Яркое солнце выжигало асфальт и плавило воздух на улице, даже дома не было спасения от знойной жары. В эти дни пот лился ручьями, многие уехали на море, на юг, как же я им завидую. Те немногие, кто остался в городе, на эти выходные уехали на дачу, в самом же крупном городе остались единицы, и уже в обед почти не было слышно даже шума покрышек от автомобилей на улице, город обезлюдил.

Почти вся моя семья уехала отдыхать на юг, последними недавно улетели в Европу по делам отец со своей супругой. Дома остались только мы с Анфисой — моей сводной сестрой, которая младше меня на два года. Большую часть времени мы почти не пересекались, однако те немногие моменты ограничивались кратким приветствием и обсуждением мелких хозяйственных дел.

«Несколько дней назад в магазине я купил себе 10 стаканчиков мороженного, 6 из которых были успешно съедены, значить осталось 4, надеюсь» — подумал я, и решил спуститься вниз взять несколько штук.

Я закрыл ноутбук, и, в предвкушении сладкого холодно мороженного, спустился вниз. Комната внизу условно делилась на две половины: одну из которых занимала кухня с большим белым столом почти по середине, длинной столешницей у стены, прямо у окна находилась мойка, а чуть левее и холодильник, вторая же половина по сути была гостиной — серый диван г-образной формы занимал большую часть, плазменный телевизор находился напротив вместе с колонками по бокам, а в самом конце была прихожая, изголовье дивана условно разделяло помешение на кухню и гостиную.

Анфиса готовила внизу, смешивала какие-то фрукты в блендере, было шумно. При спуске по лестнице мой взгляд приковали её коротенькие серые шорты с 3 белыми полосками по бокам, они отлично смотрелись на ней и еле прикрывали её попу: нижние половинки которой были открыты взору, очень красивые и крепкие ноги, прямая стройная осанка. Я всегда с удовольствием смотрел на неё, когда она одевала их во время летней жары. Отсутствие «разрядки» около месяца дало о себе знать: у меня уже стоял колом и все мои мысли были заняты о ней, к холодильнику же я приближался на автопилоте, но медленно, любуясь отличными видами. Именно за это я и обожаю лето и жару — она почти всегда их одевает и радует мой взгляд, но всё же я прошёл мимо неё, приблизился к холодильнику и сел на корточки.

Морозильная камера находилась внизу и открывалась отдельной дверцей. Было несколько морозильных выдвижных ящиков, но ни в одном из них не было заветного мороженного, всё исчезло. Тогда я закрыл дверцу, подумал и спросил прямо:

— Анфис, ты съела всё мороженное?

Конечно было шумно, но всё-таки я спросил достаточно громко. Уверен она специально проигнорировала мой вопрос, сделав вид будто меня вообще нет рядом. Тогда я спросил её во второй раз уже заметно громче, однако ответа не последовало. Не расслышать этот вопрос во второй раз было невозможно, она опять проигнорировала меня. О мороженном я перестал думать, мою голову опять затмили мысли о ней, глаза уже пожирали её зад, а кол вернулся, я секунд 10 тупо пялился и пожирал её зад и красивые женственные бёдра глазами.

Не знаю о чём я тогда думал, голос сознания явно не вещал в голове, мною управляли гормоны и желания. Я подошёл к ней чуть ли не в плотную и правой рукой начал робко проводить по её гладкому нежному бедру. Несколько секунд она была в замешательстве и оцепенении, но когда поняла и хотела что-то сказать, я свободной левой рукой зажал ей рот, из-за чего стали доноситься только глухие мычания. Когда она наконец всё осознала, то стала вырываться, брыкаться и мычать ещё громче. Я прижал её корпусом, сильнее зажав рот, и переместил руку с бедра на её шортики. Моя рука приступила уже бесцеремонно и нагло лапать её за задницу. Я сжимал её за попу, проводил между половинок по ложбинке, вновь возвращался к бедру. Её задница оказалась упругой, очень приятной на ощупь и отличной формы. Она стала пытаться отвести мою руку от её рта, но у неё не получалось, я лишь сильнее его сжал и придавил её корпусом вплотную к столешнице.

Мои старания не остались незамеченными: она поняла, что я нагло и беспардонно лапаю её там где нельзя и стала отводить мои руки, чтобы мешать мне лапать её зад. Это мне и нужно было. Рукой, которой я некогда лапал её за попу, я обхватил вокруг её груди, зажав тем самым ей руки, и резко развернул её на 180 градусов, после чего быстрыми движениями поволок её к спинке дивана, дойдя вплотную до задней части, я всей своей массой корпуса и руками начал давить и тем самым валить её на изголовье.

Захлёбываясь слезами и издавая глухие звуки, она старалась вырваться из-под нависающего на неё веса, но её положение всё больше становилось безвыходным. Мы оба сильно вспотели, одежда насквозь пропиталась потом, будто вернулись с улицы где идёт проливной дождь, стало намного жарче и душнее, в воздухе уже витал запах пота.

Наконец я повалил её до самого конца. Теперь она стояла полностью нагнутой, корпусом она лежала на самом диване, однако ноги у неё по-прежнему стояли и до самого лобка прижимались до его задней части. Грудью я чувствовал жар её тела, учащённое дыхание и сердцебиение, которое чуть ли не вырывалось из груди. Своим пульсирующим членом через шорты я чувствовал её попу и продолжил некогда прерванное исследование. Ей стало гораздо тяжелее мешать мне, я с удовольствием продолжил мять, трогать, щупать её отличную задницу, время от времени переводя руку к бедру, на талию и обратно.

Решив довести дело до конца, правой рукой я приступил снимать её шортики. Она быстро догадалась и стала препятствовать мне, оттягивая их в обратную сторону. Несколько минут я пытался их снять и мне удалось — она ослабила хватку, и резким движением я потянул их вниз до коленок, после чего одежда уже сама упала к её ногам.

Оставались только трусики. Я протянул руку к ним и постарался спустить их. Естественно она не дала мне это сделать так просто, как с шортиками, и продолжала стараться вырваться изо всех сил. Это могло бы продолжаться дольше, но мне всё же удалось и их стянуть. Наконец, избавившись от лишних предметов гардероба сводной сестры, я стал снимать и свои шорты. Сняв их, я стал упираться членом о её попу и руки, рукой я поймал и завёл их ей за спину, а головкой члена я стал спускаться по Анфисиной ложбинке между её прекрасными ягодицами. Вот я уже нашёл членом вход в самое желаемое место и стал давить, однако она увела задницу в сторону, и я не смог в неё войти. Она уводила её каждый раз когда я приставлялся к ней. Попытавшись ещё немного, мне это показалось бессмысленным, и я додумался зажать своими ногами её ноги и зафиксировать её в этом положении. Это сработало. Я практически полностью сковал её в движениях. Как же я не додумался раньше?

Уже мокрой от выделений головкой я стал пытаться вновь протиснуться и войти в неё, почувствовал как скольжу по её половым губкам и подхожу прямо к пещерке. Я приостановился и стал пытаться войти в неё, но у меня опять не вышло — сухость, девичья узкость и отпор с её стороны не давали возможности войти в неё, она сжималась из последних сил каждый раз когда я прикасался, хоть и от выделений было достаточно мокро. У меня снова созрел отличный план. Я стал скользить между её прекрасных упругих ягодиц, а когда мне это наскучило, то опустился ниже и просунулся между её стройных бёдер, начав скользить уже между ними, верхней частью члена упираясь в её лобок. А когда понял, что сейчас кончу, то отвёл ствол выше и обильно кончил на её правую половинку попы.

Она наивно полагала, что я завершил на этом, однако я освободил руку, сдерживающую её кисти и завёл ей под футболку снизу, двигаясь в сторону груди. Повезло. Дойдя до груди я не обнаружил лифчика и стал лапать её там. Правильной формы с нежной мокрой от пота кожей она почти помещалась в руке, размер груди был чуть больше моей кисти. Вслед за моей рукой она стала пытаться мешать мне нагло трогать её грудь, но член снова напрягся и стал очень быстро увеличиваться в размерах, уже вплотную и нагло касаясь её попы. Почувствовав моё возвращение эрекции, она ловко завела руки к своему входу и стала закрывать его, но я всё так же захватил её кисти и завёл ей обратно за спину.

Головкой члена я начал собирать сперму с её попы и обильно смазывать лепестки её половых губ медленными круговыми движениями. Закончив, я собрал новую порцию, подвёл обратно и стал ужеглубже вмазывать внутрь неё. В последний такой забор я собрал остатки и начал напирать внутрь. Наконец её пещерка поддалась и стала впускать меня в себя. Вслед за головкой медленно стала исчезать остальная часть члена, я стал очень медленно погружаться вглубь неё, будто я попадаю в рай, и ощущать её тёплые влажные стенки влагалища головкой члена. Она из последних сил пыталась высвободиться, содрогалась всем телом: отбрасывала меня назад словно лошадь, которую укрощают, двигала бёдрами в разные стороны, пытаясь хоть немного помешать моему погружению в неё, но положение было лишком беспомощным и безвыходным. Я вспомнил про её сочную юную грудь, которая простаивает без дела и отвёл правую руку обратно к ней, продолжая нагло лапать её, одновременно медленно погружаясь всё глубже и наслаждаясь теплом и узкостью внутри.

Краем головки я почувствовал её девственную плёнку и стал медленно давить, попутно вызывая всё возрастающие глухие стоны. Наконец я растянул её и продолжил погружаться дальше. Было невероятно тепло и приятно, головкой члена я ощущал её по-девичьи узкие стенки, которые раздвигал по пути. Дойдя до самого конца, я остановился, чтобы насладиться этим райским моментом, и стал вытаскивать обратно. Выйдя полностью, я снова стал входить внутрь, но уже заметно проще. С каждым тактом я двигался быстрее и быстрее. Я сношал её долго, ведь чтобы кончить во второй раз уходит больше усилий. Ей лишь пришлось смириться и тихо плакать. Это было прекрасно: я двигался в ней, наши тела содрогались от движений. Раздавались приятные звуки битья моего пресса о её задницу вместе с её мычаниями и похлюпываниями от выделений, которые наполняли всё помещение, а плотный запах пота и спермы — всю атмосферу. Невыносимо жарко. Скоро кончу. Я стал ускорять в ней быстрее и быстрее. Момент. И до самого упора я обильно заполняю её спермой. Ещё немного я поласкал её грудь, затем вынул мокрый член, вытер его об её левую чистую ягодицу и одел шорты.

Анфиса продолжала лежать, почти не плача. По попе и из её пещерки стекала сперма и тонкая струйка крови. Её шорты висели чуть ниже колен, а трусы немного выше, футболка был задрана и вся мокрая от пота. Солнечный свет поблескивал в поту на поверхности тела. Я одел свои шорты и поднялся к себе в комнату, лёг на кровать и уснул.

Проснулся посреди ночи от жажды и понял, что лежу не один. Какого же было моё удивление, когда я увидел мирно спящую Анфису рядом с собой на краю кровати.