Сестра приказала мне для начала встать на кушетку начетвереньки, слегка раздвинула мне двумя пальцами ягодицы, и смазала анус холодным почему – то вазелином. Я инстинктивно дернулся, и тут же получил шутливый шлепок по по попе:

– Стой спокойно, не дергайся!

Она подтянула меня к себе за яички, чтобы я оттопырил попку, и я ощутил холодный палец на своем анусе во второй раз. Затем палец проник внутрь, и женщина стала смазывать мне дырочку изнутри. Мой член предательски зашевелился. Наконец, она вставила мне в попу градусник, и осталась сидеть рядом со мной на несколько минут, постоянно поправляя градусник и придерживая меня за бедра. Вынув градусник, она объявила, что температура нормальная, и что сейчас они с ассистенткой будут ставить мне клизму. Спорить было просто глупо, и я только обреченно вздохнул. Сначала женщины промыли мне кишку из груши, причем ставила ее не одна сестра, а обе по очереди. Одна из них вставляла жесткий наконечник осторожно, а вторая (та, которая была постарше) – наоборот резко, так, что я всякий раз дергался. После этого мне было предложено пройти в туалет, который находился здесь же, в процедурной. Прокакавшись и подтерев попу, я вернулся к сестрам, прикрывая половые органы рукой. Мне приказали подойти к некоему самодельному подобию биде (обыкновенному унитазу с прикрепленным над ним душем), и присесть на него. После чего старшая из женщин включила воду, и, надев резиновую перчатку, тщательно подмыла мне попу с мылом.

– Что – то ты шерстью зарос весь, – посетовала она, – надо побрить тебя. Но это потом, сейчас клизму будем делать:

Меня уложили почти на точно такой же стол, на котором я мучался всего пару недель назад, и вставили глубоко в попу толстый длинный наконечник от кружки Эсмарха. Вода привычно побежала, заполняя мое тело. Под меня, тем временем, подкладывали судно.

– Не, я в туалет пойду, – попытался было протестовать я, но обе женщины, словно сговорившись, приказали мне лежать и почти одновременно придавили мои плечи ладонями к столу: Вскоре мою попу заспазмило, и я попытался приподняться на локтях, но был мгновенно уложен на лопатки – словно каким – то борцовским приемом! Женщины в который раз приказали мне не дергаться, и успокоили, сказав, что осталось совсем немного. Старшая вдруг наклонилась, взяла в руку мой полу – эрегированный член, и внимательно осмотрела его.

– А, это он у тебя просто: такой. А я думала – обрезанный.

Я покраснел от стыда. И тут же ощутил сильные позывы к опрожнению кишечника:

– Все, я не могу больше, – не представляя, как я буду испражняться у них на глазах, я рванулся и сел, потом попытался слезть со стола, но был схвачен цепкими руками и упал на колени – прямо над судном. Наконечник выскочил у меня из попы, и вслед за ним оттуда ударила мощная струя:

Все время, пока я испражнялся, медсестры держали меня за руки, потом одна из них отправилась выносить судно, а вторая подтерла меня и повела подмывать на импровизированное биде. Член мой в этот момент уже стоял, как часовой:

В больнице я получил также и другие новые эротические ощущения – от уколов в попу и от бритья интимных участков тела. Побриться меня заставили все те же сестры – чтобы удобней было ставить клизмы. И брили они меня сами, ручными станками – это было невыносимо стыдно, и в то же время приятно. А от уколов я вообще кайфовал! Нет, не потому, что мне кололи наркотики – просто одна только мысль о том, как острая игла безжалостно впивается в юную мальчишескую попку (не обязательно в мою) приводила меня в восторг. Мне очень хотелось сделать укол Кирюшке, и я просил его об этом, мотивируя свое желание тем, что я якобы собираюсь поступать в медицинское училище, и мне надо "практиковаться". Но мальчик мне так и не дался – с ним у нас вышла другая история:

Кирилл был большим шутником, и постоянно изводил все отделение своими бесконечными приколами. То проходил по коридору и, искусно подражая голосу медсестры, звал всех на уколы, то смазывал дверные ручки палат клеем, или подбрасывал игрушечных пауков в женские палаты:

Несколько раз его уже отлавливали, и шутя били (несильно, в живот) – потому что бить по – настоящему этого лапку было просто невозможно. Но однажды он ради шутки нацепил сзади на рубашку одного из мужиков из нашей палаты листок – объявление, что – то типа "познакомлюсь с активным мужчиной, ровно в полночь жду тебя, милый, у сортира:". Этого самого мужика Витю, который проходил с этой запиской чуть ли не пол – дня, такая шутка сильно взбесила. Я лежал и читал на своей койке, когда Виктор, здоровый бритый тридцатилетний качек, ворвался в палату, волоча за собой за шиворот Кирюшку. По лицу Витька мы поняли, что он готов всерьез избить мальчика. Все бросились пареньку на помощь, и я в том числе (хотя что я мог сделать?).

– Нет, ну надо же наказать его! Надо же наказать! – Кричал Витя, перебивая мужиков, которые

наперебой отговаривали его и растаскивали их с Кириллкой.

– Надо, но не бить! – Орал Алёха (он тоже явно симпатизировал Кире).

– А как?! Как?! – Орал Витек.

– А давайте выпорем его, – вдруг неожиданно для себя самого предложил я, – он маленький, чё

его бить – то?

– А чё, правда, давайте! – подхватили мужики, так как Кирюха достал так или иначе уже всех.

– И клизму ему сначала, – меня, как говорится, понесло, – чтоб стыдней было!

– Точно! – Подхватил Витек. – Я в процедурную, принесу щас! И пороть чем найду заодно:

Виктор выбежал за дверь, а мужики с довольным видом стали шумно обсуждать, как лучше

пороть Кирюху. И тут я встретился взглядом с Кирюшкой. Он смотрел на меня широко

раскрытыми от страха и удивления глазами, и как бы говорил: "Предатель!".

– Не, я в том смысле, чтоб не бить как бы!. . – попытался оправдаться я, но тут вернулся

Витек с клизмой и ремнем в руках, и все сразу потеряли ко мне интерес.

– Давай, на кровать его!

– Не, давай раком к столу лучше!

– А клизму как?

– А, ну да, на кровать тогда!. .

Испуганный мальчёнка даже и не думал сопротивляться – он покорно позволил стянуть с себя штаны, трусики, после чего был торжественно водружен на кровать попой кверху.

Витек наполнил из – под крана резиновую грелку, и резко вогнал наконечник клизмы в попку подростка.

Мальчик дернулся всем телом, вскрикнул и сжал ягодицы, но было уже поздно:

Витюха порол его смачно и с удовольствием, оставляя на нежной коже четкие пурпурно – розовые следы. Мальчик каждый раз вскрикивал и вздрагивал – судя по его рассказам, его никогда раньше не пороли, и это была его первая порка в жизни:

Когда экзекуция была окончена, паренек убежал в туалет и, закрывшись там, похоже расплакался. Мне было одновременно и жалко его, и приятно – от полученного удовольствия в ходе просмотра такой возбуждающей сцены.

Позже мы с Кирюшей вроде помирились, я объяснил ему, что предложил такое наказание, только чтобы его не избили. Да и вообще, сказал я, таких вредных маленьких засранцев, как он, НАДО иногда пороть, чтоб у них не слишком детство в жопе блин, играло. Кирюшка согласился, и мы даже по – дружески обнялись. Но я еще не знал, какую месть готовит для меня этот сучёнок:

А началось все с того, что в нашей палате стали пропадать вещи. Всякая фигня – сигареты, газеты, печенье или фрукты: Несколько моих вещей пропало тоже, и через три дня у нас в палате уже не осталось ни одного человека, который не пострадал бы от неизвестного воришки.

И вот вдруг на четвертый день некоторые пропавшие вещи обнаружились: в моей тумбочке! Меня тут же, без долгих обсуждений, выцарапали из кровати, раздели догола и привязали к столу, который стоял у окна в центре палаты. В результате я оказался в весьма интересной позе – мои руки и ноги были привязаны к ножкам стола, и я стоял, упираясь лобком в его край и сильно оттопырив широко раздвинутую, гладко выбритую медсестрами попу. Будь я на месте моих соседей по палате – я бы, наверно, тоже не удержался: Каждый (кроме Кирилла) всыпал мне по несколько раз ремнем, а потом Витюха принес большую резиновую грушу. Вкачав в меня больше литра воды, мужики стали куражиться и щекотать мой анус, и радостно гоготали, когда я на секунду расслаблялся и "сплевывал" на пол небольшие порции клизмы:

– Ну ладно, мужики, все, а то он обосрет нам тут все сейчас, – сказал Виктор и, развязав меня, отпустил в туалет:

Мужики не отвернулись от меня, после порки они продолжали со мной общаться, полагая, что я уже получил "по заслугам". Я же был уверен, что это сделал Кира, но доказательств этому не было никаких, и я так и не смог доказать свою "невиновность" :

Но главное – я отмазался от армии, и получил отсрочку на три года. В дальнейшем у меня появились знакомые в военкомате, и решать вопросы с переосвидетельствованием стало гораздо проще:

Можно сказать, что именно вся эта история с военкоматом и сформировала мои сексуальные предпочтения. И хотя клизмы, как я уже упоминал, мне делали и в семье – задолго до этого, именно МЕДИЦИНСКИЕ ролевые игры стали для меня на долгие годы основным источником сексуального наслаждения: