Десять лет спустя.

Перечитывала, корректируя, этот рассказ и меня не покидало ощущение, что написано слишком сухо, официально (как финансовый отчёт). Но решила, что для заключительной части цикла – сносно. Плиз, не слишком пинайте.

Ещё в поезде решили с Лидой, как мы поступим. Приедем не к моим родакам, а сразу на квартиру, которую они сняли для меня на время учёбы. А потом уже будем решать, что нам делать дальше. Вышло всё великолепно. С трудом проснувшись на следующее утро после бурной ночи любви, мы пошли в ближайший ЗАГС, но к сожалению, там нас ждал полный облом. Миллион всяких требований и условностей: местная приписка, время на раздумья три месяца и так далее и тому подобное.

Попытались уговорить – никаких гвоздей. Дать взятку – вообще выгнали. В киоске Союзпечати купили карту города. На наше счастье там было указано расположение всех ЗАГСов города. Не знаю к какой из достопримечательностей они относились, но на карте были. Поехали прощупывать все. Три или четыре отделения и неудачно. Зато собрали ценную инфу. Для того, чтобы сразу расписали, нужна либо беременность, либо срочный отъезд одного из брачующихся далеко-далеко.

Наконец в одном из отделений заведующая, получив крупную купюру, «вошла» в наше положение и через полчаса мы уже были официально расписаны. Лишь теперь мы ощутили зверский голод. Я хотел зайти в ресторан (на крайняк в столовую) и спокойно обоим сытно пообедать. Но Лида категорически возражала, что это пустая трата денег. В результате мы завернули на рынок, загрузились продуктами. А через час с лишним мы уже были с полными желудками. Лидуська приготовила вкуснейший обед.

Я, привыкший лишь потреблять и пользоваться опекой родителей, не представлял, как мы будем жить. Хорошо, хоть за квартиру не надо было платить. Мои родители заплатили на год вперёд. Но Лида была очень практичной. Она сразу же начала искать для себя работу. Здесь нам повезло. Я решил ей показать институт, в котором буду учиться. Буквально на входе висело объявление, что в студенческую столовую требуются разнорабочие, посудомойки, повара.

Со следующего дня Лида уже приступила к своим обязанностям. Хотя не обошлось и без ложки дёгтя. Всех первокурсников отправляли на месяц в колхоз. И нам пришлось на месяц расстаться. Через месяц встретились, как будто десятилетия не виделись. За это время Лида сменила профессию посудомойки на повара холодных блюд. Эта должность финансово могла обеспечить нас обоих (если не шиковать). Мои родители даже не догадывались, что их сын уже женат, а я не рассказывал.

Родители Лиды, вычислили, куда она уехала, куда и с кем сбежала. Но были на неё очень обижены за такой поступок. И контактов не поддерживали.

— Жрать захочет, на коленях приползёт! – сказал её отец.

Но она не «приползла» ни через месяц, ни через год. Зарплаты Лиды и тех денег, что выделяли мне мои родаки, нам хватало. Конечно шиковать не получалось, но с экономностью Лиды, мы выкручивались.

Я понимал, что этого мало. Поэтому иногда подрабатывал. С двенадцати ночи до пяти утра утрамбовывал гравий под трамвайными шпалами. Пять рублей за ночь тогда были приличными деньгами. Потом начал подрабатывать слесарем на сварочном участке одного из заводов (в основном по ночам). За месяц (хоть и не каждую ночь) заработал восемьдесят рэ. Но когда пришёл за зарплатой, меня перехватил бригадир.

— Студент, я тебе начислил, кроме твоих кровно заработанных, ещё сто пятьдесят. Если ты согласен пополам, то буду начислять тебе каждый месяц.

— Конечно.

Таким образом у нас появился дополнительный источник дохода. Иногда бывало, что я появлялся на сварочном участке всего два-три раза в месяц, а бригадир начислял, будто я двадцать дней отпахал.

Лида не давала мне спуску и жёстко контролировала, чтобы я не запускал учёбу. Бывало такое, что я возмущался, но она находила ко мне подходы, и я невольно делал так, как она требовала.

В декабре получился интересный казус. Отец был проездом через столицу и решил меня навестить. Лида уже пришла домой, а я побежал сдавать лабы (лабораторные работы). Отец своим ключом открыл дверь, а с кухни несутся такие ароматы, что он чуть язык не проглотил. Заходит на кухню и видит девушку, которая готовит возле плиты. Он даже не успел спросить ничего.

Лида услышала шорох и, подняв глаза, увидела в стекле шкафчика отражение незнакомого мужика. А дальше всё произошло за доли секунды. Чугунная сковородка резко опустилась на голову моего отца. Его спасло лишь то, что он был в зимней шапке. Когда я вернулся домой, то отец сидел на кухне, наминая вкуснейший ужин, а на его голове красовалась огромная шишка.

— Сынок, что же ты молчал? Мы с матерью ни сном не духом не знали, что ты уже семейный человек.

— Ну, па...

— Да я ничего. Мы уже познакомились с невестушкой, - он осторожно потрогал шишку, - моя Маричка великолепно готовит, но это объедение. Вить, грех было не познакомить нас с такой красавицей. Жаль без свадьбы. Ну ничего, мы что-нибудь придумаем.

— Пап, не надо никакой свадьбы.

— Я же не сказал свадьбу, а что-нибудь. Хотя мать будет возражать.

До того времени, пока было оплачено за квартиру, мы прожили там. А потом переехали в трёхкомнатную в новостройках. Мои родаки постарались в качестве свадебного подарка. Кроме того, со следующего сентября Лида поступила на заочное отделение института общественного питания.

Её родители с нами не контактировали несколько лет. Появились лишь, когда Лида получала диплом. И помирились. После этого ежегодно мы своих сорванцов на лето отправляли к ним в деревню. Лида с самого начала переписывалась лишь с Любой (тогда не было скайпов и вайберов, а лишь обычные бумажные письма). Ведь они были не только бывшими одноклассницами, но и лучшими подругами.

Как она говорила: Любаня мне подарила тебя, моё счастье. Прошло ни много, ни мало, а десять лет с того момента, как моя жена сбежала из родительского дома. А мы до сих пор влюбляемся, как молодожёны. Я не представляю, как через несколько лет у влюблённых притупляются чувства и постепенно угасают сексуальные отношения. У нас же было наоборот. С каждым годом Лидуська становилась для меня всё желаннее. И я для неё тоже. Ни единого дня без секса.

Укладывали детей спать и после душа начинали свои интимные игры. При этом было неважно, что у нас было днём. Даже не взирая на ссоры (а у кого их не бывает) на сексе это не отражалось. За эти десять лет мы перепробовали множество самых разнообразных поз. Конечно были и некоторые позы «любимые», без которых не обходился ни один секс с Лидуськой.

На эти выходные я уже мысленно смаковал, как мы с ней будем отрываться. В пятницу я задержался на совещании, поэтому Лидуське пришлось самой отвозить наших сорванцов к родителям в деревню. Естественно забирать их придётся мне. Хотя и сегодня она повезла их моей машиной (её машина как раз находилась на СТО). Уже вечер, но что-то моей Лидуськи нет.

Наконец, когда у меня уже нервы были на пределе, появилась. Я был готов начать ссору, но увидев её непривычное состояние, сжал эмоции в кулак и решил подождать. Сама расскажет. Но она так ничего и не рассказала. Сказала лишь, что задержалась за бабским трёпом с подругой. Классный секс на сон грядущий и ни единого слова о причине задержки. Лишь утром, после парочки страстных оргазмов, Лидуська спросила:

— Витёк, ты помнишь Любу, которая нас познакомила?

— Конечно, - у меня в памяти сразу всплыла сцена, когда я с Лидой и Любой возвращался с деревенских танцев. И первый секс с Лидуськой.

— А смог бы сейчас Любане засадить? – ехидно спросила Лида, медленно покачиваясь на моём члене.

— Ну, мать, ты даёшь! Лидусь, мне тебя хватает.

— Я понимаю, что хватает, но если бы была возможность, покатал бы её на этом молодце? – не унималась Лида, не спеша двигаясь на моём члене и сильно сжимая его мышцами влагалища.

— Мать, зачем ты провоцируешь? Хотя я отвечу честно. Я прекрасно помню приятные моменты с ней. Но это было бы предательством по отношению к тебе.

— Ух ты. Какой верный и праведный. Предательство. А если бы я не возражала?

— Глупенькая. Как я потом тебе в глаза буду смотреть?

— Да точно так, как и сейчас. Ладно. Забудь. Я это к тому, что Любаня сегодня приедет в гости.

— Сама или с детьми?

— Да я же их только отвезла.

— Я её детей имел в виду.

— Сама. Она была пару лет замужем, но не сложилось. Так и разбежались. А деток не нажили.

Я расстроился. Планировал провести выходные лишь со своей любимкой. По возможности даже не вылезая из постели. А если и вылезать, то или в туалет, или на кухню что-то перехватить. А тут намечались гости. Но спорить с женой себе дороже. Да и какой смысл спорить, если всё уже и без меня решено.

У Лидуськи и так подруг не было. Насколько она нежная и спокойная в семье, настолько же жёсткая и властная на работе, этакая бизнес-леди. Конечно, если бы не эти черты характера, то она не смогла бы руководить престижным рестораном столицы. Ну, что же Любаня, значит Любаня. Супруга принялась колдовать на кухне. Утро заканчивается – нет Любы. Дело к обеду – нет Любы.

— Мать, ты уверенна, что Любаня приедет?

— А тебе не терпится её увидеть? Ещё успеешь и насмотреться на неё и оттрахать её по первое число, - я удивлённо взглянул на Лиду, пытаясь понять, шутит она или вполне серьёзно.

— Ревнуешь?

— Ни в коем случае. К любой бабе буду ревновать, но только не к Любане, - не смотря на то, что она ответила вполне серьёзно, посчитал, что прикалывается. Уже приближался вечер. Хотел поинтересоваться, когда приходит поезд, но не стал. А то действительно ещё приревнует. Из-за этого ожидания и сами день пропустили без секса, что мне очень не нравилось. Лидуська снова зависла на кухне. Звонок.

— Вить, открой! У меня котлеты на сковородке! – я пошёл открывать. Открыл и челюсть отвисла. В дверях стояла Люба. Казалось время не властно над ней. Выглядела, как двадцаточка. И если тогда в деревне она была великолепна, то сейчас вообще расцвела.

— Витёк, ты не рад? – нарушила она затянувшееся молчание, - мы так и будем в дверях стоять?

— Заходи Любаша, заходи. Я безмерно рад, - заикаясь, проронил, продолжая пялиться на неё. А Люба подставила щёчку для поцелуя. Я сначала замешкался, а потом потянулся к ней. Но Любаня в это время (вероятно уже устала ждать) повернулась и мой поцелуй получился не в щёчку, а в губки. Они кстати у неё такие же приятные и страстные, как и десять лет назад.

Сразу же в голове сумбур. Мгновенно нахлынули воспоминания. Я не мог оторваться, да и не хотел. Любаня по-видимому тоже. Потому, что наш поцелуй затянулся. Он уже не напоминал безобидный поцелуй гостеприимства. Девушка даже ручками обняла меня за шею.

— Вижу, вижу, что очень рад моей подружке, - прозвучало над головой. Я, как школьник, пойманный со шпаргалкой, отпрянул.

— Да чего уж там, - миролюбиво произнесла Лида, - когда-то ты Любаню не только целовал. Или забыл уже?

— Мать, перестань.

— А почему бы и нет? Любаш, помнишь, как он нас в посадке после танцев трахал?

— Ещё бы не помнить. Вспоминается, как сладкий сон.

— Вот мы сейчас поужинаем и сделаем сладкий сон явью. Раздевайся...пока не полностью (хихикнула Лида). Идём на кухню.

Я терялся в непонятках, что же девчонки замыслили. В голове возникали различные фантазии, но я упрямо эти фантазии отгонял. Слишком всё невероятно. После великолепного ужина, к огромному сожалению, без спиртного, меня первого погнали в душ. Лидуська почему-то категорически отвергла предложение выпить за встречу. Нежась под тёплыми струями душа, вспоминал то время, когда я попал в их деревню. Золотое было времечко.

Конечно был молодой, зелёный, неопытный. Эх нынешний бы опыт в то время. Ууух! А Любаня, какой красавицей стала! Сейчас она выглядела во много раз соблазнительнее, чем в том юном возрасте. Если не кривить душой, то конечно я бы ей сейчас с огромнейшим удовольствием засадил. Ощущение было такое, что она тоже не отказалась бы. Выходя из душа, еле унял каменный стояк.

— Ну, вот. Все грехи смыл. Теперь можно грешить снова, - пошутила Лида, - Любаня, я после тебя.

Оставшись с Лидуськой наедине, я себя чувствовал, как пацан-малолетка. От жены не ускользнуло даже то, что я старался не смотреть ей в глаза.

— Вить, вижу, вижу, что ты неровно дышишь к Любане. Спать мы будем втроём, - я даже вздрогнул, - знаю, что ты не сможешь удержаться, чтобы не засадить Любаше. Да и не надо сдерживаться. Пока я буду в душе, можете начинать трахаться, - вопросительный взгляд на Лидуську, - зачем мне запрещать то, что ты хочешь? Тем более, что я не возражаю. Думаю, мы снова устроим групповушку. Как тогда в посадке.

— Мать, а не пожалеешь?

— Ни капельки. Мне даже любопытно, хватит ли у тебя сил на двух баб.

Когда Люба вышла с душа, Лидуська взяла нас за руки и отвела обоих в спальню. Кровать уже была расстелена.

— Любаня, вот здесь мы втроём будем спать и наслаждаться. Начинайте без меня. Я пока тоже грехи посмываю. Подруга, а ты не стесняйся, а то Витёк не верит, что я не возражаю, и ломается, как сдобный пряник, - она улыбнулась, и оставив нас с Любой наедине, пошла в душ. Я никак не мог сообразить, что это на Лидуську нашло.

Ведь она всегда старалась, чтобы всё было как в пословице: мужик из дома должен уходить с пустыми яйцами и полным желудком. Хотя я не посматривал налево. От добра – добра не ищут. Но Любаня. С ней было в деревне очень много приятных моментов. Хотя не просто приятных, а незабываемых!

— Вить, так и будем стоять? – несмело спросила Люба, - если ты не хочешь, то не будем. Я тебя понимаю.

— Любаша, для меня это всё, как гром с ясного неба. Я Лидуську не узнаю. Но если честно, то я никогда с тобой был не против.

— Вижу, вижу, - кивнула Люба на член, принявший положение по стойке смирно. Так незаметно, вспоминая великолепные моменты в деревне, мы оказались на кровати, лаская друг друга. Но я всё никак не мог решиться погрузить изнывающего от желания бойца в горячую и сырую норку.

— Вы до сих пор не решились? Хорошо. В таком случае командовать парадом буду я. Ложись! – Лидуська перевернула меня на спину, - и не возражай.

Она не спеша присела, опустившись на моё древко и начала легонько на нём раскачиваться.

— Люб, открой ящик тумбочки, - когда та выдвинула ящик, Лида достала оттуда повязку на глаза, которую иногда использовала, чтобы отгородиться от освещения, если я засиживался за компом. Закрыла мне этой повязкой глаза. Ещё немного поелозив своей щёлочкой на члене, она поднялась.

— Вить, я хочу рачком, - она поднялась и начались манёвры на кровати. Лидуська долго не могла принять коленно-локтевую позу. То ей одно не так, то другое. Я терпеливо ждал с повязкой на глазах, стоя на коленях. Я ощущал, как она, расставив ножки, рачкует ко мне. Даже почувствовал еле заметное движение воздуха, когда она покрутила попочкой перед самой головкой. И вдруг она резко двинула попочкой и член вонзился по самые колокольчики.

Я моментально понял, что это не Лида. Потому, что член обхватило тугое, плотное влагалище. А у Лиды после родов оно было мягким и широким, и лишь мышцами ей удавалось создавать давление на член. Хотя давление это было очень сильным. Я попытался отодвинуться, но сзади меня прижали.

— Не вздумай вынуть, - послышался сзади голос Лидуськи. Ну, и фиг с ним! Так, значит так. Погнали наши городских. Уже не думая ни о чём, не споря со своей совестью, принялся вколачивать своего молодца в это гостеприимное влагалище. Люба сначала была без движения. Потом начала несмело толкать меня своей попочкой. Но вскоре она вероятно забыла обо всём, кроме ощущения движения внутри, и начала с силой толкать, пытаясь нанизаться посильнее.

Потом заскулила, беспорядочно задёргалась, а влагалище несколько раз сильно сжало член. Не смотря на такую стрессовую ситуацию и то, что она была более тугой, я ещё держался. Практически ежедневный секс с Лидуськой позволял продержаться значительно дольше Любы. Когда она начала вторично взлетать на вершину блаженства и на меня накатило. Двигался до последнего.

Ещё парочка толчков и сперма выплеснется внутрь. Я резко двинулся назад, чтобы выдернуть. Но неожиданно Лида своим животом плотно припечатала меня к Любе. Тогда попытался Любашу оттолкнуть, но и здесь облом. Лида своими руками крепко держала подругу за талию.

— Кончаю, - прохрипел я в надежде, что Лидуська отпустит меня. Но она только сильнее прижала.

— Лидусь, я же кончил в Любу, - виновато проронил.

— Ничего страшного. Кончил, так кончил. Что? Первый раз кончаешь в неё? - а сама ещё пару минут держала меня плотно прижатым к попке Любани, пока упругий, стойкий боец превратился в тряпочку, но даже в таком состоянии не выпадал. Дальше я уже перестал «стесняться», даже повязку снял.

Девчонки вскоре общими усилиями подняли член. И понеслась душа в рай, а ноги в милицию. Полночи кувыркались. И каждый раз, после того, как кончил, я, понимая, что женщины ещё хотят, со страхом думал, поднимется ли снова у меня? Но они поднимали. Лишь гораздо позже я понял, что без виагры Лидуська смогла с помощью петрушки, сельдерея и других возбуждающих приправ во время ужина сделать из меня полового гиганта.

Хотя этому гиганту уже было не до секса. Член уже не опадал полностью. Он сделался, как деревянный. И болел (хотя я старался этого не показывать). Обессиленные, уснули. Утром после туалета и водных процедур, короткий перекус и снова секс. Если вечером я не обращал внимания, то сейчас в мозгу зафиксировалось чётко: кончал я лишь в Любу.

Лидуська за эти года уже научилась точно определять, когда я буду кончать и подстраивала так, чтобы член в это время находился в Любе. И обязательно надо было кончить внутрь. Очень похоже, что Люба уговорила Лиду, чтобы забеременеть от меня. После сытного обеда, смыли в душе свои грехи, и поехали все втроём в деревню. Отвезли Любу домой и забрали своих сорванцов от деда с бабой.

Я всё порывался выяснить у Лидуськи истинную цель этой групповушки, но она самими глазами показывала, на ребят на заднем сиденье. Лишь, когда оказались в кровати, я спросил Лидуську:

— Лидусь, ты хоть понимаешь, что Любаня может забеременеть?

— Конечно.

— Вы и добивались этого? – вместо ответа она прильнула ко мне и принялась целовать, - обожди глупышка. Это же разные вещи: мотнуться мне налево и кого-то оттрахать или другая родит от меня.

— Пойдёшь налево, я тебе его оторву, - Лида крепко сжала член, - если Любаня родит, то это будет великолепно. Значит у тебя будет кума. А что это за кума, что под кумом не была? А у меня будет ещё один ребёнок.

happy end