Ну вот и свершилось. То чего я добивался хотел, к чему стремился-получилось! Обегав кучу инстанций и совершив невероятное (пробив стену лбом), я открыл ЧОП!

Моё детище было в самом зародыше. Но оно уже было! У меня на руках имелось невероятное количество разрешающих бумаг. Дело оставалось за малым. Аренда помещения и набор сотрудников.

Я в буквальном смысле жил дома! Ел, пил и спал урывками. Остальное время сидел за компом. Переписка с найденными сослуживцами. Разговоры с ними по «скайпу» и телефону. Попутное решение множества других вопросов и проблем.

Всё это настолько ошеломляло «времеубиванием», что хотелось бросить всё! Ни фига! Не для этого задумывалось...

Я не знал что творится за стенами. Оторвался от реальности и действительности. Нужен был помощник. Возникал вопрос-Кто?

Ответ-только «свой». Ну что ж-"Будем искать!». Так вроде говаривал Семён Семёныч из «Бриллиантовой руки»?

Тем более надо было стряхнуть с себя отупение от жизни затворника. И я отправился к своим, в семью.

День был субботний. И мы как и прежде все вместе сидели за столом. Каждый переваривал услышанное от меня. Пауза затягивалась. И первым её нарушил отец.

— Что сказать? А вот что! Перспективы огромные. Начать с того, о чём уже начались разговоры на заводе. Доморощенная «охрана» похоже сама тащит всё. Вывод-искать альтернативу. При переводе меня в область (тут он многозначительно посмотрел на маму), содействие гарантированно.

Отец встал и заходил по кухне. Достал из холодильника бутылку водки. Поставил на стол только одну стопку и налив махом опрокинул её. Помолчав продолжил.

— Мать, судя по всему ехать со мной не хочет. Что ж... Ей решать. Вот тебе и помошник. Брат у тебя далеко не глупый человек. Тютя, ну да в атаку ему не ходить. А как специалист... Ещё один свой.

Мы сидели и слушали. Оказывается что отец мыслит сразу объёмно и с прицелом на будущее. И ждали продолжения. Он налил вторую, но пить не спешил. Задумчиво глядя на стопку в руке о чём то думал.

— Дядька твой, пенсионер. У него опыт, связи. Немного медлительный, зато надёжный как молоток. Ещё один в твоей команде.

Отец наконец выпил и мать протянула ему маринованный огурчик. Похрустев им, глава семейства подытожил:

— Основное решили. Детали я обдумаю. Пойду полежу.

Мишка сразу куда то засобирался и мы с мамой остались одни. Прибрав со стола она сходила в комнату.

— Спит... Ты куда пропал то? Телефон не берёшь, не перезваниваешь? Я уж ехать к тебе собралась.

— Да вот всё как начало решаться, так и секунды свободной не было...

Наклонив голову я прижался щекой к маминой руке. Она стояла за спиной положив руки мне на плечи. Поглаживая моё ухо, задумчиво произнесла:

— Ты знаешь, я ведь согласна. Куда иголка...

И мой дом, тихий и уютный, превратился в кипящий котёл. Не вдаваясь в подробности вкратце сообщу об изменениях. Брательник приехал с каким то странным молодым мужиком.

Результатом их приезда стала пристройка к дому. Это дело рук отца. Вернее присланной им бригады.

Визит мамы и тётки носил кратковременный характер. А вот посещение дядей, в сопровождении супруги, впечатлило.

Здоровый, полный (если не сказать толстый) мужик. Действительно не торопливый и где то вальяжный.

Мою попытку сопроводить его, он отверг жестом руки:

— Посидите пока. Чаю попейте.

Жену его звали Вандой. Миловидная женщина, в которой виделось далёкое эхо былых времён. Балов, кружев и дуэлей на шпагах. Аристократичные манеры соответствовали внешности и имени. Но общаться с ней оказалось неожиданно легко.

На мой комплимент о внешности она с улыбкой пояснила:

— Это от прабабки. Она была какой то шляхетской дворянкой. И в свои 90 с лишним, выглядела на 70!

Вот от неё и научилась следить за собой не смотря ни на что.

А посмотреть было на что. Не высокая изящная фигура. Почти полное отсутствие груди, которая казалась больше, из за каких то женских ухищрений. Изумительная талия с аккуратной попкой. Ноги не кривые-не толстые, но в классических джинсах-дудочках смотрелись «В комплексе». Довершала всё это великолепие аккуратная стрижка. И при этом она не выглядела подростком. Вполне зрелая, великолепная женщина. Чем то напоминающая телеведущую.

— Я ведь сама напросилась с Геной. После свадьбы ни дня не работала. Муж запретил. А теперь что? Дети выращены, прочно на ногах стоят. Я от безделия с ума наверное сойду. Вот и убедила-уговорила. Нужна же Саша тебе просто прислуга? Не смотри на мою «аристократию», я всё умею. Он посердился, да и согласился.

Вернулся дядька. Долго пил горячущий чай. И вынес своё резюме. У него от «старой» работы осталось кое что. И после ухода строителей, это кое что, привезут поставят и настроят. Он в это время отлучится в область для легализации всего установленного. Жена будет приезжать сюда. Кормить строителей, прибрать что... Ну и по обстановке.

Ванда слушала мужа и улыбалась. От улыбки становились видны крохотные морщинки возле глаз, придавая ей ещё больший шарм. Она поглаживала руку дяди монументально лежащую на столе. Он встал, давая понять о завершении визита.

На пороге Ванда задержалась и спросила:

— Алксандр, завтра во сколько?

— Да как Вам, удобно будет!

Вечером я осмысливал происходящее. Всё это вызывало холодок в животе. Чувство восторга и предвукшения каких то перемен. С этими мыслями я уснул. И уже засыпая вспомнил Ванду. Её руку поправляющую причёску, походку, фигуру. Отогнав глупые мысли, наконец уснул.

С утра продолжилась кутерьма. Действительно привозили какие то ящики, коробки, пакеты. Всё это таскалось деловитыми мужиками. Я и не заметил как появилась Ванда. Она материализовалась из ниоткуда. Да уж: элегантность это её конёк! Чуть чуть макияжа, а выглядит просто потрясающе.

— Саша, где можно переодеться?

И улыбнулась глядя мне в глаза. Показав и рассказав, я то же умчался по делам. Вернулся уже вечером, голодный но бодрый.

А дома ждал ужин. Ванда дожидалась меня, смотря телевизор.

— Не могла ж я уехать не дождавшись «Главного»!

Увидев мой удивлённый взгляд пояснила:

— Да это мужики тебя так называют. Да и мы «домашние» так же.

Даже в «рабочей» одежде она выглядела: «ну никак не прислуга»!

Прошла неделя. Суматоха пошла на убыль и потихоньку затихала. В основном работали спецы под руководством брата и того странного мужика. В их дела я не совался. Большую часть времени мы проводили с Вандой. Она действительно делала всё. И кормила спецов, и что то прибирала переставляла. Попутно рассказывая о своей жизни, о своём мировозрении. Я делился своими планами. С ней действительно было легко.

Дядя ещё не приехал. По телефону он давал краткие задания, куда и к кому съездить, что сказать.

В общем руководил «отдалённо».

Как то под вечер уже, Ванда во дворе наступила на что то и проколола ногу. Доковыляв со двора, она сползла по косяку и сидела с виноватой улыбкой и медленно бледнела.

Я подскочил и подхватив её на руки помчался в ванную. Веса вообще не чувствовалось нисколько. Усадив её на попутно прихваченный табурет, стащил обувь и носок. Рана кровила, но не так что бы очень. Надо было промыть, но мешали колготки. Глядя в круглые от испуга глаза скомандовал:

— Пока за аптечкой хожу: снимай. И штаны и это...

Я слегка оттянул капрон или что там из чего они сделаны. И не слушая возражений вышел. Вернувшись увидел что команда выполнена. Она, розовая от смущения сидела в пёстреньких трусиках которые пыталась прикрыть, натягиваю кофточку. Я взялся за врачевание. Пустяки, не достойные таких хлопот (с моей точки зрения). Тут же дело другое.

Ванда всё время отдёргивала ногу. Промывая обильно кровящую ранку приходилось осторожничать. Но она всё равно дёргалась, чуть ли не падая с табурета.

— Больно очень?

— Не... Боюсь.

— Ну ведь надо! Будешь дёргаться, привяжу к кровати!

Снова взяв её за лодыжку попробовал повторить процедуру. И опять она задёргалась, вызывая во мне злость.

— Ну нет! Так мы до утра провозимся!

Встав, я подхватил её на руки и понёс в комнату. Она обхватила меня за шею и виновато оправдывалась:

— Ну боюсь я! Я потом всё помою, не сердись пожалуйста!

Не слушая и дойдя до кровати, чуть ли не швырнул её. Секунду соображал и вернулся в ванную за колготками. bеstwеаpоn Некогда было искать что то более подходящее.

— Руки, руки давай!

Как то не заметно я перешёл на ты. Да ладно, не до манер сейчас. Ванда с круглыми глазами отрицательно трясла головой. Притихшая злость опять вспыхнула. Схватив её руку прихватил колготками к изголовью. Затем преодолевая сопротивление, привязал другую. Ванда затихла и только мелко вздрагивала.

Усевшись, я зажал её ногу своими бёдрами. И держа вторую начал протирать прокол. Кровь уже не шла и это облегчало задачу. Она так же пыталась выдернуть ногу и причитала:

— Не надо... Саша, не надо, я боюсь...

Чего бояться то, подумаешь царапина. И сердито посмотрев на Ванду, я задержал взгляд на её трусиках. Одна из весёленьких ромашек на ткани росла прямо «оттуда». И рос этот цветочек из мокрого пятна между стройных ножек, одна из которых упиралась мне в член, достойно отозвавшийся на происходящее.

Что бы проверить догадку пришлось встать. Буркнув про бинт, я вышел на кухню. И оттуда осторожно принялся подглядывать. Ванда попыталась освободить привязанные руки. Не получилось. Узлы хоть и простенькие, но надёжные. Немного подёргавшись она попыталась лечь на бок.

У меня между ног немного успокоилось и схватив бинт я вернулся. На меня глядели испуганные глазища. Румянец полыхал по всему лицу.

— Саша развяжи меня, ну пожалуйста!

— Мы ещё не всё закончили.

Фраза прозвучала двусмысленно и показалось что румянец стал ярче! Снова усевшись у её ног, я приступил к врачеванию. Бинтуя ногу старался растянуть процедуру. А восставшим членом тёрся о другую ступню.

Ванда закрыв глаза напряглась, пытаясь сжать бёдра. Пятно на трусиках стало больше, а как то прикрыть его у неё не получалось.

Стащив спортивки я голым членом прикоснулся к здоровой пяточке осторожно придерживая забинтованую ногу. Ванда охнула и зажмурив глаза снова попыталась вырваться. А я хуем ритмично тёрся о подошву, держась за ступню обоими руками. Её начало выгибать, но не тут то было. Отпустив ногу я осторожно попытался стянуть весёленькие трусики.

Она не открывая глаз извиваясь отодвигалась. Ухватившись за обе лодыжки рывком подтащил Ванду к себе и широко развёл её ноги. Из под ткани виднелась тёмная «растительность». Преодолевая сопротивление в виде дёрганий я стянул ненужные трусики слегка оцарапав кожу на попе.

— Нет! Пожалуйста! Саша не надо!

А то что мне было видно говорило об обратном. Промежность Ванды блестела внутренней влагой. Густющие и обильные заросли (вот уж чего не ожидал!) обрамляли сжатую щелку, делившую женщину пополам. Ухватив Вандины ноги под коленками я снова подтянул её к себе. Щёлочка приоткрылась и стали видны розовые внутренности, которые ритмично пульсировали.

Я вломился сразу, безцеремонно и нагло. Смазки хватало, но с первого раза не получилось. Второй толчок принёс больше успеха. А потом дело пошло на лад. Я входил на всю длину не маленького (без излишней скромности) хуя. Внутри оказалось неожиданно просторно.

Кофточку я задрал так, что лицо Ванды оказалось закрытым ею. Груди действительно оказались небольшими, но довольно «выпуклыми». Осторожно сжав через ажурный лифчик сосок, я наблюдал за реакцией. Хотя как наблюдал? Лицо то было закрыто. И секунду поразмышляв, довольно сильно щипнул сосок.

Из под ткани послышался сдавленный стон. Захватив и другой сосок, ощутимо прижал их пальцами.

И снова Ванда издала протяжный стон. Соски под пАльцами увеличились и закаменели. Да да! Их почти невозможно было сжать! Член полностью входил в её нутро. А оно текло, покрывая и меня своими выделениями. Груди, которые я мял и сжимал, покраснели. Но особых неудобств их хозяйке вроде не причиняли.

Войдя в раж, мне захотелось новых ощущений. И для этого я стянул кофточку дальше и освободил лицо. Просторный ворот позволил сделать это без особого труда.

Косметика на глазах не много поплыла. А вот сами глаза-сверкали! Уголки губ чуть блестели от слюны.

— Саша, не надо! Перестань! Я умоляю тебя!

Примерившись, я рывком повернул её на живот. Вес и телосложение Ванды позволили проделать это без особого труда. Подсунув под неё руки, поставил на колени. Стоя в неудобной позе со связанными и вытянутыми руками, она чуть слышно поскуливала.

Ухватившись за хуй, я провёл им по раскрытым губкам. Ванда попыталась лечь.

— Куда! Стоять!

Опять подхватив под животом, я поставил её на колени. И тут же пресёк попытку отодвинуться звучным шлепком по ягодице. Ванда издала какой то утробный звук и вдруг сама подалась попкой мне навстречу.

Сколько прошло времени я не заметил. Да и о каком времени могла идти речь? Звуки шлепков, мычание (или рычание?) обоих. На кровати стало неудобно и стащив Ванду на пол я снова пристроился сзади и старался войти максимально глубоко. Задница распростёртой передо мной женщины горела, а сама она подавалась мне навстречу с такой силой, что я вцеплялся ей в поясницу для устойчивости. В тот момент когда я был полностью в ней, внутренности на мгновение сжимались. А при движении назад там всё расслаблялось.

В те моменты когда хуй выскальзывал из Ванды, она пыталась что то изменить в позе. Для чего? Не понятно... Да я и не очень задумывался. А просто ёб её «со страшной силой»! Невероятный запах секса бил в ноздри, ещё более возбуждая!

Вынужденное воздержание подходило к завершающему этапу. С силой вцепившись в небольшие грудки и полностью впечатавшись в зад, я не смог выйти! Ванда так плотно сжала член внутри себя, что на секунду стало больно!

В голове стало пусто и я кончил. Содержимое хуя, исторгаясь пыталось вытолкнуть меня на свободу. Но не получалось! Внутренние тиски не отпускали. И сама женщина от напряжения стала железной. Грудь затвердела, ягодицы и все мышцы тоже закаменели. А сама она подвывала.

Как то сразу всё кончилось. Тело разом обмякло и оплыло на кровати. Член, мокрый но ещё твердый прижимался к попке. И эта попка ещё делала какие то слабые движения, но скорее по инерции.

Я встал и на ватных ногах поплёлся под душ.

Вернувшись отвязал руки Ванды. Не сразу поднявшись, нетвёрдой походкой она ушла. Натянув спортивки я улёгся на кровати и закинув руки за голову, стал ждать её появления.

Ого! Передо мной появилась та же «прежняя» аристократичная дама! Одежда, причёска, макияж... Сумочка! Ничего не напоминало о произошедшем. Только колготки валялись на полу ненужной вещью. Подняв их и спрятав в сумочку (когда были подобраны трусики я не заметил), дама произнесла:

— Саша, вызови пожалуйста такси. Мне пора домой. Я завтра немного задержусь. Ты не против?

И всё. Больше не было произнесено ни слова. Только садясь в машину-"До завтра».

Оставшись один, я не стал разглагольствовать с самим собой. А просто завалился спать до утра.

С утра продолжилась работа. Сам я смотался по делам в город, следуя многочисленным распоряжениям дяди и отца. Появился после обеда и попал на обед (такой вот каламбур). Ванда уже приехала и ждала у накрытого стола.

— Все уехали. Покормлены и напоены чаем. Я тоже сейчас поеду. Можно?

Вот вообще ничего в её поведении не напоминало о вчерашнем. Те же манеры, моё обращение к ней на Вы. Ну абсолютно ничего!

После отезда Ванды шаг за шагом вспоминая её вчерашнее поведение, я принялся анализировать.

Травма? Совершенно случайна. А вот дальше? Спонтанность приведшея к произошедшему.

Но сам

факт того что произошло! Ей понравилась (или нравится?) нестандартная ситуация? Вероятность 100 процентная! А эти движения попой?

Я полез в интернет. Прочитанное заставило задуматься. Ндаа, задачка и вопросы вопросы. Пока без ответов.

На выходные приехали мама с отцом. Я заранее протопил баню, после которой мы пили чай. Отец выпив пару стопок, делился увиденным. С его слов всё было на мази. Через день-два приезжали «боссы» из области. Начнём обсуждать договоры и «интимные» подробности. Так что мне нужно настраиваться и быть «при параде». Ну «парад» то я им предоставлю. Но до поры помалкивал.

У отца появилась служебная машина. Вызвав её он и уехал подготавливать встречу с «верхами». А мы с мамой остались наедине. Выпив вина «для настроения» улеглись смотреть телевизор.

Под какой то сериал, я даже задремал, сунув руку под мамин халатик между пуговицами. Вынырнув из дрёмы сходил на кухню покурить.

Пристроившись за маминой спиной, начал исследовать подзабытое тело. Расстегнув пуговку для удобства, сунул руку в трусики. Ещё пуговка и я поглаживаю грудь. Немного повозившись удобно устроился, уткнувшись лицом в волоса пахнувшие какими то травами. Полностью расстегнув халат путешествовал сверху вниз и обратно.

Вообще, мне больше нравится обычное женское бельё. Не какие то изысканейшие кружева или минимум ткани, а простенькое повседневное. Когда женщина так одета, это вызывает какие то другие ощущения. Синтетика не даёт ощущения тепла и уюта. Может быть доверия. Если дама одета в кружева, то она заранее что то себе представляет. И наверное где то в душе готова к этому. А вот каждодневное, это другой расклад. И отнекивания и сопротивление именно от этого! Как так? Он меня собирается раздеть, а на мне простые хб трусы! И одержав победу (в раздевании), вы можете быть полностью уверены-женщина ваша! Она доверилась вам до такой степени, что бельё не играет никакой роли! Кому как... На вкус и на цвет товарищей нет.

— Сашка! Дай досмотреть.

— Так смотри, мне то что?

— Да уж... После баньки так хорошо просто лежать.

Мама накрыв мою руку в трусиках затихла. Опять навалилась лёгкая дремота. И сквозь эту дрёму виделись какие то отрывки сновидений. Даже во сне, представление того, что рядом лежит роскошнейшая Женщина, вызывало не контролируемый стояк! И женщина эта принадлежит тебе. Не по принуждению или насилию (в этот момент стало как то неловко. Так как насилие то было!), а потому что она твоя! И мать, и жена, и любовница...

В дремоте виделись и банные «картинки», и моменты одевания вместе с абсолютной наготой. В какой то момент количество перешло в качество. Окончательно проснувшись оценил обстановку. Сериал закончился и на экране обсуждали кого то, кто жил друг с другом несмотря на разницу в возрасте. В общем хрень какую то.

Я опять попытался проникнуть в трусики. Но мама пресекла попытку и повернувшись ко мне спросила.

— Саш, я правда развратная?

— Ну мам... Опять двадцать пять...

— Да я не про это. Ну там мать-сын. Решила уже давно для себя этот вопрос.

— Про что тогда?

— Ну вот слушай!

И мама выдала такую кучу тараканов, что я только глазами хлопал. Она вот долго думала и размышляла. То что я её сын, в качестве какого то довода, во внимание не принималось совсем. Ей как ни крути скоро пятьдесят. Отец? А что отец? Он с головой ушёл в «руководители». Нет, близость есть, но очень и очень редко. Он и в молодости то, не очень «этим» озадачивался. У него кто то есть? Вряд ли.

И дело не в какой то женской интуиции. А взгляд со стороны «этой» женщины. Если не проследить, то частенько одевались несвежие трусы. Регулярный приём таблеток. Ещё какие то мелочи которые дополняли картину «не измены». Но важно то не это.

А то что её женская (именно женская) суть-проснулась. И разбудил её я! Тогда, давно. Иногда, при нечастых просмотрах порно (да! да! не хмыкай!) в голове крутятся мысли-Ух ты! Что именно"ух ты!»? А толком то и не понятно. А с кем поговорить об этом? Или может даже воплотить это непонятное «что то»! С посторонним мужиком? Даже мысль об этом не получает дальнейшего развития!

— Мам! Так что конкретно то?!?!

Если б она знала! То ей хочется, что бы её раздевал я! То категорически нравится ложится в постель ко мне голой! Никакого насилия! Хватит, проходили! Или нет? Иногда можно? Когда иногда? Кто первый должен начинать?

Мама лежала положив голову мне на грудь. Её полусогнутая нога коленом прижималась к моему члену. Во время монолога острый коготок прочерчивал дорожку от него к пупку. А второй рукой, просунутой под мою голову, пощипывала мочку уха. Делалось это не задумываясь. Просто как жестикуляция, дополняющая речь. И мои мысли (сперва хаотично прыгавшие с пятого на десятое), обрели направленность...