ЧАСТЬ II

Спортзал представлял собой комнату без окон, недавно перекрашенную в яркие цвета. На трёх стенах висели мотивирующие плакаты. Четвёртая стена была зеркальной, чтобы компенсировать отсутствие окон.

Хотя было утро, спортзал был полон. Полдюжины коллег Диди, в основном молодых, пользовались политикой Института, поощрявшей физическую активность среди сотрудников. Несколько женщин занимались аэробикой под громкую танцевальную музыку из высококлассной аудиосистемы. Остальные работали на различных тренажёрах. Все женщины были одеты в обтягивающую спортивную одежду, некоторые комплекты были даже откровеннее, чем новый оранжевый костюм Диди. Мужчин в зале не было.

Когда Диди вошла, её встретил хор приветствий. Она улыбнулась. Быть популярной было приятно. Все в Институте любили её — и её «мороженое для мозга» — Кресло. Она встала на беговую дорожку и начала энергичную пробежку. Диди любила тренироваться каждый день, иногда даже дважды. Найти время было непросто из-за её исследований. Однако Трэвис так хорошо справлялся с управлением экспериментами, что она позволяла ему заниматься делами, пока делала ежедневный перерыв на фитнес.

Забавно, но до недавнего времени спортзал почти не использовался. Сама Диди стеснялась того, как сильно она себя запустила. Поддержание формы было важным! Теперь она, возможно, немного переусердствовала. Когда стало очевидно, что среди сотрудников нарастает интерес к использованию спортзала, директор согласился установить новое оборудование. Гантели и штанги убрали, чтобы освободить место. Практически все предпочитали упражнения, улучшающие их фигуры.

Что-то в этом казалось неправильным. Диди снова нахмурилась. Обычно ей нравилось любоваться своим отражением и отражениями других девушек в зеркалах на стене во время пробежки. Но назойливые сомнения, которые она не могла точно понять, продолжали возвращаться. Она увеличила скорость на беговой дорожке, чтобы прогнать их.

Спустя долгое время, после продолжительной пробежки, Диди вышла из душа. Она была завёрнута в полотенце, ещё одно полотенце обернуло её волосы. Она вернулась к своему шкафчику за одеждой. Одевалась она не спеша; важно было, чтобы всё было идеально. Она высушила волосы феном, тщательно их расчесала и уложила, затем снова нанесла ярко-коралловую помаду, используя одно из зеркал в полный рост на стенах.

Поправляя длинные волосы, она услышала какие-то звуки. Они доносились из душевых кабинок. Заинтригованная, она тихонько направилась к душевым. Женщины приходили и уходили из раздевалки, так что присутствие кого-то в душе не удивляло. Но эти звуки были другими. Диди заметила тени в последней душевой кабинке, когда приблизилась. Она пошла на цыпочках, что не выдать себя стуком каблуков.

Дверь в душевую была приоткрыта на несколько дюймов. Внутри Диди увидела не одну, а двух женщин. Чистота, похоже, не была их приоритетом. Диди узнала в них техничку и менеджера лаборатории, с которыми она ранее обменялась парой слов. Менеджер прижимала свою молодую помощницу к стене душевой. Она целовала и лизала её обнажённую грудь, в то время как её рука играла в мокрой киске. Техничка обеими руками прижимала голову женщины к своей груди, стонала и вскрикивала от удовольствия. Горячие струи воды лились на них обеих.

Диди ахнула от шока. Они занимались сексом прямо в душе! Посреди дня! Она смотрела на них, широко раскрыв глаза. Не могла отвести взгляд. Неистовая страсть, охватившая женщин, должно быть, захватила их внезапно, потому что менеджер всё ещё была в своих фиолетовых спандексных колготках и блестящих белых туфлях. Другие предметы одежды валялись разбросанными на полу или мокли под струей воды.

Диди почувствовала, как её собственная температура повышается. У неё всегда был короткий запал (насколько она могла помнить). Вид сексуального безрассудства в душе напрямую подействовал на её киску. Она облизнула губы, наблюдая, как язык менеджера ласкал очаровательные груди её молодой спутницы. Диди тихо застонала. Она обнаружила, что одна её рука ласкает собственную грудь через тонкую блузку. Она не пыталась её остановить.

Женщины в душе теперь целовались. Их головы поворачивались туда-сюда, пока они обнимались и переплетались языками. Их груди с торчащими сосками прижимались друг к другу. Рука в киске не останавливалась. Теперь младшая девушка громко стонала, запрокинув голову, с полузакрытыми глазами. «Не могу сдержаться!» — кричала она, — «не могу... о, сладкая, ещё, ещё, не могу, я... ооооо!» Диди знала, что она кончает. Она с благоговением наблюдала, как счастливая девушка сотрясалась и извивалась в оргазме, пока пар окутывал её. Менеджер держала её, ласкала пальцами, мучила изысканным удовольствием.

Диди резко развернулась и почти выбежала из комнаты. Это было непросто на её каблуках. Если бы она не взяла себя в руки, она бы присоединилась к девушкам в душе. Она глубоко вдохнула, позволяя прохладному воздуху коридора успокоить нервы. Она чувствовала раздражающее покалывание собственных сосков, прижимающихся к кружевным чашечкам бюстгальтера. Она направилась к лифту.

К несчастью для её душевного равновесия, на пути к лаборатории её ждали новые отвлечения. Она прошла мимо комнаты отдыха для сотрудников. Её недавно отремонтировали. Симпатичная девушка в короткой джинсовой юбке играла в бильярд за одним из новых столов. Несколько других девушек пили пиво на диване и смотрели дневные сериалы на широкоэкранном плазменном телевизоре. Директор не жалел средств; его последние записки подчёркивали важность поддержания приятной и дружелюбной рабочей атмосферы.

В комнате отдыха находилось несколько других сотрудников. Большинство из них были молодыми, женственными и красивыми. Все девушки были в мини-юбках, кроме одной бунтарки в обтягивающих брюках с низкой посадкой, которые были словно напылены на нее из пульверизатора. Пара, игравшая в видеоигры у стены, смеялась, спотыкалась и набирала до смешного низкие очки. Диди подозревала, что обе перебрали с бесплатным пивом, которое предоставлял Институт. Диди из опыта знала, что удерживать равновесие на шпильках, подобных тем, что были на очаровательных сапожках рыжей девушки, было достаточно сложно даже в трезвом состоянии.

В том, что лаборанты и стажёры тусовались в комнате отдыха, валяли дурака и напивались посреди дня, не было ничего необычного. Это не их вина, для них просто не было работы. До недавнего времени Институт планировал крупное расширение биохимического крыла, чтобы воспользоваться достижениями в молекулярной генетике. Перспективы были захватывающими. Этот вопрос активно обсуждался среди сотрудников. На организацию финансирования ушло несколько лет.

Внезапно директор решил отказаться от биотехнологических лабораторий и потратить деньги на ремонт и наём персонала. Новые сотрудники были почти исключительно техниками и вспомогательным персоналом. Директор решил бороться с мужским перекосом среди сотрудников Института, который и без того не был значительным, нанимая почти исключительно молодых женщин. В его записке говорилось, что найм менее опытных кандидатов экономит деньги на зарплатах, одновременно предоставляя стимулирующий исследовательский опыт на ранних этапах их карьеры. Вероятно, случайно все новички были сногсшибательными. Многие из них, похоже, не имели других явных квалификаций.

К сожалению, поскольку новые генетические лаборатории не были построены, работы не хватало, чтобы занять всех этих красоток. Они брали длинные обеденные перерывы. Много послеобеденного времени они проводили в спортзале, комнате отдыха или просто украшали собой лаборатории.

Среди сотрудников возникло недоумение по поводу этого странного решения директора. Однако мужчины-учёные быстро успокоились, когда среди юных новобранцев стали популярны микро-мини и открытые топики. Диди полагала, что многие девушки прилагали дополнительные усилия, чтобы доказать свою ценность и удовлетворить своих начальников-учёных.

Сама Диди любила, когда вокруг были молодые девушки. Они придавали весёлую юность торжественным коридорам Института. К тому же, они всегда были в курсе последних модных тенденций. Диди получила отличные советы по шопингу из разговоров в столовой.

Все новенькие быстро становились испытуемыми для Кресла. Аппетит Трэвиса к добровольцам был ненасытным.

Диди наблюдала, как милашка в джинсовой юбке пыталась играть в бильярд. Она явно только училась. Её техника была нестабильной. Ей приходилось сильно наклоняться, чтобы сделать удар. Возможно, стоило бы попробовать другой подход. Когда она наклонилась, короткая юбка задралась до верхней части бёдер. Её декоративные колготки имели швы сзади, имитирующие чулки. Диди подумала, что сейчас покажутся трусики. Очевидно, так же считал её партнёр, молодой парень, который обошёл её сзади, чтобы понаблюдать за ударом. Его внимание, похоже, не было полностью сосредоточено на игре.

Через мгновение девушка решилась. Она была не слишком высокой и закинула одно колено на стол, чтобы дотянуться дальше. На ней были милые белые сапожки по щиколотки с металлическими шпильками. Сексуальные высокие каблуки были всеобщей модой в Институте. Теперь стало ясно, что девушка понимала колготки в их изначальном смысле — как замену трусикам, а не то, что надевается поверх них. Парень позади неё тоже заметил это модное новшество. Он явно его одобрял.

«Ух ты, у неё классная попка», — рассеянно подумала Диди. «Неудивительно, что она её показывает». Диди не интересовалась девушками. Но в последнее время она начала ценить эротическую красоту женской фигуры. Казалось, что почти всё, что хоть немного связано с сексом, её возбуждало. Она подумала об игрушке в своей сумочке.

Девушка обернулась через плечо на своего спутника. Она откинула назад свои длинные рыжеватые волосы.

— Я не знаю, как сделать этот удар, — жалобно сказала она. — Не поможешь мне?

Он тут же двинулся к ней.

— Конечно, конечно. Вот, позволь мне показать тебе... правильную позицию. — Он подошёл вплотную сзади. Положил свои руки поверх её. Девушка была всё ещё в наклоне с поднятым коленом, её восхитительная попка оттопыривалась назад. Парень тихо ей что-то объяснял. Он двигал кий вперёд и назад, помогая ей прицелиться. Под столом их тела играли в совсем другую игру. Диди прикусила губу.

— О, м-м-м, теперь я, кажется, полностью поняла, — пробормотала девушка, всё ещё слегка покачиваясь. — Всё дело в том, как ты обращаешься со своей палкой.

В итоге она сделала удар. И сильно промахнулась. Ни она, ни её услужливый соперник, похоже, не особо переживали по этому поводу.

Диди решила, что ей нужно идти дальше. Если она не уйдёт от всего этого... возбуждения, ей точно понадобится тайм-аут. Может, она заглянет в столовую за чашкой кофе. Столовая, своего рода мини-кафетерий, примыкала к комнате отдыха. Там обычно можно было рассчитывать на хороший кофе, а в последнее время — и на выбор кофейных ликёров к нему.

Она заглянула в столовую. Там было пусто, кроме пары стройных молодых секретарш. Они работали на директора. К счастью, обе уходили через дальнюю дверь. Диди прислушалась к звяканью их каблуков, пока они неспешно удалялись. Она вошла в комнату. За стойкой никого не было. Диди огляделась, озадаченная. Из кухни доносились какте-то звуки.

Она обошла стойку. Заглянула в безупречную кухню позади.

— Здравствуйте! — позвала она. — Можно мне чашку... — О, нет.

Даже здесь занимались сексом. Крепкий повар в белой рубашке и колпаке энергично засовывал свою «колбасу» в рыжеволосую кассиршу, которая была вдвое младше его. Девушка была в униформе — тунике и колготках (никто больше не носил брюки). Она сидела на краю столешницы, а повар находился между её ног. Его белые брюки были спущены до лодыжек. Её лодыжки, украшенные экстравагантными белыми сандалиями на платформе, были скрещены за его спиной. Оба партнёра энергично раскачивались и толкались.

И очень шумно.

Столешница тряслась с каждым толчком энергичного повара, заставляя стопки посуды звенеть. У девушки, которую начиняли «колбасой», на каждой руке было по полдюжины тяжёлых белых браслетов, которые звякали вместе с тарелками. Пара свежих яблок, выпавших с подноса, скатилась на пол, присоединившись к другим фруктам, выпечке и столовым приборам, уже там лежавшим. Вся кухня была словно пароварка.

Повар почти кричал на свою партнёршу, пока трахал её.

— Ты, шлюха! — кричал он. — Дрянь! Думаешь, можешь (хух!) разгуливать тут (хух!), как титькастая конфетка, ища неприятности и не (унгх!) делая, что тебе говорят? А? Ну, я знаю, что тебе нужно (хух, хух!), ты, маленькая дразнилка. И ты это сейчас получаешь, правда, ты, маленькая шлюшка? А? Получаешь?

— О, дааа, — простонала в ответ насаженная официантка. Она обхватила его шею обеими руками. — Дай! Дай мне жёстко, ещё жёстче, ещё жёстче! Трахай свою маленькую шлюшку. Трахай меня этим большим членом и научи меня ПОДЧИНЯТЬСЯ! — Внезапно она притянула его голову и жадно поцеловала.

Зрелище было слишком для бедной Диди. Она громко застонала, наблюдая за весёлой распущенностью на кухне. Она чувствовала, как её трусики промокают, а соски твердеют, едва удерживаемые кружевным бельём. Ещё несколько секунд, и она бы полностью потеряла контроль и начала ублажать себя прямо в дверях. Вместо этого она развернулась на каблуках и выскочила из комнаты так быстро, как могла. Она слегка расставила руки для равновесия, пока неуверенно шла по коридору, размахивая белой сумочкой. Её целью была женская уборная.

Она толкнула дверь. К счастью, внутри никого не было. Туалеты были переделаны во время последнего ремонта, став больше и удобнее. Она заметила своё раскрасневшееся отражение в больших зеркалах над раковинами, спеша к туалетной кабинке. Кабинки были оформлены в разных цветах. Диди выбрала аквамариновую, с цветочными узорами на стенах.

Она заперла дверь. Подняла мини-юбку и зацепила большими пальцами трусики, стянув их вниз. Её блестящие, сексуальные колготки оставляли важные зоны открытыми. Она высвободила одну ногу из упавших трусиков, села на сиденье цвета индиго и открыла сумочку. Порылась среди косметики и кредиток, пока не нашла своего секретного друга. Вытащила его. Он был резиновый, белый, в форме ракеты. Батарейки были свежие. Без колебаний она повернула ручку у основания на максимум. Приспособление возбуждающе зажужжало, когда она поднесла его к ожидающей киске. Она была невероятна увлажнена. Она коснулась закруглённым концом своих розовых складок и начала вводить его.

О, какое облегчение! Жужжащий вибратор был восхитителен, когда она вводила его глубоко внутрь. «О, сладкие земля и небо, я сегодня так чертовски возбуждена», — простонала она про себя. Она запрокинула голову, закрыв глаза. Она не знала, как вообще справлялась бы днём без этой штуки в сумочке. Она никогда не выходила из дома без неё. Ей нравилось притворяться, что это настоящий член, прикреплённый к какому-нибудь сильному, властному мужчине, который мог бы трахнуть такую возбуждённую женщину, как она, до оргазмической покорности. Её громкие стоны эхом разносились по хорошо обустроенной уборной, пока она работала электрической палочкой туда-сюда.

Она позволила своему разуму погрузиться в одну из любимых фантазий. Она была ученицей в какой-то мифической школе для девочек, направляющейся в кабинет директора. Она чувствовала, как юбка её школьной формы покачивается туда-сюда по её пышной попке, пока она виляла бёдрами. Конечно, она была бы нелепо короткой, едва прикрывая её зад. Её белая блузка заканчивалась примерно в шести дюймах над голым пупком. В центре её декольте был маленький красный бантик. Бантик сочетался с большими красными бантами, вплетенными в её косички, и маленькими, стягивающими её блестящие белые гольфы выше колена. Вишнёвые сандалии на платформе на её изящных ножках не были частью формы. Может, поэтому её и отправили к директору. Она довольна посасывала свой леденец, направляясь в школьный офис.

Директор был недоволен. Он был строгим человеком. Она представляла, что он очень похож на Трэвиса. Твёрдый. Властный. Привыкший, чтобы ему подчинялись. Диди видела себя стоящей у его большого стола, опустив руки, потупив взгляд. Она старалась не шататься на своих высоченных платформах. Она надела их, чтобы впечатлить мистера Пичиса. Это сработало. Как ещё она могла сдать арифметику?

Директор отчитывал её. Он говорил, что она плохая девочка, распутница. Он читал ей лекцию, пока её лицо не запылало. Он говорил, что такие, как она, отвлекают мальчиков в классе, так что те ничему не учатся. Что она пытается использовать своё развивающееся молодое тело, чтобы очаровать учителей и дразнить мальчиков. Что только бесстыдная, помешанная на парнях девчонка без скромности и стыда могла бы явиться в класс, одетая так, чтобы рекламировать свои изгибы и достоинства, как она.

Затем он её отшлёпал. Он велел ей наклониться и держаться за край стола. Эта поза задрала её неприличную юбку прямо над попкой, обнажив вишнёвые трусики. Она обнаружила, что смотрит вниз на свои экстравагантные туфли.

Директор твёрдо шлёпал её открытой ладонью. Он обзывал её. Он сделал её попку такой же красной, как её маленькие трусики. Она подпрыгивала и вскрикивала с каждым ударом. Он велел ей считать их и благодарить его. «Семь!» — кричала она тоненьким голоском, — «спасибо, сэр, можно ещё?» Когда счёт достиг её возраста, она рискнула оглянуться назад. У директора была эрекция, как лом.

Вернувшись в уборную, Диди вскрикнула:

— Пятнадцать! С-спасибо, сэр, можно ещё... о! о, чёрт, ДААА! — Оргазм был вспышкой чистого, порочного восторга. Он оставил её обмякшей и тяжело дышащей.

Естественно, прошло некоторое время, прежде чем Диди была готова вернуться к работе. Во-первых, ей понадобился второй оргазм, чтобы полностью снять напряжение. Сегодня она была особенно возбуждена. Второй пик был ещё громче первого. Когда она наконец успокоилась, глубоко вдохнула и убрала тщательно высушенную игрушку обратно в сумочку, ей всё ещё нужно было привести себя в порядок, чтобы выглядеть презентабельно.

Она провела много времени перед освещёнными зеркалами, нанося румяна, подводку и помаду. Примерно на середине к ней присоединились две другие женщины, одна — учёная, как она сама, другая — одна из хихикающих молодых стажёрок. Они дружелюбно болтали и обменивались советами по шопингу. Обе женщины вызвались на дополнительные сеансы в Кресле.

— Я просто, вроде как, хочу помочь, понимаете? — сказала милая стажёрка. Её блестящие тени для век переливались, когда она моргала.

Диди взглянула на часы, возвращаясь в коридор. Трэвис уже должен был закончить сеанс с Бекки. Она решила заглянуть в приёмную по пути, чтобы забрать посылку, о которой упомянула Бекки. Её путь пролегал вокруг большого квадрата, составлявшего главное здание Института. Она любовалась солнечным светом, проникающим сквозь деревья в центральном дворе.

Что-то всё ещё её беспокоило. Кресло было крупным прорывом, по крайней мере, в клинической психологии. Диди уже считалась значимой фигурой в Институте, несмотря на свой возраст. Скоро, когда она опубликует первые данные об испытаниях Трэвиса с Креслом, она станет знаменитой.

Она добилась успеха сверх своих мечтаний. Это был её звёздный час; она должна была чувствовать себя на вершине мира. Вместо этого её терзала неуверенность. Что-то было не совсем правильно. Она никак не могла точно понять, что именно, но чувство беспокойства никогда полностью не покидало её. Когда она пыталась об этом думать, идеи и выводы скользили в её голове, всегда ускользая, как мыло, упавшее на пол в душе.

Ей хотелось лучше понимать данные, которые собирал Трэвис. Эти новые настройки, особенно высокая бета-частота, её беспокоили. Трэвис обещал несколько раз обсудить с ней все данные, но что-то всегда мешало. Например, на прошлой неделе запланированная встреча совпала с походом в маникюрный салон.

Иногда Диди чувствовала, что не контролирует свою собственную лабораторию. Трэвис занимался всем. Это ведь была его работа, не так ли? Но ей становилось всё труднее давать ему указания, даже спорить с ним. Он казался таким... властным в своей непринуждённой уверенности.

Не то чтобы у Трэвиса были безупречные рекомендации. Он, безусловно, был компетентен. В молодости он был серьёзным компьютерным хакером, пока закон не догнал его. К счастью, способности к освоению сложных компьютерных сетей и манипуляциям с программным обеспечением, которые так хорошо служили ему в его собственной версии онлайн-банкинга, были именно тем набором навыков, которые нужны были Диди для помощи с Креслом.

Она была уверена, что Трэвис оставил свои сомнительные привычки в прошлом.