У нас в школе есть традиция, каждую первую субботу февраля бывает вечер встречи выпускников. Я на них не часто ездил. На год, пять, десять и вот собрался на двадцать лет выпуска. Обещали прийти не все, но хотелось повидать хотя бы тех, кто придет. Пришли из тридцати восьми человек всего одиннадцать. Пришли и Нелька, и моя Олька. Я заранее предупредил маму, что может повисну до утра, что может к кому в гости после всего попремся.

И вот я в школе. Как всегда, торжественная часть, потом разбредаются по своим классам, ностальгия, воспоминания. Ну а уже после разбрелись классами по кафешкам.

Мы тоже сняли несколько столиков в одном из кафе. Изрядно посидев, поднабравшись спиртного, пора было уже по домам. Я в этот вечер не пил, потому что был за рулем. Собрался уходить меня на выходе перехватила Олька.

– Домой?

– Да, пора уже.

– Меня забросишь до дому?

– Выходи.

Олька пошла собираться, а я пошел прогревать машину. В голове нахлынули воспоминания из далекой юности. Как мы с Олькой первый раз разделись: Как случился первый секс: Вот время было веселое. А сейчас у меня был застой в отношениях. Я полгода был уже в разводе, и неделю назад ушел уже от третьей подружки. Не хватало мне чего – то в отношениях. А может устал от всего.

Ольга вышла из кафе и высматривала мою машину. В своем полушубке, юбке до колен, элегантных сапожках, она выглядела великолепно. Двое детей и годы никак не повлияли на ее фигуру. Когда еще в каф мы с ней танцевали, я оценил упругость ее тела, в отличие от пары других одноклассниц с дряблыми и поезженными формами. Я мигнул Ольге фарами, она улыбаясь подошла и села в салон.

– Адреса еще не забыл?

– Если тот же, что и в школе, то как такое забудешь! – я многозначительно посмотрел на нее.

– Поехали, давай.

Мы поехали. Через десять минут мы остановились у ее дома. Мы с ней сидели и болтали еще минут пятнадцать.

– Слушай, Алекс, пошли в дом, чаю попьем, поболтаем.

– Я разок в юности зашел чаю попить. ТЫ помнишь, чем все кончилось?

– Ой, ты все такой же! Пошли.

Я заглушил машину и пошел за ней. Внутри дома обстановка стала несколько современней, вместо прируба теперь была ванная с туалетом теплые. Прогресс коснулся и здесь. Вместо пристройки была хорошая веранда с хозблоком. Терраска была утеплена и представляла еще одну жилую комнату. Мы прошли в кухню. Все тот же стол, тот же самовар.

– А ты что одна что ли? – удивился я.

– Да нет, мама живет в баба Валином доме, дети сегодня у нее оставила. Андрюша сегодня до полуночи работает, так что дома будет часам к двум.

– Звучит как намек! – я посмотрел на нее.

– Ну, ты расхорохоривайся, посмотрим еще. – она сняла полушубок, подала мне его, – повесь на вешалку. – она нагнулась расстегнуть сапоги.

Ее аппетитная попка закачалась передо мной. Я повесил ее полушубок и приложил руки к ее попе.

– Ох, Алекс, ты все такой же, – она обернулась ко мне лицом, скидывая сапоги, – я повесил свою куртку и притянул ее к себе, – вот так прямо сразу? – только и успела она сказать, и мы слились в поцелуе.

Наши губы и языки изучали друг друга, как тогда, в восьмом классе. Она первой оторвалась от меня. Смотря мне в глаза, она стащила с меня свитер, расстегнула ремень брюк.

– Пошли, ненасытный, – войдя все в туже спаленку, она включила все тот же тусклый ночник.

На окне была опущена плотная рола, которая не давала ничего увидеть извне хоть при прожекторе, включённом здесь. Олька стянула с себя юбку, стянула свою кофту, оставшись в плотных черных колготах и лифчике. Затем стянула с меня футболку, штаны с трусами, оставив меня в одних носках. Я прижал руку к ее лобку. Колготки были мокрые от ее соков.

– Снимай с себя носки, а я пока колготки стяну.

Она присела на кровать, откинув покрывало, и нагнувшись стала стягивать с себя колготы, я снял носки и придвинулся к ней в плотную. Она, откинув в стороны колготки, подняла на меня взгляд. Перед ее лицом качался мой член. Она посмотрела мне в глаза, потом на член.

– А мне так тогда хотелось сделать это, а я дура боялась: – и она обхватила губами головку, медленно погружая моего бойца себе в рот, не забывая вертеть вокруг него внутри языком.

От неожиданности я сделал толчок телом вперед, и почти уперся ей в горло, но тут же вытащил его, потому что она поперхнулась.

– Олик, прости, я не смог проконтролировать:

– Ничего, надо просто привыкнуть к нему, – и она снова обхватила член губами.

Она играла языком вокруг головки, сдавливала член губами, иногда легонько покусывала, добавляя остроты ощущений. У меня наконец подкатило к основанию ствола, и я начал изливаться. Ольга не выпустила член изо рта и старательно все сглатывала. Высосав и вылизав все до капельки, она привстала и обняла меня. Я неторопливо расстегнул ей лифчик и снял его с нее. Потянул вниз ее трусики, она помогла мне коленями, и они свалились вниз, где она просто перешагнула через них.

– Я так соскучилась по тебе! Я ждала, когда ты появишься в поселке, надеялась снова тебя обнять. Ты такой же вкусный, как и в юности, – она облизала свои губы и поцеловала меня.

– Ты же в первый раз мне это сделала, – удивленно спросил я.

– Да. В рот взяла у тебя впервые, но твое семя я же пробовала на вкус не раз! Даже самый первый раз, когда мы с тобой дрочили только друг другу!

– Ах вот оно что, – я улыбнулся.

– А мне ты себя попробовать так и не дала, не пускала:

– Дурочка была, глядишь и не отпустила бы себя от тебя. И не мучилась с Андрюшей. С тобой мы могли заниматься этим часами. А его в лучшем случае пару раз хватает. Он однажды меня пригнул к своему члену, так я от его вкуса только блеванула на него. Зато он отстал от меня с этим. Да и лизал он меня всего пару раз, а потом сказал, что не барское это дело. А мне так хотелось твой:

Она взяла в руку мой член и начала водить по нему. Я повернул ее спиной к кровати и легонько толкнул. Она опрокинулась на нее, раскинув руки и разведя не много ноги. Я взял ее ноги за голени и приподнял их вверх. Положил их себе на плечи и начал гладить переднюю и внутреннюю части бедер. Она засоловела. Глаза помутнели, рот приоткрылся, дыхание участилось и стало сбивчивым. Я медленно присел на корточки, и ее внутренняя часть коленей оказалась у меня на плечах. Языком коснулся ее влагалища – она задрожала. Провел вдоль щели сзади вперед. Коснулся ее горошины. Та резко выросла в размере и вытащила за собой капюшончик. Мои движения на клиторе стали резкие и размашистые. Олька стенала, тихо и прогибаясь. Моя игра языком с ее клитором, чередовалась заходом языка внутрь вагины. Особенное вздрагивание происходило, когда я проводил по кромке сморщенных губок капюшончика. Она начала подмахивать попой движениям моего языка. Вдруг она вся прогнулась почти в мостик и попыталась сжать ноги и оттолкнуть мою голову. Но я цепко схватил ее за ягодицы и вжимал свое лицо ей в промежность. Она кончала, бурно, сильно и даже неверное изящно. Я же не останавливался и теребил ее клитор и капюшончик языком.

– А – а – а – а, – протяжно и громко прокричала она и из мостика рухнула на кровать.

Я почувствовал, как мне в губы несколькими сильными толчками брызнули ее соки. Я остановил свою игру языком. И посмотрел на нее. Глаза закрыты, руки вцепились в груди сжимая. Рот открыт и частое и глубокое дыхание. Подождав несколько секунд, я снова ударил языком по клитору и начал активно теребить его языком. Олька снова выгнулась в мостик, с криком, затряслась и выдала очередные струйки своих соков мне на язык. Этот немного терпкий, чуть солоноватый, с легкими нотками кислинки и сладости, с нежным ароматом: Я как будто пил нектар божественного цветка. И мне хотелось еще. Как только Ольга стихла, я снова повторил свою атаку. И снова прогиб, вскрик, и брызги нектара. Она снова стала стихать и не успев отдышаться толком, сказала:

– Перестань, а то сердце выскочит: Нельзя так: Хоть и ждала: Но: чтобы так: не знала: Ты сам – то как?

– В боевой готовности! Аж дымится все! – мы оба заулыбались.