От автора: В комментарниях на прошлую серию спрашивали кто эти лунные люди, инопланетяне, что – ли, и в ответ было решено описать подробнее, где происходит дело, посему этот рассказ содержит больше мироустройства той реальности и меньше траханья.

По широкой спирали поднимаясь в воздух, сквозь вечную буру Алой Луны, Таниквинель отчаянно сожалела, что вообще сунулась сюда. Она надеялась разыскать своих давно потерянных подруг, однако какие бездны открылись ей на втором спутнике?! То, во что лунные девы превратились здесь, кристальное ядро, которому они скармливали похищенных на Земле женщин. Для неё обнаружить такое было шоком.

Немного отставшая от старшей Эяна нервно вздрагивала, оглядываясь, не гонятся ли за ними краснокожие бывшие подруги Таниквинель, но среди беснующегося урагана мелькал только поднимавшиеся следом Луихад со своим гаремом.

Их единственный мужчина нисколько не волновался из – за увиденного в недрах. Со своим обычным беззаботным видом он по плавно взлетал прочь от облаков красной пыли. Таниквинель и Эяне отчаянно хотелось позвать его лететь быстрее. Казалось, Алая Луна следит за ними пышущим злобой взглядом, или в любой момент может расколоться как яйцо, явив мирам невообразимое чудовище.

Атмосфера истончалась. На такой высоте шарообразность спутника становилась отчётливо видна, а затем он превратился в колоссальную сферу в чёрном космосе. Женщины с радостью оставили воздух позади, вдохнув знакомую пустоту. Раньше она была самой неприятной частью перелёта между планетами, но сейчас она радовалась этому, словно сам воздух Алой Луны держал их острыми когтями.

Поймав своим плащом – крыльями звёздный ветер, Луихад разгонялся, увлекая за собой вереницу младших девушек, его весело смеявшихся секс – игрушек. Дуновение неощутимых ветров, с каждой минутой относившее обитателей Серебряной Луны всё дальше от Алой, принесло Таниквинель немного облегчения, но она по – прежнему ощущала себя осквернённой прикосновением к ядру. Невозможным казалось вернуться после этого домой, к оставшимися чистыми подругам. Взгляд старшей невольно возвращался к медленно уменьшавшемуся шару второго спутника. Затем проскальзывал прочь, к солнцу и звёздам, в наивной надежде, что вид привычных красок космоса избавит её от кошмара.

Таниквинель пыталась прогнать видение, и сделать вид, что ничего не происходит. И не могла. Она с чувствовавшей то же самое Эяной, не знали куда деться от этого, их мысли невольно возвращались к кристаллическим глубинам. Луихад с гаремом из младших девушек догнал старшую. Окружающее их сияние Серебряной Луны слилось вместе, и Таниквинель резко прибавила скорости, чтобы уйти на более высокую орбиту. Все прочие были вынуждены последовать за ней чтобы не терять контакта. По одиночке трудно достичь даже ближнего космоса, но все вместе они несли с собой достаточно серебристого света Луны, чтобы лететь и навстречу солнечному ветру.

— Таник, не надо так спешить! — Крикнул ей вдогонку Луихад, набирая скорость, чтобы не отстать, и увлекая за собой младших девушек. Его одетые или обнажённые игрушки снова заливались беззаботным смехом, приветствуя солнце и звёзды, и Таниквинель позавидовала им, не видевшим ядра Алой Луны и поглощаемой им жертвы. Обитателей серебряного спутника несло всё выше, по мере того, как они набирали скорость, и скоро притяжение Алой Луны едва могло удерживать их. Ещё немного и они сорвутся с орбиты, и умчатся в космос. Домой на Серебряную Луну? — Нет. Таниквинель не знала, сможет ли вообще ступить на неё. Лететь на тусклую Землю? Бесполезно. Или бежать отсюда? Дальше, дальше.

— Куда ты собралась? — Спросил Луихад, поравнявшись с ней.

— Давай слетаем к внешним планетам. — Крикнула старшая, пытаясь сделать вид, что всё нормально. — Ты ведь давно не был на них.

— А вдруг там нас тоже ждёт что – то очень – очень страшное? — Подала голос Эяна.

— Нет. — Ответила Таниквинель. — Вдали от солнца мало жизни. С нами ничего не случится, и разве тебе самой не интересно увидеть то, чего никогда не видела ни одна младшая?

— Интересно! — Отозвалась Эяна.

– Отлично, полетели! Прямо сейчас! — Поддержал предложение Луихад, набирая скорость ещё больше, так, что уже Таниквинель пришлось догонять его.

Резко разогнавшись, они покинули орбиту Алой Луны, вырвавшись из оков её гравитации, и направились не к мерцавшей вдалеке Серебряной, а строго от солнца. Всё глубже в космос, стремясь и лететь так быстро, как только могли.

* * *

Далеко – далеко, там, откуда солнце казалось маленьким и тусклым, по промёрзшим в вечной ночи орбитам неспешно ползли внешние планеты. Многие эпохи тепло не касалось этого царства необъятного холода. Но вот что – то изменилось. Нежный свет Серебряной Луны коснулся огромного шара из снега и льда на краю темноты. Яркая искра вспыхнула во тьме, примчавшись оттуда, где яркое солнце изливает живительное тепло на ближние миры, вспыхнула, и рухнула вниз, сквозь облака.

Луихад держался возле Эяны и Таниквинель, чуть впереди младших девушек, и не считал как долго длился их полёт. Земля и её спутники остались позади, теряясь на фоне черноты космоса. Одно лишь солнце по – прежнему ярко сверкало в ночи. Отсюда оно казалось искрой, звездой, просто очень яркой. Первая из внешних планет, встретившаяся на их пути, встречала холодом и снегом. Слетая вниз по тугой спирали, они почувствовали, как пустота сменяется воздухом, но каким – то странным, не привычной атмосферой лун или тусклой Земли. Густой, плотный, воздух нёс незнакомые запахи. Не цветов и растений, нет. Сам воздух был другим. Гости с Серебряной Луны не знали, как такое возможно, но чувствовали, что без своего волшебного света они не смогли бы дышать здесь.

Под облаками мелькала огромная белая – белая равнина.

Планета встречала их гладкими ледниками и сверкающим снегом. Принесённый Луихадом свет Серебряной Луны мерцал на белоснежных сугробах, а впервые видевшие их младшие девы с восхищением залюбовались красотой открывшегося зрелища. Искры лунного света играли на снегу, искрились ярче, чем на траве тусклой Земли на праздниках середины лета. Не знавшие страха младшие с восторгом кинулись вниз.

Первая из них удивлённо дотронулась до снега. Младшие девушки не знали, что это такое, и обнаружив, что он мягкий и рыхлый, весело подбрасывали горсти хлопьев в воздух. Радужными блёстками мелькнули они в свете Серебряной Луны. Гостьи восторженно закричали, кинувшись вниз, с радостью играя среди снега, казавшегося им лишь слегка прохладным. Помедлив немного, Эяна присоединилась к ним. Девушки весело кувыркались среди сугробов, и налипшая на их тела и платья красная пыль Алой Луны оставалась разводами на снегу, её было куда больше, чем казалось, когда они отлетали оттуда. Эяна по – прежнему «одетая» лишь в несколько серебряных цепочек с подвязанными к ним колокольчиками, бросилась в снег, и каталась по сугробам, оставляя за собой ярко – красные следы пыли.

Таниквинель и Луихад оставались в воздухе, пока Эяна нырнула вниз, весело откинув увиденное в недрах Алой Луны, и отдавшись обычной радости лунных дев. Девушки быстро сообразили лепить снежки, и весело кидались ими друг в дружку.

— Таниквинель, иди к нам! — Кричала её любимица, чьи волосы блестели от тёплого снега, сбившего с неё красную пыль.

Другая запустила комом в старшую но та увернулась. А затем сама слетела к ним. Барахтаясь в белых хлопьях она не ощущала холода благодаря оставшемуся с ними свету Серебряной Луны.

Одну за другой стягивала Таниквинель свои многослойные юбки, и тщательно вытирала каждую снегом. Сняв последнюю, и оставшись совсем обнажённой, она бросилась к прочим, купаясь в сугробах, и с наслаждением чувствовала, как тающий на её сверкающих нагих формах снег смывает налипшую красную пыль, и словно освобождалась от тени кристального ядра. «Нет» — думала она. — «Конечно, Алая Луна не проснётся, и не полетит уничтожать нас. Может быть, ничего особого там и нет, а девушки им нужны просто чтобы поддерживать свой оазис жизни».

Старшая лунная дева немного успокоилась, и отдыхала среди снега и льда словно это был берег Моря Ясности на Серебряной Луне. Сейчас Таниквинель видела звёзды особенно отчётливо. Светильники, принесённые когда – то с Хрустальной Сферы? Нет, здесь всё выглядело не так. У них в башнях горели маленькие огоньки, ровные и спокойные. Здесь же звёзды мерцали прямо перед её глазами. Казалось, до них можно дотянутся рукой. Сверкающие созвездия висели над нею как россыпь драгоценных камней на чёрном бархате. Здесь, далеко от яркого сияния дневного светила, смолк свист солнечного ветра, позволяя ей слышать, как звёзды поют под тихий шорох, с которым небесные сферы тёрлись друг о друга.

Смех младших дев стих где – то вдали, и Таниквинель осталась наедине с поющими звёздами. Небесная музыка доносилась до её ушей, успокаивая. Особенно выделялась самая яркая, Вега. С неё лилась прекраснейшая песня. Женщина расслабилась и слушала. Она долго лежала на снегу, раскинув руки и ноги, наслаждаясь этим, и думая. О далёких звёздах. Светильники у них дома? Они висели там сколько она себя помнила, но никогда не пели. Может быть, эта красота слышна только здесь, вдали от пылающего огня солнца? Или она просто не слушала раньше? Внешние планеты и дальний космос были прекрасны. Не менее чем их Серебряная Луна. А ведь если бы не шок от увиденного на втором спутнике, она не умчалась бы прочь, и не увидела бы всего этого.

Чувствуя, как ласковый и нежный звёздный свет легонько щекочет её неприкрытую грудь, а медленно тающий слегка прохладный снег смывает остатки красной пыли, Таниквинель расслабилась, и тихо наслаждалась льющейся с небес музыкой сфер. Звёзды едва заметно подрагивали на небесной тверди, и здесь, вдали, где солнечный ветер не заглушал звёздную песнь, её очаровала красота и гармония. Когда она была здесь в последний раз? Вернее, в единственный, когда и подобрала своего ненаглядного Луихада. Но и в том путешествии она не забиралась так далеко. Та, ближняя из внешних планет, была похожа на тусклую Землю.

И такие же тусклые люди населяли её. Там не было слышно звёздной песни. Очарованная этой дивной мелодией, старшая лунная дева так на лежала на снегу пока её не позвали.

— Таниквинель! Вот где ты! — Мягкий голос Луихада не нарушил гармонию музыки сфер, и она не потеряла свою вновь обретённую спокойную радость. Другие, как она поняла, наигрались среди тёплого снега, и были готовы возвращаться. Таниквинель не вставая поднялась в воздух, и, перекувыркнувшись, ответила.

— Да – да, я здесь, я уже лечу!

Кивнув Луихаду, она позвала всех за собой, и они взвились со снежной равнины, уносясь за облака.

Снова оказавшись в космосе, она взглянула вниз. Высоко над огромным шаром малознакомой планеты Таниквинель думала, как прекрасны эти ледяные утёсы под лучами далёких звёзд. Она и не знала, что здесь, у дальних пределов, тоже живёт красота. И более того, другая, не как на Серебряной Луне. Цветы и сады родной планеты под ярким жёлтым солнцем, или в пепельном свете земном резко контрастировали со снежным чудом внешних планет и льющейся ниоткуда музыкой сфер, не похожей на мелодии Серебряной Луны, но столь же прекрасной и чарующей. Может быть, и здесь есть свои оазисы жизни, и живут другие, похожие на неё.

Затем ей пришла в голову мысль об одной странности, которую не замечала ранее. Она никогда не забиралась так далеко от Серебряной Луны. И ни одна из её подруг никогда не была на внешних планетах. И всё же звёзды с Хрустальной Сферы сияли в их башне.

— Луихад, знаешь, что я сейчас подумала! — Позвала она своего милого мальчика. — Давай слетаем к самой Сфере, принесём ещё пару звёзд! Повесим у входа, чтобы лучше видеть на подлёте!

— Давай! — Радостно отозвалась Эяна. — Я никогда не была у Сферы!

— Там так же интересно, как здесь?

— А мы ещё прилетим сюда?

— Что это белое – белое?

Наперебой щебетали младшие девушки. Они никогда раньше не видели снега, и до сих пор восхищались. У Таниквинель мелькнула мысль, что они зря избегали внешних планет. Космос велик, а летать по нему можно где угодно, и как знать, какие чудеса таятся у края мира?

Луихад и его спутницы выстроились в цепь, собрав вокруг себя весь лунный свет, какой несли при себе. И, сорвавшись с орбиты, помчались вперёд, навстречу яркому голубому огню Веги. Туда, куда не достигала прежде ни одна из них. Где до сих пор не был ещё ни один человек. Куда не долетают сны и видения.

Мчащиеся сквозь пустоту девушки сперва оставили за собой мерцающий след из снежинок, затем он исчез. Таниквинель окинула взглядом панораму космоса, с ярким маленьким солнцем. Звёзды пели. Таниквинель вслушивалась в музыку сфер, надеясь, что она смоет остатки кошмара. Звонкострунная Вега манила к себе, обещая невиданные чудеса и диковины. Женщина ещё раз взглянула на прощание на отдаляющуюся на фоне мерцающих созвездий Снежную планету, как она мысленно назвала её, и подумала, какими могут быть её обитательницы.

Наверное, они похожи на неё саму, и подруг с Серебряной Луны. Разве что, носят снежинки вместо цветов в волосах, и одеты в облака морозного тумана. Да, так она их и представила: Белые, как окружающий снег, тонкие фигурки, украшенные инеем, и одетые в призрачные облака или снежные вихри. Пусть равнина, где они играли, и была пуста, но по сравнению с размерами целой планеты это практически ничто. Спустить кто – нибудь на Серебряную Луну, какова вероятность того, что он попадёт к их башням? Подумав, что они позже обязательно вернутся сюда, Таниквинель взглянула вперёд, в сторону путеводного огня Веги.

* * *

Внешние планеты остались позади. Солнце становилось всё меньше и тусклее, но по – прежнему сияло ярче всего прочего, вместе взятого. А звёзды словно бы и не становились ближе. Вереница окутанных лунным светом фигур неслась сквозь пустоту, держа курс на звокнострунную Вегу. Вслушиваясь в дивно прекрасную музыку сфер, Таниквинель думала, не сможет ли она сохранить её у них, на серебряной планете. Звзды пели, и путеводный огонь Веги мерцал перед их глазами, ярко выделяясь среди всех прочих звёзд, как редкий бриллиант среди стекла.

Мчащаяся впереди всех старшая дева навострила уши, ловя невероятной красоты отзвуки музыки сфер. Но странное дело, чем дальше они летели, тем хуже Таниквинель слышала звёздную песнь. Мелодия рвалась на отдельные ноты и стихала, сменяясь жуткой тишиной, в которой умолк и смех младших. Холод обступил лунных людей. И всё равно они не повернули назад. Обитатели Серебряной Луны были возле самой Хрустальной Сферы, края всего космоса. По – прежнему неся с собой свой волшебный свет, и они как раньше летели сквозь пустоту что чернее ночи, озаряя её своим призрачным сиянием. Солнце казалось им просто ещё одной звездой, разве что очень яркой, куда ярче лун, если смотреть с одной на другую. Как же много было здесь звёзд, и как ярко сверкали они во мраке края вселенной!

Сквозь озаряемую лишь близкими звёздами темноту смутно проступали очертания тёмной кристаллической оболочки, чудовищных размеров горизонт, который загибался наверх, а не вниз, как на планетах. Сейчас, вблизи неё, они особенно ясно осознали, какая же она огромная. На фоне колоссальной кристаллической равнины затерялись бы и луны, и Земля и внешние планеты. Луихад понимал, что если потеряет из вида своих женщин, то ни за что не найдёт их на таком громадном пространстве.

И здесь их глазам предстали звёзды. Взглянув на них вблизи, Таниквинель поражённая, осознала, что это были не те светильники, которые горели у них на Серебряной Луне, и которые она носила в руках. Тут и там, на поверхности тёмного хрусталя возвышались громадные башни, увенчанные яркими огнями, факелами света, подобными вулканам. Перед тем, как направиться к увенчанному пламенеющим огнём Веги возвышающемуся на поверхности Сферы неимоверному монолиту, чьи сумрачные очертания смутно вырисовывались из мрака, он крикнул своим спутницами, что если они потеряются, пусть летят к солнцу. Серебряная Луна должна быть видна издалека, и они смогут найти её.

Они летели над тёмным кристаллом Сферы, вперёд к сумеречной башне. Луихад нёсся в пустоте куда быстрее, чем летал над поверхностью Серебряной Луны. За это время он мог бы облететь её несколько раз, но мрачная громада словно бы и не становилась ближе. Мчась вперёд, он начал осознавать, какая же она огромная. Как целая гора, да нет, куда больше любой горы, она казалась ему чёрной пирамидой, увенчанной чудовищным костром неземного белого пламени.

Достигнув подножья циклопического монолита они осознали, что он куда больше тусклой Земли. У основания пылающего маяка Луихад заметил отверстия в чёрном хрустале сферы, туннели, уходящие в глубину. И задумался, куда они могли вести. Что можно найти там, у самого края, за котором нет ни времени ни пространства — _вообще ничего нет_ — как это может быть Таниквинель не знала, как и какова толщина сферы. Здесь всё было таким громадным, что он не удивился бы, если бы пещеры уходили на неимоверную глубину, и всё равно кончались раньше, чем можно было приблизиться к пустоте.

— Давай, спустимся туда, посмотрим. — Предложил Луихад своим спутницам.

Старшей здесь совсем не нравилось, но любопытство взяло вверх. Младшим же было всё равно.

Они спикировали в одну из пещер.

Вскоре старшая дева начала жалеть о своём решении. Тёмные, не рождающие эха, кристаллические своды напоминали ей Алую Луну, но в них хотя бы не виделись текущие узоры телесного цвета, как она поняла, из плоти растворённых девушек. В недрах Хрустальной Сферы лунные люди всё отчётливее ощущали тяжесть, холод и то, что они чужие здесь. На Снежной они встретились с ласковым, лёгким морозом. Здесь же он пробирал до костей. Обнажённое, не считая цепочек, тело Эяны подрагивало, Таниквинель подхватывала свои многослойные юбки, натягивая их повыше. Младшие девушки жались друг к дружке, всё время вздрагивали, и озирались по сторонам. Не способные удивляться, они просто не понимали, зачем Луихад притащил их в это незнакомое и пугающее место.

Всё глубже спускались жители Серебряной Луны, петляя по переходами и коридорам. С каждым шагом вниз их тела наливались тяжестью, лишая возможности лететь. Словно окружавших их лунный свет лишался своей волшебной сути. «Что же это там, вблизи пустоты?» — Задавал себе вопросы Луихад. — «Не может ли быть так, что магия исчезает первой? Если да, мы будем знать, когда повернуть назад. Когда дышать станет трудно».

Затем за очередным поворотом они увидели, что проход расширился. И внезапно оказались на поверхности. Но это была явно не та поверхность с которой они спустились в недра Сферы. Пусть перед ними, как и в знакомом космосе, ярко светили звёзды, сияли созвездия, а хрустальная равнина с невероятными башнями, походила на внутреннюю сторону. Но эта _наружная_ сторона была неприветливой, встречала холодом и тяжестью. Здесь они не могли более лететь. Луихад с девушками опустились на ледяной тёмный хрусталь, вынужденные идти пешком.

Они понимали, что первыми оказались здесь, и поражённые смотрели на открывшееся зрелище. Горизонт загибался вниз, а звёзды, крохотные искры, светили ровно и спокойно. Как много их было здесь! Тысячи, десятки тысяч. Миллионы. Столько, что и сосчитать нельзя. Но это были не те звёзды, к которым они привыкли видеть с Серебряной Луны, или даже огни на монолитах внутренней поверхности. Холодные, равнодушные, в которых не было волшебства. И холод, настоящий, космический, холод межзвёздного пространства дышал ветром в лица гостей. Эяна остро ощущала себя чужой в этом месте, она жалась к Таниквинель, тоже удивлённо и испуганно озиравшейся. Один лишь Луихад смотрел вокруг только с любопытством. Чувствуя страх девушек, он только весело шагал вперёд.

Жители Серебряной Луны вышли наружу у подножья чудовищных размеров башни. Они стояли на огороженной площадке, соединённой узким переходом с другой, откуда начинался бесконечный хрустальный мост, протянувшийся прямо пустоту, теряясь где – то в немыслимой дали. Вокруг тянулась ровная хрустальная поверхность Сферы. По контрасту с тёмной равниной, уходящий сквозь космос мост был светлым и полупрозрачным. Звёздный свет преломлялся в острых хрустальных гранях, и он сверкал как протянутая в бесконечность лента.

Стоя за спиной Таниквинель и Эяны, Луихад смотрел вдаль, пытаясь понять, куда уходит этот сверкающий мост. Столпившиеся возле него младшие девушки переглядывались и жались друг к дружке в холоде и уменьшившемся облаке света. Следом за Луихадом и Таниквинель они гуськом одна за другой перебежали на вторую площадку, отмечающую начало моста. Лишившись возможности лететь, они подрагивали стоя на холодном, тёмном, хрустале, поджимали босые ноги. Таниквинель сделала несколько шагов вперёд по светлому мерцающему мосу. Холод межзвёздного пространства сразу пронял её до костей. Толпившиеся позади неё младшие девушки не решались ступить следом.

Хрустальный мост манил к себе, но лунная дева чувствовала, какс каждым мгновением гаснет, рассеиваясь в пространстве, их волшебный свет, и холод проникает всё в неё глубже и глубже, и понимала, что не сможет надолго задержаться здесь. Женщина вгляделась в бесконечную пустоту, стараясь запомнить её, и надеясь вернуться сюда, подготовившись получше. Оказывается, за Хрустальной Сферой их мир кончается — и не кончается. Таниквинель с сожалением взглянула вперёд. Увы, ей нужно было возвращаться. Волшебное сияние угасало, дышать становилось всё труднее, а от холода её била дрожь. Как и стоявших рядом Эяну и Луихада.

Внезапно по их ушам ударили крики младших.

Замёрзшие девушки сбились в кучу, пытаясь поместиться на небольшой площадке, каждая пыталась занять места ближе к Луихаду, они толкались пока перила не проломились под их весом, и одна упала с вниз. Подруга успела схватить её за руку, но та не пыталась забраться обратно, а просто дёрнулась, схватившись за грудь, и обмякла. Луихад с Эяной протолкались к ним, и отогнав часть младших на переход, вместе втащили девушку на площадку.

Таниквинель же и не заметила возникшего замешательства. Она с ужасом смотрела на обломки чёрного хрусталя. Материал Сферы внезапно оказался вовсе не таким несокрушимым, как она считала. Старшая не вполне успела осмыслить происходящее. Нужно было уходить немедленно. Свет угасал. Они едва могли дышать, ловя ртом пустоту. Словно очнувшись, старшая потащила за собой Луихада. Обратно, к Хрустальной Сфере, к устью туннеля, и внутрь. Глубже и глубже. Петляя по промёрзшим коридорам, они бежали обратно, но свет по – прежнему рассеивался, и лунным людям приходилось всё теснее прижиматься друг к другу, чтобы оставаться в остатках меркнувшего сияния.

Таниквинель осознавала случившееся лучше прочих, и эти мысли наполняли её ужасом. Сферу можно сломать, и, если такое случится, весь свет выйдет из неё во внешний космос, и они погибнут. Холод межзвёздного пространства не отпускал, следуя за ними по пятам, и промёрзшая насквозь Эяна сжималась как могла, но это не помогало. Холод был внутри неё, ей казалось, что кости превратились в лёд. Петляя по коридорам и переходам в недрах кристаллической оболочки, они едва не бежали, пытаясь удержать остатки гаснущего света, в ужасе, что заблудились, и навеки останутся здесь, заледеневшие, как их несчастная подружка, чьё тело несли несколько младших.

Они не верили, что девушка умерла. Впервые лунным девам открылась смерть. Эяна, хоть и помнившая жизнь на тусклой Земле, и та пыталась тормошить тело, не веря, что подруга погибла. Холод и пустота настоящего космоса убили её в тот же миг, когда она выпала из пузыря лунного сияния.

Внутренняя поверхность встречала их близким пылающим огнём Веги, россыпью далёких звёзд вокруг, не тех равнодушных и безжалостных, которые горят снаружи, а ласковых и нежных, к которым они привыкли, едва заметный солнечный ветер трепал их волосы. Но сковавший лунных людей лёд не отпускал, и тела по – прежнему наполняла тяжесть. Слишком долго они пробыли вовне, и сейчас, когда смогли вернуться, их настиг последний момент ужаса. Пусть внутри снова можно было дышать, а свет больше не уходил, тяжесть не отпускала, и им показалось, что они никогда больше не полетят.

Луихад первым сумел преодалеть силу притяжения, женщинам же понадобилось время. Они взлетели и крылатым вихрем помчались сквозь пустоту обратно, к живому теплу солнца. Хрустальная Сфера скрылась во мраке вечной ночи края мира. Луихад с девушками старались лететь как можно быстрее, стремясь вернуться на свою уютную Серебряную Луну, снова окунуться в вечную радость, наслаждение, и покой.

Солнце разгоралось ярче, мерцание равнодушных звёзд оставалось позади. Пересекая орбиты внешних планет они чувствовали, как холод края мира отступал с каждым часом полёта. Как же они все заледенели там, вдали от света и тепла! Ощутив на себе живительные солнечные лучи, Таниквинель налету тянулась им навстречу, старалась ещё прибавить хода, пусть и они так мчались быстрее, чем когда бы то ни было раньше. Как же прекрасен солнечный свет! И как она этого раньше не понимала? В немыслимой дали уже можно было различить едва заметную искорку Земли, вокруг которой вращались невидимые пока луны.

Вереница девушек следом за Луихадом повернула туда, впервые с такой радостью рассматривая тусклую планету. Скоро они ступят в родной оазис жизни, и снова окунуться в тот восторг, которым пронизана мельчайшая частица их бытия. А Таниквинель понимала, что никогда уже не будет прежней. Она побывала у ядра Алой Луны, видела внешние небеса, была у самой Хрустальной Сферы, и за её краем. Там, снаружи, в немыслимой дали мерцали другие звёзды. Теперь она знала, что лежит за «краем всего космоса». И её трясло от страха. Она теперь всегда будет предпочитать солнечный свет звёздному, пусть в нём ей будет труднее летать. Но ничто не сможет стереть из её памяти увиденное по ту сторону Сферы.

Лунные девы мчались сквозь пустоту, взяв курс на Серебряную Луну. Луихад и Эяна внешне выглядели уверенными в себе, а вот Таниквинель, как ей казалось, единственная из всех, навеки потеряла покой и сон. Сколько времени — она впервые задумалась о времени — ей казалось, что всё просто и ясно: тусклая Земля, на которой люди никогда не знают удовольствий их царства вечной радости, Алая Луна, обитель её давно потерянных подруг, солнце в центре мироздания, и где – то там, далеко – далеко, Хрустальная Сфера, украшенная звёздами, чей мягкий свет струился ниоткуда.

Но вот сейчас она увидела то, что до неё не видел ни один человек, ну, или по крайней мере, ни одна лунная дева. Все её представления о мире рушились на глазах.

Сначала внутри Алой Луны она встретила бывших подруг, превратившихся в красных женщин, временами похищавших жительниц Земли, и скармливавших их кристаллическому ядру, чтобы поддержать свой оазис жизни. Затем она достигла самой Хрустальной Сферы, посмотрела на звёзды вблизи. Кто, когда придумал, считать светильники у них дома звёздами с края мира? Теперь Таниквинель знала, каковы они на самом деле. И более того, проникла наружу сферы, где, как она считала раньше, нет _вообще ничего_. И увидев подлинный космос, узнала, что их маленький уютный мирок лишь песчинка, затерянная на просторах вечности. Оказывается, снаружи лежит колоссальная вселенная, где звёзды сияют из немыслимой дали, и не нарисованы на сфере, а пылают прямо в ничто как такие же солнца, как и их собственное.

Хуже всего было то, что всё то, что она полагала своими личными способностями, не имело силы вовне. Здесь она усмотрела доказательства, что кто – то построил не только башни на серебряной планете, но и саму Сферу, со своим космосом внутри. Где теперь её строители она не знала, но понимала, что они не могут ремонтировать её сами, если что – то там сломается. И сколько она ещё простоит? Вдруг хрустальная стена рухнет совсем скоро, и тогда она не сможет больше ни летать, ни даже дышать за пределами атмосферы. А напиток бессмертия из фонтана? Откуда берётся он? Может быть, и эликсир тоже иссякнет в тот момент? Или сам оазис жизни на Серебряной Луне погибнет?

Летя домой, Таниквинель думала, что ей надо будет обязательно проникнуть на нижние этажи их башен, посмотреть, что там, внизу, разобраться, как работают древние механизмы в подвалах, чтобы случись что, отремонтировать их. Ей оставалось только надеяться, что они успеют.

* * *

А тем временем в глубинах Алой Луны Серена снова брела к тому месту между корней кристаллического дерева. Наслаждение, которое оно давало, было слишком велико, чтобы она могла ему сопротивляться. На некоторое время девушке удавалось забыть о происходящем с ней там, но рано или поздно желания брали над ней верх, и она возвращалась. Каждый раз отдаваясь кристальному пенису, она всё глубже погружалась в омут удовольствия. Испытывая потрясающие оргазмы, она уже не могла удержаться, и проводила там всё больше времени, выбираясь только для отдыха.

А затем снова спускалась. В нетерпении поглаживая свою саму себя руками, Серена едва не бежала. Скорее туда, к её возлюбленному кристаллу. «Потерпи ещё немного». — Говорила она собственной киске, истекавшей соками. Вот и пещерка между корнями хрустального дерева, и то сиденье из прозрачного кристалла. Сейчас она снова окунётся в наслаждение, которого желала более всего на свете. Девушка уселась на алмазный пенис, и тут же её потряс оглушительный оргазм, накрывший её ещё до того, как она сделала первое движение. Бурно кончив в первый раз, она почувствовала, как желание распаляется в ней ещё сильнее, и, издав сладострастный стон, начала скакать на кристальном пенисе, ощущавшимся внутри ещё почти как живой.

Всё время бешеной скачки на кристальном пенисе Серена стонала от наслаждения, не замечая ничего вокруг. Не заметила они красной девушки, мягко опустившейся на пол рядом с ней. Удовлетворённо кивнув, что оргазмы пленницы следовали один за другим, жительница Алой Луны подошла к ней сзади, и обняла её, обхватив груди руками, и начиная ласкать Серену, она лизала сосочки, целовала её, и гладила дёргавшееся тело, стараясь разжечь страсть ещё больше, чтобы девушка быстрее полностью потерялась в вихре удовольствия. Оргазмы Серены становились всё продолжительнее, а перерывы между ними всё меньше. Когда красная девушка оставила её, Серена уже кричала практически без перерыва, выгибаясь на своём насесте и выбиваясь из сил. Иннианианна осталась смотреть на сладкие муки пленницы, надеясь, что теперь та уже насовсем поглощена кристаллом.

Всё же Серена ещё не полностью потеряла сознание, и в последний раз пришла в себя, когда, лишившись сил, соскользнула с кристалла, и, продолжая бурно кончать, корчилась на полу, и едва только волна утихла, с трудом шевеля руками и ногами, забралась обратно. И теперь уже осталась там навсегда. Кристальный пенис снова трахал её, и обессилившая девушка испытывала оргазм за оргазмом, пока они не слились вместе в одну сплошную бурю чистейшего удовольствия, не прекратившуюся и когда кристальный член остановился в ней, и Серена обмякла на нём и замерла.

Само кристальное дерево затряслась, словно оргазмируя вместе с ней, мрачный отсвет угас на несколько минут, и стон раскатился по всему спутнику. Обитательницы Алой Луны замерли, услышав его, и поняли, что ещё одна девушка слилась с кристаллическим ядром. Их подруга прилетела чуть позже, подтвердив, что Серена и правда не очнётся более, и скоро будет поглощена кристаллами.

Когда Иннианианна заглянула к корням в следующий раз она нашла пленницу там же, верхом на кристальном пенисе, обмякшую и полностью поглощённую нескончаемым оргазмом. Её тело уже растворялось в Ядре. Ноги погрузились внутрь сиденья и выглядели осевшими и нечёткими, прямо на глазах красной превращаясь в облачка телесного цвета. К концу лунного дня она погрузится совсем. К следующему полностью растворится, слившись с Алой Луной.

Когда красная девушка заглянула туда ещё разок, Серена уже полностью погрузилась в прозрачный кристалл. Её тающие ноги полностью превратились в потоки телесного цвета, медленно растворившиеся в окружающем кристалле, аккуратные груди плавно растворялись, смешиваясь с переливающимися красками вещества вокруг неё. Сосочки исчезли первыми, превратившись в нежные розовые облачка.

К тому времени, как шаги нарушили тишину этого места в следующий раз, Серена уже успела полностью раствориться. Её последняя бесконечная череда оргазмов осталась в кристальном дереве, и смутное осознание себя сохранилось там. А на далёкой Серебряной Луне Луихад, если бы взглянул на Алую через изумруд своего амулета, увидел бы, что свет бури чувств стал ещё немного ярче.

* * *

Луихад, Эяна, Таниквинель, и сопровождавшие их младшие опускались на свою родную Серебряную Луну.

Внизу, под редкими тонкими облаками, показались знакомые башни оазиса жизни серебряной планеты. Они казались такими мирными и спокойными после всего того, что жители Луны видели в далях. Вид знакомой пепельной равнины с зелёным оком оазиса жизни успокаивал. Навстречу им уже взлетали остававшиеся там. Стайка младших и две старшие, которые прилетели одетыми в свои обычные длинные многослойные юбки и больше ничего. Среди них Луихад заметил приветственно махавших руками Меланью и Намилу, свои последние приобретения, своих любимиц. На миг Эяна позавидовала им, пребывавшим в счастливом неведение, не подозревавшим, что скрывается за привычной красотой созвездий, и совсем рядом с ними, на втором спутнике тусклой Земли.

Луихад залюбовался совершенными, даже по меркам серебряной луны, нагими формами Меланьи. Но после долгого полёта он слишком устал, чтобы развлекаться с нею. Открытия на краю всего и внезапная гибель одной из младших не прибавляли радости. Хотелось забраться куда – нибудь и не высовываться. И ему, и Таниквинель, понадобилось время прийти в себя после всего увиденного. Но они понимали, что свои жуткие открытия необходимо как можно быстрее обсудить с другими старшими девами. Надо было собраться, и поскорее встретиться с Лайлалаэйлой.

Вернувшиеся с внешних небес младшие девушки присоединились к своим подругам, весело порхавшим вокруг, а Луихад с Таниквинель и Эяной полетели вниз, к башне старших. Проводив их взглядом, и видя, что их мужчина сейчас не в настроении развлекаться, Намила обняла Меланью, чьё прикрытое лишь длинными волосами тело едва заметно поблёскивало, как полупрозрачное видение. Девушки ласкались в воздухе, Намила целовала и посасывала груди Меланьи и та с лёгкостью оргазмировала у неё на руках.

Беззаботные лунные девы играли между собой, а Луихад и старшие тем временем обсуждали открывшиеся им ужасы ближнего и дальнего космоса. Они сидели на фиолетовом лугу возле фонтана эликсира. Луихад сменил плащ – крылья, на котором он летал в пространстве между мирами, на обычную одежду. Таниквинель как всегда взяла с собой свою возлюбленную Эяну, которая и жила в башне старших. Лайлалаэйла выглядела как хозяйка положения. Не только холодным выражением лица, но и тем, что была в настоящем платье, куда более закрытом, чем у младших девушек.

Её голос, ровный и спокойный, без обычной мягкости и тягучего выговора других лунных людей, хорошо долетал до всех собравшихся.

— Луихад, Таниквинель, ваши вести с края всего космоса беспокоят, но я не думаю, что мы в опасности. Напиток действует, и это главное. Мы живём здесь сколько себя помним, и никогда у нас не было ни малейших проблем.

— Ну, и что вы там обнаружили? — Спросила другая старшая.

Вместо Таниквинель ей неожиданно ответила Эяна.

— Оказывается, за Хрустальной Сферой наш мир… не кончается. Мы нашли туннели сквозь саму Сферу. Понимаю, это дико звучит, но там, снаружи, другой космос. Не такой как наш, он враждебен всему живому. Одна из младших упала туда, и сразу погибла. Мы и все вместе не могли долго оставаться за последними пределами. Наш свет стремительно рассеивался, и холод пробирал до костей. — Эяна нервно поёжилась, вспоминая произошедшее. И внезапно испуганно сорвалась на тонкий визг. — Туннели проходят сквозь Сферу, открываясь прямо наружу! Почему весь наш свет не вытек через них, и мы не замёрзли насмерть прямо здесь? Подожди! Внешние планеты куда холоднее наших! Может, свет уже уходит, и скоро он весь кончится? Давно они стали такими?! — Эяна была близка к панике.

— Они всегда были такими. — Попыталась успокоить её Лайлалаэйла. — По крайней мере, на сколько я помню. Не беспокойся. Если свет и утекает, то очень медленно. У нас ещё много времени. Мы успеем что – нибудь придумать. Тут Луихад предлагал снова слетать к Веге, и заделать все пути наружу. Если заметим, что свет начинает уходить, можно будет попробовать.

Другие старшие согласно закивали.

— Но эти открытия в внешнем космосе беспокоят меня. — Произнесла Лайлалаэйла. — Кроме того, мы ведь по – прежнему не знаем, откуда берётся эликсир. И если Хрустальная Сфера может быть разрушена, не случится ли и так, что иссякнет наш фонтан? Я не знаю, куда ведут туннели под башнями, но полагаю, мы сможем добраться до источника напитка через них.

— Пожалуй, ты права. — Согласилась Таниквинель. — Я тоже обеспокоена. Мы слишком многого не знаем о нашем мире, хоть и прожили в нём дольше, чем кто – либо ещё.

За внешними планетами мы уже видели разные вещи… И ещё надо будет потрясти Луихада на предмет украденной памяти его игрушек. Может быть, жителям тусклой Земли известно что – нибудь. Не будем откладывать, полетели.

Она поднялась в воздух, и Лайлалаэйла последовала за ней.

Эяна, которую Таниквинель повсюду таскала с собой, полетела следом. На этом они расстались. Луихад остался на фиолетовом лугу. Он взглянул на далёкое мерцание хоровода своих девушек – игрушек высоко над долиной, а затем решил что развлечения могут подождать, и лучше всё проверить, пусть для этого и придётся углубиться в древние туннели под башнями. Они вели далеко в стороны, и он надеялся выйти по ним к основанию фонтана с эликсиром. Так он бы выполнил своё обещание Таниквинель, да ему и самому было интересно посмотреть на подлинный источник напитка бессмертия. Надо было только запасти побольше света, на случай если там будет то же самое, что и в туннелях Хрустальной Сферы, и на ходу рисовать карту коридоров чтобы не заблудиться.

4338   1 37691    +4.6 [2] Следующая часть

Из запредельного