Кэти нервничала, стараясь побыстрее сесть в свой «Мустанг» на парковке колледжа. Она проигнорировала все озорные посвистывания и комментарии своих студентов по поводу того, что порывы ветра закружили вокруг и не один раз задрали подол ее юбки. Температура была чуть ниже нуля, но снежный вихрь создавал ощущение морозной погоды. Кэти почувствовала некоторое облегчение лишь когда нагреватель начал выбивать более теплый воздух. Войдя в свой дом, она первым делом налила себе бокал красного вина, потом переоделась и начала готовить ужин для мужа. Хэнк был ее ровесником (им обоим было по 27 лет) и работал автомехаником поблизости от дома. Кэти и Хэнк были женаты уже три года, но детей пока не завели.

После ужина, когда они уже расслабились в гостиной, Кэти объявила:

— В субботу вечером мистер Берк устраивает праздничную вечеринку в гостинице «Конкорд». Он зарезервировал там банкетный зал для преподавателей и их супругов. Там будет ужин, танцы, напитки и Санта раздавать подарки, так что это должно быть очень весело. Мы пойдем?

— Конечно, Кэти. Боюсь, однако, что твои коллеги-мужчины будут завидовать мне за то, что я женился на самой красивой учительнице в школе.

— Спасибо за комплимент, но думаю, что там наверняка будут некоторые женщины, внешность которых вполне достойна твоего мужского внимания. Я уверена, что в центре внимания будет жена мистера Берка. На мой вкус, она просто великолепна.

— Кэти, кто бы ни будет там на вечеринке из эффектных женщин, ты все равно останешься для меня голубоглазым белокурым ангелочком.

В субботу вечером они поехали в "Конкорд" перед банкетным залом к ним молодой паре подошел директор колледжа и его жена. Хэнк был ошеломлен потрясающей красотой супруги директора, ярко констрастирующей с внешностью мужа. У Уоррена были светло-каштановые волосы, мускулистое телосложение и рост чуть выше среднего. Чувственная зеленоглазая брюнетка Энн была немного выше своего мужа. Она была одета в открытое красное платье с разрезом сбоку, который демонстрировал ее длинные, красивые ноги. А ее высокие груди так и норовили выскочить из глубокого декольте. Кэти даже пришлось пришлось подтолкнуть Хэнка локтем, чтобы он слишком откровенно не пялился на Энн.

Уоррен представил Кэти и Хенка своей супруге и предложил всем выпить. Они прошли к стойке бара, за которой стоял молоденький бармен, немного напоминающий внешностью Леонардо Ди Каприо. И тут Энн шокировала молодую пару, прокомментировав:

— Пожалуй, этот бармен выглядит достаточно привлекательно, чтобы я с ним трахнулась.

Кэти и Хэнк переглянулись в недоумении. Они просто не могли поверить, что жена директора колледжа может говорить в такой непристойной манере. А Энн с самым невозмутимым видом подозвала бармена и спросила его:

— Как тебя зовут, милый?

— Вообще-то, Вик. Но тут меня все называют Лео. Из-за сходства сами понимаете с кем.

— Скажи, Лео, тебе нравится моя грудь?

Несколько ошеломленный ее откровенностью бармен оценил фигуру взглядом и, наконец, ответил:

— Ваша грудь просто бесподобна. Мне очень, очень нравится.

— Жаль, Лео, что ты сейчас так очень занят своей работой, - констатировала Энн.

— Да, это так.

Энн притянула его через стойку к себе, крепко поцеловала в губы и сказала:

— Будь готов к тому, что мы с тобой еще встретимся.

Лео вернулся к обслуживанию других посетителей в баре. А когда коктейли были выпиты, Энн настояла, чтобы Уоррен оставил Лео большие чаевые. Ужинали они в банкетном зале со всеми преподавателями и их супругами. Принятие горячительных напитков чередовалось с танцами. Вначале Кэти танцевала с мужем, а потом с Уорреном. Кэти почувствовала себя неловко, когда Уоррен крепко обнял ее, и она почувствовала, как его весьма немаленькая выпуклость давит на ее. Прикидывая про себя размеры его мужского достоинства, она чувствовала, что становится влажной. Но она видела при этом, что и Хэнку очень нравилось, когда Энн прижималась к нему своим сладострастным телом. Вечеринка действительно оказалась на славу.

Когда преподаватели с супругами начали расходиться, Энн сказала что их дом поблизости и предложила зайти к ним выпить по стаканчику на ночь. Уходя, из "Конкорда", Энн поцеловала Лео на прощание и уговорила Кэти сделать то же самое. Кэти выпила не больше чем требовалось, чтобы контролировать ситуацию. Но она с готовностью подчинилась просьбе Энн поцеловать бармена к большому удивлению мужа и даже самой себя. Заметил ревнивый взгляд Хэнка и озабоченность на его лице, Уоррен сказал, клогда они уже вышли на улицу:

— Эй, Хэнк, расслабься. Ведь это был всего лишь поцелуй. Я уверен, что этот бармен получает гораздо больше поцелуев, чем сам того хочет, – так что все это ничего не значит. Предоставь предоставь своей очаровательной супруге хорошо провести время и насладиться уикендом.

В подтверждении своих слов Уоррен посмеиваясь предложил своей жене поцеловать Хэнка, чтобы он чувствовал себя комфортнее. Пока Энн и Хэнк целовались взасос, Уоррен и сам воспользовался возможностью обнять Кэти и прощупать ее рот своим ищущим языком. При этом он мягко положил ее руку на свою промежность, чтобы молодая учительница ощутила его эрекцию. Когда обе пары прервали свои поцелуи, ангельское лицо Кэти просто пылало от смущения и возбуждения.

По дороге к дому директора Кэти и Хэнк молчали, не понимая как им реагировать на поведение второй пары. Оказавшись внутри огромного особняка, Хэнк спросил:

— Я знаю, что вы директор школы, но как же вы можете позволить себе такой шикарный дом? Это похоже на что-то из образа жизни богатых и знаменитых.

Кэти взглядом укорила мужа за то, что он задает хозяевам слишком уж деликатные вопросы.

Уоррен ответил:

— Кэти, все в порядке. Вы правы, Хэнк, относительно того, что моя зарплата не может покрывать расходы на этот особняк. Но, к счастью, Энн происходит из семьи, зажиточной уже во многих поколениях. И ее родители купили этот дом для нас. Должен сказать, что я люблю свою работу и делаю ее отнюдь не только ради получения зарплаты. Вот как-то так у нас в нашей паре все гармонично сложилось, что наши желания - в том числе пикантного свойства - не ограничиваются нашими возможностями...

Во время приятного болтовни за бокалом отличного вина молодая пара узнала, что Уоррену было 39 лет, а Энн - 37. И что познакомились они на нудистском курорте.

— Меня тогда весьма впечатлили размеры его мужского достоинства и умение им пользоваться, - хохотнула Энн, поглядывая на смущенную Кэтти.

— Да уж, мы тогда настолько увлеклись друг другом, что и не особенно скрывали свою страсть от других обитателей пляжа. Можно сказать, собирали вокруг себя толпы аплодирующих зрителей, - невозмутимо прокомментировал директор колледжа.

— Неужели вы занимались сексом на глазах у зрителей? - чуть дрогнувшим голосом поинтересовался Хэнк.

— Да, конечно. Меня это весьма и весьма заводит. Обожаю пикантные своей неоднозначностью ситуации, - спокойно подтвердила Энн. забавляясь смущенным видом гостей.

Между тем, по радио прозвучало штормовое предупреждение об усилении снегопада и о том, что за сутки может выпасть до 35 сантиметров осадков. Уоррен отодвинул занавеску, выглянул наружу и воскликнул:

— Всё кругом белым-бело! Похоже, что снежный буран уже начался, и нет никаких признаков его ослабления.

— Тогда нам лучше пойти домой, пока еще можно, - предложила Кэти.

— Ни в коем случае, - возразила Энн, - вы все слишком много выпили, чтобы ехать в такую метель. Разумнее будет, если вы останетесь у нас и переждете бурю. Как хозяйка дома я не приму от вас никаких возражений. У нас более чем достаточно места и так уютно. Мысль о том, чтобы вам выйти на улицу и ехать в такую погоду, мне кажется совершенно безумной.

Молодая пара была вынуждена согласиться с хозяевами. Они еще потанцевали, меняясь парами. Через некоторое время, когда темы для болтовни уже почти исчерпались, Энн предложила:

— У меня есть отличная идея! Давайте играть в простую игру, где мы действительно можем лучше познакомиться друг с другом. Правила предельно просты: мы по очереди задаем личные вопросы друг другу, и если человек по мнению остальных правдиво отвечает на вопрос, тот, кто спрашивает, снимает часть своей одежды; если нет, то тот, кто отказывается отвечать, снимает что-то. Давай, это будет весело и мы отлично проведем время. Я обещаю, что это будет дико и захватывающе. Вы готовы к этому или вы боитесь?

Мужчины быстро согласились, но Кэти возразила:

— Я..., я не знаю. Мне это кажется немного грязным, что ли. Я не ханжа, но мысль о том, чтобы раздеться и рассказать своему директору о самых интимных моментах моей жизни, меня все же нервирует. Может быть, мы могли бы сыграть во что-то другое?

Но тут хозяева наперебой стали говорили ей, что она ведет себя слишком уж консервативно. Взглянув на мужа, Кэтти, не нашла в нем поддержки своему сопротивлению и потому в конце концов согласилась сыграть. С блеском в глазах Энн объявила:

— Хорошо, тогда я спрашиваю первой. Кэти, со сколькими мужчинами у тебя был секс?

Нервно помолчав с минуту, Кэти медленно и, тщательно выбирая слова, ответила:

— У меня было пять мужчин. Но с тех пор, как мы поженились - только мой муж.

Общим голосованием было решено, что блондинка говорит правду. Тогда в соответствии с правилами игры Энн встала и сняла платье через голову. Молодая пара не могла не любоваться на нее вызывающую сексуальность. На Энн не было лифчика, и теперь она была одета только в черные трусики, чулки и туфли на каблуках.

— Энн, со сколькими мужчинами ты была? - спросила в свой черед Кэти.

Энн рассмеялась:

— Больше, чем я могла бы сосчитать, милая. Думаю что речь идет о сотнях членов! Причем членов, которых я взяла в рот, было больше чем членов в моей киске.

Вопросы продолжались до тех пор, пока на всех присутствующих не остались только трусы. Энн посмотрела Кэтти в глаза и спросила:

— У тебя когда-нибудь был секс с другой женщиной?

— Ну, я... только один раз. Это было, когда я училась в колледже. С моей лучшей подружкой.

Кэти покраснела от этого признания и опустила глаза. Она никогда не говорила об этом Хэнку и сейчас не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Когда Кэти задала Энн тот же вопрос, та ответила:

— У меня было много женщин, и почти все они стараются вернуться за новыми ласками. Уоррен знает все об этом и просто любит смотреть на меня с другими женщинами, не так ли, дорогой?

— Для мужчины нет ничего более притягательного, чем смотреть, как ласкаются две красивые женщины, не правда ли, Хэнк?

— Наверное, но я видел такое только в кино.

Игра продолжилась и вскоре из одежды уже никому снимать было нечего. Все они были обнажены и с вожделением смотрели друг на друга. Кэтти перевела взгляд с больших грудей Энн с заостренными темными сосками на ее обильно поросшую волосами киску, а затем уставилась на здоровенный член Уоррена. Он был просто огромным по длине и толщине - почти в два раза больше, чем у Хэнка. И она не могла не задаться вопросом, как же эта большая штука может  чувствовать себя внутри нее.

— Хэнк, как бы ты хотел, чтобы наши жены занялись этим прямо здесь и прямо сейчас? Эта идея возбуждает тебя, не так ли, Хэнк? – с улыбкой спросил Уоррен.

— Думаю, что да. Какой мужчина бы отказался от такого заманчивого зрелища? Но Кэтти наверняка не согласится с этой идеей...

Кэтти покраснела и совершенно смутилась:

— Наверное, это так. Для меня это слишком уж непривычно. Тем более, делать такое на публике. Признаться, для меня уже то, что я сейчас совершенно голая перед вами совершенно голыми, - это уже почти что невероятное, что я еще вчера не могла бы себе вообразить. Я же все-таки учительница.

— Ну что же. Твоя позиция как молодой и такого красивой преподавательницы вполне заслуживает уважения, и это тот случай, когда я не смею настаивать, - сказала Энн.

Она переглянулась с мужем и спросила его:

— Ну что, может быть, позовем Алонсо и Абигаль?

— Энн, ты думаешь, сейчас это будет уместно при гостях?

— А давай мы их самих спросим…

Энн предложила заинтригованным Кэтти и Хэнку по грозди розового десертного винограда.

— Алонсо и Абигаль – это наша прислуга в этом доме. Они брат и сестра. Но они для нас не только прислуга, но и наши тайные от посторонних глаз любовники.

— Значит, вы нас не воспринимаете как посторонних людей? – осторожно и несколько вкрадчивым голосом уточнил Хэнк, отщипывая виноградинку из грозди.

— Просто вы мне и Уоррену симпатичны настолько, что мы готовы быть для вас открытыми как для зрителей. Если конечно, вы с Кэтти не против вашего посвящения в некоторые наши семейные пикантные тайны...

— Тайна всегда привлекательна. Но иногда плата за то, что узнал чужую тайну, бывает чрезмерна. Недаром говорят, что о самом сокровенном лучше рассказывать только совершенно чужим людям, с которыми больше никогда и не увидишься. А наша сегодняшняя встреча вряд ли последняя, раз Кэтти и Уоррен работают в одном колледже. И я боюсь, что все это не лучшим образом может повлиять на их отношения по работе. Они уже не могу остаться прежними после нашей игры в откровенные вопросы на раздевание. И меня это несколько беспокоит...

— Я попробую развеять твое сомнение, Хенк, вопросом к Кэтти, - сказал Уоррен.

Кэтти недоуменно взглянула на своего директора. Тот продолжил:

— Среди учительниц нашего колледжа уже есть те, кто в свое время включился в наши с Энн игры. Вот скажите, Энн, вы можете предположить кто бы это мог быть, исходя из того, что вы знаете об отношениях в нашем преподавательском коллективе?

Кэтти задумалась:

— Признаться, мне никто не приходит в голову. Вы очень ровно держите себя со всеми подчиненными. Со всеми на работе соблюдаете дистанцию. Вроде бы у вас и любимчиков среди учителей нет. У вас репутация справедливого руководителя.

— Вот тебе и ответ на твое сомнение, Хэнк. Я абсолютно не переношу неформальные отношения, сложившиеся в этих стенах, в стены колледжа. Мой дом - моя крепость. А моя работа - это моя работа и мое профессиональное увлечение. Это разные игры и я не сторонник смешивания правил этих разных игр в одну кучу. Есть интересы работы и есть интересы моей семьи, которые остаются в этих стенах. Я убедил тебя, Хэнк?

— Пожалуй, да, - задумчиво ответил Хэнк, глядя на жену.

Но Кэтти оставалась внешне спокойной.

— Что касается, того что наша встреча вчетвером последняя или не последняя, - вставила свое слово Энн, - я очень надеюсь, что это не последняя наша встреча. Причем не последняя наша встреча без одежды. Признаться, мне нравится смотреть, как твой член встает на меня. Твой член так красноречив, рассказывая о твоих ощущениях.

Кэтти вспыхнула румянцем от смущения, не зная как реагировать на явно провокационное заявление Энн: то ли возмутиться за мужа, то ли смолчать.

Пауза явно затянулась настолько что Уоррен снова решил вмешаться:

— Знаешь-ка что, милая? А давай мы сначала просто покажем нашим гостям сначала Алонсо, а потом Абигаль. Или наоборот. И пусть Кэтти и Хэнк дальше сами решат, идти им дальше с нами по дорожке, которую ты имеешь ввиду. Или, может быть им лучше остановиться. Это не нам с тобой решать. Но у наших гостей обязательно должна оставаться возможность выбора.

— Ну хорошо, - согласилась Энн, - будем приоткрывать завесу не сразу, а постепенно. Чтобы сюжет не потерял для вас терпкий вкус интриги. Только начнем с Абигаль. Вы согласны посмотреть на Абигаль?

Хэнк смущенно и вопросительно посмотрел на Кэтти. Она кивнула мужу.

Энн потянулась в кресле к своему мобильнику. После длинной серии гудков она сказала в трубку:

— Абигаль, прошу у тебя тысячу извинений за то, что беспокою в столь позднее время. Не могла бы ты подойти сейчас в гостиную? Тебе можно не одеваться. Спасибо.

Через минут пять в дверь постучали. На приглашение Энн в комнату молча вошла невысокая чуть склонная к полноте смугловатая девушка с роскошной копной волос и длинными выразительными ресницами. Она явно была смущена неодетостью всех присутствующих.

— Это наша молчаливая скромница Абигаль, - представила ее Энн, - она у нас в доме недавно, и месяца еще не прошло.

Абигаль застенчиво кивнула в знак подтверждения слов хозяйки.

— Меня зовут Кэтти, а это мой муж Хэнк, - в свою очередь сказала Кэтти.

— Очень приятно, мэм.

— Абигаль, не могла бы ты приготовить нам сейчас блинчики с кленовым сиропом и бананом?

— Хорошо, мэм.

Абигаль вышла.

— Не знаю уж почему, но я просто обожаю сосать ее плотненькие грудки, и Уоррен тоже, - как ни в чем ни бывало прокомментировала Энн.

Кэтти смущенно отвела глаза, посмотрев на мужа. Обнаружив при этом, что у Хэнка началась эрекция.

— Кстати, Хэнк, а ты хотел бы посмотреть мои ласки с Абигаль после того, как мы продегустируем ее блинчики? – самым обворожительным голосом спросила Энн.

После этого вопроса член Хэнка вздыбился во всю свою мощь.

— Можешь мне не отвечать, Хэнк, - улыбнулась Энн, - твой член уже высказался за тебя.

Хэнк как-то беспомощно-умоляюще посмотрел на свою жену. Энн тоже повернулась к ней.

— Кэтти, желание твоего мужа увидеть мои ласки с Абигаль очевидно нам обеим. Как же нам поступить? Ты позволишь ему это волнующее зрелище? Тебе ведь очень хочется позволить ему и себе увидеть это? Признайся, ведь правда?

— Энн, ты совершенно не оставляешь нашим друзьям возможности выбора, - вмешался в разговор Уоррен, - мне очень хочется развития событий, но все же как педагог должен заметить тебе, нет ничего важнее, чем самому принять ответственность за еще не совершенные шаги. Я знаю, что тебе особенно нравится развращать не имеющих опыта наших с тобой игр, но все же не дави так энергично на наших друзей.

Он встал и прошелся по гостиной. Его член почти совсем опал.

Кэтти подумала про себя:

— Вот интересно, было ли это разделение ролей между заранее обговорено. Кажется, они с нами играют в некоторое подобие доброго следователя и злого следователя. Чтобы я тянулась к доброму. Или Уоррен все же сейчас говорит совершенно искренне?…

Кэтти остро чувствовала, что все ждут высказывания ее позиции. Пауза явно затягивалась. Кэтти подавила в себе внутреннюю панику и сказала твердым голосом:

— Я доверяю своему мужу. Если он хочет посмотреть ваши, Энн, ласки с Абигаль, то я совершенно не против этого. Но сама я предпочту в это время побыть в другой комнате.

— Браво! – воскликнула Энн, - ты, Кэтти, становишься для меня все интереснее и интереснее. Обожаю соблазнять девушек с твердым характером. Ну ты хотя бы отведаешь с нами блинчиков, прежде чем удалиться в другую комнату и оставить Хэнка с нами?

— Ну почему бы и не отведать… А Хэнк уже давно большой мальчик…

— Ты прелесть! Обожаю тебя! Так бы и расцеловала тебя, да ты сейчас не позволишь. Ну что же придется смирить свои нескромные желания…

В дверь постучали, и голая Абигаль вкатила в гостиную сервировочный столик:

— Ваши блинчики, чай и кофе, мэм…