Когда нам пришла в голову эта идея, мы с супругой Иринкой, разбирались в очередной куче фотографий, благополучно нащелканных за две недели отпуска. Появление идеи вызвало большое, если не сказать – подавляющее количество, снимков с обнажённой натурой. Иначе говоря, мы с женой, как обычно, нафотографировали преимущественно её саму, в разных местах, во всеразличных нарядах и без нарядов. Периодически встречался и я, чаще – одетым.

Суть пришедшей нам идеи, была простой, – огромное количество эротических фото должно каким – то образом трансформироваться в качество. А всё потому, что фотографировать и фотографироваться мы, конечно, любили. И много. Но всегда при этом не хватало или оптики, или интерьера, или экспозиции. Явное отсутствие профессиональных навыков было очевидно. Следовательно, нам необходима помощь профессионала. Желательно в студии.

Что я и озвучил жене. Какое – то время заняли препирания и отговорки. Что, мол, она не модель, да и не известно кто, и чего, и как; и стыдно ей. И как ты, типа, подумать мог. Но всепоглощающая любовь к качественной эротике, и мои убеждения, что она супер, всё же своё взяла. Мы с супругой хлопнули по рукам, остановившись на варианте набора фотографий в белье. Разумеется в студии.

Решили не тянуть, чтоб не пропало настроение. И я увяз в обзвоне всевозможных студий, а жена – в примерках всяческого белья и аксессуаров. Трижды я выезжал на встречи с потенциальными мастерами; приблизительно столько же раз Ирка совершала шопинги по магазинам белья. В результате, я остановил выбор на пятидесятилетнем дядечке, с богатым опытом съёмок в стиле НЮ. А Ирка обзавелась дополнительно несколькими наборами белья и двумя купальниками, облегчив наш бюджет на солидную сумму. Назвать её приобретения скромными, у меня почему – то язык не повернулся.

Почему дядечка? Расположил он меня к себе мягкой манерой разговора, и наличием небольшой уютной студии на севере Москвы. Ну, и образцами фотографий, коих имелось у него столько, что и пересмотреть все не представилось возможным. Цена, кстати, тоже была божеской, в отличие от других представителей этого рода деятельности. При этом он был не против моего присутствия, и не отказывался отдать нам негативы, выторговав у меня возможность, оставить себе для образцов несколько отпечатков. Особенно после того, как я тайком от супружницы, показал ему десяток наших лучших фото. В обмен на это, разрешил мне вмешиваться в процесс съёмки.

Признаться честно, мысль продемонстрировать жену в неглиже хоть кому – то, преследовала меня уже давно. Но в нашем с ней благополучном союзе, на вопрос этот был наложен строжайший табу. Удивительно, в принципе, было уже то, что она вообще согласилась на этот эксперимент. Нет, – назвать её ханжёй у меня не было причин. Мы не имели разногласий в сексуальной сфере. Напротив – мы всегда хотели одного и того же. И многочисленные нескромные фотографии, а также наши бесконечные совокупления, лишнее тому подтверждение. Ирке, бесспорно, всё это нравится. Вот только нравственный порог не позволяет ей, вовлечь в таинства отношения двух любящих людей, посторонних.

Накануне я просто изволновался. Ирка, судя по всему, – тоже. Но отказываться было поздно, да я и не хотел. А потому, в назначенное время мы позвонили в металлическую дверь, за которой, без опознавательных знаков, пряталась студия Сергея. Открыл он сам, да и кому ещё там быть, и мы вошли в царство фотографии, отрезав за собой пути к отступлению.

Я там уже побывал, чего не скажешь о супруге, и она с интересом разглядывала интерьер студии: софиты, зонты, экраны, подсветки и прочую специфичную дребедень. Чувствовал я себя скованно, хотя Сергей старался нас расслабить, рассказывая что – то о тонкостях своей работы. Ирке было проще, – она заблаговременно хлопнула пива. А мне руль помешал. Поэтому, когда она скрылась за ширмой, чтобы войти в роль и переодеться, я с трудом, невпопад отвечал на вопросы фотографа.

Однако челюсти у нас отвисли одновременно с ним, когда минут через пятнадцать супруга явила нам себя. Я, в общем, привык к реакции окружающих мужчин на жену свою, но всё равно, каждый раз замечаю эти взгляды. Есть на что смотреть, и в правду. Ирка не высока, – метр шестьдесят и весит всего сорок пять. Жира в ней нет. Я пока не нашёл, например. Зато все первичные половые признаки нагло выпирают в тех местах, где им и положено выпирать. В двух словах описать её невозможно. И ноги, и живот, и грудь, и длинные чёрные волосы её, требуют длительного отдельного рассказа. А в целом, для Иркиных двадцати пяти лет, все её прелести делают её заметной среди кучи женщин, даже, когда она одета. В данный момент, назвать её одетой я бы не смог.

Скорее, она была искусно раздета. Сохраняя на лице благопристойное выражение, присущее девственнице, она весьма интеллигентно обнажила всё, что можно обнажить, не перешагнув нормы общественной морали. Это было нечто из приобретённого: бежевый атласный корсет и трусы – стринги, с вышитыми красными цветами, и красные чулки. Видимо, всё из одного набора. Дополняли наряд, очень, надо сказать, эротично, ярко – красные босоножки на невысоком каблуке, и красная гвоздика в распущенных Иркиных волосах. На синем фоне смотрелось потрясающе.

Мы быстро приступили к работе. Точнее, я уселся в кресло в углу, чтобы не мешать и следить за процессом, а Сергей, уткнувшись в видоискатель, периодически подсказывал Иринке, какие позы принимать. Ничего особенного в позах не было. Начали съёмку традиционно: Ирка стоя поворачивалась в разные стороны, поднимала, опускала руки, трогала волосы, цветок и постепенно расслаблялась. Кадров через десять Ирка оказалась, по просьбе мастера, в довольно вызывающей позе. Спиной к нам, слегка расставив ноги и чуть нагнувшись, она упиралась в стену ладошками и смотрела в пол – оборота в нашу сторону. Судя по румянцу на Иркиных щёчках, ей это понравилось. И это, и то, что принять эту позу её, практически заставил, абсолютно незнакомый мужчина. Ещё через несколько кадров, наклон её стал столь низким, что даже с моего места позволял без труда рассмотреть, едва прикрытую тонкой тканью трусиков, Иришкину пипку. Ещё одна вспышка, и она побежала за ширму менять имидж.

А я остался сидеть с эрекцией и удивлением. Я не ожидал, что моя жена так непринуждённо сможет держать себя перед камерой. Даже Сергей, меняя цветной фон, её похвалил. Типа, – для непрофессионалки она очень даже отлично держится, и снимать её одно удовольствие.

Иринка появилась очень скоро, видоизменившись в очередной раз. Теперь на ней были красные шёлковые трусы – шортики с разрезами, и короткий, свободный топик на тонюсеньких лямочках, оставляющий для всеобщего обозрения аккуратный Иркин пупок. Она зачесала волосы в два хвоста, и стала похожа на развратную школьницу. Заметно выпирающие из шёлка соски, завершали сходство. Жена возбудилась. И это было заметно не только мне.

Теперь Сергей снимал её на белом фоне, усадив на высокий, хромированный барный стул. Позы стали откровеннее. Я возбудился ещё больше. Фотографа тоже проняло, судя по вздутию в джинсах. Это и не удивительно, – женщина в белье и так выглядит соблазнительной. А в ярком свете софитов, под неотступно следящим объективом, призывно изгибаясь на стуле: Ирка даже вспотела. Было действительно жарко, и меня самого посетила мысль, что не лишним было бы снять свитер, – но решил крепиться, чтобы не вышло двусмысленно. Тем более что свитер удачно скрывал моё очевидное увлечение съёмочным процессом. Только, когда Сергей сменил очередную плёнку, стало понятно сколько отснято. – Целый час пролетел на одном дыхании.

С новой плёнки начался новый съёмочный виток. Сергей попросил Иринку сбросить босоножки. Я мысленно его поддержал. Мне нравились её маленькие ступни, с тоненькими аккуратными пальчиками и ноготками, выкрашенными в красный (разумеется) лак. Босиком она стала выглядеть ещё эротичнее, хотя казалось, куда более? И Сергей это заметил, усадив Ирку на узком стульчике в обнимку с ногами так, чтобы ступни фигурировали на переднем плане. Затем, ноги вниз и шире, руки упираются в сидение стула между бёдрами. В вырезе майки грудь видна практически целиком. Дальше что? – Руки за голову, прогнувшись спиной, локти вверх, ноги всё также в стороны. Сергей опустился на колени, естественно, – даже мне было видно обнажившиеся, торчком стоящие соски. Замечательный кадр. У меня защемило в паху. А Ирке хоть бы что. Улыбается, вроде, даже. Опустила руки, а майка за сосок зацепилась, да так и осталась – не опускается. Щёлкает вспышка.

Теперь он хочет, чтобы Иришка села на корточки. Мысль, конечно, хорошая. Но не слишком ли свободны трусики? Кажется, жену мою этот вопрос беспокоит меньше меня. Она легко подчиняется. И выглядит в этой позе, как зазывала из публичного дома. Но мне нравится. Сергею – тоже. Я даже знаю, почему. – В этой позе, разъехавшиеся по разрезам трусы – шортики, не мешают рассмотреть часть лобка. Ладошки на коленках, – красиво! А теперь одну руку на грудь. Точнее – на сосок. Ого! Правильно, чего он так торчит.