– А у тебя девочка есть?

– Не, нету пока.

– Совсем нет? А вообще как? Нравится кто – нибудь?

Теперь настала моя очередь подбирать слова для щекотливой темы.

– Да есть одна.

– А она об этом знает? Ты учти, девушки обычно ждут что ты первый шаг сделаешь.

– Знает конечно. Мы даже целовались.

– А потом что случилось?

– А ничего. Я ж теперь дома сижу.

– А – а – а... Так все только начинается... И что, вы только до поцелуев дошли, или еще что – то было? – мама смотрела на меня, как следователь НКВД.

– Еще я ее за сиськи трогал. . – признался я и добавил – Через одежду...

– Что – то скромненько – засомневалась мама. – Я думала, сейчас сразу под юбку лезут.

– Я пробовал, не разрешает.

– Ладно, не огорчайся. – мама обняла меня – Еще успеешь.

Следующие несколько дней прошли очень похоже – ежевечерние посиделки с мамой и разговоры обо всем. Однажды она настойчиво принялась выпытывать подробности моих сексуальных фантазий и мне стоило большого труда не проболтаться о том, что среди них одно из ведущих мест занимает она сама. Зато в ответ я получил право тоже задать несколько нескромных вопросов. Запинаясь и краснея, мама поведала мне, что ее любимой позой является "наездница", следующая за ней – "раком" (как она выразилась – "по – собачьи").

Вскоре с меня сняли гипс. Радость от обладания двумя полноценными руками омрачалась вполне вероятным возвращением наших с мамой отношений близко к прежнему уровню. Однако вечером, как и всегда, она вновь уселась рядом со мной. За прошедшее время мы уже основательно изучили мировую порноиндустрию. Мама ничему не удивлялась, пренебрежительно говоря:

– Дальше... дальше... А, стоп, что вон там? Не, такое мы видали...

Неожиданно она повернулась ко мне:

– Димка, а покажи мне, как ты это делаешь?

Что она имела ввиду, обьяснять было не надо. Моя рука давно уже пребывала в трусах. Я вытащил готовый к употреблению член, принявшись демонстративно медленно дрочить. Мама с любопытством разглядывала этот процесс. Что она там интересного увидела? – не понимал я – Она же сама это столько раз делала! Почувствовав, что дело близится к концу, я притормозил.

– Мам, а мам... А сама ты как делаешь?

– С чего ты взял, что я вообще это делаю? – мама попыталась искренне удивиться подобным нелепым предположением.

– Ну ты же сама говорила, что с личной жизнью у тебя не очень... а возбуждение снимать как – то надо. Вот и остается только одно.

– Какая, однако, железная логика – она улыбнулась – Так и быть, ты прав, признаюсь. Тебя интересует, как я это делаю? Так же, как и все.

Мое любопытство быстро прогрессировало.

– А ты тоже в себя вставляешь что – нибудь?

– Иногда.

– А что? – я припомнил, что никакого подходящего предмета не нашел.

– Мммм. . Я тебе лучше сейчас покажу.

Мама вышла из комнаты, вернувшись с рукой за спиной.

– Угадай, что у меня там?

То, что это какое – то подручное средство, я догадывался. Поперебирав в уме различные варианты предметов хозяйственного назначения и некоторых продуктов питания я все же сдался.

– Не, не знаю, показывай уже!

Жестом фокусника мама продемонстрировала мне флакон дезодоранта Рексона, который обычно стоял в ванной на полке, повернув его ко мне боком.

– Ну, на что похоже?

В профиль флакон был похож на карикатурный член. Я приставил его к своему и принялся сравнивать. В длине я безусловно выигрывал, в толщине однозначно проиграл.

– Он же короткий – удивился я.

– А мне много и не надо. – мама чиркнула ногтем в самой узкой части – Вот до сюда достаточно.

Сравнив длину показанного и свою, я почувствовал себя обладателем нереального гиганта.

– Все, отдавай обратно – понаблюдав за моими манипуляциями, мама отобрала у меня игрушку и хихикнула – Может, он мне еще сегодня пригодится!

– А мне можно на тебя посмотреть!? Ты же на меня смотришь! – взвился я.

– Нет, Димка, даже не мечтай. Поговорить – пожалуйста, а смотреть – нет.

Отказ огорчил меня не сильно, все равно в возможность подобного не верилось. Но вечером, после того как мы улеглись спать, я встал и тихо прокрался в коридор, прилипнув ухом к двери маминой комнаты. Сначала ничего слышно не было. Потом до меня донеслись едва слышные мамины вздохи, перемежаемые приглушенными стонами. Постепенно громкость всего этого увеличивалась, добавилось поскрипывание кровати, и наконец после особенно громкого вздоха все стихло. Я пулей ретировался к себе, не успев даже спрятать в трусы член, который мял все это время. Да его и незачем было прятать, мне оставалось дернуть всего пару раз чтобы кончить, что я с удовольствием и сделал.

Следующим вечером, предварительно хорошо подумав, я признался маме, что все слышал.

– Ты что, специально подслушивал!? – возмутилась она. Пришлось соврать

– Не, я в туалет вышел и услышал. А потом разве я бы смог уйти?

Мама немного остыла.

– И как, понравилось?

– Еще бы! А можно я в другой раз тоже подслушивать буду? – следовало сразу выпросить разрешение, иначе когда – нибудь я все же попадусь и получу за все сполна.

– Ну если ты так хочешь...

– Только, мам, через дверь плохо слышно, давай ты ее закрывать не будешь?

– Вы, молодой человек, не многого ли хотите? Может тебя и в комнату пустить?

– А что, мам, в комнате темно, ты под одеялом... Можно, а?

Убеждать маму пришлось долго. В конце концов она разрешила, при условии что я буду молчать, не вставать с кресла и вообще не подавать признаков жизни.

Весь вечер я поторапливал маму заканчивать с делами и ложиться спать. Она посмеивалась, говоря, что спешить некуда и мы все успеем. Наконец мама улеглась и позвала меня. Я выключил в комнате свет и наощупь пробрался в кресло напротив кровати. Постепенно глаза привыкли к темноте, в тусклом свете звезд, освещавших комнату, я разглядел ее. Укрытая одеялом до подбородка, она лежала, отвернув голову к стене. Ее ноги были согнуты в коленях и расставлены, между ними под одеялом было заметно шевеление. Я медленно водил рукой по своему столбу, силясь проникнуть взглядом под одеяло. Сначала мама молчала, наверное, ее смущало мое присутствие, но вскоре я услышал знакомые звуки. Она, казалось, забыла про меня, полностью отдаваясь удовольствию. Мама шевелила рукой под одеялом, подаваясь бедрами ей навстречу. Вдруг повернув голову в мою сторону, посмотрела на меня и попросила:

– Дима... принеси... из ванной...

Не дослушав, я кинулся выполнять ее просьбу, путаясь в спущенных трусах.

– Возьми, мам. . – протянул я ей флакон. Ее рука вынырнула из – под одеяла, выхватила у меня его и снова нырнула обратно. Я остался стоять рядом, разглядывая мамино лицо. На нем отчетливо отображался весь процесс погружения флакончика в нее. Мамины бедра судорожно дергались, колени сжимались вместе и вновь расходились, одеяло сползло до пояса, обнажив холмики грудей, прикрытые ночнушкой, но с заметно выпирающими сосками. Так и хотелось дотронуться до них. Или чуть – чуть присесть, опустив головку, обдаваемую жарким дыханием, в мамин приоткрытый рот. Я удержался от этих соблазнов, ограничившись дрочкой непосредственно около маминого лица. Кончив первым, все равно остался стоять рядом, дожидаясь пока закончит мама.

Это стало нашим регулярным развлечением. Мама смеялась, говоря, что у нее в жизни не было столь регулярного "секса". По моей просьбе она теперь не надевала ночнушку, ограничиваясь одеялом внизу и полупрозрачным лифчиком вверху. Все мои уговоры снять его вообще неизменно встречали отказ. Каждый день я обдумывал, как бы нам перейти к нормальному сексу, что казалось теперь вполне реальным, но предложить такое прямо было просто страшно.

Однажды мама вернулась домой поздно и слегка навеселе. Это меня не удивило – еще вчера она предупредила, что сегодня у них на работе день рождения и она задержится. Такое случалось время от времени. Отказавшись от ужина, что вполне естественно, она сразу же отправилась в постель. Я пошел следом.

– Ма – а – ам... – она уже лежала, я стоял перед ней с обнаженным членом наперевес. – Ма – а – ам, мы сегодня будем? – я потеребил член.

– Нет, Дима, я не буду.

– Почему?

– А меня сегодня и так трахнули. – она хихикнула – Мне пока больше не надо.

– Как это!? – недопонял я. Мне до сих пор и мысли такой не приходило, что мама может трахаться на стороне.

– А вот так! – засмеялась она. – Есть там у нас один... Загнул на стол, юбку задрал и трахнул. Хорошо – то как!

– А как же я? – задавая этот вопрос, я имел ввиду, что на месте того мужика должен быть я. Свыкнувшись за последнее время с мыслью, что со дня на день мама сдастся и разрешит мне все, я тяжело переживал крушение надежд. Мама же мой вопрос поняла по своему.

– Ах, ну да... – она села на кровати, обхватив мой член рукой. Ночная рубашка задралась на бедрах, приоткрыв белые трусики с темным пятном в промежности. Она дрочила мне, глядя при этом в лицо. Лицо мое все еще выражало разочарование.

– Ну ладно, Дим, я поняла... – вдруг тихо сказала она. – Раз у меня сегодня такой праздник, пусть и у тебя тоже будет.

Мама взяла меня обеими руками за бедра и подтянув к себе обхватила член губами.

Продолжение следует: