Наконец-то первое серьёзное задание! Выпускница журфака Катя уже две недели томилась в редакции небольшой полурекламной газетёнки и за всё время выдала только небольшую заметочку о ДТП. А ведь она так мечтала о больших репортажах, сериях статей, надеялась, что её заметят и из заштатного изданьица она попадёт в гораздо более престижное. Что делать, молодости свойственны амбиции... Но вот позавчера редактор предложил ей подготовить большой материал о проституции. Два дня она обрабатывала все, что нашла в прессе и в интернете, вспоминала рассказы бывших однокурсниц, совмещавших в общежитии обе древнейшие профессии. Всё было почти готово, но она решила добавить изюминку — сделать вид, что хочет устроиться в агентство интим-услуг и поделиться, так сказать, живыми впечатлениями о том легко ли стать проституткой.

Безусловно, работать на этой стезе она не собиралась — потенциального работодателя в конце ожидали дерзко задранный носик и заявление о слишком низких расценках. Она легко созвонилась с одним из таких заведений, взяв телефон из рекламного объявления, которое лежало на столе у шефа, и договорилась о встрече.

И вот она в условленном месте. На указанном перекрёстке долго ждать не пришлось, почти сразу у тротуара мягко остановилась серебристая Тойота.

 — Детка, ты по объявлению?

 — Да!

 — Садись!

На это Катя не рассчитывала. Думала, потреплемся на улице, если получится — запишу на диктофон, нет — запомню, добавлю к остальному, и материал готов. Теперь же она сидела рядом с весьма крупногабаритным дядей лет тридцати пяти с грубым лицом, украшенным здоровенным родимым пятном на щеке, и наголо обритой шевелюрой в машине, которая достаточно быстро куда-то ехала. На заднем сиденье сидела женщина в косынке и тёмных очках, которую Катя даже толком не разглядела.

 — Ой, а куда мы едем?

 — В офис, конечно, кто же об устройстве на работу на тротуаре договаривается? У нас солидная фирма. Но кое-что я хотела бы узнать сейчас. Как тебя зовут?

 — Катя

 — Возраст?

 — Двадцать два...

Впрочем, сейчас поговорим конкретнее.

Автомобиль остановился и Катя, слегка подталкиваемая амбалом, вошла в подъезд, охраняемый мрачной консьержкой. Офис размещался в необъятной сталинской квартире с высоченными потолками и коридорами, приспособленными к езде на танке. Женщина разместилась за офисным столом с новеньким компьютером, амбал плюхнулся на стул у двери, а Катя осталась стоять. Женщина пристально осматривала её, а посмотреть было на что. Катя была достаточно эффектной девушкой (стройная сероглазая с роскошными каштановыми волосами, аккуратным маленьким носиком, красиво очерченным ртом, ногами «от ушей», выраженной талией, красивыми бёдрами и крепкой высокой грудью третьего размера), к тому же, собираясь на «собеседование», она достаточно смело поработала с макияжем.

 — Ты раньше жила с мужчинами? — поинтересовалась дама, явно хозяйка салона. — 

 — Да...

 — А за деньги?

 — Ещё нет...

 — Что ты умеешь? Классика, орал, анал, стриптиз, лесби, ролевые игры?

 — Вообще то только классика и немножко стриптиз... (ради любимого Катюша на третьем курсе два месяца бегала в школу стрип-данса и действительно кое-чему научилась).

 — Небогато, сразу много не заработаешь.

На вопросы Катя отвечала автоматически, как робот, а в голове зудело только одно:

 — Не влипнуть бы? Что бы придумать? Как уйти? — и лишь последнее замечание напомнило ей о цели всей авантюры. Раз уж делаешь вид, что хочешь работать проституткой — вопрос о деньгах должен стоять на первом месте. Как бы заинтересованно она поинтересовалась

 — И на что я могу рассчитывать?

 — Пока, судя по твоим ответам — шестьдесят-семьдесят баксов в час. Из них половина — заведению. Будешь больше уметь, будешь нравиться клиентам — можно и больше. Пределов совершенству, как известно, нет. Так, теперь паспорт! Угу, действительно, двадцать два, действительно Катя, с регистрацией ну просто замечательно.

 — Вы знаете, — Катя начала приводить в действие свой план почётного отступления — вообще-то, я рассчитывала на другие условия...

 — Деточка, я сейчас ради тебя могу открыть сайты всех борделей нашего города, и ты увидишь, что там получают неумехи вроде тебя. Но тебе повезло, ты попала в хорошее место, думаю, уже дня через три твоя цена удвоится, а через неделю будешь только ВИП-клиентов обслуживать. Водка и презервативы, кстати, обязательно старайся их использовать, за счёт заведения. Питание оплачиваете и готовите сами, — медоточиво воркуя хозяйка продолжала пристально осматривать девушку.

 — Меня зовут Зоя Александровна, можешь называть просто мамой Зоей, у нас тебе понравится, — и тут же без перехода резко — Раздевайся!

 — Нет, что вы, я, вот так сразу не могу, мне надо подумать...

 — Мне тоже, ты просишь о работе, ставишь условия, я должна видеть товар лицом! Сними сарафан!

Под взглядом Зои Катя оцепенело расстегнула одну за другой пуговки сарафана и ежась под взглядами сняла его, неловко сжимая в руках. Она осталась в трусиках-танга, легком лифчике (красивое бельё всегда было Катиной слабостью) и чёрных чулках, которые нацепила только для создания образа продажной женщины. Судя по взгляду амбала у двери, образ удался.

 — Вешалка справа! — резкий как хлыст голос Зои.

 — А теперь повернись. Ты что-то говорила о стриптизе, но я пока твоих талантов не вижу!

Так же отстранённо, автоматически Катя сделала изящный пируэт и манерно передёрнула плечиком, вспомнив былую науку.

 — Вот это хорошо, очень хорошо, а теперь сними бельё!

 — Это не я, это происходит не со мной, я стою в стороне и сама наблюдаю за всем этим! — Всё это вертелось в голове Кати, пока она заученными движениями обнажала замечательные наливные груди, а потом спускала с бёдер трусики и, наконец, повернулась к Зое во всей красе, эффектно отфутболив эти самые трусики прямо на монитор. Встала изящно отставив ножку, игриво тряхнула головой, призывно улыбнулась... И тут же, покраснев как рак, прикрыла руками свою изящную бритую щёлочку и грудь.

 — Хороша! Пожалуй, сразу можно за семьдесят! — с этими словами паспорт Кати отправился в сейф, дверца которого тут же захлопнулась, и в ней провернулся ключ.

 — Всё, ты принята, иди, работай! — рука Зои недвусмысленно показывала на дверь в соседнюю комнату, из-за которой раздавались женские голоса, смех, звуки музыки и звон стекла.

 — Но я ещё не готова, мне надо подумать, верните мне, пожалуйста, паспорт! — Но стоило Кате сделать попытку одеться и уйти, как амбал у двери ожил.

 — Геннадий, разберись! — по этому сигналу, как овчарка по сигналу «фас», он молниеносно оказался возле Кати и ещё быстрее нанёс ей удар в солнечное сплетение.

 — Что-то ты побледнела, детка! — и вслед за этим две хлёсткие пощёчины. — И не реви, клиентам не понравишься!

А когда голая избитая девушка кое-как продышалась, окончательно осознав, как она влипла, последовал новый жесткий приказ:

 — На колени, сучка! — руки Геннадия как два рельса придавили её к полу.

 — Теперь расстегни Геннадию брюки, вот так, достань член! Быстрее, шлюха! Теперь дрочи его!

 — ?!

 — Води кулачком вперед назад, да нежнее, нежнее!

Совершенно отключившись от реальности, Катя, стоя на коленях, в одних чулках сначала одной, а затем обеими руками ласкала член охранника. Из небытия её почти сразу выбил новый приказ.

 — Целуй его! Да не Геннадия, а его болт! Вот так, а теперь язычком лизни его по уздечке, очень хорошо, ещё, ещё, продолжай!

Раз уж тебе идут на уступки с зарплатой, придётся поднимать твою квалификацию в пожарном порядке. Ну, что, не страшно? А теперь обхвати его губками и аккуратно соси, только не прикусывай!

Этого Катя не делала никогда даже со своим парнем, милым Димочкой, с которым она всего полгода назад лишилась невинности после четырёх лет знакомства. И вот она сосала член в публичном доме совершенно незнакомому и достаточно зверообразному охраннику. Летняя жара сделала своё дело — достоинство Геннадия и его окрестности терпко благоухали потом и чем-то ещё незнакомым и дразнящим. И, несмотря на весь охвативший её ужас и отчаяние, Катюша начала испытывать какое-то странное возбуждение. Девушка очень скромная, воспитанная в строгих правилах, она испытывала своеобразный болезненный интерес к сексу и продажной любви. Нет, она никогда не собиралась этого делать сама, но слушать об этом, читать, видеть на экране... И вот она делает то, что ещё полчаса назад было для неё полным табу.

Внезапно возбуждение резко увеличилось. Зоя Александровна подошла к девушке, увлечённой первым в жизни минетом, сзади, присела и начала рукой очень нежно и умело ласкать её беззащитное влагалище. Грудь Кати начала вздыматься часто-часто, дыхание теперь перехватывало не только от члена, стремительно разбухавшего у неё во рту и стремившегося в глотку, но и от подкрадывающегося оргазма. А всё происходящее старательно фиксировала веб-камера.

 — Вот так, Катенька, вот так, нравится, уже подтекаешь? Хватит сосать у этого оболтуса задаром. Пора зарабатывать деньги! Встань, возьми свои трусики и лифчик, надень! Нет, не так, сисечки мы подвыпустим, клиент должен видеть твои чудесные соски во всей красе. На, выпей рюмочку коньячка и пошли!

Ничего уже не соображающая Катя выпила поднесённую «рюмочку» (фактически это был здоровенный фужер, заполненный до половины) и, пошатываясь, пошла, влекомая крепко держащей её за локоть Зоей.

 — Этого не может быть, это не я, это мне снится, — только это вертелось у неё в голове

 — Ничего, пару неделек у меня отработаешь, а дальше решай сама, не понравится — скатертью дорога! — ворковала хозяйка Кате.

В соседней комнате возле импровизированного бара толпилась шумная кучка полуодетых накрашенных девиц. При виде Зои они приумолкли и дружно посмотрели в её сторону.

 — Девочки, принимайте новенькую! Её зовут Катя.

Вслед за ними ввалились Геннадий с какими-то двумя солидными дяденьками. Зоя отреагировала молниеносно.

 — Девочки, строимся, клиенты пришли.

И на глазах у совершенно одеревеневшей Кати девицы действительно изобразили некое подобие шеренги. Как говорится, носок к носку, сосок к соску. Туда же две девушки втащили и Катю.

Зоя в это время во всю рекламировала клиентам товар.

 — Здравствуйте, вы у нас впервые? Пожалуйста, выбирайте девочек. Можно одну, можно несколько. Что желаете, пожалуйста — блондинки, брюнетка, а может лучше, рыженькую? Посмотрите, какая грудь у нашей Машеньки! Вера, повернись, покажи свой замечательный зад, смотрите, какая прелесть! А вот Валюша у нас мастерица по части минета, не желаете? И недорого, всего по 150 баксиков за час.

Один из клиентов прельстился бюстом Маши и удалился с нею. Второй раздумывал, оглядывая девушек замаслившимися глазками. Лысый с ленинским огромным лбом, обрамлённым чёрно-седыми кустиками волос, горбоносый, смуглый, он сразу ассоциировался со всякими всесоюзными житницами, всесоюзными здравницами, шашлыками, лезгинкой, ледяной Хванчкарой, ароматным Ани и полезным Боржоми. В общем типичное «лицо кавказской национальности» лет пятидесяти, по Катюшиным понятиям — древний старец.

Мучительные раздумья на челе клиента навели Зою на нужный вывод.

 — А может быть мы ищем что-нибудь подешевле? И помоложе? Очень рекомендую — совсем свеженькая девочка, только что приняли, она ещё многого не умеет, извините уж, почти девственница, но посмотрите, какая фигурка, какие сисечки, а какая попка — Бразилия отдыхает! Катюша, подойди!

Соседки вытолкнули Катю из строя, и безмолвный клиент начал буквально исследовать её, как матёрый барышник коня. Обошёл со всех сторон, хозяйски оглядел, пощупал грудь (Катя вздрогнула и начала заливаться краской), попу (процесс покраснения ускорился), наконец, попросил открыть рот и заглянул даже туда.

 — Слющий, она что, правда, почти нэвинная? Или можэт савсэм? Как зовут гаварищ, Катуша? Пойдём, дэвочка!

Он впился жирной ладонью, заросшей густыми волосами, за Катину попу и вопросительно огляделся.

 — Вам сюда, — почти нежно пропела Зоя, показывая на одну из дверей в длинном коридоре. — Только вы, пожалуйста, Катеньку мне не обижайте, такая славная девочка! — на Катю она при этом смотрела, как любящая мать на дочь-невесту под венцом. — Да, Катенька, когда освободишься — душ в том конце коридора!

Вместе с клиентом Катя оказалась в небольшой комнатке с двуспальной кроватью, тумбочкой, стулом и зеркалом, освещённой небольшим розовым фонариком. Клиент грузно сел на кровать и вперился взглядом в безмолвно стоящую девушку.

 — Раздэвайся, только, слющий, можэшь красыво раздэваться?

За дверью как раз играл какой-то медляк (впрочем, музыка вообще в основном была мягко-интимной, вероятно, чтобы настраивать сотрудниц и посетителей заведения на нужный лад). И вот уже во второй раз за каких-то полчаса Катя грациозно раздевалась на глазах совершенно незнакомого мужчины. И, хотя она всё время старалась думать о себе в третьем лице, её щёки пылали. Но вместе с тем и возбуждение, разбуженное первым в жизни минетом и ласками Зои, тихо тлело где-то внизу живота, в кончиках сосков, между лопатками.

Клиент, налюбовавшись девушкой, крякнул, рывком встал и начал, сопя, гладить её груди, покручивая соски, попу, спину, щелочку... Тлевшее возбуждение начало разгораться. Сопение кавказца дополнили прерывистые вздохи скромной девушки, которая стремительно превращалась в проститутку уже не только dе jurе, но и dе fаctо. Она сама раздела его до пояса и, смутившись, посмотрела на брюки.

 — Боишься? Нэ надо бояться! Смотри, какой члэн! Познакомься с ним!

Он выпростал из ширинки своё мужское достоинство, рядом с которым не шли ни в сравнение агрегаты милого Димочки и амбала Геннадия. Орудие клиента выглядывало из пахучих зарослей подобно кабаньему рылу или тяжёлой гаубице.

 — Вазми его!

Под взглядом маслянистых глазок клиента, она встала на колени и попыталась повторить то, чему её только что трудолюбиво обучали Зоя и Геннадий. Правда, сейчас, не в силах удержаться, она дрочила член азиата только одной рукой, а второй поочерёдно ласкала свои груди и уже откровенно потёкшую киску. Как только её губки сомкнулись на члене, его счастливый обладатель откинулся, закатил глаза, а руками обхватил затылок девушки, стараясь насадить её на свой кол ротиком как можно сильнее. При этом он решил, что минет, всё-таки, является поводом для знакомства, и прохрипел:

 — Катя, мэня зовут Самир!

От коньяка, который она терпеть не могла, и члена, нагло стремящегося куда-то в глубины глотки, её чуть не вытошнило, но, к счастью, Самир предпочитал не только оральный секс. Как только его член встал окончательно, кавказский мужчина обхватил ладонями Катины груди, приподнял её и кратко приказал:

 — Садыс!

Он как сидел, так и откинулся на кровати, свесив ноги, только подушку под себя подтащил. Катюша, приученная бойфрендом только к миссионерской позе, занимала позицию наездницы с некоторой опаской. Уж больно велик был кол, на который предстояло насадить киску. Она осторожно

взяла его рукой, осторожно надела на него презерватив (впрочем, его хватило в лучшем случае на половину члена), так же осторожно начала вводить. Но тут Самир обхватил её бёдра и резко насадил почти на всю длину своего агрегата. Катя взвизгнула, но визг тут же перешёл в умиротворённый стон — она бурно кончила. Однако клиента сие не касалось. Проститутки трахаются не ради оргазма, а ради удовольствия клиента, они должны деньги отрабатывать.

 — Катя, работай! — руки Самира начали задавать ей темп. И Катя начала работать. Сначала медленно, а потом всё быстрее она заскакала на могучем суку кавказца. Тот благостно захрюкал. Потные руки с бедер переместились на грудь девушки, потом он одной рукой начал ласкать её спину и ягодицы, а второй массировать клитор. Всё-таки сообразил, что проститутка — тоже человек. Катя вновь кончила.

Самир же продолжил эксперименты. Теперь Кате было предложено встать на кровати на четвереньки. Это она сделала с облегчением, ноги, особенно бёдра, уже устали и ныли. В голове по-прежнему царили пустота и отрешённость. Она по-прежнему действовала, как зомби и потому сначала не обратила внимания на манипуляции Самира. А тот, поставив девушку раком и обхватив её бедра, сначала продолжил исследование недр её влагалища, но затем его ладонь начала шлёпать и гладить Катюшу по ягодицам.

А потом его умелые пальчики начали подозрительно манипулировать возле её девственного ануса. Катя спохватилась только тогда, когда обслюнявленный палец кавказца проник в её попку и начал её массировать.

 — Нет, пожалуйста, не надо, милый Самир, ну, пожалуйста, я не хочу! Я не умею!

 — Нэ можэщ — научим, нэ хочищ — заставим! — процитировал Самир старое пионерское правило и ввел в Катину попку второй палец, а потом третий. При этом он продолжал умело трахать её пизду так, что она, корчась от страсти, кончила в третий раз. В этот то момент хитрый азиат смачно плюнул прямо в её вторую дырочку, а потом начал медленно вводить свой член. Презерватив, утратив заводскую смазку, скользил, тем не менее, достаточно легко — он был обильно смазан выделениями девушки.

Катя сначала билась на колу Самира подобно бабочке, насаживаемой на булавку, но тот медленно и неотвратимо насадил её по самые яйца один раз, второй, третий. Фрикции становились всё чаще, девушка стонала, слёзы брызгали у неё из глаз, но крепкие лапы клиента не отпускали её талии, а член двигался с упорством поршня в моторе. Постепенно боль отступила, и появились другие ощущения. Кроме того, Катя, продолжая отстранённо оценивать ситуацию, сообразила, что в течение каких-то часа-полутора она, порядочная девушка, журналистка, умудрилась стать проституткой и освоить орал и анал.

 — И что дальше? — уже холодно соображала она, — Ведь я уже опустилась ниже любого предела. Стала грязной проституткой и обслуживаю какого-то кавказца. Стыд то какой! И ведь Зоя сказала, что я тут застряну минимум на две недели! А-а-а-ах! — она снова кончила, и на этот раз вместе с Самиром. Его дубинка, уменьшаясь в размерах, как сосулька на солнце, выскользнула из её попы. Попа ныла, Кате ещё повезло, что она не могла видеть, во что превратился её анус, покрасневший и расширившийся.

 — Слющий, он такой грязний! — Самир стащил отработанный презерватив, бросил его в мусорную корзину в углу и грустно смотрел на член, покрытый потёками желтовато-белого семени, а у основания — и её выделениям, в том числе из попы.

 — Оближи, а! Ну, что тебе стоит, ти его уже сосала!

Катя вновь покраснела, хотя полагала, что уже ничто не заставит её краснеть. Ведь то, что она сосала до того, было хотя бы относительно чистым. А теперь вылизывать сперму, какашки... Ужас!

Но она покорно встала на колени и начала старательно вылизывать член и яйца Самира. А потом он попросил вылизать анус...

Дальше фантазии Самира были пресечены стуком в дверь.

 — Эй, молодожены, время прошло. Надо либо доплачивать девочке, либо закругляться!

Самир торопливо схватил брюки, нервно ощупал в кармане портмоне, ещё раз взвесил на ладони Катину грудь, оделся и вышел. На тумбочке остались семьдесят баксов.

 — Новенькая, не спи, замёрзнешь! Давай, подтирайся, подмывайся и выходи, клиенты пришли.

После этого Катя обслужила сразу двоих вьетнамцев (они наивно рассчитывали, что, взяв одну девушку на двоих, оплатят её как один клиент). Теперь Катя узнала, что такое групповуха. А третьему клиенту всего лишь хотелось посмотреть, как она мочится в баночку. А четвёртому...

Спустя три недели Катя принесла в редакцию репортаж, который потом вышел в пяти номерах газеты под названием «Две недели — в борделе. Наш спецкор в публичном доме!» Правда, в репортаже Катя скромно вывела себя горничной в заведении Зои. Зато на фотографиях, которые частью дарили клиенты, а часть по их же заказу делали Геннадий и двое других охранников, в трёх четвертях случаев фигурировало великолепное тело Катюши (глаза она предусмотрительно прикрыла в фотошопе пресловутыми черными прямоугольниками). Газеты с репортажем пошли нарасхват, тираж газетки вырос втрое.

Вечером, когда рабочий день уже заканчивался, редактор вызвал Катю.

 — Вот гонорар от редакции, — Катя получила пухленький конвертик.

 — А вот это от Зои Александровны, она весьма благодарна тебе за рекламу и говорит, что для тебя она всегда найдёт местечко, — второй конвертик был гораздо более пухлым (впрочем, всё равно и он не шёл в сравнение с тем, что Катя успела заработать всего за две недели).

 — Катюша, я понимаю, вы были там горничной... Но... Вы не знаете, что бы могла сделать в этом заведении девушка за триста долларов? — на стол редактора легли три тёплые мятые бумажки

 — Орал, анал, классика, стриптиз, куннилингус, золотой дождь, эротический массаж, тебя это устроит, котик? — Катя в привычном пируэте сняла сарафанчик

Когда её губки сомкнулись колечком на члене шефа, тот, перед выпадением в нирвану, вспомнил

 — Да, а ты не хочешь подготовить материал о работе наших девушек в борделях за рубежом? Есть объявление...