Проснувшись утром, я с полчаса ворочался, гадая, чем мне сегодня аукнутся вчерашние события. Вариантов было два – снова лишение всех радостей и наоборот, возвращение так понравившегося мне образа жизни. Несмотря на то, что опыт подсказывал мне вариант первый, я почему – то склонялся ко второму. После недолгих размышлений выяснилось, что гадать на эту тему бесполезно. Вздохнув, я натянул шорты и отправился навстречу судьбе. Судьба поджидала меня на кухне, откуда уже давно раздавался звон посуды.

– Привет, мам! – я остановился в дверях, не зная как вести себя дальше.

Мама грустно посмотрела на меня.

– Доброго утра. Ну что, Димка, дура у тебя мать?

– Мам, ты чего?

– Да все того же... Опять вчера напилась, расслабилась, и снова сделала то, чего не должна была. Ну не дура ли? А ведь зарекалась...

– Не надо, мам. . ну сделала, ну и что? Ничего же страшного не случилось?

Я обнял ее, уткнувшись носом в шею и вдыхая неповторимый аромат женской кожи.

– Мам, не переживай так, все у нас замечательно!

– Правда? – шепнула она мне на ухо.

– Правда.

Я крепче прижал ее к себе и поцеловал в губы. Получилось не очень.

– Дим, ты что, целоваться не умеешь? – удивилась она – ты ж вроде с какой – то девочкой встречался. .

Я почувствовал, как начали краснеть уши. До сих пор я считал, что уж это – то умею делать неплохо.

– Как умею. – прозвучало это грубовато. – Откуда я могу узнать, как надо?

– Не сердись. – мама, видя мою реакцию, улыбнулась. – Сейчас узнаешь.

Она накрыла мои губы своими, раздвигая их языком. Затем шаловливый язычок попросился дальше, настойчиво требуя разомкнуть зубы, а оказавшись за ними принялся заигрывать с моим. Ощущения были просто фантастические, по телу поползли мурашки, руки сами крепче прижали маму, постепенно сползая на ее ягодицы. Член затвердел и выпрямился, грозя разорвать шорты и упираясь ей в живот. Я не стесняясь терся им о него, сжимая в ладонях упругую попку. Очень мешался оказавшийся между нашими телами узел на поясе ее халата. С трудом, вслепую распутав его одной рукой, я избавился от него. Без пояса полы халата постепенно расползлись в стороны. Лифчика почему – то на маме не было. Ее соски уперлись мне в грудь, вызвав еще больший прилив возбуждения у нас обоих. Еще чуть – чуть – возникла у меня мысль – и я за себя не отвечаю! Моя рука, забравшись под халат, обняла маму и поползла сзади под резинку трусиков. Этого делать не следовало. Она тут же пришла в себя, оттолкнула меня и запахнула халат.

– Все, Димка, хватит! Достаточно!

– Ма – а – ам... Классно как было... – мечтательно протянул я.

– Да я уж поняла. Вон по тебе видно. – она потрогала оттопырившиеся шорты. – Чуть живот мне не проткнул.

– А тебе, мам, понравилось?

Она чуть смутилась.

– Ну, в общем, да...

– Не, правда понравилось?

– А ты как думаешь? Где ты видел женщину, которой не нравятся поцелуи? У меня все трусы мокрые! Вот! – мамина ладошка нырнула под халат и появилась обратно, блестя от соков. – Что я теперь делать буду? Весь день возбужденной ходить?

– Зачем весь день? Мам, пойдем в спальню? – я потянул ее за руку.

– Дим, сейчас же утро... светло. . – попробовала она возразить, уже следуя за мной.

В спальне она сразу же по привычке попыталась забраться в постель.

– Мам, а халат? Сними, зачем он тебе?

Она посмотрела на меня, уже сдернувшего трусы с шортами и стоящего с торчащим членом, потом на себя и вздохнула.

– Ну да, что теперь скрывать, ты ж все и так видел.

Мама кинула халат на спинку стула и залезла под одеяло. Трусики сняла уже там и отбросив их, по виду совершенно промокшие, с блаженной улыбкой запустила руку между своих раздвинутых и согнутых в коленях ног. Вскоре на свет показался и тот самый флакончик дезодоранта, хранившийся теперь под маминой подушкой и тут же исчез под одеялом, вызвав у мамы громкий продолжительный стон. Я стоял рядом и дрочил, глядя на колыхающиеся груди с торчащими сосками. При свете дня все выглядело иначе, не так как вечером, в темноте, слегка разбавленной светом уличных фонарей. Перевел взгляд на мамино лицо. Ее приоткрытые губы, казалось, сами звали меня, рождая определенные желания. Я опустился на колени и поцеловал ее, положив руку на грудь. Возражений не последовало, только ее рука под одеялом задвигалась еще быстрее. Насладившись поцелуем, я с трудом оторвался от этого занятия, еще раз окинул взглядом наполовину прикрытое одеялом тело, мысленно перекрестился и нависнув над мамой с замирающим сердцем погрузил член ей в рот.

К моему удивлению, на это она не отреагировала никак, продолжая заниматься собой. Осмелев, я толкнул член глубже, упершись головкой в щеку. Мама что – то попыталась сказать, недвусмысленно мотнув головой.

– Что, мам?

– Дима, не надо пока так. .

– Почему?

– Я не могу одновременно и то и это... ты меня отвлекаешь... давай сначала я... а потом ты...

– Мам, я уже не могу ждать. Хочешь, я сам тебя... ммм. . поглажу? А ты меня?

Идея возникла совершенно неожиданно, но сразу показалась перспективной. Мама приоткрыла глаза, посмотрела на меня, на покачивающийся перед носом член, на свою обнаженную грудь... Ни слова не говоря схватила мою руку и потянула под одеяло.

Между ног у нее было жарко и мокро. Лобок, губки и бедра покрыты скользкой влагой, клитор показался на ощупь просто гигантским, чуть ниже из мамы торчало стеклянное донышко флакончика. Крепко держа руку, она водила моими пальцами, показывая как и что надо делать. Убедившись, что я все понял, предоставила мне свободу действий и поймав губами член принялась обрабатывать его языком. Несмотря на то, что в результате я оказался в неудобном положении, нависая над мамой и опираясь на одну руку, другой рукой я старался делать все так, как она показала, легкими поглаживаниями щекоча клитор и иногда покачивая вставленный в нее флакончик. Немного мешало то, что мамин таз постоянно находился в движении, то подаваясь мне навстречу, то просто вздрагивая. Впрочем, мои бедра вытворяли примерно то же самое, трахая мамин рот. Очень скоро вся моя сперма оказалась там. Перестав отвлекаться на меня, мама буквально через несколько секунд выгнулась, плотно зажав мою руку между ног и застонала, сжимая губами обмякший член.

Дождавшись, пока она придет в себя, я забрался к ней под одеяло, прижавшись к горячему женскому телу.

– Мам, тебе понравилось? – спросил я, вновь забираясь рукой ей в промежность. При первом прикосновении к лобку ноги ее рефлекторно сжались. Потом, вспомнив наверное, что я там уже побывал, бедра вновь разошлись в стороны, открывая мне доступ.

– Что ты спрашиваешь, как будто сам не видел? А тебе?

– Мам, ну как такое может не понравиться? А давай теперь всегда так?

Рука моя в это время старательно, ничего не оставляя без внимания, изучала женские половые органы.

– Посмотрим... Кстати, Дим... Раз уж ты туда забрался, может вытащишь из меня флакон? – мама хитро поглядывала на меня. – Только осторожнее.

Я честно попытался это сделать, однако мокрое скользкое стекло выскальзывало из пальцев, не желая покидать влагалище. После нескольких безуспешных попыток я начал соображать.

– Мам, ты его там держишь что ли?

– Ну, так... слегка. . – рассмеялась она.

В конце концов мне все же удалось вытащить его, глубоко забравшись пальцами и подцепив флакон за самое узкое место.

– Эх, Димка... – мама расслабленно лежала на спине, глядя в потолок – Вот если бы мне кто сказал полгода назад, что я вот так с сыном буду...

– Не поверила бы?

– Хуже. Вообще убила бы за такие предположения.

– А теперь?

– А теперь оно вон как – то само получилось... А главное – мне даже понравилось. Хотя и понимаю, что это неправильно.

– Ну мам, ты же не хочешь сказать, что мы должны от всего этого отказаться? – мне что – то перестал нравиться ход беседы.

– Вообще – то надо бы... но. . – мама запустила руку под одеяло, потрепав меня за член – Ты же не захочешь? Значит, оставим пока все как есть. Только ты не думай, что теперь можно все и в любой момент. А пока давай – ка одеваться. – мама решительно вытащила из себя мою руку, успевшую забраться в самые что ни на есть глубины, и спихнула меня с кровати – У нас сегодня еще много дел. Кстати, ты помнишь, мы завтра на день рождения к тете Даше идем? Нам еще подарок покупать надо.

Остаток дня прошел в приподнятом настроении. Я крутился возле мамы, стараясь ненароком прижиматься к ней разными частями тела, приобнять, а то и забраться под халат. В общем, всячески намекал, что пора бы уже и повторить наше утреннее развлечение. Сначала она только похохатывала и уворачивалась, но вскоре ей это надоело и я был отправлен куда подальше, лишь бы не мешал. Я подчинился, предвкушая, что уж вечером – то получу все желаемое. Однако вечером мама тоже мне отказала, сославшись на распространенную женскую причину "не хочу сейчас". Спорить было бессмысленно, да я и не хотел лишний раз настаивать, полагая, что уж теперь – то торопиться некуда.