Впервые, после многолетнего отсутствия друг друга да обозримом горизонте, мы встретились с ними случайно — ехали вместе в маршрутке. И хотя особых поводов для радости вроде не нашлось, однако и ссор как таковых серьезных не было. Пытались отделаться дежурными фразами: «Все у нас нормально, как у вас, ну ладно, нужно выходить... Ах, и ты на этой остановке... Оказывается почти соседи... А ты все там же?» Ну и как сейчас водится обменялись телефонами, будучи практически уверены, что уж мы-то звонить не станем, а они как хотят — все равно не ответим.

Позвонили они, когда их звонка уже и не ждали. Даже телефонный номер, выговоренный услужливым АОНом, в собственной памяти не всплыл. Да собственно, их вообще не хотели ни слышать, ни видеть — по крайней мере моя жена. Дело в том, что «они» — это две сестры-разведенки, одной полтинник, другой сорок, обе внешне очень даже ничего, и обе, как пионерки, «всегда готовы». Но не просто так, а с выгодой, причем желательно не сиюминутной, а с перспективой дальнейшего... Вы думаете дальнейшего продолжения по части траха? Ага, многие так думали, да быстро разочаровывались. С перспективой дальнейшего получения выгоды!

Вот такие вот великовозрастные меркантильные «пионэрки». Приехали мы от родственников из деревни, жена «чуть теплая» — на кладбище помянули всех знакомых усопших, и одного воскресшего, Пасха ведь. Прилегла жена и сразу практически уснула, оставив меня в одиночестве. Я же, после поездки, решил привести себя в порядок — душ и прочее в деревне по ранней весне не примешь, во дворе удобства-то. Только успел раздеться до трусов, взять чистое белье — и тут этот проклятый телефон: номер неизвестный. И надо мне было, дураку, взять и ответить. «Ага, попались!» — закричала трубка женским голосом, — «Христос воскрес!» Все оборвалось, чувствую — точно, попали... Не до гостей как-то, а из трубки льется без остановки: «Да куда вы пропали, да мы вам все время звоним, да мы сейчас к вам придем, а может вы к нам... « Еле успеваю вставить в этот нескончаемый поток свои несколько слов: «Девчонки, (ну не мужиками же их называть) а нельзя ли перенести рандеву на другой день, все устали, жена спит, я в ванную собрался... « И в ответ ласковый голос мурлычет в трубку: «Ты смотри жену не разбуди, мы сейчас быстренько придем и помоем тебя со всем усердием!» Уже тогда я заподозрил, что добром это не кончится.

Ну, особого зла мне конечно они не причинят, но эксплуатировать будут. Причем именно эксплуатировать, использовать, получать с меня... ну и так далее. Пришлось будить жену. Если честно, это была попытка отвертеться, переложить на плечи жены ответственность за отказ в приеме гостей. Недолюбливает она эти девок, незамужние они, и шила в мешке никогда не таили. Известна жене их постоянная готовность и циничность — ничего не стоит им, соблазнив чужого мужика, в глаза его жене сказать: «Ну и что, подумаешь, не убудет!» Но, оказалось даже это не помогло: жена хотя и отказалась куда либо идти, но вот в приеме гостям отказать не смогла. Все что сумели выторговать совместными усилиями — это отсрочку на часок: себя в порядок привести, да на стол что нибудь сообразить.

И так, начало положено: приходят эти две «девочки» ничуть не в лучшем состоянии, чем моя жена с дороги, тепленькие одним словом. С собой у них было... Водки бутылка, литр домашнего вина, ну и закуски: салаты, курица, овощи фрукты — ну и так далее. Мы кое чего добавили — грибочки, острые закуски, кое что еще... Всё на стол, всем по сто — так уж водится. Причем каждый пьет свое, кому что больше нравится: жена — разведенный спирт, Элина — та, которая постарше — водку, Людка — самая молодая среди нас — домашнее вино, а я, единственный из присутствующих мужчина — кока-колу, мне алкоголь временно противопоказан. Так вот потихоньку и начали — для начала за Пасху. Впрочем девкам все равно, что это вроде бы религиозный праздник, они на это ноль внимания и выпивают чокаясь рюмками так, что того и гляди просто выплеснут содержимое.

Опишу присутствующих немного подробнее. Я, который муж, чуть за пятьдесят, полноват, но, надеюсь не отвратен. Моя жена — мне соответствует по возрасту, полной не назовешь, однако животик выглядывает заметно. Грудь у нее с девичества сохранила размер (примерно четвертый) и лишь немного потеряла упругость. Сделайте поправку на роды, возраст, ну что там еще... Но до сих пор ее грудь заставляет обращать на себя внимание мужчин. Теперь о гостьях. Элина, наша почти ровесница, фигура для такого возраста очень даже неплоха: полные, но не толстые ноги, бедра чуть широковаты — это на мой взгляд, имеется даже подобие талии, и конечно, венчает все это «сооружение» массивная, по отношению к другим частям тела, грудь.

Правда кожа выдает возраст. Так же, как все присутствующие, она была почти полдня на кладбище и умудрилась даже подзагореть. Причем весьма неудачно: нос, щеки и доступная обзору часть груди — достаточно приличная по размеру часть — все это сияло ярко-розовым светом. На лицо я не особо смотрел, так себе лицо, на любителя, а вот светящаяся грудь так и притягивала взор. Знакомы мы достаточно давно, более двадцати лет, и приходилось мне видеть ее, ну если уж не в полном неглиже, то уж топлес — точно. Так что смотрел я достаточно спокойно, только цвет и удивлял.

Людмилка — отдельная история. В отличие от сестры, личико у нее совсем даже симпатичное, приятное такое. Наружные уголки глаз немного опущены, как на ликах святых, изображенных на иконах. Таким глазам хочется верить. Перламутровые губки бантиком, не капризные, а скорее по детски надутые, как бы обиженные. Очень чистое такое лицо, непорочное. А уж фигурка — выше всяких похвал. Я вообще поражаюсь, как она умудрилась сохранить до сорока лет такое тело. Я такие формы в таком возрасте раньше видел только в кино — всегда считал это ухищрением операторов и гримеров. Нет, конечно я видел женщин, сохранивших некоторые формы. Но она сохранила практически все: и форму, и кожу, и даже какую-то особенную молодежную стать.

Манера разговора, взгляд (призывный, чего уж там) — все напоминает ту двадцатилетнюю девчонку, которой она тогда, двадцать лет назад была. Еще тогда я на нее запал — не замужем была, но, судя по смене партнеров, вариант «подружить разок-другой» был возможен. Но вот как-то не вышло, а точнее не вошло. За мной в то время был глаз да глаз, причем не только со стороны жены, но и со стороны лояльных (по отношению к жене) подруг. Конечно были и другие, лояльные совсем в другую сторону. Но, к моему сожалению, эти сестренки были на ее стороне, и меня к себе в то время не допустили. И это, несмотря то, что старшая из сестер, Элина, с мужем жила несколько странным способом: пользуясь своим неплохим телом, она умудрялась доставать практически любой дефицит, (в то время было такое понятие, как дефицит) причем, даже не всегда за деньги. Странность заключалась в том, что муж ее знал об этом и не возражал, насколько мне известно. Судя по отрывочным сведениям, слухам, они уже в те далекие времена практиковали свинг. Ну, может не полный свинг, но какое-то подобие существовало. Я несколько раз присутствовал на застольях, в коих участвовали и Элькины любовники, и ее некоторые подружки, которых она сама под мужа и пристраивала, незаметно для него.

Я полагаю (по наивности) что моя жена в этот круг не вошла, а по сему и меня решено было не впускать. А возможно причина была и вовсе прозаическая: кроме меня самого поиметь с меня было нечего — не добытчик, так сказать. Правда руки росли из правильного места, именно тем самым, нужным концом, так что по дому, по мужской части я был вполне состоятелен. Время от времени меня приглашали то антенну установить, то какую-то электронику починить — но зачастую почему-то с женой вместе.

Время шло, жена моя, видимо, что-то нехорошее стала предполагать на мой счет, впрочем, должен признать, вполне обоснованно. И вот, спустя несколько лет перманентной дружбы мы перестали видеться. Сыграло роль еще и то, что Элька поменяла работу — раньше мы работали вместе, потом моя жена вообще стала домохозяйкой... Людка правда еще несколько раз к нам заходила: она была парикмахером и стригла меня по мере необходимости. Я на этих сеансах стрижки просто балдел от ее рук в своих волосах, а так же от «случайных касаний» ее груди к моей спине — ох и хороша была чертовка! Но видимо нездоровый блеск в моих глазах был слишком заметен, а может слюнки текли, и жена отвадила Люську от нашего общества. Это предистория. Собственно история только начинается.

И так, сейчас муж Элькин — по моему куколд — живет с ней после развода на птичьих правах. Когда приходят сантехники, строители, компьютерщик — она мужа из дома просто-напросто выставляет, и при этом всем рассказывает о его несостоятельности. Людка тоже замуж сходила в свое время, ребенка родила, на том ее семейная жизнь и закончилась. Прожили недолго. «Он, — говорит про бывшего мужа Люська, — мужиков полюбил, а на меня хер забил!» Могу предположить, что это она, а может ее сестра, подтолкнула мужика к этому своими экспериментами. В общем такая вот картина маслом. Не подумайте, что я такой весь праведник, у самого грехов — как у Барбоски блох. Да и жена моя тоже поводов для ревности успела надавать за многолетнюю семейную жизнь.

Просто это все для полноты понимания момента. И так, пьянка продолжается. Слово за слово, потихоньку — помаленьку стали всерьез нагружаться. Жена минералку мимо стакана льет, Элька сигаретой в пепельницу не попадает, а Людмилка, моими взглядами смазанная, пошла красными пятнами. И осторожненько так мне глазками показывает — мол выйти бы с кухни, дело есть. Дело придумалось простое — у Людки аллергия, нужно как-то остановить дальнейшее покраснение, а таблетки с алкоголем нельзя! Поэтому решил я посмотреть в интернете (комп в бывшей детской, третья комната от кухни) что можно применять в таких случаях.

Естественно, Люську — пострадавшую — с собой. И смотрел я на оставшихся на кухне жену и Элину с некоторой уверенностью, что не до нас им будет. Зацепили они между собой тему, Люськой специально и подброшенную. Мол, вот ты, Светка, мужика своего не ценишь, (с чего бы?) а мы вот, твоего Вовку любим, и в обиду не дадим. Ну естественно, жена начала доказывать обратное, Элька с ней спорить — сцепились в общем, не на шутку. Мы решили под шумок воспользоваться моментом и уединились в бывшей детской.

Я вообще-то пьяных женщин не люблю, когда сам трезвый, а тут нахлынули воспоминания молодости и Людмилка, неожиданно так, сама инициативу проявляет. Стали мы потихонечку прощупывать друг друга — я для возбуждения ее в шейку поцеловал, в вырез футболки нос сунул — просто прелесть! Красивая грудь, не обремененная бюстгальтером, и в отличии от Элькиной совершенно не покрасневшая от солнца, а лишь чуть тронутая небольшими розовыми пятнышками. Как мне потом удалось выяснить в процессе мануального исследования, это у Люды такая реакция на сочетание алкоголя и желания. Вот так ненавязчиво, завуалированно, мне дали понять, что желание есть. Ну, подтверждение моего желания словами объяснять не пришлось — Люськины руки все сами выяснили. И хотя желание так и перло, но мозги-то у меня трезвые, не могу же я ее здесь, когда жена в любой момент...

Да вот только руки мои сами пустились в свободный полет, одна на попке ее пританцовывает, другая — под юбочку, в трусики, спереди. Ускорение — 5 G на двоих: согнутым пальчиком правой руки пытаюсь найти в ее киске точку G, левой рукой лезу опять таки ей под юбку, что бы пробраться меж округлостей жопки (тоже Ж), и сама Люсьен тоже старается — Жмет Жесткий Жезл! Ну и тормоза уже не держат, что у нее, что у меня. Стекает она по мне этакой растаявшей снегурочкой, и стянув с меня футболку начинает исследовать зубками мои соски. Я хотел и ее обнажить до пояса, да видно сквозь хмель проглянуло в ней сознание — не далась. Зато последовало мое дальнейшее обнажение. Я, по причине домашней обстановки, выйдя из ванной надел шорты, и вот, в данный момент, эти шорты с меня сползли.

Трусы почему-то вместе с ними. Сроду не мог подумать, что у нас с Людкой через столько лет что-то может получится, а вот гляди-ка, произошло. Да где, дома, (вообще-то стараюсь дома не блудить) да еще жена за парой стенок разговаривает на повышенных тонах. Причем обсуждается именно тема измены. Элька доказывает моей жене, что измена по согласию возбуждает, а измена за спиной, втихаря — унижает. Я стою со спущенными штанами, Людка начинает медленно, но настойчиво обрабатывать мой член (слава богу, после ванной) ручками, а тут и губки нежные подоспели на помощь. Точно, съехала у нас обоих крыша, раз на такое решились.

Я, двадцать лет назад хотевший ее, и сейчас так же сильно хочу, а она — издевается, что ли — все глубже и глубже заглатывает мой конец, и чувствую я — вот головка горлышка коснулась. Меня уже нешуточно трясет, то ли от возбуждения, то ли от страха быть застуканным. Очко играет, как говорится, а Людка не унимается. То вытащит член изо рта и со всей дури стаскивает на основание члена кожу, то поцеловав вспученную красную головку начинает погружать ее в пучину своего прекрасного перламутрового ротика. Язычок ее выплясывает на головке то ли румбу, то ли тарантеллу — что-то латиноамериканское, зажигательное! А когда член опять достает до самых гланд, (не дальше) руки ее начинают вытворять что-то вообще нестерпимо приятное. Одна рука, не останавливаясь, перекатывает мои яички, и у меня складывается впечатление, что их, моих яичек, гораздо больше двух.

Как такое возможно? Видели наверное, как фокусники — шулера меж пальцев катают шарики? Мелькают пальцы, мелькают шарики: взглядом не уследить. Вот и я ощущал в своем паху такие профессиональные ручки — нет, одну ручку, но зато какую проворную! А вторая в это же самое время пробирается осторожненько меж моих напряженных ягодиц. Вьюном этаким проскользнула к анусу, и тут я понял: к аналу своего мужика приучила она сама. Невозможно сопротивляться таким нежным, таким тонким, но в тоже время таким настойчивым пальчикам. Я уже перестал разбираться, кому же все таки приятней — головке в горле, или в анусу — с волшебным танцующим на нем пальчиком. Напрягаться казалось бы больше некуда, я и так уже не контролирую себя, сую изо всех сил член Людке в горло... И тут она выдала очередной фокус — взяла и загудела чуть ли не басом! Прямо надевшись связками на головку моего члена издала низкий горловой звук, вибрация от которого передалась через конец во все мое тело. У меня слетела не только крыша, но и как мне показалось, лопнули глаза, и по моему даже донышко сорвало! Отлетела душа в другой, лучший мир.

Хорошо, что стоял я спиной к кровати, и рухнул на нее, едва не сломав Людке палец. Как из меня извергалась сперма (и в заднице тоже какой-то пожар) — не всякому Везувию это под силу. Такое ощущение, что все двадцать лет я копил силы и сперму именно для этого случая. Аж скулы свело, даже не знаю почему. Сидя на Люьскиной руке я тёк не переставая, как мне почудилось, пару минут, не меньше. К ощущениям в члене подмешивалось непривычное, но очень удивительное чувство — чувство полного завершения процесса. Да, раньше со мной такого не бывало, хотя некоторый опыт в наличии присутствовал.

А Люска, хулиганка, изо всех своих «слабых девичьих сил» глотала не переставая все это время мою «лаву». И как только дыхания у нее хватило, член ни на секунду не покидал ее прелестного ротика. Ни единой капельки не вырвалось из этих перламутровых губок, даже все остаточки, если таковые еще и были, вытянула она из меня. Едва я сумел сориентироваться в пространстве, как она вскочила и припала к моим губам своими, натруженными. «Тут уж я совсем рехнулся, тут уж я безумен

был» — такими словами, перефразируя Высоцкого, можно коротенько описать мое состояние в этот незабываемый момент. Я впервые попробовал вкус спермы — слава богу, своей — и меня это почему-то не напугало! Удивило, не скрою, но вот как-то не противно было. Может потому, что своя? Вкус конечно несколько необычный, но на некоторые ассоциации все же наводит. Напоминает вкус сырого куриного яйца, точнее даже белка, чуть подсоленый, какой-то железистый привкус — как кровь во рту — и немного отдает вином, но это наверное от Людмилки примешался привкус, вино пила она. Целовались мы с ней осторожно, видимо она боялась спугнуть меня этаким вот финтом. А когда поняла, что отвращения я не испытываю, запустила свой язычок ко мне в рот, и я его с удовольствием встретил его своим языком.

Вдруг, неожиданно вывернувшись из моих рук, она рванула от меня к остальным девчонкам, благо беспорядок в ее одежде напрочь отсутствовал, и скомпрометировать ее таким образом ничто не могло. Когда я, найдя в себе силы, привел свой внешний вид в порядок и вышел на кухню, Люська, как ни в чем не бывало, смеялась, и вытирала свою футболку салфеткой. У меня, от увиденного в этот момент, наверное случился сердечный припадок: я икнул, побледнел, хотя кинуло меня в жар, а не в холод, остолбенел и потерял дар русской речи. Все слова, которые должны были промелькнуть в моей обалдевшей от увиденного голове, слились в одно единственное — П И З Д Е Ц! Это ведь она сперму оттирает, наверное капнули, когда целовались. П И З Д Е Ц, убьет меня жена... «Но если на свете есть все таки бог — бог этот женщина, а не мужчина» (а так же дьявол — искуситель в одном лице)... Слова из песни пришли на ум чуточку позже, когда Людка, увидев мое обмирание, как бы невзначай, объяснила свое поведение пролитой минералкой, стакан с которой она схватила со стола, едва войдя на кухню. Видимо капли подозрительного характера попали таки на футболку, и Люсьен (опыт, моп твою ять, его не пропьешь!) мгновенно сориентировалась. Я бы так быстро наверное не смог. Мне осталось только сделать вид, что «соляным столбом» я стоял по причине внезапного приступа радикулита, благо жена с Элькой практически не отвлекались на нас, а продолжали спорить. Спор усугублялся тем, что Элька (вот дура!) надумала пригласить нас к себе на дачу, с ночевкой, причем весьма оригинальным способом.

Привожу её текст, практически без редакции: « И никаких отговорок! Приедете, никуда не денетесь. Только у меня сейчас на даче света нет, строители что-то там при перепланировке напутали. Сашку я нахрен выгнала, что от него толку-то. А твой Вовка может, очень даже запросто, по дружески, это самое электричество починить. А к ночи, как управится, он тебе и позвонит, ты подъедешь.» Ну ни себе хрена себе, заявки на поставки! А моя жена, хоть и пьяная уже конкретно, но чувствует: это «Ж» — не с проста. Слишком уж отчетливо звучит очередное приглашение на свинг.

Я собственно никак не реагирую, мне по барабану — после младшенькой старшая просто не катит. Единственно что не хочется — так это попадать в услужение к ней. Моя буксует, ни в какую не хочет меня в «рабство» отдавать, так тут еще и Людка встревает, но тему благоразумно меняет. «Ты, — говорит, — сестренка, вообще-то меня должна сначала пригласить. Я у тебя на даче уже два года не была, вот «посторонних» людей — приглашаешь, а меня — нет. « И такой меж ними спор затеялся — я бы сказал даже ссора.

Однако в этот момент благоразумно помалкиваю, слава богу обсуждение моей персоны прекратилось...» Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал...» Людка, провокатор со стажем, закончив скандал с Элькой — сестры быстро помирились — предлагает за это выпить, на что все благополучно соглашаются. Выпили, и не раз. И тут из Людки выскакивает (по другому не скажешь) очередной неожиданный возглас: «А знаешь Светик, я твоего мужа пожалуй припашу. У него, я видела, (когда успела?) несколько интересных программ, мне нужно их установить на комп, а то я одна не смогу. « И что характерно, все это время неотрывно смотрит на меня. Я начинаю что-то мямлить про отсутствие времени, опыта и прочее... Жена к этому времени просто смотрела перед собой и уже ничего не соображала, поэтому с ее стороны возражений не последовало. А Люська, зараза такая, говорит мне: «Ты знаешь, я вообще-то раньше приглашала одного молодого человека, но он денег не берет, а считает, что я по другому поводу его вызываю... ну ты понимаешь по какому. Ну а мне оно надо, вот так с ним рассчитываться?»

Более честного взгляда, какой был у нее в это время, я за свою жизнь не встречал. Ну актриса, ну талант! Если бы не влажные напоминания на ее футболке и томление в моих чреслах — то я бы, наверное, этому взгляду поверил. А так как я провалами в памяти не страдаю, то понимаю, что меня опять собираются использовать, причем, скорее всего, по двум направлениям сразу. Не знаю даже, как я буду выпутываться из данной ситуации? Жена со мной не пойдет, одного, конечно, не отпустит... Тайком, на работу, с возможной натуральной оплатой?

А ведь еще Элина приглашала на дачу, «свет починить»... Пока они допивали и пытались вернуть к действительности мою жену (интересно, а им-то это зачем?) я пытался осмыслить произошедшее. Сбылась мечта идиота, блаженную улыбку сам видел в зеркале. Не осуждаю себя, одним словом... Уходили они в лоскуты пьяные, благо Люська живет рядом. Хотелось конечно проводить, пощекотать нервы на ночь — но не рискнул. Опасался, что не сдержусь, и с Люськой застряну надолго, а жена заметит. Собирался утром позвонить, справиться о состоянии здоровья после вчерашнего — так и не позвонил, боюсь, если честно продолжения. Вот такой я трусишка в коротких штанишках — на инициативу откликаюсь, а сам — стесняюсь. Ладно, будем надеяться на лучшее, призовёт все таки Людка меня, а там посмотрим — кто, кого, за сколько и по чём. К Эльке не пойду — слишком уж...