Я открываю глаза. Боли нет, но тела не ощущаю. Рядом кто-то громко пыхтит и всхлипывает. Не человек, а какой-то механизм. Откуда-то издалека слышны голоса, но о чём они говорят, понять невозможно. Непонятно где я и что меня окружает. Вижу лишь белый потолок. Хочется осмотреться, но почему-то повернуть голову не удаётся. Не ясно даже в каком я положении. Лежу? Тогда должны быть видны ноги. Сделав усилие, скашиваю глаза вниз и вижу только стык потолка с такой же белой стеной. По верху проходит потолочный плинтус с ажурными завитками. Как же он называется? Не помню. Ног не видно, зато начинаю постепенно чувствовать шею. Кажется, что в неё сзади давит какой-то валик. Потом потолок мутнеет и начинает распадаться мозаикой на фрагменты. Начинается головокружение. Прикрываю глаза. Не спать! Почему-то кажется очень важным не заснуть. Удержать этот кусочек реальности, не дать ему исчезнуть. Но сил не хватает.

Опять, словно сквозь сон, слышу голоса. На этот раз очень громко. Один из них точно принадлежит Ким. Надо же, она, оказывается, умеет кричать. Хлопает дверь и голоса стихают. Чувствую, что непроизвольно улыбаюсь и открываю глаза. На этот раз гораздо лучше. Сейчас придёт Ким и всё мне объяснит. Пытаюсь приподнять голову и мне это удаётся. Правда понятней от этого не становится. Я лежу на спине, на кровати закрытый белой простынкой. Напротив меня расположено зашторенное окно, справа на стене висит телевизор. Помещение похоже на больничную палату. Я поворачиваю голову налево. Точно. Стойка с медицинскими приборами. Ивл? Не знаю, возможно. Почему я в больнице? Делаю попытку пошевелиться. Руки на месте, ноги на месте. Уже хорошо. Ничего не болит. Может я подцепил короновирус? Хочется встать, но я почему-то пониманию, что лучше этого не делать. Вместо этого поднимаю руку и начинаю себя ощупывать. Из одежды на мне одни трусы. Ага, и датчики. Дойдя до головы, понимаю, что она забинтована. Вот и ответ. Опять хлопает дверь и появляется человек. Это явно доктор.

— Ого, мы уже проснулись и хулиганим. Слышите меня?

Губы разлепляются тяжело, я выдавливаю из себя:

— И Вам здрасьте, док.

— Здравствуйте, здравствуйте, - напевает он. Очевидно у него прекрасное настроение.

Он достаёт из кармана электронную сигарету и показывает мне.

— Видите? Знаете, что это такое?

— Айкос?

— Превосходно. Следите за ним глазами, не поворачивая головы.

Он начинает водить рукой из стороны в сторону, потом приближает пальцы почти к моему носу.

— Хорошо, хорошо. Что Вы помните?

— Ничего. Почему у меня голова забинтована?

— Как Вас зовут?

— Валерий, - я повторяю вопрос: - что у меня с головой.

— Это мы определим чуть позже. Надеюсь всё хорошо. Вас машина сбила.

Значит я всё-таки прав. ДТП.

— Кто-то ещё пострадал?

— Нет, Вас доставили одного. Сейчас к Вам кое-кто ненадолго зайдёт, а потом отдыхать. Я ухожу.

Он и правда быстро вышел. Я ждал. Думал, зайдёт Ким, но это был Денис.

— Привет, па.

— Привет, сын.

— Как ты?

— Нормально. Где это случилось, ты знаешь?

— На Осипенко, недалеко от Орджоникидзе. Он почти затормозил, но тебя отбросило на столб. Ты ничего не помнишь?

— Нет. Лучше б я руку сломал.

— У тебя нет переломов, но ты долго без сознания был. Потом тебе череп вскрывали.

— Здорово.

Мы проговорили не больше пяти минут, как в дверь заглянула медсестра и Денис встал.

— Я утром ещё приду.

Девушка строго посмотрела на меня, наклонилась. Ловко воткнула в вену иголку.

— Если понадоблюсь, вот кнопка, - равнодушно объяснила она и сунула мне в руку проводок.

— А попить можно?

— Сегодня нельзя. Ваш организм получает достаточно жидкости внутривенно. Отдыхайте.

Я утомлённо прикрыл глаза.

— Эй... Ээээй. Валера?

Чей-то горячий шёпот доносился сквозь то-ли сон, то –ли забытье. Сделав усилие, я вынырнул в этот мир. Да, я всё ещё в палате, только сейчас тут темно. Светится лишь тусклая лампочка над дверью.

— Как дела?

Я поворачиваю голову. Ко мне наклоняется медсестра в маске и белой шапочке.

— Я спать хочу, - бурчу в ответ, словно избалованный мальчишка.

— Как самочувствие?

— Отличное. Готов выполнить любое задание родины. Хотя лучше бы не сейчас.

Медсестра хихикнул и проговорила:

— Если пациент капризничает, значит всё не так плохо.

— Ким?

— А кто же ещё. Ах, да, я же в камуфляже.

Она снимает маску с лица.

— Зачем эта маскировка?

— Меня не пускали. Сюда можно только родственникам. А я прошла через другое отделение.

— Я давно здесь?

— Третий день. Ладно, я побегу. Всё будет хорошо.

Она быстро наклонилась, прикоснулась к моим губам своими, выпрямилась, натянула обратно маску и выскользнула из палаты.

Утром я ощущал себя совершенно здоровым. До тех пор, пока не попытался сесть. Резко и сильно закружилась голова, палата поплыла перед глазами, так, что я чуть не свалился с кровати. А вот лежать было вполне комфортно.

Пришла медсестра, но не вчерашняя, а другая. Я мялся, не знал, как сказать, но она поняла и так. Померяла температуру. Зашла ещё одна девушка. Равнодушно стянула с меня трусы и подставила... как это называется? В общем это было то, что нужно, хоть я испытывал некоторый дискомфорт.

Через час пришла Ким. Она зашла в палату вместе с врачом, так что было понятно, это легальное посещение. Она сразу же приблизилась, наклонилась и, как и ночью, легонько поцеловала. Потом посторонилась. Док опять начал свои непонятные тесты, только сегодня вместо айкоса, использовал карандаш. Ощупал шею.

— У меня голова кружится.

— Тошнит? – сразу уцепился он.

— Нет. Я встать хотел. Мне в туалет нужно было.

— А вот это напрасно. Ваше положение на ближайшее время – горизонтальное. Если нужно в туалет – обращайтесь к жене. Она поможет. И без самодеятельности.

Он вышел, оставив меня в недоумении.

— Ну да, - Ким с лёгким стеснением ответила на невысказанные вопросы. – Я сказала, что являюсь гражданской женой. А твой сын это подтвердил. К тому же я учусь в медицинском. В общем, мне разрешили быть здесь.

— Круто, - только и смог, что сказать я, - меня за ночь женили, а я даже на свадьбе не гульнул.

Слегка дурачась, Ким погладила меня по щеке.

— Не ругайся, милый. После выздоровления, сможем развестись.

***

Ким осталась в моей палате на три дня. Я просил, ругался, требовал, чтобы она хотя бы ходила на лекции. Всё было бесполезно. Оказалось, она принесла с собой надувной матрац и даже спала тут же. Я чувствовал себя вполне сносно, но врач всё равно запрещал вставать. Из-за этого появлялось множество трудностей, чисто бытовых и Ким старалась мне в этом помочь. Она не подпускала ко мне санитарок, так что в туалет я ходил тоже с её помощью. Это было самое противное. Разумеется, она кормила меня, бегала за лекарствами, переодевала и мыла, если можно так сказать. Ни о каком душе нельзя было и мечтать, хотя ванная в палате была отдельная. Ким просто приносила тазик, подстилала под меня клеёнку и протирала тело мокрой губкой. При первых же водных процедурах такого типа она могла наблюдать устойчивую эрекцию и по-моему с удовольствием поддерживала её.

— Для больного, Вы чересчур эмоционально реагируете на прикосновения девушки.

Ответить было нечего. Я хотел её, хотел прямо сейчас, но она, словно не понимая, чмокнула меня прямо в головку и стала одевать.

Я бесился и однажды, когда моя сиделка ненадолго вышла, встал, прошёл в ванную, взял зубную щётку и принялся чистить зубы. Ким, появилась через две минуты. С неожиданной для её хрупкого тела силой, притащила меня в палату, уложила и вот тогда по-детски расплакалась. Она всхлипывала, швыркала носом и не пытаясь вытирать слёзы стучала меня маленьким кулачком в плечо.

— Не смей, не смей!

Я немного струхнул от такой истерики.

— Ладно, чего ты... Тебя просто не было... Это случайно получилось.

Она, наконец, легла рядом, прямо поверх простыни и крепко обняла меня, продолжая иногда вздрагивать. Я привычно гладил её по голове, начинающей обрастать коротенькими волосками. Успокоившись, Ким серьёзно даже не попросила, а потребовала, что такого больше не повторится. Я сдался. Вообще я был плохим пациентом, капризным и ворчливым. Постоянно казалось, что врачи перестраховываются, меня давно пора выписывать.

Вечером меня ждал сюрприз. Я высыпался в течение дня, поэтому часов до двух ночи обычно смотрел телевизор, сделав звук потише. Палата была коммерческая и на такие нарушения режима, персонал смотрел сквозь пальцы. Ким обычно ложилась на свой матрац и, быстро засыпала. Однако сегодня, всё было не так.

Мы вместе посмотрели моего любимого «Фореста Гампа» с флешки. Было уже довольно поздно и я думал Ким ляжет отдыхать. Она выбежала в ванную, а когда вернулась, отобрала у меня пульт.

— Не хулигань, давай. Ложись спать, я ещё посмотрю что-нибудь.

— Посмотришь, посмотришь. Только не то, что планируешь.

Она переключилась на МузТВ и отошла на два шага. Ногой толкнула матрац, чтобы он оказался под моей кроватью. Потом задрала мне руки за голову и, неожиданно я почувствовал, что они оказались пристёгнутыми к спинке кровати.

— Эй, прекрати немедленно. Мне это не нравится.

Я пока не повышал голос и не дёргался, чтобы не шуметь.

— Извини, это вместо гарантии, что не будет глупостей.

Я опять было начал сердитую фразу, но Ким прижала мне к губам свой тонкий пальчик.

— Тссс. Позволь мне немного побыть главной.

Она опять отошла от кровати и плавно начала танцевать. В палате горел ночник над дверью, обозначая аварийный выход, но основной свет давал небольшой экран телевизора. Девушка двигалась красиво и мягко и по-моему глаза у неё были закрыты. Это был танец, хотя она оставалась на одном месте, лишь переступала ногами по линолеуму. Все движения выполнялись руками и телом. «А ведь она очень гибкая, » - невольно подумалось мне.

Гибкая Ким не останавливалась, хотя клип на канале сменился на следующий. Она повернулась ко мне лицом и стала демонстративно расстёгивать свой белый халатик. Я затаил дыхание. Было неожиданно обнаружить такой эротизм в этой угловатой, даже застенчивой девочке.

Последняя пуговица побеждена и халат скользнул вниз, задержавшись на бёдрах. Точно, лифчика на Ким не было. Она не высвободила руки из рукавов, а придерживала ими единственную деталь своей одежды, словно юбку. Так же мягко переступая по полу, развернулась вокруг своей оси, позволяя рассмотреть себя. Музыка была настолько приглушена, что я прекрасно слышал каждый шаг невесомой девушки и внутренне молил её, чтобы она не прекращала этот танец. А она и не думала. Ещё оборот вокруг своей оси и вот скомканный халатик оказался под ногами. Ким словно вынырнула из одежды. Как я и предполагал, трусиков на ней не было тоже. Развернувшись ко мне она медленно провела ручками по своему телу снизу вверх. Потом ещё раз погладила себя. Забывшись, я рванулся вперёд. Тихую музыку грубо прервал громкий металлический бряк моих наручников. Ким нахмурилась и лукаво погрозила мне пальчиком. Потом вновь прикрыла глазки и продолжая гладить себя по телу медленно повернулась спиной. У меня уже давно топорщилась простынь, но в это мгновение, показалось, что тело взорвётся. 

— Ким!

Мой голос был хриплым.

Она сделала шаг в мою сторону и теперь я смог бы достать до неё рукой. Если бы руки были свободны. Я ощущал её запах, а когда она опять повернулась, как бы это не было плавно, я почувствовал лёгкое движение воздуха.

— Освободи меня.

И тихий шёпот в ответ:

— Не так быстро.

Простынь с меня поехала вниз. Тонкие холодные пальчики подцепили резинку трусов и медленно стянули и их.

— Ким!

— Тссс.

Горячие губы мягко охватили моё, готовое лопнуть орудие. Потом я почувствовал, как принялся за дело влажный язычок. Хотелось управлять самому, хотелось освободить руки. Однако то, что делала Ким, делала на свой лад, было восхитительно. Она не меняла темп, а однажды захватив ротиком мой ствол, двигалась энергично и глубоко. Глубоко, насколько это возможно. Я не отличаюсь какими-то гигантскими размерами, но чувствовал, что в нижнем положении упираюсь девушке в нёбо. Странно и необычно, но я кончил очень быстро. Ким остановилась, не выпуская изо рта член и некоторое время просто глотала. Не знаю много-ли было спермы, но то, что ни капли не попало на кровать – абсолютно точно. Наконец девушка привстала, погладила меня рукой по груди и выпорхнула в ванную. Я был опустошён. Причём настолько, что даже не ожидал.

Мелькнула полоска света и Ким опять оказалась рядом. Что тут сказать?

— Ты дверь хоть закрывала?

— Неее.

— А если б кто-то вошёл?

— Пофиг.

Она отстегнула наручники и прилегла рядом со мной.

— Ты наконец-то решила перейти на «ты»?

— Просто подумала: а какого чёрта?

Я лежал с глупой блаженной улыбкой и обнимал эту странную девчонку. Что там будет у нас впереди? Непонятно. Но почему бы не попробовать?