только такие, с хорошими формами, а я...» - вздыхала она про себя.

На какое-то время, жизнь юной и милой Лизы превратилась в гормональный кошмар.

– «Я, тощая и подержаться отцу не за что... Он никогда не захочет меня как женщину...» - убивалась она и снова отправляла пальцы в трусики, возвращаясь к сладкой и мучительной мастурбации.

А её тело тем временем наливалось тяжестью и округлостью юных, бархатных телес. Грудь росла, задница раздувалась как подкачанная, стройная осанка подчеркивала эту молодую роскошь.

Уже через пару дней клитор несчастной Лизы был истерт ей же самой до такой степени, что саднил даже от прикосновения ткани трусиков.

Мечты о руках отца загоняли её в ванну, в туалет и в любое другое помещение, где девочка могла уединиться. Но стоило ей кончить и выйти, как эти волшебные руки снова попадались ей на глаза.

Иногда отец рисовал на заднем дворе кистью, он был художник-любитель. А иногда, пара его пальцев проникала в банку со сметаной и он, весело смеясь, мазал её на нос Лизке. В такие моменты смеялась мама, смеялся папа, а их разогретая гормонами дочка только краснела как рак и выбегала из кухни.

— Что это с ней? – прекращая смеяться, смотрела вслед убегающей Лизе мать.

— Переходный возраст, - всегда одинаково отвечал Сергей, пожимая плечами и возвращаясь к трапезе. – Характер показывает! – пафосно добавлял он, делая назидательный жест вилкой и усмехаясь.

И вот теперь, полностью обнаженная Лиза, шаг за шагом приближалась к тому, о чем мечтала не один год. Девочка просто не могла поверить своим глазам, её тело пробирал трепет и волнение. Настолько возбужденной и раскрепощенной, Лиза не была ещё никогда.

Это была абсолютная свобода для тела и сознания. Без дурацких правил для «юных леди» и любой женщины, которая не планирует становиться общественной шалавой. В Лизе не осталось даже той самой, девичьей хулиганки, которая может позволить себе поебаться в клубе или отсосать за кафешкой.

Внутри школьницы осталась только наивная и безумно влюбленная из-за наркоты девочка. Все её мысли и желания были сосредоточены сейчас на том, чтобы превзойти мать, на члене отца.

«Я лучше...» - подползая в позе рабыни или собаки, бессвязно шептала Лиза. – «Я лучше, чем эта шлюха. Возьми меня, пап...» - умоляла она взглядом, перебираясь через обоссанное сквиртом и дрожащее в остатках оргазма тело матери.

Лиза не могла описать словами восторг и волнение от того, что отец смотрит с желанием. Не прячет свой член и не ругает её. Сергей просто наблюдал за тем, как обнаженная и крайне аппетитная телом дочь подползает всё ближе.

Немыслимый стыд Лизы и Сергея подавляла наркота, и она же распаляла в дочери и отце желания.

Искра между ними была идеальной для жаркого секса.

— Ты будешь моим первым? – с обожанием глядя на папу, шепнула Лиза.

— Буду, милая, - мягко кивнул отец и протянув руку, осмотрел лицо дочери бессмысленным, почти стеклянным взглядом. – Сделаю лучше, чем дружки твои прыщавые... Иди сюда, - он обвил пальцами теплое плечо девочки и потянул её к себе.

Валявшаяся рядом Ника, пришла в себя после агрессивной публичной ебли и взрывного оргазма.

Лежа щекой на траве, женщина наблюдала за тем, как раскачиваются груди ползущей Лизы и как бессовестно виляет её роскошная задница. Мать продолжала лежать, даже не одергивая платья и дочь прекрасно чувствовала запах маминой промежности.

Разогретое трахом и заправленное спермой материнское влагалище, выталкивало из себя излишки семени и соков. Две опухшие, округлые половинки женской щели, выпирали между ляжек Вероники, поблескивая выбритой, мокрой поверхностью.

Легкие пупырышки на коже половых губ мамы просвечивали через мутные потеки спермы. Цвет щели, переходил от бежево-розового у клитора, к багряно-красному на входе. Член мужа сильно натер и растянул дырку, оставив следы жестокого траха на нежной плоти вагины.

— Папочка, у меня горло болит, после дяди Дениса, – остановившись лицом в десятке сантиметров от члена отца, пожаловалась Лиза.

— Не переживай, я буду нежен, милая... - снова погладил её по щеке, опьянённый химией и возбуждением Сергей. – Ничего не бойся, - добавил он и наклонившись, поцеловал дочь прямо в пухлые, влажные губы.

Девочка ответила на его поцелуй, робко сплетая мокрый язычок с языком папы. Губами и щеками Лизка чувствовала щетину на лице отца, она кололась. Кожа чесалась от этих покалываний, но Лиза терпела и продолжала долгожданный волнительный поцелуй.

— Папочка, - пробубнила она, сминая бантики своих губ о губы и щетину отца. Языки сплелись снова, хлюпая и протекая слюной. Вытерев подбородок рукой, Сергей прижал дочь ближе и лизнул её шею.

Волна мурашек окатила тело девочки, заставляя её блаженно выгнуться и обнять родного папу в ответ. Она прижалась голыми грудями к его груди, и абсолютная упругость дочкиных сосков вдавила кожу отца образуя на ней пару ямок.

Вокруг свечерело, солнце село за горизонт, оставив багровую полосу над рощей вдали. Двор освещали только уличные фонари.

От резких теней электрического света, все грани нежного дочкиного тела, его закоулки и изгибы, подчеркивались четкими линиями, вызывая в Сергее ещё больше похотливого желания.

Груди Лизки загадочно качались в полумраке, под её изящным телом. Прямой свет падающий на спину девочки идеально обрисовывал два холма юной задницы. Вид у Лизы был трепетный и умоляющий.

Она смотрела на отца настолько чувственно и влюбленно, что сам Сергей едва не пустил слезу, неотрывно глядя в её большие, влажные глаза. Выражение лица Лизоньки было таким, будто она готова поклоняться отцу как идолу, всю свою жизнь. Мыть его ноги от любой грязи собственным языком и ублажать всеми способами.

Лишь бы он был рядом, только бы любил её тело и душу. Грел холодными ночами в своих объятиях и проникал в покорное юное нутро по любому своему желанию.

Как мечта – это звучало прекрасно и раньше. Но теперь, все фантазии папы и дочки сбывались.

Девочка и отец были обнажены, возбуждены и ласкали друг-друга без осуждения окружающих. Изредка, Сергей косо поглядывал на мокрые и объемные ягодицы валявшейся рядом жены и становился всё решительнее, от того, что Ника не возражала против инцеста.

— Папа... - прошептала дрожащими губами Лиза, касаясь ноги отца.

— Лизонька, - улыбнулся он, сминая пальцами половины её тяжелой задницы и поднимая их вверх. Это было сладко и горячо. Сергей потянул ягодицы дочки в стороны.

От растягивания, щель школьницы поползла в стороны, растягивая между половыми губами скользкую смазку. Сама Лиза томно и благодарно простонала, несмело беря в руку член папы.

Едва её пальцы обвили горячий ствол, как по телу девочки прошел позыв, сопротивляться которому было невозможно. Подростковое, девичье тело ощутило силу основного инстинкта.

«Я самка...» - безмолвно глядя на отца, думала Лизка. – «Самка человека и... И на сегодня я только твоя, папочка... Знаю, что за жизнь мне придется принять немало чужой спермы, но первая должна быть твоей... Именно твоей, пап, это важно для меня», - любуясь лицом любимого папы и наслаждаясь формами его члена в руке, размышляла Лиза.

— Пап, - робко произнесла Лиза, неумело качая кожу по стволу отцовского члена. – Дядя Денис мне в рот помочился, - созналась она, чувствуя себя виноватой в том, что не сказала об этом до поцелуя с папой. Но всё случилось слишком неожиданно и было так желанно, что Лиза просто не успела предупредить отца об этом унижении.

Благосклонно усмехнувшись, и успокоив дочку своим уверенным видом, Сергей надавил на затылок Лизы.

— Бери в ротик, милая, - улыбнулся он, и Лиза облегченно выдохнула. Она очень боялась, что папа станет брезговать её ртом после такого.

— Вот так? – опустившись ниже и соблазнительно выгнув спину, спросила девочка. Она взяла ствол папы рукой крепко как рычаг и плашмя лизнула уздечку под головкой его стояка.

Влага языка окатила мужчину удовольствием и он тихо простонал.

— Да, - одобрил отец, откидываясь в плетеном садовом кресле. – Так... - кивнул он и направил взгляд на происходящее за задницей дочки.

В этот самый момент, закончив свою жутковатую клизму, Соломатин выдернул шланг из задницы Синицкой и отошел на шаг в сторону. Из анала фигуристки протек длинный, тонкий ручеек воды и кольцо между её ягодиц сжалось, удерживая воду внутри роскошной, девичьей задницы.

Бледные формы и покрытые веснушками плечи Алёны дрожали.

От чего именно она стонала, понять было невозможно. На лице Синицкой смешались наслаждение и боль, спортсменка продолжала извиваться телом, получая удовольствие от наркоты.

Приятные ощущения были в каждом суставе, в каждом вдохе.

Жгучее желание во влагалище разгоралось всё ярче, превращая школьницу в безвольную вещь для секса.

— Живот крутит, дядя Денис, - скривилась и согнулась девочка. Она склонила голову, подметая своими рыжими прядями траву. – Вот черт... - зашипела она, крепко зажмурившись и хватаясь за свое тело под ребрами. Ладонь Алёны легла на выпуклый от воды живот, и облепила его пальцами, придерживая и пытаясь снизить давление внутри.

— Ты ведь просила научить тебя правильной ебле, верно? – присаживаясь рядом с ней на корточки, мрачновато усмехнулся Слон.

— Да, - покивала та, ответив сквозь стиснутые зубы. – Да... черт, как больно... - тут же выгнулась она, запрокидывая голову. Нутро было готово взорваться фонтаном из задницы и облить всю поляну её содержимым.

Синицкая держалась изо всех сил, по неизвестным ей причинам, полностью доверяя «дяде Денису». Наркота держала девочку крепко и властно, не давая отказаться от диковатых, но интересных приключений женской промежности.

Наивная Алёна терпела как могла, ожидая приказа от самого прекрасного в тот момент мужчины. Несмотря на пытку клизмой, влюбленность Синицкой в Соломатина только росла.

— Урок первый: всегда чисти задницу перед аналом. Никому не нравится копаться в дерьме, даже если оно из такой красотки как ты, - сухо и холодно сообщил Соломатин, взявшись за шланг рукой.

— У меня всё чисто, - отозвалась девочка, загибаясь от давления внутри. – Пожалуйста, хватит, дядя Денис... - взмолилась она, натужно подвывая. – Я уже не могу! АААА!!! – замычала Синицкая, понимая, что сейчас лопнет. – ХВАТИТ! ХВАТИТ! МАМА! – затряслась от рыданий и попыталась схватиться за свою голую задницу школьница.

Выждав ещё секунду, Слон рванул шланг наружу, оставляя дырку в заднице Алёнки приоткрытой.

От неожиданной свободы, девочка громко ахнула и выдохнула, невольно расслабляясь полностью. Однако, её нутро было совсем другого мнения. Живот Алёнки тут же скрутило новым, выдавливающим спазмом.

От чудовищных ощущений внутри, Синицкая громко и хрипло заорала.

Школьница упала грудями и лицом в траву, загребая ногтями дерн. Отчаянно завыв и набрав полные охапки рваной осоки с комками земли, девочка выдала сокрушительный фонтан дерьма и воды из задницы.

— Мама! БЛИН! МАМА!!! – взвыла рыжая отличница и прекрасная спортсменка, стоя в самом позорном и нелепом виде за свою жизнь. Из разреза колышущихся девичьих ягодиц, по дуге полетела неровная и комковатая струя, взлетая над ночным двором.

Хлестко рухнув на газон, под вопли Алёны, первый фонтан содержимого её жопы расплескался в стороны.

Несколько мутных капель упали на бедра и задницу Лизы, смачно сосущей член у отца. Ещё с полстакана мути хлестануло по голым возбужденным грудям лежащей Вероники и разбрызгалось до её губ.

— Молодец, - похлопал и погладил Алёну по упругой заднице Слон. – Умница. Тужься ещё! Давай...

Девочка снова выгнула спину вверх, натужно замычала и опять прогнулась задницей к ночным небесам, выдавая второй фонтан из анала. На этот раз случайное попадание было более точным и муть шепнулась полосой на изящную спину подруги Синицкой.

Ощущая влажный всплеск на себе, Лиза принюхалась лишь на секунду. Всего мгновения ей хватило, чтобы забыть про запах испражнений Алёнки и снова вдохнуть аромат отцовского члена.

Папин стояк был жилист эластичен и красив как идеальный инструмент для женских удовольствий. Голой девочке безумно хотелось сесть на коленки отца, обнять его бедрами и протолкнуть в себя эту штуковину, сквозь удовольствие и боль от дефлорации.

Квадрокоптер опустился совсем низко, крупным планом снимая лица и тела Костиных. Пропеллеры аппарата жужжали всего в паре метров над головами, но всей семье, да и Алёнке тоже, было на это абсолютно наплевать. Все мысли были глубоко внутри и внизу, между ног.

Денис Соломатин в отличии от остальных отлично соображал и просто упивался собственной жестокостью и властью, на трезвую голову. Вино выветрилось, наркоты он не пробовал сегодня, разумом Слона управлял только его здоровенный, стоячий «хобот».

Сейчас, головка увесистого орудия плавно покачивалась у губ покорной Синицкой, которая бесстыдно стояла раком посреди двора, виляя обнаженной юной жопой. Тело девочки было роскошным, его изгибы манили взгляд и руки. Румяные щеки и тихие стоны Алёнкиного желания будоражили даже нутро бывалого Дениса.

Послышался протяжный блаженный стон Лизы Костиной, Слон обернулся на него. Вместе с ним, облизывая сохнущие губки посмотрела и Синицкая.

Исполняя свою мечту, Лизка рвала себя членом отца. Валявшаяся рядом, как изъебанная шлюха Вероника, бессильно и с улыбкой смотрела на то, как гнется член мужа, пытаясь вскрыть нерастянутую плеву.

Член выгнулся влево, вправо, и наконец поймал навершием головки нужное место. Чувствуя, как вход окатило теплом от твердого стояка папы, девочка поплыла и выгнулась, качнув тяжелыми грудями в свете фонарей.

— Садись, - шепнул ей отец. – Опускайся на него, потихоньку.

— Ты... - ответила со стоном Лиза, качая крупными, стоячими сосками. – Ты меня усади, папочка... - шепнула она, закрывая глаза и наслаждаясь отцовскими руками на своих бедрах.

Отец потащил задницу дочки вниз, надевая влагалище на свой горячий ствол. Плосковатый стояк, увенчанный набалдашником из мощной головки, раздвинул половые губы девочки в стороны и пополз в её девственное нутро.

Головка проталкивалась через волнистые, сверхчувствительные складки, ещё нерастянутого девичьего лона. Впихиваясь туда, куда за всю жизнь будет залит ещё не один литр спермы, член отца утопал в нежности и тепле скользкой вагины.

Папа и дочка смешивались органами и жидкостями, жадно лапая тела друг-друга и всё больше распаляясь для грядущего, ненормального траха.

— Тебе больно? – шепотом спросил Сергей, сильнее надавливая на обнаженные ягодицы дочки, которые накрывали его пах бархатной похотью и влагой разгоряченной щели.

— Мне больно, - прошептала Лиза в звездное небо. – Но... Продолжай! – выстонала она, наконец принимая член до самых яиц. Взяв стояк отца в вагину целиком, девочка застыла, наслаждаясь прекрасным моментом.

Ощущение было действительно волшебным. Скользкими гранями вагины девочка чувствовала поросль на лобке отца. Волоски были щекотливыми и щесткими.

Но с другой стороны, Лизка понимала, что на этом месте растет большой член. И сейчас, она сидела прямо на нём, в этом сомнений уже не было. Она приняла в себя хуй отца до отказа, исполнив свою давнюю мечту.

Смяв красивые ягодицы о бедра отца, школьница застыла, наслаждаясь новыми, невероятными ощущениями. Это был новый этап жизни и странная шутка судьбы, благодаря которой Алёна чувствовала не только влюбленность, но и ощущение родного человека внутри.

Это был настоящий, родной отец, тот самый, с которым она играла на заднем дворе, получая от него озорные шлепки по юной попе. Это его руки обнимали её в горести и радости, и его дыхание она чувствовала раньше, когда папа целовал перед уходом в школу.

И вот теперь, они ебались с этим самым человеком, да ещё и на виду у матери с гостями. Душу Лизки будоражило ещё и то, что на этом члене только что сидела мать, бесстыдно охая и кончая. И именно мама, а не какая-то посторонняя потаскуха, сейчас валялась рядом, с голыми ляжками и текущей от спермы пиздой.

Увидев направленный на неё взгляд румяной дочки, Ника вздохнула. Внутри хорошо отъебанного женского организма происходило нечто незапланированное. Разрядившись сильнейшим в своей жизни оргазмом, Вероника Костина выплеснула возбуждение и на миг очнулась от наркотического опьянения.

Проще говоря, её отпустило.

Мир терял краски, подступало мрачное уныние. А самое страшное то, что она начала осознавать происходящее вокруг.

И эта картина показалась ей такой, какой и была на самом деле. Здесь творилось чудовищное по меркам Вероники извращение. Пахло дерьмом из задницы Синицкой, да и сама Ника была покрыта его брызгами.

Родная дочь, Лиза, стонала на члене отца, удерживая себя за ягодицы и с удовольствием насаживаясь на всю длину его стояка. С ужасом, Вероника осознавала, что и сама принимала участие в этой жуткой оргии.

Будто издеваясь, её подмигнула красная лампочка квадрокоптера, который снимал всё происходящее на видео.

— Боже... - тихо выдохнула Вероника, осматриваясь и убирая непослушную прядь волос за ухо. – Вот это жесть... - обреченно и потрясенно добавила она, натягивая бретельки платья обратно на плечи.

— Секунду подожди, - обратился к Синицкой Денис, заметив странное поведение Вероники. – Я сейчас вернусь! – предупредил он Лизу и быстрым шагом направился к Костиной.

— Дядя Денис, куда вы? – с мольбой протянула руку, стоявшая на четвереньках обнаженная Алёна. Всё её тело горело от желания принадлежать и быть использованной. От дикой похоти, которая приказывала ей обслуживать всё и всех вокруг самыми грязными способами.

— А ну, погоди-ка... - торопливо вытащив из кармана пиджака пакетик с порошком, Соломатин взял щепотку наркоты и подскочил к Веронике. Схватив женщину за растрепанный хвост на затылке, Слоне попытался всунуть пальцы с порошком в рот Костиной.

Не понимая, что происходит, облитая спермой и сквиртом женщина замахала руками, отбиваясь.

Вдохновенное ебущиеся рядом отец и дочь только стонали и терлись голыми телами друг о дружку. Глаза их были закрыты, из пизды Лизы текло на бедра отца. Соки стекали по ногам Сергея до самого низа, перекрашивая его белые носки в темный цвет.

— Да, пап! Да!

— Не больно тебе, доченька?

— Давай, папочка, давай! – вскидывая тяжелые ягодицы как два презика с водой, Алёнка обрушивала их, шлепая половинками задницы по паху отца. Было заметно, что и анал школьницы приоткрылся, темнея заманчивым, упругим входом в девичье нутро.

— Жри, сучка! – размахнувшись, Слон врезал кулак в скулу вскрикнувшей Вероники. – Жри, мразь! – зарычал он, силой раздирая рот сучки и всыпая в него наркоту.

Закашлявшись, Вероника проглотила дозу и снова грохнулась на траву, обливаясь слезами и соплями. Пролежав в неподвижной позе и прорыдав несколько секунд, женщина вдруг притихла.

Стоявший над ней Слон тяжело дышал после борьбы и наблюдал.

Его огромный стояк нависал над головой Ники как инструмент пыток, а не удовольствий. При желании, Денис мог просто убить им, разорвав внутренности. Также, как это случилось с юной шлюхой, которая посоветовала наркоту.

Порошок попал под язык и Веронику Костину снова накрыло через несколько секунд.

Медленно поднявшись с земли сначала на локти, а потом и на четвереньки, голозадая женщина осмотрелась.

Солово глянув на Соломатина, она усмехнулась и вдруг молча поползла к мужу и дочери. Втиснувшись плечами и лицом между двух пар раздвинутых ног, Ника немного полюбовалась на распахнутую вагину дочки, протекающую на член и яйца струйкой крови.

— Так легче, доченька? – почти равнодушно спросила мать, лизнув нежный, распухший клитор девочки. Она хорошо помнила, как это бывает и искренне хотела облегчить «первый раз» для Лизоньки.

Влага языка перекрыла боль от первого секса, и Лиза благодарно кивнула.

Лизка не удивлялась поступку матери. Напротив, вид обнаженного тела Ники вызывал в теле девочки ещё большее возбуждение. Соски школьницы окатывало щекоткой, скользкая щель приятно сжималась вокруг члена, забыв про саднящее ощущение разрыва.

— Да, так легче, - вздохнула Лизка, блаженно закрывая глаза. – Спасибо мама... - полушепотом добавила она, снова насаживая себя на крепкий стояк как на вертел.

Картина семейной гармонии выглядела просто идеально, среди уютного летнего вечера и пения ночных птиц. Тела заполняло наслаждение. Возбуждение на заднем дворе Костиных росло неистовыми скачками, сводя с ума тела и сознание всех кроме Дениса.

Картину немного омрачала кровь, капающая из уголка разбитых губ Вероники. Но этого не замечал никто кроме Дениса.

Это всё было бы красиво и нежно, как в отличном эротическом фильме, если бы не легкий запах естественных испражнений Синицкой. Неестественность происходящего выдавал и ледяной пот от наркоты на лбах Костиных и их рыжей гостьи.

— Алло, Миш? – набрал номер телохранителя Денис, отдышавшись после боя с отрезвевшей Никой, – Ты снимаешь, всё нормально?

— Снимаю, Денис Владимирович... - отозвался парень, сидевший в крузаке за забором. – Это реально семья родная? – выждав паузу, потрясенно спросил он.

— Да, - коротко ответил Слон и на редкость довольно усмехнулся, глядя на то, как отец трахает стонущую дочь, а стоящая раком мать лижет ему яйца и её клитор.

— Полный пиздец... - выдохнул на том конце провода телохранитель. Как они жить будут после такого? Я бы застрелился потом, в пизду такое! – искренне удивился он. – Завтра ведь всё равно вспомнят, что натворили...

— Во-первых: жить нормально они уже не будут, для этого я сюда и приехал, - отозвался Слон, мрачновато глядя на еблю отца, матери и дочери. – А во-вторых: мне просто похуй... - холодно договорил он и завершил звонок, продолжая любоваться происходящим по его воле.

Известная на весь город семья Костиных, сплелась во влажной и пьяной оргии, наслаждаясь друг-другом.

Тела стонали, качались и мокли, двигаясь в едином ритме удовольствия. Сплетение троих напоминало абстрактную картину. Член отца семейства покидал влагалище дочери, купался во рту жены и возвращался к вагине Лизы, снова утопая в теплых соках нежной девочки.

Неебанной до сих пор оставалась только Синицкая.

Стоявшая на четвереньках, роскошная рыжуля часто облизывалась и в нетерпении виляла задницей, неотрывно глядя на групповой секс семьи Костиных.

Ещё никогда в жизни она не испытывала такого адского желания.

На самом деле и Миша и Слон отчасти ошибались. Изменения, происходившие в телах и сознании Костиных здесь и сейчас, были необратимы. Каждый из них, просто раскрывал свои давние, тайные желания, а не перешагивал через запреты.

Удовольствие для Сергея и особенно для женщин, было совершенно искренним. Принятая химия разрушила в Лизе, Алёне и Веронике ту самую грань, которая не дает превратиться из порядочной девушки в конченную блядь.

Мысли о том, что надо соблюдать приличия и постоянно думать о последствиях, которые так долго внушали родители, просто покинули головы двух школьниц. Теперь, каждая из них была полностью открыта для приключений на свою задницу и щель.

В отличие от юных девочек, Вероника просто сняла свою усталость.

Усталость от того, что надо хорошо выглядеть, быть взрослой, сосредоточенной, строгой и всегда красивой. Всё это ушло на второй план, уступив место первобытным желаниям, которые бушевали внутри женщины, требуя частого и естественного оплодотворения.

Глядя на Веронику, которая ещё вчера так уверено скандалила по деловым вопросам и корчила из себя саму строгость, Слон продолжал строить на неё планы.

Денис всё видел и всё понимал, потому что никто не разбирался в женщинах и в их тайных желаниях лучше него. Соломатин знал всё о том, как превратить порядочную леди в подстилку для стаи бездомных собак.

Знал и делал.

По оценке Слона, сейчас, Ника была готова даже рожать снова и снова. Была готова терпеть роды, ради мужских окончаний внутрь. Денис видел, как распухла её скользкая щель, будто накачанная вагинальной помпой. Лепестки пизды свисали мокрыми языками, обливаясь жидкостью и роняя капли на траву.

Вход во влагалище Костиной был распахнут широко и приветливо как никогда. Она хотела до безумия. Даже снаружи Слон видел её нежное, волнистое нутро, которое умоляет о множественных окончаниях.

— Хорошая будет подстилка... - одобрительно вздохнул Соломатин, любуясь тем, с каким рвением Вероника участвует в оргии с собственной семьей. – На весь город тебя прославлю, шлюха дырявая... - полушепотом добавил он, глядя как Вероника без сомнений вгоняет язык в задницу мужа, доставляя Сергею ещё больше удовольствия.

Фигура позволяла Нике продолжать потомство до бесконечности.

Широкие бедра, хорошая грудь для молока, и адское желание быть использованной. Совершенная самка, которую можно закинуть под толпу оголодавших солдат или в мужскую тюремную камеру.

И то, и другое было во власти миллиардера Соломатина. И в тюрьму под зеков и в военную часть, Слон мог отправить Веронику без всяких проблем.

Для начала он решил остановиться на первом варианте. Если выдержит ночь в тюремной камере на тридцать человек, то можно будет рассмотреть и роту солдат. За такой «подгон», сидящие друзья его на руках носить будут.

Живая баба – для зэков в миллион раз лучше, чем тонна чая и сто пачек сигарет. Слон невольно усмехнулся, представив себе, что ждет Веронику за стенами тюрьмы.

Тем временем, оргия Костиных продолжалась. Семья стонала под объективом видеокамеры квадрокоптера.

— Папочка! – горячо шептала и стонала ебущаяся в щель Лизка. – Папочка, милый! – верещала она, пытаясь взять отца поглубже в себя.

— Доченька! – всё крепче сжимал юные ягодицы Сергей.

— Хорошие мои... - шептала Ника, подлизывая их мокрые половые органы языком.

Адреналин от наркоты, возводил желания в абсолют, превращая семью Костиных и Алёну в хор стонущих, обнаженных тел.

— Ладно, пора и тебе присунуть, - наконец сжалился над заждавшейся Синицкой Денис.

Обрадованная девочка с готовностью наклонилась и растянула свои ягодицы пальцами. Она легла лицом на траву и застыла в ожидании, часто облизывая сохнущие от телесного жара губы.

Из хора стонущих голосов вырвался громкий, визжащий фальцет, когда Слон без телячьих нежностей, вставил член в задницу Синицкой. Пропихивая мясистую плоть в дырку орущей Алёны, Денис помогал себе пальцами, всовывая гнущийся член ими.

Заправив в жопу школьницы большую часть своего стояка, стоящий коленями на траве Слон взял Синицкую за роскошные ягодицы и потянул на себя.

— Иди сюда, моя хорошая... - выдохнул он, проталкивая своё огромное орудие до самых яиц и впечатывая мошонку в сочащуюся щель девочки.

Издав второй дикий вопль, Алёна затряслась от рыданий, чувствуя, как её задница буквально рвется на члене толщиной в руку. Кровь и вода от клизмы полились по стояку Дениса, капая с яиц в траву мутно-алыми каплями.

— Мне больно! БОЛЬНО! – заорала девочка, впервые в жизни чувствуя мужское проникновение. Лишенная анальной девственности Синицкая обливалась слезами, протекая на лицо черными потоками туши.

Опытный Соломатин не медля разогнался, превращая глубокий и чавкающий анал девочки в трубу для удовольствий. Конский стояк Слона входил внутрь, загибаясь дугой и также выходил, вытаскивая за собой остатки испражнений из школьницы.

Влага, комки и последние капли крови стекали на клитор, омывая его соками боли и наслаждения.

— Полегчало? – без заботы, просто механически спросил Денис, продолжая хлестать бедрами по голой жопе орущей девочки.

— Да! Да! А! ДА! – согласно замотала Алёна рыжей шевелюрой, чувствуя, как громадина размером с удава, скользит вперед и назад под позвоночником.

В живот тыкал огромный, мясистый шланг, взбивая нежное содержимое живота школьницы. Глаза Синицкой постепенно закатывались, её пальцы нервно и часто дергали соски.

Мощный член Слона распирал дырку в заднице, а вместе с ней и ягодицы и тазовые кости Алёнки, отправляя по бедрам ощущение ноющей ломоты. Вместе с этим, девичье тело окатывали мурашки и колика.

Ощущение было точно таким же, как при утреннем туалете, но длилось оно бесконечно.

Красивая и бархатная задница девочки принимала в себя поток возбужденной, мужской плоти и отпускала его наружу, также как испражнения на унитазе. В голове крутился опьяняющий бред, Алёна мотала волосами и виляла задом, ощущая, как это удивительное чувство захватывает её целиком.

Теперь она понимала.

Теперь она понимала и чувствовала всё, в чём отказала своему парню...

«Какая же я была раньше дура...» - ещё успела подумать Синицкая, прежде чем взорвалась диким, двойным оргазмом и улетела в измерение первобытного удовольствия...