Рассказ " Ingrams and Assoc 3: American Life " англоязычного автора jezzaz

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Он умер у нее на руках, а она дрожала и отчаянно плакала. Она даже не знала его имени, и понимала только, что обязана ему жизнью. Она сидела на земле, вцепившись в его тело, прижимая его к себе, чувствуя, как тепло покидает его тело, а он смотрел на нее снизу вверх, пытаясь заговорить, но изо рта у него выходила только кровавая пена.

Эйприл никогда раньше не видела, как кто-то умирает. Она никогда не видела, как жизнь покидает глаза, как обмякает лицо, и не осознавала, что этот человек, этот набор воспоминаний, переживаний и реакций исчезнут навсегда.

Было холодно, темно, и это был глухой переулок. Возможно, это было не самое худшее место для смерти, но, вероятно, оно входило в пятерку лучших.

Там ее и нашли врачи "Скорой помощи". Она сидела на земле, склонившись над ним, отчаянно цеплялась за него, плакала и дрожала. Они подошли к ней, оттащили ее от тела, а затем занялись двумя другими людьми, лежащими на мокрой земле – в тот день перед заходом солнца прошел дождь, и аллея все еще была скользкой от него.

Сам по себе переулок не представлял собой ничего особенного. Задние двери предприятий, все разномастные, кирпичные стены с граффити на них, большие мусорные баки, кабели над головой. Именно то, что вы ожидали бы увидеть в глухих переулках любого города мира. Тихий. Неприметный. А для одного человека - смертельный.

Медики отвели Эйприл на заднее сиденье одной из своих красных машин скорой помощи, чтобы дождаться приезда полиции. Они дали ей кофе с одеялом и определили, что у нее начался шок. Она не переставала дрожать и задавать бессмысленные вопросы. Врачи скорой помощи к этому привыкли – их это совершенно не волновало.

В конце концов прибыли копы, а вместе с ними и детектив Эмброуз Хиллиер. Эмброузу было тридцать семь, выглядел он на сорок пять, был усталым, ворчливым и не хотел оказаться в темном переулке с мертвым неизвестным. За год до этого он пережил неприятный развод и только-только начал снова ходить на свидания, а на втором свидании раздался звонок, и вот он здесь.

Он, вероятно, никогда больше не увидит Мерси – она ясно дала понять, какими, по ее мнению, должны быть его приоритеты, – и в некотором смысле это было хорошо, потому что жизнь детектива из отдела по расследованию убийств означала, что будет много пропущенных вечеров, так что лучше узнать, что у нее не хватило духу лучше сейчас, чем позже.

Он снова подтянул брюки – за последний год он похудел на пятнадцать килограмм, и ни одна одежда больше не сидела на нем как следует, но будь он проклят, если наденет подтяжки, как его коллеги. Он знал, что выглядит достаточно неряшливо, что только усугубляло впечатление.

Оглядевшись, он увидел, что санитар скорой помощи помогает одному мужчине, который только приходил в сознание. Он посмотрел на одно из тел и поймал взгляд санитара, который пытался помочь мужчине – это был Гарри Смайлс. Гарри поднял глаза, увидел, что Хильер смотрит на него, и покачал головой, показывая, что не было никаких шансов.

Хиллиер посмотрел на другое тело, на то, где была найдена девушка. Тамошний медик все еще работала над телом, поэтому Хиллиер подошел к ней. Он положил руку на плечо медика и напугал ее. Она подняла голову, не прекращая сжимать грудную клетку. В ее глазах не было надежды. Она делала то, что обязаны делать все врачи скорой помощи, просто на всякий случай. В данном случае не было никакого "на всякий случай", но она была упрямой и все равно это делала. Он заметил, что у нее очень голубые глаза и светлые волосы, выбивающиеся из-под шапочки, которая была надета на голову. Это было странно – то, что ты замечаешь в таких обстоятельствах, и то, что бросается в глаза.

Он огляделся и увидел девушку, пострадавшую, сидевшую на краю одной из машин скорой помощи. Она была хорошенькой. Высокая, стройная, хорошо одетая, с короткими светлыми волосами, подстриженными в стиле мальчика-пажа. Бриллиантовые серьги, дорогие туфли. Одеяло, накинутое на плечи, теперь лежало на полу. По его мнению, она была не в своей тарелке. Он направился к ней, но по пути был остановлен одним из копошащихся вокруг полицейских в форме.

— Привет, детектив, - сказал он. Это был Пол Сэвидж. Хороший полицейский. Прошёл все этапы службы в полиции, знал всех в районе, и все знали его. Это было приятно, но ничего не значило. Никто в этом районе не хотел говорить с ним о том, о чём не хотели говорить, независимо от того, как он размахивал своей дубинкой. На дворе 2015 год, а не 1956. Тем не менее, он был надёжным человеком. Если он что-то говорил, то это было правдой.

— Что у нас есть, Пол? Первые впечатления? - спросил Хиллиер.

— Похоже, все ясно, детектив. Она, - он указал на Эйприл, которая делала еще один глоток кофе и смотрела прямо на него, - была ограблена тремя бездельниками. Двое из них все еще здесь, но одному удалось скрыться. Я так и не выяснил у нее, что она делала в таком переулке – такая богатая девушка, как она, – но, по ее словам, эти трое напали на нее.

— Она занимается какими-то боевыми искусствами и сопротивлялась. Она уложила одного парня и собиралась разобраться с другим, когда появился наш неизвестный. По ее словам, несмотря на то, что она справилась с одним и столкнулась лицом к лицу с другим, третий сумел зайти ей за спину и был вооружен ножом. Она не знала.

— Этот парень, - он указал на тело на земле, - появился, набросился на парня с ножом и повалил его на землю. Он что-то уронил, и мы это подобрали. Это в моей патрульной машине. Просто пакет со старой одеждой. Как бы то ни было, она ударила другого парня и надавала ему по яйцам. К тому времени наш преступник с ножом был на ногах и уже нанес этому парню два удара. Каким–то образом ему удалось вырвать у него нож - мы нашли его в углу, и парень с ножом бросился бежать.

— Наш неизвестный пытался вывести девушку из переулка и потерял сознание по дороге. Он умер у нее на руках. Она понятия не имеет, кто он такой. Она только говорит, что он появился и спас ей жизнь. Очевидно, что она сильно потрясена. Вот как об этом сообщается, и, честно говоря, это выглядит именно так. Кстати, она сломала шею другому парню. Он жив, но никогда больше не сможет ходить. А другой парень заявляет, что на него напали ни с того ни с сего.

— Но у нас есть видео с двух разных ракурсов, - Сэвидж указал на две разные камеры, установленные на стенах, - и более того, одна из них даже инфракрасная. Все в точности так, как она сказала. Здесь нет никакого подстрекательства, это явный случай самообороны. Мы до сих пор не знаем, почему она была здесь или почему они напали на нее, но с точки зрения событий, все именно так, как она сказала, - закончил Сэвидж.

— Свидетели? - спросил Хиллиер.

— Пока никаких. И я на самом деле ничего не ожидаю. Уже поздно, это темный переулок, и большинство заведений все равно закрыты. Я думаю, именно поэтому они и попробовали это сделать в первую очередь.

Хиллиер кивнул.

— Что ж, тогда пришло время поговорить с леди. Как ее зовут?

— Ее зовут Эйприл Карлайл. Ей тридцать два года. Работает клиническим психологом в каком-то аналитическом центре в центре города. Не замужем.

Сэвидж подавил легкую улыбку, говоря это последнее заявление. Хиллиер заметил это и ничего не ответил. Он знал, что департамент с большим интересом наблюдает за его попытками завести знакомства, но сейчас ему было все равно. Это было место убийства. Для смешного будет время позже. Он просто посмотрел на Сэвиджа тяжелым взглядом, и Сэвидж отвел взгляд.

Он подошел к Эйприл, чувствуя, что она изучает его.

— Мисс Карлайл? - спросил он.

Она кивнула и огляделась в поисках места, куда можно было бы поставить остывший кофе. Она не могла найти, куда бы поставить, и просто положила его на землю, рядом с колесами "Скорой помощи".

Она оглянулась на Хиллиера, и он отметил, насколько она хороша собой. Ухоженная - вот что это было за слово. Прическа идеальна. Макияж нанесен идеально, если не считать уродливого синяка на щеке и отметин на шее.

— Не могли бы вы рассказать мне, пожалуйста, что здесь произошло, мисс? - попросил Хиллиер. В такие моменты он старался говорить как можно меньше. Пусть они заполняют пробелы и паузы. Часто они говорили больше, чем хотели.

Она ничего не сказала, только склонила голову набок и изучающе посмотрела на него. Прошла целая минута.

— Мисс? - подсказал он.

— Тебе все еще больно? От того, что тебя бросили? - неожиданно спросила она. - Ты еще не оправился от этого, не так ли?

Амброуз Хиллиер застыл на месте, не зная, что делать или отвечать.

— Все в порядке. Это довольно очевидно. Вон тот твой друг смотрит на меня с легкой ухмылкой, а у тебя каменное лицо. Очевидно, что-то происходит. И еще твоя одежда. Она тебе не подходит, так что, очевидно, что-то недавно изменилось. Но ни одна женщина не позволила бы тебе выйти на улицу в таком виде, так что нет никакой женщины. Но в твоем возрасте нет ни одной женщины? У такого красивого мужчины, как ты? Должна была быть женщина. Значит, что-то случилось. Ты похудел и одеваешься как бомж. На самом деле это очевидно.

Хиллиер глубоко вздохнул и подавил свой первоначальный ответ. - Как бы то ни было, мисс, нам нужно поговорить о том, что здесь произошло.

— Да, конечно, - сказала Эйприл. Она тоже сделала глубокий вдох. - Как я уже сказала другому парню, на меня набросились эти очаровательные джентльмены.

Хиллиер видел, что она взяла себя в руки. Всего за несколько минут, что он был на месте происшествия, она перестала дрожать, дышать стала легче, а на ее щеки вернулся румянец. - Это будет трудное дело, - подумал он.

— Что вы вообще делали в этом переулке? В такое время? Не самое подходящее время для разглядывания витрин.

Она улыбнулась. Это была соблазнительная и порочная улыбка, и он понял, как эта женщина может возбуждать мужчин.

— Я покупала крэк. Как ты думаешь, что я здесь делала? - с сарказмом ответила она.

— Насколько я знаю, вы не покупали крэк. Посмотрите на себя. Вам здесь не место. Поэтому я спрашиваю еще раз. Что вы здесь делали?

Она вздохнула и кивнула на дверь через два здания от них. Красная дверь.

— Это задняя часть "Монгольского дворца". Я договорилась с одним из тамошних поваров. Я люблю, чтобы моя говядина по-монгольски была приготовлена определенным образом, и они готовят ее для меня. Я забираю его в подсобке. Хозяин заведения не любит, когда для клиентов готовят что-то особенное, поэтому нам приходится довольствоваться тем, что я забираю его там. Повара зовут Пэн Ло. Обязательно зайдите и проверьте.

Она говорила это расслабленно и не поднимала глаз, вспоминая подробности. Только когда она закончила, то встретилась с ним взглядом. Либо это было правдой, либо она была отъявленной лгуньей.

Хиллиеру не понравилось, как она на него смотрела. Скорее, смотрела сквозь него.

Хиллиер демонстративно огляделся по сторонам. - Где ваша машина?

— За углом. Это "Ниссан Z" с откидным верхом последней модели. Я ни за что не оставлю его включенным в таком переулке. Я оставила его на улице. Ваши ребята уже ходили смотреть на него, - ответила она. Это ее позабавило. Нет, она была нетерпелива. Она знала, что ему пришлось пройти через все это, и просто хотела покончить с этим и перейти к тому, о чем хотела поговорить. Он чувствовал это. Она умела скрывать свои мысли, но не настолько хорошо. Не таким уж хорошим человеком нужно быть, чтобы прятаться от наблюдательного человека, который почти восемнадцать лет проработал в полиции.

— Хорошо, - сказал Хиллиер, делая пометки в блокноте. Он по-прежнему пользовался записной книжкой, хотя его iPhone, лежавший в кармане, все равно все записывал. Ему нравилось создавать впечатление, что он старомоден, хотя он любил новые технологии. Все, что угодно, лишь бы люди недооценивали тебя. - Итак, расскажите мне об этом.

Эйприл встала и направилась к выходу из переулка, который был еще достаточно влажным, чтобы отражать от земли свет желтых натриевых фонарей на главной улице.

— Я вошла отсюда, и дошла примерно до этого места, - она сделала несколько шагов, - а они вышли вон из-за того мусорного контейнера. - Она указала на группу из трех мусорных контейнеров, расположенных во дворе.

— Они окружили меня, говоря мне "Привет, детка". Я имею в виду, это как начало одного из тех фильмов о супергероях, где на девушку нападают, и супергерой впервые показывает себя. Я почти ожидала увидеть появление Бэтмена или черепашек-ниндзя.

Она отпускала колкости. Она была даже более сдержанна, чем он думал. Час назад у нее на руках умирал мужчина, а теперь она отпускала остроты. Эта девушка была сильной.

— Как бы то ни было, я сняла каблуки – когда ты в драке, лучше не надевать каблуки. Поверь мне в этом.

Тогда она проходила специальную подготовку. Люди просто не понимают таких вещей. Им нужно говорить, и говорить неоднократно, чтобы они помнили в разгар ситуации.

— Один из них зашел мне за спину и прыгнул на меня сзади. Он обхватил меня рукой за шею – ты можешь видеть синяки. Другой попытался забрать мою сумку, и я позволила ему, просто чтобы поставить его в нужное положение. Он схватил сумку, немного отклонился назад, так как думал, что я буду крепко держать ее, и оказался в идеальной позиции, поэтому я ударила его по яйцам. Сильно. У меня чертовски болели пальцы на ногах, скажу я тебе, но это был отличный удар. Очень хороший. - Эйприл мерзко улыбнулась, и Хиллиер не смог удержаться от гримасы и почувствовал необходимость поправить свои яйца.

— Он рухнул, как мешок с дерьмом, которым он и является, - продолжила она, - и тогда я разобралась с парнем, стоявшим сзади. Я оттолкнулась, что заставило его отступить, и я двигалась вместе с ним и наступила ему на подъем ноги. Это заставило его отпустить меня, и я развернулась на носках и ударил его изо всех сил. Парень буквально взлетел. Я снова обернулась, чтобы посмотреть, где тот парень, и увидела, что он несется прямо на меня со всех ног. Я просто вовремя успела отскочить в сторону – он замахнулся рукой – ты можешь видеть синяк здесь, - а затем со всего маху врезался в кирпичную стену. Я думаю, он сломал шею, когда ударился. Врачи скорой помощи сказали, что он сломал ее. Чертовски жаль. Не бросайся на людей с намерением причинить вред. Понимаешь?

Она на секунду замолчала, глядя на стену и маленькое кровавое пятно, которое указывало на то место, где незадачливый грабитель довел себя до паралича. Она также, казалось, осознавала, что много болтает. Хиллиер отметил, что она все еще была взволнована, и ее спокойствие было только поверхностным.

Сделав еще один вдох, она сказала: - Вот тогда-то и вмешался мой герой. Парень, которого я ударила по яйцам, только начал подниматься, но другой парень, которого я ударила, уже был на ногах и готов вернуться в игру. Я даже не заметила этого – он был у меня за спиной, а я смотрела на лежащего парня. Следующее, что я помню, это глухой удар и порыв ветра позади меня, и неизвестный оказался сверху на парне с ножом. Я повернулась, чтобы помочь, но мистер Мошонка, стоявший вон там, споткнулся и схватил меня за ногу. Я видела, как мой напарник навалился на парня с ножом, а тот несколько раз ударил его ножом в бок. Я думаю, что удар был нанесен в легкое. Я ударила мистера Мошонку ногой в лицо, и он вышел из игры, поднялся и пополз к тому месту, где моего парня оттолкнул парень с ножом, которому удалось подняться на ноги. Он просто стоял там, наблюдая за происходящим, посмотрел на меня и убежал. Я думаю, мой парень достал свой нож – там, в углу, что-то звякнуло.

Она снова замолчала и прикусила ноготь на большом пальце. В любой другой ситуации это было бы восхитительно. В этой она просто выглядела юной, маленькой и испуганной, и не без оснований.

— Парень-неизвестный попытался встать. Ради бога, этого парня несколько раз ударили ножом, и он пытался встать и помочь мне! Блядь. Где они делают таких мужчин? Я хочу пойти туда. Он был почти мертв, и все, о чем он мог думать, - это помочь мне? Господи Иисусе.

Она начинала терять самообладание. Хиллиер должен был что-то предпринять.

— Мисс Карлайл. Давайте прервемся на секунду. У меня есть несколько вопросов, и мы можем вернуться к этому через секунду. Хорошо? Переведите дух.

Эйприл тяжело дышала и не могла отвести глаз от того места, где сотрудники морга, которым наконец-то разрешили пройти к судмедэкспертам, укладывали тело в мешок для трупов и на каталку.

Она кивнула, и ее дыхание замедлилось.

— Прости. Это просто...

— Да, я знаю. Это тяжело. Это действительно так. Не торопитесь. - Хиллиер понятия не имел, что говорит, он просто хотел, - в этом не было необходимости, - чтобы она успокоилась. Тем временем он делал заметки, наугад записывая свои впечатления от происходящего.

Эйприл открыла рот, чтобы что-то сказать, но затем снова закрыла его и спросила: - Зачем ты это делаешь? Зачем тебе блокнот? Ты все равно все записываешь.

Он перестал писать, посмотрел на нее поверх блокнота и спросил: - Почему ты так говоришь?

Она отвела взгляд и сказала: - Либо ты играл сам с собой, прежде чем подошел поговорить со мной, либо ты вертел в руках какую-то вещь в своем кармане. Насколько я могу судить, это было записывающее устройство. Определенно подходит, потому что сумма слов, которую я назвала, и сумма, которую ты записал, даже отдаленно не сопоставимы. Следовательно, это должен быть диктофон.

Он закрыл блокнот и натянуто улыбнулся ей. Слишком умная, на ее же благо.

— Итак, как ты думаешь, чего они хотели? - спросил он ее.

— Не знаю. Деньги? Меня? И то, и другое? Кто, черт возьми, знает? Они ведь не собираются говорить, не так ли?

— Нет. Пожалуй, нет.

Какое-то время они просто стояли и смотрели друг на друга.

— У тебя есть какие-нибудь предположения, кто он такой?

— Нет. И у тебя тоже, иначе ты бы не спрашивал.

— У него не было документов. Ни бумажника, ни жетонов. Ничего.

— Вот дерьмо, - сказала Эйприл, осознав, насколько она на самом деле напугана, употребляя столько ругательств за один раз, - я могу многое рассказать.

— О, правда? - ответил он с сарказмом. - Хорошо, Шерлок, тогда расскажи мне, что ты видишь. Я весь внимание. Нам, полицейским-идиотам, нужна любая помощь, которую мы можем получить, так что мы слушаем.

Она как-то странно посмотрела на него, а потом сказала: - Ладно. Ты хочешь вести себя как придурок, ладно. Во-первых, он холост. У него проблемы – ему не на кого произвести впечатление и не для кого одеться. Как и тебе, если уж на то пошло. Во-вторых, он не обучен рукопашному бою в подобных ситуациях, по крайней мере, не в последнее время, но у него есть мужество. Он просто прыгнул туда, не раздумывая. Еще одна причина полагать, что он холост. Маловероятно, что кто-то, у кого дома есть женщина или семья, стал бы так поступать. В-третьих, мужчина, у которого есть общественное сознание, как у него, должен был заниматься другими делами. Помогать людям, делать пожертвования, что-то в этом роде. Это человек, который бросился спасать меня... - она запнулась на секунду, а затем продолжила, - даже когда это стоило ему жизни. Такой человек помогает людям. Я ставлю все на то, что, когда ты узнаешь, кто он такой, ты найдешь историю о том, как он помогал людям.

Она вызывающе посмотрела на Хиллиера, который смотрел на нее в ответ. Он согласился с большей частью того, что она сказала, и с некоторыми из них, о которых он сам не думал.

— Значит, ты прошла специальную подготовку, верно? Какой ты психолог? – спросил он.

Она улыбнулась ему в ответ. В этом не было ничего смешного, а только удовлетворение. - Это личное. Мой папа, ну, дядя-папа – это сложно - заставлял меня заниматься айкидо и карате в детстве. Я по-прежнему бегаю, играю в волейбол и иногда выполняю ката. Это первый раз, когда я этим пользуюсь. Приятно осознавать, что это работает.

— В основном, - сказал Хиллиер, кивая на катафалк, который как раз отъезжал.

Эйприл прикусила губу и опустила взгляд. А затем резко произнесла: - УБЛЮДОК... - и поднесла руку к губам. Когда она убрала пальцы и посмотрела на них, на них была кровь. - Я знала, что он ударил меня, но, черт возьми...

Хиллиер не улыбнулся, но повернулся и жестом пригласил одного из врачей "Скорой помощи" подойти и помочь.

Эйприл отвели в машину скорой помощи, и она вздохнула с облегчением, узнав, что любопытный полицейский больше не задает вопросов. Она была чрезвычайно довольна тем, что почти не солгала ему о событиях того вечера. Учитывая то, чем она зарабатывала на жизнь, было почти невозможно, чтобы события той ночи не имели никакого отношения к тому, что она делала, но в данном случае это было неправдоподобно. Все было именно так, как она описала. Она не занималась расследованием, и была в отпуске. Парни появились из ниоткуда, и она просто отреагировала. И из-за этого кто-то умер.

Она сунула руку в карман и повернула ключ, который был у нее там. Умирая, мужчина вложил ключ в ее руку. Она знала, что последние мгновения его жизни будут с ней до самой смерти. Она подбежала к нему, упала на землю, не обращая внимания на то, что это делает с ее дорогой юбкой, и положила его к себе на колени, пытаясь заговорить с ним и удержать его рядом с собой. Она схватила свой мобильный телефон и очень быстро набрала 911, а потом просто сидела и разговаривала с ним. Он пытался заговорить с ней, глядя ей в глаза, но единственное, что выходило у него изо рта, была тонкая пузырчатая кровь, и она видела, как он пытается сделать вдох, но, похоже, у него ничего не получалось.

Она просто сидела там, разговаривала с ним, говорила, что все будет хорошо, что он не один, что она никуда не уйдет, что она так благодарна за свою жизнь, за то, что он вмешался, а потом она увидела, как свет погас в его глазах, и почувствовала такое горе, такую боль и такое оцепенение - все это одновременно.

А потом приехали копы с медиками, и она сидела на заднем сиденье машины скорой помощи, гадая, как зовут ее спасителя и есть ли у него кто-нибудь. Она должна была это выяснить. У нее это хорошо получалось.

Медик отвел ее обратно в машину скорой помощи и осмотрел ее губу, дав ей немного кашицы, которая способствовала бы заживлению, или, как он выразился, - Честно говоря, в вашей слюне содержится больше вещества, способствующего заживлению, чем в этом дерьме. Но сейчас это остановит кровотечение, и этого достаточно.

Как только он закончил, Хиллиер снова навис над ней.

— Хорошо, детектив, что еще я могу тебе сказать? - сказала она, и в ее голосе начало проступать раздражение.

Он умоляюще поднял руки. - На этом вопросы закончены. Нам нужно, чтобы ты приехала и сделала официальное заявление в ближайшие пару дней, но сейчас, я думаю, у нас есть все, что нам нужно.

Он посмотрел на нее внимательнее и спросил: - У тебя есть друзья? Местные? Кто может участвовать в той же игре, что и ты?

Она посмотрела на него и кивнула.

— Хорошо, - продолжил он, - вот что я хочу, чтобы ты сделала. Достань свой телефон и позвони мне прямо сейчас.

Она улыбнулась на это. Очевидная уловка, чтобы убедиться, что у него есть ее номер. Она не могла его винить.

— Да, хорошо. Но я не встречаюсь с полицейскими, - сухо парировала она. Но затем она набрала его номер и услышала трель звонка в его кармане. Так что это была запись на смартфон, а не на диктофон.

— Да, как будто я хотел бы встречаться с тобой. Или ты со мной. Просыпаясь с тобой, я как бы анализировал бы, на какой стороне кровати я был. Я бы боялся чихнуть в твоем присутствии, зная, что ты бы это поняла. Хорошо, а теперь позвони своему другу. Прямо сейчас. Передо мной.

Эйприл начала протестовать, когда он сказал: - Или я могу просто порекомендовать отвезти тебя в больницу для обследования, а затем настоять, чтобы ты приехала в участок прямо сейчас. Выбор за тобой.

Эйприл прищурилась и спросила: - Правда?

Хиллиер криво усмехнулся и сказал: - Послушай, если ты хоть немного похожа на представителей своей профессии, то теперь, когда тебе нужны собственные услуги, ты будешь колебаться, придумывать отговорки и, как правило, сама поставишь себе диагноз. Говорят, что у адвоката, который представляет самого себя, клиент - идиот. Так что звони.

Эйприл понимала логику. Ей это не нравилось, но она могла ее понять. Она просмотрела свой список контактов и выбрала Дезире Макги. Ей нужна была Меган, но та в данный момент была в командировке. Дезире бы подошла. Она была не столько другом, сколько начальником, но она также была доктором философии в области клинической психологии и, как таковая, вероятно, лучшим человеком, которому можно было позвонить.

Она набрала номер, и после четырех гудков Дезире ответила.

— Привет, Дес, - сказала она, - Послушай, тут кое-что произошло, и мне нужно с кем-нибудь поговорить... да. Есть ли какой-нибудь шанс... да, у меня дома. Уверена? Все в порядке? Я ни от чего тебя не отрываю...?

Как только она начала говорить, Хиллиер щелкнул пальцами, показывая на телефон. Эйприл продолжала смотреть на него, продолжая разговор.

— Дай мне телефон, пожалуйста, - твердо сказал он.

Эйприл смотрела на него, раздумывая, пока она просто не отдала ему трубку.

Он поднес его к уху и сказал: - Здравствуйте, мэм. Это детектив Эмброуз Хиллиер из 17-го участка. Мне очень жаль, что я вот так вмешиваюсь в этот разговор. Правильно ли я понимаю, что вы работаете в той же компании, что и наша мисс Карлайл?... Да?... Хорошо. Я не хочу вас пугать, но у вас должна быть какая-то предыстория, потому что, если я не ошибаюсь в своих предположениях, то когда вы придете, мисс Карлайл накормит вас какой-нибудь дрянью и отправит восвояси.

— Мисс Карлайл стала жертвой попытки ограбления и, возможно, покушения на убийство...нет с ней все в порядке. Однако с грабителями не все в порядке, как и со случайным прохожим, который пытался защитить ее. Нет, боюсь, он мертв.... Да, вы можете себе представить. Мне нужно быть уверенным, что сегодня вечером с ней кто-то будет. Ей это понадобится позже. Да, спасибо. Вот и она.

Он вернул телефон Эйприл, которая была крайне раздражена.

Она взяла трубку и сказала: - Конечно, да, я в порядке, Дес. Да, увидимся через пятнадцать минут. Я буду там. Да. - Положив трубку, она прошипела Хиллиеру: - Ты не должен был этого делать.

Он просто посмотрел на нее. - Конечно, я должен. И завтра ты поймешь, что я прав. Черт возьми, если бы ты сейчас думала, а не проявляла эмоции, ты бы это поняла. Но прямо сейчас, мисс Карлайл, тебе нужно пойти домой, хорошенько принять душ, хорошенько выпить и поговорить со своей подругой. Я свяжусь с тобой. А теперь иди домой. И будь благодарна. Ты все еще здесь. А этот бедный парень - нет. Не вини себя, ты не просила его вмешиваться. Он сам так решил, к лучшему это или к худшему. Будь благодарна и не чувствуй себя виноватой. Легче сказать, чем сделать, но это правда. Ты достаточно умна, чтобы это понимать. В любом случае, вот моя визитка. Там есть моя информация, если ты вспомнишь что-нибудь еще.

Он протянул карточку Эйприл, которая мгновение просто смотрела на него, прежде чем выхватить ее у него из рук, а затем оттолкнулась и направилась к выходу из переулка, к своей машине.

Она не оглянулась. Хиллиер посмотрел ей вслед, оценивая ее слова, но затем покачал головой, отвернулся и позвал Сэвиджа.

**************************************************

Не знаю, почему я все еще пишу это. Марианна сказала, что это поможет, но это было много лет назад. Я имею в виду, кто, черт возьми, будет это читать? Кого это волнует? Повседневные дела человека, прожившего впустую жизнь. Но если это помогает, я должен задаться вопросом, насколько было бы плохо, если бы я этого не делал?

Я полагаю, это помогает. Не совсем уверен, но это уже вошло в привычку. Забавно, но когда я описываю события своей жизни здесь, это делает ее менее... бессмысленной? Потраченной впустую? Я не знаю, что это за слово. Тара бы знала. Она всегда знала правильное слово.

Забавно думать, что этот документ, вероятно, в конечном итоге станет единственным доказательством того, что я вообще существовал, и никто никогда его не прочтет. Детей нет, два неудачных брака, бизнес обанкротился. У меня нет друзей, кроме мистера Бима, мистера Дэниэлса и пса Максимума. Странно идти по жизни, зная, что всем наплевать, жив ты или умер. Что твое присутствие здесь ни на кого и ни на что не повлияло. Я не могу решить, радоваться мне или впадать в депрессию. Что ж, для этого и существует "Джим Бим".

Так что сегодня мне нужно съездить в город. Сегодня день Доннелли. У них должно быть еще что-то, что я могу передать группе Армии спасения. Возможно, меня поносили за ту работу, но не все. И моя удача - это их удача, я думаю. Из этого должно получиться что-то хорошее. Нет худа без добра и все такое. С Максимумом все будет в порядке, пока меня не будет. Он хороший пес, я уже говорил это раньше. Не думаю, что смог бы продолжать без него. Он продолжает смотреть на меня и подходит, чтобы привлечь мое внимание. Это странно, но, эй, когда кто-то любит тебя и хочет, чтобы ты любил его, это, пожалуй, самое лучшее, что есть на свете. Этому человеку в зубы не смотрят. Видит бог, моя жизнь - образец для подражания.

**********************************************

Дезире уже ждала у дома Эйприл, когда она приехала туда пятнадцать минут спустя. Она была за рулем красного "Лексуса", и Эйприл могла видеть, что он припаркован прямо перед домом. Она заехала в гараж под зданием и подошла, чтобы впустить Дезире.

— Ты в порядке? - были первые слова Дезире.

— Что ты об этом думаешь? - ответила Эйприл более раздраженно, чем хотела.

— Я думаю, тебе нужно выпить чего-нибудь покрепче. Черт возьми, мне тоже нужно выпить чего-нибудь покрепче. Ты должна рассказать мне, что произошло, и мы обе знаем, что тебе нужно рассказать о том, что ты чувствуешь по этому поводу, хочешь ты этого или нет.

Итак, вот как это было. Появилась профессиональная Дезире. Эйприл было трудно винить ее – это именно то, что она сказала бы, если бы мы поменялись местами, но это было не так, и она не хотела говорить. Что, вероятно, означало, что ей действительно нужно было это сделать. Или что-то в этом роде. Это было сложно. Эйприл была достаточно умна, чтобы понимать, что сейчас она, вероятно, принимает не самые лучшие решения. Пришло время кому-то довериться, и Дезире была избрана.

Они обе вошли внутрь, и Дезире направилась прямиком к бару с напитками, даже не потрудившись спросить Эйприл, что она хочет. Она приготовила "Джеймсон" со льдом – двойной – и одновременно сделала себе еще один.

Она отнесла его туда, где на диване сидела Эйприл, изо всех сил стараясь казаться как можно меньше, и протянула ей. Эйприл подняла глаза и сказала: - Спасибо.

Дезире видела, что у Эйприл начинается первая стадия постшокового состояния, и ей нужно было держать ее в тепле и в здравом уме. - У тебя есть одеяло? – спросила она.

Эйприл кивнула на большую деревянную скамью, которая открылась, и Дезире обнаружила внутри два стеганых одеяла. Она достала их оба и дала одно Эйприл, которая завернулась в него, глядя перед собой в никуда.

— Ладно, сначала поработаем над всякой ерундой. Что ты рассказала полицейским о том, чем занимаешься?

Это был важный вопрос. Эйприл работала в "Ингрэмс и партнеры", полусекретной организации, которая проводила подпольную терапию, как правило, сексуального характера. У них были полевые агенты – почти все с докторскими степенями в области психологии и психотерапии, которые также прошли сексуальную подготовку.

Они пришли на работу, чтобы решить семейные проблемы, проблемы в отношениях и ситуации, в которых получатели терапии никогда бы этого не допустили или не признали, но нуждались в "исправлении" из-за работы или личных связей, которые хотели, чтобы они прошли лечение. Программа "Ингрэмс" была хорошей, очень дорогой и использовалась правительствами и крупным бизнесом по всему миру. Они провели огромное количество исследований, составили план лечения, а затем отправили агентов на места, чтобы добиться изменений в отношении пациентов.

То, что они делали, было в значительной степени незаконно, но это не мешало почти каждому правительству в тот или иной момент нанимать их.

Эйприл работала оперативным агентом в компании "Ингрэмс" на протяжении последних трех лет. Она помогала заключать браки или – в одном случае – добивалась их расторжения. Она помогала людям преодолевать неверность, предательство, манипуляции, сталкиваясь с их фантазиями, и в процессе этого она предотвратила свержение одного правительства, помогла подписать несколько международных договоров, а в своем любимом деле задержала грабителя банков, которая маскировалась под стриптизершу. У нее был доступ к современному исследовательскому отделу и нескольким наиболее эзотерическим шпионским устройствам. Она была обучена защищать себя, о чем свидетельствовали ее способности в тот вечер.

То, что было сказано полиции в любом официальном качестве, необходимо было сообщить "Ингрэмс", чтобы они могли подготовить легенду для прикрытия. Это была стандартная процедура - сообщать о любых контактах с официальными организациями, просто чтобы "Ингрэмс" мог следить за тем, что происходит.

— Я рассказала им стандартную историю. Главный психиатр в аналитическом центре. - Это был стандартный ответ на официальные запросы. Некоторая доля правды смешивалась с недомолвками.

— Ладно, хорошо. Итак, ты на задании? - спросила Дезире. - Это был ответный удар с задания?

— Сомневаюсь. Я только что вернулась из Батон-Ружа. Джессика попросила меня поискать потенциального рекрута, который публикует там статьи. Официально я нахожусь в отпуске. Сегодняшнее мероприятие не имело никакого отношения ни к одной известной мне миссии. Это просто невезение, - ответила Эйприл, допивая остатки своего напитка.

— Что ж, так будет проще разобраться с этим официально. Хорошо. Это не связано с работой. Что слышно о новобранце?

— Не прокатит. Это не один человек, а группа людей, публикующих под именем студента, которого уволили в прошлом семестре. Если мы не наймем их всех – а я не думаю, что кто–то из них подходит для "Ингрэмс", - то нам не повезет.

Дезире кивнула на это. Девяносто процентов исследований, которые они проводили в отношении потенциальных рекрутов, заканчивались отказом от найма. Эта конкретная ситуация не стала неожиданностью.

— Как у тебя дела? – спросила она.

— Я в порядке, - сказала Эйприл.

— Нет, это не так. Сегодня ночью у тебя на руках умер мужчина, Эйприл. Ты не хуже других знаешь, какой эмоциональный и психический ущерб это может тебе нанести, - спокойно ответила Дезире.

— Я знаю. Я даже не знаю, как его зовут. Он умер за меня, а я даже не знаю его имени.

— Хорошо. Я собираюсь порекомендовать тебе пару недель отпуска сверх положенного срока. Оплата по полной программе. Я хочу, чтобы ты пришла и встретилась с Дермотом и, возможно, со мной через два дня. Нам нужно все обсудить. Это может привести к очень щекотливой ситуации на местах, и нам нужно в какой-то степени разобраться с этим. Ты же понимаешь это, верно?

Эйприл не слушала. - Я даже не знала его имени. Но я узнаю. - Эйприл наклонилась вперед на диване и посмотрела Дезире в глаза. - Я узнаю все об этом человеке. И я найду кого-нибудь из его родственников. Какого-нибудь родственника. И я помогу им. И я найду человека, который убил его, и заставлю его заплатить. Я обязана этому человеку жизнью, и, клянусь Богом, я плачу по своим долгам.

Дезире поджала губы и задумалась над тем, что сказала Эйприл. Она проявляла некоторую степень одержимости, но в то же время была в шоке. Такой проект вполне мог быть тем, что ей нужно. На чем-то, на чем можно сосредоточиться, но что-то, что было связано с причиной одержимости. Наверное, это было лучше, чем заставлять ее сидеть дома и хандрить. Эйприл была способным оперативником. Если она сказала, что собирается разузнать об этом человеке, значит, так и будет.

— Хорошо. Я понимаю, как тебе это нужно – я знаю, что мне бы это понравилось. Я предлагаю тебе поддержку "Ингрэмс", если она тебе понадобится. У тебя есть две недели. Но никакого сотрудничества с местной полицией, хорошо? Я не хочу, чтобы мне задавали неудобные вопросы о том, откуда ты берешь информацию.

Эйприл посмотрела на Дезире так, словно слышала ее в первый раз, а затем кивнула. - Понятно.

— Я все равно хочу, чтобы ты зашла через пару дней и поговорила со мной с Дермотом, хорошо? А сейчас. Еще один бокал, а потом тебе нужно принять душ. Ты хочешь, чтобы я осталась?

Эйприл поняла, о чем ее спросили. Если агент "Ингрэмс" спрашивал, хочешь ли ты, чтобы он остался, на самом деле он спрашивал: - Не хочешь ли ты несколько раз кончить этим вечером под моими чрезвычайно умелыми руками? - Из-за того, что они делали, большинству агентов было практически невозможно поддерживать внешние отношения, пока они были полевыми агентами. Эйприл на собственном опыте убедилась в этом. Они никогда не могли объясниться, и если бы о какой-то их профессиональной деятельности стало известно, шансов на то, что отношения сохранятся, не было. Поэтому они, как правило, встречались между собой в очень непринужденной обстановке. Заниматься сексом для них было все равно что принести на вечеринку что-нибудь вкусненькое.

Эйприл была знакома с женской любовью, но в тот вечер она просто была не в настроении. - Спасибо, но нет. Я ценю твое предложение, но не могу настроиться на такой лад.

Дезире кивнула. - Хорошо. Пей. Потом в душ. Потом в постель. Одна, если хочешь, - притворно надула она губки.

Эйприл улыбнулась, впервые за этот вечер.

— В следующий раз, я обещаю.

************************************************

На следующий день Эйприл проснулась поздно. Ей снилось множество мелких ночных кошмаров, в каждом из которых был мужчина без лица, застреленного у нее на глазах. Она встала, выпила немного горячего молока, вернулась в постель и поспала еще. В конце концов она погрузилась в сон без сновидений. Она понятия не имела, почему в него стреляли – ее мужчину зарезали. Она была достаточно осведомлена о том, что сны были всего лишь снами. Сбивчивый бред усталого разума, который собирал воедино случайные события и пытался построить на их основе повествование. Не то, на что стоило бы обращать слишком много внимания, если бы они не повторялись.

В одиннадцать она получила сообщение от Хиллиера, в котором он просил ее зайти, чтобы она могла сделать официальное заявление. Она приехала в полдень и провела час, давая свои показания в комнате для свидетелей.

После того, как она закончила, Хиллиер пригласил ее на ланч. Когда они выходили из участка, Хиллиер увидел ее "Ниссан Зет" с откидным верхом и удивленно поднял брови. - Значит, игра в "лечение головы" хорошо оплачивается? Насколько больны ваши головы, чтобы получать такие деньги?

Эйприл просто улыбнулась в ответ и шутливо сказала: - Я просто настолько хороша.

Хиллиер повел ее в местную закусочную с ребрышками и изучал ее, пока они ждали своих заказов. Это была совсем другая женщина, чем вчера вечером. Эйприл была собранной, хорошо накрашенной, спокойной и проявляла любопытство к нему.

— Итак, давай сразу перейдем к делу, - сказал Хиллиер. - Вероятность того, что мы найдем убийцу этого человека, очень мала. У нас есть хорошая идея, кто это – двое других всегда путешествовали с третьим парнем, Гектором Гонсалесом. Но мы поспрашивали сегодня, и оказалось, что он исчез. Давно исчез. Исчез прошлой ночью. Мы думаем, что он сейчас либо в Мексике, либо в Парагвае. Найти подробности о нашем неизвестном тоже может быть непросто…

Принесли их заказ, и Хиллиер подождал, пока на стол поставят еду. Когда официант ушел, он заколебался, увидев выражение лица Эйприл.

— И это все? Он умер, и дело закрыто? Какого черта, Эмброуз? - Она впервые назвала его по имени, и ему это понравилось. Через секунду он мысленно встряхнулся. Он не мог вмешиваться и также полагал, что она этого не захочет.

Он вздохнул. - Дело в том, Эйприл, что дело не в желании. Дело в ресурсах. Этот парень мертв. Да, то, что с ним случилось, отстой, но он сам поставил себя в такую ситуацию. Конечно, мы могли бы направить на него ресурсы, но если мы выясним, кто он, что тогда? Удалось ли нам что-нибудь решить? Кому-то стало лучше? Ценой всех этих усилий? Суть в том, что мой капитан, который пытается стать майором, просто не считает это приоритетом. Конечно, поиск убийц - это то, чем мы занимаемся, но суть в том, что очень маловероятно, что мы найдем того, кто это сделал. Он давно ушел и больше не вернется.

Эйприл не могла поверить своим ушам.

— Этот человек спас мне жизнь. Что нужно для того, чтобы восстановить справедливость по отношению к нему? Минет? Это все, что нужно? - Эйприл намеренно вела себя грубо, но ей было все равно. Она была в бешенстве.

Хиллиер съел несколько ребрышек и вытер рот. - Минет - это хорошо, но мой член, скорее всего, отвалится, если ты им воспользуешься. Послушай, Эйприл. Я не говорил, что мы не собираемся пытаться. Я просто пытаюсь дать тебе понять, что есть большая вероятность, что мы не решим эту проблему, по крайней мере, к твоему удовлетворению.

— Я думаю, тебе нужно придумать что-нибудь получше. А что, если его ждет жена? Черт. Делай. Свою. Работу, - сказала она, тыкая в него ребрышком, которое затем съела.

— Что ж, я могу тебе кое-что сказать, - сказал Хиллиер, - в какой-то момент он был военным. У него есть татуировка, которая, как мы думаем, относится к артиллерийской группе 90-х годов. Мы надеемся, что это нас к чему-то приведет.

Теперь настала очередь Эйприл задуматься. У нее был ключ, но она еще не упоминала об этом. У нее была зацепка, и теперь у него была своя. Ей хотелось знать, что он обнаружил, но она также помнила о предупреждении Дезире, поэтому просто кивнула.

— Если мы что-нибудь выясним, я обещаю дать тебе знать. Хорошо?

Эйприл снова просто кивнула ему, не решаясь заговорить. Они доели ребрышки в тишине.

***********************************************

Пару дней назад я получил записку от старика Доннелли, которую опустил в почтовый ящик в городском почтовом отделении. Он попросил меня зайти и сказал, что сожалеет, что все так сложилось. Его сын не питал ко мне никаких неприязненных чувств – я бы подумал, что так и должно быть - он все еще дышит из-за меня, - но я просто ничего не сказал. Нет смысла становиться агрессивным. Я был там, сделал это, но это ни к чему не привело.

В общем, в итоге выяснилось, что у него в городе несколько химчисток. Он говорит, что люди постоянно оставляют там свою одежду и обычно просто выбрасывают ее. Я видел, что он подыскивает слова. В итоге он предложил мне все, что оставалось в их химчистках более чем шестинедельной давности. Я видел, что он думал, что я нуждаюсь в этой благотворительности. Я не нуждаюсь, но есть много людей, которые нуждаются, поэтому я согласился. Я забирал их раз в месяц, а затем развозил по различным отделениям Армии спасения и приютам для жен, подвергшихся насилию. Ему не обязательно знать, куда они направляются, а они будут благодарны за все, что им дадут.

******************************************

Это было на следующий день. Эйприл встала рано и отправилась осматривать бесплатные столовые и приюты для бездомных в радиусе десяти километров от того места, где был убит ее неизвестный. У нее был план, и она собиралась его осуществить.

Она уже объехала окрестности в поисках подходящей машины, к которой подошел бы выданный ей ключ, но обнаружила в нескольких минутах ходьбы одну многоэтажную парковку и две автостоянки, забитые машинами. Она могла бы попытаться возвращаться назад, день за днем, и посмотреть, какие автомобили не сдвинулись с места, но это заняло бы слишком много времени. У нее был план, как выяснить это намного быстрее. Ключ, который у нее был, не был дистанционным, поэтому она не могла просто ездить и щелкать им, хотя это означало, что машина была старше. Но, учитывая огромное количество машин на стоянках, это было уже слишком.

Она видела посылку, которую обронил ее парень, когда Хиллиеру сказали об этом, и знала, для чего она предназначена. Она также знала, что не может говорить, откуда появился ее неизвестный в переулке, поскольку это сделал бы Хиллиер, а она не хотела раскрывать свои карты – хотя, как только стало понятно, что это за одежда, стало очевидно, откуда он взялся. Кроме того, у нее была еще одна подсказка - ключ в кармане. Она то и дело засовывала руку в карман и сжимала его, чтобы убедиться, что он все еще у нее.

Она работала уже в четвертом приюте для бездомных, куда пришла с опросом. Это был приют Армии спасения, в котором работало несколько монахинь. Там было полно в основном женщин, кто-то хорошо одет, а кто-то нет. У всех было такое выражение лица, которое появляется из-за беспокойства и недостатка еды. В зале царила напряженная атмосфера, которая возникает, когда людей, которые не слишком доверяют другим, заставляют собраться вместе. Множество взглядов украдкой и людей, смотрящих прямо перед собой. Эйприл пришлось приложить все усилия, чтобы улыбаться, входить и вовлекать людей в беседу.

В конце концов она нашла монахиню, которая знала, о ком идет речь, – жителя гор, который раз в месяц привозил им одежду и одеяла.

— О да, Джо! - воскликнула монахиня с широкой улыбкой на лице. - Такой приятный человек. Такой тихий, но всегда рядом. Он оставляет нам одежду и обычно работает с нами, выполняя разную работу в приюте. Он один из немногих мужчин, которых мы сюда пускаем – просто ему так грустно рядом с женщинами, и он не разговаривает. Он просто чинит то, что мы просим его починить, ни с кем не разговаривает и уходит.

— Позвольте мне убедиться, что мы говорим об одном и том же человеке, сестра. Крупный мужчина. С бородой? Одетый во фланель?

— О да, это Джо. Очень тихий, что досадно. У него лирический голос. Он сказал мне, что раньше пел.

Эйприл задумалась, как задать следующий вопрос. - Сестра, я ненавижу быть любопытной, но я юрист, и у нас есть основания полагать, что этот человек может быть тем, кого мы ищем. У нас умер клиент, и нам нужно быть уверенными, что мы ищем человека, похожего на это описание. Не могли бы вы сказать мне его фамилию? Где он может жить?

Сестра перестала разливать суп по тарелкам и наморщила лоб. - Знаете, дорогая, по-моему, я никогда не слышала его фамилии? Как вы можете себе представить, фамилии здесь используются нечасто. Джо просто пришел, помог и ушел. Что касается того, где он жил, я думаю, он сказал что-то о том, что жил в лесу. Я знаю, что это было за городом. Он всегда ездил на том потрепанном грузовике, который всегда был покрыт грязью. Я думаю, это значит, что он живет где-то в грязи? Вы не против, дорогая? У нас здесь не принято вести подробные записи.

Эйприл поколебалась и сказала: - Что-нибудь еще, кроме этого? Мне действительно нужно найти его как можно скорее. На каком грузовике он ездит?

Монахиня налила суп в еще одну протянутую миску и сказала: - Нет, я так не думаю. Это коричневый грузовик, по крайней мере, я так думаю, несмотря на всю эту грязь. Это более старая модель – стеклоподъемники с ручным управлением и так далее. Честно говоря, больше я ничего не знаю – только то, что для нас это скрытое благо. Когда я его увижу, я скажу ему, что вы его ищете. Хотя я не уверена, что это тот человек, которого вы ищете.

— Почему вы так говорите? - с любопытством спросила Эйприл.

— Ну, вы упомянули о родственниках? Джо был один на свете. Он упоминал об этом пару раз – что он был один, без братьев, сестер или родителей.

Эйприл могла бы дать себе пинка. Ее история не соответствовала действительности. Вот что случалось, когда ты приходишь неподготовленной. Тем не менее, это дало возможность узнать о нем побольше.

— Значит, Джо не был женат? - спросила она, переходя к делу.

— Нет. Насколько я знаю, нет. Однажды он ужинал здесь с нами, и кто-то спросил его об этом. Он бросил на него взгляд, который говорил о многом. Он сказал что-то вроде "Только не это". Нет, я не думаю, что дома его кто-то ждал.

Эйприл натянуто улыбнулась и сказала: - Что ж, не буду вас задерживать, сестра. Продолжайте в том же духе, - и вышла из приюта так быстро, как только могла, пока монахиня не попросила у нее визитку или что-нибудь в этом роде, чтобы передать.

*****************************************************

Два часа спустя она стояла перед старым потрепанным пикапом "Форд". Он стоял в углу второй наземной автостоянки. Как сообщалось, он был забрызган грязью. Настолько, что на лобовом стекле были видны только чистые пятна в тех местах, где работали дворники.

Она постояла, глядя на него, пытаясь представить себе человека, который пользовался этим грузовиком. Ему было по меньшей мере тридцать лет, еще до появления системы впрыска топлива и пластиковых бамперов. У этого были хромированные бамперы, или были бы, если бы не были покрыты грязью.

Она обошла грузовик, заглядывая в багажник. Там не было ничего особенного, а только несколько одеял, пара садовых инструментов и мешок с мульчей.

— Ладно, девочка. Пришло время получить ответы на некоторые вопросы, - сказала она себе и с этими словами вставила ключ в замок со стороны водителя.

Дверца открылась, и она отметила, что не было слышно никакого скрипа. Значит, машина была в хорошем состоянии. Она забралась в кабину и села, наслаждаясь происходящим. Кожаное сиденье – настоящая кожа, отметила она, – было гладким от многолетнего использования. На поверхности сиденья была прореха, которая была аккуратно зашита. Прежде чем сделать что-либо еще, она вставила ключ в замок зажигания и завела двигатель. Машина завелась без проблем, и, сидя в кабине, она почти не ощущала вибрации.

Это сказало ей о нескольких вещах. Кем бы ни был ее Неизвестный, он ценил свое имущество и хорошо с ним обращался. В такой старой машине, как эта, вибрация была бы в сотни раз сильнее, и он справился со всеми из них, вплоть до замены опор двигателя, которые обычно выходят из строя в первую очередь. Он, очевидно, заботился обо всем, в том числе и о профилактическом обслуживании.

Она заглушила двигатель и сделала глубокий вдох. Где-то в этой машине должны были быть данные о правах и страховке, которые подсказали бы ей, кто он такой. Она наклонилась, порылась в бардачке и нашла. Там были данные о правах и страховке на имя некоего Джулиана Салливана.

Джулиан. Так его звали. Не Джо, а Джулиан. Ее спасителя звали Джулиан. Эйприл просидела там целых десять минут, просто глядя на его имя, и чувство вины почти лишило ее способности мыслить.

Адрес был относительно местным, и, выходя из машины, она захватила с собой информацию о страховке.

Она потратила пять минут на поиски гвоздя или осколка стекла, достаточно острого, чтобы проколоть шину. В конце концов она нашла ржавый гвоздь и воткнула его в переднюю шину со стороны водителя, издав удовлетворительное шипение, когда из нее вышел воздух.

Пока это происходило, она достала свой телефон и набрала номер, которым пользовалась раньше.

— Джимми? Привет, Джимми. Слушай, я в затруднении. У меня спустило колесо в машине, которую я одолжила. Да, в Вест-Сайде. Я дам тебе адрес. Можешь подъехать и забрать ее? Коричневый пикап "Форд". Лицензия - B673-99. Спасибо. Выставь мне счет, и я заберу его через несколько дней? Спасибо, чувак. Передай привет Саманте от меня. Да, я бы пришла, но у меня есть дело, на котором я должна быть. А так, найти такси здесь будет сущим адом. Нет, не волнуйся. Я справлюсь. Нет, я в порядке. Может, перестанешь волноваться? Это здорово, спасибо, Джимми. Я снова твоя должница.

С этими словами она закончила разговор и некоторое время стояла, снова глядя на грузовик, прежде чем пробормотать: - Я собираюсь сделать его лучше. Я клянусь. Мне жаль. Я сделаю его лучше.

*************************************************

Эмброуз поднял глаза, когда Джин Энтони навис над его столом. В офисе обсуждался вопрос о том, как Джин умеет доставать. Он делал это лучше, чем кто-либо имел на это право. Он мог стоять у вашего стола, на свету, но при этом делать вид, что он пришел сюда не для того, чтобы поговорить с вами, пока вы не замечали его, когда он внезапно оживлялся и здоровался.

Это было странно, но почти все в участке мирились с этим, потому что Джин приходил к ним, а это означало, что им не нужно было идти к нему. Место его работы, как коронера, было не самым популярным, даже если Джин считался безобидным.

— Что-нибудь для меня, Джин? - спросил Эмброуз, откидываясь назад и потягиваясь. Его позвоночник хрустнул так, что ему не понравилось это слышать.

— О, привет, Эмброуз! Рад тебя видеть, - сказал Джин в своей обычной нервной манере. Это было совсем другое дело. Он всегда нервничал, и никто не мог понять почему. Этот человек был одним из лучших коронеров, когда–либо работавших в городе - его догадки почти всегда оправдывались, его работа с документами была безупречной, и он был добросовестен. Как и Пол Сэвидж, полицейский из прошлой ночи, если он говорил, что что-то было правдой, так оно и было. Вы могли бы отнести это в банк.

— Да, я только что закончил расследование по делу Неизвестного. Отчет здесь, - сказал он, протягивая Эмброузу папку с бумагами. Эмброуз взял ее и раскрыл, все еще глядя на Джина.

— Что-нибудь необычное?

— Нет, не совсем. Он умер от удушья, вызванного ударом ножа в оба легких. Он был в относительно хорошей форме. У него был несколько повышенный уровень холестерина, в печени были признаки злоупотребления алкоголем, но анализ крови показал, что никаких наркотиков или алкоголя. Может, он и пил, но что бы он ни делал, когда его убили, он был трезв, как стеклышко.

— У него два серьезных шрама, оба от пулевых ранений. Один на плече, а другой на бедре. При ранении в бедро у него также был поврежден таз, и на нем есть следы восстановительной операции. Я бы дал им обоим возраст старше пятнадцати лет. У него есть татуировка на правом плече, но я такой раньше не видел. Я думаю, что это связано с военными – я видел подобные вещи и раньше, - но я бы не стал на это рассчитывать. На нем есть латинская фраза, но я понятия не имею, что она означает. В медицинской школе я ненавидел латынь. Его последним приемом пищи был бургер быстрого приготовления и кока-кола. Вот и все, я выяснил.

— Хорошо, я собираюсь позвонить в прокуратуру. У тебя есть фотографии татуировки? Я подумал, что они могли бы опознать ее, и возможно, даже нашего парня.

— Она на последних страницах, вместе с фотографиями, которые я сделал, - ответил Джин.

— Это здорово, Джин. Спасибо. - Эмброуз обратил свое внимание на файл, а затем понял, что Джин все еще колеблется. - Что-то еще?

— Эм. Я не знаю. Я думаю, этот парень... Я не знаю, что это. Я думаю, он бывший военный. Я думаю, он участник войны в Персидском заливе? В него стреляли. Раны свидетельствуют о боевых действиях, а не о связях с бандами. Банды стреляют в голову, а тот, кто стрелял в него, был обучен этому, учитывая местоположение. Если он военный... я...

Хиллиер снял очки и сочувственно посмотрел на Джина. Он знал, о чем идет речь. У Джина Энтони был старший брат, который погиб в результате взрыва придорожной бомбы в начале иракского конфликта. Он благоговел перед каждым военнослужащим и постоянно добивался справедливости для всех них, ради своего брата.

Хиллиер мягко сказал: - Джин, если это так, ты узнаешь об этом первым. Я буду держать тебя в курсе всего. Хорошо?

— Спасибо, Эмброуз. Я просто... ну, я просто хочу быть уверен, что приложу все усилия, понимаешь?

Хиллиер улыбнулся ему и сказал: - Конечно, Джин. Ты же знаешь, я сделаю это. Ради тебя.

Джин улыбнулся в ответ и повернулся, чтобы уйти.

Хиллиер откинулся на спинку стула и задумался над этим простым делом, связанным с удостоверением личности. Что же такого было в этом парне, что вдохновило его на усилия? Сначала Эйприл, а теперь Джин? Он хмыкнул и вернулся к своему столу, чтобы поискать в картотеке номер местного офиса ветеранов.

****************************************

Сегодня был последний день расследования. Вердикт - смерть в результате несчастного случая. Этот Тодд - я знаю. Он, конечно, смотрит на вещи иначе, чем я. Он целый час рассказывал всем, как я должен был их всех спасти. Что это была моя вина. Что я извращенец, следующий за ними. Что я какой-то ненормальный. Я пытался объяснить, что я был там только потому, что рыбачил, а после наступления темноты там больше никого нет, так что некому тревожить воду. Ну, во всяком случае, до тех пор, пока не появилась эта маленькая группа.

Я объяснил, что прыгнул в воду только тогда, когда ветка, на которой они раскачивались, сломалась, и они втроем упали на мелководье. Было очевидно, что они пострадали – странно, как выглядит утопление. Это не похоже на то, что показывают в кино. Но я знал. Я подскочил, схватил одного и вытащил его. Потом другого, а потом и третьего. Конечно, я не был нежным, но в тот момент я просто запаниковал. Мне нужно было вытащить их, и быстро.

Итак, двое выжили, а один - нет. Он сломал шею о затопленное бревно. Я не знаю, в чем была моя вина, но каким-то образом это стало моей виной - по крайней мере, в прессе. Я думаю, что главарь – Тодд Байерленд – был в ужасе от того, что это может быть возложено на него. Он сын местного мэра, и тот, очевидно, души в нем не чает, так что я снова вижу картину. Странный старик, который почти не говорит и выглядит как житель гор. Я не удивлен. Я бы испугался себя, но я и есть он.

Думаю, я просто залягу на дно – я просто рад, что они перепутали мое имя. Тара меня не найдет... Я больше не перееду. Я делал это слишком много раз, просто чтобы убежать от своей жизни. Я просто спрячусь. Это будет несложно – никто не знает, где я живу. В любом случае, это никого не волнует. Да и зачем им это? Еще одно разочарование – почему это должно кого-то волновать? Я бы не стал.

Странно, когда спасаешь жизнь, а тебе говорят, что это твоя вина, что ты не спас их всех. Странно, когда приходится скрываться за то, что ты сделал что-то подобное. Но я не жалею об этом. Жизнь слишком драгоценна, как сказал бы Мэнни. Я скучаю по Мэнни. Я должен навестить его, отправить открытку или что-то в этом роде. Я даже не знаю, жив ли он. Прошло восемь лет с тех пор, как я в последний раз разговаривал с ним.

Просто так складывается моя жизнь. Это все из-за жизни.

*********************************************

Эйприл направила свой кабриолет на парковку жилого комплекса Геттисберга. Здание было старым и обветшалым, но стояло на зеленой поляне. Там было много укромных уголков с деревьями и скамейками, и когда она выходила из машины, запирая ее, двое детей, мальчик и девочка, пробежали мимо нее, бросая друг в друга кусочками яблока. Мальчику нравилось мучить маленькую девочку, а она кричала и наслаждалась каждой секундой внимания. Когда дети пробегали мимо, она улыбалась им, гадая, чьи они, и думая о своих биологических часах.

После того, как они пробежали мимо, она огляделась в поисках вывесок офисов и увидела их рядом со знаком о строительстве. Половина парковки была огорожена, а одно из многоквартирных зданий в комплексе находилось в процессе сноса.

Она подошла к кабинету и толкнула дверь. За столом сидела пожилая женщина, которая с озабоченным видом разговаривала по телефону. Она подняла глаза, увидела Эйприл и жестом пригласила ее присесть, пока она не закончит разговор.

Эйприл присела и внимательно посмотрела на женщину. Она была старше, с обесцвеченными и мелированными волосами. На ней были очки, которые она носила на шнурке на шее, и она была слишком сильно накрашена. Она была пухленькой и носила бесформенное, кричащее платье с красными и желтыми цветами.

— О, я знаю Джуни. Я знаю. Ей должно быть стыдно за себя. В ее возрасте. Кем она себя возомнила? Я имею в виду, да ладно. Танго? В ее-то возрасте? Кого она пытается обмануть? - спросила пожилая женщина в трубку, взглянув на Эйприл, которая весело улыбнулась в ответ.

— О, я знаю. Это нелепо, вот что это такое. Я знаю. Слушай, мне пора идти. У меня клиент. Который явно слишком мил для этого места, это точно. - Говоря это, она заговорщицки улыбнулась Эйприл, и улыбка Эйприл стала еще шире. Эта женщина могла бы ей понравиться.

— Да, я позвоню тебе позже. Да. Позже. Я не знаю. Какое это имеет значение? Да. Позже. После того, как поспишь. Пока, дорогая. - И с этими словами она положила трубку.

— Боже милостивый, эта женщина умеет говорить, - сказала пожилая женщина. - Я Сара Этвуд. Чем я могу помочь, дорогая? - спросила она Эйприл.

— Привет, Сара. Я Эйприл. Я хотела спросить, где я могу найти квартиру 3612?

— О нет, дорогая, - сказала Сара, облизывая губы, - нет, ты бы ее не нашла. Это в одном из зданий, которые уже снесли. Разве ты не знаешь. Как они могли использовать это и не знать об опасностях, я не знаю, но несколько зданий здесь пришлось снести из-за этого. Дом 36 был одним из них.

— О, - Эйприл посмотрела на листок бумаги в своей руке, не зная, что делать дальше.

На мгновение воцарилось молчание, а затем, словно по сигналу, Сара спросила: - Ты искала кого-то конкретного, дорогая? Может быть, я смогу помочь? Я работаю здесь много лет, и знаю всех, если ты понимаешь, о чем я.

Эйприл подавила улыбку. Она действительно знала, что она имела в виду. Это означало, что Сара была пожилой дамой, которая не одобряла вечеринки, которые вы устраивали. Когда вместо штор у вас были жалюзи, и цыкала на вас, если вы не придерживали дверь для тех, кому было за сорок.

— Я ищу Джулиана Салливана.

Сара просто посмотрела на нее, а затем спросила: - Ты ведь не юрист, не так ли?

Эйприл была удивлена. – Нет. Вовсе нет. Я работаю консультантом и хотела поговорить с ним о деле, которым занимаюсь. Это последний адрес, который у меня есть про него.

Сара все еще была настороже. - Это не из-за той шлюхи, не так ли? Я не стану помогать, если это из-за той шлюхи.

Эйприл молчала, переваривая услышанное. - Нет, я так не думаю. Я не могу говорить об этом, но могу сказать, что это носит военный характер. - Эйприл понимала, что рискует, но Сара мгновенно расслабилась.

— О, ну что ж, в таком случае. Да, он жил здесь. С той шлюхой, на которой женился. Она с самого начала была плохой новостью. Загорала у бассейна почти без одежды, пока его не было, пытаясь открыть свой бизнес. Когда она начала флиртовать с его продавцом, это был настоящий скандал. Это просто было. Мы все это видели, но он - нет. Никто из нас не мог заставить себя что-либо сказать. Я имею в виду, это просто не наше дело, не так ли?

Эйприл только кивнула, когда этот поток информации хлынул почти безостановочно. Она была рада, что у нее был с собой айфон для записи, потому что подробности поступали быстро и в бешенстве.

Она узнала, что Джо Салливан действительно жил здесь много лет назад со своей женой Пенни. Джо упорно трудился, чтобы построить свой собственный бизнес. Сара рассказала ей, что в прошлом у него были некоторые проблемы, но он не говорил о них. Она предположила, что он хотел оставить их позади, пока не начнет строить новую жизнь со своей женой и не откроет свой новый бизнес.

По мере роста бизнеса Джо нанял энергичного молодого продавца, который помогал ему с расширением дела. Новый парень взялся за работу так, словно был рожден для нее, но он также взял на себя жену Джо, Пенни.

Пенни объявила, что беременна, и сразу после рождения ребенка она ушла от Джо к этому молодому продавцу, переехав из комплекса. Разгорелся скандал из-за того, что ребенок был не от него. Вскоре после этого Джо ушел сломленным человеком. С тех пор она его не видела.

Сара понятия не имела, где сейчас может жить Джо. Это был почти тупик.

Но Эйприл еще не была побеждена. В ее распоряжении были ресурсы "Ингрэмс", и все, что ей было нужно, - это правильные вопросы.

Она узнала, что компания называется "Салливан Дизайнс", а продавца зовут Марк Глассо. Сара слышала, что Пенни Салливан, очевидно, вышла за него замуж, как только Джо ушел. Сара надеялась, что у них были тяжелые времена – Джо не заслужил того, что она с ним сделала, но он перенес это, как переносил все остальное.

Затем Эйприл узнала, почему Сара причислила его к лику святых. Как-то вечером Сара возвращалась из продуктового магазина, нагруженная пакетами, и прошла мимо группы подростков, которые сочли своим долгом насмехаться над ней. Принадлежа к поколению, которое с этим не мирилось, Сара поставила свои сумки на пол и принялась за них словесно.

Они были удивлены этим, в их глазах появилась агрессия. Впервые она вдруг начала беспокоиться о своей безопасности. Затем, так же внезапно, один из них показал ей средний палец, а все остальные оттолкнулись от ограждения, к которому прислонялись, и побежали вниз по улице. Сара была удивлена и восхищена собой за то, что так выпроводила их, но затем, когда она повернулась, чтобы забрать свои сумки, то увидела Джо Салливана, который стоял позади нее, скрестив руки на груди, и смотрел на подростков, которые во весь опор неслись по дороге.

Он посмотрел на нее, молча поднял ее сумки и отнес их ей в квартиру. Он не сказал ни слова и просто улыбнулся ей, когда она возразила, что может сама отнести сумки.

С этого момента он организовывал походы за продуктами для нее и нескольких пожилых женщин в комплексе. Никогда ничего не говорил об этом, просто он подъехал к ее двери в четверг и сказал, чтобы она садилась. Что он все равно собирался в продуктовый магазин, и ему не помешала бы компания, поскольку она знала о том, что ему нужно купить, больше, чем он сам. Конечно, это была неправда, просто отговорка, но если уж на то пошло, то у нее это зашло довольно далеко.

После часа беседы, двух чашек кофе и недолгого хихиканья по поводу последней сенсации певца-парня Эйприл вышла из офиса, почти уверенная, что только что завела новую подругу на всю жизнь. Она была чертовски уверена, что вернется туда, чтобы просто поговорить – удивительно, как за час можно многому научиться, а Сара была именно такой вспыльчивой пожилой женщиной, какой она действительно надеялась стать. Кто-то, кто знает себя, знает мир, знает, каким он должен быть, и, клянусь богом, собирался жить в этом мире.

То, что она узнала об этой женщине, Пенни, и о том, что их брак распался, произвело на нее меньшее впечатление, но она хотела быть непредвзятой. Джулиан Салливан, возможно, и был полным придурком, хотя она в этом сомневалась, поэтому старалась не делать предубеждений. Но, судя по тому, что она слышала, ей было трудно сдерживаться. Ей нужно было больше данных.

Сев в машину, она достала телефон и набрала номер на работе. Она позвонила обычной секретарше в "Ингрэмс", Роуз, назвала ей идентификационный код и попросила соединить ее с Дермотом. Дермот Макконахи был генеральным менеджером "Ингрэмс", и поэтому все, что делала компания, проходило через него. Если она хотела получить доступ к исследовательскому отделу в этой уникальной ситуации, независимо от того, что говорила Дезире, ей нужно было сначала обсудить это с ним.

Она подождала минуту или около того, прежде чем трубку сняли. - Привет, Эйприл. Как у тебя дела? Дезире рассказала мне, что с тобой, девочка? - Шотландский акцент Дермота, прожившего много лет в США, был уже почти незаметен, но он все еще присутствовал, если прислушаться.

— Я выживаю, босс. Могу ли я использовать компанию? Дезире сказала, что все будет в порядке, но я сначала хотела убедиться.

— Ты хочешь узнать больше о своем таинственном мужчине?

— Вроде того. Нужно найти его бывшую жену. Я думаю, она сможет привести меня туда, куда мне нужно.

— И где же это, Эйприл? - в упор спросил Дермотт.

На секунду воцарилось молчание, прежде чем Эйприл ответила: - Я, честно говоря, не знаю. Но ты же знаешь, я не могу оставить это так. Он погиб, спасая меня. Я в долгу перед ним. Мне нужно выяснить, кто он такой, и посмотреть, не осталось ли еще кого-нибудь, кому я могла бы помочь.

Снова воцарилось молчание. Эйприл почти видела, как Дермотт обдумывает варианты.

— Ладно, давай. Но только на пару дней, хорошо? У нас есть и другие дела.

— Спасибо, босс. Крепко целую в щеку. Не мог бы ты попросить Тину поискать информацию о компании "Салливан Дизайнс", расположенной в западной части Вашингтона. Я ищу историю и адрес Пенни Салливан. Сейчас она, вероятно, снова вышла бы замуж и носит фамилию Глассо. Ее мужем был бы Марк Глассо. Он был продавцом дизайнерской одежды "Салливан Дизайнс". Все, что они смогут мне предложить, было бы замечательно, и как можно скорее.

— Будет сделано, Эйприл. Не выключай свой сотовый. И еще Эйприл?

— Да?

— Будь здорова. Мы все знаем, что произошло, и мы здесь ради тебя. Если тебе понадобится что-нибудь еще, дай мне знать, хорошо? Приходи и поговори с нами.

— Конечно, босс. Я скоро вернусь.

Эйприл прервала связь и улыбнулась. Она знала, что Дермот не шутил.

************************************************

Хиллиер подождал, пока он проглотит последний кусочек пончика, прежде чем ответить на телефонный звонок. Существовал стереотип, что все полицейские едят пончики, но в данном случае это было правдой, главным образом потому, что благодарный родитель продолжал доставлять их в участок. Два года назад Хиллиер и его напарник - упокой, Господи, его душу - нашли и арестовали трех бандитов, которые терроризировали нескольких домовладельцев, врываясь к ним поздно ночью и мучая домовладельцев. Домовладельцы создали небольшой клуб, чтобы поддерживать друг друга, и после того, как Хиллиер нашел преступников, они торжественно решили, что их долг - не оставлять копов без пончиков. Потому что все копы любят пончики, верно? Они даже вместе зашли в магазин пончиков, чтобы убедиться, что пончики будут регулярными.

Хотя Хиллиер любил пончики не меньше, чем любой другой парень, он также знал, что позже это будет стоить ему двадцати минут на беговой дорожке. Ну что ж. Какого черта. Оно того стоило. Это были отличные пончики.

Телефон продолжал звонить, и он снял трубку, облизывая при этом пальцы на левой руке. - Детектив Хиллиер на связи.

— Здравствуйте, детектив. Я так понимаю, вы хотели со мной поговорить? - произнес голос на другом конце провода.

— А это кто? - спросил Хиллиер. Он думал, что знает, но лучше быть уверенным.

— Это Мэнни Трусо. Мне позвонили из Министерства здравоохранения и сказали, что вы хотели со мной поговорить. Вы оставляли сообщение сегодня утром?

— Ах да, мистер Трусо. Спасибо, что перезвонили мне так быстро. Надеюсь, вы сможете помочь. У меня здесь неизвестный, и у него татуировка, которую я с трудом идентифицирую. Я поговорил с нашим сотрудником в Министерстве здравоохранения здесь, в Вашингтоне, отправил ему копию татуировки, и он перезвонил мне через час. Он сказал, что я, вероятно, захочу поговорить с вами. Хочу ли я поговорить с вами, мистер Трусо? Знаете ли вы, на что я здесь смотрю?

В трубке послышался смех, и Мэнни ответил: - Во-первых, зовите меня Мэнни. Мистер Трусо был моим отцом. Во-вторых, это трудно понять, не увидев собственными глазами. Можете описать татуировку?

— Да, она посинела от времени. На логотипе изображено нечто похожее на змею, обвивающую пулю, а под ней латинская фраза.

— "Unum Superesse", верно? - сказал Мэнни.

— Да, это она.

— Это кембриджская татуировка. Ее сделали соответствующие люди в память о событиях в Кембридже в 1992 году в Кувейте. Она означает "Выживем вместе". Это для того, чтобы напомнить группе людей, переживших что-то действительно ужасное, что выживание приходит, когда вы работаете сообща. Само мероприятие мы назвали Cambridge Event. Я бы предпочел не вдаваться в подробности почему. Просто это займет слишком много времени.

— Интересно. Значит, наш неизвестный участвовал в "Буре в пустыне" и в похожем событии?

— Я бы сказал, что да. В этом участвовало от тридцати до сорока человек. Что еще у вас есть, что могло бы помочь опознать этого парня?

— Два пулевых отверстия, одно в плече и одно в области таза.

В трубке повисла мертвая тишина, затем раздался глубокий вздох. - Черт. Черт, черт, черт, черт, черт.

— Мэнни?

— Джо Салливан прямо перед тобой. Без сомнения.

Амброуз Хиллиер наклонился вперед и записал имя. - Почему ты так уверен?

— Только один парень выжил с такими ранами. Это был Джо Салливан. Хотя это было не настоящее его имя. Я думаю, его звали Джулиан или что-то в этом роде - Джо для всех нас. Что с ним случилось?

— Я не могу много рассказать тебе, Мэнни. Он был убит, защищая женщину от ограбления, которое прошло неудачно. Он просто вмешался и помешал кому-то пырнуть ее ножом, и при этом сам получил удар.

— Черт возьми. Гребаный Джо. Он просто ничего не мог с собой поделать. Всегда был бойскаутом. Сначала делай, а потом думай. - Голос Мэнни дрогнул, но Хиллиер уловил в нем нотку гордости.

— Не мог бы ты рассказать мне, что произошло в Кувейте? - спросил он, заинтересовавшись этим человеком, Джулианом Салливаном.

Мэнни вздохнул, и Эмброуз понял, что ему этого не хочется.

— Давным-давно. Мы были мобильным госпиталем. Джо был частью отряда безопасности. Мы латали военнослужащих, а также местных жителей, попавших в перестрелки. Честно говоря, почти всех, кто нуждался в помощи. Они никогда не видели больницы в этих районах.

— Так или иначе, однажды местные муллы разозлились и пришли требовать дань. Мы сказали им, где выйти, и через три часа на нас напали. Мы пытались сказать им, что у нас дети и раненые, но нет, они продолжали приходить. Джо был одним из тех, кто сдерживал их.

— После первого нападения – а оно никогда не было единичным – Джо выбежал и схватил оружие у убитых. Несколько автоматов AK-47, несколько пистолетов и ракетную установку. Он решил вооружить врачей и медсестер. Мы все решили, что это всего лишь вопрос времени. Первая атака привела к тому, что наши силы обороны сократились с двенадцати до восьми человек. Еще одна массированная атака, и с нами было бы покончено. Но никто не сдавался без боя.

— Они пришли снова на рассвете. Джо и другие ребята старались подавить их, как могли, но некоторым все же удалось проникнуть внутрь. Джо буквально уложил двух парней в полуметре от меня. Я лежал там на кровати, держа винтовку и пытаясь не заснуть. Я был накачан морфием после недавнего минометного обстрела, и мне было трудно оставаться в сознании.

— Джо получил ранение в плечо и был ранен в ногу или в таз как раз в тот момент, когда прибыли "Блэкхокс" и превратили местных головорезов в фарш. - Голос Мэнни дрожал от волнения, когда он подробно описывал события.

— Господи Иисусе. После этого он был уволен по инвалидности? Я полагаю, он получил медаль?

На другом конце провода раздалось фырканье. - Господи, нет. Это была "Буря в пустыне". Это не было вторжением в Ирак. Его командир, который, кстати, даже не присутствовал при этом, а был в штабе, хотел выгнать его за неподчинение приказам. За оставление своего поста. Ему повезло, что его отпустили без позорного увольнения или военного трибунала. Командир был мудаком невероятных масштабов, но такие были времена.

— Значит, его ранили, выгнали, и никто даже не сказал спасибо?

— Мистер Хиллиер, ты когда-нибудь участвовал в боевых действиях?

— Не так, как ты. Нет. В меня стреляли, но не так, как в тебя.

— Тогда ты никогда не узнаешь, как мы справляемся с этим. Командир, возможно, и был мудаком, но я и многие другие Джо и ребята живы только потому, что он поступил правильно в то время. Я обязан Джо жизнью. Не пойми меня неправильно, он не делал все это в одиночку – там было еще семеро парней, которые сделали столько же, если не больше. Но Джо был одним из них. Я не видел его несколько лет, с тех пор как эта сучка Тара над ним поиздевалась, а потом он женился на Пенни. Я был шафером на свадьбе. Пенни тоже не принесла ему ничего хорошего.

— Значит, он был женат дважды? У тебя есть какие-нибудь предположения, где он мог бы сейчас жить? С этой женщиной Пенни?

— О нет, это закончилось некоторое время назад. Она и его трахнула. Вся жизнь Джо состоит из того, что его поимели, а он просто пытался собрать осколки.

— Ты знаешь, где она сейчас живет? Или Джо, если уж на то пошло?

— Нет, извини, я бы хотел это знать. Как я уже говорил, после того, как Пенни развелась с ним, я потерял с ним связь. Он, казалось, просто исчез. Сомневаюсь, что в прокуратуре вообще знают, где он, хотя они могли бы. Они все еще присылают мне чек по почте. Возможно, и ему тоже. Детектив, могу я попросить тебя кое-что для меня сделать?

— Что бы это могло быть, Мэнни?

— Дай мне знать, где состоятся похороны. Я должен быть там.

— Конечно. Как только я узнаю, то ты тоже узнаешь. У тебя есть какие-нибудь подробности об этой Таре или Пенни, чтобы я мог их найти?

— Честно говоря, нет. Я познакомился с Пенни только на свадьбе, и в последний раз, когда я разговаривал с Джо, он почти ничего не сказал, кроме того, как сильно он ненавидел и любил ее одновременно. Она заставила его поверить, что у них есть общий ребенок, но на самом деле она трахалась с продавцом Джо, и ребенок был от него. Это его подкосило. Вот почему, я думаю, он стал диким.

— Что ж, спасибо, что позвонил мне, Мэнни. Я обязательно свяжусь с тобой, как только получу более подробную информацию.

— Всегда пожалуйста. Мир стал беднее без Джо. Я иду в бар, чтобы подзарядиться и поднять бокал за него, беднягу. Вечно ему доставалось, этому парню. Что за жизнь.

****************************************************

Сегодня я купил лачугу. Честное слово, лачугу. Это последняя лачуга в ряду коттеджей на Троллейбусном поле в Виргинии. Мы часто приезжали сюда детьми. Однажды я привел сюда Тару. Она больше никогда сюда не приедет. И Пенни я тоже пару раз приводил сюда. Это кажется... подходящим. Парень, управляющий этим заведением, рассказал мне об этом полуразрушенном домике в конце улицы. Он не мог его сдать в аренду, поэтому я предложил его купить. Всего за 10 тысяч долларов. Суть в том, что я все исправляю, а когда перееду, он получает его обратно. Он счастлив, и я счастлив. Мое имя не будет фигурировать ни в каких документах, и Тара меня не найдет.

Оно маленькое, всего три комнаты, и требует доработки, но я справлюсь. Хозяин этого заведения, Марко, сказал, что если я хорошо поработаю, то смогу стать его мастером на все руки. Я знаю, что справлюсь. Возможно, пришло время немного отдохнуть. Очевидно, я не создан для того, чтобы появляться в обществе – каждый раз, когда я пытался, это заканчивалось катастрофой. Возможно, мне нужно стать отшельником, как Оби-Ван Кеноби. Конечно, это предполагало бы, что где-то есть Люк Скайуокер, о котором я должен заботиться. Это было бы здорово.

Я подумал, что, может быть, я мог бы купить телевизор и посмотреть, о чем все говорят - о сериале "Остаться в живых". Звучит уместно.

********************************************

Раздался стук в дверь, и Пенни Глассо подняла раздраженный взгляд от приветствия. Она читала журнал, следя за последними подвигами Линдси Лохан. Кто может быть здесь в 14:00 во вторник?

— Аарон! - крикнула она, не вставая с дивана. - Это кто-то из твоих придурковатых друзей у двери?

Наступила тишина. Раздался еще один стук. - Аарон! - крикнула Пенни Глассо во второй раз, громче. По-прежнему тишина.

Ворча, Пенни бросила журнал на стол, встала и открыла дверь.

Снаружи она увидела блондинку с аккуратно уложенными волосами, блестящими губами и приветливой улыбкой.

— Здравствуйте, - сказала Эйприл, - Вы Пенни Глассо? Я надеялась найти резиденцию Глассо?

Пенни посмотрела на нее, оглядывая с головы до ног. - Кто хочет знать?

— Я хочу знать! - ответила Эйприл с улыбкой, стараясь держаться как можно бодрее.

— Зачем?

— Ну, давайте просто скажем, что я разыскиваю людей, связанных с одним... - она сверилась с листком бумаги, - Джо Салливаном? К сожалению, он скончался. Я одна из юристов, которые исполняют его завещание. В своем завещании он оставил значительную сумму денег, и, поскольку оно уже довольно давно не обновлялось, я полагаю, что часть этой суммы перейдет к вам. Однако сначала нам нужно обсудить кое-какие мелочи. Могу я войти?

Эйприл внимательно наблюдала за реакцией Пенни. Ее инстинктивные реакции были бы очень информативны относительно того, как она рассталась с Джо, и Эйприл было чрезвычайно интересно это выяснить.

Глаза Пенни расширились при известии о кончине Джо. Сначала это были искреннее сожаление и грусть, смешанные с шоком. Но в тот момент, когда было упомянуто о завещании, глаза девушки сузились, а вместе с ними и чувство сдержанного интереса. В этот момент Эйприл узнала все, что ей было нужно, о Пенни, о том, кем она была, и о ее отношениях с Джо. Но ей нужно было завершить эту шараду и выяснить как можно больше

Пенни отступила назад и жестом пригласила Эйприл войти. - Он умер? Серьезно? Дерьмо. Джо умер. Что случилось?

Слова были произнесены, и намерение, стоящее за ними, было искренним, но в целом это была поза человека, который чего-то хотел.

— Он был убит, защищая женщину от ограбления в центре города. Это очень печально, - сказала Эйприл, входя в квартиру и садясь на диван.

— Ну, это был Джо, - сказала Пенни, усаживаясь напротив и закатывая глаза, - он всегда вмешивался, когда это было правильно, по крайней мере, в его представлении. Меня это нисколько не удивляет. Хотя, если быть до конца честной, я думаю, что именно так ему и хотелось бы поступить. Вот так делать добро. Он был настоящим благодетелем.

— Да, я уверена, что так оно и было, - ответила Эйприл. Она достала блокнот и сделала несколько записей. - Значит, вы были его второй женой, верно? Первая, Тара или что-то в этом роде, исчезла до того, как он встретил вас, верно?

У Эйприл не было никакой информации, но это был лучший способ выяснить. Предоставьте кому-нибудь неполную информацию, и в большинстве случаев, если у него все правильно, он из кожи вон ляжет, чтобы сообщить вам. Никто никогда не сидит и не говорит: - Погоди-ка, разве ты не должен был это знать?

— Да, - сказала Пенни, - она ушла от него, и он был предоставлен самому себе, пытаясь наладить свой бизнес, когда я с ним познакомилась. Мы познакомились в круизе на Аляске. В нем было что-то особенное. Когда я с ним познакомилась, понимаете? Какая-то аура. С ним я просто чувствовала себя... в безопасности.

— Как долго вы были женаты? - спросила Эйприл.

— Три года. Все закончилось естественным образом. В итоге я вышла замуж за его главного продавца. Очевидно, что Марк не мог продолжать работать на Джо, когда это случилось, поэтому он уволился сам. Он тоже был довольно успешным.

Эйприл заставила себя заглянуть в свои записи, чтобы не выдать своей реакции на это заявление. Она знала довольно много о Пенни и о том, что произошло, но это заявление ни в коей мере не было полным или даже точным.

Она была на беговой дорожке в своей квартире, потея после выпивки, которую накануне выпила с Дезире, которая заглянула без предупреждения, когда зазвонил телефон от Тины из отдела исследований и разработок в "Ингрэмс". У Тины была кое-какая интересная информация о Пенни Глассо.

Они нашли ее по налоговым декларациям – Эйприл не спрашивала, откуда у них эта информация, – и указали текущий адрес, состояние ее брака и другую более важную информацию.

Бывший сотрудник Glasso Design опубликовал блог о своем пребывании там и был очень откровенен в высказываниях о моральной распущенности Пенни и Марка Глассо, как в профессиональном, так и в личном плане. Также были записаны его мнения по поводу развода с Джо Салливаном, и в них содержались некоторые интересные факты и информация. Во-первых, из комментариев, сделанных в блоге, было совершенно очевидно, что у Марка и Пенни были отношения в течение нескольких месяцев, прежде чем Джо узнал об этом, и столь же очевидно, что Марк забрал всех клиентов Джо, когда ушел. Никто не знал, каким образом, но Марк был дьяволом на язык, это следовало признать.

После встречи с Эйприл большинство ее предположений подтвердились – Пенни была золотоискательницей, а у Марка было еще больше золота.

После телефонного звонка из отдела исследований и разработок, как только Эйприл встала с беговой дорожки, пришло сообщение с незнакомого номера. В нем просто говорилось: "Твоего парня зовут Джо Салливан. Бывший военный. Подробнее, когда оно у меня будет. Эмброуз".

Она просмотрела сообщение, улыбнулась и ответила: "Опоздал на два дня, Эмброуз. Ты молодец, но я лучше", - и пошла собираться к Пенни и Марку Глассо.

Эйприл взяла себя в руки и оглянулась на Пенни, оценивая ее. Она была невысокой – 160 сантиметров – не совсем пухленькой, но и не стройной или угловатой. Она была хорошо одета, но одевалась небрежно. Топ и брюки не сочетались друг с другом, а обувь устарела по меньшей мере на четыре года. У нее были густые темные волосы с ярко выраженным рыжим оттенком, но они были небрежно причесаны и собраны в пучок. Женщина, которая редко виделась с людьми и не заботилась о том, как она выглядит дома.

— Ваш муж дома, миссис Глассо? - спросила Эйприл.

— Он будет здесь с минуты на минуту, - ответила она. - Он только что звонил. Он снова опаздывает из-за встреч с клиентами, но уже едет.

— Хорошо. Это не проблема.

— Итак, вы упомянули завещание? Когда Джо успел его написать? Я имею в виду, мы не женаты уже почти восемь лет. Я бы подумала, что он должен был... - Ее голос затих, когда она посмотрела мимо Эйприл, и на ее лице отразилось раздражение.

Эйприл оглянулась туда, куда смотрела Пенни, и увидела в дверях за ее спиной мальчика. Он был высоким, стройным, с копной вьющихся черных волос. Он улыбнулся Эйприл и сказал: - Привет!

— Привет и тебе! - улыбнулась Эйприл в ответ.

— Ты симпатичная, - невинно сказал мальчик.

— Что ж, спасибо, добрый сэр. Очень приятно слышать это от тебя, - сказала Эйприл, улыбаясь еще шире.

— Аарон, чего ты хочешь? Я не звала тебя, - раздраженно сказала Пенни.

— Прости, мам, - сказал мальчик. Он протянул ей расческу с мелкими зубьями. - Можешь расчесать мне волосы? Сегодня в школе нам рассказывали о гнидах, и я пытался, но не смог найти ни одной. Но я не вижу, что делаю. Ты видела "гниду", мисс? Нам показывали ее в школе. Они похожи на маленьких инопланетян, как в "Докторе Кто". Я собираюсь стать актером, когда вырасту. Я хочу сыграть Доктора. Он классный. Ты когда-нибудь носила галстуки-бабочки? Галстуки-бабочки - это круто.

Слова сами вырывались у мальчика, и Эйприл не смогла сдержать улыбку.

Она оглянулась на Пенни, которая виновато улыбнулась ей. - Извините, это Аарон, мой сын. Он без ума от какого-то британского шоу под названием "Доктор Кто". Не может перестать говорить об этом.

Затем она обратилась к Аарону. - Дорогой, я буду через минуту. Я сейчас разговариваю с этой леди, хорошо? Давай, беги.

Аарон снова улыбнулся Эйприл, а затем повернулся и исчез за дверью, из которой появился.

— Симпатичный парень, - сказала Эйприл, - он от этого брака или...?

— Ох уж этот брак. Определенно брак Марка! - улыбнулась Пенни той вымученной улыбкой человека, который не хочет об этом говорить. Затем она попыталась вернуть разговор в нужное русло. - Итак, вы упомянули завещание?

— Да, я говорила. Но сначала мне нужно рассказать о нескольких других вещах. Вы знаете, где сейчас живет Джо? Мы проследили за ним до Геттисбергского комплекса, где, как я полагала, вы жили до развода, но с тех пор у нас нет адреса. Не могли бы вы его подсказать?

Глаза Пенни сузились. - Вы говорили с этой старой воительницей, Сарой? Она все еще там?

— Да, я думаю, что это тот человек, с которым мы разговаривали, - сказала Эйприл, подавляя улыбку. Очевидно, что это не было взаимной симпатией.

— Черт, я удивлена, что она не выращивает маргаритки. Хотя мне не следовало бы удивляться. Эта старая форель продала свою душу дьяволу много лет назад. Она все еще будет сильной, когда все остальные умрут. Может, она и слабая, но все равно останется собой. Злая старая коза.

Пенни заговорщицки наклонилась вперед. - Она думала, что земля, по которой ходил Джо, была сделана из золота. Я имею в виду, что она любила этого человека. Если бы она была на тридцать лет моложе, она бы бросилась ему на шею. Грустно было наблюдать за этим. Она считала его святым. Ну, может, он и был святым, но ей не обязательно было с ним жить. Вы когда-нибудь жили с "хорошим человеком", мисс?..

— Меня зовут Мэри. Мэри Хьюэм. И нет, я этого не делала. С несколькими дьяволами - да, но никогда не жила со святым.

— Ну, Мэри, это еще не все, чем кажется на первый взгляд. Чем лучше мужчина, тем больше ты чувствуешь себя дерьмово по отношению к нему. Они заставляют тебя чувствовать себя плохо из-за каждого принятого тобой решения, просто из-за того, что ты дышишь. Ты же знаешь, что они никогда не потратят сотню баксов на обувь, так что если ты потратишь, то не будь идиоткой. Они заставляют тебя чувствовать себя дерьмом только за то, что ты человек. Это отстой, позволь мне сказать тебе.

Произнеся эту небольшую проповедь об опасностях, подстерегающих хороших мужчин, Пенни откинулась на спинку стула с самодовольным видом женщин во всем мире, которые только что убедили себя, что в их собственном плохом поведении виноват кто-то другой.

Эйприл заглянула в свой блокнот.

— Итак, завещание, да, позволь мне...

Входная дверь открылась, и вошел Марк Глассо. Он остановился в дверях, уставился на Эйприл, а затем вопросительно посмотрел на Пенни.

— Мисс Хьюэм - юрист. Она здесь, чтобы поговорить о завещании Джо Салливана! - Сказала Пенни, едва сдерживая волнение. Она прочистила горло. - Мисс Хьюэм говорит, что Джо умер на днях.

Марк Глассо хмыкнул и отложил свой портфель. Эйприл воспользовалась возможностью, чтобы рассмотреть его. Он был темноволосым и смуглокожим. Его волосы редели, а на висках пробивалась седина. У него были яркие глаза, один голубой, а другой карий. Ему не мешало бы побриться еще раз, и когда он улыбался, это не касалось его глаз. Это была улыбка прирожденного коммивояжера, оценивающего вас взглядом. Ростом он был едва ли выше Пенни, но создавал впечатление, что он выше, поскольку держался прямо.

Он улыбнулся Эйприл и сел рядом с Пенни, которая подвинулась, чтобы придвинуться к нему. Взгляд, который Пенни бросила на него, был полон нежности, но он даже не оглянулся, а вместо этого уставившись на Эйприл. Она физически ощущала его интерес к себе. Пенни даже не заметила этого. Это было интересно.

— Значит, старик все-таки выкинул это из головы, не так ли? Печально. Я понятия не имею, что с ним случилось после того, как мы уехали. Я слышал, что его компания закрылась, но это в прошлом. Где он был все эти годы? - Голос Марка Глассо был глубоким и хрипловатым, как будто он всю свою жизнь принимал стероиды.

— Именно это мы и пытаемся выяснить, мистер Глассо. Значит, вы тоже не знаете, где он был? Это разочаровывает.

Эйприл все говорила и говорила. Теперь, когда она познакомилась с Глассо воочию, ей отчаянно нужно было кое-что проверить. Ей просто нужно было придумать, как это сделать.

— Значит, завещание, и мы в нем участвуем? Старик не обновил его?

Эйприл улыбнулась в ответ, подавляя желание влепить Марку Глассо пощечину. По какой-то причине ей отчаянно хотелось устранить этого человека. Он просто пробудил в ней это чувство.

— Я не могу сказать, что вам предлагается в завещании, мистер Глассо. Ну, я могу сказать – оно вам ничего не предлагает. В нем упоминается ваша жена. Однако я не могу сказать вам, что это такое, потому что мы его еще не открыли – имя вашей жены указано лишь в числе обязательных участников. Чтение состоится на следующей неделе, в четверг, в этих офисах, в 10:00 утра, - она протянула им визитку.

Глассо взял карточку и протянул ее Пенни.

— Ну, мне пора идти. На самом деле, прежде чем я уйду, можно мне воспользоваться вашим туалетом? По женским надобностям? - Умоляюще обратилась она к Пенни. Эйприл давным-давно усвоила, что если ты не хочешь, чтобы парня интересовала причина, по которой ты что-то делаешь, сделай так, чтобы у тебя были месячные. Ни один парень не хочет ввязываться в дискуссию на эту тему.

— Вон там, первая дверь направо, - ответила Пенни, указывая на дверь, из-за которой появился Аарон.

Эйприл встала, прихватив с собой сумку. Она оставила свой iPhone на столе и поблагодарила себя за то, что предусмотрительно оставила включенным приложение для скрытой записи.

Она пошла в ванную и обнаружила там, как она и надеялась, расческу с мелкими зубцами, которой пользовался Аарон. Она услышала звуки, доносящиеся из-за одной из дверей, какие-то хрипы и стоны. Она решила, что он смотрит телевизор. Она достала свою сумочку и вытащила двойное дно. В ее мире она всегда путешествовала с какой-нибудь защитой и полезными вещами.

В ее сумке нашлось место для электрошокера, наручников, запасных трусиков и двух пробирок для образцов. По роду ее работы иногда возникала необходимость брать образцы у отдельных людей, чтобы установить родословную, именно это она и пыталась сделать здесь. Она сняла с расчески три волоска и положила их в одну из пробирок, закрыв ее герметичной крышкой. Затем она сложила все обратно в сумку, взяла немного туалетной бумаги, спустила воду в унитазе, включила воду на секунду и вышла из ванной.

Она вернулась в гостиную, а Пенни и Марк замолчали и выжидающе посмотрели на нее.

– Но есть одна вещь, которую нам действительно нужно выяснить. Где жил Джо. Мы понятия не имеем, есть ли у него нынешняя миссис Салливан или какие-либо другие иждивенцы. Завещание, которое у нас есть, было составлено много лет назад, и с тех пор мы его не видели, поэтому понятия не имеем, каково его нынешнее семейное положение. Очевидно, это повлияет на исполнение завещания. У кого-нибудь из вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?

Марк покачал головой. - Нет, мы были не в лучших отношениях. Он бы нас не посвятил.

— Марианна! - внезапно и отрывисто произнесла Пенни.

— Прости? - переспросила Эйприл.

— Марианна... э-э... что-то знает. Девски. Нет, Дубровски. Точнее. Марианна Дубовски. Она бы знала.

— Кто бы это мог быть? - спросила Эйприл, доставая блокнот и записывая имя.

— Она его психотерапевт. Или, по крайней мере, была им. Когда мы познакомились, он встречался с ней дважды в месяц, чтобы прийти в себя и понять, что сделала с ним эта другая сучка.

Эйприл обратила внимание на слово "другая" в этом предложении. Это многое прояснило. Само употребление слова "другая" означало, что их было больше, чем одна, и Пенни, подсознательно или нет, знала, кто эта другая.

— Понимаю. Я бы предположила, что она местная? Он все еще встречался с ней, когда был с тобой?

— Да, время от времени. Когда мы поженились, я думаю, все шло медленно, но я знаю, что он все еще виделся с ней время от времени. Я бы предположила, что, когда мы... расстались, он вернулся к ней. Она бы знала, где он живет, если бы кто-нибудь знал.

— Что ж, спасибо. Это дает мне повод для размышлений. Думаю, увидимся на следующей неделе? - спросила Эйприл, беря со стола свой телефон.

Пенни встала и улыбнулась ей. Глаза ее сияли. Марк что-то проворчал и протянул Эйприл руку, словно ища хоть какого-то контакта. Она осторожно пожала ему руку и направилась к двери.

— Еще раз спасибо, - сказала она, выходя за дверь не оглядываясь.

***************************************************

Позже, прослушивая запись, она услышала, как Пенни и Марк обсуждают вероятность того, что они получат. Марк придерживался мнения, что если завещание осталось таким, каким оно было, когда они были женаты, а что еще могло быть, если Джо полностью вычеркнул ее из завещания, как только его бросили, то они должны получить все. У него буквально слюнки потекли от такой перспективы.

Пенни, к ее чести, горевала о кончине Джо. Она постоянно напоминала Марку о том зле, которое они ему причинили. О том, что они должны были это сделать ради Аарона, и о том, что они действительно должны были вернуть часть того, что они отдавали, потому что это было неправильно. По крайней мере, в этом было какое-то раскаяние. - Не настолько, чтобы не принять то, что, как они думали, они получат, но, по крайней мере, у Пенни хватило совести что-то сказать, - подумала Эйприл.

В любом случае, это не имело значения. Они получат свое, когда Эйприл будет готова.

***********************************************

Сегодня я закрыл бизнес. Все равно дела шли неважно, с тех пор как... с тех пор, как я уволил Марка. Вернее, он ушел. Что угодно. Два года я пытался и едва сводил концы с концами. Два дня назад у меня появился представитель Mercano. Он хотел "дать мне дело", "все, что я захочу". По крайней мере, так он сказал. Я знаю, почему он был здесь, даже если он этого не делал. После того, как я трижды отказал ему, этот высокомерный маленький засранец прошелся по моему кабинету, копаясь в вещах, и высказал то, что на самом деле у него на уме. Марианна сказала мне, что мне нужно быть конкретным, когда я пишу в своем дневнике, так что я постараюсь запомнить, что он на самом деле сказал.

- Честно говоря, Джо, я понятия не имею, зачем они меня сюда послали. Они сказали: "Сделай ему любое предложение". И вот я, как хороший мальчик, здесь. Теперь, когда ты сказал "нет", я могу вернуться и успокоиться. Кто, черт возьми, захочет иметь дело с таким дешевым прикидом, как этот? Говорят, в свое время ты был крутым парнем, но не смог удержать это в себе, и теперь ты здесь, едва зарабатываешь на жизнь. Как же пали сильные мира сего, а? Ну и к черту все это. К черту вежливость. Вежливость дает тебе это. Я рад, что ты сказал "нет". Теперь мне не придется целовать твою никчемную задницу.

И многое другое в том же духе. Я не стал поправлять его или объяснять. Какой в этом был смысл?

Я передал ему сообщение для Тары. Когда он уходил, я сказал ему: - Пожалуйста, передайте миссис Вестерн, что она может отвалить и умереть в одиночестве в огне. Скажите ей, чтобы оставила меня в покое.

Я понятия не имею, поймет она это или нет – возможно, не в тех выражениях, в которых я это передал, но мне было приятно это сказать.

И после этого, после того, как он ушел, меня трясло. Я был так зол. Поэтому я решил, что лучше всего было бы просто все бросить и уйти. Таким образом, у нее не осталось другого способа попытаться "помочь". Бизнес в любом случае ни черта не стоил. Я хорошо разбираюсь в том, что делаю, но без продавца все это - сущий пустяк, и я больше не собираюсь этим заниматься. Когда я все продал, у меня осталось тридцать две тысячи. Не так уж много за семь лет работы. Но достаточно, чтобы пойти и заняться чем-то другим.

**********************************************

На следующий день Эйприл встала поздно, пошла в спортзал, чтобы проплыть свои пятьдесят дистанций, а затем приняла душ и оделась в свой "рабочий костюм", как она это называла. Профессиональный костюм, скучная блузка, удобные туфли. Единственное, что она не стала бы носить, - это колготки, и то потому, что от них у нее воняли ноги. Она смертельно стеснялась этого, и в результате колготки были хуже некуда. Только чулки, да и те только для определенной цели, обычно связанной с возбуждением эрекции.

На ней даже был бежевый макияж, который придавал ей еще более невыразительный и скучный вид. Но это было необходимо для предстоящей встречи.

Она прибыла в офис Марианны Дубовски ровно в одиннадцать утра. Сначала она была удивлена, а потом и не удивилась тому, как легко нашла практику Марианны Дубовски. Один поиск в Google - и вот она. Она все еще практикует, хотя ей уже далеко за шестьдесят.

Тогда было просто позвонить, договориться о встрече, получить отказ, и вот она здесь.

Эйприл все еще не была уверена, как ей поступить с этим, прямо или с помощью истории – она решила принять это решение, как только встретится с психотерапевтом и у нее будет время оценить ее.

Она сидела в приемной и читала журнал "Пипл" трехмесячной давности, ожидая начала приема. Судя по стойкому запаху краски, Эйприл догадалась, что это новое помещение для практики Марианны.

Ровно в одиннадцать большая звуконепроницаемая дверь кабинета Марианны открылась, и оттуда высунулась морщинистая пожилая дама со слишком большим количеством косметики.

— Эйприл Карлайл? - позвала она.

Эйприл встала, одернула юбку и кивнула женщине, высунувшейся из-за двери.

— Заходите, дорогая. Давайте посмотрим на вас. Садитесь где хотите.

Эйприл осмотрела кабинет. Он был очень хорошо спроектирован и обставлен. Встроенное непрямое освещение, стены от нейтральных до темных тонов, удобные кресла. Письменный стол, но в нем было три разных места для сидения, а в углу была оборудована игровая зона. Это указывало на то, что Марианна также предлагала услуги детской психотерапии.

Она заметила, что Марианна осталась стоять в дверях. Таким образом, Эйприл должна была принять решение о рассадке, а Марианна просто последовала бы за ней и села рядом. Умная. Эйприл подошла и села за письменный стол в большом кабинете, предназначенном для Марианны.

Марианна приподняла бровь, но села в мягкое кресло напротив.

— Чем я могу вам помочь, мисс Карлайл? Очевидно, вы здесь не из-за семейных неурядиц, как вы сказали по телефону.

— Мисс? - спросила Эйприл.

– На этом пальце нет ни кольца, ни тени от него, к тому же у вас легкий загар, и он по всему пальцу - там, где должно быть кольцо, нет белизны. Вы входите сюда, без колебаний садитесь в мое кресло, что является прямым вызовом моему авторитету. Я могу это принять, но это не действия женщины, которая расстроена или ищет помощи. Я не совсем понимаю, почему вы здесь, но я уверена, что вы мне скажете, иначе вас бы здесь вообще не было. Так что да, мисс Карлайл. Мне показалось, что так будет безопаснее.

Эйприл широко улыбнулась Марианне, наслаждаясь происходящим. Приятно познакомиться с такой умной женщиной. - О, у вас получится. У вас точно получится. У вас есть что сказать еще?

Марианна откинулась на спинку стула и сказала: - О, пришло время показать и рассказать? Пора заставить терапевта танцевать? Очень хорошо. Давайте посмотрим. Костюм, который на вас надет, очень продуман. Все нейтральные цвета, но, очевидно, деловой костюм, так что вы демонстрируете, что вы профессионал. Или, по крайней мере, это тот образ, который вы хотите показать. Это означает, что вы знаете, как выглядит профессионал, даже если вы им не являетесь. Скорее всего, так оно и есть. Кто покупает такую одежду и никогда ее не надевает, кроме мошенника. Вы могли бы быть одним из них, но чего бы вы хотели здесь? И еще есть отношение. Вы звоните и говорите, что у вас проблемы в браке, но при этом врываетесь сюда, как будто вы здесь хозяин. И, наконец, в ваших глазах прячется какая-то тайная усмешка, когда вы спрашиваете меня "есть ли что-то еще". Для вас это игра. Очень хорошо, я сыграю в нее. На данный момент. Это ваши деньги за сеанс. Этого достаточно?

Эйприл глубоко вздохнула, встала, поднялась со стула и села на диван.

— Очень хорошо. Спасибо, Марианна. Мне нужно было понять, кто вы и с чем я имею дело. Прошу прощения за откровенный вызов. Это было грубо, но необходимо.

Марианна не стала передвигать стулья. Она просто повернула тот, на котором сидела. Некоторое время она молчала, изучая Эйприл.

— Вы следователь. Нет, вы нечто большее. Вы натренированы. Вы осмотрели эту комнату, когда вошли, как будто что-то искали. Вас учили осматривать комнату. И интеллектуальным играм. Не ФБР – они ничего не скрывают. Они все делают открыто. Никакого воображения. ЦРУ? Возможно, но что вам здесь может быть нужно? У меня сейчас нет крупных клиентов. АНБ? Нет, я знаю всех штатных психологов АНБ здесь, в городе. Черт, я сама лечила двоих из них. Хм, наверное, не стоило этого говорить. Так, с кем вы сейчас?

Эйприл была совсем не в восторге от того, как развивался этот разговор. Она собиралась что-то сказать, но Марианна щелкнула пальцами.

— Ой! Элегантная одежда, которая явно не является обычной, высокомерное поведение, сообразительность – вы одна из людей "Ингрэмс".

Воцарилось ошеломленное молчание. За те три с лишним года, что Эйприл проработала в "Ингрэмс", никто никогда не заставлял Эйприл делать то, чего она не хотела. Это даже близко не подходило к истине. А эта женщина сделала это за пять минут, как только оказалась с ней в одной комнате. Более того, "Ингрэмс" была в некотором роде секретной организацией. У них не было ни веб-сайта, ни официального заявления о том, чем они занимаются. Только те, кто мог воспользоваться их услугами, знали, кто они такие, а Марианна Дубовски, при всей ее проницательности, не относилась к числу таких людей. Однако сейчас самым важным было не подтверждать это.

— О, вы никогда в этом не признаетесь. Но это так. Я вижу мимику на вашем лице. Шок, решимость не показывать этого, решение пойти другим путем, чтобы отвлечь внимание от вопросов. Все это есть, дорогая. Но вы хороша, должна я это сказать. Но вы не единственная, кто побывал в этом районе. Хотя это интересно. У меня в офисе никогда раньше не было людей "Ингрэмс". Было бы очень интересно загипнотизировать вас.

Эйприл не знала, что сказать. Ей нужна была информация от этой женщины, но она не могла просто так выйти и сказать о том, что сделала.

— Я не могу подтвердить или опровергнуть ничего из того, что вы только что сказали. Я не могу. Вы знаете, что я не могу. Но что бы вы ни думали, мне действительно нужна ваша помощь.

Марианна только отмахнулась от нее, встала с вращающегося кресла и села в другое, напротив Эйприл.

— Вы знаете, что я не могу нарушать конфиденциальность отношений пациента и терапевта. Вы это знаете.

— Ну, в данном случае вы могли бы. Речь идет об одном из ваших пациентов. Но сейчас он мертв. Поэтому не уверена, что конфиденциальность по-прежнему соблюдается.

Марианна на мгновение задумалась, а затем просто спросила: - Кто?

— Джо Салливан.

— Ну.....черт. Джо? Как у него все произошло? Нет, дайте угадаю. Что-то героическое? Что-то глупое? И то, и другое?

Эйприл решила, что раз уж ее прикрытие раскрыто, она может пойти ва-банк. К тому же в этой женщине было что-то такое, что ей нравилось.

— Он спас мне жизнь. Ценой своей жизни. Я даже не заметила, как он подошел. На меня напали, один из них был сзади, с ножом. Джо его вырубил. Он получил ножевое ранение за свои усилия. Он умер у меня на руках.

На мгновение воцарилась тишина, а затем Марианна сказала: - И, держу пари, это тебя злит, не так ли? Очень злит. Тебе нужно найти этих людей и наказать их. И тебе нужно что-то сделать для Джо. Ты у него в долгу, и это должно быть выплачено, верно?

Эйприл замолчала и замерла неподвижно. Марианна только что дошла до сути того, что ей сейчас нужно. Она найдет тех, кто убил Джо, даже если двое из них уже находятся под стражей. Они заплатят. И она найдет какой-нибудь способ помочь Джо. Вот почему она следила за каждой зацепкой, чтобы узнать как можно больше о нем и о том, где он живет. Ей нужно было поехать туда. Чтобы поддерживать с ним максимально возможную связь. И эта женщина поняла все это за две минуты разговора. В конце концов, эта женщина была не той, кем она хотела быть. Эта женщина была опасна. Она могла заглянуть тебе в голову. Хуже всего было то, что, хотя Эйприл понимала клинические определения понятия "быть на задании", она все еще не понимала себя достаточно хорошо, чтобы понять, почему она так себя чувствует. Почему она должна была это сделать. Она понимала только то, что ей действительно нужно было это сделать.

И тогда Марианна доказала это, сказав: - И теперь ты в ужасе от того, что я могу заглянуть в твою голову. Все в порядке, Эйприл, не так ли? Я видела это раньше, и не раз. Ты не первая. И более того, если бы ты задумалась об этом более чем на десять минут, не испытывая при этом никаких эмоций, ты бы поняла почему.

Эйприл просто уставилась на нее и неохотно произнесла: - Может, ты все-таки расскажешь мне?

Марианна вздохнула и сказала: - Я надеялась, что ты продвинешься дальше. Ладно, пусть будет так. Ты помешана на контроле, Эйприл. Все спланировано, все выполнено, и ты, как правило, самый умный человек в комнате. Безусловно, тот, у кого больше всего секретов и кто лучше всех умеет манипулировать.

— Ты также чрезвычайно самонадеянна, что связано с набором твоих способностей и с тем, как ты их используешь. Как ты можешь не быть такой? Ты кукловод, и все остальные пляшут под твою дудку. Но в этот раз нет ситуации, которую можно контролировать. Это уже произошло. Это произошло вне твоего контроля, и это просто то, с чем не могут справиться ни твое обучение, ни твоя личность. Да, твоя личность, - сказала она. Потрясенная Эйприл открыла рот, чтобы что-то сказать, но Марианна продолжила: - Как ты думаешь, почему "Ингрэмс" вообще выбрал тебя? Они выбрали тебя, потому что ты уже подходишь под их требования. У тебя уже был этот характер. Им просто нужно было научить тебя, как использовать эти черты в своих интересах.

— Как бы то ни было, возвращаясь к насущной проблеме, кто-то умер за тебя. Причем без твоего ведома или вмешательства. Просто бескорыстный поступок – это было бескорыстно, верно? Ты не знала Джо, ты с ним не спала, и он не был мишенью?

Эйприл, дрожа, покачала головой. Эта женщина разбирала ее на части, кусочек за кусочком, показывая, кто она такая, и это было некрасиво. Эйприл была умна и понимала, что в глубине души именно такой она и была, но она проделала огромную работу, скрывая это за банальностями о желании помогать людям. О, банальности были достаточно реальными, но они не покрывали ее собственных глубинных потребностей и желаний. И это напугало ее. Поэтому она проигнорировала их, потому что что еще можно было сделать в такой ситуации?

— Так, хорошо. Значит, кто-то, кого ты не знаешь, жертвует собой ради тебя. Как бы ты себе представляла свою реакцию? Кто-то заплатит. И ты его найдешь. Вот что ты делаешь. Обычно ты снова собираешь людей воедино, но ты не можешь этого сделать, не зная, как их разлучить, верно? У тебя потрясающий набор навыков, Эйприл. Тебе никогда не приходило в голову, что эти навыки можно применить и в обратном порядке? Точно так же, как врачи могут лечить болезни, они могут и порождать их. Я думаю, тебе нужно побеспокоиться о том, какой будет твоя реакция, когда ты найдешь этих людей. И всем остальным, кто, по твоему мнению, нуждается в некотором возмездии.

Последнее замечание задело за живое. Эйприл уже начала строить планы, как поступить с Марком и Пенни Глассо, в зависимости от того, что ей сообщит лаборатория ДНК. И это было не очень приятно.

— Послушай, Эйприл, я не знаю, чего ты от меня хочешь, но я могу сказать тебе вот что. Я думаю, тебе нужна поддержка и помощь. И я здесь ради тебя. И когда ты немного успокоишься, ты тоже это поймешь. А пока я боюсь того, что ты можешь натворить. Ты сидишь здесь, выглядишь такой самоуверенной и контролирующей ситуацию, но это не так, не так ли?

Эйприл просто уставилась на нее в ответ.

— Да, я так и думала. Скрываешь гнев за работой. Классика. Конечно, ты этого пока не видишь, но скоро поймешь. Но ты ведь пришла сюда не для того, чтобы пройти обследование, не так ли? Ты хотела чего-то другого.

Эйприл снова ничего не сказала, а только выглядела задумчивой.

— Ах, Джо. Верно. Ты хочешь разузнать о Джо.

Эйприл прикусила губу. Было приятно снова держать себя в руках. Последняя часть была чистой воды актерской игрой, так что Марианна могла подумать, что это ее идея - свалить все на Джо. И она купилась на это.

— Очень хорошо. У тебя действительно хорошо получается. Предложи это мне, а? Боже мой. Я не знаю, что они добавляют в воду в этом здании, но я бы не отказалась от этого, если это так.

— Ну, вот и все, - с несчастным видом подумала Эйприл.

— Не дуйся. Тебе это не идет. Тебе нужно почитать о микровыражениях, Эйприл. Ты слишком много о себе рассказываешь. Так что же такого есть в Джо, что тебе нужно знать? Как профессионал профессионалу.

— Куда он делся? Я проследила за ним до Пенни Глассо, но после этого он исчез из виду. С ним был кто-то еще? Где он жил? Мне нужна информация. Мне нужно знать, ждет ли его кто-нибудь?

— О, я понимаю. Да, комплекс Активного рыцаря. Что ж, не уверена, что смогу помочь. Когда я встречалась с ним, он жил в квартире с болтливыми женщинами. После того, как они расстались, он съехал, пришел сюда в последний раз и сказал, что между нами все кончено. На самом деле я не пыталась его отговаривать. Мы поговорили столько, сколько собирались. Ты можешь повторять "Это не твоя вина, ты просто сделал неправильный выбор" так часто, что просто перестаешь понимать, что тебя не слышат.

— В глубине души Джо был хорошим парнем. Очень хорошим парнем. Он винил себя во всем, что пошло не так – начиная с событий в Кувейте – ты ведь знала, что он бывший военный, верно? Там проводилась операция, которая была довольно кровавой, и он участвовал в ней. Он пытался поступить правильно, и его за это выгнали из армии. Первый брак с Тарой, который закончился плачевно, когда она рассталась с ним. Второй брак распался, когда подонок-продавец, которого он нанял, сбежал с его бизнесом и его женой. Он пришел сюда и сказал мне, что больше не может позволить себе приходить, и я, честно говоря, не представляла, как я смогу ему помочь.

— Так куда же он делся?

— Я не знаю. Но я точно знаю, что он был замешан в чем-то другом. В городке к западу отсюда, в Западной Вирджинии, произошел инцидент. Трое мальчиков были спасены в ручье – точнее, двое из них. Один умер от травмы головы. Похоже, все они были пьяны в стельку и решили искупаться в реке, привязав какую-то местную веревку к дереву.

— Я читала, - сказала Марианна, - что трое мальчиков напились и решили искупаться в реке. Вода была слишком быстрой и мелкой, и они были ранены. Джо вытащил их, но один из них уже умер. Местные жители обвинили Джо, и, хотя с него были сняты все обвинения, ты знаешь, как это бывает.

— Ты уверена, что это был Джо?

— Думаю, да. В пресс-релизе они неправильно указали имя. Но я почти уверена, что это был он.

— Откуда ты это знаешь? - Спросила Эйприл.

— Я установил оповещение в Google о татуировке Джо. В описании детей упоминалось об этом, поэтому я получила оповещение. На самом деле, это элементарные действия, Эйприл. Тебе, девочка, нужно лучше тренироваться.

— Итак, где это было?

— В каком-то маленьком местечке под названием Шеннондейл-Спрингс, на границе штатов Западная Вирджиния и Виргиния-Младшая. Это на реке Шенадоа. Это как раз между Чарльз-Тауном и Перселлвиллем. Я полагаю, он жил где-то в тех краях.

Эйприл подумала о грузовике, и о том, что он был забрызган грязью. У реки всегда бывает грязь.

— Что ж, это определенно то, с чего стоит начать. Ты можешь рассказать мне что-нибудь еще, что могло бы помочь? Есть что-нибудь, о чем ты не против рассказать?

— Дорогая, я и так рассказала тебе гораздо больше, чем следовало. Но да, есть один человек. Ты уже говорила с Тарой?

— Тара, это его первая жена?

— Да. Та, которая поменялась местами. Карьеристка, которая решила, что кто-то другой - лучшая ступенька для того, чтобы разрушить этот стеклянный потолок. Она не знала, что стеклянный потолок называется так, чтобы те мужчины, которые находятся под ним, могли заглядывать под юбки женщинам, которые на нем стоят. Расторжение этого брака и стало причиной, по которой он вообще заговорил со мной.

— Нет, я с ней не разговаривала. Я нашла Пенни, но не Тару.

— Ну, теперь ее зовут Тара Вестерн. Или, по крайней мере, так было раньше. Насколько я помню, она недавно развелась с новым мужем. Опять же, Google - твой друг. Ее нетрудно найти. Сейчас она входит в совет директоров нескольких компаний, так что, очевидно, решение об обмене было выгодным для нее. Жаль, что не для Джо. В любом случае, найди ее. Они с Джо были...ну, они были близки. Она вполне может знать, где он оказался.

— Он действительно любил ее. Когда все развалилось, у него возникли серьезные проблемы с доверием. Он только начал приходить в себя после этого, как все повторилось произошло с Пенни. Она сделала то же самое. После этого он искренне поверил, что это он, и в какой-то степени это его вина. Ты же знаешь, каковы мужчины – они смотрят на статистику и верят во все, во что хотят верить. Он все время повторял, что два из двух означают, что это должен быть он – он был единственным общим компонентом. Я все время пыталась указать ему на то, что выборка из двух означает, что это почти бессмысленно по сути дела, но он просто не хотел видеть это таким образом, что бы я ни говорила.

Эйприл впервые искренне улыбнулась. Она точно знала, о чем говорит Марианна.

— В конце концов, он просто перестал меня слушать. Не так уж часто можно привлечь внимание человека к проблеме, с которой он не хочет сталкиваться. У него были тяжелые времена, когда компания закрылась, и он использовал это как предлог, чтобы перестать приходить. В общем-то, я ему это позволила.

— Я неоднократно указывала ему на все, что могла придумать, и он просто не переставал винить себя, пытаясь понять, что он сделал не так. Он приходил сюда каждую неделю и спрашивал: "Ей что-то не понравилось?" Это было просто... грустно. Я уверена, ты понимаешь, что я имею в виду. В конце концов, я просто брала у него деньги ради этого. Жаль, что он не собирался лечиться здесь.

— Он один из тех, кто сбежал от меня, и мне это не очень нравится. У него больше никого не было, знаешь ли. Некому было довериться. Он был единственным ребенком в семье, и его родители погибли в автомобильной катастрофе, когда он был в Кувейте. У него было несколько армейских приятелей, но, несмотря на то, что их связывал Кембридж, он просто не мог подойти ни к кому из них и поговорить. Они все разбросаны, и, кроме того, это, знаешь ли, военная хрень для мачо.

Наступила пауза, и Эйприл услышала тиканье часов на каминной полке в кабинете.

— Можно тебя кое о чем спросить, дорогая?

Эйприл задумалась. Что касается этой женщины, то один вопрос может привести к тому, что она раскроет коды запуска ядерных ракет. - Что?

— Что ты надеешься извлечь из всего этого? Что тобой движет?

Эйприл как-то странно посмотрела на Марианну. Что за вопрос она задала.

— Ну, он умер у меня на руках. Я здесь, потому что его здесь нет. Я ему кое-что должна. Я думала, это очевидно.

— Да, я все это знаю. Ты тоже. Но какова цель игры? К какому решению ты стремишься? Надеешься ли ты найти дома жену и детей, которым сможешь помочь? Отомстить человеку, который убил его? Что? Что поможет тебе покончить с этим? Когда ты собираешься вернуться к нормальной жизни?

Эйприл пришлось задуматься над этим. С того момента, как Джо умер, она полностью погрузилась в расследование и на самом деле не задумывалась о том, каким будет конец. Ей просто нужно было больше узнать о Джо, понять его, найти кого-то, кому она могла бы помочь, а значит, справиться с чувством долга и вины, которые она испытывала. Чувство вины! Это был первый раз, когда она подумала об этом! Она была виновата. Она выжила, а он нет. У нее было чувство вины выжившего!

— Я вижу, тебе только что кое-что пришло в голову. Рискну предположить, что ты только что осознала, что чувствуешь себя виноватой и изводишь себя, потому что чувствуешь, что должна что-то сделать. Я не думаю, что ты действительно задумывалась о том, каким будет конец, не так ли, дорогая?

Внезапно на глаза Эйприл навернулись непрошеные слезы.

— Я...Я просто... - Эйприл умоляюще посмотрела на Марианну, которая встала, подошла, присела на подлокотник кресла и прижала Эйприл к себе.

— Тише, дитя мое. Все нормально. Все в порядке. Это естественный результат того опыта, через который ты прошла, и того, кто ты есть. Все будет хорошо. Тебе просто нужно выразить свои чувства. В том, что ты делаешь, нет ничего плохого, и, возможно, это даже к лучшему. Кто-то должен следить за Джо и знать, где он был и что делал. Все в порядке...

Они просидели так минут пять. Эйприл на секунду разрыдалась, а Марианна просто крепко обняла ее, издавая успокаивающие звуки. Через пять минут Марианна высвободилась и посмотрела на Эйприл, которая вытирала глаза и гадала, как она сейчас выглядит.

— Итак, у нас осталось пятнадцать минут. Ты хочешь поговорить о чем-нибудь еще? - спросила Марианна, вставая, разминая спину, а затем снова садясь за свой стол.

Эйприл посмотрела на нее и открыла рот, чтобы заговорить.

*********************************************

Сегодня появилась Тара. Я не видел ее почти семь лет. Со времени слушания о разводе - ни разу. Она сказала, что пришла извиниться. Я рассмеялся, но не самым приятным образом. Она стояла там в своих тысячедолларовых туфлях, только что вылезла из своего стотысячного "Мерседеса". Должен сказать, она выглядела неплохо.

Годы были добрее к ней, чем ко мне, но, с другой стороны, у нее всегда были для этого гены. Я думаю, ее решение было правильным. Сейчас она входит в совет директоров Mecano. Она неплохо зарекомендовала себя, так что, думаю, променять меня на засранца Питера было правильным шагом. Развод со мной и брак с вице-президентом по продажам, безусловно, окупились для нее. Это быстрый путь от управления небольшим дизайнерским бюро, где она начинала, это точно.

Она рассказала мне, что ее муж, этот засранец Питер, только что поступил с ней так же, как она поступила со мной – нашел новую замену с перспективами, моложе и привлекательнее ее, а потом просто пошел на это и бросил ее. Он обчистил ее финансово, и она сказала, что теперь понимает, что сделала со мной. Что я тогда чувствовал. Как ей было жаль. Как она принимала любовь, которую я дарил ей, как должное, и что она просто предполагала, что получит ее от любого, кого захочет. Как она поняла, что я никогда не брошу ее и не изменю ей, и как теперь она понимает, какой глупый выбор она сделала. Она знает, что уже слишком поздно, но у нее есть потребность возместить ущерб. Должно же быть что-то, что она может сделать. Можем ли мы хотя бы остаться друзьями?

Я признаю тот факт, что она выглядела раскаявшейся, но, честно говоря, сейчас я так чертовски подавлен, что уже слишком поздно.

Я просто смотрел на нее. В конце концов, она сбежала. Я пытался объяснить, что мне приятно, что она теперь все осознала, но для меня уже слишком поздно. Я уже дважды проходил этот путь, и у меня нет желания повторять его снова, потому что она пришла к такому прозрению. Я не думаю, что она знала о том, что Пенни бросила меня, или об обстоятельствах, при которых это произошло, но я не сомневаюсь, что теперь, когда у нее есть ключ к разгадке, она все узнает.

Я пытался объяснить, что от того, что она стала лучше понимать, что я чувствовал, когда она ушла, моя жизнь не стала лучше ни на йоту. Нет, она не ушла. Она обгадила меня с большой высоты. Любимая фраза Мэнни. Она трахалась с этим парнем несколько месяцев, прежде чем уйти от меня, "проверяя его", как она тогда сказала. "Хотела убедиться, что он сможет удовлетворить меня как в сексуальном, так и в профессиональном плане".

Вот стерва.

Да, до сих пор не получила настоящего прощения.

Но потом я смотрю на свою жизнь с тех пор, как все пошло прахом, и вынужден признать, что она была не самой лучшей. Я не стал автором великого американского романа, не написал замечательных песен и не стал лидером в бизнесе. Наверное, я либо недостаточно креативен, либо просто слишком измучен всем тем дерьмом, что выпало на мою долю. Думаю, у меня есть, по крайней мере, право утверждать это. Я просто пытался удержаться на плаву и не потерять его окончательно.

В любом случае, я попытался указать ей на это, а она просто посмотрела на меня и спросила: "Что я могу сделать, чтобы все исправить?" Я сказал ей: "Ни черта". И многозначительно попросил ее уйти.

По крайней мере, она сделала это. И на этот раз мне это ничего не стоило, за исключением того, что я проплакал целый час, сохранив достоинство. Я думал, что с этим покончено. Очевидно, нет.

Спасибо богу за "Джим Бим".

**********************************************

Тара Вестерн сидела в кресле в конференц-зале, ошеломленная. От того, что она только что услышала, у нее перехватило дыхание. До сих пор это был такой хороший день. На самом деле, это была хорошая неделя. От подруги из Кремниевой долины она узнала о том, что небольшой интернет-стартап успешно заработал и стал золотым. Два года назад она вложила сто пятьдесят тысяч долларов, приобрела акции у некоторых инвесторов, а на прошлой неделе компания была продана Twitter почти за пятьдесят шесть миллионов долларов. Ее инвестиции в сто пятьдесят тысяч долларов окупились почти в тридцать раз, что сделало ее еще более богатой женщиной, чем она была раньше.

Она также обнаружила, что у распутной сучки, ради которой Питер, ее бывший муж, бросил ее, только что случился выкидыш. Тара была достаточно реалисткой, чтобы понимать, что ее улыбка, когда она услышала эту новость, была ужасной, но в то же время она была достаточно реалисткой по отношению к себе, чтобы понимать, что именно такой она и была. Она никогда не жалела ни о чем, что делала в своей жизни, за исключением одной вещи, и она не собиралась расстраиваться, потому что была счастлива, что с сучкой, которая ворвалась в ее брак и увела мужчину, которого она выбрала, случилось что-то плохое. К черту это. Жизнь была слишком коротка.

Когда ей позвонили со стойки регистрации и сообщили, что ее ждет следователь, она была вне себя от радости. Наконец-то у кого-то из Pearsons Investigations появились какие-то новости! Она была раздосадована, что они сначала не позвонили – она обсудит это с ними позже, – но просто рада, что, возможно, они нашли Джо.

Она ворвалась в конференц-зал, куда проводили следователя, и обнаружила гибкую молодую женщину со светлыми волосами, собранными в пучок, которая как раз доставала из сумки блокнот для записей, а ее iPhone уже лежал перед ней на столе. Тара считала, что о человеке можно многое сказать по тому, как он раскладывает вещи на пустом столе. Она подумала, что этот следователь, очевидно, был методичным, все разложил по полочкам, и даже ее сумка, когда она закончила, исчезла под столом, а не стояла на нем, что выглядело неопрятно.

Женщина улыбнулась Таре, встала и протянула ей руку. - Привет, я Эйприл Карлайл. Я надеялась...

Тара безжалостно прервала ее. Она ждала этой новости несколько месяцев и не хотела ходить вокруг да около.

— Ты нашла его? Скажи мне, что нашла Джо. Я плачу вам, клоунам, уже несколько месяцев, и никто ничего о нем не знает. Все, что мне нужно знать, - это где он. Итак, я спрашиваю еще раз: ты его нашла? Это все, что я хотела знать. Если нет, то какого черта ты здесь делаешь?

Эйприл закрыла рот, а затем спросила: - Просто для подтверждения, миссис Вестерн…мы говорим о Джо Салливане, да?

Глаза Тары сузились. - Да, конечно, мы...подожди минуту. Ты ведь не из Pearsons Investigations, не так ли? - спросила она. Она встала и наклонилась над столом, упершись костяшками пальцев в лакированное дерево.

— Эм, нет. Не совсем так.

— А для чего ты это делаешь?

— Ну, я следователь. Я разыскиваю Джо Салливана, и поэтому я здесь.

— Для чего? - подозрительно спросила Тара.

— Я... У меня плохие новости, миссис Вестерн. Если вы искали Джо Салливана, то можете остановиться. С прискорбием сообщаю вам, что Джо скончался.

Воцарилось ошеломленное молчание, и Тара откинулась на спинку стула.

— Он такой...что? Он мертв? Он не может быть мертв. Я не... - пробормотала она.

Эйприл хранила молчание. Лучше подождать, пока Тара не задаст более конкретные вопросы. Примерно с минуту Тара смотрела куда-то вдаль и бормотала что-то себе под нос. Пока она это делала, Эйприл наблюдала за ней.

Она была красивой женщиной – уже не в расцвете сил, хотя определенно на закате их. В ней было что-то от пожилой женщины, которая следит за собой, чрезвычайно презентабельна, прекрасно выглядит, но у нее уже есть морщины и несколько седых прядей. И все же в ней было что-то такое, что заставляло не обращать на это внимания и видеть только скулы, глаза и полные губы, а не морщинки от смеха и седые волосы.

В конце концов, Тара очнулась от своих мыслей и посмотрела на Эйприл.

— Еще раз, кто вы такая?

— Я Эйприл Карлайл. Я представляю...

К счастью, ее снова прервали, прежде чем она соврала еще что-нибудь.

— Откуда вы знаете, что он умер? Каков ваш источник?

— Он умер три дня назад, здесь, в городе. Он был убит, защищая женщину от ограбления.

— О, Джо... - сказала Тара. Ее глаза наполнились слезами, и она отвела взгляд от Эйприл. - Я так и не смогла извиниться. Мне так жаль. Мне очень жаль.

— Я сожалею о вашей утрате, миссис Вестерн. Насколько я понимаю, ваш брак с Джо распался несколько лет назад?

— Да, - ответила Тара, шмыгая носом. Она огляделась в поисках салфетки, и Эйприл протянула ей одну, предварительно спрятав пачку на столе. - Спасибо. Да, так и было. Это... плохо закончилось. Я вела себя... плохо. Я причинила ему боль. Я думала, что поступаю правильно, но теперь я понимаю, как это было больно. Я была совершенно слепа к тому, что сделала, а он... он просто принял это. Ну, настолько, насколько это было необходимо. Он просто продолжал жить без меня, а я продолжала жить без него. Я твердо смотрела на горизонт, а Джо, ну, Джо был больше занят повседневными делами. Он жил настоящим моментом, а я былв... ну, я из тех, кто занимается планированием.

Эйприл снова промолчала.

— Я была так молода. Так уверена в себе. Так жаждала разрушить этот стеклянный потолок. Я знала, как это сделать. И я это сделала. Мы с Джо часто говорили о людях, которые нас окружают, о будущем, о наших планах. Я просто не понимала, что для Джо это было...как упражняться в том, что было бы, если бы. Для меня это было нечто конкретное. Это было то, куда я направлялась. Я думала, он понял. Мы ехали вдвоем. В какой-то момент стало необходимо, чтобы кто-то из нас вышел, потому что в машине могли поместиться только двое, а мне нужен был кто-то еще. Я думала, он всегда это понимал.

— Только гораздо позже я поняла, что это было именно то, что я говорила себе, чтобы чувствовать себя нормально от того, что я сделала. В то время я искренне верила. Что нам с Джо нужно расстаться, чтобы я могла продолжать подниматься – вот о чем мы договорились, когда говорили о будущем. Я просто не слушала. Во всяком случае, не Джо.

Снова воцарилось молчание. Эйприл встала и подошла к кувшину с водой, стоявшему на столике в конференц-зале. Она наполнила два бокала, подошла к Таре, которая в отчаянии приглаживала волосы, и протянула ей один. Затем она вернулась на свое место, так ничего и не сказав.

Тара отпила глоток воды и продолжила изливать душу. Теперь говорила совсем не та женщина, которая вошла в комнату.

— Я просто...Я даже не знаю, что я думала. Я думала, что так будет правильно. Джо никуда не собирался уходить. Я любила его, но этого было недостаточно. Я думала, что он должен любить меня и позволять мне делать то, что мне нужно, но я знала, что он этого не сделает. Ни один настоящий мужчина не сделал бы этого. Так что, по моей собственной логике, я должна была уйти. Я должна была пойти и сделать то, что мне нужно. Я не знала, поймет ли Джо или нет – он и не понимал, – но это то, что мне нужно было сделать. Это было деловое решение. И я была права. Я получила то, что хотела. Я получила мужа, деньги, титул, работу, о которой мечтала. И знаете, что еще у меня есть? Вы, мисс Карлайл?

Эйприл тоже сделала глоток воды и покачала головой.

— У меня пустота в сердце. Я думаю, Питер любил меня, ну, ему нравилась сама мысль обо мне. Он был извращенцем, и я... Ну, я поступала так, как, по моему мнению, должна поступать жена со своим мужем. Но я знала, что я сделала с Джо. Я пыталась удержать Джо здесь, понимаете? В "Меркано"? Я думала, что смогу ему помочь. У него был бы влиятельный друг при дворе. Да, это сработало бы, - печально сказала Тара.

— Я не знаю, о чем я думала. Я имею в виду, этот человек убивал людей в Кувейте. Вы знали об этом? А я спокойно сидела там и говорила ему, что я сплю с кем-то другим и торгуюсь с ним ради его собственной выгоды. Кто я, черт возьми, такая? Кем я была?

Еще одна пауза. Еще один глоток. Затем Тара спросила: - Зачем я вам это рассказываю?

Эйприл могла бы рассказать ей. Она не рассказывала Эйприл, а просто давала волю своим мыслям, в кои–то веки. Эйприл не участвовала в разговоре, а была просто зрительницей. Кому-то вроде Тары, настолько озабоченной своими собственными чувствами и потребностями, потребовались бы годы, чтобы понять последствия того, что она сделала. Как она причинила боль кому-то другому, кому-то, чье единственное преступление состояло в том, что он любил ее безоговорочно.

В глубине души Тара осознавала, что сделала, и ей нужно было сказать об этом. Но, вероятно, ей было не с кем поделиться. Ни с кем из ее коллег по работе. Ни с кем, перед кем она могла бы потерять бдительность. Эйприл была не из тех, с кем она общалась. Никого из тех, кого она знала. Никого, кто был бы ей небезразличен. По иронии судьбы, она могла быть честнее с Эйприл, чем с кем-либо еще. И, учитывая шоковое состояние, в котором она находилась... это облегчение было неизбежным. И Эйприл не собиралась останавливать это, как потому, что это было полезно для Тары, так и потому, что ей нужно было знать. Она была одержима. Ей Нужно Было Знать, причем заглавными буквами.

— Я не знаю. Но вы, очевидно, чувствуете в этом потребность.

— Мне тоже изменили. Почти то же самое, что я сделала с Джо, Питер сделал со мной. Нашел новую модель. Моложе, интереснее. Чаще бывает в разных местах. Я... знаете, мне даже не было так больно? Я даже могла понять, откуда она взялась. Я была там. Что на самом деле причиняло боль? Что на самом деле уничтожило меня? Это было понимание того, что я сделала с Джо много лет назад. Осознание. Это просто... пронзило меня до глубины души.

— Я знала, что в нашем браке с Питером чего-то не хватало, но я никогда по-настоящему не задумывалась, чего именно. Это был Джо. Он любил меня такой, какой я ему представлялась. Ничего больше. Питер любил меня за то, что я делала некоторые извращенные вещи, которые он хотел. За то, что я была сексуальной и заставляла его хорошо выглядеть. Потому что он забрал меня у кого-то другого. Я никогда не рассказывала ему, чем Джо занимался в армии. Если бы я это сделала, то это бы его совсем лишило мужества. Джо был большим знатоком своего дела, чем Питер.

— Но Питер был умен, у него были хорошие связи, у его семьи были еще более хорошие связи, и он понимал ценность всего этого, - Тара обвела рукой комнату. - Для Джо это была пустая трата времени. Его жизнь была в настоящем, а не в зале заседаний. Мне потребовались годы, чтобы понять, что он имел в виду. Не поймите меня неправильно, я наслаждаюсь плодами своей жизни. Я принимала дерьмовые решения за других людей, и мне это удавалось, но мне не с кем было этим поделиться...ну, это как бы делает его немного пустым, понимаете?

Эйприл снова кивнула. Про себя она пыталась придумать, как вклиниться в разговор Тары и какие вопросы ей следует задать.

— Я пыталась наладить с ним деловые отношения так, чтобы не было очевидно, что это я. Я подумала, что это может помочь. Особенно после того, как эта сучка бросила его таким образом. Ребенок от другого мужчины? Позволила Джо думать, что это его ребенок? Чертова шлюха, - сказала Тара, совершенно не осознавая собственной вины в сложившейся ситуации.

— Ну, у нее это не получилось. Он понял это насквозь и отправил продавца обратно с не очень приятным сообщением, поэтому я пошла поговорить с ним. У него все еще была небольшая компания, которую он основал. Это была катастрофа. Его лучший продавец сбежал с его женой! Если бы вы не считали это трагедией, это было бы смешно. Дважды! Насколько это дерьмово?

— Он просто никуда не уходил. В этом отношении я была совершенно права в своем решении. Я пыталась поговорить с ним. Я хотела что-то для него сделать. Что-нибудь. Я пыталась, когда мы расстались, пыталась заставить его понять, что мое влиятельное положение может пойти ему на пользу, но его гордость! Он просто велел мне убираться, без лишних слов. Думаю, он думал, что я пришла, чтобы снова причинить ему боль. Я не знаю, почему он так расстроился – ведь прошли годы. Разве время не лечит старые раны?

Эйприл знала почему. Джо все еще был влюблен в Тару, и всегда был таким. Он не мог смириться с тем фактом, что любит ее, несмотря на то, что она с ним сделала – она была права, у него действительно была гордость, но это противоречило тому, чего хотело его сердце. Неудивительно, что он так и не добился успеха в своем бизнесе. Эйприл невольно задалась вопросом, что подумала бы об этом Марианна. Она была слишком умна, чтобы не уловить этой связи.

— После этого он просто... исчез. С тех пор я его ищу. Его просто нигде нет. Я отправила на его поиски две группы детективов. Одна думала, что нашла его в каком-то захолустном городке в Западной Вирджинии, но из этого ничего не вышло. Это забавно, потому что я знаю, что он даже был там однажды. Джо водил меня. Какая-то дерьмовая маленькая хижина в лесу. Джо сказал, что в детстве ходил туда со своей семьей. Я всегда буду помнить, как он стоял возле той хижины, в этой дурацкой кепке и с рыболовными снастями, и как он отдавал мне честь.

В голове Эйприл зазвенели тревожные колокольчики. Рыбалка, маленький городок в Западной Вирджинии.

— Это, случайно, не Шеннондейл? - мягко перебила она, переходя сразу к вопросу, который хотела задать.

— Нет, - покачала головой Тара, - Это не так. Это было имя какого-то мужчины. Знаете, один из тех городов, у которых есть название.

Эйприл задумалась, а затем открыла блокнот и просмотрела свои записи.

— Чарльз-Таун? - спросила она.

— Да, именно так. Какой-то паршивый домик на выходные, вроде того, что у них есть для летнего лагеря. Это было довольно отвратительно и по-деревенски. Я очень постаралась, чтобы он больше никогда не брал меня туда. Боюсь, для этой леди это первый урок. Я думала, что это будет романтично, но там было грязно и воняло. Хотя, должна сказать, это было хорошее времяпрепровождение. - Тара нежно улыбнулась воспоминаниям.

Эйприл получила то, за чем пришла. Теперь ей пришло время расстаться. Она демонстративно посмотрела на часы.

Тара заметила. - Что ж, я уверена, у вас есть дела поважнее, чем слушать мою болтовню. - Прежняя Тара вернулась, взяла себя в руки и была готова действовать.

— Могу я попросить вас об одолжении? Не могли бы вы сообщить мне, где состоятся похороны? Я хочу кое-что отправить. Это меньшее, что я могу сделать.

Эйприл кивнула. - Я уверена, что смогу это устроить.

Она взяла свой телефон, блокнот и салфетки, засунула их обратно в сумку и направилась к двери. Она вышла из офиса так, что расстроенная Тара даже не спросила ее, от кого она была.

****************************************************

Сегодня я получил письмо от Пенни. Я не отец ребенка. Честно говоря, я так и думал. Я думал, что это единственный способ выжить. Но это не так. Это, по крайней мере, подтверждает, что это продолжалось по меньшей мере девять месяцев, как мы утверждали в суде, но это слабое, блядь, утешение. Она сделала это со мной. Позволить мне думать, что это был мой ребенок, до тех пор, пока она не ушла, чтобы основать дом и бизнес с Марком Мудаком. Я отдал этому парню все. Даже больше, чем может показаться на первый взгляд. Он забрал у меня все, что я мог дать.

Все, что у меня осталось, - это бизнес, и сейчас он в плачевном состоянии. Он забрал большинство моих крупных клиентов. Он планировал это уже давно. Я не так хорошо справлялся с работой, как мог бы, но не думаю, что кто-то может меня в этом винить. Развод во второй раз. Молодец, Джо. Ты победитель.

Но клиентам все равно. У них есть требования, а я их не выполняю, и, честно говоря, прямо сейчас, в следующий раз, когда кто-нибудь позвонит мне и спросит, где их дерьмо, я растопчу этот чертов телефон.

Господи, как же это больно. Пенни могла так со мной поступить. Возможно, я сталкиваюсь с этим во второй раз. Я продолжаю смотреть на себя в зеркало и гадать, что видят все остальные. Каждую минуту на свет появляются неудачники, а? Наверное, тогда я, должно быть, рождался по меньшей мере тысячу раз.

Видят ли они двукратного неудачника? Видят ли они кого-то, кого можно пожалеть? Кого-то, кто настолько далек от Альфа-самца, что не способен увидеть это в зеркале заднего вида?

Я все еще бегаю. Я все еще занимаюсь спортом. Я не толстый. Я не глупый – ну, очевидно, я глупый, раз не замечаю этого во второй раз, – но в остальном я не глупый. Я верю - очевидно, я должен прекратить это делать.

Я думал, что рождение ребенка может как-то скрасить мою растраченную впустую жизнь. Должно быть, в прошлой жизни я совершил что-то чертовски дерьмовое. Хотел бы я вспомнить, что именно.

Завтра я собираюсь съезжать. В любом случае, это место - помойка, и мне нужен новый взгляд на вещи. И это я не могу себе позволить. Но, эй, есть же выбор в пользу финансов, верно? Нельзя позволить ублюдкам раздавить тебя. Ха, как будто у меня есть какой-то выбор в этом отношении.

Я действительно подумывал о том, чтобы подать в суд на Марка Мудака, но, кроме как из-за неприязни. Я даже не могу воспользоваться пунктом из моего собственного свода правил о недопустимости братания. Это просто неприменимо. К тому же, Пенни, может, и дрянь, и он, может, и дрянь, но у них есть ребенок, и он не виноват в том, что делают его родители. Может, он и не мой, но я все равно люблю его. И всегда буду любить, я думаю.

Мне также пришлось прекратить встречаться с Марианной. Этого я тоже не могу себе позволить. И я не думаю, что мне действительно есть о чем еще говорить. Даже Марианна так думала. Так что с этим тоже покончено. Я буду скучать по ней. Я спросил, можем ли мы остаться друзьями, и она сказала, что хотела бы этого, но я не думаю, что она этого хочет. Я неудачник, и она это видит. Я думаю, она сказала это только потому, что так "правильно" говорить в подобных обстоятельствах, но я почти уверен, что на этом все и закончилось. Хотя это отстой. Она поддерживала меня, когда у меня никого больше не было.

На меня давят из-за алиментов, но, думаю, это ненадолго. Я думаю, они собираются пожениться. Теперь ребенок действительно его.

Я изо всех сил пытаюсь придумать, чего бы мне ждать, но ничего не получается.

*******************************************

— Привет, Джимми. У тебя есть досье на твоего преступника? - спросил Амброуз Хиллиер, возвращаясь от кофемашины Keruig. Он все еще был глубоко неуверен и с подозрением относился ко всей этой истории с кофе в капсулах.

Он уже почти перешел на растворимый кофе и смирился с этим, потому что вырос в семье, где сами мололи и смешивали зерна. Но это? Это противоречило природе и человечности, и он был бы первым, кто выступил бы против использования в офисе одной из этих кофемашин, если бы он не был таким вкусным. Кофе Coffee Mates Carmel был просто слишком хорош. Сладкий, насыщенный кофеином. Это были просто плохие новости со всех сторон.

В этом-то и была проблема. Напиток был чертовски хорош. И он выпил его чертовски много. Взяв свою последнюю чашку, он увидел, как в комнату вошел Джимми Прескотт, небритый и неотесанный, явно вернувшийся с какой-то секретной операции.

— Да, я их достал. Они у меня на столе. Спасибо, что просмотрел все это и нашел его. Это была долгая работа, - зевнул Прескотт. - Мне нужно кое-что из этого барахла, даже если это просто пластик.

Хиллиер улыбнулся и уже собирался что-то сказать, когда зазвонил его телефон. Он достал его из кармана, посмотрел на номер и жестом показал Прескотту, что тот должен ответить. Прескотт отмахнулся от него, и Хиллиер опустился в кресло, стараясь не уронить телефон и не расплескать кофе.

— Эмброуз Хиллиер, - ответил он, - чем могу быть полезен? - Это был глупый способ отвечать на телефонные звонки, но в Эмброузе Хиллиере все еще оставалось что-то детское. Работа и развод не выбили из него все это. Пока нет.

— Это Саймон Доннелли, мистер Хиллиер. Мне сказали, что вы хотели бы поговорить со мной? Вы оставили свою визитку в одной из моих химчисток?

— А-а-а, мистер Доннелли, да! Я действительно хотел с вами поговорить. Мне нужно было спросить вас о некоем Джо Салливане и ваших отношениях с ним?

На секунду воцарилась тишина, а затем послышался глубокий вдох, как будто кто-то собирался сделать заявление. - Мистер... У нас с Салливаном деловые отношения. Это действительно все, что я хочу сказать в связи с этим. Почему они возобновили это дело? И почему в центре города? Это было решено много лет назад.

— Ах, я думаю, вы ставите меня в невыгодное положение, мистер Доннелли. По правде говоря, я больше всего на свете стараюсь расставить все точки над "i". Это как-то связано со смертью Джо Салливана, причем от рук грабителей, здесь, в Вашингтоне?

— Вот дерьмо. Джо мертв?

— Боюсь, что так. Вы не знали?

— Знал? Конечно, нет. Я не разговаривал с Джо много лет. В последний раз, когда мы разговаривали, это было...неловко.

— Как же так? - с любопытством спросил Хиллиер, делая глоток обжигающе горячего и сладкого кофе.

— О, давайте посмотрим. Вы знаете об инциденте в Шеннондейле, который произошел несколько лет назад? Джо был замешан в этом? Несколько пьяных ребят вышли на улицу после наступления темноты. У них возникли проблемы. Джо был там.

— Я думаю, что в этой истории, вероятно, есть что-то еще, мистер Доннелли? Могу я вас побеспокоить из-за этого?

— Вам действительно нужно это знать?

— Боюсь, что да, сэр.

— Прекрасно, - проворчал голос на другом конце провода.

— Ладно, хорошо, это было летом. Эти трое ребят были пьяны в стельку. Они раздобыли немного бродящего сидра и выпили его целиком, потому что не понимали, насколько он крепкий и что в сидре еще достаточно брожения, чтобы он продолжал бродить, даже находясь внутри них. Глупые дети, они решили спуститься к реке и попрыгать в воде, чтобы попытаться протрезветь. Это или просто поиграть в Тарзана. Кто, черт возьми, знает это поколение. Они даже штаны толком надеть не могут, чтобы нижнее белье не вывалилось.

— В общем, эти ребята напились и решили покататься на веревке, которую они повесили много лет назад на какое-то старое дерево. Проблема в том, что сама веревка старая, а сейчас мертвый сезон. Уровень воды в реке в это время года очень низкий. Но, по мнению этих идиотов, она все еще течет, так что неважно. Они все по очереди делают это, а потом решают, что им нужно сделать это вместе. Так они и делают. И что происходит? Что ж, веревка обрывается, и они все падают вниз, прямо как в песне. Дело в том, что из-за низкого уровня воды в реке они натыкались на камни, затопленные бревна и прочий хлам на дне реки, который невозможно увидеть и о котором не стоит беспокоиться, когда глубина реки достигает трех метров. Когда глубина достигает метра, это совсем другая история.

— Все они были сильно избиты. Один из них был уже мертв. У него была сломана шея. Двое других были без сознания и быстро тонули. А кто был на другом берегу, немного дальше по дороге, ловил рыбу? Наш друг Джо. Он услышал треск, подбежал к мальчикам и вытащил их из воды. И мертвого Майки, ну, он ничего не мог для него сделать. Он узнал мертвое тело, когда увидел его, Джо узнал. Двух других он вытащил из воды, делал им искусственное дыхание рот в рот, и делал все, что от него требовалось.

— Один из них, Тодд, лидер "компашки", очнулся в тот момент, когда Джо делал ему искусственное дыхание. Он сделал обычные вещи – откашлялся водой, его вырвало, и все такое прочее, – а потом обвинил Джо в том, что тот пытался его поцеловать. Маленький негодяй. Но он просто волновался. Это была заначка его отца, которую они выпивали. Это была его идея. Вся ситуация была просто ужасной. Он увидел, что его друг мертв, что они по уши в дерьме, и единственный способ избежать тюремного заключения для него - это свалить вину на кого-то другого. Привлечь внимание к кому-то другому. Он никогда не сдавался, этот маленький засранец. Даже на дознании. О, для большинства из нас было совершенно очевидно, что он просто ныл, чтобы избежать наказания. Проблема была в том, что его отец был мэром. И придурком. Таким он был еще со школы. И очень хотел верить тому, что говорил его сын. Говорят, яблоко от яблони недалеко падает. Ну, в данном случае это прямо здесь, рядом со стволом.

— Итак, он поднимает шум и делает это публично. Каким-то образом, даже на дознании, несмотря на то, что они признали несчастный случай, вина легла на Джо Салливана. Все, что он сделал, это спас этих детей, и каким-то образом его обвинили в их затруднительном положении. В тот день в этом не было ни логики, ни здравого смысла, только эмоции. Потому что таков мэр Байерленд, сплошные эмоции и никакого здравого смысла.

— Единственным спасением было то, что СМИ в то время неправильно назвали имя Джо. Они назвали его Джесси О'Салливан. Это было единственное, что позволило ему остаться здесь. Итак, вот и все. Такова история Джо Салливана.

Хиллиер выслушал все это и на секунду задумался, прежде чем заговорить.

— Я благодарю вас за это, но на самом деле это не ответ на мой вопрос?

— О, нет. Наверное, я не ответил. Извините. Да, но другим ребенком, которого спас Джо, был Эдди Доннелли. Мой сын.

— Я начинаю понимать.

— Послушайте, я знаю. Я знаю. Я не поддержал этого парня. Вы не представляете, как здесь обстоят дела. Я был на государственной службе. Если бы я поддержал его, это был бы конец всему. Я ничего не говорил против него, но и не защищал его. И он спас моего ребенка. Я гребаный придурок и знаю это. Но... если бы я это сделал, то нас бы просто подвергли остракизму.

— Итак, я сделал все, что мог, но это все равно произошло, и после этого я попытался связаться с ним. Я понятия не имел, где он живет – просто знал, что это местный. Я узнал, что у него есть почтовый ящик в Чарльз-Тауне, и оставил там сообщение, а он позвонил мне и согласился встретиться. Я предложил ему все, что мог, и знаете, что он согласился? У меня оставалась одежда, одеяла и прочее из химчистки. Я решил, что он носит их или что-то в этом роде. Я не знаю. Честно говоря, мне все равно. Просто он получил все, что хотел.

— Я съездил в Чарльз-Таун и поговорил там с некоторыми людьми. Объяснил, что у Джо все не так, как кажется, и что ему нужна помощь и работа. В общем, люди сплотились. Это то, что люди здесь делают. Знаете, это не только секс с нашими кузенами. Ну, по крайней мере, не в основном. Они присматривали за Джо. Они защищали его. Я просто рад, что газеты неправильно написали его имя.

— Да, это интересно, мистер Доннелли. Интересно, как это произошло? Вы, случайно, не редактор местной газеты, не так ли?

Голос на том конце провода усмехнулся. - Нет, но я могу представить, почему вы так подумали. Нет я не редактор. У меня здесь несколько гаражей.

— О, - разочарованно сказал Хиллиер.

— Но мой шурин, ну, давайте просто скажем, что о нем пишут в СМИ, и оставим все как есть.

— Ах.

— Ну, это отстой. Джо был порядочным парнем. Он поступил правильно, и посмотрите, к чему это привело.

— Да, это правда, - согласился Хиллиер, все еще переваривая услышанное.

— Послушайте, если вы узнаете подробности о похоронах, не могли бы вы дать мне знать? Здесь есть люди, которые хотели бы знать.

— Конечно, - ответил Хиллиер, - я могу это сделать.

— Спасибо, мистер Хиллиер. Скажите, Джо умер достойно?

— Что вы имеете в виду под достойной смертью? - ответил Хиллиер и тут же пожалел об этом.

Удивительно, но голос на другом конце провода усмехнулся. - Ну, я никогда не мог себе представить, чтобы Джо размахивал большим старым мечом и кричал "сегодня хороший день, чтобы умереть", но да, этот человек прожил свою жизнь в соответствии с принципами и кодексом поведения. Мне просто интересно, умер ли он таким образом. Меня бы это не удивило.

— Вы будете рады узнать, что он это сделал. Он погиб, спасая женщину от неудачного ограбления. Она бы умерла, если бы он не вмешался.

Последовала пауза, и голос произнес: - Черт возьми! Теперь есть кто-то, кто знает, как действовать. Рад за него. Хотел бы я обладать его мужеством. Спасибо, что дали мне знать, мистер Хиллиер. Надеюсь, у вас будет хороший день.

Раздался щелчок, и голос пропал.

Хиллиьер бросил трубку и отхлебнул еще немного быстро остывающего кофе. - Чарльз-Таун, не так ли? Там есть почтовый ящик? Возможно, стоит навестить его в ближайшее время, - подумал он.

**************************************************

Пенни сегодня уехала. Я догадывался, что это произойдет, после того как узнал, что у нее роман с Марком. Я понятия не имею, как долго это продолжалось – черт возьми, я понятия не имел. Точнее, я так и сделал – я видел знаки, но подумал: "Нет, это не может повториться". Я думал, что у меня на всю жизнь сложилась плохая карма. Я думал, что у меня проблемы с доверчивостью, и то, что я видел, было результатом моей собственной подозрительности. На самом деле я убедил себя, что то, что я видел, было моей собственной чрезмерной подозрительностью из-за того, что сделала Тара. Что это не может повториться.

Но на прошлой неделе Пенни усадила меня рядом с Марком, и они держались за руки. Ну, тогда это было совершенно очевидно. Я слышу все эти "Дело не в тебе, а во мне", и "Мы этого не планировали, это просто случилось", и "Я все еще люблю тебя, просто не так, как люблю его". Ну, очевидно, это происходит уже какое-то время.

Какой же я дурак, что не заметил этого. Семь месяцев не занимался сексом – да, у меня в заднице "околоплодные воды". Я был отрезан от жизни. От моей любимой жены, которая трахалась с моим супер-продавцом на стороне.

Так что теперь я дважды неудачник. Я получил удовольствие, избив этого ублюдка Марка. У него на лице еще какое-то время будет порез от моего кольца. Пошли они на хуй, если хотят выдвинуть обвинения. Оно того стоило.

Я сказал им, что она может просто убираться восвояси, но моего сына она с собой не возьмет. Я буду бороться с ними изо всех сил. Он мой, и останется здесь.

Я получил судебный запрет, но это ненадолго. В любом случае, мне нужно заняться этим делом.

Четыре года брака пошли прахом. Я даже не удосужился спросить, почему на этот раз. Очевидно, что это я. Один раз - это может быть ситуация. Два раза? Что ж, единственный общий знаменатель - это я. Сам посчитай.

Блядь. Как это происходит дважды? Что со мной не так? Неужели я настолько неудачник? Неужели я такой скучный, глупый или никчемный, что женщины просто вынуждены меня бросать?

Что, черт возьми, мне теперь делать? Вот и все. Второй круг.

**************************************************

У машины Эйприл был хриплый выхлоп. Она знала, что по сравнению с "Мустангом" или "Порше" это будет звучать малокровно – многие коллеги высмеивали ее машину, и она это знала, - но ей нравился звук. Это было как раз то, что нужно для ее слуха.

Она доехала до Чарльз-Тауна по шоссе № 70, а затем пересела на местный маршрут № 340. Верх у нее был опущен – было не так уж тепло, но небо было ясным, а для этого и нужны обогреватели в автомобилях. На голове у нее был шарф, защищающий волосы, большие черные солнцезащитные очки, и выглядела она совершенно как какая-нибудь старлетка 1950-х.

В конце концов, она заехала в Чарльз-Таун и была удивлена, насколько он на самом деле мал. Как и во многих других городах, в этом был небольшой старомодный центр с крупными розничными магазинами, такими как Walmart, на окраинах.

Эйприл проехала вдоль Вашингтон–стрит – главной улицы Чарльз-Тауна, – внимательно осматривая магазины, пытаясь решить, в какой из них часто бывал Джо Салливан, где она могла бы получить какую-нибудь информацию о том, где он жил и чем занимался.

Пил ли он кофе? Стоило ли заезжать в кафе "Джампин Джава"? Возможно, окружная комиссия что-то знает? Эйприл была готова подойти к каждому и расспросить, если бы это было необходимо, но лучше всего было беречь силы и идти туда, где успех был наиболее вероятен.

В конце концов она решила зайти выпить в местную таверну, расположенную рядом с главной улицей. Она вошла и заморгала, пока ее глаза привыкали к темноте. Именно в таком баре она и представляла Джо. Дымный, слегка темноватый, с запахом вчерашнего пива на полу, который есть во всех хороших дайв-барах.

Она провела там час, пытаясь заговорить с барменом и вежливо отбиваясь от заигрываний некоторых местных любителей выпить, которые часто посещают подобные бары в течение дня. Она осталась ни с чем – бармен и местные жители были совершенно уверены, что "никогда о нем не слышали". Она также была уверена, что они слышали, и были совершенно уверены, что они не собираются с ней разговаривать, как бы она ни улыбалась.

Она была почти уверена, что сейчас находится в нужном месте. Теперь ей оставалось только найти кого-нибудь, кто согласился бы с ней поговорить.

Она зашла в кофейню, и при упоминании имени Джо продавщица за стойкой сразу же замолчала. Другие посетители кофейни бросали на нее подозрительные взгляды, и тогда она поняла, что Джо здесь знают, но по какой-то причине это сообщество защищает его.

В конце концов, ее осенило. Сидя в своей машине и просматривая карты Google, она увидела, как мимо нее проехал почтовый фургон. Она уставилась на него, а затем завела машину и поехала за ним. Он подъехал к местному почтовому отделению, и она припарковалась на стоянке, роясь в сумке в поисках конверта и марки. Потребовалось две секунды, чтобы найти конверт, написать имя, наклеить марку и закрыть его.

Она вошла внутрь и встала в очередь. В конце концов, она подошла к стойке, изобразила свою лучшую улыбку и протянула письмо женщине за прилавком – пожилой женщине в очках, с собранными в пучок седыми волосами и морщинистым лицом, говорившим о тяжелой жизни, - и сказала: - Эм, извините. Мне нужно отправить письмо Джо Салливану, но у меня нет его местного адреса. Есть ли какой-нибудь шанс, что вы сможете помочь?

Женщина за прилавком посмотрела на нее, а затем наклонилась и посмотрела на очередь позади нее. Затем она спросила: - Так это вы та женщина, которая ищет Джо? Да, не удивляйтесь. У нас, в захолустье, у всех один глаз посередине лба, все мы женаты на своих двоюродных сестрах, и знаете что? У нас есть телефон! Мы даже разговариваем друг с другом. Чего вы хотите от Джо?

Это было первое подтверждение того, что Джо бывал в этом районе, и Эйприл решила пойти ва-банк. Попытаться хоть раз сказать правду.

— Честно? Джо мертв. Его убили, и я ищу, где он жил.

В очереди воцарилось молчание. Почтовая работница, на бейдже которой значилось "Сью", отложила письмо.

— Он.. что он?

— Он умер. Пять дней назад. Спасая меня от ограбления, - ответила Эйприл.

Началось бормотание. Двое людей отделились от очереди и достали сотовые телефоны. Эйприл понаблюдала за ними, а затем повернулась к Сью.

— Значит, его здесь любили?

— Джо был... что ж, он был одним из тех людей, которых никогда не замечаешь, но он всегда был рядом. В тот или иной момент он помогал всем в округе. Полагаю, вы знаете о его череде неудач?

Эйприл кивнула. - Я кое-что узнала о нашем Джо. Похоже, его повсюду преследует святой покровитель невезения.

— Да, что ж, несмотря на все, что он здесь натворил, мы...заботимся о своих. Несколько человек искали Джо, но никто так и не нашел его. Его не найдут, пока он сам не даст о себе знать. Что вас здесь интересует?

Эйприл вздохнула. Пришло время снова рассказать правду.

— Честно говоря, я просто пытаюсь отследить его. Где он жил. Посмотреть, не остался ли кто-нибудь, кому я могла бы помочь. Я подумала, что они захотят узнать, что произошло. Мне просто... нужно немного успокоиться, понимаете?

Сью уставилась на нее, явно пытаясь сообразить, что делать дальше. Она приняла решение.

— Я не могу дать вам его адрес, но если вы будете в этом районе, я настоятельно рекомендую вам заглянуть в трейлерные домики. Они находятся недалеко от города. Вам лучше остановиться там.

Эйприл молча кивнула, одарила Сью лучезарной улыбкой и вышла из почтового отделения.

Она села в свою машину, проверила Google Maps и нашла домики для отдыха, недалеко от города. Введя адрес, она завела машину и влилась в дневной поток машин.

**********************************************

Пенни сегодня родила! Безусловно, это был самый счастливый день в моей жизни. Прекрасный малыш, и мы назвали его Аарон. Я не могу поверить, что он так прекрасно сложен. Это были девять месяцев ада – последние семь месяцев никакого секса, видимо, доктор сказал, что это может быть опасно для нее, "возможно, разрыв околоплодных вод" или что-то в этом роде. Не знаю, звучит пугающе. Марк был там. Он принес сигары, что было приятно. У меня уже много лет не было хорошей сигары. Конечно, кубинские. Одному Богу известно, где они их достают.

Мне пришлось целый час держать ребенка на руках, и это было унизительно. Я так напуган. Я потратил целый час, покупая на Amazon книги о том, как быть отцом, и несколько книг о том, как быть мамой, для Пенни. Она выглядит уставшей и измученной. Я не сомневаюсь, почему. Может, нам стоит подумать о круизе или о чем-то подобном, чтобы вернуть немного блеска в жизнь. Аарону бы это понравилось.

**********************************************

Хиллиеру было скучно. Он сидел в засаде в Беннинг-Ридже, пригороде Вашингтона, и искал торговца метамфетамином. Он и так уже слишком долго сидел там, зевая и гадая, когда же появится тот подонок-дилер, которого он ищет. Он провел это время с другим детективом, занимаясь всеми теми вещами, которые обычно делают копы, когда находятся в засаде.

Там был кофе. Много кофе. Датская выпечка, гамбургеры, разговоры о красном мясе и бананах, и даже банальная попытка поиграть в "Я-шпион". Но, как и все настоящие засады, это было скучно, утомительно и однообразно. У каждого полицейского был свой способ выжить, но что бы вы ни делали, вы не могли оторвать глаз от мяча. Нужно было быть наблюдательным и наблюдать, а не играть на iPad или читать книгу.

За час до того, как он должен был прийти на смену и получить свои два драгоценных выходных, Хиллиер принял решение.

На следующий день он собирался поехать в Чарльз-Таун. У него все равно был выходной, и ему больше нечего было делать. Он не чувствовал, что у него достаточно сил, чтобы заниматься этим официально – черт возьми, он даже не должен был продолжать расследование. У него не было особых причин копать глубже, но он просто не мог не сделать этого. Каждый раз, когда он узнавал что-то новое о Джо Салливане, он чувствовал необходимость продолжать исследования. Он звучал как человек, которого стоит знать. Который справляется со всем дерьмом, которое обрушила на него жизнь, и все еще не сдается полностью.

Как только Хиллиьер принял это решение, ему стало легче на душе. Он решил, что первым делом с утра отправится в Чарльз-Таун, немного порыскает по округе и посмотрит, что ему удастся раскопать. Не знает ли кто-нибудь о Джулиане Салливане в этой глуши.

****************************************************

Пенни объявила сегодня, что беременна! Мы все отправились поужинать и выпить в "Капианос". Я угощал. Дела в бизнесе идут хорошо – по крайней мере, для нас двоих. Я действительно думаю, что нам нужен другой дизайнер, но Марк говорит, что, по его мнению, экономического спада будет недостаточно, чтобы содержать трех штатных сотрудников, и я сомневаюсь в этом. Он часто бывает прав в таких вопросах, так что в данном случае я пересиливаю свои чувства. Говорят, что нужно доверять своим подчиненным, и в данном случае, я думаю, это, вероятно, правильно. Мы всегда можем нанять их позже, если понадобится.

Но это было здорово. Вкусная еда, веселая компания и Пенни просто сияла. В тот вечер она держала нас обоих за руки – Марку было приятно чувствовать себя членом семьи. У него больше никого нет, и он не такой ловелас, каким я его себе представлял. Когда он начинал, казалось, что у него было много свиданий, о которых он мне рассказывал, но за последние несколько месяцев они прекратились. Я думаю, что, возможно, он просто устал от множества знакомств. Мне нужно поговорить с Пенни, и узнать, есть ли у нее подруги, с которыми он мог бы встречаться.

*********************************************

Эйприл заехала на стоянку и припарковала машину у ряда деревьев, которые, казалось, обозначали место для парковки.

Когда она въехала на Трейлерные поля, прямо с Эмблер–роуд, и проехала по длинной извилистой и узкой служебной дороге, она увидела мост - очень маленький деревянный мост через небольшой ручей, который был очень высоким. Ручей протекал быстро и был всего в нескольких сантиметрах ниже самого моста, и это заставляло ее немного нервничать, переходя его. Однако нервозность была второстепенной по сравнению с тем, что она замечала цвет лесной грязи и дорожки. Это был особый оттенок коричневого, и в последний раз, когда она его видела, он был на грузовике Джо Салливана.

Она знала, что приближается к цели. Здесь стоял грузовик Джо. Она видела, как разбрызгивалась бы грязь, если бы вода поднялась еще выше – очевидно, в прошлом здесь были наводнения, земля намокла, превратилась в грязь, а затем покрыла бы любую машину с широкой колесной базой, которая была шире камней, брошенных для разметки трассы.

Она подъехала к первому домику, большому деревянному дому с вывесками снаружи: "Доступны дома для отдыха. Сдается посуточно, на неделю или на месяц". Очевидно, это был офис, и из маленькой трубы на крыше поднимался медленный, ленивый дымок. Он был похож на одну из тех деревянных моделей, которые дети мастерят на Рождество.

Эйприл оглядела здание, пробираясь по грязному полю парковки, стараясь не наступать ботинками в наиболее заметные ямы от стоков, а затем вошла внутрь.

Внутри было уютно. Она была удивлена. После того, как Тара описала это место, она ожидала, что оно будет сырым, продуваемым сквозняками и вонючим. Но это было не так. В камине горел огонь, который медленно догорал. Мягкие кресла, кофейник, телевизор с приглушенной новостной программой и даже газеты повсюду. Причем свежие, отметила она.

У одной стены стоял большой письменный стол, а у другой - большой настенный стеллаж с прорезями, заполненный брошюрами о местных достопримечательностях. Она не могла не заметить, что большинство из них были посвящены одним и тем же достопримечательностям. В Западной Вирджинии не было Диснейленда или Великой Америки, которыми можно было бы похвастаться, поэтому большинство из них отправилось на рыбалку или поиграть в пейнтбол. Некоторые были направлены на посещение достопримечательностей Вашингтона, и почему бы и нет, ведь они находились менее чем в часе езды от более крупного города Пауэр.

В офисе никого не было, и Эйприл обошла стол, оглядываясь по сторонам и ожидая, что кто-нибудь придет. И, в конце концов, кто-то пришел, о чем возвестил звук спускаемой воды в туалете и хлопнувшая дверь.

Оттуда вышел пузатый мужчина с красным лицом и распухшим красным носом заядлого пьяницы, пытаясь застегнуть ремень. Увидев Эйприл, он остановился, а затем изобразил самую фальшивую улыбку, какую только можно вообразить, но она стала еще хуже из-за сломанных и пожелтевших зубов, которые он при этом показал. Его внешность была почти точь–в-точь как у Дэнни Де Вито, игравшего пингвина в старом фильме 1980-х годов "Бэтмен возвращается" - тонкие губы и редкие сальные волосы до плеч. Увидев ее, он попытался расположить к себе выражением лица, и на это было поистине страшно смотреть. Эйприл с трудом удержалась, чтобы не отступить на шаг, когда он подошел к ней, хотя их разделял метровый стол.

— Чем я могу вам помочь... мисс? - спросил он, взглянув на ее руки, чтобы убедиться, что на них нет колец.

— Ну, это зависит от обстоятельств, - ответила Эйприл, изо всех сил стараясь не показать своего отвращения, когда он окинул взглядом ее тело.

— От чего, прекрасная леди? У нас приготовлено несколько роскошных комнат для этой... очаровательной особы, которая почтит их своим присутствием.

Он был скользким, и Эйприл охватило внезапное желание ударить этого человека по носу, очень сильно, просто чтобы увидеть, как из него хлынет кровь.

— Меня интересует только один конкретный домик.

— И который же это?

— Тот, в котором живет Джо Салливан.

— Хм, вам нужен домик номер 37. Я понимаю. Профессионалка? Да, я могу себе представить, что именно это нужно Джо. Я сомневаюсь, что он доверяет женщинам настолько, чтобы бросать их.

Эйприл просто протянула руку, не решаясь заговорить в тот момент. Хотя это дало ответ на один вопрос. Дома Джо никто не ждал. Он был по-настоящему одинок. Это несказанно огорчило Эйприл.

Он просто непонимающе посмотрел на ее руку. - Что?

— Ключ, - ответила Эйприл.

— О, - сказал мужчина с разочарованным видом. Он наклонился и открыл ящик, разговаривая при этом. - Разве он вам его не дал? Его там нет? Зачем он вам нужен?

Когда он подошел, она посмотрела ему в глаза, жеманно улыбнулась и сказала: - Он хочет, чтобы я была готова к его приходу.

Он, ухмыляясь, и вложил ключ ей в руку. - Эй, послушай, когда ты с ним закончишь, может, у тебя найдется немного времени? Возможно, у меня к тебе будут еще дела...

— О, простите, - сказала Эйприл, и по ее спине пробежали мурашки. - Джо просто изматывает меня. Он настоящий жеребец. Я сомневаюсь, что вам понравились бы неаккуратные секунды. Или минуты. С Джо никогда не знаешь наверняка.

Мужчина присвистнул. - Ого-го-го! Думаю, никогда не скажешь наверняка! Этот парень, похоже, лучший ремонтник в округе – это место работает благодаря тому дерьму, которое он вытворяет. Но я понятия не имел, что он еще и жеребец! Я должен отдать ему должное, когда увижу его в следующий раз! Браво!

Эйприл уже собиралась уходить, схватив один из планов участка, лежавших перед ней на столе. Она больше не могла выносить, как этот мужчина пускает слюни.

Она пробралась по грязи и запрыгнула обратно в свою еще теплую машину. Она подняла капот раньше, когда сгустились темные тучи, и была рада этому. У нее уже был один случай, когда она забыла это сделать и вернулась в промокшую машину. С того единственного раза она научилась всегда поднимать капот.

Она посмотрела на небо – оно было еще более угрожающим, и поэтому она поспешила покинуть парковку и свернуть на дорожку, которая вела обратно к отдельным коттеджам, расположенным по обе стороны от тропинки. Позади, с обеих сторон, возвышался лес, темный и зловещий.

Она проехала по тропинке, разглядывая номера коттеджей. Большинство из них были темными и заброшенными, но в некоторых горел свет, а из одного или двух валил дым – очевидно, жильцы тоже видели прогноз погоды.

В конце концов она нашла домик номер 37. Он находился гораздо дальше от дороги, чем другие. Он был в значительно лучшем состоянии, чем другие. На деревянной обшивке было много заплаток, причем некоторые бревна были явно новее других. Окна были чистыми, а внутри висели занавески, а не жалюзи.

Снаружи была колода для разделки мяса и огромная куча наколотых дров, часть из которых была спрятана под навесом, а другая часть - на открытом воздухе. Предположительно, это и служило источником отопления. Там была яма для костра, которой недавно не пользовались, и гриль, чистый и с крышкой. На заднем дворе была даже видна бельевая веревка.

Эйприл вышла из машины и просто посмотрела на него. Последний дом Джо Салливана. Она нашла его. Она не знала, что чувствовать в конце своего путешествия, но знала, что должна войти и заглянуть внутрь.

Она подошла к двери и открыла ее ключом, который использовала в первый раз. Замок был смазан и легко открывался.

Дом был аккуратно обставлен. Большая гостиная с небольшой ванной комнатой в задней части, за приоткрытой дверью были видны душ и туалет. Лестница вдоль левой стены вела в спальню в стиле лофт с небольшим балконом, откуда из спального места открывался вид на основное жилое пространство.

Там была небольшая кухонька с водопроводом и сушилкой. На одной из рабочих поверхностей была установлена небольшая газовая горелка, а также холодильник и даже стиральная машина и сушилка, все аккуратно подключенные.

Вокруг камина стояли диван и односпальное кресло с откидной спинкой, а в углу - небольшой телевизор и DVD-плеер. В углу был даже CD-плеер.

Но чего здесь не было, так это фотографий на стенах. Было несколько гравюр, но ничего личного. Ни одной фотографии, кроме одной на каминной полке, где группа военных в камуфляжной форме позировала на фоне пустыни.

Она оглядела комнату, включила свет, и тут раздался внезапный хлопок, а затем комната, казалось, наполнилась черным лабрадором, который лаял на нее, готовый броситься на нее, но на самом деле так и не сделал этого. Просто много лаял.

Она посмотрела на пса сверху вниз, пытаясь понять, представляет ли он реальную угрозу. Он пускал слюни, лаял и танцевал так, как танцует собака, когда хочет, чтобы вы знали о его присутствии, но недостаточно уверен в себе, чтобы напасть.

Она посмотрела на него сверху вниз и улыбнулась. - Привет? Как тебя зовут? - мягко спросила она.

Пес на секунду перестал лаять и сел, глядя на нее с открытой пастью. Эйприл огляделась, гадая, откуда он взялся, и тут заметила собачью дверцу в стене, рядом с задней дверью.

Она также заметила пару мисок на полу, одну для воды, а другую для еды. Обе были пусты.

— Ах ты, бедный малыш. Тебя что, не кормили? - Она направилась к мискам, отчего пес снова залаял.

— Тише, пес. Прекрати. Фу. Замолчи! - Последнее заявление она произнесла резким голосом, глядя на пса сверху вниз, и он остановился и сел.

— Хороший мальчик. Давай принесем тебе что-нибудь поесть и попить. - Когда она взяла миску с водой, пес заскулил, встал и принялся расхаживать вокруг, переводя взгляд с миски с едой на Эйприл и обратно. Она наполнила миску водой и улыбнулась ему. - Все в порядке. Я покормлю тебя, не волнуйся.

Она поставила миску с водой, наполнила миску кормом, и через несколько секунд собака уже набрасывалась на еду так, словно завтрашнего дня не будет.

Эйприл бродила по дому, не находя себе места. Она попыталась сесть, но не смогла устроиться поудобнее. Не то чтобы это место было неудобным, оно было таким и было. Просто оно было...полным призраков.

Она приготовила кофе, воспользовавшись маленькой кофеваркой, в комплекте с которой был приготовлен лично смолотый кофе, который она нашла в стеклянной банке. Затем, за неимением других дел, она вычистила камин, разложила новый и запустила его.

Сам факт того, что она запустила камин, означал, что она планировала остаться, хотя сознательно она этого не осознавала. К этому времени небеса разверзлись, и на улице полил проливной дождь, и она заметила, что в домике абсолютно сухо. Протечек не было. Она стояла с чашкой кофе в руках и смотрела на дождь. За спиной у нее горел камин, а пес растянулся на полу перед камином.

Она погладила его, ожидая, пока кофе остынет, и обнаружила у него на ошейнике бейджик с именем – его звали Макс. По-видимому, это была настоящая издевка. Она улыбнулась на это. У Джо было чувство юмора.

Как только Макс привык к ней, с ним все было в порядке. Даже сидя на полу, он не сводил с нее глаз, пока она ходила по комнате.

В конце концов, она плюхнулась в мягкое кресло перед камином и спросила Макса: - А чем здесь можно заняться? Компьютеров нет, телевизор не подключен, чем вы занимаетесь весь день? Есть книга или что-нибудь в этом роде?

Макс печально посмотрел на нее и зевнул, широко раскрыв пасть. Она огляделась и увидела сбоку блокнот и ручку. Блокноты и авторучки. Это означало, что нужно что-то писать! Это может быть интересно. Возможно, она что-то поймет. Она взяла блокнот, открыла наугад на первой странице и начала читать.

********************************************

Сегодня я нанял своего первого сотрудника! Марк Глассо. Приятный парень. Он кажется умным и целеустремленным. У него отличная родословная, и он преуспевает в бизнесе. Знает модные словечки и знает, с кем нужно общаться. Симпатичный парень-итальянец, что для продавца просто замечательно. Я подозреваю, что он еще и ловелас, но мы пока не настолько близки, чтобы говорить об этом.

Первый сотрудник! В следующем году в это же время нас будет десять человек! Наконец-то я чувствую, что жизнь вернулась в прежнее русло!

************************************************

Дождь шел всю ночь, и наутро не было никаких признаков того, что он прекратится. Чарльз-Таун был залит водой и грязью из-за машин, въезжавших с окрестностей. Хиллиер был искренне рад, что прихватил с собой ботинки – импульсивный захват в последнюю минуту, прямо перед тем, как отправиться в McDonald's, чтобы позавтракать на ходу. Он также не забыл о зонтике и пальто, но в это время года они все равно были необходимы. Учитывая, что ночью шел дождь, он ожидал, что они ему понадобятся.

Вчерашняя засада закончилась неудачей, но он не слишком расстроился из-за этого.

А так он просто наслаждался вождением с открытыми окнами, вдыхая свежесть земли после сильного ливня.

Так продолжалось до тех пор, пока он не простоял в пробке целый час, проезжая мимо аварии с участием трех автомобилей, вызванной мокрым снегом, из-за которого все на двухполосной дороге было разбито.

Когда он наконец въехал в Чарльз-Таун, настроение у него было не самое лучшее.

Он направился прямиком в местное отделение полиции и показал свой значок дежурному сержанту, который выпрямился, увидев его. Он позвал, и через минуту оттуда вышел детектив такого же измученного вида, в таком же помятом костюме, с пластиковым стаканчиком, в котором, как был уверен Хиллиер, был ужасный кофе.

Он жестом пригласил Хиллиера внутрь и придержал для него дверь.

— Детектив Хиллиер? Я детектив Дэвид Хэнсон. Что мы можем сделать для наших братьев-космополитов сегодня? - Голос Хэнсона был усталым, но четким, а его манеры выражаться вызывали удивление. Его голос просто не соответствовал выражению лица.

— Приятно познакомиться с вами, детектив Хэнсон. Так что, да, это не совсем по правилам. Я здесь с более личным заданием. Проверяю свою догадку. Надеюсь, вы сможете помочь.

Хиллиера подвели к месту рядом с аккуратным письменным столом, на котором были компьютер и телефон, и почти ничего больше. При этом он тоже приподнял бровь. Рабочий стол полицейского никогда не бывает чистым.

Хэнсон заметил, что он смотрит на него, и сказал: - Теперь здесь все в цифровом формате. Бумага остается на деревьях. Итак, что мы можем для вас сделать?

— Джо Салливан, - ответил Хиллиер без предисловий.

Хэнсон поморщился. - И что же на этот раз сделал лучший бойскаут Чарльз-Тауна? – спросил он.

— Так, значит, он местный? Один балл за догадку, - улыбнулся Хиллиер.

— О да, он местный. Местные жители считают его кем-то вроде лесной феи и защищают от всего на свете. Некоторое время назад он был замешан в чем-то, из-за чего погиб ребенок. Кто-то из ребят обругал его, но потом каким-то образом от него все равно здесь пахло розами.

— Однажды вечером мне пришлось вытаскивать его, вонючего пьяницу, из бара – чистая удача, что я оказался там и увидел, как он расправился с парой деревенщин, которые приставали к одной из девушек, чтобы та спела в караоке. Он здорово отделал этих парней, хотя и самым неуклюжим из возможных способов. Мне пришлось вытаскивать его оттуда, пока он не нанес себе серьезного ущерба. Он даже набросился на меня, так что я отправил его в камеру, чтобы он протрезвел. На следующий день он очень извинялся.

— Похоже, это наш парень, - сказал Хиллиер.

— Так что вам нужно? - поинтересовался Хэнсон.

— Просто пытаюсь разыскать его родственников, вот и все. Он был найден мертвым на нашей территории. Был убит, защищая женщину от ограбления.

Хэнсон отставил свой стакан. - Черт. Это отстой. Людям в округе это не очень понравится. Вы поймали убийцу?

Хиллиер нахмурился. - Нет. Ублюдок сбежал. Мы знаем, кто он, и у нас есть двое его сообщников – женщина хорошо защищалась и уложила двоих, но другой подонок оказался у нее за спиной, вытащил нож, и вот тогда в дело вмешался Джо. Он набросился на него, и его пырнули ножом, вот и все, что она написала.

— Вот дерьмо. Что за хрень, - вздохнул Хэнсон.

— Так что да, просто пытаюсь понять, откуда он взялся. Хочу узнать, не нужно ли кого-нибудь уведомить, и потому что, ну, мне просто очень интересно узнать об этом парне. Он просто кажется хорошим парнем, несмотря на то, что на него вылили много дерьма. Вы знаете, где этот человек жил?

— Да, однажды нам пришлось отвезти его туда после вытрезвителя. Он живет в одном из домиков на Трейлерном поле. Это недалеко от города. Я дам вам адрес.

Хиллиер откинулся на спинку стула, пока Хэнсон возился с компьютером, думая про себя: - Всегда приятно, когда предчувствие оправдывается. - Он подумал, не написать ли Эйприл, чтобы сообщить ей, что он нашел, где живет Джо, но решил подождать, пока сам там не побывает. В первую очередь он был обязан сделать это ради всех выживших.

*******************************************

Что ж, я сделал это снова. До конца, дорогие друзья. Я снова женат. И это ЗДОРОВО. На этот раз я все сделал правильно. Наконец-то я снова могу доверять идеальной женщине. Пенни выглядела сегодня сногсшибательно. Мэнни даже приехал в город, чтобы быть шафером. Я не видел его после войны. Я рад, что он все еще в форме – он отлично выглядит, работая продавцом Harley в Висконсине. Было так приятно его видеть – в прошлый раз, когда мы разговаривали, я был в полном смятении, и он сказал, насколько лучше у меня идут дела.

Мы сейчас в аэропорту, направляемся на неделю на Бермуды. Мне не терпится увидеть, что Пенни приготовила для медового месяца. Мне захотелось отправить Таре нашу фотографию вдвоем, но это было бы мелочно, да и ей все равно. Она ясно дала понять, что со мной покончено.

Ну и хрен с ней. Лучшая месть - это жить хорошо, и, клянусь богом, я собираюсь это сделать.

Даже Марианна появилась на свадьбе, что поразило меня. Она хорошо причесалась. Вот это она умеет. Очень удивился, увидев ее здесь с мужем. Она очень внимательно наблюдала за мной, но мне было все равно. Это мой день. Ну, мой и Пенни.

*****************************************************

Хиллиер заехал на грязную стоянку и припарковался точно на том же месте, где днем ранее стояла Эйприл. На нем были тяжелые ботинки, и поэтому ему не приходилось пробираться по грязи, как Эйприл, что было даже к лучшему, поскольку после дождя земля размокла и утопталась.

Он вбежал в гостевой домик и обнаружил там почти ту же обстановку, что и днем ранее Эйприл, только на этот раз сморщенный толстяк крепко спал в одном из мягких кресел перед камином, сложив руки на животе, а перед ним стояла наполовину полная бутылка "Джонни Уокера" и пустой стакан на столике рядом с ним. Хиллиер почувствовал из-за двери запах его дыхания, и это было неприятно.

Он намеренно хлопнул дверью, чтобы попытаться разбудить мужчину, а когда это не сработало, он обошел стол и несколько раз ударил в звонок. Это возымело тот же эффект. Хиллиер подождал пару мгновений, просто на случай, если этот удивительный образец мужественности не был портье, и, когда никто не подошел, подошел к мужчине и просто тряс его, пока тот не очнулся от алкогольного сна.

Мужчина упал со стула, приземлился на пол, выругался и попытался подняться. Он встал и огляделся вокруг затуманенным взором человека, который еще не совсем проснулся или осознает происходящее, пробормотал что-то и, шаркая ногами, направился к столу, игнорируя присутствие Хиллиера.

Как только он сел за стол, выглядя немного более бодрым и широко расставив руки, чтобы не упасть, он невнятно произнес: - Чем могу быть полезен, сэр? Вам нужен домик на выходные?

Хиллиер просто посмотрел на него, перешел к делу и спросил: - Джо Салливан. Какой дом принадлежит ему?

— А почему я должен вам это говорить? - спросил мужчина, пытаясь выглядеть надменным, но на самом деле выглядя грустным.

Хиллиер раскрыл свой значок. Мужчина с трудом мог сосредоточиться на нем, но сказал: - Хорошо. Дом 37. Уверен, что в последнее время он стал популярным парнем. Два человека искали его за два дня?

Хиллиер уже собирался уходить, когда остановился и обернулся. - Двое?

— Да. Та проститутка на днях. Симпатичная девушка. Я бы и сам не отказался от чего-нибудь подобного. Возможно, она все еще там. Очевидно, Джо - настоящий мужчина, если вы понимаете, что я имею в виду. - Мужчина так двигал бедрами, что у Хиллиера подкатила тошнота к горлу.

Затем глаза Хиллиера сузились. - Блондинка? Хорошо сложена? Ездит на кабриолете?

— Да, очень на нее похоже. Очень милая. Могу себе представить...

Хиллиер фыркнул и вышел из домика. Эйприл Карлайл была здесь! Она нашла его, и Хиллиер тоже! Дерзкая сучка. О, слова были сказаны, без сомнения.

*************************************************

Хиллиер притормозил рядом с "Ниссан Зет" Эйприл, что означало, что она все еще здесь. Он поплелся к входной двери хижины, постукивая ботинками по крыльцу, чтобы стряхнуть грязь, а затем вошел прямо в дом, не потрудившись постучать.

Эйприл сидела перед камином, в котором почти не горел огонь – только тлеющие угли. В хижине пахло кофе, и она была завернута в одеяло. У ее ног лежал черный лабрадор, который теперь набросился на него, лая изо всех сил.

Хиллиер остановился в дверях, раздумывая, что делать. Должен ли он получить свою порцию? Опасен ли был пес? Он просто смотрел на него секунду, и пока собака сходила с ума, лая на него. Она просто бегала взад-вперед.

Хиллиер посмотрел на Эйприл, которая смотрела на него в ответ со слабой улыбкой на лице. Он заметил, что ее макияж был сильно размазан, а на лице виднелись потеки туши. Очевидно, она плакала.

Она посмотрела на собаку и резко сказала: - Макс, тихо.

Собака перестала лаять, повернулась и вопросительно посмотрела на нее. - На место, Макс. Иди, - сказала она так же жестко.

Пес повернулся и неторопливо направился к большой подушке, лежавшей на полу у лестницы, ведущей на второй этаж. Он свернулся на ней калачиком и опустил голову, не сводя глаз с Хиллиера.

Хиллиер поднял руки и сказал: - Можно подойти к скамейке запасных?

Эйприл одарила его еще одной слабой улыбкой и добавила: - Мне потребовались часы, чтобы подобрать для него подходящую фразу. В конце концов, я ее нашла. У Джо никогда не было бы собаки, которую он не выдрессировал.

Хиллиер вошел и сел на маленький диванчик рядом с мягким креслом, изучая ее. - Значит, ты первая нашла это место? Умная девочка. Мне бы хотелось узнать, как тебе это удалось.

Эйприл резко встала, отбросила одеяло и подошла к Хиллиеру. Она наклонилась, взяла его лицо в ладони и крепко поцеловала.

Для Хиллиера это было полной неожиданностью. Она была очень привлекательной женщиной, не из его круга, и это было шокирующе. Это не помешало ему ответить на поцелуй, но это было настолько неожиданно, что он не чувствовал, что хорошо справился с задачей.

Она закончила поцелуй и отстранилась, глядя на него сверху вниз. Он не озвучил ни одного из вопросов, которые вертелись у него в голове.

— Эмброуз, я знаю, это неожиданно, но мне нужно, чтобы ты отнес меня в постель. Прямо сейчас. Пожалуйста. Мне нужно чувствовать что-то другое, чем я чувствую сейчас. То, что я прочитала, разбивает мне сердце, и я не могу продолжать это чувствовать. Отведи меня наверх прямо сейчас и сделай это. Пожалуйста.

В голосе Эйприл слышалась дрожь, как будто она действительно была близка к срыву, и Хиллиеру пришлось взвесить эту неожиданную просьбу. Должен ли он сделать это и дать ей кратковременное облегчение, но затем смириться с тем фактом, что это произошло, и она может разозлиться на него за то, что он "воспользовался ситуацией". Или он должен вежливо отказаться, надеясь сохранить высокие моральные устои и надеясь, что она все поймет? Выбор. Выбор за выбором...

К черту все это. Он был парнем, и у него уже несколько месяцев не было секса. Он встал, и она взяв его за руку, отвела наверх, в маленькую спальню на чердаке. Там стояла двуспальная кровать, покрытая покрывалом из искусственной звериной шкуры. Она была удобной и выглядела чистой.

Они не теряли времени даром – Эйприл даже не потрудилась раздеться, а просто задрала юбку и стянула трусики. Она расстегнула ремень Хиллиера и молнию на его брюках – и заметила, что он ведет опасный образ жизни, превратившись в коммандос, – за считанные секунды. Даже Хиллиер был удивлен ее проворством в раздевании.

У Хиллиера еще не встал, поэтому она посмотрела на него с блеском в глазах, облизнула губы и присела на корточки, беря в рот его набухающий член. На вкус он был чистым и упругим, что было благословением, но в тот момент Эйприл было все равно.

Она сильно нуждалась в нем, и он был нужен ей в ней. Ей нужно было почувствовать что-то большее, чем отчаянную пустоту, которую она ощутила после прочтения дневника Джулиана Салливана. На одного человека может свалиться столько дерьма. Так много плохого – так много предательств, и все это от рук тех, кому он доверял и кого любил. И каждый раз, когда он пытался, что-то рушилось. Он не мог даже спасти чью-то жизнь, не став злодеем. Это было так отчаянно несправедливо и неправильно. А потом он умер, спасая ей жизнь.

Вдобавок к чувству вины выжившего, это было слишком. И сейчас она нуждалась в Хиллиере. Больше, чем когда-либо в своей жизни, ей нужен был член внутри нее, - любой член, - который мог бы заставить ее что-то почувствовать.

Хиллиер все еще был ошеломлен. Здесь он был, в доме мертвеца, с красивой женщиной, по крайней мере, на десять лет младше его. Ее рот на его члене, делает удивительные вещи – ее рот был словно бархатный, нет ни намека на зубы, и что ее язык делал, было просто удивительно. Она крепко сжимала его член по самую рукоятку, вливая в него больше крови, и его эрекция увеличивалась очень быстро, но, похоже, это не мешало ей глубоко сосать его. Кем бы ни была Эйприл, она была чертовски хорошей сосуньей.

В конце концов, ему пришлось физически оттащить ее, хотя он этого и не хотел. Но он также хотел показать себя с лучшей стороны, и кончать ей в рот в первые десять минут он не собирался.

Она подняла на него глаза, и он был поражен неподдельным вожделением в ее глазах.

— Трахни меня, - сказала она и опустилась на кровать на четвереньки, задрав юбку до талии.

Что Хиллиер и сделал. Без предисловий, он встал у нее за спиной, взял кончик своего твердого как камень члена и расположил его так, чтобы он оказался перед ее отверстием, и вошел в нее по самую рукоятку.

Он не мог поверить, насколько горячо было внутри Эйприл. Она была влажной, и он просто скользнул в нее, без суеты и проволочек.

Эйприл вздохнула и выгнула спину, так что угол был еще острее, а он вошел в нее еще глубже. Он начал входить и выходить, пытаясь найти ритм, который был бы ей приятен. Он колотил ее почти десять минут, а потом сильно шлепнул по заднице и услышал, как она вскрикнула "ой", но так, чтобы "дай мне это еще раз". И он сделал это снова. И она снова отреагировала.

— Жестче, - сказала она. Это был грубый трах и чувства. Не было никаких эмоций, просто Хиллиер вгонял их в себя, прижимал к себе Эйприл и шлепал ее, а она принимала и предлагала это.

Поэтому в течение следующих десяти минут он шлепал Эйприл, трахая ее так сильно, как только мог. В конце концов, ему просто пришлось сменить позу – его бедра горели, так как он этого не ожидал и был не в форме для этого.

Они попробовали еще несколько поз – миссионерскую, которая Хиллиеру очень понравилась, потому что он мог наблюдать за выражением лица Эйприл, когда она прикусила губу, сморщилась, как человек, который вот-вот кончит, но еще не достиг цели. На боку, она сверху, наездница наоборот, все, что он мог попробовать. И она знала две вещи, которые он никогда раньше не пробовал. Тачка была для него в новинку.

Она ни разу не встретилась с ним взглядом, но это было нормально. Он также заметил, что делает всю работу сам, но это тоже было нормально. Ей это было нужно, а не ему. Хотя, нет, ему это тоже было нужно. Большое время.

Она что-то бормотала, стонала и время от времени указывала ему время, пока они оба не вспотели, и тогда она заставила его остановиться, чтобы снять с себя одежду, которая теперь была мокрой и неаккуратной. Он сделал то же самое. Затем они продолжили. На этот раз она снова стояла на четвереньках, а он стоял рядом с кроватью и колотил ее изо всех сил.

По его подсчетам, она кончила дважды и была на пути к третьему.

В конце концов, однако, он не смог больше сдерживаться и взорвался в ней, наполнив ее своей спермой, которой у него было почти пять месяцев. Он почувствовал, как она взорвалась, когда он достиг своего максимального размера. Ээто было самое потрясающее из ощущений. Зная, что это глубоко в женщине, которая готова на все.

Он отшатнулся и упал на кровать рядом с Эйприл, которая тоже рухнула на бок.

Внезапно он понял, что натворил – незащищенный секс – это было запрещено! и его глаза расширились. Эйприл смотрела на него достаточно пристально, чтобы заметить это, и тихо сказала: - Не волнуйся. Я чистоплотная. Я уверена, что и ты тоже.

Хиллиер расслабился, откинулся на кровать и просто попытался отдышаться, в то время как Эйприл наблюдала за ним из-под прикрытых век.

*********************************************

Когда они закончили, после второго, более ленивого и медленного занятия любовью, Эйприл встала, завернулась в простыню и спустилась вниз, чтобы сварить еще кофе. На полпути к лестнице она обнаружила Макса, который смотрел на нее и тихо поскуливал. Судя по отсутствию собачьей шерсти наверху, Эйприл предположила, что ему не разрешалось подниматься в спальню, но он проявлял любопытство и проверял границы дозволенного с новыми людьми. Она отправила его обратно вниз по лестнице, и он пошел, поджав хвост.

Она поставила кофе, и тут появился Хиллиер, заправляя рубашку в брюки.

— Мы собираемся поговорить об этом? - нерешительно спросил он, опускаясь на один из двух стульев за очень маленьким столиком для завтрака.

Эйприл улыбнулась и протянула ему чашку горячего кофе. - Нет. Это было всего на один раз. Надеюсь, ты это понимаешь. Здесь нет никаких отношений. Я просто... нуждалась в тебе. И ты был рядом. Надеюсь, ты не расстроен? Мы любим друг друга не потому, что однажды переспали.

— Дважды, - пробормотал Хиллиер, делая глоток обжигающе горячего кофе, - это было дважды.

Эйприл мягко улыбнулась и села напротив него.

— Мне жаль. Важный день для тебя? - поддразнила она.

— Заткнись, - ответил Хиллиер ровным голосом, но улыбка не соответствовала его тону.

Эйприл усмехнулась. - Что ж, как человек с опытом, ты не так уж и плох. Если ты не делаешь это дважды за день, то тебе нужно снова сесть в седло, мой мальчик. Знаешь, ты можешь сделать женщину вполне счастливой.

Хиллиер приподнял бровь, услышав это, но не задал очевидного вопроса. Он не думал, что хочет знать ответ.

— И что теперь? Что тебя так расстроило? - спросил он, стараясь придать своему голосу озабоченности. Ему не хотелось возвращать Эйприл в то состояние, в котором она была, когда он приехал, но он хотел получить ответы.

— Джо вел дневник. Это было задание, которое он получил от своего психотерапевта. Это... ужасное чтение. Этот человек подвергся жестокому обращению со стороны всех, кому он доверял и кого любил, Эмброуз. Честно говоря, я не понимаю, как он просто не приставил пистолет к виску и не покончил со всем этим. Его трахали военные, две жены – обе из которых изменяли ему самым ужасным образом, – а затем семьи детей, которых он спас от утопления. И что он сделал? Вместо этого он пытался помочь другим людям. И он погиб, спасая меня от ножевого ранения. Этот парень не был бойскаутом. Он был самим Иисусом Христом, вернувшимся на землю. Я пришла сюда в поисках ответов, а получила лишь море вины, которое добавилось к тому, что у меня уже было.

Эйприл провела руками по волосам.

— Я просто не могу смириться с тем, через что эти женщины заставили его пройти. Вторая еще хуже первой – она знала, через что он уже прошел, и все равно сделала это.

— Можно мне это прочитать? Я думаю, это может быть доказательством, Эйприл. Возможно, мне придется взять его. Если там подробно описано, что делать неправильно...

Эйприл держалась молодцом. Она даже не взглянула на блокнот, лежавший на прикроватном столике. Она просто сказала: - Нет.

Брови Хиллиера поползли вверх. - Нет? - повторил он. - Эйприл, это почти что место преступления.

— Но это не так. И в любом случае, ты находишься за пределами своей юрисдикции, так что не будь таким самоуверенным.

Хиллиер пожал плечами. - Конечно, но один телефонный звонок... - Он не договорил.

— Эмброуз, я не против, если ты заберешь дневник. Но не сейчас. Сначала мне нужно кое-что с ним сделать. У меня есть планы. Если ты что-то чувствуешь к этому человеку, то скажи мне об этом. Я могу сделать то, чего не можешь ты. То, что должно произойти. Должно быть возмездие и реституция, и я могу это сделать. Законно. - Она добавила последнее слово. - Позволь мне сделать это.

— Законно? Ты уверена в этом?

— О да. Полностью. С этической точки зрения, - хотя можно сказать, что это чрезвычайно нравственно, – этим сучкам нужен урок смирения и умения причинять боль людям, - но с юридической? Конечно. Мне это нужно. Мне нужно это сделать. Джо это нужно.

Эйприл уже видела, что Хиллиер колеблется. Ей показалось, что ее мольбы и то, как они провели день, подействовали на него.

Он открыл рот и снова закрыл, задумавшись. Затем он резко сказал: - Какого черта? Это все равно неофициально. Конечно, продолжай. Выбрось это из головы. Но я хочу прочитать это поскорее, хорошо? Я тоже хочу познакомиться с этим парнем поближе.

Эйприл улыбнулась, вскочила и подбежала к Хиллиеру, чтобы обнять его. Когда она это сделала, то почувствовала, что его эрекция стала еще тверже.

— Опять? Ты просто молодец! - восхищенно сказала она. - Для старика ты держишься молодцом!

— Пошла ты, - сказал он, смеясь. Он знал, что остаток дня может пройти по-разному, в зависимости от того, что он сделает дальше, но решил не настаивать. Он повеселился – дважды – и теперь пришло время быть хорошим парнем. - Давай, садись. Я не могу позволить тебе снова изнасиловать меня. У меня и так уже остались следы от ковра.

Эйприл удивленно подняла брови, но все же пошла и села, куда было велено.

— И что дальше? - спросил он ее.

— Ну, во-первых, я покупаю это место.

— Ты - что? - удивленно спросил Хиллиер.

— Да, Джо купил его за бесценок. Он был в таком плачевном состоянии, что парень на входе – прекрасный человек, Тед, ты с ним уже встречался? - Хиллиер кивнул. - Да, он. Он продал его Джо за десять тысяч в пожизненное эксклюзивное пользование. При условии, что Джо починит его, а также будет работать инженером по техническому обслуживанию этого места. Возможно, ты этого не знаешь, но все домики в отличном состоянии благодаря Джо. Так он и сделал. Он переехал жить туда, где его бывшие жены никогда не смогли бы его найти. Я думаю, если я предложу пятнадцать тысяч, то Теду заплатят дважды. Он не потеряет ничего из того, что у него уже было.

Хиллиер рассмеялся над этим. - Умный человек. Жаль, что я не сделал ничего подобного.

— Я не думаю, что ты до конца понимаешь, Эмброуз. Он прятался от них не потому, что они чего-то хотели. Он прятался, потому что они не оставляли его в покое. Тара – его первая жена – наконец-то пришла в себя и поняла, что она с ним сделала, и продолжала пытаться найти способы загладить свою вину, совершенно не понимая, что исправить что-либо подобное невозможно. Ее отчаянная потребность простить себя приводит к тому, что она начала преследовать Джо.

— И, несмотря на то, что он был хорошим парнем, он не смог заставить ее оставить его в покое. Тот факт, что он все еще был влюблен в нее, делал это особенно трудным. Добавь ко всему этому тот факт, что он просто не знал, почему она это сделала – ее объяснения относятся к другой сфере существования, отличной от его. У него просто не было системы отсчета, чтобы понять их. Он винил себя, но даже не знал, что он должен был изменить. Ему нужно было уйти, уползти подальше и вечно зализывать свои раны. И он нашел это место, где он мог быть анонимным и побыть в одиночестве.

— Господи. Жизнь этого парня...

— Все это есть в дневнике и из того, что я узнала, когда нашла это место. Я встречалась с обеими женами – обе они, позволь тебе сказать, работали вместе, – с его психотерапевтом, с его бывшим домовладельцем, со всей этой компанией.

— Да, я хотел спросить, как ты добралась сюда раньше меня, мисс психотерапевт? Чертов психотерапевт. Чем ты на самом деле занимаешься?

— Давай просто скажем, что я работаю на "агентство", и оставим все как есть, хорошо? Никаких вопросов, и никакой лжи.

Хиллиер фыркнул, но промолчал. Не стоило усугублять ситуацию.

— Итак, ты купила себе новый коттедж на выходные. И что дальше? А как насчет чудо-собаки, которая живет здесь, внизу?

Глаза Эйприл заблестели. Она посмотрела на Макса, и тот оторвал голову от подушки, заметив, что она смотрит на него.

— У нас с Максом все в порядке. Он мой новый парень.

— В твоем многоквартирном доме разрешено проживание с собаками?

— Что за странный вопрос. Но нет, это не так. Но знаешь что? - Эйприл склонила голову набок. - Кажется, я только что решила купить дом. В любом случае, срок моей аренды истекает в следующем месяце, и я пару раз подумывала об этом. Да, пора остепениться. Пора купить дом. К черту все это.

— Ты бы купила дом только для того, чтобы завести собаку?

Глаза Эйприл опасно сверкнули. - Нет, я бы купила дом, чтобы завести собаку ДЖО, - тихо сказала она.

Хиллиер отступил. - Хорошо, и что дальше?

Эйприл улыбнулась. Опасность была предотвращена. - Ну, сначала я приму душ, потом сделаю тебе предложение, а потом мне нужно кое с кем встретиться. И организовать похороны.

**************************************************

Я думаю, что, возможно, встретил кого-то. Я этого не ожидал. Я все еще чувствую себя... уязвленным. Прошло два года, но я до сих пор никого по-настоящему не встретил. Марианна подбивала меня на свидания, но, честно говоря, ничего не изменилось. Большинство женщин, с которыми я знакомлюсь, либо замужем, либо ищут кого-то, кто не является мной. Это становится очевидным в первые десять минут. Не знаю, может, дело во мне. Трудно сказать наверняка, когда смотришь изнутри.

В общем, я в круизе вокруг Аляски, наблюдаю за китами. Я был в баре и отпустил несколько ехидных замечаний о том, что, судя по росту некоторых женщин на корабле, нам не обязательно было ехать на Аляску, мы могли бы просто посидеть у бассейна. Немного горьковато, но все равно забавно. Там была одна очень милая блондинка. Она сидела, смеялась и жевала вафельку. И, боже мой, она строила мне глазки. Я имею в виду меня. Мистер неудачник! Она чертовски привлекательна, такая миниатюрная и подтянутая, с сиськами и задницей, и зовут ее Пенни. Мы просто сидели и болтали весь день в баре. Я даже не почувствовал, что выпил.

Сейчас она лежит рядом со мной на кровати и тихонько похрапывает. Одно могу сказать точно: в следующий раз, когда я получу каюту, я возьму ее с двуспальной кроватью. Но секс. Боже мой, секс. Эта женщина настолько раскованна, что у меня просто сносит крышу. Или что-то в этом роде. Я никогда раньше так не кончал. Три раза за одну ночь. Я думаю, что эта девушка, должно быть, содержанка. Или проститутка. В любом случае, я думаю, что с этого момента ей лучше пожить в моей комнате.

Это был неожиданный поворот в отношении книг, это точно. Хотя дареному коню в зубы не смотрят.

****************************************************

У Эйприл выдалась напряженная пара дней. Переговоры о домике заняли больше времени, чем она ожидала, а отвратительный владелец домиков хотел больше, чем она была готова дать. Он все время намекал на "постель", и ее все время тошнило.

В конце концов, это обошлось ей в семнадцать тысяч долларов, но зато теперь она могла пожизненно пользоваться коттеджем. Тед сожалел только о двух вещах: о том, что ему не удалось трахнуть Эйприл, и о том, что она не работала ремонтником.

Она забрала Макса к себе домой, и хотя в жилом комплексе не разрешалось содержать домашних животных, она подкупила швейцара, чтобы тот не обращал на это внимания в течение следующего месяца.

Она заехала на работу и перекинулась парой слов с сотрудниками отдела исследований и разработок, которые подтвердили то, о чем она уже подозревала, – что Аарон Глассо не был сыном Марка Глассо. На самом деле он был сыном Джо Салливана. Образец ДНК, который она получила, вкупе с образцом, взятым с тела Джо, – поскольку именно он оплачивал услуги похоронного бюро, – сказал свое слово. Сомнений не было, хотя в тот момент, когда Эйприл увидела Аарона и Марка в одной комнате, их не было. Если она это видела, то лениво удивлялась, почему никто не прокомментировал это Марку?

В конце дня она постучала в дверь квартиры Пенни и Марка Галссо. Она рассчитала время так, чтобы Марк уже был дома – или должен был быть – и у двери ее встретила Пенни, которая сразу узнала ее.

— Марк! Это та женщина из юридического отдела, которая занимается завещанием! - Пенни улыбнулась ей и жестом пригласила войти.

Эйприл толкнула дверь, заставив Пенни отшатнуться.

— Эй, не нужно было так сильно давить. - Пенни сердито посмотрела на нее.

— И тебе вовсе не обязательно быть такой же отвратительной шлюхой, Пенни, но ты ею являешься. Вот мы и договорились.

Воцарилось ошеломленное молчание.

— Чт... что? Что ты сказала?

— Я назвала тебя отвратительной шлюхой, Пенни. А теперь сядь, пока я не заставила тебя сесть.

— Я думаю.. Я думаю, тебе лучше уйти... - пробормотала Пенни, выглядя очень расстроенной.

— Что здесь происходит? - потребовал ответа Марк, входя в комнату и переводя взгляд с Эйприл на Пенни.

— Она такая.. она оскорбляет меня, Марк. Называешь меня шлюхой.

Марк сердито посмотрел на Эйприл, которая только пожала плечами и сказала: - Ну, это так. Ты это знаешь. Ты женился на ней. И трахался с ней почти год, работая на ее мужа, который ни о чем не догадывался. Ты сам настоящий придурок. Давайте будем честны. Вы двое действительно стоите друг друга.

Глаза Марка расширились, и он шагнул к Эйприл, явно очень злой и непреклонный.

— С чего ты, черт возьми, взяла, что имеешь право приходить в мой дом и говорить подобные вещи? Я, блядь,. ..

— Что ты сделаешь? - перебила его Эйприл, ничуть не испугавшись. - Что ты сделаешь, Марк? Ударишь меня? Ты, блядь, пизда, крадущий жену, который слишком труслив, чтобы даже найти себе женщину. Нет, ты просто вмешиваешься в дела чужого брака, разрушаешь его и забираешь с собой чужие дела. Что за мужчина так поступает? О, подожди, такой мужчина, как ты. Недалекий негодяй с обаятельной улыбкой и злобным складом ума. Господи, какая же ты ценная. Ты, должно быть, очень гордишься собой, Пенни.

Марк вышел из себя и бросился на Эйприл. Она предвидела это и положила одну его руку себе на грудь, и когда он это сделал, она использовала свою левую руку как лезвие ножа, чтобы удержать его ладонь там, а другой рукой схватила его за мизинец и дернула назад. Он не сломался, но Марк согнулся под ней, пытаясь поднять руку, чтобы она не сломала ему палец.

Эйприл манипулировала его пальцем так, что Марк оказался на полу, а затем ударила его лицом о кофейный столик. Ему повезло, что это было не стекло, но она видела, как из его носа брызнула кровь. Она отпустила его, и он поднялся на ноги, тяжело дыша. Из носа у него текла кровь.

— Пенни, ты, наверное, захочешь взять салфетку, чтобы вытереть кровь чудо-мальчика. Возьми побольше. Может, будет еще, если твой муженек-засранец попробует это еще раз.

— Кто ты такая, черт возьми? - спросил Марк, дыша ртом, в то время как Пенни пыталась вытереть ему лицо.

Эйприл плюхнулась на диван и улыбнулась им, а затем приступила к тому, ради чего пришла.

— Я, блядь, ангел возмездия. Я - черные крылья праведника, пришедшая обрушить огонь на вас, ублюдки, за то, что вы сделали с Джо Салливаном. Это всегда приближалось, и теперь оно здесь. Я здесь, и вам нужно сесть и заткнуться, пока вашим маленьким мирам не придет конец.

— Ты предлагаешь мне насилие, и я тебя поимею, как мы уже договорились. Так что садись и слушай. Или нет. В любом случае, это не имеет значения. Я здесь вместо Джо Салливана, и хотя он, возможно, просто позволил вам продолжать вашу грязную историю о предательстве, я не настолько снисходительна, так что слушайте внимательно, дети. Ваша жизнь, какой вы ее знаете, только что закончилась.

Рот Пенни открылся и закрылся. Она взглянула на Марка, который все еще пытался справиться с кровотечением из носа. Оба просто стояли, не зная, что делать.

— Я сказала - СЯДЬТЕ.

Пенни просто сидела, в то время как Марк стоял с яростью в глазах, бессильно сжимая руки в кулаки. В конце концов, он сел рядом с Пенни, все еще осторожно дотрагиваясь до своего носа.

— Итак, с чего мы начнем? Пенни. Ты никчемная шлюха, жаждущая наживы. Нет, не спорь. Мы все это знаем. Давай начнем с этого. Итак, ты решила изменить Джо с этим таким же никчемным куском дерьма? Как это началось? Почему это началось? Чего Джо тебе не дал?

Пенни в явном замешательстве посмотрела сначала на Марка, а затем на Эйприл. - Перестань пялиться на него, Пенни. Через секунду ты поймешь, почему тебе нужно перестать слушать, что говорит Марк. Отвечай на вопрос.

— Мне... мне... мне нужно было больше.

— Чего?

— Всего. Джо был замечательным и милым человеком, и у него был бизнес, но было ясно, что все шло не так, как он надеялся. Он не стал бы заниматься бизнесом у Mercano, а они владеют здешним рынком. Он просто... сводил концы с концами.

— Я встретила Марка, и стало ясно, что он на пути к успеху. Он удвоил бизнес Джо за месяц. Всего за месяц! Марк был на высоте. Он любил вечеринки – Джо никогда этого не делал, он ненавидел даже травку, не говоря уже о "Чарли". Ему нравилось трахаться – я поняла это довольно быстро. Он относился ко мне так, как я хотела, чтобы относились ко мне. Джо поставил меня на пьедестал. Марк трахал меня на пьедестале.

— Ты хоть представляешь, как здорово было получить и то, и другое? Быть любимой Джо и трахаться с Марком? Но я знала, что мне придется сделать выбор. Мне жаль Джо. Правда жаль. Он был хорошим парнем. Но он никуда не собирался уходить. Он продал мне товар, а я сдала его обратно, потому что на упаковке было написано совсем не то.

Пенни начала вести себя агрессивно, как это бывает с людьми, которых застали врасплох, и они сопротивляются, прибегая к очень слабым самооправданиям.

Эйприл внимательно посмотрела на нее и сказала: - Ну, как шлюха – давай внесем ясность, ты именно такой и являешься – я бы сказала, что у тебя не очень-то хорошо получилось. Продаешь себя и свой брак ради этого? - она обвела рукой захламленную квартиру.

— "Сводила концы с концами"? К черту все это. Мне кажется, что здесь не намного больше, чем у тебя было с Джо. У Марка большой член? В этом и был подвох? Почему ты не продвинулась дальше, Пенни? Это ведь твой конек, верно? Если тебе мало, то переходи к следующему. Должно быть, что-то удерживает тебя здесь.

Взгляд Пенни метнулся к двери спальни.

— О да, Аарон! Конечно, о чем я только думала. Ты должна остаться ради ребенка. Ради дорогого старого "папочки". Скажи мне, Пенни, потому что мне действительно хотелось бы знать. А Марк знает, что Аарон не его сын? Что на самом деле он сын Джо? Что ты настолько порочный человек, что на самом деле солгала его настоящему отцу и сказала, что это не так – последний акт предательства, который просто выдает в тебе злобного и откровенно порочного человека, каким ты на самом деле являешься. Марк знал об этом, или ты тоже успешно солгала ему?

Пенни повернулась к Марку, который в ужасе уставился на нее.

— Это неправда, милый. Ты же знаешь, я сдавала анализ. Я говорила тебе. Я отправила письмо Джо! Аарон твой! - в отчаянии сказала она, ища на лице Марка понимания. Он просто уставился на нее.

— Конечно, это неправда. Что за чушь. Ты действительно собираешься доверять ей, Марк? Лгунья, которая однажды солгала, остается лгуньей навсегда. Вот, можешь это проверить.

Эйприл бросила на кофейный столик скрепленный документ. Она кивнула на него. - Вот, пожалуйста, полный анализ ДНК, взятый у Аарона и Джо. Вероятность отцовства составляет 99, 99%. Не веришь мне? Купи себе такой же, и ты увидишь. Я не понимаю, как кто-то может этого не замечать. Ты, конечно, помнишь, как выглядел Джо? Аарон совсем не похож на тебя, Марк. Я это вижу. Почему ты не можешь?

Марк перевел взгляд с Пенни на Эйприл и обратно. Он потянулся за документом.

Пенни прервала его, захныкав: - Марк, нет, это не то, что ты думаешь. Честно, малыш. Это не так. Аарон - ТВОЙ сын. Ты вырастил его.

— Так ты все-таки знала. Ты... чертова шлюха. Я думал, что он мой. Я думал, что это одна из причин, по которой мы поженились. Господи... - Марк, казалось, просто ушел в себя, изучая документ.

— Ну, теперь все ясно, Пенни. Не хочешь объясниться? Давай, девочка. Сейчас самое подходящее время...

— Я должна была это сказать. Мне нужно было избавиться от Джо. Нам нужно было начать самим. Марк, он твой ребенок. Разве ты этого не видишь? Какая разница, кто был его донором спермы? Мы семья. Мы вместе. Мы созданы друг для друга. Разве ты этого не видишь?

Эйприл рассмеялась. - О да. Семья, которая лжет друг другу.... Подожди, о чем это еще?

Пенни бросила на Эйприл полный ярости взгляд.

— О, не надо так дуться. Мы еще не закончили…совсем нет. Честно говоря, я не понимаю, как ты могла так поступить с Джо. Я имею в виду, это просто... чертовски жестоко. Что он тебе такого сделал, что ты могла так поступить с ним? Солгать ему подобным образом? Отнять у него единственное, на что он всегда мог претендовать как на свое? Ты понимаешь, что ты наделала?

Пенни отвела взгляд и сказала: - То, чего у него не было, он бы никогда не пропустил. Я должна была это сделать. Нам с Марком это было нужно. Я даже не была уверена, что это не Марк, в любом случае. Какой смысл поднимать шум из-за этого. Он смирился с тем, что это не его вина, и мы все были в порядке.

— Ух ты. Просто – ух ты. Ты действительно заслуживаешь того, что тебя ждет. Но сначала твоя очередь, Марк. Во-первых, это...

Эйприл достала свой телефон и набрала номер. Она подождала, пока раздадутся два гудка, а затем спросила: - Дермот? Как дела? Нет, почти закончила. Но мне нужна услуга, так что спасибо, что подождал и позволил мне позвонить на твою личную линию. Кого мы знаем в Казначействе? О, Дэвид Джонсон! О да, я его помню. Он действительно нам должен, не так ли? Дианна - это именно то, что ему нужно, без сомнения. Но вот что нужно мне. Мне нужен судебный аудит Налоговой службы. Да, именно такой, от которого мурашки бегут по коже. Нам нужно, чтобы это произошло в Glasso Design. Да, G-L-A-S-S-O. Оно находимся в Аспен-Хилле. Да. Это здорово. Спасибо, Дермот.

Она все время смотрела на Марка. Он просто смотрел на нее в ответ, ничего не выражая. Когда она закончила, он сказал: - Разве ты недостаточно сделала? Сначала я узнаю, что мой ребенок не мой, благодаря этой супер-шлюхе, а теперь у меня проверка налоговой службы?

— О, мой малыш совсем расстроился? О, дорогой, мы не можем этого допустить, не так ли? Мы должны тебя ПО-НАСТОЯЩЕМУ расстроить. Итак, давай сделаем это.

Эйприл порылась в сумочке и достала еще одну папку с документами в плотной обложке. Она бросила ее на кофейный столик вслед за первым документом. При этом из нее вывалилось несколько фотографий, и когда Пенни потянулась за одной, Марк увидел, что это такое. Он закричал "НЕТ" и попытался дотянуться до них.

Пенни добралась туда первой и, ничего не понимая, взяла в руки фотографию, на которой был изображен Марк, стоящий на коленях со стройной брюнеткой, держащей его член во рту. Она отбросила фотографию и взяла другую. На этой девушка стояла на коленях, а Марк глубоко входил в нее. Качество снимков было зернистым, но содержание четким.

Она в шоке посмотрела на Эйприл, а затем на Марка. - Что?..что это, Марк? Что это такое? Это Мелисса?

— Это действительно Мелисса, личный ассистент Марка. Насколько мы можем судить, Пенни, это продолжается уже некоторое время. Мы не заботились о домашних делах, не так ли? Тссс. Не очень хорошая идея для мужчины, который не задумывается о том, чтобы взять чужую жену. Кстати, она замужем. На случай, если вы не знали. У нее тоже есть ребенок. И скоро родится еще один. СЛУШАЙ! Ты же не думаешь, что у Марка может быть настоящий ребенок? Которого он действительно зачал? А что ты думаешь об этом, Пенни?

— Это ложь, Пенни. Все ложь. Это фотошоп. Эта сука просто пытается создать проблемы. Поссорить нас.

Пенни просто смотрела на него, все еще не понимая.

— Ну, можно и так сказать. Хотя это неправда. В файле полно информации о времени и датах, а также пара видеозаписей, которые мои ребята сделали в дешевом маленьком мотеле, которым они пользуются, когда в офисе есть люди. Изображение зернистое, но я думаю, ты получишь представление. Итак, давайте подведем итог. У бизнеса Марка будут серьезные проблемы, потому что налоговая служба будет приставать к нему неделями. Ты не сказала ему, что его собственный сын не его, и у Марка был роман с его личной помощницей, а ты и понятия не имела. Теперь вы действительно понимаете, что вы, гребаные придурки, сделали с Джо?

На секунду воцарилась тишина, а затем Пенни всхлипнула.

— Итак, давайте убедимся, что мы все понимаем ситуацию. Я могу добиться большего, если захочу, но не сейчас. Думаю, на сегодня хватит взрывов. Единственное, что ты собираешься сделать, Пенни, - это рассказать Аарону правду о его происхождении. Он будет сбит с толку, но он молод и приспособится. Марк, ты ему почти как отец, и, как бы мне ни было больно это признавать, даже ты, мудак, справишься с работой лучше, чем вообще никто. Так что ты будешь рядом и продолжишь любить его, или я вернусь. Я ясно выражаюсь?

Пенни и Марк посмотрели на Эйприл с нескрываемым отвращением в глазах. Эйприл улыбнулась в ответ и встала. - Хорошо. Меня никто не собирается проводить?

Марк не встал, но Пенни встала. Она бросилась на Эйприл с криком "Сука", что шокировало Марка, никогда раньше не видевшего Пенни с такой стороны, но совершенно не шокировало Эйприл.

Она отступила в сторону и позволила Пенни врезаться в стену. Затем она шагнула вперед, легко, но решительно, и потянула Пенни за плечо, так что та развернулась. Она схватила ее за левую руку и прижала к стене, а правой схватила Пенни за горло. Она крикнула: - Марк, сядь, - оглянувшись на Марка, который стоял и, казалось, был готов присоединиться к драке. Он выглядел довольно устрашающе. Вся рубашка и лицо были в крови, но выражение его лица излучало нерешительность.

— Мы с Пенни всего лишь собираемся поговорить, Марк. Сядь. - Снова сказала Эйприл, прошипев это прямо в лицо Пенни. Пенни прижали к стене, и она смотрела на Эйприл широко раскрытыми от страха глазами.

— Точно, сучка. Так вот оно что. Я - возмездие Джо. Я долго шла к тебе. Честно говоря, тебе повезло, что я не сравняла это место с землей. Тебе повезло, что у тебя есть сын, о котором я забочусь, иначе сегодня здесь произошли бы действительно плохие вещи. Я чертовски зла из-за человека, которого ты оскорбляла и которому лгала, и расплата начинается сейчас. Если ты разозлишь меня еще больше, то окажешься в больнице и будешь есть через трубочку. Я ясно выразилась?

Пенни не смогла кивнуть, поэтому попыталась сказать: - Да... Да...

— Хорошо. Сейчас я тебя разочарую. Если ты попытаешься сделать что-нибудь еще, то выйдешь через переднее окно. Ты поняла?

Эйприл ослабила хватку, и Пенни кивнула, когда смогла. Она прижала руки к горлу, на котором отчетливо виднелся отпечаток руки Эйприл.

— Рада это слышать. А теперь, ублюдки, удачного дня. Я ухожу отсюда. О, и нет…я рада сообщить, что вас нет в завещании.

Эйприл собрала свою сумку и вышла, хлопнув за собой дверью, оставив Марка и Пенни смотреть друг на друга, тяжело дыша.

*********************************************

Сегодня я открыл свой собственный бизнес. Все это - часть пятилетнего плана. Марианна помогла мне составить его. Честно говоря, эта женщина - находка. Она для меня как психотерапевт, планировщик жизни и лучший друг в одном лице.

Так что да, я начал сам. Занимаюсь тем, чем занимался в Mercanos, но теперь босс - я! Я надеялся, что смогу привлечь кого-нибудь из клиентов, которые были у меня в Mercanos, но посмотрим, что из этого выйдет.

Я не хочу ни с кем связываться из старых знакомых. Видит бог, большинство из них знали, что происходит, и ни один ублюдок не сказал мне. Не думаю, что у меня там есть настоящие друзья, и мне не нужен стресс.

Мы – ну, я говорю "мы", но это всего лишь я - переехали в маленький офис в Вест-Сайде. Он маленький и не особенно броский – его нужно будет починить и покрасить, но он дешевый, и он мой. Это мой новый дом, так что лучше привыкать к нему.

Создание бизнеса, безусловно, требует времени. Нужно подписать так много документов. Но Sullivan Services готов. Теперь у нас все получится. Никогда не боялся тяжелой работы и не собираюсь бояться сейчас!

В это же время в следующем году я отправлюсь в плавание. У меня штат из 20 человек! Подожди-ка. Вторая часть жизни начинается прямо сейчас.

Вообще не буду думать о Таре и Мудаке. Пошли они все к черту. Пошли они все в Mercanos. Однажды они придут ко мне на работу! И тогда я смогу посмеяться над ними.

Я прочитал в Интернете несколько историй о людях, оказавшихся в моей ситуации. Очевидно, люди пишут бестселлеры, или занимаются спортом, или пишут песни, или находят какой-то другой способ стать мегауспешными, теперь, когда их не сдерживает изменяющий супруг. Не думаю, что со мной такое случится. Но, возможно, я смогу добиться успеха, просто работая на себя. К черту торговцев. Кому они нужны?

****************************************************

Тара Вестерн положила трубку и вздохнула. Это была дерьмовая неделя в целом. Ее работа в комитете наталкивалась на конфликты между скучающими светскими львицами, которые входили в его состав – у них были деньги, и все они хотели быть главными. В советах директоров трех компаний, в которых она работала, также царил хаос – одна компания боролась за свою жизнь против враждебного поглощения, другая терпела сокрушительное поражение от нового стартапа, предлагавшего те же услуги, но почти бесплатно, а третья просто бездействовала. Требовалось новое руководство и смелость, а пятидесятивосьмилетний генеральный директор, который был у них в настоящее время, просто не подходил для этого.

Все это было очень напряженно, и новость о кончине Джо также заставила ее задуматься. Она так долго искала его, так отчаянно пыталась загладить свою вину, насколько это было в ее силах. Она вполне могла понять его нежелание. Она не оставила ему выбора и просто делала то, что, по ее мнению, было лучше, никогда не задумываясь о долгосрочных последствиях для него, кроме как "Он справится с этим". Лучше быстро, чем долго и мучительно.

Теперь он уиер. Ее шанс на какое-либо отпущение грехов был упущен. Это давило на нее, и за последние две ночи ей приснилось несколько ужасных снов.

Однажды вечером она просто сидела с бутылкой вина, обдумывая свои жизненные решения и осознавая, насколько ошибочными и односторонними были большинство из них. Она устала, была подавлена и понятия не имела, насколько все может обернуться плохо.

Телефонный звонок был с ресепшена. Та женщина-следователь вернулась и сказала, что ей нужно повидаться с Тарой. Они отвели ее в конференц-зал на втором этаже, тот, из которого открывался вид на поле для гольфа.

Тара взяла кофе и влетела в конференц-зал, где обнаружила Эйприл, сидящую в сторонке. Она заметила, что Эйприл не встала, когда Тара вошла в комнату, и это показалось ей неуместным, но Тара не стала возражать. Ее день и так был достаточно тяжелым, чтобы перескакивать с темы на тему того, кого она больше никогда не увидит.

Она быстро села, поставила свой кофе и изо всех сил постаралась улыбнуться. - Да...кажется Эйприл? Чем я могу быть вам полезна сегодня? Есть успехи в вашем расследовании?

Эйприл просто посмотрела на нее в ответ. Казалось, она взвешивает всю ситуацию – Тару, комнату, даже цвет ее волос. На целую минуту воцарилось молчание. Тара собиралась что-то сказать, но Эйприл сказала: - Да, на самом деле. Я нашла, где он жил. Я нашла много чего. И должна сказать, миссис Вестерн, мне ничего из этого не нравится. Я понятия не имела, что у Джо были такие невероятные шлюхи в женах. Вся мораль и этика накачанной наркотиками шлюхи.

Воцарилось ошеломленное молчание, пока Тара пыталась осознать, что ей только что сказали. Неужели эта женщина только что назвала ее шлюхой?

— Мне жаль...вы только что...? - пробормотала она, запинаясь.

— Назвала тебя шлюхой? Да. Хотя, должна сказать, я испытываю к шлюхам гораздо больше уважения, чем к тебе. Большинство шлюх, которых я знаю, - трудолюбивые девушки, которые не стесняются того, чем зарабатывают на жизнь. Желаю им удачи. Ты? Ты подлая, предательская сучка, из-за которой все мы выглядим плохо. Ты переспала с кем-то, чтобы подняться на ноги, и у тебя хватает наглости говорить, что ты "влюблена". Гребаная карьерная шлюха. Вот и вся твоя сущность, Тара. Профессиональная шлюха, во всех смыслах этого слова. Ты когда-нибудь о ком-нибудь заботилась? Я имею в виду, кроме себя? Мне любопытно. - Голос Эйприл звучал ровно, и вопрос был задан с неподдельным любопытством.

— Я... Я думаю, мне нужно вызвать охрану. - Таре удалось выдавить это из себя и дотянуться до телефона.

— Сделай это, Тара. Вызови охрану. Я легко справлюсь, не сомневайся. Но прежде чем ты это сделаешь, позволь мне кое-что тебе объяснить. Что будет дальше.

Тара держала телефон в руке, и палец ее был готов к набору номера, но по какой-то причине она просто не нажимала на кнопки. Женщина, стоявшая перед ней, говорила все это как ни в чем не бывало. В ней не было злобы. Возможно, она обсуждала цвет обоев. Во всем этом было что-то совершенно пугающее и в то же время обыденное. Это было ужасно, потому что для этой женщины это было обыденным.

— Хорошо. Я завладела твоим вниманием. Хорошо, давай поговорим начистоту. Во-первых, я знаю все, что ты сделала с Джо. Всё. Что он чувствовал по этому поводу, что ты делала, как он пытался взять себя в руки - все. Я даже знаю о бизнесе, который ты пыталась ему подкинуть. Довольно мерзкая, но мощная версия милосердного секса, тебе не кажется? Ты знала, что Джо переехал в хижину в лесу, чтобы сбежать от тебя? Из-за тебя и той, другой сучки. Да, только из-за того, что ты с ним сделала. Надеюсь, ты гордишься собой. Надеюсь, то, чего ты добилась, того стоило. Хотя, оглядываясь вокруг и видя твой новенький "Мерседес", я уверена, что так оно и было.

— Жаль, что кто-то другой заплатил за это? Но ведь так и было всю твою жизнь, не так ли? Всегда кто-то другой платит. Вплоть до расторжения твоего политически выгодного брака. Каково это было, когда кто-то поступил с тобой так, как ты поступила с Джо? Очень больно, не правда ли? Готова поспорить, что для такого человека, как ты, которая так отчаянно нуждается в контроле, это, должно быть, стало настоящим ударом. Вот почему ты настояла на том, чтобы эта работа досталась Джо, не так ли? Неуклюжий ход с твоей стороны, но я понимаю, почему ты это сделала.

Эйприл была так разговорчива, что Тара просто сидела и слушала, зачарованная каким-то ужасным образом.

Эйприл улыбнулась ей. И подвинула что-то через стол.

— Итак, время возмездия. Пришло время тебе заплатить по счетам. Вот "Дневник Джо".

Тара поймала блокнот и подняла его. На последней странице был приклеен диск. Она взяла его и открыла страницу наугад, отчаянно пытаясь выиграть время, чтобы прийти в себя, и обратила внимание на аккуратный почерк Джо, сделанный паучьей походкой. Он никогда не писал скорописью – он утверждал, что это "за пределами его способностей". На самом деле его обычный почерк выглядел великолепно. Почти печатно.

— В нем есть все. Имена, даты - все, - сказала Эйприл.

— Что, по-твоему, я должна с этим делать? Прочитать это? Послушай, я буду с тобой откровенна. Я чувствую себя ужасно дерьмово из-за всего этого. Но что я могу сделать сейчас? Он умер. Я никогда не смогу загладить свою вину перед ним. Мне придется жить с тем, что я сделала, и мне становится все более и более очевидно, что это будет становиться все труднее и труднее. Чтение этого, - сказала она, указывая на блокнот, - не поможет мне и не даст мне возможности что-либо исправить.

— Напротив, - ответила Эйприл, состроив особенно неприятную гримасу, - мы собираемся сделать все это и даже больше. Вот что произойдет. Я знаю, что ты входишь в правление издательства "Гарин Паблишинг". У них дерьмовый генеральный директор, и ты хочешь его уволить, верно?

Тара поймала себя на том, что кивает и удивляется, откуда эта девушка черпает информацию. В то время об этом было известно только совету директоров.

— Что ж, ты собираешься опубликовать это. Слово в слово. Вот зачем здесь диск. Я попросила кого-нибудь напечатать это. Я подумала, что ты захочешь увидеть оригинал. Я подумала, что это можно было бы опубликовать в таком виде…ну, знаешь, как мемуары?

Тара просто сидела, не двигаясь. В конце концов она спросила: - Ты сказала, что в нем названы имена? Я не могу это опубликовать. Это бы меня доконало.

Эйприл наклонилась вперед, и ее тон резко изменился – то, что она хотела сказать, теперь было ровным, тихим и произносилось с намерением. - Позволь мне быть ясной, миссис Вестерн. Предельно ясной. Ты уже закончилась, и просто еще не осознала этого. Ты собираешься опубликовать это. И ты не изменишь в нем ни единого слова. У меня есть куча копий оригинала, и если изменить хоть одно гребаное слово, твоя жизнь станет еще более дерьмовой, чем была на самом деле. На самом деле, давай просто проясним одну вещь прямо сейчас...

Эйприл взяла свою сумку, достала телефон и позвонила.

— Привет, Джесси. Соедини меня с Дермотом, пожалуйста. Спасибо.

Они обе немного подождали. Тара листала блокнот, ища свое имя, а Эйприл наблюдала за ней, прижав телефон к уху.

— Дермот! Это снова я. Да, еще одно. Нет, это тоже обязательно. Еще одно судебное исследование. Да, полный аудит Налоговой службы. Да, нужно преподать урок. Пожалуй, это все. Меня интересует Тара Вестерн. Входит в советы директоров множества компаний здесь, в Вашингтоне. Да. Судебное. То, где они заползают тебе в задницу. Конечно. Да, я понимаю. Сделай так, чтобы это произошло!

На протяжении всего короткого телефонного разговора Эйприл не сводила глаз с Тары, которая, как только поняла, о чем идет речь, ответила потрясенным взглядом.

Она положила трубку, и Тара почувствовала, что должна что-то сделать или сказать. Она входила в правление нескольких компаний, и ее следовало опасаться. Она ничего не возвращала и поэтому сказала: - Послушай, Эйприл, или как там тебя зовут. Я не знаю, в какие игры здесь играют, но я не играю в эту игру. Любой может позвонить по телефону и притвориться, что знаком с людьми из Налоговой службы. Почему бы тебе не найти более достойную цель для запугивания?

На несколько минут воцарилось молчание, а затем Эйприл, теперь уже по-настоящему разозлившаяся, с глазами, горящими праведным гневом, сказала: - Хорошо, Тара. Я старалась не злиться, но я вижу, как ты выводишь людей из себя. Имей в виду, что я работаю в правительственном учреждении. Я не собираюсь говорить тебе, в каком именно, потому что это действительно не имеет значения. Важно лишь то, что ты у меня на виду. Я собираюсь стать богом-императором твоего маленького мира. Для тебя я Ангел Гребаной Смерти, как тот адвокат из Флориды, но гораздо менее снисходительный. Во мне заложена способность испортить тебе жизнь до такой степени, что через три месяца ты сама сунешь себе в рот пистолет и покончишь с собой. Поверь мне в этом. Я так зла на тебя за то, что ты сделала с Джо, и то, что я говорю тебе сделать сейчас, ничто по сравнению с тем, что я сделаю с тобой, если ты этого не сделаешь. Это не угроза. Это факт.

Снова воцарилось молчание. Тара заняла оборонительную позицию, а когда ты защищаешься, то тянешь время.

— Я не могу это опубликовать. Если там будет мое имя, то это погубит меня. Не похоже, что у меня будет возможность ответить. Моя карьера...

— Твоя карьера зависела от жизнеобеспечения с тех пор, как ты бросила Джо. Просто она еще не знала об этом. Она просто ждала, когда я появлюсь. Что ж, теперь я здесь, и с тобой покончено. Вопрос только в том, до какой степени ты покончила. С твоей тепленькой работенкой покончено. Законченно. Так что начинай привыкать к этому факту, потому что это уже сделано. Ты не опубликуешь это? Хорошо, я передам это в издательство Robson publishing. Я подозреваю, что они с удовольствием это сделают. Я даю это тебе, потому что будет лучше, если ты сделаешь это сама. Ты можешь опубликовать это и уйти из общественной жизни, или я уничтожу тебя к чертовой матери. И все это на законных основаниях. Твой выбор. Не хочешь мне верить? Это тоже нормально. Подожди три дня и посмотри, что будет с налоговой службой.

Снова молчание. Эйприл немного подождала, а затем сделала предложение. Во всех хороших разборках есть место, где вы указываете жертве на глупость ее поведения и предлагаете ей выход. Если вы все сделаете правильно, вы даже сможете заставить ее извиниться перед вами за то, как вы с ней обошлись. Эйприл не ожидала услышать это здесь – Тара была слишком хорошо подготовлена для этого, – но это привнесло бы нотку самоанализа, которая, вероятно, пригодилась бы в будущем.

— Дело в том, что, я думаю, ты все равно это сделаешь. Я думаю, ты это сделаешь, потому что даже ты знаешь, каким невероятным дерьмом ты была по отношению к этому человеку. Он всего лишь хотел сделать тебя счастливой, но что ты сделала? Продвигалась по служебной лестнице, как только могла. Кем был Джо, "начинающим мужем"? Он любил тебя. Он понятия не имел, какой ты была холодной. Ты все еще такая же холодная, Тара? Или ты начинаешь понимать, что натворила, и за что несешь ответственность? Я думаю, что да. Я думаю, ты понимаешь, что это один из немногих способов начать исправлять то, что ты натворила. Ты это знаешь. Я знаю это. Ради всего святого, тебе не нужны деньги с этой работы. Давай посмотрим правде в глаза: то, что ты бросила Джо и вышла замуж за этого придурка-вице-президента, сотворило чудеса с доходом. У тебя все в порядке с жизнью?

Тара просто сидела, перелистывая блокнот, но не видя ни одной страницы. Она отчаянно старалась не разрыдаться. Она слышала, что говорила Эйприл, и ее собственная совесть – голос, который в последнее время не давал ей думать, не вмешиваясь, – соглашалась с ней.

— Давай предположим, что я все-таки опубликовала это. И что дальше? Мы закончили?

Эйприл рассмеялась очень невеселым смехом. - О, мы еще далеко не закончили, Тара. Очень далеко. У меня есть для тебя еще несколько заданий.

Тара посмотрела на Эйприл со смесью страха и ожидания.

— У тебя будет новое хобби. Ты будешь собирать одеяла и одежду в химчистках, которые работают на месте, а затем передавать их в приюты для бездомных. Ты будешь делать это сама, лично. Именно этим занимался Джо в ту ночь, когда он... - Эйприл на секунду запнулась, а затем собралась с духом: -. ..спасал мне жизнь. Кто-то должен продолжать это делать. Ты будешь это делать. На своем прекрасном мерседесе.

– Ты, Тара Вестерн, будешь работать волонтером в приюте для бездомных - раскладывать еду по формочкам для людей, которые в ней нуждаются, и пачкать дерьмом свою красивую одежду. Ты не собираешься заседать в комитете светских дам, которым скучно и которые и на километр не приблизятся к тому, кто на самом деле нуждается в их помощи. Ты собираешься попасть прямо туда, где застрянешь. А я буду наблюдать. Все это гребаное время.

Тара сглотнула.

— Давай посмотрим, что еще? О да, ты собираешься учредить стипендию на имя Джо. На свои деньги. И ты собираешься вложить в нее более трехсот тысяч. Она будет присуждена наиболее достойным семьям из числа нуждающихся, которые хотят отправить сына или дочь в колледж, но не могут себе этого позволить.

Тара положила блокнот на стол и открыла его, чтобы унять дрожь в руках.

— О, и ты собираешься создать фонд для колледжа для конкретного молодого человека. Джо не знал, что у него есть сын – сучка, от которой он родился, скрывала это от него и лгала ему. Там был нанесен некоторый ущерб – ущерб, который давно назревал, – но если ты когда-либо заботилась о Джо, если ты когда-либо любила его, в чем я сомневаюсь, ты сделаешь это. Обеспечь этому ребенку будущее.

Воцарилось ошеломленное молчание, которое нарушила Тара и дрожащим голосом спросила: - У него есть сын? Как его зовут? Где он? Он с этой сучкой, Пенни? Я, блядь, задушу ее собственными волосами. У него есть ребенок? Он так и не узнал? О, черт... о, боже мой...

Тара разрыдалась. Она просто сидела и всхлипывала. Эйприл сдерживала свою обычную склонность помогать – она знала, что именно это и нужно Таре. Какая-то тяжелая реальность. Это было то, что вернуло бы ее на путь возвращения в общество.

Эйприл дала ей поплакать минуты три, а затем резко сказала: - Тара. Этому ребенку нужно, чтобы ты присмотрела за ним. Хорошо? Перестань плакать. Ты можешь сделать это позже. А теперь, ты слышишь, что я сказала? Ты поняла это?

Тара с несчастным видом кивнула, оглядываясь в поисках салфетки. Эйприл увидела, как она это делает, и бросила ей салфетку из своей сумки.

Пока Тара вытирала глаза и размышляла, как она выглядит – должно быть, у нее потекла тушь, Эйприл продолжила.

— Не обольщайся. Ты будешь делать все это. Не только потому, что я тебе так говорю, хотя и этого достаточно, но и потому, что ты знаешь, что так будет правильно. Ты знаешь, что тебе пора признаться и разобраться с последствиями того, что ты натворила. Пришло время платить, Тара, и ты это знаешь.

На мгновение воцарилась тишина, и две женщины уставились друг на друга. Затем Тара моргнула. Она кивнула и просто сказала: - Хорошо.

— О, и последнее. Твой бывший. Нам нужно разобраться с ним. Не говоря уже о том, что он сделал с тобой – чего, кстати, ты вполне заслуживаешь, – за то, что он сделал с Джо. Нужно отплатить. Ты была замужем, но он все равно запал на тебя. Не говоря уже о том, что ты неверная шлюха, для танго нужны двое. Так что он тоже получит свое. Я этого так не оставлю.

Тара снова кивнула, на этот раз чуть энергичнее.

— У меня есть кое-какие идеи, но я хотела бы услышать, что ты скажешь. Не сейчас. Подумай над этим, хотя я уверена, что ты уже это сделала. А теперь прочти дневник и подготовь его к публикации. Я вернусь немного позже, чтобы поговорить об этом. Что касается налоговой службы, что ж, это произойдет. Но ты заслуживаешь боли. И ты должна знать, что я говорю серьезно. Не становись у меня на пути и не делай того, что я тебе говорю, иначе тебе же будет хуже. Я твой худший кошмар, Тара. Я умная стерва с ресурсами, которая прямо сейчас ненавидит тебя за то, что ты сделала с хорошим человеком. Никогда не забывай об этом.

Снова воцарилось молчание, и Тара прерывисто вздохнула. Затем она посмотрела на Эйприл и сказала: - Я, честно говоря, думала, что мы тогда были на одной волне. Я действительно не понимала. Мы часто сидели и говорили о будущем. О том, чего мы хотим. У нас обоих были мечты - он знал мою, а я знала его. Я просто подумала: "Вот куда мы идем, вот чего мы хотим". Я просто осуществила свою мечту. Он этого не сделал.

— Я, честно говоря, думала, что, поскольку я добиваюсь своего, то он поймет. Я знала, что ему будет больно, но это быстро закончится, и в конце концов он поймет. Это был бизнес – бизнес получения того, чего ты хочешь. Я думала, мы оба понимаем, что то, о чем мы говорили, было тем, чего мы хотели на самом деле. Что если бы его мечта осуществилась, он бы тоже за нее ухватился. Я бы поняла.

Тара поняла, что болтает без умолку, и понятия не имела, почему ей захотелось сказать это Эйприл. Эйприл просто сидела, размышляя, как далеко ей нужно зайти с Тарой. Таре нужна была помощь, и она могла ее оказать. Проблема была в том, что она этого не хотела. Она была вне себя от ярости и готова была разорвать ее на части, если бы потребовалось. Но профессионал победил.

— Нет, ты бы этого не сделала, Тара. Ты думаешь, что сделала бы, но ты отделила амбиции и желания от реальности и эмоционального наполнения. Ты говоришь, что сделала бы, потому что именно такой реакции ты ожидала – в которой нуждалась - от Джо. Это то, во что тебе нужно было поверить, чтобы пережить предательство и отказ от Джо, который ты в итоге совершила. Ты бы не поняла, если бы он поступил так с тобой, и более того, в глубине души ты знала, что он никогда бы так с тобой не поступил. Вот почему так легко сказать "я бы поняла" и даже купиться на ложь, потому что этого никогда не должно было случиться. И ты знаешь это на каком-то подсознательном уровне.

— Суть в том, что ты сравнила то, что у тебя было с Джо, с твоими амбициями и с теми путями, которые ты видела, чтобы достичь этого, и это просто не соответствовало действительности. Это не было одним из оправданий типа "то, чего он не знает, не причинит ему вреда". У этого не было другого выхода, кроме того, что ты сделала. Это было хладнокровно, расчетливо и неизбежно. На самом деле, мне больше нечего сказать. Что это говорит о тебе, я уже высказала свое мнение по этому поводу. Я подозреваю, что в последнее время ты сама пришла к этому выводу. Дело в том, что ты такая, какая есть, и ничто не спасло бы твой брак с Джо. Ты справилась с этим слишком умело.

Тара снова разрыдалась, и ей удалось выдавить из себя между всхлипываниями: - Я действительно любила его. Я любила. Я отпустила его, потому что думала, что так будет лучше. Никто из нас не собирался добиваться того, чего мы хотели вместе.

— Тара, тебе когда-нибудь приходило в голову, что он хотел только тебя? Мечты, о которых ты говорила, были дополнением к вашим отношениям. Они не были "вместо", по крайней мере, не для него. У него уже было то, чего он хотел. Это просто ты - жадная сучка.

И с этими словами Эйприл встала, схватила свою сумку и направилась к выходу, наблюдая, как Тара молча ерзает на стуле. Она остановилась в дверях конференц-зала и сказала: - Кстати, красивая блузка.

********************************************************

Мой новый психотерапевт, Марианна Томас, посоветовала мне вести дневник. Она говорит, что это помогает. Не знаю, как насчет этого, но сейчас я в таком смятении, что приму все, что поможет.

Так что, думаю, мне стоит немного рассказать об этом. Я Джулиан Салливан. Для друзей я Джо. В школе меня звали Джулс, но, честно говоря, мне не терпелось оставить это имя в прошлом. Я служил в армии, участвовал в оригинальной "Буре в пустыне". Я был уволен по инвалидности из-за травмы. Мне повезло, что это сошло мне с рук, хотя изначально мой командир хотел уволить меня с позором из-за "оставления поста".

Ему просто не могло прийти в голову, что я покинул свой пост, чтобы вооружить медсестер и врачей в больнице, которую мы защищали, потому что становилось все более вероятно, что нас захватят, и я хотел дать им шанс. Местный военачальник не собирался давать им ни одного шанса. Образованные женщины? Да, сначала к стенке. Черт возьми, я был ранен только потому, что вышел после первой вылазки и собрал АК-47 и пистолеты у убитых врагов, чтобы вооружить тех, кто был внутри.

Что угодно. Прошлое. Не стоит расстраиваться из-за этого сейчас. У меня гораздо больше причин расстраиваться.

Мне 32 года. Я все еще придерживаюсь некоторых своих армейских привычек – я бегаю, плаваю, занимаюсь спортом и стараюсь поддерживать себя в форме. Я рано встаю и несу ответственность.

Еще две недели назад я был восходящей звездой Mercanos, проработав там последние 5 лет. Mercanos - это местный конгломерат, который проектирует и производит кабинеты для врачей. Я был там в команде дизайнеров. Я встретил свою жену – или, скорее, бывшую жену - в Mercanos. Она была частью руководства дизайнерской группы. И она стала моей с того момента, как я ее увидел.

Я не знаю, что это было, но это была любовь с первого взгляда. Или похоти, во всяком случае.

Тара Беран была высокой, красивой, с длинными пышными каштановыми волосами, бледной, голубоглазой, сексуальной, потрясающей, работоспособной, умной, шустрой и гибкой. У нее была маленькая грудь, но она знала все об этих бюстгальтерах-пуш-ап, о да, она их носила. Всегда в обтягивающей юбке и колготках (хотя, как я узнал позже, они почти всегда мешают). Она постоянно жаловалась на то, что от колготок у нее чешется промежность. Странно, но приятно, что она носит чулки. Я пользовался этим на протяжении многих лет. Как, теперь я знаю, поступали и другие.)

Когда мы познакомились, она проработала в Mercanos 18 месяцев, и я уже мог видеть признаки разочарования, свидетельствующие о том, что она хотела большего от своей работы и сталкивалась со стеклянным потолком. Ей нравилось то, чем она занималась, но она злилась на тех, кто стоял над ней.

Но все было в порядке. По пятницам мы сидели в баре и жаловались на тех, кто стоял у нас на пути, и это сближало нас. И это было здорово. Она была кокетливой, но очень сдержанной. Нужно было по-настоящему понять ее и внимательно отнестись к тому, что она говорила, чтобы по-настоящему уловить юмор. И мне это удавалось. Иногда она говорила что-то на собрании, и все остальные пропускали это мимо ушей, но я - нет. И она намеренно не смотрела на меня, потому что знала, что если она это сделает, то один из нас – или мы оба – начнем сходить с ума.

Прошло совсем немного времени, прежде чем мы оказались в постели и занялись сексом. О, каким сексом! Это было здорово. Традиционное, но вкусное. Ванильное, но почему-то это не имело значения. Она не брала член в зад, не глотала, но мы делали многое другое. Несмотря на все, что произошло, я до сих пор помню секс.

Прошло 9 месяцев, прежде чем мы решили связать себя узами брака, через 3 месяца после переезда. Все происходило быстро, но таковы уж мы были. Поняли, чего хотим, приняли решение и пошли дальше. Это было блаженство. Я был так увлечен ею и не мог до конца поверить, что я нравлюсь ей. Мы собирались завоевать мир.

И в течение 4 лет мы это делали. Это было здорово. А потом наступил конец.

Я был совершенно не в себе. Я не ожидал, что это произойдет. Я понятия не имел. Я просто работал и любил жизнь. Я не видел ничего очевидного. Никакого спада в сексе. Она не засиживалась допоздна. Никаких серьезных перемен. Может, они и были, но я их просто не замечал. Я могу вечно сомневаться в себе, но все равно, я этого не ожидал. Это меня совершенно ошеломило.

Однажды в пятницу вечером она просто не пришла домой. Я позвонил ей на сотовый – у нее был один из первых мобильных телефонов Motorola. Никто не ответил. Она не появлялась все выходные, и я был в бешенстве. Вызвал полицию и все такое.

Воскресным вечером она просто вваливается, как ни в чем не бывало, и произносит слова, которые ни один мужчина не хочет слышать: - Нам нужно поговорить.

Она сказала мне, где находилась. Дом нашего босса – Питера Вестерна. "Тест-драйв, живя с ним". Они занимались этим последние 3 месяца. Она решила, что иначе этот стеклянный потолок не разрушить, поэтому она спала с ним и намеревалась продолжать отношения. Она любила меня и считала, что это несправедливо по отношению ко мне, поэтому собиралась развестись со мной. Она любит меня, но я не собираюсь доводить ее до того, чего она хочет, а он может, и у него большой член. Конечно. Я понимаю ее позицию?

Я даже не знаю, с чего начать. Я был просто в шоке. Я понятия не имел, что у нее такие сложные мыслительные процессы. Я даже не представлял, что она способна на такое. Очевидно, я совсем ее не знал. Возможно, это моя вина. Может быть, это из-за нее, потому что она так хорошо скрывает свои карьерные потребности. Раньше мы сидели и вместе подшучивали над ним. А теперь она с ним спит. И ясно дает понять, что намерена выйти за него замуж. Но сначала она собирается растратить наши сбережения. Очевидно, у нее есть "право".

Я просто не знал, что на это ответить. Ну, я так и сделал, но в тот день никого не отшлепали. Я имею в виду, я даже не мог спросить, почему. Она сама мне сказала. Я просто не мог сделать для нее того, что мог сделать тот, другой парень, и из-за верности мне она решила порвать с нами. Я заметил, что она уже призналась, что спала с ним несколько месяцев, а верность – это черт знает что. Она просто хотела по-настоящему выйти замуж, черт возьми, а я стоял у нее на пути.

Марианна говорит, что я должен выражать свои чувства здесь. Ну, я был удивлен, расстроен, сбит с толку, оцепенел, разозлился, испугался и меня хватил удар одновременно. Она никогда ничего не говорила. Не было никакого намека. Это произошло как гром среди ясного неба.

Когда я пришел на работу в понедельник, то обнаружил, что этот мудак-начальник ждет меня за столом, обеспокоенный тем, что "я, возможно, все неправильно понимаю и превращаю это рабочее место в неприятное". Он был чертовски прав. - Как именно я должен был это воспринимать? - Было очевидно, что он просто хотел, чтобы я заткнулся и не поднимал шума. К черту все это. Мне было интересно, понимал ли он корыстные причины, по которым она хотела быть с ним, но, черт возьми, почему, черт возьми, я должен был ему указывать? Пусть узнает на собственном горьком опыте. Мудак.

Естественно, я обратился в отдел кадров и к его начальнику. Но им было наплевать. Там не было никаких моральных норм. На это ушло 3 дня, но в конце концов они ответили мне, что это отстой, но у них не было ни правил недопущения дружеских отношений с персоналом, ни моральных норм, так что они просто собирались держаться подальше от этого. Извините, но это жесткое дерьмо. По сути, кто–то решил, кто им нужен больше - один дизайнер или менеджер дизайнерской группы и их вице-президент. Они приняли деловое решение просто проигнорировать это.

О, они сожалели, и это было ужасно, и, между нами говоря, он подонок, укравший мою жену, но, эй, такова жизнь в большом городе. Извини.

За эти три дня ко мне подошли несколько человек и сказали - "Извини". Они все хотели мне что–то сказать – а это означало, что они все знали об этом раньше меня. Очевидно, все это делалось в рабочее время, и я просто не видел этого, потому что был погружен в работу в лаборатории дизайна, фактически выполняя свою работу, - и ни один ублюдок не сказал ни слова для меня. Никто. Ребята, с которыми я работал, просто избегали моего взгляда. Они знали, но никто ничего не сказал.

Когда отдел кадров сказал, что они ничего не предпримут, я тут же уволился. Очевидно, я не могу продолжать там работать. Когда я собирал вещи, зашла Тара и сказала, что я веду себя глупо и просто реагирую, вместо того чтобы все обдумать. В компании было достаточно места для нас обоих. Она извинялась, но так уж получилось, и я должен был извлечь из этого максимум пользы. У нее даже хватило наглости спросить, знаю ли я, что она чувствовала, какой выбор ей пришлось сделать, и как трудно было это сделать. В любом случае, кто-то проигрывает. Я пытался указать на то, что она сама поставила себя в такое положение, и если бы она не пошла и не соблазнила босса, чтобы получить повышение, ей не пришлось бы делать такой выбор, и я бы не расплачивался за это, но я думаю, что эта логика была немного чересчур для нее. Чтобы она это признала, ей пришлось бы признать, что она коварная сучка, которая просто бросила меня, как горячую картофелину, чтобы получить следующую работу

Она ни хрена не понимает, что я чувствовал и почему. Понятия не имею. Я до сих пор не могу смириться с тем, что никогда не видел ее с этой стороны. Я мудак, это очевидно. Думаю, любовь действительно слепа. Я понятия не имел. Понятия не имею. Даже не подозревал.

Я сказал ей, что она тупая пизда и я не хочу иметь ничего общего ни с ней, ни с ее засранцем-бойфрендом. Я сказал кое–что о том, чтобы прикрыть им спины - я бы ничего не сделал. Я видел достаточно смертей и насилия в своей жизни, но это было все, что мне оставалось. Немного их разозлил. На следующий день ко мне пришли копы, но их слово против моего. К черту их.

Я провел долгие выходные с Мэнни в Висконсине, почти все время был пьян, и он порекомендовал мне обратиться к психотерапевту. Итак, когда я вернулся, я обратился. И она сказала, что это было первым шагом к восстановлению моего "самообладания". Что за слово. "Самообладание". Я не знал, что такое еще есть у кого-то. Я думал, это вышло из моды в 1950-х годах.

И вот я пишу здесь, пытаясь описать невероятное предательство, которое я испытываю со стороны своей жены, которая предпочла карьеру любви. А это вообще была любовь? Я имею в виду, как это может быть, если она вот так просто отказывается от этого? Либо она умеет сдерживать свои эмоции, либо она холодная стерва. Или и то, и другое. Вероятно, и то, и другое.

***********************************************

Осенний день на похоронах выдался дождливым. В то утро шел дождь, и трава все еще была мокрой. Было пасмурно, и облака выглядели угрожающе – низко нависшие в небе, темные и тяжелые, обещали еще больше дождя. Но дождь прекратился, и Эйприл была благодарна за это.

Она приехала на Арлингтонское национальное кладбище пораньше. Джулиан Салливан был ветераном войны, и она целый день разговаривала по телефону с различными правительственными учреждениями, добиваясь, чтобы его похоронили там. Она понятия не имела, где еще его похоронить, если бы они сказали "нет", поэтому она просто не приняла их первоначальные отказы. С ней был Макс, на новом поводке. Ему все время хотелось встать и побродить, и ей пришлось несколько раз дернуть за поводок, чтобы он понял, что нет, сейчас не время для игр.

Она разослала несколько электронных писем, сообщая людям о времени похорон, но не ожидала никого, кроме себя и нанятого ею священника.

Она была удивлена, когда к дому подкатил черный лимузин, из которого вышла одетая в черное Тара Вестерн, урожденная Салливан, с красной розой в руках. Она старательно избегала смотреть на нее. Затем подъехала другая машина, и из нее вышла Пенни Глассо со своим сыном Аароном. Это был еще один сюрприз. Никаких следов. И к лучшему.

Дермот прибыл в сопровождении Джессики Ингрэмс и Дезире. Дезире чмокнула ее в щеку и прошептала: - Меган хотела быть здесь, но она все еще на задании. Она думает о тебе и увидит тебя, когда вернется.

После этого прибыла группа монахинь, а также несколько несчастных женщин. В одной из монахинь Эйприл узнала монахиню, с которой она разговаривала в приюте для бездомных.

За ними следовали несколько человек на машинах с номерами Западной Вирджинии. Эйприл могла только догадываться, что это были люди из Чарльз-Тауна, где жил Джо.

Появилась Сара Этвуд и еще несколько пожилых женщин, которые помогали друг другу. - Бригада Джо Салливана за святость, - мысленно окрестила их Эйприл.

Появилась Марианна Дубовски, выглядевшая щеголевато. Эйприл заметила, как она кивнула Джессике Ингрэмс, которая кивнула в ответ. Она сохранила эту информацию для дальнейшего изучения. Неудивительно, что Марианна узнала ее - она знала Джессику.

Подъехал фургон, и из него вывалились двадцать с лишним мужчин. Все они постарели, поседели, а некоторые были явно повреждены. У них не хватало ног и одной руки. Эйприл волновалась – она заказала всего двадцать стульев, потому что была уверена, что будет там одна. На данный момент были только стоячие места.

Затем появился Эмброуз Хиллиер, выглядевший более презентабельно, чем она видела его раньше.

И тут, к ее удивлению, к ней подошел невысокий мужчина с вьющимися волосами и в мягкой шляпе, которого она никогда раньше не встречала, и сказал: - Привет. Я Мэнни Трусо. Вы меня не знаете, но я знаю вас. Я знаю, что вы сделали – он мне сказал. - Трусо указал на Хиллиера, который только смущенно улыбнулся. - Я должен сказать вам спасибо. Вы добились справедливости для этих сучек. - Он кивнул на двух женщин, которые, сидя рядом, изо всех сил старались не подозревать о существовании друг друга. - Вы не возражаете, если я сяду здесь? - спросил он, указывая на стул рядом с ней. Она просто кивнула ему, и, когда он сел, он сказал: - Мы можем поговорить позже. Есть истории о Джулиане, которые вам нужно услышать.

Прибыл катафалк из похоронного бюро "Слоу Трейл". Она позаботилась и об этом, оплатив расходы на похороны. Она решила, что это меньшее, что она может сделать.

Мужчины, которые, спотыкаясь, выбрались из фургона, подошли к катафалку и вежливо, но твердо объяснили работникам похоронного бюро, что они будут нести покров.

Одновременно с катафалком, к ее полному изумлению, прибыло и отделение морских пехотинцев с оружием в руках. Старший сержант кивнул Мэнни, и отделение перестроилось.

Мэнни наклонился к ней и тихо сказал: - Военные помнят своих. Этот сержант жив благодаря Джо. Он один из команды "Кембриджа". Я объясню позже.

Похороны проходили медленно и тихо, пока морская пехота не дала залп из 21 винтовки. Они обернули гроб флагом, свернули его и затем подарили Аарону, который принял его со слезами на глазах.

Макс продолжал рваться с поводка и скулить. В конце концов, он вырвался и бросился к столу, на который был поставлен гроб, пока шли похороны, и плюхнулся под него. Он знал, где находится его хозяин, и просто хотел быть с ним, как это делают верные собаки. Это разбило сердца всем присутствующим. У Эйприл не хватило духу позвать его.

Когда похороны закончились, Эйприл попросила Эмброуза выступить и объявить, что все соберутся в местном ирландском пабе, который находится совсем рядом с Арлингтоном. Эйприл не решалась заговорить. Она все еще была слишком зла почти на всех. Большинство людей, пришедших отдать последние почести Джо после его смерти, явно не проявляли к нему этого уважения при жизни.

На поминках в пабе Эйприл схватила Эмброуза и отвела его туда, где Тара пробовала вино, но ей это не очень понравилось, и она не очень-то скрывала это.

Макс сидел за стойкой бара, и кто-то из посетителей похорон развлекался тем, что наливал ему немного пива в миску для воды, стоявший на полу. Он переводил взгляд с одного человека на другого, и было очевидно, кого он ищет.

— Эмброуз, я не уверена, встречался ли ты с Тарой или нет? Она была первой женой Джо. Она хотела тебе кое-что сказать.

Хиллиер с сомнением посмотрел на Тару. Она была высокой, и по ее лицу было видно, что она смотрит на людей свысока. Однако сейчас она отчаянно пыталась быть самой собой. Она огляделась в поисках места, куда можно было бы поставить вино, и пристроила на каминной полке.

— Да, эм. Эйприл рассказала мне обо всем, что ты сделал для Джулиана. Как ты не позволил этому случиться. Как ты нашел его убежище и как уговорил морских пехотинцев прийти на похороны. Я хотела, чтобы ты знал, что понравился бы Джулиану. Ему нравились настойчивые люди. Жаль, что ты не был с ним знаком. Он был лучшим человеком, которого я когда-либо встречала.

Она шмыгнула носом и вытерла его салфеткой, оставшейся от бокала. - Я была такой идиоткой. Я была так поглощена работой и карьерой. Никогда не замечала того, что было прямо передо мной. - Она вздохнула и покачала головой, очевидно, все еще стыдясь. - В любом случае, я хотела спросить тебя, не мог бы ты... не мог бы ты согласиться поужинать? Насколько я понимаю, у тебя был подобный опыт?

Хиллиер посмотрел на Эйприл, которая улыбнулась в ответ. Улыбка немного увяла и стала немного натянутой, когда он просто уставился на нее.

— Так это и есть та САМАЯ Тара, да? Та, которая испортила нашего мальчика?

Тара тут же снова шмыгнула носом и отвернулась, пробормотав: - Я же говорила тебе, что это плохая идея.

Она обернулась и добавила: - Я просто подумала... Послушай, да, я была засранкой. Я поняла. Ты, очевидно, не понял. Неважно. Я думала... не важно. Забудь об этом.

И она направилась к выходу, но Эйприл резко сказала: - Стой на месте, Тара.

Тара напряглась и остановилась, но не обернулась.

— А ты, засранец, Хиллиер. Ты такой охуенный, что можешь позволить себе быть грубым с тем, кто рискнул? Ну и мудак. Неудивительно, что твои отношения не были овеяны славой. Посмотри на себя. Ты выглядишь как бродяга, а ведешь себя еще хуже. Что, черт возьми, ты теряешь? Посмотри на нее. Она красива. Она успешна. И она усвоила несколько чертовски трудных уроков. Думаешь, тебе нечему учиться? Господи Иисусе, что же нужно сделать, чтобы ты проснулся и понял, что каждый должен когда-нибудь рискнуть? Вы оба мне отвратительны, потому что слишком глупы, чтобы жить. Я схожу за выпивкой.

Эйприл удалилась, не оглядываясь, изо всех сил стараясь сохранить самодовольное выражение на лице.

Хиллиер и Тара остались в растерянности. Тара по-прежнему стояла к нему спиной, и Хиллиер не знал, куда смотреть, поэтому вместо этого уставился на свое пиво.

В конце концов Тара спросила: - Она ушла?

Хиллиер что-то проворчал в ответ. Тара обернулась, и ее лицо было напряженным. Она посмотрела, не заметил ли кто-нибудь. Никто, казалось, не заметил этого, или, по крайней мере, никто не оглянулся. Она взяла с каминной полки бокал с вином, чтобы чем-то себя занять.

Какое-то время они оба пили в тишине, просто стоя близко друг к другу, но не настолько, чтобы быть вместе. Затем Хиллиер сказал: - Знаешь, она права. Я испорченный товар. Один брак окончательно развалился из-за работы и неспособности трезво оценивать ситуацию.

Тара улыбнулась и сказала: - Я это слышала. И ты, и я.

Хиллиер вздохнул. - Я принимаю поспешные решения. Я не прихожу домой вовремя. У меня накопилось много подонков, которых мне нужно убрать, и я плохо сплю.

— Да? - сказала Тара. - Легкотня. Я работаю круглосуточно, у меня постоянно включен телефон, а мой лучший друг - вибратор. И я тоже работаю дома. И я храплю. Как тебе?

— Это детские штучки. У меня по всей квартире разбросано оружие. Я намеренно оставляю в коридоре грязные вещи, которые создают шум, чтобы слышать, как приближаются люди. Я ем на завтрак пиццу. И у меня уже месяц не было костюма в химчистке.

— О, здорово? Ты думаешь, что ты такой крутой, да? Держу пари, я тоже могу выпить больше, чем ты.

— О, чушь собачья. Будь честной, - парировал Хиллиер, - я могу перепить такую, как ты, в любой день недели.

— Отлично. Ты так думаешь? Отлично. Бар "Хоссакс", среда. Мой водитель будет под рукой, так что никому из нас не придется садиться за руль. Приготовься к тому, что женщина надерет тебе задницу, мистер Хиллиер.

— Хорошо.

— Тогда отлично!

Они оба стояли, потягивая напитки и гадая, что же, собственно, только что произошло.

Эйприл стояла в другом конце комнаты у бара, смотрела на них в зеркало и улыбалась про себя. На бумаге все выглядело идеально, но никогда не поймешь, пока не познакомишься с двумя людьми.

— Мисс Карлайл? - услышала она чей-то вопрос, прервавший ее размышления.

Она обернулась и увидела Мэнни, который мял в руках свою мягкую шляпу.

— Привет. Мэнни, верно? Один из армейских приятелей Джулиана?

— Да, мэм. Я хочу вас кое с кем познакомить. Это Джон Грейвс. Джон был одним из наблюдателей на операции. Они с Джо давно знакомы. Этого парня, которому не помешало бы побриться, зовут Сэл Самри. Сэл был со мной в больнице в Кувейте. Все эти парни - участники операции. Покажите ей, ребята.

Все они закатали рукава. У всех были одинаковые татуировки.

— Мэм, - сказал один из мужчин, - мы знаем, что вы сделали. Мы просто хотели поблагодарить вас и подарить вам это.

Другой из них достал футболку с татуировкой команды и девизом на ней. - Мы подумали, что вы, вероятно, не решитесь на татуировку, но, поскольку вы теперь одна из нас, мы решили, что вам стоит носить это.

Эйприл не знала, что сказать. В конце концов, она обрела дар речи и спросила: - Одна из вас?

— Конечно. Джо Салливан тоже спас вас. Мы полагаем, что это делает вас частью команды.

— Я... - Эйприл, честно говоря, не знала, что сказать. - Я этого не заслуживаю. Правда, не заслуживаю. Я даже не успела сказать ему спасибо.

— Ну, насколько я знаю, как говаривал Джо, пока есть люди, готовые это делать, тебе никогда не придется этого делать, - сказал Мэнни.

Эйприл улыбнулась широкой искренней улыбкой. - Ладно, выпивка за мой счет. Кто хочет выпить? Кто-нибудь упоминал какие-нибудь истории о Джо? Я хочу послушать. И еще, не сбрасывайте пока со счетов мою татуировку. Возможно, придется найти подходящее место для нее...

Постскриптум

"Жизнь по-американски" в том виде, в каком она была опубликована, имела тихий успех. В течение двух недель книга занимала первое место в списке книг "Нью-Йорк Таймс", а затем стала пользоваться еще большим успехом, когда Опра назвала ее одной из своих "любимых". Это стало обязательным чтением в нескольких ведущих колледжах, но до сих пор никто не пытался купить права на экранизацию.

Вся прибыль возвращалась в Фонд Джулиана Салливана, которым руководит Тара Вестерн, которая занимается предоставлением стипендий начинающим писателям, в том числе военнослужащим.

После того, как Опра опубликовала и раскрутила фильм "Жизнь по-американски", в нем принял участие даже президент США, упомянув Джо Салливана в годовом обращении к Нации, назвав его "тихим американским героем, который делает для других, но никогда не просит для себя, даже в самых сложных условиях". Сложные условия, на которых построена эта страна.

Военные начали расследование событий при операции и в итоге наградили Джо Салливана посмертно орденом "Пурпурное сердце" и почетной медалью Конгресса за его действия в тот день. Они даже пригласили его сына Аарона приехать в Вашингтон, чтобы принять награду. Мэнни и некоторые члены его команды также были награждены медалями за отвагу, а главный генерал армии принес публичные извинения за то, что этот инцидент так долго оставался незамеченным.

На этом все не закончилось. Тогдашнего командира Джо Салливана, генерала Джеймса Паттерсона (в отставке), который часто выступал на CNN, попросили принять участие в дебатах на тему несправедливости в военной сфере. Он выступил и был полностью разобран тремя другими участниками дискуссии, все из которых служили в армии. У него не было ответов на вопрос, почему он наказал вовлеченных в это людей, и CNN расторгла с ним контракт.

Военные втихаря, задним числом, понизили его в звании до полковника.

Через три недели после публикации "Жизни по-американски" трое из четырех дизайнеров, с которыми работал Марк Глассо, уволились в массовом порядке. Все они были женаты, и никто из них не хотел видеть Глассо рядом. Они вместе подали в отставку, и когда Глассо возразил, что он счастливый в браке человек и им нечего его бояться, ему ответили: - Да, мы уверены, что Джо Салливан думал так же.

Через две недели после этого восемьдесят пять процентов его клиентов отменили свои заказы. Глассо жил в отеле Best Western, и Пенни вышвырнула его вон, как только были представлены доказательства его собственной измены, и внезапно на него обрушились сразу три судебных иска. Одно из них было связано с отчуждением от мужа его личной ассистентки. Второе - за то, что он был назван при разводе той же пары, а третье - за то, что он не соблюдал правила своей собственной компании, касающиеся межличностных отношений внутри компании.

Он был поражен этим, достал устав своей компании и свод правил. К своему удивлению, он обнаружил, что там действительно есть соответствующий пункт. Уволившись с работы у Джо Салливана, Марк забрал все, до чего мог дотянуться, – клиентов, жену, а также устав и свод правил, которые написал Джо. В то время он даже не думал об этом. Просто взглянул на него, чтобы убедиться, что он кажется подходящим, переименовал компанию, занимающую первое место, и использовал его.

Он недоумевал, откуда они узнали о существовании этого пункта, но, опять же, в этой чертовой книге "Жизнь по-американски" об этом упоминалось. Он попался на удочку Джо Салливана.

Налоговая служба обнаружила несколько несоответствий в его бухгалтерии, и, хотя они были незначительными, учитывая потерю дизайнеров и клиентов, этого было достаточно, чтобы погубить компанию. За три дня до того, как он был готов объявить о банкротстве, ему предложили тридцать две тысячи долларов за компанию, и он не упустил из виду определенную сумму в долларах. У него не было выбора, чтобы принять предложение. Компания была передана в ведение фонда Джулиана Салливана и переименована в Sullivan's Designs. Трем уволившимся дизайнерам предложили вернуться на работу, и двое из них согласились, а третий уже устроился на другую работу.

В настоящее время Sullivan's Designs является ведущей дизайнерской группой Mercanos.

Питер Вестерн был найден в мотеле в Суитуотере, штат Техас, четыре месяца спустя. Суитуотер был небольшим городком недалеко от Абилина. Что он там делал, он не мог точно сказать. Он проснулся после того, как всю ночь пил пиво в баре отеля в Форт-Уэрте. Он не был ограблен, но у него были царапины по всему телу. У него было несколько особенно сильных порезов на пенисе и вокруг ануса.

Ему потребовалась неделя, чтобы понять, что он больше не может поддерживать эрекцию. Некоторые порезы вокруг спинной артерии были такими, что, когда они зажили, они перекрыли артерию, ведущую к головке пениса, остановив приток крови. Также была повреждена большая часть стенки пениса, поэтому, когда кровь текла, она просто попадала повсюду, а не туда, куда должна была поступать для поддержания эрекции. Когда он получил профессиональное заключение, все они были озадачены. Это было похоже на то, как если бы порезы были сделаны намеренно для того, чтобы рубцовая ткань образовалась таким образом, чтобы предотвратить эрекцию.

Над этим работали специалисты-пластические хирурги, но обнаружили, что каждый раз, когда они делали разрез в рубцовой ткани, образовывалось все больше рубцовой ткани, которая продолжала блокировать артерию. В конце концов они подключили еще одну маленькую артерию к главной мышце полового члена, чтобы обеспечить приток крови и избежать гангрены, но чтобы его способность поддерживать эрекцию была нарушена на всю оставшуюся жизнь.

Гектора Гонсалеса так и не нашли ни в Мексике, ни в Парагвае. Однако стоит отметить, что вскоре после убийства Джулиана Салливана в элитный бордель в Боготе, Колумбия, прибыл новый работник секс-бизнеса. Секс-работником был мужчина, который поселился в комнате Пейна. Комната Пейна была специализированным кабинетом, где люди с садистскими сексуальными наклонностями занимались своим бизнесом. Обитатели этой комнаты никогда не задерживались надолго, но ничего не оставалось без внимания. В этой комнате часто проливали кровь, и нужно было быть очень мазохистом, чтобы захотеть стать там жертвой.

Этот конкретный человек продержался дольше других, прежде чем его нашли три месяца спустя мертвым: он бросился на зеркало, разбил его и использовал осколки, чтобы перерезать себе вены. Ходили разговоры о том, что его накачали наркотиками или что он был там не по своей воле, но поскольку половина удовольствия от издевательств над людьми в комнате Пейна заключалась в их собственном нежелании, трудно было сказать, было ли это наигранным или нет. В любом случае, это еще больше взволновало пользователей этой комнаты.

Многие садисты, издевавшиеся над этим человеком, рассказывали о его мании, о том, какими дикими были его безумные глаза и как удивительно было заставлять делать минет мужчину без зубов и языка. Они действительно удивились, почему по всему залу развешано так много фотографий мужчины в американском боевом снаряжении в пустыне, чтобы секс-работник всегда мог их видеть, но хозяйка борделя только развела руками и сказала им, что это было условием его работы там.

Тело бросили в неглубокую могилу, и больше о нем никто не упоминал.

Аарон Глассо при первой же возможности сменил имя на Аарона Салливана. Однажды в субботу Мэнни и его команда пришли навестить его, чтобы взять с собой и рассказать истории о его отце. Когда Пенни не разрешила, Мэнни пошел с ней на кухню, тихо поговорил минут десять, и после этого она никогда не запрещала ему встречаться с Кембриджской командой. Каждый раз, когда кто-нибудь из них приезжал в город, они заходили к нему, водили в какой-нибудь музей или что-то в этом роде и рассказывали истории. Эйприл даже ходила с ними, когда не была в поле. Она предоставила комнату в распоряжение любого члена команды, кто попросит, и ею часто пользовались. Она была уверена, что Джо это понравилось бы.

Тара Вестерн ушла на пенсию за несколько дней до выхода в свет "Жизни по-американски", предварительно договорившись с Эйприл о том, что ей разрешат – что ее обязанности в местном приюте для бездомных возьмет на себя Кембриджская команда. Она переехала в Остин, штат Техас, где купила огородническую ферму. Они выращивали пальмы и фруктовые деревья, которые продавались в магазинах Lowe's и Home Depot. Она нашла еще несколько местных приютов для бездомных, в которых можно было работать волонтером. Эйприл не собиралась отказываться от своего обещания, и, к ее чести, Тара тоже. Хиллиер тоже уволился и переехал в Остин. Тара вышла за него замуж, как только смогла, хотя бы для того, чтобы получить его фамилию и избавиться от своей. Всякий раз, когда Эмброуз Хиллиер злился на поведение Тары по отношению к нему, он называл ее миссис Салливан, и это заставляло ее остановиться и задуматься.

Они пытаются поддерживать связь с Эйприл и каждый год приглашают ее на свою ежегодную вечеринку 4 июля, а также на День благодарения, но она никогда не приходит. Она все еще не оправилась от гнева. Она не была готова увидеть Тару счастливой. Она знала, что это было неправильно с ее стороны и очень непрофессионально, но это было так.

Эйприл Карлайл вернулась на работу в "Ингрэмс". Она по-прежнему время от времени встречается с Марианной Дубовски по работе.

Продолжение следует,. ...