Тень навеса составила неплохое убежище от июльского зноя, поэтому вся жизнь людей сконцентрировалась на нескольких десятках квадратных метров. Впрочем, всю их деятельность составляли бесконечные вялые беседы, безостановочное употребление закусок и плохо скрываемые знаки внимания своим половинкам. А навес был уже лет как двадцать неотъемлемой частью подмосковной дачи пожилых Роминых родителей. Для самого Романа, тридцатисемилетнего высокого брюнета, принадлежность дачи являлась только вопросом формальности, поскольку старики, в силу возраста, уже давно забыли дорогу за город, а других, внезапных наследников, если отец не водил годами за нос свою семью, на горизонте не виднелось. Роман откинулся на спинку деревянной лавочки и не отпускал руки с талии супруги - худенькой блондинки Надежды.

— Молодцы, что приехали, - лениво от жары сказал Рома, - в Москве самоизоляция, а здесь курорт настоящий!

— Это точно, - также лениво ответил Евгений, - спасибо, что пригласили.

Гости, Катерина и Евгений, откинулись на спинку своей лавочки по другую сторону стола. В условиях аномальной жары, изобилия закусок и приятельского общества обе пары все чаще и все откровеннее выражали сигналы плотской любви в отношении своих половинок. То редкое обстоятельство, что Роман - бывший муж Кати, не только сохранил благосклонное отношение, но и пригласил ее в сопровождении Евгения, можно считать достойным похвальных слов, но, отнюдь не удивления. Собственно, и сам Евгений не обнаруживал признаков ревности ни сейчас на даче, ни ранее, при менее продолжительных встречах. Как бы то ни было, каких-то десять лет назад, когда Катюха была еще совсем молоденькая и не такая изящно пышная, Роман безраздельно обладал ее телом и душой. А сейчас, ни один завистник не имеет прав на эту пышнотелую и повзрослевшую Женькину Мадонну.

— Ну что, может в бассейн? - предложил хозяин.

Ленивая от духоты троица не спешила соглашаться выходить на пекло. Рома взял одну из пожелтевших газет и ловко собрал бумажную панаму, скинул одежду на лавку и в одних светло-серых семейных трусах пошел к сборному бассейну.

— Класс, водичка прохладная!

Убедительная интонация взяла верх над сонливостью сначала в голове Жени. Пока он делал себе бумажную пилотку, дамы присоединились к нему. Только, если Жене стоило скинуть шорты и майку и подобно хозяину в трусах и пилотке проковылять по горячей плитке, то женщинам пришлось не так просто. Компромиссом в диалоге взглядов и мимических выражений стало решение окунуться в трусиках и маечках. Так, обе стянули свои шорты и в панамах присоединились к своим мужчинам, от чего большой круглый бассейн уже не казался таким уж и просторным, по крайней мере, ноги тесно переплелись в центре круга. Зато именно здесь все четверо безошибочно поняли всю прелесть дачного карантина - солнышко беспощадно жжет кожу, прозрачная вода мягко охлаждает тело, а свежий деревенский воздух пьянит не хуже кальяна. Трудно в таком состоянии проследить ход времени, а силы вернулись в измученные от душного воздуха тела.

— Я загорать! - смуглая Надя решительно встала.

— Тогда принеси нам пивасика, - попросил Рома, - Жень, ты будешь?

Евгений кивнул, не сводя глаз с Наденьки - худенькой, высокой, загорелой девушки. Мокрая белая маечка прилипла к коже и повторила очертания хрупкого тела и скромных грудей с торчащими ввиду пребывания в холодной воде шишковидными сосками. Оставляя мокрый след, молодая женщина на цыпочках пробежала по раскаленной дорожке в тень навеса.

— Ка-а-ть, тебе пиваса прихватить?

— Нет, я с тобой позагораю.

Наденька собрала с лавочки покрывало, растянула своими тонкими ручками и в меру сил стряхнула в палисадник, после чего с ним и двумя запотевшими бутылками вернулась в пекло. Когда мужчины заполучили свое пиво и растянувшись улыбками, умиротворились еще больше, Надя расстелила покрывальце на площадке возле бассейна и с облегчением вступила обожжеными пяточками на мягкую ткань. Пока мужчины, как грибы, накрытые бумажными шляпками, углубились каждый в свой внутренний мир, Надя на всякий случай отвернулась и стянула мокрую белую маечку. Худышка, являя собой идеальное сочетание хрупкости тела и соблазнительной пышности пятой точки, улеглась, подставив мокрую спину и влажные белые хлопчатые трусики жарким лучам. По выраженному рельефу мышц спины сбегали, собираясь в ручейки, отдельные прозрачные капельки. Катя собралась с силами и поднялась на ноги, мужчины тем не менее не упустили возможность посасывая пивко, направить на нее с двух сторон свои сальные взгляды глубоко скрытые под шляпками.

Оба несомненно одобрили выбор Катиного белья - черные стринги на кровь-с-молоком-теле смотрелись весьма гармонично. Бедра и ягодицы совершенно не обвисли и оставались без следов целлюлита, черная тесьма врезалась между округлых половинок, круто выделяющихся ниже спины, придавая необходимый контраст и выигрышно выделяя границу талии. Если бы шляпки надвинуть еще ниже, и Рома, и Женя точно бы облизнулись. Впрочем, и черная маечка с тонкими лямочками успешно справилась с задачей лучшим образом преподнести налитые груди. Сопровождаемая едва заметными поворотами пилоток, Катя вышла из бассейна и ступила на покрывало. Только пышечка не изобразила, в отличие от Нади, лукавого стеснения и спокойно стянула мокрую майку, от чего налитые груди с покачиванием высвободились.

— Неее, подруга, лежать в мокрых трусиках - не лучшая идея.

Катя опустилась на покрывало, приподняла попу и стащила трусики, протянула их по бедрам мокрой, скрученной тряпочкой. Отданная в безраздельное владение солнечных лучей, не без изящества, женщина развернулась и подобно русалке, подложив под голову руки, легла грудью на землю. Если бы кому пришлось в эту минуту встать позади покрывала, то несомненно бы бросилось в глаза редкое сочетание: белоснежная и смуглая кожа девушек контрастировали под ослепляющими лучами; пышечка и худышка рядом друг с другом, но одно неизменно - большие белые попки обеих дам. Особенно это стало очевидно, когда Надя приподняла таз и все-таки стащила свои трусики, а потом махнув лодыжкой, скинула их, не особо заботясь, где их потом искать. В блаженной неге мужчины сидели в прохладной воде, а женщины лежали под палящим солнцем.

— Смело! - присвиснул Женя, - обгореть не боитесь?

Ответа не последовало, только одна за другой, дамы перевернулись. Скрыв лица газетными пилотками, словно бумажная поделка накрывала все тело, девушки представили свои тела жгучему солнышку и жгучим взглядам желающих. Правда, желающих было только двое, поскольку высокий забор отсек конкурентов. С этого ракурса худышка уже окончательно утратила преимущество в негласном соперничестве - маленькие холмики и вовсе растянулись и почти не выделялись на груди девушки, в отличие от Катиных, упругих и тяжелых. Большие бидоны слегка расплылись, но почти не утратили форму. Глядя на лежащих королев, всякий бы убедился, что на вкус и цвет товарищей нет, даже если речь идет о пушочке на лобках: черные завитушки у Кати и рыжие, редкие у Нади. Нельзя не признать, что Рома с Женей оказались в очень завидном положении!