Я сидела у себя дома в кабинете, разглядывая сайт, посвящённый садо – мазо. Я смотрела на фотографии обнажённой женщины – её прекрасное тело было связано "кабанчиком", верёвки почти полностью опутывали руки и ноги, и на голове у неё был кожаный шлем. Длинные, роскошные, волнистые русые волосы фонтаном выбивались из отверстия наверху шлема, и тело было стройным и мускулистым.

Льщу себе надеждой, что я примерно в такой же форме. Глядя на упакованную таким образом женщину, я начала мастурбировать, попутно воображая себе сцены из нового рассказа. Указательным пальцем правой руки начала потирать себе клитор, сильно, потом ещё сильнее.

Левой рукой мяла грудь, пощипывая себя за соски. Я почти уже дошла до оргазма, когда заметила на ягодице женщины татуировку. Совсем маленькую, поэтому я и не разглядела её сразу, но когда разглядела, то страшная догадка вдруг осенила меня. Это было имя моего парня, с которым я гуляла ещё в школе, написанное по – японски. Та самая татуировка, которую я свела сама с себя три года назад, когда мне было 23! Женщиной на этой фотографии была я сама! Я закричала и вдруг оказалась в ошейнике, стоя на полу на четвереньках – Лиза трепала меня по голове, держа за поводок, а в комнату входил Том.

Вслед за этим я поняла, что уже не сплю и лежу в клетке Тома и Лизы, в их тёмном подвале. Я вспотела, меня била дрожь. Руки снова были скованы за спиной, во рту торчал пенис – кляп, и я ещё чувствовала на нём вкус соков от собственных оргазмов, к которым меня вынудили, засунув кляп мне в пизду – как раз перед тем, как Том "уложил меня спать". Какая же сволочь. На лодыжках, разумеется, по – прежнему красовались кожаные браслеты, но сегодня ночью – без цепи между ними. Зажимов на сосках также не было, поэтому я чувствовала себя хоть чуть – чуть, но удобнее.

Том, оставаясь подонком, видимо, всё же сжалился надо мной из – за того, сколько мне сегодня пришлось пережить – хотя он не выказал особой жалости, когда перед тем, как запереть меня в клетке, надевал на меня одноразовый взрослый подгузник. Я была вне себя от унижения, пока он смеялся над моей "проблемой недержания". При этом малоприятном воспоминании я шевельнулась, и цепь, соединявшая мой ошейник с дверцей клетки, тихонько звякнула. Я понимала, что в ближайшее время точно не усну, поэтому стала мысленно перебирать события минувшего дня.

Я пришла в себя после того, как потеряла сознание от жестокой порки, которую устроила мне Лиза, назвав её моим "наказанием". Не так вздохнула, видимо. Хотя нет, это же я не так на неё посмотрела. В буквальном смысле. Смех, да и только. А ещё, наверно, она разозлилась, когда я назвала её сукой – после того, как она содрала с моего соска зажим, который пробыл там часов 12, не меньше. Уж простите мне такую невежливую реакцию на боль, "госпожа" – или, как я с любовью называла её про себя, "психичка ёбнутая". Иногда до меня доходил весь абсурд моего положения, и я бы рассмеялась в голос, если бы это всё не было настолько трагично.

Я услышала звук отпираемой и открываемой двери. Наверно, поэтому я и пришла в себя, хотя кто знает. Понятия не имею, сколько времени я провела в отключке. Знаю только, что когда очнулась, тело всё горело огнём от порки, я всё ещё висела на цепи под потолком с распоркой меж лодыжек, рот мне распирал жуткий надувной кляп, в заду всё ещё торчала затычка, а в пизде снова находился жокейский стек.

Затем я услышала, как кто – то вошёл, и закрыла глаза, ожидая, когда мучитель подойдёт ближе. Меня переполняло желание отомстить, и затем я вдруг с удивлением поймала себя на том, что хочу, чтобы в комнате сейчас оказался Том. Надеялась, наверно, что он меня спасёт или типа того. Наверно, Лиза до того меня замордовала, что даже Том сейчас был бы мне в радость – по крайней мере, так мне казалось. Затем я поняла, что слышу цокот каблучков Лизы.

Крепко зажмурившись, я ощутила, как прекрасно наманикюренные пальцы взяли меня за левый сосок и начали выкручивать.

– ОТКРЫВАЙ ГЛАЗА!

Я разочарованно простонала.

– Открывай. Глаза, – сквозь зубы повторила Лиза, выкручивая сосок ещё сильнее.

Я открыла глаза и тут же перевела взгляд на пол перед собой. Заметив это, Лиза усмехнулась.

– Кажется, наказание подействовало на нашу рабыню. – Затем подумала и произнесла: – Как рабыня считает, за дело её наказали или нет?

Она уже не выкручивала мне сосок после того, как я открыла глаза, но всё ещё держалась за него. Бегая глазами по сторонам, я соображала, что же ответить. Я не хотела говорить "да", но понимала, что только так могу избежать наказания. Оставаться верной самой себе, или же поддаться этой садистке и сделать вид, что я ей подчиняюсь? В конце концов, после того, как меня ещё раз крутанули за сосок что есть силы, и я вспомнила, отчего так горит всё моё тело, я с силой закивала, соглашаясь, что наказали меня ещё как за дело. Видимо, её это устроило.

– Отлично. Будем надеяться, рабыня об этом не забудет, так как наказания будут становиться только строже. Ты ещё совсем неопытная рабынька, и я многое спускаю тебе с рук, но я буду вести себя строже, когда решу, что определённые вещи ты должна усвоить накрепко. – Скорчив гримасу, она взглянула на меня. – Подумай об этом.

Она отошла к шкафу за чем – то. Цоканье её высоких, до бедра, чёрных латексных сапожек эхом отдавалось по комнате. От каждого шага этой ебанутой психички меня пробирала дрожь. Я ненавидела её за всё, что она со мной делала. За всё, что она заставляла меня делать и говорить. За то, каково мне после этого приходилось. За то, что на ней не было ничего, кроме этих блядских сапожек. За всё, что только было можно, я ненавидела её изо всех сил.

Она вернулась с какой – то баночкой и поставила её на пыточный столик, который до этого подкатила ко мне. Она осторожно вытащила стек из моего влагалища, полизала его немного, соблазнительно улыбаясь, и положила на столик. Взяв в руки баночку, она принялась натирать содержимым всё моё тело. Загадочная мазь сперва обожгла мои рубцы, но затем им стало так хорошо, что я невольно застонала. Я быстро осеклась, но было уже поздно – она услышала. Хихикнув, она продолжала втирать мазь там, где до этого порола меня. Было так хорошо, что я даже расслабилась немного.

– Эта шлюха будет моей преданной служанкой раньше, чем думает. Жду не дождусь, когда же я наконец тебя поломаю. – Она страстно выдохнула эти слова мне в ухо. – Конечно, до той поры я уж точно себя не обижу. – Затем она лизнула меня в губы поверх кляпа. – Мазь впитается, через пару минут я приведу эту потаскушечку в порядок и намажу ещё. Надо, чтобы наша шлюшка пришла в себя, чтобы её снова можно было наказывать.

Я смотрела прямо перед собой, обдумывая своё положение и разрываясь надвое. Я хотела быть где угодно, только не здесь. Где угодно, только не во власти этой бабы. Она отстегнула мои запястья и быстро сковала их у меня за спиной. Сняв распорку между ног, снова поместила там коротенькую цепочку. Затем отстегнула поводок от цепи и повела меня к туалету и душевой кабинке рядом с моей клеткой.

Когда мы подошли туда, она ухватилась за затычку в моём заду и выдернула её оттуда. Я взвизгнула от боли, согнулась и присела, напрягая ягодицы, чтобы хоть как – то унять её. Она лишь рассмеялась надо мной и, развернув, усадила на унитаз. Стоя там, она держала поводок и выжидающе смотрела на меня, пока я сделаю свои дела. Наконец я их сделала, хотя без помощи рук привести себя в порядок никак не могла. Это ничуть её не встревожился, так как нашей следующей остановкой, к счастью, был душ.

– Давай – ка отмоем с этой вонючей пизды всё её вонючее ссаньё. Судя по всему, такой грязной шлюхе нужно теперь одевать подгузники на ночь. – С этими словами она злобно рассмеялась.

Услышав это, я протестующе замычала, но она, не слушая, отвела меня в душ. Поставив меня посреди кабинки, она подняла мне руки вверх и закрепила на свисавшей с потолка цепи. Она включила воду, сделав её чуть тёплой, и начала меня намыливать. Ощущения были куда лучше, чем мне этого хотелось. Затем она зачерпнула крема для бритья и намылила мне голову. При этом я вспомнила, что вчера они обрили меня налысо, и из глаз моих снова полились слёзы.

– Волосы – это роскошь, которую рабыня должна заслужить, – увидев слёзы, сообщила мне Лиза.

Я лишь вздохнула в кляп, ощутив прикосновение бритвы к своей голове. Я посмотрела на тюбик с кремом и увидела, что он мужской. Закончив бритьё, она велела закрыть глаза и начала поливать мне голову сверху. Не открывая глаз, я подняла голову и лишь отдалась на волю ощущений от тёплой воды, стекавшей с лица по телу. Это позабавило Лизу.

– А теперь здесь, – сказала она, игриво похлопав меня по киске.

Покончив с душем, она снова сковала руки мне за спиной и обернула в мягкое полотенце. Мне наконец – то было хорошо, и я ненавидела себя за это. Но удержаться было невозможно. После всех этих мук это был настоящий кайф. Повесив полотенце на дверь кабинки, она повернула меня к себе спиной, чтобы снять замок с кляпа – он был надут так, что казалось, будто челюсть моя вот – вот сломается.

– Пока не спрошу, не говори ни слова. Я даже не хочу тебя спрашивать, сучка, готова ли ты повторить то, что сказала сегодня утром. С этой минуты тебе запрещается открывать рот, пока не прикажут. Понятно?

Она помедлила, не выпуская из кляпа воздух до тех пор, пока я не отреагирую. Я жадно закивала, чтобы она поскорее вытащила это мучительное устройство. Она спустила воздух, и к новой боли в челюсти примешалось гигантское облегчение. Я пошевелила челюстью, чтобы немного привыкнуть. Затем она толкнула меня к стенке и начала лапать за грудь. Мы обе были среднего роста, но Лиза была чуть повыше и на удивление сильнее. Конечно, с виду она была подтянутой женщиной, но такую силу я бы никогда в ней не заподозрила. Когда она прижала меня к стенке, меня как будто раздавило механизмом.

– Разрешаю посмотреть мне в глаза, рабыня. – Я чувствовала ухом её дыхание.

Я не хотела смотреть на неё. Я не хотела вообще здесь находиться. Зачем ей всё это? Взяв меня за лицо, она подняла его, чтобы я посмотрела на неё. Её злые карие глаза источали похоть. Затем, держа меня за голову обеими руками, она возобновила поцелуи. Губы её постепенно спускались по моей шее. Шея – одна из моих мощнейших эрогенных зон. Наверняка она об этом знала, так как в своих садомазо – рассказах я уделяла этому немало внимания. Чувствуя её дыхание, её губы и язык у себя на шее, я невольно застонала. Она застигла меня врасплох, без вариантов. Я понятия не имела, что она затеяла, но не доверяла ей ни на грош. Правая её рука спустилась по моему телу, и её указательный и средний палец проникли мне в киску. Затем она снова посмотрела на меня и прошептала на ухо:

– Скажи, понравились ли рабыне сегодняшние оргазмы?

Услышав этот вопрос, я закрыла глаза, и свободной рукой она шлёпнула меня по сиське.

– Не смей закрывать глаза, блядина.

Я открыла глаза и посмотрела на неё. Я не знала, что сказать. Да, к сожалению, мне понравились эти оргазмы, но я не хотела, чтобы полоумная сука об этом узнала.

– Я не... – неуверенно проговорила я.

– Кто? – Она снова шлёпнула меня по сиське.

Я поняла намёк.

– Эмм... рабыня не знает.

ШЛЁП!

– Рабыня не знает что?

– Как ответить на Ваш вопрос.

ШЛЁП!

– Как шлюхе полагается обращаться ко мне?

– ГОСПОЖА! – Голова у меня шла кругом.

– Скажи ещё раз, рабыня.

– Рабыня не знает, как ответить на Ваш вопрос, Госпожа!

Лиза продолжала орудовать во мне своими пальцами и, наклонившись, снова поцеловала меня в шею. Силы постепенно покидали меня. Дыхание у меня участилось, и не закрывать глаза становилось всё труднее.

– Я знаю, что тебе понравилось. Хочешь узнать, откуда я это знаю?

Я лишь смотрела на неё, ожидая продолжения. Видимо, она тоже ждала моей реакции, так как с силой шлёпнула меня по киске.

– Быстро спроси, откуда я знаю, рабыня!

– Ааай! Госпожа, скажите пожалуйста рабыне, откуда Вы знаете.

ШЛЁП!

– Откуда я знаю что, рабыня?

– Откуда Вы знаете, что мне... – ШЛЁП! – ээ, что этой рабыне понравились, оргазмы, которые Вы мне... – ШЛЁП! – Ай... э – э... которые вы ей доставили.

Лиза снова начала шевелить во мне пальцами.

– Пора бы уже научиться говорить как следует, рабыня.

– Да, госпожа, – машинально сказала я и опустила голову. Меня уже начало это выматывать. Лиза лишь толкнула мою голову, чтобы я снова посмотрела на неё.

– Ну что же, я скажу тебе, откуда я узнала, что этой шлюхе понравились сегодняшние оргазмы. Я знаю это потому, что эта рабыня – грязная потаскуха и дешёвая блядь.

Я лишь смотрела на неё без выражения, но внутри у меня закипала злость. Эта женщина выводила меня из себя. Она лишь зловеще усмехнулась.

– Я хочу, чтобы ты сказала это вслух, шлюха. Чтобы ты сказала, кто ты на самом деле.

Я жалобно посмотрела на неё. Это лишь ещё больше её позабавило.

– Аккуратнее, сучка, не забудь, что выражение лица тебя выдаёт. Говори же. – Последние слова она произнесла совсем жёстко.

Я начала произносить жуткие слова.

– Я...

ШЛЁП!

– Ты точно тупая, сучка. Про кого ты сейчас говоришь?

– ЭТА РАБЫНЯ – грязная потаскуха.

– И?

– И дешёвая блядь.

– Теперь всё сразу, сучка.

– Эта рабыня – грязная потаскуха и дешёвая блядь.

– Теперь скажи мне, почему эта рабыня – грязная потаскуха и дешёвая блядь.

Я снова начала плакать. Я понимала, к чему она клонит. Она пыталась выработать во мне условный рефлекс. Я не хотела, чтобы это произошло.

– Эта рабыня – грязная потаскуха и дешёвая блядь потому, что ей понравились сегодняшние оргазмы.

Лиза удовлетворённо улыбнулась и снова начала легонько прикасаться губами к моей шее, тихонечко продолжая:

– И кто же подарил шлюхе эти оргазмы?

– Вы, госпожа.

Во мне боролись унижение и возбуждение сразу. Это было уже слишком. Я плакала и плакала.

– По – моему, грязной потаскухе надо бы поблагодарить меня, свою госпожу, за эти оргазмы?

С этими словами она принялась насиловать мою киску уже тремя пальцами, и я ощутила, что очередной оргазм уже близко. Я задыхалась. Лиза нетерпеливо замедлила движения.

– Ну? – Она ждала.

– Спасибо, госпожа, что Вы подарили грязной потаскухе эти оргазмы.

Дыхание у меня совсем сбилось, я еле выговорила эти слова. Лиза смотрела мне в лицо, пока я пыталась не закрыть глаз. Наклонившись, она поцеловала меня в губы и вынула пальцы у меня из пизды.

– На здоровье, потаскуха. Теперь я хочу, чтобы шлюшка облизала пальцы своей госпоже.

Она поднесла свои пальцы мне к губам и, с силой зажав нос, напомнила, что пора открыть рот. Я подчинилась, и она впихнула туда свои пальцы, скользкие от моих соков. Я нехотя начала слизывать с её пальцев свои же соки. Это было уже не так отвратительно, как в первый раз, и, механически вылизывая пальцы, я старалась думать о чём – нибудь другом.

– А теперь, раз уж потаскухе так нравятся оргазмы, то она получит их больше, чем сможет вынести – пока домой не придёт Хозяин.

Я понятия не имела, что это значит, но выбирать особо не приходилось, и я лишь засеменила вслед за ней, насколько позволяли кандалы. Она отвела меня к шкафчику на другом конце комнаты и достала оттуда длинный кожаный ремень. Она затянула этот ремень у меня на талии и застегнула на замок. Затем достала ещё один ремень. Его она пристегнула к поясу так, что он свисал позади меня, словно хвост. Далее она вытащила из шкафа совсем небольшую анальную затычку и, щёлкнув выключателем, показала, как сильно она вибрирует. Широко раскрыв глаза, я с ужасом представила эту штуковину внутри себя. Она смазала её соками из моей же киски и втолкнула мне в зад.

Затычка скользнула туда без особых проблем, так как от предыдущей здоровенной затычки попа у меня слегка растянулась. Всё оказалось не так уж плохо, и я с облегчением вздохнула. Заметив это, Лиза рассмеялась. Я покраснела. Затем настала очередь крупного ребристого фаллоимитатора, который она запихала мне в киску – тоже без особого труда, учитывая, как сильно Лиза заставила меня течь незадолго до этого. Поместив в меня это всё, она быстро подняла конец ремня и крепко затянула его, пристегнув к передней части пояса и ещё глубже втолкнув в меня фаллические предметы. Это исторгло из меня напряжённый вздох, и, застегнув замок, она похлопала меня по попе.

Взяв уже знакомый мне длинный и толстый пенис – кляп с чёрной кожаной сбруей, она поместила мне его в рот. После чего застегнула и затянула все ремешки, повесив сзади проклятый висячий замочек. Выплюнуть резину изо рта не было никакой возможности, так как ремни обхватили мне всю голову, не давая этого сделать. Расстегнуть их, со скованными за спиной руками, также было непросто. Затем Лиза достала какую – то кожаную сбрую и застегнула ремни у меня на плечах и груди. Отойдя в сторону, она удовлетворённо окинула взглядом моё садомазо – облачение. Сбруя туго обхватила грудь, и ей странным образом было от этого приятно.

Лиза потянула за пристёгнутый к ошейнику поводок, и я заковыляла за ней как могла. Выйдя из моей комнаты, мы повернули налево и начали подниматься по лестнице в дом. Когда мы достигли двери, она повернулась ко мне и прикрепила к сбруе наглазники.

– Эта блядь не заслуживает того, чтобы видеть наш замечательный дом. Это – только для существ высшего порядка.

С этими словами она открыла дверь, и я почуяла аромат лаванды. Она продолжала тянуть меня за поводок, и я шлёпала за ней босыми ногами сначала по плитке, а потом по очень мягкому плюшевому ковру. Затем она поставила меня на колени, пристегнув поводок к чему – то сбоку. Аромат лаванды царил буквально повсюду.

– Сейчас, рабыня, мы у меня в кабинете. Я сижу за компьютером, и ты стоишь на коленях рядом со мной, как и подобает рабыне. Сегодня я собираюсь погулять по интернет – магазинов, и от твоих оргазмов будет зависеть, что я куплю. Буду смотреть то на один товар, то на другой, и на каком ты кончишь, тот я и выберу.

Я не поняла, что полоумная сука имеет в виду. Из – под моего кляпа вырвалось недоумённое мычание, и Лиза рассмеялась. Я почувствовала, как она наклонилась ко мне и включила мощные вибраторы у меня в киске и анусе. От шока я вздрогнула всем телом и от неожиданности промычала что – то в кляп. Затем я услышала, как Лиза роется рядом в каких – то вещах.

– Ага, вот они, – услышала я, и в следующую секунду она уже присоединяла к моим соскам зажимы. Она не стала закручивать их слишком туго, и я вздохнула с облегчением, но тем сильнее было моё удивление, когда она щёлкнула очередным выключателем, и зажимы также завибрировали! Ощущения были совершенно невероятные, и я почувствовала, что первый оргазм уже рядом. Я закорчилась всем телом, пытаясь хоть как – то совладать с бурей ощущений. Потрепав меня по голове, Лиза пробормотала себе под нос что – то насчёт того, какая же я похотливая сучка, и начала совершать свои онлайн – закупки.

– Начинай сосать свой пенис – кляп, шлюха. Да так, чтоб я видела, как щёки шевелятся.

Я начала сосать пенис – кляп, чувствуя унижение, но вместе с ним и такое сильное возбуждение, что мне было уже всё равно. Лиза снова потрепала меня по голове, как собаку, и мне это почти даже понравилось. Прикосновение, мне нужны были любые прикосновения. Я обнаружила, что сосание кляпа немного отвлекает меня от собственного тела, необычайно чувствительного сейчас, и вскоре уже сосала его добровольно, а затем на меня нахлынул первый оргазм. Моё тело дико сотрясалось, спина напряглась, бёдра подались вперёд, и я услышала отвратительный грудной стон, который раздавался из – под моего кляпа, но который совсем не был похож на мой голос.

– Какая же ты шлюха. Я даже на свой любимый сайт не успела зайти. – Лиза неудержимо расхохоталась, глядя на мои унизительные, но восхитительные оргазмы. – Знала бы ты, потаскуха, как смешно сейчас выглядишь. Прямо не могу. Погоди, я покажу тебе.

После этих слов я услышала, как защёлкал фотоаппарат. Я всё ещё билась в конвульсиях от третьего настигшего меня подряд оргазма. Постепенно я начала приходить в себя, но скоро поняла, что отдыхать мне недолго, так как впереди новый оргазм. Увидев, как я напрягаюсь в предвкушении новой волны, Лиза тоже это поняла.

– Господи, ну и проблядь. Я что, весь магазин теперь должна из – за тебя скупить, что ли? Я, конечно, знала, что ты первосортная потаскуха, но это ж ни в какие ворота! Похоже, затея совершать покупки по твоим оргазмам отменяется. Уж больно горяча для меня такая шлюшка.

С этими словами она снова потрепала мою лысую голову, чем вызвала новую волну оргазмов. Она начала жестоко насмехаться надо мной, говорить в мой адрес вещи одна другой оскорбительнее, опуская меня всё ниже и ниже, и это, к моему ужасу, лишь распаляло моё сексуальное возбуждение. Я начала понимать, что всё происходящее является лишь новой формой пытки. Когда удовольствия слишком много, оно начинает причинять боль. Тело уже не может такого выносить, но и сдержаться тоже не может.

Даже когда я пыталась этому противиться и взять собственное тело под контроль, это не помогало. Всё шло по – старому, оргазм шёл за оргазмом. Моё тело напрягалось и корчилось так, что работали все мышцы сразу, и пот лил с меня ручьём. Всё это время я продолжала усердно сосать пенис – кляп у себя во рту. Меня разрывало на части между приятной стимуляцией, унижением и усталостью во всём своём сверхчувствительном, сексуально наэлектризованном, переутомлённом теле, и всё это складывалось лишь в новые и новые волны сексуальной стимуляции.

Я не могла остановиться. Меня уносило всё дальше и дальше. Как только мне казалось, что я наконец могу сесть и отдохнуть, я снова ощущала приближение очередной волны, и так много раз подряд. Я мычала и бубнила что – то в свой кляп, мотая головой. Я чувствовала на себе высокий ошейник, слышала звяканье пристёгнутой к чему – то цепи поводка, и даже это возбуждало меня с новой силой. Я не знала, что делать. Я могла лишь принимать в себя всё новые и новые оргазмы, извиваясь в своих путах и мыча на самые разные лады.

Прошло, наверно, больше часа, прежде чем батарейки начали садиться и я смогла хотя бы немного передохнуть. Я перестала так яростно сосать свой пенис кляп и немного собралась с силами. Тело моё покрывали капли пота. Слабой вибрации уже не хватало, чтобы доставить мне новый оргазм, и я вдруг поняла, что не представляю, чем сейчас занята Лиза. Она на время прекратила меня оскорблять, и я осознала, что не ощущаю её присутствия рядом с собой. Затем я услышала, как она позади меня входит в комнату.

– Не волнуйся, потаскуха, принесла тебе ещё батареек. Эти покрепче будут. Написано, что три часа по меньшей мере гарантировано!

Я умоляюще замычала в кляп, надеясь, что она смилостивится и не станет менять батарейки. Сколько же злобы в ней было. Она знала, что я не хочу больше, но делала вид, что принимает мои стоны за нетерпеливое понукание. Она снова начала смеяться, будто имела дело с маленьким ребёнком.

– Да не волнуйся ты так, шлюшка, прямо сейчас и поменяю. Уже и пары минут подождать не можешь, потаскуха? Видимо, не можешь. – Я поняла, что она остановилась и смотрит сейчас на меня. – Всё – таки ты действительно грязная проблядь, тебе не кажется? Ну и зрелище.

Затем я почувствовала, как она расстёгивает ремень у меня между ног, и я снова, расплакавшись, принялась умоляюще мычать в кляп. Она продолжала вести себя так, будто я – сгорающий от нетерпения ребёнок, не оставляя мне ни крохи собственного достоинства. Как только она закончила менять батарейки и снова пристегнула ремень обратно к поясу, я начала злиться и несколько раз крутанулась всем телом, что – то гневно мыча. Она наклонилась ко мне и тихо, но угрожающе произнесла мне на ухо:

– Я могу сделать так, сучка, что тебе будет намного хуже, чем сейчас. Моя игрушка должна радоваться, что я разрешаю ей маленькие наслаждения.

И затем снова включила оба вибратора. Снова непередаваемое удовольствие захлестнуло меня с головой, и я продолжала стоять там на коленях, скованная по рукам и ногам, рядом со своей сумасшедшей похитительницей – садисткой, пока она продолжала оскорблять и унижать меня, одновременно совершая покупки в интернет – магазине, и пока меня накрывал один насильный оргазм за другим. Это был чудовищно длинный день, в течение которого я растеряла почти все свои силы, чтобы внутри себя всему этому сопротивляться.