Она ждала его в каюте межгалактического корабля, ожидающего отправку на матушку - Землю как и было приказано: в позе сейдза — традиционной в Японии позиции для сидения на полу (на пятках). На голое тело Лоис был надет халат, чем-то напоминавший кимоно. Впрочем, на этом японская тематика в её образе завершалась.

На часах была почти полночь, всё то время, что пробыла в комнате одна, рабыня не спускала глаз с большого прямоугольного окна, за которым открывался отличный вид на родную планету. Внезапно щёлкнул замок и открылась дверь.

— Не скучала? - небрежно спросил Энтони, переступив порог.

Лицо его было довольным. Ещё бы: провернуть такое рискованное дельце и выйти сухим из воды - дорогого стоит! Молодой рабовладелец был в прекрасном настроении!

— Да, хозяин, очень сильно! - бесстыдно льстила прекрасная молодая женщина, играя в свою игру.

— Это хорошо. До отправки ещё час. Можешь поесть с нами внизу, — голос его звучал необычно мягко и даже почти нежно.

— Я не голодна, Господин Энтони, спасибо.

Довольный взгляд вдруг сменился раздражённым.

— Ты ещё не поняла, тебе не делают предложений, тебе приказывают.

— Слушаюсь, хозяин.

Делать Лоис было нечего, оставалось только подчиниться. Надев вместо халата то, что было ей предложено: ошейник с шипами и облегающее шёлковое чёрное платье-мини, босиком она спустилась на уровень ниже на поводке за хозяином.

Ужинать им предстояло как в пошлых фильмах про аристократов, при свечах, в компании начальника станции, мистера Баумана. Рядом со столом стоял поднос на ножках с обильными угощениями.

— А вот и наша гостья. Сильно проголодалась? - поинтересовался капитан.

— Да, господин.

— Присаживайся, - холодно велел Энтони.

Осмотревшись, Лоис заметила, что стульев было все два. Неприятная догадка отозвалась очередным ударом по остаткам её самоуважения. Не дожидаясь приказов, она вновь села в позу сейдза, что было довольно болезненно на жёстком полу.

Вскоре роботы-официанты вынесли блюда. Сначала подали господам. Рабыня же смиренно ждала своей очереди, дожидаясь столовых приборов и еды, но все продолжали делать вид, что её не существует. Господа закончили трапезу, слуги-роботы унесли посуду.

— Господин Энтони... — решила обратиться Лоис к хозяину.

Тот лениво опустил взгляд, в котором сквозило презрение, отодвигаясь от стола и с насмешкой в голосе произнёс:

— Проси.

Это было очередное унижение, Лоис казалось, им просто не будет конца и края. Но она стерпела.

Рабыня на четвереньках подошла ближе, остановившись перед хозяином, положила подбородок ему на колено, посмотрела щенячьим взором Энтони в глаза, потерлась щекой об его ледяную ладонь.

— Прошу, пожалуйста... — повторила Лоис.

— Может, ты сможешь нас убедить дать тебе новый статус? — раздался голос господина Энтони над самым ухом, — Больше никаких ошейников, только если сама попросишь?

Его пальцы скользнули вдоль позвоночника, поднялись снова вверх и дёрнули за молнию, оголяя спину. Лоис молчала.

— Встать, - последовал новый приказ.

Рабыня встала, от чего платье сползло ей на талию. Энтони положил ладонь на её левую грудь, слегка сжал, улыбнулся довольно.

— Действительно, достойный экземпляр, - похвалил выбор Энтони господин Бауман, - Но ты уверен, что она сможет освоиться в нашем мире и не выдаст нашу тайну?

Энтони ответил слегка раздражëнно:

— Уверен на все двести процентов. Верно, Луиза?

— Абсолютно верно, хозяин! - отозвалась Лоис на своё новое имя и счастливо улыбнулась.

— По дороге домой я ознакомлю тебя ещё более обстоятельно с правилами и традициями нового мира, чтобы ты не чувствовала себя там чужой, - просунув вторую руку под подол Луизы и играясь с её вечно влажной киской, продолжил Энтони.

— Спасибо, хозяин!

— Пора, - прервал их милую беседу Бауман.

— Да, пора, - согласился Энтони, убрав руки и встав, - Надень платье, Луиза.

Девушка выполнила приказ и засеменила за хозяином, который сосредоточенно молчал и будто не замечал рабыню. А та чëтко понимала: лучше его не отвлекать, пускай думает.

— Сюда, - было его единственным словом после того, как они погрузились в межзвёздный корабль.

Луиза молча заползла в тесную клетку в углу каюты и села в позу лотоса. За ней противно лязгнула дверь с автоматическим замком.

— Я хотела... - промямлила было рабыня.

— Молчать!... - снова раздражëнно ответил Энтони и погрузился в планшет, решать свои очень важные дела.

Да, дело было действительно важным. Необходимо было оформить Луизу как коренную землянку, а ещё - до конца уладить "недоразумение" с остальными охотниками. Впрочем, Энтони был уверен, что со связями его отца это раз плюнуть. Да, тот будет возмущаться выбору сына, но конечно же простит его, ведь Энтони наконец нашёл себе женщину по душе и есть надежда на появление внуков!

Естественно, ничем из своих мыслей с рабыней он делиться не собирался. Слишком много чести. Впрочем, Луиза была достаточно проницательной, чтобы в общих чертах понять задумку своего похитителя и умело подыгрывать ему, не на секунду не забывая о своих интересах. А интерес роковой красотки был прост: стать своей на этой роскошной чудесной планете под смешным названием Земля!...

— Ещё бы Шлаком, Грязью или Навозом её назвали! - насмехалась она в душе, как бы принижая тем самым высшую цивилизацию для себя - дикарки, - Теперь я буду землянкой. Звучит, как временное убежище в земле во время походов.

Её мысли прервал голос хозяина:

— Отлично! Дело в шляпе!

После чего довольный собой Энтони свернул планшет, поднялся, подошёл к клетке с рабыней, встал вплотную перед самым её лицом и задал Луизе довольно каверзный вопрос:

— Как думаешь, Луиза, чем ты можешь порадовать сейчас своего хозяина?

Рабыня оказалась догадливой:

— Взять в ротик хозяйский хуй и высосать из него благословенный нектар?

— Верно, - похвалил хозяин догадливую рабыню и легонько похлопал по голове через прутья, - Можешь приступать.

Луиза просунула руки через решётку, взялась за резинку штанов и вопросительно поглядела в глаза хозяина. Энтони одобрительно кивнул:"мол, давай, сама, сделай господину приятно."

Луиза приспустила штаны и высвободила гордо торчащий вперёд член. Взяла его в руку и направила между прутьев.После чего нежно поцеловала в самый кончик, вызвав у Энтони вздох удовольствия и одобрения. Рабыня поняла, что действует правильно и притянула ствол ещё ближе. Пройдясь аккуратно язычком по всей его длине, пощекотала головку и обхватила ее губами, начала посасывать, как конфету, глядя хозяину в глаза.

Она видела, как тот жадно смотрит на неё и стонет от наслаждения. Свободной рукой Луиза извлекла наружу сиськи, и трясла ими на потеху господину, пока губы обхватывали эту горячую елду и елозили по все длине ствола.

— Хорошо-о-о-о-о! - простонал Энтони.

После чего Луиза вдруг почувствовала, что он схватил её за уши. И тут хозяин начал резко натягивать рабыню на свой член, грубо трахая в рот на всю длину.

— Грррхрррххх! Грррхрррххх! Грррхрррххх! - хрипела рабыня, но попыток высвободиться не предпринимала.

Более того, она одной рукой нежно гладила крепкие хозяйские яйца, а другой мяла свои упругие сиськи, изображая тем самым дикое желание и возбуждение. Энтони же, довольный и собой, и женщиной, продолжал крепко держать Луизу за голову. Время от времени он с силой впихивал свою ствол ей прямо в глотку. Ладонь прижимала

затылок, и его хуй проникал в самое горло, заставляя рабыню хрипеть, а себя - стонать от удовольствия.

— Отсасывай! Отсасывай лучше сучка! Глубже!!!... - ревел он с азартом настоящего насильника.

А Луиза с трудом подавляла позывы к рвоте, но терпела. И почему-то ей стало даже относительно приятно. Приятно вот так вот быть покорной шлюхой для своего любимого хозяина, ради высшей цели - стать полноправной жительницей Земли, а не существом второго сорта! Она должна принять Энтони в себя, чего бы ей это не стоило и сделать это так, чтобы он решил, что ей тоже это по душе! И Луиза была уверена, что справится. Ведь не зря она прошла с отличием тяжёлую школу амазонок!...

— Грррхрррххх! Грррхрррххх! Грррхрррххх!... - услаждала рабыня слух и душу хозяина, а на деле ввсё сильнее и сильнее охреневая от хрена в глотке.

Она постаралась расслабиться, что бы его довольно большой и твёрдый член без особых усилий полностью входил в рот и чувствовал себя там как дома.

Член пульсировал в её горле, орудуя развязно и уверенно. По щекам Луизы потекли слёзы. Слëзы горького счастья от проделанной работы! Она захлебывалась хуем самого близкого ей человека, тычущимся в самую глубину, она хрипела, булькала и задыхалась, и была счастлива от того, что нужна Энтони, что станет его любимой, хотя сама кроме себя никого не любила!...

— Ооооохххх!!!... - провыл Энтони, наполняя глотку Луизы своим семенем.

А та с жадностью его глотала, понимая, что хозяин этому обстоятельству будет доволен, а значит - будет ценить её ещё выше.

Закончив, Энтони, усталый, но довольный, сначала сам принял душ, а потом позволил это сделать Луизе. Душ был куда проще того, волшебного, и девушка вышла из него не такой довольной.

В каюте раздался странный громкий звон.

— Что это, тревога?! - забеспокоилась рабыня.

— Нет, не совсем. Скоро переходим в гиперпространство, - сообщил ей господин, - Так что пора погрузиться в глубокий сон.

После чего он откыл дверь специальной капсулы на полу и сначала уложил туда голую Луизу, а затем улëгся сам рядом с ней тоже полностью голый. Дверца капсулы закрылась и они погрузились в глубокий космический сон до самой матушки Земли.

Последней мыслью Луизы перед погружением в сон была мечта о новой яркой жизни в новом ярком мире!...

.....

И мечты имеют свойство сбываться. Хотя в первое время пришлось тяжеловато, особенно с родителями Энтони.

— Ты думаешь, я дурак?! - повысил при первой их после охоты встрече голос отец на сына, сверля глазами бывшую амазонку, выглядящую, как полноправная гражданка Земли, а не как положено секс-рабыне - в ошейнике и браслетах на запястьях и щиколотках с клеймом владельца, - Думаешь, эта дикарка не выдаст себя?! О чём ты думал, когда согласился на данную авантюру?!

Луиза же отметила про себя, как отец молодо выглядит, словно старший брат Энтони. И заметно крупнее и так немаленького сына. Но за себя она не беспокоилась. Женщина уже поняла достаточно местные порядки: пусть она и рабыня, но рабыня не официальная, а официально у неё есть хорошо заученная биография.

Да, теперь она не амазонка Лоис, воительница-лучница, страж поселения дикарей. И даже не рабыня с какой-нибудь унизительной кличкой, а Луиза Фредрикссон, уроженка славного города Гуанчжоу двадцати двух лет, дочь уважаемых, но трагически погибших при недавнем жутком землетрясении родителей, официальная невеста Энтони Гонсалеса, сына уважаемого члена Совета Императора Джованни Гонсалеса!... И теперь она стоит в его роскошном рабочем кабинете, обставленном в ретро-стиле середины двадцатого века.

— Я думал о нашей семье, отец, о продолжении рода, - нëс ахинею Энтони в ответ на претензии отца.

— Да, он... - попыталась было поддержать хозяина и жениха Луиза, но была грубо прервана Джованни.

— Молчать, животное! - взревел он и чуть не запустил в будущую сноху антикварным сьеклянным пресс-папье, но вовремя передумал и поставил дорогую, но бесполезную на место, - Скажи спасибо Розалии, матери этого недоумка, что тебя не отправили на удобрения, а решили принять в нашу семью!...

— Спасибо большое... - ответила Луиза, опустив глаза в пол и тихо ненавидя будущего свëкра, который проигнорировал её благодарность.

— А ты, - обратился Джованни к сыну, - родился в рубашке! Мне из-за тебя пришлось врать самому Императору, чтобы тот дал тебе, члену гильдии охотников, право жениться, словно ты ветеран Великого Восстания Колоний, а не пустоголовый маменькин сынок!

Энтони промолчал и Луиза поняла, что отец тут решает за всех. Хотя видно было, что её жених кипит от злости, но перечить суровому отцу не смеет. И она вдруг решилась на отчаянный шаг, чтобы закрепить привязанность Энтони к себе.

— Он не маменькин сынок! Энтони - великий воин и достойный уважения человек!... И... И мой любимый мужчина!

Джованни дослушал эту тираду, хмыкнул, посмотрел на Луизу хмуро и холодно, но спокойно обратился к сыну:

— Эн, твоя тупая дикая сука ведёт себя слишком дерзко. Видимо, она не понимает, где находится и кто с ней соизволит разговаривать. Или ты проведёшь с ней урок послушания здесь и сейчас, или этот урок преподам я. И поверь, дикарка, лучше тебе не связываться со мной. Ты не человек, ты - ходячий инкубатор для моих будущих внуков!

Голос его был таким ледяным, что Луизе показалось, будто этот лёд проникает ей в самую душу!...

Да, теперь она всерьёз опасалась не только за своё здоровье, но и за жизнь.

Но Энтони был спокоен. Он спросил:

— Отец, позволь одолжить твой любимый ремень из кожи повстанцев?

— Много чести для такой мелочи, - фыркнул Джованни, - портить о её шкуру трофейный экземпляр. Возьми обычный.

Луиза же, опустив голову стояла перед Джованни ни жива, ни мертва от страха. Но в глубине души она надеялась, что её безумная речь сработает и привяжет к ней Энтони ещё сильнее.

А тем временем, в руках её хозяин уже держал широкий кожаный ремень. Луиза была в шортах до колен, просторной белой футболке и лëгких сандалиях. Энтони холодным тоном приказал ей снять шорты, футболку и разуться. Джованни молча наблюдал за ними, откинувшись на спинку кресла, нахмурив брови и скрестив руки на груди.

Аккуратно сняв одежду и сложив её на другое кресло, Луиза стояла перед богатыми господами в одних белых стрингах. Лифчика на ней не было изначально.

Энтони сложил ремень пополам, нахмурился и обратился к ней тоном учителя, отчитывающего непослушного ученика:

— Луиза, я очень сожалею, что вынужден прибегнуть к таким мерам, но ты это заслужила. Нельзя вмешиваться в беседу господ без их команды. Мне тебя немного жаль, но это надо сделать. Иначе ты не усвоишь урок. Твоё наказание: двадцать ударов ремнём по заднице.

После этих слов он подошёл к Луизе вплотную и бесцеремонно, но не очень грубо перекинул накосячившую рабыню через высокий и мягкий подлокотник старинного дивана. Её ноги остались на полу, лицо уткнулось в обшивку дивана, а попка теперь соблазнительно торчала вверх, едва прикрытая белыми стрингами.

— Отец, мне кажется, что от этой породистой самки получатся отличные наследники, ты согласен?

— Возможно. Телосложение прекрасное, как у всех амазонок. Да, физически она крепкая, но не морально. Главное, чтобы эта дикарка не занималась воспитанием наследников. Мы с Розалией наймëм для внуков самых лучших воспитателей и они вырастут достойными землянами. А теперь продолжай урок.

Энтони погладил Луизу ремнём по попке. Она вздрогнула. Провел им, как бы лаская, по спине, по ногам, опять по попке. Сделал паузу, около минуты. Она ждала, нервничала.

Размахнулся.

Ударил.

Она вскрикнула:

— Аааай!

— Ты понимаешь, кто мы?! - задал риторический вопрос Джованни.

— Да, вы полноправные господа.

— А ты кто?

— Я бесправная рабыня, вещь, животное...

— Верно, а ещё - инкубатор, - подтвердил Энтони, подождал ещё несколько секунд и ещё раз ударил, но уже больнее.

В таком темпе он нанёс пять ударов, каждый сильнее предыдущего. И они сопровождались всё более громкими женскими воплями.

Энтони остановился, посмотрел на отца. Тот же смотрел, как попка Луизы наливается красными полосами. После нового удара она начала кричать.

— Ой! Ау! Господи, как больно, прекратите, пожалуйста! Я всё поняла! Прошу вас, хозяин, любимый! — в голосе Луизы появились плачущие нотки.

Хотя, говоря начистоту, её болевой порог был очень высоким, но рабыня знала, что мольбы должны растопить сердце хозяина, что они его возбуждают.

Энтони подождал, пока Луиза закончит кричать. А когда она немного успокоилась, продолжил. Так же, с паузами, нанёс еще семь ударов, ещё более сильных!

Что тут началось! Рабыня громко кричала, извивалась, театрально молила о пощаде, славила господ, стараясь убрать свою многострадальную бордовую попку из-под ремня и радуя своей игрой хозяина. Энтони пришлось придерживать её, чтобы она не свалилась с подлокотника или не натворила других делов.

— Не надо, прошу вас, хозяин! пожалуйста, не надо! Умоляю! Пожалей меня! Я всё поняла, я больше так не буду! Оооой! Больше никогда, никогда не буду вам перечить! Пожалуйста! Ой, мамочкааа!...

А её хозяин молчал и ждал, пока она немного затихнет. Луиза плакала, бормотала бессвязные обещания и мольбы. Но она уже поняла, что получит всё полностью, все двадцать ударов.

И подтверждая её мысли Энтони размахнулся и, меняя интервалы, нанёс последние восемь ударов. Да, это было уже по настоящему больно! У рабыни уже слов не осталось, одни стенания и крики! Её роскошный зад теперь обильно покрывали перекрещивающиеся пурпурные полосы.

Луиза уже не пыталась вертеться, только лежала, сопела и дрожала, содрогаясь всем телом. Ей действительно было плохо.

К ней обратился глава семейства:

— Теперь, глупая сука, я думаю ты поняла, что все очень серьезно. И мне совсем не жалко тебя! Я знаю - тебе больно. Но это было необходимо. Теперь ты триста раз подумаешь прежде чем раскрывать свою поганую пасть!...

Энтони присел рядом с ней и погладил рабыню по голове.

— Ну, успокаивайся. Поверь, мы не желаем тебе зла. Ты молодец, выдержала всё, хорошо держалась. Кричала не очень громко. Выдержишь и дальнейшие испытания. Ты же сама понимаешь, что заслужила. Будем надеяться, что, больше подобных инцидентов не повторится. Сейчас тебе станет легче. Сам знаю, как это больно.

Джованни усмехнулся:

— Да, я сторонник традиционного воспитания.

Энтони тем временем очень нежно натирал попку Луизы кремом. Та понемногу затихла, радуясь, что заслужила пощаду. Несколько раз его пальцы задели кромку трусиков. Белые трусики на фоне красной попки весьма возбуждали его. Член набух от желания. Но при отце нельзя было показывать свою слабость перед низшим созданием.

А тот заметил состояние сына:

— Что, Эн, запал на эту тупую шкуру? Ха! Как низко ты пал.

— Не говори глупости, - ответил Энтони, но Джованни ему не поверил, хотя и не подал виду.

Отец живо представил, как его член раздвигает сморщенное колечко ануса Луизы и постепенно погружается внутрь, окруженный красными, выпоротыми полушариями попки. Да, Джованни отлично понимал выбор сына, ведь перед подобной красоткой устоять было очень и очень трудно. От этих мыслей его прошиб пот. Но сознаваться в подобной слабости было ниже его достоинства. Картинки секса с рабыней сына преследовали его ещё долго.

— Ладно, завязывай с этим блядством, - как можно более равнодушным тоном попросил Джованни, - Надо готовиться к свадьбе.

.....

Прошло два года.

Луиза и Энтони сыграли свадьбу. Скромную, без излишеств, с самыми близкими и родными гостями.

А спустя девять месяцев, как и планировалось, Луиза родила двух сыновей - близнецов. Так что свой долг перед свëкром и свекровью она выполнила оперативно. Конечно же, воспитанием детей занялась в основном бабушка Розалия, а Луиза с ними виделась нечасто и под чутким контролем свекрови. В личную жизнь сына та не вмешивалась.

А та засверкала новыми яркими красками! Да, Луизе окончательно удалось охомутать молодого человека с садистскими наклонностями, играя роль послушной рабыни. Сама она тоже по своему привязалась к хозяину, но скорее как к доброму господину с некоторыми причудами, чем как к возлюбленному.

А тот баловал свою "зверушку" как мог: подарил ей персонального раба, тоже выращенного на Амазонии, но на другом континенте, таком же диком, но патриархальном, на котором и слыхом не слыхивали о каких-то там женщинах воительницах. Но он уже прошёл дрессировку у профессионалов и не смел перечить Луизе.

Дело в том, что та обнаружила в себе склонности лесбийского доминирования, а супруг и хозяин не возражал и даже поддерживал наклонности Луизы. Впрочем, не в ущерб собственному статусу.

И сегодня, в честь второй годовщины их свадьбы, Энтони, после посиделок в ресторане с родителями и детьми, приготовил для Луизы сюрприз: молоденькую смазливую рабыню.

Но об этом в продолжении...