На следующий день Юля, как и обещала, пришла со своей матерью к нам в гости. Поздоровавшись, Оксана Витальевна сразу стала раздеваться до гола прямо у нас в коридоре.

Я: «Вы что, спятили? Живо прикройтесь, мама же на кухне!»

Юля: «Не волнуйся, она не удивится». Юля прошла на кухню и через секунд 20 вывела мою маму, которая тоже стала раздеваться перед нами.

Я: «Что, вот так сразу?»

Юля: «А чего тянуть? Я же вижу, как тебе не терпится обеим залезть им в трусы! Поди, всю ночь об этом только и думал, развратник, да?», - ехидно стала подкалывать моя девушка. Я стыдливо опустил глаза. Хоть мы с Юлей и открылись друг перед другом полностью, без утайки рассказывая о себе самые постыдные вещи, всё это происходило один на один и в соответствующей обстановке. А обсуждать такое вот так в открытую, да ещё и при собственных родительницах, я совершенно не привык. Тем не менее, зная Юлину не менее похотливую натуру, решил перейти в нападение.

Я: «А тебе разве не хочется?»

Юля: «Я-то всегда с большим удовольствием! Так, вагины на осмотр!», - скомандовала Юля как заправский гинеколог.

Наши мамы немедля прошли в комнату, сели на диван, затем легли спиной, подняв и раздвинув ноги, словно лежали на гинекологическом кресле, и пальцами оттянули свои половые губы в разные стороны, предлагая себя осмотреть.

Юля: «Давай, смелее, не стесняйся, попробуй найти хоть намёк на вчерашнее»

Я присел и стал пристально рассматривать выбритые влагалища наших мам. К моему удивлению, никаких синяков не было не то, что у моей, но и даже у Оксаны Витальевны, хотя я ведь вчера до крови разбил ей влагалище и отчетливо помню рану на том месте, куда сейчас смотрю!

Я: «Это... невероятно! Ни синяков, ни ссадин. Я же вчера до крови разбил вульву твоей матери, я же помню! Вот тут была рана, ты видела? А губа? Ты помнишь, как сильно опухла её половая губа? Но сейчас я ничего не вижу! Как тебе удалось? Что за заживляющее средство ты использовала?»

Юля: «Бери выше - посмотри на её клитор»

Взглянув на клитор Оксаны Витальевны, я не обнаружил ни опухлости, ни раны, ни даже входного отверстия от гвоздя! Его просто не было! Клитор был совершенно не тронут, будто вчерашнего дня не существовало вовсе! А может его и не было? Может моя девушка не им, а мне дурманит мозг, заставляя представлять то, чего нет?

Я: «Но это же невозможно! Как? Как ты это сделала? Отвечай, ты мне вчера обещала, что ответишь на любые мои вопросы!»

Юля: «Расскажу, как только ты выполнишь свою часть уговора»

Я: «В смысле?», - непонимающе переспросил я.

Юля вышла в коридор и принесла пакет, в котором, слегка гремя, по-видимому, лежала та самая вчерашняя коробочка с молотком и гвоздями. Протянув его мне, девушка улыбалась.

Юля: «Давай, пробей этой суке клитор и докажи свою любовь ко мне!»

Я: «Да надоели мне твои тупые ультиматумы! Ведешь себя как истеричная девка!» - выпалил я раздражённо, потому что меня опять принуждают делать то, к чему я ещё не готов. Юля отложила инструменты, подошла ко мне и неожиданно резко ухватила меня за яйца и больно потянула вниз, из-за чего я открыл рот и стал немножечко стонать.

Юля: «Да тебе же нравится! Нравится, когда я тебя заставляю, нравится, когда не оставляю выбора. Ведь ты и сам хочешь всё это проделать, но у тебя духу не хватает решиться. Я тебя заставляю? Да ты в восторге от моего доминирования, хоть и боишься сам себе в этом признаться. Знаешь почему я выбрала тебя? Потому что средь бесконечного числа унылых людей увидела яркую искру разврата и похоти, которую ты лелеешь и взращиваешь уже более десятка лет! И я хочу помочь тебе выпустить её в мир, разжечь из неё бушующее пламя!»

Она сжала мои яйца ещё сильнее и стала целовать взасос в открытые от стона боли губы. Я попытался выцепить их из её стальных пальцев, но не смог. Какая-то неимоверная хватка у этой девчонки! Тогда я пошел в нападение и в ответ крепко схватил за промежность её, грубо сжав девичьи половые губы и потянув их с силой вниз. Юля застонала и перестала меня целовать. Причиняя друг другу сексуальную боль, мы застыли на пару мгновений и просто смотрели в глаза, наслаждаясь обоюдным горячим похотливым дыханием.

Юля: «Да, вот так, не щади их», - томно прошептала моя долбанутая на голову девушка. «Да, теперь я вижу. Я не ошиблась, ты именно тот, кто мне нужен. Я люблю тебя!»

Она меня вновь поцеловала и разжала свою цепкую хватку. Я с облегчением выдохнул и в ответ выпустил половые губы своей партнёрши. В тот момент я осознал, что она права. Права во всём. Я и правда хочу всё это сделать, хочу, чтоб она меня заставила, поставила перед немыслимым выбором, чтобы я со спокойной душой мог выполнять её желания, которые также были и моими. Просто удивительно, когда другой человек так хорошо тебя понимает.

Я выдохнул, посмотрел на коробку с инструментами и решился.

Я: «Хорошо, твоя взяла, убедила. Давай сделаем это!»

Это был какой-то сюрреализм: я в самом деле собирался пойти на этот гнусный поступок, на который толкала меня моя девушка, собирался прибить гвоздями клитор и соски своей родной любимой матери, а затем трахнуть её без презерватива, кончив внутрь, рискуя что она от меня забеременеет. Собирался ни в мечтах, ни где-то и когда-нибудь потом, а собирался прямо вот тут. Здесь и сейчас. Мне было жалко маму, страшно и, в какой-то степени, даже противно, но после стольких дней воздержания плотно переполнявшая мои яйца сперма желала, наконец, найти выход наружу. Тем более от секса с реальной женщиной, тем более от секса с собственной матерью, о которой я так долго мечтал, тем более от секса, от которого она может забеременеть... В какой-то мере становилось уже плевать, чем надо рискнуть и пожертвовать, когда на кону такие призы. Да уж, не зря Юля запрещала мне дрочить все эти дни, когда вокруг творился такой невообразимый разврат. Она наверняка планировала, чтобы мой спермотоксикоз подтолкнул меня пойти на попятную. Я сейчас словно брюхатая рыба, разрываемая от переполняющей её икры. Ну и ладно! Пусть мной частично манипулируют! Юля права, я – извращенец. Мне всё это нравится, мне всё это близко, это моё, нужно лишь сделать небольшое усилие над собой и перейти от слов к делу! В конце концов, когда-нибудь это должно было произойти, так сделаем и без того незабываемый первый секс ещё более шикарным! Да и раз Юлька умеет боль превращать в наслаждение и заживлять раны так, что ничего не остаётся после – чего я парюсь? Раз последствий для мамы никаких, то и оторваться же можно по полной, правда?!

Юля: «Эй, шлюхи, идите к пианино!»

Обе женщины послушно встали и подошли к музыкальному инструменту. Хм, значит будем прибивать маму к пианино? Отличная идея! Во-первых, крышка над клавишами как раз на уровне паха, а верхняя крышка над струнами напротив груди. А во-вторых, как я говорил ранее, моя мама преподаватель фортепиано, так что это будет просто поэтическая экзекуция, чтобы прибить соски и клитор училки к её же инструменту! Браво, Юлия!

Когда я увидел, что обе мамы прижались пёздами к крышке пианино, я удивился.

Я: «А твоя-то чего?»

Юля: «Я подумала, что было бы неплохо им сыграть дуэтом! Давай, начинай с моей, опыт у тебя уже есть! Заодно потренируешься перед основным «блюдом»!»

Мы отодвинули мою маму в сторону и подошли к Оксане Витальевне. Юля уже привычным образом крепко ухватила её за клитор и оттянула его вперед. Я приложил гвоздь и было хотел уже вогнать его, но вспомнив, как Юлина мама вчера болезненно отреагировала на мой удар в пах, когда Юля не изменила её ощущение боли, вопросительно посмотрел на свою девушку.

Юля: «Расслабься, в этот раз я воздействовала на них обеих! Кричать от боли, как вчера, уж точно никто не будет, не переживай»

Тогда, уже немного привыкший к ответам своей девушки на незаданные ещё вопросы, я сначала лишь силой руки сильно надавил остриём гвоздя на нежную плоть, наколов клитор Юлиной мамы где-то наполовину, после чего, убедившись, что она действительно не кричит, не орёт и не мучается, начал вбивать гвоздь молотком к крышке пианино. От каждого удара струны инструмента тряслись, создавая громогласную какофонию несвязных звуков. Второй раз в жизни я прибивал молотком женщину за самую нежную и чувствительную часть её тела, но знаете, что забавно? Вместо того, что переживать за Юлину маму в тот момент, мне было больше жаль портить внешний вид музыкального инструмента! И дело вовсе не в том, что прокол в клиторе Юля залечить как-то может, а отверстие в дереве вряд ли – я об этом даже не подумал. Мне просто почему-то было жаль портить пианино. Мама любит на нём играть, я тоже, а теперь крышка покоцана... Обидно. Зато потом, каждый раз глядя на эти дырки, я буду вспоминать сегодняшний день, и то, благодаря чему они появились!

Юля была права – Оксана Витальевна не кричала, всем видом показывая, как ей это нравится. Вернее, она немного стонала, но это, скорее, был кайф через боль. Моя же мама все это время стояла позади меня и бесцеремонно домогалась, гладя через штаны член, отчего тот торчал ещё сильнее. Было очень странно всё это делать, делать столь радикальные для женского организма вещи, когда все присутствующие, в том числе и подопытные, это всячески одобряют.

Юля: «Теперь соски» - скомандовала моя девушка, наклонила свою мать вперёд, чтобы её грудь легла на верхнюю крышку инструмента, и оттянула один из сосков. Оксана Витальевна послушно позволяла делать с ней, что угодно, отвернув голову в сторону, чтобы молоток не задел её смазливое личико. Я взял другой гвоздь и приложил к соску. В этот раз из-за высоты давить вниз остриём было не очень удобно, поэтому я просто стал бить молотком по шляпке гвоздя, прибивая сосок к дереву. Аналогично мы поступили и со вторым. Лишь небольшие капельки крови выступили в местах проколов.

Готово! Я плотно пригвоздил взрослую 42-летнюю женщину к деревянной поверхности, словно прибил какую-то картину к стене! А что, выглядит очень даже неплохо. Возможно, в каких-нибудь частных богатых домах извращенцев подобный элемент декора пользовался бы спросом. Только посмотрите на неё: этот эротичный наклон, эта округлая сексуальная попка, эти немного расставленные для баланса врозь ножки, между которыми едва виднеются округлые очертания мягкой вульвы, мммм. А каков вид сбоку? Оксана Витальевна упёрлась согнутыми в локтях руками в ту самую верхнюю крышку, к которой прибиты её соски. Несмотря на наклон женщины, её груди находятся в вытянутом конусообразном состоянии, заставляя свою хозяйку стоять осторожно, практически не шевелясь, даже немного приподнимаясь на мысочках, чтобы, тем самым, облегчить натяжение мягкой плоти о строительный металл.

Это был шедевр, произведение извращённого искусства! Знаете, есть коллекционеры бабочек, которые ловят их сачком, а затем для красоты прикалывают к обоям дома маленькой иглой? Так вот, Оксана Витальевна стала моей первой такой «бабочкой»! Мой трофей! Хотелось любоваться ей, осматривать и гордиться проделанной работой. Абсолютно голая, абсолютно беспомощная! Кто она теперь? Сексуальная игрушка в руках собственной дочери и её молодого человека? Без права голоса, без собственных желаний, податливая и совершенно покорная. Даже если сейчас случится так, что действие гипноза неожиданно пройдёт, разве сможет она освободиться, сможет что-то сделать?

Только представьте себя на её месте: вдруг вы приходите в себя и осознаёте, что находитесь в каком-то непонятном помещении, вроде в комнате, но не в вашей. Даже запах непривычен - он чужой. Вы стоите, немного нагнувшись, перед чем-то непонятным в неудобной позе, вам почему-то холодно и больно. Опускаете свой взгляд вниз и... О, ужас! Видите себя совершенно обнажённой, груди неестественно натянуты вперёд, а в ноющих сосках торчит что-то странное. Постойте-ка, не может быть, неужели это... да, ваши соски пробиты гвоздями насквозь, на них даже виднеется кровь! Ошеломлённая и напуганная, вы инстинктивно отскакиваете в обратную сторону, с силой отталкивая от себя пианино руками, но вместо ожидаемого шага назад вас что-то резко дёргает, не пускает, останавливает на месте в области груди и, почему-то, паха. Проходит всего секунда, и вас пронзает неимоверной остроты боль, растекающаяся по всему телу. Не в силах её терпеть, вы громко протяжно кричите! Кричите, что есть мочи! Вы ещё никогда не испытывали столь сильной режущей боли. Откуда она? Как? Почему? Сделав над собой усилие, вы открываете заплаканные глаза и сквозь льющиеся ручьём слёзы замечаете, как из-за вашего столь необдуманного резкого рывка соски надорвались о вбитый металл, и из них теперь обильно хлещет кровь, стекая и капая по натянутым женским грудям.

Но, подождите, а что же держит вас снизу? Превозмогая страх, боль и ужас, вы опускаете свою голову вниз, пытаясь всмотреться в темень меж вытянутых прибитых грудей, и обнаруживаете, как точно такой же гвоздь, как и наверху, пришпорил вас за самое уязвимое место на свете! Этот срамной кусочек вашего тела, который дарил вам столько радостей и наслаждений, который вы холили и лелеяли все свои 42 года, тщательно за ним ухаживали и оберегали как зеницу ока, теперь прибит к дереву каким-то грязным металлическим гвоздём, а вы только что так сильно дёрнулись... Наверняка ваш клитор теперь тоже надорвался, только посмотрите, сколько там крови: на крышке, на лобке, на половых губах. Вы уже чувствуете, как струйки крови бегут по вашим ляжкам, уже добравшись почти до коленей.

От происходящего вам становится дурно, перехватывает дыхание, начинает кружиться голова. Ещё немного и вас стошнит. Ноги становятся ватными, подкашиваются, вы начинаете оседать, но стоит позволить себе опустится всего на пару сантиметров ниже, как ваши измученные раны в очередной раз дают о себе знать. Новая порция резкой боли сразу возвращает в сознание, вырабатывается адреналин, немного приводя в чувства. Наконец, вы начинаете более-менее трезво мыслить, соображать. Пытаетесь осмотреться, но, будучи пригвождённой в неудобной позе за столь чувствительные интимные женские места, сделать это непросто. Вам не остаётся ничего другого, кроме как смотреть вверх, в потолок и начинать громко и отчаянно звать кого-нибудь на помощь. Вы зовёте и зовёте, просите спасти, вызвать скорую, но в ответ тишина. Мало ли полоумных нас окружает? Сколько ходит историй о безразличии людей к тем, кто попал в беду? То пройдут мимо, то сделают вид, что ничего не видели и не слышали. Поставьте себя на место какого-нибудь нашего соседа: вдруг это у кого-то в квартире громко работает телевизор? Или кто-то ребячится, прикалывается? Вызывать милицию, чтобы потом опозориться на весь дом? Да ещё и штраф за ложный вызов заплатить? Спасибо, не надо. Уж лучше сделать вид, что ничего не слышал.

Не услышав никакой ответной реакции на свои мольбы, вы вдруг начинаете ощущать чьё-то присутствие позади себя.

Вы: «Кто это? Кто здесь? Отвечайте! Ублюдки! Отпустите меня!!!»

Но никто не вступает с вами в диалог. Спиной вы ощущаете их тяжёлые взгляды, вам до чёртиков страшно, жутко начинает хотеться в туалет. Приложив немало усилий и превозмогая боль, вы поворачиваете голову настолько, насколько это возможно, и замечаете три силуэта, три какие-то фигуры. На диване с отрешённым взглядом спокойно сидит Елена, мать парня вашей дочери. И она, как и вы, тоже абсолютно голая! Новая череда вопросов начинает проноситься у вас в голове: «откуда она тут? Мы что, в её квартире? Почему она сидит голая? Неужели тоже жертва пыток, как и я? Кто это с нами делает? Её бывший муж? Тогда это их разборки, я-то тут при чём? Ран не видно, может за неё ещё не брались? И почему, почему, чёрт подери, она так спокойно сидит, словно ничего не происходит? Почему никак не реагирует на мои мольбы помочь?»

Чувствуя, что от Елены помощи не дождаться, вы переводите взгляд на двух оставшихся человек, и видите свою дочь и её парня! «Слава Богу, спасение!», - думаете вы.

Вы: «Юля, Юленька, солнышко, милая, любимая моя! Как хорошо, что ты тут! У тебя всё в порядке? Ты не ранена? Что тут происходит? Где мы? Подойди скорее, помоги мне! Кто-то прибил меня гвоздями!!! Мне очень больно! Скорее! Скорее найди, чем их можно вытащить! Юля! Юля! Ну, не стой ты столбом, ты слышишь, что я тебе говорю? Юля!»

Вы совершенно не понимаете, почему ваша дочь просто стоит и никак не реагирует на вас. Кажется, она даже слегка улыбается, но это совершенно невозможно! Она что, не понимает, что происходит, думает, что это розыгрыш, какая-то шутка? Растерянно вы переводите взгляд на последнюю фигуру, на Ярослава. Он так же спокойно стоит и недобро ухмыляется, чем-то всё время постукивая в руках. Машинально вы опускаете глаза ниже и видите... о, нет! Молоток! Это молоток!!! Всё, никаких сомнений больше нет! Это он! ЭТО БЫЛ ОН! Именно этот ублюдок, изверг и тиран сделал с вами всё это! Какой подлец, сволочь, мерзавец! А я его к себе в дом пускала, чаем поила. Гад! Он что, и со своей матерью так издевается? Тогда понятно, почему она сейчас голой тихо молча сидит на кровати и ни на что не реагирует - она просто совершенно им запугана! А как же моя дочь? О, нет!!!

Вы: «Юля! Юля, беги!!! Это он прибил меня гвоздями, это он!!! Давай, дочка, беги, убегай быстрей! Не думай обо мне, лучше беги и звони в милицию! Скажи, на твою мать напал маньяк! Приведи помощь! Дочка! Юля! Да, блядь! Чего ты стоишь? Юля, ну, очнись!»

Страх за жизнь дочери заставляет вас совершенно забыть о собственной. Вы, как разъярённая мать, готовы, буквально, броситься на этого мерзавца и перегрызть ему глотку. Даже пробуете предпринять усилие, чтобы оторвать себя из западни, словно волк в капкане, отгрызающий свои ноги, но дикая писечная боль вновь пронзает всё ваше тело, забирая последние силы. Материнский инстинкт против инстинкта самосохранения - как часто встречается это противостояние в животном мире! Матери самоотверженно бросаются в неравный бой против хищника, дабы уберечь своё потомство, зачастую осознанно жертвуя собственной жизнью с целью, если и не победить, то хотя бы дать своему ребёнку пару лишних секунд, за которые он сможет убежать. У Оксаны Витальевны, как и у любой матери, есть точно такой же инстинкт, но она сейчас слишком слаба, слишком измучена и разбита. Представляете, что для женщины означает разодрать свои соски и клитор и вбитые в них гвозди? Какой это ужас, какая адская боль? Материнский инстинкт у Юлиной мамы есть, но и инстинкт самосохранения тоже. А боль... боль самый большой стимул и побудитель, все её боятся и всячески избегают.

Оксане Витальевне, прибитой и измождённой, не останется ничего другого, кроме как бессильно кричать, стонать, умолять и взывать к своей дочери. Естественно, как любящая мать, она решит, что я её чем-то напоил, накачал, одурманил, что и объяснит её безразличное поведение. А она совсем-совсем ни в чём не виновата! Так всегда думают матери про собственных детей. И даже когда она с глубочайшим для себя ужасом разглядит в блядском взгляде дочери правду и поймёт, что она действует с этим психом заодно, всё равно будет пытаться до последнего убеждать себя и верить, что это я её каким-то образом обманул и запудрил мозги. Да уж, если б только Оксана Витальевна сейчас очнулась...

Юля: «Отлично! Теперь займёмся твоей шлюхой!», - вернула меня от размышлений в реальность моя девушка.

Она подошла к моей матери, грубо вцепилась пальцами ей куда-то между половых губ и стала с силой тянуть, словно за поводок, подводя к пианино. Маму поставили слева от Оксаны Витальевны. Приложив оттянутый клитор к деревянной крышке инструмента, мне была дана отмашка начинать. Так чётко я видел мамин клитор впервые! Маленький белёсо-розовый пупырышек. И это о нём я столько мечтал, столько фантазировал? О, знал бы он, сколько гадостей и мерзостей я про него думал, как хотел до него дотронуться, полизать, оттянуть, выкрутить, сделать ему больно! Столько лет... и вот он, наконец, здесь, передо мной. Столь мал, столь нежен, беззащитен... в ожидании чудовищной экзекуции. В горле пересохло, неужели я и правда это сделаю? Вот прямо здесь и сейчас? Пробью насквозь острым металлом самое чувствительное место женского организма? Да, я только что уже проделал подобное с другой женщиной, но это же... чёрт, да это же моя мама! Самый дорогой и любимый человек в моей жизни! Разве я могу с ней так жестоко поступить? Хотя... если ей самой это нравится, и последствий никаких не будет, то почему бы и нет? Мама смотрела на меня развратным взглядом и всячески выражала жажду разврата и сношения. Что ж, мама, ты никогда не была образцом сексуальности. Напротив, всегда очень скромна, наивна. Как и большинство остальных женщин ты негативно относишься к разврату, придаёшь этому слову негативный оттенок, тема инцеста для тебя непонятна и противна. Чего там, ты даже ухаживать правильно за собой не умеешь: не брила лобок, никогда не носила чулки. У тебя даже трусы самые обыкновенные - домашние, белые, никогда не было стрингов. Уверен, ты и в постели со своими мужчинами показывала себя не с лучшей стороны. Думаю, даже в попку никогда им не давала. Ты такая же как другие, ты совершенно не умеешь правильно пользоваться своей пиздой, ты женщина, но своим инертным поведением и консервативным взглядом на вещи позоришь само это понятие. Скорее всего, ты даже не мастурбируешь, ибо выше всего этого... Так зачем тебе тогда клитор, мама? Для чего? Не знаешь? Но я знаю. Пусть и с большим запозданием, но я возьмусь за твоё обучение, покажу тебе, что значит быть настоящей женщиной, готовой идти на всё ради ублажения мужчины. Лучше поздно, чем никогда. Жаль, что тебя не обучали с детства, тогда бы не приходилось так активно и радикально нагонять «программу». Жаль... Но не бойся, мамочка, я люблю тебя, я тебя всему научу!

Я: «Ну, хорошо, погнали!», - приободрился я, обращаясь к своей девушке. «Как ты вчера сказала: «пришпорим эту лошадку!»»

Приложив острый гвоздик к клитору своей родительницы, я слегка начал надавливать им на плоть, постоянно глядя на маму, не больно ли ей. Больно маме не было, она постанывала и всячески демонстрировала удовольствие от происходящего. Видя подобное расположение, я стал надавливать сильнее - мама взвизгнула, но продолжала кайфовать. Я примерился молотком и начал стучать по гвоздю, постепенно вгоняя его в дерево через нежнейшую плоть своей матери. Оставив торчать шляпку в паре сантиметров от крышки, чтобы потом её можно было вытащить, мы перешли к соскам. Когда-то я из этих сосков пил грудное молоко, а теперь забиваю в них гвозди. Непостижимо! У мамы всегда были очень нежные соски. Помню, однажды на море, когда я был маленький, она купалась и загорала, а потом стала жаловаться папе на свою грудь, заглядывать в купальник и что-то тереть. Я невольно подслушал тот разговор - оказалось песчинки каким-то образом попали под купальник и сильно натёрли матери соски. Она потом весь оставшийся отпуск к песку и близко не подходила. Дома тоже, частенько, носит свободные халаты без лифчиков, чтоб они не давили и не натирали нежные грудки. В общем, чувствительные у моей матери сосочки. Интересно, как бы она сейчас отреагировала на вбиваемые в них гвозди, если б не Юлин гипноз?

Удар, другой, ещё один – каждый стук создавал неразборчивую смесь ужасающих звуков дрожащих струн внутри пианино. Я словно играл на её сосках, сочиняя мелодию разврата и извращений. Итак, свершилось! Я прибил собственную мать! Прибил в нашем доме к её любимому музыкальному инструменту за клитор и соски! Интересно, как бы на свою репетиторшу отреагировали её ученики и ученицы, если бы сейчас вошли к нам в зал? Скажи мне кто-то о подобном пару месяцев назад, я бы ни за что не поверил. Да мне и сейчас-то не верится: две женщины стоят голыми у нас в квартире с прибитыми к пианино сосками и клиторами. Восхитительное зрелище!

Юля: «Отлично, пойду возьму страпон»

Она пошла в коридор, достала из своей сумки вчерашний страпон и стала надевать его на себя.

Юля: «Трахать собственную мать – ни с чем не сравнимое наслаждение! Я тебе так завидую, ведь ты вкусишь это сейчас впервые. Кроме того, ты ведь мальчик и будешь не просто долбить маму резиновым хуем, как я, ты будешь трахать её собственным членом, получая огромное наслаждение!»

Я: «Боюсь, я сейчас так возбужден, что кончу очень быстро. Плюс это первый раз для меня, а ты не разрешала мне разряжаться в последнее время»

Юля: «Ничего страшного, мы никуда не торопимся, немного отдохнешь - и по новой! Эти пёзды же никуда от тебя не денутся!» - иронично подметила девушка.

Я подумал, а ведь действительно, если не предоставить нашим мамам никаких вспомогательных инструментов, типа плоскогубцев, они так и останутся стоять в этом согнутом состоянии, не имея возможности не то, что вбитые гвозди вытащить пальцами, но и даже банально присесть! Ссать-срать им придется прямо так, под себя, стоя, на пол, словно они находятся в каком-нибудь стойле для лошадей. Кричать и звать на помощь - тоже не вариант. Кто их услышит? Соседи? Да мало ли, что там орут, поди разбери. Квартира закрыта, не войдешь. Даже если кто-нибудь вызовет милицию, у них не получится открыть дверь, придётся вызывать МЧС. Сколько времени пройдёт к тому моменту? А ведь уже через несколько часов ноги у женщин устанут, а присесть-то некуда! Даже если бы был стул или табуретка, они никак им в этом зафиксированном скрюченном положении не помогли бы! Единственный выход – это, прямо как в какой-нибудь «Пиле», превозмогая дикую боль, самостоятельно тянуться назад, чтобы оторвать свои груди и пах от пианино, разрывая с мясом соски и клитор наживую!

Ну, ладно, наши мамы сейчас под Юлиным гипнозом, и боль для них является наслаждением, а не мукой, поэтому, предположим, с подобной непростой задачей они бы справились. А если бы не было этого гипноза? Смогли бы женщины в принципе пройти подобное страшное испытание или умерли от болевого шока? С другой стороны, если они не решатся пройти через это добровольно, за них это неизбежное решение примет сама судьба, ведь когда ноги наших мам окончательно ослабеют и устанут, обессиленное тело под собственным весом камнем рухнет вниз... Думаете соски и женский клитор настолько прочные, что взрослая дама на них повиснет в воздухе? В моей маме килограмм 60, в Юлиной, примерно, столько же. Не, вряд ли. Порвутся. Как пить дать порвутся. И тут снова болевой шок и обильная кровопотеря.

Юля: «Ты просто прелесть! Как же я тебя люблю!» Она подошла ко мне и грязно поцеловала в засос. Не знаю, что нашло на мою девушку в этот момент. Неужели опять скажет, что поняла, о чём я думаю, лишь по выражению моего лица? Что-то тут нечисто.

Юля: «Давай, соберись и сделай это! Сделай ради меня, сделай ради себя! А я пока займусь своей мокрощёлкой». Юля без колебаний и какой-либо предварительной подготовки грубо вставила страпон своей матери в вагину и стала её трахать. Оксана Витальевна ойкнула от неожиданных действий дочери, но вскоре стала показушно стонать и наслаждаться процессом.

Я, в свою очередь, спустил штаны и с торчащим членом встал перед задом своей мамы, готовый лишиться девственности, первый раз трахнуть женщину, да ещё какую! Сколько же порнухи я пересмотрел за столько лет, сколько пёзд и секса видел! И вот, наконец, участвую сам. Даже не надеялся, что моя фантазия когда-либо воплотится в жизнь. Я засунул руку маме в окровавленную промежность спереди и аккуратно, стараясь не задевать её измученный клитор, сквозь половые губы нащупал дырку во влагалище. Какое же оно влажное и тёплое! Второй рукой придвинул головку члена к вагине, немного скорректировал траекторию и медленно ввёл свой эрегированный пенис внутрь. Да, я внутри! Внутри вагины собственной матери! Второй раз в жизни, если первым считать моё рождение. Вернулся туда, откуда начал, вернулся домой!

Мама: «Да, сынок, вот так, еби меня, еби в пизду свою маму!», - стала постанывать и подбадривать меня моя родительница. Ох, какая же она шлюха под гипнозом, прямо как я всегда и мечтал! Как же это круто! Я стал двигать членом внутри, имея собственную мать. Делать это было не слишком удобно, ведь мой рост был значительно выше маминого, поэтому приходилось слегка приседать в коленях. Я старался не дотрагиваться до матери руками, ведь если я увлекусь и случайно потяну её на себя в процессе, то дам дополнительную нагрузку на израненные прибитые половые органы, рискуя их окончательно разорвать. Я-то не ощущаю, что испытывает мама, не чувствую границы дозволенного, а маме, кажется, сейчас по кайфу абсолютно всё. Это, конечно, здорово, но и меру надо знать. Ладно, пусть мне не очень удобно, как-нибудь потерплю, всё равно скоро кончу. Интересно, то, что я сейчас трахаю женщину, уже можно считать потерей девственности? Или без второй составляющей, оргазма, не считается? Хех, в любом случае, я чувствую, что уже вторая половина условия скоро наступит. Мама стала ещё больше меня раззадоривать:

Мама: «Давай, Славик, трахни меня, трахни свою маму! Я - пизда, я твоя пизда! Я хочу забеременеть от тебя, кончи же в меня, кончи!», - с этими словами она стала в такт моим толчкам немного дёргать своей попкой вниз, чтобы член сына входил в неё ещё глубже.

Услышав столь сексуальное предложение от собственной матери и осознав, что в эти самые моменты маминых подёргиваний попкой вниз её израненный клитор, буквально, натягивается и дёргается на гвозде, моё возбуждение достигло предела, и я стал извергать потоки горячей сыновьей спермы внутрь её лона! Оргазменных сокращений было гораздо больше, чем при обычной мастурбации, и, хоть я не видел свой член внутри маминой вагины, отчетливо ощущал, как много спермы из меня выходит и как сильно она там струями брызгает внутри. На самом деле это не так уж удивительно, учитывая моё воздержание в последние дни и то, что вообще-то прямо сейчас сбывается моя давняя заветная мечта! Я так бурно и сильно разрядился внутри матери, что чуть было не упал и, обняв за живот, слегка повиснул на её спине совершенно позабыв, что своим весом раздираю её прибитые соски.

Юля: «Поздравляю, Слав, теперь ты – мужчина! Давай, я протолкну сперму поглубже, чтобы она наверняка залетела»

Я вынул свой член, и наружу из маминого влагалища сразу же потоком хлынула моя сперма прямо на ковер. Юля вставила моей матери в вагину свой страпон и стала трахать её им, меся внутри маминой пизды оставшуюся кончу.

Юля: «Засунь свой обконченный член и моей маме! Если повезет, ты обрюхатишь этих блядей в один день!»

Что ж, девственности я уже лишился, свою глупую мечту об одной единственной женщине, своей любимой и будущей жене, похерил. Но я совершенно не расстроен: вместо одной гипотетической мечты я воплотил совершенно иную, о которой мог только фантазировать. Раз морально я никакими рамками больше не связан, то почему бы и не последовать предложению моей девушки? Ничто теперь меня не сдерживает, я могу поступать и вести себя так, как хочу.

Я подошел к пригвождённой Оксане Витальевне и, уже имея некий практический опыт, по аналогии нащупал её вагинальную дырку и вставил туда свой обконченный член, начав слегка потрахивать. Конечно, я только что кончил, и новый половой акт физического удовольствия не приносил, даже наоборот, был слегка неприятен. Но было приятно морально, член всё ещё стоял, да и, ёлы-палы, 4 минуты назад я был девственником, а теперь трахаю в пизду уже вторую женщину!

Через несколько минут Юля страпоном довела мою мать до оргазма, и та стала неконтролируемо биться в оргазменных судорогах, выплёскивая вагинальные соки прямо на ковер и при этом сильно дёргаясь прибитой грудью и промежностью. Я было попытался подхватить маму, чтобы та избежала ненужных повреждений, но Юля резко одёрнула мою руку, не позволив помочь.

Юля: «Нет! Не трогай, пусть немного повисит!»

Я: «Но как же...»

Юля: «Ничего, не оторвется. Маму мою видел? У неё всё зажило уже на следующий день»

Я послушно убрал руку, позволив своей маме немного повиснуть на прибитой плоти. Ногами она всё ещё стояла, но они стали обмякшими, и не малая часть удерживаемого ими веса теперь пришлась на мамины пригвождённые соски и клитор. Под таким весом они сильно оттянулись на гвоздях, отверстия от проколов явно увеличились в размерах, и по грудям и ляжкам побежали новые багровые струйки крови. Если честно, было страшно видеть маму в таком окровавленном виде, я за неё переживал, но зная, на что способна моя девушка, решил, что всё равно она её потом излечит.

Юля вынула из моей обмякшей матери страпон, и мы оба улеглись с ней на диван. Она села сверху пиздой на мой всё ещё стоявший член, стала трахать и целовать меня, восхваляя и не скупясь на эпитеты.

Юля: «Браво! Ты был великолепен! Я горжусь тобой! Конечно, это далеко не самый развратный секс, какой существует: женщин трахали и извращались над ними куда изощреннее и жёстче, чем было сегодня. Сегодняшнее соитие – ничто в сравнении с этим, ты и представить себе не можешь... Сотни тысяч, миллионы людей так развлекались! Правда, по большей части, это было уже очень давно, в древности, во времена царей и тиранов. Ох, как же я скучаю по тем свободным временам! Все эти древние ритуалы и увеселительные вечера фараонов... о, ты бы видел! Какой полёт мысли, какая фантазия, какой разврат! Не то, что сейчас. Все стали какими-то блёклыми, вялыми, инфантильными, жалкими. Скукота! Никакого удовольствия таких совращать! Большинство теперь даже трахается лишь по согласию и совершенно забыли об истинном предназначении женщины. То ли дело раньше... Но ты – ты удивил бы меня и в прошлом. Ты заинтересовал меня своими фантазиями, вот я решила проверить»

Я: «В смысле?»

Юля: «Ну, скажем так, на моей памяти за всю историю человечества лишь несколько тысяч людей имели своих матерей схожим садистским образом, а уж тех, кто проделывал всё это по доброй воле, а не по принуждению, и того всего пара десятков!»

Юля продолжала двигаться на моём члене, время от времени страстно целуя и томно прикрывая глаза.

Я: «Где это ты всё вычитала? Даже если это правда, то теперь не только я один из этих десятков людей, но и ты тоже!»

Юля засмеялась.

Юля: «Слава, мой милый Слава... такой развратный, извращенный... Разврат и похоть так сильно затуманили твой разум, что не позволили увидеть правду. Даже перебороли один из сильнейших врождённых барьеров - кровные узы и привязанность к самому близкому человеку. Я аплодирую стоя, восхищаюсь тобой и вместе с этим... даже люблю. Прости, но я никак не могу входить в число этих людей, потому что я... я не человек, я суккуб!»

Я немо и испуганно глядел в глаза своей столь любимой девушке, пытаясь осознать, что только что услышал. Юля замолчала и просто страстно смотрела мне в глаза, продолжая методично двигаться на члене. Это... шутка? Она суккуб? Та обворожительная женщина из ада, с рогами, крыльями, хвостом и копытами, что соблазняет мужчин и вводит их во грех? Да быть не может...

Суккубка: «Хм, ну вы совершенно не так нас рисуете и представляете, как есть на самом деле! К сожалению, у меня нет возможности показать себя в этом мире, но... в чём-то ты прав: иногда мы действительно соблазняем мужчин, вгоняем их во блуд и разрушаем семьи», - после услышанного выше я даже не заметил, что девушка вновь отвечает на непрозвучавшие вслух вопросы. Вместо этого я на автомате лишь спросил:

Я: «Зачем?»

Суккубка: «Зачем? Да потому что это забавно! Вселиться в какую-нибудь смазливую секретаршу и делать двусмысленные намёки своему боссу, сподвигнув его на измену жене, с вытекающим разводом и потерей фирмы, которую он выстраивал годами! Забавно подтолкнуть взрослого дядю к незаконной связи с маленькой девочкой, ломая, в конечном счёте, жизнь обоим! Забавно подбить озабоченную шпану подловить вечером и изнасиловать собственную учительницу, из-за чего последняя, не выдержав публичного позора, сведёт счёты с жизнью, а ребят посадят в тюрьму или на перо! Я же суккубка, Слава, это моя суть! Конечно, бесполезно пытаться манипулировать людьми, чей разум слишком закрыт от подобных искушений. Мы таких не трогаем, это бесполезно, равно как не трогаем и тех, кто открыт слишком сильно, ведь рано или поздно они и так сами встанут на скользкий путь разврата и греха. Наш удел слабые и сомневающиеся, которые ещё не решили, в какую сторону идти. Посеять среди них зерно сомнений, зародить и методично взращивать идею запретных желаний, пока жертва не решится на грех, на преступление – вот наш конёк! Но ты... ты не из этой категории. Ты не сомневаешься, ты безо всякой помощи с нашей стороны самостоятельно и осознанно сам взрастил в себе всю эту похоть, открыл ей свой разум, любишь, наслаждаешься и жаждешь всё новых извращений! Это удивляет, изумляет и интригует! Подобное встретишь не часто, и я заинтересовалась, мне стало любопытно, что же это за фантазии такие, что же это за страсть, что именно движет тобой? Я не хотела долго ждать, лишь наблюдая, не хотела, чтобы всё шло своим чередом и однажды закончилось. Ведь в этом случае я бы увидела лишь последствия твоих действий, а первопричину так и не узнала. Да и то не факт, что всё бы завершилась, как должно - ты слишком скромен и застенчив, я боялась, что даже такие извращённые сексуальные фантазии, как твои, могли так и остаться лишь каплями спермы на ковре. Поэтому в силу собственной натуры и личного интереса, я решила явиться, вмешаться, узнать, познакомиться воочию и помочь, подтолкнуть тебя в нужном направлении»

Мне всё ещё было сложно поверить, правду ли говорит Юля или просто шутит, умело манипулируя мной.

Я: «Даже не знаю, как теперь относиться к своим фантазиям и взглядам: вроде как бы комплимент, но при этом комплимент, впечатливший... суккубку?! В общем, такое себе. Скажи, а для чего было так заморачиваться? Мы встречаемся уже 2, 5 месяца, если ты можешь воздействовать на разумы людей, просто заставила бы меня сделать всё, что тебе хотелось!»

Суккубка: «Свобода воли, Слав, свобода воли. Нельзя заставлять человека, потому что тогда это будет не его выбор, а мой. Нужно лишь предоставлять возможности. Чтобы подтолкнуть тебя трахнуть мать столь жёстким способом, пришлось изрядно потрудиться. Я даже не была уверена, что ты решишься, ведь практически всегда кровные узы и привязанность берут верх».

Я: «Но ты ведь заставила наших мам подчиняться и делать то, на что бы они никогда в жизни не пошли! Где же их свобода воли?»

Суккубка: «А они в данном случае лишь орудия соблазнения для тебя. Не они это выбирали, а я, поэтому для них грехом это не является»

Я: «А для меня?»

Суккубка: «Ну, ты ведь сам в итоге сделал этот выбор, милый. Выбор осознанный!»

После некоторой паузы суккубка вновь стала двигаться на моём члене, и я начал чувствовать удовольствие. Видимо, наконец, мой член отошёл от недавнего сильнейшего оргазма и при должной стимуляции через какое-то время вполне мог осилить и второй. Тем не менее, мысль о совершённом грехе немного ввела в уныние.

Суккубка: «Что такое, разве ты теперь жалеешь? После стольких-то лет мечтаний о пизде своей мамочки? Ты, наконец, отодрал её, выебал, кончил внутрь! Да ещё каким способом! Всю жизнь теперь будешь помнить! Более того, ты же всегда фантазировал, как она беременеет от тебя? Даже имя будущей дочке придумал – Вера! Что ж, могу поздравить, твоя вера вознаграждена – ты будущий отец!»

Я: «Что? Откуда ты знаешь?»

Суккубка: «Чувствую! Тебе сложно это понять, но я даже отсюда чувствую, как прямо сейчас в матке твоей матери начинает зарождаться новая жизнь!»

Я ошарашенно посмотрел сначала на Юлю, а затем на свою голую маму, которая всё ещё стояла рядом с Оксаной Витальевной, прибитой к пианино. Она, видимо, как и я уже отошла от своего сильнейшего оргазма и, перестав висеть сосками и промежностью на гвоздях, снова крепко стояла на ногах, ожидая следующих команд.

Суккубка: «Да-да, Слава, не удивляйся: прямо там, внутри промежности твоей матери, буквально 20 секунд назад один юркий сперматозоид уже сумел проникнуть в яйцеклетку! И уже ничегошеньки не сделать, твоя мама беременна и уже вынашивает девочку»

Я, конечно, ожидал, что моя мама МОЖЕТ от меня забеременеть ввиду незащищённого секса, но всё же надеялся, что нам повезёт, и этого не произойдёт. А тут такие новости, результат спустя всего десяток минут...

Я: «А с чего ты взяла, что будет дочка? Разве пол ребёнка не формируется только на какой-то там неделе?»

Суккубка снисходительно улыбнулась.

Суккубка: «У вас ещё очень ограниченные познания о женской физиологии. Будь уверен, у тебя родится дочь. А вот моя мама, к сожалению, всё ещё тобой не тронута, но если ты захочешь...»

Юля соблазнительно замолчала и облизнула губы.

Суккубка: «Не забывай, это не я сделала тебя таким, я лишь форсировала события и направила энергию в нужное русло. Негоже постоянно спускать столь ценный мужской материал на пол, когда под боком щеголяет твоя вожделенная дырка! Иди всё своим чередом - может ты и продолжал бы до самой смерти удрачиваться исключительно на свои развратные фантазии, а может быть однажды нашёл в себе силы и переступил черту дозволенного. Результат один - похоть овладела бы тобой полностью, свела с ума. Так зачем было ждать? Зачем откладывать неизбежное на потом, когда твоя мама постареет или, когда у тебя уже будет вставать через раз? Ты сейчас молод, энергичен, полон сил. Пользуйся! У тебя столько времени, столько возможностей, столько нереализованных желаний! Разве ты ещё сомневаешься в правильности сделанного выбора?»

Моя девушка говорила на удивление лаконично и красиво. Уж не знаю, её собственный это талант или подобная способность соблазнять и совращать мужчин разговорами есть у всех суккубок в аду, но в любом случае, логика в её словах была. Я давно признал в себе извращенца, давно смирился и перестал отрицать, что мои фантазии ничего не значат и нужны мне лишь для более яркого самоудовлетворения. Нет, всё куда серьёзней, я верю в это, выбираю, я этим живу. Это прекрасно и отвратительно одновременно, а я такой, какой уж есть. И если Юля права, а я ей почему-то верю, что финал неизбежен, что страсть сведёт меня в итоге с ума... что ж, надо просто это принять и двигаться дальше. А что может быть лучше, чем начать наслаждаться прямо сейчас? Да, Юля права, я должен быть благодарен ей за предоставленный выбор.

Я: «Нет, я... всё так, спасибо тебе. Спасибо, что вмешалась, спасибо, что подтолкнула, иначе, боюсь, я бы никогда не решился, и так бы и продолжал жить в своём мире иллюзий. Просто... в последнее время всё так быстро происходит, так неожиданно. Ты, твои способности, твоя мама, моя мама, твоё признание, теперь беременность... Не понятно, хорошо это или плохо. Меня это, если честно, пугает и радует одновременно. Становлюсь ли я от всего этого плохим человеком или нет? А может я глубоко внутри уже был таким? Не знаю... Всё равно спасибо, что дала мне выбор и позволила сделать его. Я ещё раз убедился, кто я на самом деле, даже если это нечто плохое»

Суккубка: «Ну, солнц, не переживай, всё просто супер! Ты молодец! Уж кто-кто, а я всегда тебя поддержу и никогда не стану осуждать! Думаешь, почему именно эти пару дней, когда ты должен был выбрать, так наполнены событиями? Да всё просто: я не хотела, чтобы тебя мучила совесть! Она иррациональна и основана не на твоих желаниях, не на стремлении, чего, прежде всего, ТЫ хочешь и что ТЕБЕ нужно, чтобы стать счастливее, а на мнении общества, кто как отреагирует, кто как посмотрит, осудит или нет. Это глупое никчёмное чувство, нацеленное на одобрение со стороны, заставляющее вести себя не так, как хочется, а как того от тебя ждёт общество, в котором ты живёшь! Дай ему время, и оно, как вода, разрушит всё то, что важно для тебя, но идёт вразрез с общественными правилами, нормами и порядками. Подумай: ты уже вчера начал изводить себя мыслью, что отказаться от моего условия нужно потому, что «да какой я тогда буду любящий сын?» Кто? Ну, кто вбил тебе в голову, каким должен быть любящий сын? Где тот сакральный пример, на который ты ориентируешься? Его нет! Это собирательный образ, навязанный действующей эпохой, обществом, в котором ты живешь. Он не имеет никакого отношения к тому, что является истиной на самом деле. Это тупо мода! Временная, ветреная, непостоянная. Пройдут века, и люди станут думать по-другому! Ты бы, родись в другое время, в той же самой ситуации думал по-другому! Так на кой чёрт следовать этой тупой моде, следовать этой совести? Да если б я тебя вчера не подтолкнула, ты так бы и остался у разбитого корыта, но с «ценной» эфемерной мыслью «я хороший сын!» А погляди на себя сегодняшнего? Ты трахнул свою мать! Ты воплотил свою мечту! Ты отец! Не будь идиотом, плюнь на совесть и делай то, что сделает тебя счастливым. А другие пусть заботятся о себе сами!»

Казалось для моей девушки - это очень животрепещущая тема, раз она так раскричалась, доказывая собственную правоту. Даже трахать при этом стала меня жёстче. Чувствовалась, что она говорит от чистого сердца, приводя всё новые и новые аргументы. Да я, собственно, и не возражал. Не знаю уж, подвержена ли совесть изменчивости моды, но в том, что она частенько мешает людям наслаждаться жизнью, а следование ей ничего, кроме облегчения и морального удовлетворения не даёт, я не сомневался.

Суккубка: «Выбор всегда определяет то, кто ты есть и чего хочешь. Говоришь, что в итоге благодарен мне за предоставленный выбор, прибить собственную мать гвоздями за соски и клитор, когда совесть ещё не довлела над тобой? Что ж, проверим, искренен ли ты? Вот тебе ещё один уже сделанный тобою выбор в условиях отсутствия совести - я никогда не заглушала боль для наших матерей, а лишь заставляла изображать их удовольствие! Ну, как? Этому ты тоже благодарен, любимый?»

Я: «Что?», - крайне удивлённо спросил я. От обсуждения глобальных вещей меня вдруг резко вернули в реальность. «Но это значит...»

Суккубка: «Да, им ужасно больно, ведь ты вживую пробил гвоздями их самые чувствительные места!»

Я повернул голову на спокойно стоящих у пианино мам, всем видом они демонстрировали удовольствие от происходящего и даже слегка терлись лобком о крышку.

Суккубка: «Не тешь себя обманчивой иллюзией, благодаря ментальной связи я прекрасно чувствую, как адски ноют сейчас их груди и промежности!»

Я: «Зачем? Уйми их боль!»

Суккубка: «Я не хочу!»

Я: «Почему?»

Суккубка: «Глупо задавать такой вопрос демонессе, порожденью ада, не находишь?»

Я: «Ты меня обманула! Ты же сказала, что воздействовала на них, что больно не будет!»

Суккубка: «Ты что-то путаешь, любимый! Я тебя не обманывала! Ну, вспомни, что именно я сказала? «Я воздействовала на них обеих, КРИЧАТЬ не будут»! Чувствуешь разницу? Они не будут именно кричать! Насчёт боли я сегодня ничего не говорила, это ты сам так решил. Видимо, из-за вчерашнего».

Я: «Ты... ты манипулировала мной!»

Суккубка: «Я избавила тебя от мук совести, чтобы ты мог делать то, что действительно хочешь! Совесть! Совесть, мой дорогой, как я сказала, мешает людям наслаждаться жизнью. Единственное, о чём я предпочла умолчать, так это о том, что мысленно перекрыла им мочеиспускательные каналы, чтобы непроизвольно льющаяся от боли моча тебя не смущала. Но не надо отрицать, что тебе понравилось сейчас пригвождать этих двух взрослых сосок!»

Я: «Я и не отрицаю! Но я-то думал без боли! Без боли, слышишь?! Ты же знала, что для меня это важно! И совесть тут совершенно не причём! Чего мне переживать, если ты всё равно сотрёшь им из памяти эти события!»

Суккубка: «Боюсь, ты сам себе противоречишь. Согласись, что минуту назад, до того, как ты узнал, что наши мамы всё чувствовали, ты был полностью удовлетворён проделанной работой?»

Я: «Да, но...»

Суккубка: «Ты был полностью удовлетворён, потому что сделал с ними то, чего хотел! Так что же изменилось? Совершённый тобой поступок остался прежним, результат – тоже. Подумаешь: ощущали они боль или нет – лично тебя это никак не касается».

Я: «Как это не касается? По-твоему, не важно, что я своей матери причинял такую мучительную боль? Я же люблю её!»

Суккубка: «А разве ты перестал любить её, прибив к пианино за клитор?»

Я: «Нет, конечно!»

Суккубка: «А после того, как мы вонзили ей гвозди в соски?»

Я: «Разумеется, нет!»

Суккубка: «Так разве знание того, что ты вбивал их наживую, умаляет твою любовь к ней? Это лишь один пункт из многих. Взгляни на неё: она всё так же прекрасна, всё так же тебя заводит, всё так же любима и любит тебя. Ну, подумаешь, она сейчас испытывает боль - плюнь! Это её материнский долг! Она всегда говорила, что сделает всё, чтобы сделать тебя счастливым, и сделала! Она исполнила истинную роль женщины, она исполняет её прямо сейчас на твоих глазах! Такое самопожертвование, такая самоотдача! Разве это не прекрасно? Теперь ты можешь гордиться своей матерью! К тому же, ты сам мне рассказывал, как часто фантазируешь о мучениях женщин, пытая их половые органы. Уверена, решиться на подобное тебе было бы не просто, а теперь будет легко, ведь ты, получается, уже делал это!»

Я: «Но это не гипотетическая, не чужая женщина, это моя мама! Слушай, я всё понимаю, но нет! Нет, не могу, не так быстро! Мне надо подумать! Что мне для тебя сделать, чтобы ты уняла их боль?»

Суккубка: «Да ничего, ты сделал уже всё, что было нужно. Теперь просто лежи, гляди на них и кайфуй, пока две эти конченые шлюхи изнывают от боли. Ты, может, ещё сам себе в этом не признаёшься, но ты рад, что они всё чувствуют. Рад, что твоя мама стоит возле тебя с надорванным клитором и мучается писечной болью. Это придаёт всем твоим прошлым действиям смысл, ведь без ощущений это было бы банальное забивание гвоздей в никуда. А знаешь, откуда я знаю, что тебе это нравится? Твой член внутри меня начал с новой силой твердеть сразу, как только я заговорила об этом!»

Я: «Прекрати! Ты хотя бы можешь всё исправить? Вылечить? Чтоб как у твоей мамы сегодня не было следов? У неё ведь сегодня с утра ничего не болело, верно?»

Суккубка: «Ой», - девушка кокетливо прикрыла свой ротик ладонью, - «ты опять меня поймал! Физически я вернула всё, как было, но боль не унимала. Зачем? У меня нет таких стереотипов, как у тебя. Хочешь прикол? Помнишь, как вчера я двинула твоей матери между ног, что она обоссалась, хотя вид у неё был счастливый? Открою тебе секрет: девочки сами по себе не ссутся, так происходит из-за сильной боли в промежности. Я тоже девочка, как видишь, и знаю, куда нужно бить, чтоб было побольнее. Хотя ты тоже справился хорошо: так сильно ёбнуть по пизде моей маме, это просто космос! Я совершенно этого не ожидала! Знал бы ты, как в этот момент настоящая Юля внутри меня кричала и умоляла тебя остановить! А когда мы прибивали клитор её матери к тумбе? Ох, сколько оров и слёз раздавалось в моей голове! Она могла лишь смотреть, но тело, руки, пальцы, оттягивающие клитор её матери для удара молотком, не слушались. Ей казалось, будто это она всё делает сама, беспомощная, не имеющая возможности остановиться.

Когда вы вчера ушли домой, я не спешила освобождать мою маму... ну, Оксану, её маму. Наоборот, я залезла на тумбу, стала ногой надавливать на прибитый клитор и заставила её мать вылизывать нашу пизду. Оксана мысленно орала и корчилась от боли, но физически продолжала подчиняться и лизать. Твоя школьная любовь в бессилии кричала от ужаса внутри и умоляла меня остановиться, но вместо этого сама получала физический кайф от куннилингуса. В какой-то момент удовольствие затмило кошмар происходящего, и Юля начала получать кайф. Она наслаждалась вылизыванием от Оксаны, пока её собственная нога продолжала больно надавливать на самое нежное мамино место. На самом пике оргазма пелена похоти затмила Юлин разум, и на несколько мгновений ей даже стало немного нравиться мучать мать, получая собственное удовольствие. А затем она неизбежно разрядилась ей в лицо. Кончила, а мама, Оксана Витальевна, после сильнейшего удара в пах, прибитая и изнывающая от боли, всё слизала. Теперь Юля ненавидит себя за эти секунды слабости, а я показываю ей этот фрагмент у себя в голове снова и снова!»

Сказать, что я охренел от услышанного, значит не сказать ничего. Я не знал, с чего начинать задавать вопросы. Какая же жесть, оказывается, творилась вчера! Так женщины всё чувствовали? Моя мама описалась от Юлиного удара, потому что... потому что ей было больно? А ведь после этого и я её туда пинал. Несильно получилось, но всё же. Юля меня опять обманула или...? Блин, Юля! А где она вообще?

Я: «Так Юля заперта внутри тебя? Внутри собственного тела?»

Суккубка: «Собственно говоря, да. Она - немой свидетель происходящего. С её точки зрения она сама всё это делает, даже трахает тебя сейчас, но не в силах остановиться и как-либо помешать».

Я: «Но она жива-здорова, да? Может мыслить, говорить самостоятельно у тебя в голове? Как ты вообще её откопала? Мы же не виделись хрен знает сколько!»

Юля снисходительно улыбнулась.

Суккубка: «Ну и недооцениваешь же ты суккубов! Даже как-то обидно. Неужели после всего увиденного тебя удивляет то, что я без труда смогла изучить твоё прошлое и найти подходящую девушку, в которую когда-то ты был влюблён?»

Я: «То есть она сейчас тут, с нами, так? Глядит прямо в этот момент на меня твоими глазами? И ты можешь вернуть ей «управление, если захочешь?»

Суккубка: «Конечно! Вообще-то, так и планировалось мной изначально: я вселяюсь в эту девушку, пользуясь твоей давней слабостью к ней, подкатываю, выясняю, что же так развратило твой ум и подталкиваю на какое-нибудь изощрённое воплощение греха в реале. После мне незачем было бы оставаться, ведь ты, вкусив однажды сладость физического разврата на практике, наверняка не смог бы устоять и продолжил им заниматься в жизни, всё сильнее погружаясь в пучину похоти. Я бы стёрла Юле и всем, кого использовала для твоего совращения, память и исчезла. По началу я думала, что достаточно будет толкнуть тебя на какое-нибудь изнасилование, но затем, в процессе общения с удивлением узнала о твоём сильном влечении к собственной матери, да и ещё и в стиле садо-мазо! Это довольно необычное сочетание и, признаюсь, мне было интересно обсуждать с тобой все те мерзости, о которых ты мне рассказывал! Я захотела не просто толкнуть тебя на какое-то стороннее преступление, а попытаться перебороть кровные узы и натравить на самую главную цель - на собственную мать! Настоящий вызов для меня, если честно! Я уже говорила, что барьер кровного родства преодолеть невероятно сложно, он заложен у вас в генах на подсознательном уровне. Но, поскольку ты был уже в должной степени развращён, мне это показалось осуществимым. А потом я увидела, как ты смотришь на мою мать, на Оксану. О, Слава, я решила организовать для тебя нечто невообразимое! Ты сам теперь видишь, как прекрасно всё получилось!

Я вновь перевёл взгляд на наших приколоченных гвоздями за половые органы мам. Вид у них был счастливый, хотя внутри, как мне стало теперь известно, они очень страдали.

Я: «Но я же согласился в самый последний момент! До последнего хотел отказаться, даже сейчас не уверен, что правильно поступил... Для чего ты так рисковала, зачем настаивала на столь радикальной экзекуции, когда могла бы толкнуть меня на обычный секс с матерью? Я бы согласился и не переживал! Да я даже сам тебе вчера это предлагал!»

Суккубка: «Задача каждого суккуба не просто развратить ум своей жертвы и подтолкнуть её к физическому воплощению имеющихся фантазий, но и расширить горизонты похоти, привнеся в её разум ещё более развратные чувства и мысли. Только поставив перед ней какие-то сверх задачи, какие-то неприемлемые для конкретного индивидуума действия, можно гарантировать жажду дальнейших извращений и преступлений. Ведь когда суккуб уходит, жертва остаётся сама по себе. Вкусив сладостный запретный плод однажды, она стремится повторить свой опыт, жаждет его и, в конечном счёте, идёт на преступления. За свою недолгую жизнь ты сам себя, на удивление, успел уже очень сильно развратить, так что, сам понимаешь, пришлось придумывать нечто совсем выходящее за рамки, чтобы расширить твои границы и угодить властителям нижнего мира».

Я: «И ты... теперь уйдёшь?»

Суккубка: «Я... не знаю. Я хотела, должна была, но мне было так здорово с тобой в последнее время: все эти грязные разговоры, твоё совращение, подчинение, склонение к дикому разврату и, главное, твоя готовность следовать всем моим безумным указаниям! О, как только вспоминаю сегодняшние и вчерашние события, я прям кончаю! Мне даже кажется, я в тебя слегка влюбилась, ха-ха! Уж не знаю, может ли суккубка в принципе испытывать подобные чувства, или это просто это просто глубочайшее восхищение твоими поступками, но мне с тобой хорошо, интересно даже как-то спокойно что ли. Нам есть о чём поговорить, я прям чувствую, что ты меня понимаешь и разделяешь мои взгляды! В кое-то веки мне не нужно притворяться, а можно говорить правду прямо и открыто. Так что я задержусь, как минимум, пока мне не надоест»

Я не знал, что ответить своей девушке, испытывая какие-то смешанные чувства: с одной стороны, меня использовали, я должен был обижен и возмущён, но с другой, я наслаждался этим и в целом был не против. И вообще, в меня влюбилась суккубка? Восхищается моими мыслями и совершёнными поступками? Вроде и лестно и, в тоже время является поводом серьёзно задуматься, где я в жизни свернул не туда.

Я: «Спасибо, конечно, мне это очень приятно слышать... вроде бы. Я тоже тебя люблю... мне кажется. Во всяком случае чувства никуда не ушли, меня по-прежнему к тебе очень тянет. Или тянет в Юле? Сложно вас разделить, для меня вы один и тот же человек, несмотря на то, что общался я всё время с тобой, а видел и вспоминал её. Что-то я совсем запутался...»

Суккубка: «Не смущайся, любимый, я не ревную! Я, она – какая тебе разница? Не забывай, кто перед тобой! Или ты думаешь, демонесса похоти и разврата будет ждать от своего мужчины верности? Ха-ха! Как раз напротив, это меня очень разочарует!»

Я: «Эм, ну, ладно. Слушай, а можно ещё кое-что прояснить? Получается, ты вселилась в это тело и подавила Юлину личность, но при этом она не исчезла, а просто заперта внутри самой себя: видит всё твоими глазами, делает твоими руками, но контролировать не может, верно? А ты при этом можешь с ней общаться, чувствовать, что она думает, передавать свои воспоминания и прочее, так?»

Суккубка: «Всё верно!»

Я: «Тогда позволь спросить. Мне просто всегда было интересно... а как она ко мне относилась в школе? Можешь прочитать её мысли? Вряд ли я ей тоже нравился, но всё же? Просто я много лет потом сожалел, что тогда так и не нашёл в себе смелости признаться в собственных чувствах, жил с грустью о несбывшейся надежде. Она меня вообще после школы хоть раз вспоминала?»

Суккубка: «Ха-ха! Хочешь без разрешения покопаться в её личной жизни? Ну, слушай! В школе для неё ты был просто незаметным парнем, совершенно её не интересовавшим, одним из многих одноклассников. Ты ей и не нравился, и не не нравился. Просто одноклассник по типу привет-пока. Она даже не особо заметила, когда ты ушёл в колледж после 9 класса. Стоит ли удивляться, что и после школы она не вспоминала о тебе практически ни разу? Ну, был один-два случая, когда она с подругами листала школьный альбом, и всё! Не твоя это девушка, Слав, это сразу чувствуется.

Гораздо интересней стало сейчас! После того, как я пару месяцев назад взяла над ней контроль и свела вас, она долгое время не могла понять, что происходит. О, ты бы видел, как это было забавно! С её точки зрения происходила полная чертовщина: ты куда-то встаёшь, идёшь, руки-ноги не слушаются. Страх, отчаяние и полное непонимание, что происходит – кайф! Это потом я сжалилась и мысленно объяснила ей весь расклад, но сейчас не об этом, потом как-нибудь расскажу. Когда я искала и переписывалась с тобой Вконтакте, она тебя далеко не сразу узнала! Обидно, правда? Хотя, надо отдать должное, когда мы стали часто гулять и ходить друг к другу в гости, проводить вместе время, ты ей даже начал немного нравиться. Исключительно по-дружески, но всё же. Но, говорю ж, будущего у вас бы не было.

А полный атас наступил позже, после того, как ты стал делиться со мной своими сексуальными извращенными фантазиями! Знаешь, как она отреагировала, что чувствовала? Ты резко стал ей противен! Ха-ха! Она совершенно не разделяет наших взглядов и видит в тебе больного извращенца! Временами её чуть ли не тошнило от некоторых твоих подробностей. Ну а после того, что ты вчера и сегодня сделал с её матерью... о-хо-хо, дорогой... Боюсь, она тебя окончательно возненавидела! Впрочем, как и меня».

Я молча и огорченно глядел на Юлю, девушку, которую полюбил ещё со школы. Вроде передо мной была она, но в то же время и не она. Вроде она меня любит, и в то же время реальная Юля, запертая внутри, ненавидит.

Суккубка: «Не переживай, она этого не стоит, эта девушка не для тебя. Та, что ты полюбил в школе, существует лишь в твоём воображении, она реальная тебе совершенно не подходит. Ты не был бы с ней счастлив, она бы никогда не дала тебе того, в чём ты нуждаешься»

Какая-то злость и обида овладела мной. Меня будто предали, унизили, отвернулись. Я что, недостаточно хорош для неё? Тогда не замечала, теперь и вовсе ненавидит и презирает?! То же мне, цаца... Я схватил свою девушку обеими руками за голову и взглянул в глаза, пытаясь в глубине тёмных зрачков разглядеть запертую узницу.

Я: «Значит ты там, да? Всё видишь и всё слышишь? Я был влюблён в тебя в школе, но ты никогда не обращала на меня внимания, всегда тусовалась с другими ребятами. Я мечтал о тебе и представлял, как мы будем счастливы, и когда, наконец, нам выпал шанс, и я открылся, то стал тебе противен и омерзителен? Да кто ты такая, чтобы судить меня? Не нравится моё мировоззрение? Ну и в жопу тебя! Только человек как я, постоянно мастурбирующий, но прерывающий оргазм, часто находясь в предоргазменном состоянии, может открывать новые горизонты похоти и разврата, находить их прелесть и величие. Конечно, тебе меня не понять, ведь я занимаюсь этим уже более десятка лет! Что, считаешь себя лучше? А что же сама? Ты ведь вчера, как мне только что рассказали, стоя на тумбе и мучая ногой свою родную мать, перед собственным-то оргазмом отпустила «коней» и наслаждалась происходящим, верно? Думала никто не заметит? А вот хрен тебе - мысли-то ты свои не утаишь! Тебе ведь в момент собственного пика удовольствия стало всё равно, что с ней происходит, как она мучается? Стало? Отвечай! Главное, ты сама кончаешь, а на остальное – плевать! Знакомо или ты забыла уже? Говоришь, что теперь ненавидишь себя за это? Так это потому, что ты попробовала впервые! Со мной было точно также! А станешь постоянно практиковать, ненависть со временем сменится на стыд, стыд на удовольствие, а удовольствие на любовь! На любовь, слышишь?! Ты – пизда! Запомни! Да, Юля, именно ты, застрявшая внутри своего тела, я обращаюсь к тебе: ты – пизда! И твоя главная задача ублажать мужчин! Полагаю, тебя не обучили этому в детстве. Как и всех девочек в этом мире, не воспитывали с ранних лет должным образом, не прививали любовь к сексу, похоти и разврату. Что ж, тогда мы с моей возлюбленной поможем и научим тебя ценить эти прелести! Вот увидишь! Уж не знаю, пройдут годы или десятилетия, но ты будешь кайфовать от всех тех мерзостей, что мы тебе предлагаем. Можешь даже не сомневаться! И начнем прямо сейчас!»

Я сбросил Юлю с себя и велел суккубке «настроить» Оксану Витальевну, так, чтобы её боль отдавалась приятными ощущениями в Юлином теле. Раз эта запертая внутри сука считает себя лучше остальных, я научу её получать наслаждение от сексуальных пыток собственной матери! Пусть глядит и кайфует!

Я: «Говоришь, наши мамы всё чувствуют и лишь делают вид, что это им нравится?», - обратился я к демонессе. «Ну и хер с ними! Это такие же пёзды, как и все остальные, и их главная цель – доставлять мужчине удовольствие! А мне это очень даже нравится! Так, что тут у нас? Сосочки?»

Я стал сжимать и тянуть Оксану Витальевну за сиськи, чтобы её соски больно елозили по вбитым гвоздям. Вся боль, испытываемая женщиной, дублировалась и незримо передавалась в тело моей суккубки в той же мере, но при этом конвертируясь в сексуальное удовольствие. Проще говоря, чем больше боли для Оксаны Витальевны, тем больше наслаждения для Юлиного тела. Естественно, запертая настоящая Юля стала немедленно получать огромное физическое удовольствие. Суккубка раздвинула ноги и, не отрывая взгляда от матери, стала дополнительно мастурбировать на это дело.

Я: «Держи меня в курсе, как эта пизда внутри тебя реагирует!»

Суккубка: «Ха-ха-ха, Славка, ну ты и затейник! Мне нравится! Как-как реагирует? Ненавидит тебя ещё больше и считает моральным ублюдком! Хотя твои действия приятно отзываются в нашем организме»

Я: «Тогда продолжим? А что у нас тут?», - я схватил половые губы Юлиной мамы и стал быстро и сильно тягать их туда-сюда, будто дроча ими. «Помни, Юлька, насколько тебе сейчас хорошо, настолько твоей маме больно! Ты что, будешь получать удовольствие от маминых мучений?! Как тебе не стыдно! Это же омерзительно!»

Я всунул член в пизду Оксане Витальевне и стал её трахать. Пальцами рук я нащупал прибитый гвоздём клитор, крепко сжал его и стал выкручивать, насколько позволяло положение.

Я: «Юля, тебе там внутри уже хорошо? Мне да! Трахать при тебе твою мать, которую я лично прибил за соски и клитор к пианино, просто великолепно!»

Суккубка не отвечала, а лишь самозабвенно мастурбировала на это действо. Что же до меня, то в этот раз требовалось гораздо больше времени, чтобы кончить повторно. Минут через 5 подобной грубой ебли я всё ещё ощущал удовольствие от секса, но до финала всё же было далеко.

Суккубка: «Волны наслаждения усиливаются, Юле всё это начинает нравится, она сопротивляется всё меньше, а мольбы остановиться и прекратить звучат всё тише и тише!», - выдала Юлину позорную тайну суккубка.

Я: «Отлично, а мне пока до финиша далеко. Надо бы ещё придать пикантности моменту!»

Я завел за спину руки Оксаны Витальевны, которыми она упиралась в верхнюю полку, и сжал их, обняв женщину своими за живот. Теперь при каждом движении моего таза обратно, я тянул Юлину мать назад за живот, и лишь сильно натянутые и прибитые соски и клитор не позволяли нам обоим потерять равновесие и упасть на пол. Прибитая плоть стала ещё больше надрываться, и новые струи крови начали заливать крышку пианино и стекать на пол. Меня очень возбудило, так извращаться над половыми органами женщины, и я понял, что скоро кончу. Но Юля меня опередила.

Суккубка: «Дааааа, вот так продолжай, мы практически кончили!», - закричала мне суккубка, - «она уже совсем затихла у меня в голове и молча наслаждается происходящим, тщетно пытаясь сдерживать собственное удовольствие. Поднажми! Поднажми!!!»

Прошло ещё секунд 20 долбёжки, и Юля стала кончать, крича во весь голос:

Суккубка: «Ааааааа, кончаааааааюююююю!!!»

Из влагалища моей девушки обильно полились вагинальные соки. Задрыгавшись в оргазменных спазмах, вскоре Юля затихла. Я понял, что тоже скоро кончу, но ебля чужой женщины, Оксаны Витальевны, не так возбуждала меня, как мысль о сексе со скучающей рядом с нами родной мокрощелкой. Вынув член из Оксаны, я всунул его в пизду своей матери. Руки по аналогии завел ей за спину и стал потихоньку при каждом движении тянуть мать назад, натягивая её соски и клитор на гвозди. Подобный секс с матерью сразу возбудил меня куда сильнее, и я понял, что очень скоро кончу. Мамин затылок был рядом с моей головой, поэтому я чуть к ней наклонился и начал шептать на ухо.

Я: «Ты шикарна, мама, ты настоящая блядь! Ведешь себя так, как и должна вести себя женщина! Я знаю, ты где-то там, заперта внутри своего тела, и суккубка не заглушает твою писечную боль. Тебе наверняка сейчас дико больно, да? Больно твоим сосочкам? Больно клиторку? Но ты не в силах показать этого, ты демонстративно кайфуешь, на самом деле мучаясь от боли. Извини, но мне всё равно! Ты женщина, и твой долг меня ублажить, а значит потерпишь!»

Я стал сильнее дергать мать назад, специально делая больнее её нежнейшим участкам половых органов и продолжил шептать на ухо.

Я: «Ты, наверное, как и запертая Юля - в шоке, да? Не можешь поверить в происходящее, что с тобой это делает твой сын? Не можешь помешать мне, остановить? Что ж, прости, я люблю тебя, но обычной любви мне недостаточно. Ты всегда говорила, что сделаешь всё, чтобы я был счастлив. Так вот, ЭТО меня делает счастливым, поэтому ты должна быть рада, что исполняешь сейчас свой материнский долг!»

В предоргазменном состоянии, продолжая трахать мать, я стал очень сильно дергать её назад, буквально пытаясь вырвать с корнем её прибитые соски и клитор. Мне показалось, что я даже услышал где-то внизу звук расползающегося мяса. Кровь вперемежку с мочой, которую перестала блокировать моя любимая суккубка, сильно хлестала из маминой промежности, текла ручьём по нашим ногам и уже успела образовать небольшую лужицу. Но я не замечал этого в тот момент. Всё что для меня тогда существовало – это мой член, мамина пизда и оргазм. А на всё остальное было наплевать.

Лишь поздно вечером, выдрав гвозди пассатижами и освободив нежнейшие места женщин из заточения, я обнаружил, что под конец так сильно дергал и тянул мамин зад на себя, бьясь в экстазе, что клитор разорвался чуть ли не пополам, а дыра от прокола расползлась настолько широко, что гвоздь можно было и вовсе не вытаскивать инструментами, а просто пальцами снять сам клитор прямо через широкую гвоздевую шляпку - вот настолько рана расползлась! Чтоб вы понимали – натяжение плоти в пиковые моменты было столь сильным, что ровно вбитая ножка гвоздя к концу экзекуции изрядно изогнулась. Головка клитора перекосилась чуть в сторону, а металл от окончательного прорыва плоти пополам удерживала тонкая, хоть и крепкая, полосочка кожи. Она так сильно тянулась всё это время, что стала белёсой и немного суховатой, словно какая-то мозоль или хрящ. Какую сумасшедшую боль переживала моя мама в тот момент, даже не представляю. Клитор моей высвобожденной матери перестал выглядеть как маленький аккуратный нежный пупырышек. Он сильно опух, посинел, косился в сторону и стал выглядеть в форме какой-то петельки с зияющей дырой по центру. С сосками была примерно та же история, но лучше. Видимо, это потому, что в верхней части я гвозди сбивал не в самые кончики плоти, а, считай, в ареолы. Ну, ничего, женщина на то и женщина, чтоб удовлетворять мужчину даже таким диким способом. Моя мама отныне может собой годиться - с этой задачей она сегодня справилась прекрасно!

Это всё события вечера, а тогда ещё днем, залив свою мать новой порцией спермы (и откуда она только взялась, я же буквально минут 20 назад накончал в неё, по ощущениям, с пол-литра?) я плюхнулся к Юле на кровать, и мы лежали, выжатые и обессиленные, но полностью довольные произошедшим. Потом заказали пиццу с доставкой. Кстати, было довольно забавно расплачиваться с ничего не подозревающим курьером в коридоре, в то время как в 5 метрах дальше за стенкой стояли наши голые оттраханные мамы, с разорванными клиторами и сосками и всё ещё истекающие кровью и мочой.

Затем мы пошли гулять, так оставив наших шлюх прикованными к музыкальному инструменту. А что? Ничего, потерпят. Шлюхи на то и шлюхи, даже если это наши матери. Они должны терпеть, должны учиться. Им надо многое успеть наверстать к своим годам! Говорили с Юлей обо всём на свете, строили планы на будущее, придумывали, что ещё можно сделать. Я выпытывал у неё про рай, ад и загробную жизнь, получил подтверждение своей догадки, что Юля и правда может читать мысли других людей, а ещё узнал, что её талант правильно называть «даром очарования», а не гипноза. Но злоупотреблять им нельзя, так как он отнимает силы. Ну и чтоб никто не заметил ничего, конечно. О существовании потусторонних сил вообще людям нельзя знать, Юля и так уже много лишнего мне рассказала. Например, оказывается, она действительно влюбилась в меня, если это слово в принципе применимо для неё, существа, живущего тысячи лет. Конечно, у неё немало было случаев влечения, эмоциональной симпатии и привязанности к жертвам, но то, что творилось у неё в душе сейчас, случилось впервые и ни на что не похоже. Ну, право, как можно понять, любовь это или нет, если в аду подобному чувству нет места от слова совсем? Чувство необычное, очень приятное и в чём-то даже волшебное, вот она и решила немного поступиться правилами и открыться.

Каждый день мы как-либо сексуально извращались, придумывая всё более новые и новые ситуации и способы. Я с удовольствием воплощал свои фантазии, а Юля мне в этом помогала. Как и ожидалось, моя возлюбленная чудодейственным способом залечила раны наших мам, и мы смогли продолжить развлекаться с ними по-новому, всячески экспериментируя. Суккубка была столь добра, что начала соглашаться после наших «игр» глушить их боль. Не знаю, может это влюблённость заставила её пойти мне навстречу и стала менять к лучшему? А, быть может, идя на такие уступки, она поняла, что тем самым развращает меня ещё сильнее, ведь я начинаю «отрываться» по полной, не забивая себе голову о чувствах женщин? В любом случае, меня это полностью устраивало.

Мы словно из сказки стали персонажами противоборствующих миров, которые вопреки всему почему-то с удовольствием проводят время вместе. Что же нас на самом деле объединяет? Любовь? Похоть? Общие интересы? Всё вместе? Не знаю... Не знаю, что именно, но нам нравилось быть невероятно открытыми и откровенными, чувствовать обоюдное понимание, обоюдную любовь к разврату, любовь друг к другу.

Я мечтал, что всё теперь так и останется, что всё будет хорошо. Я, наконец-то, нашёл свою любовь, ту единственную, кого ждал всю жизнь, кто меня понимает и полностью принимает таким, какой я есть. Можно сказать, мечта сбылась, даже несмотря на то, что этой любимой девушкой оказалась демонесса. Но я, на удивление, не боюсь и даже не осуждаю за всё то, что она когда-то делала. Это её суть, сущность суккуба, и я её принимаю.