|
|
Новые рассказы 79425 А в попку лучше 11679 +4 В первый раз 5145 +2 Ваши рассказы 4642 +1 Восемнадцать лет 3463 +1 Гетеросексуалы 9345 Группа 13479 +3 Драма 2932 Жена-шлюшка 2614 +1 Женомужчины 2075 Зрелый возраст 1737 +1 Измена 12245 +6 Инцест 11944 +1 Классика 366 Куннилингус 3261 +1 Мастурбация 2253 +2 Минет 13317 +6 Наблюдатели 8043 Не порно 3076 +2 Остальное 1083 Перевод 8047 +10 Пикап истории 725 По принуждению 10793 +5 Подчинение 7254 +2 Поэзия 1474 Рассказы с фото 2517 +2 Романтика 5605 +1 Свингеры 2330 Секс туризм 511 Сексwife & Cuckold 2496 Служебный роман 2429 +2 Случай 10174 +3 Странности 2725 +1 Студенты 3615 +7 Фантазии 3303 +6 Фантастика 2848 +4 Фемдом 1476 +1 Фетиш 3238 +7 Фотопост 787 Экзекуция 3228 +7 Эксклюзив 347 Эротика 1918 +1 Эротическая сказка 2516 +2 Юмористические 1530 |
Настройщика вызывали? Автор: Makedonsky Дата: 17 января 2022
Кругом тишина, пусто в сумрачном зале... Быть может, забыли и мне не сказали? О том, что сегодня концерт отменили Афишу не сняли, отклеить забыли? Один я пришел и устроился в кресле, Но, может, не будет, ах, если, ах, если... И нет никого на пустынной эстраде... Но кто-то вошел где-то сбоку и сзади. И стук каблучков, шорох длинного платья, И весь напряжен, ожидаю опять я! Прошла в двух шагах, в темноте не заметив, Открыла рояль (вдруг прогонит при свете?)... Над сценою свет сам собою включился! А сердце стучит, чуть инфаркт не случился! Но взмахи ресниц (неужели все снится?), И белые руки, как белые птицы... О, чудо, о, звуки как отзвуки рая – Она для меня лишь Шопена играет! — Ах, Людка, Людка, Людочка! – напевал я, приплясывая перед зеркалом. – Красавица моя! Я все-таки нашел адрес моей школьной любви Людочки Шенгелия, и адрес нашел, и телефон, и ее кое-какую информацию, например, то, что Людочка задолжала своему СНТ. После недолгих раздумий типа «а надо ли?», я снял трубку и позвонил. — Добрый вечер! Настройщика вызывали? Людочка в свое время окончила музыкальное училище, затем Гнесинку, и теперь работала концертмейстером. Поэтому, не открываясь ей, я не придумал ничего умнее, чем объявить себя настройщиком. — Вроде нет, – ответила Людочка своим замечательным меццо-сопрано. — А если подумать? — Нет, точно нет. Но,. .. что-то голос Ваш мне знаком. Мы не встречались в Большом? — В Большом? Вряд ли. — А на премьере в Концертном зале имени Чайковского? — Тоже нет. Ладно, скажу только наше присловье: Люда – слюда, прозрачная и ломкая. — Вовка? Макаров? Ой! Погоди, присяду! В следующие полчаса мы вспомнили нашу школу, где Людка училась до училища, затем «перемыли косточки» ее подружкам, потом моим друзьям и закончили тем, что Людочка Шенгелия пригласила меня к себе на Кутузовский проспект. И я начал истерически собираться. Я надел свой темный, почти смокинг, старый немодный костюм, затянул на воротнике очень немодной рубашки старый и совсем немодный галстук, а на ноги нацепил единственные целые полуботинки. И еще надел мягкую велюровую шляпу, доставшуюся мне от отца. Глянул в зеркало – типичный чикагский мафиози средней руки, не хватало только револьвера или автомата системы Томпсона. И еще я вызвал такси, если не быстрее, чем на метро, то, по крайней мере, комфортнее. Водителем корейской «кобылы» оказался смуглым азиатским парнем с белозубой улыбкой, который по-русски знал только три слова: да, нет и хорошо. Да и то путался. Я сел рядом с ним на пассажирское место, и мы принялись тыкать пальцами в маленький экран бортового компьютера, прокладывая маршрут из моего района на Кутузовский проспект. На все мои манипуляции с навигатором таксист ласково улыбался, кивал черноволосой головой и говорил: «Да-да», но, похоже, не понимал почти ничего. Было у таксиста одно достоинство: он лихо объезжал пробки дворами. Так, задворками, и добрались до места. Я показал таксисту тысячу, он сказал: «Нет!», показал две, он заколебался, показал три, он радостно закивал и сказал: «Да!». На том и порешили. Когда я подошел к Людкиному дому, совсем стемнело, и он навис надо мной всем своим сталинским разноликим и разновысоким ампиром. Говорят, что в этом доме жили в разное время Николаев с Терешковой, внучка Хрущева и министр внутренних дел Щелоков. А еще про этот дом известно, что он был построен «на костях», то есть, на месте бывшего кладбища. В маленьком киоске «Цветы 24» я купил девять алых, как паруса трехмачтового галиота «Секрет», на котором капитан Грэй приплыл за Ассоль, и вошел в полутемный и очень прохладный подъезд. Хорошо, что я по старой памяти таскаю с собой паспорт, потому что подъезд охраняли крупный мужчина в черной форме и консьержка в стеклянной будке. После выяснения «куда, зачем и надолго ли» и записи в журнал я был благополучно отпущен и даже сопровожден охранником к лифту. Дом был старый, а лифт – новый, иностранный, с псевдосенсорными кнопками и светодиодной индикацией. Вот только этаж я позабыл, не то восьмой, не то девятый. Но не суть. Я поехал на девятый, потому что спускаться легче, чем подниматься. Вышел из лифта, посмотрел на номера квартир, все-таки ошибся, повернул на лестницу, а мне навстречу, придерживая подол длинного черного дыма с искрами платья, поднимается Людмила Потаповна Шенгелия, славная глазастая девушка из прошлого. Правда, выглядит она, увы, совсем не так, как пятьдесят лет назад. Но, справедливости ради, надо отметить, что и я уже не тот мальчишка, который был в нее по уши влюблен. Людка сохранила стройность, даже худощавость фигуры, не заплыла жиром, как многие женщины ее возраста. Работа такая, а, может быть, просто наследственность. Людка и созрела много позже других девчонок в классе, буквально за год превратившись из гадкого нескладного гусенка в прекрасного черного лебедя. Каюсь, я украл с доски почета ее фотографию. А в девятом классе ее уже не было, ушла в свою музыка́лку. В десятом ее сменила Ленка Година, а в институте – две Марины, Светка и Ирка. Ни для кого не секрет, что у женщин с возрастом страдают руки и шея. На тыльной стороне ладони, опистенаре выступают вены и сухожилия, а шея покрывается поперечными морщинами. Людка, как старому товарищу, протянула мне руку, а я снял шляпу и прикоснулся губами к этому самому эпистенару. «Ну-ну!», – сказала Людка и провела свободной рукой по моим редеющим волосам: «После будем целоваться». Интересно, после чего? К цветам она привыкла, приняла без особых восторгов, но утопила лицо в розах и вдохнула их аромат. Признаться, я думал, что квартира у нее будет пошикарнее. Да, три комнаты, да, потолки три шестьдесят, да, кухня не четыре метра. И обставлена не старьем, как у меня, но и не стильным хай-теком. В одной комнате – гостиная, в другой голые стены, пяток стульев и рояль «Блютнер», а в третью Людка меня не пустила, улыбаясь загадочно, сказала: «У меня там будуар». Что у нее осталось тем же, так это глаза. И поворот головы, чуть склоненной к правому плечу. Седину на длинных до плеч волос Людка закрашивала, вблизи это было видно, корни волос белы, и мелкие морщины на слегка тронутых румянами щеках, куда ж без них. Пока закипал большой чайник, Людочка отвела меня к роялю. — Помнишь, как ты подбил меня сыграть что-нибудь вместе? — Это в школе-то? Помню. Я тогда сдрейфил. — А сейчас? Давай сыграем в четыре руки. У меня есть прелестный гавот... Людка полезла в ноты, но я ее остановил: — Я сейчас и «чижик-пыжык» не сыграю, куда там! — Тогда сыграю я, а ты слушай! Фредерик Шопен, вальс номер семь... Хотел бы я так играть эту классическую попсу, как она играла этот вальс. Вещица, несомненно, прелестная и не длинная, но Людочка пару раз останавливалась, разминая кисти рук. — Ну и как? – спросила пианистка, отыграв Шопена. — Отлично! — А, по-моему, плохо! Руки уже не те! На пенсию пора... — И что ты будешь делать на пенсии? — Как что? Детишек учить. ЖЭК обещал помещение выделить, перетащим рояль, то-се.... Если честно, то и хоромы-то эти мне не нужны, одной... — Так ты она? — Мог бы и сам догадаться. Ладно, пошли на кухню чай пить! Она со стуком захлопнула крышку клавиатуры и встала с вращающегося табурета. Я ожидал увидеть и попробовать с чаем какой-нибудь экзотики вроде сладкой пахлавы или чурчхелы, но к чаю были только сушки и сдобные крендельки с корицей. — Боишься поправиться? – спросил я ломая сушку в кулаке. — Хотела бы, но не могу. В маму удалась, не в отца. — А где они? – осторожно спросил я. – В Грузии? — Мама давно в земле лежит, а отец в Израиль уехал. Сказал: «Мне здесь душно!» и уехал. — В Израиль? — Ну, да. А куда же еще, ведь он – еврей! Потийский еврей, хорошо, квартиру оставил. Ты чай-то пей! Я отхлебнул из стеклянного, похожего на винный, фужера, терпкого и бархатистого напитка и зажмурился от удовольствия. — Хорошо, даже очень! – похвалил я грузинский чай. – Но почему в бокалах? — Этот способ придумал Шота Битадзе. Он предложил заваривать чай в специальном стеклянном кувшине с узким горлом для подачи вина – декантере. Затем в сосуд заливают кипяток и, перемешивая заварку лёгким покачиванием декантера, наблюдают за процессом заваривания. В сосуде аромат чая полностью раскрывается, становится ярким и насыщенным, а вкус – очень нежным и слегка бархатистым. Это меня грузинские друзья научили. Декантера у меня нет, я в графинчике заварила. Надо будет стеклянный заварной чайник купить, подумал я, чтобы наблюдать за процессом заваривания. Но тут же «закатал губы» обратно. На мою пенсию еще не хватало чайники покупать. А вот графинчик у меня был. Для водки. Только дело до него не доходило. Водка выпивалась без перелива. Я допил «фужерный» чай, но приметил в углу просторной кухни большую оплетенную бутыль наподобие химической. — Это что? — Это сухое «Саперави». — Тоже друзья? — Они самые. Хочешь? — Хочу. Немного. Полбокала. — А я не буду, – с сожалением сказала Людка, ковыряя кухонный стол накрашенным ногтем. – У меня завтра репетиция, а потом концерт. Она сошла с кухонного табурета, вытащила бутыль на свет, но я ее мягко отстранил: — Разливать вино – дело мужское! Пробка была настоящей, не пластмассовой, и не газетной затычкой, как в кино про кулаков. Вышла она легко, и наплескал вкусно пахнувшего вина себе в бокал. И Людка тоже решилась: — Наливай и мне! Мы чокались и пили, пили и чокались, пока у Людки не закружилась голова, и она захотела прилечь. Я легко ее донес и уложил на диван, затем снял лаковые туфли и укрыл одеялом. Она поспала немного и сказала абсолютно трезвым голосом: — Ну? — Что «ну»? — Или я стара для тебя? – с вызовом сказала Людка. — Женщина не может быть старой. Она, как вино, теряет резкость, но приобретает крепость. — Это ты сам придумал? — Сам. Прямо сейчас. — Тогда и делай все сам. Я завернул Людкино черное платье ей на живот и взялся за колготки... — Почему-то плакать хочется, – тихо сказала Людка. — От счастья? — Ну, какое же это счастье быть распятой и проткнутой? Отчего-то другого... — Оттого, что ты кому-то все-таки нужна? Например, мне. — А студенты? Я же им тоже нужна! — Студенты так же точно будут заниматься у другого преподавателя. Хотя бывают любимые преподаватели и не очень. — Интересно, я любимый преподаватель или не очень? Она села и обхватила себя руками. — Надо принять душ и поспать. А потом ехать на дневную репетицию. Вечером концерт. Занималась ранняя летняя заря, когда я задремал и проснулся, когда она присела на край дивана, завернутая в полотенце. — Знаешь, если тебя все-таки выпрут на пенсию, продавай эти хоромы и переезжай ко мне. Красивой жизни не обещаю, но компанию составить, думаю, смогу. Научишь играть в четыре руки. Людка посмотрела на меня серьезно и строго. — Или даже не так, сдай эту квартиру внаем. Еще и лучше... — Даже не знаю. Душно здесь, душно... 81444 20 10784 134 +10 [22] Оцените этот рассказ: 220
Бронза
Комментарии 9
Зарегистрируйтесь и оставьте комментарий
Последние рассказы автора Makedonsky |
Все комментарии +77
ЧАТ +19
Форум +17
|
Проститутки Иркутска |
© 1997 - 2024 bestweapon.net
|