"ВСЕ МОИ ЖЕНЩИНЫ"

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ТАНЬЧА

Придется вернуться в хронологии немного назад. Вернее, начать с событий, предшествовавших тем, о которых собираюсь рассказать в этой главе.

В Германии, в доме офицеров, я успел застать художника, на чье место меня взяли. Сумасшедшая случайность, но он оказался моим земляком! В жизни бывает ВСЯКОЕ:

Мы провели с ним пару дней, скорифанились, и уезжая, он сказал: "Вернешься в Союз, приходи в мой комбинат, помогу устроиться". Вернувшись через год с небольшим, я держал в уме это предложение, но решил подстраховаться и подключил к решению вопроса Виталия.

Виталик: Один из двух настоящих друзей – все остальные, с кем встречался по жизни, лишь коллеги, знакомые и собутыльники. С ним мы понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда: стоило мне только подумать о чем – то, он тут же озвучивал, еще не сформировавшуюся у меня мысль. И наоборот. Разные по характеру, темпераменту, иногда расходящиеся во мнениях – при этом, тонко чувствующие друг друга. Вместе нам всегда было комфортно.

С помощью Виталика был произведен начальственный звонок из горкома партии директору комбината, с просьбой (читай – приказом!) принять меня на работу. Ослушаться мог только сумасшедший. Так что, я пошел устраиваться, имея железобетонную гарантию, что меня возьмут. Но комбинат, куда меня приглашал мой предшественник в доме офицеров, сразу не понравился: кучка серых личностей, рожи смурные, неприветливые. Понимаю, о чем они кумекают: заявился какой – то хмырь, неизвестно откуда, "с улицы", вероятнее всего – художник никакой: тем более, по протекции. Чем дышит? С какой целью послали? Подслушивать – подглядывать за ними? Да запросто!

Оттого и устроили мне такой "теплый" прием.

Покрутился я там с полчасика, осмотрелся и говорю директору: "Понимаю, что вы мне не дюже рады. Но чтобы развеять ваши сомнения, скажу – я у вас работать не буду. И не стукач я, как вы решили". И свалил оттуда.

Судьба – есть стечение обстоятельств, которые как бы прописаны заранее, но человеку дается возможность покрутить рулем. И от этих движений, в ту или иную сторону, Судьба претерпевает изменения. Подчас очень значительные.

Рядом, на соседней улице, находился еще один комбинат, принадлежавший другой организации. Ноги сами понесли меня в ту сторону: и буквально через час меня взяли там на работу. Без звонка сверху, без чьей – либо протекции – вслепую. Спросив лишь, где я работал до этого. Пропахал я там последующиеn лет.

В этом неспокойном и шебутном хозяйстве Таньча работала экономистом. Маленького роста, стройненькая, симпатяшка, немногословная. В общем – приятная женщина. По мере моего освоения, наши контакты носили мимолетный характер, чисто в рабочем плане. Когда пошла череда праздников и дней рождений, стали общаться в неформальной обстановке. Как говорится, если есть взаимное притяжение, объекты, рано или поздно, пересекутся орбитами.

Вплотную орбиты пересеклись в канун ноябьских праздников. Обычно мы отмечали своим коллективом – мастерская на десять человек, помещение большое, так что и народа и места нам вполне хватало, звали к себе коллег редко. А тут они сами заявились! Из своих тесных комнатушек – к нам, на большой огонек.

Открывается дверь и вваливаются три женщины.

– О – о – о! Какие люди к нам!

– Что? Не ждали?

– Ждали – ждали, как же!. . Особенно тех, кто не с пустыми руками!

– Мы в курсе, так что принесли!

– Наши люди!

– А чьи ж еще? Конечно, ваши!

– Ха – ха – ха! Раз наши, тогда садитесь поближе! Можно на колени!

– Успеется, ха – ха! Это потом:

– Смотрите, свято место пусто не бывает, ха – ха – ха!

У нас вольготно, даже потанцевать есть где. Когда градус спиртного в крови переваливает за определенную отметку – то и на столах! Толпа обожает женский стриптиз на столе:

В тот вечер водяра и винище лились рекой, было шумно, весело и накурено. Базар про работу, баб и деньги – стандартное меню подобных мероприятий внутри одного коллектива. "Русские посиделки".

Часа через два, крепко приняв за воротник (или "на грудь"? раз про баб речь), наши женщины стали готовы на безрассудства. Сие состояние ловится мужчиной безошибочно. Особенно, если мужик опытный.

Отпочковав от толпы Таньчу и Лариску (наш экономист пришла с подругой, та у нас не работала), мы с Петюней (мой коллега) умыкнули девок в его личную мастерскую.

Личная мастерская: Мечта каждого художника! Иметь такую хочет каждый. Не общий кагал, не общий котел, где варятся все – а СВОЯ, ЛИЧНАЯ площадь! Собственная территория. Но чтоб такую иметь, нужен не хилый фарт: или готовься ежемесячно выкладывать "бабки" за аренду. Пете посчастливилось отхватить комнату дешево – в полуаварийном доме: платы практически никакой, только за свет. Обустроил, навел марафет – вот тебе и отдельная квартира! Не столько для художественных надобностей, сколько для приятного времяпровождения – кому бухать с друзьями вдали от лишних глаз, кому – девок водить, кому – и то, и другое. Своей мастерской у меня еще не было, поэтому Петюнину хату я почитал за райские кущи. Туда мы вчетвером и намылились.

Свет выключен. На дворе ноябрь, мастерская без отопления – только "козел" горит ярко – оранжевыми нитями, не давая человекам замерзнуть до околения. Никто и не думал раздеваться, пытаемся лишь оголить нужные участки тела. Обстановка приятному сексу не способствует, но приходиться довольствоваться тем, что имеется.

От ХОТЯЩЕЙ женщины веет жаром: но у нас колотун, поэтому от Таньчи не веет ничем – почти все тело закрыто. Она хихикает, пытается играть в неприступность: этакое "полу – хочу/полу – нет". Игра – хорошее дело, но должны быть правила и границы. Таньча, на мой взгляд, не соблюдает первые и переходит вторые. Меня это злит: "Уж коль пришла и знаешь зачем, чё выёbываться?!".

Ко всем минусам плюсуется еще одно: Петя не стал делать широких хозяйских жестов и отвел нам с Таньчей два стула, поставленных рядом, сам же расположился с Лариской на топчане. По сравнению с нашими условиями – просто будуар!"Гад!". Два стула – условия СОВСЕМ не фонтан! Неудобно – еще мягкое определение.

Таньча капризничает: задрала платье, стянула до колен колготки, но трусики приспускать не торопится. Настрой падает. Тем не менее, пристроился на полусогнутых и добрался Василием до ее дырочки. Мы вроде как трахаемся, но это мало походит на совокупление – уёbище, а не секс! Мне жутко неудобно, в комнате дубарь, моя партнерша словно снежная баба. Желание падает. И не только оно.

У Пети похожая ситуация, даже хуже моей – по отрывкам из разговора понимаю, что Лора Петю ваще динамит. Он пытается "образумить" партнершу, найти нужные слова, но выходит у него плохо. "Выходит он хорошо, входит плохо!", – вспоминается анекдот про визит к врачу – сексологу. Но чё – то нифига не смешно...

Что удивительно, "моя" Таньча начинает болтать! Становится словоохотливойне в меру. Раньше за ней такого не замечал, всегда считал молчуньей (что нравилось). Болтает Таньча НЕ О ТОМ. Можно сказать – о прямопротивоположном тому, чем мы занимаемся: про комбинат: про домашний ремонт: про своего мужа. Пипец какой – то! Я с бабой хочу НОРМАЛЬНО перепихнуться, она типа не против – а тут: !

Затем совсем не к месту, громко (!) начинает отпускать шуточки про "соседей" – подкалывать Петю с Лорой. У них и так не клеится, а она им палки в колеса! А затем перешла и на меня: стала буробить про мои похождения, про то, что ей, якобы, про меня понарассказывали.

– Да чё ты знаешь? Слухи всё, бабские сплетни! Какой вагон тёток, ты чего?!

Наконец, осознаю, что она из той породы женщин, которым пить ВООБЩЕ нельзя – ее несёт, дурой становится. Но правильная мысль посещает меня поздно – ЕЁ ПОНЕСЛО ПО – НАСТОЯЩЕМУ.

– А вот у моего мужа ни – ког – да не падает!, – это Таня в полный голос.

"Какая ж ты дура!, – мысленно отвечаю ей. – Для мужа ты – жена, секс с тобой – не испытание для него. Нет напряга, все в комфорте и тепле. Он это делал с тобой тысячу раз, у него напрочь отключено реле "вдруг не получится?". У меня с женой тоже НИ – КОГ – ДА не падает, идиотка!".

Ничего этого я не произношу. Зачем? Чтобы нарваться на истеричные вопли пьяной дуры? Эх – х: Понимаю, что НОРМАЛЬНОГО секса уже не будет, испортила всё дура. Ну, пусть хоть у Петюни выйдет.

А то – б там! Услышав злорадную фразу подруги "про упал", Лариска выпорхнула из – под хозяина мастерской, включила свет и стала застегивать то, что успелось расстегнуться.

Я – нормальный мужик, Петя – тоже. Если б бабы не выёживались и не издевались, мы б отрахали их по очень неплохой программе. Даже в таких "неахти" условиях. А они сами не получили и нам не дали получить. Собаки на сене. Сучье отродье: Вы ж не голощелки, чтоб динамить взрослых мужиков! Что за лабуда?! Игрушки ваши бабские, бля!

Разозлился я.

: Вернулись к гуляющей толпе в общей мастерской – те и не думали расходиться. А мы делаем вид, будто с прогулки – подышали воздухом, проветрились. И правда – хмель улетучился, башка ясная.

Посетила первая умная мысля за вечер: "С Таней больше никаких контактов, даже намеков на них. Отрезано!".

Нас встретили хитрыми взглядами:

– Воздухом, говорите, дышали? Ха! Знаем мы, чем вы дышали: и как! Гы – гы – гы!!

Вот и хорошо. Пусть думают, что мы с Петей их трахнули. Не расскажешь же, что нас элементарно кинули. Срамота:

Нет! Не хочу быть с женщиной, которая только с виду ЖЕНЩИНА, а на самом деле дура тупая. На фиг таких! НА ФИГ!!!

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ТАВИ

Это моя вторая жена. В этой книге не будет главы, посвященной ей – о ней я пишу другую книгу.

Это СОВСЕМ ДРУГАЯ история.

Будет роман с несколькими персонажами.

Будет... если доживу и успею закончить.

Версия книги с иллюстрациями на сайте автора – http://redfoxx. net/amw/all_my_womans. html