DeYaKen

Все дело было в запахе сигаретного дыма. Я бросил курить в одиннадцать лет. Мне пришлось выкурить десять пачек сигарет по приказу моей матери, и тогда я чувствовал себя не очень хорошо. Мой брат смеялся надо мной, говоря, что я делаю это неправильно. Позже в тот же день я разговаривал со своим любимым дядей, моряком и заядлым курильщиком.

«У тебя никогда не будет денег, если ты будешь курить, Тош. Хотел бы я никогда не начинать». - Он всегда называл меня Тошем, я думаю, это было проявлением нежности еще со времен его пребывания на флоте.

Я любил своего дядю, и короткая беседа с ним заставила меня задуматься, почему я вообще хочу курить. Причина была очевидна: я хотел быть похожим на старших мальчиков, ровесников моего брата. Я хотел, чтобы они меня приняли в свою компанию. Не потребовалось много времени, чтобы понять, что они не будут заинтересованы. Они бы никогда меня не приняли, я был для них слишком молод. Более того, я понял, что мне не очень нравятся люди, на которых я пытался произвести впечатление.

Вот и все, больше никаких сигарет для меня. Я немного заколебался, когда начал гоняться за девушками. Я хотел произвести на них впечатление тем, насколько я был похож на мачо. Торчать по углам с сигаретой во рту казалось таким крутым. Я был слабаком вплоть до того момента, когда самая крутая девочка в школе, Ребекка Дэвис, позволила мне поцеловать ее. Ребекка курила и была такая крутая. Она тусовалась с парнями возраста моего брата и вот она позволила мне поцеловать ее! Я был на седьмом небе от счастья, пока не почувствовал вкус сигаретного дыма.

«Угу! Если это то, что нравится курильщикам, я этого не хочу».

Я отказался от Ребекки, которая казалась очень обиженной. И я продолжал жить как прежде: некрутой и некурящий. Меня всегда считали холодной рыбой. С тех пор, как надо мной издевались на детской площадке, я старался не показывать своих эмоций.

«Бей их сильнее и бей их там, где больно, - сказал мой дядя, - но, прежде всего, никогда не позволяй кому-то увидеть, что они причинили тебе боль. Это то, чего они хотят, и, если они не получат этого от тебя, то они просто перейдут к кому-нибудь другому ".

Это срабатывало против хулиганов, но оставило для меня нежелательный побочный эффект. Это заставило меня быть неспособным проявлять эмоции.

Шли годы, и я встретил милою некурящую девушку. Ее звали Барбара, и мы сразу нашли общий язык. После восемнадцати месяцев свидания, я попросил ее выйти за меня замуж. И она согласилась. Это было 23 года назад. С тех пор утекло много воды. У нас двое взрослых детей: Генри, который только что закончил университет; и Зоя, у которой подходит к концу первый год учебы в университете.

С Барб я мог быть настоящим. Я мог рядом с ней немного ослабить свою защиту. Когда мой брат умер от рака легких - ему было всего сорок два - это ударило по мне сильнее, чем я ожидал. В течение нескольких недель после его смерти я оставался один и умываясь потоками слез. Барб всегда находила меня и держала до тех пор, пока я не переставал плакать. Не проходило и дня, чтобы я не сказал ей, что люблю.

Ее друзья спрашивали ее, каково быть замужем за таким бесчувственным мужчиной, как я. Ее ответ всегда был одним и тем же: - «Вы не знаете его. Вы видите холодного логичного человека. Я вижу добросердечного человека, который сделает все для своей семьи. Он злится, как и любой другой мужчина, он просто не кричит, как некоторые. Фрэнк становится тихим и становится более спокойным. Если бы вы не знали его, вы бы никогда не узнали, что он рассердился».

Наш дом стал пустым гнездом, и мне это очень нравилось. Либидо Барб, казалось, усилилось, и мы стали более смелыми. Даже, по прошествии этого времени, мое сердце делает сальто, когда я смотрю на нее. Я всегда был горд, что меня видели с ней, но когда она стала больше беспокоиться о своей внешности, я был вдвойне взволнован. Вот почему я не сразу заметил. Я думал, что это я становлюсь более возбужденным и желаю ее еще больше. Запах в нашей спальне в тот вечер четверга заставил меня задуматься над вещами, и я понял, что мы не пытаемся заниматься любовью чаще; почему-то Барб все чаще меня отталкивала.

У Барб никогда не было особого обоняния, тогда как у меня всегда было острое чувство. Она ничего не замечала вокруг себя, но я все уловил. Некоторые запахи, которые мне нравились, например, запах Барб, когда я ложился рядом с ней в постель. Я ненавидел другие запахи. Больше всего я ненавидел запах сигаретного дыма. Я ненавидел, как он проникал в одежду и волосы, и я просто задерживал дыхание. Мне достаточно было провести вечер в компании курильщика, и я несколько дней ощущал его запах на своей одежде. Так что запах дыма здесь, в моей спальне, вызвал тревогу. Я спросил об этом Барб, но она ничего не почувствовала. Она сказала мне, что я воображаю разные глупости. Я мог бы поверить ей, если бы не почувствовал этот запах в следующий вторник. Я позвал Барб в спальню и спросил ее об этом, и она снова все отрицала. В четверг в комнате пахло освежителем воздуха. Это вызвало у меня серьезные подозрения. Я подошел к окну и понюхал шторы. Опять сигаретный дым. Это было серьезно. Кто-то курил в моей спальне, и Барб пыталась это скрыть. Оставалось сделать только один вывод.

На то, чтобы собрать всех своих уток рядом, у меня ушло две недели, так что конфронтация произошла во вторник вечером двумя неделями позже. Мы оба сели обедать, и Барб только что начала жевать вкусный кусок курицы, когда я ее спросил. - «Кто он, Барб?»

Резкий вдох заставил ее втянуть курицу в горло и сильно подавиться. Я думал, что мне придется попробовать маневр Геймлиха. Она пришла в себя и я принес ей стакан воды.

«Кто есть кто?» - спросила она, пытаясь обмануть меня.

«Мужчина, которому ты разрешила курить в нашей спальне. Кто он?»

«Я понятия не имею, о чем ты говоришь. В чем ты меня обвиняешь?»

«Это довольно просто, Барб: я обвиняю тебя в том, что ты пригласила мужчину в нашу спальню и позволила ему курить. Я знаю, что это правда. Я чувствую это».

«Ты злишься. Вся эта тихая, спокойная внешность, и ты, наконец, перевернулся. Ты хочешь проверить свой нос. Никакого курящего мужчины нет».

Я перестал есть и встал. Посмотрев на нее, я указал на свою тарелку.

«Кстати, это действительно фантастический цыпленок».

Я прошел по коридору в нашу спальню, взял небольшой круглый предмет и вернулся к столу. Я подошел к углу гостиной, которую использовал как офис, и вернулся с ноутбуком. Я сел и снова начал есть.

«Это действительно превосходно, Барб. Тебе стоит попробовать еще немного».

«Я потеряла аппетит. Зачем ты это принес?»

Еще раз укусив курицу, я вытер рот салфеткой. Я поднял круглый предмет.

«Это, моя дорогая, веб-камера Wi-Fi. Ты видишь маленькую антенну сзади? Я оставил ее сегодня в нашей спальне». - Я подошел к ноутбуку. - «Теперь ты знаешь, что это мой ноутбук, и я думаю, ты также знаешь, что он поддерживает Wi-Fi. Он может подключаться к веб-камере без проводов. Сегодня он запускает программу, которая записывает выходной сигнал с камеры при любом движении. Интересно, что было записано сегодня днем? Может, мужчина курил в нашей спальне. Возможно, он даже сидел на нашей кровати. Может, с моей дорогой женой, лежащей рядом с ним. Может, мы взглянем?»

Барб протянула руку и закрыла ноутбук. - «Нет, я не хочу на это смотреть. Не хочу. Это все правда. Вот, я сказала это. Теперь ты счастлив?»

«Счастлив? Ты думаешь, я должен быть счастлив, узнав, что моя жена развлекала другого мужчину в моей спальне и лежала там, пока он курил в нашей постели? Нет, я не счастлив. Теперь я спрошу тебя еще раз: кто он?»

«Я не могу. Я не могу тебе сказать. Ты захочешь причинить ему боль, и если ты это сделаешь, они тебя посадят. Я не мог этого вынести. Я люблю тебя».

«Барб, я обещаю тебе, что не трону его. Кто он?»

«Ты обещаешь, ты действительно обещаешь, что не причинишь ему вреда?»

«Барб, я дал тебе обещание - я не прикоснусь к нему. А я когда-нибудь нарушал данное тебе обещание?»

Она остановилась и на мгновение подумала: - «Нет, ты этого никогда не делал».

«Хорошо, теперь это решено. Я повторяю - кто он?»

Ее голова опустилась, и она смотрела себе под ноги. - «Его зовут Ричард Брайант. Он студент колледжа».

«Ясно, а ты, как руководитель студенческих служб, просто выполняла свою работу, обслуживая студентов».

«Это неуместно и ниже тебя, Фрэнк».

«Хорошо, теперь все открыто. Чем ты хочешь заняться? Ты хочешь развестись, чтобы выйти за него замуж?»

«НЕТ, я не люблю его! Я люблю тебя. Не оставляй меня, Фрэнк, пожалуйста! Пожалуйста, не оставляй меня».

«Что тогда? Ты собираешься его бросить?»

«Я не уверен, что смогу. Я бы хотел сказать, что смогу, но я не буду давать обещаний, которые не смогу сдержать. Разве мы не можем просто позволить этому идти своим чередом? Я знаю, что это просто увлечение, и Я знаю, что он меня устанет. Ему всего двадцать, ради бога. Ему скоро понадобятся молодые девушки и все будет кончено».

«А если я скажу нет?»

«Тогда я постараюсь отказаться от него, Фрэнк, я действительно постараюсь; но притяжение этого так сильно. Я чувствую себя такой живой, когда он со мной. Я не уверена, что смогу это сделать, Фрэнк».

«И я не заставляю тебя чувствовать себя живым?»

«С тобой все по-другому, Фрэнк. Я чувствую себя любимой, когда я с тобой. Я так горжусь быть с тобой, но это совсем не то же самое. Пожалуйста, Фрэнк, пожалуйста, скажи, что ты попробуешь, я правда не хочу потерять тебя. Можешь попробовать, Фрэнк, пожалуйста?»

«Я не знаю. Я подумаю и дам тебе знать завтра». - Я встал и начал мыть посуду.

«Ты серьезно, Фрэнк, ты действительно серьезно? Ты подумаешь об этом?»

«Я только что так сказал, не так ли? А теперь мне лучше начать переносить свои вещи в запасную комнату».

«Нет, Фрэнк. Я не хочу этого. На самом деле, не хочу. Пожалуйста, не съезжай».

«Я должен, Барб. Я знаю, что такое молодые люди. Я дам тебе знать завтра».

Я оставил Барб сидеть за столом, а сам провел остаток вечера, вынося все свои вещи из главной спальни.

На следующий вечер Барб приготовила бефстроганов - мой любимый, особенно по способу его приготовления. Когда я закончил есть, она сидела и смотрела на меня, пока любопытство не взяло верх. - «Ну, ты принял решение?»

«Да, Барб, я все обдумал».

«Ну, не держи меня в напряжении, что это будет?»

«Это заканчивается. Это заканчивается прямо здесь, прямо сейчас. С этого момента ты больше не будешь иметь с ним ничего общего. Если он войдет в твой офис, ты пригласишь кого-нибудь еще, чтобы с ним разобраться. Это ясно, Барб?»

«И ты останешься со мной, Фрэнк, все будет так, как было раньше?»

«Может быть, я действительно не знаю. Со мной такого никогда не случалось, но да, может быть, со временем я переживу это».

«Спасибо, Фрэнк. Я постараюсь, правда».

«Ты сделаешь больше, чем попробуешь, Барб. Если ты хочешь, чтобы мы остались вместе, ты добьешься успеха. Бог знает, что я люблю тебя больше всего на свете, но я не позволю тебе унижать меня».

«Ты вернешься в нашу спальню?»

«Еще нет. Если я буду в одной постели с тобой, я не смогу оторваться от тебя. Я думаю, нам обоим нужно сначала пройти обследование на ЗППП. Я запишусь на прием утром»

«Я не думаю, что есть о чем беспокоиться, я уверена, что он чист».

«Тем не менее. Мы оба проходим испытания. Как я уже сказал. Я знаю молодых людей. Раньше я был одним из них. Если он трахаает тебя, он, вероятно, трахает и кого-то другого».

«ФРЭНК, ты должен быть таким грубым?»

«Просто говорю, как есть, Барб. Теперь, когда мы оба объявлены чистыми, я подумаю о том, чтобы вернуться к тебе».

В течение следующего месяца дела шли хорошо. Барб, казалось, вела себя больше как прежде. Она изо всех сил пыталась заманить меня обратно в спальню. Она переодевалась, когда возвращалась домой, поэтому к тому времени, когда я приходил, она была в коротких юбках или очень узких джинсах с очень тонкой блузкой, обычно без бюстгальтера. Вечером она сидела на софе рядом со мной, обнимая мою руку, прижимая ее к своей мягкой груди. В конце вечера она смотрела на меня и говорила: «Хорошо, я иду спать, не хочешь ли присоединиться ко мне?»

Я действительно начал слабеть. Я был полон решимости дождаться трехмесячного инкубационного периода ВИЧ, но уже через месяц я не был уверен, смогу ли я его выдержать. Я любил ее так, будто завтра могло не наступить. Я желал ее постоянно. Я не религиозный человек, но я молился, чтобы она держалась от него подальше. Потом мой нос снова сделал это со мной.

Она стояла у раковины и мыла овощи. На ней были джинсы и тонкая белая футболка. Даже сзади я мог сказать, что она без бюстгальтера. В тот момент я потерял контроль. Я подошел к ней сзади, сунул руки ей под мышки и начал сжимать ее груди. Она поставила кастрюлю, подняла свои руки, чтобы прикрыть мои.

«Ммм, это похоже на моего крутого мужа», - сказала она. Она прижалась ко мне. Когда она это сделала, я уткнулся носом в ее волосы. Вот он, запах. Сигаретный дым, такая же дешевая марка, если не ошибаюсь. Я отступил. Она немного споткнулась, когда я оторвался от нее.

«Что? Что случилось?»

«Я не должен этого делать».

«Что ты имеешь в виду, ты не должен этого делать? Ты мой муж, черт возьми. Если ты не должен этого делать, то кто, черт возьми, должен?»

«Прости, я потерял контроль на минуту».

«Хорошо, я пыталась заставить тебя потерять контроль в течение последнего месяца. Я хочу, чтобы ты потерял контроль! Я хочу вернуть своего мужа».

«Ты действительно хочешь, чтобы я вернулся. Ты действительно этого хочешь?»

Она посмотрела мне в глаза, ища что-нибудь, чтобы рассказать ей, что происходит. "Да, это то, что я хочу. Я говорила тебе последний месяц, что это то, чего я хочу.

«Ты уверена? Я имею в виду, ты уверена, что тебе нужен я, а не твой молодой любовник?»

«Нет, конечно, нет. Я сделала то, что ты сказал, я его больше не вижу».

Она была хороша, но недостаточно хороша. Она всегда трогала свое обручальное кольцо, когда лгала, и я видел, что она именно так и поступала. В ее голосе также была дрожь.

«Мне нужно подумать. Я ухожу ненадолго».

«Разве нельзя дождаться ужина? Я почти закончила».

«Просто положи его на тарелку и накрой. Я разогрею, когда вернусь».

Я поехал к озеру и сидел там, наблюдая за виндсерфингистами, наслаждающимися вечерним солнцем. Я просидел там до захода солнца, потом поехал домой. Барб встретила меня у двери, схватила меня за руку и положила голову мне на плечо.

«Ты думал?»

Я кивнул.

«Я бы хотела, чтобы ты иногда давал мне знать, что творится в твоей голове».

«Нет, Барб, я правда не думаю, что ты хочешь знать».

Я ел в одиночестве, пока Барб слонялась и смотрела. После ужина я лег спать, оставив Барб смотреть телевизор.

На следующий день я обнаружил, что сижу возле офиса адвоката и жду их возвращения с обеда. Офис адвоката находился через дорогу от нашего местного колледжа. Я сидел в своем фургоне, наблюдая, как студенты приходят и уходят, когда я заметил группу из шести студентов, идущих в моем направлении. Если быть точнее, пятеро учеников и Барбара. Все они смеялись и шутили, переходя дорогу и заходя в паб на углу. Должен признаться, мне потребовалось время, чтобы узнать ее, она выглядела среди них своей. Я сидел в фургоне, наблюдая за дверью паба, не замечая, как поверенные и их секретари возвращаются к работе. Небо затянулось тучами, пошел легкий дождь.

Я, должно быть, пробыл там сорок пять минут, когда увидел, как она вышла. Она была одна и решила вернуться на работу, чтобы не промокнуть. Я перешел дорогу и вошел в бар. Я мог видеть их всех, собравшихся вокруг стола у окна. Я купил себе пинту пива старых сортов и сел за столик рядом с ними. Все девочки встали и вместе пошли в туалет. Я сидел там, настраиваясь на их разговор,

«Ты серьезно, Ричи? Как насчет минета? Она делает минет?»

«Я сказал, Боз, ничего! Я буду стараться, чтобы начать смотреть с ней порно, чтобы получить какие-то новые идеи».

«Так что ты собираешься с ней делать? Я имею в виду, что она немного постарела, не так ли?»

«Она может много, чтобы держаться за мной».

«Вот что, Рич, передай ее мне, когда закончишь».

«Обязательно».

«Ты имеешь в виду, что собираешься бросить ее?»

«Может быть, в зависимости от того, смогу ли я залезть в трусики Стефани».

«Я дам тебе за нее двадцать фунтов».

«Двадцать фунтов даже не купят тебе ночь, мальчик Джонси. Эй, теперь есть идея! Я могу сдать ее в аренду!»

Все засмеялись, когда девочки вернулись.

«Что тут смешного?» - спросила одна из девушек.

«Ричи подумывает сдать свою мамочку в аренду», - сказал тот, кого звали Джонси.

«Не будь таким жестоким». - Сказала другая девушка.- «Я думаю, что Бэбс прекрасна, я бы хотела, чтобы моя мама была такой же, как она».

«Хотела бы я иметь такие сиськи, как у нее», - сказала первая девушка. - «Мне больше нравится то, что она видит в тебе, Ричи».

«Ей нравится мой большой член. Ее старик больше не может его поднять. Они спят в разных комнатах».

Я чувствовал гнев и безмерную печаль. Как мог этот засранец, ради которого она так рисковала, проявить к ней неуважение? Я хотел вбить его зубы в горло. Я хотел его кастрировать пивным бокалом. Мое обещание Барб продолжало возвращаться ко мне. «Я не буду трогать его», - сказал я. Как я мог быть таким глупым?

На протяжении всего разговора Ричи наблюдал за дождем на улице. Теперь я заметил, как он полез в карман и достает сигареты. Когда он достал зажигалку, Джонси заговорил с ним.

«Ты не можешь здесь зажигать, приятель, это противозаконно».

«Ну, я не выйду на улицу. Если людям это не нравится, они могут валить нахрен».

Я взял свое пиво и подошел к стойке. Несмотря на все мои усилия, в моих глазах образовывалась вода. Я вытер одну, когда подошел домовладелец.

«Ты в порядке, приятель?»

«Что? Ах да, да, я в порядке, это просто сигаретный дым. От него всегда жгло глаза».

Хозяин оглядел бар. Ричи пытался спрятать сигарету в ладони, но поднимающийся дым выдал ее,

«Хорошо, вы все, выходите!»

Ричи затушил сигарету и показал домовладельцу. - «Это закончилось, смотри. OK?»

«Я не говорил тебе тушить ее. Я сказал тебе уходить. Теперь у тебя есть десять секунд до того, как я спущу на вас собаку».

Он начал отсчет с 10.

«Хорошо, мы уходим. В любом случае, этот гребаный паб мне никогда не нравился»

«В таком случае ты не захочешь возвращаться, потому что тебе и твоим друзьям запрещено. А теперь пошли к черту из моего паба».

Когда они уходили, Ричи показывал домовладельцу «палец», и одна из девушек застонала.

«Это была твоя вина, Ричи, куда мы теперь собираемся ходить?»

Они подошли к двери, посмотрели на дождь и побежали в сторону колледжа.

«Прошу прощения, сэр, теперь могу я долить вам пинту?»

«Нет, спасибо, это я должен извиняться. Я не имел в виду, что ты теряешь клиентов подобным образом».

«Такие клиенты, как я, могу обойтись без них. Они приходят сюда с пожилой женщиной. Я думаю, что нахальный, должно быть, сбивает ее с толку. Во всяком случае, они все пользуются ею. Мне жаль ее, она кажется милой».

"Хорошо выглядит, не так ли?"

«Что ж, позвольте мне сказать так, я бы не стал перелезать через нее, чтобы добраться до тебя. Если ты уловишь мою мысль».

"Так что заставляет тебя жалеть ее?"

«Ну, я не квалифицирован или что-то в этом роде, но в этой работе ты видишь жизнь. По-моему, она отчаянно пытается вернуть свою молодость. Она кажется хорошей женщиной, и она замужем, так что какой-нибудь бедняга будет плакать за пивом. Но она входит и сидит со всеми этими молодыми людьми, смеясь и хихикая, как будто она одна из них. Вы, должно быть, слышали, как они говорят о ней, когда она ушла. Просто легкое мясо для них. Все закончится слезами, и она та, которая пострадает».

«Не то чтобы я тебе не верю, но как ты можешь быть так уверен?»

«Как я уже сказал, это моя работа, все это видеть, и я все это видел раньше. Если ей повезет то тогда, когда этот коротышка закончит с ней, это будет тревожным сигналом, и она попытается исправить отношения с мужем. Скорее всего, она станет настолько зависимой от ощущения молодости, что будет искать другого подростка. Поверьте мне, это такой же наркотик, как и те педики-юниоры. Со временем она будет в барах предлагать себя любому молодому мужчине, который покажется слегка заинтересованным. Это действительно жалко».

«Во всем этом ты определенно говоришь как голос опыта».

Он наклонился вперед, так что его рот был близко к моему уху. - «Как ты думаешь, почему ты не видишь здесь моей жены?»

Когда он отстранился, я увидел печаль в его глазах. Он выглядел порядочным парнем, и ему явно было больно говорить об этом. Он посмотрел на мою кружку.

«Теперь, сэр, у вас есть желание покончить еще одну пинту?»

«Нет, спасибо, мой обеденный перерыв закончился. Мне лучше вернуться к работе. Спасибо за беседу».

Хозяин определенно дал мне повод задуматься. Смогу ли я смириться с ситуацией? Была ли Барб на крючке? Она уже солгала мне, так что, возможно, она будет лгать и дальше.

В ту ночь Барб села мне на колени. Она извивалась надо мной. Маленький Фрэнк чувствовал себя стесненными в моих штанах. Она взяла мои руки по бокам и положила их себе между ног. Я снова прижал руки к ее бедрам.

«Так как сейчас твой маленький парень?»

Она немного помедлила, прежде чем ответить. «Я уверена, что не знаю, Фрэнк. Я не разговаривал с ним... о, должно быть, уже четыре недели».

Она была хороша. Если бы я сам этого не видел, я бы ей поверил.

«Так что у тебя осталось всего восемь недель. Тогда, может быть, мы сможем вернуться к нормальной жизни».

«Неужели нам действительно нужно подождать, Фрэнк? Я уверен, что все будет в порядке. Если ты действительно волнуешься, ты всегда можешь...»

«Даже не предлагай этого, Барб», - перебила я ее. - «Я не принимаю мер предосторожности только потому, что он этого не сделал».

Я столкнул ее с колен и встал. Я пошел в свою комнату и лежал на кровати, думая. Я понял, что она никогда не будет откровенна со мной. Я ей нужен. Она нуждалась в моей стабильности, как непослушному ребенку нужны стабильные родители. Я сразу понял, что не хочу быть такой стабильностью. Я не мог смотреть, как она отказывается, как описал мой друг в пабе. Я должен был сделать перерыв.

Следующие две недели я потратил на подготовку к переезду. Я нашел себе новое жилье, забронировал выходной и договорилась одолжить служебный фургон. Я понял, что Барб использовала то, что раньше было нашей комнатой, для своих тайных встреч. Я решил уехать в четверг после небольшой конфронтации с любовниками.

Я собрал фургон и поставил его в гараж. Утро пролетело незаметно, и я только что успел собраться и приготовиться. Кофейник ждал их на газовой плите. Сразу после 14:00 машина Барбары подъехала к проезду. Я смотрел, как они подошли к входной двери. Она сказала, что ему было двадцать. Он выглядел не больше шестнадцати. Я открыл входную дверь. Рот Барб открылся. Я посмотрел на маленького Ричарда. По тому, как он подошел к двери, я понял, что он испугался. Барбаре почти пришлось затащить его через дверь.

«Что ты здесь делаешь, Фрэнк?»

«Я мог бы спросить тебя о том же. Я думал, что все кончено».

По крайней мере, у нее хватило благодати покраснеть. - «Прости, Фрэнк, я очень старалась, но просто не могу справиться с этим. В конце концов, мне пришлось поговорить с ним, и ну, остальное ты сам догадаешься. Мне очень жаль, Фрэнк, но мы можем это пережить, я знаю, что сможем. Возвращайся к работе. Мы можем поговорить об этом сегодня вечером».

«Я хочу поговорить с ним. То есть с твоим любовником».

«Фрэнк, ты действительно думаешь, что это разумно? Я имею в виду, это только смутит тебя».

«Барб, если мужчина собирается войти в мой дом, покурить в моей спальне с моей женой, самое меньшее, что он может сделать, это сесть и поговорить со мной».

«Означает ли это то, что я думаю, Фрэнк? Тебя действительно это устраивает?»

«Никто ничего не говорил о том, что все в порядке; но ты же знаешь, я никогда не смогу увидеть тебя несчастным, поэтому мне просто придется смириться с этим. Я просто хочу поговорить с ним».

«И ты действительно обещаешь не причинять ему вреда».

«Я уже говорил тебе раньше, что не прикоснусь к нему».

Она подошла к нему, взяла его за руку и притянула ко мне.

«Фрэнк, это Ричард. Ричард, это Фрэнк».

«Привет, Дик, подойди и сядь, выпей чашку кофе».

«Меня зовут Ричард, сэр, я рад познакомиться с вами». - Он протянул мне руку.

«Ну, извини, Дик, я не могу пожать тебе руку. Я обещал Барб, что не прикоснусь к тебе, и я всегда сдерживаю свои обещания».

Я видел, как он шарил в кармане. Он вытащил пачку сигарет, достал одну и сунул в рот. Он вытащил зажигалку и собирался загореться.

«Не будь придурком, Ричард. Эти штуки убьют тебя, и если ты прикуришь тут, передо мной, мне, возможно, придется делать за них свою работу. И я не хочу в конечном итоге пахнуть пепельницей ".

«Мне очень жаль, сэр, я думал, что все в порядке. Я имею в виду, Бэбс сказала, что вы согласны».

«Значит «Бэбс» ошибалась. Что происходит в той спальне между вами двумя, зависит от нее, но заставить меня дышать ядовитым вторичным дымом не является частью сделки. С этим все ясно?»

«Да, сэр, очень ясно». - Дрожащими руками он отложил сигарету.

«Я понимаю тебя, как тебе хочется выкурить сигарету после полового акта. Но мне интересно, почему ты куришь эти штуки; разве ты не знаешь о риске?»

«О, да, сэр, но они говорят, что если я остановлюсь через десять лет, риск заболеть упадет до нуля. Я полагаю, что если я сдамся, когда мне исполнится тридцать, к тому времени, когда я буду в твоем возрастом, я буду женатым и свободным от курения»

«Это предполагает, что ты проживешь так долго, Дик. А теперь пей кофе».

«Так что же теперь происходит, Дик? Сможешь ли ты удержать ее в том виде, к которому она привыкла? Я имею в виду, что ты собираешься жениться на ней, верно?»

Я думал, что он собирается обрызгать меня кофе, потому что он был потрясен тем, что я предложил. Увидев его затруднительное положение, вмешалась Барб.

«Ты прекрасно знаешь, мы даже не обсуждали это. Я твоя жена и всегда ею буду».

«Понятно. Значит, он просто маленький член сбоку, да, Барб?»

«А теперь остановись, Фрэнк. Либо вернись к работе, либо мы уйдем. Мы можем поговорить об этом сегодня вечером».

Я снова повернулся к молодому человеку, сидящему за столом. - «Что ж, Дик, я вижу, что Барб тревожится».

Барб начала ерзать, переминалась с ноги на ногу и заламывала руки. Это напомнило мне времена, когда моя дочь ждала своего первого свидания.

«Может быть, она боится потерять тебя, или, может быть, она боится потерять свое место в вашей маленькой группе».

Впервые я увидела намек на узнавание в его глазах, как будто я только что подтвердила, что мы встречались раньше, но он не мог вспомнить где.

«Тем не менее, похоже, мне лучше вернуться к работе и оставить вас, голубков»

«Я должен сказать, сэр, что вы очень хорошо это принимаете. Не думаю, что смогу».

«Это называется любовью, сынок. Я всегда клялся, что сделаю Барб счастливой до конца ее жизни, и это то, что я собираюсь делать».

Барб подошла и обняла меня за шею. - «Знаешь, я действительно люблю тебя».

Я не ответил на это. Барб начала дергать молодого Дика за руку. Он начал вставать.

«Мы закончили, сэр?»

«Конечно.» - Я сказал. - «Вы двое идите и повеселитесь».

Он остановился, когда Барб тащила его.

«Сэр, можно выкурить сигарету?»

«Если с Барб все в порядке, тогда давай».

Спальня была отделена от кухни стеной из блоков небольшой толщины. Я слышал, как они хихикали, раздевая друг друга. Я прошелся вокруг, собрал последние свои вещи, отнес их в фургон и положил вместе с остальными своими вещами. Я вернулся в дом. Я использовал кофе, чтобы потушить огонь на плите, и ушел. Через час все мое снаряжение было уложено в новую квартиру, и я пошел за продуктами. Было почти шесть, когда я распаковал и все разложил. Я включил телевизор как раз вовремя, чтобы увидеть заголовки новостей.

«Сегодня вечером на Пойнт-Уэст в Кингснорте жилой дом был разрушен мощным взрывом». – Рассказывал диктор. Это привлекло мое внимание.

Я сидел в национальных новостях и ждал региональных репортажей. Были прочитаны региональные заголовки, и я увидел это: дорога, очень похожая на ту, по которой я жил. Когда камера двигалась по улице, я увидел два дома, очень похожие на дома моих соседей; а между ними - груда обломков там, где должно было быть мое маленькое бунгало.

«Слава богу за страховку». - Я думал.

Репортер встала перед камерой и рассказала свою историю.

«Сегодня, примерно в 3 часа дня, весь район Кингснорта сотрясся от сильного взрыва, в результате которого во всех близлежащих домах были выбиты окна. Считается, что хозяева дома, мистер и миссис Бигелоу, лежали в постели. Оба были объявлены мертвыми на месте происшествия».

Офицер пожарной охраны вошел в кадр, а репортер ухватилась за возможность интервью.

«Итак, офицер Рейнольдс, мы знаем, что вызвало такой большой взрыв? Связан ли этот террористический акт?»

«Мы не нашли никаких доказательств наличия взрывчатых веществ. Все указывает на то, что это было взрывоопасное скопление газа. Боюсь, что люди не относятся к этому с должным уважением. Оставьте газовый кран на некоторое время, и все, что потребуется для взрыва, это источник воспламенения. Что-то простое, например, включение света».

«Или закуривая сигарету». - Подумал я.

«Вы можете сказать мне, как погибли хозяева дома?»

«Нам придется дождаться вскрытия, но похоже, что это было связано со взрывом».

Репортер завершила свой репортаж и я выключил телевизор.

Я достал свой ноутбук и включил его. Лицо Барб смотрело на меня, и, впервые за много лет, я расплакался. Я погладил ее лицо на экране.

«Прости, Барб, я не мог позволить ему сделать это с тобой. Говорят, наркоман должен достичь дна. Я не мог смотреть, как это произойдет с тобой. Прости меня, Барб, я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя. Пожалуйста, прости меня».

Я так просидел чуть больше двух часов. Компьютер уже ушел в спящий режим. Я запустил его снова, запустил браузер и просмотрел номер редакции телеканала; затем я набрал номер. Мне потребовалось время, чтобы поговорить с операторами, прежде чем я дозвонился до кого-то, кто мог принять решение.

«Здравствуйте, - сказал я, - вы только что запустили новости, что осталось от моего дома. Да, тот, что сегодня пострадал от взрыва на Пойнт-Уэст в Кингснорте. Меня зовут Фрэнк Бигелоу, и вы только что сказали всем, что я мертв. Я должен сказать вам, что я жив ». - Я сделал паузу. - «И я никогда не курю».