(Рассказ появился очень давно. Появился и... Вот и хочется снова ощутить те чувства, которые привели к написанию этой совсем не исторической истории. Единственное что мне пришлось изменить - завершение. Пусть уж будет хотя бы немного одинокого, пускай и не совсем ХЭППИ, но, все же, ЭНД(р)ю.)

(Авторский перевод с украинского)

— -----

Сквозь маленькое отверстие в потолке каменного мешка пробивался несмелый солнечный лучик. Берта сидела на досках, которые служили лежаком для нее. Она крепко сжимала губы, обещая себе быть сильной. НЕТ, ОНИ НЕ УСЛЫШАТ ЕЕ ПЛАЧА, НЕ УВИДЯТ ЕЕ СЛЕЗ. Она все выдержит! Но, Боже, почему это все случилось именно с ней? За какие прегрешения?..

...Их городок был маленьким, захудалым – провинция отдаленная, что с нее возьмешь?.. Все горожане знали друг о друге все - и доброе, и плохое... Берта же с детства была очаровательной (теперь бы кто узнал в ней былую красотку?). К 15 годам ее тело было сформировано, оно стало совершенным - широкие, но не слишком, бедра, высокая полная грудь. Она становилась молодой и привлекательной женщиной. И тут на нее положил глаз ихний сосед – сынок градоначальника, смазливый Генрих! То, что он таскал девок на сеновал, знали все – Генрих сам бахвалился в местной таверне. Да и он не очень этим переживал. Знали все, да и ладно! А в остальном - отец заступится же.

Он начал приставать к Берте. Приставать грубо, без выдумки – просто говорил девушке, что она будет его да прибавлял красочные повествования о том, что он сделает с девушкой. Берта, как дочь кузнеца, не была слабой – в их роду таких не было. Она умела за себя постоять. Да и братья старшие научили всяким хитрым ударам, чтобы могла за себя постоять. И к тому же, у Берты всегда был с собой охоронный ножик – мало ли что! А ножиком этим девушка умела вытворять всякое...

Генриха бесило ее нежелание подчиниться! И он решил взять свое силой. И вот тут Берта впервые применила все свое умение. Генрих был унижен – разбитый нос, побитые чресла!.. Он тогда ей пригрозил отомстить... Но кто помнит такие угрозы?.. Через день парень уехал прочь из города. Уехал, казалось бы, навсегда! Но это лишь казалось...

...Где-то в темнице кричали – это вели свой обычный допрос инквизиторы! Берта представила себе весь процесс – за столом сидят два сытых священника, неподалеку скрипит своим пером довольный секретарь. Жертва, корчась от боли – то ли на «красном коне», то ли в «железной деве», то ли от «испанского сапога», да мало ли от чего... – боль эта невыносима. Берта знала эту боль, поэтому и чувствовала сейчас, как тело ее сжалось. Но, самое главное, память Берты выдала одно лицо – лицо Генриха. Довольное, жестокое, надменное... Он был главным судьей, палачом, главным инквизитором в их городе...

...Генрих вернулся лет через 12 – вернулся с инквизицией. Он стал солиднее, но остался верен себе – он приехал отомстить! Он это сам сказал Берте, когда встретил женщину на рынке – СКОРО ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!

Берта даже забыла о том происшествии – у нее теперь был муж, росло пятеро детей (три дочери и два сына). Муж был кузнецом – перебрал на себя родную для Берты кузницу ее отца.

Генрих ее сперва не трогал. Страдали другие. А вердикт стандартный – еретичка, ведьма, чародейка...

За Бертой пришли ночью – дверь сотрясли удары тяжелой рукояти меча... Ее выволокли полусонную, ничего не понимающую... В темнице ее держали до утра – жертве надобно страдать душевно...

Когда Берта увидела Генриха, то поняла все – она понимала, что это месть. Но что ее слова против слов ИНКВИЗИТОРА?!

Ее ломали – она должна была признаться, что была колдуньей. Но она не была такой – она была дочерью кузнеца, женой кузнеца.

Пытки. Насилие. Унижение. Все это было невыносимым, но Берта держалась, ее трудно было сломать. А Генрих издевался – ее всегда держали раздетой перед ним – искали «чертовую метку». Но ее, этой метки) к счастью, не было. Тело Берты было чистым.

На второй неделе, глядя на окровавленное тело женщины, Генрих заявил – ТЫ МОЖЕШЬ ИЗБЕЖАТЬ ОЧИЩЕНИЯ ОГНЕМ. НО ПРОЙТИ ЭТОТ ОБРЯД ДОЛЖЕН КТО-ТО ДРУГОЙ. ПРОЙТИ ДОБРОВОЛЬНО, ПРОСТО ТАК ВЗЯТЬ ТВОЮ ВИНУ НА СЕБЯ! Инквизитор показал Берте лист, на котором и предлагалось желающим заменить Берту на столбе!

Женщина вспоминала тот момент – Генрих с расстановкой ей говорил – ПОСМОТРИШЬ, КОМУ ТЫ НУЖНА. И дал ей три дня сроку...

Сегодня третий, последний день – ее оставили в покое, не волокли на допрос, ее не трогали... Но сегодня она пройдет обряд очищения – кому придет в голову заменить ее на костре, пожертвовать своим имуществом, своей жизнью?.. Муж должен заботиться о детях. Родители умерли. Братья где-то воевали...

Гулкие шаги надсмотрщика Отто - Берта знала уже все имена своих мучителе - вывели ее с оцепенения. Вот и все – пронеслось в голове женщины. Вот и все – нужно будет только выдержать огонь.

Отто открыл дверь и кивнул – ПОШЛИ! Берта поднялась с досок и, собрав остатки гордости, ступила в коридор. Она знала каждую ступеньку, каждый поворот – она это запомнила за те дни, которые она провела здесь...

В комнате для допросов было все знакомо. Но что-то было новым – на дыбе висел мужчина, или, точнее сказать, то, что осталось от него...

Генрих уныло прочитал ей – БЕРТА ПРИЗНАЕТСЯ НЕВИНОВАТОЙ, ТАК КАК НЕКИЙ ЭНДРЮ ДОБРОВОЛЬНО ПРИЗНАЛ СВОЮ ВИНУ, в голове Берты взорвалось – ЭНДРЮ!!! Это был ЭНДРЮ??? Женщина присмотрелась к жертве – о, Боже мой, это был их сосед – изувеченный в битвах мужчина, который прибыл в их город ниоткуда. Он часто заглядывал в их кузницу, где управлялся муж Берты! Эндрю жил один, поэтому и приходил поболтать к кузнецу. Хотя, болтали в целом другие – Эндрю просто кивал и внимательно слушал. Муж еще тогда пошутил – БЕРТА, ЭНДРЮ ПОНРАВИЛАСЬ ТЫ, ВОТ ПОЧЕМУ ОН ПРИХОДИТ К НАМ! Все тогда просто посмеялись - Берта была верной женой!

Как оказалось, едва лишь появилось то оглашение о замене, Эндрю пришел к Генриху и предложил себя вместо Берты. Его отговаривали, его пытали, но он вытерпел. И вот сегодня он и пройдет за Берту огненную чистку. Берта смотрела на тело человека, который спас ее и обильные слезы бежали ее лицом. Полосы пыли смывались горькими, горячими слезами. Берта не могла понять, почему он пошел на это. А мужчина просто смотрел своими синими глазами на нее и молчал...

В обед на площади состоялся страшный обряд «чистки». Три столба – три жертвы! Две женщины и один мужчина! Женщины не смогли вызвать у кого-то жалость, за них никто не согласился принять наказание.

Берта стояла около помоста – она смотрела на мужчину без слез. Собственные страдания выжгли их. Впервые она вспоминала, как он ей помог перенести ее младшего сына через реку. Тогда Берта еще ничего не поняла – помог и помог! А еще он помогал им чинить крышу, даже не взяв и монетку...

Палач, после оглашения сурового вердикта, поднес горящий факел к первому столбу- хворост живо загорелся и, вскоре, высокое пламя охватило тело обезумевшей жертвы, которая кричала от боли, рвалась из пламени. То же произошло и с другой жертвой. Но вот с Эндрю было все не так – то ли хворост был сырым, то ли небо было против, но пламя отказывалось брать на себя очищение сей жертвы... Хотя, через некоторое время и тут все произошло так, как надо...

Но вся площадь не услышала ни криков, ни проклятья. Эндрю молча смотрел сквозь пламя на Берту. Смотрел, не отрывая взгляда...

Женщина не плакала и только огонь блестел в ее глазах. Эндрю вскоре скрылся за пеленой огня и дыма!

Генрих смотрел на все это с помоста и молчал – ОН НЕ ПОБЕДИЛ, НО ОН И НЕ ПРОИГРАЛ. Он унизил Берту и ему было этого достаточно. А дела защитника церкви звали его вернуться в столицу...

Через день городком прошел слух – кто-то перерезал Инквизитору Генриху горло. Тело было изувечено. Но найти убийцу так и не смогли. Инквизитор, оказывается, иногда занимался отнюдь не богоугодными делами. Да и уликой мог бы быть только старенький охоронный нож – чей он, кому принадлежал – неизвестно... Но, самого ножа так и не нашли... А может – никто и не искал...

Берта стала молчуньей. Раны затянулись, она становилась похожей на былую Берту, но чем-то начала походить на кого-то другого. Того, кто оказался для нее близким...