Мысли путались, стук сердца в груди был пугающе отчетливым, пальцы на руках похолодели, страх выползал из темных глубин рассудка, заполняя собой все ее сознание. Ее разбудили посреди ночи и вели по куда-то тюремному коридору, само по себе это уже не обещало ничего хорошего, а учитывая репутацию этой тюрьмы... В общем бояться стоило, тем более что ее вели на ту часть территории, куда не пускали ЗК, уже на половине дороги ее начал бить озноб, благо она была легко одета, сначала слабый, а потом она уже не могла его остановить. «Это конец, они добрались до меня, как обещали... это конец, конец!» «Давай, че встала!», — легкий пинок под зад ненадолго привел ее в чувство, но колени и пальцы рук продолжали предательски дрожать, и она никак не могла остановить это. Она вспомнила, что видела в американском фильме, как у осужденной на смертную казнь женщины отказали ноги, а сейчас это происходило с ней, наяву: «Нет, это не со мной, не со мной, это сон, я проснусь» Она уже не могла заставить тело идти вперед, просто не могла... Охранницы переглянулись, взяли ее под руки и потащили дальше.

— Вот истеричка попалась, бл... !

— Хорошо хоть не тяжелая, правильно боится, дрянь, ничего хорошего ее не ждет походу...

— Убить ее мало, я когда узнала, за что ее закрыли, бл. сама бы задушила!

Пока ее тащили навстречу судьбе, разум отчаянно искал возможности к спасению. «Может обойдется, просто изобьют и лицо порежут, как обещали, только бы не убили... Я жить хочу, я все сделаю» А ведь вроде казалось, что все в порядке будет, прописалась тут, даже подругу завела, разговаривали на разные темы, пыталась даже ее образованием заняться... Так ведь нет, кто-то всем, до последней дряни рассказал, за что она срок мотает. И все, труп она теперь.

Дверь распахнулась, и ее втолкнули в небольшое ярко освещенное помещение без окон, дверь сразу же закрыли на ключ. Она подняла голову и осмотрелась: помещение было почти пустым, дальше от двери стоял небольшой стол, за которым сидел мужчина лет тридцати, на столе был ноутбук, слева лежала папка, похоже это было ее дело. Напротив стоял второй стул, больше в комнате ничего не было. Незнакомец жестом предложил ей присесть.

Она вспомнила, что пару дней назад до этого странное дело было, после помывки ее отвели отдельное помещение, сбрили все волосы на теле и сфотографировали обнаженную с нескольких ракурсов. Потом зачем-то кучу анализов взяли. Черт, может, она кому-топриглянулась из начальства, дадут пожить немного... Она все сделает, все что скажут. Хоть бы так... Хоть бы не конец! Она немного успокоилась, непохоже, что будут убивать, изнасиловать конечно могут, но это она стерпит. Она всегда была умной девочкой, даже слишком умной, гордой и самонадеянной, потому и попала в этот ад. Ему что-то надо от меня», — думала она, присаживаясь за стол: «надо только понять, что, тогда есть шанс прожить подольше» Она аккуратно села, положив руки одна на другую и сомкнув колени, подняла голову и вопросительно посмотрела на незнакомца.

— Время позднее, потому сразу к делу, дело ваше я кстати почитал, — недобро усмехнулся он так, что ее передернуло

— Что Вам нужно от меня ночью? — спросила она, стараясь выглядеть спокойной и равнодушной, что однако плохо получалось

— Перебивать меня не надо милочка, — улыбаясь ответил он — Итак: дело я прочитал, в Штатах вы Вас казнили, в Европе дали бы пожизненное без права амнистии, а в странах попроще Вы бы и до суда не дожили. Ну, у нас правосудие гуманное, потому только * лет. Но и опять Вам можно сказать повезло, Вы хорошенькая и есть шанс сменить обстановку и выйти раньше, но эту милость придется отработать по полной, — он внезапно замолчал.

— И что нужно будет делать? — спросила она, стараясь скрыть облегчение — шлюхой стать?

— А ты действительно умная, почти угадала, ключевое слово почти... — от его ухмылки ей стало снова не по себе.

Он медленно встал с места, подошел к ней и положил руки на плечи. Она слегка задрожала, мужчина не прикасался к ней несколько месяцев, запах его одеколона или крема для бритья, его крепкие руки, перенесенный стресс неожиданно возбудили в ней желание, дыхание участилось, еще немного и она потечет вожделением, и он учует ее бесстыдный запах.

— Я все сделаю, что скажут, — сказала она полушепотом.

— Стать шлюхой мы предлагаем мошенницам, воровкам, торговкам дурью и прочей шушере, и то не всем, только очень красивым, шлюх можно и на улице набрать. Мы сделаем с тобой то, на что не одна вольная не согласится, если только за очень большие деньги, а наш бюджет увы ограничен.

Ей снова стало страшно, после небольшой паузы он продолжил: будь моя воля, — он неожиданно сжал пальцы на ее плечах, его голос перешел на шепот — тебя бы запытали до смерти, да так, что к концу ты умоляла бы прикончить тебя. К твоему счастью наши хозяева гуманисты. Он снял руки с сел на место.

— Меня, мм... меня изувечат? — слезы предательски потекли из глаз. Умом она понимала, что надо быть сильной, иначе он ее сломает, но ничего не могла поделать.

— Можно сказать и так, но такова цена. Давай говорить откровенно: здесь ты уже труп, а так поживешь еще.

— А что, ччч... что со мной сделают? — она сотрясалась от рыданий, сердце готово было выпрыгнуть из груди, и прошибал холодный пот.

— Успокойтесь, — он снова встал за стулом и положил руки на ей плечи, слегка помассировав ее спину большими пальцами — не руки, не ноги, не уши, не пальцы тебе не отрежут, глаза тоже не выколют, это я тебе обещаю. Доработке подвергнется лишь то, что делает тебя женщиной. Его пальцы опустились к ее груди.

— Мне г... грудь отрежут? — она представила, как острый нож терзает ее молодое тело на потеху зрителей там, по другую сторону веб камеры. Как ей показывают ее отрезанные груди, а она бьется в истерике, убеждая себя, что это неправда, это не с ней — Лучше я тогда умру сразу, если так меня искалечите — руки на себя наложу, — тихо сказала она. Неожиданно ее истерика прекратилась, пришло осознание, что у нее нет иного выхода, — может мне удастся договориться?! — мелькала мысль.

— Нет, не отрежут, такая Вы нам будете нам бесполезна. Но тебя истязать периодически будут: пороть, иголки втыкать, током пытать, дырки растягивать. Тело твое возможно тоже доработают по пожеланиям публики, пирсинг может сделают, а может зрители захотят, чтобы у тебя были татуировки по всему телу, у нас многие модели доработаны. Самое неприятное — могут отрезать клитор, вагину зашить это сейчас популярно.

— Но без клитора я буду просто куклой, кому я такая нужна буду?

— Вот Вы и должны убедить в этом зрителей, они все решат голосованием

— А сколько это будет продолжаться?

— В вашем случае: десять лет, в процессе вас покажут зрителям и он решат, что Вами сделать, доработки возможны, если какое либо предложение наберет пороговое число... Голосование платное естественно. Порог — разный будет зависеть от числа подписчиков. Мало — подписчиков порог низкий, любой извращенец может свою идею протолкнуть. Много подписчиков — порог большой, ибо всех все устраивает, а мы деньги получаем, все просто весьма. Студия в теплых краях, пляж закрытый, тепло круглый год. Будете правильно себя вести — выйдете с минимальными потерями. Да и клитор за жизнь — неплохой размен, я бы яйца свои на жизнь не думая обменял. По окончании контракта чистые документы и подъемные, а то будете без денег, и язык развяжется, придется Вас убрать, а хозяева это не одобряют. Ну что скажете?

Она ненадолго задумалась: «не так все и плохо. Я же не дура тупая, молодая и красивая, какой смысл меня уродовать? Правда десять лет — большой срок, придется планку держать, иначе в чучело превратишься. Здесь мне все равно кранты». Его руки массировали ее плечи, она только сейчас это заметила, и желание снова вернулось к ней. Она представила, как он срывает с нее одежду, разрывает лифчик, бросает на стол срывает трусы и жестко трахает, его твердый член долбит ее лысую киску, а руки охватывают грудь. Фантазия была так реалистична, что она закрыла глаза, а рука бесстыдно полезла в трусики не в силах сдержать похоть.

— Я сог... ласна — сказала она — поймав себя на мысли, что мастурбирует на глазах незнакомца.

Впрочем, вербовщик быстро сориентировался. Он опрокинул ее грудью на стол, выбил из-под нее стул так, что тот отлетел другую сторону комнаты, разорвал на ней белье. Уже обнаженная она продолжала ласкать свой клитор, но наконец, он резким движением вошел в ее истекающую похотью вагину. Да, у него был обычный член, но он бы настойчив и почти яростен, долбя ее с таким усердием, что она, унесенная потоком похоти и в экстазе наслаждения успела подумать, что хорошо, что у него именно такой размер. Не в силах оторвать пальцы от клитора она усилено помогала ему, а он тем временем засунул ей большой палец в задний проход, затем еще один, затем начал с силой раздвигать их в стороны пытаясь максимально расширить отверстие. Внезапный взрыв наслаждения вдруг подчинил себе ее, так, что все тело затряслось дрожью, словно в конвульсиях. Он понял, что был обманут, она кончила раньше, он резко вытащил член и вонзился ее в зад. Он забыл обо всем, о том, что не должен портить товар, не должен терять контроль над ситуацией, весь его предыдущий опыт вербовки пересилило желание наказать дерзкую сучку.

Вначале боль была невыносима, она даже вскрикнула, но длительный и ранее не виданный по силе оргазм неожиданно помог ей принять его член в непредназначенном для этого месте и вытерпеть долбежку. Его движения были быстрыми и резкими, член упорно пробивал себе дорогу, погружаясь все глубже и глубже и наконец вошел до конца, тут он остановился, схватил ее руки за запястья, развел в стороны и вверх, заломив руки до боли в суставах. Когда ее рука насильно была оторвана от клитора, она внезапно осознала свою беспомощность, она вся была в его власти. Внезапно боль обернулась наслаждением, и она захотела, чтобы его член стал большим, чтобы он порвал ей зад, и новый оргазм овладел телом, она даже не заметила, как его член начал слабеть, а сперма потекла внутрь ее.

Он вышел и нее и отпустил руки, застегнул брюки и сел на стул тяжело дыша. Она осталась лежать на столе, ей будто не хватало воздуха, все тело содрогалось, из задницы потекла сперма, вдруг зад передёрнуло от боли, колени подогнулись, и она сползла на пол, продолжая дрожать. Он подошел, поднял ее и положил на стол, ноутбук снял и положил на стул. Через пару минут она пришла в себя, продолжая лежать смотря в потолок.

— После такого не обидно и без клитора остаться, — уже заканчивая фразу, она поняла, что сказала это вслух — с чего вдруг такая забота?

— Пол холодный, а за порчу товара я отвечаю деньгами и головой.

— Но я ведь не подписала еще никакого контракта, — удивилась она.

— Потом подпишешь, но он все равно, в общем-то, незаконный, не волнуйся все записано на камеры в комнате, хозяева требуют отчета, флешки я заберу и отправлю по сети, скоро видео смонтируют и оно станет доступным для скачивания, сказал он, усмехнувшись — добро пожаловать в порно, милочка.

Он снял с себя пиджак, приподнял ее и накинул сверху: «сейчас отдохнем полчасика, потом в путь, здесь выход мимо постов охраны. Тюремщики давно с нами сотрудничают. Теперь для всех ты мертва, впрочем, как я знаю, родные от тебя отреклись почти сразу. Скажи, а зачем ты ее старшего ребенка пыталась убить, сделав инвалидом на всю жизнь?»

— Она могла все рассказать и опознать

— Пятилетний ребенок?

— Я не могла рисковать, потому и выбросила ее из окна.

— Предварительно зарезав беременную мать!

— Она носила ребенка от моего мужа, а я любила его и готова была на все, чтобы вернуть.

— А ты знаешь, что он собрал последние деньги и заказал тебя?

— Его не посадят за это? — встревожилась она.

— Нет, не волнуйся об этом, не посадят, кстати это я пустил слух по тюрьме, это упростило мою работу. Фотки тоже сделали по моей просьбе. И все же, как ты могла это сделать!? Я читал материалы дела, но не могу ничего толком понять!

— Я расскажу, как было на самом деле, этого еще никто не слышал — Она вздохнула — Когда я узнала, что эта дрянь беременна, когда он ушел от меня, мне будто под дых дали, я не могла спать, не могла есть, в голове крутилась одна мысль: «Надо его вернуть, что угодно сделать, но надо вернуть» Это как будто руку отрезали, еще недавно она была на месте, а теперь ее нет. Ты лежишь в постели одна, и помнишь, как совсем недавно он был рядом, как согревал своим теплом, как тихо и спокойно было с ним. А сейчас там пусто, пусто!!! И я лежала одна в холодной пустой постели и не могла заснуть, лаская себя, думала о нем.

Представляла, что он рядом, что сильные руки ласкают мое тело, сжимают мою грудь, пальцы гладят мою киску и в полусне — полу реальности, я почти ясно видела и чувствовала, как он входит в меня, как двигается внутри, и наслаждение накрывает меня всю, и вот, словно по всему телу ток пропустили... Потом, наконец я засыпала. А наутро: все та же пустая постель, и ощущение, будто из меня что-то важное вынули, и пустота внутри все разрастается и поглощает собой все, и понимаешь, что потеряла душу. И понимаешь, что сходишь с ума, днем ходишь как привидение, а ночью бессонном бреду фантазии переплетаются с реальностью. И ищешь выход, чтобы окончательно не свихнуться. И пустота заполняется обидой, потом злостью и ненавистью, и уже кажется, что все очень просто исправить, — выпалив все залпом, она перевела дух.

— Ты умеешь гладко говорить, но суть от этого не меняется. Снаружи ты красива, интеллигентна и образована, а внутри жестокая эгоистичная сука — отрезал он.

— Я нашла выход, — продолжила она. — Взяла отпуск на работе по семейным обстоятельствам и стала следить за мужем, так узнала, где она живет и распорядок дня, определила время, когда она одна дома, дальше нужен был мотив для ложного следа, и мне повезло: на дверях повесили объявление о проверке газовых приборов. Я проникла в подъезд и спряталась, когда она ключами открыла дверь, я ударила ее сзади по голове молотком и потащила на кухню, это было довольно трудно. Там я ее приподняла, чтобы тело было в вертикальном положении, и ударила несколько раз в ногой в живот. Легенда была такая: наркоман проник в квартиру под видом газовщика, пытался ограбить, она сопротивлялась. Я не собиралась убивать ее, лишь хотела чтобы она потеряла ребенка, у нее был шанс выжить, но... — она замолкла, потом продолжила — Но она очнулась слишком рано, узнала меня, увидела, что я сделала, и начала истошно кричать, звать на помощь. Ножи были рядом в подставке, я схватила один. Помедлила чуть и воткнула в нее. Это оказалось так просто... Я только хотела, чтобы она замолчала, но она все кричала... — девушка замолкла и закрыла лицо руками. Пару минут она рыдала в голос, вербовщик не мешал, лишь пристально смотрел не ней, но мысли его были далеко: давно забытое стало возвращаться. Он знал, что так будет, но не мог не взять это дело.

И я стала бить ее ножом, била в исступлении, и тут на кухню прибежала ее дочь. Ее не должно было там быть! Она спала в запертой квартире и прибежала на крики — она вновь прервала свою исповедь, посмотрев ему в глаза ожидая увидеть ненависть и презрение, но он лишь внимательно слушал.

— Что было дальше, что делала девочка? — тихо спросил он

— Она кинулась ко мне, просила пощадить ее мамочку, не убивать, но было уже поздно, та уже билась в агонии, я не могла это вынести и ударила ее ножом в горло — она всхлипнула, слезы потекли из глаз, трудно стало говорить

— Ты зарезала мать на глазах дочери, ну и мразь же ты! — наклонившись к ней, выпалил вербовщик

— С трудом, но она продолжила: Знаю... Увидев, что мать мертва, она бросилась ко мне и начала кричать и бить меня своими маленькими кулачками, такими маленькими! Нож был у меня в руках, но я... Я не смогла! — ее накрыло вновь, придавленная непосильной ношей, сгорбленная, она тряслась всем телом, исторгая остатки слез, через несколько минут она собралась, лишь пальцы продолжали дрожать, и девушка скрестила руки на груди. — Дальше... Плохо помню детали, все куда-то исчезло. Честно, не помню даже как окно открыла, до того как я оторвала ее от трупа матери или после? Она билась до конца, когда я подняла ее вверх и готовилась бросить, то она все пыталась меня ударить, ударить своими маленькими кулачками. Я буду помнить это всю жизнь, как она пытается вырваться из моих рук, и как я бросаю ее в раскрытое окно, — она вновь прервалась и пристально посмотрела на него. Он был зол, но ей теперь было плевать, даже если сейчас он ее задушит, говорят это недолго, чуть потерпеть и все кончится.

— Ты хоть раскаиваешься? — спросил он, пытаясь сохранить самообладание, на своей работе он видел немало, но услышанное потрясло его, он представил, как ребенок беспомощно трепыхается в ее руках, пытаясь ударить, что слезы проступили на глазах, но усилием воли он заставил себя успокоиться.

— Да каждый день, каждый чертов день! Я бы умерла, чтобы все исправить, но смерть ничего не изменит, лишь принесет забвение... или вечные муки. Хотя я иногда думаю, какой смысл в вечных мучениях, ведь если это происходит постоянно, то станет единственной реальностью, и я привыкну к ней, в чем тогда наказание?

— Скоро ты узнаешь это на практике, — пультом он выключил запись — быстрая смерть — слишком легкое для тебя наказание, но я могу рискнуть и дать тебе умереть. Чего ты хочешь сейчас?

— Если честно, — она рукой вытерла слезы — очень хочется жить, когда меня волокли сюда, мне безумно хотелось жить...

— Ладно, ты сделала выбор, я лично прослежу, чтобы к окончанию контракта ты осталась живой и в рассудке. Сегодня у тебя началась новая жизнь, никому не рассказывай свое прошлое, свою фамилию, город, день рождения, иначе придется ликвидировать тебя и того кому ты проболтаешься. Лучше выбери себе новое имя, так проще будет принять свою судьбу. Вот выпей это — он дал ей небольшую таблетку, — будет легче заснуть... Ну все, идем, нам пора.

Он помог ей подняться, застегнул пуговицы пиджака, надетого на ее голое тело. После условного стука они вышли темным туннелем, он посадил ее в фургон микроавтобуса без окон, внутри которого был небольшой мягкий диван. Она прилегла на него и вскоре вырубилась под мерный звук мотора. Проснувшись, она увидела, что сидит пристегнутая в кресле небольшого самолета уносящего ее в неизвестность, рядом был вербовщик, и напротив сидела пара незнакомых людей.

— Твой путь будет долгим, — сказал он ей по пробуждении

— Я знаю, — тихо ответила она.

Эпизод 2 В пути.

Самолет летел над плотными облаками, так что хоть она сидела у иллюминатора, невозможно было понять, где они находятся. На ней был все тот же пиджак, другой одежды не было, ноги были по-прежнему босы, но рядом лежала пара новых туфель на шпильках. То ли перенесенный стресс был слишком сильным, то ли ей вкололи что-то, но факт был в том, что ее посадили в кресло пока она спала, и кто знает, как давно это было. От голода начало сводить желудок, уже испорченный тюремной пищей. Также хотелось пить, и нужно было привести себя в порядок.

— Мне нужно в туалет, — сказала она прямо, отстегнув ремень.

— Я провожу, иди за мной, — сказал он, встав со своего места. Выйдя из салона, он развернулся и взял ее под руку, — В туалете я все приготовил, приведешь себя в порядок, промой задницу, там все для этого есть, потом придется немного поработать.

— Мне нужно будет обслужить тех двоих и тебя, и как я понимаю, одновременно, — сказала она, чуть краснея, она раньше никогда не делала таких вещей и разволновалась.

— Нет, я буду снимать, ты нам дорого стоила, пора начать работать, отдавать долг. Да те двое трахнут тебя одновременно сзади и спереди, привыкай к этому, и учти: на видео не должно быть видно твоего дерьма, иначе придется переснять. Там еще лежит пробка — затычка для твоей задницы. Возьмешь флакон с лубрикантом и хорошо смажешь и вставишь себе ее в зад, потом тебе будет полегче.

— У меня еще болит от первого раза, — обеспокоенно призналась она

— Будет немного больно, но ты потерпишь, зрителям так даже больше нравится, — сказал он, усмехнувшись, — иди вперед, — сказал он, слегка шлепнув ее по голому заду.

Сделав все необходимое она вышла к нему, было голодно и стыдно от того что есть предстоит сделать, но хоть жажда больше мучила, внутри была маленькая бутылка с водой

— Ты готова? — спросил он небрежно — она молча кивнула — знаю, что ты голодна, но поешь потом, а то еще блеванешь во время съемки. Пройдешь вперед и возьмешь поднос с бокалами и бутылку шампанского, принесешь, нальешь три бокала. Сама много не пей. Расстегнешь брюки у того, что сидит слева и начнешь делать минет, второй чуть позже возьмет тебя сзади. Потом он шлепнет тебя слегка по заднице, и ты усядешься верхом на первого, лицом к лицу, предупреждаю, когда второй вставит тебе в зад, будет больно, но ты повернешь лицо к зрителям и покажешь как тебе в кайф.

— А кричать типа: Трахни меня! Порвите мне зад! не надо? — съязвила она.

— Нет, постарайся сделать все естественно, так ты больше баллов наберешь, это в твоих же интересах, потом я объясню, как все работает. Ну что, готова? Она кивнула, сжав нервно губы и хотела было идти, — подожди, немного — он остановил ее и расстегнул аккуратно пиджак, пуговицу за пуговицей, снова открыв взору ее соблазнительное тело — так сексуальнее, ну все, иди!

Она шла не спеша через салон самолета, полы пиджака раскрывались при ходьбе, открывая взорам присутствующих ее тело, ее гладко выбритый лобок, аккуратные складки вагины, ее груди, что манящими холмиками виднелись под плотной тканью, она терлась о них при движении, дразня торчащие нежно розовые соски. Оба незнакомых пассажира с интересом рассматривали ее прелести, а она глядела на них, оба были молоды, коротко стрижены и неплохо сложены, на обоих были костюмы без галстуков и черные туфли. «Порноактеры, похоже, надеюсь сделают все аккуратно» — подумала она, чуть вздохнула и вышла из салона.

Столик с шампанским стоял сразу за стенкой, бутылка уже была открыта, разливая шампанское по бокалам, она почему-то вдруг подумала о том, не увидит ли кто-нибудь ее в таком виде, один из пилотов и стюардесса. «Сверкаю здесь голым задом, подумают что я шлюха! Хотя... Я теперь и есть шлюха, скоро меня отымеют скопом» Она тревожно оглянулась, за спиной никого не было. Она отпила немного шампанского для храбрости, алкоголь в сочетании с пузырьками газа слегка ударил в голову, из-за голода ее немного повело: «Блин, не уронить бы поднос». Медленно и аккуратно она с подносом вошла в салон, подошла к гостям и те разобрали бокалы. Выпили не чокаясь, повинуясь непонятному импульсу и забыв о предостережениях вербовщика, она осушила бокал до дна. Почти сразу ее сильно развезло, как-то все помутнело, и расстегивая гостю ширинку она заметила, что тихо что-то бормочет себе под нос. Вербовщик стоял чуть позади и снимал все на средних размеров камеру.

Член у первого партнера уже был в полной готовности, сначала она чуть поласкала его сверху донизу своим языком, затем обхватила губами возбужденную головку и наконец приняла его всего, так что трудно стало дышать. Тошнота внезапно подступила к горлу, но она с ней справилась. Тем временем она ощутила, как язык второго начал ласкать ее ласкать ее между ног, деликатно раздвигая ее нежные губки, затем он коснулся клитора. Это было с ней впервые, никогда раньше этого не было, ее муж не отказывался от минета, но сам никогда не ласкал ее киску языком. И это было волшебно, так мило и приятно, что вкупе с алкоголем быстро возбудило ее, она потеряла счет времени, не знала, сколько продолжалось это блаженство, ее будто бурный поток понес, и когда на смену языку в нее вошел твердый, приличных размеров член она давно была готова его принять. Все было

как в тумане, но казалось, что она слышит свой стон, или просто казалось? Член легко и ритмично двигался внутри ее обильно смоченного соками лона, в то время как она в такт работала губами переполняемая похотью. Она даже не сразу заметила, что на ней уже нет пиджака, и она стоит на коленях обнаженная в туфлях на шпильках и с пробкой в заду. Занятие так увлекло ее, что она даже не заметила оговоренного легкого шлепка по заду, второй уже достаточно жесткий шлепок привел ее в чувство. Голова кружилась, стараясь не упасть, она неуклюже взгромоздилась на кресло, партнер деликатно помог ей сесть и принять в себя его член, опустившись вниз до конца, она почувствовала себя полностью заполненной, а ее возбужденный клитор уперся в основание члена, подарив удовольствие разлившееся волной по всему телу. Она хотела было начать двигаться вверх-вниз, как почувствовала, что из задницы вынимают затычку, а затем упругий большой член стремится внутрь ее, неотступно расширяя себе путь. Боль вначале заполнила ее тело, и она уже забыв все, о чем было оговорено, отчаянно повернула искаженное страданием лицо в сторону оператора, инстинктивно прося о пощаде. Но он лишь продолжал бесстрастно делать свою работу. Впрочем, то ли алкоголь немного притупил боль, то ли есть удалось расслабить тело, но после нескольких болезненных движений он уже уверенно двигался внутри ее. Первый член также был внутри, оправившись она, начала двигаться, сначала вперед-назад, затем вверх-вниз, второй партнер быстро поймал ритм, и уже два больших крепких члена двигались внутри ее одновременно, казалось желая своим напором порвать тонкую перегородку, что их разделяла. Она продолжала двигаться, боль смешивалась с наслаждением, стыд от понимания, что ее используют как грязную шлюху и непонятным желанием прыгнуть за край, увидеть свои границы возможного. Ей даже вдруг захотелось, чтобы у нее порвали там все, чтобы обе дыры расширились до предела, а затем были бы залиты горячей липкой спермой, чтобы потом она потом обильно вытекала из ее раскрытых отверстий.

Внезапно она почувствовала, что ее обхватили руками и подняли в воздух. Второй парень стоя держал ее на весу, развернув ее лицом к зрителям, его член был внутри ее задницы, а возбужденная киска похотливо раскрыта, маня и приглашая к себе. Она поняла, что скоро тысячи людей увидят ее в этом состоянии и странное чувство накрыло ее, стыд смешивался с эйфорией от понимания, что по всему миру мужчины будут мастурбировать на ее тело, а она будет недостижимым предметом их желаний. Тем временем, продолжая держать ее в воздухе, парень снова сел на кресло, второй подошел и вошел в нее спереди, чуть отстранившись вбок, чтобы на видео было видно ее лицо. Они снова принялись трудиться над ее телом, ей уже почти не было больно, по телу разливались волны блаженства, но алкоголь помешал ей нормально кончить. Наконец парень вынул член из ее киски, и чуть помастурбировав кончил ей на грудь, она размазала излитое семя по телу как опытная шлюха. Второй парень вдруг начал резко и быстро двигаться внутри ее зада, причинив ее новую боль, которая внезапно смешалась с неожиданным взрывом удовольствия, под конец она почувствовала, как сперма изливается внутрь ее. Боль, голод, алкоголь, похоть — все смешалось, накатило, глаза начали закрываться, засыпая она почувствовала, как ее бережно уложили на кресло и укрыли пиджаком.

Проснулась она от резкого толчка, чуть не упав с кресла, продрав глаза, она поняла, что самолет только что совершил посадку. Двое мужчин актеров быстро направились выходу даже не попрощавшись, вербовщик подошел и заговорил с ней.

— Промежуточная для дозаправки, часа на полтора — два, как ты?

— Есть хочу очень.

— Горячий завтрак для тебя готов, сходи и умойся чуток, — он опять ухмыльнулся,

— Как же бесят эти ухмылки! — подумала она.

Она резко встала, отбросив пиджак на пол, ее тело покрывала полузасохшая сперма, небольшая лужица была на сиденье, пиджак также был испачкан. Как есть обнаженная, в одних туфлях она направилась было к туалету, и вдруг встретилась лицом к лицу с незнакомым мужчиной в полицейской форме. Он как раз заходил в салон для проверки документов где едва не столкнулся с ней в проходе, и опешив отшатнулся назад. Еще бы! На него едва не налетела красивая белая обнаженная женщина, вся испачканная мужским семенем. Мгновение она посмотрела на него: бородат, немного тучен, лет тридцати, смуглая кожа — индус или пакистанец. С показным пренебрежением она развернулась к нему спиной и пошла к туалету. Завороженный полицейский (или таможенник?) молча глядел, как незнакомка дефилирует по салону в одних шпильках, пока она не захлопнула дверь.

Внутри туалета все было вроде как в первый раз, лишь добавилась вешалка с халатом. Стараясь экономить воду, она подмылась, постаралась оттереть с груди семя, к счастью в помещении был пакет с влажными салфетками. Желудок немилосердно сводило от голода, она одела халат и хотела было уже идти, но повинуясь странному импульсу, потянулась за флаконом с лубрикантом. Налив немного, двумя пальцами тщательно смазала влагалище и анус, излишки протерла салфетками. «На всякий случай», — сказала она вдруг вслух с некоторой игривостью в голосе.

Вернувшись, она села на чистое свободное кресло и начала лихо уминать содержимое пластикового контейнера, чавкая от нетерпения. Тем временем вербовщик вел беседу с вошедшим на незнакомом ей языке. Вдруг человек в форме сказал что-то резкое, указав на нее пальцем, на секунду она прекратила есть, но быстро продолжила, стараясь не поднимать глаз, стало немного страшно. Беседа продолжалась, но вскоре вербовщик обратился к ней по-русски:

— Он хочет переспать с тобой

— Что предлагает взамен? — с показной равнодушием спросила она, продолжая свою трапезу, она поймала себя на мысли, что думает сейчас лишь о том, чтобы ей дали спокойно доесть.

— Он не возьмет с тебя денег

— Денег? — ей стало вдруг смешно, — я же теперь твоя собственность, мог и не спрашивать... Можно только я доем? Пожалуйста! — она замолкла и вновь принялась за еду.

Вербовщик что-то сказал вошедшему, и тот понимающе то ли кивнул, то ли мотнул головой. Наконец набив желудок, она откинула спинку кресла, аккуратно сняла, сложила халат и прилегла, бесстыдно раздвинув ноги так, что они оперлись на подлокотники, а ее полураскрытая вагина побуждала к действию. Вербовщик кинул пакистанцу презерватив и вышел, последний спустил брюки и подошел к ней. Немного потискав ее грудь, он коснулся пальцами ее киски. «Там все смазано и готово к использованию», — сказала она ему на английском. Немного опешив от такого приглашения, он надел презерватив на возбужденный член и сразу приступил к делу. Она боялась, что он будет грубым, но мужчина обращался с ней вполне достойно, впрочем больше и говорить было не чем, любовник он был так себе. Несколько минут фрикций средней интенсивности, и все было кончено. «Fаst fuck» — мелькнула у нее мысль. Выбросив использованный кондом, он оделся и вышел, не сказав ни слова, уже в проходе он вдруг обернулся, и все еще обнаженная она послала ему воздушный поцелуй.

С формальностями было быстро покончено, и после дозаправки самолет взмыл в небо, некоторое время она рассматривала пейзаж, открывающийся ее взору из иллюминатора, но вскоре и это занятие ей наскучило. Вербовщик долго копался в недрах смартфона, набирал какие-то сообщения, что-то рассматривал, после примерно получаса подобных занятий, он наконец нашел в себе силы оторваться от экрана, поднял глаза и встретился взглядом с ней.

— Скучно... — произнесла она холодно.

— Хочешь еще потрахаться? Ты стала отличной шлюхой и так быстро, — съязвил он в очередной раз

— Я всегда была примерной ученицей, — ее голос мягким, чуть игривым, да ее раздражали его выпады, но сейчас главное было хотя бы попытаться расположить его к себе, хоть немного, дабы получить информацию о своем ближайшем будущем, которое оставалось неизвестным и потому так пугало

— Я все же я удивлен. Почему ты дала ему себя поиметь, ведь я мог просто решить вопрос деньгами?

— Которые потом мне все равно бы пришлось отрабатывать своим телом, — ответила она, слегка улыбнувшись, — так какой смысл было тянуть?

— Мда. А ты впрямь умная, недооценил, извини, — его ухмылка уже начала ее слегка раздражать — а сейчас чего глазки строишь? Думаешь, если дашь мне пару раз, я стану тебе приятелем? Нет, милочка, я тебе не друг, не враг и не хозяин, ты просто моя работа, которую я сделаю аккуратно и в срок.

— Да, и когда ты отодрал меня с упоением, во все дыры, так что аж запыхался, ты просто работал?! Смешно... Тебе это понравилось, и ты не прочь повторить. Я специально не сразу оделась и лежала перед тобой на кресле голая с широко раздвинутыми ногами, а смотрел, смотрел на меня такую, доступную и похотливую, и тебе это нравилось. Нравилось!

— И что? Да, мне нравиться тебя трахать, и раз ты настаиваешь, чуть позже я тебя опять отымею, только без предъяв потом, ОК?! Она молча кивнула. — Но жалости или помощи ты он меня не жди, за свои грехи ты заплатишь, и сполна. А пока раз уж мы с тобой так разговорились, я расскажу, как тут все работает, пора вводить тебя в курс дела.

Он говорил долго и размеренно, а она внимательно слушала почти не задавая вопросов. Итак, они летят на Карибы через Центральную Азию, Пакистан, Ближний Восток, Магриб, Атлантику. Через Европу нельзя, там для таких как они путь заказан, эта база подскока вторая, первую в Казахстане, где подсели те двое, она проспала. Будут еще несколько.

— Мне каждый раз с таможенником ложиться?

— Арабы непредсказуемы, хрен знает, что попросят за пролет, потому если очень хочется, то можно, лучше не стоит, а то это войдет у них в привычку, пойдут сплетни, а излишнее внимание нам не к чему. Маршрут придется менять, а это убытки.

— А почему те двое вышли?

— У них дело здесь, девочки дешевые, к тому же легко найти женщину нужного нам типа

— И какого типа? — спросила она с любопытством

— Обрезанную, у подписчиков есть интерес к этой теме, а калечить своих девушек нет особого желания.

Она судорожно сглотнула. Сутки назад муж был единственным мужчиной в ее жизни, а сейчас она буквально пошла по рукам. Да процесс перерождения был болезненным, но открыл в ней скрытые желания и позывы, мысль о том, что ее навсегда, бесповоротно могут лишить возможности наслаждаться был сродни удару под дых. Она вопросительно посмотрела на вербовщика.

— Не это ли меня ждет по приезду? — спросила она с надеждой и мольбой — он ответил не сразу и в эти несколько секунд были невыносимы, она с болью впилась ногтями себе в руку, дабы та не начала дрожать.

— Ничего не могу обещать, но если это и случится то не сразу, подобные операции идут с наивысшим рейтингом и обычно фанам почти нереально добиться превышения порога, особенно если ты будешь популярна. Так что все в итоге будет зависеть от тебя.

Он подробно рассказал ей, как работает система. Каждая модель получала рейтинг по числу подписчиков, просмотров и купленных клипов. Подавляющее большинство шоу-программ составлялось по результатам голосования, отнюдь не бесплатного. И чем выше был рейтинг модели, тем оно было дороже, особенно если голосовался жесткий вариант с плетьми, иглами, горячим воском. Отдельно голосовались предложения по изменению внешности модели. Любой участник за плату мог внести такое предложение, можно было пожелать, чтобы модели сделали пирсинг, увеличили или уменьшили грудь, нанесли татуировку. Отдельно и очень дорого шли экстремальные модификации: вырезание половых губ, клитора, зашивание вагины и тому подобное, впрочем подобное случалось очень редко, и это не делалось без согласия модели, которая могла заменить это варварство на совокупность менее радикальных модификаций. Можно было даже отказаться от модификаций, но это означало стать участницей очень жестокого шоу. После таких представлений участниц обычно выносили из зала на носилках. Однако медики хорошо знали свое дело, и девушки быстро поправлялись. Система рейтинга защищала популярных моделей от посягательств извращенцев, которые оттягивались на моделях низким рейтингом. Все было крайне просто, популярные девушки приносили немалый доход, и система защищала их от всего, что могло снизить их рейтинг и как следствие — сохраняла доходы хозяев. Приевшиеся и нерадивые попадали в подвал и становились материалом для экспериментов, но удачная операция могла поднять рейтинг и защитить их от дальнейших модификаций. Но неудачная модификация могла бросить на самое дно на усладу разного рода садистам. В итоге все зависело от старания девушек, работай с огоньком, дари радость зрителям, приноси вагоны денег хозяевам и сохранишь красоту и привлекательность по завершению контракта. Дьявольская система работала и работала хорошо.

Долгий разговор утомил его, он прилег вздремнуть, а ей предложил посмотреть фильм в наушниках. Она пыталась смотреть на экран, сосредоточившись на действии, но ее мысли были далеко от видимого. «Будет трудно, но я справлюсь», — повторяла она себе как заведенная и кажется, смогла убедить себя в этом. Фильм почти закончился, когда он проснулся, вышел из салона, вернувшись с новой порцией пищи для двоих. Достал бокал и вылил ей останки шампанского, к тому времени оно уже выдохлось, все равно было приятным на вкус. Закончив с трапезой, он сообщил, что скоро будет очередная промежуточная посадка.

Далее была рутина: взлет, посадка. Ожидание сводки погоды. Корректировки маршрута. Сон. Еда. Сон. Коррумпированные полицейские. Арабы. Негры. Все мелькало как в калейдоскопе. Наконец иссушенная Сахарой Африка осталась позади. Осталось немного — посадка на Гаити, с пересадкой на гидросамолет, который привезет ее на остров, точного местоположения которого не знает почти никто. Специальная аппаратура глушит GPS сигнал по всему острову, нет навигатора и на гидросамолете, полет производится по особому радиомаяку, который включается только в строго оговоренное время. Это место станет ее домом, или тюрьмой на ближайшие десять лет.

Самолет летел над Атлантикой, мерный гул двигателя и пустота за бортом навевали скуку. Их кресла были расположены друг напротив друга. Вербовщик долго сидел, пялившись в пустоту, и нервно потирал пальцы, не решаясь начать, но наконец произнес:

— Я все же не понимаю, как ты смогла, ты вроде обычная женщина, не похожа не садистку или безумную, поверь, я много таких повидал.

— Ты делаешь мне больно, — пыталась она прервать его, но он продолжил

— В ярости ты убила соперницу, била ножом в аффекте, это бывает, случается с обычными людьми, когда их накрывает ревность, но ребенок... — он замолчал и глядя ей в глаза ждал ответа.

— Все произошло очень быстро... как то все очень быстро — не выдержав, она заплакала — и... и вот я уже стою с пустыми руками у открытого окна и вдруг понимаю что натворила, глянула на пол, а там она смотрит на меня мертвыми глазами, это было так больно, невыносимо, стало нечем дышать, я влезла на подоконник, и мне захотелось прыгнуть вниз...

— А что же не прыгнула? — спросил с недоверием

— Я посмотрела вниз и увидела тело девочки внизу, у меня закружилась голова и тошнота подступила, я потеряла равновесие и рухнула на пол рядом с трупом... Я вскочила и попыталась бежать, но поскользнулась на крови, представляешь!? Полетела плашмя и стукнулась головой, потом поднялась, выбежала из квартиры и уехала.

— Да, а следаки из-за синяков решили, что была борьба с жертвой после словесной перепалки, ты выхватила нож и в аффекте ее зарезала, может ты бы легко отделалась, если бы не ребенок. Они уверены были, что жертва сама тебя впустила, вы пошли на кухню поговорить, разругались, и тут уже не важно, кто первый кого ударил. На ноже твои и ее отпечатки, я так понимаю, адвокат надоумил сказать, что ты не помнишь, кто нож выхватил. Она беременная, а в этом состоянии из-за гормонов женщины бывают агрессивными. А то, что ударов много, так это типично по-женски, бабы, когда дерутся, часто контроль теряют. Молчишь? Ловко ты всех одурачила! Ребенок, вот только... Хотя, что ребенок? Девочка испугалась, хотела на помощь позвать, окно открыто, поскользнулась, упала... Так ведь, верно?! Ты ведь не думала, что девочка выживет. Что правду-то на суде не сказала, раз так совесть мучает?

— Я боялась, и потом глупо, но... но думала, что муж сможет простить, так мне крышу снесло, представляешь?! А потом была очная ставка в квартире, а муж был там, ему негде было жить, а моей квартире он жить не хотел. Его попросили не выходить из комнаты, но он улучил момент, подбежал ко мне, начал душить и попытался сломать мне шею. Его оттащили, и я помню его глаза: безумные, полные ненависти, его оттаскивают, а пальцы тянутся ко мне. Хорошо, что у него не получилось, жаль, если бы он сел из-за меня.

— Ты сломала ему жизнь, лишила будущего, чего ты ожидала? — сказал он тихо, странно, но почему-то ему было даже жаль ее.

— Да, но я не монстр, мне потом эти глаза снились много раз, снилось, как отовсюду вылезают руки и душат.

— Неудивительно.

— Я бы умерла, чтобы поправить.

— Ты не можешь поправить.

— И это больнее всего

— У тебя будет возможность раскаяться и искупить

— Как?!

— Узнаешь со временем, ты пока не готова — он осознал, что жалеет ее, не зная почему, но что он может сделать?!

— Но сейчас мне так больно... она замолкла, поняв, что он больше ничего не скажет и посмотрела в иллюминатор.

Под крылом самолета разлилась бескрайняя синева вод, в которых отражалась бескрайняя синева неба, солнце клонилось к закату, золотисто-красными лучами осветив все сущее. Вид был так прекрасен, что вдруг у нее защемило сердце от осознания непоправимости прошлого и жестокой неотвратности будущего. Тяжесть бытия вдруг стала невыносимой, что захотелось броситься вниз, вверив беспощадным волнам свой грех. Она поднялась со своего места, встала на колени перед ним и тихо сказала: «Будь со мной, пожалуйста. Дай мне забыться, хоть ненадолго»

Он хотел было что-то сказать, но увидел вдруг подлинную мольбу в ее глазах, и все самообладание, все барьеры, что долгие годы он воздвигал между своей совестью и этой чертовой работой начали вдруг исчезать. Много лет назад он дал зарок, что его унижение и боль никогда не повторятся, что он будет глух к мольбам, слеп к отчаянью, просто будет делать свою работу. И это удавалось, удавалось долгие годы, да иногда он давал слабину, но брал себя в руки, но это дело... Это дело затянуло его с самого начала, он не мог понять поверить, не мог понять, он заглянул ей в глаза и спросил, но не принял услышанного ответа. А сейчас понял, что обречен помочь ей выйти из тьмы, в которой она сейчас обитает, он поможет обрести раскаяние и вымолить прощение. Обречен, ибо не может видеть эту боль в ее глазах, просто не может, не зная и не пытаясь понять почему.

Хотя, нет — вполне знает. Прошлое опять возвращается, ведь по сути то, что он палач, а она жертва — лишь ухмылка судьбы, не более. Его грех вроде меньше, и эти несколько лет он убеждал себя, что все делает правильно, и он действительно многого добился. Но вот сейчас, она говорила, и чем больше он слушал, тем более понимал, что они похожи. И потому его так неотвратимо тянет к ней.

Смятение чувств вдруг вызвало в Сергее сильное желание, все потаенное, все скрытое, казалось задвинутое в глубины сознания на вечную ссылку, просилось наружу. Просилось наружу вместе с похотью, вместе с уже стоящим членом, вырвавшимся на свободу из расстегнутых ей брюк. О, он как хотел обладать ей! Как хотел стереть печаль с ее лица, разделить с ней наслаждение, услышать стон, видеть, как она содрогается всем телом, дать ей мгновение счастья и свободы.

Брюки, белье были уже отброшены, он расстегнул и выбросил рубашку, обнажив полностью свое тело, с то время как она нагая стояла перед ним на коленях и четкими ритмичными движениями принимала его член губами. Он прервал ее, и тогда она вдруг развернулась, встав на четвереньки, пригласив его войти в нее. Не зная, что он выберет, она до боли растянула пальцами свой зад и вагину уже влажную от желания. И он вошел в нее аккуратно, но глубоко и уверенно. И когда он стал двигаться внутри нее, наслаждение накрыло обоих. И как здорово было ей чувствовать снова себя желанной и давать наслаждаться собой и получать наслаждение обратно. Он поднял ее и предложил сесть на возбужденный член. Она приняла приглашение и повернувший спиной медленно опустилась вниз, в то время как он ласково, но крепко охватил ее грудь, целовал ее шею и плечи. Она двигалась вперед назад и вверх-вниз все быстрее и все резче, и долгожданный оргазм враз охватил все ее тело. Удерживая ее дрожащее в экстазе тело, он внезапно понял, что сам уже изливается внутрь нее, он резко вышел, но было уже поздно, его семя уже было внутри. Ее губы нашли его губы, и они впервые слились в поцелуе, она знала, что произошло, но была готова принять случившееся. Еще несколько минут они обнаженные целовались и сжимали друг друга в объятиях, но наконец, он расцепил пальцы. Она все поняла, и не говоря ни слова одела халат и вышла из салона.

Он торопливо оделся, уселся в кресло, охватил голову руками и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь вернуть самообладание: «Что я наделал?! Черт! Дал себя поиметь во всех смыслах этого слова! Ну почему у такого прекрасного тела, такая темная душа?! Но в обычной жизни она бы даже не взглянула на него, ведь так? И какое тело, как она горяча! Надо это побороть, буду трахать ее изредка, просто трахать для удовольствия. Нет, не выйдет, коснешься ее и снова потеряешь контроль. Я годами копаюсь в грязи не для этого! Все, решено никаких встреч с ней больше. Она сильная, справится. Приеду, приглашу трех девочек: одну молодую, одну постарше и совсем молоденькую из новой партии, поставлю их рядком раком и буду трахать во все дыры, не спеша, с толком с расстановкой»...

Мягко, но уверенно ее рука легла ему на плечо, резко оборвав поток мыслей, он повернулся к ней. «Что будет, если я забеременею?» — она сказала это так мягко, без упрека и сожаления. Он пристально вгляделся в ее лицо, но смог распознать притворства, лишь тревогу и ожидание, ее лицо было прекрасно, а в глубине глаз можно было утонуть без шансов на спасение. Он отвернулся, не желая показать слабости, хотел было снять руку с плеча, но не смог, не захотел. Видя его замешательство, она немного встревожилась и напрягла свои пальцы на его плече.

— Тебе позволят оставить ребенка, если захочешь — ответил он и положил свою руку поверх ее руки — на время беременности и первый год облегченный режим, запрет на все что может повредить ребенку. Но сниматься все равно придется, даже беременной, на это тоже есть спрос. У всех бездетных женщин, кто с нами на 5 лет и больше, есть право на одну беременность, также это позволяется тем, у кого возраст поджимает, а детей пока нет. Хозяева считают, что лишать права быть матерью слишком жестоко. Есть правда несколько условий. Все мужчины, работающие на корпорацию сдают сперму, женщина может выбрать, кто станет отцом, но никогда не имеет право говорить ему, иначе ребенка отберут и отдадут на усыновление. Некоторые выбирают не глядя, дабы не проговориться. У нескольких женщин, сейчас работающих на нас, есть маленькие дети, условия вполне приличные, они никогда не поймут, чем занимаются их матери, а контракт кончится раньше, чем дети подрастут и начнут задавать вопросы.

— Но ведь если сейчас... Ты ведь будешь знать? — спросила она с тревогой

— Я был неосторожен, прости, может еще все обойдется, — он попытался ее упокоить — Но с этим у тебя не будет проблем, расплачиваться придется только мне.

— У тебя могут быть серьезные проблемы?

— Они во мне нуждаются, потому, ничего страшного не случится, к тому же не факт, что ты беременна, по приезду сделаем тест, не переживай пока попусту — наконец он решился и снял руку с ее плеча — Я устал немного, хочу поспать, еще есть время.

— Как тебя зовут, — спросила она, устраиваясь в кресле.

— Зови меня Сергей

— Спокойной ночи, Сергей и спасибо за все.

— Доброй ночи Светлана.

Засыпая, Сергей думал о последних событиях: «может все же стоило нарушить оставшиеся правила и рассказать ей всю правду, о том, что ее ждет? Нет, нельзя это сломает ее, и тогда не останется шансов. А я хочу, чтобы она справилась, не знаю почему, но я хочу этого, очень хочу».

Эпизод 3 Первый круг.

Прошло несколько дней с момента прибытия Светланы на остров, в эти дни значимого с ней не происходило, по прибытии ее сразу перевели в карантин, взяли кучу анализов, даже «кишку» заставили глотать, врачи сделали какие-то прививки и ждали результатов. Медперсонал был вежливым, но подчеркнуто отстраненным, и что сразу бросилось в глаза. Они никогда не снимали масок в ее присутствии, говорили на русском и много реже на английском. Первый день ее держали в палате, туда же приносили еду, потом разрешили выйти во двор, она ждала этого с нетерпением, но была разочарована, двор был окружен глухим, выкрашенным в белый цвет бетонным забором, беседка под навесом, пара лежаков на идеальном газоне, собственно и все. Погода стояла отменная и на третий день она решилась позагорать, благо в своем шкафчике, она обнаружила множество полезных кремов и мазей. Из одежды у нее по-прежнему был только халат, и еще один такой же висел у нее в палате. Она сбросила его и улеглась загорать обнаженная, согревая изголодавшееся по солнцу тело. Разомлев и расслабившись под жаркими лучами, она слегка потрогала себя: кожа после лазерной эпиляции была непривычно гладкой, «ладно, теперь не нужно будет возиться с бритвой» — заключила она. В тот день ее никто не беспокоил, разве что обед приносили, а кормежка, надо сказать, была на уровне, хотя она и заметила, что ее держат на какой-то диете, видимо тюремный рацион все же подпортил ее желудок. Так же с едой приносили какие-то лекарства, она пила их, не спрашивая деталей. Шли дни, Светлана наслаждалась солнцем и морским воздухом, но ей было уже немного скучно. Греясь на солнышке, она вспоминала, как они расстались с Сергеем, он ушел даже не обернувшись, не сказав ни слова на прощание, но что-то подсказывало ей, что они еще не раз встретятся и возможно за этим последует продолжение. Она закрыла глаза и вспомнила его сильные руки, ласкавшие ее тело, его поцелуи, ласкавшие ее шею, плечи, и вот уже ее рука начала скользить вниз по обнаженному телу, нашла и слегка приласкала столь бесстыдно торчащий бугорок. Постепенно Света распалялась все больше, представляя его ласки, и придумывая те, которых еще не было.

— Кх-кх прошу прощения, но Вам нужно идти за мной — раздался вдруг мужской голос.

— А Вы не джентльмен, — сказала она, одевая халат

— Почему? — поинтересовался он улыбаясь

— Джентльмен всегда дает даме кончить, — она была смущена ситуацией и немного покраснела, говоря эти слова

— Я бы с радостью досмотрел ваше шоу до конца, — смеясь отпарировал он — Но увы, мой электронный пропуск действует лишь ограниченное время, мы не сможем выйти.

— Ладно, а как тогда насчет одежды и обуви? — ее ноги были босы

— Обувь за дверью, а одежду получите на месте.

Она рада была наконец покинуть медицинский центр и выйти на открытое пространство, остров и вправду напоминал рай, но в этой его части ухоженный и облагороженный: дорожки из плиток, ровные газоны, клумбы с цветами, недалеко виднелся океан, обрамлявший остров великолепным песчаным пляжем. Светлана вдыхала этот пьянящий воздух полной грудью, словно птица вырвавшаяся из клетки, она хотела уловить каждый запах, каждый отблеск, каждый звук этого момента, понимая, что он уже никогда не повторится.

— Куда мы идем и кто Вы? — наконец спросила она.

— И впрямь не джентльмен, забыл представиться, Андрей меня зовут. А Вас я знаю, зовут Светлана. Я Ваш тренер и наставник на время обучения, Ваш и еще двух девушек.

— Обучения чему? — задала она прямой вопрос, хотя уже догадывалась, о чем он говорил. Она оглядела оценивающе: лет двадцати пяти — тридцати, накачан, но в меру, улыбчив, но не слащавый, с виду добродушный и с чувством юмора все в порядке, у такого можно и поучится. Девушка вдруг поняла, что таращится сейчас на его член, виднелся под обтягивающими шортами.

— Фитнесом займемся, немного подправим Вашу фигуру, хотя она и сейчас весьма. Ну, кое-какие позиции разучим вместе другими девочками. Я смотрел Ваш кастинг с двумя актерами, очень недурно надо сказать.

— Я тогда выпила лишку, — смутилась она такому обороту, и тому, что у Андрея уже на нее стоит, — значит с тобой у меня будет секс, может тогда сразу на ты?

— Ок. Со мной и с другими девочками, вас трое в этой группе. Все, мы уже пришли.

Спортзал стоял на берегу океана, но пляж был отделен двумя высокими заборами, уходящими прямо в воду, скрывающих купающихся от любопытных глаз. Войдя внутрь Андрей и Светлана встретились с двумя женщинами, одной было около тридцати-тридцати пяти, она держалась уверенно, будто давно находилась тут, знакомство со Светланой, не вызвало у нее никаких эмоций, другая была совсем юная, похожая на провинившуюся школьницу. Они обе были одеты в очень короткую спортивную форму, она даже назвала бы это спортивным бельем.

— Познакомься: это Лена — указал он на старшую, а эта юная красотка — Марина, нашу новенькую зовут Света. Иди, Света переоденься, размер должен подойти.

Первый тренировочный день прошел буднично, ничего примечательного не произошло: разминка, обед в отдельном помещении, еще небольшие тренировки, душ. Вечер должен быть свободным, а на ужин обещали шведский стол из готовых блюд, что могут храниться несколько суток. Нагрузка была небольшой, и Светлане не терпелось искупаться, получив одобрение от тренера, она выбежала на пляж, сбрасывая одежду и обнаженная бросилась в море. Теплые морские волны подхватили ее тело: «какое блаженство, как давно я об этом мечтала» думала она, взбираясь на вершины небольших соленых волн, подсвеченных вечерним солнцем. Поплавав немного, она оглянулась: Лена аккуратно сложила одежду и полотенце на деревянный лежак и медленно вошла в море, она совсем не стеснялась своей наготы, приглядевшись, она заметила у нее на груди татуировку скорпиона, еще одну на предплечье в виде разбитого сердца она видела ранее. Марина наоборот стеснялась раздеться, но видя, что Андрей пошел по направлению к ней, мигом сбросила одежду и с разбега бросилась в море. Светлане стало интересно узнать какие взаимоотношения сложились в группе.

— Андрей, иди к нам! — позвала она.

Андрей постоял пару секунд затем, как и Лена аккуратно снял одежду и сложил на лежак, но не пошел сразу в воду, а собрал белье брошенное Светой и уже намокшую одежду Марины. Все это он проделал в обнаженном виде, Света посмотрела по сторонам: Лена, как и она с интересом рассматривали Андрея, а Марина наоборот поплыла куда-то вдаль. «Похоже секса между ними не было» — поняла Светлана. Наконец Андрей поплыл с ней к Лене.

— Надо Марину вернуть, мало ли чего, — заметила Светлана

— Я плохо плаваю, — призналась Лена

— Андрей, подстрахуй меня — Светлана вызвалась помочь, она хорошо плавала, но последнее время не имела практики.

Вместе они подплыли к Марине и вовремя, бедняжка явно не рассчитала сил и заплыла слишком далеко. Вдвоем они помогли ей добраться до берега и растирали напуганную девушку полотенцем.

— Дурная совсем? — возмущался Андрей — жить надоело?

— Никогда с море не купалась, а вы тут еще разделись все, я и двинула подальше, — оправдывалась девушка

— Давай в душ и к себе в комнату, больше так не делай. Давай, пошла! — скомандовал Андрей, шлепнув Маринку по голой заднице.

Решив не искушать судьбу, она с визгом рванула по пляжу, на ходу заворачиваясь в полотенце.

— Ребенок совсем, не место ей тут, — грустно заметила Светлана — она хоть совершеннолетняя?

— Насколько я знаю, да и определили ее к нам на пять лет, — пояснил он, и потянулся за полотенцем, которое обмотал вокруг бедер — пять лет — это серьезный срок, так что поверь, она ангел только с виду.

— Мне дали десять — она обтерлась, но осталась стоять перед ним обнаженная, ожидая реакции на признание.

— Десять!? Тут в основном от трех до пяти, парочку знал, у которых семь, но чтобы десять! А ты не маньячка хоть?! — встревожился он не шутку.

— Боишься, что хрен тебе откушу, трусишка? — игриво заметила она, ее рука потянулась к его полотенцу. Он чуть попятился назад — Что прикрылся!? Стоит на меня?

— Не сегодня, в первый день я это не делаю, завел такое правило, — объяснил Андрей чуть смущенно — Я пойду, ужин через сорок пять минут, я разогрею для тебя и уйду, здесь я не ночую.

— Так вроде шведский стол? Я пока еще поплаваю.

— Для тебя диета, пока врачи не разрешат, они обнаружили у тебя небольшие проблемы с ЖКТ, но это поправимо — он развернулся и ушел не прощаясь

— Дурацкое правило! — крикнула Светлана ему вслед.

Она долго плескалась в ласковом море, озаряемом тропическим закатом, затем откинулась на спину, наблюдая быстро темнеющее небо.

— Ну что, спасла утопающую? — Лена подплыла к ней и сходу завела разговор — блин девочка совсем, тяжко ей придется

— А за меня ты не переживаешь?

— Да ты походу уже освоилась, мужик вон слюни пускает, да и ты непрочь дать.

— Какая разница, все равно он нас всех перетрахает вместе и по очереди

— Это работа, а ты вроде как сама под него подкладываешься.

— Тебе то что, запала на него? — парировала с раздражением — ей вдруг расхотелось купаться, и она мощными гребками рванула к берегу.

Отдышавшись, Светлана стояла по колено в воде, солнце уже село, но пляж был ярко освещен фонарями. Лена подплыла сзади, положила руки ей на плечи. «Скорее на тебя, сладкая» прошептала она и поцеловав Свету в шею, вдруг лизнула языком ее мочку уха. Руки Лены тем временем, стали опускаться ниже и охватили ее сочные груди, пальцы мягко и нежно теребили ее быстро набухающие соски. Чуть прикусив мочку уха, она слегка потянула ее к себе, охватывая губами. Левая рука Лены начала опускаться все ниже, заскользила по животу и проникла между ног Светы. Ее пальцы по-хозяйски раздвинули половые губы и готовы были проникнуть глубже, но... Но внезапно Света вырвалась из объятий Лены.

— В чем дело, тебе же нравилось?! — возмутилась отвергнутая девушка.

— Извини, это кое-что из прошлого, я не хотела тебя обидеть — попыталась извиниться Светлана.

— Ладно, вечером поговорим, — сухо ответила Лена, она уже не злилась, но была сильно расстроена.

Не говоря более ни слова и не смотря друг на друга, женщины обтерлись и ушли к спортзалу завернувшись в полотенце.

Андрей не стал ужинать с девушками, дождавшись Светланы, он вручил ей поднос с предписанным диетой набором, попрощался и ушел. Они остались за столом втроем и не спеша расправлялись с ужином, разговоров не было. Наконец Лена прервала молчание:

— Эх, сейчас бы сигаретку...

— А что здесь с этим проблемы? — удивилась Света.

— Проблем нет, просто нельзя, совсем нельзя, Сергей всем запретил — Света резко сглотнула и закашлялась

— Что с тобой подруга, подавилась?

— Да нет, все нормально, — уверила Светлана и осторожно поинтересовалась — а что Сергей здесь важная шишка?

— Да он директор всего, что ты здесь видишь, он создал этот проект с нуля — разъяснила Лена, — погоди, ты что знакома с ним?

Светлана перестала есть и оторвала взгляд от тарелки: две пары глаз пристально смотрели на нее, так что ей стало как-то не по себе. И если Лена смотрела просто с интересом, Марина вдруг побледнела и выглядела испуганной.

— Мариш, сходи на лоджию подыши, мы пока поболтаем тет-а-тет, хорошо? — предложила ей Лена с твердостью в голосе. Ее тон не предполагал возражений, и девушка не закончив ужина оставила их одних.

— Не надо мне было при ней Сергея упоминать, — пожалела Лена

— Она, что боится его? — удивилась Света.

— Сначала расскажи, откуда ты его знаешь, баш на баш, — ухмыльнулась Лена вместо ответа и продолжила прерванный ужин.

— Ну, он привез меня сюда, забрал из...

— Тюрьмы, — не тушуйся мы все оттуда, — прервала ее Лена — Привез? На чем?

— Такой небольшой самолет, маленький салон, буквально несколько мест.

— Его личный, это уже интересно, трахалась с ним? — спросила она напрямую

— Было пару раз, а что, разве он не всех подряд? — удивилась она

— Да нет, он разборчивый, на меня, например сейчас даже не смотрит. Ты приглянулась ему похоже, а это либо фарт, либо большие проблемы, подруга.

— Да ладно, — Света разволновалась: большие проблемы здесь — это действительно Большие проблемы — что у него с Мариной?

— А теперь слушай дорогуша, дело так было: привезли ее сюда к Сергею на разговор перед карантином, обычное дело, в общем, ничего такого, я ждала своей очереди чтобы... Не важно, долго жду короче. И тут он выбегает, лица нет, злой как черт, кричит: «помоги, я не знаю что делать, она... давай за мной, быстро!» Вбегаю в кабинет, а там... Нет, я не с пионерской зорьки, много чего видела... Лежит короче она полу скулит, бьется в судорогах, в синяках, вырывалась, держал он ее походу, спермой измазана, на полу мочи лужа, а зад порван вообще. Я скорее к медикам, отвезли, обкололи, зашили, вроде как пронесло. Я к нему потом в кабинет врываюсь: мол, что за дела говорю, она же мелкая совсем! А он ром с горла хлещет, никогда его таким не видела, извиняется, говорит: не сдержался, каюсь, больше никогда. Я на него ору: за что, ты ее? А он тихо, спокойно так отвечает: « Ты о ней ничего не знаешь, и знать тебе это не положено» И на дверь показывает. Несколько дней прошло, оклемалась она, он к ней палату без предупреждения, навестить типа. Она как заорет! Никогда не слышала, чтобы женщина так кричала, в угол забилась и обделалась. Передвинули ее в другую партию, а меня типа как присматривать за ней приставили, чтобы глупостей не наделала, как сегодня.

— За ней или за нами обеими? Кто ты вообще такая? — спросила Светлана, от услышанного волосы вставали дыбом, аппетит пропал напрочь: «Сергей, как он мог сотворить такое с этой девочкой? Что же он тогда со мной сделает? А его слова «тебя бы запытали до смерти», но ведь был таким милым последний раз. Стоп, а ведь я была похоже следующей за ней, может потому он был так зол при первой встрече. Но что могла ему сделать эта девочка? Нет, в голове не укладывается».

— А ты умная. За обеими, Сергей попросил присмотреть и за тобой тоже, почему — не стал объяснять. Я действительно не и твоего с Мариной круга, блин, как бы тебе объяснить популярно? Короче, когда на сцене тебя или Марину будут бить плеткой — это возможно поручат мне. Но для профилактики, чтобы такие как мы не зарывались, мы иногда будем меняться местами.

— То есть ты палач? — заключила Светлана.

— Нет, здесь никого не калечат, почти не калечат, Сергей тебе рассказал об исключениях.

— Ты и клиторы девушкам режешь? — испугано спросила Светлана.

— Нет, Боже упаси! — если такое предложат, я свалю отсюда, благо у меня свободный контракт, могу свалить, когда захочу. Да и вообще это редкость, хоть и было говорят пару раз.

— Свободный контракт? Ты добровольно здесь работаешь?!

— Ладно, я расскажу. В порно я снималась. Долго, восемь лет отпахала на них, пока была молодая — всех устраивала, а потом сказали: или будешь дерьмо всякое делать или пока. Ушла, деньги кончились. Жить надо — подсуетилась, организовала, все нормально было, потом дорогу кому-то перешла, и собак навесили, закрыли короче. На зоне дернула старые связи, сумела попасть сюда, чего стоило, говорить не буду. Сергей посмотрел на меня в деле и дал свободный контракт, собственно все.

— А со мной Сергей вполне прилично обошелся, несмотря на то, что я... Не будем об этом. Первый раз только немного грубо вышло, особенно когда попку мне распечатал.

— Так она почти всегда болит после первого раза, — со знанием дела заметила Лена. Редко когда они это аккуратно делают

— Да уж потом еще двое были, пьяная была — плохо помню, в обе дыры сразу, думала: порвут всю, — разоткровенничалась Света.

— Это только начало, крепись, сколько срок здесь?

— Десять.

— Десять?! Что ты натворила?! Нет, не хочу знать, сколько здесь работаю, не слыхала такого. Тяжко тебе придется, — посочувствовала Лена.

— Есть вариант, может выгорит, заговорщически прошептала Света, я с Сергеем последний раз без презика, и он в меня кончил.

— Ну ты сучка! — восхищенно воскликнула Лена — тест делала?

— Нет пока, сжимаю пальцы на удачу.

— Послушай, сказала Лена проникновенно — если так, то это золотой билетик, а нет — ты не справишься без меня, не потянешь чирик без моей помощи. Я много лет в этом бизнесе все знаю, все умею, все секреты расскажу, с твоим телом и моим умением сделаем тебя номер один. Ни один извращенец тогда тебя достанет. Просто будь со мной, и я все для тебя сделаю.

— Прости, что оттолкнула тебя, я не хотела обидеть, но у меня была пара неприятных эпизодов в тюрьме.

— тебя изнасиловали? — сочувственно спросила Лена.

— Пытались, — с грустью призналась девушка.

— То есть ты никогда не пробовала? Я буду нежной и терпеливой, ты даже не представляешь, как это может быть здорово. Мужик на такое не способен.

— Давно ты по девушкам, что с мужиками перестала мутить? — спросила Света с неподдельным интересом.

— А и то и другое люблю — призналась Лена — но что с ними мутить, сначала распинаются, соловьем поют, чтобы тебе вставить, а как вставят, только и думают, как вынуть, да свалить побыстрей.

— Может просто нормального парня не встретила — посочувствовала Света.

— Нормального?! С моей-то работой! Ой, не смеши. Ну давай, пошли, покувыркаемся, я честно буду нежной, нежной и очень ласковой — пообещала она и положила свою руку поверх ее руки — ну пошли, я как впервые тебя увидала, поняла что ты будешь моя.

Света смутилась. Такая сильная союзница, вхожая на самый верх была бы как раз кстати, к тому же похоже у нее действительно к ней чувства. Но это было так необычно, может стоит попробовать? Что она теряет?

— Ладно, пошли, — согласилась она, чуть покраснев от смущения, когда губы Лены соприкоснулись с ее губами.

Когда мягкие, но немного властные руки Лены распахнули ее халат, Света испытывала странные ощущения: это было волнительно, необычно, не все же как-то неудобно, ей казалось, что она совершает сейчас что-то неправильное, немного постыдное и в мягком приглушенном свете ночника, можно было рассмотреть ее раскрасневшиеся щеки. Лена видела ее смущение и была терпеливой, но настойчивой и робко выставленные остатками стыда преграды рушились и открывали ей путь к познанию тела и чувств Светы. И вот уже Света вся, ее тело и ее душа, подчинилась ее желаниям, принимая ее ласки без упреков ложного стыда, без бремени традиций и предрассудков. И были только ее руки, и ее губы овладевшие девушкой целиком, и казалось, не было места, ни малейшего крохотного участка, который Лена не приласкала, не покрыла поцелуями. «Ты моя, только моя»: тихонько шептала она, почти касаясь губами ее ушей. Потом ее губы нашли губы Светы и одарив поцелуем, начали опускаться ниже и ниже, одарив вниманием шею, мягкие груди, твердые соски, плоский ритмично вздымающийся живот. О вот, наконец, достигли ее возбужденных набухших от желания лепестков и язык Лены начал исследовать эту незнакомую пока территорию, изучать вдоль и поперек, все что выше, все что ниже, все что спрятано внутри, и все являлось снаружи. А тело Светы содрогалось в медленном танце в такт ее усилиям, и не было больше ничего вокруг, только страсть, только экстаз отречения от правил и запретов, сладость от возможности дать ей познать себя, отдать все, но получить взамен много больше. И вот уже сладостный стон, почти крик разорвал тишину ночи. И закончив начатое, вновь губы Лены соединились с ее губами, принеся странный вкус и аромат соков собственного тела. И так все было чудесным, и столь восхитительно новым, что лишь одно стремление захватило Свету: вернуть долг новой подруге, попытаться, хотя бы попытаться дать столько же нежности. И та, что была сверху, оказалась теперь снизу, и вот уже Света пустилась в путешествие по телу Лены, отыскивая самые укромные уголки и осыпая их ласками, пусть она не была столь умелой, но была искренней и настойчивой, потому нашла наконец дорогу к ее садам наслаждения. И вот уже Лена отвечает ее усилиям, отдавая ей во власть свое тело и принимая ее нежность так, как недавно дарила свою. И вот уже язык и губы Светы находят самую чувственную часть ее плоти — без смущения, без сожаления, без удивления тому, что она делает. Делает для нее, для себя для их обеих, и покоряя ее, даря ей яркий оргазм, шепчет ей тихо «Я взяла и хотела вернуть, у меня получилось?» И был поцелуй вместо ответа, и им обеим больше не нужны были слова, ибо все уже было сказано. И были еще объятья и поцелуи и стоны и короткий сон и снова объятья, пока усталость не взяла верх, а наутро солнце осветило их обнаженные переплетенные тела, явив миру их красоту.

— Пора вставать красавицы. Завтрак принесли, — голос Андрея пришел словно ниоткуда, с трудом разлепив веки, Света поняла, что ее голова лежит на груди и Лены, а та ласково перебирает и теребит ее волосы.

— Спасибо, — нежно поблагодарила Света свою любовницу, — мне никогда не было так... не знаю, для этого наверно и слов нет, — засмеявшись добавила она.

— Тебе спасибо милая, я в тебе не ошиблась, ты чумовая девчонка, просто rоck n rоll какой-то! — призналась Лена, потрепав ее волосы.

— Девочки, милые, завтрак остынет, я понимаю у вас любовь и все такое, но давайте в темпе вальса, потом поласкаетесь, я ушел короче, не будут мешать, — выпалил Андрей и захлопнул дверь. Девушки нехотя принялись одеваться, на душ и прическу уже времени не было, потому взглянув друг на друга, они рассмеялись и пошли как есть.

Когда сладкая парочка уселась за стол, Марина фыркнула, а потом заразительно засмеялась. Надо сказать, было от чего, растрепанные, неумытые, зевающие, жутко голодные, но при этом всем счастливые, нет, решительно это было забавно. И чем больше парочка пыталась сделать серьезный вид, тем веселее было Марине. Наконец она смогла взять себя в руки и отметила:

— Да вы похоже всю ночь развлекались!

— Че, завидно?! — отпарировала Лена сражаясь с зевотой.

— Да я полночи не спала, стены то тонкие, — пожаловалась она

— А что не зашла? Мы бы тебя убаюкали, правда Свет? — сказала Лена, посмотрев испытывающе на подругу.

— Ну... Может быть, — неуверенно пробормотала Света, слышать подобное ей было немного неприятно, даже в шутку — а если это и не шутка вовсе? Обе девушки вопросительно посмотрели на Марину.

— Ну зачем это? — мялась Марина — ну я как-нибудь сама... Ой, я не это хотела сказать, — пыталась она оправдаться, но ее слова потонули в дружном хохоте всей компании.

Хорошее настроение с утра — залог успешного дня и несмотря на бурную ночку девушки старательно исполнили весь предписанный Андреем комплекс тренировок. Благо они разрешил им немного вздремнуть после обеда. Даже Марина казалось заразилась этой энергией, не была такой задумчивой и потерянной, как еще совсем недавно. По окончании занятий Андрей собрал всех троих для разговора.

— Ну что девушки, я смотрю, вы уже освоились, расслабились, пора поговорить о деле. Помимо того чтобы привести вас в форму, моя обязанность — обучить вас некоторым приемам, которые вы будете регулярно практиковать в ваших выступлениях, и также снять по заказу руководства несколько видеороликов. Возможно некоторые вещи вам будет трудно сделать, на как вы понимаете, я ничего не решаю. Я просто делаю свою работу. Не хочу на вас давить и подгонять, благо время есть, хоть дедлайн никто не отменял. Есть желание — можем начать сегодня, нет — ничего страшного.

— Я-то конечно готова, Андрей, — взяла слово Лена, и Света думаю тоже

— Да, пожалуй, — неохотно подтвердила она.

— Но Мариночке нужно еще время, правда? — Марина ничего не ответила, молча кивнув в ответ — Сам понимаешь ей тяжело снова начать, но у меня есть кое-какая задумка, в которой нужна будет твоя помощь, мы можем на тебя рассчитывать, Андрей?

— Марина, мы все хотим тебе помочь, ты позволишь нам? Обещаю: все будет хорошо, тебя никто не обидит, — спросила она у нее, взяв за руку.

— Мне тяжело — призналась Марина, — не знаю...

— Марин, назад пути нет, ты знаешь, контракт нельзя отменить, и скажу честно, тебе придется тяжело, но мы все сделаем, чтобы помочь, позволь нам помочь, хорошо?

— Хорошо — тихо согласилась девушка.

— Давайте теперь поплаваем, а вечером все соберемся и послушаем, что придумала Лена, она знает о деле больше нас всех, — предложила Светлана.

Вечером после ужина четверка собралась за столом, дабы выслушать Ленин план. Марина волновалась больше всех, давала знать психологическая травма, по хорошему девушке нужна было длительная реабилитация, но здесь для этого небыло ни времени, не возможности. Приходилось довериться Лениному опыту, надеясь, что она знает, что делает.

— Марине нужно помочь, после случившегося ей тяжело снова начать спать с мужчинами, и мы должны все вместе помочь, сама она не справится. Андрей, ты должен... только аккуратно прощу, а то все насмарку будет. Проведешь с ней ночь, сделаешь, чтобы она больше не боялась, понял? — Лене не очень давалось подбирать нужные слова, и она сильно беспокоилась, нужно было передать суть. Она продолжила: Мы со Светой для тебя ее подготовим, а когда она расслабится, ты все сделаешь нежно и аккуратно. Понял меня? Нежно аккуратно, терпеливо!

Было видно, что Марине некомфортно, что подобные вещи обсуждают при ней, но Света пришла на выручку: « Не волнуйся, она знает, что делает, просто доверься ей», — заверила она, взяв взволнованную девушку за руку. Втроем они вошли в комнату Марины, Андрей пока остался за дверью, он войдет позже после условного сигнала. Посадив девушку на кровать, Лена и Света разделись сели рядом слева и справа, неспеша и деликатно Света развязала ее халат, а Лена помогла снять его, сначала обнажив плечи, маленькую еще не развитую грудь, худенькую спину, живот и бедра. И вот ужа она полностью обнажена, а подруги взяв ее за руки, по очереди целуют ее в нежные еще детские губы, ласкают грудь, соски и плечи. Нежно укладывают на спину и ложатся рядом, и их четыре руки уже скользят синхронно по ее такому юному, почти детскому телу, обнимают и целуют, и вот она уже обнимает их: без стыда, без упреков, без смущения. Соски ее тверды, а глаза закрыты, пальцы Лены ласково теребят ее влажную уже киску, а Света слегка тискает ее грудь. Андрей подходит все ближе, он давно уже стоит рядом, не в силах оторвать взгляда, в его руках видеокамера и он скрупулезно снимает происходящее. Он полностью обнажен и готов вступить в бой, но терпеливо ждет, когда ему разрешат. Наконец Лена, подзывает его, встает с постели и забирает камеру. Света продолжает ласкать возбужденную девушку и неспеша и деликатно раздвигает ей ноги, когда Андрей ложится на нее и медленно входит.

Когда Марина осознала, что Андрей уже внутри, ее тело инстинктивно дернулось, но готовые к этому Лена и Света удержали ее, взяв за руки. Лена при этом еще ухитрилась продолжить снимать. «Все хорошо, не бойся» — шептали они ей. И вот уже он начал двигаться, медленно, потом быстрее. Девушки отпустили ее руки, и Марина тут же обхватила мускулистый торс Андрея, притянув к себе, желая, чтобы он вошел еще глубже. И с каждым толчком она раскрепощалась все более, и нужно было уже показать ее трепещущее тело зрителям. Андрей подался назад, поднял ее ноги и закинул себе на плечи, затем чуть подался вперед, положив руки на грудь девушки. Затем он продолжил, а Лена зашла сбоку, а потом сверху слева, продолжая снимать происходящие. Света вышла из кадра и стояла в стороне, тяжело дыша от возбуждения, видя экстаз девушки, она дико хотела оказаться на ее месте и дабы дать хоть какой-то выход распиравшей ее похоти, нервно теребила свой клитор. Лена наоборот аккуратно и деловито продолжала снимать, то приближаясь, то отходя назад, меняя ракурсы, она была профессионалкой и не теряла над собой контроля. Внезапно объектив повернулся и показал зрителям отчаянно мастурбирующую Свету, ее лицо было искажено похотью, пальцы так интенсивно работали над клитором, будто хотели напрочь оторвать его. Осветив происходившее во всех подробностях, камера вернулась к главному действию. Андрей, тем временем, уже выкладывался по полной, и Марина неровно дыша, судорожно глотала влажный ночной воздух, наслаждаясь сладостью его быстрых и ритмичных движений. Камера вновь показала Свету, которая вдруг перестав себя ласкать, резко выгнулась всем телом, ее колени дрожали, боясь упасть, она буквально рухнула на удачно подвернувшийся стул. И почти сразу за этим Лена показала всем как Андрей достиг своей цели, и громкий стон Марины разбудил ночную тишину, возвестив, что рана наконец затянулась и она снова способна к близости с мужчиной. Он потрудился над ее телом еще немного, дабы закрепить успех, и лишь затем позволил себе кончить.

Лена и Света потихоньку подобрали свою одежду и направились выходу, оставив милующуюся парочку. Чутье подсказывало подругам, что последует продолжение, да и дело было сделано: боязнь секса, порожденная изнасилованием, была преодолена, и ролик снят, даже с бонусом от Светы! Прикрывая дверь, Света обернулась и окинула взглядом комнату: немного запыхавшийся, но довольный Андрей отдыхал лежа на спине, а Марина, примостившись рядом, нежно гладила его сильный торс, казалось сияя от счастья.

— Что подруга, задрочилась? — усмехнулась Лена, сопроводив вопрос смачным шлепком по голому заду Светы.

— Ой. Больно же, ты че? Ну да, притомилась, — похотливо улыбнулась она — спать хочется.

— Пошли ко мне опять, чего одной в пустой постели-то? — предложила она, взяв Свету за руку.

— Так ты опять мне спать не дашь! — возразила она, состроив глазки.

— Да не боись, я сама уже с ног валюсь, поболтаем немного и баиньки.

— Ну ладно.

Они лежали обе рядом под одеялом, Света на спине, Лена рядом на боку, ее рука не спеша скользила по роскошным формам молодого тела и как бы невзначай потянулась к ее киске.

— Лен ну ты же обещала — фыркнула Света

— Не могла устоять, прости, ты такая сладкая. Не верится, что ты моя, боюсь, что выскользнешь у меня из рук.

— Скажи, Лена, ты ведь опытная в этих делах, — немного робко начала Света, — у меня неплохо получается?

— Неплохо!? Да ты милочка рождена для этого, не обижайся, но ты прирожденная шлюха, у тебя есть талант и тело, за которое я убить готова.

— Да надо было в порно идти сниматься, а не в офисе пахать дни напролет, — горько пошутила Света, — бабла куча, членов полный состав и здесь не оказалась бы.

— Да сейчас если на волю, я тебя бы раскрутила, по всему миру катались бы, поклонников сотни тысяч, а богатые бизнесмены очередь бы занимали, чтобы ночь с тобой провести, эх да что уж там, — пожалела Лена. Но не все потеряно, я тут тебя номер один сделаю, у зрителей по ту сторону хрены от дырочки дымиться будут, обещаю. Ты пойми милая, если ты мужика так заводишь — это власть! Он уже не головой думает, а членом, что хочешь проси — все даст, только бы дала присунуть. Может срок тебе скостят, хотя поверь, ты и через десять лет о-го-го будешь.

— Сбежать никак нельзя?

— Забудь, отсюда если только ночью вплавь, а это почти 100% самоубийство

— Или на самолет пролезть.

— Нереально, там камеры кругом, плюс электронные ключи всюду с уровнем доступа

— А если у Сергея я ключ стащу?

— Подгадав прилет самолета, проскочив камеры и охрану, и чтобы Сергей пропуска не хватился? Ты не Джеймс Бонд! Забудь короче.

— Давай тогда спать, — грустно подвела итог Света.

— Спокойной ночи милая, — утешила подругу Лена, нежно поцеловав в губы.

Света проснулась очень рано, неохотно открыв глаза, она оглядела залитую солнцем комнату. Лена мерно посапывала рядом, правая рука лежала у нее между ног, чуть охватив бедро, даже во сне навязчивая любовница пыталась добраться до ее киски. Но все же, как здорово было опять просыпаться не в пустой холодной постели, а рядом к тем, или вернее той, которой ты не безразлична. Попытавшись сдвинуть руку, она нечаянно разбудила Лену.

— Здравствуй солнышко, что не спится?

— Сама не знаю — пожала плечами Света.

— Давай тогда потрахаемся чуток, причем с пользой для дела.

— В смысле?

— На камеру все сниму

— Зачем это? — возразила Света

— Для тебя стараюсь дурочка, план надо выполнить по роликам для рейтинга, хочешь по сценарию Андрея или по моему, — недовольно выпалила Лена — Кому ты доверяешь?

— Тебе конечно — признала Света

— Ну, вот и славно, узнаешь кое-что новое, будет немного непривычно, но потом я знаю, ты сама будешь о таком просить и мне делать.

Она отбросила одеяло, нашла и включила камеру. Лена попросила Свету высоко задрать ноги, обхватить колени руками. Некоторое время она снимала на камеру ее прелести, бесстыдно выставленные на показ, затем легко похлопала ладонью, подергала пальцами половые губы, еще раз крупно сняла киску, раздвинув пальцами вход и потеребив немного клитор. Продолжая снимать, Лена достала из тумбочки флакон с лубрикантом и вылила немного прямо на ладонь, подставленную под киску Светы и на саму киску. Света уже догадалась, что последует за этим и нервно сглотнула, сохраняя предписанную позу.

Лена не спеша ровно размазала лубрикант по вагине, затем очень деликатно, ощупывая путь, медленно ввела указательный средний палец внутрь, помассировав большим пальцем клитор. Свете происходящее с ней было непривычно, но не вызывало отвращения, ей было интересно, что будет дальше. А дальше за двумя пальцами последовал безымянный и мизинец. Четыре пальца были внутри и Лена начала медленно ставить их в ряд, чуть развела, а затем резко вытащила, разводя в стороны. На дав Свете опомнится, Лена вдруг погрузила уже всю кисть внутрь тела, затем настойчиво, но аккуратно продвигаясь вперед, она погрузила ее почти по запястье. Света собралась духом и посмотрела на свою бедную киску, Ленина рука то поворачивалась внутри нее, то толчками двигалась взад-вперед, с каждым движением делая ее все более податливой, а отверстие все больше. Проделывая все это, Лена виртуозно продолжала съемку, меняя ракурсы и планы, опытная прожженная шлюха-профессионалка, она делала свою работу и делала хорошо, а главное получала удовольствие, и не она одна. Света попыталась расслабиться и сосредоточится на своих ощущениях: да ее вагина подвергалась бесцеремонному насилью, была заполнена и растянута до предела, было немного больно и непривычно. Но вот что странно, понемногу, потихоньку ей начало нравится это чувство заполненности, ей было даже интересно, насколько Лена еще сможет ее растянуть, хотя она уже немного опасалась последствий: «Лена конечно опытная, и кисть у нее небольшая, но войдя в раж, она может и потерять контроль, хорошо, хоть вторая рука у нее занята», — подумала она. А Лена действительно разошлась не на шутку, сжав пальцы, она бесцеремонно трахала Светину киску кулаком. Закрыв глаза, Света представила себе, что ей овладел громадный людоед великан, и его огромный член сейчас внутри нее, а она кричит: «Давай, давай, давай сильней, заполни меня всю, растяни до предела!» А он долбит и растягивает, растягивает и долбит, все сильнее, все жестче, все быстрее. И непонятно почему, это так приятно, так приятно! «И черт с ним, пусть он мне все порвет, пусть не останавливается». Ее возбуждение все нарастало, по телу вдруг пошла странная дрожь, растянутые до предела половые губы пытались сомкнуться, но не могли, бедра вдруг рефлексивно сжались, а спина неестественно выгнулась мостиком, глаза закрыты, дыхание сбилось. Лена уже вытащила руку, но тело Светы продолжала дрожать, ее рука потянулась вниз, пальцы яростно теребили клитор, затем нащупали огромную дыру, там, где у нее раньше была упругая щелочка, проникли туда, попытались вывернуть ее наизнанку...

Лена дождалась, когда Света затихнет и выключила камеру, затем подошла к девушке и положив ее руку на плечо сказала:

— Ну ты меня напугала, так кончать! Я думала, что порвала что-то! Как ты?

— Ты меня укатала, уф! Сама не ожидала, меня будто наизнанку вывернули, — призналась Света. Она взглянула свою киску — Ну и дырища! Она подтянется?

— Да через некоторое время. Не бойся, это не вредно, даже полезно может быть, — успокоила Лена подругу. Рожать будет легче, и не порвется ничего. Я туда бутылку дном вперед могу вставить.

— А что, часто рвется? — удивилась Света

— Бывает, особенно если мамочка свежераспечатанная, — пояснила она. Вдруг лицо ее стало строгим — Смотрю, ты оклемалась, будем теперь тебе попку растягивать — заявила она не допускающим возражений тоном, и направилась к Свете.

Света резво скакнула на край кровати, соскочила вниз, но запнувшись, растянулась плашмя на полу. Не обращая внимания на боль, она вскочила и хотела было удрать, но увидела, что Лена ржет во весь голос, согнувшись пополам и держась за живот.

— Коза! Ой, не могу! — Иди сюда, я пошутила! — Подруги вновь расположились на диване, и Лена лечила поцелуями все места ушибленные Светой при падении.

— У тебя есть дети? — робко поинтересовалась Света.

— Есть но... Но сын никогда не узнает меня. Он живет с отцом, его воспитывает женщина... Он думает, что она его мать, — она замолкла, собираясь с мыслями, потом продолжила — родила его семь лет назад, хотела завязать с порно, и деньги были и отец его был не бедный, но... Но не срасталось у нас с ним, деспрессуха пошла, и я стала кокс нюхать, деньги-то были. Пошла под откос короче, все сбережения на порошок спустила, он узнал, заставил в клинику лечь. А пока... Пока меня чистили, женился на подруге с которой встречался много лет. Даже когда со мной был, встречался, хорошая баба он сказал, но бездетная. Я на коленях перед ним ползала, умоляла, ноги ему целовала, а он спокойно так говорит: « Прав я тебя лишил через суд, теперь она его мать, другой он и не знает, иди — давай»

— Ты так спокойно об этом говоришь? — удивилась Света

— Нет у меня больше слез, выплакала все. Ты спросишь, почему опять не родила? Я после этого всего в долгах была по уши, вернулась к съемкам, пахала целыми днями, съемки, где меня драли во все дыры и перед вебкамерой пихала в себя всякую хрень. Все что поднимала, на долги уходило, а когда расплатилась — сказали: старая уже, вали... Дальше ты знаешь.

— Жалеешь, что так все сложилось?

— То, что в порно пошла? Нет не жалею, жалею что дурь нюхать стала, когда трудности пошли. Мой тебе совет: даже если так припрет, что жить неохота, что вены резать готова, даже тогда не жри дурь. Не поможет. Человеком перестаешь быть, живешь как в тумане, подставляешь зад за дозу и уже думаешь, кому дать за следующую. Не сдавайся никогда — вот мой урок, любые стены сломать можно. Ну, проехали. Знаешь... Помогу тебе еще немного. Сделай мне то же самое, что я тебе, давно у меня этого не было... но тебе проще будет, у меня все дыры хорошо разработаны. Только камеру включить не забудь.

Света аккуратно выполнила, все что от нее требовалось, впрочем ей и правда было легче. Ее ладонь свободно входила и двигалась внутри Лены. Набравшись смелости, Света сложила пальцы в кулак и сильно надавив сходу, вошла в ее киску.

— Ого! — воскликнула она. Не разжимая пальцев, она вытащила кулак, было интересно наблюдать, как растянутые половые губы не хотели ее отпускать и потянулись было наружу вслед за сильно сжатыми пальцами, но затем, растянувшись до предела, соскользнули кулака, обнажив зияющую дыру ее вагины — Класс! — невольно вырвалось у Светы.

Не разжимая пальцев, она вновь приставила кулак и нажала, во второй раз кулак вошел еще легче, почти без сопротивления, она двинула руку вперед, на всю глубину вагины, голова Лены откинулась назад, глаза были закрыты. Света опять вытащила руку, ей показалось, что отверстие стало еще больше. Она вновь надавила и буквально провалилась внутрь Ленькиного тела, пока кулак не уперся во что-то плотное. Лена содрогнулась всем телом и испугавшись, что навредила подруге Света поспешно выдернула руку, вызвав у нее еще большую дрожь. Решив на время притормозить Света с интересом начала изучать растянутую киску, она провела двумя пальцами по краю дыры, поверхность была горячей и влажной, крови не было, живот Лены ритмично вздымался и опускался, она явно жаждала продолжения. Свете захотелось заглянуть внутрь, направив камеру на вагину и включив подсвет, она деликатно раздвинула стенки пальцами.

— Кончай баловаться, сучка! — не выдержала Лена — верни на место и пошуруй как следует! Почти кончила, хрена было вынимать!

— Извини, увлеклась, — робко оправдывалась Света. Послушно выполнив приказ, она стала двигать кулаком внутри, поворачивая и чуть толкая кисть вперед-назад.

— Круто, вот так, давай еще! — томно бормотала Лена — трахай меня! Трахай как грязную сучку! — ободренная Света усердно выполняла все, что от нее требовали, не забывая держать в объект в фокусе. Тело Лены было в ее власти, и это было так восхитительно и приятно, что ей захотелось приласкать себя, но увы, ей нужно было производить съемку. Скорей бы Лена кончила! — подумала она в нетерпении прикусив губу. Лена не заставила, однако себя долго ждать, засняв оргазм, Света нетерпеливо вытащила руку, рухнула на кровать тут же начала теребить клитор мокрыми от смазки пальцами. Наслаждение было велико, сейчас ей этого было уже мало: направив объектив на себя, она погрузила четыре пальца внутрь, а большим продолжила массировать клитор. Ноги были согнуты в коленях, спина ритмично выгибалась, то отрывая задницу от кровати, то бросая на нее, она уже не могла вести съемку и Лена забрала камеру из ее дрожащей руки и та немедленно принялась ласкать свою грудь и теребить отвердевшие соски. Отпустив клитор, она погрузила руку внутрь себя, до боли закусив губу и сжав колени и бедра, содрогаясь, будто охваченная пламенем... Наконец она вытащила руку, разжала колени и обессиленная рухнула на кровать.

— Ну как?! — наконец смогла произнести она.

— Чума! Не ну ты реально долбанутая! С таким отношением ты реально мешки денег могла бы поднять! — завидовала Лена

— Значит, все получилось? Хочу поспать немного, устала, — зевая, призналась Света. Лена аккуратно убрала камеру, легла рядом и плотно прижавшись к спине подруги обняла ее.

— Никому тебя не отдам, слышишь, никому... люблю тебя — шептала она засыпая.

Завтрак был поздним, Андрей и Марина так же проспали, и пищу пришлось разогревать. После завтрака они против обыкновения искупались вчетвером и ополоснувшись в душе просматривали собранный материал. День похоже был потерян, ничего толком не сделали, но Андрей сменил гнев на милость, ближе к вечеру увидев запись.

— Да ты горячая штучка — признался он — жаль, что не моя

— У тебя был шанс, но ты его упустил, — резонно заметила Света.

— Она моя и забудьте! — подытожила Лена

— Ты же знаешь, что должен буду ее трахнуть, — ответил он грубовато — И тебя кстати тоже.

— Трах трахом, но любит она меня, — улыбнулась Лена, взяв девушку за руку — Ты меня любишь? — спросила она с надеждой, глядя в бездонные голубые глаза.

— Ну да, — немного неуверенно ответила Света, и губы Лены тот час нашли ее губы.

— Девочки не увлекайтесь, — урезонил Андрей — хотя впрочем вы заслужили.

Марина смотрела на происходящее в комнате и на экране с удивлением и тревогой. Щадя чувства малоопытной девушки, Андрей не стал досконально просматривать ее видео, но сцены снятые подругами изучал с охотой, его член давно стоял колом, и хотелось разрядки. Он взглянул на Марину — ее глаза были круглыми от удивления, похоже ничего подобного она ни видела. «Блин, он бы трахнул сейчас всех трех, черт хоть дрочить начинай! Блин, какого хрена?!» Внезапно рука Лены проскользнула ему под халат.

— Что Андрюша? Стоит у тебя? Помочь тебе ручками или ротиком? — язвительно поинтересовалась Лена, — чего хочешь милок?

— Хочу вас троих раком поставить и отыметь — раздраженно признался Андрей

— Так за чем дело стало? Только давай не сильно долго, я то могу часами попку тянуть, а девочки не привыкли пока, — улыбнулась Лена и начала раздеваться, устраиваясь на мягком ковре — Света давай ко мне, Марина ты тоже, давай и без разговоров, хорошо? Не посмев ослушаться, девушки сбросили халаты и послушно приняли предписанную позу рядом с Леной, справа и слева от нее.

— Сейчас, камеру включу, — заверил Андрей, скидывая одежду

— Только Андрей, давай в попу, у меня натерлось немного с непривычки, давно фистинг не делала, — развязным тоном потребовала Лена

— И меня тоже! — с удивлением для себя воскликнула Света, сейчас она также осознала, что тоже немного перестаралась.

— Марина, тебе тоже придется в анал, иначе попачкаешь себе все — заметила Лена, уже массируя себе ягодицы — Вы ночью пробовали?

— Попытался, даже ввел, но она отказалась, — признался Андрей

— Марина не бойся, если уже входил — все будет нормально, — заверила опытная подруга — Марина нехотя кивнула, понимая, что у нее нет выбора.

Света посмотрела по сторонам и тоже начала приготовления, стараясь расслабиться и растянуть вход задний проход пошире. Андрей разделся и хорошенько смазал стоящий колом член лубрикантом, подойдя к Свете, он чуть раздвинул вход и налил немного жидкости вокруг и проверил: после смазки два пальца входили без особых проблем. Минуя Лену, Андрей двинулся к Марине: тут посложнее, девушке трудно было расслабиться, действуя планомерно, Андрей сначала ввел смазанный указательный палец, затем очень аккуратно раздвинул кружок и влил немного смазки внутрь. После этого взял пробку небольшого диаметра, медленно и аккуратно, добавляя смазки начал вводить в зад. Крепкое молодое тело Марины поначалу сопротивлялось, лишь прогибаясь внутрь под давлением, но Андрей продолжал нажимать и конус начал входить, упрямо пробивая себе дорогу. Дыра становилась шире и шире, и наконец, мышцы сфинктера сомкнулись, крепко захватив конус, он немного потянул теперь назад, сначала плоть последовала за конусом, но потом вновь начала расширятся. Андрей вытащил конус до самой широкой части, а затем одном движение вогнал до упора. Марина негромко ойкнула, но кивнув головой, показала, что все в порядке, ночь проведенная вместе сблизила их, и Марина не боялась теперь ему довериться.

Закончив приготовления, Андрей навел резкость на зад Лены и дал большое увеличение — предстояла съемка в режиме PОV. Света с интересом следила за происходящим: Андрей без подготовки сразу и до конца ввел член внутрь Лениного тела, которое приняло его на удивление легко. «Ну и дырища у нее там!», — восхитилась она: «Похоже, и у меня скоро такая будет, блин он долбит вовсю, а та даже не пикнет!». Андрей действительно разошелся, его движения были мощными, быстрыми и Лена ловила от них неподдельный кайф. Впрочем это продолжалось недолго, и Андрей оставил ее на время, продемонстрировав зрителям крупным планом ее растянутую дырку и подошел к Свете. Надо сказать, она немного волновалась, хоть ее попка уже была не девственна, она помнила неприятные ощущения от первых проникновений и приготовилась было к худшему. Но Андрей был с ней намного вежливей, чем с Леной, и приставив член к анусу, он стал вводить его медленно и не спеша. Помня о советах бывалой подруги, Света старалась расслабиться, облегчая ему проникновение, Андрей не торопился, был аккуратен и лишь когда он начал, сначала не спеша и робко двигаться, Света осознала что он давно уже целиком внутри ее. Отсутствие боли дало возможность ей оценить новые ощущения. Ранее этого не удавалось: первый раз боль перебивала все прочие чувства, и даже первый в жизни анальный оргазм лишь скрасил страдания. Второй же раз она была столь пьяна, что не помнила толком, что с ней делали, что может быть и было к лучшему.

Сейчас? Сейчас все было иначе, он двигался внутри нее и с каждым толчком, с каждым движением, оргазм медленно вызревал внутри нее, сначала она нашла эти ощущения необычными, затем интересными, потом приятными, и вот уже в такт каждому его движению, по телу разливается приятное тепло, которое все разгораясь, обличается пламенем внутри тела, внутри рассудка, пожирая останки страха и сомнений. Только здесь и сейчас, только то, что она чувствует в это самое мгновение и есть смысл жизни, не важно, что потом, пусть хоть на части разорвут, но потом, лишь после того как она кончит. И этот момент приближался, но... но Андрей не позволил ей! Он покинул ее внезапно, оставив одну и это было невыносимо: ты будто тянешься из-з все сил к чему-то желанному, ты почти достала его, ты уже касаешься его кончиками пальцев, и восторг предвкушения от почти свершившегося факта почти накрывает тебя, но вдруг все исчезает, и пустота, пустота пожирает все. Андрей берет крупным планом ее пульсирующий анус, сжимающийся и ослабляемый, желающий быть снова наполненным, растянутым, приласканным, подчиненным... За что?! Почему!? Комок подступил к горлу, а слезы потекли из глаз. Опустошенная и брошенная она стоял на четвереньках, проклиная Андрея. «Сволочь, сволочь, сволочь», — шептали ее губы, когда он направился к Марине.

Ему предстояла самая трудная часть работы. Он видел, что Марине страшно и постарался быть предельно деликатным, он вынул пробку и пока освобожденный анус не успел сомкнуться, начал входить в Марину, и хоть в действительности это заняло меньше минуты, для двоих они показались вечностью. Впрочем ожидание того стоило, отверстие было очень плотным даря обоим непередаваемые ощущения от близкого контакта, словно они были единым целым и двигались вместе и хоть Марине было все же больновато, но она не за что не дала бы ему остановиться. Впрочем до яркого оргазма у Марины не дошло, Андрей побоялся за девушку и двигался очень медленно. Продолжая работать с Мариной, он что-то негромко сказал Лене, та кивнула и обратилась к Свете.

— Пирамида: я внизу, ты посередине, Марина сверху.

Заплаканная Света поняла не сразу, но залезла сверху стоящей на четвереньках Лены: их задницы были друг над дружкой. Затем Андрей помог Марине забраться на Свету, как-то ухитрившись при этом не вынуть члена из ее задницы. Попользовав Марину еще немного, он оставил ее и вновь вошел в Свету. Эх, если бы он вернулся чуть раньше! Но поздно! Да ей снова стало приятно, но это было уже не то, да и горечь обиды не давала шанса. Андрей же деловито снимал расширившуюся дырочку Марины и свой член методично работающий над Светиным отверстием. Вскоре он вышел из нее и с размаху засадил Лене, которая впрочем, была вовсе не против, для нее анал давно был обыденностью, и как та признавалась Свете, при сексе мужчиной, она часто предпочитала именно этот вариант. Уделив внимание Лене, он вновь поднялся выше и опять вошел в Свету, несмотря на обиду, та не могла не признать, что и ее этот вид сношения с каждым проникновением нравится все больше. А Андрей тем временем двинулся выше и снова вошел в Марину, которая на этот раз была вполне готова и приняла его в себя без особых проблем. Разработав ее дырочку еще немного, он вдруг оставил ее и резко вошел в Свету, так что ей стало даже больно. Он довольно быстро взвинтил темп, долбил ее с упоением, словно хотел доказать что-то ей или себе. Света опять начала возбуждаться, и вскоре снова волна наслаждения накрыла ее с головой. Пустая вагина переполнялась похотью, и в такт его яростным проникновениям Света теребила клитор, ее половые губы набухли, и киска стала похожей на открытый ротик, желающий принять и поглотить член, забрать его себе, высосать из него все соки, размягчить и выплюнуть. Она отпустила клитор и решительно раздвинув опаленную похотью плоть, ввела руку во влагалище, пальцы сквозь перегородку ощутили его член, пульсом страсти сотрясающий ее тело... А потом, потом она ощутила, что его темп начал спадать, а семя изливается внутрь нее, не желая второй раз быть обманутой, она поработав пальцами таки достигла сильного оргазма, и камера Андрея засняла ее изогнутое тело и искаженное похотью лицо. Закончив, она опустилась на бок, опрокинулась на спину и закрыла глаза, указательный и средний пальцы проникли в задний проход: расширенный, набухший, липкий от спермы. Ведомая странным побуждением она поднесла пальцы ко рту, облизала и натянуто улыбалась в объектив.

Лена подождала, пока Андрей закончит съемку, уберет камеру, затем подошла и не говоря не слова, врезала ему коленом между ног.

— Какого?... Бл... ! — согнувшись от боли пробормотал Андрей

— А такого, бл... , козел, че не мог дать Светке кончить?! — проорала она в ярости — Мы для тебя че, куклы резиновые?! Ты че думаешь, мы куклы бл... !?

— Бешеная, бл... о чем ты? — возмутился Андрей

— Ты че первый раз бабу имеешь? Дурачка не строй! В глаза мне смотри! — и Андрей заглянул в эти глаза полные ярости — Ты думаешь, если у тебя член, ты здесь главный стал?! Меня Сергей здесь над вами поставил, тебе просил не говорить. Сказал: парень расстроится, что дырку над ним поставили. Зачем тебя здесь держат, обязанности свои знаешь?!

— Девочек учить, готовить к работе, — тихо ответил он.

— Во! А ты себя хозяином возомнил. Ты должен девочкам помочь, чтобы когда они работать начнут, крыша не съехала, а не обижать. Ты знаешь, что в самой первой партии мы двух из пяти потеряли?! Двух сразу! Потом еще были, хоть и камеры стоят.

— Извини, я увлекся, хотел потом, как завершение... в конце чтобы сразу... я, она — ну не хотел я ее до слез доводить! — комкая фразы оправдывался Андрей.

— Светке десять лет тут пахать, десять! У нее не так много радостей в жизни! А впереди годы боли и унижений! — возмущалась Лена — Я шлюха, она шлюха, Марина шлюхой станет, но мы живые, живые, понимаешь?! Нам больно, нам страшно, ты должен девочкам помогать, это работа твоя... Проси прощения короче у Светы или вылетишь со свистом, я обещаю!

Андрей постоял немного, и неожиданно опустился на колени перед лежащей Светой.

— Света, прости, я — дурак, я думал, что все можно... Я не буду больше так... если забуду или увлекусь, дай знак. Я дурак, прости, — его раскаяние было истинным, сказал бы кто ему раньше, слова прожженной шлюхи, бандерши, порноактрисы пробудят его совесть, он рассмеялся бы. Но сейчас... Сейчас что-то непонятное творилось с ним, он будто ощутил сам их боль, впервые в жизни он сочувствовал падшим. Ибо попытался себя представить на их месте, попытался, но не смог! Он не смог бы, а им придется. И кто он, чтобы судить? Чем он лучше, сейчас он лишь шестеренка в бездушном механизме!

— Ладно, — ей тяжело было выдавить из себя слова, но она обняла и прижалась к его груди, уткнувшись лицом в его сильное плечо, а ведь совсем недавно готова была убить. Но сейчас, он был рядом, и ей уже не так больно, ибо неосознанно она надеялась, что когда станет трудно, он примет часть ее ноши, как надеется любая женщина, заключенная в мужских объятиях.

Лена и Света сидели вдвоем на песке и любовались морем, оно было безмятежно и спокойно, солнце клонилось закату, и все бы было хорошо, но странное ощущение беспокоило Свету, оно проявилось еще тогда, на съемке, что-то важное вдруг начало открываться ей, но она не могла понять, нет, скорее поверить...

— О чем задумалась подруга? — ласково потрепав ее спутанные волосы, спросила Лена. Помявшись немного, та ответила

— Там, ты назвала меня шлюхой, мне как-то не себе от этого, нет, мне было приятно, я даже забыла о своих бедах, но твои слова... У меня ведь всего один мужчина был до отсидки.

— Так ты и есть шлюха, милая, — улыбнулась и прервала ее Лена — Поверь мне, ты трахаешься, чтобы жить и живешь, чтобы трахаться. Ты дала Андрею не потому, что должна, ты хотела, чтобы он тебя отодрал. А сколько мужиков было это не важно, вы с мужем небось трахались как кролики!

— А ты права, действительно, мы очень часто это делали, минимум раз в день, а если были месячные, я минет ему делала. Блин это как навязчивая идея была. Если он не хотел, я думала, что он уже трахнул кого-то, даже скандалы были. Каждый день мне нужен был его член, я любила засыпать, чтобы он был во мне или в моей руке. Его член... вот черт!

— Что?! — обеспокоилась Лена, взгляд Светы стал вдруг странным, а в глазах загорелся нездоровый огонек.

— Просто теперь все поняла, — тихо продолжила Света, у меня не было других, и я не могла сравнить... думала, что так и должно быть, что это и есть любовь. Вот черт!

— О чем ты?

— Я никогда не любила мужа, думала что любила, но это была лишь зависимость. Зависимость от его члена, потому то он и ушел. Я ведь все соки из него выпила, хватала его член, пережевывала и выплевывала. Перемалывала и выплевывала! Дура, не понимала ничего, обижалась, когда Сергей назвал меня похотливой эгоисткой, а я ведь хуже.

— А муж тебя любил? — поинтересовалась Лена

— Не знаю, может и да, понимаешь, мы давно друг друга знали, еще со школы, но если разобраться, у нас ничего общего кроме постели. Он приходил с работы, я училась и кормила обедом, Он пытался что-то рассказывать о друзьях, о работе, но мне было плевать, я тупо ждала, когда ему надоест смотреть телек и трахнет меня. Потому что если он этого не делал, я не могла заснуть, я придумывала всякие гадости, когда он говорил, что устал или простудился. Один раз он поздно пришел и никакой был, поел и сразу завалился спать, пока посуду мыла, прихожу, а он дрыхнет.

— И что ты сделала? — полюбопытствовала Лена

— Сначала я просто посидела немного, посмотрела телек, думала: поспит немного и вернется ко мне. Час прошел, пошел другой, я разволновалась, и тут меня накрыло: «он кого-то трахнул, уже, потому и дрыхнет». Я разделась, включила свет и голая села на постель, — продолжала она, и воспоминание вдруг стало ярким и четким, как это было вчера.

***

— Просыпайся милый, ты забыл меня приласкать — пытаясь скрыть раздражение, проговорила она, тряся его за плечо

— Какого хрена, Света?! — возмутился муж, протирая заспанные глаза.

— Ты что, совсем меня не хочешь? Смотри, какая я красивая там! — обхватив колено рукой, она стала подобной раскрытым ножницам

— Света я спать хочу, пожалуйста! — подозрения Светы обернулись жгучей ревностью, и она взорвалась

— Устал? И долго ты ее трахал, скотина?! — проорала она

— Ты с катушек съехала?! Охренеть! Целый день пашу как лошадь, пока ты в долбаной аспирантуре прохлаждаешься. А ты, еще мне мозг выносишь? — возмутился он — никого я не трахал сегодня, ты меня вчера укатала, стояла раком и стонала как шлюха, не спавши на работу, бл... !

— Как шлюха?! Значит ты со шлюхами спишь?! Разнообразия хочется!? Ее отодрал, потому не хочешь?! — ее взгляд стал совсем безумным.

— Да если хотел бы то не смог! Хочешь мой член?! На, забирай! — он сбросил трусы и откинул одеяло — Тебе только это от меня и надо! Достала, нимфоманка чертова! Тебе вообще на меня наср... ь! Свет выключи... Будешь трахать, не буди! — добавил он со злостью.

Она погасила свет и прильнула губами к его вялому члену, вначале он действительно не подавал признаков жизни. Света даже разволновалась, но постепенно он начал отвечать ее усилиям, становился больше, сильнее, тверже и вот он уже не помещается у нее целиком во рту. Счастливая, подобно маленькой девочке, получившей любимую игрушку она вертела его в руках: мокрый, крепкий готовый в бой! Ее мечта, ее собственность, он должен быть внутри нее, там его место, только там! Дрожа от нетерпения, она села на него: «все, теперь он там, где должен быть, никому не отдам». Безумная, но такая сладкая мечта родилась в ее воспаленном похотью воображении: «ах, если бы он был там всегда! Начинал бы двигаться по первому требованию, везде, где захочется: в метро, в институте, на скамейке в парке» Фантазия была такой яркой, такой сладкой, что побуждала к действию, она начала скакать, да именно скакать на нем, будто безумная наездница пытающаяся загнать своего жеребца, пока он не падет замертво. Как суккуб, овладевающий спящим мужчиной она пила его соки, вынимала душу, лишала покоя. Понимала ли она, что делает? Частично. Потому, лишь потому, что думала что так и надо, что это и есть настоящая любовь, когда она не может и не хочет жить без него... Закончив, она радостная и удовлетворенная легла на него, оставив извергающийся член внутри себя, и нежно поцеловала мужа в щеку.

— Спасибо

— Дай поспать... — ответил он сквозь дрему.

***

— И в конце концов, он ушел от тебя, — подытожила ее рассказ Лена

— Да, и пытаясь вернуть его, я загубила четыре жизни, не считая своей

— Молчи, ты не должна говорить о том, что сделала, — помедлив она добавила. Один вопрос только: жалеешь?

— Когда сделала, умереть была готова, — отвечала она, удивляясь своему спокойствию.

— А сейчас?

— С тобой я забываю обо всем, ты спасаешь меня от меня самой, эти дни казалось я забыла, какая я дрянь.

— Не говори так, ты чудо, просто тогда ты сошла с ума по нему, — успокоила ее Лена, заключив в объятия. — Ты любишь меня хоть немного?

— Я поняла, что не знала еще любви, думала, что знаю, но ошибалась. Но с тобой я будто рождаюсь заново, хочу быть рядом, хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, хочу отдавать, а не только брать. Хочу, чтобы ты смеялась, чтобы ласкала меня, говорила... Говорила, что тебе хорошо со мной. Хочу принять твою любовь как свою собственную, — закончив монолог, она расчувствовалась, и несколько слез капнули из глаз, когда их губы слились в поцелуе. Спустя минуту смеясь и держась за руки, две обнаженных женщины бежали навстречу бескрайнему океану.

Отгорел закат, и участники группы начали расходиться по комнатам. Света перед ужином наконец-то посетила свою комнату и порывшись в гардеробе, оделась в ажурное белье и легкое платье, нанесла немного косметики. Результат стоил того: Андрей буквально глотал слюни, заставляя Марину и Свету ревновать. Одежда Лены была короткой и обтягивающей, будто она готовилась сняться в очередной порносцене. Марина не заморачиваясь и осталась в халате, после ужина они с Андреем решили уединиться и по официальному заявлению Андрея «поработать над ее техникой». «Будет ей попку размягчать всю ночь», — со знанием дела шепнула Лена Светлане, а когда парочка ушла, добавила: «с аналом всегда так: сначала боишься, потом хочешь, а потом просто не замечаешь разницы», — смеясь закончила она.

— Пошли ко мне, игрушки разные тебе покажу

— Честно говоря, мне перерывчик бы не помешал, киску ты мне довольно сильно натерла

— Хочешь, я тебе попку растяну? Будешь сходу член принимать без боли.

— Как это? — полюбопытствовала Света

— Дилдак толстый, рука, потом кулак — пояснила Лена

— Стремно, понимаю, что придется, судя по твоим рассказам, но стремно, — отказалась та, — просто приласкай меня на ночь и все. Засыпать и просыпаться в твоих объятиях — самое классное для меня сейчас.

И под покровом ночи они снова томно и нежно любили друг друга под аккомпанемент страстных стонов и криков Марины. «Девочка вошла во вкус» — констатировала Лена, когда опять их разбудили, и на этот раз стоны сопровождались громкими просьбами Марины долбить ее жопу. Они рассмеялись и ненадолго, пока Марина не затихла вновь, предались ласкам, поцелуям, объятиям, пока сон не укрыл их мягким одеялом покоя и забвения.

Вновь они проснулись рано, протерев глаза, и в мягком сиянии рассвета Лена увидела свою возлюбленную, та лежала, открыв глаза и глядя как будто вдаль, словно ища ответы в бесконечной высоте разгорающегося неба.

— Почему я такая, что со мной не так? — обратилась она к подруге, и, дав ответить, продолжила — ты, верно, подметила, одни трахаются, чтобы жить, другие живут, чтобы трахаться, я теперь и то и другое

— Просто ты любишь секс, что в этом такого? — удивилась Лена.

— Но я мужика своего затрахала, что он свалил, а ведь мы знали друг друга много лет, разве это нормально?!

— Просто он не смог больше тебя удовлетворять, кончал слишком быстро, такое частенько бывает, особенно когда мужик на нервах.

— Когда все пошло не так? Ты ведь опытная, помоги разобраться.

— Ну так расскажи всю историю, до того как его стало от тебя тошнить, — попросила Лена.

Мы учились в одном классе, за одной партой прикинь, все десять лет, можешь представить? Он начал проявлять ко мне интерес лет в двенадцать-тринадцать, а я... Я наверно еще раньше, гуляли мы вместе с детства. Я подросла, и мне вдруг захотелось увидеть его член, но я не могла, конечно, попросить его показать — она рассмеялась и продолжила, я подкараулила, когда он отошел пописать, и подбежала сзади. У него не было выбора, остановиться он не уже мог, пришлось делать это при мне, и он пытался отвернуться, подскользнулся и упал в грязь, после он был сильно зол, сказать, что не хочет больше меня видеть. И тогда я пообещала, он будет моим первым, когда придет время, а сейчас чтобы он не переживал я тоже помочилась при нем.

— И как он отреагировал?

— Сказал, что я его обманула, у меня там ничего не видно — усмехнулась Света — кончилось тем, что мы пришли ко мне домой, мамы как всегда не было дома...

— А отец?

— Не было у меня отца никогда, мать на все вопросы молчала как каменный столб. Вообще она мне мало внимания уделяла, искала себе мужа все свободное время, и не простого, а идеального.

— Нашла?

— Нашла, когда я замужем уже была, такой прикол, но она меня рано родила...

— Во сколько?

— В семнадцать. Такие дела, то ли отцу срок мог светить, или женат был, не знаю, и не узнаю похоже никогда. В общем, пришли мы домой, и я в ванной перед ним разделась. Полностью. Но трогать не дала ничего, только смотреть. Потом он сам разделся и я его вымыла.

— А он тебя не лапал?

— Я запретила, сказала: всему классу расскажу. Там я его не трогала, страшновато было, ну ты понимаешь, о чем я, — Света усмехнулась — Потом был долгий перерыв, мы не говорили об этом. Затем, когда у меня начали сильно расти сиськи, он стал пытаться меня пощупать.

— И ты разрешала?

— Сначала нет, потом — да, мне приятно было, сама его трогала. Мы не спешили, и на мое шестнадцатилетние, я созрела для минета. Видишь ли, его родители были юристы, и он вбил себе в голову, что если трахнет меня до возраста согласия, то загремит в колонию.

— Мда. И как он выкручивался?

— Просто уходил в ванную и там быстро делал свои дела. Лишь в конце, когда ему уже было шестнадцать, а мне еще нет, я пару раз уговорила его мастурбировать вместе.

— А ты давно мастурбируешь?

— С детства. Это было неосознанно. Мамы как всегда не было рядом, и я начала со скуки исследовать свое тело и нашла волшебную кнопку, что дарила удовольствие и избавляла от одиночества.

— И на шестнадцатилетние ты ему отсосала?

— Не совсем — усмехнулась Света, я долго готовилась, читала литературу, порнуху смотрела. Я связала его, надела ему на запястья стяжки, просунула веревку под стяжки и затянула, провела веревку под диван, раскинув ему руки и завязала узел, затем завязала ему глаза.

— Круто!

— Круто было дальше, я взяла в рот, дождалась, когда он будет крепким и мокрым, собралась духом села сверху, он даже вначале не понял что произошло. Я развязала ему глаза, и он увидел, что его член внутри меня. Медленно и не спеша я начала двигаться, лаская себя, было немного больно, но это стоило того. Потом я уже не могла остановиться, мы трахались при первой возможности: у меня, у него, даже в туалете школы. Кончилось тем, что его родители нас застукали.

— И как это было?

— Это было... — она рассмеялась — он связан как в первый раз, а я скачу на нем, дело к кульминации, раскраснелась мокрая от пота, и тут они входят, он вырваться хотел, но хрен! Я не обращая внимания на его предков, продолжаю трахаться. Постояли они немного, рты разинув и молча двинули на кухню. Я дождалась, пока он кончит, сняла презерватив, и... — она замолкла, ибо умирала от хохота — Короче я вхожу на кухню голая с кондомом в руке, а там они, я его в мусорку, разворачиваюсь и ухожу.

— Чума, жжешь! — смеясь заметила Лена.

— Отвязываю его, и прыгаю в постель, под одеяло по пояс, сиськи наружу. Предки входят, и его мама почем свет меня кроет, даже матом пару раз.

— А ты че?

— Я выслушала и когда мамаша замолкла, говорю: во первых я не бл... , он у меня первый и единственный, во вторых я с учебой всегда помогала, он у вас туповат. А третьих он единственный парень в классе, что не онанирует.

— У мамаши челюсть падает: «почему это?» говорит.

— А потому, что после меня у него всегда яйца пустые, а если ухитрится кому всунуть, а ему оторву их на хрен!

— И че было? — любопытствовала Лена

— Ушли опять на кухню, спорили долго, потом его отец сказал, что мы можем встречаться, а я могу ночевать у них, когда пожелаю, только просьба ночью не шуметь сильно. Мать потом добавила, что я хоть и дурно воспитана, лучше так, чем бы он шлялся и гулял хрен знает с кем. Может, хоть в институт вместе поступите.

С тех пор мы стали жить вместе, через полгода он насовсем ко мне переехал, благо мать моя теперь у друга жила, в восемнадцать мы поженились. Остальное не суть важно.

— Просто ты любишь трахаться, а жила с обычным мужиком, тебе нужно было пару таких как он, или один похожий на тебя, но с членом. Завела бы любовника или лучше любовницу, — подытожила Лена

— А много ты знала мужчин, что часами могут трахаться? — скептически заметила Света.

— Немного. Сергей может, пару месяцев назад он меня весь почти день пялил, все мои дырки по несколько раз были использованы.

— Во как! — удивилась Света — а со мной он недолго возился

— Или не в форме был, что вряд ли и запал действительно на тебя, тест на беременность что показал кстати?

— В пролете, а жаль.

— Действительно, жаль, — посочувствовала Лена и обняла подругу.

— Свет, семейная жизнь не для таких как мы, нам нужно больше, мы бы с тобой могли поладить, я бы удовлетворяла тебя полностью, но мы с тобой слишком любим мужчин, потому нужен кто-то третий вроде Андрея.

— Или Сергея — мечтательно добавила Света

— Губу раскатала, — усмехнулась опытная подруга — ты его не захомутаешь, он будет трахать тебя только если сам захочет. Я не знаю, что за баба его так обидела, но он кремень теперь, тут любовь нужна настоящая... как у меня к тебе — добавила она и потянулась к Свете, но та отстранилась

— Лена, за что ты меня любишь? Я эгоистична, похотлива, я жестока, я много лет лгала самой себе, но теперь вижу что я такое и как!? Как меня такую можно любить? — вопрошала она озаренная утренним солнцем, ее волосы засветились будто изнутри, она сидела объятая этим пламенем, будто грешница в аду, и внутри нее уже готов был разгореться пожар презрения к себе, что спалит ее до пепла. А ветер судьбы разнесет по миру то, что раньше было ее душой, и она канет в бездну: непознанная, непонятая, непрощенная.

— Глупышка, разве любят за что-то? — Ленины руки обняли ее плечи, губы коснулись ее горячего лба, стройной шеи, крепкой груди, выпуклых сосков, плоского живота — Разве нужна причина? Я ее не знаю... и не хочу знать. Не мучай себя, ты такая, какая есть. Смирись с этим, я люблю тебя такой.

И вновь они были вместе, и отдавалась одна другой без остатка, и принимала и получала, покуда не слились они в одно целое, и где было что и кто внутри кого? Какая разница? Чувство не знает правил, не разбирается по винтикам, его не взвесить, не измерить, не исправить, оно либо есть, либо нет. Но если есть то, только оно и важно, и важно успеть познать его, насладиться им пока оно не иссякло, не опошлилось, не растворилось в рутине бытия. И они пили вдвоем это нектар, этот яд, зная в глубине души, что это рано или поздно кончится, ибо нельзя любить так вечно. И будут потом в их жизни другие мужчины и возможно другие женщины, но память навсегда сохранит яркий свет солнца, согревший две истерзанные души и осветивший им путь надеждой. И после, дремля в объятиях любимой, Света вспомнила слова Сергея: да ее путь будет долгим, но она сделала первый шаг, долгие годы она жила в отрицании, терзая себя и мужа, тщетно пытаясь получить то, чего он не мог дать. Совершила чудовищное преступление, пытаясь вернуть то, чем не обладала, но теперь, наконец, она смогла увидеть и принять себя такой, какая есть.

Эпизод 4 Просто такая работа.

Человек ко всему привыкает, это верно. Скажи кто-нибудь Свете пару лет назад, что она станет куском мяса, что она будет есть, спать дышать лишь для одного, чтобы ее рабочие отверстия продолжали функционировать, она бы не поверила. Но теперь это стало так. Более того они даже не принадлежат ее. Нет свободной воли, ни вообще какого-либо выбора: как, сколько, когда с кем. Дьявольский механизм работает и работает хорошо, она лишь часть этого механизма, хорошо пригнанная шестеренка. Кого интересует, что чувствует шестеренка? Следят лишь за тем, чтобы ее не заело, или не сломалась, но не участия ради, просто деталь слишком дорогая и редкая. Это тяжело было принять, принять целиком, и она нашла удобную формулировку: « Это такая работа, просто такая работа», — Повторяла она себе. «Первый год будет самым тяжелым», — повторяла Лена. Только она ее любовь помогала держаться и сохранить внутри достоинство, зрители и палачи получили в полное распоряжение тело, но душу она им не отдала...

— Одиннадцать! — проорала она — Огромное дилдо таранит ее зад, половые губы растянуты до предела натянутой цепью, что крепиться на них зажимами, влагалище раскрыто и истекает соками, розга в очередной раз бьет по голому заду, по полосам еще можно отсчитать число ударов, но скоро весь зад превратиться в кроваво-бурое пятно.

— Двенадцать! — она пристегнута кожаными ремнями к станку в позе рака, во рту теперь кляп — хорошая вещь, иначе она давно бы сорвала голос от крика. Палач берет ее левую грудь и с силой оттягивает сосок. Света морщится от боли, не дав в ей опомниться, палач вешает зажим на грудь, потом приходит черед правой груди. Слезы текут из глаз, но это только начало. Палач натягивает цепочку и приглушенный стон слышится сквозь кляп, но и то лишь начало пытки. Равнодушный ко всему палач вонзает в грудь жертвы иглы, сначала две: в сосок крест-накрест, потом еще восемь в каждую грудь четыре по контуру. И каждый раз он прокалывает нежную плоть два раза, так чтобы окровавленные острия игл торчали наружу, и наконец, еще по две иглы в соски, под углом сорок пять градусов к первой паре. Потом он берет четыре длинные спицы, Света морщится, зная что будет дальше и действительно, одна за другой, они пронизывают обе груди насквозь. Палач был эстет, первую и четвертую он ввел справа — налево, средние: слева-направо.

— Один! — проорала она, кляп был уже вынут, а палач вновь нанес удар по ее заднице. На этот раз орудие пытки было другим, палка похожая на мухобойку.

— Два! — Три!... Двенадцать! — боль растекалась от багрово-черного зада по всему телу, Свету словно посадили на раскаленную сковороду.

Изо всех сил она пыталась не шевелиться, принимая удары, но ей это не всегда удавалось, и каждый такой момент отдавался нестерпимой болью. Натяжение цепей было сильным, и малейшее движение натягивало их еще больше. Казалось еще немного и соски будут вырваны из груди, половые губы разорваны в клочья. Подобное, увы случилось вначале работы «фирмы», когда у палачей не было достаточного опыта, медики были наготове и сделали все что могли, но последствия были фатальными: изуродованная девушка покончила с собой.

Палач вновь взял иглы в руки и начал втыкать их оттянутые половые губы, кляп был снова на месте. Света пыталась не шевелиться, но рефлексы были сильнее. Лучше бы просто ее плоть терзали клещами и плоскогубцами, вышло бы быстрее. Так думала она. Еще двенадцать игл вошли в тело.

— Один! Два!... Двенадцать! — вновь считала она. К счастью сейчас удары были по спине. К счастью. Ну, это как посмотреть, били кошкой, хотя и не в полную силу. Самые нежные самые чувственные места, соски и груди терзались натягиваемыми цепями. Анус распирало непрерывно шурующим внутри огромным дилдо и влагалище помимо ее воли истекало похотливой влагой, что уже капала вниз.

Наступал финальный акт. Кляп был снова на месте. Дилдо вынули из раздолбанной задницы, которая пыталась закрыться и пульсировала болью. Палач продемонстрировал зрителям свечу в виде двадцатисантиметрового члена и поджег фитиль, сделанный вместо уретры. Дав пламени разгореться, он поднес свечу к разгоряченному влагалищу. Не будь кляпа, Света сорвала бы голосовые связки. Пламя было совсем рядом с ее клитором, она ясно ощущала жар. На потеху зрителям палач отстранил свечу, и быстро снова поднес уже ближе. Света забыв о зажимах, извивалась в исступлении. Наконец палач резким движением воткнул свечу в раскрытую вагину и не останавливаясь начал шуровать в ней. Резкая боль вдруг сменилась неудержимой похотью, и буквально через минуту мощнейший оргазм накрыл ее. Бессмысленный, нелогичный, извращенный, но самый яркий из всех. Все тело начало дрожать, медики забеспокоились, но палач показал жестом, что все в порядке.

Шоу окончилось, зажимы сняли, иглы извлекли. Полуживую Свету палач на руках отнес к медикам. Осмотрев измученное тело, они позволили обслуге заняться ею. Пару раз пока ее обмывали, она пыталась вырубиться, но Свету приводили в чувство. И вот, наконец, ее завернутую в полотенце несут в номер. Но она этого уже чувствует, забвение наконец-то накрыло ее.

Очередной цикл завершен, несколько дней ее не будут беспокоить, лишь врачи аккуратно и методично будут врачевать ее телесные раны, а психолог душевные. Пока раны не заживут, пока подробности не забудутся. И даже после того телом уже исцеленная, она еще несколько дней будет беззаботно валятся на пляже. Пока психолог не скажет, что она снова готова. Милосердие? Отнюдь, трезвый расчет. Заплатив приличную сумму, кому интересно смотреть, как мучают забитого зверька с потухшим взглядом? Да и красавиц среди жестоких преступниц не так много. Зритель хочет, чтобы каждый раз был, как первый. Актерская игра тут не поможет, потому девочкам врачевали тело и душу, пока жертва не успокаивалась, пока произошедшее не покажется ей дурным сном. И тогда их снова звали на сцену, так они могли работать годами, почти не теряя свежести. Многие находили пару, пытались строить отношения. Это приветствовалось и поощрялось. Надежда великая вещь, когда знаешь, что тебя ждут, что потом будут несколько дней покоя и нежности, ты вытерпишь любую боль и не сломаешься.

Иногда когда моральная травма была слишком тяжела, актрису временно отстраняли от жесткого БДСМ, ограничиваясь легким вариантом: ее связывали и трахали скопом, или просто унижали, заставляя пить мочу, слизывать семя с пола. Было трудно, но почти все девушки адаптировались в течение полугода, привыкая к адскому ритму. Надежда — основа всего

Остальные... Таких было немного, Сергей не зря сам проводил кастинг, отсекая слабых. Но порой девушки просто ломались и не могли больше работать. Одна билась в истерике, стоило ей взойти на сцену, другая задыхалась, у третьей отказывало сердце, четвертая впадала в ступор... Политика хозяев была проста: все, что не приносит прибыли — в расход. Нет, их не убивали, просто приказывали сплавить торговцам живым товаром. А там — как повезет. Сергей боролся за каждую, благо симпатичная девушка могла приносить доход не подвергаясь пыткам. Из сердечницы и астматички он создал отличный дуэт растягивательниц дырок, на пару они заполняли все отверстия друг друга, не исключая уретры. Девчонки даже подружились и под конец срока отсидки сами придумывали сценарии. Сейчас они уже на свободе у них свое шоу, добровольно и за большие деньги. Двух остальных он отрядил на обслуживание персонала, а когда оклемались — для gаngbаngи обычных съемок, предложив простой выбор: увеличение срока в два раза или переход к другим хозяевам. Ответ был очевиден.

Строго говоря, секс-обслуживание персонала было обязанностью всех девушек, даже Светы. Но... Ее слишком часто заказывали, и не в силах бороться с внезапной ревностью он вывел ее за скобки, первый раз изменив принципам. Он рисковал, ибо тем показывал ее свою слабость, но Света была достаточно умна, чтобы не пользоваться этим напрямую.

Вообще повод гордиться собой у Сергея был. Разработанная им система работала как часы и приносила хороший доход. При этом он ни разу не поступился базовыми принципами, которые сразу оговорил, согласившись на эту работу.

Контракт честно выполняется обеими сторонами, по окончании срока женщина получает свободу, чистый паспорт и небольшую сумму подъемных, все берется из ее заработка. С участницы берется подписка о неразглашении, при этом подробно объясняется, что в противном случае смерть — это будет не самое страшное. По большому счету это страшилка, но желающих рискнуть пока не нашлось. Пытки применяются только к тем, кто совершил тяжкие преступления, остальным предлагается легкий вариант, который впрочем, можно заметить на жесткий с сокращением срока. По окончании обязательного контракта его можно продлить в добровольном порядке на тех же условиях: бесплатная кормежка, проживание, медицина. Из «легких» на этого хотели многие, и многим приходилось отказывать, конкурс составлял две — три девушки на место. Оно и понятно: живешь в комфорте, на всем готовом, никаких забот, а раздолбанные дырки и полная доступность — не такая уж и большая цена.

Отдельным пунктом было возможность материнства для тех, чей срок подходит. Убедить хозяев было непросто, но групповуха с беременными и фетиш съемки с лактацией оказались весьма популярными.

Основной проблемой вначале оказались излишние расходы, и Сергей постепенно избавлялся от вольнонаемного персонала, заменяя их невольницами профильных профессий, медиками, поварихами, бухгалтерами. Даже часть мужчин охранников он заменил женщинами.

Симпатичная BBWповар-официантка, вышедшая к Сергею, была одной из таких работниц. Из одежды на ней был только передник. Сиськи и попка у девахи были улетные, но мозгами природа ее обделила. Девятнадцатилетняя дурочка села вместо своего парня, который слинял по-быстрому. Тупая девчонка рассчитывала, что в ее деле разберутся и отпустят, а она, таким образом, выиграет для него время, и потом Люба с гордостью ему расскажет, как все провернула. Как в песне короче: «... малолетка, дура-дурой». Но дурам часто везет, Сергей был тут по делам, мало того что в России, так еще и недалеко. Появилось возможность разом убить двух зайцев, заполучив Любу в виде незапланированного бонуса. Просмотрев видео с медосмотра, он сразу все понял и решился вытащить ее прямо из СИЗО, организовав ложный побег на следственном эксперименте. Ее бывшим сразу занялись. Люба провела в камере всего три дня, но помнить она их будет всю жизнь.

***

На первый допрос она шла с гордо поднятой головой, воображая, что потом она похвастается Никите, как она гордо держалась и круто всех провела.

Через полчаса Любу голую, скулящую и зареванную, с охапкой одежды в руках втолкнули обратно, и она как есть рухнула на нары. Любопытная соседка, взглянув на нее, отскочила как ошпаренная и забилась в угол. Опущенная лежала лицом вниз и рыдая в голос потирала зудящее, раздолбанное, покрытое спермой, и все еще кровоточащее очко. Никто не сказал ей заткнуться, все тихо сидели и вслушивались в тишину, боясь снова услышать шаги. Лишь матерая воровка, на что еще утром шпыняла новенькую, тихо подошла и мягко поглаживая ее дрожащее тело, прошептала:

— Терпи, девонька, терпи, часто гостей туда принимать будешь. По первости больно, потом обвыкнешь Меня, когда пацаны по пьяни всю порвали, то думала там и сдохну, кровью изойду. Ничего, оправилась. Не дери только.

— Зудит, не могу терпеть! — призналась Люба.

— Терпи, это трещина, грязь занесешь, загноится. Сергей не злой, слабость у него — любит борзым девкам очко распечатывать, ты ему потом спасибо за науку скажешь.

— Вы его знаете? — Люба затихла и перестала плакать.

— Не сама. Земля слухами... Если подмазать, можно много что узнать... Нашептали, что он тут, теперь сама вижу. Короче сидела с одной, ее забрали, потом... Короче как с тобой было, я потом уже стиль его фирменный поняла, слежу короче, да нашептывают люди. А тогда... Короче упиралась она, боялась его, но я все выведала. Все хорошо у тебя будет, считай: счастливый билет вытянула. Перетерпеть тока надо. Я бы палец себе оттяпала и не один, чтобы на твоем месте быть. Да вот телом и рожей не вышла. Я сейчас вообще не при делах, сцапали за компанию. Мне блатной мир вона, где... Я уж и не думала, что он объявится, а тут вот он, фарт. Ты девонька замолви за меня словечко, скажи: все делать буду, даже дерьмо жрать.

Услышав последнюю фразу, Люба поджала губы и прыснула со смеху. Воровка опешила, но вскоре все поняла и обняла бедолагу, утешая притихшую вскоре Любу, пока та не уснула...

***

Принеся заказ, Любочка пожаловалась Сергею, что задница у нее теперь — проходной двор. Он спокойно доел, затем устроил дурехе подробную инспекцию всех отверстий. Глубокий минет, член между сисек, классика на столе, и под конец быстрый и интенсивный анал в наклонку. Заполнив спермой припухшее от постоянного использования очко, он заметил.

— В порядке твоя попка, туговата даже

— Болит, в раскоряку хожу. Пожалейте, я ведь ничего не сделала! — ныла сисястая, размазывая тушь.

— Ты выгородила преступника, он гуляет на свободе и ломает жизнь людям. Твое наказание вполне заслуженное.

— Они все время меня туда, все время... — давила Люба на жалость

— Хотя, знаешь, можно тебе помочь, — вдруг заявил Сергей

— Правда? — вытирая сопли, обрадовалась Люба.

— Да, я Ленку попрошу, она в два счета тебе анал растянет, любит она девочек фистить.

— Это... когда... рукой? — трясущимися губами пролепетала сисятик.

— Кулаком. Или как вариант: пойдешь на жесть. Плеть, иглы в сиськи и прочее, зато свободна будешь уже через полтора годика, а?

— Не надо, прошу! Я все буду делать! — до дуры наконец-то дошел расклад, и она бухнулась на колени и целуя хозяину ноги. Сергею всегда нравились такие моменты.

— Ты бы сейчас сидела в вонючем бараке и шила трусы весь день, жрала баланду, а потом лизала бы мамкам. На выходе — опущенная шлюха с отвислыми сиськами и жирной жопой.

— Простите! — рыдала она.

— Расслабься, не буду я тебя наказывать. Заведи себя парня, вон Леха, на тебя как смотрит, он без комплексов, не будет ревновать, а парень хороший, — Леха был шеф поваром и запал на Любу, но сам стеснялся подойти. — Все легче будет. Жалко, тебя дуру, ты даже не умеешь ничего.

— В каком смысле? — не поняла она. Сергей вздохнул и мысленно досчитал по пяти.

— На стол, живо! На спину, развела ноги и раскрылась вся! — Люба ойкнула и резво принялась исполнять. — Губки пальцами разведи. Знаешь в чем твоя проблема?

— Нет, — покраснев, призналась Люба, раскрыв все сокровенное.

— Ты не трахаешься, тебя трахают. Трахают как бабу резиновую. Сейчас постарайся расслабиться, может выйдет что путное.

Он припал губами и принялся за работу. Куни Сергей делал нечасто, не то, чтобы это ему не нравилось, но ввиду своего положения. Но сейчас главное, чтобы она кончила. Тогда от девочки будет толк. Разогреть Любу оказалось трудно, но старания окупились, она стонала и извивалась под его ласками, потом задрожала, выгнулась и кончила. Он приласкал ее, перекатывая сиськи и покрывая тело поцелуями. Люба млела, светясь как стоваттная лампочка, а под конец полезла лизаться, забыв о своем статусе. И это, вздохнув, он тоже ей простил. Дурочка...

— Первый раз так бурно? — ласково потрепав ей волосы, поинтересовался Сергей.

— Вообще первый раз, — призналась Любочка, — Спасибо, спасибо, спасибо!

— Запомни и постарайся, чтобы так каждый раз было. Ручками подработай если надо. Но чтобы кончала исправно на съемках, хотя бы через раз, а не можешь — имитируй достоверно. Зрители шоу хотят. Иначе мы вернемся к нашему разговору. Поняла? Иди, работай! — она слезла со стола, забрала поднос и собралась уходить.

— Поняла. Я все Вам сделаю, только попросите.

— Я не прошу, Люба!

— Ой! — вскрикнула она от смачного шлепка по заднице

— После смены пойдешь в Лешке обслужишь во все дырочки, с чувством, как учил. И не говори, что я послал, прояви уважение, ясно?

— Ай! — вскликнула она.

— Это для симметрии. Можешь идти.

Девушка засеменила в раскоряку прочь, потирая краснеющую попку. Сергей набрал номер и распорядился, чтобы до особого распоряжения Любе дали передышку.

Он задумался: «Через месяц ее и вовсе отпустят, надеюсь у нее к тому времени с Лехой сложится. Подонок во всем признался, и дело считай закрыто. По честному, ее сразу надо было отпускать, но с ее мозгами и везением, одна она опять вляпается. А Лешка сможет о ней позаботиться, красивая пара будет, оставлю здесь, пусть живут, заодно долг обработают, да и готовят они вкусно. Урок, похоже, она уже усвоила. У этой девочки все еще впереди, а в итоге, наверное, все будет хорошо. Недостачу из своих покрою, надеюсь она того стоит». Он вспомнил их первую встречу, и то, что было после, о чем Люба даже не догадывалась.

Симпатичная пухленькая малолетка реально не понимала своего положения. Минут через десять она будет скулить под ним, потому что орать он ей не позволит. Жаль девчонку, но работа прежде всего, модель должна быть послушной и управляемой, лучше сломать ее по быстрому, потом спасибо еще скажет.

— Милочка, мы теряем время, — прервал он ее словесный понос. — Поэтому сейчас ты заткнешься, выслушаешь меня и ответишь на один очень простой вопрос. От этого ответа будет зависеть твоя судьба. Хорошо?

— Хорошо, — притихнув, сказала Люба. От его холодного тона и отрешенного взгляда по спине пробежал холодок.

— Этот этап твоей жизни делится на стадии. Ты сейчас на первой. Пойдем, я покажу тебе вторую.

Он не стал брать ее за руку, но открыл дверь и приказал последовать за ним. Люба подчинилась, пройдя с ним чуть по коридору, где Сергей отпер дверь, пригласил ее войти и встать у стола. Страх начал заползать внутрь еще по дороге, нутром она чувствовала, что там за раскрытым проемом она увидит нечто нехорошее. Пустая комната была хорошо освещена, три дистанционно управляемые камеры установлены на кронштейнах. В углу что-то лежал какой-то бесформенный тюк. Сердце забилось быстрее, хотелось бежать и признаться во всем, но Люба таки вошла. Лязг закрываемой двери заставил ее поежиться. Сергей ухмыльнулся и отбросил рогожу.

В нос ударил неприятный запах, а от увиденного Люба отскочила прочь, вжавшись в стену и потупив взор в пол. Молодая красивая девушка, была раздета до трусов, ее руки и ноги были пристегнуты к батарее, во рту кляп. При виде Сергея ее глаза осветились, она что-то радостно замычала.

— Дурочка думает, что сейчас я ее освобожу. Вот милочка, твоя вторая стадия, Подними голову, видишь? — Люба судорожно сглотнула, от спеси не осталось и следа, забил пульс, внутри все сжалось.

— В... в... вижу

— Я ей дал слабительное и мочегонное для ускорения эффекта, да и заворот кишок ей ни к чему. Через сутки я ее отвяжу и предложу отведать собственного дерьма, которая она будет жрать с причмокиванием, потому что если получится без причмокивания, ее вымоют, накормят, напоят, снова дадут таблетки прикуют и оставят еще на сутки. Но мы можем опустить эту стадию и сразу перейти к третьей. На этой стадии ты голая будешь стоять на коленях сосать мой член. У тебя двадцать секунд, не успеешь — начнется стадия номер два.

— Ой! — непроизвольно вскрикнула она.

— Двадцать! — Люба в ступоре, дрожит всем телом — Девятнадцать! — До нее доходит, она открывает рот, глаза навыкате. — Восемнадцать! Руки тянутся к пуговицам, — Семнадцать! — От стыда и гордости не осталось и следа, пуговицы рвутся с мясом, крючки ломаются, одна мысль: «Успеть! Только бы успеть!»... Шесть! — Остались трусики, она вроде уложилась, — Пять! — О, нет! Ее словно ударили под-дых: член в штанах, Сергей не достал его! Слезы уже текут, сдержать их нет сил, плохо видно. Она успевает вытащить член и взять в рот, но лишь приспустить, а не снять трусики. — Ноль! — ее трясет, чудом поборов истерику она судорожно начинает сосать, сдергивая трусики. Люба поднимает глаза — в них немая мольба. Он выжидает секунд десять и говорит

— Ты проходишь со штрафным очком! — акцентируя на слове очко, объявляет Сергей. Он все равно бы его распечатал, но теперь у него есть формальный повод. И чтобы было понятней, дает ей анальную пробку приличного для новичка размера. Продолжая усердно сосать она, безуспешно пытается впихнуть ее всухую. «Можешь облизать, Оближи!» — разрешает он

— Спасибо, — благодарит она, вынув член, и усердно облизывает пробку. Но та все равно не лезет.

— Хорошая девочка, — хвалит он, потрепав Любу по волосам, и вдруг резко насаживает на член, проталкивая его в горло. Люба, не ожидая такого, резко дергается, роняя пробку. Но быстро приходит в себя, к счастью Никита с ней это уже проделывал. Она вспоминает движения и подстраивается

— И почему я ему в попку не давала? Просил же! Сейчас бы помогло, эх, дура! — думала она, возобновив попытки втолкнуть пробку

Сергей оставил ее, дав отдышаться, потом достал смазку, щедро полил в углубление, смазал пробку и с усилием затолкал. Сжав зубы, она терпела, даже не думая возражать, затем опять поблагодарила, несмотря на острую боль. Она уже была готова работать, все остальное Сергей проделал для закрепления пройденного и собственного развлечения. Он отодрал ее на столе: положив на спину, размеренно трахал и мял сиськи. Это было достаточно приятно и на какое-то время, она забыла и боли, которая стала чуть стихать.

Но вот настал через попки быть оприходованной. Выдернув пробку, он понял, что ошибся с диаметром. От боли у Любы потемнело в глазах, она вскрикнула. Анус кровоточил и Сергей, пожалев девочку, сделал все быстро. Конвоиры подхватили корчащуюся на полу от боли и унижения опущенную шлюху и отвели обратно. С улыбкой, он подошел в прикованной и вытащил кляп.

— Уф. Я Вас заждалась. Вы так убедительно говорили, я едва снова не обделалась.

— Стараюсь. Полина, ты в порядке?

— Более-менее. Сутки наверно я бы не выдержала.

— Да, некоторые так бьются в истерике, что до мяса запястья и стопы раздирают.

Полина была его старлеткой, молодой и перспективной, будучи госпожой, она согласилась на данную хрень от безысходности, ей очень нужна была эта работа. Сергей все знал, потому и убедил, что это разовый тест на лояльность. Он даже дал ей задаток, который очень скоро к нему вернется.

— Ловко Вы эту сучку оприходовали, разрешите потом ей заняться? Я быстро ее отдрессирую! — Сергей не удосужил ее ответом, открыл сумку, и начал выкладывать на стол вещи, увидев которые она вся задрожала и покрылась мурашками.

— Вы обещали освободить меня, когда закончите — тихо пролепетала она. На столе уже лежали жгуты, скальпели и медикаменты. Сергей достал перчатки и кювету.

— А я еще с тобой не закончил, — тихо произнес он. Полина не была дурой и прекрасно поняла, что он будет делать. Она тупо убеждала себя, что может не с ней, но когда он запер дверь...

— Я верну деньги! — Орет она, — в ответ тишина, он продолжает — Я сама заплачу, отец заплатит! Хорошо заплатит! — тишина, он все выложил и убирает сумку. Полина задергалась, оковы врезались в кожу — Можете пользоваться мной, я все сделаю! — умоляет она в отчаянии — Я ни с кем еще...

— Думаешь, мне нужны твои деньги или твоя целка? Ты серьезно думаешь, что я здесь для этого? Ты забыла, что у меня полный остров хорошо обученных шлюх?! — перебил он ее. Заткнись и слушай! Хорошо?!

— Хо-ро-шо — выдавила она по слогам

— Девочка шла с выпускного, она выпила лишку шампанского и поругалась с парнем. Белая ночь, она шла одна через парк, вся жизнь впереди, помнишь ее?

— Помню — тихо признала Полина, она поняла, что все бесполезно и подумала — Пора платить по счетам. Хотела сбежать, дура! И прямо в руки!

— Конечно помнишь. Вы с братом, схватили ее, раздели, унизили, привязали к кресту, заткнули рот, потом он ее изнасиловал. Но тебе было мало, ты связала ей груди, втыкала иглы, туда и в половые губы. Это все плохо, но не фатально, время все бы исцелило. Но тебе этого было мало! Скажи на камеру, что ты сделала! Говори, сука!

— Я порезала ей грудь и киску бритвой...

— Подробнее!

— Рассекла соски крест — накрест и солнышко сделала вокруг. Снизу немного совсем, у нее внутренние половые большие, хотела подрезать, брат не дал.

— И на камеру все сняла, в сеть выложила. Я видел прежние ролики, там жестко все, но видно, что постановка. За что вы так с ней?! Ты же девчонке все жизнь загубила! Она перед любимым человеком теперь раздеться не сможет! Кем, ты себя возомнила, дрянь?! Госпожа Доминик! Какая ты госпожа?! Посмотри, что ты сейчас! Ни она госпожа не согласится на камеру стать нижней. Кто, ты теперь?

— Нижняя — сглотнув, признала Полина

— Просчитались вы, папа девочки покруче твоего папаши будет, догадываешься, что он хотел с тобой сделать? Если бы я не вмешался, тебя ждала ванна и бутыль с кислотой. Это очень медленно и очень больно. Особенно, когда шприцом в сиськи или через трубку в мочевой пузырь. Я упросил его пожалеть тебя, догадываешься, что я сделаю?

— Сиськи мне оттяпаете, — промолвила она дрожащим голосом после небольшой паузы

— Кремень девочка, не слезинки, — думал он накладывая жгуты. Он пощупал грудь и как бы походу заметил — Красивые, могли вырасти еще, — ноль реакции, зубы сжала и пыхтит, готовится — Хотя зачем они тебе, ну не будет теперь у тебя детей, так хорошо, чего уродов плодить — одна слезинка скатилась вниз — Странная какая ты, что сиськи не нужны?

— Смысл? Все равно заказ выполните, — глотая слезу заметила она. — Нравится, когда скулят и умоляют? Не дождетесь!

— Есть смысл. Заказ? Я работаю на крутых людей, как скажу, так и будет. Убедишь меня — сиськи при тебе останутся. Потом отработаешь, не сомневайся. Убеди меня, — он закончил со жгутами и принялся ставить Полине распорки для век, ей придется смотреть все от начала до конца.

Не сработало. Он все сделал, вставил кляп и поднес скальпель с трепещущей груди. Она передернулась, уронив несколько слез. Еще немного и ему придется признать поражение. Может действительно, отрезать ей сиськи? Работать она все равно не сможет, месяц, максимум пара месяцев ада, и она руки наложит на себя. Найдет способ, гордые девочки обычно так свои проблемы решают. Что вложено — не отобьет и не исправится. А если сиськи оттяпать — тем более. Ментам сдать? Не вариант. Те же проблемы. Отпустить ее тоже нельзя. Как же спасти жизнь засранке?

Время неумолимо тикало, еще пять секунд и она поймет, что Сергей блефует, и это — все, конец игры. Выигрывая время, он то подносил лезвие, то убирал. Она тяжело дышала и напрягалась, широко раскрытые помимо ее воли, красивые выразительные глаза роняли слезы. Попыталась отвернуться, но получила подзатыльник. Он приставил лезвие с груди и поводил без нажима. Дыхание сбивается, жертва трясется всем телом, но это все. Может немного резануть? Несильно. Она на грани, чуть дожать. Сергей остановился, зафиксировав лезвие у жгута. Вдруг она дернулась и что-то замычала. Не сдержавшись, он облегчено выдохнул и вынул кляп.

— Я... я хочу, можно мне... — она никак не могла выровнять дыхание

— Короче!

— Можно мне попросить прощения и рассказать, как все было?

— Можно, только четко и внятно, отдышись сперва, — секунд тридцать она собиралась с мыслями, посмотрела на груди, всплакнула чуть, затем собралась и начала говорить

— Мы с Антоном гуляли по парку, было скучно, и он предложил какие-то таблетки, типа колеса. Мы не то, чтобы часто их жрем, но бывает иногда. Короче закинулись, сидим на скамейке, яркое все такое, плывет куда-то. Раньше тоже бывало: в шутку он меня за попку хватанет, грудь пощупает. Я как-то сквозь пальцы на это все, ведь он парень, ему походу интересно. Двойняшки мы, всю жизнь вместе. Голой он пару раз меня видел. А тут, я не знаю, что за колеса, но завелся он не по-детски, а я вроде и как мешать не пыталась. А потом и саму накрыло, он ко мне в трусы залез, а там... Никогда так не текла, а плывет перед глазами все, уносит куда-то. Она, в смысле девчонка как-то внезапно появилась. Смотрит на нас, брат ее гонит, а она все смотрит. Куда она смотрит? И тут я осознаю, что у меня... во рту! Братика... ! — она замялась, сгорая от стыда

— Становится интересно, продолжай давай, — прикрикнул Сергей.

— Как поняла — сразу вынула. Он возражал конечно, просил хотя бы отдрочить, но я ему цыкнула. Девчонка ближе подошла, бухая реально она была, вот Антон и предложил ее к нам затащить, типа поутру и не вспомнит ничего, а вспомнит — не докажет. У меня мир рушился, не до нее было. Сказали типа опасно одной шляться, и до дома ей далеко. Довели под руки, а по дороге Антон ляпнул ей, что он мой брат. Она хоть и стельку была, но охренела и пристыдить меня попыталась. Пришли, вроде все нормально, кофейку ей налили. Отвлеклись, а она сдуру в комнату зашла, дыбу увидела и протрезвела сразу. Не помню толком, что дальше было, типа отходняк был или волна новая. Он сам все сделал, пришла в себя — девчонка распята и Антон трахается с ней вовсю. Долбит он ее как шлюху, а она лишь мычит под кляпом. Злость взяла, что ей так повезло, иглы распаковала и начала втыкать. Он кончил и отошел ненадолго. И тут... — Полина не сдержалась и зарыдала.

— Дальше! — приказал Сергей, когда она чуть притихла.

— Я злилась сильно, распалялась вся. А потом, я не знаю, это истерика была или что. Он трахнул ее на моих глазах, ее, а не меня! Она украла у меня братика! Любимого моего братика! А тут бритва лежит, ХЗ зачем она Антону понадобилась. Повезло, что он вернулся посмотреть, бритву вырвал из рук и швырнул меня на диван. Увидел, что трансляция включена, и давай вырубать все скорее. Сказал прикончить ее надо, бритву взял, потом остановился и пошел за пленкой и миской. А до меня вдруг дошло, что самой мне сейчас надо решать. У меня хлороформ был недалеко, ему сказала типа для нее, отвлекла его и вырубила. Брыкался сильно он, как мне сил хватило? Ее потом тоже. Сняла девчонку, раны обработала и в больницу, типа на улице нашла. Гнала под кайфом с превышением, как доехала, сама не понимаю. Потом обратно, он меня ударил, как очухался, ругал последними словами, но потом простил, сестра все-таки.

— Это все конечно интересно, но ты вы вроде хотела извиниться?

— Верочка, милая прости, если сможешь, если можно было, я бы сама вместо тебя это приняла. Я во всем виновата, дрянь я последняя. Поделом. Ненавижу себя, поздно спохватилась, думать не могу, что было бы, если бы Антон тебя убил. Не смогла бы я с этим жить. Прости, — она выдохнула, помолчала немного и тихо сказала — Приступайте, я готова.

Сергей подошел, поднес отточенное лезвие и срезал жгут, затем второй. Убрал острые предметы и освободил Полину. Распластавшись на полу, она потирала затекшие руки, сбивчиво дышала и периодически вздрагивала, слез почти не было.

— Почему? — наконец спросила она

— Ты меня убедила. Будешь нижней у меня четыре года, что делать надо — ты знаешь.

— Спасибо, господин. Приказывайте, я все исполню

— Я тебе не господин, скорее наставник. Жизни вас засранок учу и на путь наставляю. Ну раз ты захотела, давай.

— Простите, что?

— Ну, ты же слышала, и не забудь: с причмокиванием. Она поняла, вздрогнула, но не посмела перечить.

— Я сделаю, — она стянула грязные трусы, обнажив упругую задницу и идеально гладкую промежность

— Давай, ручкой собери и в ротик, — напутствовал он. Она поднесла жижу к лицу, затряслась от отвращения и вылила все на пол.

— Не могу, пощадите, пожалуйста! — взвыла она, заливаясь слезами.

— Языком давай, чтобы пол чистый был! — прикрикнул он. Она наклонилась, собрав остатки воли, высунула язык и готова была исполнить... — Довольно! — рявкнул Сергей — Поняла теперь, что девочка чувствовала?! — Полина кивнула, вся скривилась, и поджав губы заплакала.

Он бросил ей вместо тряпки трусы, оставленные Любой, затем поманил к себе. Вздрагивая и всхлипывая, Полина рыдала на плече своего наставника, он утешал ее, нежно лаская обнаженное тело. Сергей был горд собой, таких строптивых ему еще не доводилось объезжать.

— Ну, ну все милая все. Все кончилось, на сегодня, по крайней мере. Поедешь сейчас с моими людьми к себе домой, соберешь один чемодан самого необходимого.

— Что с братом? — наконец спросила она.

— Срок будет мотать за изнасилование, — сухо ответил Сергей

— Можно проститься с ним?

— Нет, он уже у ментов, извини, — она вздохнула — Тебе о себе надо теперь думать. Ты вроде медик, на какую специальность учишься.

— Пластика

— Папа богатый?

— Да я и сама не дура, — обиженно отпарировала она и в ужасе осеклась — Простите, пожалуйста!

— Если в свободное от съемок время будешь работать по специальности — скощу срок до трех лет.

— Б... буду, конечно буду, спасибо, Вы так добры! — залепетала она, не веря своему счастью.

— Практики будет много. Посмотрим, чего ты стоишь, шлюх у меня полно, а специалистов классных мало. Если будешь нарасхват, возможно для съемок в твоем графике не найдется времени.

— Спасибо. Спасибо, Вы такой добрый, я все для Вас сделаю, любое ваше желание исполню, как мне отплатить вам?

— Работай усердно и все будет, мне не важно, как ты долг отработаешь: воя под плетью и или валясь с ног после ночной смены в клинике. Но под плетью тебе все равно придется побывать.

— Я понимаю, — тихо признала Полина — могу я попросить Вас об одолжении?

— Говори.

— Будьте моим первым мужчиной, пожалуйста, — прошептала она и скривила умоляющую моську

— Хорошо, только не сейчас, ты же не любишь грязный секс? Или любишь? — она замерла на мгновение, но поняв, что он шутит, робко засмеялась.

Две девушки в один день, был повод гордиться. Конечно, он многое Полине не сказал. Ей не нужно было знать, что парень Верочки, узнав о случившемся, прорвался к ней в палату с огромным букетом и целуя руки умолял простить, а затем на эмоциях попросил у родителей ее руки. Что сидел потом с ней целыми днями, пока неизвестный фонд помощи жертвам насилия не организовал ей перевод одну из лучших мировых клиник. Что прогноз у нее благоприятный, а рядом есть человек, который любит ее несмотря не на что. Который прежде понукал ей, а теперь носит на руках, сдувая пыль. Что Вера обычная девчонка из простой семьи, и не было никакого заказа. Ей не нужно знать все это, пока не нужно. Бывшую Госпожу Доминик ждут тяжелые испытания, но она справится, вкусив плети, она будет усердно трудиться и научится помогать людям. А потом полюбит это.

Быть может, она станет потом его верной помощницей в его нелегком деле. Хотя если она просто станет хорошим врачом — это оправдает его действия. Да, часто приходится играть жестко и грязно, но как там говорит Света? Просто такая работа. Кому-то нужно ее делать, чтобы мир не скатился в пропасть. Тюрьма редко исправляет, он видел их, тех кто отсидел уже не один год. Пустые потухшие глаза, полные боли от осознания, что их лучшие годы втоптаны в грязь. Куклы, деградировавшие до условных рефлексов. Он знал, что не может им помочь, но иногда... Иногда он останавливал запись и всматривался в их лицо, потом требовал ее дело. И бывало, что брал бедолагу к себе, не для съемок, для работы. Тяжелой, порой грязной работы, которую бросались выполнять с радостью и рвением, как только понимали, какой шанс им выпал. И отрадно было наблюдать, как засохшее дерево, вновь зеленеет и порой приносит плоды.

Конечно, не только заключенные, становились его «сотрудницами». Были такие, как Полина, но была еще одна интересная категория. Люди удивились бы, узнав сколько богатых мужчин были обворованы своими женами и подругами. Они понимали, что вынос сора из избы чреват еще большими потерями, и сознавали свою безнаказанность. Ну поймали их за руку и что? В полицию — скандал и финансовые потери, муж убьет или подстроит несчастный случай? Бросьте — это вам не Голливуд, враги есть всегда и они не упустят шанса.

Главный бухгалтер у Сергея была одной из таких — кормила любовника деньгами, украденными из детского благотворительного фонда своего мужа. Прислали на перевоспитание, после первой порки ей резко захотелось работать по специальности, где она проявила себя с лучшей стороны. Работала она много и усердно, но для профилактики ее еще секли некоторое время. Когда срок кончился — осталась насовсем. Нашла себя здесь и вполне счастлива, вышла замуж за статного охранника и родила девочку.

Да, он был первым после Бога и мог играть судьбами людей как в театре. Девушки помоложе и вовсе были как заготовки, их опыт был мал и часто ошибочен, а самосознание еще толком не сформировано. Он мог слепить из них все, что угодно, первый раз он почувствовал это с Валей, и удивился, тому, как это просто. А потом он уже не мог остановиться. Власть пьянила и порой он заигрывался. Спасибо Лене, она порой ставит его на место, а скоро этим займется Света, она уже зубки показывает. И это хорошо, абсолютная власть развращает, искажает реальность и в итоге губит все. «Да кстати, как там наша принцесса? Последнее время смурная больно, возможно пора рассказать ей про Иру».

***

— Жива, бедняжка? — спрашивает Лена проснувшуюся поутру Свету

— Бывало и хуже, — призналась та — болит все.

— Давай поцелую, где болит, и все пройдет

— Лена, я же не маленькая, — улыбается Света

— А я попробую — Говорит подруга и нежно, чуть касаясь, покрывает поцелуями опухшие соски, она слизывает запекшуюся кровь и лимфу в местах, где были воткнуты иглы. Опускаясь ниже, она ласкает языком истерзанные половые губы и обожженный клитор, но не останавливается на этом, и раздвинув посиневшие ягодицы, ласкает раздолбанный анус, пытаясь языком проникнуть внутрь.

— Лена ты неисправима, — смеется Света

— Могу прекратить, — оторвавшись от соблазнительной дырочки, уверила Лена.

— Нет! — воскликнула Света — только поосторожнее, болит все.

Тело действительно сильно болело, и ближайшие дни Свете придется спать на животе, но это не помешало ей принимать ласки подруги. Она даже нашла в себе силы хоть и не полностью, но отдать этот долг.

Разомлев в объятиях друг друга, они ненадолго погрузились в сон, но вскоре вернулись к реальности. Несколько минут они не отрываясь смотрели друг на друга, этот взгляд, будто незримой цепью сковал их воедино. Эта любовь была для нее спасением, иначе кто знает? Боль можно перетерпеть, если она слишком сильная ты просто вырубишься. Моральные страдания много хуже, десять лет, вся молодость пройдет здесь, и многие дни будут как вчера. Но многие, к счастью будут такие, как сегодня. Что бы было с ней, если бы Сергей не приставил к ней Лену? Страшно подумать.

Да Сергей. Кто он? Она так и смогла это понять, ее тянуло к нему. Она здесь уже почти год, год из десяти. Она несколько десятков раз была с ним, иногда на всю ночь. Добиться его благосклонности было нелегко, многие хотели быть на ее месте, но она пробилась буквально расталкивая соперниц. В прочем этого бы не удалось сделать, не будь Сергей благосклонен к ней. Он никогда не отказывал ей в близости, но его сердце было неразрешимой загадкой. Словно глухая бетонная стена скрывала от нее его истинные чувства. Она пыталась, но так и не смогла понять кто она для него. С Леной было все проще, за неполный год они стали почти единым целым, понимая друг друга даже не полуслова, но по движению тела, по выражению глаз, положению губ. Но Сергей... Она не могла понять, почему ее тянуло к нему, но хотела, чтобы он принадлежал ей. Да именно так. Глупо конечно, но как знать? Никто ведь не верил, что она станет штатной любовницей Сергея, но Света посрамила скептиков. Друзей ей это конечно не прибавило, но при встрече ее теперь узнавали и даже побаивались: «кто знает, что она ему ночью нашепчет?»

— Марина с катушек слетела окончательно! — прервала мысли Светы Лена

— Жаль девочку

— Ты ее не знаешь, — сухо возразила Лена, она не за украденную булку в магазине сюда попала, многие ее ненавидят и есть за что.

— Она ведь девочка совсем

— Таки успела, Сергей ведь не садист, а помнишь, что с ней сделал?

— Так это...

— Да, наказать хотел, чтобы совесть пробудить, да все, похоже, без толку.

— А сейчас она совсем в отрыв ушла, во что превратилась?

Марина действительно сильно изменилась за год, все ее тело было теперь в татуировках, пока небольших и большей частью незаконченных, соски были проколоты, в них красовались небольшие штанги. Хуже другое: с виду невинная и так вначале боявшаяся боли девочка превратилась в садомазохистку. Боль заводила ее, она сама засаживала иглы, вводила под кожу биораствор и все это с безумной похотью на лице и слизкой вагиной принимающей огромный член прямо во время истязаний. Света вспомнила свой первый раз, когда она на пару с Мариной познали БДСМ.

***

Это была, кажется четвертая их с Андреем тренировка, она знала, что рано или поздно до этого дойдет, но когда их троих Андрей подвел к колодкам, сердце Светы быстро застучало.

— Не бойся, — взяв ее за руку заверила Лена, — Андрей, я покажу им?

— Хорошо

Она подошла ряду к колодкам с отверстиями, выбрав те, что закрепляли жертву в вертикальном положении, так девочкам будет лучше видно. Андрей подправил положение видеокамеры. Скрипя, деревянные колодки захлопнулись, фиксируя Лену, Андрей повесил на петли амбарный замок. На столе были приготовлены иглы, Андрей распаковал одну. Подойдя к Лене, он оттянул сосок и почти одним движением проткнул насквозь. Лена лишь чуть поморщилась, тогда он проделал тоже с другой грудью, закапала кровь, но Лену кажется, это совсем не волновало. Дальше все было довольно быстро. Третья игла вошла поперек второй, четвертая поперек первой, крест — накрест.

— Света возьми, пожалуйста, крупный план ее груди, — распорядился Андрей, та немного замялась, но принялась снимать, она понимала, что скоро они поменяются местами, и потому руки ее немного тряслись, но она как-то справилась.

— Сделала! — неожиданно бодро отрапортовала Света, будто речь шла о съемке детского утренника.

Кивнув Андрей продолжил, и скоро четыре иглы превратились в восемь, Лена держалась уже не так уверенно, морщась и хмыкая при каждом новом проколе. Света заметила, член у Андрея начал вставать, и это явно была не просто реакция на обнаженное тело, просто он знал, что будет дальше. Подозвав дрожащую Марину, он поставил ее перед собой на колени и сковал руки за спиной наручниками, та поняла все без слов, подползла и взяла член в рот. Дав ей немного успокоиться, он вдруг резко схватил ее за волосы и силой насадил на член. Она брыкалась, пытаясь вырваться, но тщетно, глаза испуганно моргали, лицо покраснело, слезы лились сплошным потоком. Он отпустил Марину, дал отдышаться и снова насадил уже глубже. На третий раз Андрей добился своего: его яйца стукнулись о подбородок Марины.

Теперь он принялся долбить глотку Марины и доведя девочку до полуобморочного состояния, оттолкнул от себя. Потеряв равновесие, та упала на пол, содрогаясь от рыданий. Снимать было тяжело, но подавив в себе жалость, Света старательно выполняла работу оператора. Она понимала, что испорченную сцену придется переснимать, и вполне ясно с кем. Андрей, не теряя времени, вогнал свой разгоряченный член во влагалище Лены. Сношал ритмично и сильно, не забывая тискать грудь и исколотые соски. Лена негромко постанывала, неясно только от чего больше, от боли или от удовольствия.

Впрочем, шоу только начиналось, и Андрей, подолбив еще немного, оставил Лену, снял замок и раскрыл колодки. «Был бы поопытнее, дал бы мне кончить разок, но что взять с сопляка», — вытаскивая из себя иглы, подумала Лена.

Пришла очередь новеньких, их подвели к другой паре колодок, которые фиксировали тело в полусогнутом положении. Лена взяла камеру в руки и стала выбирать выгодный ракурс. Замки быстро защелкнулись, и Света отметила, что положение не слишком удобное, к счастью Андрей помог ей, показав как нужно прогнуться и насколько широко расставить ноги. Страшно не было, страшит, как правило неизвестность, а на примерах Лены и Марины она знала, что будет дальше. И верно: первое, что сделал Андрей — загнал ей член глубоко в глотку. Но Света была опытнее Марины, глубокий минет она пыталась практиковать еще будучи замужем. Впрочем, не все тогда удавалось сделать правильно. Лена подправила ее технику, тренировки на страпоне были тошнотворными во всех смыслах, но теперь средних размеров член Света заглатывала без особых проблем. Андрей немного удивился, это несколько сбивало его планы, но собравшись, он начал тупо долбить ее рот энергично двигая тазом. Поизголявшись немного он взял иглы.

Света не была столь терпелива как Лена, и уже после пары игл, у нее потекли слезы. Чуть всхлипывая, стараясь не терять самообладания, она пыталась сосредоточиться на чем-то приятном, например на ласках подруги. Соски пробивались бездушным острием, а она вспоминала, как ее ласковый похотливый язычок Лены медленно водил по ним, заставляя твердеть. И незаметно по чуть-чуть вожделение отодвигало боль, и между ног разгорался огонек страсти. И когда мокрый обслюнявленный член вошел в нее, Света изогнулась в сладостной истоме. Андрей трахал ее мощно и решительно, теребя проколотые иглами соски, чем почти довел ее до оргазма, но вдруг снова покинул ее тело.

Пришла очередь Марины, пока ее не трогали, она вела себя смирно, но увидев иглу в руках Андрея, принялась жалобно всхлипывать, совсем по-детски.

— Аааа, больно — закричала она при первом проколе

— Че, ты как маленькая? — возмутился Андрей

— Больно! Не надо! — вторая игла прошла насквозь — Ну надо, прошу! — третья — Аааа! — четвертая

Пятая, шестая, седьмая иглы вошли в ее тело под непрерывный оглушительный визг. Марина извивалась всем телом, пытаясь вырваться, но сжимая груди свободной рукой, Андрей втыкал иглы одну за другой. Затем он сделал паузу, незаметно достал восьмую иглу и воткнул в Марину. От неожиданности все ее тело передернулось. Но это было только начало, когда пристраивался к ней сзади, Андрей положил ей спину какую-то коробочку, затем не спеша, крепко держа Марину за бедра начал входить в нее сзади. Она особо не упорствовала, частые тренировки сделали ее очко податливым, и этот вид сношений ей уже начал нравиться.

Стоило Андрею набрать темп, как Марина потекла, и казалось, что все плохое позади, как вдруг резкая боль пронзила грудь, затем другую, снова и снова. Раздалбывая зад Марины, Андрей с улыбкой садиста втыкал иглы в ее крепкие молодые груди одну за другой, словно это подушечка для вышивального набора. Одномоментно он дарил ей боль и наслаждение, и то и другое, сразу, без разделения, и скоро невозможно было понять что одно и что другое. Бьясь в истерике, она вдруг оказалась застигнута бурным потоком, в вдруг задрожала всем телом, да так что если бы Андрей не держал ее, свалилась бы на пол и немного обмякла. Поняв, что ловить тут больше нечего, Андрей ускорил темп, трахая девушку, более похожую сейчас на тряпичную куклу и бурно кончил и отошел, дабы Лена могла снять крупный план Марины в бессилии висящей на колодках. Не будь ее, лежала бы она на полу. Андрей освободил Свету, не обращая внимание на воткнутые в нее иглы, и она кинулась помогать Марине. Наконец юное тело, освобожденное от игл и колодок, лежало на полу. На лице Марины сияла блаженная улыбка.

— Мазохистка родилась, — вполголоса сказала Лена Светлане.

**

Они полежали немного, подставляя тела лучам утреннего солнца и ласковому бризу, что струился из открытого окна. Светлане ничего не хотелось делать, даже вставать. Лена опять начала приставать к ней, и чтобы отвлечь подругу, Света решила поговорить.

— А как ты пришла в порно, спросила она у Лены

— Я из маленького поселка почти посередине страны, с работой плохо, а из развлечений: в лесу погулять, поохотиться, в озере искупаться, рыбу половить, телек посмотреть да потрахаться, ну это летом, зимой — только телек и потрахаться, так и жили, — она замолкла, подумала о чем-то своем и продолжила — Знаешь, я могла бы сказать, что типа у меня выбора не было, хотела выбраться оттуда и все такое, но это хрень полная. Я совсем девочкой была, когда решила этим заниматься.

— Так ты что... не поняла Света — тебя растлил кто-то?

— Да нет, все не так было. Да созрела я рано, но в наших краях многие рано начинают. Все свои, пришлых с болезнями разными не бывает почти, но не о том все... Как я сказала скучно, кроме телека еще видак был, а у отца кроме фильмов порнуха была, старая, на кассетах еще. А у меня знаешь, уже сиськирастут, и течет уже, интересно было, как оно там, у взрослых. Короче добралась, включила, а там куча парней девчонку дерут во все дыры, прикинь! Я вначале испугалась и выключила, но потом лежу ночью и думаю: как это все на одну, ведь больно наверно, а если бы я на ее месте? И знаешь, что-то такое во мне проснулось, что-то животное наверно, мокро стало, я начала теребить себе все, а потом меня как накрыло! В общем, на следующий день сказалась больной, осталась дома и посмотрела до конца, сама понимаешь, как смотрела. Знаешь, что меня зацепило?

— Что?

— Лицо той девушки, ее трут во все дыры, а она счастлива, конечно, я не знала, что все это игра, но я знала, что мой первый оргазм был настоящим! И я тогда решила, что буду этим заниматься, потому все мои фантазии тогда были о том, что меня скопом трахают.

— Но ведь групповуха и порно это разные вещи! Ты могла просто групповухой заняться, почему порно, то?

— Подловила, зачет. Я не все рассказала, та девушка она была красивая в белье модном, а парни все накаченные, и потом ее сняли, и она в каждом телеке красовалась, так я тогда думала.

— Славы хотелось?

— Да, много траха, много славы, много денег. Я представляла, что у меня будут дорогие наряды, машины, поклонники, много секса, как потом мои одноклассники бывшие будут слюни пускать. Я начала работать над собой, ну чтобы фигура была, уговорила родителей покупать мне журналы по шейпингу, это было просто, в общем, вначале немного тяжеловато, потом в привычку вошло, ну и родители стройные были. Потом нужно было трахаться научиться, ну девственность потерять было легко, — она засмеялась — Это прошло как-то между делом, когда один из парней постарше пригласил пивка попить, презик у него был, а я не упиралась совсем, честно: вообще никакой первый раз был. Труднее мне было раздеться перед кем-то, я краснела сразу и ничего сделать не могла. Так не годилось. Вначале я просто стала спать голой, потом, не выключая свет, стала раздеваться у окна, я знала, что меня могут увидеть, и мне было стыдно, но я все равно делала, хоть знала, что на меня пялятся. Они были разные, кто-то прятался, кто-то стоял, но я всем показывала свое шоу. Летом находила малолюдное место и купалась голая, в людном был не вариант, затюкали бы. Сиськи на спор показывала и прочие дела... Ну и конечно старалась ремесло освоить, материала мало было, не то, что сейчас, я за пару журналов глянцевых дала даже. Труднее всего групповуху было освоить, всем подряд давать был не вариант, я же себя все-таки уважала, но выпускном классе у меня уже было два постоянных любовника разного возраста и не из бедных. Они не сразу согласились, но я вконец их уломала, в накладе они не остались ну а у меня... у меня потом болело все — улыбнулась она с ностальгией.

— Что тяжелее всего давалось?

— Анал конечно, я ведь его по видео знала, парни вообще не в курсе были, как и что, B зад пихали как обычно, а я от боли орала. Потом мне свезло, папика нашла, главу районной администрации, взял он меня под крылышко. У него хобби было: на выпускном девушек высматривать себе в «помощницы»

— И он глаз на тебя положил?

— Угу, посмотрел и уходить собрался, я его у машины догнала и сказала, что хотела бы на него поработать. Он помялся как-то, сказал, что про меня слухи разные ходят, а я такая говорю: «так это правда все, если возьмешь — все мои дырки твои и без конкурентов и трахаюсь я как девчонки на кассетах, что ты смотреть любишь». Он засмущался даже, но встречу назначил. Два года почти я с ним жила, за границу ездили, но хотелось большего.

— Чего именно?

— Хотела сама большие деньги зарабатывать, хоть своей жопой, но сама. Фотомодель из меня никакая, куда-то поступить способностей не было, да и не охота было время тратить.

— А каким он был?

— Добрым и нежным. Я для него была и дочерью и любовницей, конечно, я была у него не одна такая, но возможно он меня любил.

— Он это тебе говорил? Как жена его реагировала на его увлечения?

— Да и постоянно, и знаешь, я вот сейчас думаю, что это правда была. С женой проблем не было, они давно не спали вместе, у нее любовник был. Виделась мной иногда, по типу здрасте — пока.

— А что не с ним не осталась, раз любил?

— Не знаю, я не верила наверно, что это надолго, да и он любовничек так себе был, надо сказать. Может и поэтому я с ним не осталась — не знаю, когда восемнадцать, блин все таким простым кажется... Короче у него был интернет, вышла на рекрутеров, подстав много было, звали сниматься, а сажали на иглу или в бордель просто, но я таких раскусывала на раз-два. Разбиралась уже неплохо, папик рад был, что я с ним порно смотрю, всегда доставал, чего просила, а я контакты списывала. Написала, договорилась и решила промо снять. Позвала двух бывших, кто трахаться умел, оператора взяли, что свадьбы снимал. Он дельный мужик был, когда понял, что тут снимать будут, помялся немного, но все сделал на уровне, свет и ракурс детальная съемка, все как на видаке.

— Так ты сама режиссировала?

— Да порнуху по кадрам смотрела, где ракурс какой, где склейка монтажная, где свет стоит, тонкостей много. Ролик на полчаса, а снимали полдня, даже пару дублей на эпизодах пришлось сделать, пацаны запороли. Он потом все смонтировал в лучшем виде. А так расплакалась даже, как хорошо все вышло. Предложила ему себя, но он отказался почему-то, хоть в разводе был. Но я словечко за него замолвила, и его взяли в дело, приехал он ко мне, пару раз потом меня снимал, уже в студии. Вроде как опять свой бизнес открыл, легальный вполне, но уже там, в порностолице.

— Я ты?

— А что я — она вздохнула, пока молодая и удалая была, все круто было, но я сама в итоге спустила все. Девятнадцать как раз стукнуло, когда начала. Сейчас тридцать пять не за горами, а не денег, не семьи, и ребенок без меня растет. Ну, может хоть здесь подниму бабла. Сергей пообещал мне помочь с заморозкой яйцеклетки, подкоплю, поднимусь и рожу себе девчонку, чтобы позаботилась обо мне потом. Ты кстати тоже не тяни, по контракту у тебя такое право есть, без детей все не так, поверь.

— Здесь ребенка растить, в этом гадюшнике?

— Сергей понимает все, сам ребенка лишился, даже не знает где он сейчас. Тут все условия есть, рожай, даже и думай не о чем. Кто мы без детей? Шлюхи просто.

— А если я не справлюсь? Если плохая мать из меня выйдет, и достойна ли... — внезапно что-то будто сломалось внутри нее, она замолкла и отвела взгляд.

— Справишься, а если нет, о ребенке позаботятся. Что с тобой? — испугалась Лена, увидев, что Света плачет, дрожа всем телом, обхватив колени.

— Я... я дрянь Лена, поганая дрянь, нельзя мне, нельзя! Она такая маленькая была, но я ее не пощадила! Нельзя мне детей, ведь если я ее смогла, то...

— Молчи, молчи ради себя, ради меня молчи — пыталась остановить ее Лена

— Не могу, могу больше врать — он подняла голову и посмотрела подруге в глаза — ты меня презирать будешь, но я не заткнусь. Лена, я женщину беременную зарезала, а дочку ее маленькую выбросила из окна... я чудовище, нельзя мне ребенка доверить.

Минуту или больше Лена молча смотрела на свою подругу, ее лицо ничего не выражало, лишь учащенное моргание выдавало внутреннюю борьбу, Света ждала пощечины, ждала укоров, но услышала лишь:

— Они будут здесь через пять минут, я уже ничего не могу сделать, микрофоны ту везде. Я попрошу Сергея, но обещать ничего не могу, — заявила она спокойно и вышла не прощаясь.

Они действительно пришли ровно через пять минут, она вытерла слезы и с покорностью последовала за ними. «Плевать, даже если ноги в цемент и за борт, все лучше, чем жить с этим. Не могу больше, просто не могу» Уже по дороге она поняла, что ее ведут к Сергею.

Он был зол, почти взбешен, но не тем, что она посмела ослушаться, а тем, что знал, что сам ей не сможет сделать достаточно, чтобы наказать и не позволит другим. Но он должен! Иначе все прахом пойдет. «Смешно, не могу ударить женщину, которую регулярно бьют плетью и тыкают иглами. До чего я докатился? Что со мной такое?»

— Садись, вы оставьте нас. Света, я разочарован, ты понимаешь, что нарушила правила и будут последствия? — он пытался выдержать ровный тон, но это не вполне удалось

— Понимаю, но мне плевать, не могу больше.

— Чего не можешь? Две недели назад со мной могла, смеялась даже, а сейчас чего-то не можешь? Деспрессуха?!

— В глаза не могу людям смотреть, стыдно, думала: забуду — легче будет, и было легче, но потом как нахлынуло, жить не хочется. Зачем мне жить, для чего, даже если выйду, что я буду? Баба за тридцать, шлюха с раздолбанными дырами, не семьи, не детей, впереди старость и одиночество да еще вина неподъемная. Она мне сниться стала, сидит на инвалидном кресле и пальцем на меня показывает, почти каждый день снится, так я с ума сойду, не хочу так.

— А что хочешь?

— Убей меня. Или я сама найду способ. Нет смысла дальше жить, все хорошее уже было, дальше только боль. Слишком много боли. Я не знаю, что со мной! Я сломалась, Сережа... — Сергей задумался, похоже, она не шутит, но он не может ее отпустить, потому...

— Черт, но не знаю я почему! Хочу иметь ее рядом, хочу, чтобы она улыбалась, чтобы стонала в моих руках, хочу обнять ее на закате и сказать, что все наладится. Черт! Ну почему из всех них меня тянет именно к ней?! Пропал, я, пропал совсем, — крутились мысли, как в водовороте, затягивая все глубже — Нет, я не дам тебе умереть, хотя бы потому, что ты слишком ценна для нас — попытался он соврать

— Только это?! Тебя волнует только это?! Что пропадет породистая телка?! — ожила она

— Да, только это — сказал он спокойно, отведя взор

— Скажи мне это в глаза, скажи, мне, что я для тебя просто мясо! — она уставилась на него пронизывающим взором

— Нет, не только, — признался он — не знаю как, но ты добилась своего, ты мне небезразлична, ты нужна мне здесь. Мне хорошо, когда ты рядом, и я кое-что сделал. Может и не совсем для тебя, но и для тебя тоже. Сказала, что тебе незачем жить, но это не так. Помнишь девочку, что ты искалечила? Я связался с хорошими врачами, и они сказали, что надежда есть, но нужны деньги, очень много денег. К счастью, ты приносишь моим хозяевам целые мешки наличности, и мне не было сильно трудно уговорить их помочь. Пока ты здесь работаешь — ее лечат, но если ты уйдешь, платить будет некому. Он подошел и взял ее за руку.

— Ты не врешь? — спросила она, пытаясь держаться — потому, что если ты врешь, чтобы я работала... — она зарыдала.

— Это правда, и лечение идет вполне успешно, она уже может передвигаться, но мышцы сильно атрофировались, потребуется еще много усилий, но она будет снова ходить и даже бегать.

— Я знала! — благодарила она, целуя его руки — я знала, что ты добрый, ты притворяешься злым, но ты хороший, хороший — я все буду делать, только пусть ее вылечат... все буду. Он подождал, пока она успокоится и продолжил:

— Не такой уж я добрый, Света, на моих руках кровь. Никто об этом не знает, тебе скажу, некому больше, а ты может сможешь понять. Мы похожи с тобой, Света. Я убил любовника жены. Мне сошло это с рук, вот и вся разница. Почти сошло.

— Расскажи, я выслушаю, не держи в себе, это слишком больно, я знаю, — она встала со стула и обняла его за плечи — чтобы ты не сделал тогда, ты самый добрый человек в моей жизни.

— Он был моим коллегой, сам дурак их познакомил, а потом начал замечать странности в поведении жены и заподозрил измену. Я не последний человек был и нанял детектива, а когда узнал что и как, начал готовить месть. Сам все сделал, убить было нетрудно, трудно было в глаза ему при этом смотреть, потому сзади ударил, обставил все так, будто наркоман у гаража напал.

— Она догадалась?

— Да, но ничего не сказала, даже виду не подала, просто в один прекрасный день исчезла с ребенком, не записки, ничего. Видимо решила, что она следующая, а может просто не простила мне его. Я пол страны перевернул — бесполезно, морги все пересмотрел — ноль. Пил некоторое время по черному, потом была у меня одна любовная история, но об этом не буду, гордится нечем особо. Потом бросил все, уехал... там хозяева на меня вышли.

— Почему ты согласился? Деньги ведь тут не главное, верно?

— Я подумал, что так у падших девочек будет шанс. Тюрьма ведь редко исправляет, здесь не курорт конечно, но мы делаем и хорошее, часть денег идет на благие дела, да и девочки по выходу получают право на нормальную жизнь, условия здесь лучше, и срок меньше.

— А же сказала — ты добрый! — Света встала со стула, взглянула не него, вытерла слезы и подошла вплотную и обняла, крепко прижавшись к тому, кто вернул ее к жизни.

— Да, но завтра мне придется тебя наказать, извини, я ничего не могу сделать.

— Это будет завтра, а сегодня будь моим мужчиной. Забери мою боль, наполни меня надеждой, — нежно прошептала она ему на ухо.

— Умеешь же ты красиво говорить, — заметил он

— Не порти момент, — улыбнулась Светлана и запечатала его уста поцелуем прежде, чем он смог возразить.

Следующее утро было полно сиюминутных забот и разной рутины, порой ее было слишком много. Сергей понимал, что сам виноват в таком раскладе, он не слишком доверял людям, и в результате почти все работа замыкалась на нем. Так было нельзя, невозможность качественно делать большой объем работы делало систему уязвимым. Большую помощь оказывала Лена, прирожденный организатор и пылкая любовница, впрочем последнее в прошлом. Может Свету запрячь? Она сильная, не щепетильная и мозгов побольше, чем у большинства здесь. Он перебрал события последнего года.

Сначала их встречи были редкими и сиюминутными, он просто удовлетворял свою похоть и спешил удалиться, не желая давать ей повода надеяться

на что-то большее. Но он ее недооценил, женщины точнее мужчин улавливают чувства. Поняв, что она ему небезразлична, Света вцепилась в Сергея мертвой хваткой. Она хотела большего, всегда большего. Даже полученный статус штатной любовницы — этого было мало. Она старалась быть с ним больше, не ограничиваясь постелью. Хоть брак ее и не был счастливым, опыт совместной жизни много дал ей. Это выгодно отличало ее от прочих. Ибо многие здесь были социопатками, шлюхами и эгоистками. А она просто привыкла быть с кем-то и подсознательно считала Сергея не любовником, но мужем. Пока он разбирал бумаги, она пыталась ухаживать за ним, подбирала разбросанные вещи, варила кофе, массировала спину. И вскорости он с удивлением понял, что привязался к ней, что с ней жизнь проще и приятнее. К тому же с ней он мог наконец выговориться, она умела слушать и аргументировано высказать свое мнение. И главное, ей было интересно, он сам был ей интересен, не его статус, а он сам. Ему с ней было хорошо, так хорошо, что это пугало. Он не мог, боялся не то, что признаться себе, но допустить саму мысль, что... Он отрицал очевидное, понимая, что это глупо, но гордыня была сильнее.

Теперь же Сергей долго думал, как наказать Свету. Это было довольно сложно, учитывая ее теперешнее состояние, так бы ее просто выпороли, за Лену он был спокоен, она никому не расскажет, хоть режь. Наконец он вспомнил о Pаin Sеncе. Это хитроумное устройство было сделано по принципу популярного гаджета, только на выходе не вибрации, а разряд электрического тока. Чем больше денег, тем мощней разряд. Это больно, но в целом безопасно даже на максимальной мощности, если сердце здоровое.

Целый час с небольшими перерывами тело Светы билось в конвульсиях. Когда наконец пытка окончилась Света лежала в кресле, словно куча тряпья. Сопли и слюни текли из нее, запас слез давно иссяк, но она даже не пыталась утереться. Глаза бессмысленно смотрели куда-то вдаль. Медики осмотрели, но не выявили повреждений. Сергей заволновался.

На руках он отнес ее до электрокара, привез, внес в душ, омыл. Положил на кровать. Ее состояние осталось прежним, и паника предательски начала проникать внутрь, холодя словно сквозняк.

— Света, что с тобой, Света... Ну очнись, прощу, очнись. Очнись! — закричал он, ударив по щеке. Что же это? Милая ну прости, не могу я без тебя... Не оставляй меня... Я тебя люблю, — добавил он в отчаянии.

— Правда любишь? — улыбаясь, поинтересовалась Света.

— Ах, ты! — замахнулся он, но не ударил — Правда.

— Прости, но иначе как бы я узнала? Говори мне это почаще, так легче боль терпеть.

— Плохо тебе?

— Паршиво, мне бы вздремнуть... Я тоже люблю тебя — пробормотала она, проваливаясь в сон

Эпизод 5 Валентина.

Она очнулась посреди ночи от кошмара, вскрикнув от ужаса. Пыталась снова заснуть, но больше не спалось, засыпать было страшно, она была уверена, что кошмар вернется. Света смотрела в темный потолок открытыми глазами, Сергей полудремал в кресле, вроде бы надо было уходить, но почему-то ему очень хотелось найти повод еще немного пробыть с ней. Света повернула голову и обратилась к нему.

— Чего маешься, иди, отдохни. Или расскажи чего-нибудь.

— О чем?

— Ты говорил, у тебя кто-то был после ухода жены, расскажи. Раз уж она тебя смогла из запоя вывести...

— Ладно, но скажу сразу, не очень хорошо я себя с ней повел, — он вздохнул — Но не исправить уже ничего.

***

После бесследного исчезновения жены Сергей много пил, и если по будням он как-то сдерживал себя, чтобы завтра утром не попасть в аварию, то с вечера пятницы до половины воскресенья причин держаться в рамках не было, благо он был в коттедже теперь совсем один. Было утро субботы, часов девять или десять, может даже одиннадцать, какая в сущности разница?! Настойчивый звон в ушах выдернул Сергея из мягких оков сна и вернул к серой унылой реальности. С трудом подняв тело, он шатаясь подполз к домофону.

— И кого черт принес?! — подумал он, нажимая кнопку связи. — Кто там?

— Я... — на том конце послышался нерешительный женский голос — Я — Валентина, жена... вдова Игоря.

Он знал ее, хоть они виделись всего пару раз на устроенных им корпоративах, именно ее муж был любовником Марии, и теперь по вине Сергея, она осталась одна с двойняшками на руках. Ему стало не по себе, тошнота вдруг поступила к горлу, но он открыл ей дверь. Раз уж она пришла сюда, то дело важное, он попытался привести себя в порядок, но вышло не очень. Тут душ нужен, чистое белье, ладно он хоть в халате.

— Плевать, и так сойдет — подумал он и открыл дверь.

Валентина робко вошла и поздоровалась, Сергей готов был сквозь землю провалиться от стыда, к тому же его сильно мутило. Указав на гардероб, он рванул к унитазу, опустошив желудок, стало легче, но голова кружилась, похоже виски был паленым. Он дополз до дивана, прикрыл ненадолго глаза... и через минуту вырубился.

Проснулся он внезапно и ошалело осмотрелся по сторонам, взгляд упал на часы — черт! Он пробыл в отключке больше трех часов. Стоп! Женщина вроде какая-то была, или показалось? Он вышел в гостиную, чужое женское пальто ясно показывало, что это был не сон. Со стороны кухни доносился приятный запах, он двинулся туда. Войдя в помещение, Сергей столкнулся взглядом с Валентиной, что надела передник поверх платья и уже вовсю хозяйничала на его кухне.

— Извините за самоуправство, но обед скоро будет готов — смущенно призналась она — мусор я выбросила и прибралась. Сергей не знал, что и ответить, ей явно что-то было нужно от него.

— Спасибо, Валя — неожиданно для себя произнес он. Оглядел женщину — рост чуть ниже среднего, полная, нет скорее фигуристая, красивая большая грудь и аппетитная попка, спохватившись, он отвел взгляд, но Валентина казалось была поглощена готовкой, отвернувшись к кастрюле — Мне нужно привести себя в порядок, поговорим после.

— Вы не сердитесь? — обеспокоенно поинтересовалась Валя, смущенная и чуть покрасневшая с поварешкой в руках, она была очаровательна.

— Все в порядке, простите за бардак... Вы такая милая — добавил он, не зная почему.

Обед был сытным, а беседа приятной, он достал бутылочку вина, и после второго бокала они уже перешли на ты. Выяснилось, что у них много общего, даже специальность в ВУЗе схожая, только он старше, а она вот только что его окончила. Беременность была внеплановой, и Игорь не очень-то хотел жениться. Даже пары ее фраз о муже было достаточно, чтобы понять, что любви особой у него к ней не было, да и она, говоря об Игоре, тщательно подбирала слова — явно, что у них плохо ладилось, если не хуже. У Сергея словно камень с души свалился, смотреть в глаза вдовы, у которой он отнял любимого мужа, было бы невыносимой пыткой. Чем больше они болтали о пустяках, чем более ему становилась интересной цель ее визита, хотя он уже начинал догадываться. Покончив с трапезой, он поблагодарил Валю за труды, извинился еще раз за бардак и хотел было спросить напрямую, но Валя его опередила.

— Я бы хотела принять душ, если можно — попросила она тихо, потупив взор в пол.

— Я покажу дорогу — вежливо ответил он, все уже было ясно, но ее воспитание не позволяло сказать напрямую. По дороге он как бы невзначай показал ей, где находится спальня и сам направился туда.

Присев на супружескую кровать, Сергей расстегнул рубашку, смешанные чувства овладевали им. Да, то что будет потом, это совсем нехорошо, но ведь она сама пришла, верно? Да и муж похоже ее совсем не любил, возможно даже обижал и про измену она похоже знает. Может это просто месть или... Нет, вряд ли она знает, не знает она ничего, так что всего два варианта... он достал сотовый и набрал нужный номер.

Она пришла к нему завернутая в полотенце, соблазнительно маня аппетитными ляжками и роскошной едва прикрытой грудью. Дав ей присесть рядом, он поинтересовался:

— Они уже приходили за долгами?

— Значит ты в курсе, — она печально вздохнула

— Только что узнал, навел справки. Все плохо?

— Сказали, даже если продам квартиру и машину, то этого не хватит, — покраснев она добавила — предложили «отработать» или почку отдать, если сбегу — детей заберут...

— Скоты! — не выдержал Сергей

— Помоги мне, пожалуйста! Я все для тебя делать буду, убираться буду, готовить буду, спать... — затараторила она, по пухленькой щеке покатилась слеза, по-детски шмыгнув носом, она продолжила — Спать с тобой буду! Только помоги, некуда мне идти больше. Пожалуйста, я все для тебя сделаю!

Сергей положил Вале руку на плечо, мокрые от слез глаза смотрели с надеждой, ждали его вердикта, умоляли о милосердии. Все было просто и понятно, он не колебался, не прокручивал как обычно варианты, а просто делал то, что должен, и сейчас брал ее ношу как свою, потому что сам связал ее судьбу со своей, лишив мужа. И не важно, что даже останься он жив, за деньгами все равно были пришли, не важно, что он тратил больше чем мог себе позволить, не важно, что связался с подонками, не важно, что его роман с Марией был похоже лишь продуманной аферой, так как его жена, как и он сам была весьма обеспеченна. Все это не важно! Теперь ему придется заботиться о его вдове, потому, что иначе нельзя, потому, что он тоже отец, и потому, что может так его боль хоть немного притупится... Потому, что он просто хочет этого.

— Никто тебя не обидит, не тебя, не детей. Я уже связался с нужным человеком, завтра он все разрулит. Кстати они тебя разводят, долг не такой уж большой, просто решили сделать на тебе деньги, — после небольшой паузы он поцеловал плачущую женщину в лоб и добавил — Мне не нужно от тебя то, чего ты сама не хочешь.

— Но я хочу, — робко призналась она и развязала край полотенца. Мгновение, и она сидит рядом обнаженная, ее губы беззвучно зовут к себе, не произнеся не слова более, она молит: «Возьми меня!» Сергей почувствовал растущее в нем желание и не стал ему противиться.

— Будь что будет, — промелькнула мысль, когда его губы коснулись ее губ — Она права, дому нужна женщина, мне нужна женщина, иначе... — Внезапно он четко осознал, что никогда не сможет вернуть себе Марию, даже если найдет, даже если... Даже если отберет у нее сына. А как потом жить с этим?

Сергей откинул покрывало начал раздеваться: эта женщина достойна чистых простыней. Пока он разоблачался, она прикрылась до пояса одеялом, открыв взору свой великолепный бюст и оставив остальное фантазии. Раздевшись, он лег рядом, его губы по очереди прильнули к ее большим розовым соскам, а ладони охватили тяжелые груди. Долгое воздержание обернулось сильным желанием, ему не терпелось войти в нее. С трудом он сдержался, но его рука потянулась вниз, откидывая одеяло, скользнув вниз по небольшому животику, пальцы коснулись ее киски, заставив Валентину запрокинуть голову назад. Ее лобок и вагина были гладко выбриты, чуть проникнув вглубь, он почувствовал влагу, тепло и желание. Ободренный, он откинул одеяло и прильнул к ее лону губами, его член стоял колом, и Валентина как бы невзначай ненадолго перевела на него взгляд. Раздвинув ноги, она позволила его губам и языку ласкать ее киску, а рукам грудь. Она принимала его ласки переполняясь страстью и кажется немного смущаясь, и Сергей понял, что у нее это впервые, ободренный он продолжил, Валентина распалилась не шутку, ее тело выгибалось, а голова сминала подушку, она закусила губу, пытаясь сдержаться, но позже все же издала негромкий стон. Сергей не без удовлетворения отметил, что Мария была в постели куда холодней, он потянулся за лежащим под подушкой презервативом, повернувшись к Валентине боком, как вдруг почувствовал, что его член уже у нее во рту. Он обернулся, минет она делала неумело, но весьма старательно, чувствуя, что он наблюдает, она подняла глаза вверх, и смущенно улыбнувшись, позволила ему натянуть кондом. Ему не хотелось ее прерывать на интересном месте, но Сергей опасался исторгнуться раньше времени: секса не было уже давно. Он вошел в нее с нетерпением, с предвкушением, с ожиданием что-то яркого, его интимная жизнь с женой не отличалась разнообразием, но налево он не ходил, их чувства как-то сами по себе остыли, и все превратилось в рутину. Сейчас же он снова почувствовал себя молодыми и желанным, и это было здорово. Он двигался внутри нее, и каждое его движение находило у нее отклик, и она не притворялась, он действительно сумел ее завести. Сергей хотел, чтобы это продолжалось как можно дольше, сдерживал себя, но конце концов возбуждение пересилило. Он оставил ее ненадолго, чтобы выбросить презерватив, и вернулся к ней. Довольный собой он лежал на спине, а Валентина нежно обнимала его, положив голову на грудь и чуть щекоча его своим огромным бюстом.

— Тебе было хорошо со мной? — вдруг спросила она, заглянув в бездну его карих глаз

— Ты чудо, Валя, — улыбнувшись признался он

— Если ты хочешь чего-то особенного — скажи, я все для тебя сделаю, — предложила она тихо и снова опустила голову ему на грудь

— Тебе не нужно ублажать меня, просто будь собой, мне давно не было так хорошо.

— Ты такой милый. Извини, я не могу остаться с тобой на ночь, у меня дети, сам понимаешь. Позвони, и я приду, бабушка за ними присмотрит, — она нехотя встала, Сергей подыскал халат бывшей жены и любезно накинул на нее.

— Приходи когда хочешь, я оставлю тебе ключи. Без тебя этот дом мертвый... и я тоже, — после этих слов она обернулась, ее губы шевельнулись, словно она пыталась что-то сказать, но не смогла.

— Спасибо, — наконец смогла произнести она.

— Прости, я не могу сейчас тебя подбросить до дома, вызову тебе такси, но обещаю завязать с выпивкой, — извинился Сергей — не хочу, чтобы ты еще раз видела меня таким.

— Тебе тяжело я все понимаю, — робко возразила она.

— Нет, это не выход, надо жить дальше, я возьму себя в руки, обещаю, — заверил Сергей.

— Я приду завтра утром, если ты не возражаешь, — предложила она садясь в машину

— Буду ждать — улыбнулся Сергей, поцеловав ее на прощание — кажется, я уже скучаю — добавил он.

Вот так все и завертелось, Валентина посетила его в воскресенье, и в понедельник, в среду, и в пятницу, а с субботы они стали встречаться ежедневно. Ее финансовые проблемы были решены, а Сергей сдержал слово и завязал с выпивкой. Впрочем, у него был стимул: каждый день он отвозил ее домой к детям. Потихоньку они узнавали и познавали друг друга, Валя постепенно раскрывалась перед ним, рассказывая о своей жизни, и кое-что из услышанного вызывало оторопь. Самое сильное потрясение Сергей испытал на их третьей встрече, когда Валя вдруг тихо предложила:

— Если хочешь можно по-другому, я не против

— Как? — не понял он

— Ну, я тебе попку подставлю, — покраснев объяснила она — меня муж научил, все в порядке

— Зачем? — удивился Сергей, он не верил своим ушам, он не был ханжой, но считал, что анал — удел шлюх, к тому же это наверно больно и грязно — Как он мог просить тебя о таком? Ведь это наверно больно?

— Он не просил, — вздохнув, объяснила она, — сказал, что после родов он... — видно, что ей было нелегко это сказать — Он просто болтается там, так он сказал. Больно было первый раз, когда он взял меня силой, потом... Потом он сделал, так, чтобы мне было легче, сейчас будет совсем не больно.

— Чушь какая, не могу поверить! Он изнасиловал тебя? Вот скотина! Прости, мне не надо было спрашивать...

— Ничего, я никому это не рассказывала, сейчас рассказала — даже легче.

— Тогда расскажи мне все, облегчи душу и отпусти навсегда, я никогда тебя не обижу и никому не дам.

— Я знаю, — натянуто улыбнувшись призналась она.

И она рассказала все. Сказать, что ее муж был гулякой — не сказать ничего, он изменять начал сразу после медового месяца, если не раньше. Впрочем, он и жениться не хотел, родители настояли, узнав о беременности Валентины, хоть он и требовал аборта, но она была непреклонна, убить двойняшек рука не поднималась. Связь то у них была случайная, ну сама виновата, пить надо уметь, кошки в душе скребли, но она решила: стерпится, слюбится. Не слюбилось, пришлось терпеть, и она терпела, сколько могла, но в конце концов не выдержала и сказала все как есть. И тут Игорь по-настоящему испугался, жил он на широкую ногу, проматывая с том числе и помощь родителей. Развод и алименты никак не входили в его планы, и он решил заткнуть ей рот раз и навсегда.

Получив удар в лицо, женщина упала на пол, пнув ее ногой, Игорь перевернув Валю на живот, наступил на лицо. Плача она пыталась вразумить мужа, но он задрав халат, сорвал с нее трусы. Попытка закричать обернулась ударом кулаком по почкам, и теперь она могла лишь жалобно скулила, всхлипывая и плача. Внезапно ее задний проход разрезала острая боль, что была так нестерпима, что Валентина вцепилась в руку зубами и прокусила ее до крови, дабы не закричать. В зад словно воткнули раскаленный стержень, который при этом еще двигался внутри, минуты казались вечностью, она была готова на все, только бы он перестал. Но он лишь входил в раж, двигаясь все быстрее, и ей оставалось лишь скулить, вкушая соленый вкус боли. Наконец он кончил, излившись вовнутрь, вытер член об ее белье и оставляя ее одну на полу, униженную, избитую, изнасилованную, измазанную в крови и сперме, заметил: «Эта дырка поплотнее будет, привыкай!»

И ей пришлось привыкать, терпя невыносимую боль. После двух или трех раз Игорь сжалился над ней и купил в секс-шопе расширители — пробки, заставив жену носить их несколько дней к ряду. Это было тоже не очень комфортно, но зато потом уже было почти не больно, и он мог сношать ее в анал без особых затруднений. С какой-то момент она даже начала получать удовольствие, впрочем до оргазма не доходило, да и не могло дойти. Потому что для супруга она была лишь дыркой, когда он хотел ей воспользоваться, Игорь просто наклонял Валю вниз, задирал халат и трахал, в основном в зад. После того как муж испортил несколько комплектов белья, она перестала его носить, кроме того взяла за привычку мыть для мужа задницу, получив однажды фингал за отказ взять измазанный дерьмом член в рот. Так и жили, она перестала следить за собой, набирала вес, и его внезапная смерть казалась ей избавлением от мук, пока в дверь не постучали его кредиторы.

Дослушав до конца, Сергей не знал что сказать, ненависть сжигала его, он даже готов был признаться в убийстве Игоря, но вовремя спохватился. Знал бы он, что этот мерзавец творил, забил бы урода до смерти или того хуже, выходит он еще легко отделался... Наконец он пришел в себя, обнял Валентину и пообещал «Этого никогда больше не повторится, боли больше не будет, пока я рядом». Она прижалась к нему и зарыдала, отпуская навсегда боль. Дав выплакаться Валентине, он нежно поцеловал ее губы, и они долго с исступлением занимались любовью, выплескивая из своей жизни все плохое, и после еще лежа на ней он сказал:

— Теперь все будет хорошо

— Я знаю — тихо ответила она.

Еще две недели пролетели как один день, она приезжала, убиралась, кормила его, следила за домом, они занимались любовью, потом он отвозил ее к детям. Он подарил ей кольцо и небольшой кулон с ее знаком зодиака. Она была молода, но такой стиль жизни утомлял и ее, и он наконец осознал, что дальше так нельзя. Она уже вышла из машины и направилась домой, когда он окликнул ее и произнес то, что должен был сказать уже давно.

— Валя, переезжай ко мне насовсем и детей привози, в доме всем места хватит, да и я буду рад снова детский смех услышать.

— Я... я согласна, — она вроде бы ждала этих слов, но была застигнута врасплох, вдруг быстро отвернувшись, Валя ушла, на глазах ее выступили слезы, и она не хотела, чтобы Сергей их видел.

— Что случилось? — на пороге спросила обеспокоенная мать — он тебя обидел?

— Предложил переехать к нему с детьми, — сквозь слезы призналась она — мама, он такой хороший, такой хороший!

— Доча, я надеялась, я говорила, что ты достойна лучшего, держись за него и не отпускай, ни за что не отпускай! Должна же быть справедливость, хоть какая-то!

— Я боюсь, мама, вдруг он только жалеет... озабоченно призналась Валентина — а я, я похоже... Похоже, я люблю его.

— Послушай, если мужик тебе предлагает делить с ним кров, это у него все серьезно, уж поверь, — успокаивала мать, заключив в дочь объятия — Значит ты ему нужна, будь с ним поласковей, не торопи, будь терпеливой, и все срастется. Через годик другой оправишься, родишь ему ребенка, и никуда он уже от тебя не денется.

— А если он меня так и не полюбит? Если...

— Брось. Мужики проще устроены. Мне просто не повезло, а этот нормальный вроде и женат был, мужику надо чтобы кормили, постель делили, ценили — они от этого млеют. А если дети общие так вообще, нормальный мужик ребенка вряд ли бросит, особенно если дома все нормально. Тем более одного ребенка твой Сергей лишился уже, кстати мутная там история...

— Она ему изменяла, Сергей мне все рассказал, он через детективов все выяснил, хотел с ней поговорить, но не успел. Сбежала и записки не оставила, а его менты потом трясли.

— С любовником что-ли сбежала? Ну да Сергей не последний человек, мог и сына отобрать. Он не сказал, кто любовник был?

— Нет, да мне это и неинтересно как-то, он реально сломался после всего этого, в запое был, сейчас только в себя начал приходить... Я все для него сделаю, он мне жизнь нормальную вернул, понимаешь? Нормальную! Я поняла, что у меня вообще никогда нормального мужика не было! Хочу с ним все жизнь прожить... Вот только бы он также думал!

— Не парься, дай ему с детьми повозиться, а потом как оправится он, через годик другой, сама предложи ребенка завести, если он сам не дозреет, то... И никуда он потом от тебя не денется. Денег у него много, надо и четверых потянет если что...

— Ладно, не будем загадывать, — она вытерла слезы — я теперь не одна хотя бы.

По дороге домой Сергей осознал то, что только что произошло: без цветов, без кольца, без преклоненного колена, но по сути, он сделал ей предложение, и она согласилась стать его женой, и пусть формально их брак пока невозможен, у него снова есть семья. «Так наверно лучше, без нее бы я совсем опустился, а так, так есть ради чего жить», — думал он, возвращаясь к себе — нет, теперь уже к ним домой.

Первый месяц их совместный жизнь не был «медовым», и потонул и сиюминутный заботах. Впрочем Валентина с детьми довольно быстро обустроилась, дом был наконец был приведен в порядок и сиял белизной и чистотой, а Валентина уже вовсю копалась в цветнике, ее мать периодически заезжала, но это не вызывало у Сергея раздражения. Он понимал чувства матери, учитывая прошлое Валентины, тем более что она почти всегда покидала дом до его возвращения. Ее дети оказались весьма милыми и вполне послушными, ему нравилось возиться с ними, и боль разлуки с сыном казалось немного отступила. Их личная жизнь также претерпела некоторые изменения: теперь она могла не думать о времени и отдавалась желаниям без оглядки.

И когда, наконец с переездом было покончено, у них появилась такая возможность, вот уже дети уложены спать и Валентина лежит обнаженная на широкой кровати до талии прикрытая одеялом, маня Сергея белизной выставленного на показ крупного бюста. Он сбрасывает ту немногую одежду, что на нем, ложится рядом и целует новую супругу в губы, и обнимает за талию, их первая брачная ночь уже реальность, и когда их губы размыкаются, Валя тихо говорит:

— Я вся твоя, делай все что хочешь

— Я лишь хочу, чтобы тебе было хорошо, — заверяет он глядя в пропасть ее глаз

— Тогда возьми меня всю, — шепчет она и покраснев, добавляет: наполни все мои дырочки.

Эти слова возбудили его желание, и он откинул одеяло, без ложной скромности или смущения она прильнула ртом к его члену, погрузив его внутрь, насколько смогла. Несколько не очень опытных, но старательных движений, и вот Сергей уже полностью возбужден, он ласкает ее тяжелые груди. Она ложится на спину, и он не отпуская ее бюст, вводит член между грудей, чуть прижимая их ладонями справа и слева, он никогда не делал такого раньше, лишь видел на видео. Ее бюст огромен, и приподняв его вверх, Валя достает головку его члена языком и губами. Сергея невольно пронизывает дрожь, он боится потерять контроль, но берет себя в руки, еще немного этого чуда и он отпускает ее грудь и деликатно раздвигает ей ноги. Его пальцы скользят вниз и поглаживают ее вагину и слегка проникают внутрь: так и есть, она уже горячая и влажная и жаждет принять его. Не заставляя Валю долго ждать, он закидывает ее массивные ляжки вверх и входит в нее, сперва медленно, потом быстрее, он двигается внутри нее, и ее губы что-то шепчут в такт его движениям, ее пальцы ложатся на его спину, прижимая к себе, прося войти еще глубже, наполнить ее всю. Так вместе они движутся в ритме любовного танца, но вдруг она отстраняет его, Сергей сильно возбужден, но все же отодвигается и выходит из нее, не понимая толком еще чего она хочет. Валя улыбается, чуть прикусив нижнюю губу и переворачивается на живот, сильно подняв зад кверху и опустив лицо на простынь, чуть раздвинув массивные ягодицы пальцами, она приглашает взять ее сзади. Немного замешкавшись, Сергей все же пристраивается к ней и осторожно входит, впрочем, хоть там и туже, его член проскальзывает внутрь достаточно легко. И вот он снова внутри нее, и узнает запретное и неизведанное, аккуратно и не спеша он начинает двигаться, посматривая на Валю, не больно ли ей? Но вроде все в порядке, и она вновь начинает тяжело дышать, и ободренный Сергей движется все смелее, все быстрее, все сильнее. Да ощущения немного другие, но ему нравится, и Сергей видит, что это нравится ей, ее рука проскальзывает под живот и ласкает клитор и пустую всю мокрую киску, и вот уже послышались ее робкие, негромкие стоны. Сергей на грани, никогда еще женщина не доводила его до такого экстаза, никогда еще он не доводил женщину до такого экстаза. Это невозможно вытерпеть, невозможно остановить, и не останавливаясь, он изливается внутрь ее аппетитной попки, продолжая работать на ней, расширяя ее, делая послушной и эластичной, но вот, наконец, он выходит и невольно смотрит на свой член, но он чист, Валя позаботилась обо все заранее. Зачарованный он смотрит на ее новую расширившуюся, пульсирующую дырочку, и его семя истекающее из нее, круглая, розовая, большая она манит его. Не зная почему, он вводит внутрь нее два пальца, внутри нее липко и горячо, Сергей всовывает третий палец и энергично работает ими, вызывая у Валентины очередной оргазм. Усталый, но невероятно счастливый, он целует ее в шею, прижавшись сзади: «Спасибо» — шепчет ей он прямо в уши, обнимая и охватив ее грудь, еще некоторое время он ласкает ее, благодаря за все, но вскоре засыпает, прикрыв их одеялом.

После той ночи она полностью раскрылась перед ним, и он понял какова его новая супруга: страстная, горячая, не боящаяся экспериментировать, она отдавала ему себя целиком и получала много больше, ибо он ценил ее. Их отношения вдруг стали удивительно доверительными, не он, не она уже стеснялись своих желаний и не стеснялись говорить о них вслух. Так невзначай он предложил ей побыть сверху, хоть раньше у него, да и у нее такого опыта не было, но вскоре она задорно скакала на нем. Сергей ласкал ее прыгающие в такт груди, а Валентина улыбалась ему полуоткрытым ртом, затем прямо по ходу процесса она вытащила его возбужденный член, и прежде чем он успел что-либо сказать, вставила его себе в попку, и ее раскрытая набухшая вагина открылась его взору, она проделала это так легко и непринужденно, что у Сергея перехватило дух... Казалось, они хотели попробовать все, и это стремление было искренним и обоюдным. Эти перемены были удивительны для обоих, она поняла, что не знала себя, а познав — все более проникалась страстью к мужчине, что подарил ей такое простое, понятное и такое долгожданное счастье. Счастье быть желанной и востребованной, счастье отдавать ему себя всю целиком, без остатка, без сожалений, без предрассудков, счастье любить и надеяться быть любимой в ответ.

А что Сергей? Сергей сравнивал, и результат был совсем не пользу бывшей жены, первый раз в жизни он жил с женщиной, которая его хотела, и теперь он понимал, что тот брак был ошибкой, и как так вышло? И могло ли быть иначе? Он и Маша были знакомы с детства, их семьи в советское время занимали важное положение и часто встречались на разного рода мероприятиях и в неформальной обстановке. Понятное дело, что школа у них тоже была одна, позже они оказались в одном классе, в коллектив они вписывались плохо, виной тому было их положение, плюс к тому у его и у нее был независимый и сильный характер. Но одному или одной быть скучно, и они стали проводить время вместе, делясь друг с другом достижениями и мечтами, общаться было просто отчасти из-за того, что они хорошо знали друг друга, и не нужно было притворяться, чтобы понравится. В старших классах они уже сидели за одной партой, у них были общие интересы, и поступать они планировали в один ВУЗ. Думал ли он о ней как о девушке? Думал иногда, но... Он слишком хорошо знал ее, она была ему как сестра, но порой когда она случайно касалась его или была слишком близко, у него помимо его воли вставал член. Ему было стыдно, он мялся и закидывал ногу на ногу, надеясь, что она не заметит. Это было странно, ведь он мог поклясться, что и не думал в эти моменты о том, чтобы ее трахнуть.

Девяностые... Девяностые ударили по всем без исключения, и советская элита сей участи не избежала. Последние пару лет в школе были трудными, многое рушилось, и если родители Сергея быстро вписались в новую реальность, что у ее отца возникли очень серьезные проблемы, он всерьез опасался, что дочь могут похитить для давления на него. Она рассказала все Сергею, а он своим родителям, в итоге Маша переехала к нему домой, благо как раз старший сын пару лет назад подался в Москву, и охрана отца прикрывала их. Понимали ли его родители, к чему это приведет? Конечно понимали, риск был, но они не могли отказать, да и Маша им нравилась, к сожалению отца Марии спасти не удалось, не сумев сломать, его убили, но вскоре и сами убийцы попали под раздачу. В семье об этом не говорили, но расклад был понятен: «бей на упреждение» — этот урок Сергей хорошо усвоил. Маша была убита горем, отец был для нее всем, мать конечно любила ее, но без отца Мария чувствовала себя беззащитной, потерянной. Родителям Сергея и ему самому стоило многих трудов вернуть ее к жизни, и однажды утешая, он вытирал ей слезы и заглянул глаза, она тоже посмотрела на него, и ее губы чуть приоткрылись, повинуясь чему-то сильному, что вдруг возникло внутри него, он поцеловал ее, когда их губы разомкнулись, она как-то странно посмотрела не него.

— Прости — виновато промямлил он

— Все нормально — заверила она и попыталась улыбнуться.

Все дальнейшее было лишь вопросом времени, природа взяла свое довольно быстро, и они решили: «почему нет, если не им быть первыми друг у друга, то кому?» Впрочем, первый секс их разочаровал, что даже некоторое время они не помышляли это повторить, но... Но желание взяло у него верх, а она... она просто не возражала хоть не получала в итоге то, о чем грезила подростком. Потом был институт, и параллельно первая работа, квартира подаренная родителями им на третьем курсе и собственное дело, побольше у него и поменьше у нее. Жизнь потекла стремительным потоком, времени оглянутся, понять, попробовать что-то другое не было. Днем он учился, вел дела, отбивался от наездов, решал свои проблемы, ее проблемы, боролся с курсом доллара, с дурацкими налогами, с вороватыми посредниками, а ночью она позволяла ему снять стресс и искренно благодарила за все. В общем на романы и романтику времени не было, их брак заключенный после диплома был более похож на деловое слияние, они просто знали, что так будет проще, и думали, что делают то, что должны. Медовый месяц? Увы, их угораздило пожениться летом девяносто восьмого, и вскоре Сергей целыми днями орал в телефон, пытаясь спасти свой бизнес, но тщетно — все деньги были в деле, а резерв застрял на депозитах и ГКО. Даже зарплату нечем было платить, родители помочь не могли, так как тоже сильно пострадали. От банкротства его спасла жена, Мария не моргнув глазом продала дело и отдала ему все свои сбережения, так как помнила, чем обязана ему. Шокированный он сдуру спросил, почему она это делает и услышал в ответ ту правду, на которую раньше закрывал глаза.

Сергей был благодарен супруге, то почему-то лишь тогда четко осознал, что она никогда его не полюбит, да и он давно к ней ничего не чувствует. Да, он хочет ее тело, но они не занимаются любовью, она просто позволяет ему себя использовать. Это было грустно, неисправимо и запоздало, они зашли слишком далеко, но бросить ее теперь он не мог, оставалось жить дальше и попытаться изменить ситуацию. И он попытался, попытался заставить себя полюбить, пытался пробудить в ней чувства и страсть, но тщетно. Он пытался экспериментировать, но когда он просил ее сменить позу, она лишь делала то, чего он просил. И увы, похоже ни один из ее оргазмов не был настоящим. Осознав тщетность усилий, он предложил ей завести ребенка, благо как раз экономическая ситуация выправилась а ей уже пора было стать матерью, о разводе или о том, чтобы завести любовницу он не думал. Заботы о ребенке, переезд в новый дом не давали времени хандрить, да и работа занимала чертовски много времени. Так может быть они и жили бы долгие годы, но однажды вернувшись домой Сергей заметил, что с супругой что-то не так.

Нет, она не была больна, не злилась, не была опечалена, наоборот временами она казалось светилась изнутри, чуть-чуть улыбаясь уголками губ, вспоминая о чем-то, но словно спохватываясь, брала себя в руки и отводила взгляд. Измена — большое искусство, просто изменить технически довольно легко, но скрыть измену куда сложнее, и как не пыталась она выглядеть как обычно, ничего не выходило, чувство ранее не познанное, неизвестное, постыдное, но сильное и искреннее, преодолевало все барьеры.

Подозрения пришли сразу, он попытался их заглушить, но когда снова, и потом снова и снова видел ее в новом обличие, он понял, что его жены роман на стороне. Ревность выползла из глубин сознания, заполнила душу, отравила помыслы, и дело даже не в самом факте измены — это он бы мог простить, но он не мог простить другому мужчине ее любовь. Разве он не делал что мог? А тот другой просто взял и сделал из нее настоящую женщину. И он возненавидел того другого и узнав, кто он, решил не спускать. Девяностые выползли на свет и взывали: карай, карай! Избить Игоря был не выход, она уйдет, даже если заставить Игоря оставить ее. Оставить как есть тоже нельзя, это не просто интрижка на стороне. Развод? Разлука с сыном? Отдать ребенка ему? Ни за что! Но ее? Нет, ее он и пальцем не тронет! После этого только пулю себе пустить. А вот мерзавцу — конец! Больно будет Маше конечно, но она поплачет и вернется в семью, может теперь, когда она способна чувствовать, и отношения наконец наладятся, он окружит ее заботой, поддержит, и может быть она... И так он решился на убийство, как не странно убив человека он не чувствовал ничего, будто просто сделал работу. Не было не страха быть пойманным не радости, просто пустота, которая разверзлась бездной, когда однажды он не обнаружил дома не жены, не сына.

Он ходил по краю, и Валентина спасла его от падения в пропасть и дала смысл жить дальше, расцветила жизнь новыми красками, погрузила в мир чувств и страсти. Они прожили вместе три года, и много позже он осознал, что это было самое счастливое время в его жизни. Валентина сильно изменилась за это время, влюбленная, окруженная заботой и нежностью, она расцвела, и похорошела, озорной огонек без устали горел в ее глазах, она сама будто светилась изнутри и передавала это тепло мужу и своим детям. Сергей был не последним человеком в городе, и должен был, да хотел, в общем-то посещать определенные мероприятия, и хоть официально брак не был заключен из-за проблем с разводом, Валентина имела вполне определенный статус, и ей следовало сопровождать его. Он помог ей освоиться в этой непривычной роли, это было даже приятно, он хотел, чтобы его новая жена вызывала зависть и восхищение. Валентине пришлось много поработать, но результат того стоил. Сначала был фитнес и персональный тренер, потом автошкола и первая в ее жизни своя машина, еще были дорогие платья и украшения, персональный счет в банке, дабы она могла позволить себе дорогие покупки, не прося денег у Сергея и даже курсы самозащиты, он не хотел, чтобы кто-то посмел бы ее обидеть. Несколько месяцев — и Валю было не узнать: из забитой, униженной, располневшей женщины она превратилась в уверенную в себе светскую даму с роскошными формами и неброским, но элегантным стилем. Мужчины заглядывались на нее, а женщины завидовали, эти взгляды вначале смущали ее, но потом это внимание даже стало ей льстить. Вместе они были эффектной парой, и она знала это, их страсть немного поутихла, но через год и через два все еще горела ярким пламенем. Она готова была сделать следующий шаг, который, как она надеялась, навсегда свяжет их вместе.

— Я не понимаю! — прервала вдруг его рассказ Света, — какого черта ты ее бросил?! Как ты мог?!

— Я задаю себе этот вопрос чаще, чем хотел бы, и нормального объяснения у меня нет, — с грустью признался Сергей

— А ты попытайся.

— Видишь основная проблема, конечно с том, что я дурак был, когда долгое время все хорошо, это воспринимаешь как должное и даже немного скучать начинаешь. Года через три она робко, затем настойчивей начала говорить о ребенке. Конечно я ждал этого, но... Если бы мы завели его, я бы остался с Валей на всю жизнь, и до гробовой доски у меня не было бы другой женщины. А мне, это стыдно, но мне еще других хотелось, она будто зверя во мне разбудила, хотелось разнообразия, хотелось трахать все, что движется. У меня ведь всего две женщины в жизни было, а вдруг... Вдруг потом будет еще круче, а я никогда этого не узнаю? Изменять? Изменять я не умею, я бы сердце ей разбил, да она бы конечно меня простила, но как жить потом с этим? До конца жизни глаза отводить?

— Но ты разбил! Ведь было же все хорошо, шикарная женщина, горячая, любила тебя, чего не хватало?!

— Мозгов. Когда молодой, всего мало, ну ты и сама знаешь, и потом еще кое-что, дети у нее подрастать стали, и мальчик был на Игоря похож, тяжело было ему с глаза смотреть... Казалось, забыл я обо всем, а тут опять...

— Тебе надо было все ей рассказать

— Надо было, но я боялся ее потерять, потому ушел сам, знаю: звучит как бред, но это правда.

— И как это было? Твой уход.

— Договорился с надежным человеком Алексеем, своим замом, его назначил директором, большую часть собственности отдал ей, у нее образование профильное, обмануть не даст, да и Леша не позволит. Меньшую продал и забрал на подъемные, пил потом много, кутил, трахался, но все равно она перед глазами стояла, нужно было заняться чем-то, ну чтобы удовольствие и работа вместе, так занялся этим проектом, хозяева меня подрядили. Другие не брались, а я взялся, думал, что счастливый билет вытянул, а теперь... теперь соскочить уже не могу.

— Не думал к ней вернуться? Она бы приняла тебя даже таким, как ты сейчас.

— Думал, но не могу. Стыдно. Я ведь все как есть ей в письме написал, родителям тоже. Порывался, но не могу и с каждым годом она все дальше от меня... — вздохнул и добавил — Знаешь, а ведь похоже любил ее, и похоже даже сейчас люблю... Слишком поздно я это понял.

Сергей окончил свой рассказ, но он не знал, да и откуда было ему знать, что когда Валентина читала его прощальное письмо и слезы капали на бумагу, внутри нее беспокойно билось не одно, а два сердца он не мог знать, что уже три месяца она носит его сына. Не один наш поступок не остается без последствий, он сделал ее сильной, и не сумев уговорить Сергея, Валентина решилась забеременеть без его согласия, но убоялась потом собственной смелости и не решилась признаться. Она все откладывала это на потом, когда уже поздно будет делать аборт, ибо знала, что ни в чем не сможет ему отказать. Злая судьба! Если бы она решилась, он был бы сейчас рядом и гладил бы ее растущий живот, и она плакала от горя, что потеряла любимого, что сын возможно никогда не увидит отца, но и от счастья что он успел сделать ее самый большой подарок, какой может сделать мужчина женщине — дитя, рожденное в любви, частице его самого, что навсегда будет связывать их воедино.

Ее сердце теперь было наглухо закрыто, а ключ выброшен в развернувшуюся бездну, но это не означало, что в ее жизни не было других мужчин. Отнюдь, та женщина, какой ее сделал Сергей, нуждалась в мужском внимании, и не желала жить совсем одной. Таким мужчиной в ее жизни стал Алексей, она подозревала, что Сергей сам выбирал его для нее. У них был общий бизнес, интересы и конечно потом они стали встречаться, но она никогда не оставалась с ним надолго. Алексей был милым и внимательным, много раз он пытался просить ее руки, но она отказывала, вежливо, но твердо: «Ты не Сергей...», — говорила она. Он обижался и уходил, но вскоре возвращался снова, прося вернуть все как было, и она жалела и принимала его. Он был безнадежно влюблен в нее, она знала это, но ничего не могла поделать, Сергей увез с собой ее сердце, и только он мог его ей вернуть, да мог ли?

Эпизод 6 Новый поворот

Два споловиной года спустя.

Света задумала его давно, но только недавно это стало реальным, и только сейчас она решилась спросить напрямую. Она дождалась, когда он кончит и поцелует как обычно ее со словами благодарности. Но сейчас она не дала ему уйти, а нежно обняв и смотря в глаза, спросила шепотом:

— Саша, ты поможешь мне? — он молча кивнул. Она прижалась к нему всем телом и нежно прошептала в ответ — Я буду твоя, только твоя.

Его звали Александр, небольшого роста, худощавый, он работал сисадмином в фирме, и познакомиться с этим парнем было большой удачей. Он был молод, сообразителен и почти гениален в идеях, хорошо знал свою работу, но был замкнут и неопытен в любовных делах, долгие годы компьютер был ему и девушкой и другом. Собственно потому сюда его и взяли, он не смог бы разболтать все своим друзьям, потому, что друзей у него не было. А специалист он был хороший, кроме того он любил секс, но застенчивость и необщительность порой мешали ему выплеснуть свое нехилое в общем-то либидо. Потому, когда он узнал, что у него будет возможность общаться с доступными красивыми женщинами, он согласился без размышлений, не поверив в свое счастье. Конечно он немного боялся, но рекрутер создавал впечатление серьезного человека, а такими возможностями не разбрасываются.

В реальности все оказалось немного сложнее, хоть по контракту ему был гарантирован один секс два раза в неделю, ему хотелось большего, он пускал слюни, проходя мимо порноактрис, и хотел их всех, но уговорить никого на сверхплан не удавалось. Порнуха уже не спасала, лишь подогревала его пыл, тем более что даже в эти пресловуты едва раза, не он выбирал партнершу и она его, так распорядился Сергей. Да, был у него очень классный секс со взрослой женщиной, кажется ее звали Лена. Но она была на десять лет его старше, и последнее время выбирала именно Сашу. Кроме нее удалось трахнуть еще парочку развратных девиц покрытых татуировками и украшенных пирсингом. После второго из третьего раза с Леной, он смущаясь и глядя в пол робко поинтересовался.

— Я был неплох?

— Малыш, — ответила она, потрепав его пышную шевелюру, — хочешь, я научу тебя трахаться?

С тех пор она стала его единственной партнершей, впрочем жаловаться было не на что, Лена научила его многим премудростям любовного дела, с ней он изучил практически все варианты и позиции, а по ходу действа она предоставляла ему все свои отверстия, не особо заботясь об их очередности.

Все изменилось, когда он приметил Свету, а узнав, что она Ленина подруга он будто взбесился. Он должен был ее трахнуть! Он смотрел ее записи и мастурбировал, надеясь утолить голод, но желание лишь возрастало. После очередного соития с Леной, что стали пугающе регулярными он робко спросил ее о Свете.

— Что малыш, свеженькую захотелось? Понимаю, но она не твой уровень, не обижайся только

— А ты спроси ее, — удивился он собственной смелости

— Сам подойди к ней, — она рассмеялась — да ты стесняешься! Тогда тебе точно не обломится, — увидев, что парень погрустнел, она по-матерински взъерошила ему волосы и поцеловала в щеку — Ну не кисни ты, попрошу я ее тебя приласкать.

Ободренный ее обещанием Саша стал вспоминать свою половую жизнь горестную. В двенадцать лет, когда обычные мальчишки пробовали курить и заглядываться на девочек, он увлекся программированием. Он понимал, что отец хотел как лучше, и купил комп, чтобы парень не шлялся по улицам, но палка оказалась о двух концах. Действительно, он не попал в дурную компанию, но слишком много сидел дома не бывал на воздухе и как результат часто болел. Из-за частых болезней он не ходил на лыжах и часто освобождался от физкультуры. Из-за этого и вырос физически неразвитым и неуверенным в себе: что толку, что по окончании школы он умел программировать лучше выпускника ВУЗа! Парни шпыняли его, девчонки избегали, прошел слух, что он вообще «голубой», а он хотел, хотел женщин, но не мог сблизиться с ними. К тому же с порнухой все было проще, и он мастурбировал перед экраном, кончал, презирал себя, клялся, что сделает это с девушкой, и через некоторое время снова начинал мастурбировать.

Лишь на третьем курсе ему удалось прервать этот порочный круг. И то, в общем случайно. Из-за умения программировать девочки часто просили его помочь с заданиями, но никогда не давали, считая его за подружку. Чертова репутация «голубого» и тут намертво приклеилась к нему, парни его не звали никуда и он от безвыходности тусовался с девочками, что было, в общем-то неплохо, его кормили и поили нахаляву, и он вполне весело проводил время за картами, выпивкой и пару раз с травкой. Не хватало только секса.

Оля была полненькой, не слишком умной, потому и училась плохо и не слишком разборчивой, впрочем желающих на нее было немного. И не потому, что она была толстой, а ввиду ее скверного характера, девушка буквально вскипала, когда что-то было не по ней, присунуть ей парни не возражали, особенно по пьяни, но старались по возможности сбежать сразу после и старались еще несколько дней не попадаться девушке на глаза, дабы не огрести. А огрести было легко, Оля много занималась плаванием, но отобраться никуда не удалось. Она и раньше имела склонность к полноте, но лишние калории сжигались физическими нагрузками, уйдя из спорта, она быстро начала полнеть, при этом она все равно была физически сильной и с учетом ее массогабаритных пропорций, могла нехило врезать по морде, и парни старались ее не задевать. Она поставила себя в первый же день, столкнувшись в проходе общаги с двумя парнями, услышав за спиной «... жирная корова» она развернулась и через минуту у всей троицы морды были расквашены, но Ольга стояла, а парни уползали на четвереньках, получая по харе при каждой попытке подняться. С тех пор парни и девчонки побаивались ее и старались не перечить, расступаясь перед ней и не говоря не слова, если она кого-то задевала, протискиваясь в узких проходах.

Она приметила Сашу на одной из посиделок и решила: « Почему нет? Этот хилятик от меня хоть не сбежит!» Выпив для храбрости, она под надуманным предлогом затащила его к себе в комнату и решительно толкнула на кровать, сдергивая походу с него джинсы и трусы. Он особенно не возражал, рассчитывая как минимум на минет, но получил много больше. Оля обхватила головку пухлыми губами и умело работая пальчиками, быстро добилась нужной реакции, что привело ее в восторг и возбуждение. Без раздумий она скинула юбку и трусы, оголившись до пояса снизу. Она подошла к Саше, работая над своей киской пальцами и запрыгнула на него, придавив массой тела. Он вошел в нее достаточно глубоко, хоть не вполне понимал куда, ее огромная вагина была надежно прикрыта плотными курчавыми волосами и складками кожи. Даже если он хотел бежать, то не смог бы, ее объемные телеса плотно прижимали его к кровати, а член оказался в глубокой и влажной пещере. Не спеша и аккуратно Оля начала двигаться, сначала вперед — назад, а потом уже вверх — вниз. Саша робко положил свои руки на ее полные ляжки, затем двигаясь выше охватил ее большую аппетитную задницу. И хоть он не мог охватить ее руками целиком, лапать ее здоровенные булки было очень приятно, большие, мягкие и упругие они завораживали Сашу. Наигравшись с ее задницей, он двинулся выше, подняв одной рукой край футболки, другой стал гладить ее пухленький животик. Поняв, что слухи о гомосексуальности Саши были обычным трепом, Оля возбудилась еще больше: «Все, теперь ты мой, никому не отдам, только попробуй сбежать, сразу на место поставлю, заломаю и оттрахаю».

Возбужденная этими мыслями, она сбросила футболку, обнажив грудь, затянутую в лифчик не по размеру. Нет, сама грудь была небольшой, но большого охвата, Саша немного потискал ее формы не снимая белья, затем спустил одну бретельку, другую и попытался расстегнуть. Не дожидаясь, когда он разберется с замком, Оля резко и решительно сбросила лифчик и схватив его запястья положила себе на грудь. Саша немного потискал обе груди, он конечно ожидал, что они будут большего размера, но и эти были неплохи, соски были розовые и достаточно крупные и он занялся ими: щупал, слегка сжимал, и для прикола немного пощекотал. Она рассмеялась и взвинтила темп, ее массивный зад, опускаясь вниз с размаху бил его по лодыжкам, грудь болталась туда-сюда, и Саша тщетно пытался поймать их, складки на животе тоже немного трепыхались. Мокрая, большая переполненная похотливыми соками киска, как показалось Саше тоже начала громко хлюпать при каждом движении, впрочем, похоже это было правдой, так как он, потеряв контроль, уже мощно извергался внутрь ее огромной пещеры.

— Извини, кажется я кончил внутрь, — заявил он испуганно, когда пришел в себя. Она поняла руку вверх и замахнулась, Саша закрыл глаза и сжался, ожидая смачной оплеухи.

— Все в порядке, сегодня можно — успокоила она, погладив по щеке, затем решительно притянув к себе, прислонила его лицо к своей груди — Ты теперь мой, понял? — добавила она властно.

С тех пор все и завертелось, они встали встречаться, а затем он почти переехал к ней в комнату в общаге, соседка, что жила с ней быстро все сообразила и слилась, других желающих подселяться к ней не нашлось. Нельзя сказать, что Саше было с ней плохо, Оля неплохо готовила и кормила парня до отвала, гладила ему рубашки, была раскованной в постели и никогда не отказывала. Постепенно у них обоих проявились предпочтения, его любимой игрой было поставить Олю раком и трахать эту гору плоти, взбираясь на нее как самец черной вдовы на самку. Она же любила лежать на спине, бесстыдно разведя пухлые ляжки, вначале позволяя ему копаться языком и пальцами в ее пухлых дольках, в поисках розовой сердцевинки, а когда она была возбуждена, он решительно входил в нее и в экстазе оргазма она плотно, почти до хруста в костях прижимала его себе, чтобы его лицо, его судорожно хватающие воздух губы были между ее грудей.

Все портил ее чертов характер, ибо с ней он перестал быть самим собой, они ходили в кино на фильм, что выбрала она, гуляли по ее любимому парку, Саша сопровождал ее в походах по магазинам, таская пакеты. Все это чертовски доставало, но две вещи мешали ему уйти: страх быть прилюдно побитым девушкой и нежелание терять всегда доступную дырку. Ситуация стала критической когда ввиду близости окончания ВУЗа, Оля начала исподволь заикаться о свадьбе. Саша пришел в ужас от такой перспективы, договорившись с родственниками, он перебрался в другой район во время написания диплома, пришлось при этом бросить часть личных вещей. Он надеялся не встречаться больше с ней, но естественно ему это не удалось, она заметила его в коридоре и прижала к стене в закутке. Саша был сильно напуган, так как был уверен, что дело кончится выбитыми зубами, но она на удивление была милой и снисходительной, Оля сильно скучала по Саше, осознав что нуждается теперь в нем больше, чем он в ней. Она нежно, насколько она вообще могла быть нежной, попросила его вернуться к ней, обещая что исправится, не будет на него давить и позволить ему делать с собой все, что он попросит, даже попку ему подставит, что стало сейчас модно. Понимая, что до защиты еще четыре месяца, что сломанные кости заживают быстрее, и она вполне успеет сломать их ему два раза, и что вряд ли кто ближайшие лет пять предложит ему анал, он согласился.

Вначале было неплохо, казалось Оля все осознала и исправилась, она перестала давить на парня и играла роль образцовой жены, вкусно кормила, не выносила мозг и с готовностью выполняла все пожелания Саши в постели. Кроме того она занялась собой, считая свой избыточный вес причиной его ухода: жир ушел, мышцы накачались, она стала привлекательнее, но и более опасной. Если раньше Саша боялся переломанных ребер и выбитых зубов, то теперь всерьез опасался за свою жизнь. Он с тревогой и обреченностью понимал свое будущее: после защиты Оля сама сделает ему предложение, которое ему придется принять, тем более что эта чертовка нравится его родителям, особенно матери, которая считает сына инфантильным и нуждающимся в опеке женщины вроде Оли. «Дурак, эта баба на руках тебя носить будет всю жизнь, ты слабак, пропадешь один», — увещевала она сына, — « не перечь ей и проживете душа в душу».

Решение проблемы пришло откуда он менее всего ожидал, ну как он мог предположить, что его новаторские разработки, представленные на одной из ВУЗ-овских конференций, понадобятся «фирме» Сергея. Он не сомневался ни минуты, даже когда Сергей в личной беседе пояснил, чем они занимаются. Но нужно было уломать родителей, которые не были в восторге от того, что их единственный сын будет работать вахтовым методом в закрытой для посещения конторе на другом краю света. Кроме того они считали уже Олю членом семьи. К счастью все разрулил Сергей, он убедил родителей, что эта работа будет трамплином для его карьеры. С Олей было сложнее, но девчонка ему понравилась, «прирожденная госпожа» — решил он, Сергей даже готов был взять и ее, но Саша был категорически против. Пришлось пойти на хитрость, сославшись на отсутствие у Оли загранпаспорта и мифические проблемы с визой, он пообещал заехать за ней через полгода, по завершении разработки и внедрения Сашиной системы. Самое интересное, что он не врал, по окончании работ Сергей планировал взять его в штат на постоянной основе, что требовало вызвать сюда Олю, иначе она или родители могли бы заподозрить неладное и подать бумаги на розыск, что поставило бы под удар его бизнес. Радостный и воодушевленный Саша летел к тропическому раю, не зная, что то, что он считал спасением, было лишь отсрочкой. Сергей планировал ввести Олю курс дела, предложив роль «госпожи» на представлениях. Весь свой негатив и агрессию она оставляла бы на сцене с пользой для дела, а Саша имел бы дело с заботливой женой и матерью в одном лице.

Услышав предложение от Лены, Света вначале не придала ему особого значения: «мало ли озабоченных пацанов здесь трудится?» Но переспросив чем он занимается здесь, поняла, что это редкая удача. С его помощью ей удастся сбежать, он сделает ей ключ доступа, поможет отключить камеры, дабы она могла забраться в самолет и свалить отсюда. Уговорить его было несложно, парень действительно был податлив и легковерен. После первого их соития его желание обладать Светой лишь усилилось, а после третьего раза он был готов ради нее на все. И тогда она пошла ва-банк: прогуливаясь по парку, где не было микрофонов, она перевела разговор на нужную тему.

— Моя киска болит, думаю я не смогу тебя порадовать сегодня, в нее иголки втыкали, так болит...

— Можно в попку, если позволишь

— Там еще хуже, вставили громадное дилдо, саднит вся. Скажи, я для тебя что-то значу?

— Да конечно, ты очень мне нравишься...

— Ты любишь меня? — прервала его Света — потому, что я кажется влюбилась в тебя. Саша замялся, и Света продолжила, — если я тебе не безразлична, почему ты позволяешь им мучать меня?

— Но что я могу сделать? — печально заметил Саша

— Я могу сбежать с твоей помощью, и мы будем вместе, навсегда вместе, — предложила Света и поцеловала его, не дав ничего возразить.

Саша начал действовать, но для успешного осуществления плана нужен был ключ доступа Сергея, и она знала, как его заполучить. В свободное время она направилась к рабочему кабинету Сергея, пройти не составляло труда, он давно сделал ей пропуск для входа в административную зону. Конечно, с его стороны это была непозволительная беспечность, но трудно просчитывать все варианты, когда привлекательная женщина сама приходит к тебе дабы скоротать серые будни. Приятно было, когда вдруг входила без стука, отложить на время дела и предаться простым земным радостям. Он не знал, когда она придет и зайдет ли вообще и это неизвестность приятно будоражила его воображение. Вот и сейчас дверь распахнулась, Светлана прошла в кабинет и не говоря не слова начала медленно стягивать платье, белья на ней не было.

— Что-то ты рановато сегодня, — заметил он

— Может я позже зайду? — лукаво подмигнула она

— Ненасытная какая, у тебя я слышал новый друг, кроме меня и Лены? — отметил он не без интереса, разглядывая ее великолепное тело, — и это не считая сцены, ты нимфоманка, милочка.

— Саша это так, Лена попросила мальчика пожалеть, говорила, так хотел мне засадить, что извелся весь.

— Хм. Что-то раньше ты не была столь щедрой.

— Да ты ревнуешь?! Приятно слышать, значит я для тебя не просто дырка, так?!

— Света не пошли, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, мы это обсуждали. Ты добровольно со мной и я это ценю, и надеюсь, что я тебе интересен не только своим положением.

— Ты мой мужчина, единственный мой мужчина, здесь, я твоя телом и душой. Остальные — это просто работа и физиология, — призналась она

— Да я помню, мне ты это говорила, — сухо заметил он

— Кончай дуться, он для меня ничего не значит, все что ты возможно слышал в микрофон, — лишь чтобы потешить его самолюбие. Позволь мне доказать тебе.

— Как?

— Возьми меня сзади, только выпить немного принеси, что-то захотелось для настроения.

— Тяжелый день был?

— Скорее утро, болит немного после прошлого шоу.

Он отвернулся к бару, дав возможность ей стащить брелок доступа из его пиджака висящего на стуле. Его привычка к дресс коду сыграла злую шутку. Быстро засунув ключ во влагалище, она легла грудью на стол, раздвинув ноги и начала ласкать киску. Нужно было не дать ему влезь туда пальцами, потому она решила надежно прикрыть вход. Сергей подошел, дал ее налитую стопку, которую она незамедлительно выпила, затем приступил к делу. Его член довольно быстро встал и налив немного смазки и сходу полностью вошел в ее задний проход. Его пальцы потянулись к ее влагалищу, но Света успела его упредить, сама вставив туда два пальца. Внутри она нащупала брелок. Она была готова молиться всем богам, что Сергей выбрал ключи в виде брелоков, а не карточек. Внезапно она подумала, что Сергей возможно сможет почувствовать инородное тело в вагине и отодвинула его от перегородки, продолжив двигать пальцами внутри влагалища. Брелок был достаточно гладким и приятно терся о переднюю стенку, как раз там, где нужно.

Сергей тем временем во все орудовал в ее заднице, и волна наслаждения постепенно накрывала Свету. Брелок оказался как нельзя к месту и вскоре уже она, прерывисто дышала, похотливо улыбаясь Сергею. Воодушевленный он резко ускорил темп, долбя ее зад на невиданной скорости, к счастью ее анальная дыра уже давно была хорошо разработана, и ничего кроме наслаждения от неизбежно приближающегося оргазма она при этом не испытывала. Быстрый темп Сергея, брелок во влагалище, алкоголь, чувство опасности быть разоблаченной, все вместе и по отдельности быстро привели ее к бурному завершению. На радостях она чуть не вытащила брелок, но спохватившись, задвинула его глубоко внутрь. Сергей, увидев ее оргазм, тоже не стал особо тянуть и излился внутрь ее ануса.

— Что-то мы быстро сегодня, — отметил он, вытирая член салфеткой

— Я могу вечером зайти, хочешь? Давай, поиграем не спеша.

— Работы много, устану, — достал другую салфетку и протер смесь спермы и смазки, вытекшие из ее задницы.

— Я твою усталость мигом уберу, — смеясь заметила она. Не желая испачкать платье, Света взяла со стола Сергея анальную затычку и заткнула вход.

— Не забудь вернуть, не напасешься на тебя! — улыбаясь, прокричал он вслед удаляющейся Светлане.

Дальше все было просто. Бегом она добралась до Саши, что ждал ее в условленном месте. С собой он принес разработанный и собранный им прибор, что с радостью купили бы спецслужбы — портативное устройство для клонирования карт доступа. Минута — и все данные с брелока скопированы на болванку. Опять бегом она вернулась домой и спрятала карту доступа, прикрыв ее от камер. Теперь нужно было вернуть оригинал на место, и эти пара часов были самыми нервными в ее жизни: « А если он пойдет туда?» Наконец она вернулась к Сергею, сердце билось в учащенном ритме: «Только бы он ничего не заподозрил!»

Но Сергей похоже ничего не заметил, закончив дела, он предложил ей выпить и прогуляться. Банального секса в кабинете ему не хотелось, и Света еле успела бросить брелок в карман пиджака. Был приятный теплый вечер, солнце клонилось к закату, и нежный бриз чуть шевелил ее волосы, ласкал тело нежной прохладой, настраивая на лирический лад. Он явно собирался сказать ей что-то важное, и Света была рада и опечалена, что он решился на это прямо сейчас. Рада потому, что жаль, если ними что-то останется невысказанное, ведь она скоро навсегда покинет это проклятое место, а опечалена потому, что за эти годы она привязалась к Сергею, при всех его недостатках он был лучшим мужчиной в ее жизни.

— Знаешь, я давно хотел спросить, — начал Сергей — скажи мне правду, почему ты со мной?

— А разве нужна причина, чтобы быть с кем-то? — уклонилась она от ответа

— И все же? Это из-за моего положения, или быть может тебе просто одиноко? Ты ведь с Леной ночи проводишь чаще чем со мной, и ты любишь ее, я знаю. А кто я для тебя: босс, любовник, друг?

— Лена — это другое, у меня не было опыта в этих делах, и я просто прыгнула в омут. Первый год я была от нее без ума, сейчас все стало поровнее что-ли, особенно после моего признания, но чувства наши не остыли, но это не то, что с мужчиной.

— А в чем разница? — удивился он

— Когда я женщиной, я будто ласкаю саму себя, свое отражение в зеркале, мы проникаем, погружаемся друг в друга и мы вместе как единое целое: две пары рук, пара губ, две киски. Нет главного и нет подчиненного, мы равны, мы одинаковы.

— А с мужчиной, со мной?

— С тобой иначе, ты берешь меня, овладеваешь телом, подчиняешь волю. Мне нравится принадлежать тебе, покорятся тебе, отдаваться твоим рукам, принимать твои ласки, доводить тебя до оргазма, позволять доводить меня до оргазма. Все это вместе и все сразу. Сколько бы не было у тебя здесь женщин, сколько бы не было у меня здесь мужчин, я — твоя женщина, а ты мой — мужчина!

— Думаешь у нас есть будущее? — спросил он неуверенно, услышанное взволновало его.

— Встреться мы при других обстоятельствах, я не думала бы долго, я бы сделала все, чтобы захомутать тебя, — призналась она тихо глядя ему прямо в глаза.

— Ты бы вышла за меня?!

— Да, и нарожала бы тебе детей, минимум двоих, но можно было и больше. Но увы, видно этому не сбыться... Какой я буду через семь лет? Нужна ли я тебе буду такая? Уже сейчас мое тело, моя душа вся в отметинах, а что будет тогда? Вряд ли ты захочешь видеть рядом с собой изрядно попользованную шлюху...

— Не говори так, — сказал он со скорбью в голосе.

— Но я шлюха, ты это знаешь, ты сам меня такой сделал. Я приняла свой выбор и не виню тебя за это.

— Со мной ты не шлюха, со мной ты женщина, что хочет быть желанной, что хочет жить нормально посреди всего этого. Знаешь, я тоже думал, что бы было, если бы мы встретились раньше. Но правда в том, что мы не могли встретиться иначе, мы вместе, потому что ты и я такие, какие мы есть здесь и сейчас.

— А как же мое прошлое, его не изменить, мне придется жить с ним. Нужна ли я такая тебе? Сейчас я молода, но через семь лет...

— Мне было нелегко, но я примирился с твоим прошлым — перебил ее Сергей, а что до красоты... До тебя моей любимой женщиной здесь была Лена, не молодые красотки, их я просто трахал, но Лена, с ней я занимался любовью, но увы, она была холодна ко мне. Самая красивая женщина — та, с которой хочешь быть.

— Так будь со мной, будь сколько сможешь, сколько хочешь, здесь и сейчас, — сказала она тихо, походу сбрасывая платье — возьми меня всю, наполни собой: плотью и нежностью — закончила она уже обнаженной и прильнула губами к губам того, кого готовилась покинуть навсегда.

Солнце садилось, но пришедшая ночная прохлада не могла остудить их, его пиджак и ее платье заменили им простыни, пальмы были стенами, быстро темнеющее небо потолком. Она использовала каждую частичку своего тела, каждое отверстие, каждый выступ, каждый изгиб, чтобы насладиться Сергеем как она думала в последний раз. Он входил и выходил из нее, ласкал руками, языком, сжимал груди, теребил клитор, заполнял одно, другое ее отверстие, но Свете казалось все было мало, будто она не увидит его больше, но он не придал этому значения. По его указанию вокруг были выключены камеры, он не хотел, чтобы охрана таращилась на их со Светой шоу. В какой-то момент ему показалось, что Света хочет укатать его полностью, она упорно не давала ему кончить, желая продолжения, но он списал эту внезапно ярко вспыхнувшую страсть на результат их объяснения. В конце концов, она позволила ему излиться внутрь себя, после чего он устало опустился на спину. Света ласково гладила его по голове, как прежде делала мать при бессоннице. Глаза его закрывались, усталость навалилась неподъемной ношей, и он не стал противиться ей и вскоре крепко уснул.

Сергей пробудился еще до рассвета, кругом была темнота «хоть глаз выколи», луны на небе не было, лишь в нескольких сотнях метрах светили фонари у административного корпуса. Протерев слипающиеся глаза, он огляделся: Светы рядом не было, используя телефон в качестве фонарика, он не без труда собрал разбросанную одежду. Ноги реально отказывались идти, пошатывающейся походкой он добрался до своих апартаментов. Пропуск нашелся не сразу, на несколько мгновений он даже встревожился, но затем Сергей нашел брелок в другом кармане: «Странно, я никогда его сюда не кладу, хрень какая-то». Из последних сил он разобрал диван, разделся и рухнул как подкошенный: « укатала-таки, какая же она ненасытная... черт, но она мне и нравится именно такой. И потом, хоть кому-то я нужен... Может она действительно меня любит? Жаль ее, такая злая судьба», — наконец вереница последних мыслей промелькнув, исчезла, и он вырубился.

Он сидел у себя в кабинете, попивая кофе, завтрак он проспал, пришлось удовольствоваться выпечкой. Взглянул на телефон: все в порядке никаких пропущенных звонков, Сергей решил взглянуть на камеры, часть до сих пор не работала. Он потянулся к селектору.

— Пост, в чем дело, почему сектора два и пять выключены?!

— Так Вы сами указали вырубить вчера

— Я сектор два просил выключить и то на пару часов, врубай, давай! Почему пятый выключили?

— Я не знаю ничего, утром заступил, сменщик сказал: Вы выключили и просили не беспокоить.

— Ладно, проехали, устал я, — Сергею показалось, что он слышал смешок, — все в порядке пока спал?

— Сейчас посмотрю, так да норм вроде, одна девушка только не пришла спать к себе.

— Кто? — спросил он зевая

— А... Светлана, личный номер ****

— Хм. Проверь в корпусе три. Неужели к Ленке пошла?! Вот бл... ненасытная, — подумал он.

— Нет ее там.

— А где она? — Сергей разволновался, утреннюю расслабленность как рукой сняло.

— Так, смотрю... вообще нигде, последняя отметка — вышла из административного корпуса вечером.

— Ладно, я сам гляну, спасибо, — он вошел в систему и посмотрел последние перемещения Светы, — говорил надо им всем чипы GPS вживить! Гуманисты хреновы, только бы все нормально было. Вдруг купаться пошла и... нет, лучше об этом не думать.

— Пост. Давай поисковую партию, личный номер **** в розыск, в темпе!

— Принял.

Сергей сидел за столом и давился обедом, нет, пища была вкусной, но от переживаний кусок не лез в горло. Несколько часов поисков ни к чему не привели, и мысленно он готовился к худшему. Он вспоминал ее улыбку, ее тело, их моменты близости и это делало боль нестерпимой. Ну почему так?! Почему так?! Жена ушла, Валентину, милую и добрую Валентину, которая души в нем не чаяла, он бросил, теперь и Света исчезла... Телефонный звонок прервал его раздумья, он немного поколебался, прежде чем ответить, боясь услышать плохие новости, но взял себя в руки.

— Слушаю.

— Сектор пять, гидросамолет вернулся, все заказанные вещи привезли.

— Блин, что вы звоните, у нас тут девушка пропала, а забиваете всякой ерун... Черт!... твою мать!

— Ну Вы сами проси...

— Тихо! Самолет осмотреть и подготовить к вылету. Поисковую партию в сектор пять. Ждать меня, все!

Он хотел было сразу бросить все и подняться на самолет, как можно быстрее, но сдержался. С трудом, но доел обед, он лицо фирмы, он не может показывать слабость или неуверенность на людях. И ему нужны силы дабы поквитаться с этой сукой! «Нет, ну какая дрянь!» — ровно и спокойно, хоть внутри все клокотало от злости, он встал из-за стола и направился к офису. Войдя в сеть, он убедился в правильности своих предположений. В сектор пять ночью вошли с его пропуска и не выходили. Камеры Сектора пять выключили, после второго. Но как! Да пропуск был не на том месте, но... Еще раз он проверил, кто куда входил и выходил, сомнений не осталось, он нажал клавишу селектора.

— Елена, личный номер ****, Александр, личный номер **** — задержать, посадить отдельно, раздеть и осмотреть, одежду проверить, ни с кем не давать общаться. Я на остров Х, по возвращении ими займусь.

Сергей стоял на пристани, группа была позади, при них было оружие, он тщательно осматривал местность, как будто видел все это в первый раз, пытаясь понять логику решений Светланы. Прошел чуть вперед, на большом щите была карта острова, чуть в стороне стоянка яхт.

— Вы двое пасите яхтенную стоянку, остальные со мной.

Они тряханули таксистов на стоянке, но без всякого результата, то ли действительно не видели, то ли покрывали, но зачем? По-хорошему надо было яхты перерыть, но это было не реально, те двое тоже ничего не добились. Оставалось одно: перерывать весь Х, Сергей решил начать с дальних поселений, отдав распоряжения, он вернулся на базу, после объяснений с начальством, он занялся допросом подозреваемых. Лену он отпустил почти сразу, печальная и спокойная до безобразия она равнодушно отвела от себя все обвинения.

— Жаль, что она так с нами, — сказал он напоследок, тебя она любила

— Тебя тоже, если ты еще не догадался, — язвительно заметила она, — Свету я понимаю, будь на ее месте — рванула бы при первой возможности.

— Но ведь я все для нее делал, что мог, а она нас поимела, как она могла нас бросить?

— А ты возьми пару иголок и воткни себе в хрен, а потом постегайся плеткой и так раз в неделю хотя бы, тогда и будешь ее судить! Я удачи и счастья ей желаю, а мне больнее, чем тебе!

— Я постараюсь ее найти и вернуть, у меня нет выбора, тут слабину дашь, и все прахом пойдет, сама знаешь какой контингент. И Ира еще, с ее денег Иру лечат, там работы непочатый край, она и ее кинула! Жалко девочку.

— Выбора нет, долг... Кончай гнать, Сережа! Самолюбие это все твое, что девка тебя провела!

— Да, ловко она притворялась, — вздохнул он

— Сережка, Сережа, дурак ты. Дергаешь кукол за ниточки и думаешь: это жизнь, — она печально улыбнулась и смахнула слезу — Жизнь твоя, вот тут, рядом была, а ты ее профукал. И не первый раз уже.

— Но ты же понимаешь, что...

— Сережа милый, послушай, — прервала она его — Послушай совет опытной шлюхи: найдешь — беги вместе с ней. Она того стоит.

— Ты же знаешь, что я не могу...

— Вот поэтому она и ушла. Очень трудно отдать мужчине десять лучших лет своей жизни, зная, что потом тебя выставят за дверь, — она замолчала и печально посмотрела куда-то вдаль.

— Она может остаться здесь

— Ты же прекрасно понимаешь, что здесь она не останется.

Сергей молча встал со своего места, подошел и обнял Лену. Крепко охватив хорошо знакомое, некогда столь желанное тело, она дала волю чувствам.

— Ничего, ничего... — утешал он обездоленную женщину — Ты сильная, надо жить дальше. У самого внутри все рвется. Если нужно... заходи короче вечером.

Она не ответила, лишь крепче сжала руки и уткнувшись в сильное плечо еще долго изливала боль. Шепча на ухо какую-то чушь и гладя по голове, он помогал ей отпустить Свету. Помогал в том, к чему не был способен сам.

— Знаешь, я тут подумала... — сказала она после долгой паузы — уйду я отсюда, ребенка заведу, ради Светы только здесь была. Я бы Ире помогла, но мне подъемные нужны, и так трудно будет.

— Решилась-таки? Где осядешь?

— Где жизнь подешевле, где наших много, с языком сам знаешь как у меня, Света поднатаскала, но хрена толку. В Россию мне путь заказан, а Европу — мне документы не поднять по деньгам.

— Я подсоблю и помогу устроиться, деньжат подкину, я многим тебе обязан. Иру сам тянуть буду, теперь я вроде как в ответе за нее. Куда деньги? В гроб не положишь.

— Я понимаю, почему Света в тебя втюрилась, ты золото, когда броню свою сбрасываешь, она тебя настоящего разглядела. Если Свету не найдут, что делать будешь?

— Тут работать буду, что за вопрос, куда мне? К Валентине если только, но вряд ли она еще ждет меня, зря я от нее ушел, но тогда это казалось правильным.

— Связаться не пытался? Сейчас вот программы новые, эти... вот, вспомнила: соцсети появляются.

— Нет ее в интернете, я даже родителей не могу найти узнать как дела, а если позвоню, то все — конец, а у меня тут работа, я всего себя в нее вложил. Ладно, я помогу тебе выбором донора, с зачатием и обустроиться.

— Сам отцом стать не хочешь? Хоть кто-то у тебя будет, навещать буду тебя, фотки посылать.

— Нет, еще раз через это я проходить не хочу, итак сына потерял.

— Как знаешь, тогда я сама выберу, по правилам ты не будешь знать от кого.

— Договорились, извини мне теперь героя любовника прессовать пора, — он улыбнулся. C еst lа viе! Потом еще поболтаем, — прервал он разговор, даже не пытаясь осмыслить ее последнюю фразу.

Сергей призадумался. Он думал, что с Сашей будет все просто, но оказалось много труднее, парень, которого шпыняли почти все и почти всю жизнь, привык закрываться и уходить в несознанку. Простые аргументы не подействовали, угрозы наоборот, только укрепили его решимость, он четко понимал, что если не докажут, ему ничего не будет, иначе он огребет, а раз не огреб — значит у них ничего нет, и нужно просто продержаться. Сергей зашел в тупик, он даже подумывал применить пытки, но от признания под пытками мало проку, если мучать этого хилятика достаточно долго, он признается в чем угодно. И тогда Сергей решил сыграть грязно.

— Так значит ничего не знаешь?

— Да, ничего.

— Ну ладно, Я тут подумал, а почему бы тебе по окончании проекта тебе не поработать на нас на постоянной основе.

— Спасибо, я мечтаю об этом

— Ну вот и хорошо, но тогда надо твою невесту сюда тоже определить, — Сергей с удовлетворением отметил, что Саша изменился в лице, — Будете вместе на меня работать, ее в госпожи определим, ну а тебя рабом значит. Денег поднимать будете, с ее-то талантами, а?

— Ну... она не согласится, наверное, — пытаясь сохранить самообладание пробормотал Саша

— Согласится, она втюрилась в тебя по уши, а когда узнает, чем ты тут занимался... Я думаю, она и денег не возьмет. Я пожалуй, даже помогу ей за тебя здесь выйти, типа пока смерть не разлучит, — он зло ухмыльнулся — так что хана твоей заднице, я ее обучу как следует...

— Все хватит, не надо! Я камеры выключил и пропуск продублировал. Света сказала условный знак: она нарисует его на доме, где будет, там мне ее ждать и на указателях дорожных тоже будет этот знак. Я все возмещу, все права на софт отдам, за еду работать буду, только не Ольга, пожалуйста!

— Вот как запел! Поздно, она скоро будет тут, сам виноват! Я ей все расскажу, и сама пусть решает, как она скажет, так и будет, скажет яйца отрезать — отрежем... Ну не тушуйся ты так, — он положил руку Саше на плечо, в глазах горел зловещий огонек: Свету ты уже трахал, зачем тебе они теперь, все равно никого красивее нее уже не встретишь. А мог и сейчас ее трахать...

— Не надо, я прошу, я все сделаю... — его губы дрожали, казалось немного и парень расплачется.

— Я в этом не сомневаюсь, во первых ты на Оле женишься, и это не обсуждается. Во вторых, примешь от нее то наказание, что она посчитает достаточным, я постараюсь уговорить ее тебя не калечить. В третьих все твои деньги я буду давать ей. В четвертых ты мне жизнью обязан, по правилам тебя шлепнуть должны были, помни об этом. Давай, сопли вытер и за работу, дедлайн никто не отменял.

Он не сказал ему всей правды. Поначалу, Оля действительно была в ярости и крыла по скайпу Сашу и даже Сергея последними словами. Но потом все ней словно что-то щелкнуло, и извинившись она робко спросила

— У него будут неприятности?

— Да и весьма серьезные

— Вы его... ох! — вскрикнула она

— Нет, жить он будет, но невесело. На бабки нас кинул, придется отработать.

— А можно я за него отработаю?

— Хм... ?

— Он же слабенький, пожалейте, как мне потом с ним? — затараторила она, дело принимало интересный оборот

— Под плеть за него встанешь? — спросил он напрямую

— Встану, — заверила она, глядя прямо в глаза.

— Дурак твой Сашка. И козел походу. Но ничего, мы все поправим. Выйдешь за него?

— В смысле? Как это? — Оторопела она

— Ну так: платье белое, костюмчик, торт, гости, крики «горько»

— Издеваетесь?

— Нет, я вполне серьезно, Сашка своего счастья не понимает. Иногда без насилия не обойтись, поверь. Сама-то хочешь?

— Хочу, но...

— Без но. Будет упираться — я ему часть записи покажу, и спрошу: «девочка за тебя под плеть встать готова, думаешь другую такую найдешь?» Он сам к тебе прибежит руки просить, а потом еще спасибо скажет. Исправлять чужие ошибки — моя работа. На результат пока никто не жаловался. Согласна?

— Согласна, — ответила она после небольшой паузы и лукаво улыбнулась.

— Сильно мужа не бей, или хотя бы не по рукам, они у него золотые.

— Хорошо, — вновь улыбнулась она

— Вот еще, чтобы покладистей был, ты по приезду погоняй его немного, изобрази гнев. Сама понимаешь соблазнов тут много. Пусть не зарывается.

— Это я могу, — рассмеялась Оля — Спасибо Вам, я отработаю.

— Не сомневаюсь, — лукаво усмехнулся Сергей — прирожденная «госпожа», — подумал он по окончании сеанса связи.

Дни прирастали часами, недели днями, и вот уже пошел второй месяц, а поиски не дали ничего. Совсем. Он понимал, что скорее всего Света перекрасила волосы, но толку от этого знания было ноль, он даже стал опасаться, что она стала жертвой преступления или попала в рабство. Он с командой перетряхнул все отдаленные притоны, перетер со всеми, кто переправляет женщин в штаты, просто на материк. Ничего. Оставался центральный город, если там не найдут, придется сворачивать удочки. Хозяева будут недовольны, но что делать, она и так уже дорого встала. Сергей с тревогой вглядывался в горизонт: «Света, где же ты?» Он понимал что лучше бы ему не найти ее, но ничего не мог сделать: «А если она в беде, если ее на наркоту подсадили? Но ведь и тут ее ничего хорошее не ждет. Если бы знать, что с ней все в порядке, я быть может отступился бы»

***

Света сидела в багажном отсеке, боясь лишь раз шелохнуться, спать было тоже нельзя. Это было очень тяжело, минуты текли невообразимо медленно, дабы чем-то занять себя, она вспоминала свою жизнь и мечтала о будущем, не выдержав, он таки задремала. Ее чуткий сон прервался шумом двигателя, Света рефлекторно сжалась в комок, к счастью ее никто не заметил. Наконец самолет оторвался от воды, и сердце Светы переполнилось эйфорией: «она сделала это! Конечно нужно еще вылезти отсюда, но она сумела!»

Вылезти было просто, грузчиков было мало и улучив момент, пока они говорили с экспедитором сверяя список, она сумела выпрыгнуть из самолета. Она продумала все заранее, к счастью багажный отсек вел в пассажирский, который открывался изнутри, она разделась догола, упаковав платье в пакет и слезла в воду. Удачей для нее было, что пристать стояла на сваях, добравшись до мелководья, она обтерлась, натянула платье и держа в туфли в руках вылезла из-под пристани. Большой план острова был изображен на щите. Рядом стоянка яхт — отсюда она и выберется. Но сейчас раннее утро, все спят, придется в другой день, хоть это место будут пасти, значит нужно выиграть время. В дальние уголки ехать нельзя, они перероют все и найдут ее, значит надо в главный город, там она перекантуется пока.

— Деньги давай, — упрямо повторял молодой таксист, Света выбрала его специально, полагая, что проще будет договориться. Повезло, что остров англоязычный, хоть и специфический, в испаноязычной среде она скорее всего попала бы в беду.

— Нет денег.

— Деньги или полиция, или это, — он показал на ее цепочку на шее, подарок Сергея.

— Нет, возьми меня за оплату. Я красивая, отсосу тебе.

— Не надо, невеста есть.

— Минет не измена, смотри, я красивая, — аргументировала она, оголив грудь с пирсингом, — целиком разденусь, давай. Таксист замешкался, и она положила его руку к себе на грудь, — пощупай, тебе все можно.

— Ладно, ты сосешь, я трогаю, — согласился он, видно, что уже был не в силах устоять, — и киску трогаю

— Хорошо

Они отъехали в сторону, Света сняла одежду и, расстегнув ему, брюки принялась за работу. Впрочем, он уже у него стоял штыком, таксист потискал ее груди, проверил смазку, она уже немного возбудилась и нащупав пирсинг решительно заявил:

— Я тебя трахаю или полиция!

— Ок. Только кондом одень. Невеста у него блин!

— Нет кондома.

— Нет кондома, нет секса.

— У тебя есть: видно, что ты шлюха. Трах или полиция

— Ладно, есть один на крайний случай.

Действительно с презервативами было туго, для работы они были не нужны, и девочки пили противозачаточные. Парочку таки она сумела утащить, но этого было в обрез, еще надо кров искать. Она едва успела надеть резинку на его ствол, как он рванулся в бой, войдя в нее без какой-либо прелюдии. Впрочем ей было не привыкать, дыры уже были порядочно раздолбаны, и его натиск она приняла без проблем. Она постаралась расслабиться и откинулась заднее на сиденье, позволяя ему мять ее грудь и шевелить колечки на ее половых губах. Продолжалось это все недолго, и кончил он довольно быстро. Выбросив кондом в кусты и застегнув штаны, он подвел итог

— В расчете!

— Не поцелуешь меня на прощание

— Шлюх не целую!

— Скоро придут люди и будут обо мне спрашивать, — сказала она уже выйдя из машины, — так лучше тебе сказать, что ты меня не видел.

— Зачем мне шлюху покрывать?

— Затем, что тебе будет очень плохо, если узнают, что ты меня трахнул, а они узнают, поверь. А если скажешь, что не видел, будешь жить как жил.

— Чертова шлюха! Мне неприятности не нужны! Шлюха! — прокричал он уезжая прочь.

Нужно было найти кров и работу. Потусовавшись в барах и позволив угостить себя выпивкой, она однако осталась не с чем. А уже хотелось есть и сильно, а алкоголь на голодный желудок начал действовать вполне ожидаемо. Что же, выбора не было. Найти скрытый бордель было несложно, хоть девицы еще отсыпались, заведение похоже было на втором этаже совмещено с гостиницей, на первом был бар и столовая. Народу почти не было, пара местных тянули пиво, уборщица мыла пол. Сексуальной походкой она двинулась к хозяину заведения, мулату лет тридцати пяти — сорока.

— Мне нужна комната, завтрак и если можно какая-нибудь работа. Денег нет, — добавила она тихо. Хозяин оценивающе взглянул на женщину.

— Шлюха? У меня много шлюх, зачем мне кормить еще одну?

— Я дорого стою. Поднимемся наверх, и поймешь сам. Шлюхой я еще не работала, но смогу. Только деньги плати честно.

— У тебя проблемы, мне не нужны шлюхи с проблемами

— Я на мели, отдамся тебе за еду и сон, завтра уйду, можешь хоть целый день трахать во все дыры, только дай поесть и поспать. А завтра решишь, нужна ли тебе такая женщина. Наркоту не принимаю, не волнуйся.

— Ладно, пошли наверх, — он пропустил ее вперед, пощупав грудь и задницу — А ты ничего, может сработаемся. Вот твоя комната — не броская, но чистая.

— Мне бы поесть

— После, сначала заработай, — Света спокойно сняла платье, повесив его шкаф. Хозяин попросил встать ее посередине комнаты, обошел всю вокруг, полапал грудь, слегка подергал пирсинг, попросил наклониться и раздвинуть задницу и вконец подытожил — ты дорогая шлюха, что забыла здесь? Шрамы у тебя и синяки свежие, откуда?

— Парень бил, я сбежала, — соврала она — здесь меня он не найдет, заработаю денег и уеду. Кондом не забудь.

— Ясно, что бил за дело, у тебя все дыры раздолбаны, дам тебе работу. Залезай на кровать, вставай на четвереньки. Комдом одену, неизвестно что там у тебя, зад помыла?

— Чистый вроде, можешь сразу вставить, я привыкла. Давай, я голодная очень.

Хозяин не стал баловаться минетом и сразу засадил Свете в зад, попутно запихав пальцы в ее киску, которая очень скоро стала мокрой и горячей. Он трахал ее в задницу и одновременно двигал пальцами внутри. Он действовал довольно умело, и Свете это нравилось, она даже была не против полноценного фистинга, но конечно вслух не сказала. Наковырявшись внутри нее, он мокрыми от ее влаги пальцами потеребил пирсинг и начал массировать клитор. Неожиданно волна удовольствия накрыла ее, он почувствовал это по сокращениям ее ануса, он быстро затеребил пальцами ее киску и ускорил темп, вскоре излившись внутрь презерватива.

— Ты прирожденная шлюха, принесешь много денег, но чувствую большие проблемы, месяц поработаешь, потом уйдешь. Принесу тебе поесть сюда. Ночь проведешь со мной и завтра начнешь работать. Да, еще анализ на СПИД сдашь сегодня, у моего заведения хорошая репутация.

— Спасибо что не стал долго трахать, умираю от голода. Мне нужна краска для волос, темная. Это для твоего же блага. Я не хочу выходить на улицу без особой надобности.

— Что еще нужно? Стандартный набор: кондомы, таблетки, тампоны?

— Было бы неплохо, спасибо, Вы добрый.

— Я не обижаю девочек, что на меня работают, не бью, не сажаю на иглу и употреблять не даю. Плачу сполна и вовремя, таксу твою вечером определим. Повезло тебе, многие у меня работать хотят.

— Тогда мы сработаемся, если все так, тебе доступ к телу в любое время за еду и проживание, с клиентов мне процент.

— По рукам. Иди, вымойся, сейчас на кухне приготовят завтрак.

Завтрак был простой, но сытный и вкусный, закончив она передала благодарность кухарке, безумно хотелось спать, но дело прежде всего

— она перекрасила волосы и сняла пирсинг — слишком приметный. Возможно хозяин не совсем понял, что она хотела или сам там решил, но теперь она стала огненно-рыжей: «Мда, теперь не у кого не возникнет сомнений, что я шлюха. Ну может это и в плюс, деньги нужны как воздух. Я стерплю, не такое терпела, только не обратно». Закончив, она наконец забралась в постель и вырубилась, проспав до обеда.

Вечером они с хозяином обсудили детали контракта, она согласилась делать все, даже сэндвич, фистинг и легкое БДСМ, чтобы не отпугнуть синяками других клиентов, но поставила условие: она не сидит в баре, завлекая клиентов, это опасно, он ведет их к ней. Негры, азиаты, арабы, южная, Европа, толстяки, худощавые — пожалуйста, но европейцы с военной выправкой — пас. Точно такие работают на Сергея. Покончив формальностями, они приступили к приятной части контракта, Света поняла, почему ее так накрыло утром: у Хозяина был солидных размеров член, а сам он был неплохим любовником. На сцене она уже трахалась с неграми и не могла сказать о них ничего плохого в интимном плане, впрочем они были профессионалами. Тут бы любитель, но талантливый и внимательный к партнерше, за ночь они испробовали все что можно, к взаимному удовлетворению. Вначале она уселась на него сверху, спиной к мулату, приняв внутрь киски его солидное достоинство, потом перевела его в другую дырку. Хозяин по ходу дела ласкал и тискал ее груди, теребил пальцем клитор, когда основной вход освободился, он раздвинул ее половые губы пальцами, а затем положив пальцы сверху начал ее массировать, к сожалению для него Света так и не освоила толком сквирт, да и пачкать кровать не хотелось. Потом он резко перевернул ее, не вынимая члена и продолжил трахать ее в зад по-собачьи. Свете было хорошо, она уже испытала несколько оргазмов, пустое влагалище истекало соками, и сейчас она была бы не против, чтобы он вернулся туда. Словно прочитав ее мысли, он перевернул Свету на спину и резко вошел в ее вагину на всю глубину, быстрыми фрикциями он довел ее до такого экстаза, что она начала что-то бормотать на русском, сбавив темп, он повернул ее на бок и приподняв ногу, вошел взад, держав ногу воздухе левой рукой, правой он вновь стал теребить ее киску. Добившись очередной порции сладких стонов, он отпустил ее ногу, продолжая долбить ее податливую задницу. Наконец Хозяин откинулся на спину, и она снова заскочила на него, вначале она двигалась вперед-назад горизонтально, прижимаясь к нему телом, затем резко вскочила, сделала пару круговых движений бедрами и пустилась вскачь, положив его руки к себе на грудь... Измотанные и довольные, они лежали рядом, держа друг друга за руку, он повернулся к ней.

— Не помню, когда мне было так хорошо, ты бомба!

— Ты тоже очень хорош, право ночи с тобой следует выдавать в качестве бонуса за хорошую работу и примерное поведение — пошутила она

— Я подумаю над этим — согласился он смеясь. Почему ты согласилась на работу шлюхи, я понимаю, что у тебя проблемы, но с твоими данными ты легко могла заполучить парня на яхте, их тут много, он увез бы тебя отсюда.

— Стоянку скорее всего пасут люди моего парня. Он задумался, потом держа ее ладонь двумя руками и смотря Свете прямо в глаза сказал:

— Не знаю почему, но я помогу тебе, я буду посылать свою дочь, она у меня зазывала, к стоянке, она приведет их тебе.

— Спасибо, не знаю смогу ли я отблагодарить тебя, — призналась она и повинуясь импульсу поцеловала Хозяина в губы, — ты женат?

— Мы с бывшей держим это заведение на паях, я занимаюсь борделем и баром, она — гостиницей и харчевней. Раньше мы любили друг друга, но теперь у нас из общего только бизнес, у нее друг есть, хороший парень, моложе нее.

— Но ты ведь иногда спишь с ней, я права? — улыбаясь поинтересовалась Света.

— Да, пару раз в году, обычно на ее день рождения и годовщину свадьбы, она у меня сентиментальная.

Работать оказалось просто, даже проще чем в сниматься в порно на острове: fаst fuck — fаst mоnеy. Клиенты как правило трахали ее по обычному, потом в зад, реже чисто в зад, чистую классику редко, но она сама в аннотации предлагала анал, его и брали, но по деньгам это было в плюс. Фистинг один раз был, азиат заказал, каким ветром его сюда занесло? Сэндвичи были пару раз, два раза заходила пара, ну с женщинами у Светы был большой опыт и все остались довольны и оставили хорошие чаевые. Сбережения росли, но увы капитаны яхт забрать ее не спешили. Трахали они ее с удовольствием, но брать себе не хотели, одного она почти раскрутила, доехали до пристани, но тут она заметила людей Сергея на стоянке. Американец слышать ничего не хотел, дал чаевые сто баксов и вызвал такси, она убралась по добру — по здорову. Казалось, что она безнадежно застряла здесь, а кольцо поиска сужалось, скоро люди Сергея придут сюда и ей конец. Опечаленная Света сидела кровати, ее будущее вновь казалось тягостным и беспросветным.

Внезапно в дверь постучали, зашла та самая пара Дэвид и Кэтрин, ей нравилось проводить с ними время, и Света дружески улыбнулась. Это был уже третий их визит, первый раз мужчина только смотрел, даже не раздевался полностью, и ему было не очень комфортно. Света хотела предложить ему минет, но не знала, как прореагирует его жена, однако Кэтрин оказалась очень горячей штучкой, и их соитие было бурным, под конец разгоряченная, с киской истекающей соками она буквально сорвала с мужа трусы и взяла в рот, раздвинув ноги и предоставив Свете трудиться над ее киской. Когда ее муж дошел до апогея и излился на грудь своей жены, Света прильнув к ней слизала и проглотила часть его семени и остальное передала Кэтрин с поцелуем. Покидая Свету, та буквально светилась от счастья, а Света намекнула, что готова на большее, если Кэтрин позволит.

И на второй встрече Кэтрин позволила, вначале она ласкала Свету между ног, в то время как муж входил в нее, а затем смущаясь, предложила занять ее место. Они поменялись, и вот уже Кэтрин лежит на спине, закатывая в экстазе глаза, а Дэвид трудится над Светиной киской, его член был напористым и крепким, а сам Дэвид деликатным, его пальцы нежно ласкали ее грудь, теребя торчащие соски. Свете захотелось впечатлить его, оторвавшись на мгновение от сладкой киски Кэтрин, она раздвинув ягодицы нежно и сексуально шепнула Дэвиду: «Возьми меня сзади» Немного помявшись, он исполнил просьбу, и его крепкий молодой член плотно заполнил ее, одной рукой он продолжил ласкать ее соски, а пальцы другой теперь теребили ее клитор. Показалось это Свете или нет, но она полагала, что тогда они трое кончили одновременно, и затем обнявшись, втроем лежали на постели, довольные женщины лежали слева и справа от мужчины, со смехом поглаживая и теребя по очереди его опадающий член. Будь у нее возможность она не взяла бы с них денег, но увы, жизнь сурова. И вот теперь они пришли снова. Они дружески поздоровались, но Света вдруг услышала, чего она совсем не ожидала.

— Мы отплываем на рассвете, и можем забрать тебя с собой, мы уже поговорили с Хозяином, думали, что выкуп попросит, но он просто так тебя отпустил.

— Я... я поплыву с Вами, — согласилась она, и слезы радости потекли из ее глаз

— Ну что-ты, милая, все же хорошо, — утешала ее Кэтрин, прижимая к своей груди и гладя по голове, Давид подошел и обнял их обеих.

Сборы были скорыми, а расставание с хозяином душевным, даже его бывшая пришла пожелать Свете удачи. Не рискнув испытывать судьбу, они отплыли ночью перед рассветом, соглядатаев Сергея видно не было. Света спряталась в трюме и вышла на палубу лишь когда порт скрылся вдали, земли не было видно, лишь безбрежный океан расстилался кругом озаренный восходящим солнцем, ее сердце билось в адреналиновом восторге, рискуя выпорхнуть из груди: она смогла, сумела, вырвалась из клетки! Там на острове теперь только и говорят о ней. Сергей со всеми хитроумными устройствами, со своей армией оказался бессилен перед простой девушкой, дьявольская система не смогла сломать ее, а она ее сломала и скинула оковы. Она призадумалась: жаль, что Сергей оказался по другую сторону, будь он рядом — нечего было бы желать, но ничего не поделаешь, Лену тоже жаль, ее сердце верно разбито, может стоило сбежать вдвоем? Умом она понимала, что по-другому бы ничего не вышло, но сердце не принимала такого ответа. Утомленная этими переживаниям Света спустилась вниз, свернулась калачиком на небольшом диване и быстро заснула под мерный шелест волн.

Эпизод 7 Катарсис.

Света, Дэвид и Кэтрин загорали на палубе встав на якорь в небольшой бухте, все трое были обнажены и с нежностью смотрели друг на друга. Полтора года они уже были вместе, посетили многие прекрасные места, любили и учились друг у друга. Те двое были современными хиппи, в двадцать первом веке они пытались жить по правилам и нести в мир идеи шестидесятых и семид