Все тело ломило. Плечи то и дело дергались, руки тряслись. Последствия выхода из трехлетнего анабиоза. Нутро клокотало так, будто я третьи сутки пил кофе литрами, пытаясь за последние ночи выучить программу всего семестра перед экзаменом.

Небольшая комнатка. Едва ли метров пять на пять с низким потолком, по которому я скребся макушкой, когда зашел внутрь. Яркая лампа у доски била по глазам.

Единственная мебель — десять маленьких одноместных парт, стоявших в два ряда лицом ко входной двери. И десять человек, которые сейчас мало чем от этой мебели отличались. Пять парней, пять девушек. Тела у всех дрожали и нервно содрогались, будто мы тут замерзали от холода.

Меня зовут Витя. Двадцать два года. И, сказать по правде, больше к этому мне добавить нечего. Учился в школе, вылетел из универа, два года перебивался случайной подработкой на Земле. Родители погибли в аварии, а брат ступил на кривую дорожку. Ни любовницы, ни тем более жены. Так что карьера военного представлялась более-менее соблазнительной. По крайней мере — стабильной. Других перспектив в моей жизни все равно не было.

Спустя, наверное, минут двадцать ожидания, дверь наконец-то отъехала в сторону.

В помещение скользнул мужчина. Не вошел — именно скользнул. Какой-то грациозной походкой. Движения были плавными, заставляя всех до единой девушек тут же впиться в зашедшего мужчину плотоядными взглядами.

Укол ревности саданул мне под ребра. Или это очередная конвульсия? Почему на меня ни одна так не смотрела за всю мою жизнь?

Левая рука у мужчины была на перевязи, в то время как запястье правой отчетливо отливало хромированным металлом. Должно быть, частичная аугментация для военных. Последствия травмы.

Правую щеку рваным знаком тире перечеркивал здоровый, явно только недавно заживший шрам, тянувшийся от самого носа до уха.

Мужчина неспешно обвел сидевших взглядом.

— Видите это? — сухим тоном спросил он, указав пальцем на свой воротник, демонстрируя блестящие металлом костяшки, большими точками торчащие посреди неестественно бледной кожи.

На мужчине были черные свободные штаны и обтягивающая как вторая кожа торс водолазка того же цвета с воротом под самый подбородок. На котором красовалась небольшая лента небесно-голубого оттенка.

Я прищурился, пытаясь сфокусировать глаза. Одна, две, три, четыре... Четыре звезды! С темной полоской по центру. Мой мозг быстренько прогнал информацию через мозг. И я тут же поспешно вскочил с места, приложив руку к виску!

— Вот он просек фишку, — криво усмехнулся мужчина, даже не утруждаясь взглянуть в мою сторону. Продолжая разглядывать остальных сидевших перед собой холодным взглядом.

Народ, впрочем, быстро смекнул что к чему и последовал моему примеру. Мужчина неспешно прошелся вдоль парт, одаривая каждого из десяти человек долгим взглядом.

— Вольно, — лениво козырнул он в ответ. — Садитесь, курсанты.

Народ поспешно попадал за парты. Я только и рад был последовать их примеру — ноги дрожали, отказываясь удерживать мое тело.

— Добро пожаловать в космические войска. Я ваш инструктор по боевой подготовке — капитан Ромунов. В ближайшие несколько месяцев — будете меня ненавидеть всей душой, салаги, — тон мужчины был предельно сухим. Как и лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций. — Вы совершили трехлетний перелет к звезде Ар-943—908. «Блеклая поганка», как мы ее тут называем. Мы сейчас находимся на космической станции на орбите шестой от солнца планетки. Номер по справочнику Ар-Ка-6. Ну или «Шестой ковчег». Название, опять же, неофициальное.

— Планета богата редкими металлами и опасными для жизни тварями. Не верите на слово — как следует посмотрите на мое лицо, — капитан ткнул пальцем в шрам на щеке. — Будете отлынивать или невнимательно слушать — отправитесь на корм местным. Если очень повезет — то получите билет домой в черном ящике. Похоронят с почестями на матушке Земле.

Ромунов прошелся вдоль парт, заглядывая в глаза курсантам. Вероятно, пытаясь оценить, насколько мы поняли предупреждение. В то время как все сидели и даже дышать переставали, когда инструктор обращал на них внимание. Было в этом человеке что-то, от чего у меня лично кишки в узел завязывались.

Мужчина выудил из кармана штанов маленький КПК и щелкнул несколько клавиш, явно испытывая некоторые трудности от управления устройством всего одной рукой. За его спиной тут же зажегся встроенный в стену дисплей, высветив объемное изображение местной планеты.

Шарик наполовину состоял из фиолетового океана. В то время как вторую часть покрывала серовато-коричневая масса с темными проплешинами тут и там, на которой глазу было попросту не за что зацепиться. Со светло-фиолетовыми шапками на полюсах.

— Большая часть суши — каменистая почва вперемежку с песчаными пространствами. Однако, планета потенциально пригодна для терраформирования. Насытить атмосферу кислородом, привить какие-нибудь растения и лет через сто пятьдесят — будет сад, если верить яйцеголовым из отдела научных исследований, — впервые в голосе инструктора мелькнула эмоция. Да и та отдавала явным скептицизмом.

— Местные формы жизни, — Ромунов клацнул на кнопку своего КПК. Картинка сменилась на какую-то уродливую тварь, напоминавшую помесь эмбриона Чужих с бронированным крабом. — Насекомообразная хрень. Прячутся под землей, живут большими ульями. Яйцеголовые уверяют, что эта хуйня неразумна, но поверьте мне на слово — лучше этому заявлению не верить. Рабочее название — Инсектус Диаболико. От полного названия можно язык сломать, так что ученые согласились называть их так. Хотя бы при нас. Среди пилотов, которые имеют с этими тварями гораздо более близкие отношения, чем ботаны, известны как «Чертики», — инструктор поморщился и осторожно помял плечо на перевязи. Снова клацнул на кнопку.

Изображение сменилось человекоподобной металлической машиной.

— Наше основное средство борьбы — боевая машина тактического доминирования, оснащенная нейронным интерфейсом. БМТД-ОНИ-4—12. На более доступном жаргоне их называют «мехами» или же «Мыслежуйкой», — в голосе Ромунова на миг послышался еле уловимый смешок. — Пилоты соединяются с машиной напрямую. Что позволяет управлять техническим оснащением со скоростью мысли. Быстро, качественно, эффективно.

Инструктор погасил экран и снова прошелся вдоль рядов, почти что касаясь черными волосами потолка. То и дело загораживая лампу.

— Вы группа курсантов под номером «Эль-21». Вас всех проверили при зачислении в армию и выяснили, что у вас высокий порог нервной проводимости. Иными словами — вы можете управлять этими машинами. Что, кстати, довольно большая редкость. Примерно одна сотая процента, если верить яйцеголовым. Вот так вы и оказались в дальнем космосе. Срок ваших контрактов — пять лет. Только по истечению этого времени у вас есть шанс отправиться домой. Вылетите со службы раньше — будете ждать следующего корабля на Землю на станции. Надеюсь, угадаете сами, когда он отбывает, — губы инструктора скривились в ехидной улыбке. — А до тех пор будете каким-нибудь местным уборщиком и драить сортиры целыми днями.

Ромунов обвел всех коротким взглядом, прежде чем снова нацепить безразличную маску на лицо.

— Теперь — каждый из вас сейчас встанет и расскажет пару слов о себе. Учиться будете в составе этой группы. Если у нас тут не найдется гребанных Эйнштейнов или особых даунов — выпуститесь одновременно, так что вам не помешает завязать дружеские отношения с товарищами, которые, скорее всего, будут прикрывать вашу спину в первых боях. Учтите — я ваши личные дела уже просмотрел, так что представьтесь друг для друга. Даю по минуте каждому.

Ромунов ненадолго замолк, но начинать первым явно никто не пожелал. Так что мужик попросту ткнул пальцем в крайнюю левую парту перед собой.

Сидевшая блондинка тут же напряглась. Я видел, как ее спинка мгновенно распрямилась, а плечики поспешно расправились. Девушка робко повернула голову к остальным, открывая миленькое личико лет двадцати с небольшим.

— Ксения Ликодронова, — еле слышно промямлила она, явно изрядно смущаясь. — Выпускница ФИТа. В армию записалась для оплаты обучения. Я... застенчивая, — девушка отвела глаза в сторону и густо покраснела, намертво замолкнув, чем вызвала массовые улыбки со стороны остальных курсантов.

Инструктор удрученно мотнул головой и ткнул в следующий стол за спиной девчонки.

— Валерий Арсенов, — тут же вытянулся по стойке смирно паренек. Глаза смотрели четко в стену напротив себя, а голос отдавал лужеными интонациями, будто он пытался пародировать всяких солдат-новобранцев из фильмов. — Я сирота! Записался в армию сразу по достижению совершеннолетия! Потому что хочу служить своей стране!

Ромунов поморщился и картинно засунул палец в ухо, напоказ пытаясь его прочистить. И лишь после этого ткнул в следующего курсанта.

— Вероника Ренко, — расплылась в улыбке сидевшая за столом девчонка с огненно-рыжей гривой густых волос, приветливо махая остальным ручкой. — Записалась в армию в надежде побывать в космосе. Дома — старшая сестра и две обаятельные племяшки. Заработанные деньги планирую отправлять им.

Девушка сразу же вызвала у меня приятные эмоции. Улыбчивая, обаятельная. В манерах явно сквозило неподдельное дружелюбие. Но в мою сторону даже и не посмотрела. Уделив внимание всем и каждому, кроме меня.

Я почувствовал, как губы предательски дрогнули. История моей жизни. Девушки вечно смотрели на кого угодно, кроме меня. Я поспешно собрался с духом, переводя взгляд на инструктора.

Тот же как раз указал пальцем на меня. Я прочистил голос, ощущая на себе взгляды одновременно всех и каждого в помещении.

— Я... — в горле застрял комок от неожиданного внимания. Я поспешно прочистил горло, пытаясь собраться с духом.

— Давай смелее! — хохотнул мясистый верзила наискосок от меня.

— Меня зовут Витя, — как-то жалобно вырвалось у меня. Я поспешно тряхнул головой и закрыл глаза. Глубокий вдох. Глаза оставались закрытыми, в то время как губы двигались. — Виктор Волков. По натуре — одиночка, — я лихорадочно соображал, что бы еще такого сказать, чтобы окончательно не опозориться. — Это, — я ткнул на свои волосы, — природный оттенок. Выцвели до седого состояния в возрасте тринадцати лет. Генетическая мутация или что-то вроде того.

— Фрик, — долетел легкий шепот до меня. Явно женский голос, но я бы не взялся указать на кого-то конкретно.

Глаза, впрочем, тут же открылись. Я чувствовал, как краска прильнула к щекам. Меня за цвет волос дразнили с самого детства. С чего бы тут что-то изменилось?

— Разговорчики, — сурово рявкнул Ромунов, мгновенно заткнув мелкие смешки и стерев улыбки с лиц, чем мгновенно заслужил десять баллов на моем личном счету. — Следующий!

— Маргарита Фролова, но для своих я Марго-Касатка, — чванливо, будто жуя резинку, начала обладательница иссиня-черных волос впереди меня. — Дома были траблы с законом и мне типа сказали — или в армию, или в тюрягу. Ну и я типа решила, что тут наверно хавка то получше будет.

— Лучше б ты села, — закрыл лицо рукой наш инструктор. — Шансов остаться в живых у тебя было бы побольше. Следующий.

Коренастый мужик, больше походивший на гору мускулов, поднялся со своего места и повернулся к остальным. Он, пожалуй что, был наиболее старшим в нашей группе — где-то лет двадцати шести, наверное. Совершенно лысый как бильярдный шар, с густой прядью блондинистых волос с пол-ладони длиной, свисающих с подбородка.

— Макс Куленко! Макс Кул! — рявкнул он, закидывая руки к голове в позу классического культуриста, напоказ играя мускулами. — Настоящий мужик! Фанат фитнеса! А где лучше качаться, как не в армии!? Спорт для слабаков! Настоящие мужики не тягают гантели, а стреляют из плазмопушек!

Задорный тон был настолько заразителен, что почти вся аудитория мгновенно заулыбалась, глядя на этого мужика. Он же напоследок задрал майку, продемонстрировав кубики на прессе. Да уж. По сравнению с ним я был просто тщедушной спичкой...

— Виталий Щадоленко, товарищ капитан, — козырнул сидящий по соседству с бодибилдером паренек чуть младше меня. — Родители служат в ВМФ, всю жизнь провел на чемоданах, — как-то слегка устало говорил он, будто делал это уже в двадцатый раз. — На одном месте никогда не задерживался дольше, чем на полгода. Потомственный военный в четвертом поколении, товарищ капитан, так что записался сразу же как услышал об отправке корабля на эту планету. Родители говорят, что пилоты мехов — сейчас самые перспективные должности в армии.

Меня мгновенно передернуло от явно заранее заготовленной речуги. Если бодибилдера иначе как с орангутангом даже и мысли не приходило сравнивать, то этот паренек напоминал какую-нибудь змеюку. Скользкие манеры типичного «реального пацана», который вечно умудрялся выходить сухим из воды. Да и вел себя так, будто заранее купил офицерские погоны.

— Твои родители правы, — кивнул Ромунов, смотря куда-то в сторону. — Если разыграете карты правильно — взлетите в ранге со скоростью ракеты. Если выживете. Следующий.

Инструктор ткнул пальцем в сидевшую бок о бок со мной белобрысую девчонку лет восемнадцати. Та коротко бросила взгляды по сторонам и тут же уткнулась глазами в парту. Предпочитая смотреть на серый пластик.

— Диана Ёрлова, — уши приятно окутал мелодичный голос. Будто у профессиональной певицы. — Родилась в Краснодаре, жила там же до того момента как записалась, — по моей спине пробежался ощутимый холодок. Последние лет двадцать городу приходилось ой как не сладко, судя по новостям. Разгул преступности и уличные банды с одной стороны. И произвол властей, которые пытались как-то совладать с ситуацией, с другой. — Родители спились, так что я записалась на службу в попытках вырваться из этой помойки. Возвращаться на Землю вообще не собираюсь.

Я мгновенно почуял огонек родственной души. Те же проблемы с родственниками, то же отсутствие дома за плечами. Но капитан передал эстафетную палочку последним участникам, оборвав поток моих мыслей.

— Фёдор Галлан, — низенький паренек лет девятнадцати встал из-за стола и на азиатский манер коротко поклонился остальным курсантам. Глаза были раскосыми, а кожа имела ощутимый оливковый тон. Выдавая изрядную долю каких-нибудь якутских или бурятских кровей, которые в последнее столетие заполонили Россию. — Дома осталась большая семья, шесть братьев и две сестры. Денег на всех не хватало. Да и родственникам военных обещают бесплатную медицинскую помощь.

Наш капитан впервые проявил хоть какие-то искренние эмоции и вежливо кивнул пареньку в знак уважения. Передавая слово последней девушке в нашей группе.

— Арлена Галлан, — не вставая махнула ручкой остальным весьма сексапильная девчонка той же национальности что и предыдущий паренек. Черные короткие волосы обрамляли личико с красивыми миндалинками карих глаз. — Сестра Федора. Та, что не осталась с семьей. Здесь по тем же причинам, — коротко заявила она.

— Что ж, с представлениями закончено, — поспешно встрял Ромунов. — Поближе познакомитесь попозже. Сейчас же — на тренировки. Поднимите руки те, кого все еще колбасит после анабиоза?

Я с удивлением понял, что тряска и покалывание, которые я ощущал раньше, успели улетучиться, пока мы представлялись. Остальные, судя по удивленным взглядам, тоже только сейчас обратили на это внимание.

— Никого? Отлично, — усмехнулся инструктор. — Тогда встали из-за столов и пошли за мной.

Капитан легонько пнул дверь ногой, вынуждая ее отъехать в сторону и выскользнул в чуть более высокий коридор восьмиугольной формы, вынуждая остальных идти следом.

Под ногами — черный металлический каркас в виде сетки, под которой виднелись какие-то трубы. По верхним граням восьмиугольника тянулись коротенькие лампы дневного света. Боковые стены были разрисованы цветными полосами, подсказывающими направления к различными зонам космической

станции, и имели толстый стальной поручень примерно по центру. Вероятно, на случай отказа гравитации. Если б я еще знал эту самую цветовую дифференциацию — было бы вообще замечательно.

А так одинаковые коридоры сменяли друг друга. В то время как ведущий нас капитан, совершенно не жалея недавно выведенных из анабиоза курсантов, несся вперед большими шагами. Вынуждая нас то и дело срываться на бег, пытаясь не отстать от черной фигуры.

Тут и там навстречу попадались люди. Мужчины и женщины, в большинстве своем — в местной форме. Широких штанах разных цветов и черных майках, с приколотыми на грудь нашивками со знаками различия. И почти все до единого вытягивались по струнке, замирая у стены и отдавая честь проходящему мимо капитану. Вынуждая мужчину снова и снова морщиться от боли, вскидывая руку и козыряя очередному встречному.

По часто бросаемым в спину нашему инструктору взглядам во мне начало закрадываться отчетливое ощущение, что нашего капитана на станции явно уважали. Хотя с его суровыми манерами — оно и не удивительно. Да и ранения как бы намекали, что получил Ромунов их явно не порезавшись ножом на кухне. Должно быть, в бою! Интересно, нам эту историю кто-нибудь расскажет? Может всеобщее уважение как-то связано с героическими заслугами на поле боя?

За всеми этими мыслями я и не заметил, как налетел на спину внезапно замершей девчонке.

— Смотри куда прешь, фрик! — упала на четвереньки обладательница черных волос.

— Прости, — протянул я руку, чтобы помочь девушке подняться, попутно пытаясь вспомнить ее имя. Но память упорно выдавала лишь подзаборные манеры типичной хулиганки.

— Не трожь, слышь!? — отмахнулась она, отбрасывая мою руку в сторону и самостоятельно вставая на ноги. — И вообще, чтоб больше...

— А ну всем заткнуться! — рявкнул откуда-то из-за ее спины капитан. — За мной, салаги.

Ромунов коснулся рукой двери, заставив ее отъехать в сторону, и скрылся в проеме.

Внутри — классическая раздевалка. Стальные стены, небольшие шкафчики для одежды. На каждом — прилепленная скотчем бумажка с именем. С низенькой скамеечкой посередине. В дальней стене — светлый проем, за которым без труда проглядывал белый кафель душевой комнаты.

Капитан стоял в дальней части вытянутой в длину комнаты, подпирая спиной стену.

— Всем раздеться! Одежду — в шкаф с вашим именем! Дальше — внутрь, принять душ. Вернуться сюда и надеть боевой комбез! — рявкнул череду приказов он. — Живо, салаги! Десять минут на все! Опоздавшие побегут в мехи голышом!

— Эмм... а где... женская раздевалка? — робко пролепетала «стесняшка». Ксения, кажется. Если я, конечно, правильно запомнил ее имя.

— Добро пожаловать на флот, — криво усмехнулся капитан. — Женская раздевалка — на Земле. А тут — космическая станция! Жизненное пространство на вес золота! Девять минут, салаги.

Я поспешно заметался взглядом по шкафчикам. Фролова, Щадоленко, Арсенов... А вот, крайний слева — Волков! А рядом — приглянувшаяся мне Ёрлова!

Несмотря на то, что я от стыда был аж пунцовый, в душе все равно предательски шевельнулась радость от ощущения, что я буду переодеваться совсем рядом с этой симпатяшкой!

— Так, мальчики, а ну уткнулись носом в свои шкафы и по сторонам не глазеть! — раздался чей-то женский голос. Но интонации выдавали панические нотки. Кажется, к такому повороту событий никто из присутствующих не был готов.

— Ой, да будто у тебя есть что-то, чего я не видел! — расхохотался наш бодибилдер Макс. — Да и вообще, вы тогда тоже не подглядывайте! Нечего вам настоящих мужиков видеть!

— Точняк, не доросли еще! — поддакнул за моей спиной паренек-змей.

— Да была б типа на что сматреть! — жвачными интонациями откликнулась девчонка, которую я толкнул на входе. Память все так же отказалась выдавать ее имя, но всплыло названное ею прозвище — Касатка.

Раздеваться было недолго. Курсанты, как и большинство местных, большим количеством одежды не отличались. Штаны, ботинки, носки, футболка. Да трусы и тканевая куртка, на плечах которой красовались пустые голубые плоски, выдававшие ранг рядового.

Я хоть и выполнял команду «смотреть в шкафчик», но все же краем глаза наблюдал за раздевавшейся рядом девушкой. Оценивая приятные полушария грудей и чуть пухленькую фигурку.

Впрочем, едва лишь почувствовав шевеление кое-чего пониже пояса, я, еще больше покраснев, поспешно сдернул трусы, бросив их в шкафчик, и первым пронесся мимо капитана в душевую.

Я как раз начал намыливать волосы, когда позади раздался звонкий заливистый смех. Я бросил взгляд через плечо и увидел, как вслед за мной в душевую забежал парень, косящий под профессионального солдатика. Зажимая руками свой член, пытаясь спрятать крепкий стояк между ладоней под звонкое улюлюканье девчонок.

— Ты это... воду попрохладнее включи, — тихо бросил я в его сторону.

— Ага... спасибо, — только и сумел выдавить донельзя покрасневший паренек, занимая место в самом дальнем углу, спиной ко всем кому только можно.

Шоу, впрочем, продолжалось. Парни первыми вошли в душевую. В то время как девчонки явно подзадержались на входе. Не решаясь показаться на глаза совсем без одежды.

— Семь минут! — громко, перекрывая даже шум воды, рявкнул капитан. — Я не шутил — опоздаете хоть на секунду — и побежите до ангара голыми! — сухим тоном добавил он.

Девчонки мгновенно ворвались внутрь. Судя по всему, угроза капитана (или его холодный взгляд) возымела должный эффект.

Повинуясь какому-то стадному инстинкту мужчины заняли позиции вдоль стены, в то время как девушки оккупировали центральные лейки. И те и другие старательно делали вид, что смотрят в противоположенную сторону.

От одной лишь мысли о том, что прямо за моей спиной сейчас находятся пять голых девчонок, член снова предательски зашевелился. Я поспешно протянул руку и убавил горячую воду. Надеясь что проверенный временем рецепт сработает.

Впрочем, хоть я и не решался оглянуться, ничего не помешало мне стрельнуть глазами по сторонам. По соседству с одной стороны стоял наш мясной шкафчик Макс, совершенно спокойно намыливая свою мускулатуру кофейного цвета гелем. Между ног покачивалась ощутимых размеров техника, примерно с две трети ладони в расслабленном состоянии. С весьма крупными, гладко выбритыми шарами у основания. Мужик вообще не обращал никакого внимания на происходящее у него за спиной, будто принимать душ в одном помещении с юными девушками для него было чем-то самим собой разумеющимся.

«Что, возможно, не так уж далеко от истины», — завистливо пронеслось у меня в голове. С его-то мускулами, девчонки, наверное, толпами бросались к ногам Макса...

В то время как по другую руку от меня мылся Виталий-змей. Высокая фигура с первого же взгляда выдавала увлечение спортом, хотя и явно без фанатизма. В то время как между ног покачивался здоровый шланг чуть больше сантиметров двадцати! Явно уже налитый силой, хотя еще и не в полной боеготовности! Мда... вот уж точно змей... В голове мгновенно родилась кликуха «Питон». И почему-то я был уверен — это погоняло прилипнет накрепко.

— Четыре минуты! — раздалось от входа. — Живей, салаги, вам еще комбезы надевать!

Я быстро намылил остаток ноги и поспешно начал смывать с себя скользкий гель. Ощущая себя так, будто намылился маслом, которое никак не желало смываться.

«Да хрен с ним!» — пронеслось в голове после того, как мимо меня обратно в раздевалку поспешно пронесся Арсенов, явно пытаясь убрать свой стояк в комбез до того, как его опять обсмеют девчонки.

Так что я поспешно побежал следом за ним. Слыша у себя за спиной звонкие шлепки босых ног кого-то из девчонок. Метнулся к своей кабинке. Аккуратно сложенный боевой комбинезон лежал на верхней полке.

Эластичная ткань темно-зеленого оттенка. Спереди была застежка от шеи до самого паха. На груди, четко над сердцем, красовалась выведенная яркими бело-голубыми буквами фамилия «Волков».

— Куда трусы взяла, курсант Ренко? Комбез надевается на голое тело! — капитан с явным упоением в глазах разглядывал как мы, как стадо баранов, пытаемся забраться в непривычную одежду.

Я мысленно чертыхнулся, отбросив черные трусы в форме облегающих шорт, и начал засовывать ноги в штанины. Чувствуя, как помещение быстро заполняется моими одногруппниками.

Комбез, как ни странно, оказался весьма удобным. Изнутри была какая-то пористая обивка, переливавшаяся всеми цветами радуги, изрядно смахивавшая на застывший мыльный пузырь. И стоило мне лишь застегнуть молнию, как я мгновенно почувствовал себя будто в уютной кроватке, укутанный меховым одеялом. Не жарко и не холодно. И нигде ничего не жало и не сдавливало. Сидя на мне будто вторая кожа.

Я усиленно пялился в свой шкафчик, не решаясь повернуть голову. Снова краем глаза любуясь прелестными формами моей соседки, натягивающей комбез с грациозностью лебедицы. Член снова предательски зашевелился в штанах и на сей раз я не сумел сдержать позыв.

Впрочем, украдкой скосив глаза вниз, я тут же понял, что эластичная ткань имеет утолщение в области паха. Пусть и не идеально, но все же относительно неплохо скрывая от посторонних глаз нежданный сюрприз.

— Лицом к проходу! — рявкнул мне в ухо Ромунов, вынуждая меня тут же развернуться кругом.

Я слегка испуганным взглядом пробежался по стоявшим фигурам, но в полуодетом состоянии не было ни одной. Девчонки смотрелись просто шикарно, хотя темно-зеленый цвет явно шел далеко не всем. Комбинезоны были тщательно подобраны по размерам, позволяя полюбоваться буферами красоток.

Я мысленно отметил, что у нас в группе самые аппетитные формы были у рыжегривой Вероники. В то время как второе место делили между собой стесняшка с буряткой. Вынуждая Касатку изнывать от тихой зависти, что отлично читалось в ее глазах, переходивших с одних корабельных пушек на другие. В то время как стоявшая бок о бок со мной Диана на фоне остальных выглядела почти что доской со своими небольшими грудками.

Впрочем, наиболее эффектно комбез все равно смотрелся на Максе. С его накачанной мускулатурой он попросту превратился в какого-то Халка. Еще бы морду в зеленое покрасить — и был бы вообще вылитый.

— Ну надо же, успели, — встал на выходе из душа капитан. — Даже двадцать секунд в запасе осталось.

Дверь в раздевалку открылась и внутрь вошла низенькая азиаточка едва ли сантиметров ста шестидесяти ростом. С длиннющими, почти до колен, черными волосами, забранными в тугой хвост на затылке, удерживаемый здоровенной стальной заколкой, и заплетенными в косу от лопаток и ниже.

— Честь отдать! — рявкнул Ромунов, вынуждая меня вытянуться по струнке и приложить руку к виску.

Женщина лет двадцати пяти с небольшим шла по проходу между телами с грациозностью бронетанка. Голова была пригнута книзу и девушка в алом комбинезоне исподлобья окидывала курсантов полным ненависти взглядом. Ладони были практически полностью сжаты в кулаки, выдавая клокотавшую внутри злость.

Тем не менее, фигурка была до того хороша, что я толком и не заметил ее злобного взгляда. Видя лишь пару увесистых округлостей на груди и гитарообразные очертания идеальной девушки.

Женщина на миг замерла перед капитаном, как-то нехотя козырнув ему. Без особого рвения, в отличии от остальных встреченных сегодня. Ромунов с той же четкостью (то есть столь же небрежно) вернул салют.

— Вольно, курсанты, — заявил он. — Познакомьтесь с лейтенантом Соколовой. Она будет вести у вас теоретические занятия и физподготовку. Первое пилотирование машин проведем отдельно. Девушки идут с лейтенантом, мужчины — за мной.

Мне с одной стороны хотелось шепнуть стоявшей рядом Ёрловой «удачи», а с другой в голове раздался шумный выдох с заявлением «Фух, пронесло!» Не хотелось бы мне оказаться под этой низенькой азиаточкой. Ее злобный взгляд меня пугал гораздо больше обращения капитана.

Девушки отправились налево по коридору, в то время как мы ринулись вдогонку за Ромуновым, снова взявшем крейсерную скорость. Впрочем на сей раз идти оказалось недалеко — всего через минуту мы вошли в довольно большой квадратный зал. Метров шестидесяти в ребре и десяти в высоту.

Весь зал, включая стены и потолок, был оббит стальными плитами. Местами легонько покореженными и погнутыми. В дальней стене прямо по центру красовался здоровенный, задраенный наглухо шлюз метров шести в высоту и десятка — в ширину. В то время как у стен, друг напротив друга, двумя ровными шеренгами стояли выкрашенные в темно-серый оттенок мехи, присев «на кортах», касаясь массивными руками пола.

У дальней стены стояла кучка женщин в возрасте до тридцати. Впрочем, стоило лишь нам показаться в проходе, как все разговоры мгновенно смолкли.

На девушках были боевые комбинезоны. В большинстве своем — светло-голубые, но было и несколько черных. Женщины разглядывали нас с явным любопытством в глазах, о чем-то неслышно перешептываясь с ближайшими соседками на ушко.

Капитан выстроил нас в шеренгу и начал чего-то ждать, то и дело поглядывая на экран своего КПК.

Вскоре выяснилось и чего мы ждем. В зал одна за другой зашли еще несколько групп курсантов, заняв место в нашей шеренге. В то время как к стайке девиц присоединились их сопровождающие — две особы в красных комбинезонах и одна в голубом.

— Итак, все на месте, — тут же все тем же сухим тоном начал говорить наш инструктор, потратив время исключительно на то, чтобы вставить в ухо наушник с небольшим микрофоном. — Для тех из вас кто видит меня впервые — я капитан Ромунов, ваш инструктор по боевой подготовке. Пилотированию мыслежуек будете учиться именно у меня. В зале рядом с вами вы видите ваши мехи модели БМТД-ОНИ-4—12. Через десять минут будете уже сидеть в кабине. Но прежде чем это произойдет, позвольте кое-что рассказать о мехах.

Капитан залез в свой КПК, проведя пальцем по дисплею. Будто заглянул в шпаргалку.

— Мехи управляются нейронным интерфейсом, позволяющем напрямую связать человека с машиной. Больше нет нужды дергать джойстики и давить на пятьдесят кнопок. Мех управляется силой мысли. Однако, вся информация с внешних рецепторов, камер наблюдения, сенсоров, дисплеев и прочей лабуды точно так же посылается напрямую вам в мозг. И объем этой информации настолько велик, что мозг пилота попросту сгорает меньше чем за десять минут. Я серьезно. Попробуете сдвинуть машину в одиночку — и угодите на больничную койку в состоянии овоща, где вас кто-нибудь милосердно пристрелит через день-другой.

— Однако, — капитан поднял палец вверх, — яйцеголовые ботаны нашли способ поделить информационный поток пополам. Два пилота вполне могут управлять машиной без вреда для ментального здоровья. Один берет на себя двигательные функции, второй — исполняет обязанности канонира-навигатора. Иными словами — один бегает и прыгает, а другой стреляет и смотрит на карту местности, наблюдая за радарами. Впрочем, у нейронного интерфейса есть побочный эффект. Весьма неприятный для всех новичков, — плотоядно усмехнулся Ромунов, обводя взглядом шеренгу из двадцати парней перед собой.

— Некоторые из вас, возможно, уже догадались, — поспешно стер он следы эмоций с лица. — Машина управляется мыслью и два пилота подключаются к ней одновременно. Кто-нибудь рискнет предположить?

В строю тут же вверх взлетела рука.

— Курсант Щадоленко?

— Рискну предположить, что пилоты слышат мысли друг друга, товарищ капитан! — довольно громко, по военному чеканя слова сказал Питон.

— Абсолютно верно, курсант, — скупо кивнул Ромунов. — Ветераны научились ограничивать свой мысленный поток лишь важной информацией. Опытные — попросту пропускают в эфир минимум постороннего шума. Вы же сейчас будете похожи скорее на радио с вывернутой громкостью. Все что происходит в ваших головах тут же попадет в голову вашего партнера. Любая вспыхнувшая мысль тут же становится достоянием обоих.

— Для первого полета, к вам в пару встанут опытные пилоты. Чтобы по минимуму отвлекать вас своими мыслями и давать ценные указания в процессе. Впоследствии — будете влезать в кабину мыслежуек исключительно со своими постоянными партнерами из состава ваших групп. Опытные пилоты — построится!

Дождавшиеся своего часа девушки поспешно выстроились линией в десяти шагах напротив нас. Оглядывая шеренгу парней любопытными глазками.

— Итак, мальчики и девочки. Хватайте приглянувшегося вам напарника и залезайте в кабину ближайшего свободного меха, — уставившись в экран своего КПК заявил Ромунов, тут же отвернувшись и отойдя к стене, полностью игнорируя процесс деления на пары.

Из нашей шеренги вперед мгновенно вышел Макс уверенно подойдя к златогривой обладательнице самых эффектных буферов.

— Мадам, вы позволите? — галантно предложил он локоток.

Девушка в голубом комбинезоне расплылась в улыбке и тут же прижалась к мускулистому телу, утягивая громилу к ближайшей машине. Я оглянулся через плечо и увидел как девчонка закинула свободную ручку назад и незаметно от своего партнера показала фак оставшимся девушкам.

Впрочем, тут же начался ажиотаж. Парни выскакивали из строя, быстро подбегая к девушкам и пары одна за другой разбегались к машинам.

Я же чувствовал себя как ботаник на школьных танцах! Сидя на лавочке и со стороны наблюдая как остальные танцуют. Колонна девушек редела на глазах и вскоре в шеренге осталось всего пятеро парней. Видать, примерно таких же как и я. Без особого опыта с противоположенным полом.

Я прошелся глазами по женской колонне, поняв, что наиболее красивых уже разобрали. Остались в большинстве своем барышни без особых буферов.

Я панически метнулся между оставшимися. Сделал шаг по направлению к одной, но другой курсант меня опередил, подлетев к девчонке и, взяв ее за руку, поспешно побежал к машине в дальнем ряду. Сделал шаг к другой, но и тут меня постигла примерно та же участь.

Я закрыл глаза и резко выдохнул, задержав дыхание. И тут же подошел попросту к ближайшей из оставшихся.

— Позвольте! — слабо пикнул я.

— Да фигли тут, — легонько усмехнулась девица примерно моего возраста в черном комбинезоне.

Кожа была бледная, чуть ли не белая. Выцветшая за годы на местном солнце. Темно-синие глаза смотрели на меня с явным любопытством, уделяя гораздо большее внимание моим волосам, чем мне бы хотелось. Аккуратные брови разлетались в стороны двумя тонкими черточками.

Темно-коричневые волосы были заплетены в дреды и стянуты на затылке в короткий, торчащий кверху тугой пучок толщиной с запястье. Да и в целом девушку окутывало какое-то облако прохладного отчуждения. Будто происходящее было для нее каким-то заезженным спектаклем двадцатилетней давности в котором ей попросту приказали участвовать. Наверное именно поэтому ее и не выбрали, несмотря на довольно броскую внешность.

Девица развернулась на носочках и, покачивая бедрами, направилась к одному из вакантных мехов. Оставляя мне плестись в двух шагах позади и стараться не слишком пялиться на обтянутую в латекс натренированную попку.

Грудь мыслежуйки была открыта. Массивная пластина отъехала вверх, закрывая голову стального рыцаря. Открывая взору яйцеобразную кабину, состоявшую из двух мягких сидений. Одно повыше, другое — пониже.

— Место атлета наверху, — сказала моя спутница, даже не поворачивая головы. — Я буду сегодня твоим канониром, так что залезай, — девушка, увидев мою заминку, ткнула пальцами в ручки, за которые можно было ухватиться чтобы легко забраться в кабину. И весьма сноровисто забралась следом за мной, усевшись этажом ниже.

Я оглядел внутренности кабины, но капитан был прав — никаких рычагов и джойстиков. Даже педалей под ногами не было. Только ремни безопасности. И алая кнопка двумя ладонями ниже сидушки кресла, на самом краю досягаемости вытянутой руки.

— Не трогай, — тут же сказала девушка. — Это для аварийного катапультирования. Если вдруг электроника сдохнет.

Девчонка что-то сделала и стальная пластина съехала вниз, погрузив пространство во тьму. И перед нами загорелся дисплей, на котором было два практически одинаковых изображения с камеры под потолком. Отличавшихся, по большей части, лишь одним элементом.

На правом у дальней стены стояла черная фигура, подпирая плечами сталь, с рукой на медицинской перевязи. В то время как на левом — в центре зала красовалась обтянутая в алый комбез женская фигурка с кулаками, упертыми в бока.

Я посмотрел, как последние курсанты залезли в мехов, оказавшись в таких же стальных коробках, как и я.

— Так, все расселись, — тут же раздался голос Ромунова так, будто он стоял у меня за плечом. — Итак, стоящая перед вами на сегодня задача проста — встать в этом мехе. Сделать три шага вперед, развернуться и вернуться на место, в исходное положение. Для активации нейронного интерфейса положите руки на подлокотники. Там есть углубление, в которое можно засунуть кончики пальцев. По вопросам — обращайтесь к своим партнерам. У вас на выполнение задачи три часа.

— Три часа? — я удивленно поднял бровь. — Тут все настолько сложно?

— Это все равно что внезапно полететь, — хихикнула девушка. — В первый раз мозг просто выносит из пушки. Будто ты одновременно шибанул экстази, накурился и при этом полез в койку с двумя нимфоманками разом.

— Эмм... — я густо зарделся, услышав последнее.

— Кончай смущаться, курсант, и суй свои пальцы в машину, — пучок дредов, торчащий над спинкой кресла, отчетливо покачался из стороны с сторону.

«Ладно, была ни была», — медленно вздохнул я.

Положил руки на подлокотники и попытался нащупать пресловутый контакт. Руки комфортно улеглись локтями на мягкую обивку, когда кончики пальцев наткнулись на небольшой зазор, уходящий внутрь. Тонкая щелка, позволявшая засунуть внутрь самые кончики пальцев.

«Слышала, у него теперь нет партнера», — тут же ворвался в мою голову чей-то голос. — «Может, попроситься? Такая пара будет! Легендарный Двуглавый и Принцесса клинка в кресле канонира! Ой, это что? А, ты наконец-то присунул машине! Так, Саша, выкинь из головы лишнее — тебе курсанта надо обработать, кончай думать о своем. А то еще надумаешь на две гауптвахты вне очереди... Но чтобы быть с ним в паре — придется попрощаться со званием. Хотя, понижение на ранг может того и стоит?»

Я удивленно заморгал. То, что происходило, даже и чьим-то голосом назвать было сложно. Просто какие-то вспышки. Пучки, содержавшие целые предложения. С эмоциональным окрасом, а то и вовсе картинками, стоявшими за ними.

Передний дисплей, на котором до этого красовались две картинки, мгновенно ожил. Изображения разъехались в стороны, превратившись в маленькие окошки на самом краю. В то время как вдруг ставшая прозрачной передняя пластина показывала мир снаружи.

«Опять эту корову первой увели», — продолжалось между тем щебетание в моей голове. — «Хорошо хоть не последней забрали. Интересно, хоть кто-нибудь из этих ловеласов выше сисек-то вообще смотрел? Могли бы и заметить три звезды на воротнике. А ну да, они же выше буферов... Надо будет в следующий раз на ногу прилепить — может хоть так заметят? А черт! Саша, успокойся! Что курсант подумает? А ну да...»

Я густо покраснел, внезапно поняв, что мои последние мысли были выложены на стол. Вспышка разочарования и видение кривой усмешки отчетливо дали мне это понять. Кажется, моя память и чуточка воображения, предлагавшая более заметное альтернативное местоположение погонов, оказала не слишком хорошую шутку. Я попытался спешно придумать какой-нибудь комплимент, пытаясь как-нибудь извиниться.

«Классная задница?» — тут же взорвался мой мозг от чужого смеха. — «А, так вот как я сегодня выгляжу со спины! Ну спасибки! Как тебя хоть зовут, курсант?» — я даже и не успел ничего подумать, как мысль тут же продолжилась. — «Виктор Геннадиевич Волков, значит? Кличка «Волк» уже занята. И «Волчара» тоже. «Кобелей» аж восемь штук, их никто не различает. Так что придумывай что-нибудь покстравагантнее дальше. Я Александра Пушкина, кстати. Он поэт, а не писатель, безграмотный! Старший лейтенант, это на ступеньку ниже Ромунова. Позывной — Принцесса клинка. А ты сам как думаешь, за что? Нет, не за это, пошляк!»

В голове тут же возникло несколько сцен как здоровенный стальной клинок рубит местных тварей напополам. И безжизненных пейзажей. И какого-то бородатого лысого мужика, стоящего напротив меня с деревянным мечом в руках. Я удивленно моргнул, а лишние картинки тут же исчезли, оставив после себя десяток каких-то названий, имен и вырванных из контекста обрывков фраз и слов.

«Это я-то балаболка!? Ты себя слышал!?» — меня тут же окунули в кипящий котел из возмущения и выплеснули целую кучу картин из моей собственной жизни, снабженных ехидными комментариями Александры.

Притом с каждой следующей картинкой я со все большим ужасом осознавал, что каждая показанная мне сценка тут же рождает в голове еще пяток, связанных с нею. Мгновенно выкладывая все на стол между мной и моей напарницей.

«Все-все! Прости, Витя. Не думала, что тебя это так зацепит!» — пришедшая мысль ничуть меня не успокоила. Я все еще с ужасом осознавал, что все мои секреты вываливаются из головы как подарки на празднике из мешка Деда мороза. И даже самое сокровенное — мои мысли по поводу тех или иных вещей, которыми я никогда и ни с кем не делился точно так же падали на стол.

«Так, успокойся. Тебе надо успокоится, курсант!» — пришедшая мысль отдавала легкой паникой. Что-то о разрыве соединения и о том, как сложно его будет восстановить. — «Сосредоточься на управлении. Посмотри на дисплей перед собой, Виктор! Начни изучать элементы один за другим.»

Я попытался выкинуть из головы лишнее. Вот только это было все равно что не думать о красной тряпке, когда мне сказали ни за что не думать о красной тряпке, держа перед моими глазами красную тряпку и снова и снова говоря в ухо: «Красная тряпка» с методичностью гипнотизера.

«Я серьезно, курсант!» — мысли обжег резкий командирский тон. — «Мне плевать на твои секреты! Эти штуки не зря «мыслежуйками» прозвали. Тут все как на ладони рано или поздно. Личной жизни вообще никакой — даже мысли и эмоции на виду! Особенно с постоянным партнером» — снова образ все того же бородатого мужика, сидящего на диване в банном халате. — «Не обращай внимания, курсант! Не важно, кто он и почему он в халате. Я, конечно, опытный пилот, но кое-что все же проскальзывает. Даже ветераны не могут абсолютно полностью отфильтровать поток образов.»

Это меня ничуть ни успокоило. Я ощущая бешеный стук своего сердца, перевел глаза на дисплей. Где эти чертовы приборы?

В мозгу тут же взорвалось. Десяток табло и индикаторов появились перед глазами одновременно, вываливая на меня какие-то цифры все разом. Отчего я еще сильнее паниковал, ощущая сдавленные окрики и панические подсказки моей партнерши, пытавшейся как-то сфокусировать мое внимание, еще больше забрасывая мой мозг всякой фигней в духе: «Выполни упражнение Артун-Цин! А черт, тебе это ни о чем не говорит! Вдохни поглубже, ощути как плечи расслабляются! Блин, это для продолжающих, у тебя еще нет условного рефлекса...»

Я по подсказке вызвал табло отчета о повреждениях. Остальные картинки тут же отступили на задний план. Никуда не исчезнув, впрочем. Вися где-то на краю мысли и то и дело выскакивая с настойчивостью профессиональной электронной рекламы. Сколько ни жми на крестик — она все равно тут.

Образ схематично показывал моего собственного меха. Две стальных руки, две ноги, грудина, в которой располагалась кабина и основная батарея питания, и голова, оснащенная хреновой кучей сенсоров.

По мере того как появлялись элементы схемы в голове возникали образы, связанные с ними. Руки — приводы в норме, техобслуживание проведено шесть часов, двадцать две минуты, двенадцать секунд назад. Зажим для оружия пуст, съемный боеприпас не обнаружен.

Ноги — работают исправно, результаты диагностики, техобслуживание проведено... Вспомогательное оснащение — не обнаружено, зажимы для орудий пусты. Ножной гарпун для подъема на склоны заряжен и готов к работе. Запустить? Ошибка — элемент заблокирован канониром.

«Извинения приняты», — мелькнуло в ответ на мою смущенную мысль.

Кабина. Герметичность не нарушена, все системы работают исправно. Нейронный интерфейс активен, уровень синхронизации критический — один и шестнадцать сотых процента. Ноль и девяносто восемь сотых процента. Ноль и восемьдесят девять сотых.

«Забудь и отвлекись!» рявкнула Александра. — «Акцентируй внимание на чем-нибудь еще!»

Я с трудом прогнал красную цифру в сторону. Так, кабина. Уровень кислорода — двадцать один процент. Фильтр двуокиси углерода работает исправно. Баки кислорода заполнены на сто процентов. Машина работает на внешнем насосе. Открыть внутренние баки?

На полсекунды мелькнула надпись «баки открыты», тут же сменившись «баки закрыты».

«Мы в ангаре, а не в космосе — в баках нет нужды», — пришла мысль, окрашенная раздраженным фырканьем. — «Кончай тыкать во все подряд» — тут же мелькнула вторая вспышка.

«А где вообще эти баки?» — мелькнуло любопытство у меня в голове.

Тут же возникла детальная схема. Баки были позади меня, в корпусе. Полной емкости должно хватать на сорок пять часов. Любопытство понеслось дальше. Батарея под сидением, индикатор заряда — девяносто девять и девяносто восемь сотых.

«А как она работает?» — спонтанно мелькнул в голове вопрос и глаза тут же вылезли из орбит, когда мне на голову страница за страницей начала вываливаться техническая документация, в которой я понимал в лучшем случае одно слово из пяти. Пролистываемая перед глазами феном, попросту вонзаясь в сознание раскаленным кухонным ножом.

«Закрой немедленно!» — вывел меня из транса резкий отклик Александры. — «А то мозг вспухнет от попыток разобраться! И прекрати задавать вопросы машине! Слышал что любопытство кошку сгубило? Теперь знаешь почему...»

Я снова извинился, чувствуя как сердцебиение стало еще сильнее, а по вискам от подступавшей паники стекали капли пота.

Ноль и пятьдесят три сотых. Даже в тупой статистике машины мне послышалось ехидство по поводу все уменьшающейся цифры синхронизации.

Так, отвлечься. Голова. Сенсоры.

Перед мысленным взором мгновенно вспыхнуло одновременно пять образов. Прибор ночного видения, инфракрасный, ультрафиолетовый и электромагнитный спектры, плюс сермяжный обычный взгляд за окошко. Вот только все одновременно и с обзором на триста шестьдесят градусов. написано для bеstwеаpоn.ru Да еще и по двум осям, с небольшой слепой зоной под ногами. Не говоря уже о тепловых датчиках, дававших информацию с точностью до десятых долей сразу в сорока точках машины. Заодно с детектором движения, регистрировавшем на максимальной мощности дыхание стоявшего в шестидесяти восьми метрах капитана Ромунова. И датчиках давления, позволявших «ощущать» касания во вполне конкретных числах баров.

Я панически заметался взглядом по сторонам. Всего этого хватило, чтобы наконец-то отправить меня в тот самый феерический полет под экстази и укуркой одновременно. Замешав в этот коктейль изрядную долю ЛСД для полного комплекта.

На миг я даже забыл, что просто сижу в кресле пилота. И ощутил машину как свое тело. Ангар предстал в каком-то совершенно сюрреалистическом виде. Мой мех неуклюже поднялся на ноги, покачиваясь из стороны в сторону.

Со стороны лейтенанта на меня лился активный поток мыслей, но мой мозг был попросту перегружен. Я слышал каждую фразу и не слышал ее одновременно. Ощущал каждую эмоцию, но у меня попросту не было ни единой свободной ниши в сознании чтобы ее осознать.

Я ткнулся взглядом в машину на противоположенной стороне. В мозгу тут же высветились ее технические характеристики, результаты диагностик и прочая хрень. Будто мне своих собственных было мало! Но поток информации продолжал выливаться шумным водопадом, полностью забивающим орущую на меня Александру.

Я совершенно неожиданно увидел мир глазами чужой машины, как бы прыгнув в нее. И наблюдал, как мой собственный мех сделал шаг в сторону, налетев на стену. Плечо тут же заныло, ощутив касание холодного металла.

Другой мех в моем ряду вдруг встал и сделал шаг вперед. И тут же зашатался так, будто кто-то удристался в дупель и теперь пытался на слабо удержаться на тоненьком столбике. Машина раскинула руки, качаясь на одной ноге из стороны в сторону и, не сумев удержаться, рухнула грудью вниз, громким лязгом саданув по моим ушам.

Я тут же увидел машину в алом мигании, которое как бы вопило: «Отказ нейронного интерфейса! Уровень синхронизации — ноль!» Я тут же панически вспомнил о своем собственном низком уровне. Цифра отсчитывала последние сотые доли.

Я, совершенно не понимая что делаю, панически рванулся в сторону. Машина сделала широкий шаг вперед. И, не удержав равновесия от непривычно грузного и неповоротливого тела, упала на одно колено, раскинув руки в стороны. Будто изображая поскользнувшегося на льду пьяного бегемота в игре «Замри!»

И... все. Обрушивающийся на меня поток информации вдруг исчез. В кабине царила полутьма, освещавшаяся исключительно двумя картинками, снова занявшими большую часть передней панели.

— Теперь ты меня слышишь!? — разорвал гнетущую тишину, в которой раздавалось лишь мое шумное прерывистое дыхание, раздраженный женский голос.

— А... Ага, — кивнул я. Снова ощущая мягкую ткань кресла под собой. И дикую мигрень в голове, все еще заполненной какой-то психоделической лабудой.

— Мои поздравления, у нас отказ нейронного интерфейса, — тяжело вздохнула Александра.

— Эмм... Извините? — робко промямлил я. — Его сложно починить? Нужно ждать ремонтников?

Девушка еле слышно засмеялась и ответила только спустя полминуты.

— Это не так работает. Вас, курсантов, сажают в эти машины с опытным пилотом безо всякой предварительной подготовки. Ни тебе ликбеза, ни объяснений что и как работает, — более официальным тоном сказала женщина. — Знаешь, почему вас сходу бросают в топку?

— Ээ... нет, — в голову и правда ничего не приходило. Почему нас не предупредили об... этом!? Я даже подходящего слова для этой какофонии информации подобрать не мог!

— Потому что тебе могут целыми днями втирать о том, что такое нейронный интерфейс. Но пока ты не прочувствуешь его на своей шкуре — хрен ты сумеешь его по-настоящему понять, — с легкой злостью заявила Александра, расстегивая ремни безопасности и закидывая ногу на ногу в своем кресле. — Вот ты прочувствовал. Сумеешь взяться растолковать какому-нибудь пареньку вроде себя все прелести?

— Вряд ли, — тщательно повертев вопрос в голове наконец-то сказал я. — Все эти... мысли. Никакого личного пространства. И куча информации, которая валится со всех сторон! Данные от сенсоров, картинки, техническая документация, отчеты других машин... Это всегда так!?

— Со временем учишься не задавать лишних вопросов. Понадобилось взглянуть на мир в инфракрасном спектре — взглянул и отключил, — пожала плечами Александра, закинув руки за голову. — И, кстати, замечу, что ты получал только половину потока. Вторая доставалась мне. И к тому же в спокойной обстановке. Представь себе все то же самое, но в горячке боя. Каждая секунда может стать фатальной, если ты замешкаешься хоть на миг!

— И люди правда управляют этими мехами? — в моем голосе явственно сквозило неверие.

— Я тому доказательство, — послышался смешок в темноте. — Ладно, ты вроде успокоился. Попробуем еще разок. Засунь пальцы в соединение.

Мысли сделали кульбит, а в животе скрутился тугой узелок. Но я все же выполнил приказ. Пытаясь довериться более опытному партнеру.

Девушка оглянулась, проверяя мои руки и, усевшись в кресле, засунула свои пальчики в щели на подлокотниках. Я провел глазами по полутьме, но мех даже и не подумал оживать. Как и в моей голове не было никого постороннего.

С некоторым запозданием я увидел в центре экрана алую надпись: «Рассинхронизация».

— Черт, — фыркнула Александра, снова закидывая руки за голову, разрывая соединение. — Значит проблема не в твоем ментальном состоянии, курсант. Надо копать глубже.

За время нашего разговора, я видел, как мехи то и дело дергались. Ведя себя точно так же, как и первые два. Совершая какие-то странные движения. Замирая в странных позах, а то и вовсе валясь с ног. Некоторые даже успевали пьяным зигзагом сделать шагов десять, прежде чем сокрушительно грохнуться на пол.

Судя по всему, не у одного меня вышла подобная осечка. Примерно каждая пятая машина до сих пор попросту стояла на стартовой точке, в то время как остальные уже наклюкались. Ангары напоминали весьма странное зрелище. Которое, наверное, было бы весьма забавным, если б я не понимал, что с ними произошло на самом деле.

— Так, для достижения синхронизации между партнерами нужно две основных вещи, — в голосе Александры послышались менторские нотки. — И для начала проверим более простую.

— Э, можно вас перебить? — не удержался я.

— Хм? — хмыкнула девушка.

— А что вообще такое эта синхронизация? И почему она так нужна? А то я как-то смысла этого термина не могу уловить... — затараторило мое любопытство.

— Это довольно амфотерный фактор, — тяжело вздохнула старший лейтенант. — Чем выше показатель — тем быстрее отклик меха на твои команды. Не говоря уже и о том, что информационный поток становится более... естественным. Будто так и надо думать.

— Сейчас у курсантов вряд ли будет выше пяти процентов, — тон подсказывал, что это явно объяснение скорее из какой-нибудь книжки для начинающих, чем из личного опыта. — То есть ты как бы ощущаешь одновременно и свое тело в кресле, и тело меха. Видишь мир и своими глазами, пытающимися углядеть знакомые и привычные тебе меню отчетов, градусники термометров и тому подобное. И сенсорами меха, у которых обзор на все триста шестьдесят градусов.

Александра поднялась с кресла и уселась на него вполоборота, поджав под себя ноги. Закидывая локоть на спинку и заглядывая мне в глаза для более личного общения.

— В то время как на более высоком уровне... Твоего тела как бы не остается, — глаза тут же зажглись огоньком. — Ты будто растворяешься. Смотреть на мир в ультрафиолетовом спектре становится столь же естественным, как дышать! Ощущаешь движения сервомоторов будто натяжения собственных мышц! Это... совершенно иной мир, курсант. Разница примерно как между пятилетним пацаненком, бегающим по двору с палкой, и профессиональным гимнастом!

Девушка замолкла, пытаясь одним выражением блестящих во мраке глаз дать мне понять остаток объяснения. Которое, похоже, дать было настолько же сложно, как и объяснить неведающему что такое нейронный интерфейс в целом.

— Ладно, — кивнул я. — Примерно понял. Спасибо за объяснение, товарищ офицер.

— Давай без лишних формальностей, курсант, — недовольно дернула губами Александра. — По крайней мере, пока мы в этой кабине.

— Хорошо, — смущенно улыбнулся я, краем глаза отмечая, что еще один мех протанцевал пять шагов, прежде чем грохнуться на пятую точку.

— Итак, с синхронизацией разобрались. С рассинхронизацией все намного проще. Это состояние, когда машина не может разделить информационный водопад на два потока. Проще говоря — один из пилотов не в кондиции. Основная причина в бою — паника. Состояние, когда человек напуган настолько, что попросту включаются звериные рефлексы и инстинкт выживания любой ценой, — объяснила девушка, по-прежнему сидя в той же позе и взмахивая кистью руки тут и там для большей понятливости. — Как мы уже выяснили — это не наш случай. Ты уже спокоен, а машина не включается. Значит нарушен один из базовых факторов, вынуждая машину включить встроенный предохранитель.

— Окей, — встрял я, видя что девушка замолкла, уйдя куда-то в свои мысли. — Вы вроде хотели что-то там проверить, когда я вас перебил?

— Да, — тут же перевела взгляд на меня Александра. — Скажи, Виктор, ты мне доверяешь?

— Ээ... ну... да. Вроде, — выдавил из себя я. Что это вообще за вопрос такой? Будто я могу эту величину измерить!

— Плохой ответ, — недовольно поджала губки девушка. — Ладно, попробуем по-другому. Закрой глаза. Представь, что у меня в руках нож. Я приказываю тебе повернуться и встать ко мне спиной. Ты выполнишь приказ?

— Да, — почти не задумываясь кивнул я.

— Почему? — подняла бровь Александра. — Я ведь могу тебя прирезать.

— Вы офицер, — брякнул я первое, что пришло в голову. — Вы так не сделаете.

— Уверен? — легонько улыбнулась девушка.

— Да, — снова кивнул я. — Я не верю, что вы на это способны. По крайней мере, без веской причины.

— Черт, — девушка тяжело вздохнула. — Значит проблема и не в доверии. Остается только одно, — Александра посмотрела мне в глаза. — Скажи, Виктор, ты меня хочешь?

— Эм... простите? — опешил я.

— Ты, — девушка ткнула пальцем мне в грудь. — Меня, — коготок сместился на нее. — Хочешь? — она сделала весьма красноречивый жест. Сложив одной рукой колечко, а другой вонзив в него палец несколько раз, не отводя при всем этом от меня своих глаз ни на секунду.

— Эээ... — густо зарделся я. — Что это за вопрос, товарищ офицер? — кое-как промямлил я следом.

— Самый что ни есть простой, — ласково улыбнулась Александра. — Вторым фактором для работы интерфейса является сексуальное влечение к партнеру. И я точно знаю, что я тебя хочу. По крайней мере, не испытываю никакого отвращения к этой идее. А значит, проблема в тебе, Виктор.

— Ну я... как бы... — замялся я, густо краснея и отводя глаза в сторону. Да и что на такое заявление можно было ответить? Девушка только призналась мне в таком! А я даже и не мог выдавить из себя членораздельный ответ.

— Давай я попробую угадать, а ты кивай, если я на верном пути? — тихим, ласковым тоном произнесла Александра. — Ты мальчик стеснительный — это я уже поняла. Пока собирался с духом, всех приглянувшихся девчонок уже расхватали и ты выбрал из того что осталось, — девушка на миг замолкла и я, глядя в боковую стену, кивнул. — Полюбовался на мою попку по дороге, попал со мной в одну кабину и завел меха. Где-то в глубине своей головы прикидывая, а как со мной в постели, — я снова нехотя кивнул, еще сильнее краснея. — А потом, пока я пыталась до тебя достучаться, уж слишком отчетливо вспомнил, что я все же старше по званию. Существенно старше, если уж на то пошло, — я на несколько секунд задумался и только потом кивнул, краем глаза видя торжествующую улыбку. — И теперь желание попросту не приходит. Ты относишься ко мне как к наставнице. Учительнице или ментору. Или старшему офицеру. А их хотеть, — девушка снова ткнула пальчиком в колечко, — не полагается. Так?

Я на некоторое время глубоко задумался, глядя в сторону. Пытаясь заглянуть в себя. Разобраться в причинах вещей, о которых я, по правде говоря, не задумывался, наверное, вообще ни разу за свою жизнь. Но слова Александры указали путь, оставив мне лишь прогуляться по тропе, пытаясь мысленно задать себе все те же вопросы.

И я неохотно кивнул. В открытую расписываясь в своем заявлении, что я попросту не хочу сидящую передо мной девушку. Премерзко ощущая себя при этом каким-то импотентом.

Александра перекинула руку через спинку и коснулась моей руки у запястья. Легонько сдавив эластичную ткань перчатки, превосходно передавшей ощущение почти натурального тепла.

— Доверься мне, — шепнула девушка. — Раздвинь ноги, Виктор.

— Э? — встревожено взглянул я на Александру.

— Это приказ, курсант, — довольно мило улыбнулась она. Тон, впрочем, был совершенно не приказным. Скорее вежливая просьба.

Которой я подчинился. Медленно, будто опасаясь в любой момент попасть в капкан, я развел ноги в стороны. Все еще ощущая успокаивающую ладонь на своей руке.

Саша надавила на кнопку на подлокотнике своего кресла. Спинка тут же подалась назад, вскоре уперевшись точно в край моей сидушки. Создавая что-то вроде ступенчатого, крутого шезлонга.

Александра забралась на сидушку своего кресла на колени, лицом ко мне. Взяла меня за руки. И начала потихоньку подниматься. Сдавливая тут и там по пути наверх. Не столько разминая мышцы, сколько просто позволяя почувствовать женские касания.

Руки дошли до плеч. Чуть помассировали около шеи. Девушка привстала на коленях и, ухватив меня за шею, медленно подалась мне навстречу. В последний момент прикрывая глаза и ласково целуя в губы.

Медленный, тягучий поцелуй. Женский язычок изредка показывался наружу, вяло проходя по моим губам.

Я же сидел как застывший истукан. В голове клокотала одна-единственная мысль: «Как хорошо, что интерфейс не активен!» Потому что я совершенно не знал, что мне сейчас делать! Как себя вести? Положить руки на талию? Или лучше взять за шею? Или просто сплестись языком? Или не стоит делать вообще ничего и лучше просто замереть в попытке не спугнуть момент?

Вот уж чего я точно не ожидал, записываясь в армию, что окажусь вот в таком положении! С девушкой, сладко целующей меня в темной кабине премудрой машины.

Тем не менее, чем дольше длился этот поцелуй, тем больше расслаблялся я. Чувствуя податливые губы. Видя прикрытые глаза с длинными ресничками. Не ощущая какого-либо отвращения партнерши.

Мой мир снова взорвался, когда я ощутил как руки Александры скользнули вниз по моей груди. Перейдя на ноги. Легонько сдавливая бедра. Медленно идя все выше, начав свой путь почти от самых коленей.

Мой изворотливый дружок вспомнил о своем жизненном предназначении и поспешно зашевелился, едва лишь ощутив женские ручки неподалеку.

Саша прекратила меня целовать и легонько отстранилась. Замерев на полминуты в пяти сантиметрах. Смотря мне в глаза. Ручки лежали на моих ногах едва ли в пяти сантиметрах от паха. Лицо засвечивал свет дисплея позади. Я отчетливо видел лишь блеск на мокрых от слюны губах.

Девушка плавным, завораживающе змеиным движением опустилась вниз, уперевшись на локтях. Кисти рук оказались четко у меня между ног. Александра аккуратно, будто боясь меня напугать, коснулась промежности. Легонько надавила, тут же ощутив мой ствол сквозь толстую кожу.

Девушка провела пальчиком у меня между ног, будто что-то выискивая. И комбез внезапно легонько разошелся в стороны. Приоткрывая скрытую щелку, сквозь которую женский коготок проник под него.

Еле ощутимо царапнув кожу на мошонке. Ощущение пронзило меня резкой молнией. В то время как Александра, будто осмелев, просунула внутрь щелки вторую руку. Двумя пальчиками аккуратно выуживая на поверхность сперва мои яйца, а после них — и сам член. Еще не окончательно затвердевший, но все же выдававший желание поиграть.

Я сидел без единого движения. Попросту вконец ошалев от происходящего! Все казалось каким-то странным сном. Настолько нереальным в моей голове выглядело все это. Я точно попросту перегрел мозги от попыток взять меха под контроль и вырубился прямо в кабине! И теперь мне снится какая-то лютая хрень, рассказывать о которой я лучше вообще никому не стану когда проснусь!

Александра опустилась еще пониже. Провела мордочкой над моим агрегатом. Еле ощутимое касание женского лица к самым кончикам волосков на мошонке перегрузило мое сознание ничуть не хуже меха! Заставив меня широко открыть глаза, пытаясь во всех деталях запомнить картину.

Девушка прильнула чуть ниже, уткнувшись носиком между яичек. Моих ушей коснулся звук втягиваемого воздуха. И Александра, еле заметно приоткрыв губы, высунула наружу свой язычок. Всего на какой-то сантиметр.

Но этого оказалось достаточно, чтобы коснуться нежной кожи, снова отправляя меня в полет! Мои руки вцепились в подлокотники, крепко сжав мягкую ткань, тут же ощутив металлический каркас в глубине.

Девушка заметила это и аккуратно взяла мои запястья. Подтолкнув ладони к прорезям соединения.

Я, с трудом понимая что вообще делать, попросту последовал наводке. Александра на мгновение отстранилась и практически сразу же вернулась. Прильнув к моим яичкам широким поцелуем.

И именно в этот момент машина ожила. Монитор передо мной резко засветился, наполнив кабину ярким светом. Позволяя мне во всех деталях разглядеть личико прильнувшей к моему дружку барышни. Спокойное. С легким огоньком страсти в глазах. С тенью улыбки на щечках.

Я краем сознания отметил, что она засунула в щелки своих подлокотников пальцы ног.

«А так можно?» — мелькнуло у меня в голове.

«Можно еще и не так!», — пришла в ответ чужая мысль.

Я с ужасом понял, что соединение действительно восстановлено! А значит...

«Не думай об этом», — мысль была окутана мягкой нежностью. — «Забудь про меха. Думай обо мне, Витя.»

Девушка медленно пошла вверх по стволу, прикладываясь к нему слюнявыми поцелуями.

«А он симпатичный. Синхронизация — ноль и шесть десятых. «, — мелькнула радостная вспышка. — «Помылся качественно — весь пахнет пряностью, аж приятно! И волосы необычные! Интересно, крашеный? Нет!? А, последствия облучения прадеда — сбитый генетический код! Тебе идет. Не прячь.»

Александра читала мои мысли как открытую книгу. Вот только если раньше в ней была какая-то настороженность, невысокая стена между инструктором и курсантом, то теперь наш совместный мысленный поток больше походил на пресловутый символ инь и ян. Плавно перетекая от одного партнера в другого и назад.

Девушка между тем добралась до головки, подцепив мой затвердевший ствол обеими ручками и, удерживая его у основания, аккуратно лизнула головку.

Меня всего пробрало. По спине пробежала приятная искра, заставившая вспомнить об осанке и до предела выпрямить позвоночник. А девчонка медленно насадилась колечком своих губок вниз, поигрывая с головкой язычком, неспешно проходя им по окружности, нарезая ленивые спиральки.

«Я у тебя первая!?» — в голосе явственно сквозило предельное удивление. — «Один и две десятых», — мелькнуло на фоне.

Я снова покраснел, поняв что мои мысли сейчас представляли открытую книгу с весьма подробными картинками. В голове тут же вспыхнул ряд образов.

Девушки. Длинная вереница. Первые — еще в школе.

Одна затащила меня под школьную лестницу. Потянулась ко мне губами. Сердце замерло. Я, не веря своему счастью, подался вперед. Закрывая глаза и вытягивая губы бантиком.

— Сосун! — раздался резкий смех из-за спины.

Хватка на затылке тут же оттянула меня назад, ставя на колени. В поле зрения один за другим появлялись «качки» нашего класса. Хохоча во весь голос, указывая на меня пальцами.

— Да тебе ни одна девчонка не даст в жизни! — прогоготал мне в лицо главарь, с которым я был на ножах сколько себя помню.

Парень ухватил «мою» девочку за волосы и притянул к себе. Впился в губы поцелуем. А я только и мог наблюдать, как она таяла. Даже не пытаясь противиться хватке. Лишь легонько постанывая от лапы мужлана, беззастенчиво тискающего ее зад на глазах у остальных.

— Вы хватит сосаться? — недовольно буркнул кто-то.

Девушка оторвалась от моего недруга. Скосила на меня улыбающиеся глаза.

— Да на тебя никто не позариться, старик малолетний! — звонко рассмеялась она, снова возвращаясь к прерванному поцелую.

И это была лишь первая подобная картинка. Седой! Фрик! Старик! Мутант! Крашеный! Эпитеты повторялись снова и снова, не отличаясь особой изобретательностью. И каждая моя попытка сблизиться заканчивалась примерно аналогичным образом. Либо издевательствами, либо не слишком-то вежливым «Куда губы тянешь? Не, с тобой — точно нет!» Раз за разом. До тех пор, пока я попросту не отчаялся, прекратив попытки. А вскоре и вовсе записавшись в армию. «С глаз долой — из сердца вон». Подальше от девчонок.

И что самое мерзкое, вся эта цепочка моих наиболее унизительных моментов оказалась на виду у единственной девушки, с которой у меня внезапно что-то произошло!

«Я не такая», — пришла успокаивающая мысль. Язычок продолжал нарезать спиральки то вниз, то вверх. — «Мне плевать на их обращение с тобой. Могу только посочувствовать. Не волнуйся, я не прекращу из-за пары картинок. Три и шестьдесят два. И ты действительно милый. Только несмелый. И в знак моего расположения, дам тебе небольшой дар. И поверь, я так с кем попало не делаю, Виктор.»

И тут мой мир снова расширился до новых горизонтов. Вместо мыслей и картинок через связь в меня начали вливаться эмоции и ощущения.

Мой член подвергался умелым, пусть и весьма неспешным ласкам. Нежным и плавным. Без какого-либо напора и стремления побыстрее отстреляться. Напротив — Александра будто специально растягивала удовольствие!

Но если до этого я чувствовал лишь свои ощущения, то тут девушка начала показывать мне свои. Позволяла их почувствовать!

Я одновременно и ощущал ее язычок. И ощущал свой собственный член во рту. Горячий, ароматный. Со сладковатым вкусом остатков геля для душа. Ощущал его пульсацию. Ощущал дрожание губ на стволе.

Я одновременно и наслаждался минетом и делал его, получая ничуть не меньшее удовольствие от процесса! Чувствовал мокрое тепло женского ротика и горячий ствол между губ. Чувствовал и распирающее желание подвигать бедрами, чтобы ускорить процесс и ярое стремление растянуть мгновение, доставив партнеру побольше удовольствия!

«Никогда бы не подумал, что нейронный интерфейс можно использовать так!» — мелькнуло у меня в голове, пока я витал на седьмом небе от блаженства.

«Еще и не так!» — хихикнула в ответ Александра. — «Тебе нравиться. Я знаю. Потерпи. Доверься. Дай мне насладиться моментом подольше, Витя. Четыре и восемьдесят три. Не будь эгоистом.»

Я хотел было усомниться в том, что девушка действительно получает удовольствие в данный момент, но меня тут же окутало облако мягкой страсти. Получает. Безо всяких сомнений. Саша без стыда в этом признавалась, а хитроумная машина не оставляла совершенно никакой возможности солгать.

И я действительно забыл о мехе. Попросту потерял его из виду. Наслаждаясь самыми необычными ощущениями, которых никогда и ни за что не сумеют испытать мои недруги, оставшиеся на Земле! Оценивая процесс одновременно с обеих сторон.

Мои эмоции и желания мгновенно узнавала Александра. А я узнавал ее. Тихонечко качал тазом из стороны в сторону, удовлетворяя ее запросам. Чувствуя как головка в нужные моменты касается щечек. А Саша то и дело уходила вниз чуточку поглубже. Лаская головку глубоко внутри своего ротика.

Мы попросту качали друг друга в эмоциях блаженства. Бесстыдно наслаждаясь процессом, сливая благодатные эмоции в один котел. И совместно купаясь в нем. Игриво плеская друг в дружку.

«Пора заканчивать. Ты дольше не протянешь, Витя. Жаль, я бы еще полакомилась... « — в мысли отчетливо чувствовалась неподдельная искренность. И желание девушки посмаковать крепкий стояк еще подольше.

«Предупреди когда будешь кончать», — пришла ко мне мысль несколькими секундами позже. — «А ну да... Сама почувствую», — мелодично хихикнула Саша, запоздало поняв что сморозила глупость.

Я же попросту чувствовал стремительно нарастающее напряжение внизу живота. И, когда Александра снова пошла вниз, выплеснул его наружу, не силах больше сдерживать поток. Чувствуя, как мои губы мгновенно поплотнее обхватывают ствол. Как язычок чуть замедляет свои спиральки вокруг моего члена. Как в мое нёбо ударяет мощная струя. Вторая пришлась на язычок, разлившись по ротику горячим озером. Приятно щиплющем язычок. Солоновато-горький привкус. Сводящий с ума. По члену прошла третья волна, выплеснув порцию за щеку.

Я не различал себя и Александру. Эмоции, ощущения, вкусы, все смешалось в единое целое. Я и кончал и наслаждался от того, что кто-то изливался в мой рот. Смакуя момент аж с двух точек зрения!

Искренне наслаждаясь обеими точкам бытия.

«Да уж, такой первый минет ты точно не забудешь!» — овеяла меня радостная мысль. — «Ого, восемь и две десятых на первой синхронизации! Такое не в каждой параллели случается...»

В то время как губки медленно стягивались с моего агрегата. Горло напряглось, сглатывая все содержимое ротика до последней капельки. Божественный вкус самой лучшей приправы на свете. Радостное чувство выполненной работы.

Я взглянул вниз. Александра смотрела прямо на меня, продолжая держать начавший опадать ствол ручками. Глазки смотрели прямо на меня. Ласково. Снова мелькнул комплимент моим волосам. Саше они явно пришлись по вкусу. Особенно после того, как она узнала что это естественный тон.

«Не смущайся. Просто прими комплимент», — в сознании мелькнула широкая улыбка. — «Ладно, думаю соединение установлено настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Следуй за моим сознанием. Я укажу путь.»

Девушка по-кошачьи изогнулась, переворачиваясь в кресле. Умудрившись развернуться не потеряв при этом соединение. Мысленно поблагодарила меня за комплимент своей гибкости.

Я, повинуясь просьбе, ногой клацнул на переключатель снизу ее подлокотника, поставивший спинку в вертикальное положение.

Контакт между нами совершенно изменился. Если в начале я чувствовал Сашу как постороннего, пытаясь скрыть свои мысли, то теперь попросту позволял себя вести, наплевав на тот мусор, что падал из меня. После произошедшего казалось как-то совершенно несущественным беспокоиться о паре неприятных моментов из своего прошлого. Или нескольких шальных мыслишек.

Наши сознания перетекали одно в другое. Мысли и эмоции. Образы и картинки. Если раньше я слышал лишь голос, то теперь чувствовал еле слышный шепот. Который и раньше был тут, но я просто слишком боялся, чтобы его услышать.

Следуя за сознанием Александры я увидел меха ее глазами. Машина все так же стояла в странной позе. Я знал, что мой второй пилот легко может поставить ее как надо, но понимал, что она позволяет именно мне вернуть все на нужные места. Обуздать машину хотя бы на несколько минут и исправить свои ошибки.

Перед глазами возникла картина зала. Большая часть машин пестрели алыми сигналами о потере синхронизации. Лишь две, кроме нашей, пришли в себя, но все еще не делали никаких попыток сдвинуться.

Ноль и две десятых и ноль и тридцать две сотых, пришли из ниоткуда данные об их синхронизации. На самом краю фола, пришло ко мне осознание откуда-то извне. Попытки управлять в таком состоянии вероятнее всего приведут к очередному вылету. Потому они и не двигались. Опытные пилоты, скорее всего, вели работу по усилению контакта.

«Не думай о них», — пришла мысль. — «Отрешись. Представь себе черную дыру. Большую, насколько хватает глаз!»

Мне тут же пришел образ. Тьма клокотала, переливалась. Оставаясь совершенно неподвижным, абсолютно черным телом. Я просто чувствовал эти движения и потоки внутри. Знал, что они там есть. А по краю царила темно-синяя солнечная корона. Переливаясь тонами, завораживающе изгибая свои щупальца из стороны в сторону.

«Ты висишь в невесомости перед ней», — из ниоткуда тут же пришли подсказанные ощущения парения. Явно не мои. Избавляющие меня от необходимости их выдумывать. — «Смотри только внутрь, Виктор! Чувствуй эти переплетения тьмы. Сосредоточь на них все внимание. Вот так.»

Раз. Два. Раз. Два. Вдох. Выдох. Медленный, глубокий ритм дыхания. Из пустоты явилось неведомое мне доселе ощущение уверенности в себе. Способность свернуть горы. В голове царила звенящая пустота, в то время как глаза наблюдали одновременно за десятком внутренних потоков тьмы в исполинском котле.

«Теперь держи эту картину в голове самостоятельно. Раз. Два. Вдох. Выдох», — Александра плавно отдала мне контроль над воображением, отойдя на второй план. Как бы обнимая меня позади за плечи, шепча в ухо ритм дыхания.

Черная дыра тут же начала менять цвет. На темно-темно синий. Цвета морских глубин. В то время как корона стала багрово-красной. Замерев на месте прилепленным фоном. Образ тут же перестал походить на черную дыру и потоки тьмы мгновенно сменились чуть более светлыми пятнами, окончательно создавая картину весьма странной звезды.

«Это твое воображение, так что, конечно же, ты можешь делать с ним все что захочешь», — ласково улыбнулась Александра. — «Продолжай держать образ в голове. Привыкни к нему», — девушка ненадолго замолкла, давая мне возможность действовать самостоятельно. Ощущение уверенности в себе чуточку ослабло, но все еще было гораздо сильнее всего, что я когда-либо чувствовал.

«Упражнение на концентрацию Артун-Цин», — пришло ко мне название той фигни, которой я сейчас занимался. Перед взором тут же мелькнула свеча, на которой когда-то концентрировалась Александра.

«Теперь как бы нырни внутрь. Подплыви к своей звезде и погрузись в нее. Но обязательно оставайся по свою сторону», — пришел очередной совет.

Я почувствовал как приближаюсь к светилу. Все ближе и ближе. Протяни руку — и коснешься. Александра вела меня, направляя воображение в нужное русло. Подсказывая нужные вещи.

Я как бы сквозь соломинку смотрел внутрь клокочущего шарика. Мир окрасила далекая картинка зала, забитого замершими машинами.

«Не отсюда. Смотри через голову. Стань мехом. Почувствуй его, будто это твое тело», — одернула меня Саша.

Картинка резко сменилась. Я будто стал выше на метр. В мозг хлынули цифры с сенсоров давления и внешних термометров. Александра подсказала что нужно сделать. Я стиснул мысленной рукой соломинку, убирая сами цифры из зоны видимости.

Колено упиралось в пол. Руки зависли в воздухе. Металл под правой ступней. Холодный, легонько морозящий кожу. Я осторожно отпустил соломинку, но цифры не появились, сменившись привычными ощущениями. Тепло-холодно. Близко-далеко.

Я повернул голову, осматриваясь. Внутри начал клокотать хохот от забавных поз суровых машин для убийства. Один за другим стальные мехи получали подходящие прозвища.

«Теперь опусти руки, пьяный бегемотик», — игриво хихикнула Александра. — «Вот так. Представь, что ты только проснулся после крутейшей попойки. Тело как ватное, ты ему не доверяешь. Подвигай пальцами рук. Чувствуешь как туго шевелятся? Непривычно. С остальным так же. Обопрись об пол, аккуратно встань. Шатает. Будто ноги не держат. Найди центр равновесия. Вот так. Медленно. Детскими шажками. Нам повезло — рядом стена. Положи на нее руку. Начинай идти вперед. Смотри под ноги, не думай о том, что стена так далеко. Шаг. Не забывай о равновесии. Ноги тугие, как колонны. Еще шаг. Уже лучше. Еще один. Умничка, Виктор. А теперь разворот и обратно. Убери руку от стены. Вот так. Аккуратно...»

Под чутким руководством Александры я все же сумел выполнить поставленную задачу. Три шага вперед, разворот, три шага назад, разворот. Я увидел стоящего в двадцати шагах капитана Ромунова, заинтересованного смотрящего на меня.

Инструктор достал из кармана свой КПК.

— Мои поздравления! — раздался в кабине его голос. — У нас победитель! Первым задание выполнила машина под управлением... курсанта Волкова. В паре с... А, это многое объясняет, — капитан поднял на меня взгляд и легонько усмехнулся. — Затраченное время — один час, двадцать две минуты. Довольно близко к рекорду нынешних курсантов, хотя и не дотянул.

Ромунов развернулся и отправился на свое место к противоположенной стене. Голос, впрочем, вскоре возобновился.

— Молодец, курсант, — обратился он уже ко мне лично. Я просто знал, что это закрытый канал связи, в отличии от предыдущего, который транслировался во все мехи. — Первым сдвинул машину с места, первым выполнил задачу. Быть может, у тебя есть задатки, Волков.

— Спасибо, товарищ капитан! — искреннее поблагодарил я.

— Принцесса, погоняй мальчика в оставшееся время, — обратился капитан к моей спутнице. — Пусть походит или зарядку сделает, что ли. Попробуй чуть поднатаскать мальчугана, пока есть возможность посидеть в кабине с профи.

— Сделаю что смогу, Дим, — ответила Александра и закрыла канал. — Ну что ж, попробуем еще немного походить, Витя.

— А какой нынче рекорд? Насколько я опоздал? — вслух поинтересовался я, надеясь что хлещущее любопытство не слишком бросается в глаза. Или просачивается через нейронный интерфейс.

«Шестьдесят одна минута», — пришел мысленный ответ. Заодно с подспудной мыслью, что нынешний рекорд весьма далек от истинного.

«В смысле — истинного?» — нахмурился я.

«Абсолютный рекорд по первому пилотированию меха. Поставлен пять лет назад, когда нейронный интерфейс только-только появился. Двадцать четыре минуты. Установлен курсантом Ромуновым», — хлынул мне в голову информационный поток от Александры. С явной жгучей завистью, размазанной по информации ровным слоем.

«Ромуновым?» — опешил я.

«Именно», — поджала губки Александра, бросая взгляд на черную фигуру. Откровенно скучающую у стены.

Я проследил ее взгляд, по-новому смотря на капитана.

Но лицо быстро озарилось улыбкой. Смысл париться, если я, на деле, даже и на километр к цели не подошел? Так что я попросту начал оглядывать неподвижные машины вокруг. Хотя в зале для девушек одна уже задвигалась. Правда, ползла на четвереньках. Громадный мех, ползущий на четвереньках... Такое не каждый день увидишь.

***

Небольшое послесловие от Дразнилки:

Громаднейшее спасибо автору sеаr21 за помощь с проработкой концепции мира, созданием персонажей и описанием «мужских» моментов! И вообще, крайне надеюсь, что это соавторство родит на свет нечто крайне занимательное!

Е-mаil автора: such-а-tеаsе@yаndеx.ru