Они уже несколько часов шли через джунгли, и Генрих удивлялся, с какой легкостью его спутники передвигались по лесу. Если он и шагу не мог ступить без мачете, который у него вежливо отобрали. то индейцы буквально просачивались через сплетение лиан. Двое из них шли впереди, за ними следовал он сам, а замыкал процессию третий индеец. Следом за непроходимыми дебрями, наметился какой то просвет и они вышли на более открытое место. Вот здесь и произошло то, что в дальнейшем самым кардинальным образом повлияло на судьбу и Генриха Штольца, да и на все дальнейшие события. Неожиданно откуда то, из – за деревьев, выскочили с десяток низкорослых индейцев, вооруженных копьями, они с воплями набросились на его спутников, едва успевших принять оборонительные позы. Генрих колебался несколько мгновений, но когда один из нападавших замахнулся на него копьем, он выхватил оружие и несколькими выстрелами, практически в упор, убил двоих и ранил одного из нападавших.

Получив столь неожиданный отпор те исчезли в лесу, а его спутники, получившие всего насколько легких ранений не став добивать раненого, связали тому руки и толкая перед собой, продолжили путь. Примерно через час пути Генрих заметил шеренгу кольев с надетыми на них человеческими головами, некоторые были еще достаточно свежими, что было удивительно для сельвы, где плоть превращается в труху за считанные часы, другие были полностью истлевшими. Когда они миновали эти страшные указатели, он заметил что, то напряжение, с которым индейцы вглядывались в сумрак тропического леса, спало, и они вошли в индейскую деревню, где ее обитатели встретили их восторженными криками. Деревня состояла из трех десятков стоящих на сваях домов. Из самой большой хижины, стоявшей в центре деревни, вышел высокий крепкий старик украшенный ожерельем из человеческих зубов. К нему подтолкнули пленника и старший из сопровождавших его, оживленно жестикулируя что то эмоционально рассказывал старику несколько раз указывая рукой на Генриха. (Увлекательнейшие видео – сюжеты из секретной клиники! – прим. ред. )

Cтарик что – то сказал, и пленника увели. Он не сопротивлялся, с удивительной покорностью выполняя все, что ему велели. А старик подошел к Генриху внимательно осмотрел его, ощупал мускулатуру и остался доволен, затем он жестом пригласил его пройти в одну из хижин. Штольц проследовал за ним и войдя внутрь увидел сплетенную из листьев циновку на которую и указал вошедший следом старик. Генрих вконец измученный буквально упал на нее, ему уже было все равно что с ним будет, и едва коснувшись циновки провалился в глубокий сон.

– – – – – – – – –

Еще не проснувшись окончательно, он почувствовал на себе чей – то взгляд, и слегка приоткрыв глаза, увидел, что на него с любопытством смотрела красивая индианка. Поставив рядом с ним глиняную миску с чем – то очень вкусно пахнувшим и кусок стебля лианы, заполненный каким то напитком, она с интересом разглядывала его. Заметив, что Генрих проснулся, она смущенно хихикнула и выбежала из хижины. Генрих был страшно голоден но, помня о чем говорила легенда, тщательно исследовал содержимое миски. И убедившись что все в порядке, опустошил ее. В стебле лианы был какой то освежающий напиток, который тоже пришелся ему по вкусу. Насытившись он вышел из хижины и внимательно осмотрелся. Ему бросилось в глаза, что в деревне не было стариков. Самому старшему мужчине было немногим больше тридцати, а женщины все как на подбор были молоды и привлекательны. И только у стоящей в центре деревне хижины стояли двое мужчин более старого возраста, в одном из которых он узнал вчерашнего старика.

Рядом с ним стоял высокий статный индеец. Генрих подошел к ним и обратившись к старшему, на языке гуарани поблагодарил его за пищу и предоставленный ночлег. Они прекрасно поняли тот почтительный тон, с которым он говорил с ними. Старик что – то сказал стоявшему рядом с ним индейцу, и тот жестом пригласил Генриха проследовать за ним. Они подошли к краю деревни, дальнему от леса и тут Генрих увидел удивительное зрелище. Перед ним, наполовину скрытый в земле, лежал огромный черный камень, покрытый мелкими бороздками, образующими затейливую вязь похожую не арабские письмена. Но самое удивительное было то что из одного края камня расположенного выше другого вытекал тонкий ручеек, который пройдя по телу камня, скрывался в другой его части расположенной ниже, где было небольшое углубление заполненное водой. Генрих подумал, что это напоминало вечный двигатель, он хотел подойти поближе, но услышал возглас своего "экскурсовода" понял, что этого не следует делать. (Русские Виртуальные давалки! – добрый совет)

Сопровождавший его индеец долго объяснял ему что то, и хотя Генрих не понял ни слова из того что он сказал, было ясно, что к этому предмету нужно было относиться с величайшим почтением и по возможности не приближаться. Затем они пошли к краю деревни, который был на самом краю леса и тут Генрих увидел расположенный на возвышенности круг утоптанной земли в середине которого стоял заостренный кол толщиной дюйма в три – четыре, покрытый бурыми пятнами и отполированный до блеска. Здесь ему тоже пришлось выслушать лекцию, которую, как впрочем и первую, он выслушал внимательно, так ничего и не поняв. Весь последующий день Генрих провел наблюдая за бытом племени, ему никто не мешал, и он ловя любопытные взгляды обитателей деревни старался запоминать их жесты, внимательно прислушивался к разговору, разглядывал утварь, и устройство хижин. Его никто не сторожил, да он и не собирался бежать, тем более что не знал даже в какой стороне река.

Пищу ему приносила та же молодая индианки, и Генрих всегда старался заговорить с ней. Он указывал на различные предметы, и когда она произносила их названия, пытался повторять слова. Иногда это у него получалось, иногда его учительница прыскала со смеху, иногда страшно смущалась, и Генрих понял, что тут надо держать ухо востро, потому что неправильно сказанное слово может все испортить. Так продолжалось с неделю и он стал привыкать к размеренному течению событий, как вдруг вспомнил о пленнике приведенном в деревню. Он нашел его в одной из хижин под охраной двух воинов в добром здравии. Он уже немного понимал язык, и сам общался с обитателями деревни, хотя вместе со словами ему приходилось включать и язык жестов. Старик, который был не то знахарем, не то шаманом, объяснил ему, что пленника берегут для очень важного обряда, который состоится через несколько дней. Он так же дал понять Генриху, что тот будет присутствовать при этом.

Однажды ночью Генрих проснулся, услышав какое то пение и вышел из хижины, что бы посмотреть что происходит. Первое что ему бросилось в глаза, это багровый диск луны, а затем он понял что пение доноситься из хижины посреди поселка где жил шаман. Там что – то происходило, но он не стал удовлетворять свое любопытство, справедливо полагая, что может оказаться нежеланным свидетелем какого то действа. Утром ему сообщили, что с наступлением сумерек будет проходить обряд, где ему будет оказана честь, присутствовать в качестве гостя. Такие обряды проходят один раз в год. Принявшим обряд, духи живущие в камне, даруют молодость и свою защиту до следующего праздника "красной луны". Генрих увидел как шаман со своим помощником, статным индейцем проследовал к пленнику неся с собой посудину с каким то пойлом. Он приказал ему выпить содержимое посудины, что пленник сделал с удивительной покорностью. Нужно сказать, что обитатели деревни относились ко всему спокойно, проявляя полное безразличие ко всем этим приготовлениям.

Но как только сгустилась темнота и багрово красный диск луны появился на над лесом, деревня преобразилась. Поляну с торчащим посередине колом осветили десяток ярких костров. А когда из хижины вывели пленника и повели туда, где около костров собралось все взрослое население деревни, Генрих понял, что ему предстоит стать свидетелем чего – то ужасного. Пленник шел, слегка покачиваясь и даже улыбаясь. Создавалось впечатление, что он был не то пьян, не то находился под действием какого то наркотика. Генрих, которому видеть все что будет происходить, незаметно попытался оказаться поближе от событий. Но когда увидел начало церемонии, то ему стало не по себе. Во всяком случае, он отвернулся от происходящего и только по возгласам присутствующих догадывался о развитии событий. Не было ни криков боли, ни воплей, только одобрительные крики присутствующих. Во всяком случае, он не видел самого процесса, но когда до него донесся запах жареного мяса, он понял что это за мясо. Генрих с трудом сдерживая тошноту улыбался.

Стоящие вокруг него индейцы восторженно кричали, и он понял, что обряд прошел успешно. Прожив несколько месяцев с индейцами, называвшими себя "дети красной луны", Генрих дважды принимал участие в стычках с другими племенами и нужно сказать что зарекомендовал себя бесстрашным воином, что впрочем при наличии маузера было не очень сложным. Его принимали как равного. Он разобрался во всех сложностях их обычаев. Они были абсолютно непохожи на все, что он знал до сих пор.

Вся их жизнь подчинялась законам обряда, в котором ему пришлось принять участие. Он сделал вывод, что все дело в том источнике, который бил из черного камня. Это на его основе шаман готовил напиток, которым напоил свою жертву. Напиток придавал телу человека удивительные свойства, его раны практически не кровоточили, и заживали в совершенно непостижимые сроки. И суть всего обряда заключалась в том, что бы пленник оставался жив до тех пор пока его не съедали полностью, заживо. Значит, напиток приготовлен правильно, сила пленника перейдет в отведавших его плоть, а духи живущие в камне будут хранить вас от напастей. Как врач Генрих понимал, что это не что иное, как варварское приготовление сыворотки. Но был еще один удивительный эффект этого обряда, время как бы останавливалось для всех его участников, естественно кроме жертвы, вот почему он не видел стариков и старух в деревне, вот почему к обряду не допускали детей. Внешне человек оставался молодым до тех пор, пока не заканчивался жизненный ресурс, его биологические часы продолжали тикать, потом он просто падал и умирал.

Но шаман участвовал в обряде только в качестве отправителя культа, он был его хранителем, он не должен был употреблять в пищу плоть жертвы, и не имел права на легкую внезапную смерть. Он всегда должен был знать, когда пробьет его час, что его уход в мир иной не будет неожиданным, что его вовремя заменят, и он успеет передать рецепт приготовления напитка жизни своему ученику, тому самому высокому индейцу. С точки зрения физиологии он должен был оставаться обычным человеком, только тогда его молитвы могли быть услышаны богами. Тех, кто должен был в последствии стать шаманом, отбирали с рождения и окружали всяческой заботой и вниманием. Генрих после всех этих наблюдений сделал вывод, что это именно то, что он искал. Синтезировать то, что содержалось в напитке, это мечта всей его жизни, здесь и лекарство от всех болезней, и рецепт вечной молодости. Но для этого нужно было, как минимум, попасть домой. Увидев что Генрих ходит хмурый и задумчивый, вождь, а это был тот индеец который собственно и привел его в деревню, поинтересовался в чем дело, и выслушав его повел к шаману.

Тот, к удивлению Генриха, абсолютно не был против того, что бы он вернулся к своей семье. – Мы будем ждать тебя к следующему обряду "красной луны", а когда тебе исполнится тридцать лун, ты можешь принять участие в нем – сказал он. И встретив недоумевающий взгляд Генриха объяснил, – Если тайна, которой ты владеешь, станет известна другим, и сюда придут наши враги, ты лишишься возможности участвовать обряде. – сказал шаман. Духи камня не станут тебе помогать, и ты умрешь в старости и болезнях. Но ты вернешься, я знаю это. Никто не откажется от вечной молодости, я думаю, мы уже не сможем встретиться с тобой на этой земле, но мой помощник станет хранителем после меня, и он сделает все что нужно. – Генрих понял, что за все, что он узнал, должен заплатить очень высокую цену. Эта цена – молчание. Его проводили до самой реки, посадили в лодку, дали на дорогу еды и воды и он отдался на волю мутных волн и провидения.

Лодку, в которой плыл Генрих, вынесло в русло Амазонки через несколько дней. Здесь его подобрал катер геологов исследовавших один из притоков на предмет обнаружения полезных ископаемых, и еще через несколько дней он был дома. Его не ждали. Дело в том, что после того как прошло достаточно много времени с его отъезда, прошел слух, что он был убит индейцами, это подтвердил и один из носильщиков, утверждавший, что видел все собственными глазами. Его жене не суждено было дождаться возвращения своего супруга. Она была беременна, когда он отправился в путешествие, и умерла при родах, а его сын, и ваш покорный слуга, остался на попечении ее родителей. Проблем свалившихся на голову отца было более чем достаточно, здесь и хлопоты по налаживанию работы клиники и забота о сыне, и еще тысячи мелочей отнимающих массу времени и сил. Все это мешало самому главному, исследованию бесценного трофея привезенного отцом из поездки – обломка кости того индейца, который стал жертвой чудовищного обряда. Здесь его ждало не просто открытие, то что он обнаружил, испугало и шокировало его.

Он отказывался верить тому, что увидел. Мой отец обнаружил в ткани индейца двадцать четвертую хромосому. Постараюсь вам объяснить коротко: Обычно человек располагает набором из двадцати трех хромосом, присутствие двадцать четвертой делает его суперчеловеком, не знающим боли, болезней, обладающим невероятной силой и не боящимся старости. Теперь отец понял, для чего был нужен наркотический напиток и кол посреди поляны. Открытие тянуло на Нобелевскую премию, но обет молчания он нарушать не собирался. Он из части обломка кости приготовил порошок и, смешав его со свиным жиром, сделал мазь. Поймав самого шелудивого пса, покрытого язвами, на окраине города, он смазал его раны мазью и поместил в клетку. Через пару дней псина была полностью здорова и весела. Правда клетку она не разнесла. Отец понял, что получил в свое распоряжение чудодейственное лекарство и из остатков кости приготовил вакцину. Он сильно рисковал, но иных возможностей для исследования не было. Случай проверить ее свойства подвернулся достаточно скоро. Дочь начальника полиции была серьезно больна, и он отчаявшись ее вылечить у знаменитых столичный врачей, обратился в клинику Генриха Штольца.

Чудо произошло, и мой отец получил не только деньги и клиентуру, но и покровительство должностного лица, что в Бразилии гораздо важнее денег. Девушка была полностью здорова, но той самой двадцать четвертой у нее не было. Отца перестали тревожить различные чиновники и вообще оставили в покое. Время бежало со скоростью курьерского поезда, и чем больше было открытий, тем больше было загадок. Но самое ужасное разочарование постигло его, когда после того как прошел год, лекарства потеряли свои свойства. И отец снова собрался на Амазонку.