Поскольку я только что кончил, мне не хотелось опять глубоко надевать доченьку на свой член. Я продолжал тыкаться пенисом в ее милые щечки, носик и подбородок, словно нарочно проходя мимо призывно открытого ротика. А Наташа и Жора тем временем наслаждались друг другом на диванчике. Что интересно, моя жена также пока не касалась члена Георгия ни ротиком, ни ладошками, она лишь покрывала поцелуями его пах и живот, попутно разминая пальцами Жорины ягодицы.

Наташа скосила взгляд на нас с Сашенькой и улыбнулась одними глазами, влизываясь в район мошонки Георгия в опасной близости от его пениса — кудряшки моей супруги восхитительно дрожали от каждого ее движения. Через некоторое время она пошла чуть выше, вызвав мелкое дрожание члена, до предела напряженного и глядящего в потолок. Сашенька тем временем устала сидеть с открытым ротиком:

— Пап, у меня уже в ротике пересохло. Ты будешь кончать или нет?!

— Конечно, доча!

Я заботливо взялся за дочкин затылок и приставил член к губкам девочки. Дыхание дочери и острота момента, связанная с разворачивающимся в полутора метрах сексом моей жены с другим мужчиной, заставила мой член запульсировать. Почувствовав, что губы Сашеньки недостаточно влажные, я немного отстранился и, пошевелив губами и языком, набрал слюны в свой рот, а затем выпустил ее себе на пальцы и коснулся ими губ дочери. Сашенька сделала круглые глаза, когда я забрался пальцами в ее ротик.

— Ээ... Фафа? — издала она вопросительный возглас.

— Доча, это для дела. Так мне будет приятнее в твоем ротике.

— Ааа, — девочка кивнула.

Хорошенько смазав губки и язычок Сашеньки, я провел обслюнявленной рукой и по своему члену, увлажняя и его. Сашуля вновь распахнула свой маленький ротик, словно приглашая гостей, а я положил руки на затылок дочери. Мой дрожащий от нетерпения член вновь оказался в ее нежных теплых оковах. Я с упоением принялся двигаться, прижимая покрасневшие дочкины ушки. Наташа, увидев, что я делаю с дочерью, улыбнулась, и, прекратив старательно избегать Жориного пениса, наконец-то впервые коснулась его своими губками.

Уже спустя полминуты ротик Сашеньки влажно хлюпал от моих движений — дочкины слюнки стали падать на ее коленки и животик. Каждое влажное глыканье дочери отзывалось во мне искрами наслаждения. А Наташа, пользуясь отсутствием ограничений на поцелуи, которые были у дочери, продолжала тихонько ласкать член Георгия губками и язычком. Жорик млел от движений моей жены, взъерошивая ее нежные кудри своими сильными ладонями.

По комнате разносились влажные неприличные звуки. Переведя взгляд налево, я увидел, что и Наташа перешла к главному блюду. Когда она впервые не просто поцеловала, а наделась губками на член Жоры, я почувствовал как меня будто бы поднимает над этой картиной, словно бы я парю над всеми условностями и правилами супружеской жизни. Удивительно, что это чувство появилось только сейчас, а не когда Наташа впервые исполнила мне минет на глазах у дочери, или когда я впервые коснулся членом Сашиных губок.

— Умфх-умфх, — мычала доча.

— Мумфгх-мумфгх, — вторила ей Наташа.

Я чувствовал приближающийся финиш. Доча послушно расслабила горлышко и пассивно принимала член, который я загонял в нее почти по самые яйца. Взбитые Сашины слюнки обильно покрывали ее губы и мой член. Я охал с упоением, наслаждаясь каждым мгновением иррумации. Мне дико хотелось наклониться и положить ладони на волнующие холмики дочери, но я помнил наши правила и воздерживался от подобных действий. А вот Жора, ничем не скованный, вовсю наминал груди моей супруги и даже иногда выкручивал ей сосочки, заставляя ойкать и глубже насаживаться на свой член.

Спустя пару минут таких упражнений я почувствовал, как по телу растекается сладкая истома. Схватившись за косички дочери, я изо всех сил рванул их на себя, заставляя девочку издавать жалобные захлебывающиеся звуки. А затем я бурно разрядился в Сашенькино горлышко, с наслаждением ощущая, как ее губки плотным кольцом охватывают мой член, чтобы не проронить ни капли нектара. Из глаз Саши уже бежали слезы, всхлипывания и рыдания пусть и приглушенные моим членом, но все же прорывались наружу.

Несколько секунд я подержал дочь плотно прижатой к моему паху, а затем отпустил, вызвав целый фонтан слюны, слез и эмоций.

— Аааах, пааап! Это было так классно! — задыхаясь, произнесла зареванная доча. Она улыбалась сквозь слезы, ладошкой вытирая щечки, губки и шейку. Я наклонился и по-отечески чмокнул ее в лобик.

— Но, разумеется, классно не в сексуальном плане! — привычно добавил я.

— Конечно нет, пап! Чисто механическое удовольствие! Но как же хорошо... — она облизнула губки, смакуя мою сперму.

— Я очень рад, доча, — сказал я, и потрепал ее по голове, взъерошивая и так растрепанную прическу.

Сашенька резво поднялась с ковра, сбегала к тумбочке и принесла сухие салфетки, которыми и удалила следы орального пиршества со своей милой детской мордашки. Я обнял дочь и мы с ней сели смотреть представление, которое в метре от нас дарили миру Наташа с Жориком.

Жорин член был чуть меньше, чем мой, так что Наташе было несложно заглотить его полностью. Но этого ей было мало. Когда пенис полностью исчез в ее маленьком ротике, она высунула язычок и принялась лизать яйца, одновременно вибрируя гортанью, даря, судя по выражению лица партнера, неописуемое наслаждение.

Долго Георгий не выдержал. Он ухватил мою жену за ушки и сильно потянул. Ушки покраснели, щеки Наташи тоже. Она протестующе замычала, совсем как Сашенька минуту назад, но в итоге поддалась и вдавилась в пах Жорика еще глубже. Ее маленький аккуратный носик буквально расплющился, исчезая в складках Жориного живота.

Вдруг у Сашеньки зазвонил мобильник. Сорвавшись с места, доченька побежала отвечать на звонок. Спустя минуту она вбежала в комнату.

— Пап, это Домоседовы! У них поменялись планы, завтра они не могут. Зато могут сегодня! Прямо сейчас. Собирайся!

— Но... Я хотел досмотреть...

— Не волнуйся! Я запишу маму и дядю Жору на видео. Потом посмотришь.

А Георгий тем временем прекратил тянуть мою жену за ушки. Освободившись, она с чпокающим звуком освободилась от члена и тут же получила заряд спермы прямо на свое милое личико. Наташа смешно зажмурила один глаз, куда попал крупный сгусток, после чего принялась собирать нектар и отправлять себе в ротик. Жора, в соответствии со своими привычками, наклонился к девушке и принялся вылизывать ее щеки и губки.

Я отвернулся от этой потрясающей картины, чтобы найти одежду в шкафу. Справившись с этой задачей, я принялся одеваться не без помощи дочери, одновременно пытаясь наблюдать за тем, что вытворяла Наташа с Жорой.

А посмотреть было на что. На оральном сексе они останавливаться не собирались, в отличие от нас с Сашенькой. Впрочем, Саша и то, что у нас с ней было сексом не считала. Тем более ей было вдвойне интереснее. Но, тем не менее, она пожертвовала прекрасным действом, чтобы подобрать мне костюм для произведения впечатления на ее одноклассницу и их родителей.

Тем временем Наташа уже готовилась насадиться на член Жорика своим сокровенным местечком в позе наездницы. Она сняла трусики, но осталась в сарафанчике, в начале так и не показав Жоре свою голенькую грудь. Впрочем, этот тут же было исправлено, и сарафанчик полетел на пол вслед за трусиками. Жора радостно облапил холмики моей жены, вызвав у нее игривый смешок.

Так что, когда я выходил из квартиры в деловом костюме, то главным образом был сосредоточен на том, чтобы Сашенька сразу, как я уйду, включала камеру телефона и начинала снимать. Мельком увиденная картина подпрыгивающих грудей жены в момент седлания Жориного члена не могла оставить меня равнодушной. Доча улыбалась, кивала и уже крутила в руках телефон, но все никак не начинала снимать свою маму, прыгающую на чужом мужчине, видимо, стремясь выпроводить меня поскорей.

Я послушно убыл в мягкий салон такси, надеясь на совесть Саши — не могла же доча оставить меня без такого зрелища. Назвав адрес, я уставился в окно машины. Таксист попался молчаливый, доехали мы быстро.

***

У порога меня встретила Даша, мама Карины. Она оказалась довольно молодой блондинкой, с симпатичными изгибами и милой улыбкой.

— Проходите, снимайте пиджак, — Даша развернулась и моим глазам предстала ее попа, обтянутая короткими джинсовыми шортиками.

— Да, да, конечно, — мне уже не терпелось увидеть Кариночку, хотя и ее мама производила великолепное впечатление.

Следующего члена семьи Домоседовых я увидел, когда зашел в комнату, где уже был накрыт стол. Хмурый мужчина средних лет оказался Валерой, папой Карины. Он посмотрел на меня суровым взглядом и мне стало не по себе. Уж на кого он походил меньше всего, так это на легкомысленного свингера.

— Прошу за стол. Карина сейчас подойдет — хриплым голосом заявил отец семейства.

Я сел на стул, с тревогой вглядываясь в лицо Валерия. Он глубоко вздохнул.

— Вы очень понравились моей дочери.

— Эээ. Приятно слышать.

— Она очень необычная, особенная девочка.

— Да-да.

— И эта необычность... В общем... — вдруг уверенный серьезный взгляд Валеры куда-то подевался. Даша села рядом с ним и взяла супруга за руку.

— В общем... — продолжил Валера. — У Карины есть некий свод правил...

— Ааа, значит свод! — воскликнул я, ожидая чего-то подобного. Вряд ли моя дочь Сашенька стала бы дружить с девочкой, которая не увлекается уникальными сексуальными теориями, вроде той, что пропагандировала сама Саша про отвратительность инцеста, при этом заглатывая отцовский член по самые яйца.

Валера с Дашей недоуменно на меня посмотрели.

— Я кажется понимаю, о чем вы...

— Понимаете? — удивленно вскинул брови Валерий.

— Валерий, у меня ведь у самого девочка. У них сейчас такой возраст — восемнадцать лет, фантазии, убеждения...

— Вы хотите сказать, что...

— Ну да! Вы ведь про... — я немного сбавил тон, — про... инцест?

Валерий замолчал и поджал губы. Потом вздохнул и раздраженно бросил:

— При чем тут это? Да Карина даже и слышать о сексе не хочет без выполнения ее свода правил! Хоть инцест, хоть обычный секс — требует от нас с матерью обеспечить выполнение ее правил игры. А уже потом, в соответствии с правилами, будет нас радовать. И не только нас.

— Что вы имеете в виду? Какие там у нее правила?

Валерий вздохнул еще тяжелее и положил на стол листок формата А-4. Он был разрисован сердечками и членами с крылышками. А посредине в рамочке были написаны правила, разноцветными ручками, все как полагается у девочек в ее возрасте.

ПРАВИЛА ЛЮБВИ

1. Любовь — это сокровенное чувство, нельзя выставлять его напоказ. В любви должна быть тайна. Но и без свидетелей теряется острота ощущений, поэтому наблюдатели должны быть также. Совместить тайну и наблюдателей позволит ролевая игра «Ничего не вижу, ничего не слышу», в соответствии с которой наблюдатели делают вид, что не понимают, чем занимаются участники акта любви за ширмой или под столом.

2. Самый интимный вид любви — минет. Звуки минета должны восприниматься участниками игры как крики птиц за окном, случайные шорохи из колонок или плеск льющейся воды.

3. Все действия за ширмой и под столом должны быть объяснимы в рамках формальной логики без привлечения сексуальной составляющей. Если участница игры делает минет парню под столом и ее ножки и попка видны всем наблюдателям, то им необходимо в срочном порядке высказать предположение о том, чем участница может заниматься в такой позе еще, помимо доставления орального наслаждения — «ищет упавшую вилку», «поправляет брюки гостю» и т. д. и т. п. Впрочем, допустимы и сомнения, и даже намеки на реальное положение вещей, которые обязательно должны развеиваться другими участниками игры.

4. Главное в любви — интрига и недосказанность. В процессе игры участница оставляет за собой право возбуждать мужчин и не давать им кончить столько раз, сколько потребуется. Мужчины не имеют права совершать действия, которые не могут быть истолкованы правилами в пункте 3.

5. Для поддержания атмосфера участница игры и наблюдатели обязуются поддерживать беседу во время полового акта. Стоны и мычание должны быть объяснены в соответствии с правилами в пункте 3.

6. Участница игры и наблюдатели обязуются не нарушать правила.

Я оторопело прочел весь этот текст.

— Вот такие дела, — сказал Валерий и пристально посмотрел на меня.

— Согласны? — спросил он.

Долго я не думал. Фото Карины так запало мне в душу, что я был готов на любые условия. Тем более, что я все сильнее возбуждался после прочтения Кариних правил. Мне не терпелось увидеть девочку вживую.

— Конечно! — выдохнул я. Удовлетворенно кивнув, Домоседовы встали из-за стола и убрали с него листочек с правилами..

— Доча, ты где? Мы уже заждались! — воскликнула Дарья.

Словно только этого и ожидая, в комнату впорхнуло очаровательное создание в короткой юбочке со складками и миниатюрном топике, открывающем увесистые юные груди и подтянутый животик. Образ дополняли прелестные очечки, которые добавляли девушке наивности и няшности.

— Здравствуйте, дядя Аркаша! Очень рада, что вы пришли.

Ее милый голосок буквально заставил меня таять. Я прерывисто вздохнул и принялся откровенно таращится на сисечки сексуальной школьницы. Словно не замечая моего взгляда, Карина поправила бретельки маечки и, подойдя ко мне, чмокнула в щечку. Я почувствовал, как краснею, будто мы с ней одногодки. Крякнув, хмыкнув и издав еще какие-то невразумительные звуки, я принялся за трапезу... Ну, как принялись.

Карина не собиралась терять времени. Она неловко повернулась и столкнула вилку со стола.

— Ой, какая я растяпа! — заявила девочка и живо юркнула под стол. Я понял, что игра началась и почувствовал дикое нарастающее возбуждение. На секунду появилось желание опрокинуть стол и взять эту чудесную девушку прямо среди битой посуды. Я подавил его и принялся ждать, что же последует дальше.

— Доча, нашла? Может, тебе лучше другую дать? — спросила Карину мама, изо всех сил пытаясь сохранить серьезное выражение лица.

— Не-а, не хочу другую. Она наверное дальше укатилась. Дядя Аркаша, вы бы не могли отодвинуть ноги, может, она там?

Я послушно крутнулся на стуле, но вдруг почувствовал как мою ногу прижимают маленькие цепкие пальчики.

— Нет, нет, дядя Аркаша. Вы лучше сидите, я сама поправлю... — звонким голосочком заявила Карина, растопыривая мои ноги в разные стороны. Я ощутил ее ладошку на своей промежности. Охнув, я дернулся, мой член уже был напряжен до предела.

Карина вжикнула молнией на моих брюках. Валерий тут же поднял голову.

— Так, доча, что это там за звуки?

— Ой, пап, да не переживай, это я случайно задела прической застежку ширинки дяди Аркаши.

Отец расширил глаза и побагровел. Да, с его актерскими способностями бы в театре играть.

— Что?! Ширинки?!! Немедленно закрой! Ты слышишь? Я не потерплю разврата в этом доме!

— Конечно, папочка, никакого разврата. Но тут, кажется, застряло...

— Что там еще застряло? — выкрикнул Валерий, уже готовясь встать из-за стола.

— Волосы, пап.

— Да-да, я сейчас поправлю, — заявил я, разумеется, и не думая ничего поправлять. Наоборот, я стянул пальцами еще и трусы и вывалил свой член прямо перед лицом девочки. Естественно, под столом не было видно, но я буквально чувствовал дыхание Карины на своем члене.

— Ну вот и все, высвободилась. Извините, дядя Аркаша, — тут Карина неожиданно подалась вперед и протяжно чмокнула мой пенис своими сладкими губками. Мурашки по коже заставили меня задрожать от возбуждения.

— Что это было, Валера? Ты слышал? — спросила Даша.

— Какой-то влажный хлюпающий звук... — отец задумчиво прищурился. — Что бы это могло быть?

— Наверное, систему отопления прочищают, — подала из-под стола голос Карина.

— Или птица за окном... — заявил я.

— Чирикает птица? Разве они такие звуки издают? — подозрительно посмотрел на меня Валера.

— Ну да... Я, конечно, не орнитолог, но почему бы и нет?

— Так, ладно. Доча, ты нашла вилку?

— Нет, папочка. Я ищу, вы пока кушайте.

Девочка легонько подула на мой член, который уже упирался в столешницу. Затем Карина принялась нежными беззвучными прикосновениями губ и язычка доводить меня буквально до исступления. Но не прошло и минуты, как Валера раздраженно буркнул:

— Так, все, вылезай! Пусть мать даст тебе другую вилку, хватит там сидеть.

— Как скажешь, папочка, — и Карина, так и не пустив мой член к себе в ротик, послушно вылезла из-под стола. Она поправила прическу и принялась за курицу. А я, как дурак, остался сидеть со спущенными штанами, вспоминая четвертый пункт правил...