17.

Нач. по безопасности сидел в своем кресле перед монитором и что-то писал, стучал по клавишам, листал какие-то бумаги, смотрел какие-то снимки, когда постучался сержант и доложил: - Сэр, вертолет вылетел. Максимум через полтора часа будут на базе. - Хорошо, свободен. Сержант ответил стандартным: (Есть, сэр!) - Sir, yes, sir! – и исчез за дверью. Шеф еще некоторое время смотрел в бумаги, потом подумал - «Ладно, закончим. Нужно подготовиться.» Повернул к себе монитор и запустил на воспроизведение специально смонтированный для него видеофайл с системы контроля прииска. «Ну давай, еще раз, по кадрам.» Шеф смотрел на лицо Эл, на лицо напарницы, как неизвестный, на тот момент, стреляет ей в голову. Тут же рядом на видео в параллельном кадре лицо Эл. Ни один мускул не дрогнул на лице женщины. «Такое впечатление, что у неё на глазах был убит целый город где-то в прошлой жизни. Хоть бы что…» - шеф теребил подбородок. Снова повтор. Опять на экране женщина умоляет спасти ей жизнь. Лицо Эл, взгляд женщины как бы всматривается в экран, что-то ищет. Чуть дрогнули, чуть расширились глаза. Эл что-то увидела или поняла. Отказалась открыть дверь и тут же «напарница» сорвалась. Как она догадалась? Поехали дальше. Взрыв, мужик вытаскивает из-за пульта оглушенную женщину. Сдергивает штаны. Женщина даже не сопротивляется. Просто не может физически. Мужик пытается трахнуть её. Что-то не получилось. Рывком разворачивает её. Бьет. Удар, еще удар. Женщина изгибается, почти падает. Мужик отскакивает, держится за живот. Нет… за ногу. Кровь хлещет. Так… Что Эл? В руках нож, видимо выдернула у мужика из портупеи. Лицо почти спокойно, взгляд пристальный, оценивающий. Видимо пытается понять, каковы шансы на выживание. Рывком натягивает штаны, мужик бросается к ней. Побежали вокруг пульта… Так, тянет время, знает, что мужик истечет. Так… Упал. Подошла, демонстративно привела себя в порядок, поправила трусы, заправилась, застегнулась. Равнодушно, даже с издевкой. Мужик что-то пытается сказать, жаль не слышно. Присела на корточки, о чем они говорят… почему звук не вытянули, хакеры хреновы… Что это? Шеф не поверил своим глазам, пристально смотрел, как Эл стирает отпечатки пальцев с рукоятки ножа и вкладывает в руку мужику, а тот даже благодарен, как будто даже улыбнулся и помер. Шеф остановил просмотр. «Новый порот, однако… Ладно, что там дальше…» Досмотрев до конца видео, шеф некоторое время сидел молча. «Кто-ты такая? И откуда свалилась на мою голову… Почему при проверке ничего не удалось найти о подготовке этой милой блондинки… Не даром, охрана завет» её стервой! А толку то… Никто ничего не знает. И она одна выжила. Причем кто-то положил двадцать человек на стенах прииска выстрелом в спину со сторожевой башни в дальнем углу. Судя по направлению стрельбы, это был один и тот же человек. А винтовка была под обломками стены операторской после взрыва. Сломана, тестовый отстрел невозможен, только и всего… Отпечатков нет.» Шеф ходил по комнате в раздумьях, когда вошел тот же сержант - Что тебе? - Шеф был не доволен тем, что прервали его размышления. - Сэр, вертолет не отвечает на вызов. Пропал. Мы полагаем что борт упал в джунгли километров в двадцати от базы. - Выслать команду, доложить по обнаружении. - Будут задержки, между нами река, сэр и дикие джунгли, пока дойдем… В реке куча крокодилов, так что переправа еще та будет. - Вперед, сынок. – зачистите реку от этих тварей и плевать на зеленых. Привезите мне всех выживших. (-Есть, сер!) - Sir, Yes sir! – и сержант опять скрылся за дверью. (- Бл...! ) - Fuck! – шеф пнул ногой урну с бумагами. Помолчал. «Не удивлюсь, если она опять выживет одна! Как медуза Горгона! Неубиваемая какая-то. Все, кто с ней соприкасаются так или иначе покойники…» Шеф уже заранее решил, как обернется дело. Отчасти он был прав.

18.

Вертолет висел «мордой» вниз над рекой, застряв в ветках огромного дерева, и слегка раскачивался после падения. Пилот безжизненно повис в своем кресле, пристегнутый ремнями и проткнутый насквозь обломком сучкА того же дерева. Остатки стекол в корпусе вертолета залиты кровью пилота, стекающей в реку с высоты примерно в десять метров. Эл, привязавшая себя к страховочной петле под самым потолком, лежала на стене кабины пилота под оставшимися рюкзаками, бородатым мужиком и «Сарой Коннор», придавившей живот и ноги. Внизу, в воде затихало пиршество крокодилов, доедавших выпавших из вертушки двух «пассажиров». Эл открыв глаза хотела попытаться сесть и не смогла. Т.к. тяжесть тел и рюкзаки мешали двигаться. Начав расталкивать мешающий подняться груз, Эл ощутила, как вертолет начал раскачиваться и слегка просел в ветках. «Попала!» - пронеслось в голове молодой женщины - «Еще ни разу не была в таком дурацком положении». Сейчас вертолет упадет в реку и нас сожрут крокодилы. – «Тупо и безнадежно. Если начать выбираться, то вертуха, опять-таки упадет в реку… Дальше мысль останавливается.» Все что можно было, это освободить руки. Но толку было мало. Эл даже отвязаться не могла, т.к. веревка была закреплена на поясе. «Что ж, зависли… Сколько еще провисит вертуха» непонятно. Лежа слегка головой вниз, Эл запрокинула голову. «Ну да… река…» И тут глаза Эл вспыхнули радостью. Почти семиметровая лопасть вертолета, согнутая при падении в лес, упиралась в ветки соседнего дерева прямо у ствола. Проходила буквально в полуметре от дверного проема. Можно было попытаться вылезти туда. «Перчатки, где взять перчатки?» Эл стала осматривать куда бы можно были залезть из вещей в поисках перчаток. Иначе все руки будут изрезаны под весом тела и никуда не получится вылезти. Стараясь особо не двигаться женщина начала потихоньку двигать рюкзаки и баулы пытаясь залезть внутрь. «Коннор», лежащая на поясе Эл, и «бородач» на груди откровенно затрудняли поиск. В какой-то момент Эл показалось что «Коннор» застонала. Эл посмотрела на лицо женщины, но нет, глаза по-прежнему закрыты. И тут Эл почувствовала, как у неё на животе потеплело, растеклось, потекло под спину, частично впитываясь в форменную куртку, вытекло под шеей. «ППц!» - пронеслось в голове Эл, - «Она еще и обоссала меня! За что мне такое сегодня?» - подумала женщина, угадывая запах мочи. «Хотя, я и сама бы не прочь, но не в этот раз» - Эл нашла перчатки и моток веревки. «Дело за малым, выбраться из кучи барахла и добраться до лопасти вертухи.» Все что могла женщина, это протянуть руки за голову и зацепиться за борт вертолета. Буквально по миллиметру раскачиваясь, Эл стала подтягивать себя и выползать. Дойдя до пояса, Эл отцепила страховку, и села. Оглядела себя. Мокрый живот и брюки выглядели так, как будто Эл сама описалась. «Переживу», - Эл начала вытаскивать ноги и через некоторое время уже стояла на стенке кабины пилота. «Теперь нож и ствол было бы неплохо. Не может же такая группа без оружия обойтись». Порывшись в рюкзаках, Эл в одном из них с удовольствием обнаружила нож, Беретту М9 в подплечной кобуре и несколько пачек патронов. Фляга с водой и пачка галет, светодымовая сигналка, так же пришлись кстати. «Класс, вот уж действительно повезло!» - подумала Эл собрав небольшой «рюкзачок», что-то вроде школьной сумки. Надев кобуру и рюкзачок, Эл выглянула за борт вертолета, туда, где на крыше крепился винт. В целом, выходило так, что можно вылезти и дотянуться до изогнутой лопасти. Привязав веревку к страховочному крюку ирокеза, а второй конец на карабине к поясу, Эл выбросила оставшуюся веревку в проем двери. Посмотрев на петлю, женщина осталось удовлетворена тем, что веревка не достала до воды. Так или иначе Эл, надев перчатки, повисла на лопасти, слегка качнув вертуху, и стала сползать в сторону дерева. Даже сквозь перчатки ребро лопасти больно врезалось в пальцы руки. Но река и рептилии внизу делали свое дело. Пальцы заживут, а вот если сорваться… Эл отогнала эти мысли. Буквально по десять - пятнадцать сантиметров сдвигая руки, Эл все-таки добралась до ветки дерева, а по ней и до ствола. Выбралась на ветку. Отстегнула веревку и обмотав вокруг ствола дерева, защелкнула на веревке карабин. Закрепившись на дереве, Эл перевязала веревку так что, если вертуха сорвется, узел сам распустится и не сломает ствола дерева. «Все… Если кто-то еще очнется, сможет выползти по веревке, нужно только защелкнуть карабин, чтобы узел не распустился». А если вертуха сорвется, Эл успеет перерезать эту веревку. Эл расслабилась. Слезать с дерева было не куда, т.к. ствол уходил в воду. «Ну что ж… Не в первой», - подумала женщина, - «пропажу вертухи уже наверняка обнаружили.» «Вот и все…» - подумала женщина, глядя на вертолет и все что в нем было, оставшееся висеть в стороне примерно на метр выше Эл, сидевшей на дереве.

19.

Где-то спустя час, Эл ощутила на сколько неудобно сидеть на дереве неподвижно. Попа болела от ветки дерева, на которой пришлось сидеть, невыносимо. К тому же было пора сходить по-маленькому. Ни положение, ни дерево, никак не способствовали этому. Те, двое оставшихся в вертухе, так и не подавали признаков жизни. Помощи никакой, не видно и не слышно. Вся извертевшись, женщина поняла, что сидеть больше не может и нужно встать постоять. Встав не без труда на тот же сук, и слегка потянувшись, женщина впала в раздумья – а как сходить по-маленькому сидя или, тем более, стоя ветке на дереве? Отвязать страховку все равно что спрыгнуть в пасть к крокодилу. Присесть не получится, держаться не за что. Стоя – все равно что написать в штаны. Снять штаны нет возможности, т.к. для этого нужно снять хотя бы один ботинок. А если снять ботинок, то он наверняка упадет в воду. «Уж лучше я буду писать в штаны, чем останусь в джунглях без обуви» - подумала женщина. «Пока буду терпеть, а дальше видно будет» - Эл решительно отмела мысли о попытке снять штаны, т.к. никакое «отклячивание» попы стоя на ветке не поможет. Штаны обязательно будут мокрые. Время шло, писать хотелось невыносимо. Эл как могла сдерживала спазмы переступая с ноги на ногу и пританцовывая. Но жидкость подпирала и терпеть становилось сложнее. В какой-то момент времени, Эл задумавшись отвлеклась от своего положения. Нога тут же соскочила с ветки и Эл через мгновение, больно ударившись о сук, висела вверх ногами на страховке. Женщина барахталась руками и ногами пока не зацепилась за ствол дерева. Опять же оставаясь вверх ногами. Ощущение беспомощности прошло, но появилось другое. Сырое и теплое, заливавшее спину и живот, вытекающее из-под воротника сзади, стекающее по волосам на голове. Эл не сразу поняла, что это было пока не почувствовала запаха мочи. «Бл…!» - выругалась про себя Эл, - «Обоссалась вверх ногами!» Женщина ни разу не слышала, чтобы с кем-то случалось подобное, ни в тренировочном лагере, ни где-то еще. Эл все еще пыталась вывернуться в нормальное положение головой вверх и при каждом взмахе ног, обильная струя орошала промежность женщины жгучим теплом, растекалась по спине и частично животу, вытекала за шиворотом. Наконец ей удалось вывернуться головой вверх, и все, что еще не успело вытечь, потекло вниз в ботинки, смешиваясь со свежей мочой. Теперь уже Эл просто писала в брюки, т.к. никакого смысла терпеть не было. Закончив процесс пИсания, при помощи страховки женщине удалось выбраться обратно на ветку. «Ничего себе, качели получились» - женщина осматривала мокрые штаны. – «У меня еще и спина, видимо такая же мокрая. Вот попала…» Эл расстроенно прислонилась к стволу дерева. – «Сколько тут еще стоять. Хоть кто-нибудь появится?»

20.

«Так и до темноты дело дойдет!» - подумала Эл. В джунглях сумерки короткие. Вместе с ночью, наступает совсем непроглядная темнота. Внутри, под кронами деревьев, даже при Луне, свет мало проникает в толщу листвы. Перспективы сидеть тут всю ночь были совсем плохие. Неожиданно ирокез качнулся, скрипнуло железо по дереву, и все стихло. Через некоторое время все повторилось и голос «Коннор» прокричал:

— Эй, меня кто-нибудь слышит?

— Ну я, - ответила словами анекдота Эл, - легче стало?

— Да, вполне – «Конор» возилась в ирокезе раскачивая вертуху,

— Слышишь меня?

— Слышу, слышу, - откликнулась Эл, - как ты там? Вертуху не раскачивай, а то на корм рыбам пойдешь.

— А… Это ты… - опять послышалась возня в вертухе и вертолет чуть просел на ветках.

— Эй! – закричала Эл, - Осторожно, внизу река и крокодилы. Ничто не спасет!

Ответом были лишь ругательства, но ирокез больше не раскачивался. Через некоторое время осторожной возни в проеме двери показалась голова женщины:

— Ты где?

— Здесь, чуть ниже на дереве! – Эл помахала рукой,

— Видишь? Можешь попробовать слезть ко мне. Женщина в вертолете молчала какое-то время, потом произнесла:

— Я что сильно на макаку похожа, чтобы к тебе запрыгнуть?

Эл пришлось объяснять, что и как нужно сделать, чтобы добраться в безопасное место. В конечном счете решили, что пока мужик в отключке, трогать его не будут, а снаряжение попробуют закрепить на дереве перебросив с помощью веревки. «Коннор» вешала рюкзаки со стороны ирокеза, а Эл принимала и привязывала их на дереве. Процесс занял около часа и настало время женщине перебираться на дерево. Вспоминая всех своих древних предков, что родились без хвоста, «Коннор» добралась к Эл. Обняла, сказав спасибо и тут же отстранилась.

— Чем это от тебя воняет? – удивленно смотрела на Эл женщина.

— Сама догадаешься? – глядя в упор, парировала Эл. – Все с тебя началось. Сначала ты на меня нассала пока была в отключке. Но это ладно, зато я очухалась. Ну а потом уже сама, когда сорвалась с дерева и весела вверх ногами…

— Ты врешь! – женщина улыбаясь смотрела на Эл, - Кто ж может обоссаться вверх ногами?

— Ну вот повиснешь, узнаешь! Я уже зад отсидела на этом сучке.

— Ладно, а как тут можно отлить? – «Коннор» озабоченно смотрела на Эл.

— Вооот… - протянула Эл. – Все смеются, а никто не знает. В этом и вопрос.

Некоторое время ушло на обсуждение вариантов о которых уже думала Эл, потом разговор как-то стих. Женщины просто сидели рядом на суке, в пяти-шести метрах над рекой с крокодилами, размышляя о чем-то о своем. Наконец «Коннор» не выдержала:

— Ну точно обоссусь. Сколько ж можно-то? А?

— Забей и ссы спокойно, как есть. – Эл пожала плечами, - не все ли равно?

— Вонять буду, как ты.

— Ты и так воняешь, забыла, что на меня надула уже?

— Так еще сильнее будет…

— Ничего, внизу река, слезешь помоешься, - ухмыльнулась Эл.

— Добрая ты… - «Коннор» тоже улыбалась, - что делать –то?

— Могу подержать тебя за руки, если сможешь так отлить сидя на ветке. - Эл уже серьезно ответила страдающей напарнице, - Или как обычно, под себя. Я никому не скажу.

— Макаки же как-то писают, - «Коннор» начала расстегивать ремни, - держать будешь.

Женщина приспустила штаны, обнажив идеальное совершенно гладкое бикини и слегка припухлые губы.

— Надо же, как сохранилась, можно позавидовать! – улыбнулась Эл

— Старалась, нравится?

Эл покраснела, но скрывая это покачала головой, смеясь:

— Не важно… Не пролей смотри, а то я так довыделывалась… До сих пор воняю.

«Коннор» обвязала себя веревкой на талии, закрепила на суку другой конец.

— Держи! – протянула Эл руку.

Эл встала, одной рукой взялась за сук, что был выше, на уровне головы, где, собственно и были закреплены страховки женщин, другую протянула напарнице. Та взялась за руку, медленно присела, отцепила руку от Эл и взялась за страховку, как за дополнительную точку опоры. Попыталась начать писать, но закачалась на ветке и не начав встала.

— Не, так не получится. Соберу ка я обвязку для спуска.

Женщина, подтянув штаны, перебралась к привязанным рюкзакам и начала копаться там, пока не вытащила связку ремней и карабинов. Поколдовала на ней минут пять, периодически зажимаясь и напрягаясь даже в лице от чего краснела и потела. Наконец обвязка была готова, и женщина стала застегивать её на себе, на голое тело, приспустив штаны.

— Губы не защеми ремнем, распухнет, тразаться не сможешь. – Эл с улыбкой смотрела на «Коннор»

— А я тебя попрошу помочь, - «Коннор» в упор смотрела на Эл, - поможешь?

— Подсвечник подержать? – Эл уже серьезно посмотрела на напарницу, - у тебя есть такие свечки?

— У меня много что есть с собой! – «Коннор» попыталась изобразить «противную девчонку», но не удержалась и сорвалась с ветки. В воздухе повисло длиннющее ругательство. «Коннор» висела в обвязке на страховке над рекой и ругалась на все джунгли. В конце концов при помощи Эл и своих ног удалось прекратить раскачивание.

— Давай, начинай уже, а то все павианы соберутся на спектакль. – Эл улыбалась, глядя на «Коннор», - губы не защемила?

— Нет, нормально все, ответила напарница, глядя уже сосредоточенно себе между ног, собираясь писать.

Наконец-то у неё получилось. Сначала пара маленький струек, а затем уже и поток полетел с высоты в реку.

– Ууух, - «Коннор» сладостно выдохнула, - пошло дело!

Эл, стоя на суке рядом, потянула за веревку страховки, тем самым оторвала ноги «Коннор» от её сучка, завесив женщину в воздухе. Джунгли опять заткнули уши от ругани «Коннор», которая от неожиданности прекратила писать.

— Давай на качелях, красиво получится! – почти смеялась Эл, - катаешься и писаешь! Подтяни ноги, доставь женщине удовольствие! Теперь уже напарница смотрела Эл тем самым взглядом, который если кто и видел, не забудет и не ошибется, увидев вновь.

— Ну давай, подруга! Уважу, раз так!

«Коннор» расставила ноги, на сколько могла позволить обвязка, и, подмигнув Эл, скомандовала:

— Поехали!

Эл чуть оттянула на себя веревку и оттолкнула напарницу. «Качели» полетели по дуге. В конце «Коннор» ловко развернулась на поворотном карабине, видимо хорошо подготовлена, и уже лицом полетела в сторону Эл.

— Ну как? Тебе нравится? – голосом «противной девчонки» спросила женщина, - я начинаю! Эл смотрела в промежность раскачивающейся женщины. Та, в свою очередь раскрыла ладонями губы и выдала струю в сторону Эл и подлетая забрызгала ей брюки. Эл не обратила внимания. Зрелище действительно было красивое. Молодая отлично сложенная женщина в полувоенной форме раскачивалась в обвязке, не стесняясь открыто демонстрировала свою раскрытую промежность и писала при этом, поливая струйкой, как в детстве из брызгалки многие делали из окон, реку под ногами. Наконец поток иссяк, «Коннор» опустилась на сук, прекратив раскачиваться. Отвязалась, подтянула штаны, заправилась застегнулась. Повернулась к Эл. Та как стояла, так и продолжала стоять завороженная зрелищем.

— Тебе понравилось? – тихо спросила «Коннор».

Эл только покачала головой.

— Выберемся, твоя очередь будет качаться на качелях.

Эл опять кивнула головой.

— Тогда осталось выбраться отсюда, - «Коннор» убрала обвязку в рюкзак и привязав себя к дереву села спиной к стволу на развилке толстых веток.

— Тихо! – вдруг чуть не крикнула Эл, - вертуха где-то! – женщины вслушивались в шум сельвы, среди которого нарастал спасительных гул винтов. Эл вытащила сигнальный дым и полезла на верх, к вершине, в надежде, что их заметят. Дерево оказалось достаточно высоким проходило выше верхней кромки листвы. Эл перевела дыхание и зажгла огонь.

21.

Шеф в очередной раз смотрел видеозапись с разгромом на прииске, когда в кабинет постучали. Услышав знакомый голос, шеф безопасности, не глядя на дверь, крикнул лишь:

— Заходи! Дверь распахнулась и в кабинет опираясь на палку зашла Эл.

— А ты везучая, однако! – лицо шефа источало радушие, - другую либо крокодилы сожрали, или поломалась бы вся. А ты… Вон, только ногу о сучок распорола. Да еще умудрилась не упасть в воду с дерева.

— Сама не понимаю, как это случилось, - Эл только пожала плечами, - вот только поднимаюсь на тросе, а через мгновение вешу на ветке, как обезьяна.

— Ну да… шеф задумчиво почесал затылок, - обезьяна… Эл молчала.

— Вот скажи мне, - шеф смотрел в упор на женщину, - как ты выжила в этом дерьме? Я двадцать раз пересмотрел запись, у меня в голове не укладывается.

— Сама не понимаю, как в тумане… - Эл открыто взглянула на мужчину, - стрельба, взрыв… Напарница предательница…

— Наоборот, - мужчина в упор рассматривал Эл, - все было наоборот!

— Что наоборот? – на грозного начальника смотрела «тупая блондинка»

— Как что? – мужчина раздраженно повысил голос, - сначала предательница-напарница, а потом взрыв!

— Да? – губы «блондинки» дрогнули, - да… наверное. Это какой-то кошмар… Меня изнасиловали, избили…

На глазах «блондинки» появились слезы, пальчики на руках задрожали. Руки Эл теребили платок, которым женщина пыталась вытереть слезы.

— Серьезно? – шеф чуть ли не закричал.

– Та горилла в камуфляже, которому ты перерезала бедерную артерию, это он тебя изнасиловал? Сколько он прожил после этого?

— Нннеезнаююю... – перед шефом по безопасности уже сидела маленькая девочка и твердила лишь одно, - я не виновата ни в чем… Зачем Вы на меня кричите… Меня изнасиловали… избили, я руку поранила… меня взорвали…

— А больше двадцати человек убитых снайпером? Все в спину с вышки! – шеф уперся кулаками в стол, навис над Эл.

— Это что? Из той винтовки, что валялась рядом с операторской, где тебя нашли? Как ты пережила три взрыва? А? В этой конуре тебя должно было уже вторым разорвать в мясо?

— Чччто Вы от меня хотите?.. . – слезы текли по лицу «маленькой девочки», - я же без сознания была… Я только в больнице очнулась.

— Правду хочу! – заорал во все горло мужчина, - Правду! Ты кто такая, су…а драная?

Мужчина схватил со стола папку с бумагами и со всей силы грохнул об стол. Эл побелела и замерла. Мужчина нависал над ней всей своей почти двухметровой массой.

— Ну?!

В воцарившейся тишине стало слышно, как на пол потекла, закапала жидкость. Мужчина перегнулся через стол и увидел, как под Эл растекается большая лужа мочи.

— С кем я общаюсь, - уже растерянно спокойно разведя руки в сторону и хлопнув себя по бедрам проворчал мужчина и тут же заорал,

— Пошла вон отсюда! Будешь в канцелярии сидеть за бумагами, пока твоя командировка не закончится.

Чуть помолчал, потом продолжил:

— В следующий приезд приступишь к работе оператора. Как обычно.

Эл продолжала сидеть и медленно заливать пол в кабинете шефа.

— Вооон пошла! – не выдержал мужчина, - чтоб я тебя до следующей командировки не видел и не слышал ничего о тебе!

— Я… я… ухожу… жу… уже… е..- «маленькая девочка» поднялась со стула и побрела хромая к дверям. Из-под попы женщины, уже совершенно мокрой, продолжали течь струи-стрелы заливая штаны и оставляя лужицы на полу. Эл вышла в коридор, прикрыла за собой дверь. Улыбнулась, сама себе, прикрывшись от видеокамеры, и вытерев слезы, пошла к себе в комнату, где с нетерпением и надеждой её ждала соседка.

«Вот же сучка!» – шеф ходил по кабинету из угла в угол, глядя как уборщица стирает следы пребывания Эл.

«Как же она так играть научилась? Натурально все так… Жаль нельзя с пристрастием поговорить, уж больно интересно, что она прячет! Хотя… Если это она положила всех их… Может лучше пусть так и будет? Не предала же… Расчистила нам дорогу… А так… Сколько положили бы моих людей в темноте - суете? Нужно будет пресечь все слухи и разговоры о ней, на корню, будем наблюдать, может поймем.»

Мужчина чему-то ухмыльнулся про себя, достал бокал и односолодового виски, налил в бокал на палец жидкости, понюхал… Опять ухмыльнулся чему-то… И едва слышно сказал: - Ну хороша ж, зараза… - поправил вдруг ставшими тесными брюки и снова чему-то ухмыльнулся, но чему… понять это было нельзя.

22.

Слухи ходили разные об Эл и произошедшем. Соседка ожидала самого худшего от разговора с нач. по безопасности. И заранее скучала, расставалась с подругой, ожидая её увольнения. Как только стало известно о случившемся, женщина терялась в догадках, - «как же Эл выжила» и рассчитывала на исчерпывающий рассказ. Заранее готовилась встретить подругу, запаслась вином и конфетами, договорилась на вечернюю сауну. Осталось дождаться прихода Эл из административного корпуса.

— Вот и я! – за спиной женщины открылась дверь и на пороге появилась Эл.

— Что с тобой? – Соседка смотрела на мокрые в потеках брюки подруги.

— А… не бери в голову, разговор долгий, писать захотела, а ходить то быстро не могу, пока шла … Ну вот… видишь… не донесла. Да ерунда, не бери в голову. У тебя что не было ни разу?

— Ну было, конечно, - соседка пожала плечами

— Вот и отлично, при случае расскажешь!

Эл не дала возможность договорить соседке, - я запомню! Готовься.

Соседке ничего не оставалось делать, как только кивнуть головой соглашаясь.

— Ну, поможешь с ванной? - Эл показала рукой на дверь. - Я думала мы в баню, там массажист уже заряжен, - соседка в нерешительности смотрела на подругу.

— Давай потом? Не сегодня. Шеф был в ярости, не будем его дополнительно злить, - Эл вопросительно глядела на соседку.

– В семейном кругу отметим?

Соседка кивнула головой и открыла дверь в ванную.

23.

Тёплый свет свечей дрожал на стенах ванной, окутывая комнату мягким золотистым сиянием. Воздух был густым от пара, наполненным ароматом жасмина и ванили. Соседка подошла к краю ванны, глядя на Эл, замершей в дверях:

— Как видишь, я тебя ждала...

— Да, удивила, не скрою, - Эл подошла к соседке, - чтож... сдаюсь на милость победительницы...

Соседка аккуратно, расстегнула брюки 6а Эл, которые тут же упали к ногам. Эл вылезла из них развязав обувку и сняв ее с ног. Оставшись стоять перед соседкой в мокрых трусах и футболке.

Взявшись за край футболки, соседка "вытащила" Эл через голову, сняла лифчик. Задержалась на мгновение, покачала Эл из стороны у сторону, посмотрела, как раскачиваются 6руди Эл.

— Какая же ты все же... Укусила бы...

Эл только улыбалась устало предоставляя себя полностью в распоряжение соседки. Соседка же опустилась на колени перед Эл и "скатала" трусы, оставив женшину совершенно голой.

— Залезай теперь, - соседка показала рукой 6а слегка "парящую" ванну со слоем пены.

Эл развалилась в ванной, скрыв свое тело в воде и пене.

Соседка разглядывала молча некоторое уремя Эл, которая полулежала в воде, скрывшись под пеной и лишь контуры изгибов проступали сквозь неё.

— Ты так устала сегодня… — прошептала соседка, проводя пальцами по её плечу. — Давай я помогу тебе расслабиться.

Эл лишь томно кивнула, закрыв глаза. Её губы слегка приоткрылись, когда пальцы сгседки скользнули по её шее, медленно спускаясь к груди. Чуть тронула один сосок, обнажая кожу от пены, теплую и слегка скрльзкую от пены. Соседка не спешила, наслаждаясь моментом, чувствуя, как под её ладонями тело Эл слегка вздрагивало.

Рука соседки прошлась по живуту Эл, полнялась к плечам, соседка наклонилась, касаясь губами ключицы Эл, одновременно освобождая её от остатков пены. Грудь, упругая и нежная, высвободилась, и соседка не удержалась, чтобы не провести ладонью по округлости, чувствуя, как сосок тут же напрягся под её прикосновением.

— Не торопись… — прошептала Эл слегка дрогнувшим голосом.

Соседка улыбнулась и продолжила тихонько играть с телом Эл. Вода в ванне тихо плескалась, когда женщина осторожно касалась чувствительных мест, лежащей в ванне Эл. Соседка взяла губку и налила на неё мыла с ароматиком.

Первое прикосновение губки к коже заставило Эл вздохнуть. Соседка провела губкой по плечам, вдоль рук, затем медленно опускалась к груди, огибая каждую выпуклость, каждый изгиб. Пена скользила по животу, ниже, к бёдрам, и соседка чувствовала, как дыхание Эл становится тяжелее. Видела, как на шее Эл пульсировала вена.

— Ты такая красивая… — прошептала соседка, наклоняясь ближе, ощущая тепло женского тела.

Губка скользнула между ног, и Эл слегка приподняла бёдра, позволяя соселке вымыть её полностью. Каждое движение было медленным, почти гипнотическим, наполненным нежностью и скрытым желанием.

Когда вода начала остывать, соселка помогла Эл подняться, обернув её большим пушистым полотенцем. Капли стекали по её коже, и соселка вытирала каждую, начиная с шеи, спускаясь к груди, животу, бёдрам… Движения женщины были такими же неторопливыми, как и прежде, будто она боялась пропустить хоть один сантиметр этой совершенной кожи.

— Иди, ложись… — соседка провела Эл в комнату, где та без сил опустилась на кровать.

Сама соселка быстро сполоснулась в душе и обтеревшись, легла рядом с Эл, обняв её за талию, чувствуя, как их тела сливаются в тепле. Эл повернулась к ней, их губы едва коснулись в последнем, усталом поцелуе перед сном.

И тогда, под шёпот ночи, обе заснули — обнажённые, чистые, сплетённые в объятиях, в надежде, что завтра все уде успокоится

24.

Тёплое марево сна окутало Эл, унося её в мир, где реальность переплеталась с фантазией. Ей снилось, что она лежит на мягких шёлковых подушках в полумраке традиционной японской окия. Свет масляных ламп мягко мерцал в затемнённой комнате, отбрасывая золотистые блики на шёлковые простыни, на которых лежала Эл. Воздух был густым от аромата иланг-иланга и сандала, сладковатый и дурманящий, а где-то вдалеке звучала тихая мелодия кото.

Из сумрака к ней приблизилась фигура — высокая, изящная, с безупречной осанкой. Гейша.

Гейша проскользила по комнате бесшумно, как тень, её кимоно распахнулось, обнажая тонкую полоску обнажённого тела, перехваченного лишь поясом.

Её пальцы, ухоженные и ловкие, впервые коснулись тела Эл у основания шеи. Лёгкие, как паутина, чувственные

прикосновения заставили девушку вздрогнуть.

— Чшшшш.... Расслабься… — прошептала гейша, и её голос был как шорох шёлка.

Кончиками пальцев она начала выводить невидимые иероглифы вдоль позвоночника, от шеи до поясницы. Каждое движение было медленным, осознанным, будто она читала тело Эл, как древний свиток. Подушечки её пальцев задерживались на особых точках — у основания черепа, между лопатками, над ягодицами — и Эл чувствовала, как в этих местах рождается тепло, растекаясь по всему телу.

Ладони гейши с разогретым маслом, гейша прижала полностью к спине, скользнула вниз, к попе, с лёгким давлением. Большие пальцы прочертили глубокие линии вдоль позвоночника, заставляя Эл выгибаться.

— Твое тело так напряжено… — прошептала гейша, и её губы коснулись верхнего позвонка.

Руки гейши перешли к плечам, сильными круговыми движениями разминая узлы напряжения. Затем пальцы спустились к подмышкам, едва касаясь боков. Эл застонала — эти места оказашись неожиданно чувствительными.

Гейша двигалась по бокам, обхватывая ладонями талию Эл и медленно ведя руки вверх, к подмышкам и обратно. Её мизинцы скользнули по нижнему боковом краю груди, и Эл резко вдохнула — там оказалась зона, от которой по животу пробежали мурашки.

— Здесь… — гейша улыбнулась, чувствуя дрожь тела под пальцами.

Она повторила движение, но теперь её руки скользили ещё медленнее, а большие пальцы врезались в мягкие ткани груди, заставляя Эл сжимать простыни.

— Перевернись…

Эл послушно легла на живот, и гейша начала со ступней. Её пальцы впивались в икры, разминая каждую мышцу, затем поднимались выше, к бёдрам. Внутренняя сторона бедра оказалась особенно нежной — когда гейша провела там ногтем, Эл вздрогнула всем телом.

Эл лежала на животе, ее ягодицы, идеально оформленные и упругие, подрагивали в ожидании прикосновений. Гейша раздвинула бедра Эл, смазала руки теплым маслом, позволив ему стечь по пальцам, капая на попу Эл, прежде чем приблизить их к телу.

Ладони гейши опустились на верхнюю часть ягодиц, едва касаясь, словно перо, скользящее по воде. Гейша начала медленные, расширяющиеся спирали от ложбинки ягодиц к бокам, разогревая кожу. Кончиками пальцев она захватывала небольшие складки, заставляя мышцы попы слегка напрягаться, затем отпускала, вызывая волну расслабления. Ладони скользили от поясницы вниз, слегка надавливая, затем ослабляя хватку у самых нижних изгибов.

Эл застонала, когда пальцы гейши впервые прошлись меж ягодиц, по ложбинке, лишь слегка, прежде чем снова подняться вверх.

Гейша усилила нажим, ее большие пальцы буквально погрузились в мышцы, разминая узлы напряжения. Гейша мягко развела половинки в стороны, не обнажая, но создавая легкое напряжение, затем снова соединила, заставляя кожу вспыхнуть от притока крови. Места, где бедра переходили в ягодицы, были особенно чувствительными. Гейша ребром ладони, проводя вдоль этих изгибов, чередуя мягкие и жесткие движения, вызывала у Эл спазмы в промежности. Очень чувствительные, возбуждающие. Кончики пальцев вдруг замерли у основания ягодиц, создали мелкую дрожь, которая разливалась теплом по всей попе Эл.

Не опускаясь ниже, гейша перешла на верхнюю часть бедер, где кожа была особенно нежной. Спустились к коленям. Пальцы гейши скользили от коленей вверх, едва касаясь, пока не достигали самой границы паха. Эл вздохнула, когда один палец случайно (или намеренно?) задел губы, нежные, но ощутимые линии вдоль бикини-зоны, заставляющие мурашки бежать по коже Эл.

Гейша приподняла таз Эл и основанием ладони прижалось к лобковой кости, создавая глубокое, согревающее тепло, но не опускаясь ниже, к промежности, слегка потянула кожу вверх. Несколько раз несильно дернув и натянув кожу в промежности.

Гейша убрала руки, наклонилась, ее дунове6ие обожгло тело Эл у самого края интимной зоны. Тут же большие пальцы уперлись в ягодичные складку, слегка раздвигая полушария, но не обнажая ничего лишнего. Губы гейши коснулись нижней части спины, прежде чем она медленно отвела руки. Эл дрожала, ее тело было разогрето, кожа горела, а между ног пульсировало невысказанное нереализованное желание.

Гейша улыбнулась, зная, что оставляет не просто следы масла, но и ощущения неутоленного желания, так искуссно внесенного в молодую женщину. Эл зарылась лицом в простынь

— Снова на спину…

Гейша помогла ей перевернуться, и теперь её ладони лежали на животе Эл, чуть ниже пупка. Круговые движения по часовой стрелке, постепенно расширяющиеся… Пальцы скользили по нижней части живота, чуть-чуть касаясь лобка, но не опускаясь ниже.

Затем — опять перешла к талии. Гейша обводила каждое ребро грудной клетки Эл, слегка нажимая между ними, и Эл чувствовала, как её дыхание учащается.

Пришло время груди. Эл лежала на спине, её грудь приподнималась в такт дыханию, соски уже слегка затвердели в ожидании и нетерпении. Гейша стояла рядом, её руки, тёплые от ароматического масла, парили в сантиметре от кожи, позволяя Эл почувствовать исходящее от них тепло прежде, чем они коснутся тела.

В какой-то момент кончики пальцев опустились на ключицы, скользнули вниз, огибая грудь, но не касаясь её. Круг за кругом — сужающиеся спирали, пока пальцы не оказались так близко, что Эл вынужденно задержала дыхание. И тогда, наконец, нижние фаланги едва коснулись нижней части груди. Лёгкое, почти невесомое прикосновение, от которого по животу лежащей женщины пробежали пробежали легкие судороги. Эл от неожиданности сжала, скрестила ноги, невольно зажимая клитор. Стон желания, сорвавшийся с губ Эл, довершил картину

Тёплое масло растеклось по коже, когда гейша накрыла грудь ладонями. Не сжимая, просто "чувствуя" — её руки повторили форму, словно запоминая каждый изгиб. Медленный, давящий круг, от основания к соску, но не доходя до него.

— Ты чувствуешь? — шёпот гейши смешивался с шорохом шёлка кимоно.

Эл кивнула, не в силах говорить. Да, она чувствовала. Как эти ладони передают тепло глубоко внутрь, прямо в грудную клетку, заставляя сердце биться чаще. Теперь только подушечки. Они скользили по ареолам, обводили их, но избегали самих сосков — тех мест, что уже налились и так просили внимания. Вместо этого пальцы исследовали боковые части груди, места, где кожа особенно тонкая и чувствительная. Неожиданно ногти — гладкие, отполированные — провели по груди Эл, обходя соски. Лёгкая, едва ощутимая "царапина". Эл ахнула, её тело слегка приподнялось, ища большего контакта. Гейша улыбнулась и, наконец, коснулась их. Но не прямо — сначала тыльной стороной пальцев, едва задевая. Потом — круговые движения вокруг, с каждым витком всё ближе. Когда же подушечка большого пальца наконец коснулась центра, Эл закусила губу. Нажим был точным, уверенным — не щипание, а надавливание, как будто этими пальцами гейша пыталась прочесть пульсацию самой её крови. Одна рука осталась на груди, слегка сжимая её, в то время как другая поднялась к шее Эл. И в тот момент, когда пальцы гейши сжали её горло "ровно настолько", чтобы перехватить дыхание, гейша прошептала:

— Терпи...

Грудь вздрогнула, соски стали твёрдыми как камень, а по всему телу пробежала волна тепла.. и спазмов.

Гейша убрала руки, оставив кожу блестящей от масла и пота собственного возбуждения.

— Теперь ты знаешь, — прошептала она, — каждая часть тебя может петь. Что ж, продолжим. Эл только кивнула головой.

Гейша, словно художник перед чистым холстом, расположилась между разведенных бедер Эл. Пальцы гейши, смазанные ароматным маслом, парили в миллиметрах от самой интимной зоны, ощущая исходящее от нее тепло. Начало было положено. Пальцы начали свой путь от внутренней поверхности бедер, медленно продвигаясь вверх. Левая рука гейши скользила по правому бедру Эл, описывая плавные спирали, постепенно сужающиеся к паху. Каждое движение сопровождалось едва слышным выдохом массажистки, чье дыхание становилось горячее по мере приближения к "запретной зоне".

Большие пальцы обеих рук встретились у лобковой кости, образовав треугольник, вершиной направленный вниз. Они начали синхронные движения: правый палец описывал полукруги по правой паховой складке, левый повторял зеркальный рисунок слева.

Иногда пальцы встречались в центре, едва касаясь лобка, но сразу же отступали.

Кончики пальцев погрузились в мягкие складки между ногой и губами. Гейша использовала: легкие пощипывания, вращательные движения, волнообразные поглаживания от периферии к центру...

После ладони задержались у внешних половых губ, создавая эффект "теплового одеяла". Пальцы гейши на гладко депилированном лобке, в то время как большие пальцы: рисовали восьмерки в паховых складках, слегка надавливали, разминали. Временами ладони гейши растягивали кожу в стороны, создавая приятное напряжение...

Гейша наклонилась ниже, ее дыхание коснулось влажной сочной щелки между половых губ. Указательные пальцы обеих рук: обозначили "дорожку" от паховых складок до точки в сантиметре от клитора, создали эффект "маятника" - попеременное давление справа и слева, завершили серией из нескольких легких постукиваний подушечками пальцев по лобковой кости. После ладони плотно прижались к паховым областям создавая чувственное томление, передавая глубокое тепло, после чего медленно отодвинулись, оставляя после себя лишь дрожь неудовлетворенного желания, запах текущей плоти Эл и блеск ароматного масла на покрасневшей коже.

Гейша наклонилась, её губы коснулись ключицы, а пальцы в это время массировали точки за ушами.

— Ты готова? - едва слышно прошептала гейша.

Эл только могла покивать головой Гейша оставила одну руку на шее Эл, другая опустилась к лобку, чуть ниже, расположив пальцы над капюшоном клитора.

— Сейчас! - с этими словами гейша нажала точки на шее под затылком Эл и лишь слегка нажали на клитор.

Этого оказалось достаточно. Без единого проникновения "туда", тело Эл вдруг напряглось, выгнулось, и волна оргазма накрыла её, горячая и неожиданная. Перехватило дыхание на мгновение. Эл хотела закричать, но не смогла выдавить из себя ни звука. В какой-то момент женщину скрючило так, что от напряжения её прорвало. Эл описалась разбрызгивая в судорогах потоки мочи и трясясь всем телом.

Гейша улыбнулась, наблюдая, как её гостья дрожит в этом экстазе.

— Вот и всё…— прошептала гейша, когда судороги оргазма прошли, накрывая Эл лёгким шёлковым покрывалом.

Тело Эл снова вздрогнуло, спина выгнулась, а в животе снова зажглось пламя, разлившееся горячими волнами по всему телу. Эл не кричала – воздух застрял в лёгких. Мир сузился до воспоминания об этих пальцах, до этого мгновения, до этого невероятного, повтороного "нефизического" оргазма, сотканного только из мастерства и чувственности. Это было чистое, почти духовное переживание страсти...

И в этот момент...

Она проснулась.

Комната была тёплой, простыни – влажными от пота, а между ног всё ещё пульсировало эхо неземного наслаждения. Рядом, обняв её за талию, спала соседка.

Эл прикрыла глаза, чувствуя, как последние отголоски оргазма медленно растворяются в сонной реальности. Она прижала ладонь к груди, где сердце билось как у испуганной птицы. Полежала так, успокаиваясь, просунула руку между ног себе...

"Странно... Я думала, что по сну у меня будет целая лужа подо мной... А тут только обильная смазка... Бывает же..."

В темноте Эл улыбнулась, обнимая соседку и готовясь заснуть. Впрочем сон и не заставил себя ждать.

Эл заснула с улыбкой на губах и мыслью, которую так часто произносила её соседка:

— А жизнь - то налаживается....

« Вот и всё. Спасибо, что прочли... »