"Ты будешь доволен! – говорил взгляд Канчиты. – Смотри, как красиво мое тело, я готова!" На этот раз соблазнить господина и спастись от хлыста. Сэр Шелли решил разогнать скуку, снять накопившуюся за день злобу, и за одно потренировать твердость руки и меткость глаза.

– На колени! – Приказал хозяин, любуясь ужасом и первыми слезами на прекрасном милом лице.

Гордая осанка изобличала в сэре Шелли смелого и жестокого человека.

– И ко мне!

Канчита безропотно подчинилась. "Я губами работаю не хуже чем телом, – думала она, – может, именно этого от меня добивается господин?"

– Руки вперед! – Сэр Шелли имел испорченную кровь. Со времен сэра Томаса де Брюэна, его далекого предка [речь об этом пойдет дальше, в "Конклаве мертвецов" – прим. переводчика], всем мужчинам в их роду нравилось унижать и мучить женщин. (Сэр Шэлли зачем – то истязает молодую мавританку вместо того, чтобы просто хорошенько оттрахать эту шоколадку – прим. ред. )

– Сегодня мы вспомним, как поступают с провинившимися наложницами в султанских гаремах! – Сэр Шелли связал ей руки и подтянул девушку на веревке к железному кольцу в потолке.

Мавританка, мелко вздрагивая всем телом, вытянувшись в струнку в предвкушении мучений. Уже не раз и не два старушка – служанка лечила следы от побоев на теле девушки.

Хозяин не торопился. Ему нравилось водить рукой по намасленной шелковистой коже, чувствовать, как девушка вздрагивает на привязи.

– Ты кусок мяса! Хоть и вкусный как испанский хамон! – Сер Шелли был не только жесток, но и скуповат, и любил вымещать на беззащитной девушке злобу за "лишние" расходы. – Столько денег за тебя пришлось выложить! На дровах разорюсь!

Веревка тянула девушку верх, но носки касались пола. Это добавляло пытке особую пикантность. Хозяин отошел на шаг и стал намечать места ударов. Для мавританки нестерпимо медленно потянулось время. Она переступала ножками, насколько позволяла веревка и покорно ждала. От предчувствия неизбежного чувствовала легкую тошноту: ожидание наказания – хуже самого наказания.

– Ну – с, сейчас и потанцуем! – Сэр Шелли сладко потянулся и щелкнул хлыстом в воздухе.

Обнаженная мавританка почти висела, подтянутая за руки к кольцу, но ноги мучитель связывать не стал. (Начни свой Виртуальный секс! Прямо сейчас! С реальными девушками из России! – добрый совет)

– Ишш – ша! – Хлыст змеей шипел в воздухе, набирая скорость.

– Аи! – Наложница почувствовала, как змеиное жало впилось точно посередине ягодиц, дернулась всем телом на привязи и затанцевала танец боли.

Удары наносились без всякого милосердия, и опухшая круглая попка подпрыгивала и жутко дергалась во время каждого обжигающего удара. Девушка подпрыгивала, переступала ногами и извивалась, на сколько позволяла веревка. Под градом яростных ударов все тело девушки сотрясалось подобно телу куклы – марионетки, дикий крик был ответом на каждый удар.

– Хорошо поет, – улыбнулся хозяин, глядя, как на смуглой коже выступила первая полоса. – Вот только хвост лег кривовато! Надо еще тренироваться!

Хозяин не торопился и ждал, пока прыжки от боли пройдут, и девушка вновь вытянется на веревке, и продолжил экзекуцию.

– Шурш – ша!

Гибкий хвост охватил девушку чуть ниже грудей, на секунду задержался и отскочил, оставляя после себя вздувшуюся полоску. Девушка и отчаянно визжала, принимая "подарки" хозяина. Полосы ложились с интервалом в дюйм. Хозяин не торопился, после каждого удара он ждал, пока наложница успокоится, а потом раскручивал хлыст над головой и со щелком опускал его на нежное тело.

– Пощадите! – Наложница крутанулась на веревке и повернула к господину залитое слезами лицо.

Вид молоденькой девушки, привязанной за руки, мог разжалобить кого угодно, но не сэра Шелли.

– Пожалуй, те сегодня плохо танцуешь! – С этими словами он так ловко вытянул Канчиту хлыстом, что гибкий хвост два раза обернулся вокруг правой лодыжки наложницы, и при рывке рукоятки назад, оставил багровые полосы.

От такой неожиданной боли девушка подпрыгнула на левой ноге и стала отчаянно дрыгать правой ногой, комично сгибая ее в бедре и колене.

– Шурш – шу! – Хлыст восьмеркой раскрутился над головой сэра Шелли и впился чуть ниже ягодиц Канчиты.

Под воздействием сильнейшей боли пронизывающей все тело, ягодицы мавританки инстинктивно сжимались и разжимались, словно стараясь хоть таким образом облегчить пытку. Когда витой кончик хлыста врезался в измученную плоть ягодиц, их, кажущееся похотливым, движение всякий раз невольно обнажало потаенное местечко, словно распускавшийся в центре сотрясающихся, исполосованных полушарий.

– Вот так то лучше! – Сер Шелли прицелился, чтобы угостить девушку еще раз, но тут развлечение было прервано появлением управляющего. Только сэру Стаффорду позволялась такая вольность в память о прошлых заслугах.

"Хороша у хозяина игрушка, он окинул взглядом висящую на веревке девушку, – только на мой вкус худосочна!"

Девушка на веревке отвернулась и зажмурилась. Было ужасно унизительно висеть голой, выпоротой, да еще и в присутствии постороннего мужчины.

– Хозяин, в нашем замке завелась настоящая ведьма! – Управляющий прикрыл за собой дверь.  А сейчас она из замка сбежала.

– А ты куда смотрел? Господин, так обрадовался, что закинул хлыст в угол, почему не поймал?

– Она и меня околдовала! Хорошо, что я сумел развеять чары молитвой!

– Ладно! Поймаем и накажем! Испанцы обожают жечь ведьм на костре. А ты вполне уверен, что ведьма настоящая?

Сэр Стаффорд принялся рассказывать о том, как блудливая девица, дочь покойного повара, с помощью колдовства и приворотного зелья умудрилась соблазнить всех замковых слуг и нагулять живот. Теперь она еще и вызывает призрак своего деда, а тот грозится страшными проклятиями!

Мавританка жалобно всхлипывала, подвешенная на веревке. "Не повезло девушке! – наложница, неплохо усвоив язык хозяина, поняла, о чем идет речь, и вспомнила костры на площадях испанских городов. – Меня – то высекут, а ее казнят!"

– Немедленно в погоню! – Сэр Шелли забыл о Канчите в предвкушении нового развлечения.

"Честное слово, этому управляющему надо романы писать! – подумал Инкуб. – Но в соавторы я его не возьму. Врет как заправский проповедник!

– Значит так, берем веревку, факелы и лучших лошадей – Приказал Сэр Шелли. – Я сам устрою ей суд по праву сеньора!

Тут несчастная наложница подверглась еще одному мучительному испытанию. В комнату прибежал юный мастер Джон. Увидев такую замечательную картину, он даже забыл, зачем пришел. Он не мог оторвать взгляда от стройных ножек, тонкой талии над округлостью бедер и восхитительных украшенных следами от хлыста, тугих ягодиц.

Сама мавританка была всего лишь двумя годами старше сына хозяина. С первых дней пребывания в замке она ловила на себе его похотливый взгляд, а теперь она весела перед ним совершенно голая. Мало того, сэр Шелли, хоть и был ревнив, даже не сделал своему сыну замечания и не выгнал из комнаты. Видимо голова рыцаря была слишком занята предстоящей охотой.

– Папа, – возьми меня с собой, – ныл мастер Джон, оправившись от первого впечатления, – я тоже хочу ловить ведьму!

Тогда, любуясь на пикантное зрелище в кладовке, он от страха описался, как маленький мальчишка, и теперь мечтал поквитаться с Джейн за это.

– Мал еще! – Папа был строг с младшим сыном. – Сиди дома, читай молитвы, раз меч на тренировках улетает из твоих рук как птица у нерадивого птицелова! Куда тебе ведьм ловить, недоносок!

Впрочем, мастер Джон, хоть и не проявлял себя в ратном искусстве, но рос latro famosus [сущим разбойником – лат. ], и был неоднократно порот отцом и воспитателями, но на этот раз решил отца послушаться.

– Далеко Джейн уйти не могла! – сэр Стаффорд решил загладить свою вину и выслужиться перед господином. – Единственная дорога ведет через лес, беременная далеко не уйдет, если только демоны Ада не помогут!

"Демоны ей конечно помогут, – подумал Инкуб, но немного позднее, – сейчас у меня тут наклевывается очень интересное дельце и еще один крутой поворот сюжета! Давненько я не губил столько душ сразу!"

Сборы были недолгими. Охотники поучаствовать в охоте на настоящую ведьму сыскались быстро. Все они хорошо помнили неприступность Джейн и крепость кулаков покойного Карла, а некоторые успели, и получить по уху кочергой. Настал час возмездия!

– Benedicite, mes filz! [Славьте господа, дети мои! – лат. ] – Сэр Шелли возглавил охоту. Ему не терпелось развеять замковую скуку и вдоволь потешиться. – За повешенную ведьму нам спишутся если не все грехи, то половина уж точно!

– И оставшихся хватит на вечные муки! – Инкуб задержаться в замке, чтобы проследить за грехопадением юной души. – А я помогу проклятию моей жены – дочери вступить в силу!

Хозяин замка допустил огромную ошибку: не помолился, как следует перед дорогой.

– Laissez aller! [Пусть едут! – франц. ] Стражник, выпустив из ворот кавалькаду охотников, перекрестился и стал молиться.

Джон заметил, хлыст в углу и то, что папа забыл приказать снять наложницу с веревки. Инкубу оставалось совсем немного, чтобы погубить навсегда юную душу.

"Смотри, папа уехал, оставил хлыст и голую девушку в полное твое распоряжение! – Инкуб, взял мастера Джона под локоть и продолжал нашептывать искусительные речи. – Ну, ты настоящий мужчина или нет? Или, может быть, ты не знаешь, что делать?"

Кончики ушей мастера Джона, которому Инкуб внушил такие грешные мысли, стали рубиновыми от смущения.

– Только бы мой отец, скучавший в замке без ратных и дипломатических дел, – мастер Джон обошел вокруг девушки и по – хозяйски потрогал круглые груди, – обрадовался возможности поймать и казнить ведьму и забыл о тебе! Охота за женщиной куда интереснее, чем охота за зверями! А мне... Мне и тут будет, чем заняться! Канчита, тебе нравится висеть на этой веревке. Клянусь святым распятием, у тебя очень соблазнительный вид!

– Мастер Джон, – из глаз девушки потекли слезы, – пожалуйста, снимите меня с кольца!

– Снять с кольца еще успею! А вдруг папа вернется? – Мастер Джон прислушался к затихающим крикам. – Уехали! А теперь настал мой черед!

"Не телись, пользуйся моментом!" – шепнул Джону Инкуб искуситель.

Мавританка с ужасом смотрела на сына хозяина. Намерения отпрыска обещали ничего хорошего.

– Вот это тело! – Мастер Джон тяжело дышал, его сердце билось сильнее, чем во время самой суровой отцовской порки.

Он понимал, что если папа вернется, быть ему высеченным, но искушение было слишком велико. Впервые в жизни он видел совершенно голую женщину так близко, и мог прикоснуться к любому местечку на ее теле.

– Клянусь распятием! – крикнул он, сжимая груди ладонями. – Какая медовая! Приятные грудки, небольшие, но как хорошо в руку ложатся. Да и сосочек замечательный. Вот как твердеет и набухает!

Девушка покраснела от стыда гнева, и в темных глазах сверкнула ненависть, смешанная с испугом. Наигравшись с грудями мастер Джон левой рукой схватил девушку на попу, а правой пощекотал между сдвинутых ножек, пробираясь снизу вверх к потаенному местечку, мечте любого мужчины.

"Женщина в полной твоей власти! – шептал Инкуб Джону, – так пользуйся! Она ничего папе не скажет, это не в ее интересах! А тебе разве не хочется?"

"Нет! – Мавританка сжала бедра, но мучитель и не подумал убирать руку.

– Вай Алла, – сквозь слезы женщина увидела рогатую тень с перепончатыми крыльями! Демон Ада и здесь! Я погибла!"

– Не демон, а Инкуб! – услышала она тихий шепот. – И я не за твоей грешной душей пришел, а за душонкой этого юнца. Поможешь? Оставлю в покое! А если нет – утащу в преисподнюю!

– Да! – Сейчас Канчита была готова на все, а Инкуб сделал предложение, от которого невозможно отказаться, особенно, если висишь голая на веревке.

"В конце концов, папа не запрещал мне этого делать! – Мастер Джон, поняв, что все уехали, стал неторопливо ощупывать нежное тело, включая самые укромные уголки. – Хорошо ее папа пробрал! С чувством, с толком, с расстановкой!"

– Развяжи меня, пожалуйста! – тихо сказала она и посмотрела на юношу так, как могут смотреть женщины, понимающие силу своей красоты. – И меня вот – вот отвалятся руки!

"Бесполезно звать на помощь, когда хозяин уехал, а чудовища стоят рядом, – решила она, – значит, надо самой о себе позаботиться!"

Мастер Джон, подталкиваемый Инкубом, осмелел, так же, как любой подросток, чувствуя свою безопасность и близость вкусного женского тела. Ему, как младшему сыну по закону майората не светило ничего из отцовского наследства: старший брат получит и замок, и земли, а ему – или в наемники к богатому сеньору или в монастырь! Не велик выбор, а тут такая возможность получить хоть что – то!

– Какая же ты сладкая! – Ладонь юноши прижалась к горячему выбритому лобку. – А папочка, похоже, забыл хлыст!

Мастер Джон решил изучить тело девушки вдоль и поперек. Не откладывая этого намерения далеко, он принялся ощупывать мавританку между бедер.

"Как трепещет, как вздрагивает ее тело! Как вкусно она пахнет. Горячая, как камин! Не удивительно, что папа в постель ее с собой кладет! Никакой грелки не надо. Интересно, почему вдруг у нее груди набухли и встали торчком? – Джон почувствовал, как у него вдруг нестерпимо зачесались руки. – А может, ей это просто нравится? Нет! Женщина должна знать свое место!"

Мастер Джон обозрел разукрашенную наготу нежных ягодиц. Полный решимости юноша медленно поднял хлыст...

Парню отчаянно захотелось продолжить папину работу, а плотом воспользоваться мавританкой так же, как это делал сэр Стаффорд с Джейн. Останавливало лишь одно: за подобные игры сэр Шелли мог запросто всыпать сыночку розог, не таких певучих как хлыст, но весьма болезненных.

– Ну, я думаю, что нескольких лишних полосок он просто не заметит! – мастер Джон взвесил хлыст в руках и прицелился.

Увидев эти приготовления, мавританка стала лопотать что – то на своем языке, уговаривая Джона не делать того, что он собирается.

– Не надо! – Сказала она по – английски, и зажмурилась.

Юноша держал наложницу на вершине боли почти все двадцать секунд между ударами, а затем наносил новый варварский удар, возводя на новый пик.

– Шш – ш!

Девушка подпрыгнула в бесплодной попытке защитить живот от жалящих ударов, ноги заплясали танец боли.

– Да, такой инструмент стоит арфы и барабана! – Мастеру Джону не хватало искусства отца, и хлыст пересек ягодицы наискось. Змеиный кончик впился в нежную кожу на бедре, прибив ее до крови.

Наложница дернулась, взвизгнула и затанцевала на привязи.

К девятнадцати мучительным ударам, нанесенным отцом по беззащитным ягодицам, на которых почти не осталось живого места, были добавлены еще восемь жестоких ударов. Мастер Джон сек неумело, но сильно, чаще попадая по нижней части истерзанных ягодиц и бедрам несчастной, да так, что от них отделялись мелкие кусочки кожи.

"Из мальчика выйдет толк! – Инкуб любовался его работой. – Пожалуй, я подожду забирать этого юного грешника в Ад! Он поможет мне отправить туда не одну душу!"

С каждым визгом жертвы, с каждым щелчком кнута Джон все больше и больше входил во вкус. Теперь удары наносились без всякого милосердия, и опухшая круглая попка мавританки подпрыгивала и дергалась в такт пений страшного воспитательного инструмента. Тело женщины сотрясалось подобно телу куклы – марионетки, дикий крик отчаяния и боли дополнял музыку хлыста.

Кровь в жилах мастера Джона была горячее, чем у отца. От каждого крика, от каждой судороги молодого красивого тела, от каждой капельки крови, член становился все тверже и тверже. Уже после девятого удара он понял, что еще немного и все закончится пятном семени в штанах.

"Хватит, – подсказал Инкуб, – а теперь покажи ей наследственную гордость всего вашего семейства!"

И без совета монстра паренек понял, что надо сделать.

– А теперь, будь умницей! – Как у любого мужчины в то время, на поясе у Джона висел нож.