В воскресенье утром я, как всегда, отправился в церковь.

Не... я шучу. Я провёл всю последнюю неделю, практически ебя мою маму. Вы правда думаете, что я хожу в церковь?

Нет, в воскресенье утром я встал поздно и спустился вниз позавтракать. Как всегда.

Мамы на кухне не было, поэтому я отнёс свою миску с хлопьями в гостиную. Там мамы тоже не было. После её исчезновения предыдущим утром я не слишком беспокоился о том, что не смог сразу найти её. Вместо этого я доел свой завтрак, умылся, а затем направился наверх, чтобы посмотреть, нет ли мамы в её комнате.

К моему удивлению, мама была не только в своей комнате, но и в своей кровати. Я не мог вспомнить, когда в последний раз вставал раньше неё.

— С тобой всё в порядке, мам? - спросил я с порога. Мама лежала на кровати под одеялом. Был виден только её затылок.

— Умпф, - ответила она. — Слишком много садоводства вчера. Всё болит.

Я кивнул маминому затылку. Она провела во дворе большую часть дня на четвереньках. Оглядываясь назад, можно сказать, что она немного перестаралась.

— Это херово, мам, - сказал я. — Хочешь чего-нибудь? Позавтракать? Кофе? Массаж?

Я повернулся, готовый спуститься вниз и принести кофе, который мама обязательно попросит.

— О, да, - сказала мама, заметно оживившись. — Массаж звучит заманчиво. Сделай его мне.

— О! - произнёс я, ошеломлённый. Я не был настроен серьёзно и не имел ни малейшего представления о том, как делать массаж. Тем не менее, разве это может быть сложно?

— В верхнем ящике есть массажное масло, - сказала мама. Одеяло на кровати слегка колыхнулось, и я решил, что она указывает на прикроватный шкафчик.

Я подошёл к ящикам и открыл верхний. Должен признаться, мне было немного любопытно, что там могло быть ещё. Нижнее бельё? Сексуальные игрушки? Мое свидетельство о рождении, в котором говорится, что я незаконнорожденный сын короля Норвегии? Ещё больше секс-игрушек?

В итоге ящик меня разочаровал. Там не было ни нижнего белья, ни секс-игрушек, ни свидетельства о рождении. Только какие-то таблетки, наполовину прочитанный роман в жанре триллера, небольшой ассортимент книжных закладок и пара маленьких пластиковых бутылочек. Я взял одну из бутылочек и увидел, что это действительно массажное масло. Бутылочка выглядела полной, что было не так уж и удивительно. Я не уверен, что мама думала о том, что будет делать массаж, когда покупала это масло, или что кто-то будет делать массаж ей. В любом случае, похоже, что это будет первое плавание этого масла.

Я взял вторую бутылку, которая была заметно менее полной, и понял, что это была та смазка, которую мама иногда использовала во время наших эскапад.

— Нашёл? - спросила мама с кровати, выводя меня из задумчивости.

— Ага! - сказал я, держа обе бутылочки в руках. Я повернулся к кровати и откинул одеяло в сторону, открыв маму во всей её пижамной красе.

— Классные штанишки, - сказал я, хотя я уже видел их раньше. На самом деле, всякий раз, когда я видел их в последнее время, мамины пижамные штаны оказывались на полу, а я оказывался глубоко внутри мамы. От одной мысли об этом мой хуй зашевелился в трусах-боксерах. На мне были только они и футболка, так как завтрак в нашей семье не был мероприятием, требующим чёрного галстука.

— Ой, ладно тебе, - ответила мама. — Помассируй сначала мне спину, она меня просто убивает.

Я поставил обе бутылки на кровать рядом с мамой, затем залез на кровать сам, оседлав заднюю сторону маминых бедер. Немного кожи выглядывало из щели между нижней и верхней частью маминой пижамы, поэтому я капнул туда немного масла, затем осторожно положил на неё руки и начал толкать их вверх. Мамина рубашка задралась, когда я толкнул её, но она была зажата под мамой, и ткань не могла продвинуться далеко. Я обнажил примерно половину маминой спины, когда ткань натянулась, и я не смог продвинуть руки выше.

— Хм, мам, - сказал я. — Твоя рубашка.

— Что с ней? - невинно спросила она.

— Она мешает. Тебе нужно её снять.

— Но на мне под ней ничего нет, - сказала она, хотя на самом деле я и сам догадался об этом.

— И что? - спросил я, не понимая, когда это мама начала стесняться.

— Это не то, что должен видеть сын, - продолжила она. — Я бы не хотела, чтобы ты чувствовал себя неловко.

Я с запозданием понял, что мама решила немного поиграть в ролевую игру. Хотя она играла при этом роль моей мамы, так что я не уверен, что это считается.

— Всё нормально, мам, - сказал я, как можно спокойнее. — Я не буду подглядывать.

— Ну тогда ладно, - сказала она. Я отодвинулся назад и встал на колени, в то время как мама подняла себя в позу, которую я мог описать только как позу собачки. Совершенно случайно с моей стороны, но, возможно, не с маминой, оказалось так, что её задница врезалась при этом в мои боксеры прямо над моим всё более заинтересованным хуем.

— Упси, - сказала мама, пытаясь расстегнуть пуговицы на пижаме. Она находилась в самой неудачной позе для этого. Одна её рука лежала на кровати, чтобы поддерживать её вес, и оставалась только одна рука, чтобы расстёгивать пуговицы. Более того, казалось, что она с трудом удерживает равновесие. Пока она боролась с пуговицами на своей рубашке, она продолжала покачиваться и тёрлась о мой хуй, пока он не оказался полностью вставшим внутри моих шорт.

— Давай я помогу, - сказал я, положив руки на мамину талию и крепко обняв её.

— Спасибо, милый, - сказала мама. — Так намного лучше.

Было неясно, говорила ли она о дополнительной устойчивости, которая появилась у неё теперь, когда я держал её, или о том, что как только я обхватил её бедра, я начал качать тазом, прижимая выпуклость в моих трусах к тому месту, где её киска пряталась в пижаме.

Слишком скоро последняя пуговица сдалась, и мама плюхнулась обратно на кровать, оставив мой хуй непристойно оттопыривать трусы. Она вытянула руки за спину, материал её пижамы теперь, когда она не была застегнута, свободно болтался. Я стянул с неё рубашку и отбросил её в сторону, оставив маму лежать на кровати, сложившую руки и положившую на них голову.

Несмотря на всё, что мы уже делали вместе, меня не покидало ощущение, что я ещё не видел маму полностью голой. Или даже голой выше пояса. Со времени нашей первой невинной сессии я близко познакомился с её нижней половиной. Её стройные ноги, круглая задница и райская пиздёнка были как старые друзья, которых я узнал бы где угодно. Но хотя я несколько раз лапал её сиськи и даже просунул свой хуй между ними в одном славном, хотя и тёмном, случае, я не видел их во плоти. Не видел я и остальную часть её верхней половины тела, если уж на то пошло.

Теперь, когда на ней не было верхней части пижамы и она была обращена ко мне спиной, я, по крайней мере, получил небольшую затравку. Мамины груди были придавлены к кровати её весом, и их бока выглядывали очень соблазнительным образом. Под ними её тело сужалось до тонкой талии, а затем снова расширялось, исчезая в пижамных штанах. Там, как я знал, мамино тело продолжало расширяться, превращаясь в тот зад, из которого были сделаны мои мечты.

Я воспринимал всё это, но что я действительно хотел сделать с маминым телом, так это прикоснуться к нему. К счастью, именно для этого я и был здесь.

Некоторое время я действительно делал маме массаж. Поскольку это была моя первая в жизни попытка, я сначала колебался. Но мама направляла меня, подсказывая, когда нужно сильнее надавить, где прикоснуться, когда использовать больше масла, и так далее. Через двадцать минут она перестала давать советы и только издавала периодические стоны наслаждения, когда я работал над её спиной. Я знал, что это были невинные звуки благодарности за массаж, но, уже вызывав подобные звуки у неё в далеко не невинных сценариях, было трудно не оставаться довольно возбуждённым на протяжении всего массажа.

Примерно через полчаса я откинулся назад над мамиными ногами, довольный своей работой.

— Где-нибудь ещё нужно помассировать? - спросил я. В этот раз я вёл себя невинно, но, сказав это, я понял, как это прозвучало. Я просто надеялся, что мама тоже поймёт это неправильно.

— Ну, - ответила мама, похоже, колеблясь. — У меня ноги тоже болят. Но...

— Я могу их тоже помассировать, - быстро сказал я. — Мне просто нужно снять это.

Я нежно потянул её пижаму вниз.

— Ох, я не знаю, Стивен, - сказала мама, возвращаясь к своему образу "мама, которая не занимается со своим сыном почти полноценным сексом". — Я... э-эм, на мне нет нижнего белья. Я не хочу, чтобы тебе было неловко.

— Мне не будет неловко, мам. Я...

— Ну ладно, - сказала мама, прежде чем я успел придумать бессмысленную причину отсутствия неловкости. Она пошевелила задницей, что, как я понял, означало "Сними с меня штаны". Я немного отодвинулся назад и поднялся на колени, чтобы больше не прижимать мамины ноги. В ответ она приподняла свои бёдра с кровати, задрав свою задницу вверх передо мной. Я засунул пальцы в пояс её пижамы и медленно начал стягивать их вниз.

Её жопа показалась первой. Наверное, это можно было предугадать. Но у меня всё равно перехватило дыхание, и мне пришлось сосредоточиться на том, что я делаю, иначе я бы так и стоял в ближайшем будущем на коленях с мамиными пижамными штанами вокруг её задницы. Когда они спустились по бёдрам, пижама обнажила губы её пиздёнки, блестящие в свете спальни. Мне пришло в голову, что когда мама сказала, что на ней ничего нет, она не шутила. Если только на ней не было накладок на коленях, под штанами у неё всё было голое.

Желая выяснить, прав ли я, я быстро стянул мамины штаны до конца. Мне пришлось отпрыгнуть на коленях к краю кровати, чтобы стянуть пижаму с маминых ног. Когда они были сняты, я отбросил их в сторону. Затем я увидел перед собой маму: голую, мокрую и желающую моих рук на ней. Я сделал шаг ей навстречу.

Вернее, я переместился на кровати и возобновил массаж, начав с маминых ступней.

Мои первые несколько прикосновений спровоцировали писк у мамы, которая более чем немного боялась щекотки, когда дело касалось её ног. Но она снова начала давать мне советы, и вскоре мама опять издавала свои восторженные воркования. Я не торопился, массируя мамину левую ногу от кончиков пальцев вверх. Я, конечно же, знал, куда направляюсь. Мамина пиздёнка заметно намокла от возбуждения. По мере того как я продвигался вверх от ступни к лодыжке, затем от лодыжки к колену, мама явно с трудом сдерживала себя. Она ёрзала все сильнее, и её маленькие звуки удовольствия всё чаще перемежались со звуками, которые определенно не были такими уж невинными.

Это не значит, что я не массировал её должным образом. Мама много работала накануне и нуждалась в расслаблении мышц. Но, возможно, это уже не было моей главной заботой, когда я добрался до верхней части её бедра и впился пальцами в плоть, позволяя кончикам пальцев скользить по каждой стороне её ноги.

Я повторил этот манёвр, каждый раз позволяя пальцам пробираться выше. Волосы вокруг маминой пиздёнки были коротко подстрижены, но указательный палец моей правой руки всё же смог провести по ним, не касаясь её пиздёнки, когда я в последний раз обтёр её бедро.

— О боже, - прошептала мама, возможно, готовясь к моему следующему прикосновению, которое, если я продолжу в том же духе, наконец-то приведёт мои пальцы в контакт с её пиздёнкой.

Я не стал продолжать в том же духе и вместо этого выпрямился и сел. Мама вильнула своей жопой и издала придушенный стон, затем оглянулась на меня через плечо.

— Ты уже закончил? - спросила она. Хотя выражение её лица говорило о том, что она имела в виду следующее: "Если ты сейчас прекратишь это, я просто убью тебя!".

— Всего лишь небольшой перерыв, - сказал я. — Мне немного жарко.

Я театрально похлопал нижней частью своей футболки. Это было правдой, что я немного вспотел, массируя маму уже почти час, но в основном я сейчас просто дразнил её.

— Разденься, - серьёзно сказала мама. — То есть, - добавила она, — ты можешь снять майку, если тебе слишком жарко. Я всё равно не смогу ничего увидеть.

— Спасибо, мам, - ответил я, снимая футболку и отбрасывая её в сторону.

— И боксеры тоже, если тебе неудобно, - сказала мама. — Я не буду подглядывать.

— Ну, если ты не против, - сказал я и быстро стянул их тоже, став таким же голым, как и мама. Её обещание не подглядывать было несколько подпорчено тем, что она бесстыдно уставилась на мой торчащий хуй, прикусив губу. Я сделал вид, что не заметил этого.

— Ладно, - сказал я. — Мне продолжать?

— О боже, да, - поспешно сказала мама, прежде чем опустить голову и ещё больше раздвинуть ноги. Я не специалист по языку тела, но я чувствовал, что она чего-то хочет. Я вернулся туда, где был до перерыва, между её бедер.

Затем я обхватил пальцами её правое бедро и возобновил массаж. Мама издала протяжный стон, когда мои пальцы снова провели по волосам её пиздёнки, а затем разочарованный стон, когда я переместил руку вниз по её ноге и продолжил массаж.

— Что ты делаешь? - спросила она, голосом, который был опасно близок к капризному.

— Массирую твою ногу, - ответил я, массируя её ногу. — Я закончил с левой, теперь занялся правой. Я полагаю, ты пользовалась вчера и той, и другой.

— Умник, - пробормотала мама.

Я усмехнулся и продолжил делать то же самое, спускаясь вниз по правой ноге мамы так же медленно, как я поднимался по левой. Мамино ёрзанье не стало менее интенсивным, если не сказать больше, она стала ещё более беспокойной подо мной. Когда я наконец добрался до её правой ступни, она почти пыхтела, а на кровати под её пиздёнкой появилось тёмное пятно от вытекающих соков. Когда я добрался до пальцев её ноги, она начала напрягаться, несомненно, ожидая, что на этом массаж ног закончится и я прикоснусь к более важному месту.

Но это был не конец массажа ног. Закончив с правой ногой, я опустился на колени между вытянутыми мамиными ногами. Мама пробормотала что-то слишком тихо, чтобы расслышать это, хотя нотки отчаяния в её голосе всё же были слышны. Я положил руки на её икры и начал медленно подниматься вверх. На этот раз я не был столь нетороплив в своём темпе. Час скольжения руками по обнажённому маминому телу, в сочетании с её всё более эротическими звуковыми эффектами и видом её мокрой пиздёнки, привели к тому, что мой член стал твёрдым как камень и требовал внимания.

Я переступил на коленях дальше вперёд между маминых ног, пока мои пальцы в последний раз разминали её мышцы. Когда мои колени поравнялись с её коленями, я перестал мять их и слегка наклонился вперёд, нажал ладонями на заднюю часть маминых ног и провёл большими пальцами по внутренней поверхности её бедер. Мамин поток маленьких звуков становился всё более похотливым по мере того, как мои руки приближались к верхушкам её ног, пока, наконец, не достигли их. Я обхватил её ноги в тех местах, где они начинают уступать место её жопе, и медленно провёл кончиками больших пальцев вверх по коже, по обе стороны от её пиздёнки.

— О боже, да, именно там, - сказала мама.

— Здесь? - спросил я, проводя большими пальцами вниз, но не касаясь её пиздёнки. Мама задрожала и покрутила жопой, пытаясь заставить мои большие пальцы соприкоснуться с её более чувствительными местами, но я держался крепко, и её усилия были тщетны.

Я повторил это движение ещё несколько раз, пока не почувствовал разочарование, исходящее от мамы, так же ясно, как и жар от её пиздёнки. Я решил избавить маму от страданий и без предупреждения проскользнул в неё двумя пальцами до упора.

Эффект был как от удара током. Мама издала крик и начала наталкиваться промежностью на мои пальцы, сношая себя ими со всей силой, на которую только была способна в её положении. Я схватил её за жопу свободной рукой, используя её для поддержки, пока ебал маму пальцами со всем своим умением. Мои пальцы выглядели как мокрое размытое пятно, скользя туда-сюда в маме. Судя по всему, они вошли в неё как-раз вовремя, так как через несколько секунд после проникновения в нее, мама закричала: Я кончаю! - и её бедра перешли от ответных толчков на мои пальцы к неконтролируемым спазмам.

Я не замедлил свою атаку пальцами на мамину пиздёнку, и, очевидно, она не хотела этого, так как даже когда её оргазм прокатился по ней, она послала подкрепление. Слегка сдвинувшись на кровати, она просунула одну руку между ног и начала лихорадочно теребить свой клитор.

— Кончаааююю! - повторила она, растягивая это слово придушенным голосом. Объявляла ли она о втором оргазме или просто всё ещё наслаждалась первым, я не мог сказать. Я не думаю, что это имело значение.

— О боже, я кончаю! - сказала она в последний раз, приподняв бёдра и толкнув их назад, чтобы мои пальцы погрузились в неё до самых костяшек. С последним толчком она перестала играть со своим клитором и рухнула обратно на кровать. Я понял намёк и вытащил пальцы из её пиздёнки, за ними из неё вытек немалый объём её соков.

Пока мама медленно восстанавливала дыхание, я потянулся к бутылочке со смазкой.

Несмотря на все её использования, бутылочка всё ещё была наполовину полной, поэтому я обильно смазал свой хуй, после чего закрутил крышку и отбросил бутылочку в сторону. Мама до сих пор ничего не замечала вокруг, поэтому я подался вперёд, до тех пор, пока мой хуй не оказался пристроенным к губами её пиздёнки.

Я положил руки на мамину талию, прижимая её к кровати и пользуясь ей для поддержки, пока опускал свой хуй к её пиздёнке. Мама, казалось, наконец немного пришла в себя и начала поглядывать назад.

— Ооох, блядь, - прошептали мы оба, когда я осторожно скользнул своей залупой между складками губ её пиздёнки и вошел в неё. И тут я остановился.

— Это твой хуй? - спросила мама. Я не был уверен, думала ли она, что это может быть чей-то другой хуй, или она думала, что это снова мои пальцы. Очевидно, и то, и другое не соответствовало истине.

— Да, - ответил я.

— Ты уже скоро? - спросила она, в голосе её звучали возбуждение и надежда в равной степени.

— Ещё нет, - сказал я, хотя, по правде говоря, я не знал, сколько ещё продержусь.

— Ты же знаешь, что мы не можем ебаться, пока ты не скажешь, что скоро, - сказала она. Мой хуй дёрнулся от её слов. Это был первый раз, когда кто-то из нас назвал то, что мы делаем, "ебаться", а не "несколько толчков, чтобы помочь мне кончить".

— Я знаю, - сказал я. — Это всего лишь кончик.

— Только кончик - это нормально, - сказала мама, опуская голову обратно на руки.

Приняв это как разрешение продолжать, я начал покачивать бедрами. Мне приходилось двигаться медленно, чтобы не дать себе проникнуть в маму не только залупой. Это была медленная, восхитительная пытка. Мама, видимо, тоже так думала, так как через несколько минут она вернула пальцы к своему клитору и начала теребить его, сначала лениво, но всё с большим рвением.

По мере того, как возбуждение мамы нарастало, увеличивались и движения её бедер. Они вихляли и извивались подо мной, делая всё более трудной задачу просовывать в неё только кончик моего хуя. Я убрал руки с её талии и положил одну на её задницу, а другую на верхнюю часть спины, слегка наклонившись вперёд в попытке прижать маму к кровати и удержать её в неподвижном положении. Всё пошло не совсем так, как планировалось, поскольку мама, казалось, ещё больше возбудилась от того, что я прижал её к кровати, и её бедра начали ещё больше извиваться.

— Будь осторожен, - вздохнула она через мгновение. Я был слишком увлечён своим всё возрастающим возбуждением, чтобы задаться вопросом, о чём она меня предупреждает.

— Если ты потеряешь равновесие, - продолжила она между вздохами и стонами, — это может кончиться тем, что ты насадишь меня на свой хуй.

— Я буду осторожен, - пробурчал я, удрученный недостатком маминой веры в меня.

Единственным ответом мамы было легкое хрипение, а затем её бедра достигли новых высот движения. Я автоматически отодвинулся назад, чтобы её движения случайно не затянули меня слишком глубоко внутрь неё, и кончик моего хуя с влажным звуком выпал из маминой пиздёнки. Она немедленно отреагировала, потянувшись вверх рукой, которая играла с её клитором, и схватив мой хуй, она потянула его обратно к отверстию её пиздёнки. При этом она толкнулась бёдрами назад, вызвав у меня стон, когда моя чувствительная залупа вонзилась во внутренности мамы. Её рука всё ещё обхватывала оставшуюся снаружи часть моего покрытого смазкой хуя, и, не теряя времени, она начала скользить рукой вперед и назад по нему, при этом смазка уменьшала трение.

— О боже, мама! - простонал я, когда мой оргазм наконец приблизился. Я снова положил руки на мамину талию и держал её, пока она дрочила меня, держа кончик моего хуя внутри себя. — Ты сейчас заставишь меня кончить, - сказал я.

— Ты уже скоро? - спросила она снова, казалось, всё ускоряя движения рукой.

— Скоро!

Я был уверен, что сказал это настолько связно, насколько я мог.

Без предупреждения мама убрала руку с моего хуя и насадилась на меня задом, погружая мой хуй в себя на всю длину. Мы оба испустили громкий стон, но приостановились лишь на мгновение. Как одержимый, я начал долбить бёдрами вперед. С каждым толчком раздавался шумный шлепок кожи о кожу, сопровождаемый прелестной пульсирующей волной, пробегавшей по маминой жопе, и всё убывающим обратным отсчётом до моего долгожданного оргазма.

— Мама! - смог сказать я через несколько мгновений. Я собирался сказать больше, но в этот момент наступил мой оргазм. Я выгнулся, когда почти слишком сильное наслаждение поразило меня. Мои мощные толчки превратились в беспорядочные содрогания, когда волны удовольствия прокатились по моему хую и волны спермы хлынули в мамину пиздёнку. Я смутно осознавал, что мамины пальцы вернулись на её клитор, что она лепечет что-то в своём собственном маленьком оргазме, а затем я опустился, всё ещё дрожа, и лег на неё сверху, хватая ртом воздух.

Мы оба просто лежали так несколько минут, восстанавливая дыхание. Когда я почувствовал, что снова могу двигаться, я опять поднялся на колени, в процессе чего мой мокрый хуй выскользнул из мамы.

— Хороший массаж, - сказала мама, всё ещё запыхавшаяся. — Достойный рекомендации, - добавила она, подняв большой палец вверх.

— В любое время, - сказал я в ответ, имея в виду именно это.

— Итак, - произнесла мама после ещё одной минуты пыхтения. — Ты упоминал кофе и завтрак?

Я закатил глаза и слез с кровати, неуклюже, как плохой писатель, использующий бессмысленные обороты.

— Сейчас всё будет, - сказал я и схватил свою одежду, прежде чем спуститься обратно на кухню.

* * * * *

Накормив и напоив маму, я принял столь необходимый душ, чтобы смыть остатки массажного масла, пота, смазки и спермы, которые покрывали различные части моего тела. К тому времени, когда я почувствовал себя чистым и надел свежие футболку и шорты, наступило время обеда. Я приготовил сэндвич, использовав для этого различные продукты из холодильника, затем сел за кухонный стол, чтобы съесть его и подумать о том, что делать с остатком дня.

Собрав вещи накануне вечером и разобравшись со всеми бумажными и административными делами за предыдущие недели, мне не нужно было готовиться к отъезду в колледж. Все мои школьные друзья, с которыми мне было бы интересно встретиться, уже уехали из города. Я решил спросить у мамы, не хочет ли она сегодня потусить, и решил, что она будет в восторге от такой перспективы.

* * * * *

— Привет, мам, не хочешь потусить со своим дорогим сыном сегодня днем? - спросил я, когда мама появилась на кухне через несколько минут.

— Нет, - ответила она, мило улыбаясь мне.

— О! - сказал я, немного расстроенный. — Вот спасибо...

Мама подошла и взъерошила мои волосы.

— Я собираюсь немного пройтись по магазинам. Ничего такого, что может заинтересовать тебя, смею заметить, - объяснила она. — Ты же сможешь поразвлекать себя несколько часов сам, верно?

Я пожал плечами и кивнул, возвращаясь к планам на день.

— Конечно, мам, - сказал я, — я что-нибудь придумаю. Честно говоря, я был рад тому, что мама уходит. Не потому, что меня напрягало её общество. Конечно нет. Но мамино стеснение по поводу своей внешности сделало её болезненно застенчивой среди незнакомых людей. Иногда казалось, что она ведёт почти отшельнический образ жизни. Если не считать еженедельных походов в супермаркет за продуктами, она почти никогда не выходила из дома одна.

— Желаю приятно провести время! - сказал я, а потом добавил: — Будь умницей.

— Я постараюсь, - сказала мама и поцеловала меня в щёку, прежде чем уйти. Я услышал, как открылась входная дверь, а через мгновение захлопнулась, после чего послышался звук отъезжающей маминой машины. Я остался один в тихом доме.

— Ах, скука, мой древний враг, - пробормотал я себе под нос. — Вот мы и встретились снова.

* * * * *

В конце концов, скука была побеждена тем же способом, которым люди побеждали её с незапамятных времен: я попытался сделать какую-нибудь работу по дому, а потом понял, что в сравнении с этим буквально всё будет веселее. Альтернативой уборке, которую я выбрал, стало усесться в гостиной с несколькими моими любимыми, давно уже не пересмотренными DVD-дисками и начать ленивый воскресный кино-марафон.

Я как раз приступил к третьему фильму, когда входная дверь со щелчком открылась, и я услышал, как мама вошла через парадную дверь.

— Привет, мам, - сказал я, оглядываясь через спинку дивана, чтобы увидеть её. У неё было несколько пакетов без надписей в руках и довольное выражение на лице. — Ты купила всё, что хотела?

— Конечно, купила, - сказала она. — Я вижу, ты тоже нашёл, чем заняться, - добавила она, указывая на телевизор.

Я кивнул.

— Нашёл, но этот фильм только начался. Я могу выключить его, если ты хочешь заняться чем-то другим.

Мама покачала головой.

— Нет, всё нормально, дорогой. Я отнесу покупки в свою комнату и спущусь попозже к тебе, хорошо?

— Конечно, мам, - сказал я и вернул своё внимание к снежной сцене на экране телевизора.

* * * * *

Прошло ещё около часа, прежде чем мама вернулась вниз. Я не слышал, как она пришла, поглощённый фильмом. Я понял, что она в комнате, только когда она заговорила.

— Что ты смотришь? - спросила она.

— Что-то, - ответил я, не глядя на неё.

— Ха, очень описательно, - сказала мама. Я почти слышал, как она закатила глаза.

— Нечто, - поправил я себя. — Фильм Джона Карпентера. Это классика, мам, мы должны когда-нибудь посмотреть его вместе. Это... о, Боже мой!

Пока я говорил, я повернулся в ту сторону, где стояла мама. Только там стояла не моя мама, а чудесное видение эротической красоты.

Наверное, я должен напомнить вам, что обычную одежду моей мамы сочли бы уродливой даже пуритане семнадцатого века. Теперь я лучше знал, какие телесные прелести скрывались под её повседневной формой из толстых, плохо сидящих джемперов и мешковатых джинсов, но наши эскапады не мешали ей продолжать носить их. За исключением тех случаев, когда я вставлял в неё свой хуй. В этот момент на ней, как правило, не было джинсов.

Пока я объясняю все эти вещи без необходимости, я также должен отметить, что когда я сказал, что там стояла не моя мама, это была метафора. Это не та часть истории, где внезапно появляется моя до сих пор не упомянутая, но невероятно горячая тётя-нимфоманка. Моя мама единственный ребёнок. Извините.

На чём я остановился?

Правильно. На маме. На маме не было объёмного джемпера. Не было на ней и джинсов. Я был в этом уверен, потому что мог видеть её кожу. Почти всю, поскольку единственными двумя предметами одежды на ней были тёмный, полупрозрачный, фиолетовый бюстгальтер и такие же трусики. Они оба были сделаны из какого-то кружевного материала, но каким бы сексуальным ни было это нижнее бельё, моё дыхание перехватило именно от маминого тела.

Я уже знал, что от ног до талии у неё просто убийственное тело, но впервые я смог хорошо рассмотреть и её верхнюю половину. У мамы была невероятная фигура, похожая на песочные часы. Изгибы её тела сужались по пути к талии, затем выше талии снова расширялись, хотя в этот момент мои глаза больше интересовали её большие светлые сиськи, которые нежно обхватывал и приподнимал бюстгальтер.

— Ты выглядишь... потрясающе, - ахнул я, не в силах оторвать взгляд от маминого тела. Как бы в подтверждение моих слов, мой хуй, даже не будучи тронутым, заметно напрягся внутри моих шорт.

Мама улыбнулась, выглядя чрезвычайно довольной собой, и даже немного покраснела.

— Спасибо, Стивен, - тихо сказала она. Затем, более громко: Лестью ты добьешься всего.

Прежде чем я успел спросить, что она имела в виду, мама сократила расстояние до дивана и оседлала меня, поставив колени на диван по обе стороны от меня, при этом её обтянутая трусиками пиздёнка опустилась на мой удручающе скованный шортами хуй. Я не смог удержаться и тут же провёл руками по её голым ногам, наслаждаясь их гладкостью. Но на ногах я не остановился. Достигнув верха её ног, мои руки обвились вокруг мамы, схватили её за жопу и притянули к моему хую, вызвав довольный звук у мамы и вздох у меня самого. Но я не мог держать свои руки неподвижными, когда так много мамы было открыто для меня. Я провёл пальцами по маминой спине, по бретелькам лифчика и снова вниз. Затем по бокам, большими пальцами по бокам её груди, мои руки поднялись к маминым подмышкам, затем снова вниз. Наконец я перевёл руки на мамину спину и медленно прошёл путь вверх, через её животик, к тяжёлым грудям.

Как раз в тот момент, когда я собирался сделать первый контакт и взять в руки мамины прекрасные сиськи, она протянула свои руки вверх и переплела свои пальцы с моими.

— Мне очень жаль, сэр, - мягко сказала она, положив мои руки на кушетку по обе стороны от меня. — Никаких прикосновений, таковы правила этого заведения.

Я было открыл рот, чтобы запротестовать, но мама прижала палец к моим губам, а затем положила руки мне на плечи. Я жадно смотрел на неё, сжимая кулаки, чтобы держать их рядом с собой. Мама ответила лукавым подмигиванием, а затем принялась за работу.

Я подозреваю, что мама никогда раньше никому не дарила танец на коленях. И уж точно никогда не получала его ни от кого. Однако тот опыт, которого ей не хватало, она компенсировала энтузиазмом. Её бедра метались размытым пятном с того момента, как она начала двигаться, сначала вперед-назад, потом маленькими кругами, потом в различных комбинациях.

Она также меняла давление, иногда так сильно толкаясь вниз на мой хуй, что я был уверен, что могу чувствовать форму губ её пиздёнки сквозь слои одежды, а иногда даря моему хую маленькие лёгкие поцелуи своей промежностью. Моим инстинктом было желание схватить её, обнять, прикоснуться к ней везде, куда я мог дотянуться. Но я придерживался её правила, мои пальцы впивались в диван, а не в маму.

— Как хорошо, - сумел выдохнуть я, заставив маму зажмуриться от восторга. Она наклонила голову вперёд, её губы нацелились на мои. Я тоже подался вперёд, намереваясь встретить поцелуй на полпути, но как только наши губы коснулись друг друга, мама откинула голову назад. Я уставился на неё, в моих глазах не было ничего, кроме вожделения, а она смотрела в ответ, прикусив нижнюю губу, чтобы скрыть весёлую ухмылку. До сих пор я не любил целовать маму ни при каких обстоятельствах, кроме кромешной тьмы: ее лицо не было тем, которое прямо-таки притягивает к себе губы. Но сейчас я не желал ничего больше, чем этого.

Я снова двинул голову вперёд, и на этот раз вместо того, чтобы ускользнуть от меня, мама перешла в наступление. Она прижалась своими губами к моим, да так сильно, что я был придавлен обратно в диван. Наши языки сплетались и извивались, и она стонала от удовольствия мне в рот. Я не мог больше терпеть бессилие своих рук и потянулся, чтобы схватить мамину жопу, сжимая её, в то время как я сильнее притягивал её к своему пульсирующему хую.

— О боже! - прошептала мама в ответ на это, и зарылась головой в мою шею. По тому, как задрожали её бедра, я понял, что наступил один из её маленьких оргазмов. Мой ещё не был готов заявить о себе, поэтому, когда мама пристально посмотрела мне в глаза и спросила, скоро ли я уже, я покачал головой.

— Хм, - сказала она, глядя на меня несколько долгих секунд. Затем она спрыгнула с меня и встала на ноги.

— Может быть, это поможет, - добавила она.

Она повернулась и взяла что-то с журнального столика, затем опустилась на колени между моих ног. Она погрузила пальцы в пояс моих шорт и потянула их и боксеры вниз, пока я не смог сбросить их с ног. Пока она стягивала мои шорты, я задрал футболку и снял её, так что через несколько мгновений я уже был голым, мой хуй обвиняюще указывал на маму, а на его кончике образовалась капля предспермы.

Мама, казалось, на мгновение была отвлечена видом моего хуя. Она нагнулась вперёд, наклонив голову так, что оказалась снизу, а затем медленно лизнула одним непрерывным движением от основания моего хуя до самой залупы. Я тяжело выдохнул, и мне пришлось сдержать себя, чтобы не схватить мамину голову и не выебать её лицо прямо сейчас и здесь - искушение, которому было вдвойне трудно противостоять, поскольку я сильно сомневался, что мама будет против.

Прежде чем я успел сбиться с пути, мама села на пятки и подняла руки, показывая, что предмет, который она взяла с журнального столика, был нашим старым другом, флаконом со смазкой.

Нанеся щедрую порцию смазки на мой хуй, она откинула бутылочку в сторону, а затем размазала смазку рукой по всей моей эрекции. Сделав это, она снова поднялась на колени.

— Готов? - спросила она. Я кивнул. Не то чтобы я имел представление, к чему я должен быть готов, но в данный момент, если бы только мама не вошла в комнату со страпоном "Анальный Разрушитель 3000" на талии, я был склонен согласиться на всё, что она захочет со мной сделать.

Как оказалось, она хотела сделать со мной следующее: она слегка наклонилась вперёд так, что её сиськи слегка коснулись моего живота. Я голодным взглядом смотрел вниз на огромное декольте, которое демонстрировал её лифчик, и чуть не захлебывался слюной от того, как хорошо это выглядело. Затем мама потянулась вверх и оттянула центр лифчика от груди. На мгновение я подумал, что она собирается снять лифчик, открыв мне первый настоящий вид на её обнажённые сиськи. Вместо этого она потянулась другой рукой и схватила мой хуй, повернув его так, чтобы он был направлен прямо вверх. Затем она медленно опустила своё тело, пока моя залупа не соприкоснулась с нижней стороной её сисек.

Мама не сдерживала себя, когда дело дошло до смазки моего хуя. Но и природа не сдерживала себя, когда наделила маму сиськами. Бюстгальтер не просто подходил ей, он выглядел так, будто его лепил по её груди скульптор древности. Он мягко сдавливал и приподнимал её огромные сиськи, сжимая их до вида, от которого текли слюнки. К сожалению, это также означало, что когда мама толкнулась вниз на мою залупу, мой хуй сопротивлялся проникновению в пространство между её сиськами.

В течение долгого момента я чувствовал на себе взгляды философов всех времён, когда неудержимая сила, которой был мой хуй, встретилась с несмещаемыми объектами, которыми были мамины сиськи в лифчике.

Оказалось, что неудержимая сила побеждает, если на ней достаточно смазки. Мама надавила сильнее, и мой хуй, наконец-то, проскользнул между её сисек. Я издал протяжный стон, когда она опускала своё тело, пока, в конце концов, моя залупа не выглянула из расщелины, представшей передо мной.

Как только я был погружен между сисек, мама отпустила переднюю часть лифчика и начала ритмично двигать телом вверх-вниз. Моя залупа исчезла в таинственных глубинах, а через мгновение появилась вновь. Вскоре она начала обильно сочиться предспермой, которая добавилась к смазке, позволяющей ей скользить вверх и вниз внутри маминого лифчика.

Мама вскоре превратила это движение в форму искусства, а затем начала наклоняться вперёд, осыпая мою грудь легкими как пёрышко поцелуями, пока она двигалась вверх-вниз. Я не мог поверить, насколько это было приятно, тепло её груди и влажность смазки делали ощущения невероятными, а вид моего хуя, качающегося вверх-вниз между её прекрасными сиськами, был достаточно эротичным, чтобы всё моё тело дрожало.

— О Боже, мама, - прохрипел я, когда моё возбуждение достигло пика, добавив: Если ты будешь продолжать в том же духе, я...

Мама издала низкий стон и прижала свои сиськи друг к другу, прежде чем начать двигаться вверх-вниз ещё быстрее. Я издал вопль, уверенный, что сейчас выплесну свою струю на мамин новый лифчик.

Но за несколько толчков до того, как я это сделал бы, мама приподнялась ещё выше, так что мой хуй выпал из объятий её сисек и нацелился на неё. Прежде чем я успел возразить, она поднялась на ноги и сдвинула мои колени вместе, а затем развернулась и села ко мне на колени, сжав мои ноги своими.

— Ещё нет, - прошептала она, толкая себя к моей промежности, пока её спина не упёрлась в мою грудь, а её жопа не прижалась к моей эрекции. Я хотел было обхватить её за поясницу, но она перехватила мою правую руку прежде, чем я успел это сделать, и бесцеремонно засунула её себе в трусики.

— Кончи меня, - сказала она, немного излишне.

Внутри маминых трусиков был влажный, липкий, горячий бардак. Я провел указательным пальцем по её клитору и по щели, пока не добрался до входа в её пиздёнку. Она издала дрожащий вздох и слегка приподняла бёдра, давая мне несколько довольно чётких сигналов, а также пространство для маневра. Я изогнул палец и скользнул им в мамину пиздёнку.

Мама издала хныкающее "Ох", когда мой палец вошёл в неё, которое перешло в низкий стон, когда я засунул второй палец. Я обхватил левой рукой её живот, чтобы покрепче удерживать её, и начал двигать рукой, заставляя два пальца ходить вверх и вниз внутри маминой пиздёнки.

— О... боже! - вскрикнула мама, размахивая руками, словно собираясь взлететь. Затем она завела одну руку себе за спину и схватила ею мой хуй. Я всё ещё был смазан, поэтому ей не составило труда скользить рукой вверх и вниз, хотя мои пальцы внутри неё сильно отвлекали её от работы. Я начал делать небольшие толчки бёдрами вверх, чтобы помочь ей, и мама, видимо, решила дать мне возможность поработать. Отказавшись от рукоблудия, она слегка приподняла бёдра, затем оттянула заднюю часть трусиков в сторону и засунула мой хуй в них так, чтобы он лежал вдоль щели её жопы. Затем она отпустила трусики и положила руки на мои колени, используя их для опоры, когда поднимала и опускала бёдра.

Гостиная наполнилась звуками секса и усилий, когда мама поднимала и опускала своё тело на моей промежности, а мои пальцы громко хлюпали, скользя в ней. Мама начала издавать всё более громкие всхрюкивания и ругательства, которые я научился ассоциировать с приближением одного из её оргазмов, а из-за маминой задницы, обхватившей мой член, мой собственный оргазм следовал за ней по пятам. И всё это происходило на фоне Курта Рассела, гневно обдающего пламенем вопящего инопланетянина. Последняя фраза была про телевизор. Вы случайно не пропустили абзац, где Курт Рассел появляется в нашей гостиной?

— Блядь! - крикнула мама, наклоняясь вперёд и замедляя движение бёдер, поскольку была поглощена собственным наслаждением. Я наклонился вперёд вместе с ней, перемещая свободную руку от её живота вверх, чтобы схватить одну из её грудей. Я грубо разминал её и пощипывал сосок, который было достаточно трудно найти через материал бюстгальтера. Я начал делать более сильные толчки в маму, мой хорошо смазанный хуй скользил между мамиными ягодицами. Как раз в тот момент, когда я подумал, что надо бы поднять маму и заменить пальцы хуем, чтобы мы могли кончить вместе, мама опередила меня.

— Блясукаблякончаю аааггххрр! - вероятно, лучше всего описывает звук, который вырвался из маминого рта, когда все её тело сотряслось. Она прислонилась ко мне спиной и взяла мои руки в свои, сжимая ту, что лежала на её груди, и обхватывая через материал ту, что была в её трусиках. Я прекратил движения обеих рук, но продолжал делать небольшие толчки бёдрами вверх, отчаянно желая получить свой собственный оргазм.

Мама, тяжело дыша, взяла меня за запястье и медленно вынула мою руку из своих трусиков, а затем соскользнула вперед с моих колен. Со всей грацией новорожденного жеребенка она упала на колени, на пол передо мной, а затем опустилась на руки, пыхтя при этом.

Хороший сын, вероятно, позволил бы маме восстановить дыхание. Но тогда хороший сын, вероятно, не стал бы просто так доводить свою маму до оргазма. Очевидно, я не хороший сын.

Не теряя времени, я опустился на пол позади мамы. Между ней и диваном было тесновато, но места хватало. С хуем наперевес я оттянул заднюю часть маминых трусиков в одну сторону, обнажив её пиздёнку и жопу. Мама даже не подняла глаз, она просто застонала, когда я направил залупу ко входу в её пиздёнку, схватил её за бедра и толкнулся вперёд.

Я не был заинтересован в том, чтобы подразнить маму, не был заинтересован даже в её удовольствии в тот момент. Задним числом это звучит эгоистично, но опять же, вся моя роль в нашей договорённости заключалась в том, чтобы кончить в маму. Я был буквально мужчиной на задании.

Я начал долбить бёдрами вперед, притягивая маму к себе за её бедра. Мой натиск был больше, чем мама могла выдержать, и с каждым толчком вперед мамины руки скользили по ковру, опуская её тело на пол. Я следовал за ней, не упуская ни секунды, и по мере того, как она опускалась все ниже и ниже, мои руки скользили всё выше и выше по её спине, пока через несколько мгновений мама не оказалась лежащей на животе, а мои руки лежали на её лопатках, вдавливая её в пол.

— Ох, бля, мама, - простонал я, когда мои бёдра сошли с ума. Я не мог больше сдерживаться, даже если бы захотел. Со звуком, не слишком отличным от предсмертных криков Нечто в телевизоре, я кончил, притянув маму за плечи и толкая себя вперёд, чтобы держать хуй как можно глубже в маминой пиздёнке, пока волны удовольствия не утихли.

Во время этого моё дыхание сбилось, и мне потребовалось полминуты, чтобы восстановить его. Когда послеоргазменная дымка наконец рассеялась, я понял, что всё ещё нахожусь в той же позе, в которой кончил: я вдавливал мою распластанную маму в ковёр, пока мой медленно обмякающий хуй выскальзывал из её пиздёнки.

— О, Боже, - сказал я, поражённый. — Прости, мам!

Я откинулся назад, отпустив маму и ужаснувшись тому, что мог причинить ей боль в своей похоти.

— С тобой всё хорошо?

— Ммм, - простонала мама тоном, который прямо-таки сочился одобрением. — Очень хорошо, - добавила она.

Я расслабился, теперь я знал, что не зашёл с мамой слишком далеко.

— Это было точно хорошо, - согласился я. Я сидел на полу, прислонившись к дивану, и смотрел на лежащую передо мной маму. Несмотря на то, что я только что кончил, она всё ещё выглядела невероятно сексуально, её длинные ноги и упругая жопа так и просились, чтобы их потрогали. Я сопротивлялся, но через минуту она поднялась на четвереньки и переползла ко мне, чтобы сесть рядом. Мы оба подняли взгляд на телевизор, пока она устраивалась, как будто это был очередной вечер кино. Мы были награждены целыми пятью секундами антарктического пейзажа, прежде чем экран потускнел и начались финальные титры.

— Ну что ж, - сказала мама. — Хороший фильм. Мы обязательно должны когда-нибудь посмотреть его ещё раз.

— О, я бы очень хотел пересмотреть его, - сказал я, серьёзно кивая.

Мама одарила меня понимающей улыбкой, затем поднялась на ноги.

— Мне нужно в душ, - сказала она, рассеянно проводя пальцами по высыхающим полоскам смазки и спермы на своём декольте. — Закажи нам пиццу, хорошо, милый?

Как по команде, мой желудок издал слабое ворчание, и я понял, что уже довольно поздно.

— Конечно, мам, - сказал я, а потом сидел и смотрел, как мамина задница с прикреплённой к ней мамой покидает комнату и направляется наверх. Быстро встряхнув головой, чтобы вернуть себя в нужное русло, я натянул шорты и потащился на кухню, нашёл свежий рекламный проспект ближайшей пиццерии и взял в руку телефон.

Если вам понравился мой перевод и вы хотите поддержать меня копеечкой, или ознакомиться с моими графическими работами, которыми я занимаюсь в основном - мой аккаунт на Patreon - patreon.com/deepandsilent3dx

Я заранее благодарен вам за любую, даже самую малую, поддержку.